Поезд Санкт-Петербург - Москва прибывает на путь номер один...
--
Пирожки, кому пирожки!
--
Мне один, красавица.
Суета, толкотня, Ленинградский.
Из вагона вышла невысокая темноволосая девушка и прошла к выходу с вокзала. Зазвонил висящий у нее на шее телефон:
--
Ты приехала, Маш?
--
Да, мам, я уже в Москве.
После разговора с матерью девушка не стала убирать мобильный, а набрала какой-то номер:
--
Алле? Женя, привет это я.
--
Привет Машуня, ты где?
--
В Москву приехала.
--
Окей. Позвони мне в пять
--
Хорошо.
Только Маша собралась ловить такси, как ее окликнул хорошо знакомый голос:
--
Приветик, Мари, никак до столицы добралась?
--
Гришка! Все-таки встретил!
--
Садись, ко мне поедем, заодно студию покажу. Да и в принципе жить ты у меня будешь.
--
Ну, поехали... И почему меня Женя не встретил, ведь знал, что приезжаю, а вид сделал, будто я ему ничего не говорила, или ...может просто забыл ?.. Не весело...
--
Почему ты такая грустная ?
--
О Женьке думаю...
--
Дурак твой Женька. Ладно, ты то как?
--
Ничего, учусь.
--
Ну, учись, учись...
--
И буду!...
На светофоре зажегся красный.
--
Черт, опять в пробку попадем...
- Расслабься, Гриш. В Питере не лучше...А может и лучше? Сидела бы себе спокойно в Питере, зачем в Москву притащилась? Его увидеть?... Нервы себе потрепать?...Похоже я мазохистка... Когда же наконец зеленый!?
Девушка закрыла глаза. Гриша улыбнулся, поскольку решил, что она уснула, а Маша с трудом сдерживала слезы и поэтому притворилась, что спит.
Ей хотелось решить все раз и навсегда.
Пять часов! Скорее бы снять камень с сердца, скорее бы наступило это время.
Еще ей хотелось покоя, но на это всякие надежды отсутствовали, поскольку встречать Машу собрались все - они ждали в Гришиной студии и, как только наша героиня переступила порог, на нее обрушился целый ряд приветствий и объятий. Там были все, кроме одного человека.
Веселье было в самом разгаре, кода наступило пять часов. Как же так!!! Она ждала этого момента так долго, а сейчас не может набрать его номер?
Маша взяла себя в руки и позвонила: на работе, как и дома его не оказалось, а сотовый был выключен. Она еще раз позвонила ему домой и оставила на автоответчике сообщение с просьбой, чтобы он перезвонил ей на мобильный...
--
Маш, ты где..., иди фотографироваться .
--
Иду, иду... Не ори! С сегодняшнего дня забиваю на Женю.У кого фотоаппарат?
***
Зачем, ну что Маша в Москве забыла. Любить - люблю, но сразу так нельзя... А может я боюсь серьезных отношений?... Что за бред! Мужик я или не мужик... Пусть они за мной бегают... Делать мне больше нечего, как по всей Москве за этой малолеткой гоняться!... Скажу, что телефон сломался. Нервно допив остатки кофе Женя выключил телефон и завалился спать.
***
Не позвонил, по крайней мере все с ним стало ясно - садист и урод...
За что он меня... Спокойна, я спокойна... Веселюсь, танцую и плевать на трусливых недомерков...
--
Гришка! Зажигай!
--
Воля девушки - Закон...
***
Среди общего шума никто не заметил, как один из Машиных друзей взял куртку и ушел.
Это был Сергей. И пошел он никак не домой, а к Жене - поговорить.
Добрался он до него часам к семи, дверь долго никто не открывал, но его терпение было вознаграждено щелчком дверного замка и появившейся затем заспанной физиономией Евгения, которому пришлось резко проснуться, поскольку настрой у гостя был самый боевой:
--
Ну что, в квартиру зайдем или здесь тебе парочку фингалов поставить...
--
Проходи, чего такой злой?
