перевел Лев Шкловский в память о погибшем сыне Антоне.
Название оригинала: Makao.
СЕЗОН УБИЙСТВ.
• Владелец печально известного лондонского секс-клуба найден зарезанным, его тело изрублено на кровавые куски... • Главный агент Португалии застрелен средь бела дня на улице, заполненной прохожими-
• Какой то частный сыщик из Бруклина убит ножом в сердце после вмешательства в международный шпионаж...
Все, что у них было общего, - это принцесса де Гама, напарница Ника Картера по его новому заданию. Красивая, распутная женщина, которая может спасти или уничтожить мир. . . в зависимости от того, какая сторона больше удовлетворит ее развратные желания!
Глава 1
ЛОНДОН ИЗНЕМОГАЛ ОТ ЖАРЫ. Это была последняя неделя июля, и уже несколько дней столбик термометра приближался к восьмидесяти. В Британии жарко, и вполне естественно, что потребление пива, мягкого и горького, и орехового эля прямо пропорционально градусам Фаренгейта. Портобелло-роуд. Кондиционера не было, а это грязное маленькое общественное помещение было наполнено смрадом пива и табака, дешевых духов и человеческого пота. В любую минуту хозяин дома, толстяк, постучал по ней и пропел слова, которых так боятся пьяницы и одинокие. "Время работы кончается, господа, опорожните ваши стаканы". В дальней кабинке, вне пределов слышимости других посетителей, шестеро мужчин перешептывались между собой. Пятеро мужчин были кокни, что было очевидно по речи, одежде и манерам. Шестого мужчину, который все время говорил, было немного сложнее определить. Его одежда была консервативна и хорошо скроена, его рубашка была чистой, но с потертыми манжетами, и он был с галстуком известного полка. Его речь была речью образованного человека, и внешне он имел заметное сходство с тем, кого англичане называют " джентльмен." Его звали Теодор Блэкер - Тед или Тедди для его друзей, которых у него осталось очень мало.
Он когда-то он был капитаном королевских Ольстерских стрелков. Вплоть до увольнения за кражу полковых денег и мошенничество в картах. Тед Блэкер закончил говорить и оглядел пятерых кокни. - Вы все понимаете, чего от вас хотят? Есть вопросы? Если да, то спрашивайте сейчас - потом времени не будет. Один из мужчин, невысокий парень с носом, похожим на нож, поднял свой пустой стакан. - Э... у меня простой вопрос, Тедди. "А как насчет того, чтобы заплатить за пиво, пока этот толстяк не объявил время закрытия?" Блэкер сдерживал отвращение в голосе и выражении лица, когда он поманил пальцем бармена. Он нуждался в этих типах в течение следующих нескольких часов. Он очень нуждался в них, это был вопрос жизни и смерти - его жизни, - и не было никаких сомнений в том, что, когда ты общаешься со свиньями, на тебя обязательно попадет немного грязи. Тед Блэкер внутренне вздохнул, внешне улыбнулся, заплатил за выпивку и закурил сигару, чтобы избавиться от запаха немытой плоти. Всего несколько часов - самое большее день или два, - а потом сделка будет заключена, и он станет богатым человеком. Ему, конечно, придется покинуть Англию, но это не имеет значения. Перед ними был большой, широкий, прекрасный мир. Он всегда хотел увидеть Южную Америку. Алфи Дулиттл, главарь кокни по размерам и сообразительности, вытер пивную пену со рта и уставился поверх стола на Теда Блэкера. Его глаза, маленькие и хитрые на большом лице, были прикованы к Блэкеру. Он сказал: "Теперь смотри, Тедди. Убийств быть не должно? Может быть, избиение, если это необходимо, но не убийство... - Тед Блэкер сделал раздраженный жест. Он взглянул на дорогие золотые наручные часы. - "Я все это объяснил, - раздраженно сказал он. - Если и возникнут проблемы - в чем я сомневаюсь, - то они невелики. Убийств уж точно не будет. Если кто-то из моих, э-э, клиентов только "выйдет из строя", все, что вам, мужчинам, нужно сделать, это усмирить их. Я думал, что ясно дал понять. Все, что вам, мужчинам, нужно сделать, это следить за тем, чтобы со мной ничего не случилось и чтобы у меня ничего не отняли. Особенно последнее. Вечером я покажу кое-какие очень ценные товары. Есть определенные стороны, которые хотели бы иметь этот товар, не платя за него. Теперь, наконец, все вам понятно?"
Иметь дело с низшими классами, подумал Блэкер, может быть слишком неприятно! Они даже не были достаточно умны, чтобы быть хорошими обычными преступниками. Он снова взглянул на часы и встал. - "Жду вас ровно в два тридцать. Мои клиенты придут в три. Надеюсь, что вы придете отдельно и не привлечеете внимания. Вы все знаете о констебле в районе и его расписании, так что здесь не должно быть никаких трудностей. А теперь, Альфи, еще раз адрес? - Номер четырнадцать улица Мьюз. Около Моргейт-роуд. В том здание на четвертом этаже."
Когда он ушел, маленький кокни с острым носом хихикнул: "Думает, что он настоящий джентльмен, не так ли? Но он не эльф.
Другой человек сказал: "Кажется, по мне он достаточно джентльмен. Во всяком случае, его пятерки хороши". Альфи опрокинул пустую кружку. Он бросил на всех проницательный взгляд и усмехнулся. -- "Вы бы не узнали настоящего джентльмена, никто из вас, если бы он подошел и угостил вас. Я, нет, я узнаю джентльмена, когда только увижу его. одевается и говорит как джентельмен, но я уверен, что это только не он!" Толстый хозяин застучал по стойке молотком. "Время, господа, пожалуйста!" Тед Блэкер, бывший капитан Ольстерских стрелков, оставил такси в Чипсайде и пошел по Мургейт-роуд. Улочка Half Crescent Mews находился примерно на полпути к Олд-стрит. Номер четырнадцать находился в самом тупике конюшен, четырехэтажное здание из выцветшего красного кирпича. Оно было раннего викторианского периода, и когда все остальные дома и квартиры была конюшней, процветающей мастерской по ремонту карет. Были времена, когда Теду Блэкеру, не отличавшемуся богатым воображением, казалось, что он все еще чувствует смешанные запахи коней, кожи, краски, лака и дерева, витающие над конюшнями. Войдя в узкий мощеный переулок, он снял шинель и ослабил полковой галстук. Несмотря на поздний час, воздух был еще теплым и влажным, липким. Блэкер не имел права носить ни галстук, ни что-либо, относящееся к его полку. Опальные офицеры таких привилегий не имеют. Это не беспокоило его. Галстук, как и его одежда, его речь и манеры, теперь были нужны. Часть его имиджа, необходимого для роли, которую он должен играть в мире, который он ненавидел, в мире, который очень плохо к нему отнесся. Мир, который возвысил его до офицера и джентльмена, позволил ему заглянуть в Рай только для того, чтобы вышвырнуть его обратно в канаву. Настоящая причина удара - и в это Тед Блэкер верил всем сердцем и душой - настоящая причина заключалась не в том, что его поймали на мошенничестве в карты, и не в том, что его поймали на краже полковых денег. Нет. Настоящая причина заключалась в том, что его отец был мясником, а мать до замужества была горничной. За это, и только за это, его выгнали со службы без гроша и без имени. Он был лишь временным джентльменом. Когда он им был нужен - всё было прекрасно! Когда он стал им не нужен - вон! Вернуться к нищете, чтобы зарабатывать на жизнь. Он подошел к номеру четырнадцать, отпер входную дверь, выкрашенную в серый цвет, и начал долгий подъем на вверх. Лестницы были крутыми и изношенными; воздух был влажным и душным. Блэкер сильно вспотел, когда добрался до последней площадки. Он сделал паузу, чтобы отдышаться, говоря себе, что он очень не в форме. Он должен что-то с этим делать. Возможно, когда он со всеми деньгами попадет в Южную Америку, ему удастся вернуться в форму. Согнать брюшко. Он всегда был увлечен физическими упражнениями. Сейчас ему было всего сорок два года, и он был слишком молод, чтобы позволить себе это.
Деньги! Фунты, шиллинги, пенсы, доллары американские, гонконгские... Какая разница? Все это были деньги. Прекрасные деньги. На них можно было купить любые вещи. Если они у вас были, вы были живы. Без них вы были мертв. Тед Блэкер, отдышавшись, пошарил в кармане в поисках ключа. Напротив лестницы была единственная большая деревянная дверь. Она была окрашена в черный цвет. На ней, был большой, золотой дракон, изрыгающий пламя. Эта наклейка на двери, по мнению Блэкера, была всего лишь надлежащим экзотическим штрихом, самым первым намеком на запретную щедрость, на радости и недозволенные удовольствия, которые скрывались за черной дверью. Его тщательно подобранная клиентура состояла в основном из нынешних молодых людей. Только две вещи требовались Блэкеру для вступления в его клуб драконов: осторожность и деньги. Много и того и другого. Он шагнул в черную дверь и закрыл ее за собой. Темнота была наполнена успокаивающим и дорогим гулом кондиционеров. Они обошлись ему в приличную сумму, но это было необходимо. И стоила того в конце концов. Люди, приходившие в его Клуб Драконов, не хотели вариться в собственном поту, занимаясь своими разнообразными, а порой и сложными любовными приключениями. Одно время отдельные кабинки были проблемой, но в конце концов ее решили. По большей стоимости. Блэкер поморщился, пытаясь найти кнопку освещения. На данный момент у него было менее пятидесяти фунтов, половина из которых была предназначена парням-хулиганам из кокни. Июль, и август тоже были определенно жаркими месяцами в Лондоне. Какое дело? Сдержанный свет медленно просачивался в длинную, широкую комнату с высоким потолком. Какое дело? Кого это волновало? Он, Блэкер, долго не протянет. Ни хрена не вероятно. Не с учетом того, что ему причитается двести пятьдесят тысяч фунтов. Двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Семьсот тысяч американских долларов. Это была цена, которую он запросил за двадцать минут кинопленки. Он получит свою цену. Он был в этом уверен. Блэкер подошел к маленькому бару в углу и налил себе слабого виски с содовой. Он не был алкоголиком и никогда не прикасался к наркотикам, которые продавал: марихуану, кокаин, травку, различные бодрящие таблетки и, в прошлом году, ЛСД... Блэкер открыл небольшой холодильник, чтобы достать лед для своего напитка. Да, от продажи наркотиков были деньги. И все же не слишком много. По-настоящему большие деньги зарабатывали большие мальчики.
У них не было банкнот на сумму менее пятидесяти фунтов, и половину придется отдать! Блэкер сделал глоток, поморщился и был честен с самим собой. Он знал свою проблему, знал, почему он всегда был беден. Его улыбка была болезненной. Лошади и рулетка. И он самый несчастный ублюдок, который когда-либо существовал. Прямо сейчас, в этот самый момент, он должен Рафту более пятисот фунтов. В последнее время он скрывался и вскоре силовики придут его искать. Я не должен об этом думать, сказал себе Блэкер. Я не буду тут, когда они придут искать. Я приеду в Южную Америку в целости и сохранности и со всеми этими деньгами. Только надо изменить имя и образ жизни. Я начну все сначала с чистого листа. Клянусь. Он взглянул на золотые наручные часы. Всего несколько минут после часа. Достаточно времени. Его телохранители кокни придут в два тридцать, и он все наметил. Двое впереди, двое сзади, большой Альфи с ним.
Никто, никто, не должен уйти, если только он, Тед Блэкер, не скажет Слово. Блэкер улыбнулся. Он должен был быть жив, чтобы сказать это слово, не так ли? Блэкер медленно пил, окинув взглядом большую комнату. В каком-то смысле он ненавидел оставлять все это. Это было его детище. Он построил его из ничего. Ему не нравилось думать о риске, на который он пошел, чтобы получить необходимый капитал: ограбление ювелира; груз мехов, украденных с чердака в Ист-Сайде; даже пара случаев шантажа. Блэкер мог мрачно улыбнуться при этом воспоминании - оба были отъявленными ублюдками, которых он знал в армии. Так и было. Он, черт возьми, получил свое! Но все это было опасно. Ужасно, ужасно опасно. Блэкера не был, и он признал это, очень храбрым человеком. Еще одна причина, по которой он был готов броситься бежать, как только получит деньги деньги за кинопленку. Это было слишком, черт возьми, для слабонервного человека, боящегося Скотленд-Ярда, отдела по борьбе с наркотиками, а теперь даже и Интерпола. Черт с ними. Продать фильм тому, кто больше заплатит, и бежать подальше.
