Аннотация: Про оборотней, вампиров и прочую городскую нечисть. И еще про незаконные ритуалы. Идея Маскарада честно потырена из названия компьютерной игры, про которою я ничего, кроме названия не знаю.
Алексеева Яна.
Охотящаяся-в-Ночи.
Ритуал Поворота.
Неприятности имеют нехорошее свойство ходить парами, троицами, отрядами а потом и толпами... это непреложный закон бытия. Но лично мне никогда еще не случалось ощутить в полной мере эту закономерность. И вот! Попала в газеты (отличное фото), поругалась с соседкой (так и надо этой наглой жирной кошке), уволилась с работы (не велика потеря, официантка вечерней смены), и в завершение сего замечательного дня - оказалась свидетельницей этого!
Я замерла за углом, прижавшись боком к старому забору, за которым начинался заросший буйными, в человеческий рост, сорняками пустырь. Там, в выжженном круге, убивали... жестоко, грязно и со смыслом, ускользающим от моего разума, тонким слоем размазанного по охотничьим инстинктам волчицы. Высокий туманный силуэт то склонялся над распятым на земле телом, то резко выпрямлялся, вздымая вверх руки. Он говорил что-то, все понижая и понижая голос, но его слова ничего не значили для меня. Странные жесты казались бессмысленными, но завораживали, как и нож, мертвенно поблескивающий в опалесцирующем свете почти полной луны.
В еще недавно свежем ночном воздухе гуляли запахи страха и крови, смерти и разложения. Слабый ветерок нес их прямо на меня, заставляя морщить нос... Неправильность и мерзкая неестественность всего происходящего мурашками ползала по шкуре, заставляя яростно скалить зубы и вздымать шерсть на загривке.
Я бесшумной прозрачной тенью скользнула вдоль забора.
Фигура на пустыре, выкрикнув что-то гортанное, склонилась над беспомощной жертвой. Откуда-то с неба донесся ответный гул. Рука, сжимающая короткий изогнутый нож, двинулась вверх, затем вниз, и тот по рукоять вошел в грудь человека. Распятый на земле дернулся и захрипел, слабое желтоватое сияние окутало тело. Убийца выдернул лезвие из груди и свет начал медленно втягиваться в него и дальше, через витую рукоять в запястье. Потом черный человек воткнул орудие убийства в изголовье жертвы и, коротко рассмеявшись, растворился в тени от набежавшей на луну тучи.
Я все-таки подошла, когда рассеялись миазмы смертоносного присутствия. Мною двигали страх и любопытство, а предчувствие неприятностей, грозящих городу и жизни уже пробиралось в кровь. Обойдя место ритуала, не касаясь пентаграммы, принюхалась. Смерть, прах... и ни следа черного человека... да и человека ли? Вокруг расползался слабый фиалковый аромат. И еле уловимый привкус горькой полыни... Вдоволь наглядевшись на жертву, распятую на земле, смуглую изящную ускоглазую девушку с застывшей на лице гримасой ужаса, я продолжила свой путь.
Полнолуние - время старых забытых сил, которые просто очень крепко спят. И для пробуждения которых нужно приложить толику сил в нужное время в нужном месте. И кровь, несколько капель крови...
- Источник в районном управлении внутренних дел сообщил, что жертва опознана как Алена Сергеевна Семенова, продавщица магазина "Спорттовары", 27 лет. Она не вернулась домой после вечерней смены... Город в ужасе, это уже пятая жертва за неполные две недели! - распиналась ведущая. - Милиция просит всех, кто может что-либо сообщить об этих убийствах звонить по теле... - тут я и выключила этого черно-белого монстра с упорством одержимого вещающего на единственном местном канале, и не поддающегося усилиям соседа-мастера.
Теперь подробности происходящего я знала лучше кого бы то ни было, исключая самого убийцу. Пять убийств, жертвы - три женщины, двое мужчин, разного возраста и социального положения, ничем, кроме смерти, друг с другом не связаны. Все найдены в пустынных, заброшенных местах нашего города, в пентаграммах из красного воска, полностью обескровленными. Орудие убийства неизменно воткнуто в изголовье жертвы.
Жестоко и бессмысленно.
Методично и целеустремленно.