--
Маша в Москве!
--
И...
--
И!?...Она тебе, ..., дозвониться не может. Почему не отвечаешь, а еще и мобилу выключил.
--
Отвали ты... без вас голова болит...
--
Голова у него болит!... Да если бы у меня была такая ... такая девушка, то я за ней на другую сторону мира прибежал!
--
Ну и беги! Не... знаешь, лучше женись на ней, а я спать хочу, и вообще, гулял бы ты отсюда...
Если раньше Сергей еще держал себя в руках, то теперь его кулак сжался сам по себе и полетел точно в цель...
Женя упал - из носа текли кровь и сопли.
Сергей презрительно сплюнул и ушел. В голове засела мысль - Любовь зла, полюбишь и Женю...
Настроение было, мягко говоря, не очень хорошее... Возвращаться к Грише не хотелось, его девушка была на работе, дома - отец в вечной депрессии, единственное, что оставалось, гулять по вечерней Москве.
Сергей устал и решил остановиться у ограждения набережной Москвы-реки, глаза его закрывались. Сзади кто-то толкнул... Вода, черная муть, сирены, вода и снова муть...
У Гриши продолжалось веселье...
Глава N2
Орал магнитофон. Все танцевали. Гриша открывал все новые и новые бутылки. Дзы-ы-ынь, дзы-ы-ынь - прорезал дверной звонок общий гул.
--
Я открою! - прокричала Маша.
Когда она открыла дверь, то увидела Сережиного отца, еле сдерживающего
свое волнение.
--
Гриша, выключи магнитофон....
--
Что случилось, Маша?
--
Выключи, я сказала!
--
Ну, хорошо...
Стало тихо.
--
Что случилось, Валерий Сергеевич?
--
Сергей в реанимации, его кто-то в воду столкнул...
--
Мы едем. Гриша собирай всех, я поеду с Валерием Сергеевичем вперед.
--
Хорошо, мы за вами следом. Эй, народ , по машинам!
До больницы они доехали быстро.
В приемной слегка удивились, такому количеству народа в 23.00:
--
В чем дело?
--
К вам сегодня привезли парня, зовут Сергей, его кто-то в реку столкнул.
--
Это - показывая на Валерия Сергеевича - продолжил Гриша - его отец, а мы - его друзья.
--
Подождите, я проверю - ответила медсестра - Алле, Дмитрий Александрович? Вас беспокоят из приемной, тут интересуются парнем, которого вытащили из воды и привезли к нам. Сергеем зовут. Да, я поняла, спасибо.
Сестра повесила трубку.
--
Да, он у нас. Подождите, вас проводят.
--
Спасибо. Ну ладно ребят, ждем.
Минут через десять к ним вышел невысокий бородатый мужчина:
- Здравствуйте, меня зовут Дмитрий Александрович. Я принимал вашего Сергея.
- Как он? - спросила Маша.
- Пройдемте, сейчас сами все увидите, только тихо - пациенты уже спят.
Из приемной они повернули на лево, и, пройдя по небольшому коридорчику, вышли в отделение.
- Вот он, лежит голубчик, - доктор поднял штору перед окном в палату, - как видите - кома.
Маша побледнела. Обычно спокойный и выдержанный Гриша сжал кулаки.
- Если не ошибаюсь, то вы - Валерий Сергеевич, отец Сергея? - обратился к нему доктор.
С трудом, подняв голову и посмотрев на врача бессмысленным взглядом, Валерий Сергеевич утвердительно кивнул. Вдруг отец Сергея упал. Поднялась легкая паника.
- Отойдите, отойдите, - прорычал доктор. Пощупав пульс, он укоризненно на всех посмотрел:
- Обыкновенный обморок! И стоило такой шум поднимать... Гриша, помогите мне посадить его в кресло. Да, вот так. А вообще... Знаете что, пусть кто-нибудь отвезет его домой. Ладно, мне пора. Кстати, не вздумайте входить в палату, ясно?
- Да! - хором ответила вся компания.
