Андронов Леонид Александрович : другие произведения.

Амулет: Подземелья украденных сердец - Глава 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  1.
  
  Застенчивое солнце показалось из-за верхушек деревьев. Его тёплые, дружелюбные лучи раскрасили оранжевыми и золотыми оттенками заросший, неухоженный дворик перед домом, где теперь жила Уна.
  Высокие заросли сухой травы с разноцветными вкраплениями ещё не отцветших цветов покачивались от нежных прикосновений ветра. На скамейках, почти исчезнувших за ветвями разросшихся кустов и деревьев, и на выложенных камнями дорожках быстро высыхала роса.
  День обещал быть хорошим.
  Какому-нибудь одержимому порядком садовнику этот заросший дворик мог показаться примером безответственности и упадка, но для любого ребёнка он бы стал целым миром, пригодным для игр и приключений.
  Заросли кустов и деревьев с длинными ветвями, почти касающимися земли - идеальное место для постройки укрытия. Поросшая репейником свалка доисторического мусора у покосившегося забора - целый полигон для поиска древних сокровищ. На толстых ветвях деревьев можно было оборудовать отличный наблюдательный пункт.
  Уне бы понравилось здесь, будь у неё время, чтобы обнаружить это место полное маленьких чудес.
  Что-то ярко блеснуло среди сосновых лап.
  Это Амулет, зацепившийся цепочкой за одну из ветвей, неспешно покручивался, подставляя солнцу то одну сторону магического кристалла, то другую. И когда солнечный луч пронзал его, яркая россыпь света разлеталась по пушистой хвое.
  Птицы радостно щебетали. Улицы ещё не успели наполниться шумом машин и гомоном людей - было слишком рано.
  Здание, в котором находилась квартира Уны, стояло на отшибе, вдали от дорог и густонаселённых кварталов. Поэтому обычно здесь даже днём было тихо, а в этот час особенно.
  И именно в таких укромных местах бурлила невидимая, скрытая от человеческого глаза, жизнь. Среди всех этих буйных зарослей десятки этворов - крошечных диковинных существ - начинали свой день.
  Малюсенький человечек с щёткой густых травянистых волос на голове и в коротких моховых штанишках только что обнаружил пластиковую вилку под одной из скамеек. Это был травничек - безобиднейшее и весёлое существо, совершенно безопасное для людей и окружающих этворов. Он поднял вилку, осмотрел со всех сторон, поскрёб ей словно граблями землю и явно остался доволен. Запрокинув находку на плечо он отправился дальше, по одному ему ведомому маршруту. По пути он поприветствовал симпатичную травничку в юбочке из сухой травы, выгуливавшую под кустом крыжовника сороконожку на поводке.
  Под одним из подоконников на первом этаже здания сидело другое странное существо - длиннорук. Он чем-то напоминал синекожего осьминога, только вместо щупалец у него было двенадцать гладких тонких рук. Длиннорук попеременно протягивал их вниз к земле, где его ожидала беспокойная мышка в черном платье и белом чепчике. Тревожно озираясь по сторонам, мышка подала длинноруку огрызок яблока и его рука немедленно утянула его вверх. Вслед за первой рукой вниз опустилась другая, мышка вложила в неё сморщенную гнилую грушу.
  Тут же из трещины в асфальте выскочило пятнистое грибовидное существо с бегающими глазками - глотт. Существо огляделось по сторонам и, заметив неподалёку в траве потерянный кем-то теннисный шарик, стремительно атаковало его, вытянув в струну своё тело и заглотило шарик целиком. Тело глотта изменило свои пропорции, существо икнуло и юркнуло обратно в трещину.
  Ещё один маленький этвор, ростом не выше кошки, в грубой куртке, сотканной из кокосового волокна и опоясанный собачьим ошейником, в таких же кокосовых штанах и в сапогах из мягкой кожи шёл в густых зарослях травы и мурлыкал себе под нос одному ему известную песенку. На его щеках росли длинные бакенбарды, на голове сидела шапочка сделанная из половинки резинового мяча.
  Таких существ называли побрякушечниками.
  Через плечо у него был перекинут заштопанный человеческий носок, в котором позвякивала всякая всячина, найденная им на свалках и помойках. Побрякушечники любили собирать ключи, гвозди, часы, порванные цепочки, всевозможные стёклышки и пробки от бутылок.
  На природе они жили под землёй, в корнях деревьев, а в городе - в трубах, или перекрытиях между этажами. Иногда они прорывали ходы под зданиями, совсем как гномы.
  Звали этого побрякушечника Минка.
  Он был в прекрасном настроении, потому что с самого утра нашёл много интересных вещиц, которые можно было бы выгодно продать на ярмарке, на которую он собирался отправиться вскоре.
  Вдруг он перестал петь и поднял голову.
  Высоко на дереве, среди ветвей что-то блеснуло. Этвор пригляделся. На сосновой ветке висела красивая блестящая штука - тот самый Амулет, что потеряли слуги Морока.
  Минка моргнул, раздумывая над тем, как достать красивую вещь. Он поглядел на ствол сосны и улыбнулся, обнажив редкие мелкие зубки.
  Побрякушечник спрятал свой мешок под корягу и спешно направился к дереву. Нужно было достать эту блестящую штуку как можно быстрее, пока никто её не заметил. Тот же совятник, живший в хатке, сооружённой из лапника на вершине соседней сосны, мог бы быстрее него до неё добраться. Он сейчас должно быть спит, иначе бы давно бы уже утащил эту блестяшку к себе.
  Да, за такую вещь Минка много чего мог бы прикупить.
  Он миновал двух молодых лопоухов, мелких мохнатых существ с огромными ушами, стрелявших спорами высохших дождевиков в нос бродячей рыжей собаки, обнаружившей их в между кустов. Собака стала чихать, лопоухи радостно захихикали и убежали под соседний куст.
  Минка не обращал на окружающих внимания. Он поспешил к сосне и пыхтя стал карабкаться по стволу, периодически поглядывая вверх.
  Амулет оказался больше, чем он ожидал. Но он так красиво переливался на солнце, что Минка всё больше и больше укреплялся в мысли, что вещь эта дорогая и за неё можно получить как минимум большой мешок лесных орехов. А может быть даже два.
  Хорошая находка!
  Погружённый в приятные мысли он не заметил, как попал в паутину, которая моментально обволокла всё его тело. Он зафыркал, стряхивая с себя гирлянды высушенных мух, и продолжил ползти по ветке по направлению к Амулету. Ветка становилась всё тоньше и тоньше и сильно раскачивалась под весом его маленького тела. Минка действовал осторожно. Он совсем не хотел свалиться с такой высоты.
  Вдруг ветка хрустнула.
  Минка вытянул руку, пытаясь достать Амулет с того места, на котором он остановился, но дотянуться не смог.
  Входная дверь здания отворилась. Все этворы мгновенно попрятались и никто и никогда не подумал бы, какое множество существ только что сновало среди травы и кустов.
  Минка застыл на ветке, боясь пошевелиться.
  Из здания вышла Уна в сопровождении своего отца. В школьной форме, с рюкзаком за плечами, она выглядела очень мило. Девочка стала прыгать по ступеням. Стивен держал её за руку.
  - Давай, прыгай со мной! - прокричала Уна.
  Стивен рассмеялся и замотал головой:
  - Я же большой и неуклюжий. Упаду и разорву штаны на попе. И все на работе будут надо мной смеяться.
  Уна залилась звонким смехом.
  - Рада, что пойдёшь в новую школу? - спросил отец.
  Уна остановилась. Минуту назад, радуясь тёплому ясному дню, она и думать забыла о том, что ей предстоит увидеть новых детей и учителей - всё то, что так пугало её до этого.
  - Не знаю, - с кислым видом она посмотрела на Стивена.
  Комар, возможно самый последний комар во всём городе, не понятно каким образом доживший до глубокой осени, стал кружить вокруг носа побрякушечника. Маленькая назойливая бестия вызвала такую сильную щекотку в его носу, что у Минки заслезились глаза. И именно в тот момент, когда он должен быть невидим для всего мира.
  Минка мотнул головой. Но комар отчаянно жаждал его крови и никуда не собирался улетать, пока не получит своего.
  Едва удерживаясь на трясущейся ветке, Минка попытался отогнать надоедливое насекомое.
  - Ты им понравишься, я уверен, - попытался успокоить дочку Стивен.
   Им навстречу вышла рыжая дворняга.
  - Смотри! Собачка! Ты голодная? - Уна погладила её по голове.
  - Уна! Уна! - попытался остановить её отец. - Мы опоздаем.
  Она быстро сняла свой рюкзак и достала из него коробку с сэндвичами, которую собрала ей мама. Вытащила из одного из них кусок ветчины и поделилась ей с собакой. Дворняга с жадностью стала уплетать угощение.
  - Умничка! Пап, давай возьмём её себе. Я назову её Рыжуня.
  - Теперь у тебя руки грязные.
  Рыжуня стала облизывать её пальцы.
  - Уже чистые. Видишь? - Девочка продемонстрировала ему свои ладошки. - Давай возьмём её.
  Стивен достал свой сотовый.
  - Наш Вася не вынесет такой конкуренции.
  - Они подружатся.
  Вдруг небо нахмурилось, порыв ледяного ветра ударил им в лицо. Снежинки закружили вокруг. Уна поймала одну на рукав.
  - Ничего себе! - поежился Стивен.
  - Смотри! Снежинка, - она показала её отцу.
  - А ведь ещё даже не ноябрь, - он посмотрел на небо и тут же глянул на свои часы. - Так, Уна. Мы опаздываем. Быстро в машину. Не хватало ещё прийти позже всех в первый день.
  Они впрыгнули в его машину, припаркованную здесь же, у подъезда, и умчались в сторону выезда на шоссе.
  
