Аннотация: Сказка о любви. Написана по мотивам известной шотландской баллады "На берегах озера Ломонд" ("On the Bonnie Banks of Loch Lomond"). Перевод песни выставлен у меня на странице.
Что ж за сказку вам сказать? Вот разве что историю о Флоре и Доналде. Давненько-давненько тому назад, когда кланы в Хайленде жили себе привольно и ещё с земель согнаны не были, да разорение на них не пришло и много славных воинов в сырую землю не полегло, было в клане МакГрегор у горца одного три дочери.
Все писаные красавицы. Да. А младшая-то - особо. Глаза - словно травка весенняя на склонах холмов, смех - звонкий, как горный ручей. Егоза, да баловница. Эх! Не было девушки, лучше неё, во всём в Хайленде.
И жили от неё по соседству два брата: у МакЛаренов сыновья подрастали Доналд и Даррел. Им обоим Флора, прямо звёздочкой в небе казалась, счастьем считали они хоть издалека её увидать, голос её да смех услыхать. Но не может девица выбрать сразу двоих. Доналду повезло больше, а Даррелу пришлось волей-неволей смириться и отступиться.
Как только Флоре тринадцать минуло, заявился Доналд её сватать, чтобы никто не опередил его ненароком. МакГрегоры только посмеялись, обозвали его олухом, и велели через пару лет приходить. А Флора и надоумила Доналда на приключение одно. На одном из уступов горы Бен Ломонд, находилось место таинственное, по местным поверьям, и вовсе фейри зачарованное. Стояли там в круг старые замшелые камни, и позади того круга - древний, побитый ветрами дуб, с дуплом, высоко от земли. В камне, что напротив дуба, была расщелина. В день летнего солнцестояния, если рассвет выдавался ясным, лучи утреннего солнца падали сквозь эту расщелину как раз на ствол дуба и на дупло это. И также было поверье в округе, что если молодые хотят пожениться, и оставят колечки свои на камне или где-нибудь в укромном уголке этого местечка на ночь, то сами фейри их свадьбу отпразднуют, и никаким силам после этого разлучить влюблённых будет неподвластно. Вот и подбила Флора Доналда на это, а его и долго просить не надо было. Собрали они звонких монет, и купили два колечка серебряных на ярмарке, а после прокрались в зачарованное место, обратились к фейри, как умели, и Доналд слазил на дерево и спрятал колечки в дупле. Ну, теперь-то их никто разлучить не сможет! Так-то. Да поверье-то ещё вдобавок гласило, что какая погода на следующий день случится, то такая жизнь у молодых и будет. Когда Доналд колечки в дупло опускал, теплынь стояла. Трепетал, качался от ласкового ветерка лиловый вереск на уступах Бен Ломонд, сверкало синевой озеро в долине, ни единого облачка не набегало из-за вершин ярко зеленеющих холмов. Вместе с вечерним солнцем сияла в небесах ранняя молочно-белая луна. А на другой-то день! Откуда что взялось: сразу за тихим багряным рассветом гроза налетела и до ночи бушевала. Ливень хлестал, и гром грохотал, а молнии, одна другую опережая, так на землю и сыпались. Ревел ветер, сам воздух почернел. Ничего было не видать во мраке. Давно над Хайлендом такой бури не разверзалось. Под вечер похолодало, заморозки ударили и все лужи льдом затянуло, даром, что лето. А на другой день, как ненастье пронеслось, гляди-ка: опять ясная погода.
Встретились потом Доналд и Флора, глаза опустили, прямо не решались друг на дружку посмотреть, тревогу свою прятали. На Доналде так вообще лица не было, совсем голову он повесил. А Флора и говорит ему решительно:
- Ну, и что, что буря была вчера! Неправда всё это! Не может быть, чтобы плохо мы с тобой жили! Ни разу мы с тобой даже не поссорились! Ты и думать об этом забудь!
