Кир стоял перед дверью. Она была почти настоящий, только блеклой и чуть окрашенной в зеленые тона, такие же, как и у окружающих стен.
Дверь начала проявляться несколько комнат назад. Сначала это были еле заметные очертания деревянных панелей и треугольной ручки, в следующей помещении все детали проступили ярче, дверь слегка окрасилась в коричневый и белый. Так и продолжилось . Комната за комнатой детали все ярче вырисовывались и цвет становился все насыщенней, позволяя разглядеть фигурные шляпки гвоздей и тонкий узор по периметру.
К звуку его шагов стали примешиваться чужие. Двойник там, впереди тоже повторял все го движения и все ближе была точка их встречи. Кир не считал, сколько комнат он прошел. Слишком одинаковые, слишком безликие, они сбивали с толку и запутывали расстояние.
Кир повернул голову. Двойник смотрел на него. "Неужели у меня сейчас такое же бледное лицо и усталый вид?". Тот, второй, был похож на мертвеца и все же это был Кир. Их разделяла всего одна комната, и именно в нее надо было войти, чтобы дверь стала реальной.
Кир встал на пороге.
- Ну, что, - спросил он сквозь пустоту комнаты у двойника. - Как ты меня встретишь?
- Встретишь, - ответил тот и снова замер в молчании.
Последняя комната отличалась от остальных. Она была абсолютно пуста. Ни мебели, ни окон. Залитая светом непонятно откуда, она словно служила обрамлением для двери. Да, эта дверь наконец-то была настоящей. Кир видел ее, но не мог переступить порог. Двойник ждал. Кир покачал рукой и тот сделал то же. Кир достал нож и в руке у второго блеснуло точно такое же лезвие.
"Улыбнись тому, кто сидит в пруду" - вспомнил Кир старый мультик. Но мышцы словно онемели и улыбка не удавалась. Он смотрел сам на себя. Это походило на отражение в зеркале. Нет, никоим образом. Тот, второй, был живым, трехмерным и он являлся копией Кира. Самой правдивой и без прикрас.
Кир шагнул вперед. Это движение далось неожиданно легко. Он прошел в последнюю комнату и встал перед самим собой. "Я выгляжу ужасно" подумал он. Словно человек, долгое время сидящий взаперти и боящийся солнечного света. И таким его сделал не дом. Таким он был всегда. Бледная, бесцветная тень с темнотой под глазами, с заостренными скулами и опущенными плечами.
- Кто ты? - спросил Кир.
- Ты, - ответил двойник.
На его щеке белел след зажившей царапины. На левой. А у Кира точно такой же был на правой. "Его не надо бояться" - подумал Кир. И это было правдой, ведь двойник повторял все его движения. Он не мог напасть первым, ударить исподтишка, и все же вызывал страх. Страх самого себя.
Страх. Который нужно победить.
Кир протянул руку и второй сделал то же самое. Их пальцы соприкоснулись на мгновение. Нет, это было не прикосновение. Плоть смешалась, словно клубы дыма, становясь единым целым. И там, в месте соединения, расцвел ослепительный жар.
Кир отдернул руку. Он уже клял себя за опрометчивость. Кончики пальцев были такие же, как всегда. Ничего не случилось. И все это было очень рискованно. Двойник стоял спокойно. Он уже не повторял каждое движение. Казалось, встреча позволила ему больше не быть послушным зеркалом. Однако, когда Кир повернулся к двери, тот в ту же долю секунды тоже повернул голову.
Кир сделал несколько шагов, и двойник тоже. Они шагнули к двери вместе, едва не соприкасаясь плечами. Едва, потому что Кир теперь следил за тем, чтобы не допустить ни малейшего контакта.
Да, дверь была настоящей. И блестящая ручка, которая так и ждала, чтобы ее повернули.
Протянутая рука едва не натолкнулась другую, точно такую же.
"Он повторяет" - подумал в замешательстве Кир. Поднял глаза. Они стояли теперь с двойником лицом к лицу. Во взгляде того, казалось, плещется пустота и усталость.
- Я должен ее открыть, - сказал Кир, словно это простое объяснение что-то решит.
- Открыть, - согласился двойник.
Кир снова потянулся к ручке и снова он повторил его движение. "У нас одинаковая скорость" - пронеслись мысли. - "Я не смогу его опередить, но и коснуться - тоже".
Опыт повторять не хотелось. Пальцы еще помнили боль, которой закончилась прошлая попытка. Не везет сегодня этой руке.
- И что же делать? - спросил он вслух.
- Делать, - ответил двойник. Он повторял последнее слово, но окрашивал его в свои интонации. В этот раз ответ прозвучал уверенно, без тени сомнений.
Кир колебался. Здесь все было таким. Когда казалось, что ты прошел до конца, возникали новые препятствия, еще сложнее, чем, все, что было до этого.
