Год тому назад скончался неординарный человек, житель Флориды, выходец из СССР, один из первых эмигрантов, прорвавших "железный занавес" изоляции советских людей от всего человечества, человек невероятной судьбы.- Семён Фельдман. Последние годы я дружил с ним. Во время наших многочисленных встречь, он рассказал мне историю своей жизни, полную невероятных событий и испытаний. Слушая его исповедь, я думал, как всё это мог пережить и выйти победителем один человек ? Как у него хватило сил, моральной выдержки, мужества -всё это перенести?
Это и заставило меня написать эту документальную повесть - быль о нем. Чтобы люди знали , чтобы помнили, чтобы гордились...
" К будущему, выходя навстречу,
Я прошлого не скидываю с плеч..."
М. Светлов.
Ч А С Т Ь 1 . С Т А Н О В Л Е Н И Е -- В О П Р Е К И
В С Е М У .
В С Т У П Л Е Н И Е.
Мне , почему-то, везло на встречи с интересными людьми, которые выдержали суровые испытания жизни и времени : войну, гетто, гитлеровские концлагеря, эвакуацию, сталинский ГУЛАГ , послевоенную разруху.
Несмотря на всё это, они остались людьми и , даже , оседлали удачу жизни, добившись внутреннего согласия с самим собой, близкими, гармонию чувств. Беседуя с ними, я пришёл к выводу - основным принципом их жизни было -- нужно всегда БЫТЬ, а НЕ КАЗАТЬСЯ, прибавлять не годы к жизни, а жизнь к годам.
Человек необычайно сложен : в нем перемешивается добро и зло, любовь и ненависть, хорошое и плохое, подлость и благородство. Все люди разные. Главное в моих собеседниках - то, что они совершенно простые , без претензий на величие, прекрасно понимали окружающих, близко к сердцу воспринимали их проблемы и всегда готовыми бескорыстно им помочь. Все они понимали : пока в сердце живёт надежда и жажда деятелености, --- старость отступает.
Я понял, если у пожилых людей светятся глаза, они улыбаются -- следо
вательно они прожили яркую и красивую жизнь, они были счастливы и остаются победителями на всю оставшиеся дни.
Но иногда они остаются не понятыми, их отчаянное ребячество, жажда
активной жизни уживаются с горькой и печальной мудростью, накопленн-
ой многими годами деятельной жизни, которую , зачастую, не хотят поним
ать молодые.
Ведь сердце и душа совершенно не считаются с возрастом. Даже если умирает надежда. Всегда у человека , в любой ситуации, остается память и возраст воспринимается , как заслуженная награда за прожитые годы. И
каждый из них думает : - " Я помню, я горжусь! "
Для молодых - жизнь данность, а для стариков - награда. Поэтому у них
жажда жизни больше. Ибо жизнь человека похожа на коробок со спичка-
ми : каждый прожитый день - одна сожжённая спичка. С каждым днём , их
становится всё меньше и меньше.
Именно такие люди являются героями моих рассказов, очерков, повест
ей. Их необычайная судьба всегда привлекала меня. Я считал своим долгом
рассказать о них, оставить их в живой памяти поколений, чтобы их знали,
чтобы их помнили...
Вот и сейчас мне хочется рассказать о необычайно - фантастической судь
бе еврейского мальчика из бессарабского местечка Шлойме ( Семёне) Фельдмане. судьба которого бросила его в костер войны, в армию послевоенной беспри
зорщины,- приведшей его в болото уголовного мира, а, затем, возрождение
и возвращение к нормальной человеческой жизни, несмотря ни на что.
Его жизнь такова, что не вкладывается в простую, обычную биограф-
ию: родился, учился, работал, женился... Она являет собой яркую, абсолют-
но неординарную судьбу. Памятую, поучительную и замечательную, показ
ывающую, как добиваться настоящего успеха в жизни, реализовывать поставленные цели- упорством, недюжинными способностями, знанием и пониманием законов жизни и, конечно , природной талантливостью.
1.
Они, втроём, тесно прижавшись друг к другу , свернувшись калачиком, как всегда, на ночь устроились в оконной подвальной яме, укрытой сверху, от
дождя, косой, железной крышей.
Это был центр Львова, в здании оперного театра. От него, совсем недал
еко, размещался городской рынок, где они, обычно, "промышляли" : добы-
вали, любым путём, пищу насущную.
