Существует слабый (на мой взгляд) интерес к предшествующим двум частям. Степень общественной опасности религии огромна. Потому и число читателей данной темы считаю крайне малым. Но, прочтёт хоть тысяча, и то - будет толк.
Очевидно, люди проходят мимо соответствующе направленных специальных исследований. Потому, по верхам, по наиболее впечатляющим фактам, надёргав отовсюду, с бору по сосенке, излагаю для ленивых и равнодушных к осуществляемому религиозному закабалению страны. Из разных источников.
"верующие - это особые люди, они шныряют всюду и всюду ищут возможность оскорбиться. Они шныряют по послесловиям и предисловиям книг, по сайтам, по журналам, по выставке и везде жадно ищут возможности чему-нибудь оскорбиться и устроить очередную истерику.
Посмотрим на первые столетия новой эры. Они ещё не очень вошли во вкус, но уже довольно быстро начали оскорбляться. В первую очередь их оскорбляли, конечно, Гомер, Софокл, Еврипид, Эсхил и другие классики античной литературы. Почему? Потому что в их произведениях упоминались другие боги. Соответственно преподавание Гомера было запрещено в школах того времени, по возможности книги изымались или как-то портились, но затем они начали входить во вкус и уже поняли: что, на самом деле, оскорбляться можно по любому поводу.
Сперва верующих, конечно, стали оскорблять античные статуи и античные храмы, храмовая культура, храмовое искусство, фрески, росписи, мозаики, различная мелкая пластика. И тут оскорбленные христиане, воспользовавшись тем, что они приобрели возможность и вес в обществе, начали уничтожать всё. Античные статуи уничтожались тысячами, как оскорбляющие чувства верующим, античные храмы сносились и разбивались в мелкий щебень, как это, например, произошло с храмом Сераписа. Оскорбляло всё. Сбивались мозаики, смывались фрески, любые мелкие проявления так называемого языческого культа: пустяковые веночки или лампадочки домашним богам служили поводом для страшно оскорбленной реакции, соответствующим написанием доносов, приходом солдат и репрессиями в отношении тех, кто позволил себе эти вещи. Уничтожив практически всю античную культуру, всю материальную базу античной культуры (Вы понимаете то, что у нас есть сейчас в музеях, это жалкие, ничтожные крохи того, что могло бы быть на самом деле), христиане и верующие стали искать: а чему бы ещё пооскорбляться.
Они нашли довольно легко: это были, конечно же, книги. До этого они уничтожили все философские школы, которые тоже оскорбляли их своим существованием, потому что не все там были их сторонниками. Но вот они нашли книги. Практически все античные библиотеки, содержащие тех авторов, в которых употреблялись имена Зевса, Осириса, Изиды, Геры, Диметры, то есть богов, конкурирующих с богом христиан, были уничтожены. Как Вы помните, ещё в триста девяносто первом году епископ Феофил дожёг, наконец, Александрийскую библиотеку - там оставалось порядка четырнадцати тысяч различных драгоценных томов; а благочестивейший император Валент призвал собрать по всей Антиохии все книги дохристианского периода и сжечь, а если будет невозможно сжечь, то закопать в землю.
В пятьсот девяностом, по-моему, году папа Григорий поставил точку в этом вопросе, он приказал уничтожить все книги дохристианского характера. И был такой замечательный Афиней Навкратисский, который в двести двадцать восьмом году описал в своём "Пире философов", упомянув: "почти восемьсот имен писателей и полторы тысячи названий литературных произведений, которые до нас вообще не дошли". Это были как раз плоды оскорбленности христиан. Причём надо сказать, никогда невозможно предугадать, что их на самом деле может оскорбить и до какой степени оскорбление их чувств будет сильным и неожиданным. Ведь их оскорбляло на протяжении почти ста лет иконопись. Они уничтожали иконы, они разбивали иконы о головы иконописцев, руки иконописцев они жгли каленым железом. Это делали православные, благочестивые люди. Они закапывали иконы, они их жгли, дырявили, выкалывали глаза, сбрасывали. Их оскорблял факт иконописи. Потом, правда, ситуация поменялась и их стали оскорблять те, кого оскорблял факт иконописи, но это вопрос совершенно другой.
И первопечатник Иван Федоров подвергся диким репрессиям православной христианской толпы в Москве, которую оскорблял факт напечатывания книг, так называемых священных. Типография была разгромлена, избиты её служители, а самому Ивану Федорову удалось бежать.
Квилен фон Бромберг - был такой замечательный, очень благодушный, очень верящий в просвещение человек, который решил открыть в Москве первую аптеку и познакомить русских с тем, что такое фармакология. Сам факт наличия аптеки, некоего подобия скелета в её витрине, неких зелий, как утверждали тогда верующие, оскорбил православную толпу настолько, что аптека, естественно, была тут же снесена, уничтожена, несмотря на то, что у Бромберга были все необходимые официальные разрешения.
А потом их оскорбляло и в России, и в Европе просто всё: их оскорблял Бруно, Галилей, открытия астрономические. До такой степени их оскорбило открытие малого круга кровообращения у человека, сделанного Мигелем Серветом, что они сожгли Мигеля Сервета. Потом уже всё, естественно, шло по нарастающей. Их оскорбляло изобретение электричества, стоит почитать истерики попов и наших и западных по этому поводу. Их оскорбляли лампочки, автомобили, изобретение железной дороги. Чрезвычайно оскорбили, если я не ошибаюсь, следующие факты: их очень оскорбило изобретение рентгена. Почему? Потому что первые же полнорослые рентгеновские снимки не указали, не показали место базирования души в человеке. Их оскорбил Сеченов, выходом своей книги "Рефлексы головного мозга". Их оскорбляла анатомия и сам факт занятия ею. Анатомов преследовали. Как Вы помните, разгромы лаборатории Везалиуса, ссылка Везалиуса в некое паломничество. И даже в XIX веке, ещё в тысяча восемьсот двадцать четвертом году казанские семинаристы громили анатомические коллекции Казанского университета".
Читая следующую подборку фактов, постарайтесь свой лживый, лукавый ум поймать на отговорке. На попытке отвернуться от углубления в суть. Мол, это всё - дела давно минувших дней. Нынешние попы - совсем другие люди.