Немного отлегло у Доналда от сердца. Так Флора его, да и себя заодно ободрила. Про предзнаменование грозное попытались влюблённые забыть, колечки решили не трогать и из дупла их не доставать, чтобы больше никаких тайных сил не ворошить.
Миновало несколько лет. Повзрослели Доналд и Флора. Пора про свадьбу подумать. А тут как раз, восстание якобитов запылало, что Прекрасного принца Чарли на престол возвести хотело. Доналд с отцом, старым МакЛареном, и глава семьи МакГрегор, взялись за мечи и круглые щиты. А Даррелл надел красный мундир. Старый МакЛарен и знать его после этого не хотел. Вот, что гражданская война значит: сын на отца, брат на брата с мечом идёт.
Не успел Доналд обвенчаться с Флорой. Простились влюблённые на берегах озера Ломонд, и Флора обещала Доналда ждать, что бы ни случилось, до самой своей смерти. А он же сказал, что, неважно, что произойдёт, всё равно вернётся он к Флоре, на заветные для него берега, покрытые вереском. И если она его не увидит, то он её - обязательно.
Хоть удача поначалу, казалось, улыбалась повстанцам, захлебнулось восстание горцев, а битва при Куллодене стала для якобитов началом конца. Потерпели мятежные кланы тяжёлое поражение. На роковом поле стояли братья Доналд и Даррел в разных враждебных лагерях - друг против друга. Старый МакЛарен и друг его МакГрегор в той жестокой битве полегли. Доналд был схвачен и посажен англичанами в крепость возле Инвернесса. А вот адъютантом у коменданта той крепости, поди ж ты, оказался его родной брат Даррел. И как жизнь людьми ни играет! Хотели англичане Доналда отпустить, но Даррелл позаботился, чтобы брата в тюрьме оставили, а после предали казни. Приходила Флора в крепость, хотела перед концом получить свидание с Доналдом, да Даррел этому воспрепятствовал, тайно подстроил так, чтобы Флору к Доналду не пропустили. Увидела жениха Флора, или, вернее, то, что от него осталось, лишь после казни, когда была насажена отрубленная голова Доналда на пику и выставлена в крепости, на обозрение толпе. Попросила опять Флора Даррела выдать ей хоть голову жениха, чтобы могла она её похоронить с честью, как подобает. Но опять получила от него отказ. Не прямо Даррел ей отказывал, каждый раз на непреодолимые обстоятельства, да вышестоящее начальство ссылался. Ушла Флора ни с чем, а останки Доналда в общую могилу сбросили.
После того, как разбиты были войска горцев при Куллодене, полное разорение и горе пришло в Хайленд. Настали тяжёлые, страшные времена и для МакГрегоров. Глава семьи - мёртв, равно как и муж старшей дочери - умер от ран после Куллодена, трое сирот осталось. Муж средней чудом плена избежал, и надёжно скрывался, сторожась англичан, а у второй сестры тоже дети: двое, младший - только-только родился. Собирались МакГрегоры, объединившись с кузенами, плыть за океан в новые земли из растерзанного Хайленда, чтобы начать жизнь свою заново. Оставаться было просто опасно. Про Флору и её горе, как-то все, поглощённые другими тяжёлыми событиями, позабыли. А тут за окном красный мундир мелькнул. Даррел пришёл с Флорой разговаривать, да её сватать. Обещал, что если она женой его станет, то и семье её бежать никуда не придётся, оставят всех МакГрегоров в покое. Мужу средней сестры скрываться больше не нужно будет, полное ему прощение придёт от короны, а старшей сестре, слышь-ка, пенсию англичане выдадут, стараниями Даррела. Хоть и недолюбливали Даррела МакГрегоры, но сватовство его для их семьи было несомненной удачей. Лишь бы Флора согласилась. А она и согласилась. Сразу же, спокойно так, и ни слова не возразила. Изумились все, думали, что наотрез она отказываться будет. Придётся её уламывать. Но вот нет.
