В Шеститопье всегда сыро. Из бездонных трясин поднимается вязкий туман, покрывая болота неспешно ползущими облаками.
Сидевшие у огня тем осенним вечером благословляли погоду - ведь туман хотя бы не гасил их скудный огонек, как это делал дождь уже почти неделю.
Их было двое - усталый старик, с запавшими скулами и темными кругами под глазами и девочка, удивительно спокойная и свежая по сравнению со спутником. Вот она незаметно завернула свою долю хлеба в широкий лист и спрятала обратно в сумку.
- Почему мы покинули дом, папа? - спросила она.
- Чтобы найти новый, глупая, - с запинкой ответил старик.
- Это ведь из-за меня? Из-за того, что я не такая, как ты и другие?
- Что за глупости, Плеяда, - поднял глаза ее собеседник, - Ты ведь моя дочь, разве нет?.
- Я подсматривала за другими...и за тобой, прости. Кто я?
- Моя дочь.
- Отец, в тебе нет ни грана металла. Ты должен есть и спать, но можешь не чистить приводы и не закапывать суставы маслом. Уже вторую неделю я отдаю тебе всю пищу и воду, которые мне ни к чему. Кто я?
- Моя. Дочь.
- Они преследуют нас из-за этого, правда?
- Да.
Старик вдруг насторожился. Ему показалось, что в тумане промелькнула тень... Но в следующее мгновение он уже не мог пошевелиться. Погоня оказалась быстрее.
Девочка так же замерла, моментально оценив ситуацию. Та ее часть, что оставалась живой, оказалась парализована, но преследователи кое-чего не учли. Видимо, им не так часто приходилось преследовать запрещенных в Лайментале механотеургов.
Три человека в порядком измазанной грязью одежде не спеша подошли к костру.
- Чисто накрыл, Райн, - сказал один.
- Как куколки, - отозвался поименованный Райном, взяв девочку за подбородок и приподняв лицо.
Плеяде не составило труда притворяться.
- Глупый ты дед, - говорил тем временем третий, разматывая веревку, - Ну неужто иначе нельзя было дочку вернуть? Ладно витамаги, они за оживление по кускам за телегу золота возьмутся только, но мы-то есть. Подняли бы твою девку неупокоенной, дешево и натурально, залатали-заштопали. Дожил бы с ней, своим трупом расплатился. Нешто мы шкуродеры?
Плеяда не стала слушать дальше. Сухо щелкнули пневматические трубки в ее ладонях и двое упали в грязь, хватаясь за шею и заливая руки кровью.
- Тебя братчики на болты раскрутят, тварь! - успел крикнуть так и не связавший петлю Райн, прежде чем вторая пара щелчков оборвала его жизнь.
Плеяда опустила ладони и вдруг расплакалась. Даже имея часовое сердце, не так просто оказалось пролить первую кровь.