Скорпион, узнаёшь ли личину скарабея?

	Не любовь, а игра в любовь.
	То не буря - лишь жупел бури.
	И не жажда - привычка пить,
	Хоть не спать, когда все уснули.

	Не молитва, а чтенье книг,
	Пусть священных и вслух, под лютню.
	Не проклятье, а громкий крик,
	И не пост, а пирок уютный.

	Не вериги, а цепь златА.
	Не горенье - а дым сигары.
	Пустота, а не чистота.
	Не жена, а изгиб гитары.

	То не колокол, просто звон.
	Не к обедне, а лишь к обеду.
	Будь ты Ноем самим рождён -
	В ряд калашный с таким-то кредо?

	Де жа вю? Мне так кажется - всё это было.
	Были лица серЫ и усталы от страха и грусти.
	Веселились в чуму жеребцы и хромые кобылы.
	И собака увылась, и зубы зияли из пасти.

	Ветер стих, потому что поставили в угол и "смирно".
	Корабли паруса срочно красили краской зелёной.
	Шёл в фуражке чиновник и на руки клеил всем бирки.
	Пахло чем-то горелым, а может быть просто палёным.

	Я учил языки, но язык свой держал за зубами,
	Чтобы зубы не выбили палкой иль крепкой дубиной.
	А отечество послано к некоей трахнутой маме,
	За грибами, полковник, в береточке и с пирожками.

	Я невинный, но вот моё фото с горбами -
	Как верблюд, по барханам плывущий угрюмо, неспешно.
	Вспоминай, это было всё раньше - хотя и не с нами,
	Но не кажется мне, что всё это казалось потешным.

	Открывая консервную банку, 
	ты не ждёшь золотых украшений,
	ты не ждёшь и малька динозавра,
	и бесплатных к вопросам решений.
	Ждёшь ты рыбу, а может тушёнку,
	иль сгущёнку - как Бог кинет жребий,
	рвётся там, где кишка твоя тОнка,
	где глотаешь живьём и без хлеба.

		"Социализм или смерть!"
			Фидель Кастро

		"Жизнь или кошелёк?"
			тоже кто-то

	Но пасаран. Nо ябрь на дворе.
	Как спится на заре!
	Заря-то где? Братан...
	Часы переводят в иную
	Камеру. Плоскость
	Делит мир на чёрный и серый.
	Пусть это площадь, не похоть,
	Красная очень в меру.
	Как кубатура круга,
	Как инкубатор, инквизитор,
	Инкассатор без реквизита,
	Делит на хрен и нахуй,
	Бессмысленно, но сердито.
	Биссектрисса делит угол
	На красный и синий.
	Входит и выходит - но туго
	Без плуга. Клеймо - лилия.
	Палковник, где твоя палка?
	Девочка, вот скакалка,
	Скачи кенгурой отсель за
	Тридевять земель, глаза
	Чтоб не видели, уши не слышали,
	Наш дом поедет стальной драной крышею.
	Не пашет, не сеет, но веет и реет -
	На рее, на шее, и на мавзолее.
	Спи спокойно, товарищ Фёклин.
	Первый блин комом, и двухтысячный - блин!

	Холодает, и ждём белых мух.
	Ночь длиннее, чем свет и разлука.
	Караул отмороженных рук.
	Овощная не база - базука.
	Засыпаю. Песок в тормоза,
	В бензобак заливаю водицу.
	Три мочалкой слепые глаза -
	Пригодится. Смотреть иль убиться.

	Хрень достойная или же - смерть.
	Мы с Фиделем всё знаем дотошно.
	Как стошнит - так пора помереть.
	В нашем мире всё это несложно.
	Это слишком, пойми брат, несложно.
	Осторожно-о-а-а-а-А-А-ААААА!!!

	ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ОРТОДОКСАЛЬНОГО ХУЛИГАНА.
	А хули нам всё? Gun взял - и в рот.

	Спят курганы тёмные, спят деревни тёмные,
	Спят машины тёмные, города темны.
	Вышел в степь в потёмках я, темень глаз хоть выколи,
	Это деэлектри фик
	Ция всей страны.

	...И в облом оправился парень молодой...

	План ГОсударственной ДеэлектрифИкации России -
	сокращённо "план ГОДЗИЛЛА".

	Я бы не решился на признанье деве,
	но сегодня снегом запорошит древо,
	занесёт дороги, унесёт всех змеев,
	детство перекрасит, юность всю отменит.

	Я бы не сказал ей о себе и горе,
	ждёт меня дорога без её любови,
	все надежды канут, колобок раскрутит
	маховик и двинет колесо Фортуны.

	Помолчи к дорожке, посиди бессильно,
	это невозможно, береги Марию,
	береги свой остров, береги свой разум,
	если будет сложно - лучше сгинуть сразу.

	Крылья расправляю, ворон, птеродактиль,
	глазом вдаль стреляю, теоретик-практик,
	не суди, помилуй, строго, но условно,
	я пророк хоть честный, но вовсю греховный...

	Ряженые, ваши лица как пёстрый торт уродливы.
	Суженые, ваши лица кругами в лужах, вы
	Кирпичи да калачи сияющие тёртые.
	Мысли ваши мяхкие, члены ваши твёрдые.

	Я - Маугли. Воспитан людьми Бандар-Логами.
	Пора бы назад, к своей стае. Мне волки
	Проложат дорогу и Багира мурлычет седая.

	Я жил тут средь вас, говорливые,
	Хвалящие собственный разум и 
	Весьма хрящевыми отростками
	Довольные, если размерами.
	Плоды же - вполне беспримерные,
	Как Бурки, сивушные, вшивые.

	Пора бы мне в джунгли закрытые,
	Где тигры бредут недобитые,
	Но слушают стражкими ушками,
	А не устрашают всех пушками,
	Подружками в химии, кружками
	Пивными, и нет таких ушлых, блин.

	Я - Маугли. Пора Бандар-Логов покинуть бы,
	Шер-Хану идею подкинуть - мы
	Могли бы забить на детёнышей
	И прочих крикливых опарышей.

	Чуловек - это звучит...
	Муки зву. Звуки му.
	Музыки звуки муки глюки.
	Забудь о науке:
	Твои руки - крюки.

	Прометей, дай им огненным цветком по.
	Мы живём на реке Лимпопо.
	И у бегемотиков животики болят.
	То-то они скачут, качурятся, кричат.
	Обкурились целебной травы-муравы,
	Let's go party, лопатой валили дубы,
	Трын-трава на поляне и зайцы кругом
	Курят травку и сонные солнечным днём.

	Бандар-Логи, хорошо ли вам слышно меня?
	Бандар-Логи, хорошо ли вам видно меня?
	Для чего вам такие большие жопы, Бандар-Логи?

	Русалка, кикимора, полная блядь,
	Прекрасная Васька, царевна Не Смей,
	В лобке семь футов под килём и в кровать,
	Семи пядей в лобике гарный наш Змей,
	Кащей без яйца, домовой без жилья -
	Вот так и профукана юность твоя.

	На каких-таких дорожках двери настежь и сквозняк?
	Простудись ещё немножко, разыщи себе ништяк.
	Крокодилы, бегемоты, сиди дома и лечись,
	Из болота на работу - это жизнь, крутая жисть.

	От молитвы до молчанья, к телевизору и в Храм
	Похромать, но без отчаянья, кто ж поверит дуракам?
	Кот Алиса, дон Базилио, обезьян - хоть завались.
	Педро, Педро, где брат Авель? Камень нА шею повесь. 

	Ты повеса, я - повешу, мы и квиты как друзья,
	Тебе можно лечь под прессу, ну а мне, прости, нельзя.
	Кот бездомный рыбу ищет, снова сказку говорит,
	Золотая рыбка свищет, а головушка - болит...

1. Тётушка Чарли из Бразилии, где в лесах много диких обезьян.
   Дон Педро. "Здрасьте, я ваша тётя", кино.
2. Лиса Алиса и кот Базилио - "Приключения Буратино".
3. "Каин, где брат твой, Авель?" - Библия.
4. Золотая рыбка - Пушкин, "Сказка о рыбаке и рыбке".
5. "Там на неведомых дорожках" - Пушкин, Лукоморье.
   "Идёт направо - песнь заводит, налево - сказку говорит" -
   про кота-учёного; там же.
6. "Крокодилы, бегемоты... обезьяны, кашалоты" - кино "Про Красную Шапочку".
   "Если ты такой пугливый... сиди дома, не гуляй".
7. "Перед нами открыты все дороги в жизнь" - лозунг ВЛКСМ для молодёжи.
8. "Ох, нелёгкая! Это работа из болота тащить бегемота" - К. Чуковский.

	Любопытство - кошачья смерть,
	Для людей же - источник страсти.
	Какой выпадут карты масти?
	И трясина ль то или твердь?

	Ничего нет сильней него,
	Разве ж только вот тяга к смерти.
	Коль Варваре и нос отвертят -
	Будет жить она без него. 

	И помрёт, разливая слух,
	Что назавтра грядут реформы,
	Что безумие станет нормой,
	И что клюнет всех в зад петух.

	Скорпион, узнаёшь силуэт скарабея?
	Жалить жалом навоз, пусть он шар, колесо, черепаха?
	Бей хвостом, отравляй, хоть слюной изойди ядовитой -
	Будет шарик катиться, крутиться, но пахнуть.

	Есть песчаные львы, муравья что поймают в засаду.
	Копошись, но воронка тебя не упустит, не думай.
	Получи свой удел - за труды и заботы награду.
	Видишь, что-то течёт и, наверное, даже алеет.

	Лишь змея кожу сбросит, а ящерка хвост потеряет.
	Ты же голову разве что, или копыта отбросишь.
	Солнце в небе ночном как монета могилой зияет.
	Это пепел Помпеи, а может быть славная осень.

	Проржавела уже кожура апельсина и тыквы,
	Сто мышей разгрызают карету на мелкие части,
	Может, туфли хрустальные бьются об камень быстрее,
	Чем мой хвост жалит спину - конечно на счастье, на счастье.

	Скарабей с муравьём - вы такие трудяги, барыги,
	Словно пчёлки вращенье Земли и Фортуны
	Колеса. Но звенят - хоть разлажены - медные оси и струны,
	И из книги торчат то ли ноги, то ль фуги и фиги.

	Синкопами разметив разговор,
	Провалы в память вставив аккуратно,
	Крадусь во тьме как тот Багдадский вор,
	Опасный как всемирный мирный атом.

	Не ждя ни ласки, нежности, наград,
	Тем паче понимания простого,
	Я как маркиз - ну да, вот тот - де Сад, 
	Коверкаю и извращаю слово.

	Как жёны очень Синей Бороды,
	Слова заходят в тайную каморку,
	И получают этуаль, звезды.
	Концы помыть - и к мышке в морг и в норку.

GOLDEN KEY answers:

	Как пиццикато - полуночен - шаг...
	И чёрных луж вселенные - всё тоньше,
	А в тёмных брамах - эхо - натощак -
	И "хорошо" и "плохо" и "побольше"...

	Рукой прикрыв оскала ядный вздох,
	По строкам - нежно так - ножом консервным - 
	Как древнельвовский гражданин Мазох 
	В ночь лунную я собираю скверну...
	
P.S.
Брама - так на львовском суржике называют подъезд...

Ассоциируется не с "квадратной дверной коробкой",
а с чем-то высоким, аркообразным, гулким и длинным.

	Я - медное Солнце, ох, пылкое Солнце,
	Лучом обогрею, глаза ослеплю.
	Чем меньше ты видишь меня из оконца,
	Тем крепче светить из-за тучки люблю.

	Я - железное Солнышко, палица, гиря, кистень,
	На цепи к конуре я прикован, приколот гвоздями.
	От меня ты отбросишь копыта и тень на плетень,
	От меня ты укройся в колодце, а может быть даже и в яме.
	
	Греет Солнце, но может подчас и спалить
	Ненароком. И вредно таращиться долго -
	Ослепит, заболит, инвалид, Айболит и болид,
	А Снегурочка тает, горит новогодняя ёлка.
	
	Я загар дам тебе, коль спиной повернёшься и смолкнешь,
	Я железное Солнце - колючее льдом и ежами,
	От меня хорошо, я и вред, и ни проку ни толку,
	Северянин потеет, где кайф и приволье южанам.
	
	Не смотри на меня - ослепительна крона, и камни
	В моих почках цветы распускают не листьями, но камнепадом,
	Луч пробьёт как лавиной любые закрытые ставни,
	Я далёк, потому мы и целы, а что если рядом и с ядом?...
	
GOLDEN KEY answers:

	Помолитесь за меня - 
	Это верно вам зачтётся.
	Нету дыма без огня - 
	Мне в огне гореть придётся.

	На балу у Сатаны -
	Пусть затопят кочегарку -
	Уголь всей своей страны
	Собери - пусть будет жарко!

	Будет жарко и светло.
	И - наверно - я-то знаю -
	Сатане набью ..лицо..
	И рога пообламаю...

                 1989...

Claire writes:

	Он сказал мне - "Давай помолчим"
	И оставил мне вдруг ключи
	От своего сердца.

	Манит пламя горящей свечи,
	О него никуда, хоть кричи,
	Не деться.

