После ночной прогулки мы едва ли обменялись парой слов. Я всё утро просидела за чтением и музыкой. Данил торчал за компьютером, переписываясь с кем-то по ICQ.
Я перелистнула последнюю страницу, положила книгу на подоконник и выключила плеер. После чего поднялась с кровати, провела расчёской по волосам и приоткрыла дверь. Прислонившись к косяку, я смотрела на мужчину, сидевшего за столом. Он поднял глаза:
- Пытался узнать насчёт того, что мы видели.
- И?
- Донаги и ещё пара знакомых не в курсе. Правда, кое-кто только недавно вышел в он-лайн, попробую у него узнать.
- Понятно. Я пойду проветрюсь.
- Хорошо.
Я вышла из дома и вдохнула сухой летний воздух. На несколько секунд сердцебиение участилось. Сейчас можно было уловить все тонкие ароматы, переплетавшиеся с запахами листвы, пыли, дворовых собак и кошек, металла, бензина, тёплых людских тел.
Воспоминания прошлой ночи вспыхнули на мгновение вспыхнули перед глазами, прежде чем пульс начал замедляться, а восприятие - становиться чуть более размытым. Хотелось навести резкость, избавиться от ощущения дискомфорта, "залить полный бак", как это называл Данил.
"От этого действительно трудно отказаться".
Засунув руки в карманы брюк, я обогнула угол дома, поддев носком кроссовка треснутый пластиковый стаканчик.
Меньше двенадцати часов назад мне казалось, что не было этих нескольких месяцев, что я хоть сейчас могу встретиться со старыми знакомыми, которые будут называть меня забытым "Саша". А в обеденный перерыв хорошо бы пробежаться с Ваней до пиццерии, где, после пары-тройки кусков "Каччиаторе" с копчёной курицей и ветчиной, единогласно принять решение о прогуле оставшихся занятий.
Помнится, последний раз мы ели пиццу в декабре...
В тот день ощущение соскальзывания накатило в автобусе.
Это была грань сна и бодрствования, когда кажется, что ты с нарастающей скоростью летишь в пропасть... Единственное спасение - открыть глаза.
Пассажиры, холодный воздух, запах бензина.
"Какой уже раз за неделю? Пятый? Восьмой?.."
Всё бы ничего, но эти случаи повторялись: моменты, когда вот так "соскальзываешь" и, вздрагивая, выкарабкиваешься обратно.
"Может быть, все дело в недостатке сна. Что это за сон - урывками в автобусе? Нет, девочка, надо следить за своим здоровьем, тем более..."
Тем более что я все чаще замечала: немеют кончики пальцев. Немеют кончики пальцев и беспокойно зудят тыльные стороны ладоней. А бывает, будто бы сам мозг опутывает сеть электрических разрядов и голова становится до странного лёгкой...
"Стоит обратиться к врачу? Не-е-ет. Ни-за-что. Ненавижу врачей", - на этой мысли я снова погрузилась в беспокойный утренний сон, пока автобус не прибыл на конечную.
На крыльце стоял Ваня, который утром любил выкурить две, а то и три сигареты.
Вместо приветствия он произнес нечто вроде:
- А у тебя все весна?
Я привычно беззлобно огрызнулась, что, мол, меня вполне устраивает это пальто, а шапка все время налезает на лоб и вообще в ней жарко... Сама знала, что это всего лишь отговорки, и на самом деле очень страшно, когда тебе все равно - тепло или холодно. Могла бы, наверное, прийти в легкой блузке и летней юбке, без опасения замерзнуть и простудиться, но как тогда мы на меня посмотрел Ваня и остальные? Хватает и того, что последние дни самой себе уже кажешься психом.
- Саш, чего случилось-то? Может, это... попридержи коней, а? Затяжечки нехилые такие, поаккуратней! - Ваня, наклонив голову, вглядывался в лицо.
Действительно, не обращая внимания на вкус, я делала такие глубокие и частые затяжки, что полсигареты как ни бывало.
