Я смотрю за окно иллюминатора, Габмург все дальше от меня. Также как и прошлая жизнь, в которой я оставляю воспоминания о тебе. Больше не будет так как прежде, я сам выбрал для себя этот путь. Я решил сбежать. Все чаще вспоминаю разговор с Хансом "-Неужели в другой стране нашлось что-то более важное и ценное, чем любовь вашего брата.
О какой к черту любви идет речь?
Все же ответьте мне.
Нет ничего важнее любви Билла, но нет ничего сильнее моей ненависти к нему, и презрения к самому себе. Вы довольны?
Вполне. Что ж надеюсь вы не совершаете ошибку, ведь никто не знает даст ли вам судьба второй шанс." - А вдруг он был прав, и неужели в другой стране нашлось что-то более важное и ценное, чем моя любовь к тебе. Нет, не нашлось, и никогда не будет. Но забыть тебя мне все же стоит и придется. Это все равно ни к чему хорошему бы не привело. Это с каждым днем все больше и больше губило нас с тобой, отдаляя друг от друга. Я решил спасти нас. Я ведь сделал правильный выбор, и я это знаю. Черт побери я старший. Самовнушение вещь сильнодействующая, но как обычно не в моем случае. Я не могу позволить себе быть слабым именно сейчас, когда я должен выстоять. Ведь ты справишься. А что если нет? А что если ты опустишься дальше, чем ты сейчас? Хотя разве возможно опуститься еще ниже, чем ты? Но ведь ты отчаявшийся человек, нет все же у тебя есть голова на плечах. Только сейчас я понял насколько сильно боюсь перелетов. Сердце жутко колотится. Ведь раньше я всегда летал вместе с тобой. И тогда все мои страхи отступали. Машинально кладу руку справа от себя, и крепко сжимаю ладонь. Совершенно маленькая, хрупкая ручка. Ледяная, от чего я вздрагиваю и мое сердце словно покрывается коркой льда. Поварачиваю голову справа от меня сидит маленькая девочка лет 12. В ее глазах читается страх. Она крепче впивается коготками в мою кожу. Но мне не больно, почему-то даже становится приятно. Наверное оттого что я еще способен чувствовать что-либо. В другой руке у нее зажат медвежонок, совсем как тот, что я подарил тебе на день рожденье. Большой, серого цвета. На лице играет грустная улыбка, два глазика похожи на черные маслинки. На ее глазах блестят слезы. Она мне так напоминает тебя. Холодная снаружи, но теплая внутри. Так хватит думать о нем. Красивые черные волосы как смоль, обрамляют личико, янтарные глаза, немного вздернутый носик, пухлые губки. Идеальные черты лица. Она не отводит от меня своего взгляда. Мне становится немного не по себе. Она словно твоя копия, только более идеальная. В ней нет грязи. Я пытаюсь успокоиться. Такой глубокий взгляд, совсем как у тебя. Я смотрю на нее, и вспоминаю тебя, когда тебе было 12 лет. Помню ты тогда впервые влюбился. В твоих глазах сверкал огонек. Ты целыми днями мне рассказывал про нее. Ты мечтал, что она и будет твоей единственной на всю жизнь. Я пытался тебе дать понять, что это бесполезно, но как известно любовь ослепляет. А потом оказалась, что она просто поспорила с друзьями, сможет ли влюбить тебя в себя. Ей это прекрасно удалось. Первая неудача в любви. И твой взгляд был такой же пустой, потерянный, как у этого ребенка. Ты словно потерял веру в любовь. Да, ты был на самом деле романтиком до мозга костей, пока. - "Так все хватит, Том.. Ты хотел его забыть"
Меня зовут Элайза, а тебя? - Ее детский невинный голос выводит меня из раздумий.
Том. Меня зовут Том. А ты почему одна летишь?
