Всем разлюбившим и разлюбленным, как дерево подрубленным и падающим в быт и нищую жизнь без любви со взглядом вышколенным, спокойным и уравно вешенным, ах эти дурачки нездешние, такие взбалмошные, странные, они навеки в безымянную все лягут землю всё равно. И смысла нет ни в том ни в этом. Любить иль нет. Секрет простой - люби себя и строй свой быт, так, чтобы не могли сломать. Чтоб ты был так неуловим для чувств и жизненных забот о ком-нибудь, кто рядом дышит и раздражает, и пыхтит, ползёт по жизни, не отпустит тебя направо и налево. Нет, надо смело обрубать все зряшние слова и мысли, и связи...тоже, ну их к лешему. Ты сам себе не будешь лишним. Лишь сам себе не будешь лишним.
Я знаю, я, наверно, это помню, когда родился ты, я вздрогнула, и в небо посмотрев, сказала, - Здравствуй, но почему так долго ждать себя заставил? Я где была? Сидела где-нибудь за партой, плавала? И плавно в мой ум входило понимание того, что в мире я уже как будто не одна.
...ты ещё не мог ответить, как не ответил и поздней, когда нас закрутил вермееровский ветер затей прикосновений, расставаний так надолго, что мне казалось тучи в доме забрались в шкафчики с едой, тарелками и блюдце с майсеновскими мечами слезинками меня встречало, абажуры склоняли головы, пытаясь напугать тенями, не ведая, что страх растаял в складках шершавых штор. Я не боюсь теней. Боюсь лишь нервной длительности суток, в которых не найдёшь минутки, чтоб встретиться со мной. Я, обжигаясь, торопливо пью свой чай, ноздрями вслушиваясь в запах кофе вчерашний, ты пил его из моей чашки.
Скатилось солнце цвета шафрана в табакерку облаков и там затеяло сквозить лучами, простые вещи превращая в тайны - я думаю ты ждал меня, не зная совсем ещё, ты говорил с другими, когда незрима за твоим плечом стояла, ты думал, о чём? Ты чувствовал, что я уже всегда с тобою? Иглой луча пронзенный тополь заштопал листьями пространство, и вновь уютно безопасно и тихо между пробужденьем и сном мы далеки и рядом. И взгляд мой обойдя предметы, что тебя скрывают - дома и ветви деревьев, добегает в твой дом и я смотрю себе в лицо, из все скругляющих пространства твоих объятий кольца?
Возможно мы с тобою родились из одного какого-то плода, что раскололся и семена повысыпал на землю влажную. Своими комьями скрывала она нас друг от друга, не дотянуться было, не хватало сил
Ты думал обо мне, читая эти книги и сидя на веранде, на листья клёна глядя. Ползли стихая тени, и в кофемолке кофе так здорово распух не зёрнышками - запах ом. Ты сигарету крутишь в руке и ждёшь немного, ты не торопишь время, ты знаешь ещё рано ещё тугой пропеллер не закрутил обратно свой ветер, чтобы завтра произошла нечайность, которая вела нас так долго к нашей встрече.
Успокаивая меня, ты поступил так просто, взял длинную верёвку времени, что нас разделяет, и положил её на пол, измеряя её ступнями ног говорил, что верёвка длинна конечно, но если её скрутить - за витком виток, то получится всего шажок. Скрутил и дал мне, поцеловав в висок. Я прыгала через время как через скакалочку, я подвешивала на времени боксёрские твои перчатки. Я крутила время на руке и таскала за собой как дурацкую крысу за хвост. Может быть его в окошко выбросить? Я смотрела ночью в небо без звёзд, с молочным оттенком снежной поляны. Вот в чём твой просчёт - ты не научил меня скручивать время.
Я трогаю губами воздух, я трогаю руками стены, я глажу этажи ожиданья, предчувствий и осязанья тебя. Я ем какой-то корж и вздыхаю, я стряхиваю с живота крошки, ты скоро приедешь, я знаю. Я знаю, но боюсь немножко, а вдруг ты меня изменившуюся не узнаешь.
