Бел Джулия : другие произведения.

Корабль улетает в плавание

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    5-ое место на конкурсе Высокие Каблуки-7, номинация Подружки
  На город опустилась весна, заполняя хрустальные замки теплыми лучами и сиянием. Природа всем сердцем жаждала обновления, радостного звона капели. Пора было скинуть белоснежный траур и нагой пройтись по улицам, оставляя после себя талые следы.
   Я стянула черное платье-футляр и, набросив халат, зашла в гардероб. Муж увез Анютку к матери, оставив меня наедине с растущей внутри горечью. Я повесила платье на плечики и спрятала подальше, скрыв его вереницей строгих костюмов в серой или бежево-коричневой гамме. Перед носом промелькнул ярко-бирюзовый хвост, но то была не птица, а всего навсего шарфик. С нелепыми помпонами. У меня опять задрожали губы, по щекам покатились горячие слезы, вторя весенним каплям за окном, и я вытерла их краем шарфа, зажав в ладони горстку мягких шариков. Я совсем забыла отдать его Вике, но теперь он со мной навсегда.
   Лучше всего от скверных чувств меня спасает работа по дому. Но посуда на кухне была перемыта, кругом не осталось ни пылинки. Я и так отдраила все что можно. Тогда я накинулась на баулы со старой одеждой, похороненные в глубине гардероба, и выпустила из них ворох воспоминаний, этикетками прилипшими к каждой вещи.
   Красный вязаный свитер со снежинками лежал здесь с позапрошлого года. Наверное, у меня случилось массовое помутнение рассудка, когда я схватила его на предновогодней распродаже. Или меня заразила своим праздничным настроением Викуся... Сложно сказать.
   Так, вещь за вещью, год за годом, я пробиралась все дальше, глубже. Может, в жизни время и не повернуть вспять, но у памяти таких преград нет.
   В моих руках оказалась белая блузка с кружевным воротничком и вышитыми буковками С и В на кармашке. У Викуси была точно такая же... Непосвященные приставали с вопросами, что это значит? СВ-вагон, а может - святая? Мы с Викусей лишь смеялись им в лицо, под ручку проходя мимо.
   Света и Вика, вот что...
  
   Она была странной и неземной.
   В её рыжих волосах пел песни горячий августовский ветер. Да, родилась она в августе, когда с земли снимают урожай, когда спеют яблоки и сливы, когда все кругом радуется плодовитости природы и готовится к золотой поре. Дитя уходящего лета.
   Есть люди, что пролетят по твоей жизни, ты и не заметишь.
   Есть люди, что оставляют свой непоправимый, искрометный след.
   Викуся стала для меня символом, отголоском радостного мира, где каждый верит в чудо, где феи шепчут слова надежды и складывают паутинки грез в шкатулку мироздания.
   Она была удивительной.
   Улыбка на пол-лица и жажда творить - все без разбора. Она пела, плясала, слагала стихи, выдавала поразительные идеи. Жизнь кипела в ней и вокруг нее. За что бы она ни бралась, все преображалось, покрывалось тонким флером сказки. Мне, девушке прагматичной, она действительно казалась существом нереальным, волшебницей, проникшей в наш мир из книг.
   Студенческие наши годы пролетели лихо, под ритмы Мадонны и бокалы красного вина. И изредка белого. Каждый день казался Викусе головокружительным приключением, и порой я бросалась вслед за подругой в новую авантюру. Расшевелить меня и отвлечь от учебы было не так просто, но мне не хватало сил противиться урагану её задора и энтузиазма. Иногда я удивлялась, почему Вика выбрала в подруги именно меня - нудноватую и скучную обитательницу библиотек. Что это было так, я даже не сомневалась, хотя Викуся всегда списывала нашу встречу на чистую случайность.
   Мы поступили в педагогический университет в один год, только на разные факультеты. Я, повинуясь своей тяге к рациональному, пошла на физ-мат, а Викуся подалась в филологи. Тогда мы еще не знали о существовании друг друга, хоть и жили в одной микровселенной. На втором курсе проходила викторина "Фильки против Физматиков", и там я впервые увидела Вику. Конечно же, она была капитаном команды, стоявшим у штурвала - с пушистой, заряженной потрясающей внутренней энергией огненной шевелюрой, с тонким, пленительным голосом и бравыми лозунгами.