"Я же не боюсь боли" - подумал он. Для того, чтобы нам повернуть ручку хватить и пары секунд. Можно перетерпеть.
Да, но он боялся неизведанного.
Того, что будет в итоге.
Он понял, что самое сложное в этом новом мире - неизвестность. А что будет если... Вдруг прикасаться к двойнику категорически нельзя. Вдруг эта дверь - всего лишь ловушка. Вдруг за ней ничего нет. Вдруг он останется пленником зеркального коридора, а его копия продолжит жить за него. Вдруг...
- Хватит! - сказал он вслух.
Двойник лишь согласно кивнул.
Они в третий раз протянули руки к дверной ручке.
В этот раз все было очень быстро. Кир лишь успел увидеть, как кисти смешиваются, превращаются в дым телесного цвета, как боль охватила все тело.
Он понял, что двойник, быстро качнувшись, встал на его место. Нет, не оттолкнув, а заняв точно то же пространство. Мы теперь - одно целое - подумал Кир. Мысль пронзила, словно удар тока. Не метафорически, а живой настоящей болью. И такой же болью отозвалось все остальное. Все его тело стало оркестром, которые вносит в мелодию страдания все новые и новые нотки. Проходило по горлу жгучей волной дыхание, било нестерпимо сердце, мучительно болела кожа, откликаясь на каждое движение воздуха.
Кир уже ничего не видел, он только чувствовал, как из под закрытых век текут слезы, царапая кожу, словно тупые, ржавые лезвия. И все же он еще стоял на ногах. Уже не помня зачем и почему. Не помня, как оказался здесь и кто он такой.
Человек, сгорающий заживо на костре?
Сорняк, который с корнем вырывают с грядки.
Молекула, под всевидящим оком микроскопа?
Зерно в молотильне?
Или тяжелый камень на дне морском?
Живое или мертвое?
Кто он?
А потом все кончилось.
И в тишине было слышно только его дыхание. Одно дыхание. Двойник пропал.
Нет - понял Кир - он не пропал. Он теперь часть меня.
Что означало это странное испытание, и было ли это испытанием?
Кир прислушался к себе. Он снова чувствовал себя как обычно. Может быть, двойник затаился, замер глубоко в подсознании. Может быть, совсем скоро он узнает, что такое расстройство личности. Мистер Джекилл и доктор Хайд.
Но имело ли смысл беспокоиться об этом? Он даже не знал, доживет ли до завтра. И будет ли завтра у этого странного дома. Мир все больше терял очертания. Все привычное становилось зыбким и призрачным.
Но дверь была. И теперь можно было ее открыть, никто не мешал.
Мелькнула почти веселая мысль о том, что после всех испытаний ручка не повернется.
Он прикоснулся к темной меди и дверь послушно отворилась, открыв длинную лестницу. Четвертый этаж! Кир нашел путь к нему!
Лестница была деревянной, она шла круто вверх, зажатая мрачными, серыми стенами. Окон не было, но сверху лился яркий, солнечный свет. Туда, на свет и пошел Кир. Ему казалось, что теперь вся будет лучше.
С каждой ступенькой движения давались все легче, и он поднимался все быстрее, пока наконец не оказался...
Больше всего это напоминало чердак старого дома. Только очень большой и очень захламленный. В высокое окно били лучи яркого солнца. Солнце золотило старые портьеры, играло на боках кованых сундуков, терялось в кучах бумаги и пустых коробок.
Под ногами зазвенело. Кир случайно толкнул фарфоровую статуэтку и она покатилась прочь. Это была маленькая балерина на одной ноге. Вторая отбита. Вытянутые руки, казалось, умоляли спасти и помочь.
В воздухе пахло хорошо. Еловыми лапами и близкой грозой. Откуда здесь эти лесные, дикие запахи? Может они тоже хранятся на чердаке, спрятанные от всех и забытые?
Кир осторожно двигался между завалов старой мебели и выцветших картин. Чердак словно был противоположностью кладовки на втором этаже. Там царила темнота и запах плесени. Там было сыро, неуютно. И еще там его преследовала погоня, а здесь он сам мечтал найти хоть кого-нибудь живого. Не просто же так был оставлен ему этот знак. Но всюду было тихо.
Он пробрался через последний завал и подошел к окну. Оно было высоко, не заглянуть. Только виднелся кусок ослепительно-синего неба.
Под самым окном что-то лежало. Сперва Кир принял это за обрывки меха, возможно, от ветхой шубы или манто. Но потом понял, что это животные. Мертвые животные, точнее - их останки. Одно из них было когда-то крысой, другое смахивало на котенка. Деревянный пол усеивали бурые капли. Кажется, они еще не высохли. Значит, кто-то здесь был совсем недавно.
Был. А потом ушел? Или затаился, поджидая?