В сумерках выскользнула из дома, и город ласково принял меня в туманные объятия.
Искать, следить и охотиться. Я действительно безумна, потому что собираюсь сделать это... собираюсь поохотиться...
Если задуматься, неприятности мои начались гораздо раньше. А именно, в ту ночь и в тот час, когда одна нелюдимая приютская девчонка впервые ощутила непреодолимое желание завыть на луну. Тогда она впервые познала ничем не ограниченную свободу... что могло быть приятнее возможности уйти и не вернуться? Но дисциплина и порядок, самые ненавистные для приютских заморышей вещи, оказались сильнее. Они были крепко вбиты в головы детей суровой директрисой, маленькой сморщенной старушкой с громоподобным голосом. Моя благодарность этой стойкой женщине...
В ту ночь я вернулась, как и во все последующие, подгоняемая пониманием, что следует придерживаться обыденного порядка вещей. И не осталась в тумане города навсегда, как многие до моего рождения. Вторую, полуночную сущность приходилось постоянно скрывать, от этого характер становился все угрюмей и мрачней, появилась безжалостная непримиримость к недостаткам окружающих меня людей. Они... раздражали.
В год, когда пришлось покинуть приют, я ощутила неожиданно сильнейшее чувство принадлежности. Нет, не моей к чему-либо, а, скорее, города - мне. Ощутив себя хозяйкой этого захолустного, забытого не только богами, но и демонами места, приняла правила, по которым живут люди. А мое первое правило - не выделяться. Маскарад... У меня есть дом, где приходится коротать дни и ночи, официальная работа (впрочем, уже нет - уволилась), и полуночная охота, придающая толику смысла существованию.
Кто-то назвал бы меня оборотнем, но я предпочитаю именоваться Охотящейся в ночи. Прежде никогда не встречала подобных мне в городе, а смутные догадки о возможном существовании на этой земле не только людей были подтверждены весьма неожиданным способом.
И вот, бесшумно скольжу среди объятых ночью домов, и ведет меня, похоже, не охотничий инстинкт, а скользкий, неуловимый ужас, сочащийся из темных подворотен. Город боится, и я запутываюсь в тенетах этого страха... чем-то очень нехорошим может окончиться сегодняшняя охота. Старые дома, похожие на зубы дракона, неровной линией выстроились вдоль улиц... вокруг витали запахи жизни и смерти, предательства и ненависти, счастья и горя.
Что я буду делать, если встречу его?
Но в эту ночь мне не было даровано сомнительного успеха.
До апогея июньского полнолуния оставалось еще два дня.
Что это могло быть, кроме удачи? Он просто не верил своим глазам. После почти недельного бесцельного поиска в Тени и бессильного наблюдения за небесными сферами наткнуться на характерную концентрацию страха...
Маленький полузаброшеный человеческий городишко, излучал в пространство такой ужас, что перед ним меркли гигантские эмоциональные факелы мегаполисов. За две ночи до завершения Ритуала... оставалась последняя жертва.
Удача, удача явилась в лице сероглазой, незаметной Охотящейся, единственной темной на весь город, мрачно и обреченно кружащей по ночному городу.
Ощутив давно и прочно, казалось бы, забытое чувство - волнение, он затаил дыхание, растворяясь в видении, лишь краем сознания контролируя погружение в иную реальность...
Серые глаза, серые волосы, гибкое тело, жилка, бьющаяся на тонкой шее в нечеловечески быстром ритме. Незаметная, незапоминающаяся, с тонкими запястьями и диким, жарким огнем, пляшущим в зрачках.
Незавершенная, раздвоенная, колеблющаяся между миров, одинокая... полукровка.
Тучи вновь накрыли все сплошным пологом. Дождь, не переставая, моросил с самого утра. Город пробуждался и властно вовлекал меня в водоворот человеческой жизни.
Ненавижу общественный транспорт, а особенно омерзительный букет запахов под названием "с добрым утром" вызывает у меня тошноту. Перегар разной степени мешался с забивающим все остальное ароматом зубной пасты и духов, которые, по мнению людей должны освежать все и вся.
И работу ненавижу! Хотя я же уволилась... и еду просто забрать вещи. Успокаивающее повторяю про себя - соблюдение правил маскарада является основой безопасного существования. Моя утренняя мантра...
