Аннотация: Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь...
Ирине Васильевне было уже далеко за пятьдесят, и, увы, она понимала, долго не проживет. Инсульт, диабет, гипертония, повышение пенсионного возраста, с работой напряг. Только машина и выручала: развозила иногда пиццу, иногда таксовала, но с мужчинами много не посоперничаешь, вызывали в первую очередь их и работу давали им, так что рассчитывать на многое не приходилось. Работа на подмену, машина - в хлам, доход - кот наплакал. Женщина она была здравомыслящая, понимала: дальше будет только хуже, и отчаянно искала выход. Училась вышивать лентами, шить игрушки из тряпья, делать украшения из эпоксидной смолы - но, сколько не рекламировала себя в социальных сетях, покупатели не торопились обзавестись ее произведениями искусства, и желающих пожертвовать хоть сколько-то на карту тоже не нашлось. Хотя, может быть, это была ее вина, везде нужен талант, а если нет - выше пупа не прыгнешь.
"Что придумать-то, что, что, что?" - лихорадочно думала она, экономя на всем.
Весь ужас состоял в том, что она могла лишиться пенсии по инвалидности после инсульта в один момент, и куда идти? Предприятия закрывались, мужики хватались за любую копеечную работу, чтобы прокормить семьи, а соперничать с ними - чистое безумие. Кто примет на работу больную женщину, если десять здоровых мужиков стоят в очередь. Пойти бы на паперть, да кто там сейчас подает, а главное, пустит - места дороже, чем в депутатской думе, рыться по помойкам, так еще добраться нужно до хлебосольной помойки, на бензин уйдет дороже.
В общем, Ирина Васильевна доживала свои дни в гордом одиночестве, чаще на таблетках, дожидаясь, когда на нервной почве шарахнет окончательно. Нет, старухой она себя не чувствовала, в душе она была все та же, как в двадцать, в тридцать, в сорок, и жалела только, что пока было время не брала от жизни все, как другие. Мужчин сторонилась - берегла себя для единственного, а он так и не появился, вкалывала на трех работах, как проклятая, чтобы у дочери образование было, чтобы машину купить, дом построить... Да только образование дочери не пригодилось, работы по специальности нет, а если есть, платили копейки, а дочери съемное жилье оплачивать - вынь да положь, иначе чемодан, улица, подворотня. Тридцать пять, а не семьи, ни детей. Машина в два раза дороже обошлась, и не успела рассчитаться с банком, начала сыпаться, как ржавое ведро, успевай только кредиты на ремонт брать, а без машины вообще хана - пригород, однако. Недостроенный дом сгнил давно, занимая половину огорода. Иногда она в шутку задавалась вопросом: может на срубе этом опята и вешенки начать выращивать? А что, хоть какая-то польза.
Обидно и больно: ничего в жизни не добилась, сама никто и звать никем.
Перед сном она часто думала о смерти. Многие знакомые уже там, умершие кто во сне, кто от рака, кто по собственной глупости, и она с ужасом прислушивалась к себе, а проснется ли она завтра? Хотелось, чтобы все поскорее закончились, без боли и мучений, иногда даже мечтала о суициде или об эвтаназии, но умирать было страшно. Очень. Представляла, как веревка стягивает шею, как перестает поступать воздух...
Не-не, не ее это! Да вообще, жуть!
И неожиданно Ирина Васильевна подметила, что в момент прехода между сном и явью, когда тело вроде спит, а расслабленное сознание еще бодрствует, существует стадия, в которой живут некие невидимые сущности, которые за каким-то чертом пытаются ее вытащить.
Подходят, хватают за ноги и тащат, а она - ни с места.
Напугавшись до смерти, полезла в интернет. Оказалось, "сборщики душ", достают не ее одну. Кто-то считал, что это демоны, кто-то - временный паралич плюс игры разума.
Ясно одно: слава богу, с ума не сошла.
Паралич, так паралич... Значит, смерть подобралась еще ближе.
Ирина Васильевна перестала сопротивляться, размышляя над природой этого явления. Она еще много чего для себя открыла. Например, очень часто находится в незнакомом месте или в чужом доме, или, лежит в одной позе, а просыпается в другой. И ни разу не удалось увидеть тех, кто приходил за ней. Но руки-то у них были, она чувствовала плотские касания, значит, и тело должно было быть! А где они?
Пообщаться с этими существами не получилось. Стоило проявить активность, даже мысленную, ее тут же выбрасывало из состояния перехода в реальность, поэтому она просто продолжала наблюдать.
