Бруевич Елена Александровна : другие произведения.

Квартирный вопрос

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как приятно провести отпуск в спокойной обстановке за городом в окружении своей семьи. Но расслабиться и отдохнуть не удается: близким людям - пожилой тетушке и старому профессору требуется помощь. В очередной раз мне приходится вмешиваться в чужие дела, чему мои домочадцы, дети и собаки, совсем не удивляются.
  
  КВАРТИРНЫЙ ВОПРОС.
  (О ЛЮДЯХ И СОБАКАХ В СОВРЕМЕННОМ МЕГАПОЛИСЕ).
  
  Глава 1.
  
  Кто-то мне рассказывал, как приятно давать угощение лошадям прямо с руки. Умное животное бережно берет губами корочку хлеба, благодарно глядя в лицо своими чудесными глазами. Я всегда вспоминаю об этом, когда протягиваю на ладони лакомство своим лабрадорам. Та же осторожность движений, тот же проникновенный взгляд выразительных, ничуть не уступающих лошадиным глаз. Оговорюсь, что речь идет о незапланированном угощении, к примеру, за хорошо выполненную команду или просто за примерное поведение без приставания к хозяйке и хулиганских выходок в течение какого-то отрезка времени. Тут сам бог велит угостить и приласкать милых собачек.
  Другое дело, когда происходит плановая кормежка, строго по расписанию два раза в день. Тут уж не до шуток и нежностей, пища заглатывается так молниеносно и с такой жадностью, что у собак хрустит за ушами, а непривычным людям становится не по себе. Короче, с утра главное событие в нашем доме - кормежка собак.
  В тот день, как всегда в начале лета, настроение - самое что ни на есть прекрасное. Все это было естественно и объяснимо, если исходить из объективной реальности: впереди длинный отпуск. В обозримом будущем меня ожидала замечательная жизнь в предвкушении праздника и возможность всласть полениться. К тому же на улице с самого утра - уже тепло и солнечно. Яблоневый сад за окном - еще не отцвел, а от веселого птичьего чириканья с непривычки можно оглохнуть.
  - Какие волшебные звуки, - подумала я, потягиваясь, - лучше самой изысканной музыки!
   По причине наступления законного отпуска я никуда не спешила, хотелось понежиться в постели и попытаться спланировать на ближайшее будущее что-нибудь приятное, не требующее больших физических и умственных затрат.
  Но жизнь устроена по своим законам: нельзя забывать, что в каждой бочке меда есть ложка дегтя. Не стоит сильно расслабляться, тогда есть шанс встретить текущие неприятности во всеоружии. "Будь настороже", - вот что должно быть девизом каждой женщины. Этот лозунг пришелся как нельзя кстати. Нелишне также напомнить себе, что залеживаться в кровати никак нельзя: от домашних обязанностей меня, мать двоих детей и трех собак, никто не освобождал.
  Упомянутые собаки уже окружили диван, на котором я пыталась оттянуть момент пробуждения, и вежливо поскуливая, в течение некоторого времени пытались меня расшевелить и стащить с постели. Поскольку немедленной реакции на их действия не последовало, скулеж постепенно усилился. Особо предприимчивая и смелая Роберта (та, что не боится схлопотать между глаз) начала тянуть одеяло и трясти моими тапками на уровне лица.
  - Имейте совесть, господа, у меня сегодня первый день отпуска! - тоскливо подумала я, понимая всю безнадежность сопротивления. Каждый день тактика побудки хозяйки оттачивалась и разнообразилась. В ответ приходилось принимать контрмеры. Это продолжалось до тех пор, пока я окончательно не просыпалась, и валяться в кровати больше не хотелось и не имело никакого смысла. А вот с точки зрения моих собак смысл в их собственных действиях был и преогромный. Предполагалась следующая тактика: нужно постараться, чтобы каждый раз изо дня в день хозяйка просыпалась на несколько минут раньше. В качестве окончательного результата своих усилий мои лабрадоры планировали довести время подъема всех в доме до шести часов утра, а если получится, и раньше. Моей же задачей было помешать им и зафиксировать момент начала активной жизни в доме раньше восьми часов утра. Частенько спозаранку, состязаясь в одиночку против трех, я проигрывала. Ведь три наши питомца - лабрадоры, а это значит, что они не только красивые, но еще и очень предприимчивые собаки. Правда, способность к терпеливому ожиданию в число их добродетелей не входит. Все три, естественно, одного пола - а именно, девицы (держать в доме разнополых собак - просто сумасшествие). Есть, конечно, собаководы-любители, которые ухитряются содержать вместе и сук, и кобелей, периодически запирая их в отдельные помещения в "критические" для сук дни и гуляя по очереди, но я не из их числа.
  Когда муж дома, то есть, не в командировке, он, предупреждая натиск собак с утра пораньше, встает и выводит всех на улицу (мы постоянно живем на теплой зимней даче), после чего ложится и досыпает. Хвостатые хитрецы это усвоили, и при нем не распускаются. А из меня собаки только что веревки не вьют, знают, что я на них сердиться не могу.
  Короче, в нашей семье постоянно живут-поживают три собаки - лабрадоры со всеми их достоинствами (недостатков у представителей этой породы не отмечено ни в одном пособии по собаководству). Собачники меня поймут, если я скажу, что это - просто полноправные члены семьи, занимающие в табеле о рангах положение где-то между младшими детьми и хранителями-спасателями домашнего очага. Мы в семье ругаемся только шепотом, нервно озираясь вокруг, не слышат ли наши хвостатые надзиратели. Потому что им не нравится шум и ругань, поэтому скандалы между супругами, детьми и родителями просто гаснут в зачатке.
   Старшая лабрадорша - палевая Соня, собака очень интеллигентная и самая терпеливая из всей троицы. Она давно "на пенсии" и много в жизни всего повидала вместе с нами. Соня очень умна и наблюдательна с детства. Она точно знает, что я никуда не денусь, рано или поздно проснусь и встану с кровати и тут надо, не мешкая, тянуть хозяйку, как можно усерднее, за что придется. Тянуть на кухню, где с кроткой укоризной можно начинать следующую часть утренней программы: двигать из угла в угол пустые миски, желательно всем членам стаи синхронно. Это - окончательное напоминание о том, что уже восемь часов утра, время святое, как утренняя молитва для мусульман. Не дай бог замешкаться на несколько минут с кормежкой. Простят, конечно, но зачем подвергать сомнению свой авторитет и умственные способности! Мы ведь все члены одной стаи, и я на правах заместителя вожака (поскольку главный вожак, мой муж, временно отсутствует по уважительной причине) не имею права на ошибки.
  Наблюдения за животными в течение длительного времени показывает, что у всех представителей животного мира где-то запрятан высокоточный приборчик, хронометрирующий время приема пищи. Правда, справедливости ради нужно заметить, что лабрадоры никогда не бывают совсем уж сытыми, но особо они страдают, если кормежка хоть чуточку задерживается.
  Сон с меня слетел окончательно, а методы тихой Сонечки, взывающей к моей спящей совести, подействовали на меня более эффективно, чем безмозглое гавканье младшей собачки - шоколадной Груси. Эта малышка, практически еще щенок-подросток (правда, ростом не меньше старушки Сони), как всегда очень выслуживалась перед старшими собаками. Ей хотелось, чтобы все ее воспринимали всерьез: и собаки, и окружающие люди. Но что поделаешь - в стае она на сегодняшний день - младшая, приходится отдуваться. Очевидно, что такое явление, как "дедовщина" в армии своими корнями уходит в поведение животных в стае. Правда, у животных все разумнее: они заставляют подчиняются младших, но никогда не обижают и не калечат их.
  Тем не менее, Груся чуть ли не из кожи лезла, суетясь и волнуясь больше всех, что мешало ей правильно оценить ситуацию. Старшие собаки, особенно ее мать Робби, крепкая сука в расцвете лет, тоже темно-шоколадная, снисходительно терпели все эти щенячьи глупости. Однако это был совершенно неподходящий момент для выражения материнских эмоций со стороны Роберты. Вся стая нацелилась, во что бы то ни стало выманить хозяйку из постели и сделать это немедленно.
  Я, наконец, сдалась на милость своих хвостатых победителей, мне и так надоело валяться, когда впереди столько дел. К тому же на часах обозначился уже девятый час, а соблюдение режима в нашем доме - святое. Отбиваясь от бурно ликующих, добившихся своего собак, я побрела на кухню, зачерпнула ковшиком собачий корм из мешка и на глазок рассыпала его по мискам. По-хорошему, согласно инструкции, нужно корм тщательно отмерять мерным стаканчиком, причем, у каждой собаки норма своя, ну да ладно.
  Еще не совсем проснувшись, громко скомандовала: " Бери!" - и по всей кухне тут же разнесся хруст и чавканье.
  Теперь можно расслабиться и перевести дух. Некоторое время собаки будут целиком поглощены процессом принятия пищи, им не до меня. Жаль только, что этот отрезок времени так непродолжителен. Я села на табуретку, сделала несколько вращательных движений головой и попыталась окончательно проснуться. Известно, что резко вскакивать с постели не очень полезно. В идеальном случае, нужно, лежа в постели, проделать несколько дыхательных упражнений и пошевелить конечностями. Так советует, кажется, Малахов плюс...
  У меня как-то не получается жить по правилам, прислушиваясь к своему организму. Всю жизнь, начиная с того момента, когда у нас появились дети, приходилось вскакивать и, спросонья, натыкаясь на окружающую мебель, куда-то нестись на чей-то крик, что-то делать и жутко спешить, чтобы не опоздать. И всегда опаздывать. Потому что наш транспорт - это отдельная песня, не поддающаяся никакой логике. Вспоминаю, как один наш научный сотрудник, посетивший Восточную Германию в застойные времена, больше всего был поражен, что общественный транспорт ходит по расписанию, с точностью до минуты. Например, он садился на трамвай, останавливающийся у его гостиницы ровно в 8 часов ноль две минуты, и ехал на работу в астрофизический институт. Трамвай ни разу не сбился с графика. Представляете, как живут люди за бугром: никто не толпится на остановках и не ругает транспорт, все всюду прибывают вовремя и с нормальным настроением. У нас же, если ты не живешь рядом с работой в пределах пешеходной зоны, то проблема, как добраться до места целым и невредимым, без опоздания, одна из основных в Москве. И с перестройкой ничего не изменилось. Наверное, переживаемая нами эпоха "дикого капитализма" не предусматривает повышения среднего уровня жизни тех, кто трудится.
  Суетиться и мчаться вслед уходящему транспорту, сломя голову, я ненавижу почти так же сильно, как звонки телефона среди ночи. В мечтах я все делаю неспешно, с толком, наслаждаясь самим действом и конечным результатом.
   Тем временем процесс принятия собаками пищи шел своим чередом, и следить за этим не было необходимости: все было отрегулировано с точностью часового механизма. Я попыталась прогнать мысли о суете предстоящего дня, чтобы подольше сохранить хорошее утреннее настроение.
  Малышка-переросток Груся, по своему обыкновению, ела медленнее всех. Поэтому две старшие собаки, освободившись раньше ее, поджидали, когда недотепа насытится и отойдет от миски. Как только это случилось, практически пустая Грусина миска была обследована на предмет случайно завалявшегося кусочка корма, облизана всеми по очереди и не один раз. Затем тщательно был вылизан пол вокруг мисок. Вот и ответ на вопрос соседей, почему мне так просто живется в быту, и нет надобности, например, вообще мыть полы на кухне - у меня есть лабрадоры, которые все это сделают на самом высоком уровне. А на полу у нас вообще никогда ничего не валяется. К примеру, если упадет что-нибудь съедобное, оно будет съедено, как и положено. Если упадет карандаш или канцелярская кнопка, или гвоздик, тут же одна из собак подаст упавший предмет кому-нибудь из семьи, то есть стаи, по-ихнему. И проследит, чтобы положили на место. Так что поддержание порядка в доме гарантировано необыкновенной наблюдательностью и внимательностью наших собак, а также их врожденным желанием работать и приносить пользу.
   Я собрала миски и поставила их на полку - всего две минуты, а собачий завтрак уже закончился. Теперь - все в сад, гулять.
   Это мероприятие, на зависть моим знакомым собачникам, совсем не проблема. Наше семейство постоянно живет в загородном доме в деревне Вешки. С крыши нашего старого, но, по-моему, достаточно уютного дома можно видеть даже московские многоэтажки за кольцевой дорогой, правда, в бинокль и в хорошую погоду. Однако, Москва под боком, что немаловажно, так как все члены нашей семьи - и родители, и сыновья работаем и учимся в Москве. На машине в Москву мы обычно не ездим, пользуемся общественным транспортом, так получается быстрее, удобнее и безопаснее, если принять во внимание постоянные многокилометровые пробки на шоссе при въезде в Москву. Машину, если повернется язык так назвать наш старый "Жигули", в нашей деревне удобно использовать лишь для поездок за покупками в выходные, а также при прочих перемещениях в рамках, ограниченных ближайшим Подмосковьем. Еще пару раз в год мы торжественно выезжаем со своими питомцами на собачьи выставки. Каждый раз на этих выставках я убеждаюсь, что судейство необъективно, а мои собаки, хоть и самые красивые и воспитанные, но уж не везет, так не везет. У нас скопилась куча поощрительных дипломов, но ни одного сертификата победителя выставки. Было бы время и деньги, занялась бы, наконец, выставочной карьерой собак всерьез: нашла бы им хендлера-дрессировщика, записалась бы на кучу выставок. И тогда мы себя покажем! А пока...
  Я распахнула входную дверь, выходящую в сад, и стая с радостным гавканьем устремилась на волю. Впереди галопом неслась младшая из собак, как самая шустрая и активная. Клубок тел вихрем промчался к воротам проверять, не нарушает ли кто неприкосновенность нашей территории. Гавкая, и заодно громко оповещали соседей, что все уже проснулись, гуляют и вообще, что жизнь хороша и удивительна, стая рассредоточилась по участку. Пока старшие собаки еще только бежали к воротам, Груся успевала облететь весь сад по периметру пару раз. Видимо, в тот момент был учуян какой-то след (кота или еще какого-нибудь нарушителя неприкосновенности частных владений). На что Груся безуспешно пыталась обратить внимание своих старших подруг.
   Хозяйка тем временем ретировалась в дом, чтобы заняться собой и остальными членами семейства. Перевела дух: все же трудно одной против троих.
   Так, - повторила я про себя, - Нужно быстренько принять душ, заварить кофе и выпить чашечку в саду, желательно в приятной обстановке, чтобы сохранить остатки настроения, например, под яблоней, наслаждаясь летним утром. Затем - перейти к более прозаичным делам: приготовить завтрак для моих мальчиков - студентов.
  Резко зазвонил телефон, что, естественно, вызывало во мне легкое раздражение. Телефонный звонок, как всегда, бесцеремонно вторгался в мою жизнь, прерывая плавное течение событий раннего утра в деревне. Я уже не была предоставлена сама себе, а была обязана сначала ответить, потом оценить новость, которую кому-то не терпелось сообщить, поддакнуть, затем что-нибудь кому-нибудь посоветовать и, если требуется, посочувствовать.
  С утра, как впрочем, и по вечерам, нет ни сил, ни желания все это проделывать. Вспомнились те благословенные дни, когда у нас в поселке во время сильных ливней прервалась телефонная связь. О, это были моменты тихого блаженства.... Оказалось, что в сутках гораздо больше свободного времени, чем можно себе представить: появляется возможность поразмышлять о жизни или просто поваляться с томиком Чехова на диване.
  Хотя, кто спорит, телефон - вещь полезная, просто необходимая, но в моих мечтах телефонная связь должна быть односторонней, исключающей возможность общения с "хронофагами", то есть "пожирателями времени", согласно терминологии моих сыновей.
   - Алиночка, дорогая, - раздалось в трубке, - это я, Нина. Извини за ранний звонок, я тебя от чего-нибудь отрываю?
   - Все в порядке, - вздыхаю я с некоторым облегчением. - В данный момент нахожусь в процессе приготовления завтрака и утреннего туалета.
  - Собак уже покормила?
  - Естественно, а то бы они меня бы не подпустили телефонному аппарату.
  - Слава богу, а как дети?
  - Спят еще. Занятия в университете уже закончились, а сессия, о, ужас и кошмар моей жизни, пока не началась, поэтому у всех нас, в основном, у меня, как самой нервной и впечатлительной, небольшая передышка.
  - Не принимала бы ты, девочка, их проблемы так близко к сердцу, пусть сами справляются.
   - Легко тебе говорить, знаешь ведь, что я - "сумасшедшая мать".
   - Поздно, родная, тебя переделывать, да и нет большой необходимости... Алина, я не стала бы тебя беспокоить по пустякам, но у меня неожиданно возникли проблемы со Славой, Вячеславом Александровичем, ты его, наверное, помнишь?
   - Помню, встречались у тебя, такой высокий желчный старик, всегда в костюме и при галстуке.
   - Да, это он. В общем, у нас всех, его друзей, появился повод для волнения. В сложившихся обстоятельствах необходим твой совет и, может быть, твоя помощь. Перезвони мне, как только сможешь, я буду ждать.
  С Ниночкой, двоюродной теткой моего отца, (формально, она мне приходится двоюродной бабушкой, но я ее называю тетушкой) мы большие друзья. Она одинока, так получилось, что самые близкие ее родственники - мой отец и я, а также наши многочисленные троюродные братья и сестры по отцовской линии. Этот звонок заставил задуматься: Ниночка позвонила с утра пораньше, на это нужна причина. Ей не свойственно просто так болтать по телефону и жаловаться на жизнь и болячки.