- Ничего, всё в порядке.
В ответ послышался смешок:
- Ага, как же. Плохо себя чувствуешь? От сигарет лучше не станет!.. Или решила закосить от чего-нибудь? Что у вас там сегодня такого? Знаешь, легче просто не приезжать...
- Ничего, переживу, - я бросила сигарету в урну, так и не докурив.
Английский, медицина и сдвоенный семинар по современному русскому. Если первые две пары ещё можно было как-то пережить, то от второй половины начинало подташнивать. У меня с собой были копии конспектов, отснятые ещё в октябре у знакомого на работе, но легче от этого не становилось. Какая радость в десяти страницах чужим убористыми почерком, которые я даже не читала, если у преподавателя это такое хобби: стружку со студентов снимать - приди хоть с чужими конспектами, хоть со своими?
На английском я по обыкновению делала вид, что всё ещё старательно вывожу упражнение на артикли. На самом деле в этот момент на полях усердно рисовались какие-то завитушки и недоделанные человеческие лица, в то время как я со сосредоточенным лицом склонилась над столом, и только кончики прядей шуршали по бумаге.
За двадцать минут до конца "основ медицинских знаний" телефон в заднем кармане джинсов завибрировал, и пока соседка с наигранной серьёзностью рассказывала преподавателю о вреде алкоголя, я прочитала СМС от Вани: "пошли в пиццу. я свалил с физры".
"Жди на крыльце. Я постараюсь".
- Марина Вячеславовна, можно?.. Я с вами на той неделе договаривалась по поводу зубного...
Женщина пару секунд выплывала из задумчивого состояния и наконец перевела взгляд на меня.
- А вы?..
- Саша.
- Саша, вы по самостоятельным мне отчитались?
- Да, на той паре как раз. Можете проверить.
Тут я не врала. Посидев пару часов в Интернете и слепив унылый копипаст на заданные темы, я разделалась с пятью самостоятельными работами через пару дней после того, как выдали список.
- Хорошо тогда, идите.
Соседка по парте проводила меня едва слышным шёпотом: "Вот врушка!" - и попыталась приправить слова хорошим шлепком, но удар не достиг цели - попала по мобильнику в заднем кармане.
Я закинула сумку на плечо, резво проскочила четыре лестничных пролёта и вышла на крыльцо.
- Быстро ты, - обернулся Ваня с наполовину выкуренной сигаретой в зубах. - Эй! А где пальто?
- Тут недалеко, - я пожала плечами и тоже закурила.
- Минус двенадцать с утра было. Сходи, возьми. Или я схожу, - он ухватил меня за локоть.
- Да не пойду я! - высвободив руку, я сбежала с крыльца и добавила, глядя на него снизу вверх: - И тебе не стоит. Вдруг налетишь там ещё на кого не надо.
- Тогда живо в пиццу дуем.
- Дай покурить. Там ведь не курят.
Ваня вздохнул, выбросил свою сигарету и спустился ко мне, на ходу расстёгивая куртку.
- Э, не-не-не, не надо мне тут красивых джентльменских поступков, - я начала отступать к ограде, не прекращая делать короткие затяжки.
- Пошли бегом. У тебя хоть водолазка тёплая? - он снова попытался дотянуться до моей руки, и я успела отскочить.
- Тёплая, не бойся. Видишь, я иду, - не поворачиваясь к нему спиной, я продолжала двигаться к калитке.
На самом деле полоску кожи между краем водолазки и поясом джинсов ощутимо морозило, но это и поднимало мне настроение - холод я всё-таки чувствую, уже неплохо.
Допятившись до забора, я выбросила окурок и всё так же спиной нырнула в проём.
- Ну вот, видишь. Я покурила. Теперь можно и побыстрее, - держась за прутья, я улыбнулась Ване, после чего развернулась и побежала по тропинке вдоль края стадиона, который соседствовал с университетом.