	Капли воска как лед горячи.
	Пятернею зарывшись в лучи
	Буду греться.
	
ABS answers:
	
	Грели руки, замёрзли ноги.
	Грели ноги - замёрзло сердце.
	Таковы вот дары дорОги,
	Таково вот бегствО из детства.

	Свечкой слабой согреть ли в поле,
	Среди снега и неги белой?
	Теплоты - ну почти что ноль ведь,
	Солнце просто легло, не село.

	Но и воска капель, тягучесть
	Теплоты - не в пример морозу,
	Что кусает за нос и руки,
	Превращая во льдинки слёзы.

	А в Англии - потоп, пожар, в Италии, в Париже тоже,
	В Испании бык убежал, со статуи содрали кожу
	Пусть восковой. А мы не тонем, мы на плаву и на коне,
	Затем, что в нашем старом доме всё перемазано в говне.

	Гулливер, гуляя, загулял.
	Лилипуты борются с мышами
	И ежами. Великан с Луны упал,
	Просится обратно к своей маме.
	

	Пески страны обетованной,
	Небес пустых пустынный холст,
	Нет ни дождя, ни вящей манны,
	Жара и сушь во полный рост.
	Озёр солёных ртутный облик,
	И кедров редких флюгера,
	Не пей из лужи - будешь козлик.
	Жара, и завтра и вчера.

	Путешествуя брегом залива,
	Среди волн, тщетно лижущих твердь,
	Я следы оставляю строптиво,
	Волны ж гордо спешат их стереть.
	Вот песок - был он камнем, гранитом,
	Лавой пылкой, плевком из ядра.
	А теперь - хоть просеивай в сито,
	Как муку,  хоть развей по ветрам.
	Так слова мои в звуки дробятся,
	Смысл теряется день изо дня.
	Тряпкой флагу по ветру трепаться,
	И дымить - хоть совсем без огня.

	Снег на пальмах. На кактусах тоже.
	Нетипично типичный пейзаж.
	Это всё на Россию похоже,
	Как фломастеры на карандаш.

	Но улыбчивы лица прохожих,
	Словно в дурке. Зато чистота.
	Вот и ты улыбаешься тоже -
	Блин, наивнейшая простота!

	Но зато не орут "иди в жопу",
	И не тянут пивко из горла,
	Это даже не мамка-Европа,
	Здесь Америка, шлюха-сестра.

	За рулём (не рублём, нет ошибки)
	Офигевший от снега чувак.
	Здесь бы к месту сопение скрипки,
	И замученный холодом флаг.

	Но пока - только рожа с глазами,
	Что безумием снега полны...
	В Калифорнии трудно со льдами,
	Здесь не ведают снежной страны.

	Здесь лишь соки со льдом, чтоб желудок
	В спазм впадал, и икота струёй...
	Это просто какое-то чудо,
	Что в метель ты остался живой.

	Пробки всюду, вот снег на дорогах,
	Для аварий разгул и раздол.
	Посидел бы я дома немного,
	Но - ведь снег, и в пургу я ушёл.

	Хорошо.

	Поручик, рояль не даёт вам покоя,
	И клавиш ряды навевают испуг,
	Поручик, идите-ка в баню вы строем,
	Вас ждут там десятки влюблённых подруг.

	Поручик, свяжите дрожащие руки,
	Не надо бемолей, мажор и бекар,
	Рояль уж заходится в стоне, в испуге,
	Как будто повсюду потоп и пожар.

	Поручик, идите-ка за барабаном,
	Быть может он вам вправит ритм и мозги,
	Рояль же вам служит столом для стакана,
	А руку целуете вы у слуги.

	Не надо расстёгивать вашу ширинку,
	Ведь здесь вам не тут, азиаты кругом.
	Танцуйте же вальс, а не эту лезгинку,
	И дом наш не нужно крушить топором.

	Поручик, коня не целуют под хвостик,
	Да конь это, конь, не кобыла никак,
	Поручик, сей конь вам не очень по росту,
	Поручик! Ну дяденька, ты и мудак.

	На эту женщину - табу.
	Табу на ту, и вот на эту.
	Мне сексом тешиться в гробу
	Лишь суждено. И то без света.
	Лишь шаловливая рука,
	Да в лучшем случае - порнушка
	При свечке. Но без огонька.
	Такая без рубля полушка.

		АТЕЛЬЕ.
		
			"Топчемся на месте. 
			 Но как энергично!"
		
	Штопаем мы рюшечки девушкам на тело,
	Шьём заплаты нитками на кривую совесть,
	А тебе, парниша - ша! - мы пришьём и дело,
	Затяни потуже ты свой на шее пояс.
	
	Нам закон - иголочка, девочка продажная,
	Любим мы возвышенно доллары, рубли,
	Ателье соштопает всё, что вы закажете -
	Лажу, лыко, личико... Денежки бы шли.	
	
	Нам ли о фасончике думать? Мы - портные лишь,
	Что велят - то штопаем, порем и кроим,
	В сапогах котяры и Карабасы ловят мышь,
	Ну а мы невидимы, хоть глядим, не спим.
	
	Мы вполне секретные, как клопы-комарики,
	Но и официальные, как "Лидо" и морг,
	Шей себе платочки, блин, и суши сухарики,
	Робу ж мы сошьём тебе - сядешь так - восторг!
	

Я наглоталась стихов французских
На койке узкой
В поезде,
Из Петербурга в Москву
Несущего
Меня и мою тоску.

Четыре воды я видела
В Питере
Под Садовым мостом:
Одна лежала пластом,
В слезах от дождя - другая,
А третья дрожала, нагая...

...Как быстро подействовал яд!
Теперь, обернувшись назад,
Вижу четвертой воды секрет -
Смерти нет.

02 ноября 2000 
Вика

	Астронавт, астроному не верь, неба-космоса нету.
	Нет ни звёзд, ни созвездий, ни тьмы и ни света, ни пыли.
	Есть лишь сны да догадки его про кометы-планеты,
	Да ещё бред с похмелья и грёзы - и вобщем приплыли.
	
	Он пошлёт тебя в бездну иллюзий лететь на ракете,
	Вязнуть в чёрных чернилах души и в смоле заблуждений,
	И уверуешь ты в свой полёт, хоть на белом на свете
	Нет летающих птиц, нету рыб, антилоп и явлений.
	
						(,нет ни рыб, ни явлений.)
	
	Ты вернёшься, расскажешь, что мол, видел космос очами,
	За окошком лишь тьма, и звезда улыбается колко,
	Это сказки, ведь что астроном? Поманил калачами,
	За плечами ж его - нет, не крылья - двуручье, двустволка.
	
	Он не ангел, искус напустить - ему плёвое дело,
	Пыль в глаза и лапша на ушах - изобилие просто,
	Он не чёрный магистр, нет, но и не архангел весь в белом,
	Он - обычный дурак, сказочник-переросток, прохвост ведь.
	
	И не верь ты глазам и ушам ни своим, ни коллеги,
	Пальцем трогать наивно - ведь всё плод разбуженной веры,
	А ты спишь под скрипенье колёс во арбе, во телеге,
	И везут тебя спящего в цирк трюкачи-браконьеры.

	Несметные объёмы пустоты
	Мы изливаем смело на бумагу
	Под видом размышлений, красоты,
	Зефира, а не выжженного шлака.
	
	Хоть сто томов стихами испиши -
	Но мир наш не изменится ни капли.
	Стишки - лишь валерьянка для души,
	Да летописец на конце бинокля.
	
	Зарегистрируй вновь рассвет, расход,
	Разлив, раздор, росу и озаренье...
	Тронь пешку, запиши свой ход,
	А главное - печаль и впечатленья.

Холода... Льды на сердце и льдинки в глазах.
Вся вода превращается в камень кристалльный.
Иней бел на ветвях, льдинки на проводах,
Проводим осень к югу, и - полог печальный
Нас укроет. Прощай же, листва, до весны.
До момента прихода тепла и надежды.
А сейчас - в мир наш льются холодные сны,
И застелен весь мир простынёй белоснежной.

	Зачем такая тишина? Ужель вода совсем иссякла,
	И ветер съела вышина, и развалилась ваша сакля?
	Ужель быки закрыли рты и не мычат и не телятся?
	Зачем, мол, этих эманаций словесных гнусная руда?
	Ужель жужжание слепней кусачих, комаров охочих,
	И ржание гнедых коней иссохло. И никто не хочет?

P.S. В метро вывесили рекламу.
     "Чем ветеринары кормят своих собак,
      чтоб они были здоровы?"

Читать это надо с Одесским акцентом, "Щоб оне были здоровы!"

Из чужих архивов.
=================

Hестpойность тоpопливых стpок, поспешность тpепетная слова...
Смешно и вымученно снова Он этот выучил уpок.
И глаз глумится глубина над темной медью пpяди тонкой...
Упpямо гpезив о pебенке, котоpым в нем жила она,
За существо своей души Он пpинимал виденье тени,
И, опускаясь на колени, шептал одно: "опустоши..."
Hо что за белая печаль в большом окне лица иного...?
Как это гpустно и не ново... какая тяжесть на плечах.

Всего доброго.
Dina

From: Dina Nikolaeva 
Date: Wed, 21 May 97 00:14:04 +0400

	N.V.

Два письма из гоpода, где ты.
Только сон, но как легко повеpить.
Выpваться за сумpачные двеpи
Из большой беды и темноты
Hа гpаницы стылых беpегов,
Hа пеppоне ждать, встpечая ветpы,
И, сжимая pадостно конвеpты,
Вдpуг пpоснуться. Утpо. Hичего.


Всего доброго.
Dina

                  Майя Борисова

            ТРАВА.
            ======

    Я - лишь трава,
            трава, трава, трава.
    По всей планете кинут мой посев.
    Какие в жизни у меня права?
    Быть вечно тише всех и ниже всех.
    Я промокаю под дождём косым,
    Я высыхаю, выцветаю в зной,
    Иду стеной под лезвие косы,
    И скот губами тянется за мной.

    Слаба я, непригодна для борьбы.
    Я гнусь от лёгкой тяжести росы.
    Одно лишь я умею:
            это - быть.
    Одно лишь дело знаю я:
            расти.

    Меня палило войнами дотла,
    Меня сапог топтал за пядью пядь,
    Меня давили камнем - я росла,
    В гудрон ковали - я росла опять.

    Меня учёный в ступке растолок
    И посадил за хрупкое стекло,
    И вместо неба дал мне потолок,
    И кварцевое солнце меня жгло,

    Но снова клетки в нити я плела,
    Извечную осуществляя цель,
    И снова я наращивала цепь
    И к возрожденью ощупью брела.

    Одна задача мне судьбой дана,
    Ошибки при решении редки:
    Я старюсь и роняю семена,
    А семена пускают корешки.

    По мне бегут дорога и тропа
    И пролетают трассы автострад.

    Я лишь трава,
            трава, трава, трава.
    Но если мир забудет стыд и страх
    И, варварским безумьем обуян,
    Ударит смертью по лицу Земли,
    И в ужасе забьётся океан,
    Материки топя, как корабли,
    И смерч горячий выпьет воду рек
    И почву в лёгкий пепел превратит,
    Во мне ты будь уверен, человек:
    Я всё равно сумею прорасти.

    Сквозь миллионы лет     	Я ПРОРАСТУ.
    Сквозь темноту и свет   	Я ПРОРАСТУ.
    Сквозь каменную твердь  	Я ПРОРАСТУ.
    Сквозь хаос и сквозь смерть Я ПРОРАСТУ.
    Сквозь мёртвые глазницы   	  ПРОРАСТУ.
    Сквозь тихие гробницы     	  ПРОРАСТУ.
    Сквозь спекшуюся тину     	  ПРОРАСТУ.
    Сквозь прах радиоактивный 	  ПРОРАСТУ!

		Мрячный пейджаз.
	
	В этой самой холодной стране,
	Древней тени Монголии дикой,
	Я вороной сижу на сосне
	И болотной давлюсь ежевикой.
	
	Туч похмурых набыченный вал
	Давит прессом на город и степи,
	Свет мерцает в глубинах зеркал -
	И задумчиво бряцают цепи.
	
	Север мой, ты берлога моя,
	Снег просторов, безлюдье могилы,
	Я матрос твоего корабля -
	Твой Летучий Голландец постылый
	
	Всё летит вниз и вниз из небес,
	Изумлённые смотрят медведи,
	Изумлённо же валится лес,
	Испаряются залежи нефти,
	
	Остаётся - холодная мгла,
	Снег, что нужен лишь Смерти да камню.
	Лишь застылые колокола			(застывшие, простылые)
	Дребезжат, да свисит ветер в ставнях.

		Нега снега.
	
	Съёживаюсь - мороз. Белизна зимы
	На подходе. А ветер - свищет.
	Не видать в небесах желтизны Луны,
	Облаков легионы, тыщи.
	
	Руки мёрзнут, на сердце - лёд.
	Не поётся, но только спится.
	Если Солнце опять взойдёт -
	Не поверю. Добра не ищут
	
	От добра. А найдёшь - лишь снег,
	Что колюч, как наждачный камень,
	Белизну, да средь ночи свет,
	Что - увы - не собрать руками.
	