  
  2.
  
  Стоило им отъехать, как комар беспощадно вонзил своё жало в нос Минки.
  - Ай! - закричал тот, ещё больше раскачивая ветку, которая хрустнула под ним, и побрякушечник вместе с Амулетом грохнулся на землю.
  Он словно мячик пропрыгал по усыпанной сосновыми иголками земле и нырнул в заросли травы. Там он поднялся, растирая ушибленный бок и костеря про себя кровопийцу, который чуть не угробил его.
  Но вспомнив про Амулет, он тут же забыл о боли и бросился обратно в заросли травы, чтобы отыскать драгоценную находку.
  Пара камешков, пивная пробка, обёртка от конфеты.
  Ничего больше!
  Он стал отчаянно шуршать в траве, разгребая стебли и листья. Кружил по одному и тому же месту, топал и ворчал, выискивая своё сокровище.
  Наконец, он нашёл его.
  Его лицо, с широкой, счастливой улыбкой до ушей, появилось в переплетении стеблей. Он вышел из зарослей прижимая Амулет к груди и наконец смог рассмотреть его.
   - Вещь! - он провёл по кристаллу рукой и стал разглядывать хитрое плетение золотой цепочки.
  Вдруг он обнаружил, что оправа Амулета не цельная, её можно было вращать, держась за крохотную ручку, увенчанную бриллиантом.
  Побрякушечник почесал затылок в раздумьях, и стал крутить оправой туда-сюда. Это у него не очень получилось - Амулет был для него слишком большим.
  Он поставил его на землю и, взявшись за ручку, сделал один большой оборот оправы.
  Тут же большой чёрный джип, припаркованный у здания, подпрыгнул, перевернулся в воздухе и приземлившись на асфальт, превратился в отделанную золотом колесницу с парой гнедых лошадей в упряжке. Лошади зафыркали и стали щипать траву на газоне.
  Глаза побрякушечника округлились. Он вернул оправу в прежнее положение.
  Колесница снова подпрыгнула и, перевернувшись в воздухе, превратилась в бульдозер, который бухнулся на дорогу с тяжёлым металлическим лязгом.
  Минка нахмурился. Он крутанул оправу ещё один раз. Бульдозер подлетел в воздух, и превратился на этот раз в пожарную машину. Мигалки на ней заработали и начала гудеть сирена. Это был самый ужасный звук на свете, он приводил всех этворов в животный ужас. Минка съёжился от страха и быстро крутанул оправу Амулета назад.
  Пожарная машина тут же превратилась в гоночный болид. Минка потряс головой. Схватился за ручку - поворот.
  Гоночная машина обернулась в танк.
  Танк - в машину для сбора мусора, настоящую сокровищницу - столько полезных и нужных вещей можно было найти в ней!
  Но Минка хотел вернуть джип на своё место, чтобы не вызывать ни проблем, ни подозрений. Поэтому он крутанул оправу Амулета снова.
  Грянул гром. Молния пронзила мусорную машину и превратила её в кучу пепла. Пот выступил у него на лбу. Минка посмотрел по сторонам. Никто не видел, что это сделал именно он.
  Но оставлять дело так было никак нельзя. Он взялся за ручку оправы Амулета и с силой повернул её против часовой стрелки. И вот кучка пепла превратилась в джип. Тот самый, что стоял перед зданием всего минуту назад. Правда на этот раз он стал розовым и был раскрашен со всех сторон крупными красными яблоками.
  Минка облегченно выдохнул. Опасность миновала.
  Он нашёл свой мешок, сделанный из носка, положил в него Амулет и довольно бормоча удалился восвояси.
  И в эту же секунду из здания вышел владелец машины, который замер от ужаса, увидев новый дизайн своего драгоценного автомобиля. Оправившись от первого шока он стал бегать вокруг него кругами. Изо рта мужчины вылетали нечленораздельные, беспомощные звуки. Он чуть не плакал.
  Но Минка не мог этого видеть. Он уже был далеко отсюда.
  
  
  3.
  
