Белоусова Полина Александровна : другие произведения.

Анастася

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Однажды Настя влюбилась, и от нее осталось одно только розовое нежное ушко.


  
  
   Наконец добежала.
   Небо, море, высокая скала, полет птички в неком глубоком пафосе - все комфортабельные удобства восточной эстетики. Почему восточной? Настя не знает, потому что это не ее мир.
   Больно стучится сердце: пу-сти-пу-сти-пу-сти-пу-сти-пу-
   Навязать ему свой темп. Не - сей - час - отчетливо-медленно. Послушалось. затихло. А что ему оставалось?
   Это был последний раз, когда что-то здесь ее слушало и слышало. И было это очень давно. Потому что однажды Настя влюбилась, и от нее осталось одно только розовое нежное ушко.
  
  -- А-на-стааа-сяаа!
  
   Еще далеко, не скоро будет здесь. Но уже почти догадался. Да? Почему вдруг? Когда-то Настя думала, что он понял сразу, как-то верилось в его всепонимание. Ему очень свойственна была такая ясность, смысловая четкость контуров. Такой серьезный Михаил, такой близкий и теплый Мишонок, такие внимательные карие глазки - карие напрочь! Она любит восхищенно попрекать его цветовой определенностью, а он смеется, ласкается, щекочется - не понимает. Он не понимает.
  
  -- А-на-стааа-сяаа!
  
   Уже ближе. Резвый мальчик. Сильное тело, здоровое потомство... Ловко вписал ее в свой мир, придумал для нее красивую рамку, регулярно обводил влажной тряпочкой тонкие узоры.
   Все жители его мира каждую неделю подвергались этой любовно-гигиенической процедуре - чего в ней больше, любви или гигиены? Каждую неделю - Большая Уборка. Нет-нет, Анастася, отдохнем мы завтра, а уборка - это очень важно. Если не вымыть дом, ему придется дышать пылью, он осипнет и потеряет голос. Мы ведь не хотим жить в немом доме? Не ленись, милая, не лишай наш мир его томных песен. (Наш мир? А он лгал чаще, чем она успевала замечать.)
  
  -- А-на-стааа-сяаа!
  
   Он был прав и не знал, как был прав. Он ошибался и не знал, насколько. Дом не просто умел говорить, он был откровенно болтлив. Он не просто радовал их ночными майскими теплыми песнями, он извергал из себя трепетные баритональные рулады - и сам же трепетал от них, приходил от звучания своего голоса в некий архитектурный экстаз - штукатурка сама по себе становилась белее, фасад - крепче, окна - ярче и прозрачнее. Очень удобно, не надо ремонтировать. Только слишком громко, к тому же быстро надоело. Этот дом пел для себя, но болезненно любил, чтобы его слушали. И это тоже очень быстро надоело.
   В этом доме все будто страдало от невысказанности и цеплялось за каждый шанс поведать свою историю. Однообразно шуршали, обсуждали последние новости занавески, торопились проскрипеть о своем ревматизме двери, слезные лакримозо плакала вода в рукомойнике. А стены бесстыдно читали мысли и потом внятно, неторопливо проговаривали их прямо в ее голове - считали свою шутку очень остроумной, а себя - просто незаменимыми, когда дело доходит до самоанализа, когда нужна четкость и упорядоченность мыслей. Но до этого дело так и не дошло - Насте не давали думать, ей позволялось только слушать.
  
  -- А-на-стааа-сяаа!
  
   Удивительно сложно назвать ее по имени, не сбившись на крик. Вот его имя больше похоже не шорох, его имя шуршит, как страницы старой книги, трудно его кричать. Так и получается: он ее орет, она его шепчет.
   Дом заставлял ее слушать, но никогда не прислушивался к ней. Стены декларировали ее мысли с кирпичным безразличием, вода жалела себя, занавески сплетничали, устойчивый крепкий баритон любовался собственными переливами... Зачем тогда им Настя? Чтобы слушала. Только слушала.
  
  -- А-на-стааа-сяаа!
  
   Миша, да. Ты тоже хочешь быть услышанным, но не хочешь слушать.
   И дом твой.
   И мир твой.
   Земля гудит под ногами - она тоже, тоже хочет выпустить часть себя в звук, переродиться в нем, повиснуть где-то между секундами... Ей тоже нужна слушающая Настя.
   Вода. Гремит! Ее музыке тоже нужен адресат, она тоже хочет задержаться в безвременье.
   Небо... Небо воет! Кто бы подумал, что ему так больно. Воет, показывает лиловые раны, обложенные ватными облаками в кровоподтеках.
  
  -- (сзади, уже прямо за спиной, сейчас снова крикнет...)
  
   Обернулась.
  
  -- Анастася, куда, почему, я волновался, бежал, зачем, пойдем.
  
   Настя открыла рот и услышала, как холодный сквозняк прошелестел в ней:
  -- Миша, хороший, услышь.
  
  -- Да я знаю, Анастя!
   (Что ты знаешь? Только ветер?)
  
  -- Я прекрасно тебя слышу!
   (Что ты слышишь? Только песни своего дома?)
  
  -- Я понимаю, пойдем, пойдем домой!
   (Кого ты зовешь? Ухо на теле своего мира?)
  
  
   Щебечут птицы - слушай, Настя!
   Растет цветок - слушай, Настя!
   Встает солнце - слушай, Настя!
   А кто ты, Настя?
  
   Ты, Настя, в чужом мире. А есть и другие.
  
   Шаг в сторону, удар ребром ладони по узенькой трещинке в воздухе - и картинка смялась. Наконец-то. Проще, чем казалось :) Теперь можно ломать и крушить этот вопящий мирок, комкать и рвать алчные декорации. Пусть ищут другие уши, или пусть их себе придумают. Так они и сделают, конечно.
  
   Уродливый комок из бывшего любимого и его мира валяется в углу Настиной комнаты. Занавески замерли, стены вслушиваются, воздух принюхивается и осторожно касается Настиных глаз - пробует на вкус. Пожалуй, лучше так, лучше своя собственная сцена, лучше быть примой в своем театре, чем вечным зрителем чужой жизни.
  
   Только теперь нескоро она снова влюбится. А если и влюбится, то ненадолго.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"