"Такая жара" - подумал парень и бухнул ключи на полку рядом с зеркалом. Черная кошка начала мяукать и тереться об ноги, встречая. Он взял ее на руки, и она, замурлыкав, устроилась на плечах. Пакеты из магазина он отнес на кухню и стал выгружать содержимое в холодильник. Вроде ничего не купил, а денег ушло половина от оставшихся до конца месяца.
Потянувшись, что суставы хрустнули Арт улыбнулся и быстро помывшись сел за работу. Вода капала, и струйки забавно щекотали спину. Все равно жара была такая, что это быстро все высохнет. У него не было не вентилятора, ни тем более кондиционера, но он пообещал приобрести себе или то или другое.
"Мурфмурф" - прозвучало из-под стола, автоматически погладив кошку, и сходив на кухню покормить ее, Арт заметил что не купил себе шампунь.
- Блядь, что за жизнь - по жаре идти из-за шампуня было неохота. Ладно, на неделе должен зайти друг, отправит его в аптеку.
Парень вообще редко выходил из дома, и жил по ночам. Но в тот день, все с самого утра как-то не заладилось. Просыпаться в четыре часа утра в течении недели было не в его привычках. Сегодня он проснулся в десять, проспав всего три часа. Пришла мысль сбегать за заказом, и заработать деньжат.
Подошел вечер, кошка съела все прошлые запасы, а он четверть от купленных. Потихоньку подвернулась ночь. Отметив, что луна яркая как ночной фонарик, пошел работать дальше, в сети как обычно.
Из-под стола доносилось урчание кошки. Значит, все было хорошо. Он привык к ее урчаниям.
Край глаза отметил движение по направление к коридору. Спина стала неприятно ощутимо мокрой, хотя она была таковой и минуту назад.
"Тень, просто тень, не ссы." Самоубеждение не помогло. Странной она была эта тень, отличающаяся от остальных теней. Это кожей чувствовалось.
- Альберт? - могло показаться, что он крикнул, но он просто сильно подумал. Этого должно было хватить, достаточно для ответа. Ответа не было, а ощущение присутствия легло на кожу еще сильнее.
Ему только игр с неплотными друзьями не хватало.
Прошлепав по коридору, включил везде свет. Ощущение что в квартире кто то был, точнее в комнате где он обитал, вполне осталось. Даже чувствовалось легкое чувство похожее на человеческую раздраженность.
"Вот и хер вам я свет выключу."
Как интересно, что эти действительно боялись света, ну или не боялись. Как правило, дети боятся темноты, потому что там что-то есть и они это видят. Некоторые даже сохраняют эту способность до более старшего возраста. Слишком большим он однако не бывает.
Топчась на одном месте и не зная, что делать Арт обвел глазами все помещение, даже в туалет заглянул. Забавно, в туалете, по крайней мере в его, этой неплотной гадости больше всего. Не у всех так, у многих там другие вещи.
Захлопнув дверь и поуютнее сев на кровати, он не заметил как заснул. Проснулся он от того, что почувствовал как темнота стала его обнимать. В страхе распахнув глаза, он понял что свет выключен. И выключен везде. Черт.
Он любил темноту, но она не всегда лояльна, к сожалению. Даже если на ее языке это называется лояльностью.
Вспыхнул Альберт. Сердце немного екнуло, но не настолько, чтобы вопить или обливаться потом. Арт любил старых гостей, он не любил новых.
Отметив, что Альберт принимает менее человеческие, по сравнению с прошлым черты, Арт почувствовал, что ему стало не по себе.
Фу, какая гадость. Почему то парень был уверен, это не потому что Альберту самому это нравилось. Не хотел он никого пугать. С ним что-то случилось в последнее время. Но что Арт понять не мог, оставаясь в узких рамках сознания.
- Ты помнишь, ты мне обещал? - прохрипело в голове скрипучим подобием голоса. Это даже голосом то назвать нельзя.
- Помню - чтобы поддержать коммуникацию, в ответ пришлось так же подумать.
- Ну так выполняй свое обещание, - хрипнул-чахнул Альберт. На его месте возникла бабочка в половину комнаты.
Подавившись слюной Арт стал наблюдать за этой красотой. Полупрозрачная бабочка желтоватого света, не цвета, а именно света, сидела на полу и легко шевелила крылышками.