Это была одна из многочисленных групп беспризорных пацанов, кочева-
вших по безбрежным просторам страны, в том числе и Украине.
Их был миллионы, обездоленных и несчастных, потерявших семью и родителей. Детей, брошенных на произвол, страшной судьбой войны. Среди
них был и еврейский мальчик, из Бессарабии, Шлойма ( Семён ) Фельдм-
ан.
Он лежал на кусках картона и груде каких-то тряпок, которые они при
несли- в свои лежбище. Прижавшись, друг к другу, они согревались взаим-
но. Он уже преодолел дрожь,. которая его била до зубной дроби, согрелся,
но сон почему-то не приходил
Наступила слезливая, рыже - золотая осень. Почти каждый день шёл ну
дный и противный дождь, словно серое, хмурое небо было в большом го
ре, заливаясь горючими слезами.
Деревья, особенно многочисленные каштаны , преобразовались в сказочное чудо, с огненно- рыжими красавцами листьями, образующих , поистине, царские
золотые короны.
Нахально - бесшабашный ветер, вместе с непрерывным дождём, нагло
срывали эту золотую красоту, устилая землю- ярким, фантастическим, зол
отистым ковром. Но рыже - прекрасная осень принесла не только печальн-
ое увядание природы , но и неминуемый холод.
Он никак не мог уснуть. Лежал с закрытыми глазами, надеясь на скор
ый сон. В голове роились воспоминания. Словно отрывчатые кинокадры проходили перед ним.
Всегда, когда ему было особенно тяжело, к нему являлась дорогая и нежно любимая мама - Двойра, которую он потерял слишком рано, в 8 лет.
Он, в такие её приходы, разговаривал с ней, жаловался на свою трудную
судьбу. А она, прижав его головку к своей пышной груди, внимательно и
терпеливо выслушивала его, печально- сочувственно, нежно глядя на своего
первенца и, ему казалось, давала дельные советы. Всегда эти встречи закан
чивались одной и той же фразой :--" Шлоймоле, мой мальчик, держись, всё
будет хорошо!" Ему становилось как - то легче. Он ощущал её незримую заботу и постоянное внимание .
Вот и сегодня, в эту дождливую ночь, когда почему - то особенно прот
ивно было на душе. Ещё и осень началась рано, значительно усложнив
их жизнь и так неприкаянную и непредсказуемую. Да и вся его несчастн-
ая судьба: тяжесть и невзгоды жизни, отсутствие родительской заботы и
тепла, домашнего, семейного очага. А, главное, одиночество ,страшное и бес
просветное...
Перед его взором вдруг промелькнуло- чудесное, бессарабское лето в Липканах, в 1941 году. Огненно- яркое солнце на безбрежно- голубом, словно могучий, небесный океан, небе, опрокидывало на землю непрерывный, животворящий поток тепла.
А на земле всё укрыто торжествующей зеленью : поля ,с зреющей пше
ницей, словно желтеющее море, игривыми волнами, гуляющими от горизо
нта до горизонта; кудряво-прекрасные сады,-- с вызревающими- разнообра
ыми фруктами; лужайками, укрытые, самотканым, ярко -зелённым, травян- ым ковром. Белые , нарядные мазанки- хатки, окружённые ветвистыми сад
ами и ярко- нежными венками разнообразных цветов, некоторые из котор- ых вьётся по белоснежным стенам хат. И всюду многочисленные виногра
дники, ползущие вверх, к солнцу, к его живительному телу. Запахло родн
Отец был извозчиком, именно извозчиком, а не балагулой. Он имел па ру лошадей, гнедых красавцев, с блестящей, словно лакированной, шкурой,
гордо поднятой красивой лошадиной головой и длинной шеей, украшенн- ой аккуратно расчёсанной гривой.
Его всегда поражали их глаза : большие, угольно - чёрные и такие умн
ые, преданно - понимающие, полные любви и уважения.
Он любил помогать отцу ухаживать за лошадьми,. Чистить их специа- льными щётками, расчёсывать их прекрасные гривы, участвовать с отцом
в купании их в речке.
Ему нравился красивый, чёрно- кожаный экипаж, с поднимающимся и
опускающимся таким же тёмным, кожаным верхом, укрывающим пассажир ов от дождя и жгучего солнца. Высокие колёса, с, покрытыми лаком, чёр ными спицами. А впереди облучок - высокое сидение для извозчика. Тоже
из чёрной кожи, покрывающей мягкую подстилку из овечьей шерсти.