  Школа Уны была украшена перед Хэллоуином. Это было старинное красивое здание, построенное из бурого кирпича.
  Сотни школьников со всех сторон направлялись к парадному входу, приветствуя друг друга.
  Уна и Стивен припарковались напротив. Отец помог Уне выйти из машины и повёл её за руку к входу. Мэриэнн оказалась права. Вся храбрость Уны улетучилась, как только она покинула дом, и сейчас она чувствовала себя испуганно и неуверенно.
  - Ты мне помашешь? - спросила она отца так, будто они расстаются навечно.
  - Конечно, - он ответил автоматически, даже не глядя на неё.
  Она заметила, что он нервничал не меньше её. Но почему?
  Стивен увидел директора школы, стоящего у дверей и приветствующего школьников. Это был невысокий лысый господин с короткими чёрными усами и острыми глазами. Мисс Батори, худая высокая женщина в длинном платье с седыми волосами собранными в тугой узел, стояла позади него и критически оглядывала каждого ребёнка, так будто это был не школьник, а террорист.
  - Уна, - сказал Стивен дочери, когда они поднялись на крыльцо. - Поздоровайся с господином Фурнье.
  Директор школы был далеко не улыбчивым типом. По крайней мере для Стивена и его семьи.
  - Доброе утро, господин Пьяр, - поздоровался он сухо.
  - Как ваши дела? - Стивен обращался к нему с таким благоговением, будто сам учился здесь.
  Директор осмотрел его с головы до ног и только потом ответил:
  - Должен ли я напоминать вам, господин Пьяр, что делаю вам большое одолжение? Обычно мы не зачисляем детей в середине учебного года. Я делаю это только потому что ваш начальник очень помогает нашей школе. В противном случае, мы бы даже не стали это обсуждать с вами. Прошу вас помнить об этом, - он проговорил это так, будто Стивен был самым последним двоечником в его школе.
  И отец Уны кивал ему в ответ так, словно признавал все свои провинности и глубоко раскаивался в содеянном.
  - Как я уже упоминал ранее, - продолжил Фурнье, - наша школа сильно отличается от остальных. Мы не сюсюкаемся с учениками. Никаких глупостей вроде наклеек и звёздочек. Мы ожидаем от учеников старание и превосходную успеваемость. Предельную концентрацию внимания и послушание.
  Директор строго посмотрел на Уну. Она сразу же захотела убежать. Слова "Концентрация внимания" и "Послушание" звенели холодным металлом в её ушах.
  - Мы очень серьёзно относимся к нашим правилам, господин Пьяр, - продолжил директор. - Именно поэтому мы входим в тройку лучших школ страны.
  Уна взглянула на мисс Батори, губы которой были плотно сомкнуты даже когда она приветственно кивала ученикам.
  "Наверное в этой школе вообще нельзя улыбаться?" - подумала Уна.
  - Здесь учатся лучшие из лучших. Если ваша дочь не будет успевать, если наши правила будут чересчур строгими для неё, то вам нужно будет подумать о поиске нового учебного заведения. И чем раньше, тем лучше.
  Уна сжала руку Стивена.
  - Да, да, - пробормотал её отец. - Я всё понимаю. Не думаю, что с нашей дочерью у вас будут какие-то проблемы. Она у нас умница, да? - он с натужной улыбкой посмотрел на дочь.
  - Посмотрим, - директор школы бросил в сторону Уны короткий взгляд, от которого она аж съёжилась.
  Отец подвёл Уну к дверям и присел перед ней:
  - Не обращай внимания. От так скорее всего говорит каждому новичку. Всё будет хорошо.
  Уна попыталась улыбнуться, но у неё это плохо получилось. Директор школы сумел её порядочно напугать, а голос отца звучал совсем не убедительно.
  - Ну что, ты готова? - спросил Стивен.
  - Я не знаю, - она не хотела, чтобы он уходил.
  Мисс Батори повернула к ним свой острый нос.
  - Не загораживайте проход.
  - Ладно. Мне надо бежать. Мама заберёт тебя после школы.
  Уна обняла его и пошла к двери. Она остановилась прямо перед тем, как зайти внутрь и обернулась. Она посмотрела на отца, ожидая, что он помашет ей. Но он уже снова говорил по телефону. Явно нервничал и жестикулировал.
  "Опять что-то случилось" - вздохнула Уна и зашла в школу.
  
  
  4.
  
