Вторник. Полдень. Первая шутка зимы - проснуться и встать. Утром было куда-то пора, но волосы запутанны, руки не собраны, все так же раскинуты солнечными лучами по одеялу, отбросив сердечный кулак. Комната все так же гола.
Мои классические дни - прочь из комфорта и забытых снов, на крайность. Люблю за это, люблю тебя -
Проданного за ушедшее тепло, что всем позволено.
Что сравнивая стул, камин и калорифер, сигареты - останется лишь иллюзорным фоном подобранных источников тепла. Мне не проникнуть и не внять, фоном и не показаться, оказаться всего-навсего ничем. И с "ухождением" - оваций лишь сопровождения.
Забыть об этом, утонуть или уплыть. Но нет здесь моря, нет даже суши, здесь лишь в яме утонувшая грязная лужа. Охватившая яма во мрак, из под которой ушла в небо земля, ушла в туман чистота, ушел ты, ушла я.
Максимальное желание - одна фанера и безуспешно. Только воздух дает понять что жив, дыша сходить с ума на асфальтовые ковры с голыша. Вздутый потолок гордится верхом, пиком высоты, не пропуская мысли облаков. Он слушал стоны и знает о желаниях, ему известен жизни смысл. Он вместо твоих ушей, меня так терпеливо слушал.
А уши мои прижаты к подушке, что бы снова голос как воду принять.
Следуя дальше, себя в ночь посылая в разведку назад, натягивая носок, туго затянув шнурок - чтобы забрать оттуда все, что суждено успеть.
А о том, что нельзя рукой дотянуться - буду молчать и молиться в словах.
Давно прошла пора сказать - люблю, но я молчала...