  Моя тетушка - одинокая женщина семидесяти пяти лет с неиспорченной душой ребенка, свято верящая в торжество доброты и справедливости. Это с одной стороны. С другой стороны - неоспоримым достоинством Нинуши является очень острый ум, светлая голова, полная всяких идей и конструктивных предложений. Что касается меня, тетушка Нина - мой ангел-хранитель, опекающий и любящий всю мою семью и моих животных. При этом возится и одаривает своим вниманием тетушка не только нас, а еще очень многих, совершенно посторонних ей людей, не очень успешных в финансовых делах, не очень благополучных в семейной жизни, имеющих кучу проблем. Но людей милых и порядочных. Основным достоинством Ниночкиных подопечных является то, что они реально нуждаются в помощи. Таких она любит, нянчится и балует.
  Я, не мешкая, продолжила готовить немудреный завтрак (к изысканным блюдам в нашем семействе не приучены, главное, чтобы приготовить и съесть свежим). Одновременно с возней на кухне я прокручивала в голове различные варианты того, что меня ждет на этот раз. Хорошо еще, что во время отпуска эта самая голова была более-менее свободна от проблем по работе. Относительно, конечно, но все же можно надеяться на большую отдачу от мыслительного процесса.
  Кстати, Ниночка по своему характеру и темпераменту очень деятельна, ее дом обычно полон людьми, часто незнакомыми между собой, но, главное, симпатичными хозяйке. Сама она редко покидает свое жилище из-за плохого зрения. Операцию по восстановлению зрения она не признает категорически, да и врачи не дают абсолютной гарантии успеха, поэтому со всеми проблемами, в основном, проблемами своих подопечных, Нинуша вынуждена справляться, не выходя из дома.
  Наконец, картошка пожарилась, сосиски сварились, салат из свежей капусты с огурцами заправлен подсолнечным маслом и украшен свежей зеленью, хлеб порезан, стол накрыт - я отправилась будить моих студентов.
  Легче сказать, чем сделать: такое впечатление, что они опять полночи сидели за компьютером, благо теперь у каждого из них в личном пользовании - по собственной машине. Понятно, что, как все так называемые "ботаники", они так бы и сидели за мониторами круглые сутки, да вот беда: мама не разрешает. И все из-за своего дурацкого пристрастия к организованной жизни и соблюдению режима питания. В университете тоже, как ни прискорбно, приходится время от времени появляться. Ох, тяжела жизнь молодого студента: нет тебе покоя ни в институте, ни дома!
  У меня сложилось устойчивое мнение, что компьютеры - члены нашего семейства, которые хотят кушать и потребляют немалую часть бюджета: постоянно требуются расходные материалы, новейшее программное обеспечение, замена комплектующих деталей на детали более современные. И так до бесконечности. Куда там, за всеми новинками угнаться нереально. "Зачем?" - задаю я вполне резонный вопрос. По-моему, умные машины и так работают просто замечательно, и нет большой необходимости постоянно тратить столько денег на их усовершенствование. Но это в нашем доме просто не обсуждается: парни будут ходить голодные и босые, но достанут для своих компьютеров все самое, самое лучшее.
  Преподаватели, в университете, по их мнению, совсем отстали от жизни, объясняя какие-то древние теории и пользуясь программами столетней давности.
  При таком отношении со стороны собственных детей я уже и сама чувствую себя замшелой и отставшей от современной жизни, но виду не показываю, трепыхаюсь и стараюсь соответствовать веяниям времени. Основные усилия направляю на то, чтобы в нашем доме соблюдался элементарный режим. Труда, отдыха, и питания, по мере возможности.
  Моих студентов удалось разбудить почти сразу. Это обнадежило и прибавило бодрости.
  Они с недовольным видом побрели к своим компьютерам, но были перехвачены по дороге, направлены мыть руки и завтракать. Смотреть на них, как всегда по утрам, было грустно - лица с зеленоватым отливом, аппетит отсутствует. Я подумала, что каждое утро ловлю себя на мысли, с каким удовольствием переколошматила бы эти компьютеры и вынесла их останки на помойку.
  - Мам, это кто тебе в такую рань звонил, отец что ли? - спросил старший сын Тимоша, Тимофей Иванович. Этот молодой человек не похож ни на одного из родителей, слишком яркой и выразительной внешностью он обладает. При этом жутко стеснительный, не любящий тусовок и всяких "расслабонов" в молодежных компашках. Учится, как и младший брат в университете, но главное увлечение в жизни - компьютеры и все, что с ними связано.
  Это он о главе нашего семейства, Иване Васильевиче, который в горах был занят астрономическими наблюдениями. Ему, естественно, как нормальному "советскому" человеку в Испании очень нравилось, да и командировочные там достойные, не то, что зарплата здесь, по месту основной работы.
  Ванюша не любит уезжать из дома надолго, так как не без основания боится оставлять нашу большую команду без присмотра единственного в семье здравомыслящего человека, то есть себя самого. Но что делать, работа есть работа.
  - Нет, Тима, звонил не он, - ответила я. - Ваш отец звонил вчера вечером, доложил, что жив и здоров и что у него все в порядке.
  - А что там может быть не в порядке, подумай, мам. Красота сейчас в Испании, дождей в горах нет, настоящее нормальное жаркое лето. Работа - не бей лежачего. Ночью за звездами наблюдает, днем отдыхает, - проворчал младший сынуля, худенький светловолосый паренек, мой Володечка. Этот похож и на папу, и на маму. В нашей семье - он самый умный, не в обиду всем остальным будет сказано. Жизни не стало, как только этот ребенок начал говорить: переспорить его было просто невозможно. Он владел логическим мышлением так, что, во-первых, заставлял оппонента себя выслушать, а во-вторых, согласиться с его доводами. При этом готов был спорить бесконечно, доводя противника до исступления своим ангельским терпением. В детском саду он добился права (единственный из группы) не есть то, что ему не хочется. И заставил с собой считаться, и даже уважать, хотя основными словами общения воспитателей и нянь с малыми детьми были слова: "идиоты" и "придурки".
  - Знаешь, Володечка, я тебе скажу, что не каждому нравится по полгода жить вдали от семьи, даже за границей, даже если хорошо платят, - я сделала попытку доказать, что глава семьи не прохлаждается в командировке, а усердно работает. - А потом, не такие уж там, в местном университетике заманчивые условия для приглашенного специалиста, если они из России астрономов приглашают. Своим-то больше платить придется. Да и народ у нас народ очень образованный, квалифицированный и неприхотливый: ту работу, с которой у них двое с трудом справляются, наши люди выполнят в одиночку и за одну зарплату. Причем таких специалистов, милые мои, как наш отец, еще поискать. Да еще он и за шофера и за грузчика, сам на джипе с горы на гору инструменты перевозит, устанавливает их, налаживает и наблюдения проводит.
  - Ну и зачем так мучиться?
  - Затем, дорогой. Интересно ему, да и деньги нам не помешают. А местный университет, выделив деньги для строительства учебной обсерватории, заинтересован в тщательном подборе места. Для этого нужно провести подробное изучение астроклимата - комплекса необходимых условий для наблюдений звезд и галактик. С этой точки зрения две соседние вершины могут существенно отличаться. Ванюша должен за время своих наблюдений выбрать оптимальное место для обсерватории: с помощью переносных инструментов выявить, на какой горе условия для будущей обсерватории лучше. Выполняет работу не двух, а трех специалистов один выполняет. Повезло экономным испанцам, чего уж там: у них тоже на фундаментальную науку особых денег в бюджете не предусмотрено.
  - Ну, уж с деньгами у них должно быть все в порядке, - буркнул Володя.
  - Не скажи. За рубежом часто практикуется, что астрономические обсерватории строятся на деньги спонсоров, которые хотят таким образом увековечить память о себе. Вот и образование у них за практически все платное, а результат - не лучше нашего.
  - Ты, мам, намекаешь, что мы не ценим бесплатного образования? Надоели уже такие разговоры. Это на первых курсах все студенты стараются, подметки рвут, зубрят целыми днями, а на старших курсах давно уже все сами себя образовывают.
  Спорить мне не хотелось, потому что это было бесполезно, мы говорили на разных языках. Очевидно, что тех, кто не умеет виртуозно обращаться с компьютером и не так легко схватывает на лету новую информацию, наша молодежь считает отсталыми людьми, не желающими шевелить мозгами.
  С одной стороны, им можно позавидовать: столько всего умеют в юном возрасте. А с другой стороны об общем культурном уровне (посещении консерватории, театров или литературных вечеров, к примеру) говорить, явно, не приходится. Преуспевание в одном за счет отставания в другом. Чему уж тут завидовать...
  Я вышла с кухни и взяла трубку радиотелефона (очень удобно: c ним можно даже по саду ходить и разговаривать) и набрала номер Ниночки.
  Она тут же откликнулась:
  - Алиночка, привет еще раз, а что это у тебя так собаки заливаются?
  Я прислушалась и выглянула в окно: к почтовому ящику, подвешенному рядом с калиткой, неторопливо приближался почтальон, пожилой ветеран войны и труда. У нас почти все почтальоны в поселке - пенсионеры, платят им копейки, зато целый день приходится волей не волей проводить на свежем воздухе.
  Почтальон подождал, когда все собаки соберутся у забора и перестанут лаять. Затем он стал внимательно рассматривать притихших собак, и, разобравшись, кто из двух шоколадных есть старшая Робби, протянул ей газету. Роберта ловко выхватила корреспонденцию и побежала по дорожке к дому, а две другие собачки, как эскорт, с двух сторон, проводили ее до крыльца. Тут я должна была немедленно (в противном случае газету могли порвать и обслюнявить) впустить всех, забрать газету и оделить опять же всех так славно потрудившихся на благо семьи лабрадоров кусочками лакомства - так уж у нас было заведено. Почтальон еще постоял у калитки и полюбовался тем, с какой готовностью собаки помогают по хозяйству.
  - Все в порядке, - ответила я в телефонную трубку. - Собаки почту принесли. Правда, немного пожевали в азарте, да мне не привыкать!
  - Ну, ты с ними скоро совсем обленишься, все тебе принесут и подадут. Лина, если без шуток, у меня разговор не телефонный. Не могла бы ты сейчас ко мне подъехать. Со Славой просто беда, мне одной с этим не разобраться.
  - Что, вот так сразу и ехать?
  - Как можно скорее, пожалуйста, поторопись.
  Я поняла, что делать нечего: придется мчаться на Рязанский проспект, Нинуша зря меня тревожить не будет. Отгоняя всякие мрачные мысли, заглянула в соседнюю комнату и предупредила детей, куда я еду. В ответ не услышала ни звука - очевидно, ребята были полностью погружены в созерцание экранов своих мониторов. Наскоро перекусив, я быстро загнала всех собак домой, так как они у нас на участке одни без присмотра не гуляют. Схватила рюкзачок (следуя молодежной моде, хожу с рюкзачком вместо сумки, что очень удобно) с деньгами и проездными документами и выбежала из дома.
  Уже через час с небольшим я прибыла на место и позвонила в дверь своей беспокойной тетушки. Нинуша меня сразу потащила в комнату и знаками попросила не выдавать своего присутствия. Она имела ввиду мой слишком звонкий голос (у нас в деревне такой голос является большим плюсом, ведь часто приходится, к примеру, созывать собак или переговариваться с соседями через забор, не сходя с крыльца).
  - Тише, Лина, Слава сейчас звонит к себе в институт, не будем ему мешать говорить по телефону, а я пока тебя вкратце введу в курс дела.
  - Слушай, Нинуша, неужели он еще работает, ему же под девяносто.
  - Что ты, конечно, работает. Ему всего лишь восемьдесят шесть. У Славы - светлая голова, он - профессор, лауреат государственной премии, заведует лабораторией в академическом институте. Кому ж еще работать?
  - Ты говорила, что у него недавно жена умерла?
  - Да, несколько месяцев назад. Через нее-то я с Вячеславом Александровичем и познакомилась, давненько это было. Светлая память Александре Тихоновне, дружили с ней с институтских времен. Такая была женщина замечательная, скромная, добрая, заботливая, Славочка с ней жил, как у Христа за пазухой. С тех пор как ее не стало, он сам не свой, я даже боюсь, не сдвинулся ли он немного с горя. Говорят, правда, что он уже пришел в себя, смирился, много работает: готовит очередную монографию к печати, руководит аспирантами.
  - А почему он со своими проблемами к тебе обратился?
  - Сама не ожидала. По-видимому, у него не так много друзей, вот и вспомнил про меня: сегодня ни свет, ни заря возник у меня на пороге, и сразу к делу. Я даже рот раскрыла, не ожидала, что в его возрасте можно так запросто мотаться по всей Москве. И ведь как держится, какая осанка, ходит без трости, зрение хорошее, можно просто позавидовать таким физическим кондициям. Не то, что я со своими глазами, как слепой котенок, без посторонней помощи никуда не гожусь.
  - Не отвлекайся, дорогая тетя, ближе к делу.
  - Ну, так вот, с утра сегодня приезжает ко мне Слава, сам как в воду опущенный. Говорит, что промучился с вечера, не сомкнул глаз, и так с недавнего времени каждую ночь. Что-то мешает ему заснуть, то ли чье-то присутствие, то ли какое-то наваждение. В общем, не жизнь - сплошная нервотрепка, стал бояться оставаться один.
  - Естественно, жена умерла, пока еще он с этим свыкнется! Детей вот не удосужился завести, чтобы на старости скрашивали существование. Я думаю, Нинушечка, ты зря, милая, разволновалась, у него все потихоньку образуется, дай время.
  - Слушай дальше, Алина, не перебивай. Понимаешь, может быть, это проявление мужского эгоизма, но поначалу, после смерти жены он как-будто и не очень переживал, внешне был абсолютно в норме. Еще больше ушел с головой в свою науку. Только через месяц, передаю тебе близко к Славиному рассказу, он стал чувствовать, что в его пустой квартире что-то происходит, будто бы он в ней не один. Вызывал милицию, объяснял, что в его квартире кто-то бывает посторонний, что это чувствуется, что вещи не на своих местах и так далее. Ну, милиционеры что-то проверили и сказали, что замок, кстати, довольно непростой, никто не взламывал. Посоветовали получше следить за ключами. Больше на его вызовы не приезжали. Велели поставить квартиру на охрану и без этого не морочить голову занятым людям. При этом Слава утверждает, что в его квартире после смерти жены никто из посторонних не бывал. Он и сам никого не хотел видеть, даже немногочисленных друзей и родственников, вообще ценит свое время. Остались у него какие-то родственники со стороны жены, так Слава с ними разругался, потому что, говорит, они ждут, не дождутся, его смерти, когда можно завладеть квартирой.
  - У него просто мания преследования!
  - И есть причина: он одинок, беззащитен. А квартира у Тихомировых - лакомый кусок для любого: просторная, светлая, находится в тихом центре. Он на этот кооператив когда-то много лет в секретных НИИ отпахал.
  - А как же он там один хозяйничает?
  - Говорит, два раза в неделю при нем приходит женщина, убираться, та самая Аля, которая еще при Александре Тихоновне помогала по хозяйству. Ей он доверяет. И мне. Больше никому. Так сегодня прямо с порога и заявил, что мол, я - его единственный друг. А поскольку в его квартире небезопасно (ты представляешь, как формулирует!) - он поживет у меня, пока все не прояснится. Первая моя реакция, в мыслях, конечно, была: "Какого лешего на меня эта напасть свалилась?"
  - А что, Нинуша, может проясниться со временем, и в течение какого промежутка времени это будет проясниться, как он себе это представляет? - я почувствовала некое раздражение.
  - Не знаю, я просто выбита из колеи. Нет у меня достаточно сил, чтобы тянуть эту ношу. Жуть какая-то! Мне-то это зачем? Конечно, все мы люди и должны друг друга поддерживать. Тем более Слава - очень уважаемый человек в научном мире, и раньше мы с ним очень мило общались. А сейчас у каждого из нас своя жизнь - я не очень понимаю, ну чем я могу помочь. Замуж я за него не собираюсь, даже фиктивно. Позволить ему занять мою гостевую комнату на неопределенное время я тоже не могу. У меня часто останавливаются родственники и знакомые из других городов, ты в курсе: все знают, что у меня можно всегда погостить в Москве.
  - Да, повезло тебе.
  - В общем, - продолжала тетушка, успокаиваясь, найдя во мне поддержку, - хотя Вячеслав очень категоричен и настаивает на своем решении укрыться от своих напастей на моей жилплощади, с моими планами это никак не согласуется. Я решила, что надо помочь ему во всем разобраться, и тогда он освободит меня от своего присутствия, правда? Согласна?
  - Не представляю, чем ты можешь ему помочь?
  - Вот об этом, Алиночка, я хочу попросить тебя. Здесь надо действовать по-возможности аккуратно, с хитростью, но так чтобы он ничего не заподозрил. Твое честное лицо и твоя незаинтересованность в происходящем, все это очень может пригодиться.
  - Ты о чем?
  - Я вот к чему веду: у Славы в институте сегодня в три часа дня - расширенное заседание ученого совета. Вячеслав там должен быть, но боится выходить их дома. Говорит, что на него могут по дороге напасть, что уже это случалось, в общем, несет какой-то бред, и сам в него верит. Не выйдет на улицу, видишь ли, из моего дома без крайней необходимости. Ты можешь представить, сколько это может продлиться?
  - А, может быть, он, таким образом, хочет сэкономить на питании и обслуживании. Он же всегда был довольно прижимист. Подумай, он даже детей не завел, не мог себе позволить лишних расходов!
  - Ну не язви, не надо наговаривать на пожилого человека. Тем более что он не представляет себе существования без своей работы. Давай лучше придумаем, как нам его сплавить на заседание. В институте мне пообещали что-нибудь придумать с временным жильем, а потом уговорить его поменять квартиру на меньшую с доплатой. Всю материальную сторону проблемы решать будут сами, возможно, с помощью материальной поддержки соответствующего фонда института. В общем, они заинтересованы и согласны оказать посильное содействие...
  
  Глава 2
  
  - Дорогая тетушка, ты уверена, что нашему старику не чудится всякая чертовщина: и "полтергейст", бесчинствующий в квартире, и похищения с покушениями на его бесценную для науки жизнь?
