Бескаравайный Станислав Сергеевич. Становление коллективных субъектов малых социальных групп в информационную эпоху (проблема идентичности)

УДК [316.3];[123.1];[004.89]

В.И. ПАЛАГУТА

Национальная металлургическая академия Украины (Днепр, Украина),

эл. почта [email protected], ORCID 0000-0003-4254-1625

С.С. БЕСКАРАВАЙНЫЙ

Национальная металлургическая Академия Украины (Днепр, Украина),

эл. почта [email protected] ORCID 0000-0003-1707-1369

СТАНОВЛЕНИЕ КОЛЛЕКТИВНЫХ СУБЪЕКТОВ

МАЛЫХ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП В ИНФОРМАЦИОННУЮ ЭПОХУ

(ПРОБЛЕМА ИДЕНТИЧНОСТИ)

Цель. Изучение воздействия технологии искусственного интеллекта (ИИ) на общество, что приводит к формированию принципиально новых социальных групп. Наибольшим разнообразием и свободой развития будут выделяться малые социальные группы, непосредственно взаимодействующие с ИИ. Необходимо сформулировать основы модели, которая будет описывать их генезис и самоподдержание.

Теоретический базис. Потенциальная модель новой социальной группы должна отвечать на следующие вопросы. Какие возможности открывает ИИ перед малой соцгруппой и как изменится её устойчивость? Какую роль может играть ИИ в её рамках, и насколько он будет восприниматься полноправным членом? Каким образом люди будут идентифицировать себя с подобной группой? Возможно ли определить граничные условия самоотождествления индивида и социальной группы, в которой присутствует ИИ? Было использовано описание структуры малых социальных групп, полисубъектную роль организатора и посредника, в которых выполняет ИИ. Использовалось понятие "ситуационное сообщество" для раскрытия равновесной структуры подобных групп, для которых важную роль играет индивидуальная и групповая идентичность. Формы разнообразной деятельности, включая стили общения, разновидности речевых характеристик, мимики, пантомимики, моторики людей, входящих в группу станут референтной выборкой, на которой будет постоянно обучаться ИИ. Даже при отсутствии полноценных андроидов образ ИИ будет восприниматься людьми телесно, отчасти благодаря виртуальным коммуникативным пространствам, отчасти благодаря "интернету вещей". ИИ получит статус посредника между группой и более совершенными (например, государственными) компьютерными программами. ИИ сможет в ряде ситуаций замещать покинувшего группу человека-лидера, либо обеспечивать жесткое соблюдение неизменных для группы установок, либо играть роль неявного коллективного организатора, который ради сохранения целостности группы способен трансформировать её цели и задачи.

Научная новизна. Малые социальные группы благодаря ИИ получат доступ к инструментам организации деятельности, которые раньше имели только более крупные социальные структуры. Повышение субъектности может привести как к возрастанию их роли в социумах, так и к тому, что подобные группы могут сравнительно быстро самоизолироваться или маргинализироваться. Выявлена угроза: индивид может оказаться не в состоянии самостоятельно отказаться от своей поведенчески-когнитивной и эмоциональной идентификации с группой. Поведение индивида будет определяться как воздействием ИИ малой социальной группы, так и влиянием государственных структур.

Выводы. Для создания рабочей модели необходимо проводить дальнейшие исследования в двух направлениях. Во-первых - совершенствовать категориальный аппарат для описания коллективного субъекта, основанного на человеко-машинном взаимодействии. Во-вторых - анализ социальных групп, в которых, с одной стороны, человеческая психика утрачивает целостность, с другой - эти группы сохраняют устойчивость и работоспособность.

Ключевые слова: самоподдерживание, групповая культура, искусственный интеллект (ИИ), полисубъектность, лидер, коллективный субъект, социальность, ситуационные сообщества.

Goal. To formulate the foundations of a model that will describe the self-support of small social groups with the participation of AI. Define the criteria and boundary conditions for identifying a person with a similar group. The theoretical basis. Description of the structure of small social groups, the polysubject role of the organizer and intermediary in which the AI ??performs. The concept of "situational community" was used to reveal the equilibrium structure of such groups. The sum of speech characteristics, facial expressions, motor skills of people in the group will become the reference sample, on which AI will be constantly trained. Even in the absence of full-fledged androids - the image of AI will be perceived by people bodily, partly due to virtual communicative spaces, partly due to the "Internet of things". AI will receive the status of an intermediary between a group and more advanced (for example, state) computer programs. In some situations, the AI will be able to replace the person who has left the group as a leader, or to ensure strict observance of the settings that are unchanged for the group, or to play the role of an implicit collective organizer, which, in order to preserve the integrity of the group, transforms its goals and objectives. Scientific novelty. Small social groups, thanks to AI, will gain access to professional skills and tools for organizing labor that previously had larger social structures. This can lead both to an increase in their role in stable societies, and to the fact that such groups can relatively quickly isolate themselves, marginalize. A threat has been identified: the individual may not be able to independently abandon his behavioral-cognitive and emotional identification with the group. The behavior of the individual will be determined in many respects by the resulting effects of the AI ??of a small social group - and state structures. Conclusions. The study of small social groups that will arise after the mass distribution of AI requires an advanced study, because likely high rates of their formation, the widespread occurrence of such a phenomenon. Research requires an interdisciplinary approach: not only the development of a new conceptual framework, but also the mathematical analysis of information flows in such groups.

Keywords: self-support, group culture, artificial intelligence (AI), polysubjectivity, charismatic leader, collective subject, sociality, situational communities.

