- О, зеленоглазая богиня! Прими жертву во славу твою и прости мне долгое отсутствие!
Жаклин испуганно вздрогнула, приходя в себя. Ожидая своего легкомысленного друга, она задремала, и пробуждение от этого голоса было похоже на падение с большой высоты. Будучи застигнутой врасплох, Жаклин всегда в первый момент беспокоилась о том, как выглядит, и только минуту спустя - о том, что произошло. Поэтому сейчас первой её мыслью было: "Господи, у меня же скамейка отпечаталась на щеке", а второй - "Он всё-таки вернулся." Ей нравилось быть вампиром: достаточно повести плечами, вдохнуть немного солнца - и к тебе возвращается лёгкость, и никакой скрипучей человеческой заспанности.
Чара стоял на пороге беседки и смотрел на неё - Жалкин хотелось жмуриться от этого взгляда. Плющ, укрывший беседку, был похож на потемневшую от времени виноградную лозу, и Жаклин сказала:
- Тебя нужно одеть в шкуру, и ты будешь вылитый Дионис. Это вроде бы греческий бог.
Чара рассмеялся и ответил:
- Что ж, тогда давай устроим небольшую вакханалию. Вина я тебе, увы, не могу предложить, но...
Он обернулся, подзывая кого-то жестом. При упоминании вина у Жаклин пересохло во рту, жажда тихо царапала язык и горло. "Он привёл кого-то для меня, - скорее понадеялась, чем почувствовала Жаклин, - Я его обожаю!"
Вместе с Чарой в беседку вошёл мальчик лет пятнадцати - светлые серые глаза, широкие светлые брюки, кроссовки и чёрная футболка - типичный тинейджер, но вид у него был такой безмятежный и хрупкий, что Жаклин испугалась.
- Ты с ума сошёл? Он несовершеннолетний!
Чара широко распахнул глаза, передразнивая её:
- Неужели? Прости, я забыл спросить у него документы.
- Не издевайся! Ты понимаешь, о чём я говорю! Он ещё ребёнок!
Он рассмеялся:
- Меня в его возрасте не считали ребёнком. Успокойся. Это человек, ты забыла? Мне казалось, ты не одобряешь привычек своего хозяина, но если что, можешь извиниться и отпустить его. Я не так уж не голоден.
Жаклин смутилась.
- Я не это имела в виду. Просто... это так странно.
- Пить кровь странно? Хм, пожалуй, ты права. Пойдём отсюда, найдём какое-нибудь кафе и закажем себе по вегетарианскому салату. Тебя устроит?
- Ты когда-нибудь говоришь серьёзно?!
- Предлагаешь мне серьёзно отнестись к тому, что пить кровь - странно? Боюсь, я могу впасть в депрессию, если начну размышлять над этим. Жаклин, очнись! Тебе всё-таки десять лет, а не три дня! Что за странный гуманизм?
- Просто мне сложно так сразу переключиться. И Брай говорил... ну, москиты, сырая форель...
- Если ты собираешься поступать так, как говорил тебе Брай, то почему ты от него уехала?
Жаклин посмотрела на мальчика. Тот сидел на полу, что-то мурлыкая себе под нос, взгляд его был бессмысленным и чистым. Она видела движение крови под кожей, как горячий солнечный узор. Жаклин облизала губы и тряхнула волосами.
- Я же обещал доказать тебе, - сказал Чара, - что ты ничего не потеряла. И я докажу, если позволишь.
- Можно я закрою глаза?
- Так даже лучше, - Его усмешка была ободряющей и хитрой, - я кое-что придумал.
Тогда Жаклин закрыла глаза и стала ждать, того,что он придумал. Жажда сделала воздух горячим, жажда толкала её к жертве - настойчиво и упорно. Но пить кровь настырных полицейских - это было одно, а кровь ребёнка... нет, так нельзя. Жаклин хотела подняться, собралась сообщить,что лучше им поискать кого-то другого, но Чара взял её за плечи, и, шепнув: "Не открывай глаза" вывел из беседки в прохладный приозёрный воздух. Его тело излучало такую солнечную, чистую силу, что одна жажда смешалась с другой - Жаклин тихо застонала - оставалось надеяться,что достаточно тихо. Чара посадил её на траву и отстранился. Жаклин испугалась, что он снова уйдёт, потянулась за ним - и снова оказалась в его руках, чувствуя себя захваченной и защищённой одновременно. Губы у него были тёплые и солёные, и вкус поцелуя был ослепительным, будоражащим и глубоким. Жаклин не хотела отрываться от него, но не заметила, как Чара её отпустил. Жертву она нашла наощупь и по сиянию крови, видимому сквозь закрытые веки, поймала за узкие плечи и впилась в него, с восторгом чувствуя живое, яркое тепло - вкус недавнего поцелуя, вкус пульса и солнечного света. Это было так восхитительно, так непохоже на всё, что она пробовала раньше, так по-настоящему, что Жаклин пила и пила, забыв обо всём. Когда вкус стал медленней и прохладней, Чара осторожно привлёк её к себе. Жаклин тяжело дышала, ощущая в себе больше силы, чем когда-либо.