Ты когда-нибудь думал , что я думаю о тебе. Именно-именно я о тебе, ни о ком другом, не другая. Да и я тоже, да. Ты сегодня приедешь? Мне страшно немножко. Вдруг я в твоей памяти, совсем не такая - другая. Я не знаю, как мне подстроиться под твоё меня ожидание, и не знаю, нужно ли это, потому, что потом всё равно ты увидишь, что я не такая, какую придумал ты себе, пока меня не было рядом.
Я приеду, и ты всё узнаешь, не думай ничего лишнего, всё будет просто здорово, только дождись меня, не уходи из дома, не уезжай на автобусе, к тётке как в прошлый раз, когда я тебя не дождался. Просто поверь себе и мне, и всё будет здорово. Ты дождись меня, я приеду, ты дождись.
Пожалуйста пусть в этот раз будет всё хорошо, не так как в прошлом году, когда мне так было паршиво, после недельной любви. Должен же где-то быть человек, что родился быть только моим.
Интересно, а в России сейчас дышат?
Да, женщинам хлеб без очереди.
Птицы на юг не хотят, лентяйничают, наверно,
Швейцары за пуговицами совсем не следят, бродяги.
Что за дурацкий баян, знает одну лишь песню
В Африке у мангусты лучше спроси о сыре.
Что за блатной прикол, дверь заклинило
Солнечные чебурашки ходят в лес только строем.
И почему опята, лезут под пень,придурки,
Весело или грустно, песня всегда как дура.
Выхухоль - это выхухоль.
Нечем платить, задаром, можешь взять,
Только завтра не приноси обратно.
Шило в кармане ноcишь? Да, это правда осень.
Явное несовпадение мнения автора с паникой
Куда-то бежит проклятая.
Как жрать, так мы все на месте.
Солнечный круг - навечно, здесь и считаться нечем,
Разве количеством пальцев не прибомбашенных к вечеру
Чего ты добиваешься, да нет я вчера был трезвый
Сегодня, пока ещё тоже,
Прилягу с тобой, ты не против?
2.Tаинственное просветленье
И вот приходит этот миг - таинственное просветленье,
Я ждал его, но так случайно и независимо его явленье и не ускорить не подстроить его приход
Как будто с неба в душу льёт бесценный свет и нет, не мысли, и не могу сказать, что чувств. Да. Просто свет как Чудо.
Я часть всего. И всё в себе включаю, любую часть безмерности и не умом, а внутренним каким-то совпаденьем , слияньем с вечным. Просто я одно с ним целое. И, сознавая сиюминутность этой мысли, и непротяжённость жизни, я всё же знаю, что есть во мне и всём какой-то единый и непонятый мной смысл.
И ощущение слиянья с вечным вдруг увеличит мою значимость, я не могу сказать до бесконечности, но просто качество иное придаст. Да, я сумею выдержать без стрессов то, что не мог в иной своей какой то ипостаси. И то, что просто убивало и ранило, и било по душе не то чтобы не вижу вообще, а пропускаю сквозь себя без разрушенья. Я вижу, чувствую, я действую, но без убийственного самоедства. А угрызенья совести? Нет я их не гоню, я просто нахожу дорогу к исправлению допущенных ошибок, пытаясь сократить тот путь, что долог.
Бывают жалкие и сумрачные дни, когда потерян и один, совсем один на веки вечные во всей вселенной. Не то чтоб даже страх, а полная бессмыленность всего вдруг нарастает. Как с этим справиться? Что нам мешает прожить своё подаренное время свободно, страстно, вдохновенно без жалкого нытья и забиванья в угол со взглядом загнанным буравчиком оттуда?
Наш разум часто нам приносит загадки, что не разгадать, и мы ныряя в них как в обморок. готовы все свои защиты сдать легко. А как потом наружу выбираться. Быть может вещи есть, которые к уму и чувствам несмелым лучше никогда не подпускать?
