I R R A T I O N A L E.

     Происходит   странная  вещь.  Матерщина,  оказывается,  адекватно
отражает нашу с вами Российскую действительность  и  сюрреальность,  и
никакие  иные  слова её не выражают. Вроде бы, мат - речь для описания
полового процесса, но став руганью - он  перешёл  в  ранг  философских
категорий,  а  потому  врос символом нашей действительности.  Русского
без мата уже просто не может быть - не потому, что это часть  русского
языка или часть менталитета, или от неумения выражать свои мысли иными
словами; или просто от скудости речи и  потребности  в  неопределённых
артиклях  и заполнителях...  Нет, это терминология, причём описывающая
мир здесь и сейчас, нынешний. В иные времена  или  в  иных  местностях
мат,  возможно,  не  пригодился  бы.  Русского  без мата не может быть
просто потому, что он вырос в России и видел всё это - и описать иными
словами  это  нельзя.  Даже  эфиопский  Пушкин  перенял русскую речь и
русский мат - а что делать? Он, правда, сказки сочинял - там без  мата
можно.  А вот про жизнь - нельзя. Если жизнь такая задолбала.

     Происходит   странная  вещь  -  никогда  прежде  не  испытывавший
потребности материться в повседневной жизни, в  попытке  сказать  хоть
пару  фраз  про  Родину,  как  она есть, я просто вынужден прибегать к
мату, иначе выразительности не хватает. "Хреновый писатель", -  скажут
истинные  маститые  поэты,  - и будут правы. Но лучший стих состоит из
одного слова,  вмещающего  в  себя  всё,  дающего  образ  минимальными
средствами.

    Слово это есть.
    Ни в коем случае не "Бог".
    В случае России это слово - матерное.

Оно  ведёт  своё  происхождение  от поисков древними квадратуры круга,
числа  "ПИ",  которое  будучи  помещено  в  ЗДЕСЬ,  начинает  выражать
кубатуру дуба. От родной дубоватости мы переходим к родноватости дуба.
Дуб из ваты. И ещё - извечный  вопрос  -  "Кто  виноватый?".   Мы.  Мы
виноваты.  Ибо кроме нас никого тут нет. Если и были - повымерли.  Тут
только мы способны выжить долго.

    Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе.
    (Не спрашивай, по ком плачет виселица... Она...)

И ещё что-то там такое было:

    Ты должен делать добро из зла,
    Потому что больше его не из чего делать.

В реальности всё выглядит иначе: делают дерьмо из зла и зло из  добра.
Потому  что ничего иного делать не умеют.  Кто умел - уже либо умерли,
либо умылись, либо умотали.  А ещё - мы быстро учимся, поэтому если ты
умел  делать  добро  из  зла,  то  научиться делать зло из добра - раз
плюнуть. И плюнули, и не раз - вот и заплёвано всё.

     Плюну и я, под ноги, в общую лужу - и пойду на...  не знаю,  куда
я  пойду.  Главное  - отсель, чтоб глаза не слышали, ноздри не видели,
уши не нюхали. Вот рот - может молоть сколько угодно, пока не  заткнут
сурьёзные  люди.  Но  и  про  рот  надо сказать, что понапрасну рот не
разевай - муха влетит. А мухи у  нас  -  синюшные,  жирные,  жужжачие.
Тьфу. Подавиться можно.

И ещё одно вспоминается на тему добра и зла. Пошлое, естественно.

    Если уж делать - то по большому.

Так и действуем.

     Не  только  выразительности не хватает без мата. Есть и ещё одно,
секретное  признание:  глядя  на  всё  на  это,  мне  просто   хочется
материться,  а  точнее - все остальные слова как-то забываются, хотя я
их знаю изрядное число. То  есть,  раздражитель  в  виде...   вызывает
безусловный  рефлекс  и  реакцию.  Классический пример стимул-реакция,
вроде - сунул палец поглубже в горло - вырвало.  Только тут не ты себе
сунул,  а  действительность  тебе суёт.  Радуйся, что не в горло - а в
очи волоокие, если б в горло сунула - лежать бы тебе уже в цинковом.

     Столько раз ратовал я за чистоту языка от  неуместного  мата,  но
глянул я за окошечко - согнав кошечку - и ведь не на природу глянул, а
на уродов... и всё стало к месту и уместно.  Безысходно как-то. Может,
это  и  интересно?  Поведение  мыши в лабиринте, в котором нет выхода.
Сможет  ли  мышь  получать  кайф  от  одного  процесса  бессмысленного
блуждания  по  переходам?  Или  сдохнет  от  обессиливанья?   У  мыши,
конечно, выхода нет; но у человека - есть. Например, прыгнуть вверх  и
покинуть  лабиринт.  Пробить  стену  - и не лбом, а чинно постучаться,
чтобы открыли дверку с той стороны.  Кстати, кто сказал, что  там  нет
иного  лабиринта, пусть более чистого и пристойного, но разрисованного
графитти и ценниками?  У нас-то лабиринт - почти даровой, с  доставкой
на дом, а в ином ещё и деньги плати за удовольствие удавливания.

     Начинаешь  понимать, почему нас - страну тоталитарного социализма
- так боялись  западные  страны.  Страна,  в  которой  мат  определяет
сознание,  страна,  где  жест  "хуй  тебе"  изображается  не вытянутым
пальцем, а всей  рукой  по  локоть  -  должна  иметь  такие  же  руки,
превращающие  всё,  к чему они прикасаются, в подобие унитаза. Половой
монстр,  гигант  большого  секса,  насильник   и   маньяк.   Немудрено
испугаться,  особенно  старой  деве  в поясе целомудрия. Девы, правда,
скорее похожи на уличных девок, но хотя бы лицом пристойны. Гинеколога
посещают.   Отдаются  на  белых  простынях,  а не в сточной канаве.  В
голове, как и у всех - разврат, конечно, но всё-таки культура...

     - Вась, а Вась, гляди - целуются. Ну сделай же и ты что-нибудь!

     - Ну, хочешь, руку сломаю?

На самом деле всё  это  называется  словом  "варварство",  и  особенно
восхищают  меня  раздающиеся  на  этом  фоне  вопли  о  православии  и
христианской любви. Любовь эта  выражается  забитостью  и  смирностью,
православие  выступает  утешителем,  кандалами  и  - оправданием "доли
тяжкой,  доли  особой".  Оправданием  собственной  дикости,  нам  мол,
юродивым,  положено  в  рубище  и в веригах прыгать. Под себя в сортир
ходить, а то испытаний маловато будет. И ещё одним  видом  оправдания:
мол, коли я молился, то любой грех, любая подлянка мне прощена будет -
можно продолжать в том же духе и дальше. У меня  под  окнами  церковь.
Машины,  которые  ездят  на  церковный  двор  - никак не меньше чёрной
"Волги", а чаще - что-то типа BMW. Аскетизм невероятный.

Как там было в песне у Никольского?

    Моя душа беззвучно слёзы льёт.
    Я песню спел - она не прозвучала.

И по этому поводу бухаемся в ножки Господа, вместо  того,  чтобы  либо
песню  подправить,  либо  найти  правильных  слушателей,  либо наконец
прекратить пить и избавиться от хрипа в горле.

     В битве добра и зла мы  принимаем  сторону  говна  -  чтоб  стало
размазано  на долгие годы вперёд, но чтоб выбор между добром и злом ни
в коем случае  не  делать.  В  говне  уютнее,  как  в  тёплой  пелёнке
материнской  колыбели.   Это вам не туманы Альбиона или палящее солнце
Калифорнии.  Красота наша - особого сорта; напился до  глюков,  и  всё
засранное  пространство стало казаться прекрасным, хотя бы сносным для
жизни - потому что  похуй,  какое  оно.  Если  кому  не  похуй  -  его
проблемы,  значит  не  совсем  русский.  Если  не выражаешь готовности
набить морду соседу и не готов  подставить  свою  морду  для  битья  -
значит не любишь русский народ, не уважаешь, не доверяешь соседу в его
праве  бить  и  быть  избитым  от  широты  души.   Насиловать  и  быть
изнасилованным.  Садизм  и мазохизм в одном лице - вот что такое Русь,
вот каков орёл наш двуглавый.

     Что касается  родной  речи,  которая  вызывает  порой  почти  что
омерзение  в  силу  того,  какие  люди  ею  пользуются - "Я русский бы
вымучил только за то, что им разговаривал Берия" - то главное,  что  я
себе  скажу  -  это  "Не забудь ДРУГИЕ слова, дружище.  Они есть". Эти
слова  вспоминаются  лишь  когда  я  гляжу  на  отдельных   личностей,
избранных после тщательной селекции, встреченных в результате везения,
но не когда я смотрю на  толпу  в  целом.  Старая  культура  вымирает,
вытесняемая  эрзац-культурой, а также - приблатнённым жаргоном базаров
и зон, язык и культура следуют вослед за реалиями жизни,  адаптируются
к ней, все высокие слова становятся неуместны в этой кислой среде. Все
сложные пассажи становятся неуместны среди этой  простоты.  Уместны  -
феня да типа слова-паразиты.

     Когда  сменится действительность, окружающая среда (на субботу) -
тогда и иные слова вспомнятся. А пока - мы в  окружении.   Враги  жрут
наши пироги (которые, правда, не мы пекли). Мочи!

     Вот  цитата  из  статьи  Александра  Семина ("Алфавит") "Агрессия
слова".

"

     - Пошли на "Красную кобру"!

     - Я не врубаюсь - это шо такое?

     - Убойная штука. Все ваабще в отпаде...

     - Завтра не могу, уже стрелку забил. Надо позарез успеть.

     - Не гони, завтра у меня тоже не прёт. Я тут бабки заколачиваю.

     - Что ты меня грузишь? Давай забьёмся на пятницу...

     Услышав такой диалог в метро, я с трудом заставил себя  поверить,
что  это  не  бандиты  сговариваются  идти  грабить  банк,  а студенты
собираются в кино. Всё чаще  простые  слова  вытесняются  агрессивными
эквивалентами.   "Силовые"  глаголы ощетиниваются жёстким панцирем - и
начинается: раскрутка, зачистка, наезды, обломы; силовики,  боевики  и
бомбилы  вырубают,  мочат,  отмывают, отмазывают, грузят, закладывают,
наезжают,  фильтруют  базар  по  всем   горячим   линиям   и   точкам.
Слова-монстры,   слова-ужастики   атакуют,  придавая  диалогу  жёсткий
смысл."

     Страна людей, готовых грызть горло и стрелять.  Жаргон бандитов и
неотличимо похожих на них охотников на бандитов.  Жаргон этот проник в
сознание всех поголовно людей, что даёт  основание  предположить,  что
во-первых  бандиты  - главные в этой стране, во-вторых - что растим мы
новое поколение именно бандитов.  Язык - как зеркало действительности.
Язык   эволюционирует   туда   же,   куда  эволюционируют  ценности  и
потребности  социума.   Культура  -  тем  более.  Культура  отсутствия
ценностей и культура гастрономических потребностей так и выглядит, нет
сомнений.  Не знаю даже, что сказать напоследок.  "О, Господи, спаси и
сохрани"?  Ложь.   Не  спасёт  и  не  сохранит,  коли  сам  о  себе не
позаботишься.  "Ёб твою мать, бля"? И так на  каждом  шагу.   "Давайте
жить  дружно"? Наивность, граничащая с безумием.  Промолчать? Замочат.
Сказать: "Я не верю ни в святость, ни в крутизну", - да ну и что, зато
многие  миллионы верят. В начале было Слово.  Оно же будет в конце. Но
если в начале это было слово вроде слова "свет" и "и  сказал  он,  что
это  хорошо", то в конце слово будет матерным.  Эволюция-с. От замысла
- к хаосу.

	Жизнь,
	родителей,
	родину,
	соседей -
		не выбирают.

	На то - воля случайного Всевышнего.
	Где и с кем жить под одной крышею,
	чем исстрадаться и где закопают.

	Душа в огне, мир в говне.
	Душа в холоде, живи походя.
	Души нет, туши свет.
	Душа - пустое слово. Здорово!

У меня нет задачи улучшить  кому-либо настроение.
У меня нет задачи испортить кому-либо настроение и пение.
У меня пока хватало терпения
не ратовать за тотальное искоренение.
Далее начинается не откровение. Зарисовка.
Не школа выживания. Не верёвка
на виселице моей или чьей-то.
Просто дует суховей так.
Перекати-поле.
В руке - пятак.
Кругом - море горя.
Вышло так, что бардак.

Выкручивайся как знаешь.
Что со стихией сделать?
Летай, коли летаешь.
Беги, коль умеешь бегать.
Врастай, коль силён корнями.
Плыви, коль со скользкой кожей.
Борись с бурей якорями.
А хочешь - волной стань, коль это сможешь.
Быть ли к другим придирчивым,
Когда в своём глазу - солома копнами?
Не надо лишь быть гуттаперчевым -
И растекаться по окнам сОплями.

Как знать, что нам надо, дикеньким?
Какие-такие бублики?
Как Каспий отравлена психика
Жизненною наукою.

	Россия - это болезнь. Вредный климат,
	Где всё гниёт, даже сталь закалённая.
	Жизнь - не сахар отнюдь не мёд. Сгинет/сгниёт,
	Будь сто раз замолённая.
	
	Гниёт всё. И чугун, и железный Феликс,
	Дубы - особенно.
	Не спасёт отсосёт кегли родина.
	Вам шифровка. Алекс.

	Россия - это лепрозорий душ. Его не трожь -
	Пытались многие: "всё разрушь!".
	Получались хромоногие, убогие, строгие
	До рук по швам. Швах, одним словом.
	
	Зато - простор словам. Есть поле для жалобы.
	Тужи - хоть снопы вяжи, на печи лежи...
	Болит голова - не покажется мало, блин.
	С каждым часом растёт желание
		материть этническое мироздание.
	И сходятся все нити воображения
	В очко взаимного и само-унижения.
	Уничтожения, неуважения, уже не я,
	А просто свинья. Россия - это болезнь.
	Кто был полезен - стал растрачен.
	Был ли мальчик, господа, был ли мальчик?
	Или давно постигла казнь
	Его жизнь?
	