К черту Англию и весь мир, и к черту всех, кроме самого себя. Таковы были мысли, точные и правдивые, Теодора Блэкера, ранее служившего в Ольстерском полку. К черту его тоже, если подумать. И особенно проклятого полковника Алистера Понанби, который холодным взглядом и несколькими тщательно подобранными словами навсегда сокрушил Блэкера. Полковник сказал: "Вы настолько презренны, Блэкер, что я не могу испытывать к вам ничего, кроме жалости. Вы, кажется, неспособны воровать или даже жульничать в карты, как джентльмен".
Слова вспомнились, несмотря на все усилия Блэкера отгородиться от них, и его узкое лицо скривилось от ненависти и агонии. Он швырнул свой стакан через комнату с проклятием. Полковник был мертв теперь, вне его досягаемости, но мир не изменился. Его враги не пропали. Их осталось много в мире. Она была одной из них. Принцесса. Принцесса Морган да Гама. Его тонкие губы скривились в усмешке. Значит, все обошлось. Она, принцесса, могла заплатить за все. Грязная, маленькая сучка в шортах, какой она была. Он знал о ней... Обратите внимание на прекрасные высокомерные манеры, холодное пренебрежение, снобизм и королевскую стервозность, холодные зеленые глаза, которые смотрели на вас, не видя вас по-настоящему, не замечая вашего существования Он, Тед Блэкер, знал о принцессе все. "Скоро, когда он продаст пленку, чертовски много людей узнает об этом. Мысль эта доставляла ему неистовое удовольствие, он взглянул на большой диван в середине длинной комнаты, Он ухмыльнулся. То, что он видел, как принцесса делала на том диване, то, что он делал с ней, что она делала с ним. Бог! Ему бы хотелось увидеть это изображение на каждой первой полосе каждой газеты мира. Он сделал большой глоток и закрыл глаза, представляя себе главную историю на социальных страницах: прекрасная принцесса Морган да Гома, самая благородная женщина португальских голубых кровей, блудница.
Репортер Астер сегодня в городе. В интервью этому репортеру в Олдгейте, где у нее есть Королевский номер, принцесса заявила, что ей не терпелось попасть в Клуб Дракона и заняться сексуальной акробатикой более эзотерического типа. Надменная принцесса, когда ее расспросили более подробно, заявила, что в конечном счете все дело в семантике, но настаивала на том, что даже в сегодняшнем демократическом мире такие вещи предназначены только для знатных и благороднорожденных. Старомодный способ, сказала княгиня, еще вполне годится для крестьян. . . .
Тед Блэкер услышал смех в комнате. Отвратительный смех, скорее похожий на визг голодных безумных крыс, скребущихся за обшивкой. С потрясением он понял, что смех был его собственным. Он сразу отбросил эту фантазию. Может быть, он немного сошел с ума от этой ненависти. Должен посмотреть. Ненависть была достаточно забавной, но сама по себе она не окупилась. Блэкер не собирался снова запускать фильм, пока не прибыли трое мужчин, его клиентов. Он смотрел это сто раз. Но сейчас он взял свой стакан, подошел к большому дивану и нажал одну из маленьких перламутровых кнопок, так искусно и ненавязчиво вшитых в подлокотник. Послышался слабый механический гул, когда с потолка в дальнем конце комнаты спустился маленький белый экран. Блэкер нажал еще одну кнопку, и позади него проектор, спрятанный в стене, выстрелил в экран ярким лучом белого света. Он сделал глоток, закурил длинную сигарету, скрестил лодыжки на кожаной оттоманке и расслабился. Если бы не показ потенциальным клиентам, это был бы последний раз, когда он смотрит фильм. Он предлагал и негатив, и не собирался обманывать. Он хотел наслаждаться своими деньгами. Первая фигура, появившаяся на экране, была его собственная. Он проверял скрытую камеру на правильные углы. Блэкер изучал его изображение с довольно неохотным одобрением. У него появился живот. И он был небрежен со своей расческой и щеткой - его лысина была слишком явной. Ему пришла в голову мысль, что теперь, с его новым богатством, он сможет позволить себе пересадку волос. Он смотрел, как сидит на диване, закуривает сигарету, суетится со складками на брюках, хмурится и улыбается в направлении камеры.
Блэкер улыбнулся. Он вспомнил свои мысли в тот конкретный момент - он беспокоился о том, что принцесса услышит гул скрытой камеры. Он решил не волноваться. К тому времени, когда он включит камеру, она уже будет в безопасности в своем ЛСД-путешествии. Она не услышит ни камеру, ни многое другое. Блэкер снова сверился с золотыми наручными часами. Сейчас без четверти два. Еще ещё много времени. Фильм длился всего минуту или около того из получаса. Мерцающее изображение Блэкера на экране внезапно повернуло голову к двери. Это стучала Принцесса. Он наблюдал, как сам потянулся к кнопке и выключил камеру. Экран снова стал ослепительно белым. Теперь Блэкер во плоти снова нажал кнопку. Экран стал черным. Он встал и достал из нефритовой пачки новые сигареты. Затем он вернулся к дивану и еще раз нажал кнопку, снова активировав проектор. Он точно знал, что сейчас увидит. Прошло полчаса с тех пор, как он впустил ее. Блэкер вспомнил каждую деталь с идеальной ясностью. Принцесса да Гама ожидала, что будут присутствовать и другие. Сначала она не хотела оставаться с ним наедине, но Блэкер приложил всё свое обаяние, дал ей сигарету и выпивку и уговорил остаться на несколько минут... Этого времени ему хватило, потому что ее напиток был наполнен ЛСД. Блэкер уже тогда знал, что принцесса осталась с ним только из чистой скуки. Он знал, что она презирает его, как презирает его весь ее мир, и что она считает его меньше, чем грязь под ногами. Это была одна из причин, по которой он выбрал ее для шантажа. Ненависть ко всем ей подобным. Была также чистая радость от того, что знал ее по плотски, заставлял ее делать гадости, опускал ее до своего уровня. И у нее были деньги. И очень высокие связи в Португалии. Высокое положение ее дяди, он не мог вспомнить имя этого человека, он занимал высокий пост в кабинете министров.
Да, принцесса да Гама должна была стать хорошей инвестицией. Насколько это хорошо - или плохо - Блэкер и не мечтал в то время. Все это пришло позже. Теперь он смотрел, как разворачивается фильм, с самодовольным выражением на довольно красивом лице. Один из его собратьев-офицеров однажды сказал, что Блэкер выглядел как "очень красивый рекламщик". Он включил скрытую камеру только через полчаса после того, как принцесса по незнанию приняла свою первую дозу ЛСД. Он наблюдал, как постепенно менялись ее манеры, пока она тихо впадала в полутранс. Она не возражала, когда он подвел ее к большому дивану. Блэкер подождал еще десять минут, прежде чем включить камеру. В этот промежуток принцесса начала говорить о себе с разрушительной прямотой. Под воздействием наркотика она считала Блэкера своим старым и дорогим другом. Теперь он улыбнулся, вспомнив некоторые слова, которые она использовала - слова, которые обычно не ассоциируются с принцессой крови. Одно из ее первых замечаний действительно поразило Блэкера. "В Португалии, - сказала она, - меня считают сумасшедшей. Совершенно сумасшедшей. Они бы посадили меня, если бы могли. Чтобы держалась подальше от Португалии, видите ли. Они знают все обо мне, о моей репутации, и они действительно думают, что я сумасшедшая. Они знают, что я пью и принимаю наркотики и сплю с любым мужчиной, который попросит меня - ну, почти с любым чувак. Я все еще иногда провожу под этим черту". Это, вспомнил Блэкер, было не так, как он это слышал. Это была еще одна причина, по которой он выбрал ее. Ходили слухи, что когда принцесса была пьяна, а это было большую часть времени, или под действием наркотиков, она спала с кем угодно в штанах или, faute de nue, в юбках. После наплыва разговоров она почти сошла с ума, лишь неопределенно улыбнувшись ему, когда он начал раздеваться. Это было, вспомнил он теперь, смотря фильм, как раздевание куклы. Она не сопротивлялась и не помогала, когда ее ноги и руки перемещались в любое желаемое положение. Ее глаза были полузакрыты, и она, казалось, действительно думала, что она была одна. Ее широкий красный рот был полуоткрыт в расплывчатой улыбке. Мужчина на диване почувствовал, как его чресла начинают реагировать, когда он увидел себя на экране. На принцессе было тонкое льняное платье, не совсем мини, и она послушно подняла свои тонкие руки, когда он стянул его через ее голову. Она носила очень мало под ним. Черный бюстгалтер и крошечные черные кружевные штанишки. Пояс с подвязками и длинные фактурные белые чулки. Тед Блэкер, смотря фильм, начал немного потеть в комнате с кондиционером. После всех этих недель эта проклятая штука все еще волновала его. Он наслаждался этим. Он признал, что это навсегда останется одним из его самых ценных и дорогих воспоминаний. Он расстегнул ее лифчик и спустил его вниз по ее рукам. Ее груди, большие, чем он мог предположить, с розово-коричневыми кончиками, твердо и белоснежно выделялись из грудной клетки. Блэкер встал, стоя позади нее, и он играл с ее грудью одной рукой, а другой нажимал другую кнопку, чтобы включить зум-объектив и поймать ее крупным планом. Принцесса ничего не заметила. На крупном плане, настолько ясном, что были видны крошечные поры в ее носу, ее глаза были закрыты, и ими была нежная полуулыбка. Если она почувствовала его руки или ответила, это не было заметно. Блэкер не сняла пояс с подвязками и чулки. Подвязки были его фетишем, и к этому времени он был настолько увлечен возбуждением, что почти забыл настоящую причину этой сексуальной шарады. Деньги. Он начал ставить эти длинные-длинные ноги - такие соблазнительные в длинных белых чулках - именно так, как ему хотелось, на диване. Она подчинялась каждой его команде, ни разу не говоря и не возражая. К этому времени принцесса уже далеко ушла, и если она вообще заметила его присутствие, то лишь в самой смутной форме. Блэкер был туманным дополнением к сцене, не более того. В течение следующих двадцати минут Блэкер заставил ее пройти через всю сексуальную гамму. Он прозволил себе все позы. Всё то, что мужчина и женщина могли сделать друг другу, они сделали. Снова и снова...
Она сыграла свою роль, он использовал зум-объектив для близкого расстояния - у Блэкера были под рукой определенные аппараты - у некоторых клиентов Клуба Драконов действительно были очень странные вкусы - и он использовал их все на Принцессе. Это она также приняла с невозмутимостью, не выказывая ни симпатии, ни антипатии. В конце концов, в течение последних четырех минут фильма, продемонстрировав свою сексуальную изобретательность, Блэкер утолил в ней свою похоть, избивая ее и трахая, как животное. Экран погас. Блэкер выключил проектор и подошел к маленькому бару, взглянув на часы. Скоро прибудут кокни. Страховка, что он проживет эту ночь. У Блэкера не было иллюзий относительно того, с какими мужчинами он встретится сегодня вечером. Их тщательно обыщут, прежде чем им позволят подняться по лестнице в Клуб Драконов. Тед Блэкер спустился вниз, покинув кондиционированную комнату. Он решил не ждать, пока Элфи Дулиттл заговорит с ним. Во-первых, у Эла был хриплый голос, а во-вторых, что трубки телефонов могли быть каким-то образом соединены между собой. Вы никогда бы не знали этого. Когда ты играл за четверть миллиона фунтов и свою жизнь, ты должен был думать обо всем. Крошечный вестибюль был влажным и пустынным. Блэкер ждал в тени под лестницей. В 14:29 в вестибюль вошел Элфи Дулиттл. Блэкер зашипел на него, и Алфи повернулся, не сводя глаз с него, одна мясистая рука инстинктивно потянулась к манишке рубашки. - Блин, - сказал Альфи, - я думал, ты хочешь, чтобы я тебя взорвал? Блэкер приложил палец к губам: - Говорите тише, ради бога! Где остальные? - Джо и Ири уже пришли. Я отправил их назад, как ты сказал. Еще двое будут здесь в ближайшее время. Блэкер удовлетворенно кивнул. Он направился к большому кокни. - Что ты имеешь сегодня вечером? Позвольте мне видеть, пожалуйста, Алфи Дулиттл, с презрительной улыбкой на его толстых губах, быстро достал нож и пару медных кастетов.
"Кастеты для трепки, Тедди, если нужно и нож, если возникнет чрезвычайная ситуация, можно сказать. У всех парней то же самое, что и у меня. Блэкер снова кивнул. Последнее, чего он хотел, так это убийства. Очень хорошо. Я сейчас вернусь. Оставайся здесь, пока не прибудут твои люди, а потом поднимайся. Удостоверьтесь, что они знают свои приказы - они должны быть вежливыми, учтивыми, но они должны обыскивать моих гостей. Любое найденное оружие будет конфисковано и не подлежит возврату. Повторяю - обратно не возвращать".