Неразделим поток летящих мыслей полезных, вредных , бесполезных. И как устроить сито. И в то же время не убить нечаянно какое-то шальное, но всё же конструктивное. Я для себя вопрос этот решаю очень просто.
Я разрешаю думать себе всё. Я разрешаю записать себе любую чушь и глупость. Но видя собеседника глазами написанный мной текст, его я изменяю, частенько просто убиваю. Я корректирую себя людьми, мной уважаемыми. Да, не всегда я соглашаюсь, и спорю часто. И выношенную в подобном споре мысль, печатаю. И взглядом беспристрастным уже смотрю я на неё со стороны. Порою нравится мне день, потом наскучит, порой добавлю пару слов, улучшу текст. Но время делает с ней что-то странное и высказанная когда-то мной, она бывает отдаляется и я не понимаю то, что однажды понял. Да, это странно. Но, думаю, вполне имеет объясненье. Да, было мне дано в мгновенье просветленья. Теперь же нужно поработать, чтобы на ту же подняться вновь ступень.
Имея правильную технику мышленья, мы можем разум свой использовать как сеть, как желоб, как воронку, как сосуд, рычаг, да множество иных сравнений в одно мгновение я подберу.
Здесь главное держаться понятия, что разум беспределен, но конечен. Он главное и в то же время, бывает, что он лишь обуза для получения единственной и цельной картины мира на момент с той точки зрения , на малую которую ты влез, так взгромоздился, что её перекосило бедняжку. Дай же ей поблажку. Ведь точек много. Все облазить тяжко, конечно, соглашусь. Я и не тщусь, лишь просто так, меняю. Порой.
Когда уверен в правоте на сто процентов, вот здесь тебя и ждёт облом. И вдруг меняются понятия , законы. И вылезает вдруг из ниоткуда возможность геометрии иной, нелобачевской, про эвклидову забыли, и треугольники и призмы в какую-то уплыли звенящую и крошечную даль. Подташнивает, жаль, но здесь пока ещё предел для разума. Но не для чувства, что всё же всё едино! И глубина какой-то тайны случайной или не случайной, тебя качает в колыбели вернувшегося вновь незнания.
dd> Тест на прозрачность. Там на подоле ночи...
Просто сидеть и жрать прозу ломтями розгами бить запотевшее знанье, вредно ли жить если ты не устанешь верить и ждать и тянуться устами. И в темноте в неопознанной тени длить свою жизнь тихонравным растеньем
Там на подоле у ночи срывая сны все свивая венком и не видя будешь ли дальше хранить эту тайну. Галькой играя море забудет как ты здесь падал в волны и не был ты не любим ты не хуже не лучше болью тягучей льётся прощенье. Нет ты не пройден ты на середине но почему же любви нет в помине надо начать всё сначала и нежность пусть всё заполнит пространство порожнее.
Пахну я хлебом морем и небом моя любовь не парит и не тает она земная она земная.
Тест на прозрачность. Закутать даль...
Здесь не трогай здесь самое ранимое и боль будет такой что просто просто просто... я стану ноль
Там влажно дышит воздух за окном, а мне так всё равно я ношу не могу тащить сегодня своих печалей вчувствований. Жизнь? Стоит и смотрит словно на бархане а я валяюсь где-то низачем и поцелуй твой тает он стал каким то чёрным. Я смерти не боюсь и мне не всё равно зачем я длюсь и жадно я просматриваю событий свиток сплести бы всё в сплошную шаль закутать даль. Такая жалкая неотвратимость подсматривает как я здесь кручусь и что придумаю чтобы её задвинуть
Плюю ей в суп.
Тест на прозрачность. Неба утренний пожар...
А утренняя нежность еще подслеповатым солнцем ещё таким всем несвершённым и вроде даже несбывшимся. И деревца как венки торчат их ветки - капилляры я рву восхода суть как рану
Я не стесняюсь солнца и птиц и я могу вся до конца раскрыться навстречу лучу.