Ничего они не новые! Просто у них нет прежней власти. Нынешние мракобесы базируются на тех же религиозных источниках. У них вообще - догматизм. Их раз и навсегда утверждённое мировоззрение ЗАПРЕЩЕНО пересматривать. Сколько бы не прошло тысячелетий. И потому догматы всегда будут вступать в борьбу с пульсом жизни, развитием наук, человеческого общества, культуры.
Нисколько нынешние попы не новые. Нисколько они не добренькие. Просто у них нет прежней власти. К которой они стремятся всегда, во все времена. Обслуживая власть, доминировать о обществе, школе, СМИ, держать в узде народ и тысячелетия паразитировать на страхе человеческом перед своей короткой зависимой мучительной жизнью и скорой смертью.
Христианство против науки (факты и только факты)
Принято считать, что чемпионом по борьбе с наукой является Римская католическая церковь. Но это всего лишь избитое клише. В угоду православным начнем с "латыньской схизмы".
В 1163 году Римский Папа Александр III издал буллу о запрете изучения "физики или законов природы". Спустя столетие Папа Бонифаций VIII запретил анатомирование трупов и химические опыты. Тех, кто игнорировал распоряжение Папы, лишали свободы и сжигали на кострах. И подобное положение сохранилось буквально по всем направлениям научной мысли вплоть до окончательного упразднения Святой инквизиции в XIX веке.
В 1327 году за мнение о том, что земля круглая инквизицией был сожжён на костре итальянский астроном Чекко д'Асколи.
В 1553 году на костер был отправлен великий испанский мыслитель и врач Мигель Сервет. Его вина заключалась лишь в том, что он посмел выдвинуть идею о существовании малого круга кровообращения и предугадал его физиологический смысл.
В 1600 году в Риме по приговору инквизиции за пропаганду гелиоцентрической теории Коперника был сожжён на костре знаменитый итальянский философ, астроном, математик и поэт Джордано Бруно.
В конце V века папа Геласий опубликовал декрет, в котором были приведены патристические сочинения, которые принимает церковь, и список сочинений, признаваемых еретическими. Последующие папы список запрещенных книг постоянно пополняли. В список, составленный инквизицией, впоследствии был включен даже "Дон Кихот" Мигеля Сервантеса. В разное время сжигали, или попадали под запрет книги таких великих авторов, как Виктор Гюго, Вольтер, Данте, Петрарка. Запрещенными авторами были признаны Гейне, старший и младший Дюма, Бальзак, Жорж Санд, Густав Флобер, книги которых составляют в мировую сокровищницу литературы. В "черном списке" был даже Лев Толстой с книгой "Римский католицизм в России" (1864 г.) с занесенной в 1866 г. довольно редкой для того времени аттестацией: "opus praedamnatum", которую употребляли для отъявленных еретиков.
Русская православная церковь "внесла свой вклад в развитие наук": В 1740 году, по инициативе М.В.Ломоносова, была издана книга Фонтенеля "Разговор о множестве миров". Священный синод признал книгу "противной вере и нравственности", книгу изъяли и уничтожили. По мнению церкви, вред книги уже в том, что "если бы планета Марс имела обитателей, то, кто бы их крестил?" (потому до сих пор в церквях все НЛО называют - "орудиями дьявола" и не признают инопланетян. Мракобесие продолжается. И. П. Б.)
В 1757 году Синод потребовал "приостановить" научную деятельность М.В. Ломоносова, призвавшего "особливо не ругать наук в проповедях" и предать огню его научные труды.
Русская православная церковь выступала с критикой гелиоцентрической системы мира вплоть до начала XX века.
В 1819 году были преданы земле все экспонаты анатомического кабинета Казанского университета, по причине того, что "мерзко и богопротивно" употреблять "создание и подобие Творца человека на анатомические препараты" (от автора: вот "распилить" тело "святого" на мощи - пожалуйста, но для поиска причин болезни и лечения оной - ни в коем случае!).
В 1850 году не допущена к печати статья В. Гутцейта "Об ископаемых Курской губернии", так как в ней "мироздание" объяснялось "по понятиям некоторых геологов, вовсе не согласных с космогонией Моисея". После публикации Рулье в 1859 году в газете "Московские ведомости" лекций по геологии, автору запретили читать публичные лекции, потребовали переделать труд таким образом, чтобы геологические факты читатель мог "согласить с первой главой книги Бытие".
В 1866 году из библиотек ряда учебных заведений изъяты книги по геологии, признанные "вредными и нигилистическими".
В 1873 году был запрещён труд немецкого философа и естествоиспытателя Эрнеста Геккеля "Естественная история мироздания".
В 1893 году изъята из распространения книга Г. H. Гетчинсона "Автобиография Земли, общедоступный очерк исторической геологии". Духовная цензура аргументировала свое решение тем, что автор не согласовал своих взглядов с церковным учением о сотворении мира, и поэтому книга "подрывает основы религии".
В 1902 году сожжён весь тираж книги Геккеля "Мировые загадки", так как в книге "красной нитью проходила идея животного происхождения человека".
Цензура и деспотизм
Распоряжением Главного управления цензуры было предписано не дозволять к перепечатыванию новым изданием книгу "Народные русские легенды, собранные Афанасьевым", 5000 уже отпечатанных экземпляров были "преданы уничтожению". А ведь Афанасьев просто собрал сказки, услышанные в "благочестивом" народе.
17 января 1820 года Александр I утвердил инструкцию Казанскому университету: Цель правительства в образовании студентов состоит в воспитании верных сынов православной церкви. Чтобы студенты ежедневно отправляли в положенное время должные молитвы, все вместе и в присутствии инспектора, чтобы в дни воскресные и важнейших праздников ходили они с инспектором к божественной литургии и занимались, между забав и отдохновения, каким-либо полезным и приличным празднику чтением, хотя один час без принуждения.
Чтобы студенты, отличающиеся христианскими добродетелями, были предпочитаемы всем прочим. Начальство университета приемлет их под особенное покровительство по службе и доставит им все возможные по оной преимущества. Впрочем, какие бы успехи ни оказывали воспитанники в науках, медали, отличившимся назначаемые, не могут быть даны, ежели директор не одобрит их поведения.