Мета. Сформулювати основи моделi, яка буде описувати самопiдтримання малих соцiальних груп за участю II. Визначити критерiї та граничнi умови iдентифiкацiї людини з подiбною групою. Теоретичний базис. Опис структури малих соцiальних груп, полiсуб'ектную роль органiзатора i посередника в яких виконує II. Використовувалося поняття "ситуацiйна спiвтовариство" для розкриття рiвноважної структури подiбних груп. Сума мовних характеристик, мiмiки, моторики людей, що входять в групу - стане референтної вибiркою, на якiй буде постiйно навчатися II. Навiть при вiдсутностi повноцiнних андроїдiв - образ II буде сприйматися людьми тiлесно, почасти завдяки вiртуальним комунiкативним просторiв, почасти завдяки "iнтернету речей". II отримає статус посередника мiж групою i бiльш досконалими (наприклад, державними) комп'ютерними програмами. II зможе у рядi ситуацiй замiщати покинув групу людини-лiдера, або забезпечувати жорстке дотримання незмiнних для групи установок, або грати роль неявного колективного органiзатора, який заради збереження цiлiсностi групи, трансформує її цiлi i завдання. Наукова новизна. Малi соцiальнi групи завдяки II отримають доступ до професiйних навичок та iнструментiв органiзацiї працi, якi ранiше мали бiльшi соцiальнi структури. Це може привести як в зростанню їх ролi в стабiльних соцiумах, так i до того, що подiбнi групи можуть порiвняно швидко самоiзолюватись або маргiналiзуватися. Виявлено загроза: iндивiд може виявитися не в змозi самостiйно вiдмовитися вiд своєї поведенчески-когнiтивної та емоцiйної iдентифiкацiї з групою. Поведiнка iндивiда буде у багато визначитися результуючої впливiв II малої соцiальної групи - i державних структур. Висновки. Дослiдження малих соцiальних груп, якi виникнуть пiсля масового поширення II, вимагає випереджаючого вивчення, тому що вiрогiднi високi темпи їх формування, широкого поширення подiбного феномена. Для дослiджень потрiбно мiждисциплiнарний пiдхiд: не тiльки розробка нового понятiйного апарату, а й математичний аналiз iнформацiйних потокiв в подiбних групах.

Ключовi слова: самопiтримання, групова культура, штучний iнтелект (ШI), полiсуб'єктнiсть, харизматичний лiдер, колективний суб'єкт, соцiальнiсть, ситуацiйнi спiльноти.

Вступление:

Современные приоритетные исследования искусственного интеллекта (ИИ) сосредоточены на его совершенствовании (создание т.н. "сильного ИИ"), а также на его утилитарном, прикладном использовании в промышленности и сфере потребления. Как политические, так и социальные аспекты широкого использования ИИ рассматриваются, но в сумме научных публикаций им уделено меньше внимания.

Мыслители вполне осознают, что грядущие изменения затронут человека: известный британский социальный теоретик Д. Урри прогнозирует, "что к середине текущего столетия возможно исключительное, взрывное развитие интеллекта, когда компьютерный интеллект превзойдет совокупную мощь людского интеллекта. <> ...природа человека как биологического вида подвергнется серьезным изменениям". (Urry, 2018, р. 215-216). Изменения в обществе прогнозируются как разительные и необратимые.

Формы воздействия ИИ на социум также чрезвычайно разнообразны, и преимущественно оценивается трансформация отдельных специальностей, применение их в государственном управлении, бизнесе, торговле, медицине и т.д. Референтными объектами для оценки этих процессов первоначально выбираются большие социальные группы, поскольку трансформации поведения большого количества людей максимально воздействует на общество.

На этом фоне малая социальная группа остается в тени исследований. Активно исследуется поведение "человеко-машинных команд" (Demir, Cooke, Polemnia, 2018, p 497-507), организуемых для выполнения какой-либо технологической операции или прикладного комплекса задач. Исследователи пытаются оценить уровень доверия работников к роботам или программам в человеко-машинных командах (Artificial Intelligence for the Internetof Everything. 2019, p.101-116). Но исследуются именно формализованные трудовые отношения. В типовой обзорной работе прошлого года "Artificial Intelligence in Society" (Artificial Intelligence in Society, 2019) - семьям, семейным фирмам, небольшим клубам, товариществам и сообществам - уделено минимальное внимание.

Но именно малые социальные группы - ячейки общества. ИИ, как носитель разнообразных алгоритмов, открывает для этих групп возможность новой самоорганизации, обучения новым умениям и навыкам, новым формам обработки информации, которые сейчас малодоступны вне какой-либо профессиональной среды. Состояние больших социальных групп постоянно анализируется, и в подобном контроле государства имеют большой опыт - распространение там каких-либо профессиональных навыков не приведет к катастрофическим последствиям. Например, массовое распространение огнестрельного оружия в отдельных странах само по себе не приводит к гражданским войнам. Индивидуальное использование ИИ ограничено работоспособностью человека. Если возможности ИИ в тандеме с человеком будут существенно превышать возможности человека, то речь будет идти уже о контроле и наблюдении за самим ИИ, а не за его номинальным владельцем. На этом фоне малые социальные группы (3-15 человек) с одной стороны, могут оказывать воздействия, значимые для всего общества (начиная от малых групп, управляющих деструктивными культами и заканчивая объединениями ведущих специалистов ответственного конструкторского бюро (КБ), либо же властно-политическими группировками). С другой стороны, малые социальные группы обладают уникальной спецификой и не могут контролироваться из-за большого их числа.

В этих условиях критическим фактором оказывается проблема идентичности человека в малой социальной группе, качественным отличием которой будет коллаборация с ИИ. Насколько он может поставить её ценности и цели выше индивидуальных или общественных ценностей? Насколько методы рассуждений индивида и формы его переживаний будут подчинены нормам и шаблонам группы? Насколько его самоидентификация в рамках одной группы может привести к отстранению от прочих социальных групп - и фактической его маргинализации? И в каких критических обстоятельствах индивид сможет отделить себя от подобной группы?

Ответы на эти вопросы необходимо начать искать до того, как широкое распространение ИИ позволит многим семьям перейти к автономизации, граничащей с самоизоляцией, а отдельным группам с асоциальным поведением - резко повысить свою эффективность.

Цель: составить предварительную структуру модели, которая способна описать: а) формы участия ИИ в самоподдерживании малой социальной группы, б) формы идентификации индивида с подобной группой, в) граничные условия отождествления индивида и малой социальной группы.