Сидение было украшено ярко - красными бутончиками из бархата, при
дающих ему особо нарядный вид. Да и сама сбруя была с блестчящей чекан
кой из серебра и тоже радовала глаз.
Он любил сесть рядом с отцом, на облучке, и чувствовать себя хозя ином и повелителем этих лошадей. Отец, в основном , курсировал между железнодорожным вокзалом и местечком. Он знал всё расписания поездов,
следующих через станцию и всегда направлялся к прибытию поездов, встр ечать приезжих.
Это было типичное еврейское местечко, поэтому приезжих и отъезжающих было немного и хватало одного извозчика. Именно этим из возчиком и был отец.
Мама возилась дома : воспитывала детей, занималась хозяйством, огоро
дом, садом, домашним скотом и птицей, приготовлением пищи. Работы бы
ло много и Шлойма старался ей помогать, как, затем, помогала ей и сестра
Хайка - родившаяся в 1935 году.
У них был хороший свой дом, который помог приобрести дядя Чалый (Чарли ), родной брат мамы, перебравшийся с четырмя братьями, ещё в
--
году в США и, наиболее преуспевший там. Он приезжал Бесарабию тогда ещё входившей в состав Румынии. Хотел наладить бизнес по скупке каракулевых шкурок, переправляя их в США, где у не-
го было налажено производство по обработке их. Вот он и помог сестре в приобретении хорошего дома, рядом с кирпичным заводом.
Мама была красивой, типичной еврейской красотой, женщиной, с вьющимися, чёрными, волнистыми волосами, ниспадающими до плеч. Боль шими, чуть на выкате, чёрными, загадочными глазами, поддёрнутыми плё нкой грустинки, с традиционной, еврейской печалью. С обычным, типичн- ым носом и естественно - яркими, алыми,. никогда не знавшие губной по
мады, выпуклыми губами.
Отец тоже был красив. Вместе они были чудесной парой, искренне лю бившие друг друга. Своего первенца, родившегося в 1933 году, они назва-
ли - Шлойма--означавшего на иврите мир ( не война ), а также - деятельный
совершенный, мудрый. Это было имя величайшего библейского, еврейского царя - Соломона, мудрейшего создателя еврейского, древнейшего государст ва, строителя первого храма.
Было счастливо - беззаботное детство. Казалось, что теперь вся его жизнь будет такой же счастливой, радостной и прекрасной. Но человек предполагает, а бог решает...
Летом 1940 года, вдруг в Бесарабию и Буковину (Черновцы ) пришла
Красная армия. Почему ? Шлойма не понимал. А родители не спешилёи ему
объяснять. Но ему нравилось бегать с пацанами и смотреть на- советские
танки, пушки, бронемашины , красноармейцев, которые добродушно встреча ли местных пацанов , разрешали трогать руками технику и иногда даже уг щали конфетами.
Вскоре Шлойма заметил, что более богатые люди, владевшие магазина ми, небольшими фабриками, стали исчезать. Вместе с ними исчезали семьи, дети, с которыми он играл на улице.
Он слышал разговоры родителей, что они арестованы, а что это такое
он не понимал. Теперь-то он всё понимал и знает, что их , как эксплуатат
торов, отправляли в Сибирь, где он тоже успел побывать и даже видеть своих земляков.
Отца взяли на работу в погранотряд, как возчика. Он должен был доставлять туда продукты, воду, хлеб и всё необходимое, своей повозкой и лошадьми. Семья должна была переехать в соседний город Герцы, где и
располагался погранотряд. Семья поселилась недалеко от границы, в предо сталенном им командованием - свободном домике.
Он вдруг вспомнил свою учёбу в местном хедере ( еврейская, религи озная школа ), где меламед ( учитель ) монотонно, скучно и, казалось, безр азлично толковал Тору и факты из истории еврейского народа. Когда кто-
то отвлекался, или засыпал, от монотонно - убаюкивающего голоса меламеда, то тот, крадучись, тихо подходил к нарушителю и громко, прямо в ухо
орал : --"А лох ин коп !!! ( дырку в голове ! ) А зохун вей ! Ит гояше коп!
( боже мой ! не еврейская голова! ).
А если, не дай бог, кто - то начинал что - то говорить, или пытался зада ть вопрос, то он стремительно бежал к возмутителю спокойствия и гнев-
но кричал : --" Фармахт дэн мул, шмендрик! ( закрой свой рот, дурак)
Поэтому Шломо не любил ходить в хедер, всячески отвиливая от этой повинности.