  - Милая, уверена, что ничего смешного не происходит. Я пока еще ничего не понимаю и ни в чем не уверена, кроме того, что нам, двум пожилым людям, в этом деле без твоей помощи не обойтись. Вспомни, как мы с тобой, не выходя из дома, раскрутили проблему твоего соседа Толика Шишкина, когда у него два года назад машину украли по наводке. Оказалось, что мы с тобой на пару очень даже ничего соображаем. В данный момент у меня такое предчувствие, что мне нужно, даже необходимо во всем этом разобраться. Иначе я не смогу спокойно жить дальше.
  - Ой, как же мне не хочется в это вникать! Просто скулы сводит, как подумаю, что придется предпринимать какие-то лишние телодвижения. Ты не представляешь, в каком я сейчас расслабленном состоянии. У меня отпуск, и этим все сказано!
  - Подожди, не горячись. Может быть, от нас ничего и не потребуется ничего особенного. Так, подумать немного, кое-что проанализировать.
  - Кстати, родная, откуда наш милейший Вячеслав Александрович мог узнать про наше удачное расследование?
  - Ничего он, естественно, не знает. Просто так все перевернулось в его жизни за последний месяц, что в окружающих ему стали чудиться враги, готовые на все ради его квартиры. Славе ничего не оставалось, как обратиться за помощью к человеку, которому доверяет больше других. А я, как скорая помощь, откликаюсь по первому вызову.
  - Да, вся Москва об этом знает.
  - Я подумала, - продолжала тетушка невозмутимо, - что проблему нужно решать, раз так случилось. Естественно, если мы с тобой почувствуем, что дело пахнет криминалом, и мы можем нечаянно впутаться во что-либо нежелательное или опасное, я найду способ передать все, что мы накопаем, более компетентным людям, возможно, связанным с правоохранительными органами. Но прежде, чем обращаться за помощью в официальные органы, надо все тщательно проанализировать так, чтобы факты, подтверждающие Славины опасения, если их удастся обнаружить, убедительно говорили сами за себя.
  - Что ж, мне возразить нечего, - кисло кивнула я.
  - Подожди, пожалуйста, здесь на кухне, я представлю тебя нашему профессору, а там сообразим, что делать дальше. Тебе он понравится. Увидишь, какой это неординарный человек!
  Я молча решила подчиниться и посмотреть, как дальше будут развиваться события. Хотя в мои планы совершенно не входило начинать свой отпуск с таких дел. Мне мечталось, что, наконец-то я, предоставленная самой себе, свободная от пристального внимания начальства и сослуживцев, проведу лучшую часть лета за городом, качаясь в гамаке и предаваясь легким философским размышлениям о смысле жизни. Но те же мудрые философы учат нас никогда не спешить с выводами, быть терпимыми к окружающим, уважать старших, и этим заповедям в данный момент я должна подчиниться.
  - Нинон, вы где, - раздался бодрый голос, и в кухню величаво вступил высокий худой старик с густой седой шевелюрой, немного похожий на римского патриция. Вид у него был очень впечатляющий и внушающий некоторый трепет, тем более что я подсознательно испытываю почтение к людям умным и образованным. Тем временем старик удобно устроился на видавшей виды кухонной табуретке и вопросительно поглядел на меня:
  - Мы знакомы, милочка?
  - Славочка, - подала голос моя тетушка, немного волнуясь. Ей очень хотелось, чтобы я произвела на Тихомирова благоприятное впечатление. - Позволь тебе представить мою двоюродную внучку Алину Павлову. Она, представь себе, тоже физик, точнее астрофизик, тоже работает в академическом институте, при этом растит двух мальчишек-студентов.
  - Позвольте, Нинуша, по-моему, вы нас когда-то знакомили...
  Ну, конечно же, вспомнил, это было на праздновании вашего юбилея пятнадцать лет назад. Наслышан, наслышан... Нинон о вас, деточка, самого высокого мнения.
  - Да, Вячеслав Александрович, - пролепетала "деточка", немного смутившись от такого пристального разглядывания. - Я вас тоже прекрасно помню. Кроме того, стараюсь быть в курсе ваших научных работ, они очень впечатляют размахом и, вообще, достаточно известны в определенных кругах...
  - Полно, полно, милочка, мои труды интересны только узким специалистам.
  - А Линочка как раз специалист и есть, правда, не совсем узкий. И, знаешь, очень интересуется вашим сегодняшним семинаром в институте. Поэтому она позвонила и попросила меня о встрече с тобой. Хочет узнать поподробнее, какова повестка заседания, можно ли на нем поприсутствовать.
  - А откуда, простите, такая осведомленность о нашем семинаре?
  - Все очень просто. К нам в институт, как обычно, поступают приглашения на научные заседания из различных организаций, работающих в смежных с нами областях. Эти приглашения регулярно вывешиваются на доске объявлений. Ну, чтобы все желающие могли заранее ознакомиться с повесткой и заблаговременно заказать пропуск.
  У меня же в настоящий момент возникла проблема из-за того, что я уходила в отпуск, замоталась с делами, и пропуск на этот семинар не заказала. Сегодня вспомнила с утра. Очень захотелось поприсутствовать на заседании. И вот я здесь, по совету своей тетушки, хочу выяснить свои перспективы в разрешении этой маленькой проблемы.
  - Знаете, милая, а ведь я могу вам помочь. Мне только что перед вашим приходом звонили из института, передали, что очень ждут меня на заседании: вступительное слово посвящено памяти академика Сельмановича, а я являюсь основным докладчиком. Но, боюсь, из соображений моей безопасности я вынужден буду отказаться. Сейчас я вам поясню, в чем дело.
  - Слава, я уже кратко ввела Алину в курс твоих не очень веселых проблем. Мы чуточку поговорили и подумали, что вам вместе надо ехать на заседание. Линочка будет тебя сопровождать и приглядывать за тобой по дороге. Просто удивительно, как все совпало, я имею в виду ваши общие интересы.
  - Позвольте мне, дорогие женщины, выразить удивление такой стремительности в решении серьезных вопросов. Иногда мне кажется, что доверься женщине, и все сведется к болтовне, извините, не имел в виду ничего личного. Вы, дамы, большие мастерицы любое дело превратить в сущую чепуху, пардон еще раз. Дело-то у меня серьезное, касается моей безопасности, а вам все шалтай-болтай.
  - Извини, Славочка, что обсуждали твои проблемы за спиной. Просто, Линочке можно полностью довериться и все рассказать. И она может быть очень хорошей помощницей всем нам.
  - Ладно, я, наверное, немного погорячился, нервы, видите ли, в последнее время, проклятые нервы не дают мыслить трезво и взвешенно. Но у меня есть уважительная причина. Вы, милочка, наверное, в курсе, что некоторое время назад я похоронил жену, с которой прожил более пятидесяти лет, и остался совсем один. Александра Тихоновна тяжело болела, правда, недолго. Мне кажется, ей бы жить, да жить, однако, Господь распорядился иначе. Забрал ее у меня. Только сейчас до меня доходит, что я остался совсем один. Это так несправедливо! Ведь возраст у нее не такой уж большой был - она меня на добрый десяток лет моложе. - Старик немного помолчал. - В начале года вдруг заболела, моя Шурочка. Слегла, и больше не вставала. Это было очень тяжело и морально, и физически. Хорошо еще, что нам согласилась помогать по дому давняя знакомая, Алевтина Михайловна. Почти бескорыстно, практически за копейки, по старой дружбе. И потом, когда Шурочка окончательно перестала вставать, Аля, кстати, очень аккуратная набожная женщина, продолжала нам помогать. Мы держались и до последнего времени надеялись на благополучный исход, помнишь, Нинон, ты еще навещала Шурочку незадолго до кончины. Моя женушка тогда была в полном сознании и чувствовала себя относительно неплохо.
  - Помню, помню, Славочка, но мне показалось, что в тот день она все время о чем-то беспокоилась.
  Во время разговора Ниночка потихоньку сновала по кухне, накрывала на стол, ставила чайник на плиту.
  - Да это беспокойство, дорогая Нинон, было ее обычным состоянием во время болезни.
   - Ну да, конечно. Поэтому я постаралась ее отвлечь от тревожных мыслей и перевела разговор на наших хороших знакомых. Мы немного посплетничали, она отвлеклась, повеселела, и после укола медсестры заснула. Я ушла. К сожалению, больше я живой Шурочку не видела.
  - Извините, Вячеслав Александрович, а что говорят врачи, от чего умерла ваша жена? - вмешалась я в рассказ.
  - Знаете, голубушка, у врачей один диагноз - от старости. Но я не согласен. Уж больно внезапно она заболела и сразу стала чахнуть, таять прямо на глазах. При этом в больницу на обследование ложиться не хотела, говорила, что там ее уморят. Наш участковый врач в такой ситуации тоже никакого определенного диагноза так и не поставил. - Он опять помолчал. - Сейчас, по прошествии некоторого времени, я думаю, что, по-видимому, ничего сделать было нельзя. Стараюсь относиться ко всему по-философски. Недолго осталось и мне, скоро мы с Шурочкой встретимся там, на небе. Если бы вы знали меня поближе, поняли бы, что такая сентиментальность мне не свойственна. А, да ладно, ведь я пока на здоровье не жалуюсь, беспокоит меня другое.
  - Вам, наверное, не нужно объяснять, - продолжал старик, - что у меня, как у ученого, очень развита интуиция. Я с недавних пор чувствую вокруг себя какую-то возню.... И еще я не верю в случайные совпадения, особенно, когда их слишком много... Последней чашей, переполнившей мое терпение, было нападение на меня недавно при выходе из дома. С тех пор я боюсь, и не без оснований, сам не знаю чего, хотя я не из трусливых.
  - Дорогой Вячеслав Александрович, - прервала я грустные излияния старика, - у меня предложение: мы сейчас едем с вами в институт на семинар, а по дороге вы мне все расскажете, а потом после заседания соберемся вместе и спокойно все обсудим.
  - Вы считаете, нам надо ехать? Да, конечно, это идея преотличная. Подождите немного, сейчас я соберусь и поедем. Не будем мешкать, я очень не люблю опаздывать, лучше выйдем немного загодя.
  Во время беседы мы все трое не забывали закусывать вкуснейшими пирожками, запивая их ароматным кофе, что придало нашей кухонной беседе оттенок праздничности. Моя тетушка старалась, чтобы все, кого она привечает, уносили с собой самые приятные впечатления о времени, проведенном в ее доме.
  - Что ж, Нинон, готов еще раз констатировать, что ваше с Алиночкой предложение очень соблазнительно и очень кстати. О пропуске, милочка, можете не беспокоиться, я вас проведу. Да, решено. Мы едем!
  Кстати, Нинон, я надолго с вами не прощаюсь, сейчас поеду в институт, раз у меня появился провожатый, но с вами не прощаюсь. Милые женщины, вы не представляете, как все обрадуются! Да и я за эти несколько дней вынужденного сидения дома успел соскучиться по своим подопечным. Эх, молодежь, смейтесь, смейтесь, не понять вам старика...
  Молодежь радостно переглянулась и усердно закивала, соглашаясь, что все замечательно устроилось. При этом я с трудом отбилась от свертка с пирожками на дорожку, и мы вышли из дома.
  До института добрались без приключений, не считая того, что у меня начала болеть голова от потока наставлений и беспрерывной критики всего, что попадалось Вячеславу Александровичу на глаза. Он был необычайно оживлен и бодр, и я сообразила, что давно у старика не было такой благодарной аудитории. Он просто сыпал афоризмами, блистал точностью наблюдений. Все бы неплохо, да я была в тот момент не в состоянии оценить остроумного собеседника. Мысли мои находились в другом месте: я думала о том, чем сейчас занимаются мои мальчики, мои собаки и, конечно же, муж Ванечка. Скучает ли в своей Испании, думает ли о нас так часто, как мы о нем.
  Старик тем временем продолжал о чем-то рассказывать, а мне стало немного жалко его безответных сотрудников и аспирантов: вероятно, подобное им приходится выслушивать достаточно регулярно. Что ж, немного привыкнув, можно просто не обращать на это внимание.
  А в актовом зале академического института, куда мы прибыли без всяких задержек по дороге (кроме небольшой словесной потасовки с охранником на входе в институт - пропуска у меня все-таки не было), царило оживление. Маститые ученые, убеленные сединами и гордо носящие академические звания, радостно окликали друг друга, хлопали по плечам, пожимали руки. Не забывая поглядывать вокруг себя, делились впечатлениями о заграничных симпозиумах и, естественно, последних новостях в науке. Ученые рангом пониже вели себя поскромнее, уважительно толпились рядом с живыми классиками - академиками и лауреатами престижных премий.
  У меня есть дурацкая привычка сопоставлять между собой поведение людей и животных. Частенько это самое поведение до смешного похоже. Иногда я просто попадаю в неловкое положение, если, не сдержавшись, начинаю озвучивать окружающим свои наблюдения. Мои близкие посмеиваются, вот, мол, опять будет нас со своими собаками сравнивать. Это сравнение, конечно, происходит чаще всего ввиду накопленного мною достаточного наблюдательного материала.
  Собрание ученых тоже не было исключением, и все напоминали большую стаю. Я, как любительница книг о жизни и поведении животных с элементами психологии, представила, что передо мной стадо орангутангов, кстати, славящихся своей миролюбивостью и интеллигентностью, что бы про них не говорили. Так вот, более молодые животные, приветствуя, обязательно кланяются вожакам, и чем ниже их ранг в стае, тем глубже поклон. Так они дают понять, что готовы подчиниться старшим и принимают правила поведения, принятые здесь.
  - Так вот почему, - подумалось мне, - некоторые из ученых мужей так усердно и низко кланяются, а другие удостаивают окружающих лишь небрежным кивком.
   Молодежи, к которой причислили и меня ввиду незначительности моих заслуг перед физикой, а также "относительной" молодости, практически не было видно. Женщин тоже было мало, а те, что присутствовали, были одеты и причесаны очень скромно. Таков стиль академических ученых дам, преданных делу служения науке. Подчеркивалось то, что женщина, преданная науке не должна заниматься всякими пустяками, отвлекающими от Дела.
  Я, экипированная в более-менее сносные шмотки и чуть подкрашенная, вынуждена была ловить на себе одобрительные взгляды бодрых старичков, называющих друг друга, как в молодости, уменьшительными именами. Меня все эти "чудачества" немного растрогали. Вспомнилось чье-то утверждение, что ученым для продуктивной работы нужно время от времени собираться вместе и роиться, как пчелам. Очень правильно подмечено...
  Есть надежда, что несколько научных проектов возьмут да и родятся после сегодняшней встречи единомышленников!
  Вячеслав Александрович преображался прямо на глазах. Он уже даже отдаленно не напоминал несчастного старика, недавно похоронившего жену, и которого неизвестные негодяи всеми силами пытаются обобрать и выселить из квартиры. Поминутно с кем-то здороваясь, отвечая на бесчисленные вопросы и приветствия, он разрешил мне не сопровождать его, так как ему надо было о многом переговорить с коллегами. Я освободилась до конца заседания. Для Вячеслава Александровича в родном институте воздух казался просто живительным, и вообще здесь, в режимном институте и родных стенах, он чувствовал себя в полной безопасности и очень комфортно.
  Я радостно кивнула и стала оглядываться в поисках знакомых лиц. Академики и классики меня не интересовали. Я думала, что, может быть, здесь затесался кто-нибудь из однокашников по университету. Пока никого не удалось встретить, правда, народ все время подходил, и места в зале заседаний с колоннами и добротными бархатными креслами постепенно заполнялись. Я не спешила занять удобное место, так как боялась пригреться и задремать раньше времени - вот в тот момент, когда пойдут доклады и погасят свет (чтобы показывать слайды и, как модно теперь, фильмы с помощью компьютерных технологий), тогда можно и расслабиться, и вздремнуть. Но вздремнуть так и не пришлось, потому что заседание оказалось на редкость интересным.
  На кафедре появился председатель, отодвинул за ненадобностью микрофон, и хорошо поставленным лекторским голосом объявил заседание открытым. Затем последовало оглашение текущей повестки дня, и был приглашен первый участник, член оргкомитета, чтобы выступить с приветственным словом. Торжественная часть длилась около часа, за это время множество докладчиков поделились своими воспоминаниями о жизни и деятельности дважды Героя Социалистического труда академика Сельмановича, которому посвящалось сегодняшнее заседание.
  Вячеслав Александрович был посажен в первый ряд, беспокоился и вертелся, как на иголках. Наконец, дошла очередь и до него. Говорил он здорово, речь его была оригинальна и остроумна, благодарная аудитория слушала с большим вниманием. Периодически кто-то из стариков не выдерживал и со своего места пытался комментировать рассказ. Воспоминания плавно перетекали к временам зарождения атомной физики в нашей стране, к работе во время эвакуации, когда часть наших ученых двигала советскую науку в Ашхабаде. Уже тогда, как следовало из доклада, молодой Сельманович привлекал к себе внимание маститых ученых своим энтузиазмом и самоотверженностью, работая над созданием атомного потенциала нашей страны. Естественно, из речи докладчика вытекало, что Вячеслав Александрович был одним из самых активных участников описываемых событий, на чем постоянно он акцентировал внимание аудитории. Правда, ни один из докладчиков, которых я выслушала с большим интересом, не страдал излишней скромностью, скорее все было наоборот. Короче, как и везде, сам себя не похвалишь, никто тебя не заметит. Ученые, как и дети, всегда очень отзывчивы на внимание и доброе слово, но и распустить павлиньи хвосты, красуясь друг перед другом, совсем не прочь.
