- Ничего не понимаю. Кто же тогда в морге? - в растерянности бормотала я, старательно помогая Виктору связывать парня. Он уже начал приходить в себя. Глаза еще не открыл, лишь морщился и стонал, но сопротивления не оказывал.
- Ты его знаешь? Кто это? - Виктор пыхтел, крепче завязывая веревки.
- Это Константин Никитенко, брат Зои. Короче говоря, Кастет.
- Кастет? - удивленно протянул Виктор и на миг отвлекся от своего занятия, - Вот даже как?! Значит, он живой. Вот почему Зоя не торопилась на опознание.
- Думаешь, она все знала?
- Уверен.
- Выходит, домработница ничего не перепутала. Никитенко действительно был в квартире Зои в тот день, когда его самого, вернее "его труп" оказался в морге Бобровки. Что происходит?
- Это мы сейчас узнаем.
Кастет был надежно привязан к стулу. Вера тихонько сидела в кресле и всхлипывала. Мне пришлось принести ей воды и накапать валокордин. За это время Виктор сумел привести в чувства Кастета. Тот открыл глаза. Сначала взгляд его был плавающим, но когда он окончательно очухался и смог оценить обстановку, его глаза загорелись ненавистью и злобой. Он упорно не хотел отвечать на наши вопросы.
- Чего мы с ним возимся! - в сердцах воскликнула я, - Сдадим его Малыге с рук на руки и делов-то. Пусть сами разбираются! Мое дело - сторона. Сказано найти Кастета - мы его нашли. Сказано "желательно живым" - пожалуйста, вот он живехонький.
Упоминание о бандитском авторитете произвело впечатление на Никитенко. Он изменился в лице, побледнел и вдруг заговорил совсем другим тоном:
- Не надо к Малыге! Я все расскажу.
- Рассказывай, - приказал Виктор.
Очень нехотя, но Кастет все же заговорил. Из его рассказа мы узнали, что именно замышляли преступники, и что в конечном итоге вышло.
Еще когда Зоя была женой Гоги, Кастет работал у него охранником. Сам Никитенко вида не внушительного: долговязый, худой, костлявый, хоть и не слабак. Гога держал его возле себя только из-за Зои. Когда же они расстались, Гога решил избавиться и от Кости. Нет, не тем примитивным способом, о котором мы сначала подумали. Он пристроил его у своего "коллеги по цеху" Малыги, с которым они давно проворачивали совместные криминальные делишки. Малыга нашел несколько иное применение Кастету, так сказать "мальчика по спецпоручениям". Кастету приходилось выполнять самую "грязную" работу. Перевезти "опасный" груз (например, наркотики); доставить деньги (черный нал) от Гоги к Малыге и обратно; по тихому устранить конкурента или просто неугодного человека.
Еще Кастет признался в том, что за ним имелся большой долг перед Малыгой. Однажды Никитенко, обкурившись гашиша, устроил в ресторане дебош. Его забрали в милицию и помимо всего прочего предъявили обвинение в убийстве бармена, которого под шумок кто-то зарезал. Учитывая уголовное прошлое, срок Кастету грозил не малый. Вот тут вмешался Малыга. Он заплатил, кому надо, двадцать тысяч долларов и дело Никитенко рассыпалось, как карточный домик. Кастета освободили. Но Малыга ничего не делает просто так. За свои хлопоты он предъявил Константину счет в пятьдесят тысяч долларов, снисходительно согласившись на постепенное погашение долга. Взамен требовал беспрекословного выполнения любых, даже самых неприятных поручений. Такая полурабская кабала угнетала Кастета, о чем он не раз жаловался сестре.
И вот однажды, неделю назад, Зоя позвонила брату и осторожно поинтересовалась:
- Хочешь заработать сто тысяч баксов и навсегда отвязаться от Малыги и Гоги?
Конечно, Кастет заинтересовался. Тогда Зоя изложила ему свой план.
Накануне ее бросил любовник Леонид Зеленцов. Он был не только любовником, но и компаньоном по бизнесу. Не задолго до этого они вместе с Зеленцовым провернули очень удачную сделку, и каждый заработал по полмиллиона долларов.
Зоя была влюблена в Леонида как кошка. Надеялась, что после такой удачи он, наконец, сделает ей предложение и они, объединив свои капиталы, поженятся. Но все обернулась иначе. Молодой любовник неожиданно объявил, что бросает ее и, даже отходит от дел, оставляя за собой право на половину прибыли, как соучредитель их бизнеса.