- Это прекрасно! - прошептала она. Чара улыбнулся:
- Я знаю. А теперь пойдём.
Жаклин не желала уходить, она желала повторить всё сначала - солнечный поцелуй и солнечный вкус, но Чара настойчиво уводил её прочь, и она не сопротивлялась - может быть, он покажет ей что-то ещё более необыкновенное, если это вообще возможно.
- Мы убили его, да?
Они выехали из города полчаса назад, и вокруг снова были ничейные просторы и поля. Чара включил радио и негромко подпевал солисту на незнакомом Жаклин языке.
- Да. Только не говори, что ты расстроена.
- Не скажу. Это было замечательно. Но почему ты меня не остановил?
Он фыркнул:
- Я не хотел портить тебе удовольствие. Если бы я остановил тебя, ты бы не поняла. К тому же, это было бы непросто. Я думал, ещё чуть-чуть - и ты начнёшь его обгладывать.
- Дурак! - Жаклин стукнула его в плечо.
- Э-ей! Повежливей с древними! Вдруг я нечаянно рассыплюсь в прах? В моём возрасте такое случается.
***
- Расскажи мне ещё про твоего Брая. - небрежно предложил Чара таким тоном, словно спрашивал про книгу - просто тему сменить и развлечься интересными подробностями сюжета. Солнце маячило перед ними, разбухая, наливаясь красным и всё ближе подползая к горизонту. Жаклин казалось, что если Чара захочет, провезёт её сквозь это солнце, как только оно коснётся дороги впереди.
Она сбросила туфили и сидела,подобрав под себя ноги, расслабленная и сонная. Вопрос о Брае заставил её вздёрнуться - так бывает, если спотыкнёшься во сне.
- Зачем тебе про него знать?
- Узнаю про него - узнаю и про тебя.
- Я совсем на него не похожа! - горячо возразила Жаклин, - если бы ты увидел нас рядом, ни за что бы не догадался, что он мой хозяин.
Чара фыркнул:
- Конечно,а если бы я не мог чувствовать силу, то решил бы, что хозяйка - ты.
Несколько секунд Жаклин размышляла, не воспринять ли это,как комплимент, но на всякий случай заметила надменно:
- Что я точно могу сказать - ты бы Браю не понравился.
- Как же так? - с нарочитой растерянностью изумился Чара, - Обычно я всем нравлюсь.
- Не обижайся, но таких, как ты он называет юношами для пляжа. Говорит,что такие хорошо смотрятся только солнечным летом где-нибудь в Испании, а в повседневной, обычной жизни высыхают и желтеют, как листья осенью.
Выслушав этот суровый вердикт, он расхохотался:
-Ты меня серьёзно напугала! Твой Брай - он ведь доктор? Больше никогда не буду ездить в северные города - вдруг пожелтею?
- Я же не за себя говорю, так Брай считает. - Жаклин надулась и завернулась в свой прозрачный шарф.
- Твой Брай, наверное, довольно бледный парень,а?
- Откуда ты знаешь?
- Угадал, - Чара задумался и добавил, - знаешь, это определение очень подходит моему младшему брату.
- У тебя есть брат? Настоящий?
- Даже больше, чем настоящий! Брат по крови. У нас один хозяин.
Жаклин заметила,как напряглись его губы и поспешно спросила:
- И что же, твой брат такой же красивый,как ты?
- Мне нравится, - пожал плечами Чара, - ему было шестнадцать, когда его обратили, он очень искренний и вспыльчивый. Я думаю, при таком сочетании качеств трудно быть некрасивым. Но определение Брая подходит ему не из-за внешности.
- А из-за чего?
- Ну, он чувствует себя абсолютно счастливым, только если рядом есть море, и если жизнь только такая, какой он её себе представляет. Если что-то идёт не так - он впадает в меланхолию или в бешенство.
