- Гласило сочетание аккуратных белых букв на строгой серой вывеске. Такие же серые металлические ворота открылись сами собой, чем вызвали у путников едва заметное удивление. Но еще больше они удивились, кинув первый взгляд на панораму самого Милтайна - а тот, к слову сказать, недаром носил гордое имя Цитадели науки всея Анканора.
Милтайн был, фактически, не городом, а своего рода резервацией. Сюда из всех уголков королевства съезжались толковые люди - инженеры и конструкторы, ученые и изобретатели, создатели и их создания - то есть те, кто мечтал нести в мир прогресс и цивилизацию. Прочие, то есть адекватные анканорцы, предпочитали селиться как можно дальше от Милтайна. Их можно понять - не стоит ждать многого от места, где сегодня ты собираешь себе механического питомца из остатков бабушкиных часов и небольшого количества изоленты, а завтра созданный тобою монстр запирается в спальне, строит крепость из подручных материалов и оттуда просит тебя быть потише - проклятый механический Франкенштейнёнок составляет план по захвату континента. Определенно, Милтайн оправдывал все те ужасные ожидания, что на него возлагали - а, может быть, был и гораздо хуже.
Здесь и только здесь можно было увидеть живые воплощения шедевров инженерной мысли - начиная от разводных мостов, приводимых в действие хитроумной комбинацией из рычагов и шестеренок, и заканчивая исполинскими механическими Стражами на паровом двигателе, зорко следящими за общественным порядком. Были они огромны, и были они ужасны. Создавший их гораздо больше позаботился об исправности своего детища, нежели о его эстетичности, так что суеверный ужас, охватывавший всех правонарушителей, был вполне заслуженным. Внутри Стража, как нетрудно догадаться, сидел стражник - уж он-то и руководил адской машиной. Страж, а если точнее - "МСА-13П1", вряд ли сгодился бы для погони за каким-нибудь воришкой, но, стоит отдать ему должное, внушал этому самому ворюге такой парализующий страх, что бедолага и подумать не мог о преступлении до конца дней своих. Таким образом, с преступностью в городе проблем не возникало. С другой стороны, красть у местных всё равно было нечего - разве что чертежи да изобретения, но им мало кто из менее прогрессивных анканорцев мог бы найти достойное применение.
В общем, Милтайн был в определенной степени интересным, хоть и не слишком-то привлекательным для туристов местом. Во всем королевстве город и его обитателей почитали за огромный Желтый дом, и в то же время не брезговали покупать у изобретателей некоторые полезные механизмы. Сами жители казалось, совершенно не интересовались происходящим за городской стеной, предпочитая день в библиотеке часу за чтением газет.
...Огромная горгулья на городских часах хрипло прокаркала двенадцать раз. На самом деле это была не горгулья вовсе, а кукушка, но конструктор, по видимому, всем представителям животного мира предпочитал лабораторных крыс, и вообще изначально лепил белку. Каркала она хрипло, скрипуче, надсадно, как престарелый курильщик. Астриэн вздрогнула и импульсивно впилась ногтями в ладонь Льелла. Тот хмыкнул, но больше никак не отреагировал. Чарли, казалось, жуткого звука совсем не заметил: годы, проведённые в панельной пятиэтажке способны либо доконать окончательно, либо закалить нервную систему до консистенции булата. Кукушка-горгулья скрипнула клювом и скрылась внутри часов. Путники перевели дыхание.
Так они долго и бесцельно блуждали по Милтайну, разглядывая диковинные механизмы и архитектуру, находящуюся где-то далеко за гранью стимпанка. Где-то через час, когда от впечатлений уже кружилась голова, а местные косились на туристов уж слишком неодобрительно, Льелл, до этого мужественно делавший вид, будто точно знает, куда идти, а вовсе не бродит по кругу, кажется, нашел то, что искал.
- Так вот она где! То есть, хм... Да вот же она!
