Как однажды Иван Иванович был новым русским

Иван Иванович очень не любил "новых русских".

Вы не знаете, кто такие "новые русские?" Думаете это те, у которых 600-ый Мерседес, шея как у быка и пальцы врастопырку? А вот и нет. К таким Иван Иванович относился безразлично, проще говоря, никак не относился. А, откровенно говоря, просто не замечал. Ну живут себе животные - едят, спят, мурлычат, размножаются - пусть себе и живут. Главное, чтобы не мешали самому Ивану Ивановичу жить, работать и думать. А они ему и не мешали - денег у Иван Ивановича не было, квартирка была скромненькая, думал он о нечетких множествах - кому он был нужен-то!?

А вот кого не любил Иван Иванович - так это "новых русских", которые стремились не быть похожими на русских. Русский, в их понимании, он кто? Нос "картошкой", куртка китайская, в конце года на рынке на тринадцатую зарплату купленная, зимой на своих "Жигулях" для экономии не ездит, живет с одной женой, на бильярде играть не умеет, даже какой вилкой брать ну, например, красную рыбу, и то спроси - не знает ...

А вот они - настоящие русские - они другие:

а)экономику и маркетинг изучали; б) понимание за столом, когда, куда и какой нож положить, имеют; в) заказывают под мясо не какое-нибудь разбавленное грузинское, а настоящее "шардоне" (это если белое) или "бордо" (это если красное); г) отдыхают не в пансионате на Черном море, а в Турции или в Испании.... Ну, в общем, понимаете..... совсем ведь иной коленкор....

Вот таких "новых русских" Иван Иванович не любил. Другими словами - не жаловал. А откровенно говоря - презирал. И вот ведь какое дело - они ведь ничего плохого лично-то Ивану Ивановичу не делали. Тоже жили себе, занимались тем. что называлось загадочным иностранным словом "бизнес", размножались - за что их было не любить-то? Но они, по представлению Ивана Ивановича, размывали генотип нации. Это если если по-научному. А по-русски говоря, вывезти бы их в отдаленную деревеньку в центре России, позвонить в колокол, чтобы народ побыстрее собрался, снять штаны да и выпороть при всех прилюдно, чтоб неповадно было от русской рассыпчатой картошечки с капусткой нос воротить да хвалить западную демократию, что уже и сам Запад давно делать перестал.

И вот однажды Иван Иванович полетел в самолете одной иностранной авиакомпании в одну европейскую страну. Лететь было всего ничего - три часа. Но самое обидное, что уже через четыре дня надо было обратно возвращаться. Ну да Иван Иванович не особенно расстраивался - другие и того не видят.

В самолете Ивану Ивановичу сразу стало хорошо. Удивительно, но на всех местах уже находились наушники. Иван Иванович страшно не любил, когда их сначала раздавали, а потом собирали - в этом он усматривал какое -то недоверие к тебе - ну куда ты из самолета -то денешься?

Особенно понравилась Иван Ивановичу одна стюардесса - тоненькая, симпатичная услужливая улыбчивая - правда обслуживала она пассажиров в другом проходе между креслами, да ведь не в этом-то дело для тех, кто понимает!

В общем начали работать моторы и все приступили к поиску ремней, чтобы их застегнуть по правилам (а правила та молоденькая показала - чудо как изящно застегнулся ремень на ее тоненькой талии). Но вдруг в салон как буря ворвался еще один опоздавший пассажир. Он остановился прямо около Ивана Ивановича. Как выяснилось, это был его сосед. Ну, этот был настоящий иностранец - в коверкотовом пальто, широченной ковбойского типа черной до смоли шляпе и ужасно толстый. Он вытащил из своего походного саквояжа уйму бумаг и маленький компьютер, с улыбкой сказал Ивану Ивановичу "Sorry!" и угнездился около окошка. Свободное пространство вокруг Иван Ивановича сразу сузилось до невероятно малых размеров, так что половина его оказалась в проходе. Но он не расстроился - иностранец был настолько добро-желателен и симпатичен, что указанное можно было бы и не замечать.