Хотел, не поверивший своим ушам, Даррел священника немедленно пригласить, но Флора попросила его, до утра следующего дня, венчание отложить, мол, нельзя с бухты барахты, наспех всё делать, подготовиться ей надо. Свадьба для девушки - день очень важный. Ушёл Даррел. А МакГрегоры всё-же заподозрили неладное.
- Смотрите за Флорой в оба! - строго велела мать старшим своим дочерям.
- Смотри в оба! Не к добру это! - сказала старшая сестра Флоры средней.
- И ты за ней тоже в оба смотри! Точно всё не к добру! - ответила средняя сестра старшей.
Но закрутились с делами женщины, малыми детьми занялись, отвлеклись, друг на дружку понадеялись, и пропала Флора под вечер, только её и видели. Октябрь на дворе стоял, как раз первые холода ударили, а она только лёгкий плед и взяла, как из дому ушла. Заметались мать Флоры и её сёстры. До последнего ожидали, что у соседей она. Да нет, ошибались. И где искать Флору в осенней тьме?
Нашли её на другой день. Замёрзла она на уступе горы Бен Ломонд. Сидела, прислонившись спиной к дубу, возле круга замшелых камней. И как во тьме до места добралась? Не иначе, как фейри её проводили. Кто посмотрел бы на неё - сказал жива и спит девица, на губах - улыбка, а сердце-то биться перестало.
Семья Флоры, заручившись поддержкой родни, за далёкие моря всё-таки перебралась, покинув Шотландию навсегда.
Даррел едва умом не тронулся. В каждой встречной девушке Флора ему мерещилась. Заливал он свою тоску элем, вином, да виски. И в пьяном угаре казалось ему, что звонкий смех Флоры над ухом у него раздаётся. И чем больше чарок, обжигающего горло, виски, опрокидывал Даррел, тем громче и громче становился смех Флоры, превращаясь в набат, от которого не было спасенья. Что сталось с Даррелом потом - неизвестно.
А на озере Ломонд, на западном его берегу, начали то и дело видеть призрак молодого статного горца, с мечом и круглым щитом, в шотландском килте, ношение которого отныне строжайше запрещалось в Хайленде, под страхом смертной казни. Белый бант якобита был приколот к берету воина вместе с лавровой ветвью - знаком клана МакЛаренов. На восточном же берегу озера являлось видение молодой девицы, в накинутом на плечи пледе, красно-чёрного тартана - цветами МакГрегоров. И примета была такая, что не к добру это, если прохожий кого из них вдруг увидит.
И вот, со времени кровавых событий, потрясших Хайленд, миновало ровно сто лет. Как-то раз, сидел и грустил на восточном берегу озера Ломонд некий молодой человек. Была на сердце у него сильная печаль и горе. Деву, что он любил, выдавали замуж, и совсем не за этого бедолагу, конечно. С возлюбленной своей они дружили с детства, а как повзрослели, полюбили друг друга не на шутку. Обе семьи на их брак смотрели благосклонно, до тех самых пор, пока отец девицы ни сорвал куш денег, пошёл в гору и сколотил себе хорошее состояние. Злые языки поговаривали, что путём не совсем честным, ну да золото любое блестит. И тогда сосватал он свою дочь за богача, а юноша в его глазах немедленно стал женихом незавидным. Никогда не будет водиться столько золотых монет у него в сундуках, как у того, кого сыскал деве папенька. Возлюбленная молодого человека своему предстоящему браку с нелюбимым была совсем не рада, да что толку. Грустил юноша и вздыхал от безысходности, и даже заволакивались его глаза слезами.
Как вдруг тронул его кто-то за плечо, или померещилось ему так. Обернулся молодой человек - а у него за спиной девица стоит, в плед Хайленда кутается. Да только сквозь девицу видать всё можно, хрупка она и прозрачна, как призрак.