  Тем временем начались научные доклады, которые перемежались вопросами из зала. Периодически вспыхивали дискуссии, причем часто противоположные стороны спорили с большим энтузиазмом, не слушая друг друга. Оглядываясь вокруг, я отметила, что лишь "компьютерная молодежь" позволила себе расслабиться и не слушать все подряд, тихо занимаясь своими делами, периодически кидая взгляд на сцену. Сотрудники постарше, а также строгие на вид ученые дамы внимали докладчикам самозабвенно. Все это казалось удивительным, если вспомнить о нищих зарплатах и вечном отсутствии денег в научных лабораториях. Подтверждался известный афоризм о том, что научные работники - те, кто удовлетворяет свои интересы за счет государства. Надо признать, что наше государство никогда не было особенно щедрым к людям науки.
  Я сидела и ждала конца заседания, чтобы, в соответствии с нашим с "коварным женским" планом, отговорить Вячеслава Александровича переселяться к Ниночке. Про себя я заранее подыскивала необходимые аргументы. Красноречия, в мыслях, естественно, мне прибавляло следующее соображение: Нинуше грозит на длительное время остаться в полной изоляции от любимых друзей и родственников. В самом деле, ну кто же к ней поедет с визитом, если там поселится такой экземпляр. Терпеть старика, конечно, можно, но недолго. Мне стало немного жаль милейшую Александру Тихоновну, прожившую с профессором более пятидесяти лет. Может быть, она и умерла оттого, что закончился лимит терпения. К старости у многих портится характер, и они начинают срываться на самых близких и безответных. А ведь в молодости, судя по рассказам, счастливые супруги Тихомировы вели активный образ жизни, даже занимались альпинизмом, спускались на байдарках по сибирским рекам и были очень счастливы.
  Тем временем заседание объявили закрытым, довольный Вячеслав Александрович подозвал меня и увлек по коридору по направлению к лаборатории, в которой он работает. По пути к его кабинету меня не покидала мысль о том, с каким удовольствием я потихоньку смылась бы домой. Но ведь нельзя же бросить родную тетушку в трудном положении, она со мной так бы не поступила...
  Сотрудники, тем временем радостно улыбаясь, выстроились в очередь на обсуждение накопившихся вопросов. Чувствовалось, что какое-то время они заведующего на работе не видели. При этом заместителя, который мог бы подписывать бумаги и решать вопросы в его отсутствие, Вячеслав Александрович не назначил. Наверное, отчасти от ревности и нежелания делиться властью, а отчасти из-за привычки самому вникать во все мельчайшие детали научного и производственного процесса. Даже в том случае, когда этот процесс отлажен, и излишнее внимание начальства лишь тормозит работу.
  Я была представлена присутствующим сотрудникам лаборатории, как хорошая знакомая Вячеслава Александровича, которая любезно согласилась сопровождать их начальника и просто помогать, если потребуется. На меня никто не обратил особого внимания, чему я была только рада.
  Оказалось, что вся лаборатория размещается в трех комнатах. Кроме того, Вячеславу Александровичу полагался отдельный кабинет с секретаршей в предбаннике. В этот кабинет мы все переместились. Одновременно начальник не уставал указывать подчиненным на то, что в отсутствие заведующего нужно не забывать убираться в кабинете, что много пыли, что один светильник перегорел, и никому нет дела до элементарных вещей. В общем, что пора прекращать разгильдяйничать и приниматься за дело.
  Я в очередной раз тихо порадовалась, что старик, по-видимому, четко осознает абсолютную необходимость своего ежедневного присутствия на работе. Ему стало теперь абсолютно ясно, что сотрудники всего за несколько дней его "болезни" и при отсутствии должного контроля сильно расслабились, обленились, стали заниматься своими делами в ущерб интересам лаборатории. У самого Вячеслава Александровича, который на работе всегда только работал, на период вынужденного отсутствия предусмотрительно был оформлен бюллетень. Старая закалка - все должно быть по правилам.
  В кабинете остались мы втроем с секретаршей. Она сидела и ждала, когда начальник обратиться к ней. Так и не дождавшись, молодящаяся дама в строгом костюме сообщила нам, что руководство института, посовещавшись с представителями профкома (я не думала, что у нас еще где-нибудь сохранились профкомы), возможно, могут предложить реальный путь решения возникших в последнее время проблем Вячеслава Александровича личного свойства. Тут она понизила голос и доверительным тоном добавила, что возможен выход из ситуации, который при сложившихся обстоятельствах устроил бы всех.
  Вячеслав Александрович, как бы очнувшись, повернул голову к бедной женщине и стал ждать продолжения. Секретарша, смутившись, начала излагать более конкретно. Оказалось, ей поручили донести некую идею до ушей начальника. Идея заключалась в следующем: сотрудники и руководство института, понимая, что их уважаемый коллега и руководитель испытывает определенные временные трудности, полагают, что это может негативно сказаться на работе института в целом. (Я догадалась, откуда у членов профкома такая осведомленность в делах профессора, не иначе Ниночка с ними созванивалась). Секретарша продолжала гнуть свою линию и далее пояснила, что руководство института охотно возьмет на себя хлопоты по решению бытовых проблем своего ведущего сотрудника по обмену квартиры на другую (рядом с работой), вероятно, с меньшей площадью, но с хорошей доплатой. Детали можно уточнить и обсудить с институтским юристом. И, наконец, поскольку у Вячеслава Александровича нет прямых наследников, логично было бы завещать свою жилплощадь институту, точнее фонду поддержки фундаментальной науки, функционирующему на благотворительных началах в родном институте. Этот шаг представляется всем разумным и логичным: и, кроме того, появляется возможность реально обезопасить одинокого человека от квартирных мошенников.
  Я отметила про себя, что у старика темнеют глаза и начинает дрожать нижняя челюсть. От злости он никак не мог начать говорить, впрочем, быстро взял себя в руки и, тщательно подбирая слова, обратился к вжавшейся в кресло секретарше:
  - Я вижу, милочка, что мои проблемы стали предметом всеобщего обсуждения, так сказать, достоянием широкой общественности. Что же это такое? Разве позволено кому-то, пусть даже уважаемой мною дирекции и членам профкома, решать за меня, беспомощен ли я, и могу ли за себя постоять. И что это за завещание такое? Я еще жив, и умирать не собираюсь. Рано мне еще составлять завещание...
  Вы понимаете, дорогая, - продолжал он, постепенно успокаиваясь, - что ваше поведение и поведение тех, от чьего лица вы тут выступаете, неэтично! Не ожидал я услышать такое в стенах своего кабинета, от одного из своих близких сотрудников.
  - Но, Вячеслав Александрович, - возразила осмелевшая секретарша. - Это просто один из вариантов, подлежащих обсуждению. Мы очень заинтересованы помочь вам и внимательно выслушаем ваши предложения.
  - Послушайте, оставьте меня, пожалуйста, на минутку, да не убегайте домой раньше времени. Мне нужно, чтобы все сотрудники были на месте. Все-таки я отвечаю за выполнение научного плана, хочу проверить, много ли вы без меня наработали. Через некоторое время я вызову заместителя. Идите. Мне надо кое-что спокойно обдумать.
  Секретарша гордо выплывает из кабинета, и что-то тихо стала объяснять людям, собравшимся за дверью.
  - Ну что вы на это, милочка, скажете? - обратился Тихомиров ко мне. - Правда, грубая работа? Очевидно, что мне сейчас намекнули, что я давно уже перешагнул свой пенсионный возраст, а также, что на мое место есть куча желающих, и я должен в ответ на сохранение за собой должности пойти на определенные уступки. Кого-то, по-видимому, очень заинтересовала моя "почти бесхозная" квартира. Не знаю, что и делать...
  А ведь без работы я зачахну, в ней - моя жизнь. Все силы и здоровье отданы этой науке. Что же теперь прикажете делать? И к жилью своему я прикипел, я ведь старый человек, и хочу дожить свой век в своей квартире в окружении дорогих и привычных для меня вещей.
  - Я не вижу повода, Вячеслав Александрович, так переживать, - подала я голос. - Будем исходить из того, что вы необходимы институту, и вам хотят создать условия для полноценной работы.
  - Но не таким же варварским образом!
  - Для начала, я думаю, вам надо успокоиться, впрочем, вижу, что вы и так совершенно в норме. Подумайте, ничего же такого страшного не произошло. Ну, напишите вы это завещание в пользу института, ну не все ли вам равно, что будет с вашей квартирой потом. Попробуйте обсудить возможные пути решения своих проблем с юристом, может быть, не с институтским, а по хорошей рекомендации, проверенным. Знакомые помогут вам найти квалифицированного человека. Ведь нельзя же так жить, никому не доверяя.
  - Во-первых, Лина, повторяю, что я не собираюсь умирать, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое и дали возможность работать. Доживете до моего возраста - поймете, что стареет тело, а не душа. В душе-то я молод и полон творческих планов. Во-вторых, я не хочу, чтобы кто-то за моей спиной решал, что мне делать, как поступить, не выношу никакого давления. И, в-третьих, никто не мешает нечистоплотным людям после получения завещания с помощью определенных махинаций объявить меня недееспособным, взять под опеку и переселить в дом престарелых. Как вам такой сценарий?
  - Я думаю, вам нужно сейчас выиграть время, быть может, разумный выход найдется. Главное, конечно, иметь гарантии того, что вас не "уйдут" на пенсию и не вынудят обменять квартиру, где вы прожили всю жизнь. Я уверена, никто насильно с вами ничего сделать не сможет.
  - Хорошо, это вы правильно сказали, спасибо за спокойные и разумные доводы, я, наверное, зря так раскипятился, а вам уже домой пора. Попрошу вас еще немного задержаться в той комнате, где мы обычно собираемся с сотрудниками и пьем чай. Понаблюдайте за ними со стороны, потом я с вами согласую свои впечатления. Идите, я сейчас сделаю несколько звонков, и в зависимости от них решу, что дальше делать. Знаете, в первый раз жалею, что дожил до таких лет. Раньше, я как-то не задумывался о том, что буду нуждаться в чьей-либо помощи и как я при этом буду себя чувствовать.
  Я тихонько выскользнула из кабинета, на меня практически никто не обратил внимания. Кое-кто из сотрудников пил чай за столиком в углу, кто-то сидел на своих местах, не в силах оторваться от экрана компьютера. Все были заняты своими делами, обсуждали проблемы в семье, в частности, кто и куда едет отдыхать во время отпуска.
  Внезапно появился и, протрусив через комнату, нырнул в кабинет невысокий энергичный мужчина. Оттуда сразу раздались приветственные возгласы.
  - Кто это? - спросила я хорошенькую девушку с огромными глазами, по-видимому, аспирантку или дипломницу. Девушка, которую, как оказалось, звали Катя, охотно сообщила мне, что это Чернов Алексей Гаврилович, давний друг и коллега их начальника, заведующий смежной лабораторией. Несколько дней назад вернулся из полугодовой командировки в Шотландию. Очень хороший человек и замечательный ученый. Катя думает поговорить с ним и попросить его быть руководителем ее диссертации на случай, если Вячеслав Александрович не сможет продолжать руководить ее работой.
  Я посоветовала ей не торопиться, но Кате было не до меня, ей хотелось выговориться:
  - Знаете, я так мечтаю устроиться на работу за границу. После защиты диссертации, естественно, раньше не получится. А у Алексея Гавриловича такие связи, такие возможности. Я готова целыми днями пахать, лишь бы защитить диссертацию в срок и отсюда вырваться. Я не москвичка, возвращаться в родной Саранск не хочу. Какая там наука! Никто меня не ждет, а работать где попало после десяти лет учебы в институте и аспирантуре я не собираюсь. Вы посмотрите, кто сейчас идет в аспирантуру: сплошь иногородние выпускники, москвичи же все устраиваются работать на фирмы или в банки, где платят более-менее приличные деньги.
  - Неужели все так печально?
  - Конечно, а то вы не в курсе! Сейчас, чтобы остаться в науке, нужно уезжать за границу, там наших любят, особенно физиков, математиков и биологов. Здесь на зарплату младшего научного сотрудника или аспирантскую стипендию в пятьсот рублей не проживешь, даже имея жилье. А без жилья совсем плохо, все в него упирается, проклятое.
  Тут я с грустью подумала о своих мальчиках - старшекурсниках, похоже, мне придется тянуть и помогать материально до пенсии, не моей, конечно.
  Оглядев милую Катеньку, я отметила, что выглядит она при всех неурядицах совсем неплохо. Один поход в парикмахерскую и косметика на ее личике стоят немалых денег. Очевидно, что здесь, не то, что раньше в тесных институтских коллективах, не принято афишировать свой бизнес и доходы. Остальные сотрудники выглядели скромнее, но не уныло. Видно, что все же народ приспособился к безденежью, как-то вертится и подрабатывает на стороне, продолжая цепляться за науку. Отдельные экземпляры. Что-то будет через несколько лет, когда уйдут отцы-основатели, живые классики? Хочется верить, что и моим детям в науке место найдется, уж очень я с подозрением отношусь к бизнесу, особенно в нашей стране.
  
  Глава 3
  
  Выглянул из кабинета улыбающийся Алексей Гаврилович и поманил меня пальчиком. Я двинулась к кабинету, попутно констатируя тот факт, что все, кто недавно приехал из-за рубежа, непрерывно улыбаются. Видимо, там к ним эта привычка крепко прицепляется - клеймо капиталистического запада. Все вокруг улыбаются до ушей, ну и втягивается наш человек. Но, к счастью, это ненадолго: потолкаются по возращении на родину в общественном транспорте, поездят в жутких полуразломаных лифтах пару дней и отвыкнут улыбаться. Даже, наоборот, станут мрачнее никуда не выезжавших соотечественников.
  Тихомиров выглядел повеселевшим:
  - Позволь тебе представить, дружище Алеша, мою невольную помощницу Алиночку Павлову, без нее я бы сегодня в институт не выбрался. Она астрофизик, напросилась на наш сегодняшний семинар. Работает в университете на кафедре астрофизики. У них заведующий - академик Нефедов, ты помнишь, мы недавно его доклад на расширенном заседании Академии наук слушали... В общем, я очень обязан этой девушке (в этот момент я польщено улыбнулась: приятно, черт возьми), благодаря которой мы с тобой сегодня смогли встретиться.
  - Брось, Слава, я бы тебя все равно разыскал. Мне столько всего необходимо тебе рассказать. Очень хочется поделиться впечатлениями с понимающим человеком. Там, за рубежом, ну все по-другому. Институты небольшие, не то, что у нас - осколки времен сталинской гигантомании. Сотрудников мало, зато загружены они по полной программе. Обалденная аппаратура в лабораториях, техника на грани фантастики. С мозгами, с другой стороны, у богатых капиталистов, похуже, чем у нас. Что есть, то есть. Это, наверное, от сытой и комфортной жизни. С другой стороны - самомнение жуткое, очень раздражает с непривычки. И узость интересов такая, что спроси что-нибудь не совсем в тему, не знают и знать не хотят. Только то, с чем работают и ничего больше. Средний уровень наших научных работников явно выше. Они, хитрые капиталисты, это, конечно, ценят. Поэтому наши сотрудники, выезжающие по контракту, эксплуатируются по полной программе, в общем, за энциклопедистов, суперпрограммистов и мастеров на все руки считаются.
  С другой стороны, если подумать, зачем западным ученым, к аллаху, мозги, когда приборы за них все придумают и сделают. Практически любой тупица (или еще тупее) справится, если покажешь, на что нажимать. А у нас? Нужно быть Кулибиным и Лобачевским одновременно, чтобы с нашими приборами, ветеранами двух мировых войн и одной перестройки, с одной стороны, и нищенским финансированием с другой стороны, проводить исследования на уровне мировых стандартов. Да они бы, проклятые капиталисты, умерли бы прямо на пороге института от злости, еще не ознакомясь с лабораторией и приборами, а, только узнав о размере зарплаты, за которую нужно месяц пахать.
  Ладно, оставим в стороне лирические отступления, ты, Вячеслав Александрович, сейчас по-быстрому разбираешься со своими подчиненными, и я забираю тебя к сыну на дачу. У меня в московской квартире ремонт, пришлось на все лето перебраться к сыну на дачу на Клязьминском водохранилище, о чем я совершенно не жалею. Сынок мой в бизнес подался, и даже немного преуспел. Я им горжусь. Увидишь сам, какой орел стал. Ты же его совсем малышом видел. Так что, думаю, в его хоромах место найдется всем. Кроме того, я за рулем, будем вместе до дачи добираться, одной проблемой тебе меньше, а то и двумя. Пусть квартира твоя драгоценная постоит пока пустая, ничего с ней не сделается. Отойдешь, отдохнешь немного, подумаешь и, возможно, решишься и у себя ремонт провернуть. Сто лет, наверное, не делал.
  - Не хочу я, Алеша, никаких ремонтов, не хочу ничего там трогать, да и денег у меня на ремонт нет. А к тебе на дачу как я без вещей перееду, если ты на все лето приглашаешь?
  - Конечно, на все лето переезжай, что в городе делать, пылью дышать, что ли? Вместе все веселей. А насчет вещей...
  Для начала мы попросим милую девушку нам помочь, выделим ей завтра кого-нибудь из наших ребят, чтобы подсобили. А ты составь список нужных вещей, объясни, где что взять. Вы ведь поможете, Линочка, мы очень надеемся...
  Я, обрадованная таким неожиданным и благополучным разрешением проблемы с временным проживанием милейшего Вячеслава Александровича, естественно, согласилась и тут же отпросилась домой кормить своих иждивенцев, то есть собак и детей.
  - Линуша, вы можете подъехать завтра днем ко мне сюда на работу? Пропуск я сейчас закажу и заранее за все благодарю, не очень удобно мне снова вас эксплуатировать, надеюсь, это в последний раз.
  Я заверила друзей, что мне все это не в тягость. И что я с удовольствием окажу посильную помощь таким симпатичным людям.