Блэкер думал, что его "гостям" понадобится некоторое время, чтобы обзавестись новым оружием, даже если они имеют в виду насилие. Он намеревался использовать это время с наибольшей пользой, чтобы попрощаться с Клубом драконов навсегда и скрыться, пока они не опомнятся. Они никогда его не найдут. Алфи нахмурился. "Мои люди знают свои приказы, Тедди". Блэкер направился обратно наверх. Через плечо он коротко сказал: Просто чтобы они их не забыли. Алфи снова нахмурился. Новый пот покрыл Блэкера, пока он карабкался. Он не мог найти способ обойти это. Он вздохнул и остановился на третьей площадке, чтобы отдышаться, вытирая лицо надушенным носовым платком. Нет, Алфи должен быть там. Ни один план никогда не был совершенным. - "Я не хочу оставаться один, незащищенный, с этими гостями. Через десять минут Алфи постучал в дверь. Блэкер впустил его, дал ему бутылку эля и показал, где он должен сидеть на стуле с прямой спинкой. в десяти футах справа от огромного дивана и на одной плоскости с ним. "Если это не беда, - объяснил Блэкер, - вы должны вести себя как те три обезьяны. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не делаю...
Он неохотно добавил: "Я собираюсь показать фильм своим гостям. Вы, конечно, тоже его увидите. Я бы не стал упоминать об этом другим на вашем месте. это может доставить тебе массу неприятностей".
"Я знаю, как держать рот закрытым".
Блэкер похлопал его по большому плечу, ему не понравился контакт. "Тогда знай, что ты увидишь. Если ты внимательно всмотришься в фильм, ты можешь кое-что узнать". Эйд одарил его пустым взглядом. "Я знаю все, что мне нужно знать". - Счастливый человек, - сказал Блэкер. Это была в лучшем случае жалкая шутка, совершенно бесполезная для большого кокни. Первый стук в черную дверь раздался через минуту после трех. Блэкер предостерегающе указал пальцем на Альфи, который сидел неподвижно, как Будда, в своем кресле. Первый посетитель был небольшого роста, безукоризненно одет в летний костюм палевого цвета и дорогую белую панамку.
Он слегка поклонился, когда Блэкер открыл дверь. - Простите, пожалуйста. Я ищу мистера Теодора Блэкера. Это вы? Блэкер кивнул. Кто вы? Маленький китаец протянул карточку. Блэкер взглянул на нее и увидел изящный черный шрифт: "Мистер Ван Хай". Ничего больше. Ни слова о китайском посольстве. Блэкер стоял в стороне. "Входите, мистер Хай. Присаживайтесь, пожалуйста, на большой диван. Ваше место в левом углу. Не хотите ли выпить?" - Ничего, пожалуйста. Китаец даже не взглянул на Алфи Дулиттла, когда он занял свое место на диване. Еще один стук в дверь. Этот гость был очень крупным и блестяще-черным с явно негроидными чертами лица. На нем был костюм кремового цвета, слегка запачканный и вышедший из моды. Лацканы были слишком широкими. В огромной черной руке он держал потрепанную дешевую соломенную шляпу. Блэкер уставился на мужчину и поблагодарил Бога за присутствие Алфи. Этот негр был грозным. "Ваше имя, пожалуйста?" Голос негра был мягким и невнятным, с каким то акцентом. Его глаза с мутно-желтыми роговицами смотрели на глаза Слэкера.
Негр сказал: "Мое имя не имеет значения. Я здесь как представитель принца Собхузи Аскари. Этого достаточно". Блэкер кивнул. "Да. Присаживайтесь, пожалуйста. На диван. В правом углу. Хотите выпить или закурить? Негр отказался. Прошло пять минут, прежде чем третий посетитель постучал в дверь. Они прошли в тревожном молчании. Блэкер, то и дело бросал быстрый, хитрый взгляд на двух мужчин, сидевших на диване. Они не разговаривали и не смотрели друг на друга. пока... и он почувствовал, как его нервы начинают дрожать. Почему этот ублюдок не пришел? Что-то пошло не так? Господи, пожалуйста, не надо! Теперь, когда он так близок к этой четверти миллиона фунтов. Он чуть не всхлипнул от облегчения, когда наконец раздался стук. Мужчина был высокого роста, почти худой, с копной вьющихся темных волос, которые нужно было подстричь. Он был без шапки. волосы были ярко-желтого цвета.Он носил эти черные носки и коричневые кожаные сандалии ручной выработки.
- Мистер Блэкер? Голос был легким тенором, но презрение и пренебрежение в нем резали, как хлыст. Его английский был хорош, но с явным латинским оттенком. Блэкер кивнул, глядя на яркую рубашку. "Да. Я Блэкер. Вы раньше...?" Он не совсем поверил в это. Майор Карлос Оливейра. Португальская разведка. Приступим к этому?"
Голос сказал то, чего не сказали слова: сутенер, сутенер, помойная крыса, собачий навоз, гнуснейший из гадов. Голос каким-то странным образом напомнил Блэкеру о Принцессе. Блэкер не потерял хладнокровия, говоря языком своих младших клиентов. Слишком многое поставлено на карту. Он указал на диван. - Вы будете сидеть там, майор Оливейра. Посередине, пожалуйста. Блэкер дважды запер дверь и задвинул засов. Он достал из кармана три обычные почтовые карточки с марками. Он вручил каждому из мужчин на диване по карточке.
Немного отойдя от них, он произнес свою небольшую подготовленную речь. "Вы заметите, джентльмены, что каждая открытка адресована в почтовый ящик в Челси. Излишне говорить, что я не буду брать карточки лично, хотя буду рядом. Конечно, достаточно близко, чтобы видеть если кто-либо предпримет какие-либо усилия, чтобы следовать за человеком, который заберет карточку. Я бы не советовал этого, если вы действительно хотите вести бизнес. "Вы собираетесь посмотреть полчасовый фильма. Фильм продается тому, кто предложит самую высокую цену - более четверти миллиона фунтов стерлингов. Я не приму ставку ниже этой. Не будет никакого обмана. Есть только один отпечаток и негатив, и оба они продаются по одной и той же цене... - Маленький китаец немного наклонился вперед.
- Пожалуйста, у вас есть на это гарантия?
Блэкер кивнул. - Честное слово.
Майор Оливейра жестоко расхохотался. Блэкер покраснел, вытер лицо носовым платком и продолжил: - Это не важно. Поскольку не может быть никакой другой гарантии, вам придется принять мое слово. - Он сказал с улыбкой, которая не исчезла. - Уверяю вас, что сдержу его. Я хочу дожить жизнь спокойно. И моя запрашиваемая цена слишком высока, чтобы мне не пришлось прибегать к предательству. Я...
Желтые глаза негра пронзили Блэкера. - Пожалуйста, продолжайте с условиями. Существует не так много
Блэкер снова вытер лицо. Проклятый кондиционер отключился? "Конечно. Это очень просто. Каждый из вас, после того как у вас будет время посоветоваться с вашими руководителями, напишет сумму вашей ставки на открытке. Только цифрами, никаких знаков доллара или фунта стерлингов. также запишите номер телефона, по которому с вами можно будет связаться в полной конфиденциальности. Думаю, я могу оставить это на ваше усмотрение. После того, как я получу карточки и изучу их, я в свое время позвоню тому, кто предложит самую высокую цену. Тогда мы договоримся об оплате и получении фильма. Это, как я уже сказал, очень просто.
"Да", сказал маленький китайский джентльмен. "Очень просто". Блэкер, встретившись с ним взглядом, почувствовал, что видит змею. "Очень изобретательно," сказал негр. Его кулаки образовали на коленях две черные булавы. Майор Карлос Оливейра ничего не сказал, только посмотрел на англичанина пустыми темными глазами, в которых могло быть что угодно. Блэкер боролся со своими нервами. Он подошел к дивану и нажал жемчужную кнопку на подлокотнике. Небольшим жестом с бравадой он указал на ожидающий экран в конце комнаты. "А теперь, джентльмены, принцесса Морган да Гейм в одном из самых интересных моментов". Проектор зажужжал. Принцесса улыбнулась, как ленивая полусонная кошка, когда Блэкер начал расстегивать ее платье.
Глава 2
THE DIPLOMAT, один из самых роскошных и эксклюзивных лондонских клубов, находится в шикарном георгианском доме недалеко от Three Kings Yard, недалеко от Grosvenor Square. В эту ночь, жаркую и липкую, в клубе было скучно. Было всего несколько хорошо одетых людей, которые приходили и уходили, в основном уходили, а играть за столом в двадцать одно и в покер-румах было действительно душно. Волна жары, охватившая Лондон, расслабляла спортивную толпу, лишая ее азартных игр. Ник Картер не стал исключением. Влажность его особенно не смущала, хотя и без нее можно было бы обойтись, но беспокоила его не погода. Правда заключалась в том, что Киллмастер не знал, действительно не знал, что его беспокоит. Он знал только, что беспокоен и раздражителен; ранее он был на приеме в посольстве и танцевал со своим старым другом Джейком Тодхантером на Гросвенор-сквер. Вечер был менее чем таким. Джейк устроил Нику свидание, красивую маленькую Лайми с милой улыбкой и выпуклостями во всех нужных местах. Девушка изо всех сил старалась угодить, выказывая все признаки того, что, по крайней мере, уступчива. На ней было написано большое ДА, в том, как она смотрела на Ника, цеплялась за его руку и прижималась слишком близко к нему.
Ее отец, как сказал Лейк Тодхуутер, был важным человеком в правительстве. Нику Картеру было все равно. Он был поражен - и только теперь начал догадываться, почему - тяжелым случаем того, что Эрнест Хемингуэй называл "скачущим глупым ослом". В конце концов, Картер был настолько близок к грубости, насколько это вообще возможно для джентльмена. Он извинился и ушел. Он вышел и ослабил галстук, расстегнул белый смокинг и пошел широким размашистым шагом, проходя горящий бетон и асфальт. Через Карлос-плейс и Монт-стрит до Беркли-сквер. Там не пели соловьи. В конце концов он повернул назад и, миновав "Дипломат", импульсивно решил зайти выпить и освежиться. У Ника было много карточек во многих клубах, и "Дипломат" был одним из них. Теперь, почти допив свою выпивку, он сел в одиночестве за маленький столик в углу и нашел источник своего раздражения. Это было просто. Киллмастер слишком долго был неактивен. Прошло почти два месяца с тех пор, как Хоук дал ему задание. Ник не помнил, когда так долго был без работы. Неудивительно, что он был расстроенным, угрюмым, злым и с ним было трудно ладить! Должно быть, дела в отделе контрразведки идут чертовски медленно - либо это, либо Дэвид Хоук, его босс, не пускал Ника в бой по своим собственным причинам. В любом случае с этим нужно было что-то делать. Ник заплатил и приготовился уйти. Утром он первым делом звонил Хоуку и требовал задания. Так человек мог заржаветь. На самом деле было опасно для человека в его сфере деятельности долго быть без дела. Правда, кое что приходится отрабатывать ежедневно, в какой бы части мира он ни оказался. Йога была ежедневным режимом. Здесь, в Лондоне, он занимался с Томом Митубаши в спортзале последнего в Сохо: дзюдо, джиу-джитсу, айкидо и карате. У Киллмастера теперь был черный пояс 6-й степени. Все это не имело значения. Практика была прекрасной, но то, что ему сейчас было нужно, было настоящим делом. У него был до сих пор отпуск. Да. Он бы. Он вытащит старика из постели - в Вашингтоне еще темно - и потребует немедленного назначения.
Все могло идти медленно, но Хоук всегда мог что-нибудь придумать, если на него надавить. Например, у него была маленькая черная книга смерти, где хранился список людей, которых он больше всего хотел бы видеть уничтоженными. Ник Картер уже выходил из клуба, когда услышал смех и аплодисменты справа от себя. В этом звуке было что-то странное, странное, фальшивое, что привлекло его внимание. Это слегка беспокоило. Не просто пьяный - он и раньше бывал среди пьяных, - но что-то еще, высокая пронзительная нота, которая была чем-то неправильным. Его любопытство пробудилось, он остановился и посмотрел в направлении звуков. К готической арке вели три широких и неглубоких ступени. Вывеска над аркой скромным черным почерком гласила: "Частный бар для мужчин". Снова раздался высокий смех. Бдительный глаз и ухо Ника уловили звук и знак и сопоставили их. Мужской бар, но там смеялась женщина. Пьяно, почти безумно смеясь. Ник спустился по трем ступенькам. Это он хотел увидеть. Когда он решил позвонить Хоуку, к нему вернулось хорошее настроение. В конце концов, это может быть одна из тех ночей. За аркой была длинная комната с барной стойкой вдоль одной стороны. Место было мрачным, если не считать бара, где лампы, очевидно, подобранные то тут, то там, превратили его в нечто вроде импровизированного подиума. Ник Картер уже много лет не был в театре бурлеска, но сразу узнал обстановку. Он не узнал красивую молодую женщину, которая выставляла себя такой дурой. Это, подумал он даже тогда, не так уж и странно по схеме вещей, но было жаль. Ибо она была прекрасна. Восхитительна. Даже сейчас, когда одна идеальная грудь торчала наружу и она делала то, что казалось довольно неряшливой комбинацией "гоу-гоу" и "хучи-кучи", она была прекрасна. Где-то в темном углу из американского музыкального автомата звучала американская музыка. Полдюжины мужчин, все во фраках, всем за пятьдесят, приветствовали её, смеялись и аплодировали, пока девушка расхаживала и танцевала вверх и вниз по бару.