Я лечу на похороны к своим родителям. А потом меня определяют в детский дом, так как кроме них у меня никого не осталось. А в Гамбург я ездила на экскурсию с ребятами из класса. В ее глазах снова появляются слезы. Такие искренние и чистые, я даже поздабыл как они выглядят. Я дотронулся губами до ее щек. Такие горячие, мягкая нежная кожа. Я даже на мгновенье представил, что у меня могли бы быть такие же дети как она. Но потом все эти мысли сразу исчезли, когда я вспомнил какой я на самом деле человек. Просто это юное создание дарит такое тепло, и ощущение комфорта. Чувствуешь себя будто ты в теплом коконе, из которого нет желания вылезать.
А почему ты летишь один, без своего брата?
А с чего ты взяла, что у меня есть брат?
Забавный ты, Том. Просто ты не выпускаешь из рук вашу с ним фотографию наверное уже несколько часов. Вы очень позожи, близнецы наверное. Ты к нему летишь?
Да нет, я лечу от него.
Но ведь вы скоро встретитесь. Я уверена. А ты наверное его очень любишь, раз так тоскуешь по нему.
С чего ты взяла, что тоскую?
Просто мне знаком этот взгляд. Я стала такой же, когда узнала про смерть мамы с папой. Прости, что надоедаю. Просто кроме тебя мне больше не с кем поговорить. А чем ты вообще занимаешься?
Ну в прошлом я гитарист группы Tokio Hotel, а сейчас я обычный человек, который сливается с многотысячной толпой. Ничем не выделяющийся человек, смерть которого принесла бы многим людям успокоение и облегчение. - И зачем я все это говорю незнакомому мне ребенку. У которого и без меня хватает своих проблем. Может все оттого что она единственная, кто меня вниманательно слушает, и проявляет ко мне простой человеческий интерес.
Ну не правда. Ты особенный. К тому же ты очень забавный, совсем как ребенок боишься летать.
Думаю я не один тут такой.
Да, просто раньше я всегда летала с родителями. Я садилась между ними и сжимала их ладошки. Тогда мне было совсем не страшно. Но я рада, что рядом оказался ты.
Знаешь, мне это так знакомо. Раньше я тоже любил летать с Билли. Я всегда боялся больше,чем он. Но никогда ему этого не показывал. Ведь он должен был быть уверен во мне. Все-таки я старший брат. Хотя разница всего 10 минут. А как же бабушки, дедушки?
Они давно умерли. Но теперь это неважно. А я рада за тебя.
Но ведь ты не можешь попасть в детский дом. - Только потом я понял глупость своей фразы. Я не знаю почему, но мне очень хочется прижать ее к себе. Так как если б она была тобою. Но она чище. И я понимаю, что не достоин даже ее взгляда. Хрупкое дитя, такое же как ты. Но одно я уже сгубил, и не могу погубить и ее. Я закрываю глаза, чтоб она не видела моих слез. Пытаюсь заснуть, так как лететь еще очень долго. Но все мои мысли занимает это странное создание, которое носит такое прекрасное имя, и обладает такой необычной красотой. Первый раз в жизни мне сказали, что я особенный. И эти слова слетели с губ маленькой девочки. Я чувствую как ее пальчики косаются моих щек. Она словно стирает что-то с моего лица.
Не плачь. - Ее голос звучит как мелодия из старой маминой шкатулки. Еле слышно, почти что шепотом. - Я знаю, ты тоскуешь по нему. Но ведь вы скоро будете вместе. К тому же судьба никогда не посылает на долю человека страданий больше, чем он мог бы вынести. Если вы в ссоре, то ты просто должен ему позвонить, он обязательно тебя простит, что бы ты ему не сделал. Моя мама прощала мне любые шалости, так как говорила, что любимых людей нельзя ненавидеть. Ведь однажды их можно просто потерять. А чтобы этого не произошло, нужно успеть сказать: " ПРОСТО Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ". Но я не успела им этого сказать, вот они и бросили меня. К тому же к твоим ресничкам слезы совсем не подходят. - Я почувствовал как мои веки обожгло что-то теплое. Прикосновение ее губ. Такое легкое, почти невесомое. Я не могу понять почему она так относится ко мне. Словно ангел. А может ее и не существует. Действительно схожу с ума.