Взлет прошел хорошо и спокойно. Иван Иванович особенно боялся взлетов и посадок - потому что именно там, по его представлениям, в управление вмешивались люди - а человек - он и за границей человек и существо весьма несовершенное. Поругается перед полетом иностранный летчик с женой по поводу ...-да мало ли поводов у заграничных летчиков с женой поругаться !! дернет какой- нибудь рычажок не вовремя --вот и пиши пропало! Так что уж извините, но взлет и посадка - серьезное дело!

Понесли напитки. Честно говоря, Иван Иванович всегда ждал этой минуты, потому что очень любил разные соки. А в самолетах, по его личным наблюдениям (летал он частенько!) соки были особенно вкусными. Однако когда до него дошла очередь, Иван Иванович немного растерялся от предлагаемого ассортимента. Было пять или шесть видов соков, но давали еще и разные алкогольные напитки. Иван Иванович взял апельсиновый и бутылочку красненького и понял, что не прогадал.

What do you like to drink?- спросила стюардесса толстого. Дальнейшее произвело на Иван Ивановича совершенно колоссальный эффект. Толстый оторвался от бумаг и компьютера, отрешенным взглядом посмотрел на стюардессу и вдруг горячо проговорил: Double whisky, double gin and tonic, double martini...and apple juice please... All on rocks...-добавил он, снова утыкаясь в свои бумаги, которые сгреб одним движением на колени, очистив стол. И стол немедленно словно по волшебству оказался уставленным стаканчиками со льдом и соком, кругленькими миниатюрными бутылочками с виски и мартини, плоскими с джином, баночками с тоником...одну даже, испросив разрешения, поставили на стол Иван Ивановича- она просто не уместилась... Через минуту толстый притупил к выпивке ... и еще через две минуты все было кончено. Он набулькал в стаканчик джина с тоником, мгновенно все это осушил, выпил одним залпом мартини и " заполировал" все соком. Когда толстый успел выпить виски Иван Иванович и не заметил, но бутылочки уже валялись пустыми. Это надо было видеть!

Когда Иван Иванович домучил свою бутылочку вина, он очень захотел с кем-нибудь поговорить. Он знал, что на планете нет людей, которые бы не были готовы поговорить о погоде, и, уличив момент, спросил иностранца о завтрашней температуре, облачности, силе ветра и прочих тонкостях метеорологии. От снега и возможного дождя перешли к космическим исследованиям (толстый оказался президентом небольшой но устойчивой фирмы, обеспечивающей запуски каких-то космических аппаратов (а Иван Иванович, надо сказать, немного разбирался в космических аппаратах и мог отличить систему наведения от системы стабилизации!), не заметили как приземлились и расстались уже в аэропорту очень большими друзьями, обменявшись визитками и пообещав друг другу плотно взаимодействовать, понимая, что вряд ли это реализуется не практике.

Скоро Иван Иванович возвращался домой. Он с радостью увидел, что и рейс, и самолет, и летчики были те же самые. Не было только той миловидной стюардессы, которую он отметил в первый раз - наверно у нее образовался выходной-молодости свойственно отдыхать, а не работать!

Когда в этот раз Иван Иванович, в предвкушении пяти типов соков сел на свое место и посмотрел на соседа. он был неприятно удивлен. Сосед оказался "новым русским" -Иван Иванович чувствовал эту породу за километр. На соседнем, разделяющим их кресле уже лежал компьютер, газета "Коммерсант", банка импортного пива (видимо, не терпелось бедняге!), и какие-то котировки валют или акций, которые непременно "упали бы", если бы этот хлыст не управлял ими прямо из самолета! А тот уже вынул радиотелефон и позвонил трем женщинам: жене Вере ("Вера, я вылетаю...Уже в самолете ...Рейс по расписанию-это же англичане! Пока!"), любовнице Любе ( "Любушка, а я уже в самолете...Да ...вылетаю... Рейс по расписанию-это же англичане! Ну целую!...как всегда, завтра!") и второй любовнице Насте ( "Привет, Настя! ...Не узнаешь? ...Саша..нет, из Лондона...да..., нет..., да..., нет, я уже в самолете.. Рейс по расписанию-это же англичане! До встречи... я тебе позвоню...). "Саша с Уралмаша" мысленно окрестил нового русского Иван Иванович, и стал ждать сока.