Изложение основного материала

На сегодняшний момент представление о "тесте Тьюринга", как об идеальном критерии разумности компьютеров, неадекватно. Машины фактически прошли тест Тьюринга и могут лучше людей работать с любыми кодовыми системами (Marcus, 2014). Косвенным свидетельством этого можно назвать победу компьютера над человеком практически во всех играх и улучшение электронного перевода. Разумеется, остается барьер абстрагирования-конкретизации (компьютеры еще не формулируют новых понятий на основе наблюдаемых феноменов), а также барьер телесности (современные роботы пока управляют телами куда хуже людей). Актуальны задачи по овладению пластикой 4-х летнего ребенка (Brooks, Steps 2019), хотя невербальное взаимодействие с человеком - чтение слов по губам или различных жестов - быстро прогрессирует (Mavridis, 2015). То есть можно говорить о становлении новых форм взаимодействия между человеком и машиной, в которых компьютер будет эффективнее людей работать со знаковыми системами. Более того, известный британский астрофизик С. Хокинг предсказывал, что "мир - на грани новой индустриальной революции роботов" и при этом задавал животрепещущий вопрос - "можно ли наделить юридическими правами роботов как электронных личностей - наряду с юридическим определением корпоративных личностей?" (S. Hawking, 2019, р. 224)

При подобной постановке проблемы необходимо изменить сам подход к пониманию самой субъектности. Иначе говоря, человеческую субъектность уже нельзя отождествлять только с индивидом как таковым. Фактически мы имеем многоуровневую структуру субъектности (от индивидуального "Я" до корпоративной, гендерной, политической, этнической, региональной и другими типами субъектностей), которая определяет жизненные ориентиры, поведение и деятельность в целом человека. Структура субъектности во многом основана на знаковых системах, но не только вербальных. В данном случае речь уже идет о полисубъектности, где важен момент событийной уникальности.

Принципиально другим становится конструирование социальности множественного субъекта: полисубъектность (упрощая - разное позиционирование субъектом себя в разных обстоятельствах, которые определяются позицией или местом в складывающейся социальной структуре), что предполагает динамичные формы взаимодействия и кооперации. По своему характеру они весьма динамичны и изменчивы, представляют собой композиции социальных связей между различными субъектами, не сводимые к общему определению и разворачивающиеся в пространственно-временной перспективе. Но что здесь наиболее важно - социальное конструируется только через связь не только различных, но и своего рода "расширенных" субъектов, и поэтому, различение не редуцируемо в принципе. Более того, "расширенная" субъектность постоянно находится в процессе социальной реконструкции, что в полной мере выражает концепт "сингулярность".

Если обратится к философско-онтологическому значению концепта "сингулярность" и абстрагироваться от его всевозможных аналогов в математике, биологии, астрофизике и других науках, то наиболее разработанным является его трактовка Ж.- Л. Нанси. Французский философ особо подчеркивал, что "онтологией как "социальностью" или как "социацией", более изначальной, чем любое общество, чем любая "индивидуальность" и чем любая "сущность бытия", в этой онтологии бытие есть вместе" (Nancy, 2004, р. 68.). Важно здесь отметить тот аспект, что "бытие вместе" не сводится к классическому пониманию "общего бытия", где частное сводится к общему. Принципиальное различие между этими положениями заключается в сингулярности (схождения к уникальному) конечного существования субъекта, что свойственно только конечному индивидуальному существованию. Поэтому, "бытие-вместе" реализуется в этом месте "между" общим и единичным, тождественным и различенным. Вместе с тем, сингулярность понимается одновременно и как единичность, и неповторимость, и как важнейшее условие воспроизводства социальности: "Нет слитности, нет общего бытия, а есть только бытие вместе. Всякая онтология, будучи теперь логикой бытия в себе как бытия к себе, сводится также к в-месте этих "к-себе" (Nancy, 2009, р. 150-151).

Необходимо отметить, что у французского философа социальность конституируеся лишь в актах различения, что предполагает исключительно "бытие-к- другому", но только к какому-то определенному воображаемому Другому, что несколько сужает концептуальную значимость сингулярности как полисубъектности. Напротив, расширительная его трактовка как множественности других, которые порождают равноразличность субъектов как таковых. Это имплицитно предполагает многообразные формы деятельности при взаимодействии этих равноразличных субъектов. В конечном счете, полисубъектность представляет собой результат своего рода деконструкции традиционных единств (индивидуальности, коллективности) в пользу локальной совместимости во временных или ситуационных сообществах, когда каждый раз конструируются новые формы социальности.

Существование ситуационных сообществ (а сообщества, где присутствует ИИ и относятся к такому типу) и предполагает непрерывное конструирование социальности в виде бесконечной игре различий.

Но как возможна при "плавающей" социальности идентичность субъекта? Только при признании права на автономное существование внутри некоторого, пусть и временно существующего социального целого, где она сосуществует с другими такими же идентичностями. Но тогда возникает естественный вопрос, возможно ли сосуществование идентичностей без универсальных норм и правил, разделяемых всеми субъектами, входящими в единое целое? Сосуществование множественных идентичностей субъектов без каких-то универсальных норм и правил только и способно конституировать тип гетерогенной социальности, что является очевидным парадоксом. Как утверждает в своей работе Т. Керимов, этот парадокс неразрешим, являясь условием возможности гетерогенной социальности. Это положение иллюстрируется следующим рассуждением: "Разрешение парадокса допускает возможность упорядочивания гетерогенной множественности, возможность ее репрезентации.<> Если общество возможно как таковое, то только потому, что общество лишено общего (содержания) и частной формы его репрезентации" (Kerymov, 2007, р. 27).

Исходя из подобного понимания феномена социального, где сочетание двух этих факторов - полисубъектности и гетерогенной социальности конструирует ситуационное сообщество. Оно открывает возможность существования индивидуально-коллективной, человеко-машинной субъектности, где индивид не просто находится в тесной личной кооперации с компьютером, но понимает, что коллектив, в котором он принимает деятельное участие, также принимает решения совместно с компьютерами.

