Котляр Ася : другие произведения.

Последняя любовь Сонечки Бейм

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    3 женские роли, 1 мужская. Это реальная история немолодой женщины, подаренная мне моим режиссёром Галиной Ивановной. Героиня пьесы, бывшая актриса проводит жизнь в реабилитационном центре для пожилых и не совсем здоровых людей. Она мысленно общается с теми, кто был ей когда-то дорог, не подозревая, что их давно уже нет на этом свете. И лишь любовь к реальному человеку спасает ее от одиночества и дарит последние прекрасные минуты счастья.
  А. Котляр
  
  [email protected]
  
  ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ СОНЕЧКИ БЕЙМ
  
  Драма c элементами комедии в двух действиях
  
  "Истинное счастье - это нечто "вне знания". "Вне себя". Тем более, когда приносишь счастье другим..."
  Менахем-Мендел Шнеерсон, Любавичский Ребе.
  
  Действующие лица:
  
  Соня Бейм - 70 лет, последние пять лет живет в пансионате для одиноких, пожилых людей.
  Василий - 40 лет.
  Марина Андреевна - соседка Сони.
  Валечка - медсестра.
  
  ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
  
  КАРТИНА ПЕРВАЯ
  
  На сцене комната пансионата для престарелых людей. Комод, лампа с абажуром, торшер, кресло-качалка, 4 стула, стол, кровать, тумбочка. Все стулья повернуты к заднику. Возле задника, в центре сцены, дверь - вход в комнату. На трёх стульях сидят манекены в костюмах. В комнату входит Софья. Волосы растрепаны, старый халат, старые тапки. Она держит в руке стакан воды. Медленно она подходит к тумбочке возле кровати. На тумбочке лежат очки. Соня надевает очки, разжимает руку, рассматривает внимательно таблетку. Входит медсестра Валечка.
  В а л я. Софья Борисовна! Вы выпили таблеточку?
  С о н я. Валечка, или мне кажется, или это другая таблетка!
  В а л я. Та же самая, дорогая Софья Борисовна!
  С о н я. Но мне кажется, та была другого цвета. Эта таблетка розовая, а та, что вчера, была голубой!
  В а л я. Да нет! Та тоже была розовой, вы забыли!
  С о н я. Да... Забыла... Что-то меня в последнее время память подводить стала. Это из-за таблеток. Валечка, ничего, что мои гости сегодня задержатся чуть дольше обычного? Я обещаю, что к двенадцати они все уйдут.
  В а л я. Да конечно, Софья Борисовна! Пусть себе сидят! Глупостей не натворите, дорогая! А кто у вас сегодня?
  С о н я (с гордостью). Сегодня они впервые пришли все: и капитан, и художник и мой первый муж. Все как один! Они никогда не навещали меня все вместе... Я все время переживала, а что будет, если они встретятся? Понимаете, Валечка, Абраша очень ревнив. Он ревнует меня к сцене, я уже молчу о партнёрах.
  В а л я. Софья Борисовна, а что, может вы давали повод?
  С о н я. Конечно, деточка, давала! Но я была молодой и глупой. К тому же, издержки профессии! Творческие люди склонны к авантюрам! Особенно к авантюрным романам. Но я была скорее исключением, чем правилом. У меня почти не было любовников. Это при том, что я была не дурна собой! Ах, как я играла... А если бы вы слышали, дорогая девочка, как я пела! Скажите, Валечка, Вы были когда-нибудь в театре?
  В а л я. Была. Давайте я расчешу вам волосы! А то ваши гости придут, а вы без причёски!
  С о н я. Не нужно, Валечка! Им все равно, как я выгляжу! Сейчас они ходят ко мне не за красоту...Вы знаете, кто такой Марио Пьюзо?
  В а л я. Нет. А кто он такой?
  С о н я. Валечка! Не знать кто такой Марио Пьюзо - непростительно! Это американский писатель, сценарист... И всё-таки мене кажется, что таблетка была другого цвета...О чём я?
  В а л я. О красоте. Вы сказали, что ходят они к вам не за красоту.
  С о н я. Да... По сценарию Этого Пьюзо был снят "Крестный отец". Вы смотрели этот фильм?
  В а л я. Нет.
  С о н я. Непростительно, деточка! Завтра придёте домой и немедленно посмотрите! Какой мужчина! Моя мама говорила, когда я выходила замуж за Абрашу: чего ему не хватает, так это денег. "Бог дал ему много ума и мало денег, девочка.." Это мама так говорила. О чем я?
  В а л я. Что ваш Пузо написал о женской красоте?
  С о н я. Сейчас. (Достаёт из-под подушки старый блокнот). Память плоха стала...
  В а л я. Ну, если вы помните, кто такой ваш этот Пузо, не так уж она и плоха...
  С о н я. Пьюзо. Марио Пьюзо. Плоха, девочка. Раньше я такие тексты наизусть учила, двухчасовые моноспектакли играла... А сейчас не помню, что было вчера! Вот, нашла: "Она знала, что привлекает мужчин. Не столько красотой, сколько умом, проглядывающим сквозь красоту, подсказывающим мужчинам, что такое сочетание встречается крайне редко." Это всё про меня! Мужчины видели во мне женщину, даже когда она спала во мне... Ну все, Валечка, идите, милая. А то у нас времени совсем не останется. (Валя собирается уходить.) Скажите, ну кто придумал эти дурацкие правила?
  В а л я. Что вы имеете в виду?
  С о н я (оглядывается на стулья, берет Валечку под руку и выводит на авансцену). Валечка, мы же все взрослые люди! Почему они не могут остаться на ночь?
  В а л я. А, вы про это?
  С о н я. Ну конечно! Я же все-таки женщина! И я таки да, до сих пор нравлюсь мужчинам! Правда, соседки мои мне завидуют, но я как-нибудь буду с этим жить! Особенно эта старуха, Мрина Андреевна. Вчера она останавливает меня и ехидно спрашивает, что это, мол, за шум раздавался в моей комнате? А еще спросила, не Абраша ли мой приходил? Мне кажется, или она та еще антисемитка? Почему сразу Абраша?
  В а л я. Ну, может быть потому, что Абраша приходит чаще других?
  С о н я. Да, чаще... Потому что вину свою чувствует. Ушел рано! Оставил меня, совсем молодую, с ребенком на руках... Ах, какая это была любовь, Валечка! Какая любовь... Он был бедный, как церковная мышь. Это мама так говорила, хотя откуда ей было знать, как живут мыши в церкви. В синагогах они тоже были не очень, простите, жирные. Их травили, но время было такое. Скажите, здесь мыши есть?
  В а л я. Да нет, конечно же! И что Абраша?
   С о н я. А сейчас он вернулся. Из Америки. Любочку навещал. Ну всё... Идите, голубушка. Я спать буду. Пока их нет, посплю. А то плохо буду выглядеть, когда они придут. Хотя ходят они ко мне не за красоту...
  Соня медленно укутывается в плед, садится в кресло качалку, застывает с улыбкой на лице. Валя поправляет плед, включает торшер, тихонько уходит. Соня сидит в кресле неподвижно, потом тихонько поворачивает голову в ту сторону, куда ушла Валя, тихонько встает с кресла, разворачивает стул. На стуле манекен в нелепом костюме. Это Абраша.
  С о н я. Ну, здравствуй, Абраша! Я знала, что ты придешь сегодня. Как там Любочка? Все в порядке? А что она мне не пишет? Не знает адреса? Не знает или не хочет знать? Она с этим, Майклом? И как Майкл? Нет, он мне никогда не нравился. Но он сделал ее счастливой? Да? И у них там дом? Большой? Ого! И комната есть для меня? Прекрасно! Я поеду! Поправлюсь и обязательно поеду. Конечно, с тобой! А с кем же ещё?
  Поворачивает другой стул. На нем сидит манекен в морской форме.
  С о н я. Здравствуй, Витенька! И ты пришёл! Я ждала тебя! Как же я рада тебя видеть. Куда ты смотришь? Это Абраша, мой первый муж. Познакомься. Абраша не ревнуй. Ты всегда будешь первым в моей жизни. Я знаю, какой ты вспыльчивый, и тем не менее тебе придется смириться, что в моей жизни после тебя было много мужчин. Нет, конечно я не всех сюда приглашаю. Нет, Абраша, я не стала гулящей женщиной. Я просто хотела любви, понимаешь? Ты так рано ушел от меня, а я была такой молодой и горячей... Да, я хотела любить и быть любимой, разве Всевышний не этого от нас хочет: чтобы мы были счастливы? Ну да ладно, я не буду с тобой спорить. Познакомься с Виктором Петровичем, Абраша. Да, сегодня у меня будут все трое моих любимых мужчин. Я всех тебе представлю... Просто, если бы ты приходил чаще, ты бы познакомился с ними раньше. А сейчас сиди и молчи. Я не командую, но и ты мне не перечь. Виктор Петрович - капитан дальнего плавания. Очень дальнего. Такого дальнего, что я тебе передать не могу! Нет, Абраша, он не сразу был после тебя. Конечно, я выдержала траур по тебе. Представляешь, какого было мое удивление, когда ты сюда заявился после стольких лет ожидания? Я на самом деле думала, что ты умер... Как же мне было тяжело, Абраша... Как же тяжело! Любочка плакала, хотела кушать, а у меня молоко пропало. А до кухни молочной далеко было, а Любочка болела. Так я ее на соседскую девочку кидала и бежала... А однажды, это было в январе, было скользко и меня сбила машина. Это был Виктор Петрович. Да нет, я тогда не пострадала. Ну, бок поболел пару дней. Витенька довез меня до кухни и обратно, до дома. А потом увидел, как мы с Любочкой живем и остался. Нет, не сразу. Витенька был женат, понимаешь?
  