  - Последняя просьба, Линочка, позвоните Нинон, что я сегодня не приеду. Пусть мои вещи уберет куда-нибудь. Я в свою очередь тоже ей постараюсь попозже дозвониться и извиниться, что сегодня не буду. Да, вот еще что: когда будете выходить через проходную, обратите внимание на мужчину зеленой куртке с короткой стрижкой. Я его в последнее время встречаю регулярно и не только около нашего института. Это точно не наш сотрудник, мне кажется, он мной интересуется. Все говорят, что у меня повышенная мнительность, но это не так. Завтра я буду посвободнее, выкрою время, чтобы рассказать вам о своих приключениях за последний месяц. Тогда сами убедитесь, что я прав.
  - Ладно, Слав, ты опять заводишь разговор о своих преследователях и вымогателях. Хорошо, ты дал поручение девушке оглядеться, а сейчас можешь успокоиться. Она все сделает, как ты просишь, правда? И по сторонам посмотрит, и доложит нам обо всем подозрительном.
  А сегодня тебе не о чем волноваться. Пусть этот тип ждет у проходной хоть целую вечность, все равно его вахтеры внутрь не пропустят. А мы с тобой тем временем спокойненько в машине поедем, с тонированными стеклами. Машина у меня на нашей служебной стоянке, на территории института. А девушку сейчас мы отпускаем домой с благодарностями. О ревуар, милая. Бон шанс.
  Я радостно выпорхнула из кабинета и подумала, что вечер утра мудренее. Сколько, казалось, проблем с утра было, а сейчас все так хорошо разрешилось!
  По сторонам я, естественно, не смотрела, спешила домой, забыв обо всем. Поэтому никого и ничего подозрительного не заметила. Для меня главное было побыстрее попасть домой, всех накормить и приласкать, особенно тех, кто с хвостами. По дороге пришлось заскочить в магазин, купить все необходимое и с чистой совестью нестись домой.
  Дома меня встретили так радостно, что потеплело на душе, и усталости, накопившейся за день, как не бывало. Три родные собачьи морды невыразимо сияли оттого, что хозяйка вернулась домой, и вместе с тем грустили потому, что вечер близится, а ужина все нет. Я, не раздеваясь, разложила корм по мискам, добавила кусочки мяса из холодильника и скомандовала всем немедленно приступить к еде.
  Раздался громкий хруст и чавканье, а у меня впервые за день на душе стало хорошо и спокойно. Появилась возможность неторопливо переодеться, помыть руки и заняться кормежкой своих студентов. Они, кажется, и не заметили, что я куда-то уходила, однако, уселись за стол с удовольствием, ели с большим аппетитом, что окончательно согрело измученное материнское сердце.
  - Ма, ну что собаки опять торчат на кухне, когда мы едим! Выгони их гулять, - проворчал Володя, уплетая за обе щеки разогретый вчерашний борщ.
  Собаки, естественно, притихли, потому что сидели на кухне не просто так, а усиленно гипнотизировали едоков (и не без успеха). В результате сеанса тройного гипноза вдруг ни с того ни с сего у кого-нибудь из рук кусочек хлеба падал на пол. Тут же раздавалось чавканье одной из собак, в то время как две другие, не успевшие к раздаче слонов, вновь терпеливо устраивались вокруг стола и продолжали сверлить едоков глазами.
  Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Ребята относительно вежливо выставили всю стаю за дверь, попутно ловя за хвост Соню, которая попыталась скрыться в одной из комнат, чтобы потом было легче незаметно внедриться на кухню.
  Наконец, когда собаки и дети были накормлены и отправлены гулять (собаки, естественно), я разрешила себе немного расслабиться.
  Но, только я прилегла - опять звонок. Ниночке не терпелось узнать подробности сегодняшнего дня. Я попросила ее позвонить попозже и на полчаса отключила телефон. Мне нужно было посидеть спокойно и обдумать сложившуюся ситуацию. Нинуше я помогла. Славу, к счастью, взял на постой милейший профессор Чернов. Завтра привезу им необходимые вещи, раз обещала, и буду заниматься всем, чем угодно, только не физикой и физиками.
  Буду сажать цветы, гулять с собаками, красить забор и еще делать множество всяких нужных и приятных дел, не требующих беготни и поездок по Москве.
  Все же в нашей деревне летом хорошо, можно поваляться с книгой под деревом, или просто позагорать на солнышке. Народу немного, в основном, дети и пенсионеры. Новые русские у нас не селятся, а если и селятся, то закрываются в своих особняках за заборами с охраной, и их для нас, простых жителей, как бы и нет вовсе. Они сами по себе за оградой, мы сами по себе - все на виду. По вечерам у нас слушают соловьиное пение, а по утрам ходят босиком по росе. Главное достоинство в нашей деревенской жизни - замедленный по сравнению с городом ритм жизни. Можно, не спеша заниматься домашним хозяйством, воспитывать любимых собак и наслаждаться каждым прожитым днем. Хотя бы летом в отпуске.
  Тут я вспомнила, что у ребят надвигается сессия в институте, и настроение немного подпортилось. Как же просто это настроение у меня портится. А нужно-то всего ничего: срочно подумать о чем-то хорошем, взять себя в руки и не нервничать, тогда и сессию переживем, и все, что еще нам грозит неожиданно свалиться на голову. На будущее загадывать ничего не хотелось, главное, впереди нас ждет долгое лето, что здорово само по себе.
  Когда я включила телефон, сразу раздался звонок. Незнакомый голос просил проконсультировать по поводу покупки щенков лабрадора. Я объяснила, что щенков сейчас в наличии у меня нет, и долго не будет. Звонивший попросил порекомендовать хороших и недорогих собачек, не хуже, чем у знакомых, которые когда-то приобретали щеночка у меня. Я предложила перезвонить через десять минут, и набрала телефон нашего собачьего клуба. Наш российский клуб ретриверов, наверное, самый большой по количеству собак, и щенки, естественно, на продажу имеются постоянно. Но я хотела уточнить, от каких производителей сейчас щенки продаются, чтобы не стыдно было дать рекомендацию.
  В клубе страшно обрадовались и попросили помочь срочно продать подращенных привитых щенков в одном из пометов, потому что их заводчица срочно должна лечь в больницу на плановое обследование. Я спросила, кто мама и папа щенков (мне же надо быть уверенной, что потомство неплохое) и взяла телефон заводчицы. Набрав номер и, сверяясь с бумажкой, попросила позвать к телефону Зухру. Детский голос испуганно ответил, что Зухра подойти не может, потому что гуляет. Я попыталась узнать, скоро ли Зухра вернется домой, так как с ней хотят переговорить о покупке щенков. Ребенок пролепетал, что в таком случае лучше побеседовать с папой или мамой, когда они с собакой вернутся с прогулки. Оказалось, что Зухра - это кличка собаки.
  Я несколько опешила от такого поворота и пообещала, что покупатели скоро перезвонят, а сама подумала, зачем в клубе продиктовали мне вместе с номером телефона собачью кличку, а не имя хозяйки. Неужели они думали, что покупатели будут с собакой договариваться о цене на ее щенков. Наши клубные дамы тоже хороши: собак в попечении больше тысячи, разве упомнишь, как хозяев зовут. Собаки у них в большом почете и на учете, а хозяева так - бесплатное приложение!
   Я перезвонила возможным покупателям, объяснив, какие замечательные щенки у лабрадора Зухры, и затем с чашкой кофе в руке (Володечка, милый ребенок, сварил очень вкусный) набрала номер тетушки.
  Она уже была в курсе всех событий, успела переговорить как со Славой, так и с его сослуживцами. Попросила меня приехать завтра к ней, так как Славины вещи, собранные им на первое время, остались в ее квартире. В большой темной сумке. Эту сумку я должна, если это не очень сильно затруднит, передать Вячеславу Александровичу. Этих вещей на первое время хватит. Отлично, - подумала я. - Не нужно заезжать к нему домой, а к Ниночке я с превеликим удовольствием лишний раз заскочу.
  Там еще была маленькая сумка, которую Слава с утра привез, так вот ее он велел оставить пока у Нинон и спрятать подальше.
  - Как ты думаешь, - спросила Ниночка, - что бы это могло быть в той маленькой сумочке?
  Я постаралась уверить милую женщину, что ничего опасного там быть не может, никаких радиоактивных веществ и прочую гадость доктора наук по сумкам не распихивают и по Москве не носят. Надо завтра начать с того, что выполнить все обещания, перевезти вещи, как просит Слава, а эту сумку спрятать, скорее всего, там какие-нибудь семейные реликвии. Если потом хозяину понадобится, мы и эту сумочку доставим, куда следует. В конце разговора мы договорились, что завтра с утра пораньше я заеду к тетушке за Славиными вещами, а также мы с ней заодно поболтаем и посплетничаем обо всем всласть.
  Я вышла в сад, где мои собаки играли в ожидании хозяйки, или, вероятнее всего, в ожидании, когда их пустят домой. Лабрадоры органически не могут жить без человека, то есть, конечно, любым собакам необходимо внимание хозяев, но лабрадорам особенно. Их иногда используют для ухода за тяжело больными людьми: известно, что лабрадор будет сидеть около этого человека и скрашивать ему тяготы болезни почище дипломированной сиделки. Причем будет сидеть сутками, благо быть рядом с человеком доставляет этим благородным собакам огромное удовольствие.
  Мои звери тоже кое-что умеют, хотя дрессировщик я неважный. Они, например, приносят почту, возвещают о том, что на кухне что-то пригорает и, что кран не закрыт. А также, естественно, о том, что кто-то пришел и зовет хозяев, стоя у калитки. Сообщают обо всех видимых и слышимых непорядках в доме и на улице. Как и все ретриверы очень любят работать, приносить хозяину хоть какую-то пользу, никогда не ленятся и практически не утомляются, а своим темпераментом и природной игривостью могут развеселить любого самого усталого или больного человека. Обожают играть с детьми, причем слушаются этих малышей на полном серьезе до тех пор, пока ребенок не начнет делать что-то опасное для себя.
  У моих знакомых годовалый сын ведет огромного лабрадора Вилли на кухню, достает из мусорного ведра остатки пищи и кормит своего хвостатого друга. Сам Вилли в помойку не лазит, ему строго-настрого это запретили. Но если угощает маленький хозяин, пес готов схрумкать все отбросы с превеликим удовольствием.
  Лабрадор никогда не повредит живому существу, будь то человек, собака или кошка. Эти собаки ценятся охотниками за неутомимость и ум, а также за то, что подраненную птицу не душат, как спаниели, когда отыскивают ее в воде и затем подают хозяину.
  На сытом и избалованном западе лабрадор и в городах, и в сельской местности вытесняет собак других пород, так как там нет особой нужды в серьезных хвостатых охранниках и защитниках. У нас же собаками сторожевых и бойцовых пород заполонено пол-Москвы, при этом нормальным воспитанием и натаской своих питомцев занимаются единицы, что выливается в полное терроризирование этими собаками и, соответственно, их хозяевами всех окружающих.
  Мои же ушастые милашки только с виду большие и серьезные, в душе они совершенно как маленькие дети - вон Робби и Груся азартно погнались за бабочкой, порхающей над грядками. Я смотрела на них в полной уверенности, что даже если собаки и поймают насекомое, то так аккуратно, что бабочка не пострадает. Осмотревшись, я обратила внимание, что собаки на месте прошлогодних посадок нашли несколько морковок, по-видимому, относительно съедобных, так как все три морды были чумазые и очень довольные. Также замечаю, что все вместе выкопали большую яму в том углу сада, где у нас из года в год растет топинамбур - земляная груша - и сидя в кружок, как индейцы вокруг костра, основательно подзакусили. Я тоже считаю, что топинамбур весной - это замечательный источник витаминов: очень вкусно и полезно не только собакам. Поэтому, отняв у Робби несколько больших клубней, отправилась на кухню мыть, чистить и тереть эту собачью добычу на терке. После чего я, как положено, все посолила, заправила майонезом и получился салат - просто объедение. Собаки поплелись за мной в дом, причем, лапы, естественно, никто не вытирал. Вот почему полы у нас в доме приходится мыть два раза в день, а неплохо бы и чаще, если бы сильно нечего было делать.
  Я автоматически включила на кухне телевизор, все-таки это очень удобно, когда ящик на кухне: и готовишь, и новости по вечерам слушаешь. В тот момент показывали церемонию вручения какой-то телевизионной премии. Премию вручал посол Киргизии в Швейцарии Чингиз Айтматов. Порадовалась за писателя, судя по его цветущему виду, годы к нему благосклонны. В нашей семье его все любят и читают, жаль, что сейчас Айтматов давно ничего из прозы не пишет. Подумалось, что неплохо бы взять с полки томик его повестей и перечитать.
  Дети заорали, не отрываясь от своих компьютеров, спрашивая, когда же мы, наконец, будем ужинать. К вечеру у них разыгрался зверский аппетит, и они уже забыли, что час назад пообедали. Я позвала их к столу, а сама продолжала смотреть, как Айтматов говорит какие-то дежурные комплименты в адрес лауреатов премии. Стало немного грустно, потому что уровень этих лауреатов совсем не тот, что у поздравителя. Где ж их взять-то, достойных? Видимо, выбирали лучшее из того, что имеется.
  На мой вкус представленные номинанты и лауреаты какие-то все одинаково никакие, нет ни плохих, ни хороших, трогающих душу: все похожи друг на друга, все усреднены и приглажены под одну гребенку. Было видно, что выступающие очень старались, чтобы нас, пресыщенных зрителей, развлечь. Только не скроешь, что уж очень в спешке делаются наши программы (не все, конечно, есть приятные исключения), бюджет, опять же, маловат. А вообще не видно той отточенности, выверенности, чем раньше славилось наше телевидение. Похоже, что количество телевизионной продукции идет в ущерб качеству. Сплошные ток-шоу, слизанные с западных программ. Вот "Принцип Домино" смотрю с удовольствием, правда, единственная из всей семьи, жаль, что в это время редко бываю дома. А программа Гордона, которую тоже я не прочь иногда посмотреть, выходит в эфир как раз на время моего отхода ко сну. Сидеть полночи перед телевизором я не могу - вставать приходится рано.
  Детей к ужину приглашать два раза не пришлось, вбежали оголодавшие на кухню и сразу выгнали на улицу собак. Затем, естественно, выключили телевизор, чтоб не раздражал. Я попыталась слабо протестовать, бормоча, что вдруг что-нибудь интересное покажут. Но мои возражения услышаны не были, мне в который раз объяснили, что телевизионные новости и прочая "ерунда", оказывается, плохо влияют на процесс приема и переваривания пищи.
  Пришлось ретироваться в свою комнату, где есть еще один телевизор и где никто мне не мешал с упоением щелкать пультом, переключая каналы. Я научилась спокойно смотреть одновременно три программы, благо, бесконечная реклама это позволяет. То есть во время рекламы на одном канале смотрю передачу на другом, если реклама и там, то на третьем. Таким образом, все три программы просматриваются почти без купюр и без путаницы. Я даже открыла для себя, что такой способ просмотра телевизионных программ более интересен, по крайней мере, одновременное развитие трех независимых сюжетов придают даже сериалам эдакую динамичность, обычно им не свойственную. Такой способ просмотра вполне возможен только тогда, когда никто не орет, не звонит и не гавкает над ухом.
  Собаки опять каким-то только им известным способом просочились с улицы в дом через закрытые двери, и попытались меня разыграть: подавали мячики, игрушки, тапки, наконец, лапы. Я, как всегда к вечеру, устала, и мне было не до игр. Помучившись со мной немного, хвостатые разбрелись по своим любимым местам, и вскоре раздалось посапывание и похрапывание на разные лады. Собачки мирно отошли ко сну, чему способствовал начавшийся дождь, монотонно стучащий по крыше, задающий подходящий ритм дыхания. Мне тоже больше ничего не хотелось, только спать и спать.
  Наутро я вскочила в семь часов, чем вызвала жуткое изумление в моей собачьей тусовке. Они радостно закрутили хвостами, надеясь, что кормежка по какому-то счастливому случаю начнется сегодня пораньше. Мы вышли в сад. Утро было замечательное, день обещал быть не хуже. Чтобы поднять себе настроение, я отправилась смотреть свои цветочные плантации.
  На первый взгляд все было в совсем неплохо: рассада принялась, на розах уже появились цветочные почки. Я осмотрелась и осталась довольна увиденным. В это время Груся, чтобы привлечь мое внимание, вырвала, вылезший из земли, лист бадана, довольно капризного растения, над которым я безмерно тряслась с прошлой осени. Отошла от меня на безопасное расстояние и громко зачавкала. Я некоторое время была занята тем, что гонялась за ней, пытаясь поймать и наказать, чтобы все поняла и больше так не делала. Как пишут в книгах по дрессировке, наказание должно быть неотвратимо и сразу следовать за проступком, иначе собака не поймет, за что ее наказывают. А это вредит процессу воспитания животного.
  Мне же, все то, о чем пишут в умных книгах, отнюдь не всегда легко выполнить. К примеру, догнать эту тварь, конечно, можно, но совсем не просто: резвость во всех четырех лапах у нее исключительная. Сама же, лабрадор Груся, никогда не подойдет, когда хозяйка злится. У нее с мозгами все в порядке.
  А мне как поступить? Что-то в книгах не пишут, что делать в такой ситуации. Хочется и авторитет не потерять, и поставить хулиганку на место. Конечно, большая часть ее выходок затевается с целью, чтобы меня подвигнуть на беготню и вопли. Все завершилось логически: от производимого нами шума весело запрыгали и остальные псы, и, в конце концов, все вместе оглушительно загавкали. Пришлось с этим упражнением на свежем воздухе закругляться, чтобы не перебудить весь поселок, поэтому я отправилась на кухню готовить завтрак. Обед сегодня не был предусмотрен, так как молодежь с утра пораньше отправлялась в университет сдавать зачеты.
  Собаки замолкли, как по команде, что зря горло драть, когда нет зрителей и, естественно, поплелись за мной. А для меня главным было вовремя разбудить парней, накормить их и задать начальную скорость в нужном направлении, то есть в сторону университета.