Моё пленительное чудо пытается меня нащупать и не найдя скулит о чём-то, моё животное мой день ты будешь жадным или жалким и сколько принесёшь потерь.
И пронесёшь ли ты прохладу не ввергнув в вечера больного ада жар.
Смотрю я в неба утренний пожар...
Тест на прозрачность. Льётся сочное время прочь...
Далеко за полночь и подстрочником льётся сочное время прочь. Понимаешь. Ведь это не я это кто-то идёт босиком и пьёт воду пьёт воду глядя в окно и не видя ночи видя только что ты не хочешь плыть со мной и не то что боишься ты в своей параллели длишься я пытаюсь туда проникнуть но ты на границе стоишь и не пускаешь мою загрустившую тишь
Ты другого всегда покроя любишь время оно такое у тебя словно льдинка надтреснутая и подтаивает и сочится водой как сукровицей моя боль. Сердце обрастает тайнами как чешуёй.
Тест на прозрачность.
Кризис разума
горловым перекатом, звуки капали и неслись по касательной и цепляли, но падая на пол или взлетая и никак не могли дозвучаться до спасительной ноты, что была там на взлёте, я ведь помню, я слышала, ставлю вновь, ах, не вышло... Что же мешает? кто обидил звучанье? Вот опять нарастает напряженье и опять унеслось в несвершенье
И волна за волной что там мой нет второй май ай бой стой нет слой и слоистость свист и вниз и вззлёт неужели наверно ещё дотянись наконец-таки вот
та ла я во да вот там тогда так нет вычти всё что раньше хотел сказать не перейти эту реку не взять не вернуть не напеть не простить свить ли гнёздышко птицей или совсем не быть пти цей плыть просто плыть не кем-то волной хлоя вылила всё что в душе было злое и теперь ловит выловит только святые звёзды стрелочками взлетающие в искреннесть
тихо дышу я тихо дышу я не выдыхая лишнего знания я вне я таю я понимаю тебя понимаю ты так плавно пла плавишься изнемогая мог ли ты знать что здесь всё по другому мучая время нельзя взять основу нет не получится и не пытайся бейся и вся жизнь выльется в жёлоб там протекая по быстрым и чутким будет ли весело будет ли жутко кризис наступит в твоём пониманье и ты наступишь на свою память грубо и жёстко красные вёсны выстрел и сброс и отказ навсегда кровь не имеет названья вода дальше не нужно остановись высь или ужас высохло выросло выбрало всё что однажды сбылось остров подтоплен и больше нет смыслов
________________________________ВСЁ ВЗОРВАЛОСЬ________________________________________________________
______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
УПРАЖНЕНИЯ ДЛЯ БЕГЛОСТИ ПАЛЬЦЕВ
1.
Серьёзность - не моя забота.
А методичность и тем паче,
И за окном печали плачут теряют ищут ждут кого-то.
А я всё так же отстранённо всё упражняю ум и беглость не то чтоб мыслей, просто пальцев, центральною моей задачей, я понимаю уклоненье от всех возможных помешательств на чём угодно ( лень , достаток, успешность... ) но всего, как видно, я не сумею избежать. Ну что ж, попытка ведь не пытка.
2.
И я хочу предупредить, что все мои противоречья во мне живут сплетаясь тесно и если устранишь одно, то сразу рушится всё зданье. Уже я устраняла, знаю. Поэтому скажу, что всё во мне сплетённое совместно и неделимо. Честно. Мне кажется, что смысл не в нахожденье истин, а в поиске.
Не смейся. Я объясню свою позицию. И если хватит у тебя терпенья прочитать, приблизишься к тому, что я пытаюсь отстоять. Не понимая, впрочем, досконально сама... Но это и не важно
Тьма низких истин бродит низко, но сокрушённая обманом, летит легко и пахнет пряно и завораживающе. Красиво, воще...
