Меру-Тарн зачарованно смотрел на скелет в снегу. Неужели это тот самый? За сорок семь лет он вполне мог истлеть, а так как здесь не очень-то людно, да и живности мало наблюдается, кости никто не тронул.
Наполовину примёрзший к валуну, отполированный жёсткими морозными ветрами, скелет напомнил Меру-Тарну его третью жизнь от обретения Памяти.
Когда-то он, наконец, понял, что его видения - не бред и не фантазия, а его же предыдущее существование. Эту жизнь он и посчитал своей первой, ведь, сколько бы ни было ранее воплощений его души, знания о них безвозвратно потеряны. Но теперь всё по-другому. Он помнит всё, что узнал и чему научился. Да, это было очень больно - просто наблюдать, как все, кого он любил, уходили в небытие. Меру-Тарн теперь старался не привязываться к людям из-за этого. Но всё-таки, он обрёл бессмертие, бессмертие не тела, но души! Почему боги сделали ему такой подарок, он не задумывался, но старался по возможности чтить их.
И конечно, он копил знания. Добывал их, где только мог, жил месяцами в библиотеках, поступал слушателем в академии, задабривал мудрых наставников. По буковкам собирал он свою силу. Ту, что сейчас была больше, чем у какого-либо известного ему мага.
Кроме, разве что, Рефтениари Просвещённого.
Ну конечно, Меру-Тарн тратил несколько драгоценных лет каждой жизни на глупое детство и старческий маразм. Как может он превзойти человека, достигшего абсолютного бессмертия? Того, кто не старел и не нуждался в пище, сне и воде? Человека, прожившего в своём теле двести с лишним лет? Он мог только догадываться, строить предположения о мудрости Рефтениари. Если Меру-Тарн за полтораста лет Памяти так многому научился, то что можно сказать об этом мудреце?
Меру-Тарн собирался молить Просвещённого о том, чтобы тот поделился своей мудростью.
Но вот только одна проблема: Рефтениари жил отшельником высоко в горах. Как добраться до него, если все пути позабыты уже, наверное, целый век? Эту проблему Меру-Тарн решал уже четвёртую жизнь.
В первый раз он не знал дороги и заблудился в горах. А горы не прощают глупцов. Та жизнь оборвалась в заснеженном бору. Во второй раз он знал дорогу и всё равно заблудился. Остаток той жизни он клял себя за глупость. Разве можно браться за серьёзные дела не подумав, не просчитав всё? И в третий раз он знал то, что тропы в Татримских горах зачарованы, и пройти можно, только раскрыв их секрет.
Секрет, который Меру-Тарн разгадал только в четвёртую попытку. И теперь у него в руках была карта звёздного неба - рисунок зодиакальных созвездий чертил путь через заснеженные скалы. И довёл его до скелета.
Скелета Меру-Тарна, оставшегося здесь в прошлый раз.
Умирать от холода в снегу жутко и больно, что бы там не говорили.
Меру-Тарн вскинул голову. Сейчас он пройдёт. Теперь не осталось ничего, что бы препятствовало ему достигнуть мудреца. Шаг за шагом он проходил мимо обледеневших валунов и заметённых вьюгой долин. Мороз только подстёгивал его, заставляя торопиться. И к тому времени, как показалась заветная пещера, усталость упорно боролась с молодой энергией тела. Молодой маг держался на одном только упорстве. Но держался! Теперь, когда путь раскрыл ему свои тайны, он не мог больше умирать.
И даже когда пещера мрачно явила свой оскал, Меру-Тарн не стал расслабляться. Что может ждать его там, кроме цели его поиска? Воображение его никогда не было богатым, и теперь только бросало неясные идеи грядущих опасностей. Но и этого хватило, чтобы проявить осторожность.
Но, наконец, ему повезло. За первым же поворотом обнаружилась деревянная дверь.
Старая калитка просела, петли заржавели. Мага охватило дурное предчувствие: чтоб так запустить жилище, надо в нём не появляться несколько лет. Дверь он чуть ли не снял с петель, чтоб открыть, и даже не стал затворять за собой - а по силам ли ему будет этот подвиг второй раз?
Но предчувствие обмануло его. Мудрец был здесь и неподвижно сидел на полу. Он даже не открыл глаз, словно и не услышал, что в его жилище кто-то есть.