Пожилой бармен с выражением неодобрения на длинном лице стоял молча, скрестив руки на груди в белых одеждах. Киллмастеру пришлось признаться в легком шоке, непривычном для него. В конце концов, это был отель Дипломат! Он поставил бы свой последний доллар на то, что руководство в данный момент не знает, что происходит в мужском баре. Кто-то двигался в тени неподалеку, и Ник инстинктивно повернулся, как вспышка, чтобы встретить возможную угрозу. Но это был всего лишь слуга, пожилой слуга в клубной ливрее. Он ухмылялся танцующей девушке в баре, но когда он поймал взгляд Ника, выражение его лица сразу изменилось на набожное неодобрение. Его кивок агенту AX был подобострастным.
-- Стыдно, не правда ли, сэр! Очень жаль, это правда. Видите ли, это джентльмены подтолкнули ее к этому, хотя им не следовало бы. Забрела сюда по ошибке, бедняжка, и те, кто должен знать лучше, мгновенно подняли ее и затанцевали". На мгновение благочестие исчезло, и старик почти улыбнулся. - Впрочем, не могу сказать, что она сопротивлялась, сэр. Вошла прямо в дух, да. О, она - настоящий ужас, эта. Не в первый раз я вижу, как она занимается этими фокусами. Его прервал новый взрыв аплодисментов и криков небольшой группы мужчин у стойки. Один из них сложил руки чашечкой и закричал: "Сделай это, принцесса. Сними все!" Ник Картер смотрел на это с полуудовольствием, наполовину со злостью. Она была слишком хороша, чтобы унижать себя подобными вещами. "Кто она?" - спросил он слугу. Старик, не сводя с девушки глаз, сказал: -- Принцесса да Гам, сударь. Очень богата. Очень высокая гадость в свете. Или была, по крайней мере. Часть благочестия вернулась. - Очень жаль, сэр, как я уже сказал. Такая хорошенькая, и со всеми ее деньгами и голубой кровью... О, Боже мой, сэр, я думаю, она снимет это! Мужчины в баре теперь были настойчивы, кричали и били в ладоши.
Напев становился громче: "Сними... сними... сними..." Старый слуга нервно оглянулся через плечо, потом на Ника. "А теперь джентльмены заходят слишком далеко, сэр. Моя работа стоит того, чтобы ее нашли здесь". - Тогда почему, - мягко предложил Килбнастер, - ты не уходишь? Но вот был старый человек. Его слезящиеся глаза снова были устремлены на девушку. Но он сказал: "Если мой начальник когда-нибудь вмешается в это, они все будут забанены на всю жизнь в этом заведении - каждый из них". Его начальник, подумал Ник, будет менеджером. Его улыбка была легкой. Да, если бы менеджер внезапно появился, определенно пришлось бы поплатиться адом. По донкихотски, на самом деле не зная и не заботясь о том, почему он это сделал, Ник двинулся в конец бара. Теперь девушка погрузилась в беззастенчивую рутину ударов и звуков, что не могло бы быть более прямолинейным. На ней было тонкое зеленое платье, доходившее до середины бедра. Когда Ник уже собирался постучать стаканом по барной стойке, чтобы привлечь внимание бармена, девушка вдруг потянулась, чтобы схватить подол мини-юбки. Одним быстрым движением она стянула его через голову и отбросила от себя. Оно скользнуло по воздуху, зависло на мгновение, а затем опустилось, легкое, благоухающее и пахнущее ее телом, на голову Ника Картра. Громкие крики и смех других мужчин в баре. Ник высвободился из ткани - он узнал духи Lanvin и очень дорогие - и положил платье на стойку рядом с собой. Теперь все мужчины смотрели на него. Ник ответил им невозмутимым взглядом. Один или двое из наиболее трезвых среди них беспокойно переминались и смотрели
На девушке - Ник подумал, что он наверняка слышал имя да Гама где-то раньше, - теперь на ней был только крохотный лифчик, правая грудь была открыта, пара тонких белых трусиков, пояс с подвязками и длинные кружевные трусики. черные чулки. Это была высокая девушка со стройными округлыми ногами и изящно сложенными лодыжками и маленькими стопами. На ней были туфли-лодочки из лакированной кожи с открытым носком и высокие каблуки. Она танцевала, запрокинув голову и закрыв глаза. Волосы ее, черные как смоль, были подстрижены очень коротко и близко к голове.
Нику пришла в голову мимолетная мысль, что она могла бы иметь несколько париков и пользоваться ими. Пластинка на музыкальном автомате представляла собой попурри из старых американских джазовых мелодий. Теперь группа ненадолго перешла к нескольким горячим тактам Tiger Rag. Извивающийся таз девушки уловил ритм тигриного рыка, хриплое ум-па тубы. Ее глаза все еще были закрыты, она откинулась далеко назад, широко расставив ноги, и начала перекатываться и ерзать. Ее левая грудь теперь выскользнула из маленького лифчика. Мужчины внизу кричали и отбивали время. "Держи этого тигра, держи этого тигра! Сними его, принцесса. Встряхни его, принцесса!" Один из мужчин, лысеющий тип с огромным животом, одетый в вечерний костюм, попытался залезть на стойку. Его товарищи потащили обратно. Сцена напомнила Нику итальянский фильм, названия которого он не мог вспомнить. Киллмастер, на самом деле, попал в двойственное положение. Часть его была немного возмущена этим зрелищем, жалея бедную пьяную девку в баре; другая часть Ника, скотская, которой нельзя было отказать, начала реагировать на длинные идеальные ноги и обнаженные покачивающиеся груди. Из-за своего плохого настроения у него не было женщины больше недели. Он был теперь на грани возбуждения, знал это и не хотел этого. Не так. Ему не терпелось покинуть бар. Теперь девушка заметила его и затанцевала в его сторону. Крики раздражения и возмущения исходили от других мужчин, когда она с важным видом подошла к тому месту, где стоял Ник, все еще тряся и тряся своими подтянутыми ягодицами. Она смотрела прямо на него, но он сомневался, что она действительно его видела. Она почти ничего не видела. Она остановилась прямо над Ником, широко расставив ноги, уперев руки в бедра. Она остановила все движения и посмотрела на него сверху вниз. Их взгляды встретились, и на мгновение он увидел слабый проблеск интеллекта в зеленых, пропитанных алкоголем глубинах.
Девушка улыбнулась ему. - Ты, красавчик, - сказала она. "Ты мне нравишься. Я хочу тебя. Ты выглядишь как... тебе можно доверять... пожалуйста, отвези меня домой. Свет в ее глазах погас, как будто щелкнули выключателем. Она наклонилась к Нику, ее длинные ноги начали подгибаться в коленях. Ник видел, как это случалось раньше, но никогда с ним. Эта девушка теряла сознание. Идет, идет... Какой-то шутник в группе мужчин крикнул: "Тимбер!" Девушка предприняла последнюю попытку напрячь колени, добилась некоторой жесткости, неподвижности статуи. Ее глаза были пусты и смотрели. Она медленно упала со стойки, со странной грацией, в ожидающие объятия Ника Картера. Он легко поймал и удержал ее, ее обнаженные груди прижались к его большой груди. Что теперь? Он хотел женщины. Но во-первых, он не особенно любил пьяных женщин. Ему нравились женщины, живые и энергичные, подвижные и чувственные. Но он нуждался в ней, если он хотел женщину, а теперь он думал, что хочет, у него была целая книга, полная лондонских телефонных номеров. Толстый пьяница, тот самый мужчина, который пытался залезть на стойку, перевесил чашу весов. Он подошел к Нику с хмурым взглядом на пухлом красном лице. - Я возьму девочку, старик. Она наша, знаешь ли, не твоя. У меня, у нас есть планы насчет маленькой принцессы. Киллмастер решил тут же. - Думаю, что нет, - тихо сказал он мужчине. "Дама попросила меня отвезти ее домой. Вы слышали. Я думаю, я сделаю это:. Он знал, что такое "планы". "Окраине Нью-Йорка или в шикарном клубе в Лондоне. Мужчины - те же животные, одетые в джинсы или вечерние костюмы. Теперь он взглянул на других мужчин в баре. Они держались в стороне, бормоча между собой и глядя на него и не обращая внимания на толстяка, Ник поднял платье девушки с пола, подошел к бару и повернулся к слуге, все еще медлившему в тени. Старый слуга смотрел на него со смесью ужаса и восхищения.
Ник бросил платье старику. - Ты. Помоги мне провести ее в гардеробную. Мы оденем ее и... -
Минутку, черт возьми, - сказал толстяк. - "Кто ты, черт возьми, янки, ты такой, что пришел сюда и сбегаешь с нашей девчонкой? Я всю ночь покупал этой шлюхе выпивку и, если ты думаешь, что можешь... ухлтириммппфхххх",
- Ник очень старался не причинить боль мужчине. Он вытянул первые три пальца правой руки, напряг их, повернул ладонь вверх и ударил мужчину чуть ниже грудины. Это мог быть смертельный удар, если бы он этого хотел, но AX-man был очень, очень нежным. - Толстяк внезапно рухнул, обеими руками вцепившись в вздутый живот. Его дряблое лицо посерело, и он застонал. Остальные мужчины бормотали и переглядывались, но не пытались вмешаться.
Ник одарил их жесткой улыбкой. - Благодарю вас, джентльмены, за терпение. Вы умнее, чем думаете. Он указал на толстяка, все еще задыхающегося на полу. Все будет в порядке, как только он отдышится". Девушка без сознания переваливалась через его левую руку...
Ник рявкнул на старика. "Включи свет." Когда зажегся тусклый желтый свет, он выпрямил девушку, держа ее под мышками. Старик, ждал с зеленым платьем. "Подожди минутку. Ник двумя быстрыми движениями сунула каждую бархатистую белую грудь обратно в колыбель лифчика. "Теперь - надень это ей на голову и натяни вниз." - Старик не шевельнулся. Ник ухмыльнулся ему: "В чем дело, ветеран? Вы никогда раньше не видели полуголую женщину?"
Старый слуга призвал последние остатки достоинства. - Нет, сэр, лет сорок. Это, сэр, что-то вроде, э-э, шока. Но я постараюсь справиться. Ты сделаешь это, - сказал Ник. - Ты справишься. И поторопитесь с этим. Они накинули платье через голову девушки и стянули его вниз. Ник держал ее прямо, обняв рукой за талию. "У нее есть сумочка или что-то еще? Женщины обычно это имеют. - Я полагаю, что там был кошелек, сэр. Кажется, я припоминаю его где-то в баре. Может быть, я смогу узнать, где она живет - если только вы не знаете? Мужчина покачал головой. - Не знаю. Но, кажется, я читал в газетах, что она живет в отеле "Олдгейт". Вы это узнаете, конечно. И если мне будет позволено, сэр, вы вряд ли сможете отвезти даму обратно в Олдгейт в этом... - Я знаю, - сказал Ник. - Я знаю. Принесите кошелек. Позвольте мне побеспокоиться об остальном. - Да, сэр. - Мужчина юркнул обратно в бар. Теперь она прислонилась к нему, довольно легко встала с его поддержкой, положив голову ему на плечо. Ее глаза были закрыты, лицо расслаблено. ", ее широкий красный лоб был немного влажным. Она дышала легко. От нее исходил слабый аромат виски, смешанный с тонкими духами. Киллмастер снова почувствовал зуд и боль в чреслах. Она была прекрасна, была желанна. Даже в таком состоянии. Киллмастер сказал нет искушению пойти и прыгнуть на нее с разбега. Он еще никогда не ложился в постель с женщиной, которая не знала, что делает, - он не собирался начинать сегодня вечером. Старик вернулся с сумочкой из белой кожи аллигатора. Ник сунул её в карман пиджака. Из другого кармана он достал пару банкнот в фунтах стерлингов и протянул их мужчине. "Иди посмотри, сможешь ли ты вызвать такси". Девушка наклонила свое лицо к его лицу. Ее глаза были закрыты. Она мирно дремала. Ник Картер вздохнул.