- Добрый человек, - говорит девица, - не пугайся, сослужи мне службу, и будет тебе счастье. На уступе горы Бен Ломонд, возле замшелых камней, растёт дуб, в нём есть дупло, и там два кольца серебряных спрятаны. Достань их, лодку возьми, доберись на ней до середины озера Ломонд, и брось кольца в воду. Эта тропинка до места нужного тебя доведёт. И правда, тропинка среди вереска побежала, а раньше не было её. Девица же, с последними словами, растаяла в прозрачном воздухе.
Послушался её юноша, пошёл по тропинке, и в конце концов оказался у круга замшелых камней, о котором дева на берегу озера ему говорила. Видать, это и должно было быть то самое место. Дуб древний широко свои ветви раскинул, узловатая кора ветрами и ливнями посечена. Добрался молодой человек до дупла, как Доналд в своё время, правда, с гораздо большим усилием и меньшей ловкость. Пошарил он там, и нашел в самой глубине, под трухой, среди желудей и сухих листьев, которые натаскали белки, два, потемневших от времени, серебряных кольца.
Отправился молодой человек обратно к озеру Ломонд, нанял лодку, и, хоть день был неприветливый и хмурый, даже мелкий дождик время от времени начинал накрапывать, сел в небольшое судёнышко и решительно налёг на весла. Другой бы поосторожился плыть в столь мрачную погоду, но пережитые собственные беды сделали его бесстрашным. Один вопрос занимал его: озеро велико и длинно, как узнать, где у него середина? Но лодка скользила и скользила по водной глади, будто гребцу помогал кто-то, и, не успел он опомниться, как очутился далеко от места причала, на равном расстоянии от восточного и западного берегов, и там лодка встала: больше никакие усилия не могли сдвинуть её с места. Понял юноша, что, именно здесь нужно отдать кольца водам озера. Достал он колечки, а они посветлели, вся чернота с них ушла. Положил молодой человек их на ладонь и вверил плещущей волне за бортом. Ушли кольца в озёрную бездну, лучисто сверкнув, напоследок.
А тут солнце тучи разорвало, и весь мир засиял. Столбы золотого света упали в воды озера. Отозвалась синева озёрных глубин, доселе скрытой, небесной синеве. Ожили берега, разлилось свечение по всей долине. Полыхнул ослепительно лиловым пенный вереск на холмах. Заиграли ясной зеленью травы и густая листва. Всё ликовало вокруг. Свежий ветер подхватил остатки клубящихся туч, и унёс их прочь за Бен Ломонд, пролились они, напоследок, на его крутых уступах, серебристым дождём.
Никогда не видал, замерший в своей лодке, молодой человек, таких ярких красок и торжества природы. Он и не помнил, как добрался до берега.
Вечером того же дня ждал его сюрприз. Новость пришла негаданная: прогорело предприятие отца его возлюбленной, хорошо, хоть, с сумой он по миру не пошёл. Богатый жених тут же разорвал помолвку, с презрением глядя на бывшую невесту, а юноша мог теперь посвататься к своей любимой: папенька её, после всего случившегося, стал гораздо скромнее в своих запросах. Небольшое состояние у молодого человека имелось, на жизнь им с супругой вполне хватало, и жили они с ней в любви и уважении долго и счастливо - душа в душу. Что ещё в жизни надо?
А на берегах озера Ломонд, на западном ли, на восточном, стали замечать видения горца в килте и молодой девицы уже не порознь, а вместе. И стала встреча с ними предвещать удачу, особенно влюблённым парам, говорили, что жить молодые будут тогда дружно и любить друг друга крепко. С тех пор пошло поверье, что кому Доналд и Флора покажутся, у того жизнь вся счастливой окажется.
Вот такая вот история. Эх, чего только в Хайленде ни повидала древняя земля, много слёз и крови впитала, но всё так же колышется под дуновением ветра, лиловый вереск, и звенят в поднебесье птицы. Расцветают новые цветы, приходят новые люди - поколенье за поколеньем, а кто-то так вечно молодым и остаётся.