В воздухе стоит почти удушающая жара, и в сочетании с дождем создается ощущение, будто город целиком попал в странную баню... или парилку...
Кафе "Афины", расположенное на окраине города, было оформлено с претензией на древнегреческий стиль. Оно пользовалось дурной славой еще до моего рождения, а во времена перестройки... его стены повидали множество неприятностей.
Пара заказных убийств, десяток мелких бандитских разборок, череда сменяющих друг друга, не всегда добровольно, владельцев. И теперь это кафе имеет репутацию самого злачного, опасного и влекущего места во всем городе. Привлекающего все самое гадкое, наглое и жестокое отребье, и категорически не приемлющего "приличных" людей.
Балует кафе регулярными посещениями и милиция с ОМОНом на пару, и серьезные дядечки с кучей секьюрити, шерстящие местный контингент каждый по своим вопросам.
Однажды пара устрашающего размера амбалов устроила соревнование по битью посуды, кто больше... И что-то не то они сказали, пока я ползала по полу, собирая осколки. На голодный желудок, да после дежурства... не будите спящую волчицу. Был вечер. Незаметно выскользнув вслед за ними, я скинула в ближайшей подворотне одежду и устроила Охоту.
И долго гоняла двоих боевиков по окраинам, не давая приблизиться к машине. В пустых корпусах заброшенного сталепрокатного завода далеко разносился проникновенный волчий вой, будя потаенные страхи. И пылали желтым огнем глаза...
Один из них надолго поселился в тюремной психушке, второй раз в полгода слал ему посылки откуда-то с Камчатки. Я и сама тогда испугалась, что меня поглотит неконтролируемая ярость.
Но какие сказки они рассказывали следователю, когда пришли с повинной!
Много позже за этот случай учитель назвал меня самым человеколюбивым и интеллигентным оборотнем из всех живущих. Вот за это я его чуть не убила. Некий налет человечности есть... но не очень плотный.
Неожиданно на меня навалилась неимоверная усталость. Еле волоча ноги, я сдала форму и получила из рук администратора конверт с отступными. А также пожелание провалиться пропадом.
Взаимно.
А теперь обратно домой, ждать вечера и охоты.
Я неторопливо брела по городу. Мелкий моросящий дождь прогнал сонную одурь, овладевшую мной.
Внемлите ли вы очарованию темного пустого города? Когда лишь редкий прохожий, спеша сквозь туманную пелену, нарушает звонкую тишину. Когда кажется, что ты один в этой вселенной, состоящей из бесконечной череды улиц. Когда ты - хранитель и повелитель этого мира, и он безропотно подчиняется, позволяя изменять, перекраивать гибкую и вязкую, словно пластилин ткань реальности, так как хочется.
Когда ночь наполняет тени новыми, чистыми запахами, не оскверненными человечиной.
А фонари, как острова в бескрайнем море тьмы, очерчивают светлые круги на асфальте, а листва редких деревьев кажется отлитой из бронзы. Бесшумно скользя от одного островка света к другому, я забываю обо всем, кроме этой улицы, этих домов...
Обычно я люблю ночь.
Но не в этот раз.
Подтачиваемое смутными опасениями очарование ночи было нарушено. Чужак, незнакомец возник на границе между мною и вечностью.
Застыв в круге света, я прислушалась. Или вгляделась... позади мелькнула плотная, почти осязаемая тень. Он шел за мной! Сердце заколотилось в груди, руки мелко задрожали... Волчица оскалилась, пытаясь вырваться на свободу. Страх придет потом.
Сейчас... сейчас я получу ответы на все вопросы, тревожащие мое бытие. Ни разу не заданные вслух... не хочу!
Стремительный рывок вперед и дома, взирающие на улицу равнодушными провалами окон, сливаются в единую туманную стену.
"Домой, домой!!" - истерично надрывалась одна половина сознания, другая же готовилась торжествующе взвыть, желая поохотиться. Впереди воздвиглась туманная пелена, влажная, манящая... она протягивала свои щупальца и звала, тянула меня к себе. Что можно противопоставить этому притягательному, отдающему плесенью забвения Зову?
Жажду жизни. Скорость... пульсацию крови в жилах, волны адреналина, выключающие сознание.