Без верхней одежды бежалось легко, только сумка хлопала по бедру, так что если сначала Ваня выдерживал темп, то к концу поотстал. Мы поднялись на крыльцо, я пригладила волосы и потянула дверную ручку. Навстречу потянуло теплом и ароматными приправами.
Пока готовилась пицца, я ещё раз рассортировала распечатки к семинару, потягивая "Пепси". Когда я пыталась разобрать заголовок какой-то таблицы, у меня перед носом появилась вилка, с насаженными на неё кусочками маслин, зелени и чего-то белого.
- Это чего это? - нахмурившись, я подняла глаза на Ваню.
- Греческий салат. Хочешь?
- Он солёный, - слегка отодвинувшись, я уткнулась обратно в бумажки.
Ваня пожал плечами, отправляя салат в рот.
- Самое то, для аппетита.
- Он солёный до боли в ушах, - повторила я.
- Я не настаиваю. Мне больше достанется. Что там у вас сейчас?
- Современный русский литературный язык... - я собрала листы, вернула на место скрепку и сложила всё в сумку. - Два семинара.
- Пойдёшь? - Ваня подхватил из тарелки веточку укропа и отложил её на салфетку.
- Ещё бы не пойти, в январе экзамен.
- И что там, сложно разве? Русский же язык.
- Там сложная женщина, профессор Салова.
- Что-то я о такой не слышал.
- Ну не ваша же кафедра.
- И чем она страшна?
- Тем, что дерёт в три шкуры и считает нас тупыми девками.
- Что, прям так и говорит?
- Ну, почти. Называет она нас "педучилищем"... Да, я понимаю, что у меня не идеальный русский. Но у кого он идеальный, вот скажи?
- Не у меня точно, - Ваня доел салат и выжидательно посмотрел в сторону стойки.
Видимо, его мысленный приказ подействовал, потому что через минуту появилась официантка с нашей большой пиццей. Пока она ходила за чаем, Ваня успел уничтожить один кусок и принялся за второй.
- Вот ты всегда так, - сказала я, разрезая свой.
- Какой уж есть.
Дом, где мы жили, находился у самого моста, на берегу залива.
Я бы могла сейчас перейти улицу, не больше пяти минут подождать на остановке, сесть в первый подошедший автобус и доехать на нём до пересечения дороги с шоссе, ведущим из города. Глубокой ночью оно почти пустое, но сейчас там должно было быть достаточно маршруток, любая из которых довезёт меня до областного центра. А оттуда я отправилась бы куда-то ещё.
Я подумала о том, будет ли меня искать Данил, а главное - сможет ли найти.
Если помнить о том, сколько усилий он затратил со дня нашей первой встречи, то, скорее всего, просто так меня не отпустит.
Я повернула в противоположную от моста сторону и направилась к книжному.
- У тебя свойство организма, что ли, такое - начинать за здравие, а кончать за упокой? - произнесла я, постукивая вилкой по тарелке.
- Ты о чём? - Ваня отвлёкся от предпоследнего куска пиццы, которым собирал с тарелки соевый соус.
- Сколько тебя знаю, ты всегда сначала набрасываешься на еду, уминаешь половину, а вторую растягиваешь на час. Мне через десять минут надо быть на семинаре. Я ещё покурить хочу. Давай доем последний.
- Эй, мы же всегда напополам делим!
Но было поздно - левой рукой я схватила пиццу, откусила, правой вытаскивая кошелёк из сумки.
- Вредная ты. Смотри, чтобы потом плохо от переедания не сделалось.
- Не волнуйся за меня. Да и если станет вдруг - у меня будет законная причина забить на семинар.
Я пересчитала сумму в чеке и оставила на столе деньги за пиццу и чай.
- Ты как хочешь, а я иду.
- Пять секунд!
- Жду на улице.
Как только дверь пиццерии захлопнулась за спиной, я достала сигареты и закурила. Пять секунд прошли, Ваня, как я и ожидала, пока не появился.
Поправив ремень сумки, я начала медленно спускаться по лестнице, чувствуя, как мороз легонько кусает кожу. Я улыбнулась этому ощущению, шагнула на предпоследнюю ступеньку и застыла как вкопанная.