Меру-Тарн постоял в растерянности и обратился к хозяину жилища.
- Уважаемый господин Рефтениари! - его слова, казалось, врезались в пустую тишину пещеры, отразились от низких сводов, блеснули и затихли. Мудрец поднял голову и посмотрел на посетителя. Попытался что-то сказать, потом откашлялся и попытался ещё раз. На третий раз получилось вполне связно, хоть и довольно хрипло.
- Ты, должно быть, очень умён и смел, если добрался до меня. Или это получилось случайно?
- Нет, господин, я искал именно вас. Я восстановил путь и прошёл его, руководствуясь старыми легендами, - ответил Меру-Тарн. Он дрожал от возбуждения: ведь он не только достиг своей цели после стольких лет, но и стоял перед человеком, достигшим немыслимых высот знания.
- Легендами? - Рефтениари сощурился. - Про меня уже и легенды сочиняют? А сколько лет-то прошло?
- Больше двухсот!
- Так мало... Мне казалось, я сижу здесь многие столетия. Ну что ж, что для меня сейчас время?
- Господин, двести лет - это уже немало, это больше, чем когда-либо жили люди! - горячо возразил Меру-Тарн. И тут же осадил себя: мудрец куда лучше его разбирается во времени. - Я пришёл просить вас о милости.
- Вот как? И что же я, по-твоему, могу?
- Я ищу знаний... Я хотел бы, чтоб вы поделились со мной своей мудростью. Я не представляю, что могу предложить вам взамен, но выполню вашу волю по мере возможности.
Меру-Тарн поклонился. Рефтениари посмотрел на него в упор.
- Я, в общем-то, так и думал. Люди всегда хотели жить вечно. Просто раньше до меня ещё ни один искатель не добирался. Моё бессмертие... я не знаю, как оно получилось, но оно есть. Я достиг Просвещения, и оно даровало мне высшую жизнь. Я вряд ли смогу вас научить этому, познание истины - оно своё для каждого человека.
- Нет, господин, я вовсе не хочу жить вечно, ведь в каком-то смысле я уже этого достиг, так как помню свои перерождения. Но за то время, что вы живёте, вы в своей мудрости должны были превзойти каждого из смертных! Знания, накопленные вами...
- Юноша! - прервал его отшельник. - О каких знаниях вы говорите? Зачем, по-вашему, мне узнавать новое?
- Д-для того, чтоб стать сильнее... - удивился Меру-Тарн.
- А зачем мне это? Я бессмертен и неуязвим. Жизнью каждого человека управляют страхи. Все боятся смерти и боли. И делают всё, чтоб исключить их из своей жизни. Вся жизнь человека направлена именно на создание таких условий. Я же не боюсь ни смерти, ни боли. И потому не нуждаюсь более в каких-либо знаниях. Я не познаю, а размышляю.
- Вы хотите сказать!... - вскричал Меру-Тарн, и замолк. Потом подобрал слова не столь резкие, как те, что готовы были вырваться у него. - То есть вы не потратили на познание ни одного дня своей долгой жизни?!
- Вечной жизни, молодой человек. Вечной. Нет, ни одного, с тех пор, как осознал Истину.
- Но... но зачем же вы тогда живёте?!
- Потому что не хочу умирать. Я мог бы, но не хочу.
- А каков тогда смысл вашей жизни? - не мог успокоиться молодой маг.
- А твоей?
- Познание. Учение. Развитие.
- То, что ты назвал, может быть не смыслом, но лишь средством. Поразмысли хорошо, и ты поймёшь, что истинная цель твоей жизни - любой - тебе не известна. Её и нет. Успокойся и живи просто так.
Просто так? Отказаться от познания и совершенствования? От могущества? Того, которое немало помогло людям? И как приятна была их признательность и уважение... И как приятно быть сильным и не нуждаться в пище и крыше над головой... Ведь и богатство Меру-Тарн собрал немалое - благодаря своим знаниям. Он мог себе позволить и любое удовольствие, и благотворительность, и, если надо, власть. А разве это не то, к чему стремятся люди?
И что же, его познание тоже приведёт к Просвещению? И он тоже откажется от всего, что имеет, и удалится в пещеру?
Нет, никогда. Кое-чему Рефтениари его всё-таки научил: Истина не всегда направлена на созидание.