Однажды, в августе мною было вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого в отношении сорокашестилетнего Иванова.
Он обвинялся в том, что около часа ночи, услышав голоса шедших из клуба по улице, мимо его дома, группы молодых ребят и девчат, которые несли с собой два транзисторных приемника и пели песни, совершил преступление. Взял охотничье одноствольное ружье 16 калибра, заряженное дробовым зарядом, и из хулиганских побуждений, с целью убийства, произвел выстрел в группу идущей молодежи, но промахнулся. После чего, имея намерение совершить убийство, перебежал ближе к дому своей сестры Ивановой К. . Двор и улица перед домом освещались лампой со столба. Прицелившись в группу ребят, произвел выстрел, которым ранил пять человек, причинив им легкие телесные повреждения с расстройством и без расстройства здоровья. Когда ребята стали разбегаться, он вновь произвел выстрел в их сторону. Совершая стрельбу в группу лиц, Иванов не смог довести задуманное до конца, в связи с тем, что ребята разбежались. Иванов совершил покушение на убийство способом, опасным для жизни многих лиц, то есть преступление, предусмотренное ст.15, п.п. "б, д, з" ст.102 УК РСФСР.
Теперь произведем разбор совершенного преступления.
Будучи допрошенным в качестве подозреваемого, Иванов пояснял, что сестра прибежала ночью к нему в будку, где спал в саду, и сказала, что на улице ребята шумят и бросают камни в стену дома. Он увидел ребят, которых было около сорока человек. В ребят не стрелял. От подписи отказался. Впоследствии он отказался от дачи показаний и в качестве обвиняемого, полагая, что его расстреляют. Он ссылался на болезнь во всем теле и на то, что обстоятельства происшедшего не помнит.
В ходе допроса подозреваемого, в кабинете, он отказывался давать показания. Иванов закатывал глаза, упал на пол и стал дергаться, изображая припадок эпилептика. Все его поведение и крики фиксировались в протокол допроса. Когда Иванов упал на пол, я пригласил из коридора понятых, которые зафиксировали в протоколе своими подписями все, что описал относительно припадка, и что они сами увидели.
В связи с сомнениями в его психической полноценности, пришлось назначить стационарную психиатрическую экспертизу, которой он был признан вменяемым в отношении инкриминируемого деяния. Было также установлено, что Иванов обнаруживает умственное недоразвитие в форме олигофрении в степени легкой дебильности, со склонностью к истерическим реакциям.
Кроме того, из акта стационарной судебно-психиатрической экспертизы, где Иванов наблюдался в течение месяца, усматривается, что он признавал свои действия и говорил, что выстрел сделал вверх, а не по ребятам. Кроме того, пытался передать жене письмо, в котором просил уладить дела до суда, и чтобы для прокурора денег не жалела.
Впоследствии, на допросах, обвиняемый вину свою не признавал, говорил, что не причастен к преступлению, ссылался на общее заболевание.
В ходе обыска на квартире Иванова было обнаружено три ружейных патрона и одна гильза, а также 70 граммов дроби No 1.
Судебно-медицинской экспертизой потерпевших установлена степень тяжести телесных повреждений, причиненных дробовыми ранениями и наличием дробинки в мягких тканях головы подростка Иванова С.И.
Из пиджака потерпевшего Животова были изъяты две дробинки, которые оставались за подкладкой с момента выстрела. Криминалистической экспертизой установлено, что эти дробинки и дробь, изъятая в квартире обвиняемого, изготовлены заводским способом под No1 и однородны по качественному элементному составу.
Вина Иванова подтверждалась показаниями самих потерпевших, которые слышали, как сестра обвиняемого, когда проходили мимо её дома, ругалась, что музыка громко играет, грозилась пожаловаться своему брату. Они видели, как Иванов стрелял и целился в них.
Таким образом, под тяжестью собранных доказательств, Иванов был привлечен к уголовной ответственности и осужден к лишению свободы за покушение на убийство.