  Самой же мне в тот момент было совершенно неохота покидать жилище. Но выполнение обещаний является одним из моих принципов, поэтому, как не грустно, придется мотаться по Москве с чужими вещами и пытаться разобраться в чужих, совершенно ненужных мне проблемах.
  В тот момент мне стало все про себя понятно и поэтому очень грустно: я являюсь разновидностью членов племени психотерапевтов на общественных началах. Потому что все, кому плохо и кто хочет поделиться своими заботами, звонят, приезжают, обсуждают со мной свои проблемы. И вместо того, чтобы послать как следует подальше, как того и заслуживают, я делаю вид, что мне это интересно, поддакиваю и даю советы. Потом "пожиратели времени" заявляют, что после общения со мной все стало хорошо, получилось все обдумать, взять себя в руки, успокоиться и понять, как жить дальше.
  В очередной раз даю себе зарок: нужно сократить такое общение до минимума, пора, наконец, всерьез заняться пересмотром своих жизненных позиций.
  Вернувшись из сада, не забывая о временном цейтноте, я попыталась загнать собак в дом и обнаружила, что одной не хватает, Соня куда-то исчезла. Так и есть, обнаружилась дыра в заборе, причем довольно хитрая - такая, что сразу не заметишь.
  - Ну вот, - подумала я, - у меня и так времени в обрез, а тут, как назло, придется искать беглянку, не могу же я бросить Соню бегать по улице. Эта собака до вечера все окрестные помойки посетит, да и мало ли, что с ней за целый день может случиться.
  Я всегда собак запираю в доме, когда ухожу. Как бы я в данный момент не спешила, сначала надо найти старушку и запереть дома вместе с подругами.
  Около калитки послышался крик, это звала меня соседка-пенсионерка Татьяна. Оказалось, что Соня прямехонько от нашего участка направилась к соседям, благо калитка там частенько бывает распахнутой на улицу. Татьяна взахлеб стала рассказывать, где она обнаружила мою собаку, и что произошло. Рядом с ней сидела Соня, вид у нее был очень довольный и подозрительно сытый.
  Короче говоря, соседка наварила для кур пшенной каши (уж не знаю, какой еще дряни она бедным курам в эту пшенку подмешала, по рассказу, только пшенка и больше никаких помоев, так я ей и поверила) и поставила кастрюлю на улице остывать. Ее собственный пес, кобель немецкой овчарки, даже в сторону этого месива никогда посмотрит, скорее подохнет от голода. Поэтому хозяйка была спокойна за куриную пищу и ничего не опасалась.
  - Вдруг слышу, - продолжила рассказ Татьяна, - чавканье. Вышла за дверь, а кастрюля пуста и тщательно вылизана. Рядом сидит твоя Соня, не в силах пошевелиться, и пузо у нее раздулось, как барабан. Лина, - торжественно повысила голос соседка, - это не дело. Я попросила бы тебя получше присматривать за своими обжорами! Что мне сегодня своим цыпочкам дать покушать?
  - Танюша, извини. Муж в отъезде, просто не успеваю следить за всей этой бандитской командой. Сейчас заложу дыру в заборе куском фанеры, а тебе принесу вечером гречку, у меня как раз несколько килограммов припасены на всякий случай.
  - Ладно, Алиночка, ты же знаешь, что мы, все соседи к твоей Сонюшке со всей душой относимся, ничего для нее, бедной собачки, не пожалеем. А за гречку только спасибо тебе скажу, не помешает, сама знаешь, хозяйство большое, по магазинам бегать лишний раз некогда, да и до пенсии дотянуть потихоньку надо. Но все-таки собак нужно кормить, а не держать впроголодь.
  Я только махнула рукой, что уж тут, и укоризненно посмотрела на собаку, но ей было так хорошо, что она, не обращая ни на кого внимания, тихо поплелась по направлению к своей подстилке, чтобы, наконец, спокойно вздремнуть. В кои-то веки удалось досыта покушать (съедена всего лишь половина ведерной кастрюльки), а тут крики над ухом, суета...
  У меня не нашлось подходящих слов и времени для воспитательной беседы. Я кое-как заделала дыру в заборе и побежала на станцию, так как опаздывать на электричку не имела никакого права, ведь следующую можно и не дождаться. Один раз, помню, я пешком сходила в Москву, купила продукты в ближайшем магазине (тогда, в начале перестройки, в нашей деревне было плохое снабжение, в Москве же - не в пример лучше), и, возвращаясь, заметила, что люди уже два часа так и стоят на платформе, ждут электричку. Очень хотелось крикнуть: "Идите пешком! Так надежнее и быстрее!"
  В тот раз на электричку я все-таки успела, поэтому к Нинуше прибыла во время, как и обещала. Славина сумка, та из двух, что больше, стояла в прихожей, приготовленная к отправке. Тетушка сразу же потащила меня на кухню, где дожидались неизменные свежеиспеченные пирожки и ароматный чай. Нинуша таинственно сообщила, что ей нужно что-то со мной обсудить и, конечно, обязательно накормить перед дорогой, а то я сегодня бледная, худая и замученная.
  Для меня всегда оставалось загадкой, когда она успевает печь эти зловредные (для моей талии) пирожки. Не хочет понимать, что человек может без пищи жить месяц, а то и более. Все ей кажутся бледными и истощенными. Поэтому гостям в ее доме приходится жевать беспрерывно, восстанавливая мнимый упадок сил. Никакие споры и отнекивания не помогали. Поэтому тем, кто на диете, к Ниночке лучше носа не казать.
  
  Глава 4
  
  - Ну, давай, Нинуша, выкладывай все, что тебе так хочется мне сообщить, и я потихоньку поеду к Вячеславу Александровичу в институт, оттащу эту многострадальную сумку, - проговорила я, чувствуя, что пирожки в меня больше не лезут.
  Тут я вспомнила и пожалела бедную Сонечку, с утра объевшуюся каким-то жутким пойлом в гостях у Татьяны.
  - Кстати, дорогая тетушка, сумка довольно объемная, - проворчала я, пробуя ее на вес. - Очевидно, Вячеслав Александрович укладывал ее неспешно, с чувством и с толком, наверное, собирался пожить вне дома приличное время.
  - Ты тоже заметила, Линочка, как тщательно Слава подготовил свой отъезд из дома? Это - результат старой закалки, ведь всю свою сознательную жизнь он провел в командировках, порой очень длительных. Его работа не всегда была чисто теоретической, связанной с лабораторными экспериментами. Представь себе, он много времени проводил на полигонах в Казахстане, особенно в 60-е годы, когда с помощью таких, как он, совершался прорыв в нашей атомной физике. Сколько денег правительство вкладывало в развитие нашего ядерного щита, столько, наверное, на космос в дальнейшем не выделяло. Не секрет, что 90 процентов нашей экономики работало на поддержание военного потенциала страны и, соответственно, передовой науки. Все заявки без промедления удовлетворялись. Энтузиасты работали день и ночь, в общем, такие были героические времена. Наша боевая молодость!
  Я молча кивала головой, прикидывая, что еще съесть напоследок, чтобы уже совсем от стола отвалиться.
  - Ты не можешь себе представить, девочка моя, какое уважение было к науке и ученым. Просто колоссальное! Постоянно что-то открывалось в стране, регулярно проводились масштабные эксперименты. Да, государство тогда совсем не скупилось. Правда, следует отметить, что все происходило в обстановке строжайшей секретности. И Слава тогда был в самой гуще этих секретных разработок. Очевидно, поэтому он до сих пор не может смириться с тем, что сейчас творится в науке. Все перевернулось с ног на голову. Полный застой. Все мало-мальски стоящие специалисты бегут на запад.
  - Послушай, не все так мрачно. Я ведь тоже как-никак к науке отношусь. И ничего. Живу дома, никуда сбегать не собираюсь...
  - Ты - другое дело, семейная женщина, полностью отдающая себя мужу и сыновьям. И не достаточно честолюбива, ты уж извини, не обижайся!
  - Я на тебя никогда не обижаюсь, просто потому что ты добра и тактична, - успокоила я милую тетушку.
  - Хочу поинтересоваться, откуда у тебя-то такая осведомленность о столь героическом прошлом нашей оборонной науки?
  - Дорогая моя, поживи с мое, и у тебя будет много чего в прошлом. Ведь для меня это было самое чудесное время в моей жизни, время молодости и надежд. И, кроме того, не забывай, Линочка, что я всю жизнь сама проработала в авиационной промышленности, причем занимала немалые посты, вплоть до заместителя директора проектного института. Кстати, со Славой мы познакомились именно на почве научных интересов более 30 лет назад. Хоть все работы, в которых он принимал участие, были засекречены, а между собой мы, естественно, контактировали, и многое обсуждали, чтобы быть в курсе всего нового. Вот, например, знаменитый Сельманович, уже будучи дважды Героем соцтруда, ушел в чистую науку - астрофизику. Надоела ему, по-видимому, эта самая строжайшая секретность. Хотелось мировой известности. Знал, что в ближайшие десятилетия, ничего из своих открытий в области ядерной физики он опубликовать не может. Пришлось обратить свой взор к космосу. В астрофизике - пожалуйста, публикуй открытия, езди по всему миру на разные симпозиумы, встречайся с зарубежными коллегами, все гласно. Очень быстро пришло международное признание, успех, лекции в ведущих научных центрах.
  - Да, Нинуша, я помню, он у нас в университете тоже читал лекции по астрофизике.
  - Ладно, детка, хоть я люблю с тобой поболтать, умеешь ты слушать все-таки... Но, труба зовет, пора в путь-дорогу. Давай отбросим в сторону все лирические отступления и перейдем к нашим проблемам насущным. Ставлю тебя в известность, что с утра я звонила Славе на работу, куда они с Черновым в десять утра уже приехали с дачи. По тону я поняла, что все сложилось неплохо: старики спелись и очень довольны друг другом. За сутки не могли наговориться. Слава сказал, что ты можешь привезти его вещи к двум часам, когда у них в институте закончится обед.
  - Как раз сейчас и нужно выезжать, чтобы поспеть.
  - А сейчас, позволь, - прервала меня тетушка, - я тебе коротко расскажу, что все-таки произошло на днях, и почему Слава так сорвался с места в поисках временного пристанища.
  - Ты мне попутно проясни следующее: неужели у старика на самом деле нет ни родственников, ни друзей, ближе тебя? Я знаю, что ты дружила с его женой, а с ним-то отношения у тебя были достаточно прохладные, то есть, вообще, никакие.
  - Я сама удивилась, Линочка, когда он ко мне заявился. Подумала, что это он сгоряча кинулся ко мне, потому что знает, что у меня хорошо и уютно. Известно, и я этим горжусь, что здесь и выслушают, и покормят, и обогреют. Ты знаешь, я, вообще, люблю людей с проблемами, мне нравится помогать, "совать нос" в их дела, без этого я зачахну.
  Но, Линочка, Слава - это не мой контингент. Я помогаю милым, но неспособным за себя постоять людям. А еще люблю курировать молодых, неопытных, которых зажимают на работе или в семье. Рядом с ними я забываю о своих годах и своих болячках, сама себе нравлюсь и кажусь сильной женщиной.
  Тем более что мне кажется, что молодые сейчас в чем-то похожи на нас тогдашних, шестидесятников, как называли. А, может быть, современная молодежь в чем-то и лучше нас. На первый взгляд все они другие, колючие, грубоватые, а на второй оказываются очень славными.
  - Ты мне про нашу молодежь лишний раз не напоминай, а то у меня нервный тик начнется. Каждый день я вынуждена общаться с парочкой отпетых экземпляров, и при этом держу под рукой валокордин. Стараюсь не ругаться и не раздражаться - дала себе слово не злиться на собственных детей и собак. Пытаюсь это слово сдержать.
  Все твои мучения надуманные, все оттого, что ты - "сумасшедшая мать". Расслабься, займись лучше своими проблемами, и все у твоих мальчиков будет в порядке без твоего вмешательства. Учатся они в университете, учатся неплохо, не пьют, не курят, разбираются в компьютерах, а это верный заработок на будущее.
  - Сейчас не время мне излагать свои взгляды на жизнь, но я уверена, что из-за круглосуточного сидения за компьютерами у них могут быть проблемы со здоровьем. Приходится за этим постоянно следить. Это, во-первых. А во-вторых, иногда я просто не знаю, о чем с ними говорить, они как-будто специально меня выводят из себя, я просто живу в атмосфере непонимания с собственными детьми.
  - Не волнуйся. Это продолжаются издержки переходного возраста. Все у тебя есть и будет в порядке. Все ты делаешь правильно. Только не перегибай палку. И себя пожалей. Развлекись. Сходи куда-нибудь.
  - Знаешь, Нинушечка, я ведь дала себе еще один зарок: никому не жаловаться на членов своей семьи Ладно, разгребу немножко дела по дому, и попробую как-нибудь развлечься. Вот и ты мне забот подбавила. Разберусь со всем, схожу в консерваторию, например. Сейчас это не проблема.
  - Ну вот. А если вернуться к моим сегодняшним жизненным принципам, то если я вижу, что могу реально помочь хорошему человеку, если вижу, что кому-то после моего совета или небольшой материальной поддержки станет чуть легче, я обязательно вмешаюсь и помогу.
  - Знаю, Нинуша, знаю по себе. Очень хорошо помню, как ты приезжала ко мне, когда я сидела дома с двумя малышами, и привозила столько еды, что не помещалось в холодильник. До сих пор думаю, как бы я без тебя все это тогда выдержала. Был период, когда мы просто голодали. И вдруг ты, как по-волшебству, возникала на пороге с сумками, с открытой улыбкой. После разговоров с тобой по душам все неприятности начинали казаться просто смешными. Я тебе давно хотела сказать, как я тебе благодарна за все, ведь ты просто меня регулярно спасала. Наверное, не только меня. Таких подопечных у тебя всегда было много, целый вагон и маленькая тележка.
  - Лина, не забывай, что мы с тобой не просто друзья. Ближе родни у меня нет. А вот со Славой я даже не дружила. Ходила с ними в театры, однажды даже в поход с рюкзаками в Баксанское ущелье, на Эльбрус, все это по молодости. Хотя пришлось почти весь срок просидеть в базовом лагере, сердцу моему в горах тяжеловато показалось. Но все это совершалось ради моей дружбы с Александрой Тихоновной. Такая была кроткая, замечательная женщина.
  И теперь я начинаю понимать, что была она, наверное, немного несчастливая, а я к таким людям всегда тянусь. Потому что именно им нужна моя помощь. И я знаю, что могу помочь. Иногда просто поговорить, а человеку станет легче. Знаешь, многие из нашей многочисленной родни, в том числе и твои практичные и современные родители, считали меня "блаженной", не от мира сего.
  - Да ведь и они в сложные моменты обращались к тебе за советом, помнишь, когда разводились.
  - Уж как я тогда их отругала. Сказала, что нельзя же быть такими эгоистами. Ничего не слушали, потом оба пожалели о своем разводе, когда угар прошел, но было поздно.
  - Да, моим молодым родителям всегда было не до меня. У того и другого во втором браке маленькие сыновья, с которыми куча проблем. А тут я со своим ранним замужеством и двумя малышами.
  - А все-таки здорово, что мы тогда все родственники поднапряглись, заняли денег и купили вам с Ванечкой этот домик в деревне, да еще рядом с Москвой. Вы смогли жить отдельно, строить свои семейные отношения без помех. Все-таки вашему семейству в этом доме, правда, уютно? И все у вас получается правильно! А собак каких замечательных вы завели. Я рада, что все у вас так складно получилось не без моего любящего участия и контроля за ситуацией.
  - Конечно, все происходило не без твоей помощи. Как ты, Нинуша, всех на уши поставила, всех напрягла, но организовала нам это жилье. Страшно подумать, скольким я тебе обязана!
  Нинуша несколько смутилась, но показалась мне довольной, потому что меня любит, а это всегда приятно - слышать слова признательности, тем более, абсолютно искренние.
  - Так, давай, девчонка, не отвлекаться, а то нам и двух часов не хватит.
  - Переходим к обсуждению основной повестки дня. К чему мы пришли? Про себя-то я поняла, что "великий и ужасный" нет, не Гудвин, Вячеслав Александрович Тихомиров перешел в разряд очередных тетушкиных "несчастненьких" подопечных. Со всеми вытекающими из этого последствиями. Просто стал идеальным подопечным. Старик, потерявший жену, на которого каждый день стали валиться какие-то неожиданные проблемы.
  - Так и есть, он интуитивно потянулся ко мне, к тому ж, мы так давно знакомы, почти сто лет. И всегда с ним очень уважали друг друга. Но, - Ниночка понизила голос, - сохраняя при этом определенную дистанцию.
  - С мужчинами это необходимо, - согласилась я.
  - А сейчас, когда Слава понял, что из-за его дорогущей квартиры, он стал очень уязвим, когда он оглянулся вокруг и понял, что надежных друзей у него просто нет, он пришел ко мне. Ведь я человек нейтральный, проверенный, хотя и не являюсь его другом по-настоящему. Просто крепко дружила с его покойной женой, и этим все сказано.
  - Нинуша, давай чуть покороче, а то меня, наверное, заждались.
  - Короче, он пришел ко мне. Сказал, что его обложили, как волка. Что ему нужно время, чтобы хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Ты видишь сама, что он не тот человек, который сдается без борьбы. Просто сейчас ему необходима передышка, нужны друзья, которые помогут. Помогут, бескорыстно, а не потому, что он известный ученый. Не потому, что он завещает кому-то свою квартиру и остальное имущество, а при этом будут дожидаться его смерти. Наверное, поэтому в сложившейся ситуации ему в голову пришла лишь моя кандидатура.
  - Еще бы.
  - Поменьше иронии, так будет лучше, Лина. Я хочу помочь бедному Славе, вот и все. Я дружила с его покойной женой Шурочкой. И мне кажется, она перед смертью хотела попросить меня не оставлять Славу своими заботами.