Цензурный устав 1826 года предписывал: 159. Всякое сочинение, перевод, подражание или извлечение, в котором отвергается, ослабляется или представляется сомнительным Святое учение откровения, достоверность и святость книг Священного писания, подвергается запрещению.
160. Равным образом запрещаются к напечатанию сочинения и статьи, в которых опровергается или ослабляется непреложная достоверность православия Грекороссийской церкви, или нарушается должное уважение к учению, постановлениям, преданиям и обрядам ее...
187. Относительно к учебным курсам Логики и Философии вообще, Ценсор, при рассматривании их, должен иметь в виду неприкосновенность истин Божественного откровения.
Любопытны некоторые выкрутасы цензуры школьных учебников после европейских революций 1848 - 1849 годов. Цензурный комитет "исключал из всеобщей истории Магомета, ибо это был "негодяй" и "основатель ложной религии". Цензор Елагин вычеркнул "Силы природы" из физики, вероятно, на основании того, что един Бог всесилен". Тогда же московский митрополит Филарет потребовал от известного историка профессора Т. Н. Грановского "объяснений, почему я в чтениях по истории не упоминаю о воле и руке Божьей, управляющих событиями и судьбами народов".
27 января 1850 г. вышел указ о назначении князя П. Ширинского-Шихматова министром народного просвещения. Князь получил воспитание в духе строгого религиозного благочестия. Новый министр заявил, что "польза философии не доказана, а вред от нее возможен". Император Николай, при назначении Ширинского, повелел ему представить соображения, полезно ли преподавание философии. Министр представил следующие соображения. Кант, Фихте, Шеллинг и Гегель "в философских исследованиях своих не замечают даже, существует ли вера христианская, а сами, с помощью одного только ума, дерзновенно мечтают познать начало. Князь признавал поэтому необходимым "изъять" из преподавания философии теорию познания, метафизику и нравственную философию. Доклад был одобрен и повелено читать одну логику и психологию, причем соединить кафедру философии и богословия.
С первых же дней своего существования (1819) Петербургский университет был атакован митрополитом Филаретом. Исправляя устав, мракобесы писали: "Высшее образование есть возможная степень земного совершенства, то есть святость, а этого знание статистики, алгебры, зоологии, ботаники и минералогии дать не может".
В 1866 году была издана книга И. М. Сеченова: "Рефлексы головного мозга", в которой учёный материалистически объяснил психические процессы. Петербургский митрополит потребовал, чтобы автора "сослали для смирения и исправления" в Соловецкий монастырь. Царило более-менее либеральное время реформ и дело ограничилось тем, что книга год не допускалась в продажу.
Труды немецкого естествоиспытателя Геккеля запрещались в России в 1873, 1879 и 1902 гг. (последние два раза были сожжены). В 1886 г., по настоянию духовной цензуры, была запрещена книга известного французского астронома Фламмариона. В 1893 г. - в списки запрещенных книг попала "Автобиография земли" английского ученого Т. Н. Гетчисона.
Не оставляли в покое и образование. В 1882 году российское правительство обеспокоилось тем, что учащиеся народных начальных училищ не могут по окончании училища "поддерживать в себе знания, приобретённые в школе", в частности, за неимением книг.
Министр народного просвещения предложил дарить выпускникам следующий набор: молитвенник, псалтырь, Священная история, Евангелие, Служебник. "Такой дар, - утверждал министр, - доставит им возможность поддерживать в себе наиболее необходимые в жизни знания из школьного образования".
Российский библиограф А. И. Калмыкова попыталась добиться включения в каталог книг, разрешённых для народных школ, научно-популярной брошюры о происхождении грома и молнии. Ответ чиновника Министерства народного просвещения был категорически отрицательным: "Вы считаете необходимым, чтобы крестьяне знали, что такое электричество, а мы считаем, что для них гораздо полезнее при звуках грома думать: пророк Илья на колеснице катается по небу".
Есть все основания полагать, что неразвитость науки в России и отсталость России от стран Европы в культурном отношении были связаны, именно, с запретом на свободомыслие. Этот запрет поддерживался жестким церковным надзором за просвещением.
Е. Ф. Грекулов. Православная церковь - враг просвещения.
Церковь в союзе с самодержавием выступала в роли неистового гонителя просвещения народных масс, в роли рассадника невежества и самой темной идеологической реакции.
Царское правительство использовало просвещение для оправдания крепостнических порядков и эксплуатации. (ныне - для оправдания КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ порядков и эксплуатации) И. П. Б.).
Оно стремилось помешать распространению грамотности (ныне те же - уничтожение образования, ввод ЕГЭ И.П.Б.) воспитать народ в духе преданности самодержавию и религии (и сегодня - то же), в духе подчинения, увести народ от борьбы.
Ближайшим помощником самодержавия в этой реакционной политике была православная церковь. Истинным просвещением признавала она только "просвещение, на религии и образовании нравственности основанное".
Идеологи господствующих классов пытались внушить народу, что для сохранения прочности "гражданского общества" и поддержания в нем порядка "нет ничего нужнее, как святое уважение веры". (один в один поют то же нынешние попы на ТВ).
Религию старались сделать главной, даже единственной духовной пищей народа. Религиозная идеология распространялась через церковные проповеди, специальную литературу и особенно через школы.
Для усиления влияния религии на просвещение в 1817 г. министерство просвещения было реорганизовано в министерство духовных дел и народного просвещения (нынешнее проникновение церкви в школы - то же сращивания образования и религии И.П.Б.).
Школа рассматривалась как место подготовки покорных слуг самодержавия и крепостничества, науку стремились подчинить религии. Министров и попечителей подбирали из числа наиболее реакционных сановников, профессоров и генералов.
Программу в деле народного образования выразил министр народного просвещения в адмиральском мундире Шишков: "слепо веруй и ничего не знай, ничего не понимай, ни о чем не рассуждай". В речи, произнесенной перед работниками министерства, с одобрения присутствовавшего при этом Александра I, Шишков заявил: "Науки полезны только тогда, когда, как соль, употребляются в меру, смотря по состоянию людей и по надобности. Обучить грамоте весь народ или несоразмерное числу оного количество людей принесло бы больше вреда, нежели пользы".