	Все линии жизни сходятся в очко.
	Сюжет вего один: либо томиться,
	Либо томить других. Освободиться -
	Это на кладбище или в ОВИРе.
	Овечье серое пастбище - и 
	У всех ящур. В жопу коли.
	Пока не сыграл в ящик.
	Бери шире - сдохнуть легко.
	Терпение - как у обитателей Кащенко.

	"Иных уж нет, а те - далече".
	Холопский наш менталитет
	Мозги столь сильно изувечил,
	Что своих мыслей там как нет.
	Герой всё это не излечит -
	Лишь в ножки бухнется народ,
	Будь он сто раз чистосердечен -
	Но стадо вспять не повернёт.

	Лизать охотно ягодицы,
	Взывать ко милости царя,
	Завидовать судьбе царицы,
	Что в ночь ложится под царя.
	Напиться огненной водицы -
	Чтоб не было в башке царя.
	И вообще все вожделенья
	Валить иконой на царя.
	А сам живёшь ты видно зря.

	На ноги вяжем якоря -
	Чтобы ни шагу без указу
	(Ведь коль шагнёшь - то всё в бордель).
	С улыбкою подобострастной
	Лечь блядью в ханскую постель.
	И честь свою отдать, стонать:
	"Как хорошо, ёб твою мать!
	 Как стыдно, Боже, как приятно
	 Подстилкой быть невероятно".
	И брать подачки от стола,
	Чтоб чувствовать "ты - свой"
	В бараке. И, закусивши удила,
	Горою встать за босса в драке -
	За мисочку грызня собаки.
	Вершить подпольные дела.

	Повязанные как один
	Карманом, нравами, кормушкой,
	А также плёткою и пушкой,
	И красной книжечкой в груди.
	И кто-то помер, перехавав.
	А кто слинял - не в силах быть
	Овцой в стране святош и правых,
	Где только вор способен жить.

	Иммунодефицит мозгов 
	Не лучше, чем пизда в колючках.
	Ещё вопрос - что было б лучше -
	Пиздец иль Русская любовь.

		"Чем больше будут собирать налоги,
		Тем чаще можно будет повышать зарплаты".
			Е.Ревенко, телеканал РТР.

	Это про тех, кому платит государство.
	А что ты скажешь тем, кто платит государству,
	имея от него что? Правильно - хуй!

	Сосунки. Сосут сто сосков и сто хуёв Родины.
	Слепцы.  Без указки не видят ни зги, уродины.
	Туповаты. Продаются за любые лозунги.
	Простоваты. Зажилить, прибрать к рукам - никому не дам.
	Любят жаловаться. Стонут как бабы во время родов.
	Это вирус - синдром с жадностью приобретённого 
		дефицита честности и совести - опасный штамм.
	Нет Христа исцелять сих калек и уродов. Всех в воду.
	Зомби грозные. Готовые на подвиги
	За свой карман.
	Заткнуть рты подачками, не выходит - затычками,
	Свинец тоже сгодится. Вор вора ограбил - тачками,
	Дачками, собачками... Пудрить мозги дуракам с
	Протянутой рукой, дубасить ногой в контрабас,
	Потому что вам, стае слепой,
	Надо дать шанс -
	Иначе заплачут, затребуют, тараканами
	Забегают... Просят подачки, молят царя.
	Зря. В дури жили не тужили,
	В дури помрёте. Другие наели животик.
	Ты просишь пахана, чтоб тебя изнасиловали?
	Бог тебе в помощь и ебическая низшая сила.
	Плодятся как грибы соратники, единомышленники,
	Ебиноподжопники, братва - одним словом ботва.
	А корни, где корни? Сорняк, плод вздорный...
	Что жрать будем? Ау, люди!

	Одни жирно прячут в утёсах. Другие
	В горшках сгнили. 
	Россыпь. Блестящая россыпь -
	Гаек закрученных, ржавой пыли, болтов сорванных.
	И на всех лежит с прибором.
	Вздором, заросло всё сором и вздором.
	Фактически - приплыли.

	И если ты удалился - как аппендикс отрезанный,
	То значит ты мало молился, мочился отчизною.
	Организм помирает, аппендиксы бегут с тонущего организма.
	Лучше лежать в мусорном баке Европы-Америки,
		чем быть апологетом политического онанизма.
	Лечить нельзя подрочить. Тезисы с антитезою -
	Семь тонн цезия и
	Радиоактивная неактивность.
	Я в истерике. Я в истории. Горе нам. Хана.

	Глядя с другого берега,
	Ты поймёшь: всё как вошь -
	кусается, за волосы цепляется,
	толку - не проявляется.

	У страны своя судьба, у людей - свои судьбы.
	Ни завидовать, ни винить не будем.
	Одни хату свою поджигают,
	Чтобы сделать и продать репортаж о пожаре.
	Их не жаль нам. Это хари.
	Другие - душевно нагие,
	Им больно, невольно, недовольно.
	Им хочется в микроклимат
	Например в Силиконовой Долине.
	Что сказать? Лучше жить, чем мечтать.
	Летать лучше, чем в бараке спать.
	Развесь уши - и учись летать.
	Меня не слушай. Родину-мать
	Игнорируй. Она - не баржа,
	Ты - не уголь. Ищи свой угол,
	Не синий, не красный, не сирый.
	Жизнь - что сука. Всем даёт щенкам,
	после бросит. Милости просим!
	Сунь-ка нос свой, сунь рожу
	В двери чужие, стань своим, сперва гостем,
	Это не просто, но не в горле костью.
	Съедят, мы ценные. Мы - закалены
	российской неприхотливостью.
	Мы - внутривенные, когда все - косметические.
	Зато мы - со вшивостью. Но - обалденные,
	Посткоммунистические, анархические,
	Метафизические. Уходят лишь не-паразитические.
	Остаются в бараке - паразитические.

	Мама-родина, мне жаль тебя.
	Блядью стала, блядью была.
	Мама, дети любят мам любых.
	Но... бляди не любят детей своих.	

	Этой высокомудренной мудовой моралью
	Оправдать едва ли.

	Иммунодефицит мозгов -
		довольно странная болезнь.
	Все ищут славу и любовь,
		находят - лишь блядей и лесть.
	Все ищут честность и успех,
		находят - силу и обман.
	Искавший счастие для всех,
		берёт со всех себе в карман.

	Все ропщут - но берут пример.
		Не верят - но идут вослед.
	И если в гимне смысла нет -
		то сочинят ещё куплет,
	Затем, что царь решил за всех,
		какой мотив любить должны.
	Кто лижет жопу - ждёт успех,
		посмевший думать - ждёт войны.

	Свобода - значит можно всё.
		Хватай, воруй, спеши отнять.
	В потоке бурном устоит
		тот, кто способен устоять.
	А то, чтоб лично устоять, 
		он опрокинул в реку полк -
	На то, чтоб овцы не дремал
		крадётся серый хищный волк.	

	КГБ:	"Будем сажать - будет порядок".
	Чечены:	"Будем взрывать и пугать - будет наш порядок".

		ШКОЛА. ВЫПУСКНОЙ.

	В каждой школе есть выпускной. Пока!
	От уроков срок перейти к трудам.
	И несёт времён перемен река.
	Тормозить её - расплескать года.

	Загостился я на родной земле.
	Потаскал со всеми Российский крест.
	Если, Боже, это - уроки мне,
	То из школы вон - и бежать сих мест.

	Мне плевать на рай. Я привык терпеть
	И терять, но плавать, когда потоп.
	Но на что телёнку косой сарай?
	Разве только боднуться в соседний дуб?

	А когда захочешь лететь и петь -
	Обнаружишь цепи, тюрьму и крест.
	И ползёшь по щели - как тайный клоп,
	И живёшь мишенью, и точишь зуб

	Чтоб бежать сих мест, сей сырой судьбы,
	Не за синей птицей - но чтоб светлей.
	Из рабов змеи - во небес рабы,
	Знать - пора домой из родных {г,к}остей.

	Загостился я на земле пьянчуг.
	Загостился я средь снегов и вьюг -
	Тех, что в головах. А в глазах - печаль.
	Это осень - и,
		значит, время - вдаль.
	Это значит, что
		не вини - прощай.
	Помнить вечно не
		обещай.

	Не под дудку чью, не к чужой любви,
	Не к хоромам и не во дивный сад,
	Но терпенья чачею не пои -
	Мои стрелки жить, не терпеть спешат,
	Мои стрелки не для болезней в ад,
	У моих часов есть полезней шаг -
		они показывают время,
		которого здесь нет.

	Ах, Родина! Когда бы твой пиздец
	Полезен был хотя бы для молитвы,
	А ты была б последним полем битвы -
	Я с уваженьем чтил бы твой венец.

	Но твой веняк исколот и зашИрян,
	Ты - наркоман по части пиздеца,
	И я не чту хуёвого отца -
	И кукишем карман мой оттопырен,
	И хочет смыться прочь от подлеца
	В заморской незагаженной квартире.

	Ты - добровольный раб своей судьбы,
	Поганой и великой от страданий,
	Ты мазохист, до самоистязаний,
	До битвы, разбивающей вдрызг лбы.
	
	Такое поле святости, терпенью,
	Но всё ж впросак бесцельное горенье.
	Лишь горе накопляется да яд.		(накапливается)
	А мёртвые деревья лишь горят,
		но не живут.

	Стоишь посередине лужи,
	Ни шага не делая.
	Всё мокрее и хуже,
	А спина в стельку белая.
	Хотел бы стать белым весь -
	Да получается только бледность.
	Вместо стали - ломкая жесть.
	Вместо глубины - бездна.
	Побежал бы - да ноги мокрые -
	А следы оставлять не велено.
	Сел бы в лужу - да люди добрые -
	Поднимают, жалеют бесцельно, бля.
	Я фонтаном бы встал среди озера
	Да - Женевского - верные мысли.
	Но влип в лужу родную злокозненно,
	И пускаю лишь нюни от жизни
	Этой славной, штанишки же - влажные.
	И ничто уж другое не важно тут.
	И пошёл бы из лужи до ветру бы,
	Но как писанный - и счастья нету, блин.
	Чем сия завершается присказка?
	Материться научишься быстро так.

	Страшно не то,
	что кругом много спившихся мудаков -
	они рано или поздно помрут.

	Страшно то,
	что они воспитывают себе 
	на смену поколение
	молодых, полных энергии
	мудаков.

	Не знающих ума.
	Здравствуй, молодая страна!

	Крутизна - что белизна.
	От крутизны у яиц аж скорлупа трескается.
	Была белая - обкололась, обвалилась, обварилась.
	Колись, крутой, но лучше - иди на
	Обклейку обрезками обоев охульного облика.
	От тебя начинаются колики.
	Колись, братан - в чём кайф бытия воши?
	Кусающей кто шикарен и кто поплоше,
	Мечтающей дать кому-нибудь в рожу,
	И утешиться созерцанием чужой беды?
	Согласись - напрасны твои труды -
	Ведь и тебе кто-то даст пизды
	(Не елозить, а морду расквасить).
	Ты - король некозырной масти,
	Хотя тщишься быть таковым,
	Создавая иллюзию, дым
	О себе. Убивать может каждый,
	Но не всяк хочет - это важно.
	Ты - хочешь. Ты хищник ночи.
	Жажда грабить клокочет.
	Жажда гробить стрекочет.
	Жажда рвать всех в клочья.
	По сути, братан, ты - крокодил.
	Пресмыкающееся холоднокровное.
	Если кто тебе мил -
	То гастрономически. Любовь и та уголовная:
	Полюбить, чтоб слопать,
	Косточки выплюнуть.
	Желудок крупнее мозгов,
	Желудок источает любовь -
	Крокодиловы слёзы и слюни.
	Ломать - не строить, челюстями не хлопать -
	Нюни размазывать не в мазу, да?
	Если сожранным выблевнет -
	Значит слишком круто сварен был.
	Крокодил, жрущий диск лунный.

	Ты соплив и слюняв, мой крутой,
	Раб желаний своих и хотений.
	Ты, стремясь в сокрушительный бой -
	Жрёшь лишь темень от собственной тени.
	Но зато ты как чёрный дырак
	Поглощаешь весь свет и тепло,
	Ты хранишь беспредел и бардак,
	И кладёшь нежно хуй на чело
	Вместо рук, исцеляющих боль.
	Чтоб тебе резко ногу свело.
	
	Снесла курочка Ряба дедушке яичко.
	Напрочь.
	И было то яичко не простое - а крутое.
	С цепью златою на жирненькой вые.

	Блядь, уеду за границу -
	Проституцией займусь.
	Блядью, шлюхой - за зарплату
	В корпорацию наймусь.
	Буду-буду там трудиться,
	До усрачки заебусь,
	Чтоб была мадам довольна -
	И платила мне гринов.
	Буду-буду улыбаться
	По утрам и вечерам,
	Буду-буду продаваться
	За грины - хоть стыд и срам.
	Я у шефа-сутенёра
	В лучших девочках хожу,
	Для клиента приму позу,
	И программу напишу...
		тьфу ты! нельзя разглашать тайну!
	Ему жопу полижу.

	Небо синее - общее.
	Под одним на судьбу ропщут.
	Под другим убивают людей.
	Под третьим строят музей
	Первых двух. Ходит слух,
	Что небо всюду разное, но
	Это - ошибка ужасная.
	Небо везде одно.
	Разные лишь вино, почва,
	Содержимое серого мозга,
	Знамя, вымя, длина розги,
	Климат и всякое прочее
		говно.
	Люди разные. Где-то грязные,
	заразные, где - прекрасные.
	Где - здоровые, где - хуёвые,
	Где - ленивые,  где - блудливые,
	Где-то жадные,  кровожадные,
	Где - хорошие,  где - поплоше и
	Недалёкие и невинные,
	Как букашечки на малине мы.
	Примитивные, недалёкие
	Повсеместно. Неизвестно,
	Что их лепит так, парафиновых
	В формы разные, но невкусные. 
	Все на вид весьма очень сдобные,
	А на вкус  совсем несъедобные.
	Сделать ноги бы
	С этой выставки
	Мятой выпечки
	Пластилиновой
	(Хоть твердят глупцы,
	Что из глины мы).
	Кто же лепит-то,
	Развлекается,
	На кустах сучки
	Заостряет нам?
	Может, небо?
	Скорее - жопа.
	Она не раскается:
	Её дело - изливать душу.
	А неба  - лить дождь на крышу.
	Небо нас не услышит -
	И огня не обрушит.
	Оно - общее, как автобус,
	Как баня, как кладбище.
	Крутится заляпанный глобус,
	Вертит его волосатая лапища,
	Но не Бога, а уёбища.
	С этим у вселенной строго.
	Силы должны быть крутые, тупые,
		слепые, прям как мы.