  - Хорошо. Это я поняла. Теперь в оставшееся время ты мне изложишь факты так, как тебе изложил их Вячеслав Александрович. Он ведь дал на это добро? И я, соответственно, тоже вхожу в разряд доверенных и незаинтересованных лиц?
  - Естественно, без тебя мы не справимся. Я же, ты понимаешь, практически не выхожу из дома. А ты всегда легка на подъем. Ты нам поможешь, - тетушка строго взглянула на меня, заранее зная, что я отвечу, - если возникнет необходимость?
  - Конечно. Тем более у меня отпуск. Так что даже хорошо, что не придется торчать все лето на грядках. Буду выезжать периодически в Москву на задания.
  - Лина, это не смешно и не остроумно. Но я ловлю тебя на слове, так что не отвертишься теперь, будешь на подхвате. Правда, я надеюсь, что, может быть, дальнейшей нашей с тобой помощи и не потребуется. Ведь к делу подключился энергичный Алексей Гаврилович Чернов. Кстати, что ты о нем скажешь?
  - Мои детки охарактеризовали бы его следующим образом: "Шустрый старикашка. Носится, как будто у него пропеллер сзади..." А если серьезно, ничего сказать не могу. Очень был любезен и обходителен, общителен до чрезвычайности. С другой стороны - совершенно закрыт. Никакой лишней информации о себе не выдал, только то, что сам посчитал нужным.
  - Я его, к сожалению, не видела, положусь не твое субъективное мнение. Но ближе к делу. Как тебе кажется, он принимает участие в Славиной судьбе не случайно?
  - Я пока не вижу ничего, что могло бы вызвать у нас с тобой недоверие. Ну и что, что я не очень восторженно Чернова охарактеризовала? Ты же меня знаешь, я частенько бываю неправа.
  - Но ты, обычно, в другую сторону ошибаешься. Чаще ты видишь человека лучшим, чем он оказывается на самом деле. А здесь Чернов тебе сразу чем-то не понравился. Так ведь?
  - Знаешь, если подумать, то он меня как-то слишком быстро спровадил. Я, конечно, с радостью помчалась домой, но теперь, после некоторых размышлений, получается, что у Вячеслава Александровича в результате просто не осталось выбора. Чернов окружил его такой плотной заботой, что не осталось никакой возможности для маневра, даже времени на обдумывание Алексей Гаврилович меня сразу отослал - и в результате Тихомиров вынужден был играть по его правилам. Причем, все это было проделано в таком хорошем темпе, что сразу был пресечен и намек на колебания со стороны "клиента".
  - Пожалуйста, без этих словечек. А то я потеряю нить рассуждений. Да, ты, наверное, права и все очень интересно подметила. Тут есть, о чем подумать.
  - Ничего я не подметила. Это ты, дорогая, со своей дотошностью вынуждаешь меня взглянуть на ситуацию по-другому. Вообще, создается впечатление, и не только у меня, что ты частенько берешь на себя функции и адвоката, и ангела-хранителя.
  - Ты будешь удивлена, Лина, но все это мне очень не нравится. Ну подумай, сколько Славе пришлось пережить за последние несколько дней. А ведь он очень немолод. За что ему такое наказание на старости лет. Ведь правду говорят, что неприятности наваливаются сразу и помногу. Теперь по порядку, проанализируем, с чего все началось?
  Так. Сначала, после смерти Александры Тихоновны его начали атаковать звонками из различных, якобы, "риэлтерских" контор. Стали поступать предложения о покупке его квартиры и предоставлении ему жилья менее престижного, зато в районе с хорошей экологией. То есть в новостройках, а то и за городом. Звонившие представлялись от разных фирм, но Слава почему-то уверен, что это одни и те же люди. Причем предложения на обмен жилья делались раз от разу все более приличными, но, естественно, предлагаемое жилье не шло ни в какое сравнение со Славиной квартирой.
  После того, как, в конце концов, Тихомиров пообещал пожаловаться в милицию, ему стали открыто угрожать. Утверждали, что одинокие старики никому не нужны, и что он пожалеет, что не захотел все сделать по-хорошему.
  Вячеслав решил, что нужно как-то реагировать на хамство, но не знал, что он может противопоставить неизвестной банде, положившей глаз на его жилье. По-видимому, у этих контор, связанных с недвижимостью, всегда есть хорошие покупатели на "элитное" жилье. И они рассчитывали на этой сделке хорошо заработать.
  - Извини Нинуша, что перебиваю, помнишь, несколько лет назад и тебя донимали похожими звонками?
  - Еще бы не помнить! Я тогда целый месяц не находила себе места, все думала, как выбраться из этой ситуации. Но поскольку я человек общительный, то немедленно обзвонила жильцов нашего кооператива, и обнаружила, что практически все одинокие старики, проживающие в нашем доме, подвергаются такой же атаке со стороны различных проходимцев. Конечно, наше жилье не идет ни в какое сравнение с жильем Славы Тихомирова. Однако, и нам житья не давали. Звонили, запугивали. Возможно, те конторы, которые нас осаждали и были менее настойчивы, чем в Славином случае, может быть, и не были связаны с криминалом, просто желали хорошо заработать на квартирах одиноких стариков.
  - Рэкетиры они, вот что я скажу.
  - Дело дошло до того, - увлеклась воспоминаниями тетушка, - что люди стали бояться высунуть нос из дома. Кое-кто был вынужден съехаться с детьми или внуками, а кто-то поменялся и уехал. Один старик завещал свою квартиру городу, и за это ему предоставили отдельную комнату и полное обслуживание в пансионате для ветеранов труда.
  В конце концов, я разозлилась. И решила бороться, чтобы защитить себя и своих "товарищей по несчастью" из нашего дома. Мы создали что-то наподобие комитета защиты одиноких стариков. В него вошел даже один молодой парень - инвалид, работающий, но одинокий, живущий в другом районе. Мы приняли его по рекомендации хороших знакомых. Всем он очень понравился, в дальнейшем эта инвалидность помогла нам, когда приходилось много бегать по инстанциям - его вынуждены были пропускать вне очереди.
  Ну, так вот, мы все дружно отнесли в жилищную контору заявления, о том, что любые сделки с нашей жилплощадью должны быть проведены только через нашего юриста (адрес указан) и в присутствии самого проживающего на этой площади. Никакие документы от родственников или "опекунов", подтверждающие смерть или пропажу без вести, или недееспособность для всех членов нашего комитета без гарантий нашего юриста не признавать. Не признавать никаких браков с иногородними молодцами или молодицами, не признавать завещаний в пользу неизвестных лиц бандитской наружности и проч. Все эти заявления были составлены с помощью наших доверенных и грамотных адвокатов и торжественно переданы в жилищную контору. Тут же прилагалось письмо, подписанное всеми, что любая незаконная сделка будет тут же обнаружена, так как наш комитет установил контроль за этим.
  В случае малейшего сомнения о законности действий, связанных с нашим жильем, тут же последует заявление в милицию с просьбой подать в суд на соответствующих мошенников и тех, кто их покрывает в жилищных конторах. Особо было отмечено, что в дальнейшем, мы будем отслеживать факты "взаимовыгодного сотрудничества" фирм по недвижимости и нашей жилконторы, которая подвизалась поставлять (не бесплатно, конечно) сведения об одиноких стариках в вышеуказанные фирмы.
  - Представляю физиономии теток из администрации вашего кооператива, - засмеялась я, - когда вы им выложили все эти заявления в присутствии своего юриста.
  - Да, челюсти у них отвисли. Извини, нахваталась у молодых, иногда проскакивает. А Ромочка, наш юрист, кстати, сын моей очень хорошей подруги, все им грамотно еще раз растолковал. И предупредил о последствиях.
  - И ведь помогло!
  - Да, с тех пор "наездов" со стороны мошенников не было. Хотя мы, конечно, бдительности не теряем. Да, кстати, потом к нам приходили люди из других домов, консультировались, как им тоже подстраховаться. Дело в том, что такой вид мошенничества очень трудно доказать, так как для атаки выбирают одиноких стариков, за которых и заступиться некому.
  - Молодцы вы, я горжусь и надеюсь, что унаследовала хоть часть твоих боевых качеств.
  - Теперь наш Ромочка очень известен, как юрист с безупречной репутацией. От клиентов нет отбоя. Не только старики, есть и люди очень даже состоятельные, пострадавшие от нашего несовершенного законодательства, в котором есть лазейки для мошенников.
  - Я поняла, что Вячеслав Александрович оказался в курсе этой истории.
  - Он что-то слыхал об этом от покойной Шурочки. Когда-то она пыталась ему рассказать все в подробностях, потому как находилась под большим впечатлением от всего происходящего. Но Славе было не до этого, он особо и не вникал. Вечно оказывался занят. Не мог тогда предвидеть, что сам окажется в подобной ситуации. Однако, по-видимому, что-то в голове отложилось, раз бросился ко мне за помощью, когда стало трудно. Но за помощью прибежал не сразу. Еще некоторое время держался, пытался отбиваться самостоятельно, ни с кем свои проблемы не обсуждал. Родственников Александры Тихоновны, которые хотели навещать его и даже предлагали помощь в уборке и ремонте квартиры, не пустил на порог категорически. Очень боялся, что они будут претендовать на его жилье и имущество. Почему-то уверен, что все родственники, как вороны ждут его смерти из-за возможного наследства.
  - Ему виднее.
  - А, наверняка это все по большей части надумано, но сама мысль, что кому-то очень выгодна его смерть, для Славы невыносима.
  - Что же потом произошло?
  - Несколько дней назад Вячеслав Александрович с утра отправился в институт. Во дворе у подъезда была припаркована машина, возле которой стоял здоровенный детина, за рулем сидел второй мордоворот. С криком: "А вот ты дед нам как раз и нужен! Не хотел по-хорошему, поедешь с нами, будем по-другому базарить!" - этот лоб двинулся к бедному ученому. Причем не очень торопливо, потому что вокруг никого, кроме двух старушек на лавочке, не было. А из машины, ухмыляясь, выглядывал другой детина. Громилы не ожидали осложнений - им велели доставить строптивого дедулю - они его доставят элементарно, да еще стукнут легонько по башке, чтобы вел себя тихо.
  Слава же спокойно, как будто не удивившись, стал отступать назад к подъезду. Детина прибавил шаг, но внезапно остановился, наткнувшись на зонтик. Дедок оказался на редкость хладнокровным и проворным. Парень не подозревал, что в молодости старый профессор довольно долго занимался фехтованием, и зонтиком мог защищаться очень успешно.
  Детина, матерясь, просто не мог приблизиться к старику, чтобы ухватить его за руку или за плащ, он все время натыкался на острый конец зонта. Второй, сидя в машине, размышлял, стоит ли отрывать зад от сиденья, или обойдутся без него. Тут, не оробев, громкий крик подняли старухи, сидевшие на лавочке. Одна заорала: "Вася, вызывай милицию, тут на нашего профессора напали!" На втором этаже открылось окно, и высунулся мужик с телефонной трубкой в руках. Тем временем зловредная бабулька громко кричала про план перехвата, который милиция должна объявить на машину с номером таким-то. Затем громко начала диктовать номер машины, что было услышано людьми далеко за пределами двора.
  Пооткрывались окна на разных этажах. Парень отстал от Вячеслава Александровича, который, обороняясь, допятился до двери в подъезд, и злобно ругаясь, отступил к машине, которая тут же сорвалась с места и помчалась со двора. Старухи бросились к профессору с расспросами и оханьем. Он этого жутко не любит, да еще и пережитый стресс, по-видимому, сказался. В общем, пришлось вернуться домой и вызвать врачиху. Она послушала сердце, померила давление и дала бюллетень. Три дня Тихомиров просидел дома, чувствуя себя ужасно униженным и беззащитным с одной стороны, и страшно разозленным, таким положением вещей с другой. Наутро он отправился ко мне, обдумав в течение трех дней заточенья все возможные кандидатуры, к кому обратиться. Остановился на моей. По-видимому, не случайно. Вероятно, отдает дань моим аналитическим способностям и бойцовским качествам.
  - А также твоей порядочности и тому, что у тебя в доме всегда можно очень вкусно покушать.
  - Да, бедняжка, вкусно покушать ему не приходилось уже довольно давно, с тех пор как Александра Тихоновна слегла.
  
  Глава 5
  
  - Нинуша, посмотри, сколько времени!
  Тетушка нажала на кнопку будильника, и он противным голосом сообщил, сколько сейчас часов, минут и секунд.
  - Ага, - кивнула я, выслушав ответ. - Думаю, мне пора хватать сумку с вещами и везти ее в институт. А то я до конца рабочего дня туда не попаду. Да, вот еще что я давно хотела тебе, дорогая тетушка: просто замечательно, что все переговоры по телефону - твое поле деятельности. Знаешь, я так не люблю тратить на это время. Общаться все же лучше с живым человеком, а не с телефонной трубкой. Да и просто трепаться со всеми, у кого накипело, мне не хватает энтузиазма.
  - Конечно, Линочка. Я тоже рада, что хоть телефонные звонки могу взять на себя, мне и так неудобно тебя эксплуатировать. Кроме того, я привязана к дому, а мне не хватает общения с людьми. Так хоть по телефону отведу душу, тем более что на данный момент это необходимо для пользы дела.
  Тетушка вспомнила и засуетилась: - Не забудь, детка, перед уходом взять сверточек с пирожками из холодильника для ребят. Разогреешь - и ужин готов.
  - Ничего себе, маленький сверточек, - проворчала я, заглянув в холодильник. - Побольше не могла завернуть? Как я это потащу через весь город? В одной руке тяжеленная сумка, в другой руке - сверточек с пирожками, тоже не намного легче. А за плечами - мой неизменный рюкзачок, тоже не пустой. Как бы милиционеры в метро не стали меня останавливать и проверять багаж. Увидят, что дамочка нагружена выше всяких московских приличий, придется откупаться твоими пирожками.
  - Больше пирожков положить я не смогла - жду гостей: Ядвига с сыном обещали скоро подъехать.
  - Так-так, это новость и неожиданная, если не сказать пренеприятная. Предупреждать надо. А то я тут сижу преспокойненько, рассиживаюсь, можно сказать, а надо ноги в руки и бежать. Совершенно не хочу встречаться с твоей, мягко говоря, не очень симпатичной Ядвигой. Она к тебе надолго?
  - Не знаю, - ответила тетушка, всегда проявляющая необыкновенное терпение, когда дело касалось ее кузин. Звонила вчера из Петербурга, сказала, что выезжает. Собирается в очередной раз вывезти своего великовозрастного сынулю в Москву. Подробнее - при встрече. Наверное, опять ищет ему подходящую невесту.
  - Господи, зачем ты дал ей сколько энергии! Отстала бы от Сереги, наконец. Женит беднягу уже не в первый раз. А результат известен заранее: все заканчивается разводом. Мама же выбирает невесту по своему вкусу. А жизнь семейную вести бедному сыну приходится. Тем более что он тоже человек своеобразный, весь погружен в свои исследования американской драматургии, как я припоминаю.
  - Мне кажется, Лина, беда в том, что моя не в меру деловая кузина Ядвига, выбирает невест для Сергея, которые оказываются похожи на нее саму, как две капли воды. Естественно, с поправкой на возраст и современные условия жизни. В итоге два подобных экземпляра оказываются в одном доме, терроризируют парня с удесятеренной энергией, бранятся между собой и не дают спокойно заниматься тем, что ему по-настоящему дорого. Ну, как можно такое вынести?
  - Дорогая, я знаю тебя, но попробуй ее побыстрее спровадить, а то, как бы она не задержалась здесь на месяц, - забеспокоилась я, зная, что Ниночкино терпение близко к бесконечному. - Я при ней как-то себя не очень комфортно чувствую. Где же мы с тобой тогда будем видеться, если не здесь?
  - Да, понимаю, детка, ты ее не очень жалуешь! Но что делать, родня как-никак, да и Сережку жалко. Парню скоро сорок, без пяти минут доктор наук, а все у маменьки под каблуком.
  - Ну ладно, разбирайся тут без меня, не давай ей на шею садиться, а я побегу.
  Ниночка стояла в прихожей и улыбалась, держа в руках сверток.
  - Давай уж свои пирожки, - сжалилась я и чмокнула тетушку в щеку, - дети будут рады отведать. Клади их в мой рюкзачок, чтобы у меня одна хоть одна рука была свободна. Таким способом сумку тащить будет легче: можно ее перекладывать из одной руки в другую.
  На пороге, я естественно, не успев вовремя смыться, столкнулась с ввалившейся в открытую дверь, надушенной и расфуфыренной Ядвигой, маленькой пожилой дамой в кокетливой шляпке, очень суетливой и громогласной. Она всем хвастается одним фактом в своей биографии: в молодости ее, видите ли, называли "Маленькой княгиней". Сейчас же молодость прошла, а замашки княгини остались.
  Однако я, сделав приветливое лицо, как можно сердечнее поздоровалась с "княгиней" и ее сыном Сережей, симпатичным толстым увальнем, похожим на Пьера Безухова. Он так же, как и персонаж графа Толстого в молодости, очень доверчив и позволяет женщинам вертеть собой, как им вздумается. И все это с поистине философским терпением и удовольствием. Но в данный момент Сергей откровенно был рад видеть нашу Ниночку, тут же в коридорчике начались шумные объятия и поцелуи. Мамаша тут же насупилась и красноречиво посмотрела на своего великовозрастного сыночка ревнивым взором. Увидев меня, попыталась затащить назад в квартиру, чтобы немного пообщаться. В основном, конечно, поговорить о себе и своих проблемах. Для нее, тоже в недавнем прошлом научного работника (в далекой от меня области русской литературы конца XIX века), чем больше слушателей, тем лучше. Застав, меня у Ниночки, Ядвига посчитала этот факт за хорошее предзнаменование, так как я всегда была с ней почтительна и корректна.