   Настало время летней практики, и мы с Викусей очутились в одном лагере. Даже более - нас приставили к одному отряду несносных и очаровательных детишек. Ночи напролет мы сочиняли взрывные сценарии, а днем претворяли их в жизнь. Купались в речке с нашими непоседливыми зайчатками и устраивали танцевальный мастер-класс на дискотеках. Так в одном "лагере" мы остались и по жизни.
   Я все еще с тоской вспоминаю те времена. Тогда мы не знали настоящих, житейских проблем. Тогда мы были поистине счастливы и устремлены в светлое будущее.
   Но момент настал. Мы переросли студенческую грядку и отправились вариться в котле взрослой жизни. Нам было страшно, и мы держались друг за дружку как два сплетенных судьбой паруса. Один черно-белый, другой - радужный.
   Мы перебрались в большой город. На первых порах спасались от непогоды под одной крышей, но разве шторм помеха истинной дружбе? Нет, нисколько. Так мы думали, в это желали верить.
   Жизнь складывалась для нас по-разному. Дорожки наши то сходились, то вновь разбегались. И мы никак не могли угнаться за ними.
   Я вышла замуж, обзавелась дочуркой. С головой погрузилась в семейный быт, без всяких сожалений. Я знала, чего хочу от жизни и понемногу стремилась к этому. Викуся же отдалась работе. Сперва сняла небольшое помещение для творческой мастерской, набирала группы деток и, с душой нараспашку, занималась с ними рисованием, распевала веселые песенки, ставила трогательные спектакли. Дела её шли в гору, и она смогла открыть свой досуговый центр для ребятни.
   Она была прелестной и одинокой.
   От поклонников не знала отбоя. Все были в её вкусе, все в достатке, но ни один не задерживался надолго.
   "Я не создана для семьи, - говорила Викуся, когда мы по традиции встречались у меня на святки и устраивали посиделки с гаданиями и распитием мартини. - Дружба - вот это я понимаю. Я всегда остаюсь верной себе, ни под кого не подстраиваюсь и в то же время меня окружают интересные люди".
   Я молча кивала, зная, что спорить с ней бесполезно. Возможно, так оно и было. Кто-то находит свое счастье в кругу близких, другим же оседлый образ жизни в тягость.
   Встречались мы довольно часто. Как прежде, Викуся расцвечивала мои будничные дни историями о своих путешествиях, пикантными подробностями про новых любовников или просто зажигательным смехом, похожим на залпы фейерверка.
   Правду говорят, что детки растут быстро. Вот и моей дочурке исполнился десятый годок, когда тётя Вика, её "фея крёстная", залетела в нашу квартиру с огромным медведем и пакетом сладостей всех цветов и оттенков.
   - А купон к стоматологу прилагается? - ворчливо спросила я, глядя на дочь. Она с такой скоростью поглощала конфеты, что я не на шутку обеспокоилась.
   - Брось ты! - отмахнулась подруга. - Она же ребенок. Пусть побалуется.
   Викуся схватила меня за руку и потащила на кухню. Забралась на подоконник и, приоткрыв окошко, закурила.
   - Не поверишь, что случилось, - зажмурившись, сказала Вика. - Я выхожу замуж!
   Сперва я решила, что это розыгрыш. На тот момент нам было по тридцать пять, и я слишком привыкла к мысли, что Вика навсегда останется заядлой холостячкой. Но потом я присмотрелась к подруге. Руки её заметно тряслись, глаза переливались сапфирами. Необычайное волнение Викуси передалось и мне.
   - Так ты серьезно? - наконец сказала я и бросилась обнимать её. - Я так рада. Расскажи, кто он. Я его знаю?
   Она мотнула головой и бросила окурок в мужнину пепельницу.
   - Нет, мы познакомились пару месяцев назад, на одной вечеринке, и я сразу поняла - вот он, моя судьба. - Подруга томно вздохнула. - Ой, Светик, нам столько всего нужно обсудить!