  Грей шёл по улице города, думая о своём задании. Его брови были сдвинуты, лицо было серьёзно. Он пытался найти решение проблемы, с которой столкнулся, как только достиг оживлённых кварталов Мидбурга.
  Ни одна из улиц не была ему знакома, хотя он родился в этом городе. По-крайней мере, он думал, что это было так.
  Он никак не ожидал, что город окажется настолько огромным. Его размеры просто потрясали мальчика.
  И всё вокруг было другим. Незнакомым и странным.
  Здания были намного выше, автомобилей на улицах было больше, чем пешеходов, и выглядели эти машины совершенно по-разному, но в большинстве своём очень и очень пугающе. От них было столько шума, что можно было оглохнуть.
  Магазины стали огромными, в них даже страшно было заходить.
  Люди, их чудная одежда и причёски вызывали оторопь. Мужчины по большей части не носили головных уборов, а женщины либо ходили полуголыми, либо одевались как мужчины.
  - Никакой солидности, - пробормотал он, поправляя на своей голове кепку.
  Но что было особенно интересно, все вокруг - и мужчины, и женщины, и даже дети, производили какие-то странные манипуляции.
  Часто они разговаривали сами собой. При этом делали это или отрешённо посматривая по сторонам, или приложив к уху какую-то странную дощечку. А иногда они смотрели на такие дощечки, будто они им что-то показывали.
  Многие люди были обмотаны проводами. Кто-то прикрывал уши заглушками с проводами и без, хотя на улице не было холодно.
  Иногда люди передвигались по улице на каких-то странных приспособлениях. У кого-то ботинки были с колесами и они катились на них по улице, как на коньках, а кто-то перемещался на коротких досках с колёсиками. Причём, так быстро, что Грей вряд ли бы смог угнаться за ними.
  Мальчик проходил мимо окон ресторанов и кофеен и с удивлением смотрел на женщин и даже мужчин, которые сосредоточенно барабанили пальцами по серебристым подставкам на столах словно они были машинистками. Грей специально понаблюдал за такими людьми и решил, что возможно серебристые подставки это такие пишущие машинки, хоть и очень необычные. Но если это пишущие машинки, то почему все эти люди печатают в ресторанах, а не в конторах? Это никак не укладывалось в его голове.
  Многие из этих странных вещей, которыми пользовались люди, встречались ему в Тёмном Мире, но обитатели подземелий применяли их совсем по другому назначению. Потому что знать не знали для чего они нужны.
  Только гномы, единственные из всех этворов, не говоря уж про хелионов, хорошо разбирались, как действует большинство человеческих приспособлений. И стоило только появиться в Тёмном мире той или иной диковине из города, как тут же объявлялся какой-нибудь важный гном, внимательно её осматривал и, если она ему нравилась, покупал, изрядно поторговавшись перед этим, после чего тут же утаскивал непонятную штуковину к себе в селение.
  Гномы испокон веков селились отдельно, прорубая штольни в породе и обустраивая там свои городки. Большинство из них жили в дальних краях, а те гномы, что обитали неподалёку от Мидбурга, платили Мороку дань.
  Вообще, гномы были самыми независимыми из всех нелюдей.
  Говорят, они даже не боялись выходить в город и контактировать с людьми. Чаще всего те принимали их за своих. Поэтому гномы переняли и некоторые обычаи людей.
  Другими словами, будь Грей представителем этого уважаемого племени, он бы возможно не так удивлялся всему, что он увидел сегодня, и чувствовал бы себя гораздо увереннее.
  Мальчик продолжил свои наблюдения за людьми.
  Кое-кто из них ходил в рваной одежде, настолько рваной, что коленки вываливались из штанин. Особенно странно было видеть таких персонажей, когда они, вместо того, чтобы купить себе новые брюки, покупали одежду для своих собак и одевали их, словно те были детьми.
  А ещё мужчины носили украшения как женщины, а некоторые женщины были очень коротко острижены, но не потому что у них были вши или они перенесли какую-то болезнь, похоже, они специально избавлялись от волос. Может быть они жалели денег на мыло? "Для чего иначе человек может быть обрит налысо?" - недоумевал мальчик.
  Ещё одна странность, которую Грей никак не мог понять - очень многие люди имея прекрасное зрение носили чёрные очки, словно они были слепые. Как это можно было объяснить, он совершенно не понимал.
  И вообще, большинство людей в городе вели себя так, как будто не имели никакого понятия о приличиях. Кричали, размахивали руками, громко смеялись.
  Ничего подобного Грей прежде не видел.
  Прожив много лет в Тёмном Мире, населённом всевозможными тварями, многие из которых очень жестоки и опасны, Грей, тем не менее, в подземельях чувствовал себя гораздо комфортнее.
  И надо сказать, мальчик считал себя гораздо нормальнее всех тех людей, что окружали его на улице, но как ни странно прохожие, в особенности дети, с удивлением разглядывали его, будто это он был странным, а не они.
  Грей старался делать вид, что не замечает этого внимания и просто проходил мимо.
  Над улицей с шумом пролетела странная машина, над крышей которой быстро крутились две палки. Грохотало так, что загудели стены домов. Пешеходы же не обратили на это никакого внимания, только Грей вздрогнул и присел от неожиданности. Кто-то из прохожих засмеялся, увидев его реакцию. На него тыкали пальцами. Он покраснел и поспешил свернуть с улицы, скрываясь во дворах от насмешливых взглядов.
  Он видел прежде воздушные шары, дирижабли и даже самолёты, но с такой штуковиной столкнулся впервые.
  "Они смотрят на меня, как на сумасшедшего", - думал он, сворачивая в очередной безлюдный проулок.
  Когда Грей обещал Мороку, что он поможет в поисках Амулета, он рассчитывал, что они с Пустом поделят город на две части и каждый будет заниматься поискали в отведённом ему районе. Грей был уверен, что эти поиски займут не более одного дня. Как же он ошибался! Уже после первых часов, проведённых в разведке, он понял, что ему даже месяца не хватит на то, чтобы отыскать Амулет в бесчисленных городских кварталах.
  Он мог надеяться только на удачу. Может быть кто-то видел Амулет или хотя бы слышал о нём.
  Грей исследовал переулок за зданием, где когда-то размещался маленький ресторан. Мальчик бегло осмотрел его, быстро определил, что никто из подданных Морока здесь не живёт, и уже было собрался возвращаться на улицу, как вдруг позади него поднялся ветер.
  Грей оглянулся. Небольшой вихрь закрутил пыль и мусор, сформировав голову Индрика, главного министра Морока. Грей тот час же поклонился:
  - Ваше Сиятельство.
  - Есть какие-нибудь новости? - недовольно спросил Индрик.
  - Пока нет, - честно ответил Грей.
  - Торопись!
  - Слушаюсь, Ваше Сиятельство.
  Вихрь прекратился, мусор разлетелся по проулку, пыль быстро осела. Грей подумал, что несмотря на то, что он получил некоторую свободу, он постоянно находится под наблюдением, и если будет нужно, Морок его найдёт в любую минуту.
  Он продолжил поиски.
  У мусорного контейнера за магазинчиком он разговорился с одной вороной. Все вороны - птицы умные, некоторые из них даже знают человеческий язык, хоть и скрывают это. Таких ворон можно определить по насмешливому взгляду и отсутствию страха перед человеком. Эта ворона была именно такой.
  Грей знал определённые слова, после которых любая птица вступала с ним в разговор. Но эта ворона заговорила сама.
  - Ш-што смотр-ришь? - она стукнула клювом по крышке мусорного контейнера и оглядела его с головы до ног.
  - Я Грей, слуга Морока, - поклонился Грей.
  - Многих лет владыке. Я Сильва. Ш-што ты делаешь в гор-роде?
  - Я ищу золотой медальон с большим голубым кристаллом на золотой цепочке, - сказал Грей. - Это невероятно ценная вещь. Морок обещал щедрую награду тому, кто его найдёт.
  - Ценн-ная, говор-ришь, - Сильва задумалась.
  Вороны, сороки и галки любили собирать блестящие вещи. Но ещё больше они любили хвастаться своим находками друг перед другом. Грей рассудил, что если кто-то из пернатых раздобудет такую красивую штукенцию, то каждая ворона в городе будет об этом знать.
  - А ш-што даёт Мор-рок в нагр-раду?
  - Золотые монеты, бусы и копчёных крыс, - тут же соврал Грей.
  - Много?
  - Очень. Амулет ему подарила бабушка, ради него он не пожалеет ни бус, ни монет.
  - Кар-рашо. Спрош-шу, - кивнула ворона.
  Возвратившись на улицу, Грей вдруг попал под ураганный порыв ветра, опрокинувший несколько прохожих и сорвавший крышу с одного из зданий. Жестяная кровля стала биться на ветру, издавая демонические звуки. Припаркованные у обочин автомобили истошно заверещали, задвигались и, казалось, вот-вот должны были перевернуться.
  Порыв ветра сорвал его кепку. Она поскакала по улице и быстро исчезла среди туч мусора и пыли, которые поднял этот внезапный ураган. Грей погнался было за ней, но догнать её было уже совершенно невозможно.
  Ветер стал яростно плеваться дождём и снегом. Он мгновенно пронизывал до нитки и сбивал с ног. Грей схватился за ближайший фонарь, чтобы его не унесло. Улица посерела от поднявшейся пыли. Казалось тучи опустились до самого асфальта. Ветер выл словно обезумел от ярости. В глаза летел песок и колкий снег. Грей зажмурился.
  Ураган продолжался буквально несколько секунд. Вдруг ветер стих, облака на небе расступились, и снова засияло солнце.
  Грей открыл глаза и огляделся по сторонам. Облака над головой быстро расступались. Он поёжился, застегнул свой пиджак и не надеясь уже отыскать свою кепку отправился на обследование очередного проулка.
  Здесь он решил проверить, как работает кусочек цепочки от Амулета. Он достал его из кармана и положил на ладонь. Ничего не произошло. Обрывок золотой цепи лежал не шелохнувшись.
  - Хорошо, - сам себе сказал Грей и продолжил своё путешествие.
  5.
  
  Первый день Уны в школе не был простым.
  Господин Фурнье обещал, что будет тяжело, но она не предполагала, что это будет настолько трудно. Она сидела в классе одна, когда все уже вышли на очередную перемену, и смотрела на свою первую оценку, полученную от мисс Батори.
  Учительница, казалось вырезала на странице двойку кровью:
  "УЖАСНО! СРОЧНО ПОДТЯНУТЬ МАТЕРИАЛ!!!!!"
  Красные чернила расплывались в её глазах от слёз обиды. Но даже не двойка так огорчала Уну, пять восклицательных знаков были обиднее всего.
  Уна положила тетрадку в свой рюкзак и вышла из класса.
  Она шла по коридорам школы, среди сотен детей, которые хорошо знали друг друга. Они разговаривали, кричали, смеялись. Никто из них не обращал на неё внимания. В её ушах звенели обещания отца директору школы, что с ней не будет никаких проблем, и к горлу подступали слёзы.
  Ей казалось, что её завтра же с позором выгонят отсюда.
  Она представляла как мисс Батори выстроит всех учеников на площади перед входом в школу и под грозным взглядом директора Уну проведут перед всеми. Она прямо видела, как рыдая проходит перед ними, чтобы никогда больше не вернуться сюда. И все без исключения дети смеются над ней.
  - У нас учатся только лучшие из лучших! - Голос Фурнье, усиленный микрофонами, установленными на трибуне, с которой он выступал в её воображении, разносился по округе. - Уна Пьяр не достойна учиться здесь!
  Улюлюканье сотен голосов и аплодисменты завершали его речь.
  Остаток дня не был лучше.
  На уроке физкультуры во время игры в волейбол ей попали в голову мячом. Причём, дважды. Оба раза она падала на площадку, больно ударившись об пол.
  - Ну, и что ты расселась? - недовольно прикрикивал тренер. - Может тебе скорую вызвать? Подъём, подъём. Работаем!
  Она была готова расплакаться, но не хотела показывать свою слабость и стать объектом насмешек. Только после урока, дождавшись, когда все уйдут из раздевалки, она немного всплакнула.
  В столовой она обедала одна. Никто не хотел садиться с ней рядом. Да она и сама не хотела, чтобы к ней кто-то сейчас подходил.
  Было ужасно одиноко и грустно.
  После физкультуры у неё весь день болела голова. Она ещё хуже стала соображать и практически не понимала новый материал. Однако ей повезло, проверочных работ больше не было.
   Сколько раз до этого, узнав, что они переезжают в другой город, она представляла свою новую школу. Она мечтала, что дети будут ей рады, что им будет интересно узнать про её родной город, о её друзьях, которых она оставила дома. Она была уверена, что они захотят с ней дружить.
  Уна совершенно не была готова к тому равнодушию, что встретила здесь. Никто даже не спросил, как её зовут. Её одноклассники как будто не замечали её. А ведь, когда она вернётся домой её мама и папа будут спрашивать, как прошёл день, всё ли было хорошо. И ей придётся врать, что всё замечательно, потому что правду она говорить не хотела. У них итак полно забот без её проблем.
  