	А собрать - только горсть воды,
	Да приличную горсть морозца.
	На воде рисовать следы -
	На снегу посадить цветы,
	Среди льдов грезить про сады -
	Пока слёзы те твёрже воска.

	Кто-то подумал, а кто-то и сделал.
	Вышла одна половина дела.
	Кто-то сделал, но не подумал.
	Вышла ещё половинка трюма.
	
	В трюме - рабы, да кингстоны ржавеют.
	Груз вымок вдрызг, да вода солонее
	С каждым нырком по волнам океанским.
	А у матросов - лишь буйное пьянство.
	
	Важно не это, а прочность галеры,
	Даже не прочность, а черви в форштевне,
	Кто-то прикинул - и вот полумеры
	Дали полмира полмёртвой деревни.
	
	Это неважно, а важно, чтоб кормчий
	Вовремя стал бы ночною звездою.
	Но он не хочет быть кормом для ночи -
	Станет он хладной тяжёлой водою.
	
	Парус опустит, и вёсла подымет,
	Пусть же метель заметает всё море,
	Воды замёрзнут, а флаги - застынут,
	Белые лица на белом просторе...
	

	В тёплых странах стреляют, да флаги зелёные.
	Возле Мексики гамбургер, белки, улыбочки.
	А у нас вечера да и утро - студёные.
	А у нас рубят лес - остаются опилочки.
	
	Не пили ствол сосны, лучше пей-ка из горлышка.
	Пили мы, будем пить, чтоб глаза свет не взвидели.
	Ну а где-то бананы, да тёплые гнёздышки.
	А у нас - ордена на простреленном кителе.
	
	Но всё это - лишь фон, а актёры на кухоньках
	Говорят, говорят, монологи без логики.
	С самочувствием что-то немножечко плохенько,
	Да завалы, заторы на торной дороге, да.
	
	А у нас - героизм,  чтоб прожить хоть до вечера,
	А у нас - пофигизм, чтоб не плакать солёными.
	Родились на земле мы такой - покалеченной,
	Приукрашенной ложью, приглаженной стонами.
	
	Но как выберешь родину, брат, разве ж сбесишься?
	Разве ж вымрешь, чтоб после родиться в Италии?
	Или станешь безумным рабом полумесяца,
	Иль охотником прессы за секси-скандалами?
	
	Впредь учту. А сейчас - наступи ночь полярная.
	Хлад полярный, полярный же разум и логика.
	Ангел мой, ты хранишь наше бремя бездарное,
	Наше время в стенах перемёрзшего домика.

	Ноября скорпионяя поступь - и вот
	Лёд на лужах и листья вморозило в землю,
	Жалит хвост, паралич кутерьмы настаёт,
	Цепенеют ладони и уши не внемлют
	Небесам, потому что ушанка на лбу,
	И пора б нацепить телогрейку и чуни.
	Я бы зиму торжественно видел в гробу,
	Но скорее она меня видит в гальюне.
	Такова наша Африка - снег и мороз,
	И хоть вой, хоть кусайся, хоть празднуй до сини,
	Но положено так - получи красный нос,
	И забудь про дыханье Синайской пустыни.
	Снеговик и Кащей, ледяная избушка,
	Леденящая душу пурга и пурген,
	И потеха царей - заряжать репой пушку,
	И грабителя режет твой сейф автоген.
	Санта Клаус - святой, но у нас - Дед Мороз,
	Чтоб рассчитывать ты бы не смел на поблажку,
	Снежных бал Королев, да лошадка и воз -
	Да в больших сапогах Микки-Маус с поклажей.
	Святость прочь, а мороз - приглашаем на сцену,
	Занавесочку вбок - пусть глядит вся толпа,
	Пусть гогочет, увидевши белую спину,
	И пытается быть чуть умнее клопа.

GOLDEN_key answers:	
	
Залюбила Зима, инеглазая, ранняя,
На душе - зеркала, зеркала, зеркала...
Все равно прибежит, привьюжит на свидание
В переливах и блестках морозных окна... 

	Пришёл зимец в свободный Кислосранск!
	Запорошило грязь и бездорожье,
	И веришь: чистота ещё возмжна,
	Коль вмёрзнет в лёд Российский ренессанс.
	
	Замёрзли бы ещё и дураки!...
	Но мёрзнуть мне, как будто б, не с руки.

	Ты лентяй?! Ничего не украл?!
	Даже веру с надеждой не тронул?
	Лишь скрестив недоверие с ленью
	Глупым камнем лежишь под ногами?
	
	Грабь и гробь! Остаётся немало,
	Видишь рост радиационного фона?
	Дать коленом под зад поколенью
	С крайне низкою самооценкой.
	
	А бывает оценка такая:
	Что тоните, мол, после - горите.
	Лучше грабь и подмазывай водкой,
	Посылай всех к затраханной маме.
	
	Мой мозги, промолчи про карманы,
	Жди с небес нисхождения манны,
	Услаждай мир нетвёрдой походкой,
	Жуй жевачку и жажди уценки.
	
	Ври и лги! И авось мИнешь стенки,
	Если даже в тюрьму попадёшься,
	И сумы все познАешь оттенки -
	И покусан блошиною вошью.	
	
	Кто лежит на печи, а кто грабит,
	Пока что-то осталось в колхозе.
	Мерзлота остаётся и хляби -
	Грязь и сопли на жутком морозе.

		К КОЗЛОДОЮ.
	
	Рыбы плывут на север, птицы летят на юг.
	Солнце встаёт с востока, валится всё из рук.
	Видимо, руки - крюки. Запад, одно словцо.
	Жопа на центрифуге выглядит как лицо.
	
	Северный ветер воет, южный - кидает в сон.
	Приступы паранойи, папоротник и клён.
	Эльфы среди пираний, черти среди святых.
	Сяду в чужие сани, дам себе сам поддых.
	
	Кошечка в черевичках, бабушка в проводах.
	Розы бутон в батоне, валенки на болтах.
	Не проболтайся спьяну, и не болтай ногой.
	Шкуру я сброшу. Стану - также как ты - нагой.
	
	Где-то собака бредит, где-то кошмар-кошмар.
	Якорь уже не кинуть - в глотке застрял комар.
	Мажь себе нос зелёнкой, йодом намажь персты.
	Рот услаждай овсянкой, девушкой стань мечты.
	
	Речи читай кастрюлям, сыр завещай мышам.
	Вскрой все двенадцать стульев, ситом прикрой свой срам.	(взрежь?)
	Звери гурьбою шаткой смело ко рву бредут.
	Всех закидаю шапкой, будет покой-уют.
	
		* * *
	
	Через печку прямо в почку полной пачкой прачка плачет -
	Уронила в речку мачту, то ли мячик, то ль мачете...
	Здесь мы сделаем засечку - прям на нотах, на куплете.
	И поедем на ракете покупать для брюквы тачку.
	
	Эта почта - не печётся ни о нас, ни о печати.
	Это точно: нам зачтётся, даже если мы не платим.
	

>                К КОЗЛОДОЮ.
> Рыбы плывут на север, птицы летят на юг.                Рыба на сковородке, птица сидит в норе.
> Солнце встаёт с востока, валится всё из рук.            Светлые дни коротки - как в любом ноябре.
> Видимо, руки - крюки. Запад, одно словцо.               Руки запрячь в карманы, а в воротник - лицо.
> Жопа на центрифуге выглядит как лицо.                   Осень - по барабану, коль горячо словцо.
>
> Северный ветер воет, южный - кидает в сон.              Северный ветер с южным - будет крутой коктейль.
> Приступы паранойи, папоротник и клён.                   Дай нам скорей, недужным, гирлянду надеть на ель.
> Эльфы среди пираний, черти среди святых.                Эльфов на ней повесим, сверху приткнем звезду.
> Сяду в чужие сани, дам себе сам поддых.                 И под шальные песни дружно заснем в бреду.
>
> Кошечка в черевичках, бабушка в проводах.               Кошечке дай колбаски, бабушку снять пора.
> Розы бутон в батоне, валенки на болтах.                 Розе - немного ласки, чтоб дожила до утра.
> Не проболтайся спьяну, и не болтай ногой.               Спьяну - на боковую, ноги закутай в плед.
> Шкуру я сброшу. Стану - также как ты - нагой.           Шкуру оставь. Другую может не сыщешь, нет...
>
> Где-то собака бредит, где-то кошмар-кошмар.             Косточку кинь собаке и отгони кошмар.
> Якорь уже не кинуть - в глотке застрял комар.           Якорь оставь на баке, сдохнет и сам комар.
> Мажь себе нос зелёнкой, йодом намажь персты.            Нос схорони в забрало, йодом коленки мажь.
> Рот услаждай овсянкой, девушкой стань мечты.            А девушка отощала от всевозможных каш.
>
> Речи читай кастрюлям, сыр завещай мышам.                Сыр не храни в кастрюле - лучше отдай мышам.
> Вскрой все двенадцать стульев, ситом прикрой свой срам. А на последнем стуле просто усядься сам.
> Звери гурьбою шаткой смело ко рву бредут.               Звери косятся люто, если повсюду тьма.
> Всех закидаю шапкой, будет покой-уют.                   Тоже хотят уюта - только увы, нема...

;-)

Claire.
Je demande pardon, ежели чего не так...
http://members.tripod.com/~ClairePage/
[email protected]
---------------------------------------------
Профессионалы строят Титаник, а
любители - Ноев Ковчег. (с) Мать Тереза

	Ни жареный петух, ни рваная рубаха
	Не выпрямят дорог, коль рученьки кривЫ.
	И остаётся пить, и посылать всех на х..ер,
	И думать, что земли нет за рамками Москвы.
	
	Пусть в градуснике ртуть сожмётся эмбрионом,
	И снег по всем углам, и сопли как слеза -
	Не в Сан Франциско, чай. В Россию, блин, влюблённый,
	Я здесь стою столбом. Шиза иль бирюза?
	
	С небес ли "Смирна-а!" глас? Иль это лень, зевота,
	Стремление диван свой родиной считать?
	Пусть гром себе гремит. А мне вздремнулось что-то,
	Креститься - тоже лень. Пусть крестит твою мать -
		Расея. Окосела. С косою. Стальною.
		
	Вот какой рассеянный из страны Рассеи, блин!

		"Измен не бывает".
	
	Измен не бывает! Бывает чесотка 
	Средь ног, зуд в подмышках, неверность в глазах,
	Бывает воздушная дева-красотка,
	Чьи лживы объятья, хоть слёзки в глазах.
	
	Бывает молчанье, что хуже измены,
	Бывает враньё и полёт стрекозы -
	Бывает, что кажется - мне б перемены,
	И стены разрушатся, как от грозы.
	
	Дышать! Воспарить! Потребить и откинуть!
	И если в ответе тут кто-то - не я!
	Порхать мотыльком, рот пошире разинуть,
	Такая красотка, душой же - свинья.

>Измен не бывает.
>Strannik

Serge Kokolov answers:

	Неверие... Наше неверие,
	не главная ли беда?
	В людей уж давно не верю я,
	а в Бога лишь иногда...

	Ломовой! Тормозить не пристало джигиту!
	Уступать ли дорогу, коль ты на коне?
	Лучше быть измордованным или убитым,
	Но быть главным в пути и на чьей-то жене.
	
	"Уступать"? - незнакомое слово, однако,
	В нашем тёплом и горном кровавом краю
	Только тот уступает, кто сука-собака,
	А кто мне не уступит - того я убью.
	
	Мне в башку не втемяшится двинуться задом,
	Чтоб другой человек смог спокойно пройти.
	Не могу я ни в чём быть никак виноватым -
	Ты не стой на моём, на джигитском пути!
	
	...А коль в морду дадут или просто подвинут -
	Суки, псы, дерьмецо, гадкий-гадкий плохиш!
	Я взорву их и все они свет сей покинут:
	Мне должны, а я - нет. От джигита всем - шиш.

	Всё как обычно. Любовь за забором.
	Ненависть, камни за пазухой, нож.
	Суку убить. По возможности - скоро.
	И да простится за выгодой ложь.
	
	Брать, игнорировать, бить (лучше тихо).
	Всё отобрать, распродать и загнать.
	Люди-ослы лучше, нежели психи.
	Но всё равно: ведь козёл всех их мать!
	

	Ватные мысли под тряпкою неба...
	Лица ножами, а руки - косой.
	Мысли как сети и цепи. Амёба
	Совесть. А в сердце - так полный отстой.
	

	Как в зеркале души найти любовь и негу?
	В глазах твоих сыскать глубины, вышину?
	Раскрыть бы книгу ту, и не найти в ней фигу.
	И плыть на корабле, что не пойдёт ко дну.
	
	Но парусник твой слаб, и флаг на нём пиратский.
	Добычи жаждет он, да корпус вот трещит...
	И варит нам обед какой-то пламень адский,
	И не поймут, кто прав ни меч, ни шлем, ни щит.
	
	А рыба-меч плывёт, ей всё по барабану -
	Труб медных свист, фанфар истошные гудки,
	И пАруса хлопки (ну не иначе - спьяну),
	И даже наплевать на третие звонки.
	
