Хотя мир еще казался затянутым вязким слоем мутной илистой воды, сознание возвращалось. Она ухватилась за уголок подушки, потом провела ладонью по лицу, будто бы стирая липкую серую маску обморока, и нащупала край майки, мокрый, слегка чавкающий под пальцами от пропитавшей его влаги.
Девушка приподняла голову над кроватью и увидела, как темные пятна на простыни и белье, поначалу темно-серые, проявляются в буровато-красные разводы подсыхающей крови.
Пальцы левой руки - той, что не затекла из-за неудобной позы, в которой она пролежала всё это время - начали ощупывать бок сантиметр за сантиметром, но не нашли ни ран, ни порезов. Боли тоже не было.
Уцепившись за спинку кровати, она подтянулась и села. Все тело тяжелой сетью опутала неприятная слабость.
"Низкое давление".
Занемевшую кисть правой руки охватило болезненное покалывание.
"Оттого, что кровь носом шла".
Девушка откинула голову и вздохнула. Взгляд скользнул по стенам, оклеенным светлыми обоями, по ровно выбеленному потолку, по книжным полкам, невысокому столику и свежему номеру "Космополитен" на нем... и остановился на компьютерном столе.
Монитор светился синей заставкой приветствия.
Девушка посмотрела на экран и поняла, что не может вспомнить своего пароля.
Она выпрямилась, спустила ноги с кровати, встала и подошла к столу, пальцами непослушной правой руки провела по клавишам. В прикосновении было что-то знакомое. Ей показалось - что еще чуть-чуть, и она должна вспомнить сочетание букв и цифр, которое нужно ввести под ее именем пользователя - "Hostess".
Строкой ниже - "Host". Но его пароля она тем более не знала.
"Чьего - его?"
Девушка села на кресло у стола, потирая виски. Она взяла со стола книгу в мягкой обложке, пролистала, - похоже, сборник научных статей по лексикологии - положила обратно. Внимание переключилось на пропитанную кровью майку.
"Надо застирать".
Ванная нашлась легко.
Она пустила воду, даже не взглянув на краны, которые повернула, встала перед зеркалом, что висело над раковиной, и несколько секунд вглядывалась в свое отражение. Потом разделась, бросив белье под тёплую струю, и присела на край ванны.
Набрав горсть воды, девушка отерла кожу от следов крови.
Еще одну горсть плеснула в лицо. Легче не стало.
Ей казалось, что пустота, занявшая место мыслей и воспоминаний, заставляет черепную коробку вдавливаться вовнутрь. Это было невыносимо.
В дверь позвонили.
Девушка подняла голову. С кончиков темных волос стекала вода, на бледной коже выделялась каждая неровность.
Звонок повторился.
Она оглядела стены ванной, обхватив себя за плечи, и увидела висевший на крючке махровый халат.
Девушка встала, сняла его, просунула руки в рукава, поправила воротник и затянула пояс. Она вышла в прихожую и почувствовала, как песок, нанесенный с улицы, покалывает пятки.
Не включая света, она посмотрела в глазок.
На площадке стоял мальчик лет десяти. Большими пальцами рук он оттягивал лямки тяжелого школьного рюкзака, а голову поднял, рассматривая что-то на потолке.
Девушку снова захлестнуло ощущение чего-то знакомого и привычного, но, опять, ничего конкретного.
Она отщелкнула замок и открыла дверь.
- Здравствуйте, Лидия Николаевна! - мальчик посмотрел на нее снизу вверх, подтянув рюкзак к плечам.
"Лидия Николаевна!" - загорелось в голове спасительным маячком.
- Здравствуй...
Мальчик переступил с ноги на ногу и сказал:
- Лидия Николаевна, можно войти?
- Что? - девушка поняла, что прокручивает в голове свое имя, пытаясь за что-то зацепиться.
- Мы сегодня будем заниматься, Лидия Николаевна?
- Нет. Сегодня, нет.
Теперь ей казалось, что голова готова разорваться, наполненная одной-единственной мыслью.
- Лидия Николаевна, все в порядке? - донеслось словно издалека.
- Да, все хорошо, - она заставила себя посмотреть на мальчика. - Извини, я плохо себя чувствую сегодня.