Он был счастлив, когда они переехали в Герцы, где он уже не ходил в хедер. Вместо этого он пропадал на погранзаставе, где любил смотреть, как тренируются пограничники на спортивных снарядах, отрабатывают при
емы рукопашного и штыкового боя, на соломенных чучелах, чистят оруж ие.
Особенно он любил наблюдать тренировки со служебными собаками по задержанию нарушителя границы. Пограничники не прогоняли его, а , зачаст ую, позволяли потрогать винтовку, повисеть на турнике, покормить служеб ную собаку,
Он всегда вспоминал ласковые, необычайно мягкие мамины руки, обни мавщие и гладившие его, прижимая к своему нежному и тёплому телу, цел
уя его лицо, пухлыми, горячими губами. Память об этой материнской люб
ви всегда и везде согревала его одинокую душу и сердце, в любых слож гнйших ситуациях его жизни, позволяла ему выстоять, сохранить в душе
важнейшие человеческие качества - веру в торжество добра и неминуем- мое счастье.
Неожиданно этому лучезарному счастью пришёл конец. Он вспомнил,
как рано утром, 22 июня 1941 года, он сидел на крылечке дома и грелся в нежно- ласковых лучах восходящего солнца, щурясь от его игриво- наха льных лучей, слепящих глаза. Он закрыл глаза, принимая эту игру.
Вдруг, застывшую, утреннюю тишину разорвал какой-то глухой, ранее не слышанный, звук. Невольно, Шлойма открыл глаза, посмотрев на небо.
Увидел множество тёмных силуэтов самолётов, которые, как на параде, по
три в звене, двигались на город.
Над городом они развернулись, и он увидел, как от них отделились большие, тёмные капли. Они стремительно приближались к земле...Шло
йма с интересом смотрел на это. Раздались страшные взрывы, вспыхнуло
пламя пожара, охватившего город. В ужасе и совершенно инстинктивно,он бросился на землю, закрыв глаза и обхватив голову руками, вдавливая
своё тело в землю, словно стараясь зарыться и укрыться в ней. Так он лежал, не зная , что делать. Это была первая в его жизни бомбёжка.
Из дома выбежали отец и мать, захватив с собой 6-летнюю Хайку и
4-летнего братика Мойшу. Подняв с земли, на смерть перепуганного Шлойму,
они бросились на погранзаставу. Но там было пусто : здания разрушены бомбами и снарядами, догорали от вспыхнувшего пожара, гарь, повсюду разбросаны вещи, мебель, пустые ящики, но людей нигде не было. Эта щемяще - пугающая тишина удивила их., И они бросились домой.
В это время на дороге появились мотоциклы, с сидящими в серо-зеле
новатой форме , лягушечьего цвета. В зловещих, стальных касках, с авто
митами на груди. Это были немцы.
Один из них приостановил мотоцикл и заговорил с отцом по- немецки.
Он, явно, что- то спрашивал. Отец ответил ему на идиш, очень похожий на немецкий. Их не тронули, и они пошли в сторону своего дома, а мотоц
иклисты двинулись в сторону города.
В суматохе потерялась Хайка. Родители бросились её искать и вскоре в ложбине увидели её, сидящую на камне и горько плачущей, растерянной и жалкой, кулачками размазывая слёзы по щекам. Мама кинулась к ней , схватила её на руки и стала целовать мокрое, заплаканное личико, приговаривая : --" Майн меймэле! Майн либер ! Ша...Шрайт нит.."
( моя доченька! Моя любимая! Не кричи!) "Гиб мир а кис!" ( поцелуй меня ). Золт зайт азой майн шоным ! ( Пусть будет так моим врагам ).
Хайя успокоилась, увидев родные лица и нежную ласку мамочки, и все быстро поспешили домой. Шлойма не знал, что такое война. Он даже не представлял, что она несёт людям, его семье, ему лично. В Румынии дети не играли в войну, " в Чапаева", как в СССР, где большинство детских игр было связано с войной "белых и красных ", а любимым героем был Чапаев.