   Свадьбу праздновали с размахом, в несколько дней. Красивее невесты я не видела. Она напоминала диснеевскую Золушку, наконец вернувшую недостающую туфельку и обретшую гармонию в объятиях принца.
   - Виктория Алексеевна, вы согласны взять в мужья Бориса Дмитриевича?
   - Да! - раздался хрустальный голосок Викуси, и я, не в силах более сдерживаться, дала волю слезам.
   После Вика подбежала ко мне, касаясь атласной ладонью моей мокрой щеки.
   - Ну что ты в самом деле? - нахмурилась подруга. - Нашла повод слезы лить.
   - Да я же от счастья, - вновь всхлипнула я. - Пусть у вас все будет хорошо!
   Вскоре Викуся забеременела, а врач поставил "диагноз" - старородящая. Подруга недовольно фыркала и возмущалась такой бестактности - "Это я-то старая? Насмешили!" - но после угрозы выкидыша пыл свой поумерила и легла на сохранение.
   Помню, как навещала её в больнице, с банкой огурцов и рисунками от моей дочурки, где король с королевой стояли рука об руку, а рядом с ними, в распустившемся цветке, сидел маленький принц с огромными голубыми глазами. Вика прижала листок к груди и долго молчала, потом принялась за огурцы.
   - Светик, ты не представляешь, что для меня значит этот малыш. Он часть меня, мое маленькое сердечко, понимаешь? - Я кивнула. - Мне кажется, вся моя прежняя жизнь была лишь сном, а теперь я проснулась. Я создана для того, чтобы дать жизнь ему...
   Былая ее энергичность в движениях и жестах ушла, сменившись плавными перекатами. Она боялась шелохнуться, чтобы не спугнуть то чудо, что поселилось внутри нее. Роды дались ей непросто, но сыночек явился на свет здоровеньким крепышом. Назвали Илюшей, чтобы рос богатырем. В крестные мамы, конечно же, пригласили меня.
   - Какой же он сладенький! - ворковала над крохой Викуся. - Вот смотрю на него и нарадоваться не могу. Даже трудно представить, что его раньше со мной не было.
   После крестин в нашем общении наступило затишье. Викуся была очарована материнством, но я её отлично понимала, вспоминая свои первые мгновения с новорожденной Анюткой. Созванивались мы редко, в основном по праздникам. Встретиться у Вики не получалось - то малыш не отпускал, то муж, и подарки, которые я готовила для них, копились в нижнем ящике моего комода, ожидая звездного часа.
   Близился знаменательный день - день рождения Илюши, и я не сомневалась, что увижусь с подругой и полюбуюсь подросшим крестником. Но на телефон Вика не отвечала, "эсэмэски" тоже улетали в гулкую пустоту, а потом и вовсе абонент перестал быть доступным. В душе у меня крепчала тревога, и я отыскала мобильник Галочки, Викиной младшей сестры, которая перебралась к нам года три назад.
   С Галей я особой дружбы не водила, зная её болтливую натуру. Если Викина общительность и красноречивость украшали её, то с младшенькой все было в точности наоборот. Пустыми разговорами она могла утомить любого, даже самого терпеливого собеседника.
   Я набрала номер, после пятого или шестого гудка хотела было отключиться, но тут попала в капкан Галочкиной стремительной речи.
   - Привет? То есть, алло? Кто это?
   - Это Света, подруга Вики...
   - Ах, Светочка, лапочка, приветик! Давно не виделись, как ты, как дочурка?
   - Все в порядке, не могу дозвониться до Вики...
   - Да это понятно, она же сейчас в больнице...
   - Как? Что случилось? - Сердце мое сжалось в неприятный тугой комок.
   - Ой, Вика же просила ничего не говорить! Ну да ладно... вы же лучшие подруги...
   Поверх ее сумбурной речи всплывали отдельные слова, страшные, немыслимые.
   - ... обнаружили рак груди... курс терапии... нет, не желает никого видеть... а Борис ушел... Илюшка? Отправили к матери...
   Домой вернулась дочка, застав меня, зареванную до хрипоты, за натиранием полов.
   - Мамочка! - кинулась ко мне Анютка, бросив рюкзак на пороге. - Что случилось?
