Каждый писатель имеет свою аудиторию. Нравиться всем невозможно. Это все банально и общеизвестно. Тем не менее, каждый автор, так или иначе, отвечает для себя на вопросы: "кто он сам?" и "для кого он пишет?"
Для себя я давно решил, что пишу исключительно для умных, добрых и благородных читателей. И людям, этими качествами не обладающим, мои произведения действительно не нравятся, и нравиться не могут.
Но тут возникает заминка: редко кто признает себя подлым. Это естественно. Слово "благородный" многими воспринимается просто как "достойный гордости", а слово "подлый", как "достойный презрения". Причина такого восприятия ясна, но, конечно же, оно не верно.
Давайте обратимся к словарю. Возьмем, например, толковый словарь Д.Н.Ушакова. Один из лучших в своем роде. Смотрим.
Благородный - 1) Аристократического или дворянского происхождения. 2) Способный пренебречь личными интересами, высоконравственный, безукоризненно честный.
Это классические определения. И именно ими надо руководствоваться.
Оставим в покое первые (исторические) определения. Как они связаны со вторыми, я говорил в других своих работах, но сейчас не о том. Приведу один очень наглядный пример, демонстрирующий поведенческие реакции человека, являющегося антиподом "благородному".
Совсем недавно на форуме, посвященному одному из сетевых конкурсов один гражданин (так и не удосужившийся назвать свое имя) выдал относительно моего рассказа: "слишком много ошибок в английской версии" (рассказ выложен сразу на двух языках). Когда же я попросил указать хотя бы одну, последовало: "я в редакторы-корректоры к вам не нанимался. ".
Пример своей ясностью достоин хрестоматийного рассмотрения. Действительно, в рассказе могло быть "слишком много ошибок" (я могу позволить себе в этом усомниться, и для любого стороннего критика называю адрес http://zhurnal.lib.ru/a/aliwerdiew_a_a/devilreader.shtml , по которому мой расказ выложен в сети). Тем не менее, помнится, еще Аристотель говаривал, что не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Ошибок может быть много и у критикуемого, может ошибаться и критикующий. Так что само по себе это замечание еще ни о чем не говорит.
А вот фраза "я в редакторы-корректоры к вам не нанимался" в ответ на просьбу указать найденные ошибки уже говорит о многом. Во всяком случае, она говорит о мотивах критикующего.
Чем руководствуется, когда говорит об ошибках, человек благородный? То есть, человек, способный пренебречь личными интересами, высоконравственный, безукоризненно честный. Чтобы ошибки были исправлены, и там, где было плохо, стало хорошо.
Естественно, нельзя вдаваться в крайности. Скажем, если кто-то с наивным взором просит вычитать десятки авторских листов полной галиматьи, даже Святой Апостол имеет полное право отказаться. И даже не полной галиматьи, если нету времени.
Тем не менее, если произведение прочитано, и вердикт по нему вынесен, для благородного человека является делом чести его обосновать, и дать автору пару бесплатных (подчеркиваю!) советов, как сделать лучше. И мысли о том, что, указать автору на ошибки - это совершить бесплатную работу, у него не возникает. Совсем не возникает. Подобная привязка всего и вся к деньгам - удел людей совсем не благородных.
Понимаю, действительно существуют авторы, чьи произведения представляют собой одну нескончаемую ошибку. "Так что ж теперь, все это исправлять?!" - воскликнет кто-то. Это совсем не обязательно даже святейшему. Более того, когда ошибка на ошибке сидит и ошибкой погоняет, проще пареной репы указать первые несколько из них, а потом, вздохнув, резюмировать, что остальное, к сожалению, не лучше. Но только потом.
Это все естественно и даже инстинктивно для человека благородного. Делает он это все само собой, не задумываясь. Потому что такое поведение само по себе доставляет благородному человеку удовольствие.
Мотивации же человека подлого прямо противоположены. Говоря об ошибках, он стремится как можно сильнее опустить критикуемого автора в глазах аудитории, и не дай Бог, помочь ему, указав на реальную, требующую исправления, ошибку. Последнее на подсознательном уровне воспринимается подлым критиком, как бесплатная работа "на чужого (а тем более антипатичного) дядю".
Итак, пример разобран. Идем далее. Лица, подобные оному критику, любят произведения, написанные им подобными авторами со сходным рядом симпатий-антипатий. Мои произведения (как и произведения любого автора с благородным складом сознания) им не нравятся и не могут нравиться. Потому что в них (в произведениях этих) они неизбежно видят критику себя любимых.
Плохо, что такого рода люди занавозили большую часть издательств и редакций. Но это уже совсем другой разговор.