		ГОРОД-1

	Город на меня витринами водок и йогуртов пялится,
	Но в глазах - стальные решётки.
	"Со мной, мол, не до шутки".
	Город имеет грязные пальцы, 
	Хотя фрак парадный более, чем аккуратный.
	Город искушает рекламой курить сигареты -
	Свидание, мол, с Америкой - на минутку тут -
	Которая не курит этой дури. Врут.
	Разве что сесть на иглу посоветуют? Нельзя,
	Это легально не продают - свинтят и заберут.
	Иногда гремит ночная гроза, ночная ваза.
	Город, зачем у тебя такие большие глаза?
	Город, зараза, зашёл ум за разум,
	Может ты - косоглазая шиза?

	Город издаёт запахи мочи в подъездах,
	Шанель номер 666. 
	Это, видать, для лёгких полезно,
	Для лёгкости дыхания. А может быть - чья-то месть
	Подъезду.
	Город гарью и перегаром дышит,
	Строит подлянки, козни -
	Это помогает жить и думать возвышенно.
	Город, зачем у тебя такие большие ноздри?

	Город глушит шумом машин, звонками мобил,
	Хаем "поку-пай, поку-паем!", сиренами
	Противоугонных и противозачаточных систем,
	Пиздежом по телевидению,
	Мы услышим то, чего не увидели -
	Намотаем на извилины мозгов то, чего не скушали.
	Был трезвомыслящий - станешь дебил.
	Город, зачем у тебя такие большие уши?
	Торчат из ящика на каждой площади.

	Город эксгибиционирует путан,
	В чёрной коже братан, оттопырен карман -
	Пушка, не пушок. Не петушок золотой гребешок.
	Город, зачем у тебя такие крутые яйца?
	В лучшем случае - золотые груши в штанах.
	Околачивать чтобы лбы - это шок.
	Не за совесть - за страх. Совесть раз-два-яется.

	Менты, политики всех мастей - карты в игре
	в дураков, подонков, в подлитику играют тонко,
	подлить керосину в огонь - и бегом.
	Кавказцы, цыгане, бомжи всех сортов,
	Мы сами не местныя, одарите нас утюгом,
	Приезжие, заезжие, снобы во фраках,
	джипы, казино, собаки, нет слов,
	Огрызки, обёртки, бутылки, Бутырки,
	плевки, мы все тоже - игроки?
	В эти игры можно лишь проигрывать.
	Ночные клубы, дыма клубы, синюшные губы.
	Город, зачем у тебя такие большие зубы?

		ГОРОД-2
	ПЕСНЬ НАРКОМАНА, ХОТЯЩЕГО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ.

		Я сижу на Российском челе,
		Я сижу во Московском дерьме,
		Как наркоша сидит на игле.
		Нету счастья. Зола на Земле.

	Этот город... Не так уж и плох, между прочим.
	Будь здоров, чтоб ты сдох. Мои очи
	Чтоб тебя бы не видели, ненаглядная
	Столичная родина моя змееядная.
	Моя ядозмеяя, многострадальная,
	Кремль с карамелями, свалка брутальная.
	Я любил бы тебя даже может быть,
	Твоё тело, твой стан. Но не рожу же.
	Закурилась, спилась, снаркоманилась.
	Скурвилась, скуксилась, в кольца свилась, 
	Ты, престольная, мозгом преставилась.
	В ненасытном стремлении к лучшему -
	Продалась, обломилась и ссучилась.
	Твой конкретный базар да обманчики
	Заставляют беречь свои пальчики
	От твоей разукрашенной пасти.
	Руку жаль - ведь откусишь за счастье.
	А взамен - обещанья, квитанции,
	Валидол и иные эссенции,
	И другие хожденья в инстанции.
	Нет уж, милая родина-мачеха,
	Я не дам поиграть моего мячика,
	Не хочу для битья быть я мальчиком,
	Для бритья не желаю быть кисточкой,
	Чтоб о смерти моей посудачили,
	Концы в воду - и вроде бы чисто всё.
	Этот город... прибьёт атмосферою.
	Запишусь-ка я вдруг в Агасферы, а?
	И пойду-ка по свету бродяжничать,
	Кормом всяким питаться и бражничать.
	Умерла, умерла моя родина. Сирота я,
	Безродный уродина. И какому же богу
	Угоден я? Этот город...
	Приятно покинуть бы. Улететь, убежать,
	Паутину рвать.
	Уходить по районам непознанным,
	Убегать огородом злокозненно,
	Ограничить тебя, твою дозу бы.
	И совсем перестать потреблядь
	Сей наркотик - Родину-мать.

		В этой стране, 
		В этом говне,
		Кактус ращу
		Я на окне.
		Это как я,
		Это как ёж,
		За просто так
		Меня не возьмёшь.

	Родина вредно действует на нервы.
	Я не последний и не первый, но
	Получается странное кино -
	Чем дольше живу, тем больше
	Хочется материться, невзирая на
	Лица. Такая атмосфера. Видимо,
	Вползает в форточки и в уши,
	Особенно если TV слушать.
	И прячутся под половики души,
	Чтоб загрязнять речь, но не
	Ценности, доставшиеся из древности.
	Чем меньше свято - тем больше мата.
	Едем в общем вагоне -
	Из лагерей в помойку перезрелости,
	То есть прогнилости.
	Окаменелости.
	Сгинем все в утренней росе.

		ЛЕПОТА!

	Любимое занятие российского народа -
	Размазывать говно. Выйти на природу,
	Порубить, накидать склянок, обёрток.
	Ниже собственного достоинства не
	Удостоить заповедные места кучей мусора -
	Надо отметиться, чтоб после нас - всё в говне.
	А уж не бросить посредь тротуара окурок -
	Ты либо не русский, либо придурок -
	Русские должны жить весело!
	Веселье измеряется числом говна,
	Накиданного после потребления благ.
	Кто оставил говна мало - у того нету слона,
	Тот дурак, тому наглости недостало,
	Жить на широкую ногу, плевать на всех,
	Иметь волосатую руку, знать, в чём успех.
	Успех - в возможности плевать на всех,
	Как я уже изложил. Работать! Чужими руками -
	Не щадя их жил. Кто жил - не тужил -
	Тот и выжил. Остальные - тонут в говне
	В самой лучшей стране. С терпким запахом
	Жопы с сахаром. Говорить ли тут о культуре?
	От культуры до прокуратуры - один шаг.
	Какая тут духовность, кроме тухлятины в натуре,
	Когда каждый пьян, обкурен и - дурень,
	Отторгающий свои отходы нах.
	Может, это способ самоочищения?
	Отторгнуть дерьмо, остаться чистым?
	Нет. Это привычка, можно сказать - традиция -
	Поел - обосри помещение.
	Похоже на нигилистов?
	Отрицается всё, включая собственный дом -
	Пошло на хуй всё, что мешает амбициям -
	Я хочу - и буду. Правила - в слом.
	Кто говорит о вреде другим - тем побиение
	Сперва камнями, затем милицейской дубинкою,
	Потом - и всей государственной машинкою-ошибкою,
	Отшивкою вшивкою... Достойным - контрольный
	Выстрел в голову. Заказчику на шею - золото.
	Кто недовольный - утешить по кумполу молотом.

	В чём же спасение?
	В своей туши прочь унесении -
	Чтобы глаза и прочие рецепторы
	Ели не падаль, как ящеры-велоцерапторы,	
	Не жрали сто раз в день жопу и тление,
	А видели солнце весеннее,
	Людей, остерегающихся навредить соседу,
	Пусть даже немного чокнутых на этой почве -
	Зато чистота - и днём и ночью.
	Неважно, что стремление угодить ближнему
	На оплате зиждется - это другая история
	О тупости от рождения. Зато избавляешься от
	Наваждения, что живёшь в соре, бля.

	Исстари повелось на святой Руси -	
	Верить, бояться, просить.
	Перед боярином унижаться,
	От дел великих - закосить,
	Это великая нация -
	Желающая по норам жить.
	Волки. Но не столько хищные,
	Сколько подловатые и трусоватые -
	Главное имидж. Укрывшись тыщами
	Сделать морду лопатою
	И твердить "не виноваты мы".
	Святоши - те, кого замучали
	Волею любителей зрелищ и случая.
	Вроде футбольных болельщиков,
	Племя младое и вещее -
	Поднимут гроб на плечи и
	Вынесут. Даже живых.
	Те, кто творил что-то сильное -
	Не приголубила Россия тьмы.
	Поэтов - в расход. Учёных - в ГУЛАГ.
	Бизнесменов - в Бутырки. Какой внутренний враг
	Пишет историю трясины под копирку?
	Кто им на смену придёт? 
	Разве что - придурки?

	"Не верь, не бойся, не проси" -
	Это тезисы жизни по дъяволу.
	Кому покрыть жизнь славою,
	Увернуться от овцерезной облавы бы,
	Куриться галюцигенными травами.
	У Господа - не так. Терпи, веруй,
	Получишь награду - не первый,
	Но и не последний. А Боже идёт по следу,
	Тебя преследует - чтобы стервой
	Клевать твоё сердце. Выбора нету -
	Или терпи или будешь сожжён брандмейстером.
	Душу продашь - погладят против шерсти, да?
	Ноги протянешь - тут тебе и судилище -
	Куда ты годы растратил, дубинище?
	Почему не любил ближнего любовью
	Не только нижнею, но и верхнею?
	Хоть для смеха бы? Подходил к тебе
	Мальчик с протянутой рукой, просил рублик
	На выпивку себе и родителям? Почему не дал?
	Ты должен был быть внимателен и обходителен -
	Мальчик ещё мал. Нельзя не уважить.
	А если бы так поступили с тобой -
	Тебе не хватает на налоги, а чиновник
	Тебя прогнал? Одна и та же модель, говоришь?
	Это лажа, посыл ложный. То - наркотики, а то - политики.
	Сиди тихо как мышь, к долу очи - а то замочат.

	Нечем дышать. Можешь кушать,
	Что дают сверху, что дозволяет Цезарь.
	Опричники помахивают наручниками -
	Плати дань в карман, а не то мусор
	Свинтит и погромыхает камеры ключиками.
	Хочешь быть мучеником? За правду -
	Но чью правду? Думаешь, прав - ты?
	Правда в силе, правда у денег.
	А ты думал о чём в России, бездельник?
	Ты считал: правда в справедливости, братстве
	Да свободе - как в тунеядстве? Тогда
	Тебе нужна иная страна. А здесь 
	В почёте война - под неё так удобно брать
	Чужое. Даже без обмана - просто с боя.
	И неважно, бородатый ты или бритый -
	Бери чужое пока не убитый.
	А после - когти рвать. Потому что
	В профессии россиянина главное -
	Вовремя смыться. Не успел - договориться
	С дяденькой, чтоб отпустил, коли ты заплатил
	Отступные. Родные, сидите на вые, на шее!
	Кто ж будет творцом при таких лишениях
	Прав на творения? Верь врунам.
	Бойся крутых - и защитников тем паче,
	Ибо защитники защищают не тех, кто плачет,
	А свои шаловливые пальчики на курках -
	Насаждая страх перед шинельными мальчиками.
	Проси - у чиновника, у Боженьки, у царя-батюшки,
	Ругай на чём свет висит: но осторожненько -
	А то выпросишь подачку и 
	Придётся платить проценты по счёту.
	Любишь подвергать риску свою рожу?
	Коли нет - пей бражку без мёду.
	И выбирай акценты - акцентируй
	Терпение, смирение, подчинение,
	И не выпендривайся со своими творениями.

	Моя злоба требует выхода.
	Нет, чтоб сидеть тихо бы -
	Надо строить из себя психа, да?

	Ругайся себе в тряпочку,
	Пока дяденьки пристраивают тебе попочку -
	Прямо к думателю. А в карманчик твой 
	Аккуратно запускают пальчики.

	Впрочем, грех жаловаться - до 
	Меня не дошли пока рученьки.
	Есть иных ещё целые кучи и
	Их шерстят - летят клочья тучками.

	Униженье от лжи - что ж,
	Обучен ты "не верь", но и не трожь,
	А то ворвутся в дверь - прося по хорошему.
	А автоматы - для защиты тебя от
	Твоих мыслей о свободе и понятий
	По которым живёт народ, но не тот,
	Что достоин проклятий - а
	Что интервью в газеты даёт.
	Такова жизнь - кто не успел схавать -
	Будет схаван. Прав на жизнь нет.
	Так что сиди на своём бревне
	И лови глазенапами небесный свет,
	Тщась узнать ответ.

	Говорит ли тебе что-нибудь имя 
	Джордж Оруэлл? Тот долго вздорил про
	Тоталитарное общество, неважно какой формации.
	Вроде б скинули кровавый флаг над Россиею, 
	Поломали дров, посносили голов,
	Водрузили на катафалк... флагшток любовь -
	Признали свободу нации?
	А год на дворе - всё "1984"ый.
	И я не думаю, что это началось в Октябре.
	Это - полигон чёрта. Написание отчёта
	О неисправимости людей.

	Есть среди них устойчивые штаммы -
	Не поддающиеся прикармливанию с лапы,
	Не поддающиеся действию дихлофоса
	И поддельных социологических опросов.
	Но - они слабы. Их жизнь - жизнь травы
	Посредь отравы. Это острова в море 
	Всежрущей лавы. Они есть, это радует, но
	Не заслуживают славы. И горе
	Всем прочим. Вечные серые ночи.
	И глуп вопрос - кто напортачил?

	Видишь ли, дружок-пирожок...
	Скафандр самообеспечения - не выход.
	Всегда найдётся тот, кто перекроет кислород,
	Чтобы стать героем в глазах своего круга изгоев.
	Причинить тебе тихо фунт лиха - мечта любого.
	Битва и буча - народ, гоп до кучи - не лучше.
	Кто кого побьёт - стенка на стенку - а кончишь
	В застенке, застенчивой воблой, плоской и доброй
	К начальнику. Это окончание - либо
	Своего бытия, либо попытки мытья -
	Превратившейся в непрерывность битья.
	В любом случае - слепота и молчание.