Женщина была в бешенстве. Она знала, что Зеленцов собирается ехать в Баженовку, где давно приглядел большой комфортабельный коттедж. Хорошенько порывшись в вещах Леонида, Зоя нашла паспорт на имя Кострова Сергея Геннадьевича, невесть как оказавшийся у него в руках, и билет на это же имя. Смекнув, что Зеленцов собирается ехать под чужим именем, у нее родился план мести.
Зная жадность Гоги на легкую добычу, она в первую очередь связалась с ним и рассказала о том, куда собирается ехать Зеленцов и какая сумма будет при нем, запросив за информацию небольшой процент. Гога сразу ухватился за идею. А чуть позже, после совещания с Малыгой дело поручили Никитенко. Во избежание лишних подозрений, ему предстояло ехать в том же поезде, только с самого начала пути. Им удалось достать билет в тот же вагон и даже в то же купе, что и Зеленцов. Кастет собирался подпоить соседа по купе и, выбрав момент, избавиться от него. А затем прихватить ценный багаж и доставить Малыге. О том, какая сумма будет у него в руках, Никитенко не должен был знать. И он бы, скорее всего, не узнал, если бы Зоя не задумала другое.
Остынув после первых истерик, она вдруг остро осознала, какую сумму собственными руками отдает бывшему мужу и его дружкам. Тем более, все это должно было сделаться руками ее родного брата. Поэтому, когда она звонила Косте, как раз накануне предстоящей поездки, у нее был уже совсем другой план.
Начало Зоиного замысла совпадало с первичным, а вот в дальнейшем все менялось. Кастет должен был избавиться от Зеленцова, подсунув тому свой билет. Расчет оказался верным. Когда обнаружили тело с паспортом Никитенко, никто не стал разбираться, а решили, что это он и есть. Эта путаница давала возможность Кастету иметь дополнительное время, чтобы вернуться в Снежинск. Здесь они с сестрой собирались поделить деньги, и Костя должен был навсегда уехать куда-нибудь подальше.
До определенного момента все шло по плану. Вот только Зеленцов никак не хотел пить с Кастетом водку, поэтому тому пришлось действовать спонтанно. В Бобровке поезд стоял десять минут. Кастет уговорил Зеленцова сбегать вместе с ним за сигаретами на привокзальную площадь. Возвращаясь к поезду, они бежали через пути, подныривая под вагоны товарных поездов. Вот тут Кастет и воспользовался случаем. Выбрав момент, он пырнул ножом Зеленцова в шею и уложил его под вагон товарняка головой на рельс. В карман убитому он подсунул свой билет, паспорт на имя Кострова забрал. Укладывая тело Зеленцова, ему пришлось повозиться и он, чуть было действительно не отстал от поезда, успел уже на ходу заскочить в последний вагон. А позже еще выяснилось, что в суете он потерял свой паспорт. Конечно, такая потеря немного выбила его, что называется, из колеи, и он малость растерялся. Правда, быстро пришел в себя, понимая, что следует довести задуманное до конца.
Считая себя хитрее всех, он переложил свои вещи в пакет, а вещи Зеленцова в дорожную сумку и в Баженовке вышел из поезда, прихватив чемодан убитого, кстати, даже не заглянув в него.
В Баженовке Никитенко совершил, наверное, главную свою ошибку - позвонил Сяве и сказал, что отстал от поезда. Как ни странно, матерый уголовник ниавно полагал, что таким звонком ему всерьез удастся пустить братков по ложному следу. Не сделай он этого, вряд ли братки смогли развить такую бурную деятельность. Скорее всего, получив известие о смерти Никитенко, они бросили бы все силы на поиски Зеленцова. А так, даже в их, не очень умных головах, поселилось сомнение.
- Значит, в дорожной сумке были вещи Зеленцова? - уточнила я.
Кастет затравленно кивнул.
- Что конкретно помнишь?
- Я не рассматривал: одеженка кое-какая, мыло, зубная паста, журнал с голыми девками на обложке.
- Ладно, хорошо. Что было дальше? - продолжил допрос Виктор.
- А что дальше? Дальше самое неприятное, - Кастет скривился словно у него разболелись сразу все зубы, - Я приехал к Зойке. Мы кое-как взломали чемодан, этот чертов кодовый замок! Но денег в нем не оказалось.
- Как так? - недоверчиво переспросила я.
- А вот так! Сам в шоке. Зойка давай в истерике биться. Я сижу, как болван, не знаю что мне делать. От злости сеструху убить был готов, да вовремя опомнился. Не стала бы она меня так подставлять. Накладка вышла. Зеленцов, видать осторожным оказался, побоялся с такой суммой ехать и припрятал ее где-то. Только теперь и не спросишь, - он вздохнул так горько, что впору было его жалеть.
Только жалости не было ни капли. Подонки не заслуживают жалости, а Кастет один из них.