  КАРТИНА ВТОРАЯ
  
  Стук в дверь и тут же оглядываясь, в комнату входит Марина Андреевна. Марина Андреевна живёт в соседней комнате пансионата.
  М а р и н а. Сонечка Борисовна, к вам можно?
  С о н я. Вы не очень вовремя, Марина Андреевна.
  М а р и н а. Вы не одна?
  С о н я. Да. У меня гости.
  М а р и н а (оглядывает комнату. Заглядывает в шкаф, потом под кровать). Никого! Так я и знала!
  С о н я. Вы кого-то ищите?
  М а р и н а. Да! Я просто решила вас вывести на чистую воду! (Торжественно.) Никого!
  С о н я. А зачем вам выводить меня на чистую воду?
  М а р и н а. А затем, что вы всё время врете.
  С о н я. Ничего я не вру. У меня на самом деле гости!
  М а р и н а. Тогда предъявите мне их! Куда вы их спрятали? Ау! Гости! Нет их!
  С о н я (нервничает). Вышли! Они не хотят встречаться с такой вздорной сплетницей как вы! И идите, пожалуйста, к себе!
  М а р и н а. Я уйду, но я буду за вами следить!
  С о н я. Следить? Это ещё зачем?
  М а р и н а. А чтоб не зазнавались! Тоже мне, артистка! Может и про театр - тоже выдумка?
  С о н я. Что значит тоже? Вы на что намекаете?
  М а р и н а. Да на вашу известность! Я, например, о вас ничего не слышала. О Раневской слышала. Тоже, кстати, из ваших была.
  С о н я. Что значит "из ваших"?
  М а р и н а. Не из ваших, а из ваших. Еврейского происхождения. Но, несмотря на это, талантливая была. Я как фильмы с ее участием видела, прямо со смеху умирала. Помните, про выходной? Ну она ещё убирала квартиру...
  С о н я. Милочка! Это была Рина Зелёная! Стыдно!
  М а р и н а. Тоже из ваших?
  С о н я. Выйдите вон из моей комнаты. Мне не о чем с вами разговаривать! Вы не в себе, да к тому же антисемитка!
  Нажимает на кнопочку на стене. Приходит Валя.
  В а л я. Что-то случилось, Софья Борисовна? Марина Андреевна, и вы здесь?
  С о н я. Валечка, проводите Марину Андреевну в ее комнату!
  В а л я. Пойдемте, дорогая!
  М а р и н а. Скажите, вы видите здесь гостей?
  В а л я (растерялась, но, посмотрев на Соню, произнесла). Они только что были здесь. Вышли, наверное.
  С о н я. Всё правильно, Валечка! Они не хотят общаться с такой вздорной, не побоюсь этого слова, бабой, как вы!
  М а р и н а. И что, все мужчины?
  В а л я. Абсолютно верно. Все мужчины.
  М а р и н а. И сколько их?
  В а л я. Я видела двоих. Но обещали быть ещё...
  С о н я (гордо). Пока двое.
  В а л я. Пойдёмте, Марина Андреевна. Я вам что-то интересное расскажу! (Уводит Марину).
  
  КАРТИНА ТРЕТЬЯ
  
  С о н я (разворачивает манекены). Вы видели, с кем мне приходится общаться? Плебеи! Она смеет рассуждать о Рине Зелёной...Что они понимают в искусстве. Кстати, Абраша, ты же ездил к Любочке. И как она? Да? Прекрасно! В Америке всем хорошо. А Леночка уже большая? Да... Витенька, ты помнишь Любочку? Да, она уехала в Америку. Я, к сожалению, не могу ее навестить, а Абраша часто ездит к ним. Как это страшно, дорогие мои, когда не можешь видеть, как растут твои внуки... Моя единственная внучка не знает русского языка! Абраша, сколько раз тебя просила: привези мне карточку Леночки. Витенька, у них в Америке она Хелен. Что за имя такое, скажи ты мне? Почему они меня не забирают? А я не могу уехать с ними! Они же уехали очень давно, тебя уже не было с нами. Я уже была замужем за Альбертиком. А вот и он. (Встаёт, переворачивает стул. На стуле манекен в одежде художника. Кепка, вельветовый пиджак, шарфик на шее.) Ну, здравствуй дорогой! Почему я тебе не рада? Я очень даже рада! Почему я тебя не ждала? Ещё как ждала! Как кто? Альбертик, это мой Абраша. А это мой Витенька! Мальчики, а это мой Альбертик. Он художник! Настоящий, Абраша. Конечно, настоящий! А разве бывают ненастоящие художники? Известный! Ещё какой известный, в определённых кругах! Он не просто известный! Он почти гениальный! Начинал скромно - был художником оформителем в нашем театре. Там мы и познакомились... Что? Да, ты сразу влюбился, а я нет. Нет, я не сразу! Ты меня завоёвывал долгих три месяца! Что, Витенька? Что из его полотен известно? Можно подумать, Витенька, что ты разбираешься в искусстве и название его полотен тебе о чём-то скажут! Альбертик, милый! В следующий раз, когда придёшь, захвати с собой меня. Ту, что мне особенно нравилась. Где я в красном. Да, я позировала! Как это я не муза? Альберт, скажи им немедленно, кто был твоей музой! Слышали? Да! И мои портреты, он продавал за большие деньги. Абраша, никакой он не старый! Двадцать лет - это не большая разница в возрасте! Он называл меня "моя девочка"! Он уехал в Париж... Альберт, потом мне сообщили, что ты скончался. Так и написали. Идиоты! Я и не поверила! И правильно сделала. Ни одного полотна мне не передали, всё там оставил! Уже съездил бы и привез мне меня, ту, в красном. Или, на худой конец, в бежевом...
  