3.
Жалею я людей, которые ни разу в жизни не ткнулись в стену носом с вопросом, - дьявол, или чёрт, ведь всё совсем наоборот, не так как думал я всю жизнь - скажи! И этот отвечает,- А сам и разберись, ведь для того тебя и выпустили в жизнь не бессловесною поганкой или каким-то дромадером жующим жвачку, что похвально, но человеку не к лицу. И дальше ты бредёшь неспешно и каждый шаг свой соразмерив, что в прошлом или настоящем, всё в будущее смотришь с башни своих спружиненных мозгов. А разожмётся вот пружинка, и полетишь ты - будь здоров, и знать не будешь дикой местности , куда вонзишься как с небес свалившийся Икар. Но не бывает даром напряженья, и сжатие всегда родит движенье ускоренное. Лишь лови... Платочком я тебе машу с земли...
4.
Мой мальчик, говорит тебе учитель жизни, не думай, что раз и навсегда найдёшь ты истину. Это капкан. Ты думал что в моей наполовину лысой голове всё чёткими уложено рядами, так я тебя враз успокою - там канкан, там дикий танец и всё время всё меняется. Хотя, конечно, есть и чёткие настроенные струны и клавиши, что молоточками по струнам ловко бьют, но - нет, уюта не дождёшься. И даже среди нот. Их 7 для одного, а для другого больше раз в тысячу.
Нет, не стремись к кладбищенскому сну, к покою, завершённости и тьмы застывших склепов, с мокрицами живущими под плитами, что истин застывших слепки, старательно беги.
5.
Чтоб угодить тебе, не буду я меняться. И буду я такой, какой хочу сегодня. А завтра ты привыкнув ко мне, решишь смириться, а я уже шагнула за линию и снова с тобой не совпадаю. Я не хамелеон подстраивать окраску. И ты. И ты такой. И вязнем мы в несовпаденьях, но если дотерпеть до нового и вдруг какого-то нежданного, но яркого свеченья, что из моих перелетает рук в твои. Обратно, и опять. И волшебство общения удваивает мощь, и кажется сгоришь... Но это лишь обман и вновь стоишь с ничем и смотришь на рассыпавшееся сиянье. Лишь пепел там и он уже развеян...
6.
Ты понимаешь, тема порой определяет, все смыслы, что пытаемся сегодня вместе выследить. Давай с тобою просто сегодня не искать, а восхищаться всем, чем можно восхищаться. Я так люблю от всех твоих взлетать посылов. Толкни меня! Толкни!!! Я так люблю взлетать. Но ты сидишь устал. И не летать сегодня. А я уйду не злая, а просто так голодная. Ну, ладно, раз нельзя, не будем восхищаться. Я сяду буду тихо копать чужую грядку, смотреть как там взрастёт стишок чужой, окученный моей любовью тихой, моим покоем...злющим. Ты просто пошутил!!! Куда мы полетим???
7.
Есть у меня крошечная, маленькая надежда, что всё-таки ты не думаешь, что я твоя вещь, ну я не так выразилась, просто моя принадлежность к тебе моею любовью не определяет такое моё к тебе вседоверие, что я моментально меняю все свои размышления при твоём недовольстве мной. Ой! Круто сказ тебе вседоверие, что я моментально меняю все свои размышления при твоём недовольстве мной. Ой! Круто сказалось, сама удивилась гладко и длинно. Во, блин.
Я не пойду на уступки. Потому что такой же как ты мыслитель я и художник. Да я бываю гибкой. И это мне не сложно.
Но не сегодня, милая моя рожа... А если б попал? Такая судьба? Ну, ладно ...
\технический перерыв в поисках истины\
8.
Истина неразрывна, и поиск в разных направленностях просто приводит к некоторому хоть минимальному приближению недостижимости.
Как же она поёт во мне...