С выражением абсолютной невозмутимости на лице Льелл степенной походкой направился к несколько вычурной и издали напоминавшей телефонную будку кассе, наклонился к полукруглому окошку и некоторое время о чем-то беседовал с кассиршей. Вернулся он, держа в руках четыре билета.
- Мы куда-то едем? - полюбопытствовал Эспен.
- Я бы сказал, летим. - серьезно кивнул Льелл, и больше не произнес ни слова.
Астриэн взяла свой билет и принялась рассматривать. Тот был бело-желтый, размером с ладонь. На билете красовалась надпись:
" "Летучий Анканорец."
Милтайн ― Кендар.
Время отправления: 23 пассата, 15.00. Время прибытия: 24 пассата, 06.00
Счастливого пути!"
Слева можно было разглядеть печать с гербом Анканора - лев, зевающий во всю пасть, лежит на горе зерна и прижимает лапой корону. Точной расшифровки этого геральдического изыска не знал никто, но в народе его называли "собакой на сене", из чего можно сделать немало выводов касательно отношения анканорцев к правящей верхушке.
Вокзал - или, если быть точнее, порт, оказалось, размещался неподалеку. Тут же обнаружился и сам таинственный "Летучий Анканорец", а вокруг него - тесная толпа самой разномастной публики, пришедшей поглазеть на эдакое чудо. Посмотреть и правда было на что.
То был корабль - но, всеблагие боги, какой корабль!
Он был подобен огромному, необъятно огромному дракону - настолько большому, что не каждая мысль могла вместить в себя всего "Анканорца" с мачтами, флагштоком и якорем целиком. Корабль был светло-коричневым, золотистым, и лакированное дерево блестело на полуденном солнце всеми оттенками медово-жёлтого. Но даже не это, и не зеленая, с серебристой обводкой, вычурная надпись "Летучий Анканорец" на боку корабля, было в нем самым потрясающим. Больше всего воображение волновали... крылья. Настоящие механические крылья, красные, как гранат и созданные поистине гениальным умом. Сам конструктор гордо вышагивал по периметру палубы, то и дело смахивая символические пылинки со штурвала. Толпа рукоплескала, а создатель, гордый и довольный, кланялся.
Чарли наклонился к уху Астриэн и негромко прошептал:
- И как эта штука полетит?
- Понятия не имею, - отстраненно ответила Астри и впилась взглядом в судно. Оно внушало ей подобающее случаю благоговение.
- Льелл, в самом деле, что здесь происходит?
- Понимаешь ли, Астриэн, ты становишься невольным свидетелем, возможно, величайшего события нашего века: запуска единственного в своём роде летающего корабля модели "МКЛ-001". И мы на нем полетим.
- Ноль-ноль-один значит, что он единственный в своём роде.
- Однако у здешних изобретателей интересный подход к выбору названий, - хмыкнул Чарли.
Льелл смерил его взглядом уфолога, которого обвинили в употреблении запрещенных веществ.
- Настоящие гении не распыляют свой талант на мелочи.
- Как скажешь. - Чарли пожал плечами и окинул печальным взглядом собравшуюся толпу. Мечтательный, но не лишенный практичности ролевик прикинул, что пробираться к трапу будет как минимум непросто. К группе поклонников изобретателя и его изобретения постепенно примыкали как охочие до сплетен прохожие, так и местный эквивалент прессы. Мимо Чарли, толкнув его плечом, резво пролетел длинноногий и длинноносый блондин с юркими глазёнками и стопкой свитков в руках.
- Господин Пумс! Господин Пумс! Несколько слов для "Милтаунского еженедельника!"
Журналюга прокладывал дорогу к сенсации локтями, и с каждым преодоленным им метром Чарли все отчетливее виделась полнейшая безвыходность ситуации. Ролевику припомнились долгие часы на солнцепеке в очереди перед кассой в день премьеры фильма. Нет, подумал Баррет, это решительно невыносимо. Надо что-то с этим делать.