  
  6.
  
  Уна не могла знать, что этот день не задался у всех членов её семьи.
  Фердинанд, эксцентричный архитектор с крутым нравом, владелец компании, где теперь работал отец Уны, орал на Стивена в течение тридцати минут перед всеми его коллегами, выстроенными в ряд и выслушивающими его тирады с опущенными головами.
  Каждый раз, когда Фердинанд устраивал взбучку кому-либо из сотрудников, его лицо наливалось помидорным соком и его курчавые волосы вздымались от напряжения, что придавало ему очень комичный вид. Однако никто в компании Стивена даже не думал смеяться.
  Опять что-то случилось.
  И совсем даже не по вине Стивена.
  Что случилось, было уже не важно. Давно не важно. Но Фердинанд нашёл того, на ком он мог сорвать свой гнев, чем сейчас с удовольствием занимался. Из пространной тирады, перемешанной с криком можно было понять, что отец Уны поставил репутацию компании под угрозу. Его проступок был сравним разве что со сбросом ядерной бомбы на Хиросиму или с эпидемией бубонной чумы. И именно он был тем злодеем, который был ответственен за непоправимый ущерб, нанесённый компании.
  - Здесь работают только лучшие из лучших! - кричал Фердинанд. - Люди ждут такую работу годами! Они готовы целовать стены, приходя в офис. - Он картинно воздел руки к небу. - Вы же! Вы! С таким отношением к работе, господин Пьяр, вы не достойны работать здесь!
  Стоит заметить, что неприятная ситуация была предотвращена задолго до того, как могло случиться что-то непоправимое, но это не спасло Стивена от разноса его начальника.
  И вот, стоя перед ним и всей компанией, взрослый и далеко не глупый человек выслушивал обвинения в свой адрес и думал о том, что он очень хотел бы сейчас стать маленьким мальчиком и провести этот день с Уной в школе.
  "Было бы так классно", - думал он.
  А Фердинанд всё больше и больше распалялся. Он бросался в своих подчинённых дыроколами и степлерами, всем тем, что мог найти на столе. И все беспрекословно слушали.
  - Вы все клопы! Дешёвые тараканы! Только знаете, что пьёте мою кровь! - не унимался Рэндольф. - Я вас кормлю. Я плачу вам бешеные деньги. И чем? Чем вы отплачиваете мне?
  И он снова принимался за Стивена.
  Отцу Уны особенно обидно было видеть в глазах его коллег облегчение от того, что сегодня именно он стал козлом отпущения. Даже после трёх месяцев работы в компании, он до сих пор считался новичком и многие его недолюбливали, о чём он прекрасно знал.
  Он также знал, что никто и никогда не заступится за него.
  Да это и не имело смысла, ведь он был взрослым человеком, а это значит, что он должен был уметь сам постоять за себя.
  А как раз этого он сделать и не мог.
  И поэтому стоял и покорно выслушивал гневные тирады шефа, даже если это было оскорбительно для него и очень, очень неприятно.
  И если раньше, он бы просто высказал ему всё, что он думает, и с высоко поднятой головой ушёл бы с работы, как делал не раз в своей жизни, однако сегодня он не мог себе этого позволить.
  Он не мог подвести свою семью.
  - Я приношу свои извинения, - склонив голову, проговорил он. - Я виноват. Больше такого не повторится.
  После того, как глава компании успокоился, Стивен вернулся на своё рабочее место и обнаружил там записку:
  "Я НЕ ДОСТОИН РАБОТАТЬ ЗДЕСЬ".
  Стивен скомкал её и посмотрел по сторонам. Его коллеги тихонько хихикали по углам. Среди них был и Стенли, высокий статный менеджер, правая рука Фердинанда, который больше всех недолюбливал Стивена. Скорее всего именно он и был автором записки.
  Это не было школой, и Стенли с его друзьями не были местечковыми хулиганами, которые донимали его. Это была взрослая жизнь, с её ежедневными вызовами. Во взрослой жизни практически не бывает ситуаций, когда ты идёшь и разукрашиваешь физиономию своему обидчику. Чаще ты просто проглатываешь обиду и живешь дальше.
  И именно это Стивен ненавидел во взрослой жизни.
  А потому и ненавидел себя в такие моменты.
  Потому что считал, что ничего не может изменить.
  
  
  7.
  
  В то время, как Уна пыталась справиться с трудностями в школе, а Стивен смирялся с превратностями взрослой жизни у себя на работе, Мэриэнн руководила переездом.
  Машина с их вещами приехала поздно и у неё было только полдня, чтобы сделать всё то, что она запланировала на сегодня.
  Грузчики вынесли старые засаленные диваны и кресла, которыми пользовался Стивен до их приезда. На пол лёг пушистый белый ковёр. В угол встал модный светильник, которым она так гордилась. Клетку с попугаем перенесли, и на её место встал телевизор. Мебель потихоньку заполняла комнаты в новой квартире, и наконец-то здесь появилось ощущение уюта.
  Следом в квартиру внесли её любимый диван, Мэриэнн указала куда его поставить, но тут их ждал неприятный сюрприз. Диван оказался слишком большим для их скромной квартиры. Это стало неожиданностью как для грузчиков, так и для самой хозяйки.
  Работники пыхтели, обливались потом и старались втиснуть диван в указанное Мэриэнн место, но диван упорно отказывался туда вставать.
  Небольшая неувязка превращалась в большую проблему.
  Дивану стали искать место. Его переносили из угла в угол. Но он никуда не влезал. Грузчики кряхтели и спорили между собой, предлагали Мэриэнн разобрать его на две отдельные части и рассовать по разным углам гостиной.
  Мэриэнн уже готова была согласиться и поддаться на их уговоры, но тут один из работников оступился и уронил коробку с её любимым сервизом, подаренным ей и Стивену на свадьбу. Сервиз разбился на мелкие кусочки.
  Настроение Мэриэнн, итак далёкое от идеального, вконец испортилось.
  Грузчики, наконец, отыскали место для дивана. И хоть оно не было идеальным, она уже хотела как можно быстрее закончить со всем этим переездом и остаться наедине с самой собой.
  Грузчики, казалось, хотели того же.
  Когда всё закончилось, Мэриэнн обнаружила, что вся их квартира заставлена коробками. И конечно же, малюсенькая кладовка не могла вместить то обилие вещей, которое они перевезли сюда.
  Она даже представить себе не могла, что у них так много вещей. В какой-то момент её охватило отчаяние.
  Но Мэриэнн была волевой женщиной. После нескольких минут полного замешательства, она взяла себя в руки. До того, как она заберёт Уну из школы, хотя бы часть коробок должна быть разобрана. Чем больше, тем лучше.
  Параллельно нужно постирать и прибраться на кухне.
  Мэриэнн работала быстро. За какие-то пару часов она успела сделать очень много. Она разобрала большую часть коробок, развесила одежду по шкафами, расставила по полкам книги и аксессуары, разложила на диване и креслах подушки и вынесла мусор.
  Их квартира совершенно преобразилась.
  Из неприхотливого обиталища человеческих существ она превратилась в настоящий дом - милое и уютное гнёздышко. Осталось только повесить шторы в гостиной, чтобы потом сразу поехать за Уной.
  И вот когда шторы были на окнах, Мэриэнн с удовлетворением оглядела гостиную и наконец смогла порадоваться за себя. Улыбка осветила её лицо. Она сделала шаг назад, но вдруг оступилась и упала на макет, который Стивен клеил ночами после работы в течение трёх месяцев.
   Она обернулась, чтобы с ужасом увидеть во что превратился результат его работы и прикусила губу до крови.
  