"Ты не готов? Нельзя так делать, а? Но я должен сделать все это. Ладно, пусть так и будет." Он перекинул ее через плечо и вышел из гардеробной. Он не заглянул в бар. Он поднялся по трем ступенькам, под аркой и повернулся к вестибюлю. "Вы там! Сэр!" Голос был тонкий и ворчливый. Ник повернулся к обладателю голоса. Движение заставило тонкую юбку девушки немного приподняться, вздымаясь, обнажая ее подтянутые бедра и узкие белые трусики. Ник стянул платье и поправил его. - Извини, - сказал он. - Ты что-то хотел? Нибс - несомненно, это был он - стоял и зевал. Его рот продолжал двигаться, как рыба, вытащенная из воды, но слов не было. Он был худым, лысеющим блондином. Его тонкая шея была слишком мала для жесткого воротника. Цветок на лацкане напомнил Нику щеголей. AX-man обаятельно улыбался, как будто то, что у него на плече сидела хорошенькая девушка, свесив голову и груди вперед, было повседневной рутиной.
Он повторил: "Ты что-то хотел?" Менеджер посмотрел на ноги девушки, его рот все еще молча шевелился. Ник стянул зеленое платье, чтобы прикрыть белую полоску плоти между верхом чулок и трусиками. Он улыбнулся и начал отворачиваться.
"Еще раз извините. Я думал, вы говорите со мной".
Менеджер наконец обрел голос. Он был тонким, высоким, наполненным возмущением. Его маленькие кулачки были сжаты, и он погрозил ими Нику Картеру. - Я... я не понимаю! Я имею в виду, то есть я требую объяснений всего этого, что, черт возьми, происходит в моем клубе? Ник выглядел невинным. И озадачен. - Продолжаете? Я не понимаю. Я просто уезжаю с принцессой и... - Менеджер указал дрожащим пальцем на зад девушки. - Алаа - принцесса да Гама. Опять! Опять в нетрезвом виде, я полагаю? Ник перенес ее вес на плечо и усмехнулся. "Я полагаю, вы могли бы назвать это так, да. Я отвезу ее домой." - Хорошо, - сказал менеджер. - Будьте так добры. Будьте так добры, сделайте так чтобы она никогда не возвращалась сюда.
Он сцепил руки в том жесте, что могло быть молитвой. "Она - мой ужас", - сказал он.
"Она проклятие и бич каждого клуба в Лондоне. Идите, сэр. Пожалуйста, идите с ней. Немедленно". - Конечно, - сказал Ник. - Я так понимаю, она остановилась в Олдгейт, а?
Менеджер позеленел. Его глаза вылезли из орбит. -- Боже мой, мужик, ты не можешь везти ее туда! Даже в такой час. Тем более, не в такой час. Людей там очень много. Олдгейт всегда полон газетчиков, обозревателей всяких сплетен. Если эти паразиты увидят ее и она заговорит с ними, скажет им, что была здесь сегодня вечером, я буду, мой клуб будет... Ник устал от игр. Он снова повернулся к фойе. Руки девушки болтались, как у куклы, от движения. "Перестань переживать, - сказал он мужчине.
"Она долго ни с кем не будет разговаривать. Я об этом позабочусь". Он многозначительно подмигнул мужчине, а затем сказал: "Вы действительно должны что-то сделать с этими хамами, с этими скотами". Он кивнул в сторону мужского бара. -- Ты знаешь, что они хотели воспользоваться этой бедной девушкой? Хотели ее использовать, изнасиловать прямо в баре, когда я пришел. Я сохранил ее честь. Если бы не я -- ну, поговори О заголовках в газетах! Вас бы завтра закрыли. Мерзкие парни, там они все, все. Спросите у бармена про толстого с больным животом. Мне пришлось ударить этого человека, чтобы спасти девушку. Нибс пошатнулся. Он потянулся к перилам сбоку от лестницы и вцепился в них: "Сэр. Вы кого-то ударили? Да -изнасилование. В моем мужском баре? - это всего лишь сон, и скоро я проснусь. Я... - Не ставь на это, - весело сказал Ник. - Что ж, нам с дамой лучше удалиться. Но тебе лучше последовать моему совету и зачеркнуть в своем списке несколько человек. Он снова кивнул в сторону бара. "Там, внизу, плохая компания. Очень плохая компания, особенно тот, у кого большой живот. Меня не удивит, если он будет каким-то сексуальным извращенцем". На бледном лице управляющего постепенно появилось новое выражение ужаса. Он уставился на Ника, его лицо дернулось глаза умоляющие напряглись. Его голос дрожал.
"Большой мужчина с большим животом? С румяным лицом? Ответный взгляд Ника был холоден. - Если вы называете этого толстого и дряблого типа знатным человеком, то это может быть тот человек. Почему? Кто он? Управляющий приложил тонкую руку ко лбу. Теперь он весь вспотел. - ему принадлежит контрольный пакет акций этого клуба". Ник, заглянув в стеклянную дверь фойе, увидел, как старый слуга подзывает кэб к обочине. Он махнул рукой управляющему. "Как приятно теперь сэру Чарльзу. Может быть, ради блага клуба, ты сможешь заставить его самого играть в блекбол. Спокойной ночи. И дама тоже пожелала ему спокойной ночи. Мужчина, казалось, не услышал намека. Он смотрел на Картера так, как будто тот был дьяволом, только что вышедшим из ада. - Ты ударил сэра Чарльза? Ник усмехнулся. - Не совсем. Только немного пощекотал его. Ваше здоровье
Старик помог ему погрузить принцессу в машину. Ник дал старику пятерку и улыбнулся ему. "Спасибо, отец. Лучше сходи сейчас и принеси нюхательной соли - она понадобятся Нибсу. До свидания". Он сказал водителю ехать в район Кенсингтон. Он изучал спящее лицо, так легко лежащее на его большом плече. Он снова уловил запах виски. Должно быть, сегодня вечером она перепила. Ник столкнулся с проблемой. Он не хотел возвращать ее в отель в таком состоянии. Он сомневался, что у нее есть репутация, которую можно было бы потерять, но даже в этом случае это не то, что можно сделать с дамой. И леди она была - даже в таком состоянии. Ник Картер в разное время и в разных частях света делил постель с достаточным количеством дам, чтобы узнавать одну из них, когда видел ее. Она могла быть пьяной, распущенной, много чего еще, но все же она была леди. Он знал этот тип, сумасбродка, блудница, нимфоманка, сука - или любая другая - всем этим она могла бы быть. Но черты лица и осанка, царственное изящество даже в пьяных муках скрыть было невозможно. Этот Нибс был прав в одном: Aldgete, хотя и был шикарным и дорогим отелем, вовсе не был уравновешенным или консервативным в настоящем лондонском понимании. Огромный вестибюль будет кипеть и суетиться в этот утренний час - даже в такую жару в Лондоне всегда есть несколько свингеров - и обязательно будет репортер или два, и фотограф, притаившиеся где-нибудь в деревянном доме. Он снова посмотрел на девушку, затем такси попало на выбоину, неприятный пружинящий отскок, и девушка отвалилась от него. Ник потянул ее обратно. Она что-то пробормотала и обвила его шею одной рукой. Ее мягкий влажный рот скользнул по его щеке.
- Опять, - пробормотала она. "Пожалуйста, сделай это снова". Ник высвободил ее руку и похлопал по щеке. Он не мог бросить ее на растерзание волкам. - Княжеские ворота, - сказал он водителю. "На Найтсбридж-роуд. Вы это знаете..." "Я знаю, сэр". Он отвезет ее в свою квартиру и уложит в постель. "...Киллмастер признался себе, что ему более чем любопытна принцесса де Гама. Он смутно знал, кто она теперь. Время от времени он читал о ней в газетах или, может быть, он даже слышал, как ее обсуждали его друзья. Киллмастер не был "общественным лицом" в любом общепринятом смысле - как очень немногие высококвалифицированные агенты - но он помнил имя. Ее полное имя Моргана да Гама. Совершенно настоящая принцесса. королевской португальской крови. Васко да Гама был её отдаленным предком. Ник улыбнулся спящей подружке. Он пригладил гладкую темную шапку волос. Может быть, он не станет звонить Хоуку первым делом утром, в конце концов. Надо уделить ей немного времени Если бы она была такой прекрасной и желанной пьяной, чем бы она могла быть трезвой?
Возможно. Может, и нет, Ник пожал широкими плечами. Он может позволить себе адское разочарование. Это займет время. Посмотрим, куда ведет тропа. Они свернули на Принс-Гейт и пошли дальше, к Беллвью-Кресент. Ник указал на свой многоквартирный дом. Водитель подъехал к бордюру.
- Тебе нужна помощь с ней?
"Я думаю, - сказал Ник Картер, - что я справлюсь". Он заплатил мужчине, затем вытащил девушку из такси на тротуар. Она стояла, покачиваясь в его объятиях. Ник пытался заставить ее идти, но она отказалась. Водитель с интересом наблюдал.
- Вы уверены, что вам не нужна помощь, сэр? Я был бы рад... - Нет, спасибо. Он снова перекинул ее через плечо, ногами вперед, ее руки и голова болтались позади него. Так и должно было быть. Ник улыбнулся водителю. "Видите. Ничего подобного. Все под контролем". Эти слова будут преследовать его.
Глава 3
КИЛЛМАСТЕР стоял среди развалин Клуба Драконов, четырнадцати Полумесяцев Мью, и размышлял о невыразимой истине старой пословицы о любопытстве и кошке. Его собственное профессиональное любопытство чуть не убило его - пока еще. Но на этот раз из-за этого - и его интереса к принцессе - он попал в адскую передрягу. Было пять минут пятого. В воздухе чувствовался намек на прохладу, а ложный рассвет был прямо под горизонтом. Ник Картер был там уже десять минут. С того момента, как он вошел в Клуб Драконов и понюхал свежую кровь, плейбой в нем исчез. Теперь он был полностью профессиональным тигром. Клуб Драконов был разгромлен. Разбит на куски неизвестными, которые что-то искали. Это что-то, подумал Ник, будет кинопленкой или фильмами. Он должным образом заметил экран и проектор и нашел искусно спрятанную камеру. В ней нет пленки, они нашли то, что искали. Киллмастер вернулся туда, где перед большим диваном растянулось обнаженное тело. Ему снова стало немного плохо, но он поборол это. Рядом лежала окровавленная куча одежды мертвеца, она была пропитана кровью, как и диван и пол вокруг. Мужчина был сперва убит, а затем изувечен.
Ник почувствовал тошноту, глядя на гениталии - кто-то отрезал их и засунул ему в рот. Это было отвратительное зрелище. Он переключил свое внимание на кучу окровавленной одежды. По его мнению, положение гениталий было сделано так, чтобы это отвратительно выглядело. Он не думал, что это сделано из гнева, не было никакого бешеного избиения трупа. Просто чистое, профессиональное перерезание горла с отрезанием гениталий - это очевидно. Ник, вынул бумажник из брюк и осмотрел его...
У него был пистолет 22 калибра, с близкого расстояния столь же смертоносный, как и его собственный Люгер. И ещё с глушителем. Ник с жесткой ухмылкой убрал маленький пистолет обратно в карман. Удивительные вещи, которые иногда можно найти в женской сумочке. Особенно, когда эта дама, принцесса Морган да Гама, которая сейчас отсыпается в его квартире в Принс-Гейт. Леди собиралась ответить на несколько вопросов. Киллмастер направился к двери. Он слишком долго был в клубе. Нет смысла вмешиваться в такое ужасное убийство. Часть его собственного любопытства была удовлетворена - девушка не могла убить Блэкера - и если Хоук когда-нибудь узнает об этом, у него будут конвульсии! Убирайся, пока убираться было возможно. Когда он пришелл, дверь Дракона была приоткрыта. Теперь он закрыл ее платком. В клубе он ничего не трогал, кроме бумажника. Он быстро спустился по лестнице в маленький вестибюль, думая, что сможет дойти до Треднидл-стрит, срезав Лебединую аллею, и найти там такси. Это было направление, противоположное тому, откуда он прибыл. Но когда Ник заглянул в большую, железную, решетчатую стеклянную дверь, он увидел, что выйти будет не так просто, как войти. Рассвет был неизбежен, и мир был залит перламутровым светом. Он мог видеть большой черный седан, припаркованный напротив входа в конюшню. За рулем был мужчина. Двое других мужчин, крупных мужчин, грубо одетых, в шарфах и матерчатых кепках рабочих, прислонились к машине. Картер не мог быть уверен в неясном свете, но они выглядели как негры. Это было ново - он никогда раньше не видел негра-торговца угощениями. Ник сделал ошибку. Он двигался слишком быстро. Они увидели мерцание движения за стеклом. Мужчина за рулем отдал приказ, и два здоровяка направились вниз к конюшне к парадной двери дома номер четырнадцать. Ник Картер повернулся и легко побежал к задней части вестибюля. Они выглядели как громилы, эти двое, и, если не считать дерринджера, взятого из сумочки девушки, он был безоружен. Он весело проводил время в Лондоне, используя псевдоним, и его Люгер и стилет лежали под половицей в задней части квартиры.
