Болото Алина Николаевна : другие произведения.

Твоя Мария и Киб

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мое первое фантастическое произведение.


Алина Болото

ТВОЯ МАРИЯ... И КИБ

  

1

   -- Ты хорошо подумала? Когда вернется из рейса Ольгерд...
   -- Когда он вернется из рейса, я буду очень далеко.
   -- Это ребячество! Вы -- взрослые люди!
   -- Я устала все время быть взрослой.
   -- Но бегство не выход! Ты должна понять: Ольгерд не может оставить косморазведку!..
   -- Плевать на Ольгерда и его косморазведку! Мне надо побыть одной! Я так хочу!
   Мать беспомощно пожала плечами и не нашла, что ответить.
  

2

   Замнач сектора Б Объединенного Управления космофлота долго изучал удостоверение. Бледное со слегка отечными веками лицо замнача отчетливо выражало сомнение.
   -- Нам требуются наблюдатели! -- сказал он наконец. -- Вы - за­канчивали биофак, а у нас обязанности несколько шире, чем прос­той подсчет мартышек на территории!
   Мария выдернула удостоверение из рук замнача и выпрямилась во весь свой небольшой рост:
   -- Я должна прямо отсюда связаться с деканом или вы поверите на слово?!
   В таком крошечном городке, как Жерковка, личность декана биологического факультета имела немалый вес. На свои средства декан содержал ряд городских коммунальных служб, в том числе те, что принадлежали космодрому. Замнач слишком хорошо знал финансо­вое положение города, чтобы рискнуть связаться с деканом накануне очередных перевыборов.
   -- Нет-нет, я слышал, что вы проходите какой-то спецкурс!.. Я просто хотел предупредить: Арая -- планета специ­фическая! Почти бесперспективная! Климат...
   -- Я ознакомлена с параметрами Араи. У вас -заминка с ее повторным обследованием.
   Мария действительно проштудировала последние сводки по сектору и обнаружила рапорты Рефа с требованием прислать на Араю косморазведку. Даниэль Реф, третий наблюдатель Араи, свернул свою деятельность под предлогом нарушения Управлением контракта(в частности - пункта о безопас­ности работ на обследованных планетах сектора). Реф раскопал историю об исчезновении первого наблюдателя Араи и о психичес­ких проблемах второго. Управление не имело права возобновлять работы без повторного обследования планеты косморазведкой. Однако вопрос, как всегда, упирался в средства. Один рейс косморазведки стоил дороже, чем содержание трех наблюдателей вместе взятых. Управление включило Араю в список четвертого уровня и продолжало эксплуатацию находящегося на планете маяка. Рефу такой расклад событий не понравился, и в последнем рапорте он категорически потребовал замену. 3амнач не стал бы артачиться, будь Марии всего на пару лет больше, но здесь он опасался скандала с Попечителями Юных. Однако Мария аккуратно положила на стол разрешение, заверенное самим Ангелом.
   -- Что же вы сразу не сказали?! -- расцвел замнач, трепетно приближая к глазам кудрявую роспись Ангела. -- Мы всегда готовы пойти навстречу начинаниям Попечителей!
   Это означало, что ставка Марии будет на четверть меньше, чем у стандартного наблюдателя, а всю ответственность за промахи девушки Попечители Юных берут на себя.

3

Рассказ второго пилота "Сатурна"

   Что? Да, биолога на Араю я доставлял. Это только говорится: "биолог", а на самом деле девчонка, явно только что после учебы. Ер­шистая, правда. Нас бросало при посадке -- ветерок дул гаденький, но девица пыталась изображать спокойствие довольно похоже.
   Вы сами-то на этой планете были? Нет? Скучное место! Кос­модрома приличного, и то нет! Площадка, вокруг которой лес стеной стоит. Да хоть бы деревья настоящие были, а то коряги какие-то! Там, где у нормальных деревьев ветки растут, у этих - сущие змеюки раскачи­ваются! Еще и шипят потихоньку.
   Только я свою технику на площадке обосновал - из кустов собачья морда высунулась!
   У вас самих-то собака есть? Но точно уж не такая, наверное! Пугало мохнатое, еще и с колючками в хвосте! Откуда там хорошей собаке взяться? Этого метиса, скорее всего, наблюдатели с аппаратурой протащили! (Управление таких штучек не одобряет).
   Пробежалась эта скотина взад-вперед по площадке, а следом из кустов - розовое обла­ко ломится! Да хоть бы просто себе лезло, а то ведь еще и ерунду какую-то устроило, отчего сразу в висках заломило, а в ушах звон пошел... Я -- за излучатель, и только пару раз спуск нажал, как моя биологиня раскричалась, и давай у меня перед носом своим удостоверением размахивать! Я - удостоверение отодвинул, но облако уже улетучилось! А дворняга эта стоит себе и хвостом машет!
   Не стал я с этой девицей параграфы обсуждать, повел ее поскорее к станции. Долго бы искали, если бы пес не начал в песке яму рыть, а там и люк показался! Оказывается, это вовсе не бархан был, а занесенная песком станция! Зачем наблюда­тель поле защитное отключил? Понятия не имею! Обстановка там не слишком уютная: сразу за лесом - пустыня начинается, ветер свищет, песок с места на место передувает. Гнусное местечко!
   Достучались до наблюдателя, вылез этот псих из люка и сразу насчет собаки интересуется. А я и не видел, куда дворняга делась (в лес, скорее всего, рванула). Хватает наблюдатель такую же игруш­ку, как у меня, и давай из нее по опушке палить! Псих, одним словом.
   В общем, излучатель я у него на всякий случай изъял. До выяснения психической устойчивости. А то, увидел этот Даниэль мою биологиню, и таким смехом закатился, аж до самого корабля хохотал!
  

4

  
   Станция встретила Марию гулкой тишиной и запустением хро­нического безлюдья. Станцию поставил здесь косморазведчик Александр Конов, он же при помощи киберов собрал маяк "Бинго", а карьер здесь появился значительно позже. При втором наблюда­теле. Том, что слегка сдвинулся, по мнению медэкспертов. "Сдви­нувшийся" наблюдатель довольно успешно занимался разработкой полезных ископаемых до тех пор, пока его не отозвали с Араи. Марии так и не удалось выяснить точную симптоматику заболева­ния, так как медики тщательно шифровали тексты своих заключений. По мнению самой Марии, эта тщательность говорила о скрытой мании преследования в рядах управленческих медиков.
   Теперь же, добравшись до архивов станции, Мария продолжила знакомство с историей освоения Араи. К сожалению, если о метеорологии, геологии, аквалогии Мария представление имела, о биотехнике и косморктуре что-то слышала, то теория кабракандации поставила ее в затруд­нительное положение. О люнупано Мария вообще слышала впервые. Судя по всему, первый наблюдатель Араи - Конов - был универсалом, и на исходе четвертого часа Марии пришлось оставить его записи в покое и расконсерви­ровать следующий журнал.
   Второй наблюдатель определенно предпочитал геологию всему остальному и собирался перекопать Араю до самого ядра. Однако уже со середины журнала начал заметно меняться тон повествования, стали проскальзывать нотки беспокойства, жалобы на погоду и оборудование , потом пошли туманные намеки на козни "врагов" инопланетного происхождения, закончив­шиеся длинным монологом о пользе космических путешествий.
   Даниэль Реф вообще никаких записей не вел. Или успел их уничтожить.
   Единственное, что вынесла Мария из погружения в архивы -- помимо журнала Конов еще имел дневники, на которые иногда ссы­лался в официальных документах. Она перевернула вверх дном всю станцию, но никаких дневников так и не нашла.
  

