Краснов. От культуры

В музей сегодня пускали в верхней одежде: мест в гардеробе не было. На износ работали буфет и лавка сувениров. Брелки, магнитики, колокольчики, игральные карты - шли нарасхват. Вход в музей был по случаю юбилея бесплатный, но зато объём продаж сувениров должен был сегодня зашкалить. Музеи должны идти в ногу со временем, а юбилей музея - хороший повод для рекламной компании. Всё в духе монетизации и согласно указаниям нового министра культуры, который давно призывает переходить на самоокупаемость, а нерентабельные музеи закрывать. Прекрасный министр культуры и очень нужный государству: убрать можно в любой момент и все только скажут спасибо. Так в воздушные шары раньше специально брали балласт: скинул и полетел дальше.

Балласт надо скинуть и мне: мысли о министре культуры и музейном промоушне надо было оставить ещё на входе. Настроившись на созерцание, я с курткой на перевес сразу зашагал к Сурикову, к "Покорению Сибири Ермаком". По дороге остановился возле "Головы крестящегося солдата". Вообще "переход Суворова через Альпы" предпочитаю смотреть "по частям" - эскизы мне интереснее, чем единое целое.

Хорошая была голова. И старый солдат хороший. И крестится он очень хорошо - истово. Нет другого слова в богатом русском языке для того, чтобы описать, как он крестится. "Правильно"? не то. "С пониманием"? "с осознанием"? "искренне"? "усердно"? Всё не то: неполно и неточно. Только вышедшее из обихода слово "истово". А почему слово вышло из обихода? Потому что и явления такого в наше время уже нет: истовость исчезла из нашей жизни. Бабушки разве что в музеях остались истовые - исчезающий вид.

- А что дядя делает?

Ребёнок показывал пальцем на седоусую солдатскую голову.

- Не знаю. Лоб, наверно чешет. Пойдём дальше, там большие картинки.

Я посторонился, пропуская спешащую в соседний зал молодую семью и двинулся следом.

- Смотри, на Катькин Садик похоже! - вокруг модели памятника Тысячелетию России стояло несколько молодых людей. Ещё бы было не похоже. Обойдя молодых людей стороной, стараясь выключить слух совсем, долго смотрю на голову мужественного барабанщика, затем на старого служаку-генералиссимуса, на "переход Суворова через Альпы" целиком. На эскизы татарских голов, потом стою перед "Покорением Сибири", рассматривая детали... Но абстрагироваться не получается.

- Это кто с кем?

- Это взятие Казани.

Ругаюсь про себя и иду дальше. Следующий зал встречает меня словом "гонево".

- Да в натуре гонево! - повторяет гневный молодой мужской голос.

- Где гонево? - раздражённо спрашивает женский.

- Да всё гонево! Там лампочка где-то по-любому.

- Это же Куинджи.

- Куинжа... - попытался повторить мужской голос, - ну ладно фиг с ней.

Что вызвало такое возмущение? Наверное, "Ночь на Днепре". Дело обычное: устроили акцию со 100% скидкой на культурку - получите наплыв потребителя. В компании, пришедшей окультуритьсяна халяву, пока дают, делать было нечего - надо было собираться домой. Смотреть на "куинжу" уже не хотелось. Фиг с ней, с "куинжей". Лампочка там по-любому, вот и вся фишка. Но я вместо выхода побрёл дальше: на автопилоте.

- Какой-то балетный гомосек. Балет уже тогда был что ли? - нисколько не стесняясь, молодая пара рассматривала то место, которое закрывали скрещенные ноги Мефистофеля: выясняли, есть там что закрывать, или схалтурил скульптор. Судя по довольному хихиканью, скульптор схалтурил-таки. Поленился.

Останавливаюсь у "Запорожцев", пытаюсь вспомнить, кто с кого нарисован.

- А где шедевры-то? Смотрим всякую хрень! Шедевры где? - Похожий на кабанчика крепыш продирался сквозь толпу, будто сквозь подлесок, - хрень везде.

Останавливался возле картины:

- Полная хрень! - и спешил дальше

- Хрень!.. И это хрень какая-то...

Раскатистое слово "хрень" напоминало хрюканье.

- Вот же! Ага! - похожая на хавронью жена дёрнулся крепыша за рукав. Кабанчик на мгновение застыл перед "Бурлаками на Волге".

- Так это все видели, - произнёс он тихо и изумлённо.

Они с супругой остановились и теперь смотрели друг на друга и шевелили губами. Цель прихода в музей разом стала им обоим не ясна: шедевры все и так видели, а остальное - хрень.

Я шёл дальше.

- А иконы здесь зачем?

- Какая же это икона, это живопись!

- Христос нарисован, значит, икона.

Пожалуй, на сегодня с меня всё-таки хватит. Иду обратно.

- Оба-на! Опять куинжа.

- Какой же это Куинджи? Куинджи в том зале. А это... Это Шишкин.

- Лампочка за картиной воткнута, значит куинжа.

Я оставил их выяснять, что такое "куинжа" - лампочка в стенке, или всё-таки фамилия, и ускорил шаги.