- Ну, тогда спокойной ночи, - Дмитрий Александрович устало улыбнулся и вышел из отделения.
***
- Поймал бы.... Собственными руками гада....
- Гриша, спокойно. Психозом ничего не изменишь.
- А я и не психую. Антон...
- Я все понимаю, поэтому и говорю - успокойся. Маша, ну, хоть ты ему объясни!
- Антон прав. От того, что ты сейчас будешь рыскать по Москве в поисках неизвестно кого, ничего не изменится. Только сам на неприятности нарвешься.
Маша положила руку ему на плечо.
Гриша отвернулся. Он прекрасно осознавал правоту Маши и Антона, но оставлять такое безнаказанным было не в его правилах. Кого искать, а главное где? Неизвестно. На милицию надежды было не больше, чем на самолет без крыльев. Гриша тяжело вздохнул.
- Макс, - обратился он к приятелю, - пожалуйста, отвези Валерия Сергеевича домой и уложи его спать. Если понадобится - останься с ним.
- Без проблем, - Макс взял под руку несчастного отца, и они вместе пошли к машине, - пока, ребята, до завтра!
К утру около палаты остались только двое - Маша и Гриша. Девушка спала, положив голову на плечо друга. Друг же не сомкнул глаз всю ночь и теперь находился в состоянии дремы.
Разбудил их Антон:
- Ребята, ехали бы вы домой, а? Скоро Макс с Кирюхой подойдут.
- Спасибо, Антон. Маш, Маша...
- Мм.
- Поехали домой.
- Угу.
Девушка с трудом разлепила глаза и то, только для того, чтобы дойти до машины. Из автомобиля в квартиру Гриша нес ее на руках.
***
Максим привез Валерия Сергеевича домой где-то около двух ночи. Отец Сергея никак не хотел ложиться и порывался вернуться обратно в больницу. Ох, и намучился с ним Максим, пока спать не уложил. Самому пришлось валерьянку пить, да и спал он потом поверхностным, чутким сном: боялся, что Валерий Сергеевич все-таки поедет в больницу, воспользовавшись этой ситуацией. Но Максим зря боялся - через пятнадцать минут после того, как голова Валерия Сергеевича коснулась подушки, он заснул мертвым сном.
***
- Привет, Антон. Давно сидишь?
- Не очень. Машу с Гришкой минут десять назад домой отправил. А ты-то как, Макс?
- Слушай, бедный Валерий Сергеевич: год назад жена в авиакатастрофе погибла, теперь еще и Серега в коме. Он еще молодцом держится.
- Да, жалко мужика.... Пойдем, покурим?
- Пошли.
***
Маша проснулась в два часа дня. Голова гудела, как колокол. Надев халат, она пошла на кухню: Гриша уже был там и варил кофе:
- С добрым утром, Машуня.
- Добрым утро не бывает.
- Не ворчи, скоро кофе готов будет.
- Спасибо.
Из-за всей этой суматохи мысли о Жене отошли на второй план, но сейчас Маша опять ощутила на себе гнет оставивших ее на какое-то время раздумий характера "любит - не любит".
- Держи, твой кофе, - Гриша поставил перед ней чашку ароматного напитка.
Маша не ответила. Для нее в данный момент ничего не имело значения, кроме собственного одиночества и разыгравшейся головной боли.
Глава N3
После дневного завтрака Маша хотела вернуться в больницу, но Гриша не разрешил. Вместо этого он решил показать ей Москву - разрядка была нужна им обоим.
Третьяковская галерея, Красная площадь, мавзолей. Вид забальзамированного Ильича у Маши не вызвал ничего, кроме дикого раздражения:
- Это злая шутка, Гриш?
- Почему?
- Сергей в коме, а ты показываешь мне это чучело! Он лежит точно так же, как и Сергей!
- Маш, ты чего, у тебя воображение разыгралось.
- Издеваешься.... Ненавижу тебя, Женю, весь этот город! Ненавижу, ненавижу...
Гриша стоически выдерживал удары маленьких, но очень крепких кулачков.