Ник нашел дверь, ведущую из вестибюля в узкий проход. Он прибавил скорости, на бегу вытащив из кармана куртки маленький пистолет 22-го калибра. Это было лучше, чем ничего, но он бы отдал сотню фунтов за знакомый ему "Люгера" в руках. Задняя дверь была заперта. Простым ключом Ник открыл ее, проскользнул внутрь, взяв с собой ключ, и запер ее снаружи. Это задержит их на несколько секунд, а то и больше, если они не захотят шуметь. Он находился в замусоренном дворе. Быстро рассветало. Высокая кирпичная стена, увенчанная осколками стекла, ограждала заднюю часть двора. Ник сорвал с себя куртку на бегу. Он уже собирался набросить куртку на разбитое бутылочное стекло, на гребне забора, когда увидел ногу, торчащую из кучи мусорных баков. Что теперь, черт возьми? Время было драгоценно, но он потерял несколько секунд. Двое громил были спрятаны за мусорными баками, судя по виду, кокни, и у обоих были аккуратно перерезаны горла. Капли пота выступили на глазах Киллмастера. Это дело принимало вид бойни. Мгновение он смотрел на ближайшего к нему мертвеца - у бедняги нос был как нож, а ударная правая рука сжимала медный кастет, который его не спас. Теперь у задней двери послышался шум. Время идти. Ник накинул куртку на стекло, перепрыгнул через нее, спустился с другой стороны и стащил куртку вниз. Ткань порвалась. Он задавался вопросом, натягивая рваную куртку, позволит ли старый Трог-Мортон включить ее в свой расходный счет AX. Он находился в узком проходе, идущем параллельно Мургейт-роуд. Влево или вправо? Он выбрал налево и побежал по нему, направляясь к прямоугольнику света в дальнем конце прохода. На бегу он оглянулся и увидел смутную фигуру верхом на кирпичной стене с поднятой рукой. Ник пригнулся и побежал быстрее, но мужчина не стрелял. Это понял. Они не хотели шума больше, чем он.
Он пробрался через лабиринт проходов и конюшен к Плам-стрит. У него было смутное представление о том, где он сейчас. Он свернул на Нью-Брод-стрит, а оттуда в Финсбери-серкус, все время выискивая курсирующее такси. Никогда еще улицы Лондона не были такими пустынными. Даже одинокий молочник не должен был быть незаметным в неуклонно нарастающем свете, и, конечно же, не желанный силуэт шлема Бобби. Когда он вошел на Финсбери, большой черный седан вырулил из-за угла и заурчал в его сторону. Им ранее не повезло с ним. А теперь бежать было некуда. Это был квартал домов и маленьких лавочек, запертых и неприступных, все немые свидетели, но никто не предлагал помощи. Черный седан притормозил рядом с ним. Ник продолжал идти, держа в кармане револьвер 22-го калибра. Он был прав. Все трое были неграми. Водитель был небольшого роста, двое других были огромными. Один из здоровяков ехал впереди с водителем, другой сзади. Киллмастер шел быстро, не глядя прямо на них, используя свое чудесное боковое зрение, чтобы осмотреться. Они так же внимательно наблюдали за ним, и это ему не нравилось. Они узнают его снова. Если когда-либо было "снова". Прямо сейчас Ник не был уверен, что они будут нападать. Большой негр на переднем сиденье имел что-то, и это была не стрелялка горохом. Тогда Картер чуть не сделал свою собственную уловку, чуть не упал и откатился в сторону впереди, чуть не вступил в бой с 22-м калибром. Его мускулы и рефлексы были готовы, но что-то остановило его. Он сделал ставку на то, что эти люди, кем бы они ни были, не хотят открытой шумной разборки прямо на площади Финсбери. Ник продолжал идти, негр с пистолетом сказал: "Стоп, мистер. Садитесь в машину. Мы хотим поговорить с вами". Был акцент, который Ник не мог определить. Он продолжал идти. Уголком рта он сказал: "Иди к черту". Человек с пистолетом что-то сказал водителю, поток торопливых слов наслаивался друг на друга на языке, которого Ник Кэнер никогда раньше не слышал. Это немного напомнило ему суахили, но это был не суахили.
Но одно он знал сейчас - этот язык был африканский. Но что, черт возьми, может быть нужно африканцам от него? Глупый вопрос, простой ответ. Они ждали его внутри четырнадцати полукруговых конюшен. Они видели его там. Он побежал. Теперь они хотели поговорить с ним. Об убийстве мистера Теодора Блэкера? Вероятно. О том, что такое унесли из помещения, чего у них не было, иначе они не стали бы с ним возиться. Он повернул направо. Улица была пустой и безлюдной. Угол где, черт возьми, все были? Нику это напомнило один из тех дурацких фильмов, где герой без конца бежит по безжизненным улицам, так и не найдя души, которая могла бы помочь. Он никогда не верил этим картинкам.
Он шел прямо посреди восьми миллионов людей и не мог найти ни одного. Только их уютная четверка - он сам и трое негров. Черная машина свернула за угол и снова погналась за ними. Негр на переднем сиденье сказал: "Чувак, тебе лучше садиться к нам, а то нам придется драться. Мы этого не хотим. Все, что мы хотим, это поговорить с тобой несколько минут". Ник продолжал идти. - Ты меня слышал, - рявкнул он. "Иди к черту. Оставь меня в покое, иначе ты можешь пострадать". Негр с пистолетом рассмеялся. "О, чувак, это так смешно". Он снова заговорил с водителем на языке, похожем на суахили, но им не являющимся. Машина рванула вперед. Она пролетела пятьдесят ярдов и снова врезась в бордюр. Два больших негра в матерчатых кепках выскочили из машины и направились обратно к Нику Картеру. Низкорослый мужчина, водитель, заскользил боком по сиденью, пока не вылез из машины наполовину, с коротким черным автоматом в одной руке. Человек, говоривший до этого, сказал: "Лучше подойди и поговорим, мистер... Мы не хотим причинять тебе боль, правда. Но если ты нас заставишь, мы тебя хорошо отделаем". Другой негр, он все время молчал, отставал на шаг или два. Киллмастер сразу понял, что настала настоящая беда, и что он должен принять решение быстро. Убивать или не убивать?
Он решил постараться не убивать, хотя это может быть навязано ему. Второй негр был шести футов шести дюймов ростом, сложен как горилла, с огромными плечами и грудью и длинными болтающимися руками. Черный, как туз пик, с разбитым носом и лицом, полным морщинистых шрамов. Ник понимал, что если этот человек когда-нибудь доберется до рукопашной, когда-нибудь схватит его в медвежьи объятия, с ним будет покончено. Ведущий негр, спрятавший пистолет, снова достал его из кармана куртки. Он перевернул его и пригрозил Нику прикладом. "Ты идешь с нами, человек?" "Иду", сказал Ник Картер. Он сделал шаг вперед, высоко подпрыгнул и повернулся чтобы пнуть, то есть вонзить свой тяжелый ботинок мужчине в челюсть. Но этот человек знал своё дело, и его рефлексы были быстрыми.
Он размахивал пистолетом перед челюстью, защищая её, и пытался схватить Ника за лодыжку левой рукой. Он промазал, и Ник выбил пистолет из его руки. Он с грохотом упал в канаву. Ник упал на спину, смягчив удар обеими руками по бокам. Негр бросился на него, пытаясь схватить и приблизиться к более крупному и крепкому мужчине, способному сделать настоящую работу. Действия Kартера были такими же контролируемыми и плавными, как ртуть. Он зацепил левой ногой за правую лодыжку мужчины и сильно ударил ногой по колену. Пнул так сильно, как только мог. Колено сломалось, как слабый шарнир, и мужчина громко закричал. Он скатился в сточную канаву и лежал там, теперь безмолвный, держась за колено и пытаясь найти оброненный им пистолет. Он еще не осознавал, что пистолет был под ним.
Человек-горилла молча подошел, его маленькие блестящие глазки были устремлены на Картера. Он видел и понимал, что случилось с его напарником. Он шел медленно, раскинув руки, прижимая Ника к фасаду здания. Это была какая-то витрина магазина, и через нее была железная решетка безопасности. Теперь Ник почувствовал железо на своей спине. Ник напряг пальцы правой руки и ткнул огромного человека в грудь. Гораздо сильнее, чем он ударил сэра Чарльза в "Дипломате", достаточно сильно, чтобы покалечить и вызвать мучительную боль, но не настолько сильно, чтобы разорвать аорту и убить. Ничего не вышло. У него болели пальцы. Это было похоже на удар по бетонной плите. Когда он приблизился, губы большого негра шевельнулись в ухмылке. Теперь Ник был почти прижат к железной решетке.
Он ударил ногой по колену и ранил мужчину, но недостаточно. Один из гигантских кулаков ударил его, и мир закачался и закружился. Теперь его дыхание становилось все труднее, и он мог стерпеть, что начал немного всхлипывать, когда воздух со свистом входил и выходил из его легких. Он ткнул мужчину в глаза пальцами и получил секундную передышку, но этот гамбит подвел его слишком близко к этим огромным рукам. Он попятился, пытаясь отойти в сторону, чтобы выбраться из закрывающейся ловушки. Бесполезно. Картер напряг руку, согнув большой палец под прямым углом, и ударил по челюсти убийственным ударом карате. Гребень от его мизинца до запястья был грубым и мозолистым, твердым, как доски, он мог сломать челюсть одним ударом, но большой негр не падал. Он моргнул, его глаза на мгновение стали грязно-желтыми, затем он презрительно двинулся вперед. Ник снова задел его тем же ударом, и на этот раз он даже не моргнул. Длинные, толстые, с огромными бицепсами руки обвились вокруг Картера, как удавы. Теперь Ник был напуган и в отчаянии, но, как всегда, его превосходный мозг работал, и он думал обо всем наперед. Ему удалось просунуть правую руку в карман куртки, вокруг приклада пистолета 22-го калибра. Левой рукой он шарил на массивной глотке негра, пытаясь найти точку давления, чтобы остановить приток крови к мозгу, у которого теперь была только одна мысль - раздавить его. Затем на мгновение он был беспомощен, как младенец. Огромный черный человек широко расставил ноги, немного откинулся назад и поднял Картера с тротуара. Он прижал Ника к себе, как давно потерянного брата. Лицо Ника было прижато к груди мужчины, и он чувствовал его запах, пот, помаду и плоть. Он все еще пытался найти нерв в шее мужчины, но его пальцы слабели, и это было похоже на попытку копаться в толстой резине. Негр тихонько хмыкнул. Давление росло - и росло.
Медленно воздух вышел из легких Ника. Его язык высунулся, а глаза вылезли из орбит, но он знал, что на самом деле этот человек не пытался его убить. Они хотели взять его живым, чтобы поговорить. Этот человек намеревался только заставить Ника потерять сознание и при этом сломать ему несколько ребер. Больше давления. Огромные руки медленно двигались, как пневматические тиски. Ник бы застонал, если бы у него хватило дыхания. Что-то должно было скоро сломаться - ребро, все ребра, вся грудь. Агония становилась невыносимой. В конце концов, ему придется использовать пистолет. Пистолет с глушителем, который он вытащил из сумочки девушки. Его пальцы так онемели, что какое-то время он не мог найти спусковой крючок. Наконец он схватил его и вытащил. Раздался хлопок, и маленький пистолет пнул его в кармане. Гигант продолжал сжимать его. Ник пришел в бешенство. Тупой дурак даже не знал, что в него стреляли! Он снова и снова нажимал на курок. Пистолет брыкался и извивался, и пахло порохом. Негр уронил Ника, который упал на колени, тяжело дыша. Он смотрел, задыхаясь, зачарованно, как мужчина сделал еще один шаг назад. Казалось, он совсем забыл о Нике. Он посмотрел на свою грудь и пояс, где из-под одежды сочились маленькие красные пятна. Ник не думал, что серьезно ранил мужчину: он не попал в жизненно важное место, а стрелять в такого здоровяка из 22-го калибра было все равно, что стрелять в слона из рогатки. Это была кровь, его собственная кровь, которая напугала этого большого человека. Картер, все еще восстанавливая дыхание, пытаясь встать, смотрел в изумлении, как негр искал среди его одежды маленькую пулю. Его руки были теперь скользкими от крови, и он выглядел так, как будто он вот-вот расплачется. Он посмотрел на Ника с упреком. - Плохо, - сказал великан. "Самое плохое - ты стреляешь, а истекаю кровью.