- Поленов... хоть Чурбаков, один хрен дрова.

Вот и опять Репин...

- Это же эти... казаки пишут письмо. Этот боян можно в интернете посмотреть, - молодой человек в очках немедленно забегал пальцами по планшету, - вот, смотри. Такая же, гы!

Иду мимо Верещагина...

- Верещагин! Гы. Не заводи баркас, ёпт.

Мимо Сурикова...

- Переход Суворова через Кутузова!

- Ха-ха-ха! Сам придумал?

- А то ж!

Мимо Васнецова...

- Скифы это и есть славяне, какая битва! Что за жид рисовал?!

Мимо Перова.

- Глянь жирная баба какая.

- А тогда все жирные были. Даже художник такой был, который жирных баб рисовал. Правда, нерусский.

Поднимаюсь вверх по лестнице.

- Жили ж люди, блин!

На втором этаже сворачиваю налево. Искусство древней Руси, здесь тихо и людей почти нет. А кто есть - мне не помешает. Здесь ходят молча и в одиночестве. Смотрят. Первый раз, к своему стыду смотрю живьём на эти иконы.

Непропорциональные, искажённые, ассиметричные. Одни из них поражали неземной, нездешней красотой. А вот вторые были похожи на детскую попытку скопировать первые. Огромные глаза, которых не может быть у живых людей и в которых живут чувства недоступные пониманию простого смертного. И рядом такие же огромные глаза, смотрящие в разные стороны. Лица, половина которых выражает одну эмоцию, половина - другую, неестественно вывернутые шеи.

Долго стоял перед архангелом Гавриилом. Что за лицо? Мужское, женское, детское? Ни возраста, ни пола - только неземная, неплотская красота. Двенадцатый век!

А разгадка оказалась простой. Домонгольское искусство поражало с первого взгляда невероятным и непонятным мастерством. А нарисованное после монголов - выглядело детской ученической поделкой. Меня увлекла эта игра. Я останавливался перед фреской на несколько секунд и уверенно говорил про себя "послемонголоское", смотрел на дату... Так и есть. Шёл дальше. Останавливался опять, бегло смотрел. Берёт за душу - значит домонгольское. Если кажется мазней - значит, послемонгольское. Обошёл один зал, за ним второй. Правило работало железно. Безошибочно.

А вот это явно домонгольское. Смотрю и не верю: XVI век. Быть того не может! Смотрю ещё раз оторопело. Потом опять смотрю на дату и читаю подпись: "Дионисий и его школа". Смотрю на соседнюю икону. И она впечатляет. И даже сильнее, чем иные домонгольские! И уже без самоуверенности читаю подпись: Андрей Рублёв. Вот оно что! Даже мне, неискушённому, с одного взгляда многое стало понятно. Так, значит, не случайно вынесло нам из глубины веков имена иконописцев. Не все имена дошли, но те, которые дошли - дошли не случайно!

Отошёл на несколько шагов назад и опять смотрю на иконы, уже по-новому, новыми глазами...

- Это ж комиксы! - слышу за спиной.

Динамичное действие, много персонажей - комикс... А назывался (ох, не случайно) этот комикс "Сошествие в ад". Вот только псковские иконописцы конча XIV или XV века не позаботились о том, чтобы нарисовать к комиксу сиквелл - про то как в аду Христос вместе с Человеком-Пауком сражается против Джокера и Ганнибала Лектора. Дремучие были, видимо.

Вот какова наша судьба. Выросли из глубокой языческой древности, от которой история почти не оставила следов. Крестились. Перенимали искусство и ремесло у греков. Достигли заоблачных высот, превзойдя учителей. Гибли в крови и дичали, раздавленные копытом монгольского коня. Хранили память под непосильным гнётом, стиснув зубы платили ордынский выход и отправляли навсегда лучших мастеров в далекие Сарай и Каракорум. Упрямо повторяли творения прошлого, даже не понимая их смысла и забыв что-то самое важное: то, для чего они писались. Скидывали иго, находили себя вновь и с удивлением узнавали в глубине своей же души потерянное, казалось бы, навсегда. Нашли, разглядели, узнали, обрели, почувствовали и поняли. Воскресли вместе с Рублёвым и Дионисием. Вновь строили дорогу к небу, вернувшись на свою русскую тропу...

И вот теперь - комикс. Комикс, и более ничего.

Сколько прошло времени с момента, когда я вошёл в музей? Сорок минут? Час? Вряд ли больше. А больше было и не надо, я пошёл к выходу. Куртка весела у меня на руке, как полотенце у халдея в ресторане. Учитывая наличие очереди в гардероб, это сильно экономило время. Уходить от культуры было и быстро, и легко. Голова крестящегося солдата [Суриков]

XIV век, сошествие в ад [Псоковская школа]

Архангел Гавриил, XII в [Новгородская школа]

Комментарии: 1, последний от 16/06/2023. © Copyright Краснов (pitinich@mail.ru) Размещен: 20/04/2013, изменен: 20/04/2013. 10k. Статистика. Рассказ: Проза Иллюстрации/приложения: 14 шт.		Ваша оценка:

Краснов : другие произведения.

От культуры