5

   Лаборатория, рубка с аппаратом дальней связи, жилой отсек, два шлюза, коридор. Вдоль всего коридора - миниатюрные барханы из голубоватого араинского песка, наметенные вентиляционными вет­рами. Поскольку защитное поле отключено, песок просочился внутрь.
   К огромному удивлению Марии, на станции она не нашла ни единого кибера. Даже автоматы-уборщики отсутствовали. Не желая заниматься выгребанием песка вручную, Мария отправилась обследовать окрестности станции в поисках таинственно исчезнувших ме­ханизмов.
   Излучатель с клеймом косморазведки составил значительную часть снаряжения экспедиции, изображая одновременно орудие тру­да, оружие защиты и нападения. На кого экспедиция должна нападать и от кого обороняться, Мария еще не решила, но зигзаг молнии на прикладе сам по себе внушал спокойствие.
   Основной люк открыть не удалось, пришлось выходить через запасной на верхушке купола станции. Спускаясь по лестнице, Ма­рия неожиданно увидела собаку, беспечно растянувшуюся на песке над местом расположения основного люка. Марии сразу почему-то припомнились срезанные очередью кусты на опушке леса. Остано­вившись на середине лестницы, Мария поздоровалась самым безза­ботным тоном.
   -- Здравствуй, пес! -- и продолжила уже увереннее. -- Ты, на­верное, хочешь есть?
   Собака вскинула ухо, поглядела на Марию умными карими гла­зами и вдруг, взметнув песок, опрометью бросилась в лес. Марии даже почудился окрик хозяина, впрочем, только почудился.
   Через несколько минут ходьбы, Мария добралась до карьера. Мертвыми глыбами застывшие машины, обвисшая лента конвейера, разбросанные в нелепых позах киберы, и над всем: песок, песок, песок.
   Нет печальнее зрелища, чем брошенный людьми город или свалка роботов. В основном, в карьере присутствовала рабочая техника, но кое-где из песка торчали и остовы роботов обслужи­вания. По замыслу создателей, наблюдателю, наверное, должно быть приятно присутствие рядом человеческих подобий, но до чего же отвратительно видеть кукольно-красивые лица роботов запорошенные песком! Кладбище какое-то!
   Неожиданно над свалкой поднялся ветер, вздымая в воздух пылевой смерч. Явственно запахло озоном. Ветер рванулся в глаза колючками крошечных песчинок, забил дыхание, валил с ног. Мария потеряла направление в ревущей пелене, попыталась идти, обо что-то споткнулась и, присев, уткнулась лицом в собачью шерсть.
   Когда буря наконец улеглась, Мария протерла глаза и огля­делась: в двух шагах впереди начинался обрыв. Пес осторожно высвободился из кольца сомкнутых рук, отряхнулся и вновь пустился по неотложным собачьим делам.

6

   Ну надо же было такому случиться, чтобы из всей свалки уцелел один-единственный робот обслуживания да еще с нарушен­ными схемами! Скорость реакции снизилась настолько, что любое действие превратилось в проблему.
   Прежде всего, Мария хотела очистить станционный люк. Для этого она взяла лопату и принялась втолковывать Кибу смысл задания. Кибер стоял, устремив безмятежно-синий взор в пространство, пока и.о. наблюдателя бегала вокруг него с лопатой и читала наглядную лекцию о методике ручных раскопок. Когда и.о. выдохлась, Киб молча взял у нее лопату, молча поднялся на станцию, и через пару минут струя из мощного компрессо­ра размела весь песок в округе.
   Марию сдуло в сторону метров на пять, излучатель каким-то образом переместился с ее плеча на ветку росшего на опушке леса дерева, зато основной люк наконец поя­вился на поверхности.
   Когда, слегка прихрамывая, Мария наконец доковыляла до станции, Киб уже вновь застыл в немом созерцании горизонта. Еще минут пятнадцать девушка упрашивала робота достать излу­чатель, попрыгала под деревом, поясняя, что сама дотянуться не может, показала на пальцах, как его надо снимать... Робот стоял как памятник себе.
   Выведенная из терпения Мария вцепилась в Киба с твердым намерением подтащить его к дереву... Когда она решилась открыть глаза -- излучатель раскачивался перед самым лицом, я земля виднелась где-то далеко внизу.
   -- Опусти сейчас же, чурбан железный!
   Но Киб продолжал стоять на удлинившихся, как ходули, ногах, высоко подняв над головой четвертого араинского наблюда­теля.

7

   Следующим этапом Мария включила защитное поле, совершенно упустив из виду одну крошечную деталь, о которой напоминают все станционные инструкции. Промах этот обнаружился не сразу, а лишь когда и.о. наблюдателя отправилась знакомиться с маяком "Бинго".
   Маяк оказался в полном порядке. Когда Киб откопал вход, выяснилось -- вся ремонтная автоматика находится внутри, защи­щенная от ветров и непогоды. Это Марию обрадовало, так как практику по подобного рода маякам она сдавала года три назад и смутно помнила, что эта техника дилетантов не любит.
   А по возвращении, в пяти метрах от станции Мария неожидан­но наткнулась на упругую прозрачную стену. Обойдя по кругу территорию станции и везде наталкиваясь на прозрачную упругость, девушка немного растерялась.
   Кибер спокойно стоял в стороне и ждал, пока наблюдателю надоест обследовать границы защитного поля, но человек все хо­дил и ходил по кругу, и Киб пристроился сзади. Так они шагали минут десять и даже успели протоптать дорожку.
   -- Мы так будем ходить каждый день или только сегодня? -- наконец подал голос Киб.
   Стоило столько молчать для того, чтобы изречь в конце концов столь ехидную фразу!
   Мария остановилась.
   -- Чурбан железный! -- закричала она, с трудом удерживая слезы. -- Я не могу пройти сквозь поле!
   Кибер встал, как истукан.
   -- Что стоишь?! Сделай что-нибудь!
   Постояв еще немного, Киб спокойно вошел в поле и спустился в открытый люк станции. С неясной надеждой девушка приложила руку к прохладной упругости и стала ждать. Стена под ее ладонью медленно потеплела и наконец, словно растаяла в воздухе.
   -- Я заложил в компьютер данные нового наблюдателя, -- бес­страстно доложил высунувшийся из люка Киб.
   После этого случая Мария перестала называть кибера "желез­ным чурбаном".
  
  

8

   Понемногу Мария начала осваивать Араю, с каждым днем от­ходя все дальше и дальше от станции. В походах ее сопровождал Киб и еще кто-то. Этот таинственный некто раздвигал ветви впереди и шуршал кустарником сбоку, тенью маячил за спиной и тихонько крался рядом. Наблюдателю часто мерещился чей-то при­стальный взгляд но, обернувшись, она видела только безразлич­ные глаза Киба.
   Мария вздрагивала от малейшего шороха, излучатель так и плясал в ее руках, и однажды, когда из-под ног метнулась маленькая тень, девушка отшатнулась и нажала спуск. Тень вспых­нула и погасла угольком на тропинке.
   -- Что это? -- все еще дрожа, спросила Мария.
   -- Араинская крыса, -- равнодушно ответил робот.
   После этого Мария отдала оружие в надежные руки Киба, для которого оно было лишь частью снаряжения и не более.

9

  
   На следующий день после подключения защитного поля Мария работала с образцами местной флоры, когда открылась и закрылась дверь рубки, и кто-то прошел по коридору.
   -- Я здесь, Киб!
   В ответ раздалось бодрое мурлыканье, похожее на пение. Од­нако оно неожиданно оборвалось фразой:
   -- Сегодня прекрасная погода.
   -- В самом деле? -- удивилась Мария, заменяя препарат. -- Разве ветер стих?
   -- Полнейшая тишина, даже как-то непривычно. Тебе тоже надоел ветер?
   -- Еще бы, -- улыбнулась и.о., -- этот постоянный вой слышен даже на станции.
   -- Слушай, а давай сегодня сходим к озеру.
   -- Куда? -- переспросила Мария. -- Ты что, Киб?!
   Отложив препарат, она вышла в коридор, но там никого не оказалось. Толкнула дверь в рубку -- Киба не было и здесь. Что за игра в прятки?! Мария повернула в лабораторию, но тут вновь услышала звук отворяемой двери. Но створка не шелохнулась! Ша­ги... стук приближающихся шагов, и кто-то повторил совсем близ­ко:
   -- Так пойдем к озеру?
   Мария попятилась, не сводя глаз с говорящей пустоты, и вдруг, вскрикнув, бросилась бежать. Ворвавшись в шлюзовой отсек, она с разгону ударилась о монументальную Фигуру робота обслужи­вания.
   -- В чем дело? -- спросил Киб, слегка отстраняя наблюдателя.
   -- Ты ничего не слышал?
   -- Твой крик.
   -- Ты отсюда выходил, что-то говорил?!
   -- Нет.
   Мария крепко растерла виски. Сердце стучало с удвоенной частотой, казалось, что не хватает воздуха.
   -- Мне надо проветриться, Киб.
   В сопровождении робота Мария отправилась наверх. Над стан­цией бушевала буря. Поднятый ветром песок голубыми сугробами громоздился вдоль границ защитного поля, почему-то больше с од­ной стороны. Где-то нарушен баланс, надо бы проверить автомати­ку...
   Спускаясь по лестнице, Мария чуть не наступила на собаку, растянувшуюся на люке основного входа. Пес даже не отодвинулся, лишь чуть-чуть шевельнул хвостом в знак приветствия. Мария машинально склонилась и потрепала собаку по серой с рыжими пятнами голове, постояла несколько секунд, разглядывая окружа­ющий пейзаж, потом до нее дошла странность положения. Мария ос­торожно попятилась:
   -- Киб, откуда здесь собака?
   Кибер посмотрел налево, направо, вверх:
   -- Здесь нет собаки.
   -- А это что?! -- Мария ткнула пальцем в беззаботно растя­нувшуюся на люке "дворнягу".
   -- Собака не может преодолеть защитное поле.
   -- Я тебе не о поле! -- девушка поднялась на одну ступень­ку лестницы. -- Я спрашиваю: это что такое?!
   Пес посмотрел на человека, потом на робота и лениво поскреб лапой за ухом. Киб нагнулся и бесцеремонно приподнял рыжее ви­сячее ухо.
   -- Робот, принадлежащий станции, -- объявил он после осмотра. Мария поднялась еще на одну ступеньку:
   -- Откуда ты знаешь?
   -- Клеймо косморазведки, а защитное поле проходит свобод­но, значит, в компьютере данные есть.
   -- А для чего эта штука?
   Если бы мог, Киб пожал бы плечами, но вместо этого он сказал странным скрипучим голосом:
   -- Я -- не Центральный архив.
   Девушку возмутил не столько кибер, сколько создатели, предусмотревшие подобный ответ. Не без колебаний покинув лест­ницу, Мария приблизилась к собаке:
   -- Как тебя зовут, песик? Дружок, Тузик, Альдебаран?
   "Альдебаран" уткнулся носом в шерсть и яростно защелкал зубами.
   -- Киб, а ты уверен, что косморазведка снабжает своих роботов еще и блохами... автоматическими?
   В схемах Киба явно отсутствовал ограничитель терпения, поэтому кибер просто еще раз приподнял собачье ухо, на внутрен­ней стороне которого красовался зигзаг молнии и буквы "А.Конов".
  