Но когда он попал под бомбёжку - ужас и страх заполнили всё его существо, захватили в свои кровавые лапы его маленькую, детскую душу. Он понял одно, что счастливое и беззаботное детство кончилось и наступает новая, не совсем ещё понятная , пора жизни. Он ещё не знал, что война -это сплошная эпидемия тревог, страха, боли, несчастий, разлук и фантастическая жатва смерти, уносящей миллионы человеческих жизней, которые хищно перемалывают её кровавые и ненасытные челюсти.Этот страшный молох пройдёт кровавым плугом и по его семье, коснётся его лично.
Зато отец прекрасно знал, что несёт война простым людям, особенно евреям. Он понимал, что войны начинают короли, правительства, готовят маршалы и генералы, а испытывают все невзгоды и тяготы, ужас и горе, отдают свои жизни за чьи-то политические цели и интересы - рядовые, простые люди, граждане страны.
Он также знал, что творят фашисты с евреями в оккупированных ими странах. Это рассказывали беженцы из Польши, Чехословакии. Эти слухи неслись один страшнее других.,
В городе уже слышна была ружейно - пулемётная стрельба., разрывы снарядов и мин. Немцы быстро первым эшелоном прошли город, продолжая стремительное движение на восток. Вслед за ними, вошли румынские войска.
Местные молдаване и румыны радостно встречали их цветами, повсеместно угощая вином, выкрикивая :--"Трэяску Ромэния чел маре !" ( Да здравствует великая Румыния ! )
Отец действовал решительно и быстро. Запряг лошадей в биндюгу - плоскую, длинную телегу. На неё были погружены самые необходимые вещи : одежда, одеяла, подушки, металлическая посуда, продукты, бутыли с водой, посадил детей маму и двинулись, не по шоссе, а по обходной грунтовой дороге на восток, спасаясь от войны, фашистов, немецких и румынских.
По дороге к ним присоединились ещё несколько еврейских семей, двигавшихся своим ходом, на повозках. Дело в том : на "новых
землях ", присоединенных к СССР, коммунисты не успели провести коллективизацию, и много селян, в том числе и евреев, имели своих лошадей. Это и позволило местечковым евреям быстро покинуть районы приграничные, находящиеся в зоне скорого захвата. В те дни ещё не звучало слово "эвакуация", а евреи приграничных районов самостоятельно начали её, спасясь от фашистской опасности.
Немецкие войска, осуществляя "блиц - криг " двигались по шоссейным магистралям, избегая известного всему миру российское бездоржья - грунтовых дорог. Поэтому колонна евреев - беженцев двигалась именно по этим грунтовым дорогам, избегая заезда в города и крупные сёла, объезжая их, и останавливаясь на ночлег в небольших селах и хуторах. Там, как правило, селяне были добросер- дечнее, с сочувствием встречающих несчастных беженцев с детьми. Они охотно предоставляли ночлег, снабжали продуктами.
Но были и такие, отказывающие в помощи беженцам, говоря при этом : --" Закопошились жиды, словно тараканы. Бежите от немцев, боитесь их. А они несут вам божье возмездие. Так вам, кровопийцам , и надо. За то, что распяли нашего Христа и употребляете кровь невинных, наших младенцев, для изготовления своей мацы. Пришла и к вам божья кара !"
Шлойма не знал ранее и не понимал ни слова "жид" ,ни явления антисемитизма. Поэтому у него возникло закономерно недоумение, вылившееся в вопрос, почему некоторые люди не любят нас, евреев ? Что он еврей, знал это с раннего детства, по рассказам мамы.
В семье говорили на идиш, и он усвоил родной язык, понимая, что он отличный от молдавского, румынского и украинского. Посещал хедер, где рассказывали историю еврейского народа.
Возникшее недоумение требовало разъяснения, поэтому он, как всегда, обратился к маме, любимой мамочке с этим вопросами. И она, умнная и всезнающая мамэле, спокойно, в меру своих знаний, отвечала на вопросы Шлоймы. Её ответы слушали все дети :
--" Понимаете, дети, евреи - самый древний народ на земле. Бог сохранил его в течении 5 тысяч лет и сделал избранным самим богом народом, обязанным нести миру божью истину. Наш народ за всю его тысячелетнюю историю подвергался страшным и суровым испытаниям . Евреев уничтожли за преданность своему богу и египетские фараоны (цари ), римские императоры. Их угоняли в вавилонское рабство, народ рассеяли по всему миру . Везде их преследовали местные князья, цари, короли, натравяя на них простой народ. Но, несмотря на это, они сохранили свою верность Богу, своим обычаям, традициям предков, свою общину. К ним относились с недоверием, а религии разных народов обвиняли евреев в том, что они распяли Христа, тоже еврея по происхождению, проповедавшего новое верование, получившее затем название - христианство.
