Я не похожа на модель напротив. Если ты хочешь знать, то я похожа на троюродную тетку по маминой стороне. Ты на меня смотришь, словно хочешь приласкать, словно котенка. А я... А что я? Я пытаюсь изображать из себя слабую девицу из университета тех же самых девиц. Тебе не приходило в голову, что мне это надоело? Кто виноват, что я хочу быть и сильной и слабой одновременно.
За окнами пролетают дома. Твоя машина пролетает за секунду через множество проспектов. Ты смотришь на меня в зеркало заднего вида и считаешь в уме, сколько денег понадобится, чтобы сделать из меня красавицу. Тебе не нравится мой вздернутый нос, миндалевидные глаза и высокие скулы. Тебе нужно из меня сделать во-он ту модель напротив.
Зачем я с тобой познакомилась? Помню только то, что голосовала на дороге, потому что было поздно. Ждала нормального человека, а подъехал ты. Не знаю почему, но ты мне понравился. В восемнадцать многие взрослые дяденьки нравятся. Но ты-то, ты... Не такой уж и старый, то есть, взрослый...
Я опять на нее смотрю. Эта модель - сколько ей лет? По процентному соотношению инородного тела в ее массе, если она делает одну инъекцию в неделю и одну операцию в полгода, то ей точно за сорок. Интересно, сколько ребер она удалила? Я в десять была толще ее. А лицо у нее, как будто ей полметра кожи на сумочку вырезали. И сидит она с этой сумочкой напротив меня...
Мы едем к тебе домой. Ты галантно подаешь руку модели, не обращая внимания на меня. Потому что знаешь, что я вылезу сама, даже свои кеды не запачкаю. Мы заходим в твой дом.
Я поднимаюсь на второй этаж, почти сдерживая слезы, потому что я тебя "лафф", а ты меня не любишь. В восемнадцать ты всех "лафф", а весь мир тебя име... не любит. Я захожу к себе в комнату, сдираю любимого мишку с полки. Мне восемнадцать - такой же ребенок.
- Ты будешь тут? - твой голос заставляет прекратить плакать.
Я судорожно вздыхаю и проглатываю слезы, сжимая мишку в руках.
- Чем она лучше? А как же я?
Наивная. Дурная. И еще раз наивная.
- Ты - святое, - тянешь ты, - а они будут всегда, - после этого ты уходишь, тихо закрывая за собой дверь.
Я тебя люблю... Громко сказано... Симпатизируешь... Слюняво. Я не знаю... Одна моя часть хочет врезать тебе. Другая - одеть платьице и поплакать в саду.
Я - святое?
Тогда где мои крылья...
Я сползаю по стенке, все еще сжимая в руках мишку, в кедах.
Ребенок. Запертый в чьей-то клетке. И еще раз ребенок.