10

  
   Арая, Арая, да за что тебя таким красивым именем награди­ли?
   Мария уже научилась встречать песчаные бури -- просто па­дать на землю, накрывать чем-нибудь голову и ждать, пока ветер уймется. Теперь кроме излучателя Киб всегда носил на плече не­кое подобие пластика, оторванного от перегородки в оранжерее.
   В один прекрасный день, выбравшись наверх, Мария не обна­ружила леса. Справа четко вырисовывался корпус маяка, слева темнел карьер, позади маячили вышки космодрома, а вокруг рас­стилалась ровная безжизненная пустыня. Не было корявых, стелю­щихся по земле стволов, сплетающихся змееподобных крон, не бы­ло колючего кустарника. Мария протерла глаза, закрыла и опять открыла -- лес не появился.
   -- Что это? -- жалобно спросила она у звезды Альфа.
   -- Миграция, -- ответил Киб из нижнего люка.
   -- Что ты выдумал?! -- возмутилась биолог. -- Какая у расте­ний может быть миграция? Откуда ты такой умный взялся?
   -- Из карьера, -- ответил Киб и захлопнул люк.
  

11

   Что должен делать наблюдатель, у которого из-под носа вдруг исчезает целый лес? Искать? Неверно. За-фикси-ровать факт, как имеющий место. Мария отправилась фиксировать.
   Киб плелся сзади, храня угрюмое молчание... "Абсурд. Робот не может быть ни веселым, ни угрюмым, потому что он вообще не способен на эмоции. Набор схем. Железяка лупоглазая. Умник из карьера. Леса у него, видите ли, мигрируют! Ботаник с конвеера..."
   Песок выглядел так, словно по нему прошли тяжелые везде­ходы, вспахав его вдоль и поперек -- нигде ни стебелька, ни ве­точки. ничего живого.
   Правда, у самых вышек космодрома из-под ног Марии неожи­данно выскочил лиловый клубок и взмыл в воздух, где рас­плылся облачком у самого ее лица. Резкий запах озона.
   Девушка в замешательстве остановилась и оглянулась на Киба: тот спокойно разглядывал облако и ничего предпринимать явно не собирался. Мария осторожно сделала шаг назад -- облако не отставало. Появилась ноющая боль в висках, запах озона уси­лился. На Марию навалилось безразличие, захотелось сесть и не двигаться. Она сжала голову руками и опустилась прямо на пе­сок. Облако висело, почти касаясь ее волос и переливалось, словно мыльный пузырь.
   Киб посмотрел вначале на серое лицо наблюдателя, потом на облако и, кажется, что-то понял.
   -- Пошел вон, -- неожиданно четко произнес он и замахнулся на облако пластиком.
   Киб... красавчик Киб. Вокруг его головы полыхнуло пламя, лицо с идеально-правильными чертами стало чернеть и расплываться. Еще мгновение -- и Киб превратился бы в огненный столб, но выскочивший откуда-то пес ворвался в облако с ярост­ным лаем и закрутился волчком! Облако стало розоветь, гаснуть и наконец расстаяло, оставив после себя только запах озона. Киб сел, где стоял, и уставился на собаку. Просидев так с ми­нуту, он торжественно изрек:
   -- А накидка сгорела.
   Мария вскочила и бросилась к роботу: "Ты цел?!"
   -- А накидка сгорела, -- повторил Киб задумчиво.
   Сгорела не только накидка, сгорела киберова роскошная ше­велюра, рукава комбинезона, закоптился излучатель, но самое главное, лицо робота, опаленное огнем стало угольно-черным, а что там творилось внутри его бедной головушки, не мог бы сказать даже лучший кибермастер.
   Глядя на своего робота, Мария на секундочку забыла о же­лезном самообладании наблюдателей и чуть-чуть поплакала. Сов­сем немного, к тому же, никто не видел, Киб, правда, видел, но решил, что слезы льется об утраченном пластике и потому промол­чал.
   -- Я знаю, зачем здесь этот робот, -- заявил Киб через пять минут после окончания траура, -- этот пес -- кибер-телохранитель из косморазведки. Будем называть его Бером.
   Пес вежливо вильнул хвостом.
  

12

   Мария драила щеткой, окунала в мыльную пену, терла рас­творителем, маслами и добилась только зеркального блеска уголь­ной физиономии. Столкнувшись с Кибом за пределами станции, мож­но было начать заикаться: голубоглазый громила с физиономией отъявленного южного бандита.
   -- Киб, ты будешь первым в мире загорелым роботом, устало заявила наблюдатель, в последний раз окатывая кибера ведром воды, -- но только, пожалуйста, замаскируй чем-нибудь свой блеск, а не то я ослепну!
   -- Ты предлагаешь мне воспользоваться пудрой? -- поинтере­совался Киб.
   Возможно, ехидство в его голосе только почудилось Марии, возможно, у нее слегка разболтались нервы, только ведро оста­лось на голове робота.
   Шел к концу второй месяц пребывания биолога на планете с нежным названием Арая.
  

13

  
   -- Киб, где образцы флоры?
   Киб оторвался от вскрытия банки консервированного яблоч­ного сока и невозмутимо ответил:
   -- Миграция.
   Мария наградила его взглядом, от которого человек провалился бы на месте:
   -- Сколько можно повторять, что растения мигрировать не могут! Кто тебе внушил подобную ерунду?
   Киб продолжал возиться с банкой, а Мария повернулась и увидела возле самого своего каблука нечто маленькое, серое и шевелящееся! Последовавшие за этим визг и прыжок в район стола заставили робота уронить банку.
   Киб подобрал с пола булькающий сок и открыл серому дверь.
   -- Миграция, -- пояснил он в ответ на недоуменный взгляд с высот стола.
   -- Этикетку сними, -- попросила Мария.
   Киб отстегнул с листа этикетку и экспонат за номером двести тридцать четыре пополз к выходу.
   Мария обыскала станцию выловила ползающие экспонаты и выдворила их вон.
   К утру вокруг станции опять стояли, лежали и ползали леса. Миграция закончилась.
  

14

   Однажды вечером Мария засиделась в каюте с томиком сти­хов Ронта. Кто-то прошел по коридору и остановился за дверью.
   -- Что, Киб?
   Робот не ответил. Марии стало не по себе: сразу вспомнились старые страхи, шорохи в шлюзовом отсеке, голос в пусто­те и прочее, и прочее. Мария не верила в призраков зато не сомневалась в существовании слуховых галлюцинаций у людей с расстроенными нервами. Но она решительно встала и открыла дверь. (Интересно с галлюцинациями обязательно быть вежливой или можно не церемониться?) На пороге стояла серая дворняга и дружелюбно помахивала хвостом.
   -- Что ждешь? Заходи, -- сказал кто-то за спиной Марии, она резко обернулась, но ничего не увидела кроме пустого кресла и брошенной на подлокотнике книги. Собака проскользнула в дверь и уверенно улеглась на коврике перед креслом.
   -- Пришел, лопоухий? -- продолжал все тот же голос ласково. Собака вскинула одно ухо, потом с тяжким вздохом опустила голову на лапы и закрыла глаза.
   Мария всегда считала себя достаточно храбрым человеком, но, к сожалению, некому ей было напомнить об этом на станции, поэтому девушка тихо отступила и даже ничего не разбила по дороге. Довольно быстро отдышавшись, Мария призвала к ответу Киба.
   -- Да, это я впустил Бера, -- признался Киб, -- все равно на­верху буря, и от станции он далеко не отойдет.
   Мария молча схватила кибера за руку, подвела поближе к каюте и велела войти внутрь. Киб вернулся через несколько секунд:
   -- Я не понял приказа, что я должен делать внутри?
   -- Ты слышишь?
   -- ...Сегодня много красоток собралось погреться у огня? -- продолжал тем временем голос.
   -- Слышишь?
   -- Что я должен слышать?
   А голос все говорил и говорил о каких-то "красотках", о голубом озере, о танцующих деревьях, о хороводах из цветов, по­том о Земле...
   Когда голос смолк, пес встал, отряхулся и неторопливо зацокал когтями по коридору.
   -- Пойду выпущу Бера, -- сказал Киб, -- ветер стих.
   Жить Мария перебралась в лабораторию.
  