Крик и звук мотора машины вывели Ника из оцепенения. Он понял, что прошли всего секунды. Меньший человек выпрыгнул из черной машины и затащил туда человека со сломанным коленом. При этом он выкрикивал команды на незнакомом языке. Уже совсем рассвело, и Ник понял, что у маленького человечка полный рот золотых зубов. Маленький человечек сердито посмотрел на Ника, толкая раненого в заднюю часть машины. "Лучше вам бежать, мистер. Вы выиграли пока, но, может быть, мы увидим вас снова, а? Я так думаю. Если вы умны, вы не заговорите с полицией". Огромный негр все еще смотрел на кровь и что-то бормотал себе под нос. Человек пониже огрызнулся на него на языке, похожем на суахили, и тот подчинился, как ребенок, забравшись обратно в машину.
Водитель сел за руль. Он угрожающе махнул Нику. - Увидимся в другой раз, мистер. Машина рванула прочь. Ник отметил, что это был Bentley и что номерной знак был настолько покрыт грязью, что его нельзя было прочитать. Намеренно, конечно. Он вздохнул, нежно ощупал ребра и стал собираться... Он глубоко вздохнул. Оооооооооооооооооооооооооооо....Какая скотина! Он взглянул налево как раз вовремя, чтобы увидеть пару шлемов полицейских в дальнем конце улицы. Бобби. Ник повернулся направо и начал уходить от них. Он вернется в квартиру и задаст несколько вопросов. Он тоже получит некоторые ответы, если ему придется выдавливать их из нее. Если придется, он будет держать ее под ледяным душем, пока она не станет кричать о пощаде. Он наливал бы ей черный кофе, пока она не захлебнулась. Он шел, пока не нашел вход в метро, где сел на поезд Внутреннего круга до Кенсингтон-Гор. Он снова подумал о принцессе. Может быть, примерно сейчас она просыпалась в чужой постели, в ужасе и в муках ужасного похмелья. Эта мысль порадовала его. Пусть она немного потерпит. Он снова ощупал свои ребра. Ооо. В каком-то смысле она была ответственна за все это. Затем Киллмастер громко расхохотался. Так беззастенчиво он засмеялся перед мужчиной, сидящим чуть дальше в вагоне и читающим утреннюю газету, что тот бросил на него странный взгляд. Ник не обратил на него внимания. Это все ерунда, конечно. Что бы это ни было, это была его вина. За то, что сунул свой нос не в своё дело. Ему было до смерти скучно, хотелось действий, и теперь он их получил. Даже не позвонив Хоуку. Может быть, он не стал бы звонить Хоуку, а просто разобрался бы с этим небольшим развлечением сам. Он подобрал пьяную девушку и стал свидетелем убийств, и на него напали какие-то африканцы. Киллмастер начал напевать французскую песенку, посвященную непослушным дамам. Его ребра больше не болели. Он почувствовал себя хорошо. На этот раз это может оказаться забавным - никаких шпионов, никакой контрразведки, никакого Ястреба и никаких официальных ограничений. Воожделение старое доброе убийство и хорошенькая, совершенно прелестная девушка, которую нужно было спасти. Вырванный из переделки, так сказать. Ник Картер снова рассмеялся. Это может быть весело, играя Неда Ровера или Тома Свифта. Да. Неду и Тому никогда не приходилось ложиться спать со своими дамами, а Ник не мог себе представить, чтобы он не ложился спать со своей. Однако сначала дама должна выговориться. Она была замешана в этом убийстве по самую попку, хотя не могла убить Блэкера сама, лично. Тем не менее, с плохой стороны, об этом свидетельствуют красные чернила, нацарапанные на карточке. И пистолет 22-го калибра, который спас ему жизнь или, по крайней мере, ребра. Ник с нетерпением ждал следующего визита к принцессе да Гама. Он сидел бы там, прямо у кровати, с чашкой черного кофе или томатного сока, когда она открывала эти зеленые глаза и задавала обычный вопрос: "Где я?"
Мужчина в проходе смотрел поверх газеты на Ника Картера. Мужчина выглядел скучающим, а также усталым и сонным. Его глаза были опухшими, но очень настороженными. На нем были пара дешевых мятых брюк и ярко-желтая спортивная рубашка с лиловым рисунком. Его носки были тонкими и черными, и он носил коричневые кожаные сандалии с открытыми пальцами. Его волосы на груди, где они были видны из широкого V-образного выреза на рубашке, были редкими и с оттенком серого. Он был без шапки, его волосы ужасно нуждались в стрижке. Когда Ник Картер вышел на остановке Кенсингтон-Гор, человек с газетой незаметно последовал за ним, как тень.
Он сидел там, прямо у кровати, с чашкой черного кофе , когда она открывала эти зеленые глаза и задавала обычный вопрос: "Где я?"
И смотрела ему в лицо с некоторой долей самообладания. Он должен был поставить ей пятерку за усилия. Кем бы она ни была, она была леди и Принцесса... В этом он был прав. Ее голос был под контролем, когда она спросила: "Вы полицейский? Я арестована?" Киллмастер солгал. Срок до времени, где он должен был встретиться с Ястребом, был долгим, и ему нужно было ее сотрудничество, чтобы доставить ее туда. Это уберегло бы от проблем вокруг. Он сказал: "Не совсем полицейский. У меня есть к вам интерес. Неофициально на данный момент. Я думаю, что у вас проблемы. Возможно, я смогу вам помочь. Мы узнаем об этом больше позже, когда я приведу тебя к кому-то". "Увидеть, кого?" Ее голос стал сильнее. Теперь она начала твердеть. Он видел, как выпивка и таблетки действуют на нее. Ник улыбнулся своей самой заискивающей улыбкой.
"Я не могу вам этого сказать, - сказал он. - Но он тоже не полицейский. Возможно, он тоже сможет вам помочь. Он точно захочет вам помочь. Хоук вполне мог бы помочь - если бы в этом было что-то для Хоука и AX. Имеется в виду одно и то же. Девушка разгорячилась. "Не пытайся обращаться со мной, как с ребенком", - сказала она. "Может быть, я пьяна и дура, но я не ребенок". Она снова потянулась к бутылке. Он отобрал у нее бутылку. - Пока никакой выпивки. Ты пойдешь со мной или нет? Он не хотел надевать на нее наручники и тащить за собой. Она не смотрела на него. Ее глаза с тоской были прикованы к бутылке. Она поджала свои длинные ноги под себя на диване, не делая попыток опустить юбку. А вот и намек на секс. Что угодно, лишь бы выпить, даже отдать себя. Ее улыбка была неуверенной. - Мы случайно не спали вместе прошлой ночью? Видите ли, у меня такие провалы в памяти. Я ничего не помню. То же самое было бы и с Хоуком, если бы эта сделка снова провалилась. Код EOW означал именно это - чем бы ни был этот беспорядок, и какой бы ни была её часть в этом.
Принцесса да Гейм играла, это было смертельно серьезно. Жизнь и смерть. Ник подошел к телефону и снял трубку. Он блефовал, но она не могла этого знать. Он сделал свой голос грубым, злым. И вульгарно. "Хорошо, принцесса, сейчас мы просто прекратим это дерьмо. Но я сделаю вам одолжение - я не буду вызывать полицию. Я позвоню в посольство Португалии, и они заберут вас и окажут вам помощь, ведь для этого есть посольство". Он начал набирать любые цифры, глядя на нее прищуренными глазами. Ее лицо сморщилось. Она упала и начала плакать. - Нет... нет! Я пойду с вами. Я... я сделаю все, что вы скажете. Но не выдавайте меня португальцам. Они... они хотят поместить меня в сумасшедший дом. "Это ", - жестоко сказал Киллмастер. Он кивнул в сторону ванной. "Я даю вам пять минут там. Потом мы поедем".
Глава 5
Гостиница "Петух и бык" стоит в старинном мощеном дворе, который в раннее средневековье был местом повешения и обезглавливания. Сама гостиница была построена во времена Кристофера Марлоу, и есть ученые, которые считают, что именно здесь был убит Марлоу. Сегодня "Петух и Бык" не является оживленным заведением, хотя и имеет свою долю завсегдатаев; он стоит в полуизоляции, вдали от Ист-Индийской Док-роуд и недалеко от Собачьего острова, анахронизм из розового кирпича и фахтверка, погруженный в оживленную спешку и суету современного транспорта и судов. Очень немногие знают о подвалах и секретных комнатах, которые находятся под "Петухом и Быком". Скотленд-Ярд может знать, МИ-5 и Специальный отдел, но если они это делают, то не подают никаких признаков, закрывая глаза на определенные нарушения, как это принято между дружественными странами. Тем не менее Дэвид Хоук, вспыльчивый и упрямый глава AX, прекрасно осознавал свои обязанности. Теперь, в одной из подвальных комнат, скромно, но удобно обставленных и кондиционированных, он уставился на свой номер один и сказал: мы все на скользкой земле.Особенно негры - у них даже страны нет, не то что посольства!
А португальцы не намного лучше. Они должны быть очень осторожны с британцами, которые более или менее поддерживают их в ООН по ангольскому вопросу.
Они не хотят крутить хвост льва - вот почему они не осмелились расправиться с принцессой до этого. Ник Картер закурил сигарету с золотым наконечником и кивнул, и хотя кое-что прояснялось, многое оставалось туманным и неопределенным. Хоук прояснял, да, но в своей обычной медленной и мучительной манере. Хоук налил стакан воды из стоявшего рядом графина. бросил большую круглую таблетку, некоторое время наблюдал, как она шипит, а затем выпил воду. Он потер живот, который был удивительно крепким для человека его лет. - Мой желудок еще не догнал меня, - сказал Хоук. "Он все еще в Вашингтоне". Он взглянул на свои наручные часы и . Ник уже видел этот взгляд раньше. Он понял. Хоук принадлежал к поколению, которое не совсем понимало реактивный век. Хоук сказал: Всего четыре с половиной часа назад я спал в своей постели. Телефон зазвонил. Это был госсекретарь. Сорок пять минут спустя я был в самолете ЦРУ, летя над Атлантикой быстрее двух тысяч миль в час. - Он снова потер живот. - Слишком быстро для моих кишок. Секретарь сам позвонил, сверхзвуковой самолет, эта спешка и встреча. Стали орать португальцы. Я не понимаю. Его начальник, казалось, не слышал его. Он ворчал, наполовину про себя, когда сунул в тонкий рот незажженную сигару и начал ее жевать. - Самолет ЦРУ, - пробормотал он. . "У AX уже должен быть свой сверхзвук. У меня уже достаточно времени, чтобы запрос..." Ник Картер был терпелив. Это был единственный способ, когда старый Хоук был в таком настроении. - подвальный комплекс, находящийся под присмотром двух здоровенных матрон AX.
Хоук отдал приказ: поднять даму на ноги, трезвой, со своим умом, готовой к разговору, в двадцать четыре часа. Ник подумал, что это потребует некоторых усилий, но дамы AX, обе RN, оказались достаточно способными. Ник знал, что Хоук нанял довольно много "персонала" для этой работы. Вдобавок к женщинам там было по крайней мере четверо дюжих полевых бойцов AX - Хоук предпочитал свои мускулы, большие и крепкие, хотя и немного очевидные, а не изнеженных мамочек типа Айви, которых иногда использовали ЦРУ и ФБР. Кроме того, был Том Боксер - время было только для кивка и короткого приветствия - которого Cillmaster знал как N 6 или 7. Это в AX означало, что Боксер также имел звание Мастера убийцы. Было необычно, в высшей степени необычно, что когда-либо встречались два человека такого ранга. Хоук снял настенную карту. Он использовал незажженную сигару как указку. - Хороший вопрос - о португальцах. Вы думаете, это странно, что такая страна, как Соединенные Штаты, подпрыгивает, когда они свистят? Но в данном случае мы это сделали - я объясню почему. Вы слышали об островах Зеленого Мыса? "Неопределенно. Никогда там не был. Они принадлежат Португалии?"
Морщинистое фермерское лицо Хоука сморщилось вокруг сигары. На своем отвратительном жаргоне он сказал: "Теперь, мальчик, ты начинаешь понимать. Португалия владеет ими. С 1495 года. Смотри". Он указал сигарой. -- Там. Примерно в трехстах милях от западного побережья Африки, там, где она дальше всего вдается в Атлантику. Не так уж и далеко от наших баз в Алжире и Марокко. Там довольно много островов, одни большие, другие маленькие. На одном или нескольких из них - я не знаю, на каком и не хочу знать - Соединенные Штаты зарыли какое-то сокровище". Ник относился к своему начальнику с терпимостью. Старик наслаждался этим. - Сокровища, сэр? "Водородные бомбы, мальчик, чертовски много их. Целая чертовски огромная их гора". Ник поджал губы в беззвучном свисте. Так что это был рычаг, на который нажали португальцы. Неудивительно, что дядя Сэмми послал его! Хоук постукивал по карте своей сигарой.
