Котляр Ася : другие произведения.

Вперед, в прошлое!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    4 мужские, 4 женские роли. Вы знаете, что такое любовь? Вы, умудренные опытом, взрослые, состоявшиеся люди, знаете? Может быть это знают подростки, которым кажется, что они знают абсолютно все? Или богатые, насытившиеся и пресытившиеся жизнью люди, для которых, порой, такие понятия, как Любовь, Душа, Боль становятся второстепенными или давно забытыми? Двое пожилых людей моей, совершенно "свежей" пьесы "Вперед, в прошлое!", отвечают на этот непростой вопрос своей жизнью, даря щедро это удивительное чувство всем, кто в данный момент находится рядом и ничего не требуя взамен... Вернее, почти ничего: человечности, сострадания, взаимопонимания, семьи... Находят ли? Попробуйте ответить на этот вопрос, дорогие мои, прочитав пьесу. Конечно, она нуждается в доработке. Пусть себе настаивается!..
  Ася Котляр
  
  [email protected]
  
  ВПЕРЕД, В ПРОШЛОЕ!
  
  Трагикомедия в двух действиях
  
  Действующие лица (возраст примерный, плюс минус 5 лет):
  
  Семья Капустиных:
  Лика - жена, 30 лет.
  Санек - муж, 40 лет.
  Семья РАЙХЕР:
  Эля - 35 лет .
  Михаил - 37-40 лет.
  Семья Савельевых:
  Эмма Леопольдовна - 80 лет
  Эдуард Гамлетович - 80 лет.
  Работники Скорой помощи:
  Иван - врач, 30 лет
  Мариванна - медсестра, 45 лет
  
  ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
  
  КАРТИНА ПЕРВАЯ
  
  Действие происходит в коммунальной квартире о трёх комнатах. Задняя часть сцены разделена перегородками, на три комнаты. В комнатах очень старая мебель, тесно, свет тусклый, столы, узкие кровати или диваны. На авансцене кухня. Стол, тумбочки, газовая плита, умывальник. Все очень старое. Висит веревка, на которой сушатся простыни. На кухню в трусах и майке выходит Санек. Он только что встал с постели. Почесывается, берет старый чайник и пьет из носика. Достает кусок черствого хлеба с тарелки на столе, пытается разгрызть, кладет обратно. На кухню выходит Эля. Делая вид, что не замечает Санька, берет чайник, тщательно вытирает носик, ставит на плиту.
  С а н е к. А чо, типа, здороваться у нас не принято!
  Эля молча достаёт из тумбочки хлеб, из старого холодильника масло, режет хлеб, намазывает его маслом.
  С а н е к. Типа, мы гордые! А мы не гордые? Чо молчишь? Мойша спит?
  Э л я. Я с вами не разговариваю.
  С а н е к. Да? А с кем я тут сижу и разговариваю? С холодильником?
  Э л я. Слушайте, я вас не трогаю и вы меня не трогайте.
  С а н е к. А вот этого ты от меня не дождёсси! За что тебя трогать? У тя попа есть?
  Э л я. Придурок.
  С а н е к. Я тя спрашиваю, попа твоя где? На ночь отстегиваешь?
  Э л я. Не хамите, сейчас мужа позову!
  С а н е к. Фу ты ну ты, напугала! Страху-то нагнала! Я как его вижу, прямо трясусь весь от страху. Да чо, он нормальный мужик! Одна у него беда. Знаешь, какая?
  Э л я. Ну?
  С а н е к. Баба у него без попы... Такая беда...
  Э л я (кричит). Миша!
  На кухню выходит Эмма Леопольдовна.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Милочка, что вы так кричите? Вы разбудите весь дом! (Подходит к телефону. Берет трубку.) Але! Але, говорите! (Кладет трубку.) Показалось. Молодой человек! Я просила вас не выходить на кухню в таком виде. Это смущает, понимаете ли, женщин, находящихся в данном помещении. Извольте выйти и надеть трико.
  С а н е к. Каких женщин, Эмма Леопольдовна? Вы уже в таком возрасте, когда подобные шалости не смущают, а просто радуют глаз! А эта женщина еврейской национальности вообще внимания на нормальных мужиков не обращает.
  Э л я. Каких мужиков, простите, вы называете нормальными? Таких как вы? Ха-ха-ха.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Милочка, не горячитесь. Александр, мне бы тоже это было интересно. Каких же?
  С а н е к. Необрезанных. Вот скажи мне, зачем так издеваться над мужиками? Б-г же все делает как надо - создал по образу и подобию, так зачем исправлять? Типа, он ошибся и только вы, евреи, эту ошибку раскусили и исправили. Не много ли на себя берете?
  Э л я. Господи... Зачем я здесь? Эмма Леопольдовна! Мало того, что эти двое всю ночь выясняют отношения и перемирие происходит так бурно, что я уже которую ночь не могу выспаться, так я еще и с утра должна выслушивать эти бредни... (Срывается на крик.) Когда-нибудь это кончится?
  На кухню выходит Миша. Он невысокого роста, интеллигентного вида в брюках и рубашке.
  М и ш а. Эля, что ты все время орешь? Мало того, что ночи нет, так еще и утром гвалт! Доброе утро, господа.
  С а н е к. Оба на! Господа! И тебе доброе, товарищ!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Доброе утро, Михаил. Мы тут поспорили о совершенстве мира и Александр выдвинул свою гипотезу, понимаете ли...
  С а н е к. Миха, сядь.
  Михаил послушно садится.
  Э л я. Миша, встань! (Миша встаёт.) Объясни, почему ты садишься по первому требованию этого плебея?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Плебея?
  С а н е к. Эмма Леопольдовна! Женщина сказала "Плейбоя"! Смените батарейку в слуховом аппарате!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Плейбоя? По-моему, это название не совсем приличного журнала, если мне не изменяет память.
  Э л я. Это он плейбой? Ой, я сейчас умру! Эмма Леопольдовна, вы хоть видели, как выглядят настоящие плейбои?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Конечно, голубушка! Я вам скажу, что когда я в первый раз встретила Эдуарда Гамлетовича, я сразу поняла, что он плейбой, до того он был привлекателен и статен! И в нем была такая скрытая сексуальность, как сейчас принято говорить, что я тут же потеряла голову!
  М и ш а. То есть, вы хотите сказать, что тогда было принято сразу же ложиться в постель?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Миша, я думала о вас лучше! Тогда принято было сразу делать предложение! Потом помолвка, потом трепетное ожидание свадьбы, потом само торжество, и уж только потом...
  На кухню выходит Лика. Она в ситцевом халатике, накрашена, брезгливо оглядывается.
  Л и к а. Привет всей честной компании! Все в сборе? Завтрак готов?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдуард Гамлетович вышел на рынок купить зелени. Остальные все, голубушка!
  Лика подходит к мужу, смотрит на него внимательно.
  С а н е к. Ну и чо?
  Л и к а. Я хотела спросить милый, долго будет продолжаться это безобразие?
  С а н е к. Ты о чем, дорогая?
  Л и к а. Я о туалете! Долго я должна ходить в это чудовищное заведение?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Ликуша, дорогая, а чем вам не нравится наш санузел? Вы, например, видели, в какой туалет ходили цари? Ой, я вам расскажу! Обыкновенный стул с дырочкой посредине... Внизу, под стулом, такое приспособление, ящичек, в который ставится ведерочко...
  М и ш а (чистит яйцо всмятку, ставит его в стаканчик, берет ложечку). Эмма Леопольдовна, можно без подробностей, я завтракаю!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Простите, Мишенька!
  Л и к а. Интересно, а откуда такие подробности, Эмма Леопольдовна? Вы что, были придворной дамой самого царя?
  С а н е к. Ликуся, считать научись. Когда были цари, Эмма Леопольдовна была совсем маленькой!
  Э л я. Вы оба в школу сходили бы! Эмма Леопольдовна родилась лет через тридцать после смерти последнего царя.
  Л и к а. Сама иди... В школу. Дура!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Хватит спорить, дорогие мои! Я была на экскурсии в одном великолепном дворце. Там я и увидела этот туалет! Давайте пить чай, друзья мои!
  На кухню входит Эдуард Гамлетович.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Дорогие мои друзья! Какая великолепная погода на улице! Я получил истинное наслаждение от прогулки на рынок! Как удивительно пели птицы, друзья мои! Вы посмотрите на эту чудесную зелень! На эту зелень... (Оглядывается, ищет, выбегает, опять забегает.) Эмма! Какое несчастье! У меня украли зелень! Прямо на рынке! Ой, мне плохо... Воды! Воры, кругом одни воры!
   Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик, подожди кричать! Сядь и успокойся! (Эдуарда Гамлетовича сажают на стул, Эля подносит воду, Эмма Леопольдовна дает таблетку). Эдик, не пугай меня! Тебе легче?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Я умираю, дорогая! Позаботься о нашем...
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Элечка, деточка! Скорую! Он умирает!
  Л и к а. Браво! Он умирает уже второй раз за неделю.
  Э л я (подходит к телефону с крутящимся диском, набирает номер скорой, обрашается к Лике). Вот сволочь!
  Л и к а. Сама стерва!
  М и ш а. Девочки, прекратите!
  Э л я. Алё, скорая?.. Да! У нас человек умирает! .. Улица? Лесная! Дом пять, квартира 13. Как это не поедете? Ну и что, что второй раз за неделю! Хоть десятый! Я вам сейчас устрою... Да! Записывайте. Эдуард Гамлетович Ведерский, 1946 год рождения. Да, ждем... Сейчас будут.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик! Открой глаза! Сейчас приедет скорая! Откройте глаза, Эдуард Гамлетович!
  Л и к а. Саня, пойдем! Хватит жрать. Здесь сейчас будет куча народа, а я не переношу запах больницы.
  Э л я. Фу, как грубо!
  Л и к а. Не твое дело!
  Э л я. Миша! Что ты сидишь? Почему я должна выслушать эти вульгарности с самого утра? Вступись уже за свою жену!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч (открывает глаза, держится за сердце). Не ругайтесь! Дайте мне спокойно отойти в мир иной! Эмма, позаботься о нашем...
  Звонок в дверь.
  Л и к а (обращается к Эле) Что стоишь? Иди открой!
  Э л я. Почему я? Я скорую вызывала. Пусть твой муж пойдет и откроет.
  С а н е к. Счаса. Я в прошлый раз открывал. Пусть Мойша пошевелится.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Откройте уже дверь! Он еле дышит! Пульс! Я не могу нащупать его пульс!
  Миша встает, идет открывать дверь.
  С а н е к. Кипу надень! Там сквозняк! Простудишься!
  В комнату входит врач и медсестра.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а (со слезами). Сюда! Умирающий здесь!
  В р а ч. Здравствуйте, Эмма Леопольдовна!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Здравствуй, Ванечка! Машенька, здравствуйте!
  Врач приступил к осмотру, медсестра измерила давление, сделала укол.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Эммочка, я жив?
  В р а ч. Живы, мой дорогой! Ну, что случилось на этот раз?
  Л и к а. У него овощи сперли на рынке.
  Э л я. Давайте я схожу! Может не украли? Может вы где-то их забыли и они стоят еще там?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Давайте выпьем чаю и потом сходим на рынок вместе. Ванечка! Машенька, вы не против?
  В р а ч. На рынок, простите, не могу. У нас вызов, Эмма Эдуардовна. Нужно ехать!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Я про чай!
  В р а ч. Нам пора! До свидания! Не нервничайте, Леопольд Гамлетович!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Вы никак не запомните наши имена... Я вам прощаю! Эдик тоже! Эдик, тебе лучше?
  С а н е к. Ему лучше. Лика, собирайся. Едем, то есть идем в парк культуры и отдыха.
  Л и к а. Сань, ты с ума сошел? Что мы там будем делать?
  С а н е к. Окультуриваться и отдыхать, дура!
  Э л я. И что интересно, он тоже заметил, что она - дура.
  Л и к а. Как ты мне надоела, если бы ты только знала...
  Лика с Саньком уходят.
  М и ш а. День начался весело. Хорошо, хоть на работу не нужно...
  Э л я. Пошли, Миша. Долго это будет продолжаться? По моему, ты зря все это затеял.
  М и ш а. Не зря, дорогая... Не болейте!
  Миша с Элей уходят.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик, я не поняла, тебе на самом деле было плохо или ты играл?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Мне всегда плохо, золотце. Мне всегда плохо, когда тебе хорошо. Я помогу тебе убраться...
  