15

  
   Излучатель Мария, упрятала подальше и постаралась о его существовании забыть. Теперь в дальних странствиях Киб таскал на плече лишь сверток пластика.
   Сегодня у робота из-под носа сбежал уже почти прирученный кустарник, сбежал потому, что Киб вместо возлюбленной этим чертополохом манной каши вылил на него стакан томатного сока. Мария была расстроена:
   -- Зачем ты это сделал?
   -- Пока нас не было, эта колючка сожрала в лаборатории два ролика пленки.
   Марию поразил не вульгаризм:
   -- С записями последнего опыта?
   -- Да.
   -- Ну до чего же хищные одуванчики пошли, на минуту отвернуться нельзя!..
   Киб резко остановился и швырнул в сторону пластик: над тропинкой, переливаясь всеми цветами радуги, висело облако. Мария попятилась и потянула за собою робота:
   -- Хватит, ты уже раз горел!
   И опять собачья тень втиснулась между облаком и ними. Розовая масса снизилась и повисла на уровне собачьей морды -- каждая волосинка, на шкуре дворняги поднялась дыбом, между ушей с сухим треском проскочила искра. Собака медленно отступила в заросли, облако поплыло следом.
   -- Бер -- пастух у этих розовых, -- ни с того, ни с сего заявил Киб.
   -- Может скажешь, опять миграция? -- с насмешкой спросила Ма­рия.
   -- Миграция, -- спокойно ответил Киб.
   -- А пластик зачем бросил?
   -- Для экономии на случай пожара.
   Надо бы жалобу написать на тех, кто выпускает таких роботов. На все-то у него ответ есть.
  

16

  
   Лаборатория тоже не оказалась тихим пристанищем, и сюда добрался пес во время песчаной бури. Мария не открыла, хотя Бер долго скреб лапой дверь, зато тот, кого он привел, опять вошел без приглашения.
   Цепочка: буря, собака, голос. Песчаная буря загоняла на станцию собаку, а следом являлся хозяин. В том, что это он, Ма­рия уже не сомневалась: слишком уж хорошо пришелец знал Араю. После рассказа о цветочных хороводах Мария действительно нашла пещеру, где обитали занятнейшие существа, они фосфоресцировали в темноте и умели бесшумно перепархивать с камня на камень.
   Это продолжало повторяться: ветер, собака, голос. Интерес­но, где скитался Бер, когда Даниэль Реф гнал его от станции?
   Мария перестала шарахаться от шагов в коридоре и даже научи­лась угадывать по ним настроение хозяина. Иногда он начинал го­ворить сразу, иногда долго бродил по станции, заходил в лабо­раторию, рубку, что-то передвигал, чем-то шуршал...
   Только один раз Мария попыталась вмешаться в его разговор с собакой, но из этого ничего не вышло, только Киб притащил из аптечки успокоительное и долго уговаривал выпить. Мария смеялась над роботом до тех пор, пока Киб не напомнил, что болезнь второ­го наблюдателя тоже начиналась с разговоров с пустотой. Чем это закончилось, Киб не знал, потому что наблюдатель повышвыривал со станции всех роботов до единого.
   -- Так ты просто карьера боишься?! -- возмутилась Мария.
   -- Робот не имеет дурной привычки бояться, в отличие от лю­дей.
   И.о. наблюдателя попыталась разбить о кибера склянку с лекарством, однако посуда оказалась небьющейся.
   Конечно, призраки здесь не при чем. Дневники Александра Конова трудно было обнаружить на станции по той простой причи­не, что они довольно проворно передвигались по планете на че­тырех лапах. Защитное поле, вероятно, служило усилителем. Да­ниэль Реф первый установил связь между собакой и защитным полем, но понять до конца не смог, вернее, не захотел. Он предпочел отключить поле, заставив замолчать Бера, в надежде сохранить собственное спокойствие.
   Однако и в этой версии ясно не все. Чего добивался Бер, вновь и вновь появляясь возле станции? Какое отношение он име­ет к розовым облакам? Не они ли и являются теми "красотками", о которых говорил Конов? Александр предполагал в них некую форму разумной жизни и даже пытался вступить в контакт. Экспе­римент окончился плачевно. "Красотки" едва не сожгли наблюда­теля.
   Конов попробовал другой вариант: выяснив, что "красотки приспособились использовать излучение араинского делара, он раз­добыл где-то камень весом в несколько тонн и установил на том месте, где теперь расположился карьер. "Красотки " не обошли вниманием этот факт и стали чаще появляться в окрестностях стан­ции. Но чем все закончилось?
   Что стало с Коновым? Погиб ли он в огне, нечаянно вызвав гнев "красоток", был погребен песком или утонул в своем голу­бом озере? Бер ничего не мог ответить, доверяя роботу самого себя, хозяин не дал ему человеческого языка.
  

17

  
   В коридоре Киб гонялся за фиолетовой колючкой, резво улепе­тывающей от него по стенам и потолку. Колючка держала в щупаль­цах отвертку из киберова хозяйства и уронила ее как раз в тот момент, когда внизу проходила Мария. Киб, правда, успел поймать отвертку над самой головой наблюдателя, но, когда сле­дом упала колючка, у него конечно же запоздала реакция, Мария оторвала фиолетового многоножка от своей прически и выгнала Киба вместе с колючкой вон из станции.
  

18

  
   Снаружи выл ветер.
   -- Сегодня прекрасная погода, -- произнес голос Александра Конова. Мария открыла люк, и Бер спрыгнул внутрь шлюза. Во все сто­роны с собачьей шерсти полетел песок. -- Полнейшая тишина, даже как-то непривычно. Тебе тоже надоел ветер? - Мария молча погладила собачью голову. -- Слушай, а давай сегодня сходим к озеру. - Бер потоптался на месте и лег, укрывшись пушистым хвостом. -- Так пойдем к озеру?
   -- Пойдем, -- машинально ответила девушка, разглаживая мохнатое ухо.
   Бер открыл глаза и насторожился.
   -- Пойдем, -- повторила Мария.
   Пес вскочил на лапы и приготовился к прыжку в люк.

19

   На этот раз Бер бежал впереди, лишь изредка скрываясь в за­рослях, Мария шла за ним, а Киб замыкал шествие, очень небрежно помахивая корзиной со съестными припасами. Шли так долго, что ара­инский наблюдатель потихоньку начала спотыкаться (все-таки робо­ты не совсем подходящая для людей компания по ходьбе). Наконец, Марии это надоело, и она потребовала устроить привал. Бер тут же юркнул в кусты, а Киб бросил на землю корзину с едой и стал, как столб, рядом.
   Мария вздохнула, пожевала кусочек бутерброда, сунула в рот конфету и на секундочку засмотрелась на Бера. Когда вновь опусти­ла глаза -- увидела тощую крысу с огромной скоростью уничтожающую обед. Отнимать было уже нечего.
   -- Киб, -- спросила девушка почти ласково, -- ты куда смотрел?
   -- На крысу, -- откровенно признался робот.
   -- Так почему же ты, любезный кибер обслуживания, не стукнул эту крысу своим белоснежным кулаком?
   -- Во-первых, -- обстоятельно начал Киб, -- у меня замедленная реакция. Во-вторых, я не кибер-телохранитель, в третьих, я думал что тебе, как биологу, будет приятно разделить свой обед с этим местным серым существом!
   Мария молча сунула ему в руки пустую корзинку и поднялась. Компания двинулась дальше.
  