Таким образом, можно определить предпосылки нового ситуационного сообщества:

- даже если становление человеко-машинной субъектности идет на всех уровнях - индивидуальном, уровне малой социальной группы и общества в целом - оно крайне неоднородно по своим качествам. На государственном уровне существуют практики и традиция самоконтроля и контроля за мегамашинами и техноструктурами, равно как реальна не меньшая традиция минимизации их влияния на социальную группу. На уровне отдельного индивида мы сталкиваемся с проблемами, выраженными в концепциях трансгуманизма: трансформации личности, организма, его сознания под воздействием кооперации с машиной. Подобные технологии воспринимаются с большой осторожностью, для них необходимо заранее формулировать морально-этические требования и ограничения;

- воздействие на уровне малой группы может оказаться для данного ситуационного сообщества определяющим: а) локальным и, одновременно, уникальным; б) оно может принести измененной группе новые возможности в самореализации, приобретении новых профессиональных умений и навыков, форм участия в общественной жизни; в) может замкнуть цикл обратной связи - когда новые изменения в группе приводят ко все большей прагматической выгоде, которая требует новых изменений и трансформаций, как со стороны малой группы, так и со стороны самих индивидов; г) при этом изменение организма человека не обязательно.

В каких формах может оказывать воздействие на малую социальную группу современный ИИ, или ИИ в ближайшей исторической перспективе? Можно здесь выделить следующие аспекты:

- создание и поддержание коммуникативного пространства, то есть обеспечение коммуникативного единства группы, создание виртуального её единства во времени и пространстве. Дело не только в мобильности связи и возможностях обмена большими объемами информации. Обеспечивается функция посредника, секретаря, который может снизить личностный барьер отторжения - зная распорядок дня и отслеживая индивидов в режиме реального времени, подобрать время и форму общения (избежать эмоционального конфликта), напомнить о необходимых для поддержания единства группы практических действиях и т.п. Для ИИ органично будет задействование широкого спектра виртуальной реальности, которую компьютер сможет быстро изменять под прагматические и эмоциональные потребности группы или отдельных индивидов (когда индивиды могут вести диалог, находясь в разных коммуникативных пространствах);

- форма целеполагания: ИИ может вырабатывать постоянную цель совместной деятельности этой группы. Потребности, которые формулируют индивиды, оформляются целями, которые им надо достичь в процессе достижения этих желаний. А цели вырабатываются исходя из возможностей членов группы и актуальных путей их использования, конъюнктуру которых оценивает именно ИИ. Поиск выгодных путей вложения капитала, перспективных профессий, курсов обучения и т.п. (Sohova, Redko 2019, p. 98-108). Сейчас малые социальные группы во многом ориентируются на публичные индикаторы, которые формулируют государственные структуры или СМИ. Но аналитические возможности ИИ позволят опираться на прогнозы более высокого качества. ИИ может создавать длительные прогнозы существования социальной группы, причем гарантировано действуя в её интересах;

- организующее начало ИИ. Пока ещё нейронная сеть не может взять на себя роль лидера. Исключение - в устойчивых группах, в которых прекращена деятельность их лидера, а остальные не могут исполнять его функции. Но ситуативно роль лидера он может исполнять уже сейчас. Например, властью над людьми, обладает переводчик либо эксперт - именно нейронная сеть, учитывая одновременно сотни факторов, может аналитически подтверждать сходство ситуаций в экономике, торговых отношениях или политике. Но благоприятная для социальной группы внешняя ситуация, которую подтвердит "слабый ИИ", потребует исполнения определённых ролей её участниками, которые, в свою очередь, будут определяться той же нейронной сетью. Так, власть программы-эксперта, которую современной общество готово принимать, становится властью программы- управленца, то есть ИИ представляет собой организующую форму;

- нормирующая и контролирующая роль. ИИ предполагает разделение персональных ролей в группе. ИИ - идеальный учетчик труда и производительности каждого члена группы. Он может составлять их психологические портреты на основании биографии и тех личных данных, которые индивиды не пожелают дать в распоряжение посторонних лиц;

- формирование групповой культуры, практик вербального и невербального общения. К примеру, ИИ может использовать эвфемизмы, которые хоть раз использовались в группе, отмечая привязку их к наиболее ярким эмоциональным моментам. Так, сравнительно быстро вырабатывается внутригрупповой жаргон, язык мимики и жестов, набор значимых образов. ИИ может быть почти идеальным цензором для потока внешней информации;

- выработка внутригрупповых эмоциональных связей с помощью ИИ. Люди начнут привязываться к среде обитания, к привычной для них рабочей обстановке, которую будет создавать ИИ. Уже сейчас можно выделить две проблемы, наиболее актуальные для социальной роли ИИ в контексте эмоций: это проблема телесности и полноты спектра аналитических процедур в мышлении. Каждая из них для своего раскрытия требует отдельной работы. Здесь можно лишь заметить, что даже при отсутствии хорошо управляемого робота-андроида, малая социальная группа может выступать референтом для ИИ в плане: а) привычной моторики, давая образцы мимики, жестов, пластики вообще; б) быть поставщиком абстракций, новых концептуальных моделей. ИИ, лишенный андроидного тела, сможет репрезентировать себя с помощью "интернета вещей", контролируя среду обитания малой социальной группы, и эта среда будет служить эрзацем его телесности, своего рода чувствилищем;

- координирующая роль. ИИ неизбежно будет использоваться для общения с другими ИИ, особенно иного структурного уровня (к примеру, государственными структурами). Простейший пример - групповой ИИ выступает первичным адвокатом, первичным юридическим представителем на сделках от лица группы, составляет налоговую декларацию членов группы, оценивает те или иные законопроекты в плане интересов группы и т.п. Так, ИИ становится инструментом коллективной субъективации социальной группы по отношению к внешним факторам, обеспечивая её автономию, постоянное попечение о самой себе, о своей стратегии. Зародыши подобного человеко-машинного взаимодействия проявляются уже сейчас в бытовых, казалось бы, моментах. Так, автомобильный компьютер автоматически вносит плату за парковку, причем, договариваясь с компьютером на парковке, и под внесенную сумму водителю указывается место для остановки или размещения.

Аналогично ИИ группы будет основным инструментом для оценивания компьютерных программ и устройств, используемых отдельными членами группы. Так, далеко не каждый индивид в группе создает для себя компьютерную среду как отпечаток своей личности, а частично приспосабливается к середе, организованной для него ИИ.