- Да, заметно, - мальчик кивнул. - Вы, это, лечитесь.
- Хорошо.
- Тогда я домой?
- Да.
Мальчик окинул ее внимательным взглядом и повернулся к лестнице.
Девушка закрыла дверь.
"Лидия Николаевна. Лидия. Лида".
Она вбежала в комнату и опустилась на колени перед столом, едва не смахнув стоявший на нём телефонный аппарат.
Девушка сорвала верхний выдвижной ящик с подшипников, положила его на колени и замерла, увидев, что красный огонек на автоответчике мигает.
Она не глядя нащупала кнопку воспроизведения записей и вернулась к ящику, вслушиваясь в полузнакомые голоса.
"Лида? Возьми трубку, если ты дома. Лида! Лида, все в порядке? С кафедры пытались дозвониться тебе на мобильный, но он выключен. Что случилось? Ты наверное себя плохо чувствуешь. Но Игорь Владимирович рвет и мечет, ты его знаешь. Уже который раз... Ну, ты знаешь. Я ему говорила, но ему все равно, конечно, хоть ты там умирать будешь. Тьфу-тьфу-тьфу. В общем, я после работы зайду. Надеюсь, все в порядке с тобой... Ну, пока".
"Лида, это я. Привет. Я сегодня пораньше приду. У нас сегодня... Ладно. Потом расскажу. Я знаю, у тебя занятия с Витей. Постараюсь не мешать. Пока вы занимаетесь там, я как раз ужин хотел приготовить. Так что не беспокойся. Целую, до встречи".
"В семь. Как и договаривались", - последняя фраза, произнесённая после гудка чуть хриплым мужским голосом.
Девушка отвлеклась от бумаг, которые перебирала, и вздохнула. Просмотрев документы в ящиках и прослушав записи, она начала кое-что понимать о себе, но - не вспоминать.
На полу лежали ее паспорт, свидетельство о браке, ежедневник, где на первой странице значилось расписание работы кафедры иностранных языков, мобильный телефон с севшим аккумулятором.
Она огляделась и заметила прислоненную к столу сумку. Вытащила оттуда косметику, выложила кошелек и пересчитала деньги, закрыла, положила его обратно в сумку вместе с паспортом, ежедневником и телефоном и прислушалась.
Из-за входной двери, приглушенные шумом льющейся воды, слышались голоса.
На цыпочках, с сумкой в руке, она подошла к двери и почти не дыша наклонилась к глазку.
На площадке стояли трое - тот мальчик с рюкзаком и двое мужчин. Один из них протянул мальчику несколько купюр, тот кивнул и взял их, и потом стал спускаться по лестнице. Второй достал из кармана пиджака телефон, набрал чей-то номер и, дождавшись ответа, произнес:
- Да. Она там. Ждем группы захвата. Десять минут? Хорошо.
Оба мужчины прислонились к перилам и замерли, не глядя друг на друга.
Девушка ухватилась за дверную ручку, с трудом переводя дыхание. Спасительные маячки на сегодня закончились. В мыслях осталась только мигающая алая табличка: "Опасность! Беги!"
Она попятилась, развернулась и быстрым шагом прошла в комнату, сбрасывая с себя оцепенение.
Прикрыв веки, она позволила своему телу двигаться самостоятельно и сняла с полки часы и зарядное устройство для телефона. Надела часы на левую руку и засекла десять минут. Сбросила с себя халат, открыла платяной шкаф и - снова почти ощупью - нашла белье, носки, джинсы и футболку. Одевшись, взяла в прихожей кеды и легкую куртку. Пока была там - прислушивалась, но на площадке было тихо. Обулась, проверила, все ли на месте в сумке, посмотрела на часы. Пять минут.
Через дверь нельзя - там ее ждали.
Девушка вышла на лоджию и поняла, что находится не ниже пятого этажа. Посмотрела на секундную стрелку часов, потом открыла крайнее окошко, и, высунувшись, увидела незастекленную лоджию соседей, отделенную кирпичной перегородкой.
Она посмотрела вниз, вздохнула, перекинула ремни сумки через шею и пододвинула ее на спину, протиснулась в проем окошка и нащупала носками кед узкий бортик по низу лоджии. Медленно переступая и крепко цепляясь за перила, она добралась до соседней и перевалилась через край, чувствуя, что футболка прилипает к вспотевшей коже.