20

  
   Лес кончился как-то сразу, и перед ними распахнулась сочная голубизна огромного озера. Сколько видно глазу -- ровная голубая поверхность, нигде ни ряби, ни волночки, словно и не гуляет над озером ветер. Бер вывел наблюдателя к озеру единственным пологим спуском, слева и справа по берегам громоздились скалы. По всей видимости, экспедиция достигла западного отрога гор Ящерицы.
   Озеро не казалось особенно глубоким, сквозь кристально прозрачную гладь просвечивал каждый камешек дна, каждая тре­щинка виднелась отчетливо. От воды тянуло холодом, впрочем, э т о не было водой. Ветер уже ревел в скалах, а поверхность по-преж­нему оставалась ровной и гладкой. Издали Марии не удалось определить, что за вещество смущало взгляд голубизной, а ближе Бер просто не подпустил, рыча и скаля зубы, как заправский волкодав.
   Начало темнеть, и Мария подумала о ночлеге. Пластик и моток веревки, захваченный Кибом, пришлись очень кстати для сооруже­ния убежища за выступом скалы, а мягкая шерсть Бера вполне сошла за подушку.
   -- Киб, -- сказала Мария напоследок, -- если в мою палатку залезет хоть одна араинская крыса, я лично разберу тебя на запчасти!
   Утро началось с того, что Киб быстренько скатал пластик, и серой крысе некуда стало залазить. Она с горя решила прогуляться по комбинезону наблюдателя, и Мария, спросонку приняв ее за ма­мину любимую кошку, чуть не погладила серую шерсть. Бер вовремя щелкнул зубами, и крыса пулей слетела с рукава и юркнула в щель. Мария мгновенно проснулась и, вскочив на ноги, принялась отчитывать робота:
   -- Я же тебя просила вчера!..
   -- Речь шла только о палатке, -- отозвался как всегда невозму­тимый Киб.
   Из-за горного хребта неторопливо выкатился диск Альфы, и под его косыми лучами гладь озера заискрилась так, что глазам стало больно. Осветились берега, и вдруг с нависающей над голу­бизной скалы ударил встречный поток света. Второе солнце зажглось над озером! Игра света длилась несколько секунд, пока Альфа под­нималась над скалами, а потом все исчезло.
   Выкапывал из-под камня новый образчик мха, Мария думала, какой величины должна быть отражающая поверхность, чтобы дать световой поток такой мощности. До сих пор на Арае такие отража­тели не попадались, за исключением маяка "Бинго". Но маяк од­новременно служит еще ориентиром для космодрома. Маяк -- создание человеческих рук...
   Мария оторвалась от работы и огляделась. Бера она увидела сразу: растянувшись у самой "воды", он не то прислушивался к чему-то, не то чуял какого-то зверя. Поймав себя на этой мысли, Мария невольно улыбнулась -- Бер походил на собаку больше, чем Киб на человека. Но где же достопочтенный робот обслуживания?
   Еще раз оглядевшись, Мария с удивлением заметила над кам­нями слева движущуюся полоску. При более близком рассмотрении полоска оказалась спиной Киба, а сам робот, уверенно передвига­ясь на четырех опорных точках, методично преследовал крайне не­приглядного на вид скорпиона.
   -- Что ты делаешь?!
   -- Собираю информацию, -- многозначительно изрек кибер, на мгновение отрывая взгляд от скорпиона. Воспользовавшись момен­том, скорпион юркнул в расщелину.
   -- По твоей милости наблюдатель голодает, а ты развлекаешь­ся травлей скорпионов!
   Робот поднялся. Если бы не бесстрастное лицо, можно было бы поклясться, что он обижен. -- Что я должен делать?
   -- Сделай одолжение, сбегай на станцию и принеси что-нибудь поесть. Я еще хочу немного поработать здесь.
   Киб ушел, но образцы валились у Марии из рук. А вдруг от­ражатель искусственный?
  

21

   На скале явно кто-то побывал: в каменной толще выдолбили подобие ступенек, в опасном месте торчал вбитый в стену крюк. К глубокому разочарованию Марии, отражателем оказалась глыба араинского делара с идеально отполированной боковой гранью Но без разума все-таки дело не обошлось: под боком делара был пристроен простейший рычаг, при помощи которого глыбу можно пытаться сбросить вниз. Однако почему она осталась на скале?
   Мария проследила взглядом возможную траекторию падения делара до самой границы леса и берега. А что потом? Зачем все это затевалось? Мария обогнула камень, погладила "лапу" рычага и посмотрела вниз. Внизу голубело озеро, слева начинался лес, за лесом торчали четыре вышки космодрома, остальное закрывали скалы.
   Сильный порыв ветра заставил ее покачнуться и поспешно опереться о камень. Здесь, наверху, ветер еще свирипее, надо бы закрепиться на всякий случай...
   Если бы рядом был Ольгерд, он вообще не подпустил бы ее к озеру, если бы Киб -- на скалы взбирался бы робот, но внизу ждал только Бер, кибер-телохранитель, собака, потерявшая хозяина. И Бер не шевельнул ни одной шерстинкой на своей пятнистой шкуре, полувисячие уши были повернуты к озеру и только звуки его глубин улавливали они. Бер, которого на самом деле звали иначе, Бер, хранивший голос хозяина, его тревоги, память о его улыбке, Бер молча ждал.
   А Мария закрепилась понадежнее при помощи веревки, положи­ла на "лапу" рычага несколько камней поувесистее и навалилась сама. Безнадежно. Одной не справиться, придется ждать Киба. Вниз спуститься или остаться здесь?
   "Что там Конов говорил насчет "красоток" и делара? Но "красотки" ведь летучие, если летучими можно называть облака, почему бы им самим на скалу не взлететь? Может, Конов их приру­чил и... Нет, они не похожи на разумных! Хотя, разумные не обя­зательно должны кидаться наблюдателю на шею и кричать: "Привет, люди!" Кто кого приручает? Бер свободно общается с ними... Бер, странная собака, что он там слушает в озере?
   Мария подошла слишком близко к краю, внезапно налетевший порыв ветра подтолкнул ее в спину, нога поскользнулась на кус­тике мха... Человеческому вскрику ответил протяжный собачий вой.
  

22

  
   Веревка больно впилась в тело, остановив падение не более чем в метре над уровнем озера, несколько секунд ошеломленная Мария смотрела на качающееся небо, потом смогла вздохнуть, по­нять, что качается не небо, а она сама, а потом поглядела вниз.
   Хрустальная голубизна просвечивала насквозь, и через ее толщу Мария разглядела удивленные глаза человека. Словно не было разделявшей людей глубины, словно лежал он, вытянувшись на голубом зеркале, и устремив неподвижный взгляд прямо в лицо Марии.
   Холодом, каким холодом тянет от озера. Скорее наверх, туда, где скалы и ветер. Руки судорожно цепляются за веревку -- наверх. Наверх! От холода стынут пальцы, холод проникает в сердце. Да холод ли это? Кружится небо, кружатся скалы, кружится Альфа. Голубое озеро, всей тяжестью вцепившись в плечи, тянет вниз. Слабеют и разжимаются пальцы...
   Озеро, словно голубая линза, и человек на дне с бесконеч­ным изумлением продолжал смотреть на качающуюся над водой тень.
  