	Быть одним из стаи - слишком западло.
	Быть непохожим - опасно.
	Ночью нигде не может быть светло,
	Надеюсь, это ясно.

	Быть как все - уподобляться винтику,
	Стандартной гайке, подлежащей закручиванию
	Машиной заказной идеологии.
	Быть экстремальным, шокирующим -
	Как прочие все - бросать вызов обществу -
	Быть гайкой другого сорта, 
	Закручиваемой иным гаечным ключиком.
	По сути ничуть не лучше - всех закрутят.
	Так - дурят, и так - болван.
	Быть одиночкой - верный путь, но
	Отгораживание от сообщества 
	Есть форма гордыни-высокомерия,
	"Я лучше всех", точнее -
	"Они все хуже меня".
	В чём есть доля сермяжной правды -
	Их жизнь есть фигня.
	Для себя самого прав - ты.
	Желающие плавать в собственном дерьме -
	Могут плавать. Это не по мне, я не буду.
	Не присоединюсь к построению запруды.
	И только одно объединяет эти разности и противоречия:
	Не надо наносить друг другу увечия.
	Ты не один - не навреди!

	Если есть ночь, должен быть и день,
	Разве это не очевидно? Иначе
	Было бы крайне обидно...
	Но дня не видно. В лучшем случае -
	Тень. Сумрак, что прячет
	Боль и страдание, ложь и нож.
	Таково мироздание - вынь да положь.
	А ты - не храмовое здание,
	А - прыткая вошь на лобковой проплешине.
	Ну тебя к лешему! Надо неспешным быть,
	Иначе не прожить - не выжить, а тужить -
	Играть в пришельца нездешнего?
	Не ври себе, говоря о своей особости -
	Это и так и нет. Вентилятор крутит лопасти -
	Все похожие, но все разные.
	Ветер же дует не от его робости, а
	От вращения в помещении - от оси
	До пропасти. А также сам по себе -
	Вне комнаты. А что думал ты?
	И не голоси, что ты лучше и заслуживаешь
	Особой участи - всё в голове,
	Что отличает твои чаянья. А в реальности -
	Совместные крайности - от мороза до фекальности.
	Не жди ни от кого - ни от кого! Раскаянья.

	Не верь, не бойся, не проси,
	Ой ты гой еси, добрый молодец.
	Проверяй, смейся, давай
	Сдачи просящему, руку - не просившему.
	Это политика высшая -
	Урок выживания
	В кислоте, лишённой обаяния.

	Кто-то кричит: "Боже, услышь меня!"
	Пусть себе тщится: ему молиться -
	Значит утешиться. Небо рушится,
	Земля плющится, не надо было родиться -
	Вот что скажу я. Но поздно. Умыться
	Слезами осталось - и действовать,
	Хотя бы в бездействии. На кромке лезвия.
	Что кромсает и крошит всё,
	Хождение босиком по лезвию - быть может -
		тебя и спасёт.
	Но счастья не принесёт - не жди.
	Хорошо, если солнце или дожди -
	Может быть и свинец, и потолок цементный.
	Пиздец подкрадывается незаметно.

	Душа, душа... Судьбу вершат
	Не те, кто сказку рассказывает,
	И не те, кто дерьмо размазывает.
	А вершит её случай.
	Так и присматривайся к нему получше.
	Но не примазывайся - он не любит этого.
	Рожу невинную скорчит,	
	Но плату возьмёт - порчей.

	Мальчишки отняли копеечку -
	Как в белый свет,
	Как в молоко,
	Зашло глубоко
	Это облако -
	Сиди на скамеечке,
	Слушай привет
	От истерички,
	Гудок электрички -
	Поехали!
	Не на хуй, но
	За утехами -
	Штаны полны смеха. Мы
	Улыбаемся прорехами.
	Роимся мухами,
	Роемся буками
	В месиве букв. Сильны
	Задним умом крепки,
	Но не стрелой руки.
	Лбы твердокаменны -
	Ёбари мамины.
	Русская присказка -
	Убойная, низкая.
	Бьёт нам по темечку
	Стрёмное времячко.
	Играет очко?
	Это легко -
	Трусостью мерзостью
	Наглостью дерзостью
	Злобой разверзнуться
	Сделаться стервою.
	Но мы не первые.
	Этой, блин, радости -
	Не первой поддатости -
	Средней помятости -
	Как всякой гадости -
	Хоть травка не расти -
	Выше крыши.
	Бог не услышит.

	Всё повторяется. Ежедневный обед - какой бы не был, нИ был.
	Серые реки асфальтовых улиц с лодочками машин.
	Рвотные позывы и крики души, рвущейся в небо.
	Чёрно-белые карандаши, буханки чёрно-белого хлеба.
	Книги, отложенные в сторону.
	Серые ворОны, никак не тянущие на вещего вОрона. 
	Сияние реклам неоновых нимбов. Клубы дыма,
	Идущего из мозгов и из-под кирзовых сапог(ов).
	Потоки прорванной канализации по телевизору,
	Стекающие в людской отстойник - муравейник метро.
	То же столовое серебро - из алюминия.
	Труды подённые, не даром, но в общем-то за гроши.
	Раздумья, как надоить ещё монет из чужого вымени.
	Забвение собственного имени. Прихлопывание как комара души.
	Телефон для скорой пожарной милиции вызова.
	Бес кому-то в ребро, в бедро, в голову - мама!
	Охота мужиков и баб за гениталиями друг друга.
	Ничего нового - хоть ты лопни открытиями, наука!
	Но надо куда-то спешить, решать - и всё сызнова.
	Хочется чего-либо нового, светлого, чистого...
	Но что увидеть ещё здесь, окромя оголтелого онанизма?
	Ещё можно пойти почесать кулаки об морду соседа,
	Коли не получается задушевная за жизнь беседа.
	Это заменяет и превосходит величье оргазма.
	Упоминать ли про потребности разума?
	Представь себе: 365 дней в году, 70 лет -
	Одно и то же метро, один и тот же обед.
	Меняются только болезни, да имена правителей.
	Играя роль не вершителей, но зрителей -
	Сидящих сиднем на печи. Как болото лечить?
	Осушением? Перекрытием потока времени?
	Горением? Творением? Творцы не при деле -
	Огурцы не поспели. Всё на пределе.
	Грядки овощного общества. Мне не хочется
	Новизны в этом огороде - она добавит крутизны
	И вызовет зуд в народе - точить ли зубы иль
	На полку класть? И как повернётся власть?
	Всласть. Осталось лишь в сон упасть.
	Всё повторяется. Ежедневный бред - сродни цикличности
	Времён года и круговороту денежной наличности.
	Не говоря уж о разрушении личности.
	Такова природа нашей погоды.
	Сушь душ плюс влажность канализационной неважности
	Всего происходящего. Боже! Я хочу в настоящее!
	Эта игра мне наскучила. Яхо чу чу луч лучшего!
	Уа-уа, - прокричал младенец. Остынь, возьми сосочку.
	Заткнут рот и подотрут попочку взрослые.
	Ты чувствуешь, как тебя пеленают, глаза - особенно?
	Это о тебе заботится Родина.
	И хватит тут философствовать.

	Двуглавый орёл - кто как не мутант?
	Одна башка не знает, что творит соседняя.
	Есть ещё и третий - но он арестант,
	И потому с этими двумя не беседует.

	Две России в одном флаконе - 
	не считая агонии.
	Западники и славянофилы.
	Одни ругают, другие хвалят -
	тех и других на мыло.
	Есть ещё большинство - дебилы
	и похуисты, желающие, правда,
	выжить. Никто не унижен,
	если унижены все. Прав нет -
	и не надо. Всё чисто,
	в смысле шито-крыто.
	Спрятано и зарыто.

	"После нас - хоть Пиздец".
	Главная философия нашей эпохи.
	Не так чтобы всё было плохо -
	но воздуха нету для вдоха.
	Так сделал правильно прославляемый Творец -
	всем правит похоть:
	хватать, хавать, 
	топить иных - но самому плавать.

	Троица святая - голова тупая, голова слепая и духи.
	Духи выполняют особую миссию - они крутят руки.
	Россией занимаются бог-отец (алименты не платит, падла),
	Бог-сын (этот торгует любовью в ларьке невдалеке),
	и бог-Пиздец. Вот этому больше всех надо -
	этот питается кровью и болью.
	Но он не мадам-содержательница ада,
	он только змей, укусивший людей.
	Без яда, господа, без яда -
	Нас достаточно клюнуть в задницу,
	Чтоб крутиться понравилось.
	Зачем дуть на ветряную мельницу,
	Зачем лить воду в мыльницу? -
	Когда нам дай ось -
	И само завелось.

	Россия высокая: думает о судьбах мира,
	Пытается призывать к совести и согласию,
	Вся такая серьёзная и умно распоряжающаяся властью,
	Чтоб другим не дать упасть бы.
	Россия низкая: задира, воровство из карманов, подлизывание,
	Сношение себя самой (во даёт!) и онанизм.
	Щёлканье пастью, продажа власти,
	Постоянные падения и нападения -
	Но это - для внутреннего употребления.
	Третий - дух святой, но он немой.

	Осталось ещё поделить на чистое и нечистое.
	Парни плечистые - какие они?
	С одной стороны - бьют по темячку
	Зарвавшихся. С другой стороны -
	Бьют по темячку каждого.
	Для профилактики. Гениальная тактика.
	Лузгают семячки - людишек.
	Так, походя, историю пишут.
	Какую? - Им по хую.

	Ворон ворону глаз не выклюет.
	Что сожрал уже - хрен с два выплюнет.
	Пусть подавится и откинется,
	Но ни с кем добычею не поделится.
	А придут отнять - поддаст палицей,
	Да не просто так - а по пальцам.

	Для кого война - мать родна.
	Но жизнь всего одна.
	Кто не верит - пусть проверит.
	Кругом - самая светлая тьма.
	Серость. Бесцельность.
	Переходящая в подлость.
	Цельность серости в том,
	что ей плевать - живём мы или не живём.
	Ей не нужны наши души.
	Зато нужны наши уши - слушай рекламу, слушай,
	Кушай картонную кашу, хавай. Считай забавой.
	Коль население - зомби придушенные,
	Можно в трясине на катере плавать.
	Но не всем, а то засосёт.

	Дурилкам картонным, волкам плюшевым
	Надо дать в губы, в зубы по игрушечке.
	Что скушают - пускай скушают.
	Настоящие волки обаятельны и не грубы,
	Им наплевать на груши.
	Они тащат целиком тушу.
	Это вам не грибы, тут счёт на гробы.
	Молчаливы, как рыбы. Молчаливы.
	Молчали бы вы, мочалили.
	Ночами бы вы, начальники.

	Бедная Россия...
	Как автор её облил грязью, почти что изнасиловал.
	Хотя секс с нею - как с осиною,
	Ибо поизносилась она, поизносилась, да.
	Рифмы-то какие: "Россия - насиловать".
	Нет, чтоб вязать Россию с росами, с россыпью, с русыми косами...
	Ну, с косой-то в руках старухи - пожалуйста, 
		косить - глядеть не прямо, чай...
	А на остальное - не жалуйся. Не серчай.
	Что есть, то и ешь себе.
	Россия не во мгле, а в говне.
	И при этом - явно навеселе.
	Не на помеле - то не Баба Яга, не ведьмочка.
	В лучшем случае - многодетная мать-овечка,
		но стервочка.
	Жалко мамочку. Но не очень-то.
	Ибо не упомню своего отчества...
	Мама - вот она, в одиночестве.
	Дедушка - Ленин, а папа... 
	Если и был - вовремя унёс волосатые лапы.
	Медведь, наверное.
	Поделился, гад, спермою.
	Куковать в гнездышко отправился.
	Водкой-плёткой, поди, не отравится.
	Впрочем, мишку обидно обмазывать дёгтем-то.
	Ни за что зверя милого в общем-то.
	Папа имя имеет известное.
	ХУЙ. Какая тут сила небесная!

	Небо синее над Россиею,
	Только запах вот керосиновый,
	А не луковый, не Шанелевый -
	Пахнет бомбами и шинелями,
	А не мёдом, нет, не малиною.
	Сильно пахнет здесь керосином, б.

Грубо, пошло, грязно, клеветнически.
Не судите строго, ваше Величество.
Материться - признак хорошего тона,
Заглушает крики УРА и стоны.
Не обессудь - но и не суди.
Всё худшее - как и лучшее - 
    впереди.

		О ВКУСНОЙ И ЗДОРОВОЙ ПИЩЕ НАПИШЕМ.

	Ева съела яблоко.
	Адам, как известно, съел змея.
	Даже сам Господь, видно, что-то съел.
	Апостолы ели плоть и пили кровь Христа.
	Каин сожрал с потрохами Авеля.
	Никто не раскаялся.

	Ежели будущее - это облако
	Вероятностей, то холодея 
	От возможностей, имеющихся у тел,
	Выбрать ту или иную ветку куста -
	Остаётся только шмыгать шнобелем.
	Рыдать от зависти.

	Если кто-то может управлять подбрасыванием монеты,
	Чтоб она на ребро шмякалась -
	Его надо немедленно изжить со свету,
	Как возбудителя рака гадкого.
	Знание путей случайных
	Лишает мир обаяния тайны.
	Хотя делает управляемым.
	Но быть управляемым желает лишь невменяемый.

	Если съесть два ведра кваркового бульона,
	Можно прийти к обоюдному согласию -
	Как бы кварки ни раскрасили -
	Эта бурда не вкуснее бетона.
	Хоть землю ешь, хоть ананасы,
	Запивая водку огуречным заквасом -
	Всё мимо кассы.
	Есть надо то, что полезно для выживания.
	Например: ключи зажигания
	От своего автомобиля.
	Разгонишься ещё - чтоб столбы тебя убили.
	Сожрать, чтоб не раздражать.

	Ещё неплохо бы сахарку, закусывая на суку.
	Сахар выпал - с ним была
	Плутовка на базар,
	Она его продала, купила портсигар.
	Муха-Муха Порнуха - изменщица!
	Позолоченное брюхо тут комарик вырезает
	Прямо в голову стреляет.
	Ну и базар, деда Чуковский...
	На кого ж точил ты зубик острый?