Следуя этому принципу, самодержавие открывало столько школ, чтобы удовлетворить нужду лишь в грамотных писарях и других представителях сельской власти (нынешнее сокращение школ, числа предметов, и уровень преподавания. И.П.Б.). Сеть учебных заведений была крайне мала. Открытые кое-где приходские школы, по словам H. И. Пирогова, давали лишь механическую грамотность. Но и эта грамотность была ничтожна: в середине XIX в. в России один грамотный приходился на 135 человек, между тем как в Австрии в это время один грамотный приходился на 14 человек, во Франции - на 11, а в Англии - на 9 человек.
Д. А. Толстой, назначенный министром просвещения, соединял в течение 14 лет должность министра народного просвещения с должностью обер-прокурора синода; позже он был поставлен во главе министерства внутренних дел (чувствуете - учитель - поп - жандарм в одном лице. И.П. Б.). Деятельность Толстого была направлена на искусственную задержку образования. "Необходимо всеми силами бороться против народного образования, - писал Леонтьев, один из самых близких к Толстому людей, - Если Россия сопротивлялась еще сколько-нибудь успешно духу времени, то этим мы обязаны до известной степени безграмотности русского народа. В наше время основание сносного монастыря полезнее учреждения двух университетов и целой сотни реальных училищ".
Следуя этому принципу, правительство основывало монастыри, строило церкви и тормозило развитие школьной сети. В 1840 г. в России насчитывалось 547 православных монастырей, к концу царствования Александра II их стало 774, а в 1914 г. - 1024.
В 1840 г. в России было 43 тыс. церквей и часовен, в 1890 г., благодаря поддержке правительства, их стало 64 тыс., в 1914 г. - около 80 тыс. Правительство не жалело средств на открытие новых монастырей и церквей, на содержание огромной армии монахов, священников и причетников, но на народное образование денег не отпускало. (как и у нас, в 90-е, учителям не платили зарплату, но повсюду строили церкви, чтоб уничтожить широту кругозора и прежний свободолюбивый дух бывшего единого советского народа. И. П. Б.)
"... Россия не только бедна, она - нищая, когда идет речь о народном образовании, - писал Ленин, - Зато Россия очень "богата" расходами на крепостническое государство, помещиками управляемое, расходами на полицию, на войско, на аренды и десятитысячные жалования помещикам, дослужившимся до "высоких" чинов... (что изменилось? По-прежнему жандармы, полицаи, чиновники намного превыше, по зарплате судя, нежели учителя. И.П.Б.).
Защитники "казенного народного затемнения" не находили денег на развитие школьной сети, а на содержание церкви, полиции, на содержание царской семьи (дворцы Путина и патриарха) и царской челяди (олигархов), на подготовку к войне денег не жалели. В 1907 г. на все народное образование из государственного казначейства было отпущено 101,42 млн. руб., на содержание одного только церковного аппарата - 34,8 млн. руб. Ничтожность ассигнований из государственного бюджета на нужды просвещения свидетельствует о сознательном торможении просвещения народа.
Реакционную политику самодержавия в области просвещения народа на местах, в епархиях проводило высшее духовенство - митрополиты и епископы. В 1901 г. в России насчитывалось 67 епархий, во главе которых стояли 3 митрополита (петербургский, киевский и московский), 14 архиепископов и 94 епископа, всего 111 "князей церкви". В епархиях высшему духовенству принадлежала вся полнота церковной власти. К просвещению народа "князья церкви" относились крайне враждебно, в образовании они видели врага религии, причину народного недовольства. "Какой мы видим плод от просвещения, - писал митрополит Серафим, - мы видим самовольство, непокорение власти, самим богом для блага общества установленной, видим крамолы, бунты, междоусобия".
Обработка народа в нужном для церкви духе была возложена на армию священников, дьяконов и причетников. По переписи 1897 г., Россия имела 62946 священников и 47955 причетников, а с членами семей их было 425 тыс. человек. Между тем учителей светских начальных и средних школ в 1897 г. насчитывалось 45337 человек.
В 54 семинариях одновременно готовилось до 20 тыс. человек. богословие занимало в программе семинарий главное место, общеобразовательные предметы из семинарской программы были почти полностью изгнаны. Будущие священники воспитывались в духе пренебрежения к светским наукам, особенно к естествознанию и математике, как "ведущим к безбожию", в полном невежестве о мире, человеке. Их не знакомили с литературой, историей русского народа; в семинариях действовало преподанное синодом указание, что "светские книги содействуют рассеянию и даже развращению мысли". Чтение светской литературы не только не поощрялось, но даже каралось, как тяжкий проступок. Главной задачей основных богословских предметов являлась защита библейского учения перед наукой, перед инакомыслящими.
В результате такого воспитания из семинарий выходили слепые исполнители приказаний начальства, безличные чиновники алтаря и престола, люди, часто ненавидящие то ремесло, которому их обучили. Этим людям поручалось быть проповедниками "нравственности". Они становились "учителями" народа, руководителями начальных школ, становились духовными вождями монархических и черносотенных организаций, проводниками реакции и душителями просвещения.
Высшее образование духовенство получало в четырех духовных академиях, где также господствовала схоластика и враждебное отношение к светским наукам. В академиях царил строгий полицейский режим; кафедры физики и естествознания были закрыты; студенты преследовались за всякое проявление живой мысли, свобода научного исследования запрещалась.
Духовенство не пользовалось уважением народа, это откровенно признавали официальные источники. Говоря о причинах роста раскола и сектантства, министерство внутренних дел вынуждено было констатировать: "народ не уважает духовенство, преследует его насмешками и укоризнами и тяготится им. Народ чуждается духовенства и прибегает к нему не по внутреннему внушению совести, а поневоле". В другом отчете министерство обвиняло духовенство в том, что оно обратило служение богу в доходное ремесло, а алтари - в оброчные статьи и что оно отдает церкви в приданое за поповскими дочерьми. Отсутствие уважения к духовенству со стороны народа отметил и В. Г. Белинский в своем письме к H. В. Гоголю: "не есть ли поп на Руси, для всех русских, представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства?... Большинство же нашего духовенства всегда отличалось толстыми брюхами, теологическим педантизмом да диким невежеством". (ныне те же толстые ряхи гундяевых, но уже на джипах с исчезающими часами).
