Песок стекал маленькими ручейками из под его сандалий. Подъем был достаточно крутой, и юноша временами останавливался чтобы оглянуться назад и посмотреть на пройденный путь. Было жарко. Сделав очередной шаг, он оказался в сугробе песчинок, которые тут же не преминули поселиться между его пальцами. Крылышки на внешних сторонах ступни отчаянно встрепенулись, предлагая свои услуги, но он погрозил им пальцем. "Разве Вы не понимаете, что Вам предстоит сегодня тяжелая работа" - улыбаясь спросил он. Крылышки стихли. Вершина холма была все ближе и ближе. Шумевшее внизу море безуспешно атаковало берег, но время прилива еще не пришло. Добравшись до тени дерева, он оперся на его ствол и почувствовал, как сухая кора посыпалась, не выдержав руки героя. "Спешить мне некуда" - думал он и был прав. Мир был неповторим в своей тишине - окраины, перекрестки и высокая гора на горизонте, лишней раз доказывали его волшебную дружелюбность.
Юношу можно было понять. Какие бы философы не называли печаль идеалом красоты - беспричинность, всегда ставила на нее печать уродства. Он встретил девушку, а что ему еще было нужно. "Девушка" -прошептал он, пытаясь ощутить языком каждый звук составляющий это слово.
Все чудовища мира были обречены в день его появления на свет. Теперь они, наверное, покорно ожидали своего конца, угрюмо уставившись взглядом в солнце. Юноша повелительно взмахнул рукой, и на его ладони появилась монетка. Отломав сучок, он присел на корточки, снял с себя щит, который изрядно натер ему спину и стал копать ямку - "Если я не найду здесь таинственный клад, то закопаю свой", - решил он. Вскоре сучок наткнулся на что-то твердое. С надеждой, вглядевшись вглубь, юноша увидел глину. "Ну вот" - воскликнул он и в голосе его прозвучала обида - "никакого клада нет, а ямка слишком мелка, чтобы закопать в нее монету". Окончательно потеряв ко всему этому интерес, он воткнул сучок в песок, и подобрал одиноко лежавший камешек.
Юноша посмотрел на солнце и море. Они ни чуть не изменились. Поняв, что хоть времени у него и много, злоупотреблять этим не стоит, юный герой встал и расправил плечи. "Пошли!" - громко сказал он, видимо обращаясь к крылышкам, которые опять начали подавать признаки жизни. Струйки песка вновь потекли из под его ног. Где-то вдали, намного дальше того места, где море соприкасалось с небом, некто вышел из дома. Хлопнула дверь подъезда и сбегая вниз по ступенькам, он понимал что вся надежда на то, что часы спешат, иначе он опоздал.
"Прости меня" - сказал Фелинавел. Девушка, на вид лет шестнадцати, испуганно подняла глаза. Мокрые волосы, и особенно длинный черный локон касавшейся ее правой щеки, делали ее беззащитной, и это было ей очень к лицу.
Этот дурацкий отлив всегда появляется в самый неподходящий момент, -продолжал Фелинавел, -каждый раз когда, я рассказываю увлекательные истории столь милым девушкам как ты, и дохожу до самого интересного, он
мне обязательно мешает. Представляешь, какая у него подлая натура. Так что тебе придется побыть здесь еще один день, не могу же я кончить со всем этим, не рассказав самого интересного. А ты жди, а главное не кисни. Ладно?"
Фелинавел обаятельно улыбнулся и поспешно, чуть чуть прихрамывая, отправился вслед за отливом.
Струйки песка вновь потекли под его ногами и через несколько минут он достиг вершины холма. Песка здесь не было, только камни. "Счастливый конец близок" - подумал он, подытоживая восхождение, и был прав. Внезапно ему захотелось обернуться. Море было все тем же, но вершина горы на горизонте скрылась в тумане. Поднялся ветер и в его широко открытые глаза попала соринка, его ресницы нервно сомкнулись и через секунду появившийся мир оказался лишним. Но все это продолжалось лишь мгновение. Солнце по-прежнему дружелюбно отражалось в волнах. Проведя языком по губам, он почувствовал их горький вкус и понял, что хочет пить. Крылышки на ногах весело всколыхнулись с очередным порывом ветра.
Юноша повернулся спиной к горизонту, но что-то мешало ему продолжить свой путь. Ощутив острую боль в правой руке, он понял, что камешек, подобранный им при поиске клада все еще остается в сжатой ладони. Взвесив его, юноша усмехнулся и со всего размаха кинул его в сторону моря.