   - Ничего, милая, - прошептала я, утыкаясь носом ей в живот. - Просто посмотрела очень грустный фильм...
   - А почему ты не на работе?
   - У меня сегодня выходной, - бессильно сказала я.
   Потом накормила дочь обедом и поковыляла в скромную часовенку неподалеку от нашего дома. За всю свою жизнь я бывала в церкви раз пять от силы, и то на чье-нибудь венчание или крестины. Но сегодня я не задумываясь направилась туда, чтобы поставить свечку. Мне хотелось чуда, хотелось своей верой в выздоровление Вики найти отклик в сердце этой огромной жестокой Вселенной.
   Я еще несколько раз звонила Галочке, но ничего нового не услышала, а месяца через четыре, вскоре после Нового Года, Вика наконец вышла на связь. Ее хрустальный голосок совсем истончал, но в нем слышались прежние бойкие нотки. Мы договорились встретиться и по обычаю погадать - как-никак святки.
   Муж, мой вечно заботливый, чуткий муж, уехал с дочерью навестить родителей, а я суетилась по дому в предвкушении Викусиного визита. Хоть бы просто взглянуть на нее, обнять, удостовериться, что с ней все в порядке. Что она жива и будет жить, освещая нас всех своим теплом. Как августовское солнце, под которым она явилась в этот мир.
   Звонок в дверь прервал мои метания по квартире, и я впустила внутрь незнакомку с черным каре, впалыми щеками и тускло-голубыми, как матовое стекло, глазами.
   - Светик! - уголком губ улыбнулась мне Викуся.
   Я чуть было не ляпнула про новую прическу, но вовремя поняла, что это парик.
   - Вика! Проходи...
   Хотелось обнять подругу, но я не знала с какой стороны подступиться, хорошо ли она себя чувствует или же мои бурные эмоции окажутся некстати. В обеих руках у Вики было по бумажному пакету с новогодней символикой, которые я забрала у нее и поставила на пуфик.
   Она неторопливо разделась, кряхтя сняла сапоги, потом прошла на кухню. На долю секунды мне показалась, что сейчас Викуся прыгнет на подоконник, как юркая белочка, которую я помнила. Но нет, она села на стул и откинулась на спинке, тяжело и прерывисто вздыхая.
   - Прости, что долго не звонила тебе, - проговорила Вика, но я махнула рукой.
   - Что ты, ничего страшного. У нас все по-прежнему... - Я не решалась спросить её про болезнь, ждала, пока она сама скажет то, что сочтет нужным.
   - Знаю, что Галка все тебе растрепала, - сказала подруга, пока я варила кофе. - Я не то чтобы скрывала... просто не хотела тревожить тебя. И еще я должна была побыть одна.
   - Я понимаю, - кивнула я. - Как ты сейчас? Курс уже закончился?
   - Ага, - ответила Викуся, поправляя парик густых шелковистых волос. - Погадаем на кофейной гуще? - спросила она.
   - А как же! - улыбнулась я, снимая с огня турку и разливая ароматную жижу по чашкам.
   Я выключила свет и зажгла свечи, садясь поближе к подруге. На дне своей чашки я разглядела дерево со множеством ветвей. Значило ли это, что мою семью ждет процветание? Кто знает. Я никогда не воспринимала эти предсказания всерьез, наслаждаясь самой атмосферой и возможностью провести время с подругой.
   Вика словно медлила, прежде чем отпить кофе и увидеть расплывчатые символы притаившегося за поворотом будущего.
   - А знаешь... - проговорила она, - наши гадания всегда сбывались для меня.
   Наконец, Викуся с осторожностью перекатила по чашке темную, почти черную гущу и на долю секунды округлила глаза. На ее лбу собрались морщинки и никак не хотели распрямляться, как капризные дети.
   - Что там?
   - Сама посмотри...
   Сперва среди черных пятен и подтеков я ничего не могла разобрать. Что это? Кажется, какая-то пещера или арка... Я перевернула чашку и тут увидела. Корабль! Вот же он, выплывает из темного грота на свет.
   - Это корабль, - озвучила мои мысли Вика, - ты видишь его так же четко?