23

   Киб услыхал вой еще издали и пустился бегом. Одного взгляда на озеро для него было достаточно. Повернувшись к собаке, он неожиданно широко улыбнулся и со всего маху пнул дворнягу в бок. Пес отлетел в сторону, отряхнулся и вновь уставился на озеро.
   Для Киба подтянуть веревку кверху оказалось парой пустяков Втащив Марию на скалу, он заслонил собой солнце и стал ждать реакции.
   Наблюдатель не отравился, не разбился, не утопился, не облучился и, в то же время, не проявлял никаких признаков жизни. Возможно, своим вмешательством Киб нарушил ход научного экспери­мента. но тогда Мария непременно потребует сбросить ее обратно.
   Первое, что увидела биолог, открыв глаза -- улыбку на за­горелой физиономии Киба. Эта неожиданная улыбка настолько ис­пугала Марию, что первым вопросом было:
   -- Что с тобой?
   Киб перестал улыбаться:
   -- Со мною? Ничего. Я тебя поднял.
   -- А почему смеешься?
   -- Я больше ничего не умею, -- ответил робот.
   Из всего арсенала человеческой мимики робот обслуживания получил только улыбку (прочее программой не предусматривалось).
   -- Еда осталась внизу. Надо спускаться, пока еду опять не уничтожила крыса.
   -- Хорошо, -- Мария поднялась, и тут ее взгляд вновь наткнулся на глыбу делара. -- Киб, ты можешь сбросить этот камень?
   -- Конечно, -- ответил кибер.
   -- Только будь осторожен, не подходи близко к краю.
   Киб взялся за рычаг -- глыба чуть-чуть дрогнула, Киб нажал сильнее -- она накренилась. Тогда он качнул рычаг на себя, от себя и навалился изо всех сил. Раздался угрожающий треск, но глыба наконец сдвинулась и, медленно набирая скорость, покати­лась вниз. Робот вместе с обломком рычага полетел в озеро.
   Там, куда грохоча докатилась глыба делара, закружились ог­ненные вихри, Мария поглядела на чернеющие сквозь толщу голу­бизны тени и начала спускаться.
   У подножия скалы ее ждал Бер. Всегда настороженные уши со­баки сейчас были опущены, хвост уныло повис. Мария посмотрела на Бера, пес на нее, потом оба отвернулись. Девушка опустилась на песок и бездумно уставилась на танец "красоток". В душе рас­плывались черная пустота и усталость.
   Раз-два-три, раз-два-три -- вспыхивал и гас хоровод огней. Раз-два-три, раз-два-три -- волны боли. Раз-два-три, раз! Облака возле делара полыхнули нестерпимо ярким светом, позади зазвенел визг собаки. Мария вскочила и оцепенела: из голубого озера, те­ряя по дороге куски голубизны и улыбаясь напропалую, кибер об­служивания тащил человека!
   -- Ки-иб!
   Киб поднял голову и перестал улыбаться.
   -- Что ж вы все падаете? -- спросил он противным скрипучим голосом. -- Больше мне забот нет: из воды вас вытягивать.
   -- Ки-иб, ты живой? -- губы Марии дрогнули, слеза одна за другой покатились по щекам.
   -- Я не живой! -- свирепо возразил Киб. -- Я -- субкибернети­ческий!
   Он довольно бесцеремонно швырнул человека на песок и при­нялся трясти.
   -- Что ты делаешь? -- девушка все еще глотала слезы.
   -- Оказываю первую помощь утопающему.
   -- Но этот человек уже несколько лет, как мертв!
   Киб на секунду оторвался от своего занятия и заявил:
   -- По-твоему, я похож на сумасшедшего робота?!
   Мария даже плакать перестала:
   -- Ки-иб, где?..
   Но тут Александр Конов шевельнулся, и Киб его бросил, так как подурнело четвертому наблюдателю.
   -- Да что ж вы все падаете? -- сердито сказал Киб, вновь при­нимаясь за искусственное дыхание, а Бер лизнул Конова в нос и радостным лаем помчался к розовым облакам.
   Конов сел, с удивлением уставился на черно-белого кибера, хотел что-то спросить, но Киб его опередил.
   -- Есть хочешь? -- и, не дожидаясь ответа, сунул бывшему утопленнику в рот кусок сухаря.
   Александр машинально закрыл рот и стал жевать. Едва Мария вновь взглянула на белый свет, Киб рывком усадил ее и вложил в ладонь кусок сухаря с конфетой:
   -- Твой завтрак, ешь!
   Чтобы вновь не упасть в обморок при виде внезапно воскрес­шего утопленника, Мария яростно впилась в сухарь. Конов прожевал свой кусок.
   -- В чем дело? -- спросил он. -- Кто вы такие?
   Мария еще не обрела дар речи, поэтому ответил Киб:
   -- Она -- наблюдатель, ловит по лесам колючки, а я -- кибер из карьера.
   -- Но и я наблюдатель, -- возразил Конов.
   -- Я тебя не знаю, -- заявил Киб, -- и она тебя не знает, значит, ты наблюдатель с другой планеты.
   -- Интересно, -- пробормотал совершенно ошеломленный Конов, -- мало того, что явились без приглашения, так еще оскорбляет! Шарик!
   Деловитой рысцой явился Бер.
   -- Шарик, ты почему не докладываешь о посторонних?!
   -- Некому докладывать было, -- тихо сказала Мария,-- вы погибли несколько лет тому назад.
  

24

   Подходя к карьеру, Конов сокрушенно вздохнул:
   -- Почти убедили. Слушайте, но что я там делал? Киб, ты когда меня тащил, лягушки не возражали? Может, я теперь главным водя­ным числюсь?
   Робот не знал, кто такой "главный водяной" и никогда не видел лягушек, поэтому предпочел промолчать.
   -- "Красотки" всегда сторонились этого озера, а у меня все никак руки не доходили до него. Хорошо бы раздобыть пробу води­цы.
   -- Чего проще, -- заметил Киб, -- у меня в кармане лежит кусок озера.
   -- Ах, ты мой догадливый! -- восхитилась Мария. -- Как же ты додумался?!
   Киб поглядел в карьер туда, где в беспорядке громоздилась мертвая техника:
   -- Что тут думать. Кто пойдет за водой? Ты не пойдешь, он не пойдет -- меня пошлют.
   -- Киб, надо говорить, Александр Иванович!
   -- Я и говорю, Алекс тоже не пойдет.
   Мария рассердилась, Конов оглядел кибера с явным интере­сом, а тот продолжал с неумолимой логикой:
   -- Ты говоришь: не кибер, а Киб, не кибер, а Бер. Я не го­ворю Мария Станиславовна, просто Мария. Если произносить длинные имена, ни на что другое просто не останется времени. Если хочешь, можешь называть этого озерного наблюдателя просто Александром, раз Алекс для тебя слишком коротко!
   Здесь уже Конов не выдержал и расхохотался, а Мария покрас­нела и метнула на Киба убийственный взгляд, вопрос с именем ос­тался открытым.
  

25

   До прибытия косморазведки, которое должно было избавить Араю от четвертого наблюдателя и подтвердить права первого, Александр обосновался в пустующей оранжерее. Киб, смилостивив­шись, принес ему запасной комплект подушек. Возможно, управление полагало, что наблюдатели на Арае выращивают несколько запасных голов, используют подушки вместо концентратов или мостят ими дороги, так как снабдило станцию этим инвентарем в избытке.
   К подушкам прилагалась инструкция о хранении и правилах эксплуатации. Вычитав в инструкции, что подушка выдерживает вес до четырех тонн, Конов с чистой совестью устроил из них матрац.
   Мария торопилась: до прибытия косморазведки она хотела закончить систематизацию сведений для отчета перед Попечителями юных. Неожиданное воскрешение первого хозяина станции привело к слегка напряженной обстановке. Мария до конца так и не пове­рила в абсолютно земное происхождение бывшего косморазведчика, а Конова, в свою очередь, неимоверно раздражали бросаемые на него украдкой опасливые взгляды. Еще и Киб подливал масла в огонь время от времени устраивая в лаборатории гнездо для разведения фиолетовых колючек. Во избежание недоразумений с входом и вы­ходом для Конова на станции было отключено защитное поле, и колючки стали ее постоянным атрибутом. Наблюдатели натыкались на них в самых различных местах: от рубки до банки с консервами. Но когда однажды вечером Конов еще и сел на одну заблудшую фио­летовую, он пообещал разобрать Киба на запчасти, если тот не прекратит свою "научную" деятельность. Киб замечание учел и сократил количество колючек до одной с обломанным щупальцем, постоянно висевшей на его ботинке.
  

26

   Едва Альфа поднималась над горизонтом, Мария с Кибом ухо­дила в леса, а Конов пускался в вечную погоню за облаками. Не­редко наблюдатели встречались только на лесной тропе, здоровались и опять расходились в разные стороны.
   С возвращением Александра облака явно осмелели. Не один раз, извлекал из почвы замысловатый росток, Мария чувствовала знакомое покалывание в висках и замечала розовое мерцание между стволами деревьев. Если Конов работал неподалеку, скоро прибегал Бер и уводил "красотку" в сторону. Ну, а если нет, облако плавало во­круг и сердито шуршало, когда Киб отмахивался от него пластиком Облака заметно проявляли интерес ко всяким записям, измерениям и съемке. Одно облачко даже повадилось появляться всякий раз, когда Мария находила что-нибудь интересное и, выражаясь челове­ческим языком, совало нос во все обязательные процедуры.
   Однажды, когда внезапно налетевшая буря застигла их на от­крытой местности, Киб проворно раскатал пластик, и забиравшаяся в укрытие Мария неожиданно столкнулась с испуганным облаком. Облако, вползло под пластик и, тревожно потрескивая, просидело там до конца бури. После этого случая Мария окончательно перестала бояться "красоток".
  