	Звони в колокола, смотри в глаза-колодцы,
	Быть может и поймёшь - потёмки есть душа.
	А кактус?... он красив. Но можно уколоться.
	И колется в ладонь конец карандаша.

> Старик-Бредовик написал:

Ты перепутал гарпун и вёсла,
В пылу стремленья по морю просто,
Взрезая гребни не черпать носом,
Но брык с откоса - плохая поза.

Плохая проза. Сюжетность линий
Занозит карму болотной миной,
Укроет лица и сгинет в дальность,
За день до срока прибив триальность

Сплетений разных ничьих событий,
За тривиальность посуды битой,
За звон, что слышал, а где - не знаешь,
Прости бродяга.
              ...не жнёшь, так таешь.

> А я ответил:              
> Прости бродяга.
>               ...не жнёшь, так таешь.

Снегурке белой не плыть по морю,
Её ли дело - чужое горе?
Жнецы всё снимут, стерню оставят,
Вулкан зальётся горячей лавой,
И море сгинет, пески-кораллы...
А смысл? А смысла и в книгах мало.

	Средь этой вечной мерзлоты, неугасимого пожара,
	Средь безвоздушного пространства испепеляющих ветрОв,
	Мысль самородная вредна, грозит исподтишка ударом,
	Кристалл без проводков контроля, и храбрый дрозд вовне силков.

	Не спрашивайте, дети. Скажут вам что нельзя, и в чём ваш долг.
	Вот тут - белила. Это - сажа. Здесь добрый заяц, злобный волк.
	И за непостоянством чувства стоит гранитная стена
	Столь постоянного отсутствия всех чувств. Тумана пелена.

	И странно дыбятся в тумане желаний ветви и стволы:
	Я бы хотел спать на диване, но счастья пожинать плоды.
	Я бы хотел вдаль на мустанге, иль силой воли среди звёзд,
	Хотел бы я получше доли, но не хочу лишиться грёз.
	
	И всяк монетка - да, двулика. И звук паденья - как хлопОк.
	А разум быстр. Но как улитка ползёт, как тоненький росток.
	Шаги мои, мои поступки. В песке, в снегу и на углЯх,
	Хоть по асфальту: стрелы - крЮки. И не везёт при козырях.

И масти нет на козырях.
тузах, королях, швах, мат и шах.

	"Измена есть форма познания жизни",
	Чтоб, мол, кругозор стал пошире, потолще.
	Узнаешь про лесть ещё парочку истин,
	Да в чьих-то глазах станешь блядская сволочь.

	И лжи не бывает - а есть говоренье
	Чего-то для выгоды, чтоб стало лучше.
	Горчицу назвать сладким вкусным вареньем,
	Ведь надо ж использовать выгодный случай!

	Доходы превыше надежд чьих-то верных.
	Ответственность, совесть и честь - просто звуки.
	И письма чужие - лишь лишние нервы,
	Лишь трата бумаги в преддверьи разлуки.

	Коль лошадь устала - пора поменять бы.
	И новое лучше, чем плюшевый мишка.
	И смотрятся лучше с иголочки платья.
	Игрушка, я вырос! И стала ты лишней.

	Измена? То форма душевной ветрянки -
	Незнанье уменья отстаивать выбор.
	Чувствителен ты как и мумия в танке -
	Теперь вот молчишь, губошлёпаешь рыбой...

	О, небо! Где краешек суши?
	Где кромка заветного моря?
	Где тихие, серые мыши,
	Которых и кот не удушит?
	Хотя б и найдёт, и услышит.
	Кто выиграет в праведном споре,
	Где нет ни предмета, ни соли?
	Где лес полон сушек и шишек,
	А из-за кустов - уши, уши...
	И едут, ползут себе крыши.

	О, небо!... Где тонко - там рвётся.
	Холстина ли, нить, паутина.
	Верёвка в бездонном колодце,
	Подвеска тяжёлой картины...
	Дрожащее пламя погаснет -
	Останутся запахи дыма,
	Огарок ведь - он безопасней,
	Лёд чёрный - как ночи и зИмы.

	Мельчает душа от деленья,
	Грузнеет от скопленной меди,
	Страшится в сей ад воскресенья,
	И столь же не тешится смертью.

	Но все эмбрионы эмоций
	И хилые мысли - детишки
	Корявы. Об них уколоться
	Без роз. И собрать свои шишки.

	Гонцы нашей смерти внезапны,
	Столь будничны, хоть раздражённы:
	- Ну как ты не понял ни капли?
	  Пора, уже время облома!
	
	Безлики, невзрачны, рутинны,
	Как все недомыслия света,
	Как сети шальной паутины,
	Как камень среди винигрета.

	Как средь мерзлоты вековечной
	Случайная капелька пота,
	Как Путь, необузданно Млечный,
	Заблудший в глухое болото.

	Как снег среди ясного неба,
	Как молния в пятку средь нОчи,
	Как хлябь вместо тёплого хлеба,
	Как змей, что не может, но хочет

	Летать. А умеет - лишь падать,
	Как ангел, маяк светоносный.
	Как сад затопившая слякоть,
	Как лето сменившая осень.

	На окнах - изморось. Минут кончается запас в часах.
	Темнеет низкий небосвод. Сгущает мрак, мороз и страх.
	Не отвернуть, не отвести ни взгляд, ни палицу судьбы.
	И птицы спят, и не летят, боятся чёрной ворожбы.
	Боятся льда и воровства, на перьях иней - грёз белей.
	И в эти ночи колдовства ни звёзд, ни слабеньких огней. (свадебных)
	Но только бесится пожар в подземной яростной тоске,
	И жаждет сжечь и убежать - но не горится на песке.
	Песок кончается в часах, неумолим, неутомим.
	Приходит миг, подходит срок, и мы проходим вместе с ним
	В ворота чёрно-белых мер, на чашу сломанных весов,
	Не дрогнет стрелка. Стаи сов крылАми весь укроют мир.

	Опять смотался принц в неведомые стрАны,
	Искать любви, любви, высокой и шальной,
	Свобод адреналин. Чтоб стать от счастья пьяным,
	Похлёбки отхлебнуть не царской, но земной.

	Но там дракон, дракон, проклятый звероящер
	Жрал жухлую листву и вредные грибы,
	Хоть плюшевый он был - почти как настоящий,
	И подстригал газон, и обгрызал дубы.

	Им встречу прочил рок, но встречи не случилось,
	Принцесс он не сыскал, и Золушек не спас,
	Зато в борделях спал он очень, очень мило,
	Как каждый солдафон, бандит и лоботряс.		(пастух и свинопас)

	Коль хочешь ты мораль - так ты её получишь:
	Петрушку жри, ботву, но девушек - ни-ни!
	Не то вдрызг пьяный принц использует свой случай,
	И чучело твоё набьёт таксидермист.

Томаты в собственном соку.
Тони ты в собственном соку.

Останкино - место с останками телебашни.

	Что-то тихо гниёт в холодильнике,
	Запах свежий бодрит до озноба.
	Электричества нет на рубильнике,
	И бурчит благодарно утроба.

	И, конечно же, в доме уют такой -
	Словно в склепе: тепло, да? И сухо...
	Кто не верит - пусть рот свой заткнёт рукой,
	А не то залеплю ему в ухо.

	Ни рододЕндрон, ни эвкалипт,
	Ни Герман с дамой, ни даже лифт,
	Ни смерч торнадо, ни визг пилы,
	Ни капля яда, ни горсть золы

	Не оправдают и не спасут,
	И не помогут ни сук, ни суд -
	Всего же дела - на медный грош:
	Всё тля поела и хрен спасёшь.

	Букашек злобных крепкИ ряды,
	И не уступят своей звезды,
	Стремленье к свету - их общий знак,
	Светляк для лета, для лба - кулак.

	Ровней шеренги, светлей глаза,
	Сдувай же пенки, крепчай шизА.		(гроза?)
	Не в сапогах кот, но при ружье,
	И алфавит весь - от Гэ до Жэ.

	Считай минуты, клади кресты,
	Ломай грош гнутый - в доходе ты,
	Грошовый пафос, и все дела,
	Зачем ты, мама, здесь родила?

	А что б родиться в иных брегах?
	Не покрестился - живи в горах.
	Воруй, что можешь, стреляй и режь,
	А как затрахал - так сядь, поешь.

	Ещё болваном мог стать, ладьёй,
	Вернее - пешкой или доской,
	Где голова лишь для пальцев рук:
	Гроссмейстер тронул - ходи, мой друг.

	А мог верблюдом, и справка есть,
	В ней что-то врётся про долг и честь.
	Про номер части, про смысл песка,
	Но если в целом - одна тоска.

	Искать в пустыне воды, еды,
	Мираж отхлынет - и вот он, ты,
	Один, как палица промежду ног,		(палец)
	Один, как заяц, один, как волк.

	А вместе - пара. Танцуй, пляши,
	Копи монеты, карандаши,
	Авось да купишь себе любовь,
	А не проглотишь - попробуй вновь.

	Попробуй слева, попробуй в лоб,
	Попробуй с солью, скривиться чтоб.
	Попробуй перцу - и не дыши,
	Аккорд из терций - не пой, глуши!

	Ну и мотивчик, герой не спит -
	На саксофоне гудит, свистит,
	Свистит, свистит, гад, и снова свист...
	Никак не кончит, дурак, артист.

	Конец поэме - он синий весь,
	Нас было десять - осталось шесть.
	Считай получше, считай до трёх,
	Удобный случай: ведь парень - лох.

	А может Бог, да? Один колёр.
	Не оператор, не режиссёр,
	Зато продюсер и костюмер,
	Одновременно - и царь и хер.

	Мостки сломались - пора б на дно,
	Но я напомню вам всем Одно - ...
	Но лень мне что-то, пойду-ка спать,
	Глагол любимый: "Кровать, кровать".

Душенька.... С рождением!

        >  Ни рододЕндрон, ни эвкалипт,
	
Не огорчайся.
Среди причастий
поболе смысла.
И ты участник
наколки мысли.
А это - счастье.

А существительные для того и существуют, чтоб вспомнить всуе.

--
Ludmila Booligina.

	Отсутствие искренних мыслей и крепких - от сердца - эмоций,
	Что тянешь-потянешь - и крепнут, а не раз подёргал - и рвётся.
	Узлы не на шею - на память. Маяк, а не висельный столбик.
	За пазухой свиток, не камень. И свой, а не чей-нибудь облик.

	Отсутствие важного камня в фундаменте, в сердце болота.
	И как среди жижи текучей построить собрался ты что-то?
	Надень же на уши галоши, ползи к рубежу у могилы.
	Всё это так мило, так мило, но только до рвоты уныло.

	А помнишь: какой-то придурок вещал, что любовь исцеляет?
	Что делишь её, отнимаешь, но ткань её не убывает?
	Шутил, не иначе... Он с неба, с Луны, вероятно, свалился.
	И немудрено, что не понял его даже римский патриций.

	Измен не бывает лишь если ты примешь за брошенных жертву,
	Отдашь им и время, и воду, и жизнь - и конечно же нервы.
	Измен не бывает. Неверье вполне заменяет измену.
	Захлопнуты двери доверья - разлука придёт непременно.

	Текучесть воды - разве ж встанешь на волны те лёгкой ногою?
	И разве пройдёшь с такой ношей над чёрной глубокой водою?
	Чья совесть легка ("легковесна" - неверное слово) - тот лёгок,
	Не требует палок, подпорок и даже узлов и верёвок.

Россия похожа на круговой перекрёсток, правила проезда
которого предписывают уступать дорогу всем, въезжающим
на перекрёсток, мол "уступи помехе справа". В итоге 
перекрёсток забивается машинами, которые не могут с него
выехать. Тупиковая ситуация. Все стоят, бибикают -
движения же нет. Потому все начинают нарушать правила дорожного 
движения - и затор постепенно рассасывается. Вопреки правилам.
Никому не уступай - вот мораль, прививаемая этой схемой.

Россия ежегодно теряет огромное число застреленных людей.
Киллеры не платят никаких налогов со своих доходов, дела
об убийстве не раскрываются, люди мрут - вобщем, одни потери.
Правительство России решило легализовать этот процесс и получать
свою часть доходов от сложившейся практики разрешения коммерческих
споров путём разборок. Теперь для отстрела некоторого количества
человек надо будет легально пойти в сберкассу и купить лицензию 
на отстрел. Стоимость лицензии предусматривает возмещение ущерба
государству, затратившему средства на образование отстреливаемого,
на выплату пенсии членам семьи будущего покойного, на обеспечение
милиции зарплатой итп - всё это исключает также взяточничество
и коррупцию среди чиновничества и милиции, связянных с нелегальностью
покрытия преступлений. Теперь всё сделано гласным и легализовано,
потому почва для злоупотреблений служебным положением уничтожена.
Стоимость охотничей лицензии - примерно $16,500. Это несколько 
больше, чем обычная оплата труда киллера, но зато покрывает все 
издержки государства и пополняет казну; надо же откуда-то выплачивать
пенсии и зарплаты врачам и учителям? Надо же заменить воровской
общак государственной казной?

Профсоюз киллеров предоставляет особые льготы заслуженным киллерам
России - члены профсоюза получают 15% скидку со стоимости лицензии.