Высшее духовенство сурово расправлялось с теми, кто говорил о недостатках духовенства. Книги, разоблачавшие порочность, продажность и отсутствие культуры у духовенства, подвергались уничтожению.
Священник Беллюстин в 1858 г. издал за границей книгу "О сельском духовенстве в России", в которой, по словам известного цензора А. В. Никитенко, дана "ужаснейшая картина положения духовенства". Синод подверг автора суровой каре. (Схожа судьба бывшего епископа Чукотки Диомида. Ныне Диомид разорвал общение с Русской православной церковью, назвав её "служанкой Антихриста" И.П.Б.).
Синод не допускал разоблачения недостатков и монастырской жизни. В 1886 г. В. С. Казанцев напечатал отдельной книгой свои впечатления о поездке в Троице-Сергиеву лавру под названием "За оградой и в мире", в которой он разоблачал быт знаменитой лавры. Обер-прокурор синода Победоносцев потребовал запрещения книги, так как в ней автор, по его словам, "рисует мрачными и тяжелыми для чувства верующего красками быт лавры, приводит примеры один другого ярче и прискорбнее полного нравственного падения монастырской братии". Книгу изъяли и сожгли.
Много выстрадал от духовной цензуры и H. С. Лесков. При издании в 1889 г. собрания его сочинений внимание Лампадоносцева, как назвал Лесков обер-прокурора синода, привлек 6-й том собрания, куда вошли произведения Лескова из жизни духовенства ("Захудалый род", "Мелочи архиерейской жизни", "Архиерейские объезды" и др.). Книга была "растерзана" духовной цензурой, так как она, по отзыву цензуры, "стремилась опозорить русское духовное сословие". Книга находилась под арестом в течение четырех лет, а в октябре 1893 г. весь тираж (2200 экз.) уничтожен.
Синодская церковь оказалась оторванной от "паствы", сами священники сознавали, что народ отходит от них. "Близится страшное время, - писал один священник, - когда от нас отвернется наша паства, когда выберут себе иных руководителей, иных учителей".
В повести С. И. Гусева-Оренбургского "Страна отцов" показан разлад и брожение в среде духовенства. Определяя мракобесную деятельность духовенства, священник Разметов называет священников "полицейскими бога всевышнего". Другой священник, решивший снять с себя священнический сан, говорит, обращаясь к своим собратьям: "Разве вы не видите, что так жить нельзя больше... Позорно! Жизнь уходит от нас... а мы стоим... окаменелые, черной стеной. Накинули на жизнь целую сеть текстов, оправдываем произвол тех, кто уродует жизнь, проповедуем терпение том, кто и без того достаточно терпел... Мы живем мыслями навязанными, мыслями рабов".
Для разработки мер по усилению воздействия на учеников церковной идеологии в 1909 г. синод созвал Всероссийский съезд законоучителей средней школы. Это был съезд воинствующего духовенства, домогавшегося всей полноты власти и открыто выступавшего против науки.
Съезд потребовал, чтобы в старших классах при прохождении закона божьего подвергли критике научные представления о мире, происхождении человека; чтобы в разделе "нравоучение" учащимся говорили о вреде социалистических идей, марксистского учения о происхождении религии. Требовали усилить полицейский сыск за преподавателями, изгонять тех из них, кто не оказывает содействия в насаждении религиозной идеологии; они добивались пересмотра программ по ряду предметов и исключения из них всего, что противоречило религиозному представлению о мире. Особое внимание было обращено на усиление контроля за соблюдением церковности в школе. Для этого предлагалось перед началом занятий читать молитвы в присутствии директора, инспектора и учителей; посещать церковные службы; восстановить преподавание церковнославянского языка.
Для борьбы с "нравственной дряблостью", как называли священники отсутствие должного уважения к церковности, съезд предложил повсеместно организовать классные и внеклассные собеседования патриотическо-монархического характера, цель которых - пробудить у учеников "высокое и святое чувство к родине". Тематика бесед: "Жизнь без религии - жизнь без смысла и цели",
Правительство запрещало издание книг научно-популярного характера, которые давали бы народу подлинные знания.
В 1863 г. в журнале "Природа и землевладение" появились популярные статьи о сновидениях, в которых сны объяснялись материалистически, "из законов физики и физиологии". Журнал с этой статьей был уничтожен за проповедь "материалистических воззрений, чем автор колеблет авторитет св. писания и церкви".
Даже такая книга, как "Путешествие к центру Земли" Жюля Верна вызвала недовольство со стороны духовенства. Ревнители православия писали об увлекательном романе Жюля Верна, что он "способствует развитию в юношестве антирелигиозных идей, уничтожает доверие к св. писанию и подрывает уважение к законоучителю".
В 70-х годах XIX в. в России стал издаваться один из первых научно-популярных журналов "Знание", который знакомил широкие круги читателей с материалистическими идеями в области естествознания. За "материалистические тенденции" журнал закрыли.
В 1891 г. была запрещена книга знаменитого ученого-бактериолога Роберта Коха "Природа и человечество в свете учения о развитии", в которой он в популярной форме знакомил читателей с результатами открытий в области естественных наук. Автору поставили в вину, что он, излагая учение Дарвина, пришел к выводу об абсурдности библейских представлений о сотворении мира и человека. "Талант и эрудиция автора, - отмечал защитник православия, - говорят против него, делают книгу более увлекательной, следовательно, более опасной".
Талантливая книга Г. H. Гетчинсона "Автобиография Земли, общедоступный очерк исторической геологии" поступила в духовную цензуру в 1893 г., где не смогли не признать достоинства этой книги - ее научность, популярность и увлекательную форму изложения. Но автор не согласовал своих взглядов с церковным учением о сотворении мира, и книга была изъята, как подрывающая основы религии.