  КАРТИНА ВТОРАЯ
  
  На сцене темно. Ночь. Тусклый свет в спальне Санька и Лики.
  С а н е к. Лика! Даже не вздумай. Я сказал и точка!
  Л и к а. Саня, ты меня достал! Меня достала эта квартира и эта семейка за стенкой. Как ты думаешь, у них секс есть?
  С а н е к. Тихо. (Прислушивается.) Не-а. Секса у них нет. У них его вообще нет. Они же евреи.
  Л и к а. А что, у евреев с сексом напряжёнка? Им что, нельзя?
  С а н е к. Может и можно. Но сколько мы здесь живем - не слышал, чтоб у них что-то было.
  Л и к а. Бедные они. Ну правильно, она такая страшненькая.
  С а н е к. И без попы. Какой там секс. Он ей снотворное на ночь подсыпает, чтоб не приставала. Ладно, спи давай!
  Л и к а. Саня!
  С а н е к. Спи.
  Л и к а. Ну, Саня! Давай завтра уедем на Канары?
  С а н е к. Ага. Давай на Ямайку! На какие шиши, я тя спрашиваю!
  Л и к а. Дурдом! Я на эту нищету не подписывалась, когда замуж за тебя шла.
  С а н е к. Ладно. Давай в бомжей поиграем...
  Гаснет свет, слышна возня и смех. Свет включается в спальне Миши и Эли.
  М и ш а. Эля, зачем ты так реагируешь на нее?
  Э л я. Миша! Она же дура полная. А он - антисемит! Господи! Как ты нашел эту квартиру? Неужели нельзя было подыскать какое-нибудь другое жилье? Давай уже заканчивай. Закрываю глаза и вижу ванную в розовой мозаике...
  М и ш а. Элечка, а ты глаза не закрывай. Спи стоя!
  Э л я. Миша, ты иногда бываешь такой идиёт!
  М и ш а. Эль, уж какой есть. Тебе Санёк больше нравится?
  Э л я. Миша, я сказала, что ты идиёт, но я даже не догадывалась, что ты полный дурак.
  М и ш а. Спи.
  Э л я. Сам спи! Разве можно спать на этой кровати? (Прислушивается.) Ты, Миша, долго будешь мучать меня этими жлобами, что слева? Опять двадцать пять!
  М и ш а. Золотце! Потерпи! Мы скоро отсюда съедем.
  Э л я. Обещаешь?
  М и ш а. Обещаю.
  Э л я. Честное слово?
  М и ш а. Да...
  Э л я. Что ты мне дакаешь?
  М и ш а. Я сплю.
  Э л я. И что интересно, тебя совсем не волнует, что я не сплю! Эгоист!
  М и ш а. Элечка, я все понял...
  Э л я. Что ты понял, Мишечка?
  М и ш а. Б-г сотворил мужчину и отдыхал. Потом он сотворил женщину - и все потеряли покой! Я сплю... (Захрапел громко-громко. Свет гаснет. )
  Свет включается в комнате, где спят Эмма Леопольдовна и Эдуард Гамлетович.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик. Спишь? По моему звонит телефон!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ночь, Эмма. Не звонит. Почему ОН должен звонит ночью?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Потому, что это у нас ночь. У них там день. А ты почему не спишь, Эдя?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Заснешь тут... Одни возятся, другие храпят. А я, между прочим, хочу кушать.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Кто тебе мешал покушать? Я сварила такую вкусную кашу! Вечно ты нос воротишь!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Эмма, где деньги?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Там где и должны быть. В банке.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Иди посмотри, она хорошо закрыта?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Хорошо. И спрятана надежно.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Я должен это видеть.
  Пожилые люди тихонько встали, эмма достала банку из-под кофе и они прошли на кухню.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик. Мне не нравится цвет твоего лица. Как ты себя чувствуешь?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Лучше. Открывай.
  Эмма открывает банку, они начинают пересчитывать деньги. Эдуард удовлетворенно кивает. Закрывает банку, садится.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик. А они милые, правда?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Которые? Те, что справа или те, что слева?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Мне Райхеры больше нравятся. Не так ноют. (Заканчивают считать деньги, аккуратно раскладывают на две пачки.) Сегодня сходи отправь, Эдик. Сегодня десятое.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Схожу, Эммочка. А эти, вторые, - плебеи с замашками аристократа. Она еще ничего. А уж Санёк - ни в какие ворота не лезет!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдичка, он - плейбой!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Да? В каком месте, Эммочка?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Милый, уж не ревнуешь ли ты случайно?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ни случайно, ни умышленно. Давно ли Вы себя в зеркале видели, Эмма Леопольдовна?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. А мне будет жаль, когда они съедут.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Эти съедут, другие приедут. Все, спать. Завтра воскресенье. Опять вечер нестабильным быть собирается.
  Пожилые люди идут в свою спальню, прячут банку, гаснет свет.
  
  КАРТИНА ТРЕТЬЯ
  
  Лика в халате появляется на кухне. Сдвигает простыни. Чертыхается.
  Л и к а. Эмма Леопольдовна! Сколько можно сушить здесь эти тряпки? Каждый день какие-то тряпки. Сушите их у себя в комнате! Надоело! Саша! Александр!
  С а н ё к. Чо орешь? Здесь я. Где, интересно, у них тайник? Ну где-то они это прячут?
  Л и к а. Да тише ты. Сам придумал, теперь уже сиди. Твои дурацкие фантазии не имеют границ. Я за что страдаю? Так, я в туалет, пока эта сладкая парочка не заняла.
  С а н ё к. Их нет дома. Сиди себе спокойно, а я поищу.
  Лика уходит, Санёк начинает искать в тумбочках, везде. На кухне появляется Миша. Наблюдает за поисками Сани.
  М и ш а. Я вам не помешаю, дружище?
  С а н ё к (понимает, что его застали врасплох). Да я деньги обронил. Десять рублей.
  М и ш а. Умные деньги покинули глупого хозяина. А как они, по-вашему, могли попасть в тумбочку. Я понимаю, что вы их обронили. Понимаю, что на пол. У них что, ножки есть? Большие деньги! Десять рублей одной монетой!
  С а н ё к. Заткнись, Мойша. Иди себе по-добру, по-здорову. Да, десять рублей - большие для меня деньги.
  М и ш а. Быть нищим, Саня, не позор, но это - единственное, что можно сказать о нищете хорошего...
  С а н е к. Вот тут ты прав, Мойша. Я, вообще, впервые вижу бедного еврея. Обычно евреи богатые. Я знавал одного, так у него миллионов немеряно!
  М и ш а. Боже! В каких кругах вы, однако, вращаетесь! Кто бы мог подумать!
  С а н ё к. Так, короче! Сегодня вечером всех приглашаю к столу. Я проставляюсь.
  М и ш а. Спасибо, я водку не пью.
  С а н ё к. Миха, кто говорит за водяру? Пивасик. (Засовывает руки в карман.) О десяточка нашлась. С вас рыбка. Леопольдовна и Шекспирович даром приглашены.
  М и ш а. Саня, смотрю я на тебя и думаю: и вот так всю жизнь? Это ж ужас какой-то! Ты был в Большом театре, а? Ну или хотя бы в Малом?
  С а н ё к. А ты, Мойша, был в пивном киоске на Котовском? Ну или хотя бы на Ленинградской? Ну дык о чем нам тогда разговаривать? Кстати, пивасик с Ленинградской. С ног сбивает - восемь градусов. Просекаешь?
  М и ш а. А что я должен просечь?
  С а н ё к (подходит к Мише, обнимает его за плечи, говорит шепотом, доверчиво). Ну, твоя подопьет, глядишь и тебе чтой-то перепадёт...
  М и ш а. В каком смысле?
  С а н ё к. Ну в плане... Сам понимаешь. А то у вас тишина, как в морге. А так глядишь, покойничек-то и оживет!
  М и ш а. Спасибо! Непременно воспользуюсь советом.
  С а н ё к. Ну все. Бывай! С тебя рыбка! Не забудь! (Уходит.)
  М и ш а. И тебе не болеть... Так. Где-то они его прячут. (Заглядывает везде, куда до этого заглядывал Санёк. На кухню выходит Эдуард Гамлетович. Он наблюдает за поисками Миши. )
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Вы что-то ищите, Михаил?
  М и ш а (подпрыгнул от неожиданности). Да у меня десять рублей закатилось куда-то.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Что вы, Мишенька! Десять рублей - это целое состояние, правда?
  М и ш а. Ну да. У нас сейчас сложные времена.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Вас Александр пригласил сегодня на вечеринку? Он, к сожалению, не указал повод. А вдруг это День рождения?
  М и ш а. Когда День рождения - стол накрывает хозяин. Поскольку он предложил купить мне рыбу к пивасику, простите, я думаю, что это не день рожденья.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Понимаете, Мишенька, Александр с Анжеликой тут тоже недавно живут, поэтому мы с Эммочкой еще не все знаем о них. Но вы не волнуйтесь, он умеет держать себя в руках.
  М и ш а. Надеюсь, Эдуард Гамлетович. Надеюсь.
  Расходятся. Музыка.
  
  КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
  
  На кухне идет подготовка к вечеринке. Женщины в ситцевых платьицах, тапочках, носочках суетятся вокруг стола.
  Э л я. Лика, как ты думаешь, идет мне это платье?
  Л и к а. Идет ли тебе ЭТО платье? А это, вообще-то, платье?
  Э л я. А ты на свое посмотри. Оно тебе, как мне кажется, в груди жмет.
  Л и к а. А ты румяна не свеколкой ли делала?
  Э л я. Я тебя всего лишь спросила, идет ли мне это платье.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Не ссорьтесь девочки! Вам обоим идут ваши наряды. Он делают вас моложе и стройнее!
  Л и к а (смотрит на Элю). Куда уж её стройнее! И так ни фига не видно!
  Э л я. На себя посмотри. Ты блондинка от природы или тебя жизнь так наказала?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Девочки! Милые мои, дорогие красавицы! Вы, действительно, красавицы! Вы можете мне не верить, но я ведь смотрю на вас с высоты своего возраста. И потом, давайте на сегодня закопаем топор войны! Ну хоть на один вечер! Как же мне хорошо с вами! Такое чувство, что вы обе мои внучки!
  Л и к а. А у вас были дети, Эмма Леопольдовна?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Был. Сын. Его нет с нами.
  Э л я. Умер?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Давайте не будем о грустном. Да, и прошу, при Эдике об этом ни слова. Он расстроится и ему станет плохо!
  Л и к а. О! Кто-то идёт.
  На кухне появляется Санёк в спортивном костюме.
  С а н ё к. Привет всей честной компании! Ну, что тут у нас? Принимай, народ! (Достаёт из авоськи пять бутылок пива.) Элеонора! Где твой ботаник?
  Э л я. Александр! Он, в отличии от вас, читает!
  С а н ё к. Уважаю! А читатель рыбу принёс? Вы, Элеонора, случайно, не в курсе?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Принес, Сашенька! Понюхайте, какая прелесть!
  С а н ё к. А где сам Эдуард Шекспирович?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а (рассмеялась). Отдыхать изволил. У него немного разболелась голова. Мигрень, знаете ли!
  С а н ё к. А то! Вот у меня, ежели пивас некачественный, к утрецу такая мигрень бушует, такая мигрень, Эмма Котовна!
  Э л я. Почему Котовна?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Потому, что Леопольдовна. А Леопольд - известный котяра, даже я знаю!
  Л и к а. Это наши герои! Мультяшки нашего времени. Откуда Вы их знаете? У вас же внуков нет и правнуков нет... Вы что, мультики смотрите?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Смотрела. Внуков и правнуков нет, это правда. Но если бы были...
  Появляется Эдуард Гамлетович и Миша.
  С а н ё к. О! Нашего полку прибыло! Гамлетович, садись рядом! Ща как вжарим!
   Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Вы хорошо обо мне думаете, Александр! Вжарим - это уже не про меня! Вот Миша составит Вам компанию, я так подозреваю!
  М и ш а. Да запросто. Тем более пивасик я уже сто лет не пивал.
  Э л я. И сейчас не нужно! Пусть Санёк, простите, Александр сам пивас свой пьет.
  Л и к а. Фу ты ну ты, какие мы гордые! Пиво их не устраивает! Не хотите - не пейте! Никто не заставляет!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ша, дети! Разрешите я тост скажу! Дорогие мои! Вот собрались мы все за одним столом. За этим столом! А стол, между прочим, не простой!
  С а н ё к. Волшебный, типа?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Конечно, молодой человек! Любой стол, за которым собирается семья - волшебный, разве вы не знали?
  Л и к а. Это мы - семья? Точно не знали!
  Э л я. Даже не догадывались, представляете?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Я, с вашего позволения, продолжу. Дети мои, а вы все мои дети, некоторые даже годятся во внуки, если люди садятся за один стол, они так или иначе становятся семьёй, пусть даже на очень короткое время. Враги за один стол никогда не сядут.
   Л и к а. Я, пожалуй пойду!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Сядь, девочка. Здесь врагов нет. Я долго живу и знаю людей. Здесь, за этим столом, никогда не собирались враги. Я вам даже скажу больше: здесь всегда собирается семья! Наша с Эммой Леопольдовной семья. Если сейчас за столом сидите вы, мои дорогие, значит вы и есть наша семья.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а (вскакивает). Мне кажется, или звонит телефон?
  Все прислушиваются.
  Л и к а. Эмма Леопольдовна! Чего Вы прицепились к этому телефону? Вы ждете звонка от кого-то?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Нет. Не жду. Так. Показалось.
  Э л я. Эмма Леопольдовна! Когда зазвонит телефон - я услышу и вам обязательно скажу.
  С а н ё к. Так. Элеонора объявляется дежурной по телефону. Пейте пиво, Офелия!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Вы намекаете, или мне показалось, молодой человек? Офелия была не совсем здорова, так сказать...
  С а н ё к. Не. Вы же - Гамлетович. Значит она кто? По-моему, красиво! Офелия...
  М и ш а. Я удивлен, честно сказать. Александр читал Шекспира в подлиннике?
  Л и к а. А что ты, Мишуня, имеешь против?
  Э л я. Только то, моя дорогая соседка, что интеллект у твоего мужа на лице написан. Вернее его полное отсутствие.
  С а н ё к. Что?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ша! Мы ещё не выпили, а уже буяним! Что ж вы такие несговорчивые? Вы молоды и пока не понимаете, что жизнь свою нельзя тратить на ссоры и скандалы? Разве вам не объяснили это ваши мамы и папы?
  М и ш а. Полностью с вами согласен. Девочки! Пожмите друг другу руки...
  С а н ё к. И заткнитесь, наконец! Аксакал говорить будет! Гамлетович, продолжай про семью. Только давайте за перемирие дёрнем по пивку! (Все чокнулись и выпили.)
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Что такое коммунальная квартира, друзья мои? Не спешите, подумайте!
  Л и к а. Это ужас.
  Э л я. Почему сразу ужас? Что-то в этом есть! Я уже даже начинаю привыкать...
  С а н ё к. Историю хотите?
  М и ш а. По теме, Александр, если можно!
  С а н е к. Да пожалуйста! В старой, как эта, коммунальной квартире жил-был нищий еврей со своей семьей. Ну мама - обязательное приложение к еврейскому мальчику лет пятидесяти. Молился он. Ну, верил в Б-га. Просил, значит, улучшить его жизнь. В плане денег, значит. Б-г услышал однажды молитвы этого нищего еврея.
  М и ш а. Александр. Прекрати все время повторять, что еврей был нищий. Мы все это уже услышали!
  С а н ё к. А мне, может быть, приятно это повторять! Итак. Б-г услышал и говорит: я исполню одно единственное твое желание. Загадывай. Еврей и говорит: единственное мое желание, о Б-г, это чтобы моя дорогая мамочка увидела, как моя жена вешает на шею моей дочери тридцати миллионное ожерелье в моем шестисотом "Мерседесе", припаркованном около бассейна рядом с моим особняком где-нибудь в Майами! Знаете, что сказал ему Б-г? Б-г сказал ему на это: "Ну ни фига себе! Мне еще многому надо поучиться у этих евреев!" (Стал громко смеяться. Когда понял, что смеётся один, прекратил.) А чо, не смешно?