Госдумой рассматриваются также налог на членовредительство (с оплатой 
работы врачей), надувательство и охмурение, устанавливается такса на 
использование суда и милиции (включая ОМОН) в коммерческих целях,
и прочая работа по легализации и налогообложению уже давно
сложившейся практики. Легализация чёрного нала позволит государству
иметь свой процент с этого бывшего криминальным деньгооборота.
В частности, с войны в Чечне пойдёт огромный доход в госказну, 
как с федеральной, так и с чеченской стороны. Каждый застрел будет
оплачиваться в Сбербанк; резко появятся средства на выплату
зарплат, модернизацию армии, лечение раненых и похороны убитых.

	Плакать, смеяться, и громко - такие вот чуткие нервы.
	И вкус обсуждать то ли рома, то ль брома и ртутного хрома.
	Ты думаешь - каждый ранимый и скептик есть мерзкая стерва?
	Да нет, просто много тропинок выходит из каждого дома.

	Тяжело жить пингвину на севере,
	Коли он уродился на юге.
	Нелегко гнёзда вить в кроне дерева,
	И по веточкам прыгать упруго.

	Подмосковные вьюги - не сахар,
	Не Сахара, и даже не клюква.
	И послал бы пингвин всех их на хер,
	Да карета вдруг грянулась тыквой. 	(брюквой)

	И хрустальные крылья не носят нас,
	Мы - пингвины, не тонем мы, плаваем...
	И хотя здесь хмелеет земля и квас,
	Но Москва всё же - золотоглавая...

	Семиглавая гидра с медведями,
	Не руби ей напрасно ты головы.
	Будем мирно в берлоге соседями -
	Коли лапы есть - не сдохнем с голоду.

	Стать летучим пингвином непросто, да,
	Слишком тучи мешают в своей башке.
	Хоть и манит пингвина одна звезда -
	Но останется пятнышком вдалеке.

	Негативы моих фотографий. Я как негр средь белёсого неба...

	Негативы моих фотографий. Я как негр среди ясного неба.
	В молоке это чёрное кофе. Средь песка громадьё баобаба.
	Не лицо, а чернильная клякса. Музыкален, как звук из клаксона,
	Этот облик, сапожная вакса, флаг ночей очень даже бессонных.

	Флаг пиратский, с костями и картой козырной, бескозыркой и кепкой,
	Домино того мрачного сорта, что приложится скоро и крепко.
	По домам, мои верные слуги! Мысли, руки, укусы в печёнку -
	Уносите усталые ноги, пока звук не раздался чечётки.

	Пока ноги не стянуты кренделем выкрутасов и па под лезгинку.
	Пока дом ещё держится теремом, и коты чешут об ноги спинки.
	Пока есть молоко с чёрной сажею на палитре пред чистой картиной.
	По холсту мысли быстро размажем мы и пускай зарастёт паутиной.

	Что до снимков - как звёздное небо. 
	Небосвод, чернота пыльной склоки.
	Где туман, а где сгинуло в небыль вдруг
	бытие вмиг усохшей эпохи.
	Лишь зрачков двух белёсые звёздочки 
	жмутся зябко друг к другу как сёстры.
	Но не свет то, а дырочки просто: 
	кнопки "да", "нет" и щель для вопросов.

	Опускаешь монетку - и слышишь, как зазвякает что-то в утробе.
	Шестерёнки вращаются. Пишет что-то ручка на белой бумаге.
	Так в пустыне расплавленной Гоби заполощутся стяги и флаги,
	Змей воздушный взлетит было к небу (и к нёбу),
		но немедленно грянет об камни.

	Ой, ты, мама! Бумага-то чистая: в ручке нету чернил да и смысла.
	Лишь канва петли вьёт золотистая, овивает плющом целый лист, да.
	Фотографии память потешили, их в альбомчик и можно б на выставку?
	Или ну их к унылому лешему, впору сказочке будет и присказка.

НОВЫЕ СТАНСЫ К НОЯБРИНЕ

                             "Да не реви - ведь я тебя смешу".
                                  В.Вишневский

     "Нет абсолютно здоровых, есть только недообследованные".  На этой
оптимистической ноте и начнём это  про  изведение.  Изведём  ещё  клок
бумаги  или  поля  экрана.   Я, собственно, не знаю, что хочу сказать.
Может  лишь  то,  что  прочитал   книгу   Михаила   Веллера   "Правила
всемогущества".  Это один из немногих авторов, который пишет не просто
сюжет,  но  пишет  философию.   Не  научную,  не   наукообразную,   не
абстрактную  -  а  конкретную  жизненную  философию, типа "В чём смысл
жизни?".   Писатель  не  просто  описывает  события,  но  более  всего
приключений творится в описании хода мыслей, автор предлагает читателю
совместно подумать  и  поразмышлять,  а  не  просто  побыть  сторонним
наблюдателем.  Из подобных авторов в голову пришёл ещё Михаил Анчаров.
А больше - не помню. Нет, помню попадалось несколько рассказов в таком
же  стиле  -  и  всё.  Извините,  кого  забыл;  жанр редкий, стоило бы
запомнить поимённо, но  у  меня  плохая  память  на  лица,  фамилии  и
телефоны.  Жанр  можно  было  бы  назвать  так: разговор отца и сына о
жизни, или старшего друга и воспитанника.  Редки в наше время  хорошие
учителя. Редки.

     Вот  писатели.  Журналист вообще гоняется за жареным сюжетом, его
дело вызвать шок, сенсацию (взрыв  ощущений,  чувств  и  эмоций  -  от
sense, ощущать). Вот неторопливые искусники, рассказывающие сложнейшие
случаи практически из реальной жизни (вроде Токаревой) - ибо  жизнь  -
лучший  кладезь  мудрости,  а  равно  и  глупости. Эти искусники умеют
ставить вопросы, жизненные вопросы, хорошие вопросы - в смысле: нет на
них  однозначных ответов; эта-то двойственность (а то и n >= 2) и есть
самый кайф. Но ответов нет.  Вот сказочники, пытающиеся наставить  нас
на путь истинный о добре и зле - в собственном понимании. Это неплохо,
это дидактично и полезно, да вот в жизни выбор  человек  будет  делать
сам,  подсказывать ему некому, сказка от реальности отлична, а граница
добра и зла - весьма размыта.  И  несмотря  на  знание  добра  и  зла,
несмотря  на  неверие в Бога или полное доверие Ему - монетка всё-таки
подбрасывается, и решение во многом случайно. "Как ни  поступи  -  всё
равно пожалеешь".

     По телевизору один психолог рассуждал на тему: почему человек так
любит риск - что ему,  адреналину  не  хватает?  Рассказал  про  такой
эксперимент:  берётся  большая комната. Делится пополам меловой чертой
на полу. В одной половине комнаты - ничего  нет,  пусто.  В  другой  -
стоит  рояль, навалены игрушки и дети. Детям строго настрого запрещают
заходить  в  отчёркнутую  половину  комнаты  -  пустую.   После   чего
исследователь  удаляется  и  подглядывает  за  детьми. Практически все
черту пересекают. Одни ходят по ней, как по канату. Другие  изображают
походку  Чарли  Чаплина  - одна нога по ту сторону, другая - по эту. У
третьих как бы случайно мячик закатывается за черту - и надо идти  его
извлекать  оттуда.  Запрет  манит и нарушается практически всеми.  И в
этом есть проявление страсти к познанию. Грех  (нарушение  запрета)  и
познание  (оно же любопытство) идут рука об руку. "А что будет, если я
нарушу запрет?  А что будет, если я поступлю нестандартно, не как все;
как  ещё  никто  не  поступал?". И наконец: "Нельзя? А хочется!!!".  В
райском саду Господь Бог поставил такой же эксперимент - ибо искушение
сожрать   неограждённое  яблоко  оказалось  слишком  велико.   Лучшего
искусителя, чем Бог, не нашлось. Сама ситуация была  создана  таковой.
И  ведь  не  булыжник  какой  запретил, а яблоко - фрукт-овощ, предмет
пищи.  Любовь - она приходит и уходит, а кушать  хочется  всегда,  как
известно.   Кроме  тех,  кто  уже  на  кладбище.  И в результате этого
познали  люди  нечто,  и  взялись  сами  судить  о  добре  и   зле   и
устанавливать  их границы самостоятельно (а раньше им Отче Наш про всё
говорил). Так что познали люди свободу выбора - и право отказаться  от
такой  свободы.  Но  это уже следующая история - с Иисусом, который за
всеми суждениями обращался к Отцу и запреты его не нарушал - в  чём  и
состоит  смысл  "обновлённого  человека"  -  в  доверии  к  Господу  и
передоверении суждений Ему, в подчинении и нелюбопытстве... Любить  ли
за это христианство?

     Впрочем,  почему  бы  и  нет? Правда, исходя из иных позиций: кто
мало хочет, тот нелюбопытен. Кто нелюбопытен  -  ничего  не  нарушает,
никому  не  мешает,  а  "любопытной Варваре (варвару то есть; кстати -
"варвар" - это от слова "война, война!", war) на  базаре  (на  мировом
рынке,  значит)  нос  оторвали".   Типично  буддистская такая позиция.
Только никому подчиняться не надо и боготворить никого и  преклоняться
не перед кем... "Меньше знаешь - крепче спишь". И все спят. "Только не
спят крокодилы в кустах - тихо кого-то едят".

     На самом деле грехопадение-то  не  в  познании  запретного  плода
состояло,  а  в  том,  что  искусу  поддались - и искусу не Господа, а
Люцифера.  Пропаганда, PR-компания, поменьше телевизор смотри и  чужих
дядей слушай - тогда вообще ничего знать не будешь и охмурит тебя даже
нахальный пацанёнок. Ослушание родителя или  партнёра  в  человеческой
любви  называется  "измена".  Люди изменили Богу и влюбились... в кого
же?  Не иначе как в самих себя, нарциссизм этакий. А может, в  змею  -
зоофилия...   Уж  в  чём  там  суть  конфликта  Бога и Люцифера - хрен
поймешь. Почему любимчик, поставленный Господом распределять  свет  по
Вселенной (Люцифер!), оказался "врагом" и "проклятым"? И отобрали ли у
него функцию раздачи света? Может, он и по  сей  день  работает  дядей
Стёпой-светофором;  проклятый, но на нефтяной трубе сидит...  Конфликт
сей тёмен, как и вся подковёрная борьба и политика, а люди тут  просто
под  руку  подвернулись,  пешки  этакие.  Сами  после  этого думайте -
доверять ли Господу. Мол, вы дети мои, свободны в выборе -  но  я  вам
помогать  не буду: сделал хреновый мир и менять его не намерен, а вы -
крутитесь.   А   мусульмане   и   того   лучше   выдумали:   что   всё
предопределено,  в  том  числе  -  родится человек для ада или рая. Но
выбор у него есть: вроде - следовать своей судьбе или нет. Нет -  это,
видимо,  сразу  помереть,  потому  что  события  валятся  на  человека
независимо от его воли. Вобщем, дело ясное, что дело тёмное - а потому
религии  доверия нет. Если уж прямые ученики плохо понимали пророков -
то  какая  хорошо   надуманная   система   выработалась   из   чьих-то
галлюцинаций за 2000 лет?!

     Нет  абслоютно  здоровых...  Негде  нам взять абсолютных истин, и
всяк сходит с ума по-своему, в меру собственной талантливости, то бишь
опять  -  Божьего  дара  или  там  комбинации генов.  Хотя вот свобода
выбора - она есть. И из неё мы и лепим добро и зло: добро  для  одного
обычно  есть  зло  для  другого.  Где-то  прибавится,  но  от  кого-то
отнимется.  Есть только несколько истин биологических, простых. Что ж,
станцуем  и эту пляску: базовые движения надобно знать. Итак: есть ДНК
и их  совокупность,  набор  всевозможных  комбинаций  генов.  Всё  это
счастье  называется  "генОм  человека".  И  единственная  задача  этой
биохимии - продлить своё существование  во  времени;  проще  говоря  -
уцелеть  и  не  вымереть.  Для этого у живых существ есть два основных
приспособления: самопочинка (если повреждения лёгкие, потому-то  живой
организм  -  система  открытая,  ибо  запчасти  извне  требуются, да и
топливо) и воспроизводство себе  подобных  (чтоб  произвести  на  свет
неизношенный  организм,  ошибки в котором ещё не накопились и не стали
критичными).  Сильно повреждённый или изношенный организм помирает. Но
геном живёт: в новых особях.