27

   В один прекрасный день Александр закончил работу раньше обычного и, заглянув в лабораторию, застал там такую картину. Склонившаяся над столом Мария сортировала собранные накануне листья, у нее на плече сидела киберова фиолетовая колючка и ломала щупальцами самописец, на полу Киб кормил манной кашей кустарник, а под потолком розовое облако потрошило реликтовую перьевую подушку. По лаборатории, кружась, падали перья и пух, и отвратительная серая крыса с пронзительным писком гонялась за пушинками.
   Первым присутствие постороннего заметил Киб, он выдернул из лап кустарника полуобглоданную ложку и сказал довольно гром­ко:
   -- Алекс пришел!
   С пола взвился снежный вихрь -- перья устремились обратно в подушку, колючка бросила самописец, соскочила на под и повисла на киберовом ботинке, крыса спряталась под стол, а Мария под­няла голову. Только кустарник продолжал невозмутимо поглощать кашу.
   -- Что же вы делаете?! -- Александр не скрывал возмущения.
   -- Вы их не изучаете, а приручаете! Вам в цирке надо работать, а не на Арае!
   Мария с удивлением оглядела лабораторию, не заметила ниче­го с ее точки зрении странного, но тут из-под стола вылезла крыса.
   -- Киб, зачем ты притащил это животное?! -- рассердилась девушка. -- Немедленно выбрось вон!
   Кивнув головой, Киб послушно наклонился за крысой, но та увернулась от протянутой руки и заметалась из стороны в сторо­ну. К несчастью, на пути ей попался ботинок наблюдателя и, проворно вскарабкавшись по комбинезону, крыса оказалась на плече Конова.
   -- Алекс, не шевелитесь!
   Наблюдатель застыл в напряженной позе, пока Киб отрывал от его комбинезона серое, отчаянно визжащее существо.
   -- Между прочим, укус этой зверушки ядовит, -- заметил Конов, когда Киб понес крысу к выходу.
   -- Никто ее руками не трогает, -- спокойно ответила Мария, вновь склоняясь над листьями.
   Розовое облако осторожно опустило подушку на стол и шмыгнуло за Кибом. Александр задумчиво посмотрел ему вслед.
   -- Придется закрыть карьер, -- сказал Конов, чуть погодя. -- Из-за этой дыры нарушен баланс, среди "красоток" появи­лись мутирующие особи.
   -- Так что ваши розовые: разумные или нет? -- Мария сдула труху с резной листовой пластинки.
   Александр вздохнул и присел на краешек кресла:
   -- Все не так просто.
   Они надолго замолчали. Из шлюзового отсека вернулся Киб, ему навстречу тут же пополз фиолетовый кустарник с мелко под­рагивающими листьями. Александр мрачно наблюдал, как кустарник расправляется с остатками манной каши.
   -- Сколько вы еще собираетесь здесь пробыть, Мария?
   Мария обиженно вскинула глаза:
   -- Я мешаю?!
   -- У вас несколько странные методы работы, -- дипломатично ответил Конов.
   -- Чем?
   -- Невмешательство -- наш основной принцип, вы не совсем по­нимаете специфику работы наблюдателя. Ваша манная каша не впи­сывается в естественные условия жизни на Арае.
   В серых глазах Марии зажегся недобрый огонек:
   -- Что я еще делаю "не так"?
   -- Нельзя так вольно обращаться с живыми существами. Кто бу­дет кормить это колючее чучело, когда вы покините планету?
   -- Вы.
   -- Почему я? -- удивился Конов.
   -- Если этот фиолетовый приползет к вам с переломанными колючками, вы сошлетесь на невмешательство? Зачем вы доставали делар для "красоток", это тоже вмешательство, зачем приманивали облака к станции?! Если я вам мешаю, не к чему придумывать туманные объяснения!
   Мария выскочила из лаборатории, Конов озадаченно поглядел ей вслед, а Киб отобрал у кустарника ложку и подтолкнул к выходу.
  

28

   Теперь вместо леса Мария отправилась к карьеру. Пока Ко­нов разыскивал достаточное количество камней, чтобы в будущем завалить карьер доверху, Мария зачем-то возилась с давно оста­новившимся транспортером. Собственно говоря, возился больше Киб, Мария подавала советы, а любопытные облака теснились в воздухе и трещали, как могли.
   Мария хотела знать, что именно привлекает "красоток" к карьеру. Песчаные бури бушевали здесь с особой яростью, но, едва стихал ветер, обязательно хотя бы одна "красотка" появля­лась у транспортера.
   Когда Кибу наконец удалось завести и отогнать в сторону транспортер, Мария вооружилась лопатой обыкновенной и занялась раскопками. Киб долго наблюдал, потом попробовал высказать свои соображения, но получил яростный отпор и совершил пос­тупок правилами роботехники не предусмотренный: пошел ябедни­чать. Разыскав Александра Конова, он отвел его подальше от стайки "красоток" и сообщил сугубо конфиденциально:
   -- Алекс, Мария копает в карьере яму, а розовые... -- тут он покосился на "красоток" и понизил голос, -- ...превращаются.
   После этого вразумительного сообщения Конов резко свернул работу и прибыл к карьеру едва ли не раньше Киба с Бером. Однако добраться до бывшей стоянки транспортера оказалось почти невозможным: там клубились пылевые вихри, и без конца сверкали молнии. Александр подозвал Бера, что-то шепнул ему на ухо, пес метнулся в одну сторону, в другую и, наконец, юркнул в самую гущу разрядов.
   Прошло несколько минут, собака не возвращалась. Усилился ветер, и подошедший сзади Киб молча накинул на Александра пластик, который Конов так же молча сбросил и начал спускать­ся...
   -- Доброе утро! -- (откуда она взялась Конов так и не понял)
   -- Отдыхаете, Алекс?
   Смущенная появлением наблюдателя Мария машинально назвала его киберовым прозвищем. Конов заметил за ее спиной два пылевых столба, приплясывающих в воздухе.
   -- Что вы опять затеяли?
   Перехватив его взгляда Мария обернулась -- пылевые вихри тут же метнулись в разные стороны. Она тяжело вздохнула:
   -- Я опять вмешиваюсь. Там под песком -- делар.
   Пушистый пылевой змей тихонько подкрался к Алексу и потер­ся о его рукав. Конов невольно, как кошку, погладил косматые завихрения. Тут же из карьера вырвались еще четыре вихря и за­теяли хоровод, но следом по склону взобрался Бер и лаем быстро разогнал танцоров.
   -- Так вы говорите, делар? -- переспросил Конов задумчиво.
   Со дна карьера поднялся огромный серый столб и, галантно изогнувшись, подал наблюдателю лопату.
  

29

   Дул сильный ветер, но пилот все же сумел посадить "Челнок", не повредив ни единого кустика в округе.
   -- Да -- это она, -- сумрачно оглядев заросли констатировал Дон.
   -- Ну, не мог же я ошибиться! -- не на шутку обиделся пилот.
   Дон промолчал, но взгляд, брошенный на Ольгерда, выдал все тайные мысли относительно пилотского искусства транспорт­ников космофлота. На землю Араи выбралась косморазведка.
   Наблюдатель на встречу с косморазведкой не явился.
   -- Это еще ни о чем не говорит, -- заметил Дон. -- Управление сообщило, что летишь именно ты?
   -- Нет! -- хмуро ответил Ольгерд.
   Вклинившись в заросли, они настроились на пеленг "Бинго". Тропинка выглядела так, словно по ней не ходили уже лет пять.
   -- Но ведь станция ответила? -- не то спросил, не то заверил Дон, путаясь в густом кустарнике.
   -- Автоматика сообщила, что наблюдатель на объекте. -- Ольгерд со злостью пнул попавшую под ноги колючку. -- Сколько можно сидеть на объекте и на каком, если кроме "Бинго" на пла­нете нет ничего стоящего?!
   -- Сам виноват, -- Дон наконец вырвался из колючих лап кус­тарника. -- Надо было меньше болтать о косморазведке, женщи­ны романтику любят, а ты -- прозу...
   Что еще умного сказал бы Дон, неизвестно, но лес кончил­ся, и в лицо тут же ударил ветер с песком. Дон опустил забрало гермошлема, Ольгерд, помедлив, поступил так же.
   -- Ничего не видно!
   -- Пеленгуй "Бинго" -- станция где-то рядом.
  

30

   ...На станцию они наткнулись только через полчаса, когда ветер неожиданно стих. Дон едва не упал, споткнувшись через нечто, оказавшееся люком основного входа, в то время, как сама станция скрылась под большим песчаным бугром. Ольгерд полез в люк, Дон остался ждать на поверхности. Над куполом станции висели розовые облака, но когда Дон захотел посмотреть на них поближе, они мигом унеслись прочь.
   -- Никого нет, -- мрачно сообщил Ольгерд, высовываясь из люка. -- Что будем делать?
   Дон огляделся: справа четко вырисовывался конус маяка, слева темнел карьер, над лесом торчали вышки космодрома.
   -- Попробуй посигналить.
   Ольгерд дал несколько вспышек излучателем, подождал повторил еще раз.
   Со стороны карьера показался какой-то серый клубок, он приближался так быстро, что скоро уже можно было различить мелькающие лапы и хвост колечком.
   -- Собака, -- удивленно протянул Дон.
   Ольгерд взял излучатель наизготовку:
   -- Собаки здесь быть не может.
   Пес остановился в нескольких метрах от них. Серая с рыжими пятнами дворняга, хвост загнут кольцом, уши насторожены.
   -- Бобик, иди сюда, -- позвал Дон, -- куть-куть, иди сюда!
   Пес обогнул их по большой дуге и зашел со стороны станции: что-то ему явно не нравилось.
   -- Эй, собака!
   -- Брось!
   Ольгерд огляделся: со стороны леса к ним медленно плыло лоснящееся розовое облако. Он поднял излучатель, то ли желая дать еще одну вспышку, то ли пальнуть по облакам, но не успел. Пес двумя прыжками преодолел разделявшее их расстояние и ударил косморазведчика лапами в грудь. Ольгерд оступился и, падая, очередью срезал собаку.
   Все произошло очень быстро: прыжок, удар, вспышки, и на песке остались два черных уголька. Собака исчезла.
   -- Ну и ну, -- только и сказал Дон.
  