При издании произведений Гейне на русском языке исключались целые главы, чтобы сгладить противоцерковную направленность произведений поэта
"Крайне вредными" признали и произведения выдающегося французского писателя Гюстава Флобера. По решению комитета министров произведения Флобера за "глумление над христианством и христианской церковью" были сожжены.
Такая же судьба постигла произведения одного из крупнейших писателей Франции Анатоля Франса.
Подвергались гонениям и произведения выдающегося французского писателя Эмиля Золя.
За период с 1871 по 1899 г. иностранной цензурой было запрещено свыше 10 тыс. книг иностранных авторов, в частности потому, что в них усматривались проповедь атеизма, отрицание "божественности" Христа, "разрушение основ христианской религии".
Каталог запрещенных книг с 1871 по 1897 г. насчитывал 1147 страниц убористой печати.
Православная церковь не признавала за театром воспитательного значения и считала зрелищные мероприятия с "канонической и нравственной" стороны ненужными и вредными. При этом духовное ведомство ссылалось на "отцов церкви". Иоанн Златоуст называл театр "храмом злых духов" и угрожал христианам, посещавшим зрелища, отлучением от церкви (вот он, догматизм! Из тьмы тысячелетий за горло нас до сих пор держит костлявая рука полубезумного христианского фанатика. И. П. Б.)) Таких же взглядов придерживалось духовенство и в XIX в. Церковники в своих выступлениях доказывали, что театр оказывает вредное, даже растлевающее влияние на народ.
Епископ Феофан говорил, что "опиум и театр одно и то же", что "театр - вещь вовсе не христианская" и что театральные зрелища отвлекают народ от церкви, могут вызвать недовольство своим положением. "Для простого народа, - писал он, - вовсе не следует желать развития утонченных чувств, так как развитие этих сторон деятельности усилило бы недовольство простой и бедной действительностью, содействовало его нравственному развращению... Народу нужен не театр, а храм божий".
Выступая против светских воскресных школ и народных чтений, запрещая лучшие произведения мировой и русской культуры, насаждая вместо них свои воскресные школы и чтения, лубочные издания, церковь действовала как верная служанка самодержавия, как душительница всего светлого, передового и революционного, как злейший враг подлинных знаний.
Церковники боролись даже против кино. Папа Римский в 1909 году в особом послании запретил посещать кино, похожие настроения существовали и в России. В Московском областном архиве был найден документ 1909 года - прошение митрополиту Владимиру от купца Константинова, дворянина Павлова, генерала Бутурлина и др. с просьбой "защитить христианскую веру от дьявола". "Дьявол - ненавистник всего святого, - писали купцы и дворяне, - через своих слуг устраивает против святых храмов театры, откуда даже в воскресные и праздничные дни несутся мирские песни и музыка". В прошении перечисляются московские кинотеатры, мешающие церкви: "Многие из слабых в вере вместо того, чтобы идти на благовест храма, идут в рядом и вблизи храмов находящиеся вертепы бесовских зрелищ". Московский митрополит Владимир обратился с просьбой к градоначальнику Адрианову "воспретить открывание электрических театров, хотя бы поблизости церквей и монастырей". В ответ на это прошение градоначальник Адрианов написал митрополиту Владимиру: "Сообщаю Вашему Высокопреосвященству, что мною сделано распоряжение о неразрешении на будущее время открытия синематографических театров в Москве вблизи церквей на расстоянии ближе 40 саженей, что же касается синематографов, функционирующих вблизи церквей, то владельцам этих театров предложено не допускать музыку во время богослужения".
Еще в 1912 году произносились проповеди о губительном воздействии кинематографа: "Храмина сия есть измышление некое человеческое, из заморских стран произнесенное на услаждение людей праздно шатающих". В 1912 году епископ Варнава "почти предавал анафеме тех, кто ходит в кино. Исправнику приказывал распорядиться, чтобы во время его, епископа, службы и каждую субботу и накануне каждого праздника синематограф был бы закрыт" (Сине-фото. 1912. Љ 2). На Нижегородской ярмарке в 1898 году помещение "кинематографа Люмьера", где впервые в России демонстрировалось кино, было полито керосином и подожжено какими-то фанатиками, считавшими кино "творением дьявола".
Духовенство постоянно вмешивалось в жизнь высшей школы, пытаясь подчинить университетское преподавание интересам церкви и религии. Московский митрополит Филарет возражал против существования в Петербургском университете физико-математического и историко-филологического факультетов, зато настаивал на организации богословского факультета.
Подольский архиепископ Иринарх предложил министерству просвещения запретить преподавателям университета говорить что-либо несогласное с писанием, потребовать от них признания святости библии и веры в бога. Петербургский митрополит Григорий просил принять меры против одного ученого, в трудах которого он не встретил ни слова о боге-создателе.
Преподавание философии признавалось "пагубным" и было полностью упразднено. В связи с закрытием кафедр философии и насаждением богословия Герцен писал, что вместо науки в университетах преподавали теорию рабства.
Преподавание логики и психологии возложили на профессоров богословия и законоучителей по программе, утвержденной для духовных академий; наблюдение за этим вели те же лица, которые контролировали преподавание закона божьего.
Послушное университетское начальство, запретив в высшей школе преподавание философии, писало, что упразднение кафедры философии является "знаком того, что самая высокая философия имеет свой источник в божественном откровении" и что "все мудрствования умов, не проникнутых и не направленных чистой верой, суетны и ведут скорее к заблуждению, нежели к познанию света и истины".
В 50-х годах XIX в. в связи с промышленным развитием страны начались поиски железа и угля на Урале, в Сибири, на Кавказе. Против геологических исследований восстал московский митрополит Филарет. Встревоженный таким отношением церкви к развитию необходимой для отечественной промышленности науки князь В. Ф. Одоевский обратился в марте 1858 г. с письмом к обер-прокурору синода Толстому с просьбой воздействовать на церковников, чтобы они не мешали развитию геологии как науки. "Довольно уже Россия, - писал он, - потерпела бед и убытков от страшного гонения на геологию, по милости которого у нас нет насущного хлеба, т.е. каменного угля..., тогда как все это гонение основано просто на незнании предмета".