Краем глаза девушка заметила, что к подъезду подъехал черный микроавтобус. Она присела и закусила губу.
"Меня найдут".
Девушка обернулась и увидела у себя за спиной деревянную раму с сеткой от комаров, прикрывавшую открытую балконную дверь. Она толкнула раму, все еще сидя на корточках, но та не поддалась - закрыта на крючок изнутри.
Ей показалось, что она слышит шум из открытого окошка своей лоджии. Тогда девушка встала и ударила по деревянной раме со всей силы. Та с хрустом упала.
Снова инстинктивно пригнувшись, она нырнула в комнату.
Мужчина в майке и тренировочных штанах, полулежавший на диване, зашевелился, просыпаясь. Она выпрямилась и, не обращая на него внимания, вышла из комнаты, свернув по коридору в прихожую. Из-за закрытой кухонной двери слышался звук льющейся воды и звенящей посуды.
Когда девушка отодвигала язычок английского замка, из комнаты донеслось:
- Кто здесь?
Она выбежала на лестничную площадку, захлопнув дверь, и спустилась по лестнице, остановившись у входа в подъезд.
Приоткрыв створки, она выглянула на улицу. Микроавтобус стоял у обочины, никого рядом не было.
С лестницы послышались шлепающие шаги соседа.
Девушка выскользнула из подъезда и двинулась вдоль дома, ускоряя шаг.
По дороге навстречу ей проехал мотоцикл. Голова отчего-то дернулась - как бы сама - словно она захотела проводить его взглядом. Мотоциклист резко затормозил, одновременно развернувшись поперек дороги, и что-то крикнул, но из-под шлема не было слышно.
Из дверей подъезда выскочил мужчина в майке, тренировочных штанах и шлепанцах. Он повернул голову в одну сторону, потом в другую, увидел девушку, но ничего сказал.
Мотоциклист сорвал с себя шлем и закричал:
- Лида!
Она хотела обернуться, но не обернулась.
Двери ее подъезда распахнулись.
Она побежала.
2
Лида взяла пластиковый стаканчик с кофе и бросила деньги на прилавок. Продавец взял их, не взглянув на девушку.
Она села в углу за столик, покрытый липкими пятнами.
Лида достала из сумки и пролистала ежедневник, обнаружив там только расписание и планы занятий, заметки о делах и звонках.
Никакой подсказки, как быть дальше.
Лида посмотрела на часы. С момента, когда она, услышав голос мотоциклиста, бросилась бежать, прошло около часа.
Она помнила, как срезала угол до трамвайной остановки через дворы - огибала скамейки, проносилась мимо детей в песочнице. Выбежав на остановку, едва не сбила с ног старичка с газетой и запрыгнула в только что подъехавший трамвай. Он был набит битком, - конец рабочего дня - но она протолкалась в конец вагона и видела, как на дорогу вырулил тот мотоциклист. Его занесло на повороте, и, вылетев из седла, мужчина упал на тротуар. Мотоцикл - на рельсы. Трамвай набирал ход. Через пару секунд, тоже едва не перевернувшись, на дорогу вырулил микроавтобус и затормозил у лежавшего на тротуаре тела.
Больше Лида ничего не смогла увидеть - дорога шла под уклон.
Она выскочила на первой же остановке, пересекла сквер и, добежав до соседней улицы, села в маршрутку, из которой вышла через пятнадцать минут, оказавшись в тихой зеленой части города.
Всё ещё чувствуя, что сердце бьётся быстрее чем нужно, она постояла на перекошенном мостике над грязной речкой. Легкий весенний ветер приносил запахи целлюлозы, дыма и тины.
На другом берегу Лида прошла ещё пару кварталов и завернула в небольшую забегаловку, где купила себе безвкусный кофе - здесь он либо вообще вкуса не имел, либо она его не ощущала.
Часы показывали без нескольких минут семь.
Лида ощутила колебание воздуха и густой запах перегара, подняла глаза и увидела, что на стул напротив неё сел крупный потный мужчина с кружкой пива. Девушка сжала губы и попыталась одним глотком выпить оставшиеся полстаканчика кофе. Тот еще не остыл. Она поперхнулась и втянула ртом воздух, остужая язык.