Наконец, Маша выплеснула всю свою злость и, уткнувшись лицом в грудь друга, зарыдала.
- Ну, тихо, тихо. Не надо. Тихо, девочка, успокойся, малыш. Пойдем отсюда. Хочешь, поедем к Сереже в больницу?
- Да - Маша тихонько всхлипнула,- поехали.
***
Сидя около палаты Валерий Сергеевич задавал себе один и тот же вопрос - сначала жена, теперь сын. В чем он так провинился, за что его так наказали?
- Валерий Сергеевич, дядя Валера....
- Гриша.... Привет. Я сменил Макса, он и так со мной намучился.
- Ясно, что говорит доктор?
- Сергей.... Сергей умирает.
Всегда подтянутый Валерий Сергеевич после известия о том, что его сын умирает, показался Маше глубоким стариком.
- Это абсолютно точно? - спросила она.
- Да. Из-за тебя, из-за тебя он погиб, - в голосе Валерия Сергеевича появились ледяные нотки, - Ты была ему дорога, очень дорога. Он не мог смотреть, как это ничтожество Женя над тобой издевается. Сергей не понимал, как ты могла любить такого человека, но он терпел, терпел, а теперь умирает в полном одиночестве! Все его девушки были попыткой убежать от себя. Дрянь!- выпалив последнее слово с особой злобой отец Сергея начал хохотать, словно безумный.
Маша еле держалась на ногах. Слова Валерия Сергеевича были подобны удару молота. Ей стало душно, в глазах потемнело. Она начала оседать на пол.
Слава Богу, Гриша это вовремя заметил и успел ее подхватить.
Валерий Сергеевич продолжал смеяться. Как маленький ребенок он свято верил, что именно злая тетя Маша виновата в том, что Сергей умирает, а не тот, кто толкнул его в воду.
***
Сергей умер через два дня. Похороны были скромными - только друзья и отец, с которым сразу после похорон случился инфаркт.
Шел дождь. Маша стояла завернувшись в плащ. За все время похорон девушка не произнесла ни слова. Когда все разошлись, она подошла к могиле, положила на нее две белых голландских розы и упала на колени.
Сережа, добрый милый Сережа. Оставил нас, ничего не сказав напоследок, не попрощался даже. Почему ты молчал, почему не сказал, что любишь меня? - девушка закрыла лицо руками - теперьты свободен, я за тебя рада. Больше тебя никто не побеспокоит.
***
- Алле, Женя?
- Да, привет, Антон.
- Сергей умер. Похороны сегодня в три. Пока.
В трубке раздались короткие гудки.
***
Маша почувствовала, что за ней кто-то следит. Она не ошиблась: за деревьями стоял молодой парень. Маша сразу его узнала:
- Женя, иди сюда.
- Привет, Маша. Вот и встретились.
- Лучше бы при других обстоятельствах. Ты мне скажи: почему на звонки не отвечал?
Вместо ответа Женя пожал плечами.
- Жалко Серегу, хороший был парень. Буквально пять дней назад с ним виделся. Заезжал ко мне, по морде за тебя дал.
- Значит, Валерий Сергеевич был прав насчет меня. Дура несчастная. Не надо было мне приезжать. А ты, видеть тебя больше не хочу, слышать тоже. Уходи, пока не прибила....
- Хозяин - барин. - Женя развернулся и ушел.
Маша не могла понять: такого снобизма и эгоистичности она еще не встречала. Умер его лучший друг, а он ведет себя так, как будто ничего не случилось. Девушка задумчиво посмотрела на могилу, постояла еще около пяти минут и быстрым шагом начала продвигаться к выходу с кладбища. У выхода ее ждал Гриша.
- Гриша, ну чего ты ждешь. Я же сказала, что сама доберусь, а?
- Ага, доберешься ты. Ладно, залезай в кабину.
Маша села на переднее сиденье, Гриша повернул ключ в замке зажигания. Машина неспешно покатилась по московским улицам.