Передовые ученые, выступавшие против примирения науки с поповщиной, против религии, подвергались гонениям. Гениальный ученый-революционер К. А. Тимирязев, воинствующий материалист, на основе научных данных опровергал религиозно-идеалистические представления о сотворении мира, вел борьбу против поповщины в науке и против клерикалов. Тимирязев был обвинен церковниками и мракобесами в том, что он "на казенный счет изгоняет бога из природы".
Знаменитого химика Д. И. Менделеева за антицерковные взгляды забаллотировали при выборах в Академию паук, а в 1890 г. он был вынужден уйти из университета.
И. И. Мечников - один из передовых борцов за материалистическое мировоззрение, создатель эволюционной эмбриологии, за выступление против реакционной политики самодержавия и церкви был забаллотирован на выборах в Медицинскую академию. Мечников не смог работать в невыносимых условиях царского гнета и уехал в Париж, где стал одним из руководителей Пастеровского института. В "Этюдах о природе человека" Мечников резко критиковал идеалистическую философию, считая, что она преследует цель "умалить значение науки ради торжества религиозных и метафизических построений".
Представители современной православной церкви пытаются скрыть реакционную деятельность православия и его борьбу против просвещения и науки. Защитники православия утверждают, что гонения против науки, если они и были, то носили случайный характер, и что православная церковь никогда не отрицала необходимость и пользу науки.
В действительности же, православная церковь неизменно враждебно относилась к науке, была инициатором травли наиболее талантливых ее представителей.
Церковники долгое время проповедовали, что достаточно одной библии, чтобы знать, как произошла вселенная, и что научные теории это - "космогонические бредни новейшего издания". "Бог сотворил мир и человека - вот что нужно знать прежде всего", - говорили церковники. Кроме того, каждый обязан повиноваться властям и "быть готовым запечатлеть смертью верность и преданность своему государю".
Враждебно встретил синод книгу французского академика Фонтенеля "Разговор о множестве миров", изданную в 1740 г. при содействии Ломоносова. В ней талантливый автор в популярной форме излагал научные данные астрономии, противоречащие церковным представлениям. Синод признал книгу Фонтенеля "противной вере и нравственности" и потребовал ее изъятия.
Раздраженный выступлениями Ломоносова против церкви и изданием при его содействии книги Фонтенеля синод потребовал в 1757 г. от Елизаветы "приостановить" научную деятельность Ломоносова. "Таковые соблазнительные и ругательные пашквили, - говорилось в послании, - истребить и публично сжечь, а впредь дочинить воспретить, а означенного Ломоносова для надлежащего в том увещения и исправления в синод отослать".
Ломоносов не испугался гонений со стороны синода и продолжал выступать против церкви. Ломоносов требовал "привилегий" для науки, важнейшей из которых он считал свободу научных взглядов от преследований церкви.
В 1761 г. Ломоносов написал статью в виде письма к графу Шувалову "О размножении и сохранении русского народа". В этой статье Ломоносов говорил о вреде, который наносят народу ранние браки, выступал против монашества, считая, что "монашество есть черным платьем прикрытое блудодеяние", осуждал обычаи крестить детей зимой в холодной воде, что вызывало среди детей большую смертность. "Таких упрямых попов, кои хотят насильно крестить холодной водой, - писал Ломоносов, - почитаю я палачами за тем, что желают после родин и крестин вскоре и похорон для своей корысти". В этой статье Ломоносов выступал также против постов и обжорства, установленных обрядами православной церкви, видя в них настоящее "самоубийство" для народа.
При жизни Ломоносова статья "О размножении и сохранении русского народа" не была опубликована.
Последователь материалистических идей великого русского ученого M. В. Ломоносова Радищев защищал материалистическое мировоззрение, считая, что материя и природа существуют вечно, что их нельзя ни уничтожить, ни создать. Радищев разоблачал православную церковь, видя в ней союзницу самодержавия в угнетении народа. Радищев отстаивал единство души и тела и, критикуя религиозное представление о бессмертии души, подрывал основу церковной идеологии. Книга Радищева "Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву" была направлена против царского деспотизма и церкви, против религиозных суеверий. Екатерина осудила идеи Радищева как "противные закону божьему, десяти заповедям, св. писанию, православию и гражданскому закону". Видя в Радищеве "бунтовщика хуже Пугачева", Екатерина приговорила его к смертной казни, которую заменили "десятилетним безысходным пребыванием" в Сибири.
Редакция журнала "Научное обозрение" в 1895 г. хотела дать своим читателям в виде приложения к журналу книгу Ч. Дарвина "Происхождение человека и половой отбор". Но за "материалистический характер" она была запрещена.
православная церковь относилась к науке, особенно материалистической, с непримиримой враждебностью. Пытаясь обосновать учение о личном божестве, как создателе и управителе вселенной, церковные публицисты нападали прежде всего на принцип материальности мира. Религия объявлялась единственным критерием истины; научное мировоззрение отвергалось, как противоречащее этому критерию. "Все суждения, несогласные со словом божьим, ошибочны и лживы", - провозглашали церковники.
Церковные публицисты пытались доказать, что наука не принесла человечеству никакой практической пользы, что она бесплодна. "После грехопадения, - писал соборный протоиерей Афанасий, - началось оскуднение земли. Чтобы спасти себя, люди прибегали к науке. Но чем более наука удовлетворяет потребности, тем скорее они растут". И он делает вывод: "Наука - дело лишнее и даже вредное".
Политика непризнания науки и враждебного к ней отношения не смогла помешать развитию научных идей, широкому распространению материалистического мировоззрения. Поэтому церковь вынуждена была изменить свое отношение к науке. Ее идеологи стали доказывать, что между наукой и религией якобы нет противоречий, что естествознание и социальные науки не опровергают откровений и чудес, а согласуются с ними.
Герцен дал гневную отповедь попыткам церковников примирить религию и науку. Он подчеркивал враждебность и непримиримость науки с религией, недопустимость между ними какого - либо союза. "Поймите, наконец, - писал он, - нет вам бога... Поймите, что нельзя проповедовать в одно и то же время христианскую нищету и политическую экономию, социальные теории и безусловное право собственности".
