За массивным столом мореного дуба, щедро залитым прокисшим красным вином, икая и раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин. Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся обманом.
И словно вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по трактирному залу летела, как будто сама по себе, словно живя собственной жизнью, старинная каталонская баллада:
"Былой отваги времена
Уходят тихо прочь.
Мелеет времени река,
И на пустые берега
Пришла Хозяйка-Ночь".
Гоблин изредка всхлипывал и в такт песне стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
Негромко прозвенел колокольчик, узенькая входная дверь распахнулась, в pulperia вошёл новый посетитель весьма примечательной наружности.
Роста - среднего, толст, широк и неповоротлив, одет в поношенный сюртук старинного фасона. Рыжая лопата-борода. На месте правого глаза - черная повязка, в левом ухе - массивная серебреная серьга, на боку - огромный тесак непонятного предназначения.
Обладатель рыжей бородищи проследовал к самому дальнему столику, за которым одиноко завтракала молодая, очень скромно одетая девушка.
Девушка была премиленькая - маленький аккуратный носик - где разместилось миллиона два рыжих веснушек, серые огромные глаза, спрятанные за учительскими очками, темные волосы, собранные в классический конский хвост.
Я отправился в ванную комнату и срочно сунул голову под струю холодной воды.
Дело в том, что я после третьей-четвертой рюмки горячительного начинаю воспринимать действительность в несколько иллюзорном, можно даже сказать - в совершенно романтическом виде.
В чем тут дело - загадка природы. Но последняя рюмка виски была именно четвертой.
Наспех стряхнув капельки воды с волос, я вернулся в обеденный зал.
Гоблин, как и ожидалось, был вовсе и не гоблин, а даже наоборот - представительный и солидный мужчина преклонных лет.
Естественно, господин этот вовсе не икал и из стороны в сторону не раскачивался, а сидел за столом чинно и благородно, зажав в руке фужер с белым сухим вином.
Что касается наличия или отсутствия ушей, то установить это прямо сейчас было крайне проблематично - из-за роскошной гривы седых волос, ниспадавшей на плечи сеньора.
А вот сам трактир, носящий вычурное название "La Golondrina blanka*" (местный аналог "белой вороны" -?), крепкий дубовый стол и каталонская баллада - являлись непреложными реалиями.
Симпатичная девушка и её экстравагантный ухажер, однако, никуда не исчезли.
Более того, многие посетители, почтившие в этот утренний час трактирчик своим присутствием, с нескрываемым любопытством наблюдали за этой приметной парочкой.
Господин с пиратской внешностью неуклюже опустился на одно колено, достал из кармана сюртука небольшую желтую розу на коротеньком стебле, непривычно лишенном шипов, и, сказав несколько слов - неслышных для других посетителей, протянул цветок девушке.
Она смотрела на своего неожиданного кавалера с весёлым удивлением.
Но, совсем необидно.
Так смотрят на старого верного дворового пса, неожиданно притащившего в зубах шляпу зануды-соседа.
Девушка бережно взяла цветок, и одарила своего кавалера робкой улыбкой.
Секунду-другую помедлив, она осторожно воткнула стебель розы в свои волосы.
Тут случилось непонятное - и молоденькая сеньорита, и её кавалер как-то странно полу застыли, словно замёрзли, движения их стали замедленными и плавными.
Медленно-медленно рыжебородый поднялся на ноги, девушка - и это её простое движение заняло как минимум десять секунд - протянула ему на встречу руки.
Они неловко застыли в этом стремлении друг к другу - и, вдруг, какая-то неведомая сила, сопровождаемая негромким хлопком, отбросила их в разные стороны.
Девушка была мгновенно опрокинута вместе со стулом на пол, мужчина отлетел метров на десять в противоположную сторону, пребольно ударившись об стену.
Посетители немедленно бросились на помощь, и через минуту пострадавшие уже самостоятельно стояли на ногах.
Очевидно, происшедшее не причинило им значимого вреда, только мёртвый жёлтый цветок неуклюже скорчился на полу.
- Извините, Мэри, извините, - выдавил из себя мужчина.
- Мне тоже очень жаль, Зорго, очень жаль..., - дрожащим голосом ответила ему девушка.
Посетители кабачка деликатно отошли в сторону, о чём-то огорчённо переговариваясь.
Легенда о Жёлтой Розе.
Эта история произошла лет сто назад, а, может и все сто пятьдесят.
Карибия тогда только-только обрела независимость.
Сан-Анхелино назывался как-то по-другому, и был то ли большой деревушкой, то ли маленьким посёлком, дававшим приют разным тёмным личностям и авантюристам всех мастей - пиратам, золотоискателям, охотникам за старинными кладами и преступникам, скрывавшимся от правосудия стран Большого Мира.
А какое настоящее беспутство может, собственно говоря, быть, если женщин в деревушке практически и не было - так, несколько индианок, да толстая старая афроамериканка донья Розита, владелица трактира "La Golondrina blanka" - да, того самого.