- валеологическая роль ИИ, выражающаяся в оценке здоровья членов группы и оказание, при необходимости, медицинской помощи. Как инструмент профилактики, соблюдения диеты и сохранения санитарии ИИ даже с современным уровнем роботизации может быть весьма эффективен. Если предположить, что используя медицинского робота, можно будет производить малоинвазивные операции, то понятие человеческой телесности в группе начнет неизбежно размываться: тело, как нечто, контролируемое сознанием, и являющееся домом для психики, частично будет контролироваться не только сознанием индивида, но и коллективной "психикой" группы, лишь опосредовано задаваемой индивидом.

Как промежуточный итог нашего рассмотрения: полисубъектность связана с множественной причинностью (Bashlyar, 1987, 192 p.), а ИИ становится одним из действующих факторов в функционировании гетерогенной социальности малых социальных групп. Причем, за счет своих возможностей ИИ может выполнять множественные роли (секретаря, психолога, советника, медиатора), которые сейчас доступны или группам, располагающим значительными ресурсами, или профессиональным экспертным организациям. Он будет стабилизировать деятельность ситуационных сообществ. Тогда, от временного сотрудничества индивиды смогут перейти к постоянным и развернутым формам взаимодействия. Во многом это обстоятельство связано с тем, что ИИ сможет открывать новые объекты работы индивидов и частично устранять противоречия в группе. Здесь важно подчеркнуть, что любая личностная идентичность в условиях ситуационного сообщества определяется как социальная идентичность, и может быть подвергнута постоянной деконструкции и реконструкции. "Ориентироваться на собственные стандарты", о которых говорит Р. ван Дик (van Dick, 2006, p. 70), здесь практически невозможно, потому что личностные стандарты, определяющие личностную идентичность, формируются самим ситуационным сообществом. Но при этом у индивида всегда наличествует своего рода личностный стержень, обеспечивающий преемственную связь различных идентификаций индивида. Вместе с тем, основным сдерживающим фактором использования ИИ для стабилизации малой социальной группы будет его собственная уязвимость к хакерским атакам и иным внешним негативным воздействиям.

Как будет конструироваться личностная идентичность индивида, и какие формы идентификации будут доминировать в подобной малой социальной группе? Так, в изучении социальной идентификации индивида достаточно распространена классификация, которая предлагает три компонента: когнитивный, аффективный и поведенческий. К этим компонентам социальной идентичности индивида добавляют и оценочный компонент как аддитивный эффект от когнитивного и аффективного измерения идентичности (van Dick, 2006, p. 34-35).

Когнитивный: индивиды в подобной группе очень скоро осознают единство своих знаний и умений: подборка содержания ответов и постепенное достижение единства формы будет производиться благодаря "медиаторству" ИИ. Реализация "мы-концепции" возможна через большее число личностных факторов, чем даже в современных семьях. Просто потому, что нейронная сеть может анализировать большие объемы данных в поисках закономерностей и находить в истории отношений группы новые объединяющие личностные факторы. Там, где индивиды лишь догадываются о склонностях и вкусах своих ближних, ИИ сможет вскрыть эти вкусы, анализируя запрашиваемый пользователем контент - и представить его другим индивидам в выгодном для единства группе свете;

Аффективный: общегрупповые эмоциональные переживания до сих пор достигаются через совместные действия индивидов, Так, разнообразные ритуалы (посещение церкви, совместный обед, просмотр спортивных состязаний, фильмов) требуют от группы единства времени и места. Но уже социальные сети и электронные игры показали, что эмоциональная вовлеченность пользователя доступна без единства времени и места, даже без единства целей: феномен публичных блогеров, разнообразных вариаций "стеклянных домов", когда пользователь достигает эмоциональной вовлеченности, просматривая посты или играя в удобное для себя время - в транспорте или за обедом. ИИ еще более усилит этот феномен, используя разнообразие и оригинальность форм подачи информации, акцентируя при этом внимание на самом важном.

Отдельной проблемой всегда выступает эмоциональная вовлеченность новых членов группы, постепенное изменение их вкусовых предпочтений. Тут ИИ, постоянно наблюдая за индивидом, может предсказать отрицательные эмоциональные состояния, предупреждая негативное развитие отношений в группе.

Поведенческий: общий стиль поведения и деятельности в целом, к примеру, координация мимики, жестикуляций и пантомимики, характера и тональности высказываний. Здесь ИИ позволяет лучше распределять роли-образы, которые неизбежно должны отличаться в группе. Простейший инструмент - создание образа для подражания. Если индивид видит в зеркале себя, на соседнем дисплее несколько измененный собственный образ, и может легко изменить свою мимику, жестикуляцию, осанку, поправить одежду и т.п., то с высокой вероятностью он так и сделает (отдельным вопросом выступает воспитание детей с помощью подобных методов).

Можно здесь указать и на два универсальных механизма достижения групповой идентичности (Bazarov T. Yu., Kuzmina M. Yu., 2005, 30-45 p.): "представление, видение субъектом другого человека как продолжения самого себя, наделение его своими чертами, чувствами, желаниями" и "механизм постановки субъектом самого себя на место другого, приводящий к усвоению личностных смыслов последнего".

Важнейшим критерием устойчивости группы есть возможность преодоления внутренних конфликтов. Как чисто прагматических, так чисто эмоциональных, или же преодоление противоречий и разногласий между лидером и группой, или субгруппами.

ИИ, обученный с помощью теории игр, может обеспечивать "сотрудничество без эксплуатации", то есть осуществлять взаимодействие между членами группы исключительно для взаимовыгодных действий (Lerer, Peysakhovich, 2018). Тогда группа существует какое-то время, и, если прагматические интересы её участников начинают противоречить друг другу, периоды общения сокращаются, и группа постепенно начинает распадаться. Все эмоциональные и поведенческие признаки единства не воспринимаются членами группы как обязательные, как требующие перестройки собственной личности. Сейчас так существуют разнообразные кооперативы, сообщества по интересам типа клубов филателистов, любителей шахмат или реконструкторов. Самоидентификация легко принимается, и, так же легко утрачивается.