Почему ты так ко мне относишься? Я ведь посторонний человек.
А разве у меня есть причины тебя бояться? К тому же страшнее уже ничего не может случиться. И я хотела тебе сказать, что не следует скрывать свои эмоции и стесняться своих слез. Ты же видел как я плачу, значит я могу посмотреть на твои слезки.
Смешная ты совсем как...
Совсем как твой брат, Билли. Да. я это уже поняла. Ну ладно спи давай, а то я такая назойливая. Никак остать от тебя не могу.
У тебя красивый медвежонок, я как-то давно подарил такой же своему брату на день рожденье.
Ну это все, что у меня осталось от родителей, я им очень дорожу. Ладно ты спи.
Угу, ты тоже поспи. Кстати спасибо. - Я поварачиваю свою голову, а она уже заснула. В точности ты, Билли. Меня будит стюардесса, которая говорит, что мы уже прилетели. Открываю глаза. Смотрю за окошко совершенно чужие люди, чужой город. Надеюсь я смогу найти здесь родственную душу, хотя бы одну.
Девушка, а вы не подскажите где Элайза, которая летела рядом со мной?
А ее встретил мужчина, который представился ее новым опекуном. А что-то произошло?
Да нет просто хотел узнать как она долетела. И еще она забыла своего медвежонка. Очень хороший ребенок.
Да, наверное о такой дочери мечтает каждый. А медвежонка она оставила вам. Сказала, что она вам нужнее, чем ей.
Спасибо большое. А найти ее невозможно?
К сожалению я не знаю.
Даже фамилии у вас ее нет?
Простите герр Каулитц, нет.
Выхожу из самолета. Меня встречает теплый летний Нью-Йорк. Город нашей мечты. Я помню мы хотели с тобой открыть его вместе. Видимо не судьба. В голове постоянно играет голос Элайзы, а перед глазами ее образ. Еду в свою новую квартиру на Манкхеттене. Мимо пролетают разные вывески магазинов, бутиков, дома. Прохожие люди. Здесь все совершенно не так. Словно другой мир. Непривычно. Но это лучше, чем если б я продолжал губить твою жизнь. К тому же ко всему можно в жизни привыкнуть, и я смогу свыкнуться с той мыслью, что тебя больше никогда не будет рядом. Больно. А может она была права, что нельзя прятать свои эмоции. Ведь если б я давно тебе сказал, что люблю. А что бы изменилось, ведь ты не способен любить никого, кроме себя. Что ж сам виноват, ведь это я тебя сделал таким. Поклялся тебя не вспоминать, но видимо я не умею сдерживать обещания. Такси остановилось. Что ж пора привыкнуть к одиночеству. К миру, в котором нет тебя. Что ж деньги заработанные в группе очень даже пригодились. Шикарный вид на 5th Avenue. Большие вывески. Мой взгляд устремлен на щит на нем красуется афиша нашего тура Scream. Видимо не судьба нам покороить Америку, хотя я думаю ты и без меня хорошо покоряешь Германию, вернее давно ее покорил. У тебя талант, и с этим не поспоришь. Иду в спальню большая двухместная кровать. Но теперь она только для одного человека, для меня. Нет желания куда либо идти. Открываю телефон 56 неотвеченных вызовов. 