Стремительное, со все больше увеличивающейся скоростью, движение, только приближало ко мне жадные объятия тьмы. Неимоверным усилием воли я смогла только слегка изменить направление движения. Непослушные, ватные ноги пронесли меня мимо... пелена резко развернулась, и я, обернувшись, сбилась с ритма.
Асфальт дороги больше не подталкивал меня в мгновенно загустевший воздух, не добавлял искрометной легкости в движения... пелена сковывала, сжимала, убивала меня!
Тьма все звала... и воля к жизни почти оставила меня.
Волчица взвыла, стряхивая оковы наваждения, отскочила назад, и, оскалившись, метнулась дальше по улице серой бесшумной тенью.
Час охоты...
Но теперь я - жертва, и конец, обещаемый в случае успешной поимки зверя, мне категорически не нравился.
Опять шагнул из Тьмы навстречу мне противник, как будто дверь открыл.
Я ринулась встречу, отскочила.
Сверкнула молния впотьмах, и боль каленой искрой бок ожгла.
Судорога сковала лапы, не могу бежать!
Упала на асфальт, рыча от злости, неуклюже встала...
Так просто не возьмешь, Тьма!
Плесень, мерзость и горькая полынь, кружащие вокруг, не посмеют коснуться меня...
Зов неожиданно толкнул меня во тьму.
И вновь лечу вперед, клыки оскалив, метя в горло.
Едва задела, он исчез, слился с туманом, ночью, темнотой... Подлая тварь!
Он неожиданно очутился сзади, схватил за шкирку, швырнул о стену дома.
Как больно...
Я скатилась безвольной куклой в круг тусклого света.
Нет сил... не шелохнуться.
Вставай, борись... волчица!
Он приближается, неторопливо, осторожно...
Серебро веревки змейкой вьется между рук.
Тьма дивным шлейфом тянется за ним.
Я напряглась пружиной сжатой... Отвоевав все силы, что остались...
Вдруг... бесшумно, быстро с крыши скользнул объятый искрами комок.
Горячий синий фейерверк разлетелся в небе... он обжигает!
Прячась во Тьме, они двигались быстро, не уследишь... невозможно...
Но в свете огней блеснуло серебро кинжала... знакомая форма...
Бежать, бежать, пока заняты двое друг другом!
Сила вошла в тело острым запретным счастьем...
Оставив позади скрестивших оружие, я растворилась в тенях знакомых подворотен. Исчезла... ускользнула. Быстро...
Но гадкий пронзительный скрежет сияющих лезвий несся мне вслед.
Домой, домой, домой...
Сидя на корточках за запертой дверью, судорожно прислушивалась к окружающей тишине. Неприятно сознавать, что тонкая фанера и хлипкий замок этих не остановят. Только что не подвывая от безнадежности, я попыталась вспомнить, как попала в квартиру. Искренне надеюсь, что не навела особой паники, и никто не заработал при виде меня сердечного приступа.
Ничего не понимаю-у! И некому объяснить, что хотят от меня эти... эти типы.
Можно предположить.
Жизнь, а точнее - смерть. Моя.
Кто они такие? Не знаю, но не из Охотящихся.
Мною овладел азарт исследователя. Надо только все как следует припомнить. Я закрыла глаза, опершись спиной на дверь, и позволила мысли коснуться волчицы...
Она заворочалась, не желая вспоминать то чувство неестественности, чуждости происходящего. Затем вспомнила... полынь, качающаяся на ветру, горечь на губах, в воздухе... везде. Тьма... суть и смысл, основа силы.
Не понимаю... двое темных, которые не могут поделить одну маленькую меня, это слишком много. Именно темных, пришло подтверждение-воспоминание из самого дальнего уголка разума. Не люди... другие, странные, опасные, полные незнакомой силы.
Чужие... и от одного из них отчетливо доносился запах гнили, падали.
Надо уходить отсюда. Куда?
Звонок.
Я подскочила и нервно отлетела от двери, если не в ужасе, то в весьма близком к нему состоянии. Наткнулась на противоположную стену и сшибла вешалку. Зашипела от боли, мгновенно меня отрезвившей, и истерично хихикнула. Кто бы это ни был, но явно не темные... они и церемониться не стали бы, да и дверь их не остановит!