Евреи не распинали Христа. Его распяли римские легионеры, захватившие государство Израиль. А эти все ксёндзы, пасторы, попы, священнослужите-
ли, внушали простым людям , что Христа распяли евреи, сказки о исполь зовании крови христианских младенцев при изготовлении мацы на пейсах. И это они делали для того, чтобы вызвать у этих людей ненависть к евреям, за их верность- своему богу. Вот почему они не любят евреев, а иногда даже устраивают погромы, грабят и убивают евреев, их детей, сжигают дома."
Дети с интересом слушали мамин рассказ, а любопытный Шлойма спросил : -- " Но это же всё неправда , что евреи распяли Христа !.. Почему же им кто-нибудь не расскажет правду ?"
--- " Конечно, это ложь, подлый обман. Но она выгодна служителям этих религий, правителям стран. Они натравляют один народ на другой - и это облегчает им управление. При этом они называют виновными во всех бедах евреев..."
--- " Но это же нехорошо !" --- вставила Хайя.
----" Да, нехорошо ! Но это выгодно правителям. Народу трудно живётся и часто в этом виноваты правители . Вот они и отвлекают недовольство простых людей на евреев, якобы виновных во всех бедах. Вот и эти крестьяне, прогнавшие нас, винят во всём нас, евреев. Но вы видели, что не все в это верят. Многие нам помогают и понимают нашу беду. Хороших людей больше, чем плохих. Помните это мои дети. "
Так они двигались, оторвавшись от наступающих немцев, по югу Украины, до района Ростова -на- Дону. Там их направили дальше, на юг, на Северный Кавказ. В начале осени они очутились в районе Минеральных Вод, у Пятигорска.Это было, в то время, глубоким тылом. Тут их и оставили, направив в совхоз в районе станицы Георгиевской.
Отца с лошадьми сразу же мобилизовали в трудармию, и он жил вне семьи, на казарменном положении. Маму с детьми поместили в совхозе в
бараке, в маленькой комнатушке. Двойра с рассвета уходила на полевые работы, по уборке урожая, а дети оставались одни, под присмотром 8 -летнего Шлоймы, старшего брата . Возвращалась мама, когда на улице уже было темно, уставшая и обессиленная. И сразу же начинала готовить горячую еду для детей, Днем они питались в сухомятку. Шлойма был им и за отца, мать и старшего брата.
2.
Так, в трудностях и лишениях, прошла лютая зима 1941 -1942 годов. Наст
упила ранняя весна. Все облегчённо вздохнули - кончились небывалые моро
зы и вечный, обжигающе- ледяной, степной ветер, выдувавший тепло из их
хлипкого , деревянного барака. Холодно было не только на улице, но, каз-
алось,- холод проникал внутрь человека и нагло морозил его изнутри.
Тёплой одежды не было, и дети все эти тяжкие, зимние дни сидели в
комнатушке, у печки, греясь от тлевших там дров и кусочков угля. Толь-
ко Шлойма, закутавшись в старое одеяло, выходил на улицу, собирал ветки,
куски досок, ходил на станцию, собирая на путях кусочки угля. Тем самым , он поддерживал тепло, а значит и жизнь.
Их ещё не интересовала , исходя из их возраста, обстановка на фронте.
Они думали только о еде, ибо постоянно находились в полуголодном сост
яии. Продуктов питания становилось всё меньше и меньше. Да и мужиков в поселке оставались единицы, и те - хромые , незрячие инвалиды. Всех здоровых мобилизовали на фронт., а негодных к строевой службе, --в трудармию.
Шлойма ходил по полям, собирая всё съедобное. Иногда, попадались, оставшиеся с осени, качаны кукурузы, - это была великая радость. Он их
варил и все, с удовольствием, грызли початки . Удачей было найти сахарную
свеклу. Он приносил её домой, очищал от земли, нарезал ломтиками и жа
рил на чугунном покрытии печки. Получалась, - необычайная вкуснятина, напоминавшая , довоенный мармелад, заменявший ребятам конфеты. Кроме того, с ней можно было пить пустой чай. Ибо сахара уже в то время не было. Братик и сестра безоговорочно признавали его главенство, беспрекословно подчиняясь ему. Его авторитет был непререкаем. Он был их главный кормилец. А это, в те времена, было основой всего.