Духовное ведомство понимало, что открытое выступление против науки может повредить религии, отпугнуть от церкви. Оно советовало церковникам бороться с наукой более тонкими методами, предлагало доказывать и убеждать, что наука не противоречит религии, а защищает ее, что "здравые научные познания вполне совместимы с искренней верой, современные открытия с вечными началами духовной жизни".
Вплоть до 1917 года в законодательстве Российской империи имелись нормы, по которым существенно ограничивалась свобода слова и вероисповедания. Выступление против православной церкви считалось кощунством и наказывалось тюрьмой или ссылкой в каторжные работы. Также ссылкой или каторгой наказывался переход из православия и неправославная религиозная пропаганда. В соответствии с уголовным законодательством 1845 года вероотступничество каралось лишением всех прав, заключением в крепость, ссылкой в Сибирь или на Кавказ. Свободно проповедовать и распространять своё учение было разрешено только православию.
Цензурному преследованию подвергались сочинения Льва Николаевича Толстого. 24 февраля 1901 года, получив одобрение царя Николая II, Священный Синод отлучил Льва Толстого от церкви.
В своём "Ответе на постановление Синода" Л. Н. Толстой писал: "То, что я отрёкся от Церкви, называющей себя Православной, это совершенно справедливо. Но отрекся я от неё не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить ему. Прежде чем отречься от Церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я, по некоторым признакам усомнившись в правоте Церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение Церкви... И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же - собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения."
О. Иоанн Кронштадтский называл Толстого предтечею антихриста и даже самим антихристом.
В 2001 году правнук Л. Н. Толстого Владимир Толстой, управляющий музеем-усадьбой писателя в Ясной Поляне, направил письмо к Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II с просьбой пересмотреть решение об отлучении от церкви великого русского писателя. Патриарх заявил, что это невозможно.
Многие представители высшего церковного духовенства негативно отзывались о развитии техники.
Архиепископ Казанский и Свияжский, ректор Киевской Духовной Академии Антоний (Амфитеатров) называл "дьявольскими" и "богопротивными" железные дороги, газовое освещение и телеграф. Близкие мысли высказывал епископ Леонид (Краснопевков), писавший, что "Железные дороги прямо действуют на мозг. Дороги и телеграфы заставляют голову слишком быстро работать".
Архимандрит Феофан (Говоров), ректор Петербургской Духовной Академии писал об открытой "враждебности" технического прогресса христианской истине. Феофан прославлен в лике святых на Поместном Соборе РПЦ в 1988 году.
Когда в России прокладывались первые железные дороги, в ряде мест произносились проповеди против "чугунок дьявола". Попы долгое запрещали ставить громоотводы на храмах, выступали против страхования сельских церквей от огня. На заседании Синода специально разбирался вопрос о страховании сельских приходских церквей от огня, и было решено от него отказаться, так как "искренно преданные православной вере от застрахования имущества удерживаются как от греха, рассуждая, что в сем недостаток полной веры в провидение Божие и что человек своим искусством хочет не допустить провидение до того, чтобы подвергнуть его испытанию терпения, лишению богатства. Застрахование деревянной церкви произведет неприятное и как бы соблазнительное впечатление на некоторые добрые и благочестивые души".
В начале XX века духовенство выступило против проекта проведения под Москвой подземной дороги как оскорбляющей православную столицу. Когда в 1903 году русский инженер Балинский предложил свой проект постройки в Москве метро, московский архиерей Сергий писал митрополиту: "Возможно ли допустить эту греховную мечту? Не унизит ли себя человек, созданный по образу и подобию Божию разумным созданием, спустившись в преисподню. А что там есть - ведает один Бог, и грешному человеку ведать не надлежит", В результате этого письма московский митрополит написал городскому голове князю Голицыну послание с протестом против проекта строительства метро, "так как тоннели метрополитена в некоторых местах пройдут под храмами на расстоянии всего лишь четырех аршин, то святые храмы умаляются в своем благолепии". Городская дума вынесла решение: "Господину Балин-скому в его домогательствах отказать". Любопытно, что известный погромщик-антисемит Нилус выпустил в издании Троицко-Сергиевской лавры книжку "Близ грядущий антихрист и царство дьявола на земле", в которой доказывал, что подземная дорога - это детище "слуг антихристовых, вредное, греховное проклятое сооружение".
И ныне, и присно и во веки веков? Религия будет довлеть над нами?
В июле 2007 года было написано открытое письмо десяти академиков, среди которых лауреат Нобелевской премии, президенту Путину, в котором были высказаны опасения по поводу проникновения РПЦ в институты государства и государственного образования.
Письмо утверждает, что Патриархия пыталась внедрить предмет о православном вероучении в школьный курс под видом "Основ православной культуры":
"В циркуляре Алексия II N 5925 от 9 декабря 1999 г, обращённом ко "всем епархиальным преосвящённым", отмечается, что "мы не решим задачи духовно-нравственного воспитания будущих поколений России, если оставим без внимания систему государственного образования". В заключительной части этого документа сказано: "Если встретятся трудности с преподаванием "Основ православного вероучения", назвать курс "Основы православной культуры", это не вызовет возражений у педагогов и директоров светских учебных заведений, воспитанных на атеистической основе". Из процитированного текста следует, что под видом "Основ православной культуры" нам пытаются ввести (и вновь в обход Конституции) "Закон Божий"."
В поддержку письма десяти академиков выступили представители мусульманской общественности России, которые высказали своё опасение относительно происходящих в обществе процессов клерикализации.
В ответ на письмо десяти академиков, Русская православная церковь объявила, что "Русская православная церковь и в прошлом признавала, и ценила науку, и в настоящем признаёт и ценит её". (им хоть ... в глаза... А почему церковь так нагло лжёт? Да потому, что большинство народа не знает даже этой малой толики фактов, о всегдашнем уничтожении науки и прогресса - церковью. И воспринимает нынешних попов умильно-благородно, без исторического контекста и без понимания НЕИЗМЕННО мракобесной и антинаучной сущности церкви. И.П. Б).