Вдох, выдох... натянув доброжелательную улыбку, со стороны больше похожую на оскал, открыла дверь.
Точно, соседка! Не та, с которой мы знатно поскандалили недавно, а другая, чья навязчивая доброжелательность всегда вызывала у меня недоумение вперемешку с тошнотой. И сейчас она объявилась более чем не к стати.
- Здравствуй, Леночка, - Леночка - это я, если кто не понял, - ты ничего странного не слышала? - и соседка, подтянутая дама лет пятидесяти, строго глянула на меня через стеклышки старомодных очков, моргая по-совиному.
Ага, и слышала, и видела, и даже участие принимала...
- Не считая грохота от упавшей вешалки - ничего, - не покривив душой, заявила я, мимоходом опуская глаза... так я одета... а то был бы номер!
- Ну-ну, а вот Верочка из второго подъезда совсем недавно видела огромную серую собаку у дома, и та ее чуть не покусала.
- Кто кого чуть не покусал? - вежливо осведомилась я.
- Собака Верочку...
- Нэ, скорее это не собака, а белая горячка... и, нет, ничего похожего не видела, - продемонстрировав зубы в вымученной улыбке, сказала я. Соседке это не понравилось, но она отправилась к себе, заметив напоследок:
- Осторожнее, милочка...
- Учту ваши пожелания, Катерина Сергеевна, - буркнула, закрывая дверь, я и чихнула, пытаясь отогнать навязчивый фиалковый аромат, витающий на площадке. Люди! Собаку от волка не отличают! А Верку действительно стоило покусать! Идиотка...
Здорово меня штормит... чувства так и скачут от страха и паники к азарту... совсем недолго и с ума сойти. Достаточно только на минутку потерять контроль, и все...
Я вошла в комнату и едва не выскочила обратно в глубоком шоке.
Как я думала только что, церемониться не будут? Вот-вот.
Он сидел в моем любимом и единственном кресле, спокойно, по-хозяйски, закинув ногу на ногу, и наблюдал за мной с отстраненной полуулыбкой. Вокруг него витали Тени, делая фигуру немного расплывчатой.
Подавив паническое желание завопить и броситься на улицу, я замерла, пытаясь проанализировать ощущения. Бежать некуда, да и поздно...
Вздохнув, вгляделась в темноту, не служащую мне преградой. Он казался очень обыкновенным, этот высокий, бледный... почти человек. И пространство вокруг него было овеяно запахом горькой полыни, ароматом ночи и силы.
Где-то минуту мы молча смотрели друг на друга. Я нервно сглотнула. Ой, ой, ой, что будет?
- Хорошо бегаешь, волчица, - спокойно заметил незваный гость, - но, понимаешь ли ты, как тебе не повезло?
Да уж догадываюсь! Какой-то у него безликий голос... как серое, затянутое сплошной осенней пеленой небо. Я успела заметить только смазанное стремительное движение, и вот он совсем близко от меня, придерживая прохладной рукой подбородок, не давая отвести взгляда, и смотрит.
Черные глаза, в темных колодцах которых я беспомощно барахтаюсь, затягивают и лишают воли. С трудом ворочая одеревеневшим языком, просипела:
- ...скорее повезло не встретить никого из ВАС раньше...
- Возможно, - безэмоционально заметил темный, - но ты - единственная Охотящаяся в этом городе.
К чему все это? Непонятно... Но незваной гостьей в сознание толкнулась настороженная волчица, опознавшая чужака как Пьющего кровь. Вывернуться из цепких пальцев не получилось, отвести взгляд - тоже, а покориться не желала бунтующая за гранью сознания хищница.
Черное на черном... невозможно отличить, но я увидела, как его зрачки резко расширились, потом окативший с ног до головы холод вынес из головы последние мысли, а в висках заломило.
- А соседка у тебя непростая, - вдруг прошептал мне на ухо Пьющий кровь, кинул пронзительный взгляд куда-то сквозь стену, и приказал, - собирайся.
- Но...
- Живо!!
Я злобно зашипела. Слов не было.
Но мы пошли... сквозь город. Он, шагнув из квартиры прямо на улицу, быстро тащил меня, крепко держа за запястье, сливаясь с ночью, шагая из одного осколка Тьмы в другой. В искаженном мире мелькали отражения домов и дорог, чьи тени служили ему тропой и сокращали путь. До логова...