	Ещё был Сталин: "Нет человека - нет проблемы".
	Чугунием всех покрыть, единообразием темы
	Серости и подчинения. Нет, это не печенье.
	Этак всех перебить - хороший метод лечения
	От собственной паранойи. Ежели в мозгах ноет -
	Лучше пулю себе в висок, чем всем в глаза песок,
	Лапшу кушать в уши, жевать мёд игрушечный -
	Из жёлтого плюша.
	
	О вкусах не спорят.
	Мудрое правило для разнообразия и разнобоя эволюции.
	Споры о вкусовых пупырышках прямиком обрушивают в революцию.
	Одни любят горы. Другие - море. Третьи - диван
		в коридоре.
	Признав одну точку зрения правильной, 
	Мы навязываем свои правила.
	Тем самым остальных ограбили
		и на свалку истории отправили.
	Наша взяла.
	Но коли наша точка зрения и права -
	Она может быть не единственной.
	Из точек зрения насыпается куча-мала,
	Где каждый отстаивает искренне истину.
	Истин много,
	Маршируй не в ногу,
	А то мост рухнет
	Прям во время спора на коммунальной кухне.
	Истин - огромная гора.
	Бежать ли с неё, закусив удилА?
	Коль подкова подвела - 
	Полетишь кубарем. Знахарем.
	Сваха невесту тебе родила -
		такая мура.
	Прикрой срам папахою.

	Каждому гражданину - свою отдельную таблетку.
	Съел - и небо в объедках.
	Скушай конфетку - внутри калий едкий.
	Едкий кали - где сели, там уже не встали.
	Превращение в марионетку
		случается неприметно,
	Во время после обеда.
	Мечтать об алмазах - тебе без мазы.

	Что ещё сказать о пище, не хлебом единым, мол?
	Воробей крошку нашёл - вот она и любимая.
	Что полюбили мы помимо съедобного сдобного инея,
	заиглившего мякоть родного кормящего вымени?
	Что тебе в моём имени?

	Ну, про прессу в качестве еды, уж и говорить нечего -
	Была новость. Её надули, накачали, вочеловечили.
	Было слово - оно получило славу.
	И вот обнова звучит и слева и справа.
	Словно больше разговаривать не о чем.
	Так миф обретает плоть и прорастает в ткани мозга.
	Может использоваться как тормоз и как дрязга
	Для производства устрашающего лязга.
	Кого-то ждёт розга. Кого-то идиотство
	Сочинителя плохих сплетен. Кто-то ответит.
	Механика слухов ещё более случайна, нежели
	Монеты бросание. Долго эту кухню нюхать -
	Получить обалдение вежливое. Раскаяние?
	Зрители и читатели хавают новости,
	Чужие оценки и чужие подлости.
	Называется "формирование общественного мнения" -
	Как всегда для отупения и преклонения.

	Сунул Буратино нос в нарисованный очаг -
	Кушать, мол, хочется, с голоду пучит.
	Обломал на носу сучок, узнал о таких вещах -
	Что переварить не смог. Так жизнь учит.
	Помучит и научит лучше отфутболивать случай
	В ворота черепахи Тартарры. У неё Цербер во вратарях -
	Вполне ушлый малый. Может ходить на ушах,
	Не покажется мало. Любит скандалы.
	Мораль: не суй нос в чужую кормушку. 
	Если не съедят вместо кашки - то легонько придушат.
	"Кто сидел в моей тарелке и кого вырвало в неё?"
	Медведь - он зверёк такой - обнимет, тем и убьёт.

	Кстати, о сексе и о любви.
	Интересно, из использованного Тампакса бульон можно варить?

	Вспомним ещё про дракончика, съевшего маму и папу
	И брата и лапу. И такая лепота - он теперь сирота!
	Плачет и жалуется - живот покрылся цветами побежалости
	От шкуры драконьей. Но голод - не тётка, и даже не титька,
	Голод нас гонит плёткой всё раздраконить.
	Такова наша природная политика: кушать хочется -
	Забудь имя, отчество, заодно и фамилию
	Жены и Тёщи, и жри от пуза мясо и овощи.

	В студенческую столовую тянутся яйцеголовые.
	Больше мы ничего не скажем.
	Это могло случиться с каждым.

	Изображаю кролика в виде рекламного ролика.
	Чавкаю, усами подрагиваю.
	Жру рукопись, на плотной бумаге ведь.
	Чтоб враги не прочли, не украли мысли.
	Чтоб разведка в ночи не поймала, не выследила.
	Рукописи не горят - поэтому их жрать приходится.
	С кишками, какашками, о не при, святая Богородица!
	Хочется травки, морковки, одуванчика в конце концов!
	Но надобно не потерять лицо -
	Поэтому жру рукописи с поэтами.
	Не горят, так может утопнут?
	Привязать к ним якоря - и концы в воду!
	Ни одной рукописи во время съёмки ролика не пострадало,
	У кролика начались колики. От прочитанной глупости-тупости.
	Мама, прости... Лирика зубки пообломала.
	(Хотел приплести в стих ещё и малое бунгало -
	Но по нему зебра и зебу проскакали. Его не стало).

	Пора сделать и лирическое отступление.
	В пику тактическому наступлению.
	Речь пойдёт про пение.
	Разевает щука рот, да не слышно, что...
	.......................................
	.......................................
	Ну и славно, что столь державно и православно,
	но не это главное. Главное - что мы её не услышали.
	Кто ж её слушает? - Щука карасей-слушателей скушает.
	Это, разумеется, ещё не акула, но
	И щука довольно обкурена,
	Чтобы в брюхе её отдохнули вы.

	Зайдём в магазин "Гастроном" поговорить об астрономии.
	Как метеоры мечутся физиономии.
	Остальные сравнения и сопоставления требуют большего времени.
	Главное что? Вселенная - она бездонная. Как бочка дырявая.
	В неё жри, кидай пищу руками корявыми -
	А она всё голодная.
	Так и мы - каждый день поглощаем хлеб, колбасу, вино -
	Вкусные между прочим,
	А выдаём - одно гэ. Оно 
	отвращает очи.
	Ещё, правда, мы начинаем двигаться и тепло вырабатывать,
	Можно поиграть за баскетбольную лигу или помахать лопатою.
	Двигаются даже хромые и горбатые -
	Они в том не виноватые.
	В этом есть правда сермяжная -
	Жратва - она делает невозможное -
	Мёртвое превращает в живое. Прстое - в сложное. Истинное - в ложное.
	Покорми тамагочи - и он будет обладать судьбою,
	А именно - сдохнет рано или поздно
	В час свой звёздный.
	Так ведь и мы с тобою...
	Так сочетаются астрономия и анатомия -
	Жрущий хлеб свой в поте лица своего
	Добивается грыжи и ожирения.
	Таковы научные благополучные наблюдения -
	Жри до полного опупения,
	А то не выживешь в эпоху ледникового обледенения,
		и обалдения.
	Накапливай запасы энергии,
	Которые потом сгниют в морге, ы.

	Можно б продолжать поток сознания.
	Но моя спина требует лежания на диване я.
	Начинается процесс засыпания -
	Как абсцесс в гнойной ране и
	Приглашаю на отходняк заранее.
	Подарки дарить, не сорить,
	Пить можно, но только подкожно.

	Титры: сей стих хитрый сочинил начинил подчинил...
	Выбился из сил, из колеи не выбился.
	Как ни корячился, как ни дыбился.
	Задымился весь. Обманул сильно
	Неизменного простофилю.
	КОНЕЦ ФИЛЬМА.

	Летней истомы тягучая нега.
	Сердце свободно от стужи и снега,
	И, как неспешная тихая речка,
	Тащится зноем сквозь время беспечно.
	С ленью какою-то, хоть и не сковано
	Льдами и прочими узами холода.
	Вот тебе поле - журчи себе, радуйся,
	Ветер горячий лови своим парусом -
	Но снами склеено лодки влечение -
	Медленно, патокой плыть по течению.

	В поле окно выходящее небо летящее
	Облаком медленным светом серебряным
	Дождь омывающий лён прорастающий
	Ветви деревьями машут в деревне я.
	В роли крестьянина завалящего спящего
	С утра до ночи гулять в полночь я
	Кошка на дереве царевна в тереме
	Жар птица с перьями - не всё потеряно.

	В поисках жизненного пространства
	Из спичечного коробка коммунальной квартиры
	Начинается пряжа странствий,
	Обмен родины и чужбины.

	Непонятно, зачем бульдогу пятая нога -
	У него челюсти и так акульи.
	Как из коммуналки ты ни убегай -
	Всё равно мерещатся те же стулья.
	
	Как себя в качестве конечности ни пристраивай -
	Вьются бабочки теми же стаями.
	Как на маяк слетаются на свет чистый
	Непримиримые половые антагонисты.

	На поедание лимона споро выстраиваясь в очередь,
	Готовясь сменить имя и отчество,
	Выслушивают они такое пророчество - которое
	Не очень-то им и хочется.

	Заполняя анкету на звание прилежного соседа,
	Вымученно выдумываются скучные ответы.
	Но случается похолодание -
	И все покидают здание.

	Загружаясь в контейнер конвеер сабвэя -
	Не забудь помолиться и сплюнуть.
	Мир не выцвел, мы сами стареем -
	Превращаемся в слёзы и слюни.

	Невелик выбор наших дорожек -
	По кольцу или радиус спицей -
	Как клубок с забинтованной рожей.
	Но кафтан новый снится и снится...

	Ладья ходит конём и попадает в полынью,
	Где и тонет. У неё дна нет.
	Конь ходит ладьёй и проваливается под лёд,
	Он скачет в нормальных условиях, а не плывёт.
	Всю эту фигню кто-то переиначил.
	Слон записался в офицеры, точнее епископы -
	И не знает: махать хоботом, саблей или скипетром?
	Королева совершает круизы быстрые, с топотом
	И усекновением голов. Походка от бедра.
	Пешки, не тратя слов, резвые несутся на ипподром,
	Смотреть на коней скачки, делать ставки.
	На гильотине поднимают лезвие ребром.
	Король с пустым ведром и криком "Ура"
	Бежит следом. Кот спит на лавке.
	Сейчас проснётся, на доску вспрыгнет,
	Хвостом подвигает, всех сметёт.
	Пошла прахом игра.
	Заиграет пешку, потому что мышка.
	Никто не найдёт.

	Радио извещает о начале праздника корриды.
	На этот раз вместо быка - народ.
	Он будет бодаться и бежать на помахивание
		пачками зелёных денег.
	Торреодор в него мулету воткнёт -
		тряпку в рот.
	Обещание свобод действует завлекающе.
	Торреодор чем-то там перед народом махающий,
	Или машущий - какая, блин, разница?
	Всё-равно это что-то окажется задницей.
	Когда из народа посыплется пыль -
	Торреро возьмёт веник
	Подметёт и уйдёт.
	На смену ему придёт следующий бездельник.
	А народ? Народ опять разинет рот,
	Готовясь хавать. Тряпку и лапшу на уши.
	Поллитра плевков каждому представителю населения на душу.
	Впрочем, какие могут быть обиды?
	Коль душа в форме плевательницы - все квиты.

> Vladislav Nebolsine :
> ... Где же правды ремесло??
> Куда-то унесло...

        Учились правды ремеслу до помутнения,
        остывшей нежности замешивая ком,
        добавив в смысл чуть-чуть тревоги и сомнения,
        слепив с усталостью и бросив "на потом".
        Вертелся круг, стирая старые отметины,
        тихонько пальцами от краешка до дна ,
        мы так старались, не себе, так детям,
        или кому-нибудь. Для терпкого вина
        от суеты, от темных подворотен,
        от дней беспамятных, от подлости след в след.
        Налили доверху. И получилось... вроде:
        кто пьян, кто свят, кто весел, кто ослеп.

--
Людмила Булыгина

	Растрачивая время, словно спички,
	На варку чая, сигарет дымок,
	Мы прём напропалую по привычке
	И по асфальту и через песок.
	Завязнув в ситуации болотной,
	Не понимаем - что произошло?
	А это мы с размаху, беззаботно,
	Вонзили в грязь озёрное весло.
	И наша поступь тяжела как ноша,
	И лёгкости - ни на дух, ни на грош.
	Не различая порох и порошу,
	Равно пугаясь волка, шавку, вошь.
	И нас страшит касание любое,
	Как будто спрятан ножик в рукаве.
	И мы бежим, как жалкие изгои,
	Иль остаёмся, проча крест себе.
	И поступь тяжелеет год от года,
	Но не приходят ни распять, ни гнать.
	Но портится душевная погода -
	И остаётся гнить и замерзать.
	Не различая солнце и жаровню,
	Не отличая осень и потоп,
	Мы думаем, что выход замурован,
	И что пора крепить об стену лоб.
	Но выход виден, пусть ещё неблизок,
	Тропа бежит, и к чёрту холода...
	Черта судьбы не сломана карнизом,
	И в небе чёрном - белая звезда.
	И в чёрном небе - белая звезда...

	Как пойду я по дорожке
	вдоль по серой мостовой.
	Носят плохо мои ножки
	моё тело над землёй.
	Норовит уйти под воду,
	в ямку кануть, сгинуть в люк.
	Налететь на пень-колоду,
	И издать паденья звук.
	Приболели мои крылья,
	ну да это не беда.
	Если мордой синий-синий -
	до полётов ли тогда?
	Помашу-ка я ногами,
	может вылечу в трубу.
	Съем капусту с пирогами,
	раскатаю я губу.
	А на улице погода,
	дождик, буря и гроза.
	И не видят дальше носа
	мои круглые глаза.
	Буду лучше верить в Бога,
	пусть мне даст, не тумака.
	Сяду, плюхнусь я в пирогу,
	с моряком теки река!
	Поплыву я по теченью,
	с водопада упаду.
	Надо, надо мне леченье
	в этом праздничном году!

		Варево наше похоже на кашу,
		Жрём и пляшем. Думал обед -
		А это бред. Думал о бедах -
		Накрылся пледом медным.
		О, кумушка! Готовит просвещенья дух.
		Как хороша. И сын ошибок трудных.
		Сыр выпал. С ним была
		Как мимолётное виденье.
		Богатыри, не мы.
		Но надобно терпенье.