На дорожке метрах в четырёх от крыльца, стоял мужчина в расстёгнутой тёмно-красной куртке и внимательно меня разглядывал, если не сказать - пялился.
Я выпустила облачко дыма и ответила ему таким же пристальным взглядом.
Внешность у него была заурядная, ничем не примечательная, кто-то другой мог бы когда-то быть с ним знакомым, а потом об этом и не вспомнить - но точно не я. Совершенно определённо, знакомы мы не были.
Я заметила, что мужчина напрягся, а лицо его приобрело вроде бы удивлённое выражение, как будто он ожидал, будто бы я должна проигнорировать его внимание.
- Вам что-то нужно? - я спустилась ещё на ступеньку, не отводя глаз.
Он с пару секунд ещё стоял неподвижно, но потом развернулся и быстро зашагал по узкой, едва протоптанной тропинке, скрывшись за углом пиццерии.
Я стояла с дымившейся сигаретой, до боли сведя брови к переносице, ощущая острое желание догнать мужчину и узнать причины этой игры в гляделки. Кто-то коснулся плеча, и я едва не подскочила.
- Ты что? - Ваня аккуратно щёлкнул по сигарете, которую я сжимала в пальцах, и нагоревший столбик пепла упал на снег.
- М-м-м? - я затянулась, приходя в себя. - Просто... - ещё одна затяжка, - просто какой-то мужик на меня... пялился.
- Где он?
- Уже ушёл.
- Надо было мне быстрее доедать.
- Ничего страшного. Идём.
- Хорошо.
К университету мы не бежали, но идти старались быстро - до звонка на пару оставалось меньше семи минут.
- Может, оставишь мне? - услышала я голос Вани. - Не хочу целую.
- А? - я посмотрела на него, потом на свою сигарету. - Ладно. Совсем же мало осталось.
- Ничего, мне хватит.
Когда мы подошли к корпусу, у дверей стояло человек десять, среди них - Марина, моя соседка по парте.
- Аха, вот кто значит твой зубной! - она помахала нам, выбрасывая окурок в урну. - Ты ещё курить будешь? Семинар через пару минут начнётся.
- Нет, идём.
Ваня проводил нас до второго этажа.
- Ну давай, Алекс. Удачи тебе! - сказал он, поднимаясь выше.
- Аха, пока, - ответила я.
- Как он тебя назвал? Алекс? - спросила Марина, когда мы подошли к кабинету.
- Что-то вроде того. Алекса, вроде? - я взялась за дверную ручку.
- Ну и давно вы...
- Мы... - я улыбнулась и покачала головой. - Нам просто нравится общаться.
Прозвенел звонок, и мы скользнули в кабинет, где Салова, поднимаясь из-за стола, одарила нас не самым приятным взглядом, но ничего не сказала.
- Аха, рассказывай мне тут, - шепнула Марина, усаживаясь за парту.
Я хотела ответить, но промолчала - отчасти потому что кожей чувствовала взгляд профессорши, у которой я едва ли не с первого практического занятия была на особом счету.
Достав распечатки, я вздохнула и морально приготовилась вызваться на первый же вопрос.
Прижимая к боку две книжки в мягкой обложке и одну в твёрдой, я возвращалась из магазина. Снова помедлила у поворота к мосту, но решила, что сегодня я не настроена на спонтанные решения, к тому же в квартире остались кое-какие вещи и записи. Их было не так много, так что когда придёт время - вынести не составит труда. Меня удерживало и любопытство - вдруг Данил выяснит что-то по поводу вчерашнего случая.
Я поднялась на пятый этаж, открыла дверь и остановилась на пороге, почувствовав, что в квартире в моё отсутствие появился кто-то ещё.
От последней пары оставалось всего ничего, и я уже было решила, что сегодня мой день - с медицины удалось свалить, в пиццерии с Ваней мы посидели, в начале семинара я неплохо отвечала, а теперь только диктант по терминам написать, и можно домой идти.