У каждого уважающего себя хищника должно быть логово. Им оказался, ха, номер люкс нашей единственной приличной гостиницы, чей облезлый фасад давно не соответствовал названию "Лазурная". Гостиница "Светская" была переименована в пылу перестройки, и располагалась в самом центре города, рядом с мэрией, главным управлением внутренних дел и кладбищем.
Волчица бурно протестовала против нахождения в полутемном помещении, пропахшем странными, забивающими обоняние благовониями. Но выбора не было,... да и... кто у нас тут хозяин? Я!!
До сего момента этот тип весьма сурово обрывал мои попытки что-нибудь сказать или спросить, едва не выдергивая при том руку. Так что к концу недолгого пути я пребывала в состоянии, близком к взрыву, и не преминула бы сделать попытку выбить из него ответы, не смотря на существенную опасность этого процесса.
- Ну а теперь... - начала я, потирая руку, но, мельком оглядевшись, сбила воинственный настрой и хихикнула, - а где же гроб??!
Аромат напряжения, клубами витавший в воздухе начал рассеиваться, и я поняла, что Пьющий кровь расслабился, откровенно забавляясь ситуацией.
Что смешного?
- Много ты об этом знаешь! - фыркнул он, - садись...
Я присела на стоящий посреди комнаты стул, а этот... наглый тип... сел напротив. В мягкое, удобное кресло. Где справедливость? Я гордо выпрямила спину, заложила ногу за ногу и сцепила руки на колене.
- Ну что же, не могли бы вы объяснить, что все это значит? - под конец фразы в моем голосе появились необычные, гулкие тона.
Будто не слыша меня, он сказал:
- Впервые встречаю такую ситуацию, - задумчиво продолжил свою мысль темный, обратив невыразительное лицо к занавешенному окну, - единственный на весь город охотник- полукровка... да еще необученный.
- Да, мы такие, - приосанилась я.
- И что с тобой делать?... - неодобрительно глядя на меня, задал риторический вопрос этот тип. Судя по всему, он-то знал, что будет со мной делать. А вот понравится ли это мне? Сомневаюсь...
- Будем работать с тем, что есть... - он встал, пронзительно взглянув в мою сторону, - расслабься, позволь своему разуму отвлечься, мыслям - течь вольно... я, Павел, из рода Пьющих кровь, Одинокий охотник... взываю к тебе, тьма...
Его голос убаюкивал, обволакивая разум, погружая в пелену, кружащуюся перед глазами призрачным водоворотом... мы падаем, падаем вниз вместе с волчицей...
И что с тобой делать, необученная ты наша? Расчетливо прищурившись, Павел смотрел на обмякшую в трансе девушку. Необученная, сырая, давно пребывающая на грани... между безумием и... безумием.
Из нее только крючок и получится... разделение, что ли провести? Неграмотность в простейших вопросах может такую шутку сыграть... что небо заплачет. Он коснулся кончиками пальцев висков Охотницы, немного удивляясь ее мечтательной улыбке, и поставил на ней личную метку, незримую не для кого, кроме семьи. Которой давно нет... привычно отбросив ненужные мысли, сосредоточился, формируя пакет необходимой информации. Проникнув в странное, раздвоенное сознание, он удивился... одна половинка, неистребимо человеческая, осторожно отпрянула в глубину, уворачиваясь от мысленного посыла, а волчица, торжествующе взвыв и злобно скалясь, кинулась на щиты.
Чокнутая...
Так вот почему полукровки долго не живут...
А родовая память Охотницы содержала множество знаний, но для второй ипостаси они оказались почти не доступны... только на уровне инстинктов и догадок... и закодированы ключом Высших. Странно...
Но, все же схватив ловко ускользающий фантомный силуэт Серой, он втиснул в ее сознание все, что приготовил... не зря ли?
Посмотрим...
- Проснись, - из марева кошмара меня вырвало мягкое прикосновение к щеке.
- Что!! - резко вскочив, я тряхнула головой, пытаясь изгнать чужое присутствие, - ууу... мать... Зачем?
А он стоял рядом, такой высокий, спокойный, довольный... Ненавижу!! И противно. Чужое присутствие в голове... брр!