	В котёл вали солёную слезу,
	Сарказм перцовый, сладкое варенье,
	И кислый творог, скиснувший в грозу,
	И сонные ночные испаренья.

	Вари три дня, неловко размешай,
	Осадок высуши - им травят тараканов.
	И пей настой сей крепкий. Невзначай
	Представив, что напьёшься в доску пьяным.

	И если вкус прекрасный сей бурды
	Заставит видеть странные виденья -
	Как расцветающие пламенем сады,
	Как водопадов снизу вверх паренье,

	То уксусом окислив сей состав,
	Ты верным станешь жизни наркоманом.
	По полоскости планеты распластав
	Белки и эго, мастеров обмана.

	Заткнув все чакры твёрдою рукой,
	Чтоб ветер дикий не свистел сквозь щели,
	И сквозь карманы. Ты найдёшь покой
	В больничной койке, связанный в постели.

	И добрый доктор вколет враз укол,
	И ты увидишь дивные виденья -
	Как ты подсел на галопиридол,
	А по башке стучат сучки или поленья.

	Ты - Буратино, так что суй свой нос
	В очаг судьбы, а также в домну жизни.
	Проткнешь (не взором) - главное насквозь.
	Так не смотри на папу с укоризной,

	Он невиновен. Воспаленья нет,
	Твой бред купирован, пожалуйте в палату -
	Здесь все поэты, нету виноватых,
	И не проси в Паноптикум билет,

	Ты сам не хуже прочих экспонатов.
	И варево твоё проймёт меня как мёд,
	(Вот только лишь покойник не поёт,
	А просит затолкать в свой анус вату.
	Зато он любит девок и балет,
	А также чтение газет полупомятых).

	Взлетает доктор. Молью в облаках
	Парит у люстры, пыль в глаза пускает.
	Его седины прячутся в снегах,
	А лёд горит, но в пламени не тает.

	Сестра! Сестра! Я новый твой герой!
	Ты - героина моего романа.
	Срастаюсь я с тобой одной ногой...
	Или рукой - объятиями стана.

	Ночной горшок. Летучий голодранец.
	Голландский бог, почти что Датский принц.
	Его изящен лаковый румянец,
	Его пугает мощный свет глазниц.

	Моя рубашка надевает кожу
	Мою-твою, не плохо б застегнуть
	На молний треск, на блеск свинцовых ложек,
	И на ножи, и петушину грудь.

	Ах, да, про грудь - дыхание как буря.
	Отвисли капли красных фонарей.
	Я не обкурен, я скорей обдурен,
	Обмишурен, окачурен, объегорен
	Всей этой дурью. Я скорей пырей.

	Пырять не надо белую подушку -
	Она не ангел, ты - не Фантомас.
	Как ни показывай ты ей крутую пушку -
	Она не станет плюхаться в экстаз.

	Мой хобот длинный шарит в бочке дёгтя,
	Тщась отыскать там мёд и мёдный блеск.
	Прищучить всех, прижать к овалу ногтя,
	И щукой прыгнуть в прорубь, чтобы плеск.
	По щучьему велению - все в баню. Омовение
	От яда отравления и в клетки разграфления.
	От мозга разграбления и комы поколения...

	Фонарь зажжён, и на пороге века,
	В потёмках суток, в серой вате дня 
	Ищу и жажду видеть человека,
	Но неудачна миссия моя.

	А впрочем вру. Есть белые вороны,
	Но их полёт - с забора в огород.
	И если каркнут - стоны этой зоны -
	То большинство их песню не поймёт.

		У Клопоморья дот бетонный,
		И Айболит во доте том
		Сидит и лечит лоб чугунный,
		Читая мантры под крестом.
		Он медитирует упорно,
		До измождённости лица,
		И в мастурбации затворник
		Нашёл счастливого конца.
		Там на неведомых дорожках
		Следы невиданных зарниц,
		Избушка там с большою ложкой
		И стаи бешеных синиц.
		Летят направо - про кормушку.
		Налево - сказочки поют.
		Там волк ночной с большою пушкой
		И в честь салюта же салют.
		Там на ушах лапша, а рыльце
		В пушку до самого лобка.
		И только боги-олимпийцы
		Ждут дня последнего звонка.
		Там в небесах медведи бродят,
		И вертухай на помеле
		Поклон бьёт вашим благородьям,
		Едва держащимся в седле.
		Там в гнёздах жирные кукушки
		Сидят на яицах Кащея.
		Такие славные зверушки,
		Но выдаёт их цепь на шее.
		И я там был, сидел в бараке,
		И пиво пил, но по усам
		Заехал мне чертёнок в драке -
		Теперь под глазом полоса.

	Слова распались на крючки и точки -
	Кардиограмма смятого ума.
	А эти строчки! Рельсы ржавой тачки -
	Звенят от ручки, лопнула струна.

	Открылись окна. Время выходить.
	Лететь гуськом от центра до окраин.
	И кто-то шепчет: "Надо меньше пить".
	Но ты же знаешь - максимум локален.

	И здесь два "пи" и пятая нога,
	Всё гармонично, как баян и рыба.
	И гонит, кружит жуткая пурга,
	Гитары желтой разогнув изгибы.

	Поток утихнет, лёд сними со лба.
	Сварил ты кашу, промывай что можешь.
	И бьётся дробью в дверь твою судьба,
	А ты кидаешь ломаный ей грошик.

		Мозги промыты, карты забыты,
	Локоны завиты, картины прибиты,
		Записки смяты, улики изъяты,
	А что непонятно - то дело десятое...

	Бармаглот, беги вперёд! Родина-мать зовёт!
	Дон Кихот мыльницу бьёт, мельницу жжёт,
	Руку пожмёт, к стенке прижмёт, баранку
	Согнёт, в бараке сгноит, гвоздик забит,
	Стрелку забил, мордашку умыл,
	Милашку убил, слёзки пролил, связки связал,
	Сказку сказал. Три раза "ку" на суку.
	Бери моё добро и "кю" впридачу. Переиначим.

		Есть женщины в русских селеньях...
		Подёрнем, подёрнем, да ухнем!
		Вся королевская конница, вся королевская рать.
		Не обещайте деве юной
		Во глубине Сибирских руд.

	Я шар на людском биллиарде.
	Ударят - качусь по полю.
	Толкаюсь с шарами тесно.
	Иль в лунку валюсь от боли.
	Вы думали - мило в яме?
	Всё по фигу - просто шар ведь.
	Меня задолбали ролью
	Болванки сухой и пресной.
	Меня посылают на кий.
	Шпыняют и мелом мажут,
	Чтоб белый я был и шаткий,
	Но было бы всё неважно.
	Я делаю баллы дяде,
	Я делаю дяде бабки.
	И это - каченья ради,
	За пряник фальшиво-сладкий.
	За приторный вкус эрзаца,
	За право жить в огороде,
	Гордиться великой нацией,
	Сплошь сделанной из уродин.
	Хоть может быть - инвалидов
	Биллиардных разыгранных партий.
	Им всем по сто грамм налито -
	Уважили? Так ударьте!
	Нас всех разыграли, шутка -
	Расходные матерьялы.
	И в сырости этой жутко,
	Зато жидких душ навалом.
		
	Шаровая нас держит порука
	От падения в лунки смерти,
	Нет таких, кто ещё не поруган,
	И на всех есть досье в конверте.
	Распечатать печати. Птичкой
	Спеть про долг и должки-проценты,
	Пригласить на беседу лично,
	Рот заткнув липкой изолентой.
	Костяной шарик, не хрустальный,
	Так податливым будь и чутким.
	Ветер дует в твой парус сталью,
	Так плыви же по морю уткой.
		На исполнение - сутки.

	Сколько книг не будет прочитано.
	Сколько песен будет не спето.
	Сколько слов не станет молитвою.
	Сколько женщин не будет раздето.
	Философий не будет принято.
	И наук не будет изучено.
	И не станут прямыми линии...
	Может быть, всё это и к лучшему.
	
	Не уверую, не обрадуюсь,
	Не извергну горлом пророчество.
	Первый снег, у века - ноль градусов.
	Но важней любви - одиночество.
	
	Не топор, не бред, не цветок зари,
	Не повязка и не прозрение.
	Я один как перст, но нас в мире три:
	Я, мои слова, отражение.
	
	От ружейного ткнуться выстрела,
	Короля ужей свиста быстрого.
	Как всегда в ночи - небо чёрное,
	Не печаль, но все - обречённые,
	Обручённые с пылью-глиною.
	Прочертить черту, погнуть спину и
	Сгинуть в инее в небо синее.

	Понимая любовь как женитьбу,
	Штамп о статусе и положеньи,
	А себя - как товар на продажу,
	Но не делая сердцем движенья,
	
	За себя ты мечтала о битве
	Дураков, покупателей храбрых.
	В уши нежно шептала им лажу,
	И врала, нежно (2) гладя их лапой.
	
	Приз: в штанах (1). Только верность не купишь,
	И любовь - не товар на прилавке.
	Блядь полюбишь - с бедою пошутишь.
	И откидывай слёзки и лапки.
	
	"Для любви не названа цена,
	 Лишь только жизнь одна,
	 	     жизнь одна,
		     жизнь одна..."
	Бляди дарят ласки и говна,
	А берут сполна,
		лопнула струна
		
(1) Приз: пизда.
(2) ... сучьей гладя их лапой.
    Нежно гладила сучьею лапой.

		* * *
		
	При всём моём к любови уважении,
	Скажу: она нужна для размножения.
	Хоть блядство вызывает раздражение -
	Оно есть порождение движения,
	Оно есть поражение умения
	Найти объект, и верность, и терпение;
	Готовности платить за развлечение
	Своей судьбой. Не триппера лечением.
	
	Любовь? Терпи, прощай и жертвуй,
	Делись и помни: тот кто жрёт - не любит.
	Кто ждёт - того достойны губы,
	И тот достоин разминуться с стервой.
	
	Но всё решает некая минута,
	Когда объект заходит в поле зренья.
	И побеждает блядство иль терпенье,
	И степень жажды нового сосуда.
	
	Полу-пустой иль полу-полный? Здесь неважно.
	Кто пьёт вино, тот жаждет больше, больше!
	Бывают алкоголики со стажем.
	Хоть трезвенник протянет, может, дольше.
	
	Терпеть, имея под рукой бутылку?
	На терпкий зов её не отвечать?
	Хватать - и пить! Взахлёб, до пьяни, пылко!
	Но можно захлебнуться сгоряча.
	
	Вино в красивой фирменной бутылке,
	И даже с маркой, что "Проверено. Мин нет",
	Имеет шанс быть кислым. Если дырка
	Есть в пробке. А во рту - миньет.
	
	Спасает ли мир красота - не знаю.
	Но отыметь её - влечёт любого мачо.
	Так красота растёт и прорастает -
	То девочка. То с перепугу мальчик.
	
	Я девочек ебу. А государство 
	Предпочитает крепких [сильных] мужиков.
	Видать, милее [приятней] гее-лесбиянство
	Ему, чем плодотворная любовь.
				

	"Сарказм до разрушения Вселенной..."
	Ох, милый мой, ну коль она падёт
	От слова крепкого, от правды описанья,
	То как же тут признать её нетленной?
	Какого можно требовать признанья?
	Какой найти без устали полёт?
	
	Прервётся всё, и сгинет, пропадёт
	В умах ли, в обстоятельствах, в причастьях -
	Глагол один: "Всё бренно, всё пройдёт,
	И нет в веках ни честности, ни счастья".
	
	Высоты все на низости стоят,
	Хотя бы потому, что мы - приматы.
	Мы первые заткнули уши ватой,
	Глаза - очками, и затычкой рот.
	Ведь в сердце - удаль пьяной обезьяны,
	Что хочет веселиться и плясать,
	Да с самкою в обнимку возлежать...
	То признаки, а вовсе не изъяны!
	Бананы жрать да жрать ещё бананы!!!
	
	Высокая духовность - не в словах.
	А в небросаньи слов своих на ветер.
	Слова - они восходят как трава.
	А Солнце вот восходит - на рассвете.

	Что-то с совестью твоей
				стало.
	Ты решила: "Не моё 
				дело".
	Только в лоб Иуду цело-
				вала.
	Да куплеты о любви
				пела.
	
				
	Это мало, чтобы быть
				смелой,
	Окрылять и отгонять
				смерть прочь.
	Для любви не хватит и
				целой,
	А уж крохи - на одну
				ночь.
				
				
	Сил немного, а надежд -
				меньше.
	Словно пишешь под дождём
				мелом.
	Что с них взять, с прекрасных баб-
				женщин?
	Коль не душу, значит лишь
				тело.
				
				
	Охраняя сон и дом
				тихий,
	Отгоняя прочь вражды
				листья,
	Не на кухне быть бы пова-
				рихой,
	Ложка вряд ли отведёт
				выстрел.
				
				
	Завязались в узел все
				дороги,
	Хоть у каждого своя
				тропка.
	Ты решила промолчать
				строго,
	В уголочке просидеть
				робко.
				
				
	Всяк имел и получал
				право
	Выбирать между войной 
				и дурью.
	Кто за славой шёл, кто - на
				облаву,
	А кто красил туалет
				глазурью.
				
				
	Цвет лазурный, а в глазах -
				полночь.
	До рассвета не дожить,
				братцы.
	Коли песня не несёт 
				помощь,
	Значит, время с песнею
				расстаться.
				
				
	Значит, время за рукой 
				друга
	Лезть на скалы. Их оскал 
				верен.
	Не изменит нам и
				вьюга.
	Но нет веры в расписной
				терем.

	Три года плыл волшебник,
	Не маг и не пророк.
	Три года средь океана,
	Быстрее он не мог.
	Он не гонец, не гончий,
	Не почтальон судьбы,
	На корабле не кормчий,
	Не гений ворожбы.
	Из массы заклинаний
	Он знал: "Любовь и смерть".
	Он плыл не на закланье,
	Не жаждал встретить твердь,
	Ему претила суша
	И постоянство гор.
	В стихии было лучше -
	Здесь невозможен спор -
	Предметы ускользают,
	Течёт не время - суть.
	И никогда не тают
	Туманы, пар и муть.
	Он плыл за миражами,
	Он просто плыл, чтоб плыть.
	Не с хлебом, не с ножами,
	Не сеять и не бить.
	Он плыл затем, чтоб резал
	Форштевень корабля
	Изменчивость и грёзы,
	Чтоб не ждала земля.
	