  Э л я. Придурок. Можно подумать, твоя мамочка об этом не мечтала!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Разрешите мне вклиниться в ваш диспут! Эля, девочка! Придурок - это человек, который находится при дураке. Рядом с Сашей сидит ваш муж. Осторожнее обращайтесь со словами. Они могут ранить и даже убить. Поэтому давайте сделаем так. За этим волшебным столом мы объявляем мораторий на всяческие войны. Наша общая кухня - территория без войн, согласны?
  Л и к а. А соседи, которые жили здесь до нас, тоже делали этот, как его, мораторий?
  Э л я. Мораторий не делают, Анжелика. Его объявляют.
  Л и к а. Спасибо, Элеонора!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Да. Вы здесь совсем недавно, поэтому не знаете, что самое важное территория в коммунальной квартире - это кухня. Все жизненно важные вопросы, связанные с жильцами, с политикой, экономикой решаются именно на кухне. По сути, весь наш мир - коммунальная квартира. Посудите сами, у каждого государства своя комната. Но они не могут существовать друг без друга, поскольку связаны некими отношениями: экономическими, политическими... Разными! И от того, как они умеют договориться, встречаясь на общей кухне, зависит очень многое. Вся мировая политика вершится на общей кухне, дети мои. Эдик, я права?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Права, моя дорогая. Предлагаю вкусно покушать а потом провести референдум, кто будет мыть посуду.
  Л и к а. Я мыла вчера. Сегодня очередь Элеоноры.
  Э л я. А я мыла с утра. Сама мой.
  С а н е к. Предлагаю кинуть жребий. Мойша, ты участвуешь? Или так мыть будешь?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Сегодня посуду буду мыть я и не нужно никаких референдумов. Лика, деточка, телефон не звонил?
  Э л я. Эмма Леопольдовна! Вы все время ждете звонка. От кого, если не секрет?
  С а н ё к. От любовника! Колитесь, Офелия Леопольдовна!
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Не нужно этим шутить - она ни от кого не ждет звонка. Нам некому звонить. У нас никого нет.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Неправда, Эдя. У нас есть сын.
  Э л я и Л и к а (одновременно). Сын.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. У нас нет никакого сына. Эмма... Сердце... Ой... Мне что-то нехорошо!
  Все делают, что обычно: Эля подносит воду, Эмма Леопольдовна достаёт капли, капает в стакан, Миша и Санёк сдвигают стулья, кладут Эдуарда Гамлетовича.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Эмма, я умираю...
  С а н ё к. Ну прям. А попробуйте-ка пиво! Знаете, помогает!
  Э л я. Замолчи. Эмма Леопольдовна, скорую?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Зови, деточка. Если Ванечка работает, они приедут сразу же.
  Э л я. Алё, скорая?.. Да! У нас человек умирает! .. Улица? Лесная. Дом пять, квартира 13. Да, опять... Послушайте. Старый...
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч (очень тихо). Пожилой...
  Э л я. Пожилой человек, у него больное сердце, какой может быть стыд? Какой дом престарелых?... Да, я дочь... Записывайте. Эдуард Гам... Хорошо, ждем.
   Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Они приедут?..
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Едут, Эдя... Держись.
  Звонок в дверь.
  Э л я. Лика, открой дверь!
  Л и к а. Почему опять я?
  Э л я. Потому, что я "Скорую" вызывала. Откроет кто-нибудь дверь?
  Миша идет открывать дверь. Входит Иван с Марией.
  И в а н. Что опять? Гамлет Эдуардович? А ну-ка, расступитесь. Дайте воздух! Мариванна. Замеряйте-ка давление. (Мария измеряет давление.) Как?
  М а р и в а н н а. Ого! 180-105.
  И в а н. В космос, мой дорогой, Вам, пожалуй, не нужно! По крайней мере - не сегодня! Обещаете? Так, как сердечко работает? (Слушает.) С перебоями! Так что, все-таки, случилось?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Я умираю, доктор?
  И в а н. Прямо! Кто вам даст?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Каков диагноз? Что скажете, доктор?
  И в а н. Есть такая болезнь, мои дорогие! Она называется старость... Но до старости вам далеко, поверьте. Укольчик, Мариванна. (Мариванна делает укол, складывает чемоданчик). Ну, теперь покой. Молодежь! Не нервируйте этого удивительно молодого старикана!
  Л и к а. Постараемся. До завтра.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Типун вам, милочка, на язык! До свиданья, Ванечка. Я вас провожу! (Выводит Ивана на авансцену и суёт ему деньги.)
  И в а н. Эмма Леопольдовна! Много даёте.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Это за прошлый раз, Ванечка. У него правда такое давление?
  И в а н. Правда. Давайте без стрессов. Постарайтесь.
  Иван с Мариванной уходит. Мужчины помогают перевести в комнату Эдуарда Гамлетовича. Все расходятся по своим комнатам. Эмма Леопольдовна возвращается убирает кухню. На кухню выползает Эдуард Гамлетович.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдя, что ты ползаешь? Иди уже и ляг.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Что значит ляг, Эмма! Мы должны с тобой поговорить. Сколько ты дала Ивану?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Как договаривались. И за прошлый раз тоже. Ты об этом хотел поговорить, Эдя?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Нет. Я о Жоре. Прекрати бегать к телефону. Не позвонит он нам.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик. Если он не хочет с нами общаться, это не значит, что мы должны вычеркнуть его из своей жизни.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ну он же нас вычеркнул, Эмма. Тридцать лет назад, когда подло сбежал.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. То, что наш сын не хочет нас видеть, Эдя, не значит, что мы должны перестать его любить. Я верю, что однажды он позвонит, чтобы сказать нам, как он скучает, как он хочет, чтобы мы были с ним, чтобы мы увидели, наконец, его детей и внуков...
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Тридцать лет, Эмма. Тридцать лет!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Ну и что? Хоть сто! Может мы с тобой живы еще потому, что ждем и надеемся. Помнишь, что сказал Александр Дюма?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Сын?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Отец. Это важно?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Конечно! И что он сказал?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Он сказал, что вся человеческая мудрость заключается в двух словах: ждать и надеяться. Я жду и надеюсь. А ты иди и умирай, если такой упрямый.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Сегодня они опять искали. Эмма, ты хорошо спрятала?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Он там, где и должен быть. Я комнату запираю. Не найдут. Всё, убралась. Пошли уже спать... А они милые, правда?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Правда... Уже становятся похожи на людей, тебе не кажется, Эммочка?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Кажется. Пошли, мой дорогой.
  Обнявшись, старики уходят.
  
  ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
  
  КАРТИНА ПЕРВАЯ
  
  Поздний вечер. Санёк нервно ходит по кухне. Смотрит на часы. Появляется Лика. Она ставит чайник, садится на стул, задумчиво смотрит на мужа.
  С а н ё к. Что-то ты грустная, дорогая...
  Л и к а. Да, взгрустнулось...
  С а н ё к. А чего тогда бледная?
  Л и к а. Что ты хочешь услышать, милый?
  С а н ё к. Ликуша, мне бы позвонить...
  Л и к а. Звони. Телефон свободен!
  С а н ё к. Блин! Ни одного номера не помню, представляешь?
  Л и к а. Так тебе и надо! И потом, все думают, что мы на Канарах. А мы тут, в тряпье, которое до нас носили тысячи. Посмотри на это платье? А бельё? Ты видел эти трусы? Они называются "труханы"! Хорошо, хоть новые. А бюстик? "Чистый хлопок"! Сами, небось, шьют! Нашёл, Сашка, развлекуху. Все бы ничего, но туалет... Можно было заплатить, чтоб хотя бы туалет поменяли. Я даже привыкла, что я без ногтей. Бедные мои пальчики... Тебе нравится, да? Скажи, тебе нравятся пальчики, изъеденные содой? А тебе нравится, что я пахну хозяйственным мылом?
  С а н ё к. Не хозяйственным, дорогая, земляничным. И что интересно, запах точно такой же, как был тогда... Мама любила именно земляничное мыло. Запах детства... Насчет туалета. Ничего из нынешней жизни. Вперёд в прошлое. В далёкое и забытое прошлое...
  Л и к а. Скажи, Саш. Тебе, правда, нравится эта жизнь?
  С а н ё к. Какая?
  Л и к а. Сегодняшняя наша жизнь. Тебе нравится эта кухня, этот туалет, эта узкая кровать с железной сеткой?
  С а н ё к. Да, нравится. Понимаешь, я думал, что я уже всё! Робот! Не человек! Счета, бумаги, люди, ненависть, конкуренция... Поссать один сходить не могу - охрана ширинку расстегивает. Знаешь, я перестал чувствовать.
  Л и к а. Тише, Саша!
  С а н ё к. А тут вдруг сплю вчера в этой сетке. Даже не сплю, лежу. Ну, знаешь, бывает такое состояние - вроде бы спишь, а вроде нет. И вдруг чувствую, что-то зашевелилось во мне. Что-то прямо в сердце как кольнет! Я и так, и эдак - шевелится.
  Л и к а. Я так и знала. Здесь клопы.
  С а н ё к. Душа, Ликуша. Душа. Я-тот думал, она того, померла. А она вишь, оживать стала.
  Л и к а. А я домой хочу. Представляешь, девчонки спрашивать будут, как там пляж, где загар... Что я им скажу? Что я три недели здесь, с клопами и скорой помощью? Не поймут. Одно утешает: по контракту это скоро закончится. Сколько нам осталось, два дня? Я бы лучше им неустойку выплатила, но уже вчера бы слиняла.
  С а н ё к. Ща я те выплачу неустойку! Ты знаешь, какая там сумма проставлена? Они не дураки, хоть на вид и не скажешь. Так все грамотно обставили - диву даюсь. Деньги из воздуха делают. Во где учиться и учиться.
  Л и к а. Знаешь, меня всю раздирает этой Эльке, стерве заносчивой, рассказать. Живет в этом дерьме, а гордая, прям аж противно делается. Вот уж жизнь ей досталась - никакого просвета. Они вообще без денег, представляешь? Он работу найти не может. Так им и надо!
  С а н ё к. А по мне так он и ничо мужик! Правильный - ну так это не порок! Я бы предложил ему кое-что. По всему видать, он мужик башковитый, даром, что еврей.
  Л и к а. И что, что еврей?
  С а н ё к. Умные они. У меня партнеры есть из евреев. У них как-то мозг устроен... Как тебе объяснить... Короче, другие они. Я думаю, если этого на деньги науськать, он мне их в зубах таскать будет. Он инженер, по-моему. Эта дура его, без попы, как-то сказала, когда они переругивались. Я, кстати, анекдот помню, старый. Человеку не дано постичь три вещи. Б-га, Вселенную и советских инженеров, которые придумали стену, через которую всё слышно, но гвоздь в неё, блин, забить невозможно!
  Л и к а. Я только удивляюсь, как я поддалась на эту авантюру! Я!
  С а н ё к. За что я тебя люблю, дорогая, так это за твою склонность к авантюрам. Ты, доча богатого папика, и на сцену петь полезла, чтоб адреналиньчик в кровушку пошёл.
  Л и к а. Если бы не полезла, мы б с тобой не встретились, дурачок! Да к тому же я и пою прилично!
  С а н ё к. Это ты называешь приличным пением? Кошачий визг было твоё пение, милочка. Но как держалась! Как королева. Лик, спой, а? Вот эту, дурацкую, на которой я понял, что ты - этот то, что мне нужно в жизни, чтоб не скучать.
  Л и к а. Да ну тебя! Стариканы спят, разбудим!
  С а н ё к. О! Тебе небезразлично, что мы кого-то разбудим? Лика! У тебя тоже шевелится!
  Л и к а. Дурак. Это клопы. Да мне плевать, разбудим или нет. Сам напросился!
  Запела громко и совершенно неправильно.
   Забирай меня скорей,
   Увози за сто морей!
   И целуй меня везде -
   18 мне уже!
  