5 от Йоста, 3 от Густава, 10 от Георга , 2 от какой-то Кристин, и 36 звонков от тебя. Мне хочется сорваться, набрать твой номер. Хочется вновь услышать твой голос. Но я не поддамся, ведь иначе сорвусь и первым же рейсом полечу к тебе. Но ведь ты согласился со мной. Обманул ведь так? Да, обманул. Как ни странно, но после всего ты сделал это ради меня. Но сейчас это все уже неважно и в прошлом. Я забуду тебя, точно смогу. Как бы трудно ни было, но я должен это сделать. Ложусь на кровать, закрываю глаза. Вспышка света. Шелк простыней. Смятое постельное белье. Твои стоны. Тело покрытое испариной. Все больше не могу, мысли о тебе сводят с ума. Ты все же мой наркотик, сильнодействующий, и как мне вывести тебя из своей крови. Я больше не могу думать о тебе. Ты находишься за тысячу киллометров от меня, но я все же чувствую тебя. Захожу в ванную, открываю прохладную воду, это что мне сейчас надо. Капли воды приятно стекают по телу, остужая. Закрываю глаза и полностью расслабляюсь. Знаешь, почему-то только на расстоянии я вспомнил все твои родинки. В порыве страсти я любил целовать их, лаская языком. Только на расстоянии начинаешь ценить то, что имел. Словно все воспоминания возвращаются ко мне кадрами пленки, сопроваждающиеся яркими вспышками. Будто я смотрю фильм, но пульт упиравления мне не дали, и я не могу остановить воспроизведение или перемотать самый ужасный отрывок. Приходится переживать все снова и снова. похоже на кошмарный сон, который окутывает тебя липкой паутиной страха, но даже ущипнув себя, не получается проснуться. Замкнутый круг, из которого нет шанса выбраться. Все слишком реалистично. Каждую минуту я снова и снова переживаю все моменты нашей с тобой жизни. Ведь раньше она была одна на двоих. Все делили поровну. Я хочу вырвать тебя из своих воспоминаний и сердца подобно календарному листу. Смять и выкинуть в урну, чтоб больше никогда не возвращаться к предыдущему дню, к прошлой жизни. Нужно двигаться дальше. Хочу зачеркнуть тебя как прошлое. То к чему не стоит возвращаться. Мы близнецы, но в первую очередь мы люди, значит мы сможем друг без друга. Ты уж точно сможешь. Ты никогда не бываешь один, в окружение своих друзей, вернее тех, кто тебя имеет. Но тебе это слишком все нравится. А я просто больше не мог. Мне пришлось уехать, ведь только в далеке от тебя смогу начать новую жизнь. Жизнь, в которой больше не будет грязи, унижений, боли и слез. Мне не хватает тебя, но ведь я старший и должен бороться. Очередная вспышка света, перед глазами фрагмент из наших отношений. Я пришел домой пьяный. Ты лежал на кровати, свернувшись в клубочек. Ты бы похож на нашего кота Казимира. Нежный, был похож на ангела, но в тот вечер мне захотелось поиграть с ребенком во взрослые игры. Я поставил тебя на колени, и пристегнул твои руки к ножкам кровати. Твое шикарное тело сводило с ума. Я начал покрывать поцелуями спину, язык прошелся вдоль линии позвончика, от моих прикосновений ты грациозно выгнулся подобно пантере. Я пристроился сзади и резким толчком ворвался в тебя. Ты начал кричать. Больно. Еще бы, но мне было абсолютно плевать, что ты чувствуешь, я всего лишь утолял свой сексуальный голод. Мне хотелось острых ощущения, и я их получал, трахая тебя. Я входил в тебя все глубже, ты почти не дышал. Рванно пытался вобрать кислорода в легкие. Но у тебя это плохо получалось. Ты бил кулачками об пол. По твоему красивому лицу, струились хрустальные дорожки из слез. Ты был сломлен, и я это сделал. Да, я насиловал тебя лично и не раз. Я постоянно смешивал тебя с грязью, мне нравилось видеть твои страдания, и осознавать, что я виноват в том, что чувствуешь ты. Я схватил тебя пальцами за подбородок и до боли сжал.