  Стук в дверь. Входит Вася. Васе сорок лет. Он красив, но выглядит странно. Он
  уставился на Соню.
  С о н я. Молодой человек, вы к нам?
  В а с я. К вам, наверное!
  С о н я. А вы кто? Я вас не помню! Мальчики, не ревнуйте. Возможно это какой-то мимолётный роман. Скажите, вы играли в театре на Тверской?
  В а с я. Нет, не играл!
  С о н я. А вы, случайно, не режиссёр?
  В а с я. Нет. Не режиссёр.
  С о н я. Вы актёр? Работник сцены?
  В а с я. Нет, не работник.
  С о н я. У нас с вами что-то было?
  В а с я. Не помню.
  С о н я. Мальчики, подождите! Ну не могла же я забыть. Как вас зовут молодой человек?
  В а с я. Вася.
  С о н я (поднялась с кресла, кинулась Васе на грудь). Васенька! Василий! Ну неужели это ты?
  В а с я (ошеломлённо смотрит на Соню). Я.
  С о н я. Мальчики! Это Василий Павлович! Он приходил к нам с Любочкой после того, как Альбертик уехал в Париж.
  В а с я. Не. Я не Палыч! Я Саныч.
  С о н я. Да нет, Васенька! Я точно помню, ты Палыч!
  В а с я. Не. Я точно помню: я - Саныч! Если моего папу звали Сан Саныч, то я тоже Саныч.
  С о н я. Логично. Значит ты не тот Вася.
  В а с я (вздохнул). Не тот. Можно я посижу в вашей компании?
  С о н я. Конечно! У нас замечательная компания. Знакомьтесь! Это Абраша! Вася оглянулся. Поздоровайтесь с Абрашей, Василий Саныч! (Вася оглянулся ещё раз.)
  В а с я. Здравствуйте, Абраша.
  С о н я. Это Виктор Петрович, мой второй гражданский муж.
  В а с я. Здравствуйте, Виктор...
  С о н я. Петрович. И Альбертик - мой последний официальный муж.
  В а с я. Здравствуйте, Альбертик.
  С о н я. Альбертик - очень известный худождник. Очень! Его картины продают за большие деньги. Виктор Петрович - моряк. А вы кто?
  В а с я. Я - мастер.
  С о н я. Мастер чего?
  В а с я. По дереву. Я всё могу делать. Если нужно, прибить могу, починить.
  С о н я. Нужно, миленький! Очень нужно! Но не сегодня. Сегодня вы все у меня в гостях.
  В а с я. Вы красивая... Вы очень красивая... Вы - как моя мама. Правда, она говорит, что она моя мама...
  Стук в дверь. Входит Валя.
  В а л я. Василий, вот вы где! А мы вас обыскались! Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату! Вы уже познакомились?
  В а с я. Да. Абраша, Виктор Петрович и Альбертик. А вас как зовут.
  С о н я. Софья Борисовна Бейм. Для вас просто Соня!
  В а с я. Соня. Какое красивое имя.
  В а л я. Василий у нас будет жить. В 108 комнате. Недалеко от вас.
  В а с я. Она красивая! Очень красивая!
  С о н я. Зайдите ко мне, Валечка, потом!
  В а л я. Обязательно, Софья Борисовна!
  Выходят. Вася оглядывается на Соню. Соня смотрит ему вслед, машет рукой. Соня поёт романс, но забывает слова. Снова пытается петь, но опять забывает.
  С о н я. Простите меня, дорогие! Память подводит! Но мне кажется, что это таблетки. Абраша, ты принимаешь лекарства?... Какого они цвета?... Вот и хорошо. Розовые таблеточки только не принимай. От них в голове шумит и спать хочется. Ещё заснёшь тут! Мальчики! Это я шучу и потом, вам не на что обижаться - всё же, Абраша мой первый муж. И, к тому же, он старше вас.
  Входит Валя.
  С о н я. Очень интересный молодой человек!
  В а л я. Это вы про кого сейчас?
  С о н я. Про этого.... Господи... ну тот, что здесь был только что.
  В а л я. Василий?
  С о н я. Да! Вы не находите? Совсем мальчик, а уже здесь... Что с ним? Кстати, мы не очень шумим?
  В а л я. Нет, не очень, дорогая.
  Соня выглядывает за дверь. Плотно прикрывает ее.
  С о н я (очень тихо). Валечка, вы там никого не видели?
  В а л я. А кого же я там могу увидеть?
  С о н я. Мне кажется, что она за мной следит. Как это мерзко, вы не находите?
  В а л я. Вы про Марину Андреевну?
  С о н я. Точно следит. Иначе откуда бы вы узнали, кого я имею в виду?
  В а л я (рассмеялась). Вам бы, Софья Борисовна, в детективном агентстве работать!
  С о н я. Всё, не смею вас задерживать, да к тому же я не одна а моим гостям скоро уходить.
  
  КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  С о н я. Какой интересный мужчина, вы не находите? Ну конечно, вы не находите! Он же сказал, что я красивая! А вы тоже так считаете? О! Кто-то стучит в дверь или мне послышалось? (Разворачивает манекены.) Войдите!
  М а р и н а. А вот и я! Вам не скучно?
  С о н я. Я почти сплю!
  М а р и н а. А почему вы в халате?
  С о н я. Я же сказала - почти. Идите к себе, милочка!
  М а р и н а. А к нам новенького поселили. В 108 комнату.
  С о н я. Да, я уже с ним познакомилась?
  М а р и н а. Когда это вы успели? Это ваша еврейская расторопность сработала.
  С о н я. Скажите, Марина Андреевна, за что вы так не любите евреев?
  М а р и н а. А за что их любить? Хитрые. Везде пролезут. Я как титры смотрю в фильмах - одни шварцманы да капланы. В Ленина тоже еврейка стреляла. Ну, буквально, везде. Мне мама моя рассказывала, что у них в городке, где я родилась, синагога была и там на праздники был шабаш.
  С о н я. Шаббат.
  М а р и н а. Ну я и говорю - шабаш. Это когда ведьмы и вурдалаки слетаются, воруют младенцев и кровь из них в мацу суют. Там ещё такие коричневые пятнышки были. Это запёкшаяся кровь. А потом молятся, прости Господи. Грехи замаливают...
  С о н я. Садитесь, Марина Андреевна. Пока мои гости вышли, я вам расскажу одну историю. В одно украинское селенье, где жило много евреев, пришли люди делать погром. И повод нашли, что евреи детей воруют и кровь их в мацу добавляют. Приходят в один дом и говорят, а ну, покажи, куда младенцев прячешь и где кровь хранишь? А женщина отвечает, что евреи никогда ни в мацу, ни в другой вид пищи не добавляли крови. Это, мол, строго запрещено по еврейскому закону и что все евреи проверяют яйца: если есть хоть капелька крови - яйцо тут же выкидывают. Тогда люди, пришедшие делать погром сказали, что если они услышат об этом ещё хотя бы в одном доме, они оставят евреев этого села и не тронут их. Они пошли в следующий дом и там услышали то же самое. И в следующем и во всех домах они увидели в мусорных вёдрах выброшенные разбитые яйца. И они не тронули евреев. А что касается мацы, так в нее по закону нельзя добавлять ни соли, ни масла, ни пряностей - ничего, а уж тем более кровь.
  М а р и н а. Прям неужели? Ну, где твои гости? Что-то их долго нет.
  С о н я. Ушли уже. Поздно... Идите, Марина Андреевна... Что-то я устала...
  М а р и н а. Завтра приглашаю в карты поиграть. Будет интересная компания. Олег Палыч из 205, Сергей Леонидыч из 110 и мы с вами.
  С о н я. Непременно буду...
  Марина Андреевна выходит. Соня плотно закрывает дверь.
  С о н я. Мальчики! Вы где? Вы и правда ушли? Ах, как мне жаль, что я не успела с вами попрощаться... Спать пора... До завтра, милые. Абраша, ты тут? Показалось...
  Соня ложится, напевая, гаснет свет. Звучит музыка.
  
  ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
  
  КАРТИНА ПЕРВАЯ
  
  Соня входит в комнату. Разворачивает манекен Абраши.
  С о н я. Ну, наконец-то, я от них вырвалась. Боже, как скучно сидеть и играть в карты со старыми, больными маразматиками... Абраша, ты слышишь? Этому Сергею Леонидычу сто лет в субботу, так он ещё пытался ущипнуть меня за зад. Как тебе нравится такая фамильярность? Мне это действо напомнило сцену из фильма... Господи... Забыла! Там ещё Вия играла... Артмане. Помнишь? Она в молодого влюбилась, глупостей чуть не наделала... "Театр"! Вспомнила, слава Б-гу! Ты сегодня один? Я надеюсь, вы не подрались, когда вышли? Кто такая Марина Андреевна? Да никакая она мне не подружка. Хотя все мы здесь друзья по несчастью. Одинокие, не совсем здоровые, пожилые люди без родственных связей. Здесь хоть условия хорошие. Олег Палыч к нам недавно из другого пансионата прибыл, так он такие ужасы рассказывал! Я тебе говорю! Их там в комнате по 2-3 человека селят. Питание ужасное... Пенсии забирают, но у них нет богатых родственников, чтоб доплачивали... И у Олега Палыча не было. Сын отыскался, слава Б-гу. Нет, к себе не забрал. Кому мы нужны, Абраша. Любочка далеко, если бы ей разрешили приехать, она бы непременно нас с тобой к себе забрала бы. Она хорошая девочка была. А как трудно уезжала... как это, зачем я ее отпустила? Хотя что я могла сделать! Я не могла быть ей обузой. С головой у меня плохо стало, Абраша. То что ела на завтрак - не помю, а то, что было сорок лет назад - как буд-то вчера. Да и потом, Любочка ведь оплачивает моё пребывание здесь.. Если бы не ее перводы... да ладно, что-то я разжаловалась. Расскажи мне про Хелен. Какая она? Я и сама знаю, что красавица и что вылитая я. Какая она? Добрая, злая, что за душа у нее? Они там, в своей Америке, все черствые какие-то... И толстые. Я по телевизору программу смотрела. Ужас! Потому что не кушают они, а жрут! Эти, как их, ну... город в Германии есть... Берлингеры... Нет... Не помню. А, вспомнила! гамбургеры. Когда полетишь туда, скажи, чтобы в рот не брала.
  Стук в дверь.
  С о н я (переворачивает стул). Иди, погуляй, Абраша. Ну я не знаю, в магазин сходи. Если это Андреевна, опять начнётся: кто да где? И я тебя целую, мой дорогой!
  Соня открывает дверь. За дверью Вася. Стоит, не входит.
  С о н я. Вася? Василь Саныч? Вы? Вам что-то нужно?
  В а с я. Нет. Я так зашёл.
  С о н я. Ну проходите, дорогой! Гостем будете! Вы как, обустроились?
  В а с я. Да.
  С о н я. Присаживайтесь. Вот, можете в кресло. Что вы на меня так смотрите?
  В а с я. Вы красивая. Соня! Имя у вас красивое!
  С о н я. Вы находите?
  В а с я. Нахожу.
  С о н я. А что с вами не так? Почему вы здесь? Вы же молоды совсем!
  В а с я. Мне сказали, что авария была. Я не помню. С головой что-то. Но мне здесь хорошо.
  С о н я. А родители у вас есть?
  В а с я. Есть. Но я не помню. Она так говорит. Она говорит, что она моя мама. Может и мама... Вы очень красивая! А почему вы лохматая?
  С о н я (растерялась). Разве? (Подошла к зеркалу, оглядела себя.) Ничего я не лохматая. Это волосы у меня такие. Вьются. Я когда в театре играла, у гримёров с ними столько хлопот было! Никак не хотели в причёски укладываться.
  В а с я. А можно я вас причешу?
  С о н я. Меня?
  В а с я. Вас. Пожалуйста. Можно я вас причешу?
  С о н я. Ну... Да... Вот расческа...
  Вася встал, Соня села на кресло. Вася стал медленно расчесывать ей волосы. Нагнулся, принюхался. Закрыл глаза. Медленно провёл расческой по волосам...
  С о н я. Что?
  В а с я. Что?
  С о н я. Что вы принюхиваетесь? Я мыла их сегодня утром.
  В а с я. Пахнут... Знакомый запах. Вкусно... Я помню этот запах... Знакомый...
  С о н я. Всё?
  В а с я. Да... А можно я вас завтра приду расчесывать?
  С о н я. Ну... Да... Можно!
  В а с я. А можно я ещё понюхаю?
  С о н я. Да... Можно...
  Вася наклонился, вдохнул воздух, зажмурился...
  В а с я. Я пойду?
  С о н я. Идите, Василий Саныч...
  В а с я. Какая красивая вы, Софья... (Выходит.)
  С о н я (подходит к зеркалу, разглядывает себя). Борисовна. Софья Борисовна. Мама называла меня Софочка. Бедная мама... Некому тебя навестить. Попрошу Абрашу, пусть съездит. Вообще-то, могла бы и сама приехать. Абраша приезжает и ты могла бы... Но ты не приезжаешь. Все меня бросили... Он сказал, что я красивая... Мне столько лет... Он совсем мальчик. В аварии был. Милый! Ничего не помнит... Пойду спрошу, что за шампунь они мне наливают... (Выходит.)
  