***
Женя такого оборота событий не ожидал. Свято веря в Машину любовь к нему, он и подумать, не мог, что ему дадут от ворот поворот: Гордячка. За мной и не такие бегали. Одно слово - провинция. Северная столица, северная столица, а что в ней такого? Вот Москва - это столица. Приехала в чужой город, еще и права качает. Потом сама со слезами на глазах прибежит прощения просить.
Плохо Женя, знал Машин характер: просить у него прощения Маше не могло даже в голову придти.
***
- Гриша, я возвращаюсь в Питер.
- Зачем?
- Ты не понимаешь?
- Смотри сама, но лучше бы ты осталась.
- Давай сейчас заедем домой, я соберу вещи и сразу на вокзал. Сегодня вечерним
в Петербург.
- Ладно.
Гриша помрачнел. Ну я до Жени доберусь. Осталась бы хоть на несколько деньков.
- Спасибо.
Вещи Маша собрала быстро, уж очень хотелось домой. На вокзал они приехали за двадцать минут до отхода поезда.
- Приезжай обратно, а?
- Постараюсь. Ты тоже не пропадай и, Гриша, спасибо тебе за все.
- Да не за что.
- Пока.
- Еще увидимся.
Глава N4
Уже в купе девушка корила себя за трусость. Уезжать из Москвы из-за разочарования в парне, общение с которым в основном происходило в Интернете, было глупо. Но ее тяготило не только это: Маша чувствовала себя в какой-то степени виноватой в смерти Сережи. Ехать оставалось около пяти часов. На вокзале ее встретят родители, отвезут домой, накормят, напоят, и спать положат. От этих мыслей у нее потеплело на душе.
***
Злой, как черт Гриша поехал к Жене. Подойдя к двери, ведущей в квартиру, он поднял такой трезвон, что Женя открыл почти сразу.
- О, привет. Что за аврал?
- Не умничай. Маша уехала.
- Ну и скатертью дорожка.
- Дурак. Выпить есть?
- Проходи на кухню. Водка в холодильнике.
Через два часа как Гриша, так и Женя были в таком состоянии опьянения, что еле шевелили языком.
- Не, ну.... Это... Ты предс... представляешь, Женя... Взять и уехать.
- Бывает.
- Вот то-то и оно, что бывает.
Гриша осушил очередную стопку.
- Не расстр... не расстраивайся. Вернется, к ..куда она денется, - Женя громко икнул. - ножки нам целовать будет.
- Не-а, не будет.
- Посмотрим. Давай еще по одной.
***
Когда Маша приехала домой, у нее окончательно испортилось настроение. В Интернет выходить не хотелось, и она решила почитать. Взяв книгу и просмотрев несколько страниц, девушка ее закрыла. Маша не воспринимала написанное. Мысли были заняты совсем другим: как дальше быть? Забыть Женю и найти нормального парня? Но я люблю его... Не знаю. Женька, Женька, и почему ты такой дурной?
- Маша, ложись спать.
- Да, мам, уже ложусь.
- Спокойной ночи, девочка.
- Спокойной ночи.
Прежде чем лечь, Маша взяла со столика фотографию Жени и положила ее себе под подушку. Уже засыпая, она достала снимок и крепко-крепко, как любимую игрушку прижала к себе. Так ей было спокойнее: Женя рядом, значит все будет хорошо.
Эпилог.
Валерия Сергеевича положили в Центральный кардиологический центр. Он начал понемножку приходить в себя. Ходил гулять по больничной территории, общался с соседями по палате. Смерть сына для него была настоящей трагедией. Он потерял цель своей жизни и продолжал жить по инерции. Его постоянно навещал Гриша, который привозил продукты, свежие газеты, играл с ним в шахматы. Время текло медленно. Вся жизнь отца Сергея стала неторопливой и размеренной. Даже, скорее не жизнь, а доживание оставшегося срока. Умер он тихо и безболезненно - во сне. Похоронили Валерия Сергеевича рядом с женой и сыном. Теперь они все были вместе.