Совершенно другая картина возникает, когда индивиды, входящие в социальную группу, заведомо готовы учиться, самосовершенствоваться, серьезно менять образ жизни, трансформировать свои установки и предпочтения.

Здесь возникает важнейшая трилемма, которая позволяет определить формы идентификации индивида в малой социальной группе и указывает граничные условия отождествления индивида и малой социальной группы еще до детального изучения современных темпов развития ИИ. Они практически не применялись в качестве характеристик малых социальных групп:

а) ИИ, как ассистент и один из центров полисубъектности, может целиком подчиняться лидеру группы. Можно утверждать, что это является граничным условием отождествления индивида и малой социальной группы, ибо открывает широкое поле для управления сознанием членов группы, что может привести к разнообразным формам эксплуатации и злоупотреблений. Субъективно индивид начинает существовать в искусственно созданной реальности, общаясь с "харизматическим лидером", образ которого формируется в его сознании с помощью ИИ. Может произойти откат к определенной разновидности средневекового религиозного мировоззрения, когда человек воспринимал мир целостно, организмически, видя в любом ярком событии волю высших сил, ведущих с ним диалог (Styopin, Kuznetsova, 1994, p.111). Идентичность индивида и малой социальной группы может определяться не утилитарными выгодами, а в буквальном смысле - мировоззренческими представлениями индивида. Он не сможет мыслить своего бытия вне группы. И пределы воздействия на него ограничивает либо самоконтроль лидера, либо вмешательство всевозможных государственных структур. Воплощением подобной модели могут стать не столько деструктивные культы, сколько большие семьи, где родители, перепоручая воспитание семейному ИИ, полностью определяют образ жизни детей, отстраняют их от получения нормального образования и т.п. Конфликт в такой группе может привести к полному подавлению личности взрослого человека или к остановке в развитии ребенка. Подобные конфликты практически неизбежны, если цели лидера начнут расходиться с системой взглядов, которая была у рядовых членов группы в момент её создания;

б) возможно подчинение единожды заданным и провозглашенным целям, нормам и правилам, фактически возведенных в догмы, воспроизводство одного набора эмоциональных предпочтений и ожиданий. Группа становится своего рода аналогом уже сложившейся церкви, либо клуба с весьма консервативными правилами, либо же фирмы, работающей в узком секторе (аналогом средневековых цехов и артелей). Естественный путь генезиса и дальнейшего развития таких групп - уход реального лидера, который определял внутренний порядок и эмоциональный фон в группе. ИИ становится идеальным инструментом консервации, воспроизводя сумму поведенческих и эмоциональных реакций ушедшего лидера. Можно утверждать, что это одно из важнейших граничных условий отождествления индивида и малой социальной группы. При нем возможно и принятие такого ИИ от посторонних лиц как фактора распространения нового мировоззрения, моды, религии, новых форм организации семьи или деятельности. Но конфликт между индивидами внутри группы, или же с возникшей субгруппой внутри группы, может сравнительно легко разрушить консервативное единство - ведь без лидера в группе разовьётся новая система противоречий;

в) работа ИИ над сохранением целостности группы, как таковой, предусматривающая устранение различий в прагматических интересах, эмоциональных и поведенческих реакциях членов группы, что достигается постоянной поиском и нахождением некоего общего вектора развития. Этот вектор может меняться, принося максимум выгоды всем членам группы. Примером тут может быть фирма, которая требует заданного процента прибыли, и существует, пока эта прибыль идет на зарплату её работникам. Легко меняются области деятельности, предпочтения, виды досуга - лишь бы продлить существование фирмы-группы. Здесь личностная и групповая идентичность индивидов будет выражаться не столько через принадлежность к стандарту поведения или использование устойчивой лексики, им свойственна изменчивость. Но, скорее всего, через постоянное осознание членами группы своей взаимозависимости и взаимосвязи как сообщества акторов совместной масштабной деятельности. Граничным условием отождествления индивида с малой социальной группой тут вступает скорость приспособления группы, как целого, в сравнении с приспосабливаемостью отдельного индивида. Если же исчезнет представление о партнере, как об адекватном продолжении самого себя (потому что "я" приспособился лучше), то группа, как правило, распадается.

ИИ может обеспечить переформатирование "Я" индивида или коррекцию его эмоциональных предпочтений и ожиданий куда лучше, чем преподаватели, традиционные лидеры неформальных сообществ и сект, профсоюзов или фирм в силу своего постоянного общения с индивидом, постоянного присутствия в его бытии. Как следствие, индивид легко будет выполнять привычные трудовые операции, но резко снизится обучаемость, есть вероятность возникновения неврозов. Не исключены случаи серьезных невротических, а иногда, и психических расстройств.

Значит ли это, что ИИ станет потенциально опасной для индивидов технологией?

Скорее, можно говорить о становлении социального противоречия на новом технологическом уровне.

С одной стороны, ИИ, разработанные для работы с большими социальными группами, или же для обеспечения нормального функционирования государственных структур будут сравнительно совершеннее дешевых, маломощных ИИ, используемых малыми социальными группами. Поэтому они смогут комплексно воздействовать на индивидов малых социальных групп. С другой стороны, повсеместное внедрение компьютеров и становление "интернета вещей" способствует роботизации производства, снижению военной и экономической роли индивидов. Если в расцвете индустриальной эпохи государство было заинтересовано в работнике (рабочем, инженере, конструкторе) и солдате, и тоталитарными методами добивалось соответствия индивидов военно-промышленным стандартам, то в ближайшем будущем потребность в людских ресурсах станет не так очевидна.

Следовательно, ИИ, как инструмент организации малой социальной группы, как составляющая её полисубъектности, обладает амбивалентностью. В случае утилитарного, узкофункционального использования ИИ, которое не приводит к изоляции индивида от общества, социальные группы получают чрезвычайно полезный и действенный инструмент. В малой социальной группе индивид во многом раскрывает свои личностные и/или профессиональные возможности, и существует в комфортных эмоциональных условиях. Его подавление будет контрпродуктивно, что подтверждает современная проблема атомизации общества. Но, если воздействия ИИ-группы на индивида становится тотальным, такой интеллект превращается в инструмент своего рода маргинализации, самоизоляции социальной группы.