   Забирай меня скорей,
   Увози за сто морей!
   И целуй меня везде -
   Я ведь взрослая уже!
  
  КАРТИНА ВТОРАЯ
  
  На кухню выбежали Эля с Мишей, Эмма с Эдуардом.
  Э л я. Что случилось? Кого режут?
  М и ш а. Саша, ты что, ее бьёшь, что ли?
  Л и к а. Дурень! Это я пою!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Ну, слава богу! О то я подумала, что кот в дымоходе застрял. У нас уже это было, знаете ли...
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. А мне понравилось! Только я слов не разобрал. Не соблаговолите ли еще раз, дорогая! Это так интересно! Это какое-то новое веяние в музыке?
  Э л я. Это жутчайшая безвкусица, дорогой Эдуард Гамлетович! Это даже не попса.
  Л и к а. Завидуешь?
  Э л я. Чему?
  Л и к а. Да всему! Я не чета тебе, дорогуша! Я... (Санёк кашлянул, встал, взял Лику за руку.)
  С а н ё к. Всё! Всем спать!
  Э л я. Нет, подожди! Чему это я завидую? Куда ты ее тащишь, Санёк! Остановись! Пусть скажет, чему я завидую! Нищета!
  Л и к а (вырвалась). Это я, что ли нищета?
  Мужчины молча схватили своих женщин и растащили в разные стороны. Женщины вырываясь, кричат друг на друга.
  М и ш а. Все! Стоп! Эля! Да успокойся же ты, наконец.
  Л и к а. Твой хлюпик тебя даже успокоить не может нормально!
  Э л я. Мой может и хлюпик, а твой - быдло! Нищета!
  Л и к а. Это я нищета?
  Мужчины пытаются растащить женщин. Общая перебранка. Крик, в разборки вмешались мужчины. Начинается драка. Эдуард выбегает из кухни и через секунду возвращается с гранатой в руках.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ложись! Сейчас всех взорву! Ложись!
  Все, кроме Эммы ошарашенно уставились на Эдуарда Гамлетовича.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Лежать, я сказал! Считаю до трёх и выдергиваю чеку! Раз!
  Все жильцы, кроме Эммы Леопольдовны кинулись на пол. Эмма Леопольдовна с улыбкой взирает на происходящее.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Да что ж вы, как нелюди какие! Что ж вы ненавистью такой страшной сердца свои наполнили! Вы же сволочи, а не люди! Для вас же денежные знаки заменили всё на этом свете: дружбу, любовь... Глаза пусты ваши! Души ваши как разбудить? Зачем вы здесь, ответьте мне! Зачем вы здесь, Миша! Вы же с Элей могли поехать на любой курорт мира и купаться в роскоши! Пресытились? Везде побывали? К чистоте потянулись? Так вот же она, чисто та эта! Что ж вы гадите её, родные! Да я верну вам все ваши поганые деньги, грязные они, а нам с Эммочкой этой грязи не нужно! Мы ее нахлебались за свою долгую жизнь! А бизнес этот затеяли лишь для того, чтоб в одиночестве не сдохнуть, понимаете?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдя, успокойся! А вы вставайте, милые мои. Граната ненастоящая. Муляж. Вставайте...
  С а н ё к (встает, отряхивается, помогает встать Лике). Ну вы даете, Эдуард Гамлетович... Я даже не знаю, что сказать. Вся жизнь пронеслась перед глазами... Но я чего-то не понял.
  М и ш а. Чего тут понимать? Все ясно.. Эля, вставай. Это не бомба.
  Все рассаживаются вокруг стола.
  М и ш а. Вы хозяева всей этой квартиры, так?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Так.
  М и ш а. А кто с нами связывался?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Маша.
  Э л я. А Маша у нас кто?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Медсестра. Мариванна. Она в теме, как это сейчас принято говорить.
  С а н ё к. Подождите. Так все эти приступы - игра, что ли? А врач? Врач у вас кто? Актер?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Нет, не все приступы - игра. Мы, все же, пожилые люди и нам иногда бывает очень плохо. Ванечка - настоящий врач. К нам и до этого частенько наведывался. Но что парадоксально, как только мы с Эммочкой устроили этот бизнес, наше здоровье пошло на поправку.
  Л и к а. И сколько вы в этом, ха-ха, бизнесе?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Десять лет, дорогие мои. Десять лет.
  С а н ё к. Миша, так ты не...
  М и ш а. Не. Я не. Я очень небедный человек с очень приличным состоянием.
  С а н ё к. А я уж думал тебе работу предложить, когда наш контракт закончится. Два дня недотерпели...
  Э л я. Господи! Я была против этой авантюры... Три недели в этом кошмарном месте... Мы-то думали, что это только мы окунулись в прошлое...
  Л и к а. А Вам, Эмма Леопольдовна, зачем все это нужно? Зачем вам столько денег?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Понимаете, деточка, мы с Эиком очень одинокие люди. Дело в том, что у нас есть сын.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Был. У нас был сын.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. У нас есть сын. Георгий. Тридцать лет назад он уехал в Америку. Мы с Эдиком были против его решения, он был молод. Сначала нам не разрешали ему ни писать, ни звонить. Мы очень страдали, потому, что плохо расстались. Дело в том, что мы небогато жили. Что-то откладывали на черный день... Хранили дома. Скандалы были страшные - Эдик был особенно против отъезда нашего сына. Жорик все сделал сам. Документы, проверки... Мы не догадывались о том, что он, вопреки нашему желанию, это сделает. В один прекрасный день он уехал. Он даже не попрощался с нами, видимо не мог.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Он обокрал нас до копейки - увез все наши сбережения.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Это такая боль, вы себе не представляете. Не потому, что украл... Уехал не попрощавшись. Есть у тебя сын и нет его! Не дай Б-г никому пережить такое. Потом мы жили, если можно наше существование назвать жизнью, пока наша соседка не получила квартиру. Нам мало что нужно, понимаете. Мы остались совсем одни.
  Э л я. Почему одни? Вдвоём.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Одни, девочка. Совсем одни. Мы перестали ходить на улицу, выходили только по необходимости. Однажды Эдик вышел в аптеку и его сбила машина. Очень богатый человек. Страшно богатый. Нет-нет, ничего страшного с Эдиком не случилось. Несколько царапин. Миллионера тоже звали Георгий. Он привез Эдика домой, посмотрел, как мы живем и предложил нам бизнес. Он сказал, что у него куча друзей, которые любят экстрим. "Коммунальная квартира - это хороший экстрим", - сказал Георгий. Это хорошие деньги. Мы подумали, что мы могли бы помочь Жорику. Нашему Жорику.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Это ты хотела. Я не хотел ему помогать.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Да. Этого хотела я. А ты носил деньги на почту. Мы отправляли Жорику деньги. Десятого числа каждого месяца. Вот уже десять лет.
