Из застенков яростного лета,
в год ушедших в гавань кораблей,
в день тишайший пасмурного цвета,
на погосте, где Ассоль и Грэй,
на пенёк присядь и скушай крошки,
вытряхнув котомку, а потом
уведи кладбищенскую кошку
в стены, так похожие на дом.
Там висят часы без циферблата
памяти времён, которых нет,
и уходит потолок покато
в розовое зарево заката,
и границы между ними нет.
Там, где жизни жар тебя оставит,
там, где холод звонкий, как булат,
Каина простил и понял Авель,
Авеля простить не может брат.
Но зачем мятущиеся души
посещают сирый твой уют,
хоть не любо, а сиди и слушай,
как они и плачут, и поют...

21.03. 2015