Однажды мимо прошли двое.
- Папа, а она красивая? - отчетливо спросил у отца приятный детский голосок.
- Тсс, тише! Здесь нельзя разговаривать! - мужчина одернул ребенка и добавил что-то еще, но смысл сказанного остался за гранью понимания. А после обошел ее, проверив, насколько прочно она "лежит".
И на хрена?!
Проснулась она в полнейшем потрясении. Нафантазировать такое она бы не смогла. И эти пропадающие слова... Возможно, сущности общались телепатически, но ее мысли они не слышали. Что, если это другое измерение, к которому она каким-то образом привязана?
Следующим открытием стало то, сущности любят полежать рядом. Для чего - вопрос спорный, но ощущения неприятные, после пробуждения ощущалась чувство недомогания и упадок сил.
Чего без дела лапать? Делали бы что-нибудь...
Черт, она бы не отказалась...
Вроде тело состарилось, а желания остались. Сущности не сущности, а когда ее обнимали, хотелось чего-то большего. Десять лет у нее никого не было, можно сказать, плесенью покрылась. А кому-то везет. Одна знакомая хвасталась, что ей частенько сняться эротические сны, в которых мужчина за раз доставлял столько удовольствия, сколько за всю жизнь не получила от мужа, и поэтому отсутствие мужниного интереса никак не ощущала, лишь бы деньги домой приносил. Ей такие сны ни разу не приснились.
Может надо было как-то намекнуть, что она живая и согласная?
Следующие несколько ночей Ирина Васильевна пробовала произнести в переходном состоянии хоть слово. И она, наконец, смогла выдавить "помогите" и зачем-то добавила: "хочу секса" ...
Потом, когда проснулась, ей было стыдно. Возможно, там, на грани, на нее не давили выработанные с годами условности, - язык развязался сам собой.
Слишком откровенно....
О том, что ее услышали, стало ясно через пару ночей. Мужская сущность, не показывая лица, попыталась неловко ее приласкать. Дух погладил по волосам, по спине, прижался крепче. Голос у него оказался приятный. Расстраивало только то, что он ничего о сексе не знал, пытаясь лишить его невинности, пришлось мысленно развращать несмышленыша, а возможности для этого у нее были сильно ограничены.
Инкуб ей достался какой-то неправильный...
Еще через пару ночей сущность осмелела, решив, что готова совершить подвиг. Пристроилась сзади и ввела в нее нечто подобное члену. С помощью самой Ирины Васильевны, конечно, которая пыталась объяснить сущности, в каком месте у нее центр удовольствия. Без включения мозгов на полную катушку, не делая лишних телодвижений, чтобы не выйти из состояния сна, это было непросто.
Наконец, это произошло...
Секс.
Секс и оргазм! Боже, она уже забыла, что это такое! Меж ног было приятно сыро от выделений, что означало только одно - тело насладилось в полном смысле этого слова, приняв виртуальный оргазм за настоящий, в теле все еще чувствовалось послевкусие и последствия урагана.
Но, анализируя случившееся, она слегка причумела...
Член вошел в нее, ни во что не упираясь. Через живот она могла ласкать его, и даже сжать в ладони. Она держала его в ладони, в то время, когда он был в ней. Все указывало на то, что она тоже некая энергетическая субстанция, слившаяся в экстазе с другой. А секс представлял собой не более чем пародию на сексуальную человеческую близость, с грубейшими нарушениями всех мыслимых и немыслимых законов физического мира.
Центр удовольствия у этих субстанций внутри где-то был, процесс понравился обоим.
Следующая попытка заняться любовью прошла неудачно. Ее друг долго тыкался во все места, так и не достав до точки J, она ему не мешала изучать себя. Зато - о, чудо! - она смогла увидеть это существо: молодой человек, совсем еще парнишка, с очень красивой внешностью, едва вышедший из подросткового возраста. Лет семнадцать - двадцать.
Как только взгляд упал на него, какая-то третья сила выкинула ее из того мира в этот, так что процесс завершить не успели.
Проснувшись, она снова испытала стыд. Знал бы он, сколько ей лет и что она из себя представляет!
А, может, зря она боится?
Человек - это ведь только оболочка, рано или поздно с телом придется расстаться., и что останется? Ну не стал бы молодой парень оказывать столько внимания какой-то старой перечнице.
Следующая ночь была подобна полноценному сну, если бы она себя не осознавала в нем в полной мере. Она совершенно точно знала, что находится в гостях. Парень пригласил ее познакомиться с семьей, предупредив, что пока она не в этом мире, ей придется довольствоваться мыслеобразами.