- Сядь и сосредоточься, - заявил он, - я кое-что вложил в твой... хм, разум, просмотри. Нет времени на объяснения... чуть позже я скажу, что потребуется лично от тебя.
Я обескуражено рухнула обратно на стул, а Павел куда-то вышел.
Так... внезапно поняв, что откуда-то из глубин разума в ответ на мои сумбурные размышления начали всплывать чужие мысли, я погрузилась в вихрь новой информации.
Захватывающе...
Но лучше бы мне остаться в счастливом неведении о происходящем, по крайней мере, в последние отпущенные дни. И не сидела бы я сейчас в мрачных раздумьях, а... носилась по городу, высунув язык, обуреваемая охотничьим инстинктом и недоумением. Н-да... непонятно, что хуже!!
Как, однако, несправедлив этот лучший из миров!
Но как бы там ни было, вампир загрузил меня далеко не обнадеживающими сведениями по самую макушку, заодно изрядно пополнив словарный запас старомодными ругательствами.
Итак...
Кроме раздражающего своим количеством человечества, в этом мире существуют и другие рода. Немногочисленные, но могущественные... условно делящиеся на светлые и темные, по любимому времени суток и предпочтениям в Силе.
Ну не удивили!
Я - полукровка темная из рода Охотящихся-в-ночи, "ходячая шизофрения", в качестве папочки фигурирует почему-то неизвестный Высший... это как интересно?
Есть еще Пьющие кровь, Танцующие-в-лунном-свете, Знающие, Слушающие мир, Одержимые... и прочие... много их, короче говоря.
Роды делятся на кланы, кланы - на семьи, главы которых поддерживают внутри своих образований диктаторские порядки. Семьи между собой не дружат, но и открытой вражды не проявляют, предпочитая сражаться за сферы влияния исподтишка.
Кланы и рода порой воюют едва ли не в открытую. Светлые с темными, Поющие с Пьющими кровь, Танцующие с Одержимыми. Громы и молнии, потопы и засухи, катастрофы и убийства - вот их инструмент.
И при этом нелюди еще стараются не попадать в сферу активного интереса людей. Как они вообще умудряются не нарушать первое правило Маскарада - не привлекать внимания? Ироничная, ехидная, чужая мысль... инквизицию они забыли.
Напомнить, что ли...
При жизни такой не удивительно, что появляются нарушители Маскарада, являющиеся источниками весьма кровавых легенд прошлого и загадочных оперативных сводок настоящего.
И тогда зовут Одиноких Охотников. Особенно, если семья или клан не смогла справиться своими силами.
А конкретнее?
Да, пожалуйста!!
Светлар из семьи Ордони, клана Сватараф, из рода Пьющих кровь почувствовал приближение времени Ухода. Ну, никто не вечен, даже Высший Вампир...
Он не захотел уходить.
Кто же хочет??!!
Скрылся, затаился и в старинных манускриптах нашел действенный, но запретный способ обмануть судьбу.
Ритуал Поворота... сутью которого, если отбросить лишнее, является насильственная коррекция реальности до той степени, когда совершающий его сможет продолжить свое существование на неопределенный срок.
Последний рубеж...
Но он загнал себя в ловушку, выбрав этот город. Для свершения требуется, помимо всякой специфической мути, шесть жертв, в период от новолуния до полнолуния. Человек, Танцующий, Одержимый, Слушающий, Знающий, Охотящийся. Именно в таком порядке... и прерывать Ритуал нельзя. Последствия абсолютно не предсказуемы.
Удача...
В городе оказалась только одна Охотящаяся - я. И не у кого нет выбора, ни у меня, ни у Павла, ни у Светлара... магический треугольник, только не любовный, а смертельный.
Я - последняя жертва, подсадная утка, наживка на крючке... главное, суметь вовремя подсечь. Именно в момент завершения Ритуала, но до изменения реальности...
- Вижу, ничего объяснять не надо? - тихо подошел Павел.
- Надо, надо, - встав, я потянулась до хруста в костях, - неужели невозможно поймать его просто так, найти и уничтожить... прочесать город...
- Он хорошо прячется, - покачал головой Охотник, - а с началом Ритуала становится практически неуязвим, да и прерывать его нельзя... относительно безопасно можно будет взять его только над пентаграммой, в момент поглощения чужой силы и снятия щитов.