Часто решая задачу вполне определённую, вдруг, понимаешь как она всё изменяет в целом. И совершенство просто в отдельных движеньях тела, или подсушиванье и укрепленье мышц, приводит к тому, что не нужно задумываться о технике, и вдоховенье тебя заставляет над полом взлететь, и уже ты паришь.
И ты так самоуверенно решаешь, что ты уже мастер, и отпускаешь в слове брюшко или не проследишь за всею атрибутикой - не сломан ли инвентарь - и фьють!!! Как новичёк пролетаешь.
Каждое, каждое знание это лишь крохотный ключик в связке огромной ключей. Жадность меня раздирает. Я буду ключником, ключником. Но ты мне легко объясняешь, что ключник - не книгочей, он лишь владеет ключами временно и выдаёт их, но все одновременно открытые двери ведут лишь к абсурду. И крышу легко там сносит.
Ноу вопросов. Да! Я согласна. Каждый раз лишь по разу.
9.
Пишущему необходима крепкая техника, но... не всегда тренировка обязана сопровождаться чувственностью и порою нужна просто беглость пальцев и чётко поставленная правильная кисть руки, чтобы бежать за мыслью в русле речи-реки.
Техника это не средство, всё хитросплетено и слово с другим в соседстве всё изменяет, вновь ищешь другое, пытаясь понять условия. Мысль изменяется в корне. Возможно каждое слово заранее знает место своё в каждой строчке, а ты не туда его тычешь, но раз и находишь место, личное. И строки текли и плакали кающиеся и вдруг приобретают наглость и смелость или с испугом смотрят на твои метания. Порою и не поймёшь, куда делось прежнее чувство, словом одним отброшенное. Это так удивительно. Слово. Речь. Мова. Литера... алось, сама удивилась гладко и длинно. Во, блин.
Я не пойду на уступки. Потому что такой же как ты мыслитель я и художник. Да я бываю гибкой. И это мне не сложно.
Но не сегодня, милая моя рожа... А если б попал? Такая судьба? Ну, ладно ...
\технический перерыв в поисках истины\
8.
Истина неразрывна, и поиск в разных направленностях просто приводит к некоторому хоть минимальному приближению недостижимости.
Как же она поёт во мне...
Часто решая задачу вполне определённую, вдруг, понимаешь как она всё изменяет в целом. И совершенство просто в отдельных движеньях тела, или подсушиванье и укрепленье мышц, приводит к тому, что не нужно задумываться о технике, и вдоховенье тебя заставляет над полом взлететь, и уже ты паришь.
И ты так самоуверенно решаешь, что ты уже мастер, и отпускаешь в слове брюшко или не проследишь за всею атрибутикой - не сломан ли инвентарь - и фьють!!! Как новичёк пролетаешь.
Каждое, каждое знание это лишь крохотный ключик в связке огромной ключей. Жадность меня раздирает. Я буду ключником, ключником. Но ты мне легко объясняешь, что ключник - не книгочей, он лишь владеет ключами временно и выдаёт их, но все одновременно открытые двери ведут лишь к абсурду. И крышу легко там сносит.
Ноу вопросов. Да! Я согласна. Каждый раз лишь по разу.
9.
Пишущему необходима крепкая техника, но... не всегда тренировка обязана сопровождаться чувственностью и порою нужна просто беглость пальцев и чётко поставленная правильная кисть руки, чтобы бежать за мыслью в русле речи-реки.
Техника это не средство, всё хитросплетено и слово с другим в соседстве всё изменяет, вновь ищешь другое, пытаясь понять условия. Мысль изменяется в корне. Возможно каждое слово заранее знает место своё в каждой строчке, а ты не туда его тычешь, но раз и находишь место, личное. И строки текли и плакали кающиеся и вдруг приобретают наглость и смелость или с испугом смотрят на твои метания. Порою и не поймёшь, куда делось прежнее чувство, словом одним отброшенное. Это так удивительно. Слово. Речь. Мова. Литера...