"Саша с Уралмаша", тем временем, выделывался как мог. Он включил компьютер. Но если у толстого, с которым так славно познакомился Иван Иванович, это происходило просто и естественно, то у "Саши" было рассчитано явно на публику. Уже через десять минут он выключил компьютер и положил его рядом. После этого он вынул из сумки журнал "Деньги" и снова его убрал, просмотрел свою газету, выпил свою банку пива и вынул из сумки еще одну банку, окинул презрительным взглядом скромный свитерок Ивана Ивановича, включил и сразу же выключил вентилятор, взял английский журнал про путешествия, который не стал читать, а только покрутил в руках, и вообще ужасно раздражал Ивана Ивановича...Утешало только то, что лететь было всего только три часа - всего ничего!.

Но когда принесли напитки "Саша с Уралмаша" несколько растерялся. Было видно, что в английском-то он был не очень силен. Он с видимым усилием произнес "Juice" и даже не смог объяснить какой именно. Стюардесса налила ему яблочного и обратилась к Ивану Ивановичу: What do you like to drink?

И тут Ивана Ивановича как бы прорвало. Он вообще-то особенно ничего, кроме сока, пить не хотел. Но ему так не понравился этот "Саша с Уралмаша", и так захотелось ему врезать, что Иван Иванович не торопясь, с расстановочкой. произнес: Double whisky, double gin and tonic, double martini...and apple juice please... All on rocks !

Стюардесса, умница такая, улыбаясь, совсем как давеча, уставила стол Ивана Ивановича огромным количеством бутылочек и стаканчиков. Иван Иванович с достоинством опрокинул вискарик, отставил в стороночку мартини, налил в стаканчик со льдом джина с тоником и невзначай посмотрел на "Сашу с Уралмаша".

"Саша" был в полном шоке! Этот старый невзрачный козел по соседству с ним, в свитере "а-ля тарасовка" и китайском галстуке, каким-то случайным образом попавший в этот самолет суперпрестижной компании, набрал такого количества выпивки!!! Безусловно, дома "Саша" мог бы себе позволить и не такого, бутылками этот виски бы мог глушить, но то ведь дома.... А здесь, в самолете, когда так хотелось выпить, перед ним только njn долбанный сок!

Иван Иванович с удовольствием наблюдал, как заметался "Саша с Уралмаша". Он изогнулся, словно вылепленная из пластилина стрела детского подъемного крана, приподнялся в кресле...но девушки уже прошли и обслуживали следующих пассажиров..."Саша" начал что-то говорить типа "Э! Девушка! Сюда!" -но самолет гудел ровно и размеренно. А может девушки и не понимали по-русски. И тогда он замахал рукой так, как обычно отгоняют комаров, и вдруг почти выкрикнул: "Алло"!

Последнее девушки поняли. Одна из них сделала несколько шагов назад и подошла к ним. В ее красивых карих глазах застыл немой вопрос: "What else?".

Похоже, что "Саша" силился подобрать нужные слова, но наскоро оконченные курсы английского языка подводили. Было видно, что в голову ему лезла всякая чушь типа: "Сколько времени займет дорога в город? Сегодня хорошая погода, разве нет?" и прочие фразы из русско-английского путеводителя. Наконец, он показал пальцем на стол Ивана Ивановича и выдавил из себя: "Дубль!".

Взгляд стюардессы переместился на стол Ивана Ивановича, на самого Ивана Ивановича, потом на "Сашу с Уралмаша". Наконец, как бы осознав, что этот настырный пассажир хочет, она изящным движением поставила перед ним две банки тоника, улыбнулась, сказала "Please!" и грациозной походкой удалилась...

Ивану Ивановичу стало так хорошо, что перед ним ярко всплыла картина детства - мама, простая телефонистка из районной больницы, с незаконченной десятилеткой, потчует его пирожками с рисом и яйцами.

Весь оставшийся полет "Саша с Уралмаша" тупо смотрел в окно, даже не притронувшись к тонику. А компьютер сиротливо валялся в кресле, не понимая, почему его хозяин, так любящий поиграть на нем в "пасьянс", забыл о своей игрушке.

Лондон-Москва

март 2001 года.

љ Вячеслав Абросимов