  
  8.
  
  На последней перемене, Уна отправилась вместе со всеми на игровую площадку на заднем дворе школы. Она шла позади всех.
  Площадка была довольна большая, обильно залитая солнцем. Уна уже было собиралась сесть на скамейку в сторонке, как увидела, что несколько мальчишек гоняют по площадке маленькое существо с голубой шерстью. Создание было размером с небольшую собачку, только тело у него было более вытянутым, к тому же иногда голубой зверёк мог вставать на задние лапы, отмахиваясь от докучливых хулиганов, и отчаянно шипел.
  Мальчишки радостно кричали и тыкали несчастное животное палками. Зверёк с голубой шерстью не поддавался им, изворачивался, а иногда и бросался на ребят, издавая щёлкающие звуки, отчего те со смехом бросались врассыпную. Но тут же возвращались назад, продолжая донимать животное.
  Остальные дети равнодушно наблюдали за происходящим, не испытывая никакой жалости к бедному зверьку.
  - Прекратите! - закричала Уна и бросилась к ним. - Оставьте его в покое!
  Видя, что кто-то готов его защищать, зверёк прыгнул к ней на руки. Дети попытались отобрать его у неё, но Уна отвернулась, прикрывая животное собой.
  - Ты чего такая дура? - засмеялся один из мальчиков. - Это котокрыс. Он вообще ядовитый!
  - Его надо прибить, - сказал второй.
  - Убейте! Убейте его! - заголосила рыжеволосая девочка с брекетами на зубах.
  Уна, не сказав им ни слова, отнесла животное к прорехе в заборе и выпустила на волю. Зверёк в три прыжка пересек дорожку отделяющую ограду от парка и быстро исчез среди кустов.
   - Это грызун, - проговорила за спиной одноклассница Уны, дородная девочка в криво застёгнутой розовой кофте. - Их надо травить химикатами. Потому что от них инфекции и блохи.
  - Отвали от меня, - огрызнулась Уна и пошла назад в здание школы. Девочка в розовой кофте стала хныкать.
  А где-то вдалеке ухнул гром.
  Случай с голубым зверьком, в результате которого Уна довела ученицу до слёз, привел к ещё одной грозной записи в её дневнике.
  
  
  9.
  
  Грей шёл по бульвару, залитому заходящим солнцем. Асфальт окрасился в оранжево-красные тона. Нагретый воздух трепетал на горизонте. Шум транспорта поутих. Мрачные здания квартала заблестели стёклами окон и стали казаться более дружелюбными.
  Грей остановился, чтобы полюбоваться на закат. Его волосы теребил тёплый ветер. Он смотрел не мигая на ползущее за крыши домов светило и думал о том, что он никогда не видел такой красоты.
  Он вдруг чётко ощутил, что не хотел больше возвращаться в Тёмный Мир. Он понял, насколько он ему опротивел. Здесь, на поверхности, было не просто теплее. Воздух был свеж, лучше чем в душных катакомбах. Здесь не было стен и границ, он мог здесь идти куда угодно, в любую сторону. И здесь было небо. Прекрасное бесконечное небо.
  И солнце.
  Он стоял неподвижно, пока солнечный диск не спрятался за горизонт.
  Стало немного грустно. Всегда немного грустно, когда смотришь на уходящее солнце. Но для Грея его уход был сравним с возвращением в катакомбы. И он понял ещё одну вещь для себя. Теперь он знал, что ненавидит тьму.
  Он присел и потрогал руками жухлую траву. Она была тёплой и мягкой. Грей непроизвольно улыбнулся. Ничто на свете не заставит его вернуться назад. Он отыщет Амулет и отправится на поиски родителей.
  Вдруг земля под ним снова содрогнулась.
  Ветер засвистел и стал метаться, разбрызгивая ледяные капли дождя в разные стороны. Грей пригляделся. Дождь шёл параллельно земле. Но он быстро прекратился. Через секунду железная ограда, у которой он стоял, в один момент ощерилась длинными иглами инея. Но и иней продержался на металле всего лишь несколько секунд. Тут же стало нестерпимо жарко и душно. Иней растаял и пролился на асфальт быстрой капелью.
  И снова стало тихо.
  Грей не мог объяснить себе подобных изменений погоды. Честно говоря, прожив всю свою жизнь под землёй, он понятия не имел, что такое атмосферные осадки. Он не представлял, какими они должны быть и не мог осознать странность подобных атмосферных явлений. А вот жители Мидбурга не переставили удивляться тому, что происходило в их городе с погодой сегодня.
  - Погода словно взбесилась, - говорили они друг другу.
  - Это не к добру, - качали головами другие.
  Они даже не могли представить, какие сюрпризы преподнесёт им погода, да и не только погода, в ближайшее время.
  Не знал об этом и Грей. Он со вздохом глянул на располосованное алыми облаками небо и продолжил свой путь. Ему предстояло найти Амулет.
  Но где его искать и как, он не понимал.
  
  
  10.
  
  В гостиной был накрыт стол для их первого совместного ужина на новой квартире. Комната сверкала чистотой и благоухала после приборки.
  Однако сидевшие за столом буджто не заметили этого преображения. Во время ужина радости не чувствовалось совсем.
  В воздухе искрило напряжение.
  Уна молчала, потому что не хотела рассказывать о школе. Слава Всевышнему, никто её и не спрашивал. Стивен, сдвинув брови, проверял электронную почту на своём планшете. Мэриэнн переписывалась с тётей Авророй.
  Если бы кто-то из них догадался поставить музыку, было бы не так мучительно, но в полной тишине сидеть было просто невыносимо. Было так тягостно тихо, что было слышно, как стучат коготки Васи о клетку.
  Уна посмотрела на своих родителей. Она уже знала о сломанном макете отца и хотела хоть как-то смягчить ситуацию. Девочка решила заговорить о себе, чтобы родители могли хоть как-то отвлечься.
  - А у нас сегодня был тест, - сказала она, рисуя вилкой на картофельном пюре крестики.
  Они как будто её не услышали.
  - Слышите? - она глянула на обоих.
  - Что? - словно эхо отозвалась мама.
  - Тест.
  У Стивена зазвонил телефон. Он извинился и поднял трубку.
  - Алло. Стенли? Рад, что ты набрал. Да, конечно, - он поднялся и покинул комнату.
  Мэриэнн стала прислушиваться к его разговору. Она даже не услышала, что сказала её дочь. Уна осторожно глянула не неё. Девочка не смогла понять, что происходит на душе у её матери. Та была явно обеспокоена. Если бы Уна была постарше, то она бы не придавала этому большого значения. Это их дела - они сами разберутся. Но поскольку Уне было всего восемь, она ощущала острое чувство вины. Ей казалось, что именно она ответственна за все неурядицы в их семье.
  - Мы пойдём на парад завтра? - решилась спросить Уна.
  Мэриэнн очнулась от своих мыслей и посмотрела на дочь. Вдруг в её глазах отразился ужас. Она сообразила, что совсем забыла, что завтра Хэллоуин.
  - О, господи! Твой костюм! - всполошилась она. - Я такая растяпа. Я завтра обязательно тебе его куплю. Пока ты в школе. Ты не беспокойся, ладно? - она взяла дочь за руку.
  - Ничего страшного, - ответила Уна. - Я могу и без костюма. Я просто хочу, чтобы мы пошли вместе.
  Мэриэнн похлопала руку Уны и улыбнулась. Но эта улыбка была какой-то вымученной. Мать явно думала о чём-то другом.
  - Я завтра всё устрою. Не переживай, - пообещала она.
  - Хорошо, мам, не буду, - успокоила её Уна.
  