  КАРТИНА ВТОРАЯ
  
  Соня стоит возле зеркала. Рассматривает себя. Она в парике и в платье. Входит Валя. Она приносит лекарства.
  В а л я. Софья Бори.... (С удивлением разглядывает Софью.) Софья Борисовна, доброе утро!
  С о н я. Валечка! Доброе и тебе, девочка!
  В а л я. Софья Борисовна! Что это с вами? Наконец-то я вижу вас красавицей! Как вам идёт это платье! А какие волосы!
  С о н я. Это парик, Валюша!
  В а л я. Да вы что? Неужели? Дайте ка я поближе рассматрю! Точно... Парик! А как живые!
  С о н я. Это мне Любочка передала. Из Америки. Скажите, голубушка, у вас есть помада?
  В а л я. Неужели я это слышу? Вам нужна помада? Впервые за столько лет вы попросили помаду! Конечно, у меня есть помада, но, боюсь, она слишком яркая!
  С о н я. Ох, Валечка! Когда-то я красила губы такой помадой, от которой все сходили с ума! Я была похожа на Мерилин Монро! Несите!
  В а л я. У вас сегодня опять гости?
  С о н я. Я надеюсь, Валечка. Я надеюсь!
  Валя уходит.
  С о н я (разворачивает манекен). Здравствуй Витенька! Ты сегодня так рано? Что-то случилось? И сегодня не твой день! Сегодня вторник, а твой день среда. Сегодня должен прийти Альбертик. Почему он тебе никогда не нравился? И почему ты раньше об этом молчал? Да, мне твоя жена тоже не нравилась, но я же мирилась с ее существованием! А ты думаешь, легко делить любимого мужчину с другой женщиной? Ах, сын... Да, это весомый аргумент. И Абраша тебе не нравится? А вот тут я даже спорить не буду! Он порядочнейший из всех, кого я когда-либо знала. И любил он меня по-настоящему! И если уж на то пошло, он единственный был мне верен. Да, это он мне сказал. А ещё он мне говорил, что я идеальная жена! Правда потом добавлял, что идеальная жена - как таракан: её видишь или ночью или на кухне. На кухне он видел меня редко. Зато ночью... А тебя не было по-ночам. По ночам ты был с ними... Ты был дома! А я ревновала! Как я ревновала тебя к ней, Витенька... Сказать по правде... Ты был лучше Абраши в интимном смысле... Подожди-ка! (Тихонько, на цыпочках крадётся к двери. Стук. Вскрик. Соня втаскивает в комнату Марину Андреевну. Та держится рукой за лоб.)
  С о н я. Я требую объяснений, неуважаемая соседка.
  М а р и н а. Сонечка! Я проходила мимо, услышала разговор и подумала, что у вас опять гости.
  С о н я. Были только что. И что?
  М а р и н а. И как-то незаметно опять ускользнули. Не странно ли?
  С о н я. Так. Мне все это надоело. Что вы имеете мне сказать - говорите и идите себе, милая.
  М а р и н а. А что это у вас за платье? А волосы? Откуда у вас такие волосы? (Подошла, дёрнула за парик, парик слез.) А... Это парик. А как настоящие!
  С о н я. Вы что? Вы с ума сошли? Отдайте немедленно!
  М а р и н а. А что вам жалко? Я тоже хочу примерить! (Подходит к зеркалу, цепляет на себя парик задом наперёд. Хохочет. Соня подходит к Марине, пытается отобрать парик. Они тянут парик, выкрикивая друг дружке какие-то гадости. Вбегает Валя)
  В а л я. Прекратите немедленно! Марина Андреевна! Что вы себе позволяете?
  М а р и н а. Всё ей! Всё только ей! А мне что? Она опять с кем-то разговаривала, но больная почему-то здесь только я!
  С о н я (обнимает парик, горько плачет.) Это Любочка мне передала! Это Любочкин подарок!
  М а р и н а. Врёшь! Все ты врёшь! Где твоя Любочка? Где она?
  С о н я. Она в Америке, понятно?
  М а р и н а. Валечка! Она врёт! Нет никакой дочки! За пять лет ни разу не приезжала! Тоже мне дочь!
  С о н я. Она приедет! Вот увидите, она обязательно приедет!
  В а л я (кричит). Тихо! (Женщины замолчали, уставившись на Валю.) Так, Марина Андреевна. Я пожалуюсь Владимиру Николаевичу. Идите к себе. Идите немедленно. Я сейчас к вам зайду.
  Марина уходит. Валя подходит к Соне, берёт ее под руку, усаживает на кровать. Хочет взять парик, но Соня не отдаёт. Она оцепенела.
  В а л я. Софья Борисовна! Софья Борисовна! Да очнитесь вы!
  С о н я. Она сказала, что у меня нет моей девочки! Но ведь она есть у меня! Она есть. Понимаете, у нас же холодная война с Америкой, она писать не может. И внучка у меня есть. Только она по-русски не понимает. Но я выучу английский... Я выучу... (Заплакала.) Витя, ты где? Абраша! Альбертик! Валечка, где они?
  В а л я. Они придут, Софья Борисовна! Чуть позже! Сейчас я принесу вам укольчик и потом, когда вы поспите, они обязательно придут! Смотрите, что я вам принесла! Давайте-ка к зеркалу, дорогая! А то вдруг ваши мужчины нагрянут, а вы без помады! (Подводит Соню к зеркалу, даёт ей помаду в руки). Вы тут покрасьте губки пока, а я за укольчиком сбегаю.
  Валя быстро выходит. Соня смотрит на себя в зеркало.
  