     Есть   любовь   -   приспособление   для   активации   поведения,
способствующего  сохранению  генома.  Секс  способствует   репликации,
нежность  и верность - выживанию потомства.  Есть психика (дошедшая до
высот разума в лице homo sapiens) -  приспособление  для  выживания  в
условиях  изменчивой  внешней  среды;  "проще"  говоря:  разум  - есть
сложное приспособление для адаптации ко внешней среде. У амёбы психика
вполне   адекватна   её   устройству:   стимул-реакция,   голод-жрать,
опасность-убегать.  С  усложнением  организмов  (кстати,  до  сих  пор
непонятно  - почему и как оно происходило? Биологи считают, что разные
органы  тела  были  раньше  отдельными   организмами,   сросшимися   в
симбиотическую  колонию  и  ещё более специфицировавшими свои функции.
Любопытнее всего - как и  зачем  они  это  делали?  Единственное,  что
приходит  в  голову  -  это  аналогия роста кристаллов из раствора: из
хаоса вырастает симметричная и логичная структура; не так ли растёт  и
жизнь?    Просто  по  неким  объективным  законам  химии  и  физики  -
усложняется), с усложнением организмов психика  становится  сложнее  и
сложнее,  появляется память, обучение, более того - передача знаний от
прежних  поколений  последующим  -  как  на   уровне   программы   ДНК
("инстинкт"), так и через обучение родителями детей и подражание детей
родителям.  Так вот, "кристалл" психики растёт и растёт, сложность его
увеличивается  нелинейно,  и  однажды  мощность процессора перерастает
потребности адаптации к среде. Образуется  пустота  в  вычислителе,  а
природа не терпит пустоты.  В мозгу начинаются процессы поиска: чем бы
занять эту пустоту? Что бы такое выдумать? Это и называется: осознание
себя и поиски смысла собственного существования. И проблему эту каждый
мозг решает по-своему.

     На самом деле - на пустом месте.  Изобретение  символьных  систем
для  обмена  информацией  (язык,  прежде всего) сыграло с разумом злую
шутку. Из слов и знаков можно составить  понятия,  не  существующие  в
реальном мире.  Вещи идеальные, или абстрактные, существование которых
проблематично,  но  помыслить  их  -  можно.  Пределом  на  этом  пути
абстракций  является понятие "Бог". Но я не об этом. Я о том, что беря
информацию из реальности, сам язык тем не  менее  предоставляет  такое
обширное  поле  для  фантазий,  что поиск смысла сильно упрощается. Не
можешь найти его в реальности - найди его в перетасовке слов или  иных
чисто  психических  процессах.  В религии. В искусстве. В наркомании и
принудительной стимуляции центров удовольствия в мозгу.  В  сексе  (не
сходно  ли?  но  ещё  и биология притянута).  В познании природы (это,
пожалуй, единственный канал в реальность).  В познании психики  других
людей (это самое древнее занятие - и самое мало продвинувшееся по пути
успеха).  В политике (игра в шахматы - другая  форма  того  же  самого
подхода).   В  попытках  властвовать  над другими людьми (вряд ли умея
властвовать собой).  Возможностей много.

     Человек в поисках смысла.   Точнее  -  осмысленности,  отсутствия
бессмысленности.   В  эксплуатации  думателя  на  полную мощность, ему
надобную - ибо это причиняет удовольствие.  Если  есть  голова  -  она
должна работать. Если есть желудок - он тоже просит жрать.

     Язык,  кстати - самый большой лжец. Начинаешь ты изучать человека
по его  словам,  по  его  письменным  произведениям  -  и  что  же  ты
открываешь?   Только  то,  что  написано  или  сказано. Одну из граней
двенадцатигранника.  Это в лучшем случае. А можно ещё  и  соврать.  Не
верь  словам, дружище, поступки говорят лучше. Ещё лучше говорят мысли
- но их ты не узнаешь; разве что  в  лоб  спросишь  и  он  не  соврёт,
отвечая. И не сыграет чужую роль, чтоб остаться нераскушенным орешком.
А даже если ответит честно и полно - сколь многого ты ещё не знаешь  и
как  легко  ложно интерпретировать сказанное!  Выставить себя дураком.
Ибо в интерпретации проявляется уже твоя собственная натура,  проекция
чёртова.  Весь  мир  проекций  и  рабов  лампы.   Так  что - не суди о
человеке по письменности и языку, суди по делам его и эмоциям.  А  для
того  надобно  пуд соли вместе съесть (и не заработать при том камни в
почках).

     Теперь о свободе  выбора,  желании  и  бессмысленности.   Вот,  к
примеру,  вопрос  - где жить: в Америке или в России?  Россия - страна
бандитов. Америка - страна тупых.  Ясно, что "так жить нельзя", и  что
оба  места  на  самом  деле - гадость.  В России, правда, холодно, а в
Америке - тепло; и в частности поэтому там богато и  приятно.  Но  ещё
есть мозги, призванные адаптировать людей к условиям среды. Если среда
комфортнее  -  мозги  себя  не  обременяют,  а  среди   необременённых
мыслительным процессом реже рождаются и воспитываются люди задумчивые.
Оттого Америка несколько расслаблена и дебильна,  проще  говоря  -  не
приучена   думать  о  жизни  и  смерти.  А  биологические  корни  наши
предписывают думать именно об этом, да ещё и  в  масштабах  не  только
данной  конкретной  особи или даже её семейства - но о выживании всего
генома.  Отсюда растут ноги этики и морали, но,  как  я  уже  говорил,
границы  добра  и  зла  каждый выбирает для себя сам.  12 - это много?
Нет. 512 - много.  А вот где грань между "много" и "ещё нет"?

     Так вот, в России можно эксплуатировать мозги (культура!), держа,
однако,  тело в голоде и холоде. А где хреново биологии и физиологии -
мозги начинают думать о жратве и о бегстве от рэкета, а не о науке или
иных  высоких  материях. В Америке мозги приезжие, зато тело - сыто (и
даже чрезмерно: все начинают со  страшной  силой  толстеть).  Так  что
выбор:  это  выбор  между мозгами и телом, но если мозг привозной - то
ему это не так страшно, пока ещё не  разучился  думать  (разучится  со
временем,  как  и  деньги  считать  научится).   И тогда - выбор между
жизнью или смертью, если уж дойти до крайности.  Но так вопрос ещё  не
стоит,  жить пoка ещё можно и на Руси, если, конечно, не заречёшься от
сумы и тюрьмы - тут-то их тебе и доставят прям на дом. А то и  киллера
в подъезд подошлют.

     Не   надо   особо   напирать   на  деньги  и  доходы:  американцы
зарабатывают гораздо больше, но гораздо больше и  тратят,  одно  жильё
стоит  >=  $1500  в  месяц.  Люди говорят, что когда те, кому в России
жилось небогато, но хватало (в  силу  скромных  запросов),  уезжают  в
Америку  -  им  начинает не хватать денег, ибо траты вырастают резко и
непривычно, непропорционально нашему российскому укладу. Деньги тут  -
дело  тонкое,  особенно  если  учесть налоги. Единственный доход - это
выезд на заработки и возвращение назад,  тратить  заработанное...  или
делиться  с рэкетом, частным или государственным. Государство и власть
- это ведь ещё и доходный бизнес. По  рогам  надаёшь,  а  тебе  только
попку полижут.  Захочется ли назад?

     Значит:  выбор  компании,  круга  общения.  Тут  - это голодные и
озабоченные, воспитанные рабы и невоспитанные бандиты. Там -  тупые  и
привыкшие  стяжать,  ибо  там - мир денег Адама Смита. Приятный выбор?
Между хреном и редькой.

     Что касается круга общения, то на Руси Великой в  последние  годы
есть  неприятная  тенденция.  Люди,  которые  умеют думать, уезжают из
страны - чтоб думать  там,  где  на  мозги  есть  спрос  (по  дешёвке,
мда...).   А  остающиеся становятся посредственнее - ибо для выживания
на базаре или  в  исправительно-трудовой  зоне  (исправим  собственные
мозги  адаптацией  к  криминалу,  не  совесть  же  исправлять?)  нужен
определённый   стиль   поведения   -    базарно-криминальный...    Для
проектирования  и производства нужно поболее - но это у нас невыгодно.
Потому тупеть выгодно, жизнь учит. И вот - мы стремимся к американской
посредственности,    только    в   Америке   посредственность   сытая,
расслабленная  и  улыбающаяся  (маска,  слюнопускание   или   сокрытие
истинных   эмоций,   если  они  вообще  есть,  разумеется),  а  у  нас
посредственность напряжённая и озабоченная.  Гордости  же  собственной
посредственностью и дутых щёк хватает по всему свету.

     А   среди  посредственностей  -  в  силу  нужды  в  воспитании  -
воспроизводятся в основном посредственности. Умницы  же  отъедут,  как
только  вырастут.   Так  и  происходит  селекция и явно искусственный,
противоестественный  отбор.  И  убывает  не   только   демографическое
население, но и его способность к самостоятельному мышлению и принятию
самостоятельных решений,  а  главное  -  самоуважению.  "Пацак  должен
носить цак и радоваться" (Кин-дза-дза).

     Общение  в  Америке - на чужом языке? Бред. Общение в России, где
темой делается - как лучше выжить и напиться? Бред... Но родной язык -
ценность непреходящая.

     Есть  ещё  такое  понятие "свобода", но что это? Безнаказанность,
право на всех плевать, право  на  самореализацию  (пока  не  наступишь
кому-либо  на  мозоль),  а  если  реализовывать-то нечего - внутренняя
примитивность?  Но "свободы" нет ни там, ни тут - свободу ограничивает
государство  во  имя  собственной  безопасности и порой - безопасности
граждан.

     Государство - отдельная песня.  Кто-то  сказал,  что  как  только
государственный  аппарат  превышает  12000  человек  (кажется, а может
1200),  он  больше  не  нуждается  в  объекте  управления  и  начинает
существовать  ради  самоподдержания.  Аппарат приобретает черты живого
организма - колонии  чиновников.   На  свои  функции  по  обслуживанию
населения   страны  с  этого  момента  можно  обращать  внимание  лишь
постольку-поскольку, чтоб население не нервничало  чрезмерно.  И  всё.
Главное  -  лениться и получать удовольствие от причастности к колонии
избранных. Вот ещё войны и завистники-конкуренты портят дело,  правда.
Но  на этом мы речь о государстве и закончим, разве что ещё развенчаем
миф о том, что государство - это  Бог,  который  всё  даст.  Зарплату,
здоровье,  счастье всем даром и пусть ни один обиженный не уйдёт, итп.

     И опять цитата из телевизора (вот кто  отрывает  меня  от  книг).
"Русские ничего не умеют, ничего не делают, но ругаются". Бисмарк.  Он
ещё забыл "Пьют и воруют".  Как известно, на  Руси  есть  две  главные
беды:  дураки  и дороги.  Дороги, ведущие в никуда. Но кроме дураков в
последнее время появилась беда третья: наглецы. Наглецы едят  дураков,
дураки  спускают  всё  до  нитки наглецам; хотя наглецы вынуждены хоть
как-то оберегать дураков, потому что  с  мёртвого  взять  уже  нечего.
Собственно,  наглецы  не  появились, а просто вышли из подполья. Можно
ещё сказать, что полюса обострились и  ещё  дальше  разошлись...  хотя
наглые   дураки  -  тоже  не  такая  большая  редкость.   Более  того,
агрессивный дурак опаснее тихого, а  уж  сколько  нервов  он  способен
перепортить! И в том получить свой кайф.

     И  ещё  цитата,  из  мультфильма:  "О,  какой  уродливый  на тебе
костюм!... Но он тебе к лицу."  Ну и личико, просит кирпичика. Вот вам
проблема  выбора:  разум  понимает,  что  надо, и если не сделать - то
будет невыполнен долг.   Но  не  хочется,  причём  не  в  смысле  "нет
желания",  пассив,  а  есть  активное  нежелание  вылезать  из сырой и
зяблой, но своей норки - и ничего, ни-че-го не делать! Разве что умные
книжки  читать, да философистику разводить. Водой, водой, не водкой. А
смысл? Смысл один: вослед Сократу  сказать  "Я  знаю,  что  ничего  не
знаю",  и вослед кому-то (уж Бертрану Расселу - точно) сделать девизом
"Сомневайся". То есть, что  я...  Конечно,  "Не  верь,  не  бойся,  не
проси", а, Мастера с Маргаритами?

     В  этом и есть соль всемогущества: всё мочь, быть всюду ожидаемым
гостем или работником - и ничего не хотеть.  Всё  уметь  и  ничего  не
делать,  потому  что один использованный шанс пресекает все остальные.
А ни один не использованный шанс даёт сожаления  о  собственной  лени.
Парадокс?  Лучше бы и не рождаться на свет вовсе? Ну, уж раз родился -
наверное надо на  него  и  поглазеть  для  порядку.  Изменить  его  не
удастся,  но вот помаячить перед глазами Творца и не идти против своей
совести, чтоб потом не было стыдно... Да ну его на фиг, Чернышевского,
главное - подлостей не делать, вот и вся по сути мораль.  Хорошо бы не
делать и необратимых поступков, но обратимые можно и не  начинать.   А
время делает все поступки так или иначе необратимыми.

     Если честно: то менять среду обитания надо вовремя: когда уже всё
понял про политику и её большую ложь во спасение и в охмурение, но ещё
не  всё  понял  про жизнь. Как только понял про "суету сует и томление
духа" -  дёргаться  уже  поздно.  В  смысле:  можно  и  попрыгать,  но
результат уже не волнует и не вызывает ожесточённого кипения крови.  И
оттого легче - кто не стремится, тот проходит как бы  сам  собой,  без
нервотрёпки...  Но  и  удовольствия  от  этого  -  нуль.  В детстве ты
хочешь, но не можешь. В поздней юности - хочешь и можешь.  В  зрелости
ты  можешь,  но  уже не хочешь. И в старости - не хочешь, и - увы - не
можешь. И есть ещё мудрость: знание - хочешь ли  ты  и  можешь  ли,  а
также знание, что ты ничего по сути и не знаешь...