Камешек, упал на влажную землю прибрежного пляжа, вода доходила до туда только во время прилива, но этого юноша уже не видел - опустошив ладонь, он резко обернулся и двинулся дальше. Где-то вдали, намного дальше того места, где море соприкасалось с небом, некто стоял на пустой автобусной остановке. Фонари почему-то не горели и каждая приближавшаяся машина, как бы специально светила ему прямо в глаза и в эти моменты, в свете фар, он резко ощущал свою беззащитность. Автобус не появлялся, и, наверное, так было лучше.
"Ну, как тебе тут жилось без меня. Соскучилась, небось?", -весело говорил Фелинавел. Блаженная улыбка на его лице не оставляла сомнения - настроение у него было прекрасное. Вода прилива коснулась щиколоток девушки. Она выглядела очень уставшей.
"Не кажется ли тебе, что моя любовь к девушкам, приобретает какие-то ненормальные размеры?"- спросил Фелинавел, стряхивая с себя водоросль прилипшую к его правой щеке. "Впрочем, на то они и девушки что бы их любить "- ответил он сам себе и разразился гомерическим хохотом. Несколько минут заняло у него, чтобы успокоиться.
"Слушай, а ты не голодная случайно?"-поинтересовался Фелинавел окончательно победив свой смех и морскую растительность. - "Молчииишь... Значит голодная," - мудрость проблеснула в его глазах. "Ладно, я только доскажу рассказ, а потом приступом к еде"- сказал он, усаживаясь поудобнее, и продолжил повествование.
Струйки песка вновь потекли из под его ног. Юноша быстро достиг вершины и не останавливаясь продолжил свой путь. Каменистая почва равнины, открывшаяся его взгляду, оправдывала ожидания. Крылышки, отряхнувшись от песка подъема, высказывали все более и более сильное
возбуждение, видимо понимая, что скоро придет их час. Трудно сказать, что герой не волновался - удары сердца порой раздавались в его ушах, но это волнение не выходило за рамки нормы. "Глупо не волноваться перед подвигом" - думал юноша, ускоряя свои шаги. Его удивляла та легкость, с которой он пересекал эту равнину, и она же воодушевляла его - он вновь вспомнил ту девушку. Теперь подвиг был для него лишь поворотом, за которым она скрывалась. Чем быстрее он будет идти, тем скорее он ее увидит. Испуганная ящерица шарахнулась, из под его ног. Солнце, по-прежнему висело в зените.
"Эй, юноша, куда ты так спешишь" - эти слова возникли откуда-то из-за спины. Герой, все понял и не обернулся. Понял он впрочем, не только, то, что оборот равнозначен смерти, но и то что, блестящий щит, подаренный богами, залог его победы, остался там, под деревом рядом с ямкой, в которой никогда не было и не будет клада. Его недавняя самоуверенность казалась ему глупой. "Впрочем, еще не все потеряно" - решил он. Меч все еще висел у него на плече - нужно только зажмуриться, и с разбегу поразить чудовище. Юноша ощупал себя и с радостью обнаружил, что волшебная сумка тоже на месте. Было холодно и его знобило. Фонари по-прежнему не горели.
Фелинавел встал, размял затекшие конечности, почесал затылок и вернулся к сюжету.
"Куда ты спешишь, юноша" - вновь спросил голос. Герою показалось, что это эхо, но тон фразы был слишком человечен. Голос принадлежал, судя по-всему молодой женщине и это его очень удивило. Отчаянный трепет крыльев вывел юношу из легкого оцепенения. Он поставил ноги крест на крест, прижав тем самым друг к другу два разбушевавшихся крыла, рвавшихся в атаку. Хотя они и имели божественное происхождение, герой понимал, что вдохновленный полет в данный момент, может закончиться неблагополучно. Затянувшаяся тишина все острее намекала юноше на необходимость ответа на заданный вопрос и вспомнив о своем предназначение он с пафосом, присущем только настоящим героям, ответил:
- Я иду к тебе.
- А где же твой щит, - удивленно спросил голос, и юноша услышал хруст камней у себя за спиной.
- А где твои сестры, - спросил он в ответ.
- Разве ты пришел ради них? - на это раз к удивлению в голосе женщины добавились нотки обиды.