  КАРТИНА ТРЕТЬЯ
  
  Стук в дверь. Входит Вася.
  В а с я. Можно к вам? Софья, доброе утро! (Соня молчит, смотрит в зеркало.) Софья, а что это у вас? (Берёт парик, рассматривает его). Можно я его надену? (Подходит к зеркалу, надевает парик, смотрит на себя и начинает глупо хихикать. Он смеётся сначала тихо, потом громче, потом ещё громче. Соня оторвалась от зеркала и посмотрела на Васю. Улыбнулась. Поправила на нём парик и засмеялась. Они стоят, смотрят друг на друга и смеются. Потом он взял из рук Сони помаду и стал нежно красить ей губы. Соня замерла. Вася накрасил Соне губы, развернул ее к зеркалу.) Какая красивая помада!
  С о н я. Вы и правда так считаете? (Присматривается.)
  В а с я. Ну да... Мама... Та женщина, что ко не приходит и говорит, что она моя мама, она тоже красит губы. Но помада другая. Не такая красивая. А эта красивая. Вам идёт! А можно я расчешу вам волосы?
  С о н я. Можно.
  Соня садится на стул, Вася берёт щетку и подходит к Соне. Он проводит руками по волосам, принюхивается и начинает нежно водить щёткой по волосам. Вбегает Валя с подносом, на котором лежит шприц. Застывает как вкопанная. Она видит успокоенную Соню и тихонько выходит.
  С о н я. Вася, а вы вообще ничего не помните?
  В а с я. Ничего. И никого. Знаете, как это страшно! Приходят люди и говорят, что они тебя знают, что ты всю жизнь жил с ними... А я не помню их. И ничего не чувствую...
  С о н я. А я помню всех, но от этого не легче. Я скучаю за ними.
  В а с я. Они сегодня приходили?
  С о н я. Виктор Петрович. Хотя он должен был прийти в среду.
  В а с я. А муж?
  С о н я. Абраша вчера был, в свой день. Но обещал сегодня заглянуть. Он у Любочки был, в Америке.
  В а с я. А зачем вам парик?
  С о н я. Мне показалось, что он мне идёт и...
  В а с я. Что?
  С о н я. В нём я выгляжу моложе...
  В а с я. Ерунда!
  С о н я. Что ерунда? Не выгляжу?
  В а с я. Я хотел сказать, что вам не нужен парик, чтобы выглядеть моложе. Вы и так выглядите моложе...
  С о н я. Вася! Вы делаете мне комплимент?
  В а с я. Не, я говорю правду... Вы очень красивая... А в этом платье ну очень-очень красивая!
  С о н я (внимательно посмотрела на Васю. Улыбнулась). Вася! Я вам нравлюсь?
  В а с я. Нравитесь. Я вас люблю.
  С о н я. Что? Мальчик мой! Что с вами? Я не ваша мама! И я не ваша тётя! И я вообще не ваша родственница.
  В а с я. Я вас люблю не как родственницу и я знаю, что вы не моя мама. Можно, я просто буду вас любить?
  С о н я. Тише! Говорите тише. Вы конечно можете меня любить сколько вам надо, но у меня уже есть кто меня любит и они с минуту на минуту могут быть здесь!
  В а с я. Это Абраша и Виктор Петрович?
  С о н я. Да. И Альбертик.
  В а с я. А ещё кто-то есть?
  С о н я. Нет. Очередь закончилась.
  В а с я. Тогда я буду четвёртым. Любви ведь не бывает много? И потом умный мужчина не думает, кто был до него. Он всё делает, чтобы после него никого не было. Это кто-то мне сказал, но я почему-то помню... Но я не могу вспомнить кто это сказал.
  С о н я. Эх, Вася, Вася... На мою больную голову. Это будет банально, если я вам скажу, что я таки не Мэрилин Монро несмотря на мои губы? И потом я ничего о вас не знаю!
  В а с я. Я сам о себе ничего не знаю. Я только знаю, что я вас люблю.
  С о н я. Абраша, это ты?
  В а с я. Здравствуйте, Абраша.
  С о н я. Абраша, как тебе нравится этот конкурент? Нравится? А тебе не кажется, что он ещё совсем мальчик? А я женщина в возрасте. В почтенном возрасте, я бы сказала? Ты хочешь с ним поговорить? Почему мне жалко? Мне не жалко. Ну поговори.
  В а с я (оглядывается). А куда мне смотреть?
  С о н я. Как куда? Абраша, что стоишь, как истукан? Сядь уже и поговори с мальчиком! Это Василий Саныч.
  В а с я. А... А что он спрашивает?
  С о н я. Он спрашивает, сколько вам лет.
  В а с я. Скажите ему, что мне сорок. Это в карте записано.
  С о н я. Абраша, ты слышал? Он спрашивает, сколько лет вашей маме?
  В а с я. Не знаю. Скажите ему, что я не помню. Но по виду - очень красивая женщина. Она приходит.
  С о н я. Зачем тебе его мама, Абраша? А... Абраша говорит, чтобы вы шли к такой-то маме... Ты что, Абраша? Ты меня ревнуешь? В Витеньке не ревнуешь, к Альбертику не ревнуешь, а к Васе ревнуешь? Нет, он не моряк и он не пишет картины. Он... Он мой друг, понимаешь? Всё, ты мне надоел со своими нравоучениями. До завтра. Как это ты меня не можешь оставить наедине с этим молодым мужчиной? Ты что, с ума сошёл? Ещё один дурак на мою больную голову. Иди, Абраша! Не нужно беспокоиться за мою честь и за моё больное сердце. .
  В а с я. До свидания Абраша.
  С о н я. Ушёл... Вы не переживайте. Он вернётся. Завтра... Или послезавтра... Он всегда возвращается! Один раз ушёл надолго... Я так плакала... А он вернулся и теперь ходит. Иногда он в Америку летает, к Любочке. Любочка это моя дочь. А Леночка - это ее дочь, моя внучка. Вот, смотрите. (Достаёт фотокарточки.) Мне из Америки передали. Вместе с этим париком и деньгами.
  В а с я. А Америка - это где? Это далеко? А почему же они вас не забирают?
  С о н я. Скоро заберут. Вот приедет моя внучка и заберёт меня. Она замечательная девочка. Только по русски, наверное, плохо разговаривает. Но я пойму. Есть, Василий, другой язык - язык сердца. Он всё понимает. Сердце у меня больное...
  В а с я. А я всё равно вас люблю. И пусть больное.
  С о н я. Та ещё пара. Больное сердце и больная голова. О! Здравствуй, дорогой! Вася, поздоровайся с Альбертиком!
  В а с я. Альбертик, здравствуйте!
  С о н я. Вы что, сговорились, все сразу? Что у тебя? Ты дорисовал свою "Мадонну"? И как я там? С младенцем? Ты на что намекаешь? Ты на Васю немекаешь? А ну давай, уходи быстренько! Какая картина! Ты мне только обещаешь, а сам продаёшь за миллионы. Мою, ту что в красном, не трогай! Так и скажи - не продаётся. Как у вас там в Париже? Весна? Прекрасно. И ты туда же. Вася мой друг, Альбертик. Друг! Так всё! До свидания.
  В а с я (шёпотом). Ушёл?
  С о н я. Ушёл... (Вася рванулся к двери). Вы куда?
  В а с я (кричит). До свиданья, Альбертик! ( Возвращается.) Ушёл...
  С о н я. Оставьте меня Василий. Мне нужно подумать. Идите, милый друг...
  В а с я. А можно я ещё приду? Как друг!
  С о н я. Конечно! Я буду рада другу! (Вася уходит. Соня подходит к зеркалу. Надевает парик, красит губы, говорит разочарованно.) Как друг...
  Соня садится в кресло, мечтательно закрывает глаза, засыпает. Занавес.
  
  КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  На авансцену выходит Марина Андреевна. Она оглядывается, крадётсяк концу занавеса, подслушивает. С другой стороны выходит Валя. Валя говорит по телефону.
  В а л я. Да, Владимир Николаевич. Загляну. Да нет, там Всё в порядке. Вася у неё. Нет... Не переживайте. Он очень хорошо на неё влияет. Я понимаю, что возраст. Хорошо. Я через пол часа к вам зайду. (Кладёт трубку и видит Марину Андреевну, увлечённую подслушиванием.) Что это вы делаете, Марина Андреевна?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Ой! Вы меня напугали, Валечка. Вы что, ослепли? Вы не видите? Я подслушиваю!
  В а л я. А вам разве в детстве не говорили, что подслушивать и подсматривать нехорошо?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Так это когда было-то? В детстве. А мне сколько лет? Много. Я забыла. Я вообще мало что помню. А подслушиваю я не просто так. С целью.
  В а л я. С какой, если не секрет?
  М а р и н а А н д р е е в н а. С благотворительной. Вот вы видели, во что превратилась Софья Борисовна за этот месяц?
  В а л я. Во что?
  М а р и н а А н д р е е в н а (с ужасом). В нимфетку! В абсолютно развратную женщину. В женщину лёгкого поведения.
  В а л я. Ну, во-первых, нимфетка - это девочка-подросток с явными признаками начавшегося раннего полового созревания. Софья Борисовна никак не подходит под это определение. А во-вторых...
  М а р и н а А н д р е е в н а. Я хотела сказать - профурсетка.
  В а л я. А во-вторых, как мне кажется, Софья Борисовна ведёт себя очень даже достойно.
  М а р и н а А н д р е е в н а. А то что к ней ходит одновременно несколько мужчин, это вы считаете достойным поведением для престарелой дамы? Посмотрите, на кого она стала похожа? Меняет парики, как перчатки! И говорит, что это из Америки...А у нее правда в Америке дочь?
  В а л я. Я не уполномочена отвечать на ваши вопросы, Марина Андреевна. А почему вы сомневаетесь?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Ну, любая нормальная дочь давно бы забрала мамашу к себе в Америку. Или хотя бы звонила ей. А я ни разу не слышала, что у нее звонит телефон. А стенки у нас, сами знаете, какие. Вот я и подумала, что врёт ваша Софья. И насчет мужиков врёт. Я караулила. Никого за столько лет не видела, а она говорит, что они прямо таки толпами ходят. А тут ещё этот Вася. Что он в ней нашёл? Что она, лучше меня? Она старше меня на два года. А он почему-то к ней прицепился. Знаете почему?
  В а л я. Почему?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Потому, что она повод дала думать, что доступ к ее телу разрещён.
  В а л я. Марина Андреевна. Давайте мы с вами это обсуждать не будем! Между Васей и Софьей Борисовной чувство! Очень красивое чувство, понимаете! И благодаря этому чувству....
  М а р и н а А н д р е е в н а. Благодаря этому чувству, Сонька стала выглядеть как проститутка!
  В а л я. Марина Андреевна. Когда-нибудь вам будет очень стыдно за свои слова. Идите к себе. И прекратите рассказывать небылицы всем вокруг. Зачем вам это нужно, я не понимаю!
   М а р и н а А н д р е е в н а (расплакалась). Зачем, зачем... Я и сама не знаю! Ненавижу ее! Всё здесь ненавижу! Ну у Соньки ладно, никого нет, а у меня сын живёт себе припеваючи. Вырастила урода! Часто вы его здесь видели? А? Что молчите? Моя вина? Папашка его - алкоголик, паскудник. Пил всю жизнь и бил меня шлангом от стиралки. Как сейчас помню, "Рига" называлась. Шланг знаете какой был? Толстый. Два раза хватало, чтобы от сознания меня отключить. Пять выкидышей было... Колька один выжил, да видно, не хватило ему чего-то... Господи! За что мне это?
  В а л я. И что, даже не звонит?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Почему не звонит? Звонит. Раз в месяц, в первое воскресенье каждого месяца. У меня прямо праздник. С утра жду, готовлюсь, а он позвонит и "Как дела?" А я, чтоб не расстраивать его: хорошо, мол, сынок. Приедешь когда? А он занят, видите ли... Бизнес у него, семья... Невестка - та ещё стерва. Из-за нее всё! Я уже и молилась-молилась, просила-просила Господа, а он ну никак не реагирует!
  В а л я. А вы, Марина Андреевна, может просите как-то не так?
  М а р и н а А н д р е е в н а. А как просить-то? Утром встаю - читаю "Отче наш". Вечером ложусь - читаю... Что ещё-то? Отче наш, иже еси на небеси
  Да святится имя Твое, Да будет воля Твоя,
  Да придет царствие Твое и на земле, яко на небеси.
  Хлеб наш насущный даждь нам днесь
  И остави нам долги наши
  Яко же и мы оставляем должникам нашим.
  И не введи нас во искушение
  Но избави нас от лукавого.
  Яко царствие Твое есть сила и слава.
  Во веки веков. Аминь.
  Что не так-то?
  В а л я. Ну не знаю... Вроде всё так... Но мне мама моя рассказывала, что молитва от сердца идти должна, понимаете? Через себя пропустите, искренне, даже своими словами Господа попросите о том, чтобы сын ваш прозрел да приехал за вами... Злобу из сердца выкиньте. Что вам Софья Борисовна сделала? Чего вы к ней привязались? Сердце у нее плохое, врач вчера был, позавчера... А тут вы... Идите, Марина Андреевна и раскайтесь. Глядишь и к Вам Господь повернётся...
  М а р и н а А н д р е е в н а. А что, плоха Сонька? А по виду не скажешь. Вот что любовь-то с нами делает. Возраст уже. Ладно... Пойду, что ли, помолюсь... Да к Соньке зайду, а то окачурится, а я прощеньица выпросить не успею...
  В а л я. Идите...
  М а р и н а А н д р е е в н а. Ну скажите, Валечка, а дочка Сонькина и вправду в Америке живет? Я - никому! Могила!
  В а л я. Да типун Вам на язык, Марина Андреевна. Шутки у вас. Нет у Софьи Борисовны дочери. Была. Умерла в детстве. Болела чем-то.
  М а р и н а А н д р е е в н а (с ужасом посмотрела на Валю, прикрыв руками рот). Прости господи! Прости Господи! А деньги откуда? А парики как перчатки меняет? Это ж не дешёвое место!
  В а л я. Пенсия ее и переводы регулярно из Франции получаем. А парики ее - театральные. Её же к нам без сознания привезли. Там у нее муж был во Франции, извещение нашли при ней - о смерти его получила и...
   М а р и н а А н д р е е в н а (закричала.) Соня! Софья Борисовна! К тебе можно? Это я, Марина, соседка твоя! Иду прощенья просить! (Убегает.)
  В а л я. Да уж... Неисповедимы пути твои, Господи... (Зазвонил телефон. Валя взяла трубку. ) Бегу, Владимир Николаевич! (Уходит.)
  
  КАРТИНА ПЯТАЯ.
  