     Что  делать в Америке русскому? Работать. Лечиться от астмы (если
успел её нажить). Толстеть и греться от снегов. Что делать нормальному
русскому  в России? Пить и кутить, а если не пьёшь - то вроде б как бы
и не уважаш? Ещё можно воровать всё, что плохо  лежит  -  а  поскольку
лежит  плохо  всё  (ибо  ничто не стоИт), то прямая дорога в криминал.
Ещё есть одно дельце для русских - страдать! Мазохизм сильно развит  у
нашего  народу, впитан с кровью матери и пивом отца. Ежели некому дать
в глаз и не от кого получить в глаз - кого же уважать?  ...А пошли  бы
в  баню  обе  вышеупомянутые  территории,  не при детях будет сказано.
Тушите свет! Лягу посплю - и всё пройдёт зимой холодной.   Как  и  вся
жизнь рискует пройти - практически мимо. Мимо кассы.

     Проблему  места  жительства  можно  рассмотреть  и  ещё  с  одной
стороны.  Во-первых: "Если  ты  не  можешь  изменить  мир,  ты  можешь
изменить  себя.  Если ты не можешь изменить себя - можно сменить место
обитания: не изменить мир, но выбрать другой его кусок". Во-вторых:  в
зрелом возрасте человек уже адаптировался к своему шестку, ибо человек
способен выжить практически везде,  где  есть  шкуры  мамонта  и  еда.
Удобства  и  роскошь  не  являются  необходимыми.  То есть, на наш век
хватит, мы и в России и на  Чукотке  могли  бы  дожить  -  есть  такое
понятие  "родина".  На  Чукотке  в чуме ничуть не хуже, чем на пиру во
время чумы в центре России, а равно и Америки,  даже  Латинской.  Люди
привыкают ко всему.

     Вопрос   о   детях.    Биология  предписывает  нам  заботиться  о
потомстве, думать не только о себе, но и о будущем своего рода. Дети в
России  не  имеют  перспективы:  криминал,  холод (а газ и нефть скоро
иссякнут), производство удавлено и надежд на его подъём мало -  ибо  у
нас  оно  просто  невыгодно, нерентабельно: мы - самая холодная в мире
страна,  на  отопление  уходит  половина  себестоимости.   Образование
потихоньку    разрушается.    Коррупция   и   продажность,   то   бишь
взяточничество, потихоньку проникают во все  сферы  -  включая  школы.
Смысл  не  виден,  "национальная  идея"  -  жить хорошо, достойно и по
совести - отсутствует, ибо не может быть реализована в такой стране, а
утопий  не  надо.  Зато  велика  вероятность спиться, "традиция" у нас
такая - пить до отключки.

     В Америке же перспектива для детей - поглупение и ограниченность,
вкалывание  ради  денег (в отличие от полубедности в России там деньги
добыть можно, и тут же их спустить; что остаётся?  коммерциализованные
мозги,  где  нет  места  творчеству).  Зато  там  тепло  - в сотый раз
возвращаюсь к  единственному  действительно  убедительному  аргументу.
Тепло,  в  частности,  означает,  что  реже  болеешь простудой (но для
тренировки хладостойкости американы пьют все  напитки  со  льдом,  как
русские  -  со  спиртом  "для  сугреву",  ох  уж этот шальной Пётр-I).
Меньший расход энергии  телом  (снаружи  то  -  тепло)  означает,  что
требуется  меньше еды; и кто ест по прежним северным меркам - начинает
неудержимо толстеть; тем более, что пешком в Америке не ходят даже  на
50 метров.  В Калифорнийских домах даже нет отопления и окна одиночные
- отчего зимой  всё-таки  холодно.   (На  самом  деле  есть  ещё  один
аргумент:  Америка  -  отдельный  континент,  на котором нет исламских
государств; а агрессия со стороны мусульман грозит всей Евразии -  про
Чечню,  талибов и Израильско-Палестинскую войну напоминать нет смысла.
Где есть фанатики - там может легко возникнуть война, в  том  числе  и
мировая;  тем  более, что фанатики любят устраивать провокации - война
для них мать родная. Правда, непонятно, откуда будет браться  нефть  в
Америке  -  стране  автомобилей  - в случае войны с арабским миром? Не
иначе как из России? И кому будут продавать нефть арабы? Не иначе  как
Китаю?).   Вобщем,  радужных  перспектив нет ни там, ни тут. Возникает
иной  вопрос:  где  приятнее  жить,  получать  удовольствие?   И   где
безопаснее,  конечно.   Тут  иная  сторона  медали: чтоб выжить - надо
работать.  Бесплатный сыр бывает только в  мышеловке.   Потому  первый
вопрос:  где  приятнее  работать,  а  не  где  продают больше пива или
вывешивают больше картин, или где изобретают новую негритянскую музыку
на продажу туповатым и раболепным.

     Как  известно,  на  работе  часть  времени  человек  работает  на
хозяина, а часть - на себя. На себя - это не только в смысле зарплаты,
но  и ради собственного удовольствия, используя, скажем, компьютер для
ползания по  сети,  для  написания  программ,  не  заказанных  фирмой,
просмотра  порнухи,  итп.   В  России легче отрывать кусок времени для
себя. Во-первых, при такой низкой  зарплате  грех  не  доплатить  себе
использованием  ресурсов  фирмы.   Во-вторых,  таких  много  -  и  все
обжились и приспособились к такому ритму жизни.  В Америке так  лениво
и  расслабленно  работают  американцы.  Приехавший  же  туда русский -
чужак. Он  должен  доказывать  свою  необходимость,  а  потому  должен
уделять  работе  больше времени и сил - делаясь "незаменимым".  Оттого
на себя остаётся времени меньше. Вкалывай на дядю, этого на твою  долю
хватит.  Потому  расслабленная  жизнь  возможна  на родине и вряд ли в
месте эмиграции. Времени на культуру, незаказанное  никем  творчество,
чтение  -  просто  не  останется,  по  крайней мере станет существенно
меньше.  То есть, конечно,  если  ты  -  законченный  трудоголик;  или
фанатик  фирмы,  на  которую  ты  приехал  работать; или просто любишь
деньги как таковые и за них готов пахать и рвать задницу -  то  да.  А
так  -  нет.  Тут  есть  важный вывод: если уж ехать на работу - то на
интересную работу, которая может увлечь и затянуть; читай  -  утешить,
компенсировать  отрыв  от  родной культуры.  В противном случае станет
плохо, интеллектуальный вакуум и полупринудительный (хоть и  по  своей
воле)  труд  - типа "обязаловка". Никакие деньги это не скомпенсируют:
добровольное заточение себя в трудовой лагерь - бред и саморазрушение,
сродни   мазохизму.   Работа   должна   быть  интересной  и  приносить
удовольствие, удовлетворение. Работа должна притягивать, чтоб уходя из
офиса,  ты бы мечтал поскорей вернуться к прерванному занятию. Если ты
мечтаешь о повышении зарплаты - ты работаешь не там.  Точка.

     На самом деле - нет, не точка. Работа есть твой  способ  принести
пользу  человеческому  обществу.  Способ твоего самовыражения и способ
одарить человечество. Если в работе присутствует только  меркантильный
момент  -  заработать самому - это скучно. Если от твоей работы у тебя
появляются клиенты, ты  зарабатываешь  репутацию  и  круг  общения  по
поводу твоих рук и ума - а эт оприятно как минимум. Значит, ты тратишь
себя не просто ради собственного кармана и желудка, но и ради  кого-то
ещё.  Это  выглядит идеалистично, если исходить из такой установки, но
не учитывать этого нельзя - иначе можно стать идеальным потребителем и
всё,  а человек - ещё и творец, и альтруист. Отчасти. Быть альтруистом
невыгодно, но приятно, и доля альтруизма никогда не  помешает  даже  в
самом  эгоистическом  предприятии.  Не ради оправдания перед совестью,
ради того, чтоб поделиться чувством приятного. Ради сопереживания.

     Но может,  расслабленная  жизнь  -  неправильное  положение  дел?
Впрочем,  если  человек  от этого умнеет, а не тупеет - то правильное.
Вопрос в стремлениях и ценностях, как обычно. О направлении  мечтаний,
так сказать. Я боюсь, что высокоинтеллектуальная и расслабленная жизнь
в России отучила меня работать напряжённо (особенно - если  задача  не
интересна  мне персонально, не в русле моих увлечений).  Где-то слышал
или читал, что Израиль предпочитал видеть  евреев  из  России,  нежели
евреев из Америки. В чём дело? Вроде бы и там и там - евреи?  "Русские
евреи неприхотливее и - они приучены  работать".   Что  означало,  что
американцы  работать  разучились, а научились зарабатывать, что совсем
другое.  Лень   же   приходит   со   старостью,   с   наблюдением   за
коллегами-американцами   (не   работать   же  лучше  них?),  с  хорошо
оплачиваемыми должностями. Известно же, что чтобы много получать, надо
мало работать; о чём мечтает каждый мэнеджер. Какой полотёр не мечтает
стать адвокатом?  Всё это сказано с неким сарказмом,  но  это  правда,
правда богатой страны американии.

     Что  касается  безопасности  житья,  то  в России взрывают рынки,
подземные переходы и жилые дома; в Америке  же  зажравшиеся  психопаты
расстреливают  из автомата целые классы школьников. Гадов и подонков к
сожалению хватает по всей Земле. В Евразии это религиозные фанатики (а
также  бизнесмены  от  войны),  в  Америке это отупевшие от безделья и
наркоты парни. СПИД же растёт везде.

     В определённом возрасте ты  доживаешь  до  состояния,  когда  все
блага  жизни  (умеренные)  валятся  на  тебя  как  бы  сами собой. Мои
приятели несколько лет  назад  очень  хотели  уехать  в  Америку.  Они
уехали.  Теперь зовут меня - безо всяких усилий с моей стороны. У меня
есть только репутация, она дала мне право  выбирать.  Такое  ощущение,
что  терпение (а не энергичные прыжки) и безразличие к результату дают
плоды прямо в руки, как при помощи скатерти-самобранки.  Стоит чего-то
захотеть - как оно ускользает и вырывается. Но людей, которые согласны
ждать - мало. Например, в юности моя первая  любовь  не  дала  никаких
плодов,  потому  что  я  не спешил жениться, а она - спешила замуж.  И
любовь на том кончилась. Я в итоге выиграл  другую  женщину,  наверное
лучше;  но  и  потерял  ту,  которую  хотел.  Это  к  тому: следует ли
использовать все шансы, дающиеся в руки. Упустишь - такого  шанса  уже
не  будет, да и число подарков судьбы конечно, если отвергать все дары
- они в конце концов кончаются.  Не  упустишь  -  откажешься  от  всех
остальных   возможностей;   сделанный  выбор  обрубает  все  остальные
варианты - и тем ограничивает твою свободу.  Впрочем, всё  это  я  уже
говорил, но повторенье - мать мученья.

     Закончу же опять цитатой из Вишневского: "Нормальная страна - это
там,  где  художник  и  музыкант  используют  подземный   переход   по
назначению".   Ищут  смысл  не  ради  "презренного металла", а от, так
сказать,  переизбытка  мощности  в  думателе.  И  из  этого  рождается
сложность  созидания, а не объёмы потребления. И мелкооптовая торговля
пивом сменяется на штучную и кустарную работу творца.  Если вы забыли,
что это такое - сходите на досуге в Третьяковскую галерею.  Были, были
мастера на земле русской. Да не они нынче в почёте.

     Нет, не получилось закончить. Ещё скажу. Видел тут телерепортаж с
Грушинского  фестиваля  КСП  (клуб  самодеятельной песни, ежели кто не
знает).  И почему-то было скучно. Романтика палаток, байдарок,  гор  и
лесов  -  да, она есть, но почему мне стали скучны песни об этом? Нет,
горы и озёра не стали, но слова об этом -  стали.  И  какая-то  фальшь
появилась  в наблюдении толп со-зрителей, вдохновенно поющих про сосну
и  весну.  Понимаешь:  люди  ищут  единения.  Более  того  -  в  общей
деятельности,  не  просто  в  принадлежности  к  партии  (Do you wanna
party?). Но почему это так напоминает Булгаковскую "зрительную массу"?
Не совсем, как футбольные фанаты, но...

     Прежде  при  социализме  искали  отъединения от официальной ку-ку
культуры. Но что они ищут теперь? Алкаши тоже ищут компании, рэпперы и
хипхопперы  ищут  тусовку,  роккеры  -  эпатажа,  рокеры  -  протеста,
КСПшники - ? И пьют много, ну  прям  как  все.   Массовка  -  вот  что
настораживает  меня  в  этом. Не вижу личного, не вижу "я". И примитив
("гитарный квадрат") почему-то  в  цене,  а  если  лучше  -  считается
выскочкой,  нарушением  традиции, "чужеродностью".  КСП заставило меня
скривиться - от собственного однообразия,  униформы,  словно  все  эти
люди нашли общий взгляд на мир - и оттого стали счастливы. Здорово, но
впадение в любые иллюзии опасно.  Даже если делает счастливее, но  это
-  наркоз.  Приятный  наркоз.  Comfortable Numb и, разумеется, Another
Brick in the Wall, как известил нас Pink Floyd.