Только вот что? Парень поскреб подбородок. В его головенку забрела идея, настолько простая и дерзкая, что грех было не рискнуть. Ролевик схватил за руку Астриэн и деликатно толкнул её вглубь толпы. Сам же огляделся, прочистил горло и что есть мочи завопил:
- Королева идет! Дорогу королеве! Дорогу королеве, кому сказал!
Толпа, пораженная нахальством таких масштабов, расступилась. Астриэн, несколько озадаченная, но не растерявшаяся, приосанилась и попыталась придать лицу как можно более высокомерное выражение. Получилось скверно, но это ничего - жители Милтауна и близлежащих сёл не были избалованы монаршим вниманием, а посему не придирались к таким мелким деталям.
На самом деле, Чарли, сам того не осознавая, выбрал лучшую из тактик. Континент был полон королевствами, империями и государствами, у каждого из них имелся собственный правитель - поди запомни, кто и где руководит парадом. А что вид у "королевы" неказистый - так у этих монархов свои причуды, да и вариант путешествия инкогнито не стоит исключать... В общем, толпа сочла за лучшее не рисковать и пропустить Её Величество со свитой - глядишь и помилуют, если повезет...
Пэйны, привычные ко всему, сохраняли на лицах выражение поистине царской невозмутимости. Льелл и Эспен важно вышагивали сзади, и по их виду невозможно было догадаться, какого на самом деле мнения чародеи о Чарли и его идеях. Стоило им приблизиться к кораблю, как толпа за их спинами сомкнулась. Чародеям помогли взобраться на борт, и, сверившись с билетами, указали месторасположение кают Их Светлости.
В каютах было на удивление тихо. Полумрак, создаваемый светом масляной лампы, поддерживал атмосферу едва ли не домашнего уюта, и по всему было видно, что конструкторы поработали на славу. Те из пассажиров, что порасторопнее, пришли сюда еще до того, как корабль стал предметом пристального внимания общественности, и с удобством расположились в кают-компании. Путники решили последовать их примеру. Помещение оказалось на редкость уютной комнатушкой с плотно задернутыми шторами и большим количеством мягкой мебели. Чародеи с удобством расположились на темно-вишневом диванчике, Чарли забрался в кресло с ногами.
- А все-таки ты чего-то да стоишь, иномирец. - лениво протянул Льелл. - Кто бы мог подумать?.
- Рад слышать. - спокойно улыбнулся Чарли. - Может, хотя бы теперь ты скажешь, куда мы... летим?
- В Кендар.
- Мне это ни о чем не говорит.
Астриэн радостно подпрыгнула.
- Ура-а! Всегда мечтала там побывать! Кендар - это столица Анканора, самый-самый главный город всего королевства. Говорят, будто там дороги вымощены настоящими акрами*!
Льелл раскатисто расхохотался.
- Угу. А рыжие все сплошь колдуньи да ведьмы. Кендар... На самом деле - город как город. Не хуже и не лучше прочих. Если вам по-прежнему интересно, я продолжу. Если нет - тем более. В Кендаре мы отправимся в подземелья пэйнов, переговорим с кем-нибудь, кто сможет помочь в поисках этого вашего... принца. Заодно отдохнем, перекусим, переоденем Астриэн во что-то менее раздражающее, и продолжим поиски. Таков мой план.
Эспен откинулся на спинку дивана и задумчиво уставился в потолок.
- Льелл, послушай-ка, а с чего это вдруг варгардский Ашк"Антар обратился к нам? Неужели своих людских ресурсов мало?
- Понимаешь ли... Не у всех есть для этого свободное время и пара-тройка лишних жизней. Кроме того, их источники гласят, что след преемника теряется как раз где-то в Анканоре.
