В засыпанный февральский грязный город 
Ворвалась в миг душистая весна,
И весело плясала в такт с природой,
И таяли стоялые снега.

С тобой мы повстречались той весною
И страстно слились в пламенной любви.
Нам верба предвещала дар благого
И радостного чувства виражи.

Ничто не в силах было малодушьем
Опошлить чувство то и грязью замарать.
Там громким контрапунктом благозвучья
Звенела юности прекрасная пора.

Но время шло, и с веток оторвавшись,
Стелились листья по сырой земле,
И всё сильней стучала по асфальту

Тревожная осенняя капель.

Всё раньше загорался свет на окнах
И улицах безлюдных и пустых,
И к чувству истому и к благородству
Примешиваться стала тень войны.

Ведь дождь с небес наплакал нам, что гордость
Должна всю власть любви в сердцах забрать:
И слабым стал, кто не проявит стойкость
И первый уделит внимания знак.

Нуждались друг во друге мы безмерно,
Но каждому хотелось быть сильней.
И каждый в глубине желал быть ценным,
И властвовать коварно ночь и день.

И главной целью стал душевный холод,
Что с тяжестью давался нам двоим.
Ведь знали, что друг в друге воет голод
В общении, и в ласке, и в любви.

О, да! Любить хотели безвозмездно,
Но меньше, чем любимы сами быть,
И с каждым днём тонули вместе в бездне
И отравляли радостную жизнь.

И чувства переплавились в тон стали
И выцвели, как краски в ноябре,
И, увядая, тихо затухали,
Как будто бы хотели умереть.

Мы счастье потеряли дней минувших,
Тот шанс святой, заботливой судьбы.
Горды мы были больше в своих душах
Чем жертвенно друг в друга влюблены...