	Три года плыл волшебник
	С далёких островов.
	Он вёз бочонок мёда
	И пироги из снов.
	Он вёз с собою птицу,
	Поющую для тех,
	Кто боли не боится,
	Кому неведом смех,
	Кто ночью не таится
	В укромном уголке,
	Для тех, кому не спится,
	Кто ходит налегке.
	
	Три года плыл волшебник,
	И встретил на пути
	И Сциллу и Харибду,
	Ни встать, ни обойти.
	Сластил он мёдом море,
	Скормил им пироги,
	Им пела птица-горе
	Про адские круги.
	Два чудища пьянели,
	Их била мелко дрожь,
	И мимо плыл волшебник -
	Куда? Не разберёшь.
	
	Три года плыл волшебник
	По рифам и морям.
	Он шёл навстречу ветру,
	Навстречу кораблям.
	Ни слова им не молвя,
	Не ставя паруса,
	И не смотрели в море
	Закрытые глаза.
	Они земли не ищут
	И пристани не ждут.
	Кругом пассаты свищут
	И реквием поют.
	Кругом грохочут волны,
	Кругом вода кипит...
	Но в маленькой каюте
	Волшебник крепко спит,
	Волшебник скромно спит.
	
	Три года спал волшебник,
	Протёр свои глаза -
	И вот, свершилось чудо:
	Ударила гроза.
	Корабль его спалила
	Огнём среди воды
	Немая дура-сила,
	Сожгла мечты-труды.
	Между огнём и хладом
	Иную жизнь дала -
	Медузой стал волшебник,
	Распалась в пыль скала.
	За время сновидений
	Столь изменился мир...
	Что ноты песнопений? -
	От пуль цепочка дыр.
	
	Три года - это мало?
	Три года - это жизнь?
	Иных уже не стало,
	Хошь плачь, а хошь - молись.
	Там был бочонок крепкий,
	И пьяный, как любовь.
	Но выпила вкус терпкий
	Морская соль. И вновь
	Плывёт, плывёт по водам
	Кораблик в никуда.
	На мачтах - птица-счастье
	И попугай-беда.
	И флаг рвут в клочья ветры,
	Но только смех в ответ:
	Не рви верёвки-нервы!
	Ведь флага-то и нет.
	Ведь флага просто нет.
	
	Не средний и не первый,
	И даже не в конце,
	Не накопив резерва,
	Без жизни на лице,
	Плывёт-плывёт волшебник
	Медузой через дни.
	В солёной чтоб пучине
	Все сгинули они.
	Без света, без лучины,
	Без мачты, без земли.
	Без смысла и причины,
	Как в море корабли.

Задачник по этике для адепта боевых искусств.

     Допустим,  что  ты  -  человек,  достигший  некоторых  успехов  в
военно-прикладных искусствах. То есть, ты в состоянии дать  отпор  или
победить   в  нападении  своего  соперника.  Возникает  вопрос:  когда
пользоваться этим умением,  а  когда  придержать  его  при  себе?  Сей
"задачник"  довольно  обрывочен  и предназначен скорее для иллюстрации
разнобоя  в  возможных  подходах.  Однозначно  правильных  ответов  не
существует.

1.  Покалечить или схлопотать в глаз?

     Ты   идёшь   домой,  усталый,  полусонный.  Вдруг  тебя  окружают
несколько юнцов, и начинают испытывать мир на упругость - то  есть  на
вседозволенность. Им интересно - насколько много гадостей им позволено
делать в этом мире  безнаказанно.  Они  требуют  с  тебя  денег,  хотя
истинная причина - просто завязать драку. Заранее оговорим, что бить в
морду всё равно будут, даже если деньги им дать. Суть  не  в  деньгах,
суть  -  поиздеваться и унизить.  Даже не это - а испытать собственную
наглость и крутизну, обалденное ощущение всесилия  и  безнаказанности.
Но не убить, это развлечение, а не работа.

     У  тебя  нет  сил  на  долгую  драку.  Но ребята драться не умеют
(точнее: думают, что умеют, но по ним видно, что они заблуждаются).

     Есть два выбора: получить в глаз себе  и  уйти,  униженным.   Или
дать   ребятам  отпор,  однако  учти  -  что  они  при  этом  окажутся
покалечены, у тебя нет сил и желания применять мягкие методы.

     Лично меня подобные детки приводят в  бешенство  (что  говорит  о
том,  что  я плохой ученик восточных философов...). Ребятки, которым я
ничем не обязан, ничем их не провоцировал, ничем не задевал - подходят
и  желают  меня  унизить.  Им  нужна  игрушка.  По  моему глубочайшему
убеждению, от таких повадок хищников следует отвадить -  причём  любой
ценой. Существо с такими замашками не есть sapiens. Я б не возражал их
покалечить, чтобы никогда не было не то, чтоб желания играть с людьми,
но  и  физической  возможности.  Переломы  рук  и ног, лишение зрения.
Инвалидность. Таких существ не жаль, потому что им не жаль тебя.

     С другой стороны, именно эта закипающая во мне злость (а вовсе не
страх) заставляет меня ничего не делать, получить в глаз и расстаться.
Потому что дай я волю своим чувствам - и можно напороть такого, за что
государство  после  не  погладит по головке.  (Большой вопрос ещё, что
скажет про это собственная совесть.  Не  знаю,  никого  убить  мне  не
доводилось,  ни  по  приказу,  ни по собственной инициативе. И желания
проверять на опыте нет).  Ведь у ублюдков тоже есть родители,  и  есть
продажные  правоохранительные органы. И вообще - ненаказание подонков,
скорее, основывается на нежелании связываться не с  ними  лично,  а  с
разборками в милиции позже. "За что ты его замочил?"  Да за то, что он
хищник, а не человек. Но кто будет в  этом  разбираться,  формально-то
замочил  существо  с паспортом - значит человека...  Получается, что я
элементарно  боюсь.  Но  не  ублюдков  -  а  наказания  за   наказание
ублюдков... дурь какая-то.

     Если  честно  -  я  не  знаю  правильного  ответа.   Если ребятки
добьются своего и надругаются - то решат,  что  им  многое  позволено.
Этот  комплекс  крутизны рано или поздно выплеснется и на кого-то ещё,
ты - не последняя жертва. Зло должно быть наказуемо, а не прощаемо.  С
другой  стороны,  кто  давал  тебе право судить и наказывать? Если б в
стране была анархия - тогда флаг тебе (мне) в руки. Но  по  формальным
правилам (а не по понятиям) они тоже заслуживают нежного обхождения, и
представляют какую-то ценность: например, их можно забрать  служить  в
армию   (хороши   будут   солдаты?    Деды  уж  точно  -  волкозубые).
Агрессивность поощряется в нападении,  в  защите  же  -  нет.   Таковы
правила игры, установленные как всегда не тобой, и не в твою пользу.

     Можно  замочить  -  и  убежать,  считая, что не найдут. Да.  Но с
другой стороны  -  и  мочить  всё  же  как-то  негуманно...   Всё-таки
какие-то   слова,   что  человек  -  высшая  ценность,  сохранились  с
социалистических времён (у новых криминализованных поколений, лишённых
нравственных ориентиров помимо "крутизны" как самоценности, боюсь, эта
идея не привилась). Это  и  есть  интеллигентская  вшивость:  неумение
отказывать  человеку  до  самого  конца  в некоторых правах.  Неумение
рассматривать некоего персонажа как вещь, а не личность -  даже  после
доказательства  его опасности для тебя и доказательства выхолощенности
его личности. "Но какая-то личность есть..."

     На самом деле правильный ответ - звать на помощь милицию.   Но  в
нашей  стране  милиции  никогда  нет  там  и  тогда, когда она реально
требуется; и она обычно есть там, где от неё проку никакого, зато есть
прок карманам милиционеров.

     "На  добро  отвечай  добром,  на зло - справедливостью". То есть,
надо умерять плату за причинённое зло, делать её  достаточной,  но  не
чрезмерной.  Как  же  поступать  в  ситуации, когда весы, отвешивающие
сдачу, сломаны?

     Учти ещё такой момент. Ублюдки будут оправдываться таким образом:
"Мы играли, поиграли бы и отпустили... А он сразу в глаз дал, не знает
что ли, что око за око, зуб за зуб? Теперь у нас есть право  ему  глаз
выбить!"   Заметил  ли  ты,  что  из  обвиняемых  подонков  они  стали
обвинителями? Мол, у нас были намерения, а  у  него  -  поступок.   За
дурные намерения судить не следует, а вот за защиту от этих намерений,
защиту реальную - надо судить! Мерзейшая подтасовка агрессии и жёсткой
обороны. Святая простота: вера в собственную беззастенчивую ложь, если
она тебя оправдывает.

     Последователь учения "магов" сказал бы: "Эти ребята живут в своём
собственном  мире  и  пригласили  тебя  поучаствовать  в  игре  по  их
правилам.  В этом случае ты должен  принять  их  правила,  как  актёр,
подыграть,  но  по  чужим  правилам  сыграть  свою пьесу.  Только став
своим, ты сможешь избежать боя, конфликта".  Эта  черезвычайно  верная
психологически  мысль,  что  своих  не  бьют,  страдает  однако  одним
недостатком: мне западло играть такого же, как они.  Это,  несомненно,
предвзятость.

     Дело  не в том, что "мой внутренний мир лучше", просто во-первых,
мне неинтересен их внутренний мир, и я  не  смогу  достоверно  сыграть
такую  роль.   Во-вторых,  я  не  просился  в  этот спектакль, если уж
честно.  У меня нет на него ни времени, ни сил, ни желания; кто дал им
право принудительно вовлекать меня в эту игру? Но, чтобы не проиграть,
чтобы отделаться от  игры,  я  должен  быть  готов  к  игре  по  любым
правилам,  и в любой миг быть способным включиться в игру. Включиться,
чтобы поскорее от неё отделаться!  Невключение  приведёт  к  затяжному
конфликту  и  потерям.   Чтобы вернуться в свой внутренний равновесный
мир, необходимо вылезти  из  него,  причём  внезапно,  в  мир  внешний
неравновесный.    В-третьих,  пребывание  в  чужой  шкуре  накладывает
отпечаток на тебя самого: из чужой шкуры ты  возвращаешься  уже  не  в
прежнее  состояние,  а  в  чуть  иное.   Фактически,  ты теряешь себя.
Впрочем, и магия и буддизм как раз и учат "не иметь себя в себе" и  не
держаться  за  себя,  не  быть подобным груде камней, где один вынутый
камень заставит всю кучу осыпаться...

     У этого в высшей степени  умного  совета  есть  один  недостаток:
последователь этого учения не являет собой опорной точки в современном
социуме западного типа. Он из  этого  общества  выпадает,  гибкость  и
пустота  "я"  не  позволяют держаться в обществе определённой позиции.
Короче говоря, такой человек не сможет работать на благо  цивилизации,
хотя  сможет  хорошо вживаться в любое именно человеческое сообщество.
Как говорил один мой знакомый про другого  знакомого:  "Он  -  человек
хороший,  но  это не профессия", придираясь как раз к профессиональным
умениям обсуждаемой  персоны.   Поясню  ещё  раз:  работник  западного
технологического  общества  должен  быть  ригиден,  то есть устойчив и
негибок, иметь чётко ориентированную систему  координат  и  ценностей,
иначе  он не сможет последовательно проводить одну линию и доводить её
до совершенства.  Последователь  магии  должен  не  проводить  никакой
собственной   линии   поведения.   Целеустремлённость   и   отрешённая
созерцательность не могут сочетаться одновременно, в лучшем случае они
могут  чередуясь  сменять  друг  друга.   В  худшем - одним приходится
жертвовать во имя другого.  В  промежуточном  варианте  получается  ни
рыба, ни мясо, ни то, ни сё, поверхностность.

     Тут случается выбор между отточенной высокой технологией и просто
жизнью среди  людей,  и  выбор  этот  однозначно  сделать  невозможно.
Требуется  компромисс.   При том, что компромисс ведёт к неполноте как
одного, так и другого умения: получается  недоучка  по  всем  статьям.
Нельзя  стать  мастером  в  двух  перпендикулярных  умениях, на оба не
хватит ни времени, ни сил; к тому же они требуют разного опыта, разной
практики.  Попробуйте  одновременно исповедовать чистое христианство и
чистое мусульманство, не  занимаясь  сочинением  синтетической  ереси!
Одно  из  умений  (или  оба сразу) окажутся ограниченными. Ибо человек
ограничен в своих возможностях (несмотря даже на  то,  что  обычно  он
просто ленится их развивать и исследовать).

     Мастер  на  самом  деле становится одинок, причём одинок в разных
смыслах.  Приверженца  технологий  люди  начинают  мало  интересовать.
Приверженец  магии  перестаёт  различать людей, они сливаются в единое
целое, малосущественное в силу  понятности  и  взаимозаменимости;  так
сказать,  пропадает  почтение  к роду человеческому. У технолога то же
самое: потеря интереса, а также почтения - из-за хаотичности  психики,
в  отличие от строгих законов природы (преувеличиваю, природа не менее
случайна :-).

2.  Ввязываться ли в чужой конфликт?

     Ты идёшь и видишь, как несколько крутых юнцов  окружили  очкарика
(ну,  или  просто  явно неагрессивного человека) и пытаются дать ему в
морду.   Следует  ли  оказывать  очкарику   помощь?   По   собственной
инициативе.   Если  он  зовёт.  Если ты заметил, что он оглядывается в
поисках помощи.

     В  принципе,  такую  ситуацию  можно  разрешить   психологически,
заговорить  зубы,  выдать  себя  за  приятеля  очкарика, итп. В данный
момент нас интересует именно  боевой  аспект:  его  бьют.  Следует  ли
ввязываться в чужую драку?