- Но Анканор огромен! В королевстве одиннадцать провинций, в каждой более сотни городов, близь каждого города не меньше десятка поселков! Не говоря уже о поселениях, лагерях ополченцев, разбойничьих гнездах и неотмеченных на картах деревнях. Как ты собираешься искать его?
- Я как раз размышлял над этим, если ты не против. А сейчас я предлагаю всем пройти на палубу. Мы, кажется, взлетаем - грех пропускать такое зрелище.
Льелл оказался прав. На палубе столпилось немало народу, и все, как один, завороженно глядели вниз, на стремительно удаляющуюся землю. Корабль огромной птицей поднимался ввысь, степенно взмахивая механическими крыльями. Там, внизу, бесконечно далеко, пришедшие поглазеть на "Анканорца" люди разбегались, разгоняемые поднятым вихрем. Ветер дул судну в спину, расправлял малахитовые паруса, заставляя их горделиво надуваться. Пушистые невесомые облака проплывали вдоль бортов, и счастливчики, которым удавалось дотянуться до них, спешили загадывать желания, втайне надеясь, что они непременно сбудутся. Народ Анканора вообще падок на чудеса.
Чарли подошел к самому краю палубы и, повернувшись к нему спиной, запрокинул голову и вытянул руки навстречу ветру. Мальчишка чувствовал, как горьковатый бриз абсолютной свободы наполняет легкие, как воздушные потоки зарываются пальцами в его растрепанные волосы, как воздуха в легких становится столько, что им уже начинаешь захлёбываться. Из его груди вырвался бессвязный восхищенный возглас, - в нем, казалось, сосредоточился весь тот детский восторг, которому можно только дать выход, а иначе - задохнешься, взорвешься от переполнившего тебя ликования...
У подростка закружилась голова, и он выпрямился, приходя в себя. В ушах еще пульсировала кровь, а в фисташковых глазах не погас огонёк азарта и ребяческого восхищения. Чарли пригладил торчащие во все стороны локоны и огляделся. Справа от него, в отдалении от всех, на коленях, положив подбородок на борт и распрямив руки, словно крылья, стоял Льелл. В льдисто-синих полуприкрытых глазах застыло выражение столь сильного упоения, что Чарли не решился окликнуть мага. Впрочем, тот и сам почувствовал внимание иномирца, так как резко встал и, кинув на него недружелюбный взгляд, удалился в каюту. Чарли не обиделся на мага. Сильные люди всегда пытаются казаться хуже, если кто-то вдруг заметит их слабость.
Парень постоял еще немного, глядя на проплывающие мимо облака, вдохнул воздуха полной грудью, и потом только ушел вслед за Льеллом.
Астриэн сидела вдалеке от основной массы столпившихся пассажиров, на смотанном канате, болтала ногами и силилась одновременно заглянуть как можно дальше за горизонт и не свалиться. Эспен устроился рядом, на пустой перевернутой бочке.
- Слушай, Эспен, можно задать тебе один вопрос? - вдруг на одном дыхании выпалила Астри, и замерла: вдруг откажет?
- Конечно. В чем дело?
- Я просто хотела узнать... М..
- Да?
- Вы с Льеллом ведь братья, так? Но при этом совсем не похожи. Даже внешне. Он такой, ну... Отчужденный. Почему? То есть, конечно же, я не хочу, сказать, что это плохо, но, в общем, ты же понимаешь, что я имею в виду?
Эспен рассмеялся.
- Конечно, понимаю. Всех это интересует. Дело в том, что в определенный момент всякий осознает, что судьба - вовсе не такая уж приятная леди. Скорее она походит на престарелую даму с морковными губами и мундштуком в пальцах, стервозную и скучающую. Понравится такой невозможно, а прихоти ее, чем дальше, тем больше отдают фарсом провинциального театра. Льелл знает это, как никто другой. Когда ты знаешь о жизни слишком много, у тебя нет повода для радости.
- А ты? Почему ты совсем не похож на него?
- Потому, что двух таких, как он, Анканор не выдержит.