Зима принесла и радостные вести с фронтов. Самой главной из них --
был разгром гитлеровцев под Москвой, затем наступление под Тихвином, освобождение Ростова- на Дону и десант в Керчи. Всё это радовало и внушало надежды.
Но к лету ситуация на фронте резко изменилась. В начале лета над их станицей стали появляться немецкие самолёты. Они бомбили железнодоро
жный узел в Минеральных водах, Пятигорске. При виде их Шлойма страш-
но пугался и немедленно прятался в ближайшем овраге. Он помнил бомба
рдировку 22 июня 1941 года . И тогда в его душу заполз этот страх, сковавший его, и он не прошёл ещё.
Появление немецкой авиации в районе Кубани и Северного Кавказа, оз
начало, что гитлеровцы успешно выполняют свой план летнего наступлен-
ия на юго - востоке фронта, с целью захвата Кавказской нефти.
Дело в том, что командование вермахта решило летом 1942 года осно
вные силы бросить на южном направлении, в сторону Сталинграда и Севе
рного Кавказа. Захватить нефтепромыслы юга, перерезать Волгу у Сталингр
ада и тем самым лишить Красную армию и тыл снабжением Кавказкой не
фтью и завершить победоносно войну.
Сталин и советское командование, боясь нового, немецкого наступления на Москву, сосредоточили основные силы и резервы - на центральном направлении. А южный фланг советского фронта - не был прикрыт достаточным количеством войск и боевой техники. Советская разведке и Генеральный штаб не смогли раскрыть замысел фашистского командования.
Поэтому, когда 28 июня 1942 мощнейшая группировка- немецких арм
ий перешла в наступление на юге, имея значительное превосходство в жи
вой силе и боевой технике, прорвала фронт и, ломая сопротивление ослабл
енных частей Красной армии, стремительно двинулась к Сталинграду и Северному Кавказу. Это была страшная катастрофа советского фронта и яв
ый просчёт советского главнокомандования.
Вот почему немецкая авиация появилась в районе Минвод. Тут же нач
алась спешная эвакуация. Отец вернулся из трудармии, и семья вновь собра
лась вместе. Он добился включения семьи на эвакуацию. В средине июля.
они погрузились в эшелон, который медленно двинулся на северо-восток.
Вскоре узнали, - 9 августа был взяты немцами Пятигорск, Минводы и их станица Георгиевская.
Состав с эвакуированными двигался черепашьими темпами, останавлив
ливаясь на каждой станции, полустанке, разъезде. " Зеленная дорога" была для воинских эшелонов, санитарных поездов, ну, а эвакуированные, - в последнюю очередь.
Кончились захваченные с собой продукты. Главный добытчиком пищи
стал Шлойма. Маленький, шустрый, он соскакивал на остановке, с большой,
пошитой мамой, торбой на шлейке. И тут же, стремглав бежал на ближай
шие поля и набивал сумку всем, что попадалось, съедобным : овощи, зерно
незрелые початки кукурузы. Иногда он подходил к воинским эшелонам и просил, робко и стыдливо, помощи у красноармейцев. Те охотно давали ему хлеб, сухари, иногда куски сахара - рафинада. У многих из них дома
остались семьи,. дети и они , видя несчастного, жалкого паренька , думая о
своих, оставленных , детях.
В небе, по-прежнему, господствовала немецкая авиация. " Юнкерсы " (бомбардировщики) , в сопровождении " Мессершмитов" ( истребители ) не
пропускали, буквально , ни одного эшелона, состава, бомбя и обстреливая
их из пулемётов и авиационных пушек. В момент налётов, все быстро пок
идали составы и убегали в степь, укрываясь в зарослях кукурузы.
С цель большей безопасности, составы старались передвигаться только
ночью. Днём они отстаивались на полустанках, в тупиках. Все уже привы
кли к налётам и быстрому укрытию в степи, в посадках вдоль железной
дороги.
Однажды налёт оказался настолько внезапным, что даже не успели объ
вить воздушную тревогу. Началась внезапная бомбёжка. Все находились по
вагонам. Одна из бомб разорвалась рядом с теплушкой, в которой находил-
ась семья Фельдманов. Взрывная волна сорвала деревянную обшивку "стол
ыпинского " вагона, а веер осколков поразил многих его пассажиров. Разда
лись крики и стоны раненых. В числе них оказалась мама Шлоймы, да и он