Стеллаж темного дерева у ближайшей стены привлек его внимание. Он подошел ближе, спиной ощущая настороженное молчание помещения.
На стеллаже были книги.
Он увидел и старинные, раритетные издания с дореволюционными "ятями", и совсем новые, яркие томики. Никакой системы, принципа не было в этой бумажной коллекции.
Кир взял наугад одну книгу, полистал. Это оказался дешевый бульварный детектив в мягкой обложке. А рядом с ним - "Программирование для чайников", а еще дальше - "Пословицы и поговорки народов Крайнего Севера". Некоторые книги выглядели совсем новыми, другие же были потрепаны. Края листов махрились оборванной бумагой. А еще почти на каждой обложке были странные отпечатки, больше всего напоминающие следы от зубов. От человеческих зубов, а не от клыков животного.
Тот, кто собирал эти книги, был очень странным. Может, он пробовал их на вкус, надеясь найти съедобную?
Но многие книги - новые. Значит их как-то сюда доставляют. Значит есть кто-то, кто может выходить за пределы влияния дома.
За его спиной раздался звук.
Шшшурх - это поехал вниз кусок бумаги с самой вершины большой кучи ненужных вещей.
А потом куча словно взорвалась.
В самой ее середине билось что-то живое. И это был не человек. Мелькали громадные крылья, когтистые лапы. Невиданная птица?
Но что у нее с головой?
Куча тряслась, расползалась, словно рождая из себя еще одного обитателя дома. Кир понял, что машинально вытащил нож. Но при этом остался стоять на том же месте. И даже почти не боялся. Страх суетился где-то на задворках сознания маленькой, брехливой собачкой, лишь иногда несильно цапая за нервы.
Чего я еще здесь не видел?
Черные лапы наконец-то цепко умостились на замершей разворошенной куче.
Создание повело пернатыми плечами.
- Чего пришел? Кого искал? - спросило оно. - Кто тебе нужен - Сирин, али Алконост?
И хрипло засмеялось. Смех перешел к клекот, а тот - в долгий кашель.
Ниже шеи он был похож на филина. Только слишком большого. А выше - человеческая голова. Не мертвенно-бледная, без выпирающих клыков или янтарного света в глазах. У птице-человека было лицо ничем не примечательно мужчины лет пятидесяти. Поседевшие волосы еле прикрывали внушительную плешь. Другие седые нити волос болтались у плеч. К углам рта бежали глубокие складки морщин.
И лишь движения головы были птичьи, быстрые.
- Я увидел знак, - ответил Кир. - На стекле. Это вы летали у окна ночью? Зачем?
- Надо же - задумчиво произнес человек-птица. Он стал серьезным, но лишь на миг, а потом круглый ротик снова изогнулся в кривой улыбке. - "Вы"... Не называли меня еще так. Все больше тыкали. А как еще прислугу звать-то? На "вы" у нас только к семье и обращались, да к приезжим.
Кир неопределенно пожал плечами.
- Да, я тебя звал, - продолжил тот. - И не нужен ты мне совсем, но кто знает. Хотя...можно было бы договориться. Ты зачем пришел, еще раз спрашиваю? Чего тебе надо?
- А что вы можете? - спросил Кир. - Например, помочь мне выбраться из этого дома.
Пернатый человек снова захохотал, захлопал крыльями. От его движений в воздух поднялась древняя пыль.
- Из этого дома выхода нет. Только если Хозяйка отпустит, или... Нет, не выбраться, правду говорю. Мог бы, сам уже далеко убрался.
- Откуда тогда эти книги? - спросил Кир.
- А почему я должен перед тобой отчитываться? - ощерился по-звериному тот. - Живу тут спокойно, своей жизнью. Лезть не просил.
- Просили - возразил Кир. - Потому я и пришел. Как бы я еще нашел вас. Вы спрашиваете "Зачем пришел?". Так вот, я спрашиваю "Зачем звали?".
Посерьезнел, помрачнел. Неторопливо спустился со своего насеста. Черные, словно чешуйчатые лапы осторожно ступили на пол. Странно цокая, подошел он поближе. Кир едва сдержался, чтобы не отшатнуться.
- Страшно, - сказал тот. Не спрашивал, просто утверждал. - А мне ничего, привык, куда деваться. Выбора не было. Но ты прав, сам ведь звал. А звал зачем - просили за тебя во-первых.
- Кто? - спросил Кир - Номин?
- Нет, не он. А кто просил - он сам потом расскажет, если захочет. Так вот, я и сам не против был. Поговорить с новым человеком всегда занятно. Но, видишь, одичал.
- А почему вы здесь? - спросил Кир. - Он еще хотел спросить, был ли человек-птица всегда таким, но поостерегся.
- Хорошо, - произнес он, словно хотел и одновременно не хотел говорить. - Кое-что расскажу, а там посмотрим.