Если проследить историю малых социальных групп, то практически всегда им требуются условия, соответствующее техническое обеспечение. Семье нужен дом, рабочему коллективу требуются инструменты - формы меняются, но без материальных активов социальные группы не существуют. Аналогично и организационно-юридические статусы групп - есть обычаи и ритуалы малых сообществ, есть юридический статус клубов, семей или кооперативов. В ближайшей перспективе ИИ станет одним из инструментов, обеспечивающий новый уровень развития таких социальных групп, создавая материальные активы и юридическое оформление. Можно говорить, что ИИ будет поддерживать полисубъектность и гетерогенную социальность малой социальной группы, обеспечивая возможности выбора в деятельности группы и напрямую влияя на принимаемые решения. Уходя от крайностей чисто утилитарной кооперации и слепого подчинения лидеру, ИИ может обеспечить взаимодействия индивидов в группе так, чтобы максимально раскрыть их личностный или профессиональный потенциал.

Научная новизна: показано, что ИИ станет системообразующим фактором для деятельности малых социальных групп будущего, что позволит поднять уровень их субъектности и социальности. При отсутствии конкурентного противостояния, появится возможность сравнительно быстро образовывать новые социальные группы, так как реальные противоречия индивидов будут сглаживаться разноплановой виртуальной средой, индивидуальной по форме, но единой по содержанию. Это позволит начать взаимодействие, а потом выработать стратегию деятельности и общий стиль поведения, эмоциональные привязанности и психологические установки участников социальных групп, что позволит решать проблему личностной идентичности на индивидуально- групповом уровне. Вместе с тем, принципиально негативным фактором может стать эмоционально-когнитивное удержание индивида в подобной группе: в случае актуализации противоречия индивид-группа возможно подавление воли индивида, снижение его когнитивных и поведенческих возможностей, активизации неблагоприятных или негативных эмоциональных состояний. Необходимо учитывать этот фактор, который способствует превращению ИИ в инструмент маргинализации малых социальных групп. Поэтому, возможно такое существование малых групп, где роль лидера фактически возьмет на себя ИИ, формируя индивидуальную и групповую идентичность. Тем не менее, не следует абсолютизировать эту негативность существования социальных групп. Она будет существенно смягчена противодействием институтов государства в виде практически всех крупных государственных структур - экономических, политических, юридических, религиозных, этнических и т.д.

Выводы: одна из проблем оценки воздействия новых технологий, как правило, предусматривает узкий спектр прогнозируемых ситуаций и неполный перечень тех субъектов, которые могут быть заинтересованы в их развитии. Одна из разновидностей коллективных субъектов - малые социальные группы - в дальнейшем активно будут использовать ИИ. Это позволит обеспечить гибкое взаимодействие между индивидами, моделировать их общение, сравнительно быстро создавать эмоциональные привязанности и психологический фон в группе, вырабатывать единый стиль взаимодействия, общения и деятельности, эффективно формировать индивидуальную и групповую идентичность. Поэтому, попытки экстраполировать существующие демографические или социальные тенденции общества и прогнозировать при этом развитие малых социальных групп без учета фактора ИИ - уже сейчас можно считать ошибочными.

ИИ сможет частично взять на себя функцию организатора, посредника, устроителя коммуникативного пространства в малых соцгруппах, выполнять многообразные функции, стабилизировать ситуационные сообщества и, в конечном счете, обеспечить становление в тех составах, которые сейчас считаются маловероятными. Многие члены группы будут идентифицировать потребности ИИ как продолжение своих собственных, отождествлять себя с ним когнитивно и эмоционально, планируя свое поведение и деятельность в целом. А граничные условия идентификации индивида с группой, при условии достаточного уровня воздействия ИИ на человеческую психику, могут задаваться не только рациональными, поведенческими или эмоциональными мотивами членов группы, но и соотношением возможностей ИИ малой социальной группы и других ИИ (государственных и т.п.). Универсальным граничным условием существования нового вида социальной группы выступит скорость изменения и приспособляемость поведения и деятельности в целом индивидов, которую сможет обеспечить ИИ для соответствия быстро меняющимся внешним условиям, задаваемых социумом. Прогнозировать же развитие малых социальных групп надо уже сейчас, потому что скорость развертывания информационных технологий выше, чем скорость, к примеру, распространения железных дорог и строительства автобанов.

В качестве ближайшей исторической перспективы исследования представляет интерес изучение изменение форм личностной идентичности в контексте функционирования малых социальных групп. Также целесообразно разработать категориальный аппарат и математические модели, которые будут адекватно описывать степень замкнутости информационных потоков в малой социальной группе, что является критической величиной для её функционирования в самоизоляции.

References

Urri D. Kak vyiglyadit buduschee? / D. Urri; per. s angl. A. Matvienko; pod. nauch. red. S. Schukinoy. - M.: Izdatelskiy dom "Delo" RANHiGS, 2018. - 320 p. (in Russian)

Demir, M., Cooke, N., & Amazeen, P. (2018). A conceptual model of team dynamical behaviors and performance in human-autonomy teaming. Cognitive Systems Research, 52, 497-507. https://doi.org/10.1016/j.cogsys.2018.07.029

Artificial Intelligence for the Internet of Everything. Academic Press 2019 - 303 p. https://doi.org/10.1016/C2018-0-00012-2 p. 101-116.

OECD (2019), Artificial Intelligence in Society, OECD Publishing, Paris, p. 148 https://doi.org/10.1787/eedfee77-en.

Marcus G. What Comes After the Turing Test? // New Yorker. - Conde Nast, 9 June 2014.- https://www.newyorker.com/tech/annals-of-technology/what-comes-after-the-turing-test.

Brooks R. Steps Toward Super Intelligence IV, Thingsto Workon Now [V Internete] RODNEY BROOKS Robots, AI, andotherstuff. - RodneyBrooks., 15 July 2018 . - https://rodneybrooks.com/forai-steps-toward-super-intelligence-iv-things-to-work-on-now/.

