(Генерал-лейтенант Константин Пуликовский, командующий группировкой российских войск в Чечне, о боях за Грозный)
- Константин Борисович, в Ханкале - штабе российских войск - вы уже около месяца...
Да я отсюда и не уезжал. Как в декабре 1994 года вошел в Чечню со своим соединением, так до сих пор здесь. Ну, уезжал на месяц, но потом опять возвращался. Был на разных направлениях, во многих местах. Прошел почти все горные районы республики: Веденский, Ножай-Юртовский и другие. В принципе я постоянно здесь находился: моих подчиненных выводили, потом опять вводили. Все зависело от обстановки и поставленных задач. Если из других округов соединения приходили-уходили, то войска нашего Северо-Кавказского округа находились в Чечне постоянно. Это наша работа: Тихомирова, моя, командующего войсками.
- Во время штурма Грозного сепаратистами вы единолично командовали федеральными войсками. Ваше видение этих боев?
Я оцениваю это просто как агонию боевиков. Операция была плановая. Они хотели провести ее 16 июня. Я разговаривал об этой операции с Масхадовым. Как он мне сказал, они решили впоследствии перенести дату ее начала. По подсчетам самого Масхадова, в Грозном было собрано около трех тысяч боевиков, которые съехались со всех районов Чечни. Это однозначно была плановая операция: каждому отряду ставилась определенная задача, как они сами это называли, "пакет". Кто-то, допустим, должен был захватить перекресток и держать. Вот некоторые до сих пор этот перекресток все роют, устанавливают фугасы. Все никак остановиться не могут. Повторяю: акция была спланирована заранее. Это был жест отчаяния сепаратистов, потому что во всех других районах Чечни ситуация была спокойной, можно даже сказать, управляемой. Но ведь операцию в Грозном можно оценивать и с других позиций: у кого в руках столица, тот и хозяин.
- Как вы можете определить степень напряженности боев за Грозный?
Все познается в сравнении. Я ведь прошел все бои за город в прошлом году и сейчас. Конечно, тогда они были намного ожесточеннее и серьезнее: части Министерства обороны вели бои с применением всех средств поражения, в том числе и авиации.
С апреля прошлого года, получается, где-то 16 месяцев назад, мы город полностью передали МВД, внутренним войскам. Именно они готовили охрану Грозного, решали все вопросы по поддержанию правопорядка. Именно с их помощью создавалась местная милиция, ее райотделы. Армейских частей в городе-то было по минимуму: комендатуры и контрольно-пропускные пункты.
Для того чтобы освободить около восьмисот наших людей в зданиях правительства, МВД, ФСБ, мне пришлось с гор вывести войска и создать восемь штурмовых отрядов, которые прорвались в центр, освободили и вывели их оттуда, в том числе и журналистов. И больше мы фактически никаких продвижений не предпринимали.
Мы уже имеем практический опыт боев в городе. И победа, эта пиррова победа, мне в нем была не нужна. Проблемы же в уничтожении сепаратистов в Грозном нет. Нет в этом никакой сложности. Но я себя бы проклял, если бы разрушил город, уничтожил боевиков, а вместе с ними и мирных жителей.
Ведь в Грозном есть районы, куда мы вообще не заходили. Мы просто пытаемся убедить боевиков, что это террористическая акция, и они должны уйти из города.
- А они собираются уходить?
Они уже уходят. Но ведь это такие люди, которые понимают или силу, или четкий жесткий приказ сверху.