Проводив маму до вагона и помахав ей рукой в окошко, я направилась домой, зайду в магазин за продуктами, приготовлю ужин и спать, у меня два выходных, как так получилось - отдельная история. На нашу станцию скорой помощи прислали две новые машины, и начальство плясало джигу, а потом приехала комиссия. Не знаю, это так совпало или они приехали посмотреть на машины, так вот эта любопытная комиссия, просмотрев графики дежурств бригад скорой помощи, пришла в ужас. И ещё комиссия ужаснулась составом наших бригад скорой помощи, а мы наивные, и не знали, что ездить только фельдшеру с шофером нельзя, что в бригаде должен быть доктор и что таких молодых и неопытных, как я, вообще на самостоятельную работу ставить нельзя. Очухались, я уже больше года работаю одна, а оказывается нарушаю инструкции. Но состав бригад все равно не изменят, потому как врачей не хватает везде и взять их неоткуда, а вот за переработку нам выдали отгулы немного, но все-таки выдали и у меня получилось два дня отдыха, которые я хотела провести с пользой для организма, а именно спать, гулять и кушать. Чем не полезное времяпровождение, жаль, конечно, что мама опять уехала в командировку, а то бы мы прекрасно провели вечера. На улице резко потемнело, быстрее домой, а то начнется дождь, а я без зонта, в магазин не пойду, перекушу тем, что осталось с обеда, мне хватит, а завтра обязательно схожу в магазин.
***
Кто-то настойчиво звонил в дверь, на часах полдвенадцатого ночи, я легла спать в 10 часов вечера и сейчас, слушая трель звонка, не могла понять, кому я понадобилась в такое время. Но к двери подошла и взглянула в глазок и что толку ничего не увидела, а потом в замочной скважине что-то повернулась и моя дверь открылась.
- Филипп, - прошептала я, - ты напугал меня до колик, спасибо, конечно, что помог открыть мою дверь, но я бы и сама справилась.
- Ты бы не открыла, - заявил он и прошел в квартиру, закрывая за собой дверь, - нужна твоя помощь, у меня два тяжело раненых бойца, и эскулапу нужен помощник, один не справится, нужна операционная медсестра.
- Это не мой профиль.
- Ты справишься и ты единственная в теме, брать кого-то со стороны - подставлять свой бизнес, парней и себя, собирайся, я знаю, что у тебя два выходных.
- Филипп, ты понимаешь, как подставляешь меня, а если об этом узнает милиция, меня общественный адвокат не отмажет, раздавят как клопа.
- Я оплачу тебе адвоката, - ответил он.
- Лучше бы ты меня пристрелил, - сказала я и пошла в комнату одеваться. Что толку ему объяснять, как я смогу пострадать. Узнай кто-то о моей незаконной практике, меня признают соучастницей преступления, проведут показательный суд и посадят надолго в тюрьму и никакой платный адвокат не поможет, а мама не выдержит такого позора.
Через 15 минут я сидела в дорогой машине, мы мчались по ночному городу с огромной скорость, у меня аж внутренности скручивало.
***
Когда я зашла в операционную эскулапа, он уже уложил раненых парней и поставил им капельницы. На стуле сидели ещё двое, у одного была сломана рука, она уже опухла и начала синеть, а у второго кисти, плечи и часть лица были в укусах. Собачка попалась огромная, чуть куски мяса не выдернула, раны выглядели страшно, рваные, глубокие, наверно, собак было две, а может и больше, одна так подрать человека не может.
- Займись пока этими, - сказал эскулап, лекарства не экономь, ещё привезут, обезболивающего коли, сколько требуется, у меня даже донорская кровь есть, так что приступай.
- Хорошо, только под руку не говорите, - сказала я и приступила к осмотру, сначала нужно заняться сломанной рукой, а потом займусь покусанным бойцом. И где они умудрились получить такие раны?
- Эскулап, - позвал доктора боец со сломанной рукой, - а ей можно доверять?
- Можно, - раздался голос Филиппа, - он стоял у двери, прислонившись к косяку, и наблюдал за мной, - я не смущаю? - Спросил он меня.
- Я сейчас отключусь от действительности, так что можешь хоть плясать, - ответила я и повернулась к пациенту.
Филипп ничего не ответил, а вот раненые парни очень удивились, они не ожидали, что я могу ответить или не ожидали, что Филипп промолчит и не ответит на мою наглую реплику. Но думать об этом не буду, сейчас главное - раненые, остальное потом.
Позднее утро следующего дня. Марта.
Мы закончили за два часа до обеда следующего дня. Сначала я оказала первую помощь легко раненным бойцам, а потом были две сложные операции. У одного парня вытащили две пули, эскулапу пришлось сшивать не только мышцы и ткани, но внутренние органы. Второй тяжело раненный был просто нашпигован пулями, пять ранений, два из которых задели внутренние органы, и пришлось долго возиться. Ещё было несколько переливаний крови и искусственных кровезаменителей, этого у эскулапа было в достаточном количестве, а так же обезболивающих средств и даже медицинских наркотиков, простым гражданам такое недоступно, и это печально. И я, и эскулап валились с ног, все, что мы могли себе позволить, это чуть прислонится к кушетке, перенести тяжесть тела с одной ноги на другую и глотнуть воды, не больше глотка, потому как на туалет времени у нас не будет. Это я молодая, устала так, что не могла на ногах стоять, спина и плечи окаменели и конечности еле двигались, глаза слипались, а одежда прилипла к телу и теперь я, наверно, и снять её не смогу. Наплевать, мне хотелось двух вещей, сначала напиться воды, а потом упасть и проспать сутки или до самой работы. Эскулап молодец, вот у кого нужно учиться, движения четкие и рациональные, команды лаконичные и уверенность в себе. Я восхищалась им, но он устал так, что почти падал в обморок. Иногда мне приходилось вставать позади него и придерживать его плечом, он благодарил кивком головы и продолжал операцию. Уважаю, профессионал до мозга костей, какого прекрасного доктора потеряла наша медицина, и как повезло бандитам. Он же их с того света вытаскивает. Когда эскулап стянул с себя халат и маску в комнату зашли два молодых бойца, вполне здоровых, они приставили стулья к кушеткам, где лежали ещё не отошедшие от наркоза пациенты и сели около них. Я поняла, что нам можно идти отдыхать, за раненными присмотрят. Первым делом я зашла на кухню и выпила три стакана воды, хотела выпить четвертый, но его отобрал Филипп и поставил на стол. Развернув, он направил меня в дальнюю комнату. Все, что мне сейчас было нужно, это большая и на вид мягкая кровать. Я расстегнула брюки, кофту, попробовала стянуть с себя, но сил уже не было, слишком я хотела, спать, а раздеться можно и потом, я легла поперек кровати, и уже почти ушла в сонную нирвану, как почувствовала, что с меня снимают брюки.
- Нужно раздеться, - услышала я его голос.
- Делай что хочешь, я сейчас не в состоянии, - прошептала я, а когда с меня сняли кофту, я задрожала от холода. Почему-то мне вспомнился джемпер из ангоры, который был на Филиппе в первую нашу встречу, уставший мозг выдает нелепицу, а язык её произносит.
- У тебя был красивый джемпер, - прошептала я, - дорогой и, наверно, мягкий.
- Ты чего вдруг мой джемпер вспомнила? - Удивленно произнес Филипп.
- Не бери в голову, это от усталости, я так не уставала, даже когда училась и работала без выходных.
А потом меня повернули и накрыли толстым одеялом, дальше наступила нирвана, спать и гори все синим пламенем.