Заткнись, сука. Дешевая шлюха, которая по первому приказу ложится под любого парня. Ведь так? Отвечай, я ведь прав. Скольких ты уже обслужил, ублюдок? Хотя о чем речь, откуда ты можешь запомнить всех, кто трахает тебя. Ведь тебе нравится быть использованной вещью. Ты никогда не задавался вопросом почему я с тобой? Отвечай, мразь. - Я еще глубже стал входить в тебя, я чувствовал как по твоим бедрам стекает кровь. Да цвет наших отношений. Цвет нашего секса. Но мне было плевать, что я насиловал тебя. Эта мысль меня заводила. - Ну же, маленькая шлюха, ведь твой папочка прав, и ты ложишься под каждого второго мудака, который может отыметь тебя. - От этих солов я почувствовал как ты пытаешься сдержать слезы, но не можешь. - Давай же плачь, сучка. Дави на жалость. Но мне все равно. Так вот я отвечу почему я с тобой. Ты мое новое развлечение, новая игрушка, которую я буду иметь когда мне захочется. А если ты мне надоешь, я выкину тебя. Так что привыкай, мразь - Я схватил тебя за волосы, и мой член полностью вошел в тебя. Еще пару толчков, и я излился в тебя. Резким движением я извлек член из тебя. Отстегнул наручники. - Иди умойся, шлюха, ты мне противен. Я пошел к себе в номер в душ, а вернувшись обратно, ты все так же сидел на полу. Твое тело содрагалось от слез. Ты сжимал кулачки, словно намеревался ударить меня. Я обошел тебя, и сел на корточки перед твоим лицом. Я заставил тебя страдать. И это было главной задачей.
Ну что же ты? Тебе совсем не понравилось? Почему? Не очень сильно входил в тебя, в следующий раз учту предпочтения моей шлюхи. - Я видел страх в твоих глазах, но я упивался своей властью над тобой. Вернее над тобой имели власть абсолютно все, у кого был член и умение им пользоваться. Напоследок я ударил тебя по лицу. По твоему красивому личику струйкой стекала кровь. Я лег на кровать, и пол ночи смотрел на тебя. Проснувшись, я понял, что ты до сих пор не спал. Твоя поза ничуть не изменилась. А слезы так и продолжали бить тебя по глазам. Ты был слишком жалок. Еще одна вспышка, мы уже стоим на крыше.
Томми, ты правда этого хочешь?
А разве наша потаскушка не хочет, чтоб я ее потом поимел?
Хочу, очень хочу.
Тогда иди к краю крышу. Встань на самый край. И скажи почему я должен тебя поиметь. Если ответ не удовлетворит, ты полетишь к общей массе кукол-потаскушек, которых я выкидываю каждую ночь.
Потому что я... - слова встали у тебя комом в горле. Ты не мог и пошевелиться. Мое тело окутывает страх, неужели мы с тобой играли в такие игры. - Потому что я твоя шлюха, которую ты можешь трахать, когда тебе захочется. Ты же знаешь, что я всегда даю тебе. Я твоя дешевая подстилка, ведь именно перед такими ты не можешь устоять. Тебе ведь главное, чтоб давала. Так вот я тебе даю. Тебе мало? А чего ты хочешь на этот раз? Больше крови? Давай, трахни меня еще жестче, чем в прошлый раз. Ну же, Томми, давай покажи своей шлюхе кто ее папочка. - Твой голос звучал, жестко, резко и с отвращением ко мне. Но тогда мне было все равно, и я трахал тебя на крыше. Ты снова плакал.
Вытри слезы, мразь. Мы давно уже не дети, чтоб ныть без причины. Если тебя не устраивает то, что я тебя трахаю и как, то иди к своим мудакам, думаю они тебя уже лучше отполировали. Не так ли? Я ударил тебя по лицу, и ушел обратно домой. Ты плакал, свернувшись колачиком на крыше дома. На улице было совсем темно.
Билл, на я тебе принес покрывало. - Я бросил его рядом. - Да, и сегодня моя сучка наказана, так что можешь поспать и на улице.
Ударяю кулаком по глянцевой плитке в ванной. Сколько же боли я тебе принес. Ничтожество, не заслуживающее жизни. Сколько раз я насиловал тебя, а ты все терпел. Неужели тебе и в правду нравится быть дешевой шлюхой. Черт бы тебя побрал Билл Каулитц, мы слишком отдалились друг от друга. Вылезаю из ванной, и ложусь в кровать. Закрываю глаза, погружаясь в сон. Надеюсь он принесет на своих воздухных плечах покой. Билл, завтра я забуду тебя. Я должен, чтоб не сойти с ума...