Рядом вздохнула Марина, начиная прописывать определения с середины списка. Я посмотрела на свой, пару раз сморгнула, не сразу сообразив, почему не могу прочесть написанные в столбик слова. Закрыла глаза, помассировала переносицу, открыла - никакого эффекта.
Буквы расплывались, а сам листок я видела будто бы сквозь мутную красноватую плёнку.
- У меня всё в порядке с глазами? - прошептала я, повернувшись к соседке.
- Вроде да, а что случилось?
- Девушки, какие у вас проблемы? - профессорша приподнялась, вытянув шею и придерживаясь за стол.
Я не ответила, пытаясь рассмотреть подругу, которая казалась мне только тёмным силуэтом на фоне окна.
- Саш? Что случилось? - она дотронулась до моего плеча, вгляделась в лицо, а потом сказала громче: - Мне кажется, Саша себя плохо чувствует.
- Что там с вами? - Салова с неохотой встала и подошла к нашей парте.
- Просто голова... кружится, - когда я это сказала, действительно подкатил приступ дурноты.
Женщина долго смотрела на меня, видимо, рассчитывая уличить в симуляции.
- Ей же нужно в медпункт, или на свежий воздух! - сказал кто-то.
- Хорошо. Марина, отведите Александру к врачу, а сами возвращайтесь.
- Давай потихоньку встанем, - соседка приобняла меня за плечи и подхватила мою сумку. - Пойдём. Вон дверь...
Прямоугольный контур, очерченный мутной чёрной линией... это дверь?
Я стиснула зубы и старалась идти ровно, не сильно наваливаясь на подругу.
Когда мы оказались в коридоре, Марина снова заговорила:
- Ты может что-то не то съела? Вы где с Ваней обедали?
- В пиццерии...
Снаружи было не так светло и вроде бы свежее, и я почувствовала что меня слегка отпустило, а глаза стали различать контуры предметов.
Марина потянула меня направо, к лестнице, спускалась в крыло с медпунктом.
- Подожди, - я прислонилась к стенке и глубоко вдохнула. - Помоги мне лучше до крыльца добраться. Хочу на воздух.
- Ты... ты уверена? - она снова потянула меня за рукав, но я не сдвинулась с места.
- Да. Мне уже лучше. Постою там, потом домой поеду.
Марина всё ещё смотрела на меня с сомнением, но произнесла:
- Ладно, - и повела по коридору в другую сторону.
До вестибюля были чёртовы десятки шагов, пусть занял минуты три вместо одной, но вот я уже сижу на ступеньках с сумкой на коленях, на плечи накинуто пальто, которое получила для меня Марина. Мне удалось отправить её обратно на пару, от которой оставалось пятнадцать последних минут.
На улице всё было сине-фиолетовое. Красное марево постепенно рассеивалось. В висках нарастала тяжёлая пульсация, будто раскачивали маятник, и тот ударялся обо что-то внутри. Но больше не мутило.
Я уже начала подумывать, а не закурить ли, когда моё внимание привлекла какая-то тень у самой границы светлого круга, который очерчивал фонарь. Уже второй раз за день я чувствовала, что за мной наблюдают. Я попыталась рассмотреть силуэт получше, но зрение всё ещё выдавало мутную картинку. Да и тень была настолько неподвижной, что я начала сомневаться, человек ли это. И уж тем более вряд ли это тот же человек, что у пиццерии. Зачем ему быть здесь?
Двери хлопнули, на крыльцо кто-то вышел. Я чуть повернула голову, пытаясь определить, не знакомые ли. Говорили негромко, возможно, что обо мне, но узнать, в чём дело, не подошли. Значит, не свои.
Мне показалось, что где-то на краю поля зрения мелькнул красный сполох. Я снова взглянула туда, где мне виделся человеческий силуэт, но на этот раз никого не заметила. Исчезло и ощущение слежки.