   - Да! - ахнула я. - Удивительно, он словно 3-D картинка. И движется.
   Наверное, все из-за свечи. Что бы это могло значить? Путешествие? Движение вперед?
   Я вопросительно глянула на подругу и съежилась, заметив нерадостный блеск в ее глазах.
   - Я кое-что принесла, - сказала она и пошла за пакетами.
   Потушив свечу, я двинулась следом за Викой и, чуть дернув ее за рукав, повела в зал.
   - Здесь подарки для вас, - проговорила Викуся, протягивая мне увесистый пакет, а второй поставила на диван и села рядом. - А здесь... кое-что для Илюшки.
   - Илюши? - повторила я, решив, что подруга хочет показать мне какую-то покупку для сына.
   Она подобрала под себя ноги и похлопала ладонью по дивану. Когда я опустилась рядом, Вика достала из пакета темно-синюю коробку с серебряными звездами и альбом для рисования.
   - Я прошу тебя передать это моему сыну, когда... - сглатывая слезы, сказала она, - ... когда меня не станет.
   - Что ты такое говоришь? - возмутилась я. - Ты...
   Но Вика категорично мотнула головой, и я замолчала.
   - Я скоро умру. Мне остался в лучшем случае месяц.
   - Нет-нет, - теперь качала головой я.
   - Светик, лечение не помогло. Я боролась, правда боролась. Но это сильнее меня. Когда обнаружили опухоль, мы с Борисом постоянно ссорились, а в итоге он ушел. Сказал, что такое ему не по плечу. Он и ребенка-то не хотел, все получилось случайно, вопреки нашим планам. А теперь... Мне пора отчаливать. - Подруга горько усмехнулась. - Но я хочу, чтобы именно ты передала Илюшке эту коробку - там хранятся памятные вещицы, которые я собиралась отдать ему, мои письма к нему, а еще флешка с фотографиями и видео, где мы с ним вместе. А это... - Она открыла альбом, и я прижала руку к груди, сдерживая рвущиеся наружу слезы. На первой странице был нарисован сказочный корабль с радужными парусами, улетающий в облака. На нем стояла крошечная рыжеволосая девчушка, удивительно похожая на мою подругу в юности, а из-а ее спины выглядывали два бледно-голубых, прозрачных крыла. Фея... Волшебная фея. Я ни на секунду не сомневалась в этом.
   Я обняла подругу и зарыдала на ее плече, а она ласково утешала меня, хотя все должно было быть наоборот.
   Через два месяца корабль Вики сорвался с причала.
   Пришла весна.
  
   ***
  
   Меня несло по волнам, по облакам, все дальше и дальше от моих любимых. Я хотела обернуться, крикнуть им на прощание, но они уже исчезли из виду, да и глаза мои застлала серая пелена.
   Когда мне удалось разлепить веки, я ахнула от ослепительной красоты лазурных вод, раскачивавших мой ялик. Парус переливался на солнце, раскинувшись надо мной необыкновенной радугой.
   Я отдалась на волю безмятежности, снова закрыла глаза и провалилась в сон. Очнулась уже на береге. Меня подхватили дюжины тонких рук и подняли в воздух как пушинку, как пылинку, которое я, наверное, стала...
   - Она вернулась! - закричал радостный хор голосов. - Наша фея летнего солнца и первой росы...
   Чьи-то ладони гладили мои плечи и волосы, на щеках оставались крошечные поцелуи, но я боялась открыть глаза.
   - Она вернулась, - не унимался сонм голосов, - фея вечной жизни... Витториана, расскажи нам про свое путешествие, расскажи... мы просим тебя...
   Меня опустили на ноги, и я робко взглянула на круживших рядом со мной кукольных существ с крыльями невероятных расцветок.
   - Витта, я так рад тебя видеть, - вынырнул из этой пестроты дивный мужской голос. Передо мной возникло обеспокоенное лицо незнакомца, показавшегося вдруг страшно родным. - Наконец ты вернулась.
  Может, я и вернулась, как твердили все кругом. Но сердце мое просилось обратно. Туда, где меня ждал маленький голубоглазый принц. И где роняла слезы дорогая подруга. Какая же она все-таки плакса.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"