  Л и к а. А откуда вы узнали его адрес?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Нам помог Георгий. Он дал Эдику адрес Жорика. Эдик носил на почту.
  С а н ё к. И что, он не разу не сказал вам спасибо?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. А мы и не ждали. Зачем нужно спасибо, сказанное по телефону? Мы ждём Жорика, понимаете? Каждый день ждём... Но он понимает, что мы старые люди и не может же он заявиться без звонка! Он обязательно должен позвонить, чтобы мы не умерли от радости...
  Телефонный звонок. Все замерли.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. По-моему звонит телефон! Лика, деточка, это звонит телефон?
  Лика кивнула. Все замерли, Эмма Леопольдовна кинулась к телефону.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Алё! Алё! Это Америка? Жорик, это ты? Алё!.. А... Ошиблись номером! (Взрыввается.) Как вам не стыдно! Здесь живут пожилые люди, которые ждут звонка вот уже тридцать лет, а вы позволили себе ошибиться номером?... Забудьте этот номер, деточка!
  Положила трубку, схватилась за сердце, стала оседать. Её подхватил Санёк. Женщины не сговариваясь бросились сдвигать стулья, Лика побежала за водой, Эля кинулась к телефону. Эдуард тихо присел рядом с Эммой.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик, я умираю?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Что ты, девочка моя! Сейчас приедет Ванечка. Он тебе поможет. Эммочка, ты, главное, глаза не закрывай, слышишь? Главное не закрывай! Эммочка, ты как я, играй! Тебе плохо понарошку, правда ведь?
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Эдик! Я умираю... А Жорик? Ты с ним разговаривал?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч (глотает слезы). Конечно, девочка моя. Я с ним вчера разговаривал.
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. И как он?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Всё хорошо, Эммочка! Собирается к нам в гости!
  Э м м а Л е о п о л ь д о в н а. Это хорошо... Скажи ему... Я жду его...
  Звонок в дверь. Лика побежала открывать.
  И в а н (весело). Ну, как там наш умирающий? Эдуард Гамлетович, что на сей раз?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Ванечка, быстрее, Эммочке плохо!
  И в а н. Ну-ка, давайте посмотрим. Расступитесь, граждане проживающие. (Подходит к Эмме Леопольдовне, берёт руку, пытается прощупать пульс. Растерянно смотрит на присутствующих. Наклоняется, пытается привести ее в чувство.)
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Что, Ванечка?
  И в а н (растерянно). Мужайтесь, Эдуард Гамлетович. Эмма Леопольдовна... Она ушла, понимаете ли...
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. О! Вы наконец-то выучили, как нас зовут. Куда, Иван? Ваня, мы не играем, понимаешь? Они всё знают. Почему она не шевелится? Куда она ушла? Она не могла уйти без меня...
  Эля вскрикнула. Лика заплакала.
  КАРТИНА ТРЕТЬЯ
  Все сидят за столом. Все в черном. На стуле вещи, сложенные аккуратно. На тумбочке портрет, перед портретом рюмка водки, накрытая кусочком хлеба.
  С а н ё к. Эдуард Гамлетович. Нужно позвонить сыну.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Не нужно, дорогие мои. Спасибо вам за всё. За то, что вы скрасили последние Эммочкины дни. Она вас любила. Мы были семьёй. Пусть мы играли в семью, но она была так счастлива!
  М и ш а. Давайте номер телефона, Эдуард Гамлетович! Я сейчас позвоню ему.
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Мобильные телефоны... Как все просто... Разве вам плохо жилось без них? Это вы их все время искали? (Мужчины кивнули.) Сейф у нас в комнате, дети мои. Я покажу вам где, на всякий случай. Никто не найдет, если со мной что... Мишенька. Некуда нам звонить...
  Э л я. Как некуда? Почему?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Георгий узнал, где наш Жорик. Жорик погиб в автомобильной катастрофе. Перевернулся автобус... Это было через год после того, как он сбежал... У Георгия такие связи. Он все узнал...
  Л и к а. А кому же вы деньги переводили?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Никому. Я не переводил деньги. Я завел счет в банке и составил завещание в пользу детского дома. Я когда-то был воспитаником этого детского дома. Он очень старый... Как и я. В восьмидесятые нельзя было даже помыслить о переводах... Эммочка не догадывалась. Она мне так верила! Так верила... (Заплакал.) Я не мог ее убить тогда. У нее всегда было больное сердце в отличии от меня. Она еле пережила отъезд нашего сына. Я не мог ее убить. Эммочка получала свою пенсию, отдавала ее мне и я, как бы, переводил ее Жорику. На самом деле не переводил. Откладывал. Мы очень богатые люди... Детский дом получит приличное состояние.
  М и ш а. Как же вы жили с этим?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Жил. Я жил ради неё понимаете? Она из очень благородной семьи, а вышла замуж за меня, детдомовского мальчика. Её родители не дали нам своего родительского благословения. Даже прокляли. Вот проклятие и сработало... А Эммочка жила и надеялась... Вернее надеялась и поэтому жила... Сначала ждала, что родители одумаются, потом Жорика... Знаете, она очень любила повторять одну фразу Александра Дюма...
  М и ш а. Сына?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Отца, Мишенька. Отца. Он сказал, что вся человеческая мудрость заключается в двух словах: ждать и надеяться. Эммочка ждала и надеялась. А ещё были вы... Вы все. Богатые люди, которым нужен был экстрим. Не всех удавалось очеловечить. Были и такие, кто требовал компенсацию за не предоставленные услуги... У Эммочки была идея, понимаете!
  С а н ё к. Идея? Что за идея?
  Э д у а р д Г а м л е т о в и ч. Эммочка считала, что современных людей беспокоят ненужные вещи: что будет с карьерой, изменится ли стиль жизни, если будет много денег, знакомства, связи, приобретенные в течение всей жизни, владения, вклады... Она хотела изменить этот мир, понимаете? Очистить его от избытка материального и привнести нечто духовное. Возвращая людей в прошлое, она возвращала их себе. Она хотела видеть
  Б-жественность каждой вещи... Она не хотела видеть, как вещью становится человек, ибо знала, что у каждой вещи есть свой срок... И лишь Душа его не имеет... Душа бессмертна, правда, Эммочка? Вы слышите? Она молчит... Это значит, что она согласна...
  
   КОНЕЦ.
  
   2014-04-04.
  
   Клайпеда.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"