Облокотившись на сумку, я обхватила голову руками. Зачётная неделя на подходе, а со мной что-то непонятное творится, причём непонятное настолько, что никому и не рассказать. Ваню в этом ключе я рассматривала в последнюю очередь. Мы с ним действительно просто хорошо общались.
Он появился спустя пять минут, вместе с Мариной.
- У тебя ведь, наверное, вся задница мокрая! - на всё крыльцо объявила подруга.
- Иди сюда, поднимайся, - Ваня опустился на корточки на ступеньку ниже меня, обнял, продевая руки под мышки. Когда он встал, я поднялась вместе с ним.
- Ты был прав насчёт того куска пиццы. Не стоило его есть, - я постаралась улыбнуться.
- Тебе точно с него плохо было? Тошнило?
- Я тебя умоляю! Вот без подробностей обойдёмся, а? - я начала высвобождаться.
- По-моему, она приходит в норму, - сказал он Марине поверх моего плеча.
- Я вижу, - она улыбнулась и спустилась к нам. - Тебе в какую сторону ехать? Мне с Сашей в одну, но я выхожу раньше.
- Мне не ехать, мне идти. Но я её довезу.
- Ваня... - я наконец отодвинулась от него, продела руки в рукава пальто, перевесила сумку. - Что там Салова насчёт меня сказала?
- Да ничего не сказала. Мы написали диктант и пошли.
- Отлично.
- Сдалась тебе эта Салова, - Ваня, придерживая за локоть, провёл меня вниз по ступенькам.
- Мне экзамен ей сдавать, забыл?
- По-моему, ты сегодня отлично отвечала, - Марина спустилась и приготовилась поддерживать меня с другой стороны.
- Перестаньте вы это. Я иду. Видите, иду! - в доказательство я сделала несколько неуверенных шагов вперёд. Слышно было, как ещё кто-то из группы пытается выяснить, что случилось.
- Я в порядке. До дома доберусь.
- Я с тобой, - сказал Ваня, - и очень прошу, не спорь.
- Если, когда мы доберёмся до остановки, тебе ещё будет казаться, что я не справлюсь - так уж и быть. Хотя я сама бы прекрасно дошла.
- Уж через нашу дорогу я тебя одну не пущу в таком состоянии.
- Ох, да перестань, не собьют! - я сделала ещё несколько шагов, уже смелее. Марина и Ваня меня нагнали, она - слева, он - справа.
Я остановилась, скрестив руки на груди, чувствуя на себе два внимательных взгляда.
- Спасибо.
- Данил? - позвала я, не торопясь проходить внутрь.
- Алекса, проходи! К нам зашёл один из моих старых друзей, я тебе о нём говорил.
- Донаги? - чувство тревоги уменьшилось, но не исчезло.
- Нет! Ты с ним ещё не знакома. Это Лёша... одноклассник мой... - мужчина появился в прихожей. - Ты что, боишься?
- Нет, с чего ты взял, - я защёлкнула замок. - Но там кто-то ещё.
- Он пришёл с подругой. Проходи же.
- И по какому поводу визит?
- Я списался с Лёшей, и оказалось, что он в городе. Я подумал, что было бы неплохо встретиться и всё обсудить.
- Привет, Алекса! - когда я вошла в комнату, белобрысый парнишка, сидевший на диване, слегка приподнялся и взмахнул рукой. Красноволосая девушка, сидевшая рядом с ним, кивнула и немного нерешительно улыбнулась.
- Привет, Алексей... - при виде шестнадцатилетнего парня я слегка оторопела, но быстро пришла в себя, пробормотав: - Ну да, ты же ещё в школе был... когда всё случилось.
После того случая Ваня не отходил от меня целую неделю. На следующий день потеплело, и дальше температура только повышалась, пока двадцатого не дошла до нуля со всеми сопутствующими в виде тающего снега, так что ворчания по поводу моей лёгкой одежды я слышала уже меньше. Но зато никакой пиццы, и ни одной "лишней" сигареты.