- Своеобразный вкус был у твоего хозяина...- Жаклин следила, как солнце вгрызается в землю. Становилось прохладно.
- Это точно. Жаклин, не обязательно говорить слова "твой хозяин" шёпотом. Тебе нечего об этом грустить,я уже говорил.
Она не нашла, что на это ответить. Вот она просто уехала от Брая, но знает, что он жив, что с ним всё в порядке, но ей всё равно невыносимо грустно и хочется,чтобы весь мир грустил вместе с ней. Что же тогда Чара должен чувствовать? Или, может быть, когда тебе две с половиной тысячи лет, чувства другие?
- Чара, вот ты столько живёшь, у тебя чувства такие же, как прежде?
Он выпустил руль и посмотрел на неё с хитрым прищуром - в закатном свете его кожа была ещё смуглее и бархатней, а глаза - загадочней и глубже. Впервые они показались ей хищными.
- О да. Особенно некоторые чувства. И даже сильнее, чем прежде.
Жаклин поняла, что теперь он не шутит, покраснела и неожиданно для себя произнесла:
- Тогда давай поедем быстрее. Я не хочу ночевать на дороге.
***
Когда от солнца остались только отпечатки на облаках, они въехали в следующий город. Дома здесь были немного выше, а улицы - немного шире,чем в городе предыдущем,но Жаклин знала, что отели на этих улицах, даже самых центральных, всё равно никуда не годятся, что там или нет света, или горячей воды, или скрипят половицы, или заедает замок - а самое главное, приезжему сложно найти здесь хоть что-то похожее на уют. Но выбирать не приходилось, и проводить ночь на кожанном сиденье,пусть и в такой приятной компании, и Жаклин пыталась угадать, возле какого из блёкло подсвеченных фасадов остановится Чара. Но Чара свернул с центральной улицы в густую тень узкого квартала. Вокруг зажигались фонари, немногочисленные жители прогуливались по тротуарам, а чистый цвет темнеющего неба отражался в стёклах и лужах.
- Что ты придумал? - спросила Жаклин, - Это жилой район, здесь нет отелей. Или ты хочешь заночевать в парке?
- Нет, просто отели здесь наверняка очень плохие. У меня есть план для подобных случаев.
Ничего не понимающая Жаклин пожала плечами:
- Надеюсь, что есть, а то мне становится холодно.
- Обещаю, это ненадолго. - он затормозил у двухэтажного дома с тёмно-красной черепичной крышей и небольшим, но очень запущеным садом. В доме горел свет, и окна, утопающие в зелени, выглядели до крайности завлекательно.
- Как на открытке... - прошеплала Жаклин.
- Тебе нравится? Не против, если мы здесь заночуем?
- Нравится...у тебя там знакомые живут?
- Нет, зачем же? Там живут люди.
Жаклин последовала за ним, недоумевая, когда он аккуратно сбил замок на калитке и прошёл к высокой двери. Дверь была красивая, лакированная.
- Мы нарушаем закон, да?
- Какой человеческий? - улыбнулся Чара, нажимая на кнопку звонка, - конечно, каждый день.
Спустя несколько минут им открыла удивлённая девушка в шёлковом халате, расшитом чёрными розами. У девушки была длинная коса и глаза сиамской кошки. Увидев Чару, она неуверенно улыбнулась и уставилась на него вопросительно.
- Привет, - сказал Чара, - впустишь нас?
- Проходите...- отозвалась девушка. Растерянность её голоса уже растворялась в сонной монотонности. Жаклин замешкалась, и Чара со смехом обнял её за плечи, увлекая в дом:
- Вот видишь, нас пригласили, мы можем войти. Всё в соответствии со сказками твоей бабушки.
Девушка в шёлковом халате жила не одна,а с неопрятным взлохмаченным парнем. Тот, увидев незнакомцев, сначала рассердился и вскочил с места, но Чара примирительно похлопал его по плечу и усадил обратно в кресло, смотреть телевизор. Жаклин чувствовала себя странно,как будто пришла на пижамную вечеринку, где никого не знает.
- По-моему, это не очень удобно...- пробормотала она, стараясь держатсья поближе к Чаре.
- Да ладно! Здесь лучше, чем в отеле. К тому же, утром мы сможем позавтракать.
На втором этаже они обнаружили большую спальню с баром, камином и ворсистым ковром.
- Жаль, огонь, наверное, долго разжигать...- Жаклин вздохнула.
- Почему же долго? - Чара махнул рукой в сторону камина, и дрова, аккуратно сложенные там,с треском вспыхнули. Жаклин взвизгнула - ей показалось, что в камине что-то взорвалось.