- И зачем это? - искренно удивилась и немного испугалась она.
- Потому что у меня серьезные намерения, - ответил он и повел ее в другую комнату.
Сынулька-то у них был действительно подростком, и про нее они думали то же самое, поэтому Ирине Васильевне было немного неловко, она чувствовала себя обманщицей. Ее расспрашивали о физическом мире, разговаривали о каких-то мелочах, и многие слова снова оставались для нее непонятыми, будто лишенные смысла, которые не имели образа, хотя они друг друга прекрасно понимали. Но самое странное, что родственники как будто не замечали, что землю у дома размывает дождем, отовсюду под дом льется вода, и дом отрывается от земли и плывет по реке.
- Мы же сейчас утонем! - запаниковала она, когда стены пошли трещинами.
Но родители и предки даже не поняли, о чем она, а молодой человек обнял - и все закончилось. Она обнаружила себя с ним на лавочке, которая располагалась на смежном с подъездом балконе, примерно на третьем этаже, откуда можно было любоваться спокойной рекой и парком с аккуратными рядами деревьев вдоль берега. Молодой человек скромно прижимал ее за талию и расспрашивал про поцелуи, про то, для чего они нужны, и что дает людям секс.
С ним было тепло и уютно.
И тут в подъезд вышли три тетки ее настоящего возраста и комплекции, враждебно обступив с трех сторон. Старые мерзкие горгульи, явно задумали открыть ему глаза. Единственное, что успела осознать испуганная Ирина Васильевна перед тем, как проснуться: далеко не факт, что после смерти она останется молодой и красивой.
В одну из следующих ночей, молодой человек снова пришел в полусне. Слава богу, он не поверил этим ведьмам!
- Нам все-таки нужно поговорить, я должна тебе многое рассказать, - начала она, но он остановил ее.
- Зачем ждать? - горячо прошептал он на ухо, обжигая его. - Я не хочу ждать! - и его сильные руки крепко обняли ее.
Потрясающее чувство, в ее жизни такого не было ни разу. На мгновение даже показалось, что это не тот молодой человек, которого она знает, этот был раскованным, уверенным и наглым. И Ирина Васильевна сдалась, раздвинув ноги и позволив взять себя, потому что потекла, как сучка во время течки. А еще она попыталась нащупать это бесплотное существо и, истосковавшись по желанной плоти, принялась яростно целовать его - в засос, выплеснув на него всю свою ненасытную страсть.
- Что ты творишь?! - существо в ужасе отшатнулось, едва вырвавшись из ее объятий. Дух почему-то решил, что она собирается его сожрать.
Вот, черт, переборщила...
- Да нет же! - пытаясь оправдаться Ирина Васильевна, но объяснять было некому - она проснулась, а отсюда в том мире ее не слышали.
Это ж надо было так лохануться...
Но, возможно, опасения сущности были обоснованными. Кто знает, какие могли быть последствия, когда одна шаровая молния пытается засосать до смерти другую. Не зря же они прячутся от людей, стараясь их не тревожить. Надо ж сначала понять принцип существования того мира и правила выживания в нем, вдруг там существуют какие-то ограничения?
Прошло уже много времени, а Ирина Васильевна просто засыпает, минуя стадию полусна. Но она чувствует, молодой человек где-то рядом, неподалеку, мучается сомнениями. Скучает, наверное, с ней он побывал в раю.
Трусишка...
Сны ей стали сниться другие. Приснилось, что она в больнице, и врач ее долго осматривал. Разговаривал, как с молоденькой девушкой, проверял все больные места, которые беспокоили в жизни. Особенно ее беспокоил по утрам низ живота, едва сползала с кровати, а после боль проходила. Лечил, прикладывая какой-то прогревающий пластырь, и боль во сне прошла. Утром встала - боли нет, и на следующее утро тоже.
Значит, беспокоится там о ней, и не торопит...
О смерти она не думает. Она мечтает провести с любимым долгую и счастливую жизнь, научившись жить в его мире. Иногда ей тревожно: вдруг ей придется отправиться в какой-то другой мир? И будет ли она такой, какой себя чувствует, или болезни и немощи последуют за нею на тот свет?
Но счастье есть - оно ждет ее за гранью. Там, где деньги не являются мерилом, а возраст не отражается на лицах. Главное, не думать о плохом - мысли там материальны, поэтому - думать только о хорошем!