     Как  я  уже  говорил  -  в принципе зло должно быть остановлено и
наказано,  причём  самыми  жёсткими  мерами,   чтоб   навсегда.    Как
говорится,  чтоб неповадно было.  С другой стороны, ты можешь влипнуть
в несколько странных исходов: очкарик может смыться и драка  останется
полностью  твоей, типа - сам виноват, раз ввязался - значит тоже хотел
подраться.  Очкарик  может  оказаться  человеком,  сделавшим  компании
тихую  подлянку  -  внешность может оказаться обманчива. Наконец, он и
впрямь может нуждаться в защите от  ублюдков-канибаллов,  но  и  ваших
совместных  усилий  окажется  недостаточно.  Вы будете побиты оба. Или
совместно должны будете покалечить этих парней, чтобы остановить.

     Напомню, что начатая драка распалит их ещё больше - и кто-то  всё
же понесёт большие потери. Неначатая драка кончится твоим унижением и,
возможно, мелким  фингалом  под  глазом.  Но  глазом  -  твоим,  а  не
агрессора.

3.  Любить драку или разрешение проблемы? Какова цена решения?

     Ты - проверенный мастер боя. К тебе приходит начальник и говорит,
что надо наказать такого-то человека. Он - плохой, его надо тю-тю.

     Пусть  это  не  просьба  друга  до  гробовой  доски,   а   приказ
начальника.   За  деньги,  за  зарплату.  (Собственно,  далее можно не
продолжать: если нанялся на такую  работу,  значит  этический  вопрос,
котоый  я  намерен  задать  ниже,  задавать  себе  ни в коем случае не
следует - иначе  работать  не  сможешь).   Вопрос  таков:  следует  ли
верить,  что этот человек - воплощение зла, следует ли слепо следовать
указаниям босса? Или следует сперва  выяснить  хоть  что-то  о  нём  и
свериться со своей совестью?  Следует ли опасаться ошибки?

     У  русского  человека есть любовь причинять другому неприятности.
"Когда кому-то плохо - мне хорошо, потому  что  обычно  мне  плохо,  и
когда кому-то ещё хуже - я чувствую себя Человеком".  Так что, русский
ошибки опасаться не будет, в крайнем случае: "Ну получил пиздюлей, для
жизненного опыта полезно".

     Философия  киллера  проста:  мне  платят  деньги  - и я мочу кого
угодно, не интересуясь кто он и за что  его.  Это  работа  за  деньги,
этика,  мораль  и  проблемы  совести  киллера не волнуют - потому он и
отмороженный, совесть у него отмёрзла напрочь.  Нет  у  него  проблемы
нравственного выбора, выбор сделан раз и навсегда.

     Мы ведём речь о мастере, свободном (хоть отчасти) в своём выборе.
Есть два варианта: если есть просто желание подраться, размять  мышцы,
почесать  кулаки,  впрыснуть адреналинчику и испытать свои возможности
по подавлению врага - то мочи! Если на первом месте всё же стоит нечто
человеческое,  а  не  логика  робота-терминатора, то мочить можно лишь
тех, кого ты сам, лично, признал достойными кары.  Ты сам, а не  дядя.
В профессии вертухая такой выбор не делается - за него всё решил некто
иной. У тюремщика нет ежеминутного выбора между добром  и  злом  -  он
сидит  в  луже зла и сам должен (по должности) быть злом и клеткой для
злодеев (что накладывает ещё какой отпечаток на психику).

     Даже не так! Пусть замочить  просит  не  друг,  не  начальник,  а
заказчик.  Ты - агент частного охранного бюро. Заказчик платит деньги,
ты на это живёшь. Все ли заказы ты будешь принимать и выполнять?   Или
будешь  вникать  в  суть  личности  заказанного?  Руководствоваться ли
собственными симпатиями и антипатиями, или лишь чужим мнением?   Когда
позволена агрессия, а не только оборона?

     Собственно,  вопрос  более широко звучит так: как отличать зло от
не-зла, радикальное от  нерадикального,  и  какова  плата  за  ошибки?
Какого  рода ошибки ты допускаешь случаться, и чем ты готов платить за
ошибки?  Именно потому, что  ты  -  мастер,  потому  что  каждое  твоё
движение смертельно и необратимо - следует хорошенько подумать, прежде
чем нечто сделать, следует  быть  разборчивым,  иначе  можно  наломать
дров.   Иногда  недеяние учителя - более выразительно, чем действие, и
способно остановить слишком агрессивных, рвущихся в бой (а потому -  к
смерти)  учеников. Я к тому, что нерешительность не всегда вредна. Она
способна помочь избежать ошибок (с другой стороны - разве так  бывает,
без ошибок? "Как ни поступи - всё равно пожалеешь").

     Эта  же  ситуация  ставит  вопрос об ответственности за сделанный
выбор, за совершённые поступки. Ответственности перед  самим  собой  и
теми,   кому   ты   возможно   причинишь  незаслуженный  вред  (и  тем
восстановишь их против себя). Какой  груз  чужой  ненависти  ты  готов
вынести на своих плечах? "Побеждённый - потенциальный враг".

     Приведу  один  аспект  данной проблемы из сферы весьма далёкой от
драки.  Сфера эта - любовные отношения. Никогда не попадал в ситуацию,
когда   возлюбленный  (возлюбленная)  мстит  тебе  (именно  тебе),  за
гадость, сделанную ему кем-то другим? Роль козла отпущения  или,  если
хочешь,  провода заземления, громоотвода.  Не знает, на ком бы сорвать
злость и отыграться. Поиск врага, точнее  -  макивары.   Тут  можно  и
сгореть  ненароком.   Как  известно, от любви до ненависти - один шаг,
это вообще одна и та же  эмоция  жуткого  небезразличия.   Следует  ли
наказывать  других  за  неприятности,  причинённые  тебе  (или даже не
тебе!) третьими лицами?  И если "да", то когда именно, каковы критерии
выбора,  каково  пороговое  значение,  что  если меньше - то нельзя, а
больше - уже можно и нужно?  Ещё одна проблема.

Кое-что о боевых искусствах.

     Сам термин "боевое искусство" может ввести человека предвзятого в
заблуждение.  По  аналогии  с   "изобразительным   искусством"   можно
подумать, что боевое искусство - это умение изобразить из себя нечто в
бою, покрасоваться, выпендриться. Термин этот есть  перевод  западного
"martial  arts" и не вполне точно выражает суть понятия. По-русски это
скорее "культура боя", "боевая культура", что тут  же  говорит  нам  о
культурной  традиции  и  о  наличии системы.  Я пользуюсь традиционным
термином "боевое искусство", понимая под ним именно "боевую культуру".

1.  Несколько слов в защиту Китайского у-шу: гимнастика.

     Ясно,   что   "боевое   искусство"   прежде   всего  должно  быть
функциональным, то есть выполнять присущую ему боевую роль. Прикладное
искусство;  а  философия,  методики,  атрибутика  и  прочее  -  потом.
Однако, в  китайском  у-шу  есть  такие  качества,  которые  позволяют
использовать   его   даже  при  утрате  боевого  аспекта:  в  качестве
оздоровительной гимнастики. Система тренировки,  комплексы  формальных
упражнений,  медицинская  подоплёка  -  всё  это  чисто гимнастические
аспекты. Не донося до  ученика  боевую  трактовку  техник,  лишив  его
спаррингов  и набивания костей, силовых упражнений - мы получаем чисто
оздоровительную систему, применимую даже для пожилых и больных  людей.
Звучит,   разумеется,  смешно:  "оздоровительная  гимнастика  у-шу"  -
дословно означает "оздоровительная гимнастика искусства боя".  Тем  не
менее,  это  возможно,  культуру движений (умение красиво и гармонично
двигаться) можно привить вне зависимости от  боевого  применения  этих
движений.   То есть, у-шу может быть превращено в игру, в балет, что и
делается в китайской опере - и это плюс, а не минус.  Мне сложно  себе
представить,  как  можно дзю-до или самбо превратить в оздоровительную
систему для стариков: самбо с  необходимостью  требует  партнёра,  это
бросковая техника, призванная лишать человека опоры и равновесия.

2.  Партнёр.

     Боевое   искусство   становится  боевым  лишь  тогда,  когда  оно
ориентировано на борьбу с человеком. Ученик, не тренирующийся в работе
с  партнёром,  условным  противником,  соперником - никогда не обретёт
навыков, необходимых в реальном бою.  Никогда.   Никакой  тренажёр  не
поможет  в  этом,  ибо  партнёр  -  существо  разумное  и подвижное, и
обладающее размером, формой и консистенцией человека (кто не  верит  -
может  поковырять  скальпелем).  Тренажёр  неподвижен,  не  хитрит, не
обманывает, и не отвечает ударами  и  бросками,  не  выводит  тебя  из
равновесия,  не  угрожает.   Живое  против  мёртвого - это не ситуация
реального  боя.   Даже  при  работе  с  партнёром  упускаются   многие
психологические  аспекты  реального  боя:  партнёр  никогда  не  будет
добивать.  Таким образом, стадия обучения у-шу,  на  которой  не  учат
работе  с  партнёром,  остаётся  чисто гимнастической. Именно про этот
этап можно сказать "это балет", и оказаться совершенно правым.

3.  Спорт.

     Спорт  является  одним  из  изобретений   западной   цивилизации,
противоречащим  восточному  духу  у-шу. Спорт ставит перед спортсменом
цель тренироваться во имя победы, стать первым, обойти всех остальных,
потешить  самолюбие  и  гордость.  Выиграть.  "Win, win, win!"  Пожать
славу и почёт. Содрать куш со ставок в тотализатор.  Потешить  зрителя
(за деньги и почёт).

     Восток  ставит  совершенно иные цели. Боевое искусство преследует
цель научиться выживать. Речь идёт не о возвышении себя над другими, а
о  продолжении  своего  бытия, спокойного и достойного (неуниженного).
Об унижении других речи нет. Цель соревнований  в  этом  случае  -  не
победа,  а  выискивание  своих  слабых  мест  и  получение урока новых
приёмов  от  соперника.  Совершенно  не  зазорно,  проиграв  в   таком
соревновании,  подойти  к  победителю  и попросить его дать тебе урок,
объяснить некоторые техники. В спорте это,  боюсь,  невозможно  -  ибо
техника  есть  тайное  оружие  для  того,  чтобы  обскакать остальных,
делиться ею никто не станет.

     Настоящая историческая цель боевых искусств  Китая  была  такова:
защита  своего  клана  (семьи,  рода)  от  враждебных соседних кланов.
Оружие защиты. Выживание.  Цель:  клан  должен  иметь  будущее,  а  не
погибнуть. С приходом буддизма эта цель ушла. Выживание перестало быть
главной практической прикладной задачей, а стало лишь побочной  целью,
как  то:  монахи  защищают  монастырь от врагов. Но более важным стало
считаться состояние сознания во время боя,  потому  что  оно  способно
привести  человека  к  "просветлению",  к  состоянию непосредственного
восприятия без обдумывания; к рефлекторной  деятельности.  Раньше  это
(психотехника) была методика для улучшения бойцовских качеств. Буддизм
вывернул всё наизнанку и сделал боевую  технику  средством,  методикой
для  достижения цели - этого самого особого состояния сознания... Цель
защиты от агрессии как бы отодвинулась на второй и даже третий план.

     Наконец, философская основа даёт цели, лежащие вне пределов боя и
соперничества  вообще  -  в  случае  Востока  это:  гармония, слияние,
неискажение глади реальности.  Ни  слова  об  агрессивности,  присущей
спорту.   Запад   вообще  придумал  спорт  для  сублимации  врождённой
человеческой агрессивности - чтоб она реализовывалась  в  ограниченных
правилами  спортивных  состязаниях,  а  не  в  кровавой драке.  На мой
взгляд, спорт - вредное занятие. Он ставит целью не  "быть  лучше",  а
"быть  первым". В угоду первенству спортсмен может пропустить изучение
больших разделов приёмов и техник, потому что они не дают преимущества
в  соревновании.   Ради 1% случаев применения на практике спортсмен не
станет тратить годы.  Адепт боевых искусств - станет, потому  что  это
техника,   сложное   искусство,  заслуживающее  изучения.  Ему  просто
интересно.

     Различие спорта и искусства (культуры) - в голове, а не вовне,  и
не в технике. В целях и смысле занятий боевой практикой.

4.  Цель и путь.

     В   восточных  боевых  искусствах  на  первом  месте  стоит  либо
традиция, либо  философия.  Это  позволяет  сохранить  преемственность
умений  мастеров  прежних  поколений,  технику  клана/школы,  а  также
научить жить на примере учителя.   Искусство  -  в  смысле  "искусство
жизни". Культура - в смысле сумма умений и знаний, накопленных многими
мастерами.  В спорте преемственности как правило нет, узость  цели  не
требует передачи образа мышления и опыта прежних поколений, не требует
овладения цельной системой, а не набором победоносных приёмов.

     Что касается цели, то здесь наблюдается странный  феномен.   Если
постоянно  думать  о  достижении  цели  - ты уподобляешься спортсмену,
зацикленному на конечной точке.  Это  сковывает.  В  боевом  искусстве
подход  иной:  ты один раз выдвигаешь для себя цель, делая выбор пути.
После этого  ты  забываешь  о  цели  и  концентрируешься  на  процессе
обучения,  стремясь не к цели, а к получению кайфа от самого процесса.
Проиллюстрирую это на примере дзен-буддизма и нирваны.  Если вожделеть
нирваны  - никогда её не достигнешь, желание будет постоянно вставлять
палки в колёса. Если на нирвану забить болт  и  думать  о  процессе  -
возможно  внезапное  просветление.  Ну как-то так, хотя картина сильно
упрощена. Мальчишка, пришедший в школу, чтобы научиться драться, может
стать более умелым драчуном.  Но желание подраться не даст ему времени
изучить тонкости (искусство) своей боевой  системы.  Сосредоточившийся
же  на  изучении  искусства  боя, автоматически получает лучшее умение
драться на практике.  Студенты поймут  ещё  и  такой  образ:  студент,
стремящийся  сдать  экзамен  досрочно,  но  не  выучивший  и  половины
билетов. На шпаргалку надеется?

     Таким образом, про раз поставленную  цель  стоит  забыть.  Вместо
цели  теперь  есть  Путь.  То же самое касается, кстати, и художника и
поэта.

     Наконец, выбравший какой угодно, но Путь, находит в  своей  жизни
Смысл,  и  тем  перестаёт быть агрессором, мечущимся по жизни в поиске
добычи - от скуки и бессмысленности своего существования, не зная, чем
себя занять.