- Это ты сделал?!
- Нет, это самовозгорание, - Чара передразнил её испуганный тон, - огонь - способность нашей линии. Думаю, в первобытные времена было очень полезно.
- Способность линии? - неуверенно переспросила Жаклин.
- Твой Брай, что, совсем ничего тебе не рассказывал? - изумился Чара, - Может, он у тебя полукровка? Кто его хозяин?
- Я не знаю...я с ним не знакома, и он никогда про него не говорил.
- Оно и понятно - раз уж про способности линии не упомянул,мог и про хозяина забыть. - похоже,Чара был сердит.
- Ну он...не хотел, чтобы я кому-нибудь случайно навредила, -оправдывалась Жаклин,чувствуя себя обманутой, беспомощной и глупой, - может быть, поэтому молчал...
- Твой Брай - дурак, - заявил Чара с чувством, - ты молодец, что сбежала от него.
Жаклин хотела ответить - хоть что-нибудь - но вместо этого всхлипнула и бессильно опустилась на мягкий ковёр, беспорядочно оглаживая его густую шерсть. Слёзы текли по щекам, и Жаклин не могла ни успокоиться, ни сказать толком, почему ей так больно. Чара сел рядом с ней, нашёптывая что-то, в мягком голосе его слова знакомого языка переплетались с чужеземными, и, уткнувшись ему в плечо, Жаклин обнаружила,что плакать тоже может быть уютно и сладко.
Запах его был таким солнечным, что Жаклин чудилось, будто его тепло тоже можно впитывать, как лучи в полдень. Осторожно обвив Чару руками, кляня себя за несдержанность, Жаклин осторожно погладила его волосы - просто чтобы убедиться, так ли они шелковисты наощупь,как выглядят, и мимолётно скользнула пальцами под ворот рубашки,чтобы проверить, в самом ли деле так тепла его кожа, как кажется. Ей хотелось поплакать дольше, чтобы Чара дольше её утешал, но дорожки слёз на щёках исчезали от прикосновения его губ,и прикосновения эти вызывали внутри такое лёгкое щекочущее чувство, что хотелось смеяться и петь.
- Останься со мной... - прошептала Жаклин, не понимая собственных слов.
- Я уже с тобой. - звук его голоса ласкал кожу и согревал изнутри. Жаклин знала, что это один из тех моментов, о которых после вспоминаешь лишь по обрывочным отпечаткам ощущений, памяти о счастье и нередко - с чувством лёгкого стыда, но ей было всё равно. Мягкий ворс ковра шуршал под её лопатками, каминный огонь осыпал её жаркими бликами, а Чара - солнечными поцелуями, и сознание плавилось, а разум не имел больше власти над её движениями.
- Совсем...останься...-повторяла она настойчиво, задыхаясь, под жаркий стук крови в висках, - останься...
Это было лучше, чем первая кровь и лучше, чем смотреть на солнце в июле, и лучше, чем танцевать всю ночь - как будто мир перевернулся и опрокинулся на неё приливной волной, и Жаклин потеряла свой вдох и выдох, под веками плясали яркие всполохи,и это было невыносимо и прекрасно.
Но когда она снова нашла своё дыхание, сквозь тёплую негу, среди просыпающихся мыслей послышалось
Жаклин
Она резко села, очнувшаяся и отрезвлённая этим голосом.
Жаклин, я ищу тебя. Возвращайся...пожалуйста.
- Что такое? - спросил Чара, удерживая её рядом, - Что-то не так?
- Я сошла с ума? - пробормотала Жаклин, прижимаясь к нему ближе, - Я слышу Брая. Он говорит, что ищет меня и просит вернуться.
- А ты хочешь вернуться?
Жаклин окинула его взглядом, и вспомнила наконец, о чём напоминал ей его профиль, руки и плечи. На первом курсе университета она по-настоящему увлекалась искусством, и, заблудившись в музее, забрела в античный зал. Тогда она сделала множество быстрых набросков, но среди образцов красот древности не было никого, похожего на Чару. Все они чем-то её раздражали - может быть, своей мраморной бледностью, неподвижностью и тргичностью поз.
- Когда ты был человеком, у тебя не было знакомых скульпторов?
- Были, конечно, но при чём тут твой хозяин?
- Да так, не при чём. Я не хочу возвращаться к Браю.
- Тогда нам нужно спешить. Если ты слышишь его, значит, он где-то рядом.