- Меня что, будут резать?!! - возмущенно завопила я, подскакивая вплотную к Павлу.
- Потерпишь, если не хочешь умереть здесь и сейчас.
- Эт-то как?
- Второй способ прервать Ритуал в данном случае - уничтожить намеченную жертву. Разрушения будут большие, но мир уцелеет, - холодно отчеканил вампир, отодвигая меня в сторону.
Не хочется, чего-то... ни того, ни другого, а не дать ли деру? От пронзительных черных глаз не скрылся мой настрой.
- Даже не пытайся, - холодно предупредил он. - На тебе метка.
Почему-то мне совсем не хотелось узнавать, какую власть надо мной она имеет. Отступив, я согласилась поработать наживкой.
Вот что значит - не везет!
Инструкции были краткими:
- Эту ночь проведешь здесь, день - тоже. Вечером выйдешь на охоту как обычно, позволишь себя поймать и сделать с собой все, что должно. Остальное - моя забота.
Я только кивала, разглядывая своего нового хозяина... высокий, худощавый и не очень красивый, но до дрожи опасный. Глаза черные, лицо неприятное узкое, какое-то ястребиное... кожа очень бледная, и потому короткие каштановые волосы кажутся темными. Голос абсолютно невыразительный
- ... ты неплохо себя контролируешь, так что проследи, чтобы волчица не атаковала, а убегала. И, если выживешь, то с ума не сойдешь, как иные полукровки. Может быть, - рассеянно закончил разговор Павел, крутя пальцами тонкую ножку бокала с... Я втянула носом воздух. Нет, не с кровью. С томатным соком.
Это заявление должно меня взбодрить? Особенно не очень добродушное "может быть"... Передать не могу, как я рада!!
- Так, вроде все, - задумчиво поднялся с кресла вампир, душераздирающе зевнув.
Хм, клыки... не хуже волчьих, одна пара... Мои - лучше. Есть чем гордиться.
Пока я предавалась гордыне, Павел запер входную дверь, повесив на ручку табличку "не беспокоить!" и добавив какое-то заклинание, приказал его не тревожить и скрылся в спальне.
- Эй, а поесть?!!
- В холодильнике! - донеслось из-за двери.
- Та-ак, ну и где же здесь этот агрегат, - пробормотала я, начав обследование своего последнего пристанища.
Двухкомнатный люкс, да. Большое окно, занавешенное плотными цветастыми шторами. Напротив него входная дверь, справа спальня, слева ванна. Диван в синий цветочек, кресло, шкаф, стул, тумбочка, часы...
Пять утра, однако... утро, ночь-то кончилась! Быстро...
Потертый ковер откинут, и в углу начерчена углем пентаграмма... наверное. Ну, у нее было пять лучей, в которых стояли оплывшие темно-красные свечи. В ее центре - странные узоры и куча благовонных палочек, медленно тлеющих в полутьме.
Я чихнула... вонь, а не благовония!
Вверху люстра, в одном из углов - ночник.
Где холодильник? Живот забурчал, выражая недовольство...
Догадались?
В шкафу! Который оказался буфетом.
Люди!!
Он был доволен и разочарован одновременно. Найдена последняя жертва, и даже метка на нее поставлена на редкость удачно. Незаметная, еле различимая, но крепкая.Зато изгой в курсе, что по его душу прибыл Одинокий Охотник, к тому же собрал в себе огромную силу, и даже со снятыми щитами далеко не безопасен...
К тому же, если эта полукровка выживет, придется забирать ее с собой. Личные метки ставятся очень глубоко, для того, чтоб быть незаметными до самого последнего момента... и не снимаются. Связь эту уже не порвешь.
Но это - потом...
Первым делом - работа.
Чем бы таким заняться? Целый день взаперти! Кошмар!
А вот о следующей ночи лучше не думать...
За окном, похоже, рассвело. Осторожно отодвинув занавеску, я убедилась в том, что наступает новый день, и, похоже, ничуть не лучше вчерашнего. Мерзкая погода, мелкий моросящий дождик, духота и низкие серые тучи.
Последний день моей жизни... и солнышка я больше не увижу. Жаль!