- Он все чаще похож на своего брата кузнечика - промелькнуло у Арта в голове, и пришло осознание что Альберта он больше не увидит. Тот, можно сказать, растворился. Может он действительно чувствовал что-то к этой девочке нашедшей его много лет назад, а может просто Арт хотел бы этого.
Приходить к осознанию, что живая темнота также трогает его самого, не хотелось. Хотелось понаблюдать за бабочкой, чтобы не замечать например гадкого паука сидящего на балке под потолком.
Арт не страдал арахнофобией, он любил пауков, но это не распространялось на пауков больше собаки или кошки. Этот паук был именно таким.
Бабочка с хлюпаньем упала на пол зеленым подобием гусеницы.
Альберт в комнате уже не присутствовал. Хотелось обматерить их всех и включить свет. Мат отлично на них действует, может потому что это раньше было каким-то языком...
Пошевелиться не получилось, и это напугало. Его раньше никогда не лишали подвижности, или он не пугался до сведения мышц и невозможности перемещаться. Но сейчас это было именно так. Руки и ноги стали такими тяжелыми, что невозможно было двинуться. Только дышать, а дышать стало труднее из-за надвигающейся паники.
"Спокойно, спокойно не паникуй, им только это и надо".
Темнота ощутимо двинулась по комнате и погладила его по спине, отодвинуться не получилось и глоток воздуха пришлось пропустить.
Разнообразные насекомые исчезли оставив только темноту.
Лучше насекомые, чем просто темнота, которая позволяет играть воображению.
Но тут было не до воображения, и пошевелиться не удалось вполне физически. Получилось двинуть только пальцем, и то с большим трудом.
"Может я что то курнул вместо яблочной сигареты? Или это жара и перенапряжение? Спал то всего три часа."
Разум стал искать рациональные объяснения, и это было хуже всего. Напряжение, пульсирующее во всем теле, и попытки пошевелиться подтягивали панику ближе и ближе. Возникло ощущение, что если он это позволит то уже не остановится и ему место только в дурдоме.
Хотя возник риторический вопрос, что может дурдом был лучшим местом чем это.
Получилось пошевелиться, и тело вскочило включать свет быстрее, чем разум осознал эту мысль. Лампочка осветила комнату, но чувство усиленности и присутствие сомкнулось еще больше.
Это не похоже ни на одно что было раньше. Медленно продвигаясь по коридору, включая свет, Арт добрел до кухни и выпил стакан воды. Руки дрожали словно у алкоголика, но возможность двигаться радовала до поросячьего визга. Мысль выключить свет и пойти спать легла в голову бетонной тяжестью, не его мысль. Не логическая. Нелогичная для него. Хотя для темноты вполне.
Это навело на мысль, что тьма была не самовоспроизводящейся. Не Ей.
Чувство присутствия было за пределами квартиры. Пришлось выключить свет и лечь в кровать, расслабиться, понять первопричину. Тяжесть на тело рухнула, и опять стало невозможно пошевелиться. Но теперь он старался не акцентировать внимание на этом, чтобы не впускать панику. Окунуться, впустить, понять, став этим.
Он закрыл глаза в темноте, став темнотой. Темнота дернулась и лопнула как мыльный пузырь, как морок. Карие глаза. Арт лежал и смотрел в карие глаза в темноте. Словно лицом к лицу пуская ощущения по нити за пределы квартиры. Только карие глаза, точно мужские, показалось, что возможно увидел и брови.
Тяжелая рука легла парню на лицо заставив заорать во всю глотку, и махнуть рукой чтобы ударить. По руке он не попал, только зацепил, и темнота в квартире стала обычной. Простой.
Двигаться было тяжело, и сердце стучало как у кролика. Он включил всю иллюминацию в квартире, медленно умылся холодной водой. Выкурил ненавистные яблочные сигареты оставленные другом, которые вызывали тошноту. Ему было сейчас все равно что курить.
- Ты умрешь, ты труп, уже труп, только ты об этом еще не знаешь - промелькнуло в голове.
Истерика стала подползать к горлу, но пришлось ей заткнуться, потому что от этого не было никакого толку.
- Если я труп, то ладно, ничего не попишешь. Все мы когда-то умрем. - он сказал это пустой кухне. Кошки не было видно, а искать ее было лень. Арт закутался в одеяло и вырубился без снов.
"Надо будет пригласить кого-нибудь в гости, так для профилактики." Хотя он знал, что это не повториться. Ну, по крайней мере, неделю. Хотя бы хотел на это надеяться.