Как живется "гадким утятам" в современном мире, где жесткие стандарты красоты диктуют условия жизни? Вопрос, на который можно ответить только побыв в их шкуре, а точнее, перьях.
Как ни странно, пока ты и есть тот самый утенок- ты не думаешь о том, как живется лебедю. Ты просто плаваешь в своем пруду и если тебе достанутся мирные соседи, то и не заклюют. Все идет своим чередом, и ты тихо-мирно скользишь по воде и ловишь упавших в воду мошек. Издалека ты видишь лебедей, но это совсем другой мир, в который не попасть. Ты и не стремишься, потому что видишь свое отражение в зеркальной глади воды и понимаешь, что смотрящее на тебя создание недостижимо далеко от грациозных птиц на той стороне пруда. Не случится чуда, и никогда торчащие во все стороны жесткие серые перья, неуклюжая походка и неплавные движения не станут хоть немного похожими на совершенство лебедя. Ты видишь их издалека, идеально красивых, даже слишком красивых, и молча поражаешься их величию, не решаясь подплыть ближе. Кажется, что та сторона пруда- это королевские угодья, и простым серым уткам там не место.
Если ты решишься и подплывешь, и заглянешь в тень кустов, там, где красавица-мама выводит твоих птенцов на первую экскурсию в свет, ты увидишь себя. В серых, растрепанных птенцах увидишь знакомые черты, а их неказистые движения покажутся до боли знакомыми. Опустив голову вниз, ты начнешь вглядываться в свое отражение, не понимая, как можете вы, такие разные, быть настолько похожими? Это открытие изменит твою жизнь. Нужно только набраться сил, и подплыть ближе. И посмотреть.
... В модельный бизнес я попала в 14 лет. Тогда, когда меня, неуклюжего гадкого утенка, подростка, которого не жаловали мальчики, остановил скаут агенства в киевском метро. Он дал мне визитку, и сказал позвонить, если разрешит мама. Я в недоумении, леком замешательстве и с каким-то новым, непонятным чувством в душе, принесла карточку домой. Неужели меня посчитали красивой? Это открытие было сверхестественным, и поражало сознание, как молния. В моем классе была Светка, которую любили все мальчики, потому что она красивая. А ведь мы с ней так непохожи. На физкультуре, построившись в шеренгу по росту, я всегда стояла первая. А Светка- в самом конце. Она маленькая, пухленькая и заводная. Ее кудри и веснушки нравились всем, а заливистый смех был слышен с конца шеренги. Она была абсолютной звездой. Такой, далекой и недосягаемой нам, простым смертным, звездой.
Светка пела на всех праздниках. Она не боялась выйти перед всем классом, что для меня представлялось самым страшным ужасом, который сковывал конечности при одной мысли об этом. Ведь она- красавица, а я нет. Меня засмеют. Поэтому она пела, танцевала и собирала вокруг себя мальчишек. За ней заходили по вечерам одноклассники, и они подолгу гуляли во дворах.
А я читала. Взахлеб, по вечерам, обняв кота, и закрывшись от всех в своей комнате. Читала все, что попадалось под руку, чего только стоит "История моей жизни" Свирского. Я зачитала ее до дыр, чередуя с любимым Куприным, и нелюбимым Набоковым. Мои вечера были совсем не такими веселыми, как у Светки, чему я сейчас несказанно благодарна. Потому что сейчас читать для меня- абсолютная роскошь. А тогда это было единственное, что отвлекало меня от мыслей о "той стороне пруда".
...Свет прожекторов, горы одежды и косметики, огромные вентиляторы, и люди, бегающие вокруг. И ты. Стоишь посреди всего этого и не понимаешь, как туда попала. Фотографии, с которых смотрят твои глаза, совершенно не похожие на такую привычную "тебя". С монитора на тебя смотрит красотка, в которой едва ли можно увидеть знакомые черты. Это не могу быть я. Девушка на пленке- она красивее Светки. Она высокая, стройная, гибкая и манкая. Она-это не я. Потому что это невозможно.
Первая, вторая, десятая фотосессия. Расправляешь крылья, и вот оно, еще открытие: они длинные, грациозные, сильные. И перья, которые всегда были серые, жесткие, сейчас кажутся почти белоснежными, и отливают перламутром на солнце. Зажмурившись, наклоняешся к воде, и с недоверием открываешь глаза, заглядывая в глубину своего отражения...и вот оно чудо: на тебя смотрит она, незнакомка с фотопленки, та, что красивее Светки. Та, на которую оборачиваются на улице, и которой улыбаются старшеклассники. И та, которая никогда не могла быть тобой.
*****
Шагая по подиуму, всегда думаешь, как бы не упасть на высоченных каблуках, не подвернуть ногу и не наступить на подол платья. Думаешь о том, что прожекторы слепят глаза, и громкая музыка делает невозможным слышать команды дизайнера. Идешь как по канату, замечая восхищенные глаза в зале, и не понимаешь, как ты сюда попала? Каким образом ты оказалась на той стороне пруда? И почему лебеди, которые плавают кругом, не сторонятся, не клюют и не смотрят на тебя как на чужака? Неужели они не замечают, что ты не из их гнезда? Нет, не замечают, потому что они такие же. Все, как на подбор, грациозные и красивые, выращенные в лебединой стае. Они одинаково, стандартно идеальны, и белые, и черные. Их движения плавны, отточены, и заставляют публику завороженно следить за каждым движение, взмахом крыльев и поворотом головы. Они держат марку, и никогда зрители, с замиранием сердца наблюдающие за идеальными птицами, не узнают, не подумают и не догадаются, что половина этих птенцов была выращена в утиной стае, и когда-то из интереса и любопытства заглянувших на "ту сторону пруда", где, на их взгляд, начинался мир красоты, грации и гармонии с собой. И только потом, став частью этого мира, они поймут, что сквозь мутную воду не рассмотреть множество подводных камней, о которые в кровь сбиваешь лапки, все также грациозно скользя по зеркальной глади воды под восторженное ликование публики.