- Нет, ради тебя, - ответил герой и вслед за этим ответом последовала тишина. Возникшая тишина, была последним, что мог себе представить юноша в этой ситуации. "Наверное, это хитрость и сейчас она нападет на меня" - подумал он, но прошло несколько минут и молчание нарушал лишь шорох, похожий на шелест платья. Все происходящее было неуместно и неожиданно. Юноша на секунду представил, как эта мизансцена выглядит со стороны - "Пустынная каменистая равнина и две неподвижные фигуры: она в развевающемся на ветру платье и он, стоящий к ней спиной - как это глупо!" И тут на него снизошло озарение - "Мало ли какие девушки могут гулять по этой равнине", - подумал юноша, - "Кончено же это вовсе не она, а какое-нибудь прекрасное заблудившееся здесь существо." Воодушевленный этой идеей он нарушил
затянувшуюся тишину и спросил:
- Как Вас зовут?
- Разве ты не знаешь, - ответила она еле слышно, и немного помолчав добавила, - Медуза Горгона. А ты ведь Персей.
- Да, - ответил Персей сжав ладонь на рукоятке меча. - Но так не должно быть. Это не правильно.
- Почему же , все должно быть именно так - сказала Медуза Горгона, - только ответь мне на один вопрос - неужели ты можешь убить кого-нибудь, ни разу не посмотрев ему в глаза?.
- Могу, - ответил Персей, сандали подняли его в воздух и зажмурившись он нанес удар, по пространству, которое только что было у него за спиной. Меч лишь на долю секунды встретил сопротивление плоти, но потом, словно осознав что он выполнил свою миссию, с легкостью докончил свое дело. Все произошло мгновенно. Персей стоял один посреди пустынной каменистой равнины. Мир стал медленно переворачиваться, камни задвигались и разбежались, словно крысы на тонущем корабле - все закружилось и исчезло.
Когда Персей очнулся уже начало темнеть. На лезвие меча не было ни капли крови, а голова Горгоны божественной рукой была положена в волшебный мешок. Пора было отправляться в путь - близилось время прилива. Персей встал и пошел в сторону моря. Вскоре он достиг границы, где кончалась каменистая равнина, и начинался песочный подъем, ставший теперь спуском. Он вспомнил ощущение лишности мира и горечь на высохших губах, и вместе с этим воспоминанием резкой болью возник вопрос - "Неужели ты можешь убить кого-нибудь ни разу не посмотрев ему в глаза?" Внизу, под деревом, отражая лучи заходящего за горизонт солнца, лежал забытый щит. Персей снял с плеча мешок, аккуратно развязал узел, сплетенный руками самого Гермеса, улыбнулся, достал голову Горгоны и посмотрел ей в глаза - они были зелеными.
Где-то вдали, намного дальше того места, где море соприкасалось с небом, к темной остановке подошел автобус. Некто поднялся по ступенькам, показал водителю проездной и с радостью отметил, что его любимое место свободно. Вскоре автобус въехал в освещенную часть города.
"Вот и все, моя девочка. Такая вот грустная история", -сказал Фелинавел потирая руки и ухмыляясь. - "Пора приступить к еде" Вода прилива, уже давно поднялась выше колен, прикованной к скале Андромеды, и теперь отдельные волны достигали ее талии. Ей было все равно, она даже не смотрела на ухмыляющееся чудовище. Между тем Фелинавел нежно поглаживал ее по голове, стараясь с помощью когтей, создать наиболее аппетитную прическу. "Давно я так не питался"-думал он, с трудом веря в свое счастье.
Вначале он откусил левую ногу. Девушка даже не вскрикнула. Чайкам, пролетавшим над скалой, были слышны лишь шум волн и громкое чавканье чудовища. Правую ногу он проглотил в экстазе, а затем радостно вслушался в мурлыканье своего живота. Красные пятна на воде, образовавшиеся между зеленых водорослей, привлекли мелких хищных рыбешек. Утолив острый голод ногами, руки Фелинавел обгладывал спокойно, как деликатес. Процесс их поглощения не был лишен чувства собственного достоинства. Когда Фелинавел доел руки, он уже был изрядно сыт. Туловище девушки, которое на самом деле являлось самой вкусной ее частью, он проглотил без всякого
аппетита. Быть может причиной тому,было, начало отлива - Фелинавелу пора было уходить. Он ополоснул кровавую морду, старательно избегая водорослей, которые так и норовили к нему прилипнуть, и,уходя, оглянулся на голову девушки, оставшуюся на уступе скалы. Он не замечал этого раньше, но у нее были зеленые глаза.