Ваня Абрикосов, ученик 6-го класса, вышел из школы и с чувством счастья человека освободившегося из тюрьмы пошёл не спеша домой, медленно, на ходу, ощущая свою свободу. Он шел по длинной широкой улице, начинающейся от школы. Завтра наступали выходные и в эту тюрьму-школу не нужно было идти. Физически и морально он был утомлён всей этой школьной суетой: учителями, уроками, сидением за партами; переменками, напоминающими хаотическое движение молекулярных частиц. Душа же Вани испытывала интимное счастье, связанное с его уединением и с уходом из "дома знаний", как он говорил "дом страданий".
Была зима. Было около двух часов дня. Начинались полярные сумерки. Ваня с мамой жили на крайнем севере, в посёлке за полярным кругом. По двум сторонам дороги возвышались пятиэтажные дома, скованные тридцатиградусным морозом. Всё было в голубой, темнеющей дымке. Над линией горизонта висело малиновое морозное зимнее солнце, не освещая посёлок своим светом, потому что света как будто и не было. Ваня шёл, навстречу ему шли с обеда бодрые улыбающиеся белозубые газовики. На посёлок опускалась синеющая полярная пелена.
Ваня пришёл домой, его мама была на работе до 8 вечера. Он разогрел еду, пообедал. Зашёл в свою маленькую комнату 2 на 2, снял покрывало с деревянной кровати и лёг. За окнами вечерело. В ледовом комплексе напротив уже зажгли лимонный свет в маленьких окошках-иллюминаторах. Комплекс "Кристалл" напоминал Ване огромный лайнер, застрявший в полярных льдах, а Папанин не высадится и на помощь не придёт, потому что давно работает замом генерального директора "Газпрома" в московском офисе.
Ваня засыпал. На посёлок опускался полярный вечер, переходящий в полярную ночь. Жители посёлка ещё работали, или уже шли с работы домой.
За посёлком спала снежная тундра с сухими елями и со спящими под снегом белыми-белыми куропатками. Ваня Абрикосов ощущал себя одной из полярных куропаток. Он был выключен из всеобщей суеты. Он спал будто под снегом, в снежной норе. Это было самым лучшим из его впечатлений школьных пламенных тюремных лет.