- Мама Ваня, - поздоровалась я утром во вторник и встала рядом, доставая пачку сигарет из кармана незастёгнутого пальто.
Мне всё так же был безразличен холод, и пальцы периодически немели, иногда мне чудилось, что за мной кто-то следит, но до дурноты больше не доходило, и я считала это хорошим знаком. Наверное, всё дело в недостатке сна и нервах накануне сессии.
- Привет, - Ваня протянул руку и попытался стянуть отвороты пальто у меня на груди.
- Эй, не надо! Тепло же.
- Это вчера было тепло, а сегодня уже подмораживает. У тебя сапоги не скользкие?
- Вроде нет.
- А то куда ни глянь, везде лёд.
- Эх, мама Ваня, не беспокойся ты за меня так, я девушка взрослая, - проговорила я, зажав сигарету в губах, после чего подкурила.
- Ну-ну, - Ваня рассеянно кивнул. - Что у вас сегодня?
- Всё то же. У Саловой последний семинар. По ОМЗ тест, у вас ведь вроде тоже?
- Готовилась?
- Шутишь? К чему там готовиться? Я вообще думаю, что будет мне "автомат".
- Не рано радуешься?
- Все задания полмесяца назад сдала. Нормальный преподаватель всё и так поставить, без теста даже.
- На твой вкус, она нормальная?
- Ну... - я выпустила струйку дыма, слегка запрокинув голову, - она такая, что на неё можно воздействовать.
- Вот как.
- Вот так, - я кивнула, взглянув на Ваню. - В любом случае, раз в десять меньше проблем, чем с Саловой.
- Слышал, ты её своими ответами уже достала. Тоже "автомат" ждёшь?
- Тут вряд ли. Через неделю контрольная по всему курсу, результаты только на консультации к экзамену... Что-то мне подсказывает, что сдавать будем все. И я в том числе.
- Вот не верю, что ты не найдёшь способа откосить.
Я глубоко затянулась, задумалась, выдохнула дым и покачала головой.
- Ну тут разве что какие-то радикальные методы помогут. Всё, пошли. Мне ещё инглиш надо как-то пересидеть...
- Ещё рано, - Ваня взглянул на дисплей мобильного, убрал его и порылся в карманах в поисках сигарет: - Может, ещё по одной?
- Если хочешь, оставайся, - я выбросила окурок и, подойдя к входной двери, взялась за ручку.
- Ладно, ладно, - он спрятал пачку и отцепил мои пальцы от дверной ручки. - Прошу, мадмуазель.
Мы пересекли вестибюль и протиснулись к гардеробу, обогнув выкрашенную в желтый цвет парту, которая была небрежно отодвинута от стены и едва не загораживала проход.
Было слышно, как вахтёрша объясняет уборщице:
- ...температуру лучше не сбивать. А то собьешь - потом хуже будет. Надо подождать - пусть организм поборется...
Гардеробщица сидела у окошечка и разгадывала кроссворд.
- Сами повесьте, хорошо? Там открыто... - подняла она глаза. - Кстати, филологи, не знаете парнокопытное, вторая "а", шесть букв?
- Газель, - ответила я, обернувшись.
- Точно, спасибо.
Ваня уже пристроил куртку и ждал меня снаружи. Я сняла пальто, готовясь повесить его на крючок, но в этот момент пальцы стали будто деревянные, и оно выскользнуло из рук, распластавшись на полу бесформенным пятном.
- Вот неловкая, - я рассмеялась немного нервно и хотела было наклониться и поднять, но туловище меня не слушалось.
Я застыла, глядя на пол и ощущая, как стук сердца становится всё быстрее от паники, подкатывавшей к горлу.
"Ну давай же! Двигайся".
- Эй, ты в порядке? - Ванины руки подхватили пальто и зацепили петлю за крючок.
Он тронул моё плечо, и оцепенение пропало так же внезапно, как и наступило.
- Ничего. Просто... задумалась.
- О газели? - он улыбнулся, но тут же нахмурился: - Ты бледная.