     Был рок - как форма  подпольного  протеста  против  жизни  такой:
понятное  только  своим  и  сетующее на мир, который надо шокировать и
разломать.   "В  этом  мире  того,  что  хотелось  бы  нам  -   нет!".
Сублимация  энергии разрушения и отрицания.  Было КСП, которое уводило
"на природу"  и  в  романтику  от  политической  и  культурной  лжи  и
заорганизованности  - слово "самодеятельный" тут очень важно.  Девизом
КСП стало, по-видимому, "сделайте нам  красиво",  бегство  от  гнусной
реальности в романтику и чистоту - чистую до самообмана и лжи.  Теперь
же всё вернулось на круги своя и  заорганизовалось  и  стало  неживым.
Один    нервный    Щербаков    поёт   что-то   от   первого   лица   -
романтично-протестующее, никуда не зовущее,  кроме  как  опираться  на
самого  себя... если ты есть, конечно, а не представляешь кусок ваты и
лапши с ушей, навешанных прессой, телевизором и  политиками.  А  также
продавцами попсы, хапай-хопа и прочего шоу-БИЗНЕСА. Но и Щербаков впал
в пессимизм и - если честно - исписался. Больше нечего сказать, делать
романтизм  из  меланхолии  можно, но реально лучше от этого не станет.
Один язык являет свои грани, сверкающие - не в пример острым лезвиям и
спусковым  куркам  в реальности.  Калейдоскоп - как на словах, так и в
жизни. На словах ищется смысл (его нет, но  сам  процесс  поиска!),  в
жизни  мы  приближаемся  к смерти, приятно (или не очень) проводим - а
точнее убиваем - время. Сущность непонятную,  но  гнусно  необратимую.
Вот, собственно, и всё. Next - the silence.

     Москва, ноябрь 2000.

> Сентябрь. Феня Пальмонт пишет в QWERTY о победительнице конкурса хзтмчего

инсульт-привет!
собственно с нижеследующей подборкой Диана Эфендиева
получила первое место. подробности на http://www.art-lito.spb.ru.

	Ди Эфендиева
	РЖАВЫЙ АНГЕЛ 

	Вчера

Ну и теплынь... Тротуары сухи...
Можно бы в лес отпустить стихи -
Подслеповатых сов.

Можно бы в гости друзей зазвать
Можно в обед завалиться спать
До четырех часов.

Можно для теста дрожжей развести,
Или во вторник пойти развестись, 
Снова начать с нуля.

Можно бы окна помыть с утра.
Можно поверить, что дни утрат
Лучшую жизнь сулят

Ногти накрасить на левой ноге.
Съездить в горхолл на концерт БГ.
Выгладить все белье.

Можно представить, что я и ты...
И, наконец-то, полить цветы.
(кто их еще польет...)

Можно загадывать, сколько жить.
Денег Машке в четверг одолжить.
Пиво пить из горла...

Жаль, за тонким пергаментом век
Падает желто-лиловый снег -
Я вчера умерла.

	***

я могла бы, наверное, быть той высокой травой -
той зеленой водой, и листвой над твоей головой
лепестком иван-чая с алмазной росой на весу
что хранит тебя здесь, в этом дремлющем тихом лесу

я могла бы, наверное, стать продолженьем строки
отраженьем твоим в амальгаме недвижной реки
или ветром, качнувшим деревья дыханию в такт
просто нежность
пустяк
просто так
просто так
просто так...

	***

Дачи, дачи... Мусорные костры...
Непривычная сдержанность голоса, взгляда, жеста...
Прячет память с ревностью старшей сестры
Безболезненность возраста и узнаваемость места.

Ладно, ладно... Прикусываю язык,
Опуская подробности, лестницы, листья, кровли,
Низкий белый туман, полные яблок тазы,
И пустые корзины в нестрашной ягодной крови...

	Ноябрь

Нелепый, кукольный ноябрь.
Яд в маленьком ядре.
Спектакль кончился... Но я бы
Осталась в ноябре:

В его безжизненном кримплене,
В слоях его слюды,
В несбывшемся выздоровленьи,
В преддверии беды,

В манерном кружеве мансарды
И в искренности лжи,
Где истины - еще петарды,
Шутихи, - не ножи,

Где замысел был гениален
И прост - всего лишь - сметь!
Где так легка и нереальна
Игрушечная смерть.

	Жестокое танго 

В шелке узкие бедра, 
плечи обнажены... 
Бешеным взрывом аккорда 
встречи обречены 

если б на вальс! - на танго - 
гибель, пожар, огонь! 
Чувствуешь: жадно, жарко 
лижет твою ладонь 

шелка язык? И нервный 
танец ломает, скользя, 
наши тела. Кто первый 
взмолится: так нельзя? 

Ты ли шепнешь: хватит... 
я ли выдохну: стой! 
Темно-синее платье 
плавится под рукой... 

	Утро 

Между рамами снег. Это значит зима добралась
через щели окна до тебя, и подкинула ноты
на невымытый с вечера пластик хромого стола,
чтобы было что выжать из пасти, помимо зевоты.

Душишь тюбик колгейта, пока он не выдавит "а", 
и не высунет мятный язык под воздействием спазма.  
И случайная мысль: ты когда-нибудь так же... Когда?
Отряхнув, словно перхоть с плеча, наважденье маразма,

ловишь волны FM, или что-там-еще, - все равно;
околевший будильник спешит как полярник из рейда;
лижет газ восемнадцатью ртами кофейника дно,
и вода закипает согласно теории Фрейда. 

Сливки в кофе добавишь. Глоток. И в душе нету зла
к тем местам, где тебя разлюбили на выцветшем фото...

Между рамами снег служит для сохраненья тепла.
И за глотку тебя эта злая зима не взяла, 
И ты можешь спокойно ее переждать до субботы.

	***

Далась тебе моя свобода...
Иконописные уроды
Таращатся из рам.
И троеперстие пугливо.
И у Христа глаза как сливы.
И душен храм.

И только тот, на колокольне,
Все знает: как мне будет больно,
И как легко...
И сливы портятся на блюде,
Свернулись эмбрионы, люди 
И молоко...

А я - лечу над этой бездной,
Над этой скукой бесполезной,
Над мутью дня,
Больна, свободна и убога,
И дела нет до бога. Богу -
Нет до меня.

И даже он, на колокольне,
Не знает как мне будет больно
В тот самый миг,
Когда летать всю ночь устану,
Но вновь ногами не достану 
Я до земли...

	***

Смотри на мир за лобовым стеклом,
Люби проездом здания и парки,
Не принимая опыт за подарки,
И не тревожа космос подо лбом.

Иди как ветер поверху травы,
И не теряй, мой ангел, головы.

Наш мир не то что б тесен или мал,
Он сокращается накинутой петлею
Над крошечной, испуганной землею...
Что раньше - карандаш или овал?

Подумай, ангел, но не говори.
Не открывай чужие словари.

Живи беспечно. Лучше без любви.
Поверь мне на слово, любовь всегда вторженье.
Но, если что, - стреляй на пораженье:
Все до единого запачканы в крови...

Мы на войне, мой ангел, на войне.
Мы просто не умеем быть вовне.

	***

Такая тонкая, сквозная... Такая нежная зима...
На сцене площади большой, в промокших тапочках балетных,
Танцует, падает, но снова отводит руки: "я сама!",
Для заплативших за билет и для прохожих безбилетных.
А мы затеряны среди песцов, каракуля, мутона,
И силуэт не распознать в покрое вытачек и шлиц,
И не расплачется флейтист, не ошибется на полтона,
И танцовщица не замрет, и не запомнит наших лиц.
Лишь мокрый снег как пес слепой, в мои обветренные пальцы,
В твою замерзшую ладонь уткнет холодный скользкий нос... 
Никто не вызовет на бис, не крикнет браво постояльцам.  
Театр снимется, и вслед за ним уйдет бездомный пес...

	***

Она лепит котлеты,
липнет к ладоням фарш.
	Ты заходишь на кухню,
	садишься за шаткий стол.
Контрабасы и трубы 
играют походный марш.
	Ты устал от вражды 
	за десяток лет как за сто.
В бесконечной осаде,
Молчаливой войне миров...
	Белый флаг полотенца
	испачкан с краев и рван,
И вы оба давно забыли,
как пахнет кровь,
	та что бьет, и бьет, 
	и бьет в виска барабан!
Как стучит ненасытная,
Как она хочет побед...
	А ты слышишь дробь,
	но нет силы руки поднять...
И, не глядя в глаза,
Вы съедаете свой обед,
	разделенные как стеной
	серединой дня,
вашим высшим качеством, 
вашим количеством битв,
	прошлым - тайным и явным,
	предъявленным по счетам,
и уходите на войну
за участок любви,
	уцелевший в области сердца
	или где-то там...

	***

Время рожденных ползать, слышишь, не торопи!
Мерно двигайся рядом, изгибайся как лук...
Это не наша забота - мерить длину тропы,
Скорость перемещенья гусениц по стволу.

Жри вкруговую листья, спи под куском коры...
Наша задача: выжить, спрятаться, уцелеть.
Чтобы потом на ветке замереть до поры,
Не нарушая правил игры миллиона лет.

Тайна. Метаморфоза. Чудо Сейчас и Здесь.
Вот оно, наше время, вырваться из оков.
Из хрустящего кокона словно из кожи лезь, 
Чтобы пополнить стаи бабочек и мотыльков.

Шелковые, в узорах... Трепетные, в пыльце...
Мы обретем бессмертие в миг, когда босиком
В травы войдет ребенок не изменяясь в лице,
И осторожно накроет вечностью как сачком...

	Маленький герой

Герой в календаре назначен на второе,
Но первого числа принцесса умерла.
Ни чепчиков, ни роз, ни оды в честь героя,
Ни дырок наградных под острием сверла.

Ни замок осадить, ни заключить союза,
Ни в плен не захватить, ни выкопать могил...
Другим убит дракон, повержена медуза,
И на десяток верст ни бабы ни яги.

Перо изъела моль. Экскалибур тупится
В преддверии побед, грядущих катастроф.
Ни мутабор сказать. Ни выпить из копытца.
И пахнет лишь едой от полевых костров.

Шиповник во дворе уже разросся втрое...
Но, боже мой, зачем я слышу голоса!?
На первое был борщ. Цыпленок на второе.
Я маленький герой. 
Мне некого спасать.

	Ржавый ангел

Над нелюдимой стороной, 
Над нелюбимою державой, 
Летел испорченный и ржавый 
Железный ангел заводной. 

Тянул к начищенной трубе 
Латунной трубочкою губы, 
И звуки осыпались в трубы, 
И были воздуха грубей. 

Меланхолично падал снег, 
Дома каминами гудели, 
Свивалась нитка из кудели, 
Тянулось время в полусне... 

Никто на низкий небосвод 
Не посмотрел, не помолился, 
И ржавый ангел в снег свалился, 
Когда окончился завод.

	Рыбы

Рыбы в моей голове... Рыбы...
Шевелят холодными они хвостами,
Выпускают воздуха горошины, глыбы
Чувственными как у женщин устами.
Не устают, не спят они, не умирают,
Не рождаются. Количество неизменно:
Двенадцать рыб идут, огибают с краю
Мысы, рифы и мели моей Вселенной. 
Они так величественны и спокойны.
Ни приливы с отливами, ни климат,
Не влияют на шествие рыб, ни войны,
Ни прочие внешние катаклизмы. Клином
Они идут отточенным и блестящим -
Как суть клинка - обоюдоострым  
Клином между прошлым и настоящим,
Курс неизменно держа на остров
Будущего, что вскоре станет бесследным
Рыбьим раем, воздавшимся им по вере,
Чтобы, прощаясь, взмахнуть бледным
Хвостом, и выброситься на берег.

	Мертвый сезон
                            Елизавете Михайличенко
 
Пасмурно. Мертвый сезон сидит у моря в полосатом шезлонге.
С поднятым воротником пальто с грубым колючим ворсом.
Ветер стрижет с берега пену желтую, как шерсть на болонке.
Шесть часов вечера. Ужин в пансионате. Клюквенным морсом
Запивая ванильную булку, сосед по столику жалуется на боли
В суставах и пояснице, бессонницу и дожди - в феврале-то...
Дамы в вязаных кофтах обсуждают что лучше спасает от моли -
Апельсинные корки или сушеная пижма, собранная по лету.
Утром оденутся, спустятся к завтраку. После пойдут смотреть
Чаек на взморье. И какая то девочка, беззаботно махнув веткой
В сторону человека в шезлонге, спросит: "Это и есть - смерть?"
И они ответят: "Нет, это просто мертвый сезон. Такой сезон, детка..."

-- 
/\|/\ fenya palmont
  |   fenya palmont's grass-plot: http://www.crosswinds.net/~fenya
__|_  До новых встреч в эфире! Удачи в личной смерти...
~~~~~~~