  Занавес открывается. Софья Борисовна в красивом платье сидит в кресле. Читает. Поглядывает на дверь. Потом на часы. Держится за сердце, растирает грудь. Встаёт, смотрит на стулья.
  С о н я. Мальчики мои... Где вы? Почему вы меня бросили? Абраша, ты в Америке?... (Прислушивается.) Виктор! Витюша! Это уже не смешно! Альбертик, ты же хороший, тонкий человек! Так же нельзя! Вас уже месяц как нет. А у меня такие перемены! Я вам сейчас расскажу, как буд-то бы вы есть... Нет. Это как-то неправильно! Их здесь нет, а я буду им рассказывать. Я же не сумасшедшая старуха! Господи! Ну хоть ты меня слышишь? Прости, родной, что обращаюсь к тебе вот так запросто, как к другу! Но мне и поговорить не с кем, когда Васеньки нет. Его забрали на выходные. Мама. Мама моложе меня знаешь на сколько? На десять лет! Один ты меня понимаешь, Господи! Мальчики мои от меня отвернулись, Марина Андреевна слегла с этим... Как же... Когда голова болит... Нет, Господи, не с гипертонией. Ей ещё такие таблеточки дают... Ой... Да что же это! Болит-то как. Значит я ещё жива, раз оно болит. Да, чуть не забыла! Я очень хочу поговорить с тобой, пока никого нет. Господи, спасибо тебе! Как за что? За Васю! Он чудесный! Я, наверное, его заслужила... Да, мне много лет и он моложе меня. К тому же я понимаю, что у него с головой проблемы... У меня тоже они есть, поверь. Да что я тебе объясняю, когда ты и сам всё знаешь. (Переходит на шёпот.) Господи, я не была так счастлива ни с одним моим мужчиной, понимаешь? Я была так счастлива дома и на сцене... Это так давно было! Дома! Мой дом... Знаешь, я помню колыбельную, которую мама пела моему братику... А может это не колыбельная была? Она на идиш пела... хотя какая разница! Мне кажется, что все в мире колыбельные одинаковы, потому что их поют мамы... Пахло халой и корицей. Этот запах преследует меня всю жизнь, Господи...
  Стук в дверь. Входит Марина Андреевна с завязанной головой.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Софочка! Как ты?
  С о н я. А по-немногу. А как твоя...
  М а р и н а А н д р е е в н а. Что моя?
  С о н я. Эта болезнь... Когда голова болит! Просто слово выпало!
  М а р и н а А н д р е е в н а. Мигрень, будь она неладна? Сегодня лучше. А как твоё сердце?
  С о н я. Болит. Но пройдёт. Знаешь, какое-то беспокойство на душе! Маму целый день вспоминала, дом... К чему бы это?
  М а р и н а А н д р е е в н а. А мужики твои где? С кем разговаривала? Или опять скажешь, что я ослышалась?
  С о н я. С Б-гом, Мариночка, с Б-гом! Наступает время, когда нужно с ним поговорить.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Ну, ты хоть молитвы знаешь?
  С о н я. Нет... Помню из детства, мамочка молилась. "Шма исраэль, Адонай элохейну, Адонай Эхад"... Свечи помню.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Вот и правильно, что с Б-гом поговорила. Ты уже в таком возрасте, когда нужно готовиться.
  С о н я. Не пойму, к чему ты клонишь?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Это я про вашу встречу!
  С о н я. А! Ты про Васю?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Я про Б-га.
  С о н я. Вот ты интересная женщина, Марина Андреевна! Умеешь успокоить.
   Можно подумать, ты с Б-гом разговариваешь. Да и разве веришь ты в него?
  М а р и н а А н д р е е в н а. А вот и верю! Это ты не веришь!
  С о н я. Не верила... Атеисткой была... А сейчас мне кажется, что Он все-таки есть! Я прямо чувствую сердцем, что он есть. (Шепотом.) Он иногда тоже со мной разговаривает. Васю вот мне послал.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Вот! О Васе я и хотела с тобой поговорить. Ну ладно, у него с головой не все в порядке. Мозги напрочь отшибло. Но ты-то! Ты-то, Соня! Посмешище всего дома! Он остается у тебя на ночь? Нет ты скажи! Тебе сколько лет! Это же все равно, что совращать несовершеннолетнего мальчика!
  С о н я. Мариночка, голубушка, мне это напоминает какую-то дурную пьесу. А! Вспомнила! Можно, я не буду с вами обсуждать мое поведение?
  М а р и н а А н д р е е в н а. Это еще почему? Чем это я тебе не угодила? Мы же подруги, Соня!
  С о н я. Мы никогда не были подругами, Марина Андреевна, насколько мне помнится. Мы просто соседки по дому. И потом, скоро я отсюда уеду.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Куда, если не секрет? Уж не в Америку ли?
  С о н я. Да, в Америку.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Уж не к дочке ли с внучкой?
  С о н я. К ним.
  М а р и н а А н д р е е в н а. А как же Вася?
  С о н я. И Вася со мной поедет. Его там вылечат. В Америке знаете, какие врачи? Дочка моя хорошо устроена. Она поможет.
  М а р и н а А н д р е е в н а. Врешь ты все. Нет у тебя никакой дочки. Иллюзий не строй. Здесь помирать будем, моя дорогая.
  С о н я. Как это нет? Абраша только недавно у нее был! Я вам фотокарточки покажу! Достает фотокарточки Вот, смотрите! Это Любочка моя, это Хелен!
  М а р и н а А н д р е е в н а. Ты что, Соня, и правда считаешь, что это твои? Это же актриса знаменитая! Ее фото в каждом журнале. Как ее... Тьфу, забыла! Сейчас вспомню... Американка. Она еще в кино с таким красавчиком играла... Память дряхлая. Это не твоя дочь, Сонечка. Твоя умерла, когда маленькая была. Мне Валя сказала. Голову не забивай себе!
  С о н я (хватается за сердце рукой) Врете вы все! Врунья вы, Марина Андреева! Вон отсюда! Вон! Выйдите отсюда вон! (Хватает вазу на столе, но поднять не может. Ей не хватает воздуха. Марина Андреевна убегает. Соня устало садится на кровать.)
  Абраша! Что она такое сказала? Абраша! Ты где? Почему я тебя не вижу? Ты где? Витенька, Альбертик! Да где вы все? Отзовитесь, мальчики!
  Соня лезет под кровать и из-под кровати и вытаскивает старый чемоданчик. Сдувает с него пыль, раскрывает, трясущимся руками вытаскивает старую сумочку. Раскрывает сумочку, достает старые письма, бумаги. Бережно раскладывает, ищет нужное. Пересматривает содержимое чемодана, опять возвращается к поиску среди бумаг. Находит. Аккуратно складывает остальное в сумку, разворачивает, читает.
  С о н я. Шма Исраэль... Нет мама закрывала глаза рукой. (Закрывает глаза правой рукой.) Шма Исраэль... (Прислушивается.) Абраша, ты?... Господи, ты слышишь меня? Слышишь, конечно. Я хочу, чтобы ты знал, что я обиделась на Абрашу. Он бы мог меня предупредить, что уезжает. Может он боялся, что я с ним захочу уехать? Так я бы и не смогла - сердце шалит. А до Америки далеко, Господи? Далеко... Ни Витюши, ни Альбертика... Никого. Все разъехались, один Ты у меня остался. Еще Вася. Вася милый, Господи! Какой он милый! Я люблю его, Господи. Ты прости, что я не по форме к тебе обращаюсь. Я, Господи, не верила в тебя. Но я знаю, что ты Великодушный и прощаешь всех и даже таких невежд, как я... Сколько лет молитва пролежала в маминой сумочке... Сколько лет!!! Хорошо, хоть вспомнила. Мамочка... Мамочка поворачивалась лицом на восток, закрывала рукой глаза и читала Шма Исроэль... Меня не заставляла... Почему на восток? Не знаю... Может это ты на Востоке живешь? Да, наверное, ты там... Скажи, почему мои мужчины про меня забыли, Господи! Вася один остался. Вася так прекрасен, так молод, а памяти нет. Беда, Господи! Он маму не помнит... Я все забыла, а маму помню, как вчера было! Мама... Где она, моя мамочка? У тебя? Тогда я могу быть спокойна. С тобой ей не будет страшно. И Ицик у тебя? И Сарочка? И Любочка? И Абраша с Витюшкой? А почему я здесь? Любочка не у тебя, не нужно меня обманывать. Любочка в Америке и Абраша у нее. К внучке поехал. Так. Я не отвлекаюсь, Господи. Я такая счастливая! А Марина Андреевна просто завидует... Хотя жалко ее. Совсем одна. Спасибо, Господи, что послал мне напоследок чудо... Я и не ждала. Я...
  Стук в дверь. Входит Вася.
  С о н я. Вася! Васенька! Поди сюда... Я так устала, Васенька...
  В а с я. Ложись, Сонюшка! Полежи, отдохни!
  С о н я. Меня все покинули, Вася! А ты? Ты тоже уйдешь, как они?
  В а с я. Нет, Сонюшка. Я не уйду. Я с тобой. Ложись, моя хорошая! Я тебя пледом укрою... Хочешь - поспи немного.
  С о н я. Ты не уйдешь?
  В а с я. Я с тобой посижу, Сонюшка.
  Вася садится на кровать, Соня кладет голову ему на колени. Вася гладит Сонину голову. Принюхивается. Целует Соню в голову.
  С о н я. Господи, отпустило... Хорошо-то как, Вася... Молиться нужно, Васенька. Я помолилась и мне легче стало... Б-г есть, Васенька... Он здесь, веришь?
  В а с я. Верю. Здравствуй, Б-г!
   С о н я. Скоро Любочка приедет... Я в Америку поеду... Тебя с собой заберу? Ты поедешь со мной?
  В а с я. Поеду, Сонюшка... Я с тобой на край света поеду... Не оставляй меня только...
  Соня закрывает глаза, счастливо улыбается. Шепчет губами "Шма Исраэль". Замирает.
  В а с я. Спишь? Спи, моя родная... Спи... Я тихонько посижу, с Б-гом поговорю. Мы не будем тебе мешать, Сонечка... Спи...
  Входит Валя с завернутой в бумагу картиной в руках.
  В а л я. Васенька!
  В а с я. Тише... Сонечка заснула... Что это?
  В а л я. Ты представляешь, картину прислали из самой Франции! Наследство от какого-то очень известного художника. Его давно нет, но адвокаты только сейчас Софью Борисовну нашли. Кто бы мог подумать! (Подходит к Соне.) Вася, а Софья Борисовна давно спит?
  В а с я. Только что заснула... Не нужно ее будить.
  Валя прикладывает руку к Сониному лбу, пытается нащупать пульс, вскрикивает.
  В а с я. Тише... Спит она... Устала, вот и спит...
  Выключается свет.
  Г о л о с С о н и. Ну, здравствуйте, мои родные! Абраша, Витенька, Альбертик... Наконец-то вы появились! А это кто? Любочка! Какая ты красивая, девочка моя! Как мне хорошо, Господи! Спасибо тебе! Дома я, наконец... Дома...
  
  Занавес.
  
  Клайпеда, 31. 07. 2015
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"