И вот, представьте себе, в католической Миссии, что располагалась рядышком с этим посёлком авантюристов, появляется девушка-американка необыкновенной красоты - высокая, стройная, молоденькая.
Ухаживает в Миссии за больными, детишек индейских английскому языку обучает, а в посёлке появляется только по крайней необходимости - в галантерейной лавке ниток-иголок купить, да, на почту наведаться.
Звали её - Анхелина Томпсон, и была она такая хрупкая, грустная и печальная, что глядя на неё, даже у бродячих собак на глазах наворачивались слёзы.
Говорят, что её жених трагически погиб где-то, вот она от тоски и уехала служить Господу в далёкую Миссию.
Разве это могло остановить местных головорезов, истосковавшихся по женскому обществу? Стали они все оказывать мисс Томпсон различные знаки внимания: цветы разные тропические охапками дарить, самородки золотые через посыльных мальчишек-индейцев предлагать. Неизменно отклоняла он все подарки, грустно улыбаясь в ответ.
Лопнуло тогда у бродяг терпение. Однажды под вечер, дружной толпой человек в сто, пожаловали они к недотроге в гости.
Жила мисс Анхелина в глинобитной хижине рядом с Миссией и выращивала на крохотной клумбе жёлтые розы - неизвестные тогда в Карибии, видимо с собой из Штатов черенки привезла.
Вернее, роза была всего одна - остальные не прижились.
Выдвинули тогда пришедшие бандерлоги девушке недвусмысленный ультиматум - мол, либо она сама незамедлительно выберет своего избранника, либо всё решит честный жребий.
Так ли, иначе - но свадьбе к заходу солнца быть.
Грустно улыбнулась тогда Анхелина и спокойно так отвечает, мол, я, конечно, уступаю насилию, а, выбор свой сделаю сама - срежу сейчас свою жёлтую розу и избраннику своему вручу.
Радостно заволновались женихи, завопили в предвкушении спектакля.
Взяла девушка у ближайшего к ней примата кинжал острый, осторожно срезала свою розу, тщательно шипы все со стебля удалила, и аккуратно воткнула - розу - себе в волосы, кинжал - себе в сердце. И упала бездыханной.
Долго стояли бандерлоги над мёртвым телом, стояли и молчали.
Потом похоронили девушку, над могилой часовню поставили.
А, город нарекли - Сан-Анхелино.
И стали все и повсюду выращивать жёлтые розы.
Потом - как-то сама собой родился обычай: если мужчина хочет предложить девушке или женщине руку и сердце - он ей дарит жёлтую розу.
Если она согласна - то пристраивает цветок в свою причёску.
Вот здесь всё и начинается
Видимо, дух невинно убиенной Анхелиты так и не нашёл покоя, всё бродит по городку да и вмешивается в дела любовные.
Когда, например, мужчина неискренен, или намерения имеет нечестные, то тут же раздаётся хлопок, и виновник впадает в летаргический сон.
Нет, не навсегда, каждый раз по-разному - видимо - в зависимости от степени нечестности.
Кто-то десять минут спит, кто-то месяц.
Ну, и с женщинами и девушками, которые цветок без должных на то оснований - то есть, без любви настоящей, принимают, то же самое происходит.
Бывает, что и оба засыпают. Одна пара полгода проспала - потом одновременно проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, а сейчас ничего - друзья закадычные.
Говорите, Мэри и Зорго только в разные стороны отбросило, никто из них не уснул?
Такое тоже бывает. Это значит, что намерения у обоих были искренними, но Высшие Силы всё равно вмешались - разные, значит, у них Судьбы.
Хотя и жаль - красивая могла бы быть пара.
Мэри - учительница в школе, скромная, добрая, приличная девушка.
Зорго - капитан на парусной шхуне. Он в наших краях недавно, года три назад объявился. Туристов катает, грузы разные перевозит, иногда от скуки клады на островах ищет. Ни в пиратстве, ни в контрабандных делах замечен не был - редкость для Карибии нешуточная. Короче говоря - честный моряк.
Жаль, что у них не сложилось, искренне жаль.
А бывает, когда девушка в свои волосы жёлтую розу, принесённую кавалером, втыкает - над Сан - Анхелино вдруг радуга загорается.
Это значит, что всё хорошо, и Святая Анхелина этот брак благословляет.
Эту Легенду, а, может, и не Легенду вовсе, рассказала мне сеньора Сара Монтелеон, очень красивая женщина "чуть" за сорок.
Гордая осанка, грива роскошных чёрных волос, взгляд - когда в хорошем настроении - два голубых светлячка, когда изволит сердиться - две голубые молнии.
Если честно, то она мне уже давно нравится.
После этого её рассказа мне тут же захотелось подарить ей жёлтую розу.
Вдруг, Святая Анхелина - будет к нам милостива, и над городом - загорится яркая радуга?