  
  11.
  
  Позже, прежде, чем Уна отправилась спать, они с мамой зашли на кухню, где Стивен переклеивал свой макет. Уна уже почистила зубы и была в пижаме. На плече у неё сидел Вася.
  - Почему это Вася ещё не спит? - спросил Стивен, не отрываясь от работы.
  Уна подошла к нему.
  - Он пришёл пожелать тебе спокойной ночи. Да, Васенька? - Уна погладила клюв попугая. Вася благосклонно заклекотал в ответ.
  Стивен наконец посмотрел на неё.
  - Извини, котёнок, я не смогу тебе сегодня рассказать сказку, - сказал он.
  - Мы будем завтра праздновать Хэллоуин? - спросила Уна.
  - Сто пятьдесят процентов, - ответил он и поцеловал её в нос. - Это будет самый здоровский Хэллоуин на свете.
  - Правда?
  - Конечно. Отцы никогда не врут. Разве ты забыла? - Он рассмеялся. - А теперь беги. Спокойной ночи!
  Мэриэнн с улыбкой глянула на дочь. Уна кивнула хотя уходить ей совсем не хотелось.
  - Давай, давай, - мамина рука легонько подтолкнула её к отцу.
  - Спокойной ночи, пап, - она чмокнула Стивена в щёку. - Пойдём, Вася. Тебе уже давно пора спать.
  - Вот-вот, - отец тут же вернулся к своим мыслям и продолжил работать.
  Уна вышла, но как обычно остановилась на секунду за дверью, чтобы подслушать, о чём будут говорить родители.
  Мэриэнн подошла ближе к мужу и опустила на его плечо свою руку.
  - Всё нормально. Не переживай, - он положил свою руку поверх её и продолжил работать.
  - Я уложу Уну и помогу тебе, - сказала Мэриэнн.
  - Ты итак устала после сегодняшнего.
  - Ничего.
  Мэриэнн повернула голову и увидела, что Уна их подслушивает.
  - Уна!
  - Я уже сплю! - Уна побежала в гостиную, быстро посадила Васю в клетку и юркнула к себе в комнату.
  Когда мама зашла в комнату, она была уже под одеялом и притворялась, что спит. Мэриэнн присела на краешек её кровати и поправила одеяло.
  - Он на тебя сильно обижен? - спросила Уна, открыв глаза.
  - Засыпай. Завтра будет новый день. Хороший день.
  Уна вздохнула и задала ей вопрос, который собиралась задать весь вечер.
  - Мам?
  - Да, моя хорошая?
  - Вы с папой любите друг друга?
  - Почему ты спрашиваешь?
  - Просто скажи.
  Мэриэнн погладила её по плечу.
  - Конечно любим.
  - Просто... Я подумала...
  Мэриэнн ответила не сразу. Она посмотрела перед собой, но тут же перевела взгляд на дочь и улыбнулась.
  - Всё хорошо. Папа и я... Просто у нас сейчас такой период, - она поджала губы. - Всё навалилось. Новая работа, переезд. Но тебе не нужно переживать. Увидишь, всё будет хорошо.
  - Правда?
  - Конечно. Я обещаю, - Мэриэнн поцеловала Уну в лоб. - А теперь спи.
  И Уна с улыбкой закрыла глаза.
  
  
  12.
  
  Шум на улицах города стихал. Машин становилось с каждой минутой всё меньше и меньше. Людей же вообще не было заметно.
  Грей сидел на краю плоской крыши старинного пятиэтажного здания и любовался огнями лежащего перед ним города. В руке он держал кольцо матери. Оно нагрелось от тепла его ладони.
  Ноги Грея болели от усталости. На глаза наваливалась дремота, но он ни за что не хотел сегодня спать. Он решил передохнуть некоторое время и снова отправиться на поиски Амулета. Именно сейчас десятки тысяч этворов и хелионов, прятавшихся весь день от солнечного света, вылезали из своих убежищ и начинали нехитрую охоту за результатами жизнедеятельности людей - собирали объедки, копались в мусоре, охотились друг на друга.
  Именно сейчас Грею нужно было активизироваться. А он устал. Он ничего не ел весь день, продрог от холода и ветра. Если бы не кольцо матери, он бы совсем сник и потерял надежду.
  После заката его снова отыскал Индрик и отчитал за отсутствие результатов. Грей пытался было объяснить ему, что город оказался гораздо больше, чем он ожидал, но министр ничего не хотел слушать.
  Встреченные им позже несколько ворон также не порадовали новостями. Оказалось, что они тоже получили приказ Морока искать Амулет, но пока что также как и он ничего не нашли.
  - Надо идти, - сказал он сам себе.
  Позади раздалось чьё-то шипение. Грей обернулся. Из прорехи, образовавшейся в воздухе прямо позади него, вываливалось косматое тело Лешего. Грей от ужаса сглотнул, он оторопел от страха. Ведь с Лешим даже волоты предпочитали не встречаться - он на раз перекусывал их пополам.
  Грей попятился, ища место, где бы он мог спрятаться. Монстр учуял его запах и задышал чаще.
  - Чщаа-дооо! - длинная когтистая лапа потянулась в сторону Грея.
  Мальчик рванул к углу здания и не медля ни секунды стал быстро спускаться по водосточной трубе, тут же застонавшей под его весом.
  Леший метнулся за ним к краю крыши.
  Грей отпустил хватку и заскользил вниз по трубе. Кожа на ладонях сдиралась от ржавчины и зазубрин в металле. Ему было дико больно. Пролетев несколько этажей, он сжал водосточную трубу коленями, так как руки уже не выдерживали боль. От этой резкой остановки его перевернуло, он повис вниз головой. Но от той силы, с которой он сжал коленями трубу, она промялась и выскочила из крепления. И Грей повалился вместе с вылетевшим сегментом трубы вниз, переворачиваясь в воздухе.
  Он отчаянно замахал руками и умудрился схватиться за карниз ближайшего окна, на секунду повиснув на нём.
  Труба загрохотала по асфальту.
  Пальцы соскользнули с карниза и Грей полетел дальше вниз.
  Он сбил своим телом установленную на одном из карнизов куклу-привидение, отскочил от неё и успел схватиться за гирлянду с тусклыми фонариками, растянутую между домами. Провод оторвался и Грей со всего размаха влетел в рекламную тумбу, разбив собой стекло.
  Он грохнулся на асфальт и осколки стекла посыпались на него.
  Благо было не так высоко.
  Лицо ощутило холод влажного тротуара. Он открыл глаза. Перед самым своим носом он увидел кривую ногу в грязном детском комбинезоне и несколько рогатин злыдней, нацеленных на него.
  Грей поднял голову. Пуст возвышался над ним и смотрел на него своими колючими глазами.
  - Ну?
  - Что "ну"? - ответил Грей, отряхиваясь от стекла и пытаясь подняться.
  Злыдни обступили его со всех сторон и уткнули свои рогатины ему в шею.
  - Давай его сюда, - потребовал гоблин.
  - Кого?
  - Свой кусок цепи, болван!
  - Зачем он тебе?
  - Обыщите его, - приказал гоблин злыдням.
  - У тебя есть своя половина! - Грей съёжился.
  Злыдни набросились на него. Мальчик попытался смахнуть их с себя, но тут же получил несколько электрических ударов от рогатин злыдней.
  - Чем больше цепь, тем сильнее она тянется к Амулету. Где она?
  - Морок дал её мне!
  - Мороку нужен результат, а ты ни на что не способен, - окрысился Пуст.
  Грей получил ещё несколько ударов током и сморщился от боли.
  - Нравится? - с улыбкой осведомился гоблин. - Давай цепь, иначе мы так будем резвиться, пока у тебя мозги из ноздрей не потекут.
  - Хорошо, хорошо, - мальчик поднял руки вверх. - Я сам, - он потянулся к карману.
  - Не вздумай меня...
  Тут Грей напряг всё тело и подпрыгнул над землёй, стряхивая с себя злыдней. Как только он коснулся земли снова, его тело провалилось сквозь асфальт и он тут же очутился по другую сторону будки. Он сразу же вскочил на ноги и что есть мочи побежал прочь от них.
  - Стреляйте! - закричал Пуст. - Ах ты мерзкая крыса! Стреляйте, что вы стоите!
  Вслед Грею полетели смертоносные кусочки льда. Но ни один из них не попал в мальчика. Грей быстро достиг ближайшего угла и скрылся за ним.
  Пуст повернулся к злыдням. Они виновато поглядели на своего командира.
  - Что встали? Кто за вас работать будет? Вперёд!
  