"Вы представляете картину? Об этом знает всего около дюжины мужчин в мире, включая тебя сейчас. Мне не нужно говорить вам, что это совершенно секретно. Калмастер только кивнул. Его уровень допуска был таким же высоким, как у президента Соединенных Штатов. Это была одна из причин, по которой в последнее время он носил с собой таблетку цианида. Все, что португальцам нужно сделать, это намекнуть, просто намекнуть, что им, возможно, придется передумать, что, возможно, они хотят, чтобы эти бомбы были убраны оттуда, и Государственный департамент прыгает как лев через обручи. Хоук сунул сигару обратно в рот. Естественно, у нас есть и другие тайники с бомбами по всему миру. Но мы уверены - почти на сто процентов - что враги не знают об этой сделке в Кабо-Верде. Мы пошли на всё, чтобы сохранить это таким образом. Если нам придется сдвинуться, то, конечно, вся сделка сорвется. Но до этого бы не дошло. Все, что нужно сделать какому-нибудь высокопоставленному португальскому чиновнику, - намекнуть в нужном месте, и наша задница в опасности. Хоук вернулся к своему стулу за столом. - Ты видишь, сынок, что у этого дела есть разветвления. Это настоящая банка скорпионов.
Киллмастер согласился. Он все еще не понял всё слишком ясно. Было слишком много ракурсов. "Они не теряли времени зря, - сказал он. - Как португальское правительство могло отреагировать так быстро?" Он рассказал Хоуку все о своем безумном утре, начиная с того момента, когда он подобрал пьяную девушку в "Дипломате". Его босс пожал плечами. "Это легко. Этот майор Оливейра, которого расстреляли, вероятно, следил за девушкой и искал случая схватить ее, не привлекая внимания. Последнее, чего он хотел, - это огласки. Британцы очень раздражаются из-за похищения людей. Я предполагаю, что он был немного на взводе, когда она попала в тот клуб, увидел, как вы ее вывели, узнал вас - майор работал в контрразведке, а у португальцев есть файлы - и сделал пару телефонных звонков. Наверное, минут пятнадцать. Майор звонил в посольство, они звонили в Лиссабон, Лиссабон позвонил в Вашингтон. Хоук зевнул. "Секретарь позвонил мне... - Ник закурил еще одну сигарету.
Этот убийственный взгляд на лице Хоука. Он видел это и раньше. Такой же взгляд у собаки, когда она знает о местонахождении куска мяса, но намерена пока держать это при себе. - Какое-то совпадение, - язвительно сказал Ник. "Она упала в мои объятия и "упала в этот момент". Хоук улыбнулся. "Такое случается, сынок. Совпадение действительно случается. Это, ну, можно сказать, провидение.
Киллмастер не попался на удочку. Хоук обнажит крючок, когда придет время. Ник сказал: "Что делает принцессу да Гаму такой важной во всем этом?" Дэвид Хоук нахмурился. Он бросил пожеванную сигару в мусорное ведро и снял целлофан с новой. - Честно говоря, я сам немного озадачен этим. Сейчас она своего рода Х-фактор. Я подозреваю, что она пешка, которую толкают, застрявшая посредине. - В середине чего, сэр... Он просматривал бумаги, время от времени выбирая одну и кладя ее на стол в каком-то порядке. Дым от сигареты обжег глаза Ника, и он на мгновение закрыл их. Но даже с закрытыми глазами, он как будто все еще мог видеть Ястреба, странно выглядящего Ястреба, курящего сигару в льняном костюме цвета овсянки, как паук который сидел в мертвом центре запутанной паутины, наблюдая и слушая, и время от времени, потянув за одну из нитей. Ник открыл глаза. Невольная дрожь пробежала по его большому телу. Хоук с любопытством взглянул на него. "Что случилось, мальчик: Кто-то только что прошелся по твоей могиле?" Ник усмехнулся. "Может быть, сэр..."
Хоук пожал плечами. - Я сказал, что еще не слишком много знаю о ней и о том, что делает ее важной. Перед отъездом из Вашингтона я позвонил Делле Стоукс и попросил ее собрать все, что можно. может, иначе я знаю то, что я слышал или читал в газетах, что принцесса - активистка, пьяница и публичная дура, и у нее есть дядя, занимающий очень высокое положение в португальском правительстве.
Еще она позирует для грязных фотографий. Ник уставился на него. Он вспомнил скрытую камеру в доме Блэкера, экран и проектор. Это всего лишь слухи, - продолжил Хоук. "Я должен уточнить это, и я это делаю. Разбираюсь с большим количеством материалов от одного из наших людей в Гонконге. Упоминается вскользь, можно сказать. назад принцесса была в Гонконге и разорилась, и что она позировала для нескольких фотографий, чтобы получить деньги на свой счет в отеле и на проезд. Это еще один способ, которым португальцы пытались вернуть ее - они вкладывали в это деньги Отрезать ей средства за границей. Я полагаю, что она довольно хорошо на мели к настоящему времени ". "Она остановилась в Олдгейте, сэр. На это нужны деньги". Хоук скосил на него глаз.
"Теперь у меня есть человек, который занимается этим. Одна из первых дел тут, которые я сделал..." Зазвонил телефон. Хоук взял его и коротко что то сказал. Он повесил трубку и мрачно улыбнулся Нику. - Сейчас она должна Олдгейту более двух тысяч долларов. Ответ на ваш вопрос? Ник начал было замечать, что это не его вопрос, но потом забыл об этом. Начальник смотрел на него странно и остро. Когда Хоук снова заговорил, его тон был странно формальным. "Я очень редко даю вам советы, правда." "Нет, сэр. Вы мне не советуете". - Теперь она тебе очень редко нужна. Может быть, нужна сейчас. Не путайся с этой женщиной, с этой принцессой да Гама, международной бродягой с аппетитом на выпивку и наркотики и не более того. Вы можете работать с ней, если что-то получится, вы, конечно это будете делать, но пусть это остановится на этом. Не сближайтесь с ней ". Киллмастер кивнул. Но он думал о том, как она выглядела в его квартире всего несколько часов назад...
КИЛМАСТЕР - отчаянно пытался взять себя в руки. Он сделал это, в определенной степени. Нет, он не был согласен с Хоуком. Где-то в ней было что-то хорошее, независимо от того, насколько оно было потеряно или похоронено сейчас. Хоук скомкал лист бумаги и бросил его в мусорную корзину. - "Забудьте о ней на данный момент," сказал он, "Мы вернемся к ней позже. Нет никакой сумасшедшей спешки. Вы двое будете здесь, по крайней мере, сорок восемь часов. Позже, когда она почувствует себя лучше, пусть она расскажет о себе. А теперь - я хочу знать, слышали ли вы когда-нибудь об этих двух мужчинах: принце Солауайе Аскари и генерале Огюсте Буланже? От каждого высшего агента AX требовалось, чтобы он был достаточно хорошо знаком с мировыми делами. Требовалось определенное знание. Время от времени проводились неожиданные семинары и задавались вопросы. Ник сказал: "Принц Аскари - африканец. Я думаю, он получил образование в Оксфорде. Он возглавлял ангольских повстанцев против португальцев. Он добился нескольких успехов против португальцев, выиграл несколько важных сражений и территорию". Хоук был доволен. "Молодец. А что насчет генерала?" Этот вопрос был жестче. Ник ломал голову. Генерал Огюст Буланже в последнее время не появлялся в новостях. Постепенно его память начала выдавать факты. "Буланже - французский генерал -ренегат, - сказал он. несгибаемый фанатик. Он был террористом, одним из лидеров ОАС и никогда не сдавался. В последний раз я читал, что он был заочно приговорен к смертной казни во Франции. Это тот человек? - Да, - сказал Хоук. - Он также чертовски хороший генерал. Вот почему в последнее время побеждают ангольские повстанцы. Когда французы лишили Буланже звания и приговорили его к смерти, он смог пойти на это. Он связался с этим принцем Аскари, но очень скрытно. И еще кое-что - так это князь Аскари и генерал Буланже нашли способ собрать деньги. Много денег. Огромные суммы. Если они будут продолжать в том же духе, они выиграют войну МАКАО в Анголе.
Будет еще одна новая страна в Африке. Прямо сейчас принц Аскари думает, что он будет управлять этой страной. Ставлю на то, что если дело вообще сработает, генерал Огюст Буланже будет руководить им. Он сделает себя диктатором. Он просто такой тип. Он способен и на другие вещи тоже. Он распутник, например, и крайний эгоист. Было бы неплохо запомнить эти вещи, сынок. Ник погасил сигарету. Наконец-то суть начала вырисовываться. "Это миссия, сэр? Я иду против этого генерала Буланже? Или принца Аскари? Обоих?'
Он не спросил, почему. Хоук скажет ему, когда будет готов. Его босс не ответил. Он взял еще одну тонкую бумагу и некоторое время изучал ее. "Вы знаете, кто такой полковник Чун Ли?" Это было легко. Полковник Чунь Ли был противоположным лицом Хоука в китайской контрразведке. Двое мужчин сидели на другом конце света друг от друга и двигали фигуры на международной шахматной доске. "Чун Ли хочет, чтобы ты умер", - сказал теперь Хоук. - Вполне естественно. А я хочу, чтобы он умер. Он давно у меня в черной книге. Я хочу убрать его с дороги. Тем более, что в последнее время он сильно набирает обороты - я потерял полдюжины хороших агентов из-за этого ублюдка за последние шесть месяцев". "Значит, это моя настоящая работа", - сказал Ник.
"Это так. Убейте для меня этого полковника Чун Ли". "Но как мне подобраться к нему? Так же, как он не сможет подобраться к тебе". Улыбка Хоука была невыразимой. Он махнул скрюченной рукой над всеми вещами на своем столе. "Вот где все это начинает проясняться, . Принцесса, авантюрист Блэкер, два кокни с перерезанными глотками, мертвый майор Оливейра, все они. Никто не важен сам по себе, но все вносят свой вклад. Ник Он еще не совсем понял, и это сделало его немного угрюмым. Ястреб был пауком, черт бы его побрал! И к тому же проклятым пауком с закрытым ртом.
Kартер холодно сказал."Вы забываете трех негров, которые избили меня," - И убили майора. Они ведь тоже причастны к этому? Хоук потер руки от удовольствия. - О, они тоже... Но не слишком важно не сейчас. Они что-то искали у Блэкера, верно, и, вероятно, думали, что это у тебя. Во всяком случае, они хотели поговорить с тобой. Ник почувствовал боль в ребрах. "Неприятные разговоры". Хоук ухмыльнулся. - Это часть твоей работы, а, сынок? Я просто рад, что ты никого из них не убил. Что до майора Оливейры - очень жаль. Но эти негры были ангольцами, а майор - португальцем. И они не хотели, чтобы он получил принцессу. Они хотят получить принцессу для себя".
- Все хотят принцессу, - раздраженно сказал Киллмастер. "Будь я проклят, если я понимаю, почему". "Они хотят Принцессу и что-то еще", - поправил Хоук. "Из того, что вы мне сказали, я предполагаю, что это был какой-то фильм. Какой-то фильм для шантажа - другое предположение - очень грязные кадры. Не забывайте, что она сделала в Гонконге. В любом случае, к черту". со всем этим - у нас есть принцесса, и мы собираемся оставить ее.
"Что, если она не будет сотрудничать? Мы не можем ее заставить". Ястреб выглядел каменным: "Не смогу? Думаю, да. Если она не согласится сотрудничать, я передам ее португальскому правительству бесплатно, безвозмездно. Они хотят поместить ее в психиатрическую лечебницу, верно? Она сказала вам это.
Ник сказал "да", она сказала ему это. Он вспомнил выражение ужаса на ее лице. "Она будет играть," сказал Хоук. "Теперь иди, отдохни. Переспроси все, что вам нужно. Вы не покинете это место, пока мы не посадим вас на самолет в Гонконг. С Принцессой, конечно. Вы будете путешествовать как муж и жена. Сейчас я готовлю ваши паспорта и другие документы". Кинмастер встал и потянулся. Он устал. Это была длинная ночь и долгое утро. Он посмотрел на Хоука. "Гонконг? Это там я должен убить Чун Ли?" "Нет, не в Гонконге. В Макао. И именно там Чун Ли должен тебя убить! Сейчас он расставляет ловушку, это очень аккуратная ловушка.
Я восхищаюсь этим. Чун хороший игрок. Но у тебя будет преимущество, сынок. Вы попадете в его ловушку со своей ловушкой.