Mavridis N. A review of verbal and non-verbal human-robot interactive communication (2015) Robotics and Autonomous Systems Volume 63, Part 1, Pages 22-35 https://doi.org/10.1016/j.robot.2014.09.031

Hoking S. Kratkie otvety na bol'shie voprosy. / S. Hoking; per. s angl. - M.: Jeksmo, 2019. - 256 p. (in Russian)

Nansi Zh.- L. Byitie edinichnoe mnozhestvennoe / Zh.- L. Nansi; Per. s fr. V.V. Furs pod. red. T.V. Schittsovoy. - Minsk: Logvinov, 2004.- 272 p. (in Russian)

Nansi Zh.- L. Neproizvodimoe soobschestvo: Novoe izdanie, peresmotrennoe i dopolnennoe / Zh.- L. Nansi; Per. s frants. Zh. Gorbyilevoy i E.Troitskogo. - M: Vodoley, 2009.- 208 p. (in Russian)

Kerimov T.H. Nerazreshimosti / T.H. Kerimov. - M.: Akademicheskiy Proekt; Triksta, 2007. - 218 p. (in Russian)

Sohova Z. B., Redko V. G. Modelirovanie poiska investitsionnyih resheniy avtonomnyimi agentami v prozrachnoy konkurentnoy ekonomike. // Iskusstvennyiy intellekt i prinyatie resheniy, 2019, N2 - p.98-108 DOI 10.14357/20718594190210 (in Russian)

Bashlyar G. "Novyiy ratsionalizm" Moskva,"Progress", 1987, 376 p. (in Russian)

Van Dik R. Predannost' i identifikacija v organizacii / R. Vann Dik; per s nem. - H.: Izd-vo Gumanitarnyj centr. 2006. - 142 p. (in Russian)

Bazarov T. Yu., Kuzmina M. Yu. Protsessyi sotsialnoy identichnosti v organizatsiyah // Ros. psihol. zhurn. 2005. T. 1. N 1.- 30-45 p. (in Russian)

Lerer A., Peysakhovich A. Maintain in gcooperation in complex social dilemmasusing deeprein for cementlearning March 5, 2018 https://arxiv.org/abs/1707.01068v4

Styopin V. S., Kuznetsova L. F. Nauchnaya kartina mira v kulture tehnogennoy tsivilizatsii. -- M., 1994. - 274 p. (in Russian)

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Урри Д. Как выглядит будущее? / Д. Урри; пер. с англ. А. Матвиенко; под. науч. ред. С. Щукиной. - М.: Издательский дом "Дело" РАНХиГС, 2018. - 320 с.

Artificial Intelligence for the Internet of Everything. Academic Press 2019 - 303 p. https://doi.org/10.1016/C2018-0-00012-2 p. 101-116.

OECD (2019), Artificial Intelligence in Society, OECD Publishing, Paris, p. 148 https://doi.org/10.1787/eedfee77-en.

Marcus G. What Comes After the Turing Test? // New Yorker. - Conde Nast, 9 June 2014.- https://www.newyorker.com/tech/annals-of-technology/what-comes-after-the-turing-test.

Brooks R. Steps Toward Super Intelligence IV, Thingsto Workon Now [В Интернете] RODNEY BROOKS Robots, AI, andotherstuff. - RodneyBrooks., 15 July 2018 . - https://rodneybrooks.com/forai-steps-toward-super-intelligence-iv-things-to-work-on-now/.

Mavridis N. A review of verbal and non-verbal human-robot interactive communication (2015) Robotics and Autonomous Systems Volume 63, Part 1, Pages 22-35 https://doi.org/10.1016/j.robot.2014.09.031

Хокинг С. Краткие ответы на большие вопросы. / С. Хокинг; пер. с англ. - М.: Эксмо, 2019. - 256 с.

Нанси Ж.- Л. Бытие единичное множественное / Ж.- Л. Нанси; пер. с фр. В.В. Фурс под. ред. Т.В. Щитцовой. - Минск: Логвинов, 2004.- 272 с.

Нанси Ж.- Л. Непроизводимое сообщество: Новое издание, пересмотренное и дополненное / Ж.- Л. Нанси; пер. с франц. Ж. Горбылевой и Е.Троицкого. - М: Водолей, 2009. - 208 с.

Керимов Т.Х. Неразрешимости / Т.Х. Керимов. - М.: Академический Проект; Трикста, 2007. - 218 с.

Сохова З. Б., Редько В. Г. Моделирование поиска инвестиционных решений автономными агентами в прозрачной конкурентной экономике. // Искусственный интеллект и принятие решений, 2019, N2 - С.98-108 DOI 10.14357/20718594190210

Башляр Г. Новый рационализм / Г. Башляр; пер. с фр. - М: Прогресс. 1987. - 376 c.

Ван Дик Р. Преданность и идентификация в организации / Р. ван Дик; пер с нем. - Х.: Изд-во Гуманитарный центр. 2006. - 142 с.

Базаров Т. Ю., Кузьмина М. Ю. Процессы социальной идентичности в организациях // Рос. психол. журн. 2005. Т. 1. N 1.- С. 30-45

Lerer A., Peysakhovich A Maintaining cooperation in complex social dilemmas using deep reinforcement learning. March 5, 2018 https://arxiv.org/abs/1707.01068v4

Стёпин B. C., Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. -- М., 1994. - 274 с.

Оставить комментарий © Copyright Бескаравайный Станислав Сергеевич (beskarss@rambler.ru) Размещен: 02/07/2021, изменен: 02/07/2021. 54k. Статистика. Статья: Философия Философия Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Статья написана в соавторстве с В.И. Палагутой. DOI: https://doi.org/10.22481/praxisedu.v17i44.6839 / Изучение воздействия технологии искусственного интеллекта (ИИ) на общество, что приводит к формированию принципиально новых социальных групп. Наибольшим разнообразием и свободой развития будут выделяться малые социальные группы, непосредственно взаимодействующие с ИИ. Необходимо сформулировать основы модели, которая будет описывать их генезис и самоподдержание.

Бескаравайный Станислав Сергеевич : другие произведения.

Становление коллективных субъектов малых социальных групп в информационную эпоху (проблема идентичности)