  
  13.
  
  Почти полная луна сияла на чистом тёмном небе. Вершины сосен были недвижимы, огоньки на той стороне реки ритмично перемигивались со звёздами в небе. В камышах умолкли последние лягушки. Вдалеке перестукивал колёсами убегающий поезд. Вот и этот звук утих.
  Уна проснулась внезапно, будто от толчка. Она посмотрела на часы. Два часа ночи. Она откинулась на подушку, соображая, почему вдруг проснулась, подобного с ней прежде никогда не случалось. Сон пропал, будто она совсем не спала.
  В какой-то момент она различила в другой комнате голоса родителей.
  - Я тебя не понимаю, - кричал отец.
  - И неудивительно. Всё кончено! - Голос матери был холоден и колюч.
  Уна вскочила с кровати. Побежала в гостиную и остановилась у входа, как вкопанная.
  Морана!
  Её родители застыли напротив друг друга, гневно глядя друг на друга. Оба не двигались словно лёд сковал их в середине размолвки. Даже Вася, порхавший между ними, завис в воздухе.
  Морана стояла между Стивеном и Мэриэнн спиной к Уне, раскинув руки и словно на весах взвешивала два кровоточащих сердца. Стайка бабочек образовала вибрирующее чёрное облако вокруг неё. Две крылатые ящерицы кружили возле родителей Уны.
  Богиня не видела девочку.
  - Да, немного же любви осталось в этих сердцах, - проговорила она. - Что происходит с людьми? С каждым столетием всё хуже и хуже. Скоро будет совсем трудно найти любящие сердца. Ладно, возьмём. Благо, скоро не придётся беспокоиться об этом.
  Она было уже отдала сердца цмокам, но что-то остановило её.
  - Совсем забыла! - засмеялась она и посмотрела на застывших в разгаре ссоры Мэриэнн и Стивена. - Кто из них вместо сердца получит лёд, а кто - пламя?
  Уна, объятая ужасом, боялась пошевелиться.
  Морана размышляла недолго.
  - Пусть ей достанется лёд. А ему отдайте огонь, вон как он надрывается.
  Только сейчас Уна смогла различить, что одна из ящериц, носящаяся вокруг её родителей, держит в своих когтистых лапах кусочек льда, а другая - кусок дымящегося угля.
  Ящерицы одновременно пронзили своими клювами грудь Мэриэнн и Стивена и вложили в них замену сердцам.
  - Ну, а теперь, - Морана встряхнула своими шелковистыми волосами, - отнесите сердца в кладовые.
  Цмоки выхватили сердца из её рук и вылетели через открытую балконную дверь. И только в этот момент Уна смогла выйти из ступора.
  - Нет, Морана! Нет!
  Богиня обернулась и глянула на девочку.
  - Пожалуйста не забирай их сердца! - взмолилась Уна.
  - И с какой это стати? - Морана окинула её взглядом.
  - Прошу тебя! Ну пожалуйста! Я сделаю всё, что ты хочешь. Только скажи!
  - Какая наивность! - хохотнула Морана. - Ох уж мне эти детишки! Что ты можешь для меня сделать?
  Уна растерялась. Она и вправду не знала, что может понадобиться Моране. И что она, маленький ребёнок, может сделать для неё? Сколько раз она твердила окружающим, что она взрослая, и сама искренне верила в это! Конечно, для своих лет она много что понимала в отличие от своих сверстников, но сейчас она чётко увидела, что не может сделать ровным счётом ничего для того, чтобы вернуть сердца своих родителей.
  Морана была права. Она была просто наивным ребёнком. Испуганной маленькой девочкой. Совершенно беспомощной перед ней.
  Богиня же в этот момент размышляла, откуда эта девчонка могла знать про неё. Её повеселила невинная беспомощность ребёнка, но в то же время она решила, что эта плаксивая мерзавка должна быть наказана за свою наглость.
  - Ладно, - вдруг сказала она. - Тогда немного повеселимся.
  По интонации Мораны было понятно, что она не собирается играть с Уной в догонялки или устраивать викторины.
  - Милочка, - сказала она, наклонившись к Уне. - Если бы твои родители по-настоящему любили друг друга, я бы никогда-никогда не смогла бы забрать их сердца. Правда. Им не нужна их любовь, они устали друг от друга. А посему и сердца им не нужны. А мне они пригодятся для... - она закатила глаза, - ... доброго дела. Вот!
  - Но ведь... - попыталась возразить Уна.
  - Не перебивай старших!
  Морана вошла в раж. Она видела, какую боль приносят ребёнку её слова и это её изрядно веселило. Видя невинное лицо Уны, ребёнка явно не избалованного и чистого сердцем, Моране захотелось навсегда исковеркать девочке жизнь. Она приблизила своё лицо вплотную к Уне и почти шёпотом проговорила:
  - Если бы ты хорошо себя вела, была хорошей девочкой, может быть, может быть я бы и не стала забирать их сердца. Но видя тебя, - она презрительно окинула девочку взглядом, - противную, мерзкую девчонку, не сделать этого я просто не смогла. Не имела права. Вот такое тебе наказание, моя хорошая. Подумай над своим поведением.
  - Так это я виновата в том, что они ругаются? - слёзы прихлынули к глазам Уны. Она была просто раздавлена. Морана прямо сказала то, о чём Уна думала не один раз, но просто боялась с кем-либо поделиться.
  - Ну а кто ж ещё? - усмехнулась Морана. - Посмотри на них. Такие хорошие родители, - она с трудом сдержала смешок, глядя на их перекошенные от крика лица, - и такая никчёмная, противная дочь. Ты и только ты виновата в этом.
  Морана наслаждалась своей работой. Теперь всю свою жизнь девочка будет мучиться от этой мысли. И даже когда она вырастет, и умом будет понимать, что она никак не могла повлиять на то, что произошло, всё равно ужасное чувство вины будет сидеть внутри неё острым ядовитым шипом и отравлять её жизнь до самой смерти.
  Уна с ужасом смотрела на своих родителей.
  - Я?
  - Ты, ты! Конечно ты! - кивнула Морана.
  Слёзы лились из глаз девочки.
  - Ой! Что-то я совсем заболталась с тобой, - всплеснула руками Морана. - Мне пора. - И обворожительно улыбнувшись, Морана превратилась в облако чёрных бабочек, которые выпорхнули из комнаты через раскрытую балконную дверь.
  От ужаса и беспомощности Уна закрыла глаза обеими руками.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"