- А вы рано пришли, - произнес мужчина.
Лида забыла об обожженном языке и посмотрела на него, чувствуя, как напряглось все тело.
- Ровно на семь договаривались, а вы уже вон сколько здесь сидите.
Он сделал большой глоток из кружки.
- Кто, договаривался?
Слова давались с трудом - во рту пересохло.
- Вы сегодня и договаривались.
Мужчина утратил тот непринужденный вид, с которым садился за столик и прищурил глаза.
- Лида, ведь так?
- Так.
- Ну так в чем же дело?
Лида поняла, что ее сейчас разорвет между горячим желанием рассказать, как начался её день, и паническим желанием встать, сорваться и снова куда-то бежать, поэтому она почти обрадовалась словам продавца, которые не оставляли никакого выбора:
- Ей, ребята, посмотрите-ка в окно.
Она посмотрела и увидела, как у тротуара затормозил знакомый темный микроавтобус.
Лида вскочила, оглядываясь по сторонам в поисках выхода, но через мгновение поняла, что толстый мужчина уже куда-то тащит ее, ухватив за руку.
Перед глазами промелькнул продавец: он отрыл дверь позади прилавка и тут же захлопнул её, когда они протиснулись в соседнее помещение.
Лида позволила провести себя через кухню и затащить в фургон, из которого только что выгрузили последний ящик с продуктами. Створки с лязгом закрылись, машина поехала, подскакивая на каждой дорожной выбоине.
Лида высвободила руку и хотела прислониться спиной к стенке, но не удержала равновесия и упала, ударившись о деревянный настил бедром и коленом.
- Осторожнее, - услышала она голос мужчины.
Девушка попыталась различить его силуэт, но было слишком темно.
Лида села, подтянув колени к груди, сумку пристроила под бок, а голову опустила.
- Что вообще происходит? - сказал она.
- Простите? Не расслышал.
- Я говорю, что вообще происходит? Кто они такие и что им нужно? И кто вы?
- А то вы не знаете, - мужчина издал звук, похожий на смешок.
- Представьте себе, не знаю! - выкрикнула Лида. А потом добавила почти шепотом: - Не помню.
- Не... у-у-у... - мужчина пробормотал что-то невнятное, такое ощущение что даже не по-русски, но девушка готова была поклясться, что улавливает в интонации и сочетании звуков что-то знакомое.
Дорога резко пошла под уклон - будто бы фургон нырнул в пустоту - и Лида почувствовала приступ головокружения пополам с тошнотой. Казалось, что темнота сгустилась, а когда железные дверцы с лязгом распахнулись, внутрь хлынул поток пронзительно-белого света.
Прежде чем зажмуриться, Лида успела увидеть, что мужчина выскочил из фургона, а вместо него внутрь забрались двое или трое. Девушка почувствовала у себя на спине их руки - ее подхватили, повели куда-то. Вокруг слышались голоса - но она не могла разобрать, о чем говорят.
В висках тугим клубком свернулась тупая пульсирующая боль. Лида закричала и попыталась вырваться. Ее тело обхватили крепче, стянули куртку с плеч и, похоже, вкололи что-то чуть выше основания шеи.
Боль в висках сменилась чувством полной отрешенности от происходящего - словно черепную коробку набили ватой. Руки и ноги тоже стали мягкими и непослушными. Лида поняла, что теряет сознание, и ощутила прилив радости.
Но обморок длился недолго. За ним последовали вспышки черного и белого, чужие прикосновения, резкие медицинские запахи... и разговоры - главным образом о ней. Иногда она могла разобрать отдельные фразы, но чаще чужие голоса сливались в бесконечный гул, окутывавший со всех сторон.
Лиде казалось, что и она что-то говорила - но возможно, это был сон. Еще ей снилось, что ее везут куда-то. Куда - она не знала, также как не знала того, сколько времени прошло, прежде чем мир не начал наконец проявляться в красках, звуках и запахах.
Лиде снова показалось, что она пробивается к воздуху и свету откуда-то с глубины, пытаясь рассечь густые и мутные волны.