31

   -- Мне это не нравится! -- заявил Дон.
   Над огромной ямой полыхало зарево, и клубились пылевые вихри, хотя вокруг карьера царило полное спокойствие.
   Ольгерд ничего не ответил, только нервно погладил ствол излучателя, барьер тонул в серой пелене, кое-где прорезаемой вспышками молний, то и дело со дна вставали чудовищные пылевые столбы и вновь рушились, разбрасывая в стороны клочья тумана. Иногда в разрывах проглядывали силуэты мертвых машин, и тут же вновь затягивались туманом.
   И вдруг, все стихло, улеглись пылевые смерчи, расстаяли и разлетелись розовые облака, утих ветер. Карьер предстал в своем великолепии машинной свалки. Внизу, у неподвижной махины транспортера трое размеренно вгоняли лопаты в песок, выворачива­ли тяжелые комья и отбрасывали в сторону.
   -- Видишь того, крайнего? -- спросил Дон со странным, сдав­ленным смешком.
   -- Вижу, а что? -- Ольгерд настороженно вгляделся в лица.
   -- Когда этого человека звали Александром Коновым, он был нашим командиром на рейсе ТВ2-16. Он погиб на Арае несколько лет тому назад, тело так и не нашли! -- Дон отстегнул гермошлем и вытер пот со лба.
   -- А рядом с ним, -- хрипло отозвался Ольгерд, -- Мария, а между ними, надо полагать, тот парень, что спятил. Арая плохо шутит! -- он вскинул излучатель, но Дон перехватил его руку:
   -- Постой!
   Ольгерд в бешенстве обернулся:
   -- Ты поверил в воскрешение из мертвых?! Арая -- филиал загробного мира?!
   -- Подожди!
   Ольгерд выдернул руку и пустил очередь поверх голов рабо­тающих. Загорелась и с грохотом осела кабина водителя на транс­портере. Трое подняли головы и уставились на косморазведчиков.
   -- Эй, вы! -- откинув шлем, прокричал Ольгерд. -- Кто вы там ни есть, поднимайтесь сюда!
  

32

   Девушка тревожно взглянула на Алекса.
   -- Спокойно, Мария, -- сквозь зубы посоветовал Конов, -- гости всего лишь не верят своим глазам. Идите за мной и поста­райтесь не делать резких движений. Киб, прикрой ее!
   Александр медленно двинулся вверх по склону.
   -- До чего же похож! -- услышал за спиной Ольгерд бормотание Дона, и палец чуть заметно дрогнул на спуске.
   Алекс, не сводивший глаз с излучателя, заметил это движе­ние.
   -- Кто же берет в косморазведку людей с такими нервами? -- тихо пробурчал он и добавил погромче: -- Мария, держитесь правее Киба!
   "На таком расстоянии излучатель сделает из нас Факелы за долю секунды."
   -- Привет-привет, Дон, давно я тебя не видел!
   -- Здравствуй, капитан, -- дрогнувшим голосом отозвался косморазведчик.
   -- Молчи! -- оборвал его Ольгерд. -- Кто вы?
   -- Я -- Александр Конов, сразу за мной следует робот обслу­живания, а сзади Мария Свела -- теперешний наблюдатель Араи.
   -- Ложь! -- резко возразил Ольгерд. -- Конов погиб!
   Александр расхохотался бы, если бы не дуло излучателя перед глазами:
   -- Вы, командир спецотряда, знаете, что такое анабиоз?
   Ольгерд настороженно покосился на черную физиономию Киба.
   -- Конечно.
   -- Так вот, я пробыл несколько лет в анабиозе в условиях одного природного образования, которое я имел неосторожность обозвать озером, выловил меня оттуда сей достопочтенный кибер...
   -- Роботы обслуживания не имеют такой расцветки!
   Конов впервые посмотрел на Киба с удивлением и только пожал плечами.
   -- Он обгорел, -- тихо сказала Мария, глядя прямо в лицо Оль­герду, -- его чуть не сожгло розовое облако.
   -- Дон, ты помнишь?.. -- Конов напомнил какой-то случай во время рейса ТВ2-16, и косморазведчик сразу заулыбался.
   Только теперь Ольгерд опустил оружие.
   Мария обогнула их и медленно побрела к станции, предоставляя Александру объясняться с косморазведкой самостоятельно. Киб плелся сзади, поминутно оглядываясь, потом вдруг остановился и что-то поднял с песка:
   -- Мария!
   Она обернулась и увидела на протянутой ладони Киба, малень­кий черный треугольник с росчерком молнии. Треугольник был черным-черным, а зигзаг почему-то остался светлым. На лицо Киба медленно наползала улыбка:
   -- Что это, Мария?
   Обугленное ухо -- это то, что осталось от серой дворняги, которая не была, собакой.
   Мария вспомнила излучатель в руках Ольгерда.
  

33

   Они стояли все там же, Александр увлеченно говорил об Арае, поминутно призывая "красоток" в свидетели", а двое слушали со смешанным чувством удивления и недоверия. Киб подошел почти вплотную, и только тогда Конов его заметил:
   -- Ты что, Киб?
   Робот не обратил на него внимания.
   -- Кто из вас Ольгерд? -- спросил он своим обычным ровным голосом.
   -- Я, -- ответил косморазведчик, -- а в чем дело?
   -- Мария просила передать, что хотела бы тебя больше не видеть.
   Брови Ольгерда удивленно поползли вверх, но Киб не дал ему заговорить:
   -- Алекс, он убил твою собаку!
   В лице Александра Конова что-то дрогнуло, когда Киб вложил ему в руку закопченный треугольник.
   Впереди темнел карьер, над головой пылал диск Альфы, а вокруг стояли, висели и ползали леса, копошились где-то розовые облака, под, сенью фиолетовых кустарников плясали крысы, цветы бесшумно порхали с камня на камень, своим чередом текла жизнь обычная и странная.

34

  
   Мария собиралась в отчаянной спешке, на орбите ожидал "Сатурн" с попутным рейсом на Землю.
   Все ложилось не так, фиолетовые колючки шныряли по всей станции, из ящика с коллекциями уполз араинский удав и забрался в брошенный гермошлем Дона, из крохотного зернышка вылупился очень сердитый скорпион. Правда, Киб тут же поймал скорпиона, отнял у удава Донов шлем, а колючки запер в оранжерее.
   Киб оставался на Арае, но Мария упросила Конова, когда прибудет экспедиция со своей техникой, отправить Киба следом за ней. Дон, со своей стороны, пообещал переправить Киба по каналам косморазведки.
   Но, наконец, "Челнок" загружен, Мария в последний раз оглядела ползучие араинские леса, а то, что при этом она задержа­ла взгляд на Конове -- глупая выдумка Киба. И вполне естественно, что в ответ на еще более глупые слова робота: "Слушай, а ведь Алекс в тебя влюбился", -- Мария вспыхнула, обозвала Киба желез­ным чурбаном и быстро взбежала по трапу.
   Челнок" взвился в воздух, унося с собой четвертого араин­ского наблюдателя, а Киб поглядел ему вслед и спросил задумчиво:
   -- Но почему я -- железный чурбан?
   -- Ты потому чурбан, Киб, что я сам собирался ей это сказать а ты помешал, -- объяснил Александр.
   Киб отошел метров на пять в сторону, остановился и закричал оттуда:
   -- А ты, Алекс, чурбан нежелезный, потому что Мария с Земли полетит дальше, и ты забыл уточнить, на какой планете ее искать потом! А пока ты передо мной не извинишься и не подаришь десять фиолетовых колючек, я тебе этого не скажу!
   Розовые облака были поражены необычайным зрелищем: по тро­пинке, ведущей к станции во весь опор мчался загорелый робот за которым с огромной палкой в руках гнался Александр Конов.
  

35

   Когда через один, два, три... некоторое время на землю Второй планеты ступила нога Александра Конова, его окружили сим­патичные восьминогие вагуабсели. Осьминожки дружно встали на че­тыре ноги, помахав четырьмя в воздухе, а потом к гостю подбежали два фиолетовых кустарника и развернули транспарант "Добро пожаловать". И уж самым последним приковылял маленький вагуабсе­ленок и тихонько подал гостю записку: "Сашенька, дорогой, прости, что не смогла тебя встретить сама. В подземном селении опять что-то случилось, на поверхности появимся недели через две. Если хочешь, спускайся, поможешь. Не обижай моих восьминожков. Твоя Мария."
   А ниже следовала приписка :"И Киб".
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"