  Успешно отбившись от бурных объятий, посетовав на то, что времени в обрез, а то непременно бы задержалась у Ниночки, я поспешно ретировалась, опрометчиво пообещав, что скоро увидимся.
  На всех порах понеслась в институт, чтобы, наконец, доставить и передать эту многострадальную сумку с вещами по назначению.
  На проходной института, естественно, меня попросили предъявить паспорт. А я его, как раз в тот день, как назло, забыла дома. Мольбы и утверждения, что пропуск на меня заказан, было оставлено без внимания. Мне ответили, что без паспорта пройти нет никакой возможности. Нет паспорта - нет человека.
  В расстроенных чувствах я, тем не менее, догадалась позвонить Ниночке из телефона-автомата, который находился тут же в проходной. Спросила тетушку, что делать в сложившейся ситуации.
  - Лина, это ты? Ты где? Слава уже изволновался, куда ты запропастилась. Понятно, что ты на проходной. А что ты там делаешь? Не пускают внутрь без паспорта? Ладно, сейчас я перезвоню Славе в лабораторию, он кого-нибудь пришлет за вещами. Жди там, никуда не уходи.
  Я уселась на один из стульев, находящихся сбоку от будки вахтера, и приготовилась к долгому ожиданию. Но не прошло и пяти минут, как из проходной выбежал один из сотрудников лаборатории Тихомирова и, оглядевшись, направился ко мне.
  - Приветствую вас, Алина, я - Миша, лаборант Вячеслава Александровича. Помните, мы вчера встречались здесь, в нашей лаборатории. Я за сумкой.
  - Здравствуйте, Миша. Как хорошо, что вы сами вышли ко мне, а то меня опять не пропускают: я паспорт забыла, неудобно вас утруждать.
  - Не стоит извинений, меня Вячеслав Александрович только что к себе вызвал и попросил помочь: забрать у вас сумку и принести ему.
  - Возьмите, пожалуйста. Еще раз большое спасибо.
  Как чувствует себя ваш начальник?
  - Чувствует и выглядит прекрасно, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Всех нас загрузил работой. Очень активен. Мы тоже повеселели и, в принципе, довольны. А то в последнее время все что-то расслабились, да и заведующий был какой-то не такой, как обычно, что не способствует продуктивной работе.
  - Привет, Валера, - обратился он к высокому мужчине в зеленой куртке. Познакомься, это Лина, знакомая Вячеслава Александровича. Лина - это Валерий, у него к вам какое-то дело. Ну, пока, я пойду.
  Рядом со мной оказался мужчина лет тридцати пяти, очень симпатичный, круглолицый, с короткой стрижкой.
  - Здравствуйте, Лина, извините Мишу, но я специально попросил его представить меня вам, иначе пришлось бы разыскивать вашу тетушку Нину Ивановну. К сожалению, у меня не так много знакомых в Москве, и не очень много времени. Я сам приехал из Семипалатинска, слышали про такой город?
  Почему-то сразу я прониклась симпатией к незнакомцу, уж очень у него открытый и бесхитростный взгляд, и вообще, парень вызывал доверие.
  - Здравствуйте, Валерий. Чем я могу вам помочь? - мы пожали друг другу руки. - Кстати, а вы давно знакомы с Мишей?
  - Да я не только с Мишей, я почти со всеми из лаборатории Тихомирова познакомился, как приехал в Москву. Дело в том, что у меня очень важное дело к Вячеславу Александровичу, и я не могу уехать домой в Семипалатинск, пока не поговорю с ним. А он меня старательно избегает. Дело, понимаете, очень важное. В общем, я хочу попросить вас как-нибудь организовать нашу встречу, чтобы спокойно поговорить.
  - Валерий, вы не ответили или я чего-то не поняла, откуда вы появились и почему именно сейчас, когда Вячеслав Александрович овдовел, он всем так сильно понадобился? Вы же, наверное, в курсе, поскольку тут общаетесь с сотрудниками, что у него самого сейчас не лучшие времена. Трудно рассчитывать на его помощь.
  - Я не только что появился. В первый раз приезжал два года назад. Тогда Вячеслав Александрович как раз был в Соединенных Штатах, читал лекции в Стэндфордском университете. Я, однако, в тот приезд познакомился с Александрой Тихоновной, и мы с ней даже немножко подружилась. Я думаю, ваша тетушка в курсе, кто я такой, почему и откуда появился.
  - Валерий, давайте сделаем так: я сейчас позвоню тетушке и объясню ситуацию. Послушаем, что она скажет.
  - Отлично. Я уверен, она обо мне слыхала от Александры Тихоновны.
  Я снова двинулась к телефонной будке. Охранник из проходной с подозрением смотрел на меня, и в глазах его читался вопрос: " Что это за птица здесь ошивается? Мне показалось, что он имеет на меня зуб со вчерашнего дня, когда его вынудили без пропуска пропустить меня на территорию института.
  Мысленно послав куда подальше всех охранников вместе взятых, я повернулась к нему боком и связалась по телефону с Ниночкой. Рассказала ей про знакомство с неким Валерием, приехавшим из Семипалатинска.
  - Лина, тащи его скорее ко мне. Я знаю, кто он такой. Это очень важно, поверь мне. Уговори, и веди ко мне.
  - Нинуша, а нельзя подождать до завтра. У меня дела дома - собаки и дети без присмотра. Да и сама я несколько притомилась по Москве мотаться. Да, как там Ядвига?
  - Плюнь на Ядвигу, не обращай внимания, можно, в конце концов, и потерпеть немного, не сахарная. А парню дай мой адрес и номер телефона, я сама договорюсь с ним о встрече у меня завтра с утра. И ты будь обязательно, ты мне еще пригодишься. Переживут без тебя собаки еще один день, потерпят.
  Я выглянула из телефонной будки и позвала Валерия. Он быстро подошел ко мне, и я тихо передала ему слова тетушки. Валерий согласился на завтрашнюю встречу, после чего я по телефону согласовала этот вопрос с тетушкой.
  Предварительные переговоры под пристальным взглядом охранника были завершены. Мы направились к выходу, я по дороге сообщила Валерию номера телефонов Ниночки и моего. Он пообещал созвониться с ней вечером, когда попадет к друзьям, у которых остановился в Москве.
  Забегая вперед, скажу: смешно вспоминать, что еще какие-то несколько лет назад мы звонили, в основном, со стационарных телефонов. Мобильные тогда были громоздки, дороги и не всем доступны.
  По дороге пришлось быстро забежать в магазин за очередной порцией продуктов. Наконец, относительно налегке, без тяжеленной сумки Вячеслава Александровича, отягощенная лишь съестным, которое рук не тянет, я радостно помчалась домой, где меня ждали изнывающие от голода и скуки собаки.
  Дома было все хорошо и спокойно, сыновья еще не вернулись из университета. Собаки, как всегда, скучали, но, увидев хозяйку, страшно обрадовались. Как будто мы не виделись целую вечность.
  Я решила, что сначала покормлю собак, глотну чайку и немного поваляюсь на диване перед телевизором.
  А по телевизору как всегда, когда мне придет в голову его включить, не показывали совершенно ничего, стоящего внимания. Сплошная реклама, причем я ее видела уже раз по сто. Сочувствую людям, которые проводят гораздо больше времени у телевизора, не то, что я, изредка и без больших надежд на то, что увижу что-либо стоящее. А так все, как обычно: реклама по всем каналам. Интересно, кто в этих рекламных компаниях работает, какие недоумки, оторванные от жизни? Явно, люди не очень дружат с собственной головой с окружающими их людьми, в чем приходится убеждаться через каждые пять минут практически любой передачи. Понятно, что у рекламщиков - своя жизнь, почему-то отличная от той, которой живет остальной народ. И этот народ, чьей жизнью рекламщики абсолютно не интересуются, они при этом пытаются охмурить, причем, особо себя не утруждая. Чего стоят их рекламные слоганы, не говоря о жуткой пошлости и безвкусице.
  Любому ребенку должно быть понятно, что среднестатистический телезритель уже на второй день регулярного показа новой рекламы начинает этот самый рекламируемый продукт тихо ненавидеть. Очевидно, что эффект получается "с точностью до наоборот". Но рекламщики - народ упертый, законам логики не подвластный. Основной девиз: "И так сойдет"!
  Получается, что люди страдают дважды: сначала от назойливого показа осточертевшей рекламы, потом от соответственного повышения цены на рекламируемые товары (процентов на тридцать, не меньше).
  Я поняла, что смотреть телевизор было выше моих сил. Поэтому отправилась в сад покопаться на грядках в надежде, что на свежем воздухе станет полегче.
  Собаки, как ни странно, не обратили на меня никакого внимания. Все три столпились около высокой сосны, растущей у забора. Задрали вверх головы, и вид у них был совершенно такой, какой должен быть у настоящих охотничьих собак, делающих стойку на дичь. Пришлось подойти поближе. Оказалось, не напрасно у собак такой вид: на сосне сидела "дичь", а именно хорошенькая белочка. Причем сидела совершенно спокойно и смотрела на собак своими глазками-бусинками. Очень симпатичная. Непонятно, откуда она появилась на нашей сосне?
  Я припомнила, что белки водились издавна на соседнем участке. Этот большой и запущенный парк когда-то был государственной дачей, на которой в настоящее время, кроме сторожей никого не видать. Вот и прибежала бедняга оттуда, по-видимому, испугалась гастарбайтеров, которые недавно появились на территории той дачи и затеяли какое-то строительство.
  Я отозвала собак. Теплилась надежда, что, белке понравится на нашем участке, и она здесь поселится в каком-нибудь дупле. Животным здесь неплохо живется, пусть подтягиваются к остальным, будем на нее из окошка любоваться. Вот мы, в отличие от многих, никогда не опрыскиваем деревья и посадки ядохимикатами в борьбе за урожай, поэтому птиц у нас больше, чем на соседних участках.
  Тем временем соседка Татьяна подошла к нашей калитке и окликнула меня: "Лина, можно мне прийти попозже, позвонить в Москву дочери, а то у меня деньги на счету мобильного закончились".
  Я, естественно, ответила, что, конечно, можно в любое время. Татьяна внимательным взглядом осмотрела моих собак, и в ответ они радостно завиляли хвостами, выражая свою глубокую приязнь.
  - Лина, знаешь, так интересно за вами наблюдать со стороны: ты идешь, а собаки вокруг тебя, так и вьются, так и вьются, как комары.
  - Татьяна, хочешь, я тебе скажу кое-что по секрету?
  - Давай.
  - Они меня просто обожают!
  Татьяна, горестно вздохнув, изрекла следующее: "А мой хвостатый - просто дурак. Ну никакой пользы от него нет. Носится с гавканьем по переулку, и все дела. А как дом охранять, или еще что-нибудь полезное сделать, так ничегошеньки не умеет!"
  - А думаешь, дорогая, все так просто? Ничего не просто, с собакой ведь нужно заниматься. Вон он, какой вымахал огромный, просто красавец. А где послушание? - Нет никакого послушания, живет себе, как ветер в поле. Это все же овчарка, не безобидная болонка!
  Но соседке стало лень развивать эту тему дальше. Как всегда, когда она нарывалась на "полезные" советы. В результате тема разговора была повернута на сто восемьдесят градусов.
  - Знаешь, Алина, я тут с ума потихоньку схожу, пока живу безвылазно в этой деревне. Так хочется нарядиться и отправиться куда-нибудь на концерт или в театр. А тут - грязь, скукотища, поговорить толком не с кем, вокруг одно "быдло". Ни тебе культурного досуга, ни приятного общества.
  - Это ты о "новых русских", которые здесь строительство на каждом участке развернули? Так они не "быдло", они деньги умеют зарабатывать, а на это мозги нужны. И в нашу сторону даже не смотрят.
  - Понаехали в Москву, никто их не звал, нахапали денег, а теперь, гляди, особняки возводят. Вот я - потомственная москвичка в четвертом поколении, моя мама даже с поэтом Максимилианом Волошиным знакомство водила, помнишь, я тебе рассказывала. Это, когда она в Коктебеле отдыхала до войны.
  Татьяна ударилась в воспоминания: - И вообще, этих "новых русских" еще в проекте не было, когда я по всему Советскому Союзу с моим мужем покойным гастролировала. Шубы шикарные мне дарили, шампанское лилось рекой, ананасы. А теперь что? Куда все подевалось? Все разворовали, все продали за границу.
  Я так и не поняла, кто и что конкретно разворовал, но побоялась, что наша беседа плавно перейдет в политический митинг с участием проходящих мимо прохожих и постаралась ее отвлечь.
  - Ладно, Танюша, не расстраивайся. Тебе и сейчас неплохо живется. Каких детей вырастила отличных. Ваня с Варей хороший институт закончили, деньги зарабатывают. Отдыхай себе на даче, радуйся хорошей погоде.
  - Да какие там деньги зарабатывают? Вот когда моя Варенька на фирме работала, тогда деньги были. Так нет, бросила все, пошла в милицию работать. Мне, говорит, здесь интересно, и коллектив у нас хороший подобрался. На работе до девяти вечера пропадает, никакой личной жизни не имеет. А зарплата просто смешная!
  - А какое у нее сейчас звание?
  - Она - старший лейтенант, но ей уже сейчас предлагают капитанскую должность. Ты знаешь, ведь у них в милиции все очень строго распланировано: постоянно какая-то учеба, то квалификацию повышают, то еще чего-то новенькое осваивают, все, как положено. Варюша моя по специальности - эксперт-криминалист. Им знаешь, какие важные люди экспертизу заказывают! Жаль, что денег мало платят. И на личную жизнь времени совсем не остается!
  - Ну не переживай. Она у тебя девка завидная, статная, умная, одна не останется.
  - Твои-то как, Лина, жениться еще не собираются?
  - Куда им жениться! Они еще учатся. Да к тому же, чтобы жениться, нужно хотя бы ненадолго оторваться от компьютера. А с этим пока проблема.
  - Ладно, пойдем уж, попробую позвонить моей дочурке. Может быть, она уже с работы пришла.
  - А ты ей в крайнем случае, на работу позвони.
  - Неудобно. На работе по личным вопросам у них стараются не звонить, строго с этим, только, если что-то экстренное.
  Я с собаками осталась в саду, а Татьяна направилась в дом. Теперь, когда телефон в ближайшие полчаса будет занят, у меня появилась возможность повозиться в саду со своей чахлой рассадой, которую я не так давно высадила в открытый грунт.
  К своему удовлетворению я отметила, что рассада не везде чахлая, а кое-где прижилась просто отлично. Значит, все лето буду с цветами. Я - садовод с небольшим стажем, раньше этим не увлекалась, а сейчас полюбила выращивать разную красоту, например, однолетние цветы. Они ярче, их можно рассаживать, пересаживать по всему саду почти все лето. Менять облик участка, так сказать, творить чудеса, как ландшафтный дизайнер. Здорово захватывает, особенно, когда вырастают какие-нибудь новые экзотические растения не хуже тех, что изображены на пакетиках с семенами.
  По весне меня охватывает просто безумие. Я начинаю скупать в специализированных магазинах все семена цветов, которые, в принципе, способны произрастать в нашем климате. Затем это все высаживается в виде рассады и загромождает все свободное подходящее пространство на веранде и на всех подоконниках.
  Потом наступает долгожданное время высаживать все это в саду. И оказывается, что в саду можно разместить лишь четверть, ну, в крайнем случае, треть всего, что благополучно взошло на моих подоконниках. Приходится большую часть рассады раздавать соседям и сослуживцам на работе. Потому, что из одного пакетика всходит жуткое количество растений, практически, всхожесть приближается к стопроцентному результату. Что делать? Не пропадать же добру.
  В итоге раздавать приходится большую часть растений. Чему все очень рады. Потом, ближе к осени будут рассказывать мне, какие у них в этом году отличные цветы выросли.
  Однако, на данном этапе, производя текущий осмотр грядок, я не расслаблялась. Потому что младшая собака Груся, очень ревнивая по природе, внимательно наблюдала за моими манипуляциями в саду.
  Пришлось строго ее предупредить, что, если она в очередной раз что-нибудь выдернет или перекопает, то будет наказана и оставлена без ужина. А выдергивала она, как раз то, что я в данный момент приводила в порядок. Стоило отойти от растения, как она тут же на него наскакивала и приводила в непотребный вид. Противное животное было уверено, что ее хозяйка ни с кем, кроме своей любимой собачки возиться не должна. Зная эту ее манеру, я погрозила хулиганке кулаком и по унылой собачьей морде поняла, что шалунья, кажется, поняла, о чем ей толкуют.
  - Тоже мне, принцесса, - проворчала я про себя, - не любит нравоучений. Отошла в сторону с видом оскорбленной невинности. Ничего, пусть обижается, зато цветы будут целы.
  Вообще-то, Груся, если судить объективно, просто отличная собака, умная, работящая, но ревнивая ужасно. Есть в ней эта черта. Никого при ней нельзя похвалить, даже просто погладить. От ревности и возмущения может совершить что-нибудь непредсказуемое. Съесть тапочки, например, подгрызть угол дивана, в общем, дать понять окружающим, что с ней должны считаться, и считаться постоянно. А если кого-то другого приспичило погладить, то одновременно должны приласкать и Грусю, иначе ей будет грустно!
  День закончился теплым дождем. Вернулись мои студенты, радуясь, как всегда, что можно, наконец, включить свои компьютеры и погрузиться в их виртуальный мир. Пирожкам, впрочем, тоже порадовались.
  - Мам, ну когда ты научишься так готовить? Посмотри, какие мы худые, не заботишься ты о своих детках!
  - Когда выйду на пенсию, не раньше. Это ж целое искусство пирожки печь, да чтобы так во рту таяли. И чтобы с разными начинками, а потом я же за весом слежу, как это совместить с выпечкой, непонятно.
  - Ладно, не расстраивайся, все равно ты самая клевая мама. Особенно, если собак с кухни выгоняешь, когда мы за столом.
  Намек был понят, и собаки, уютно расположившиеся на кухне, были выдворены. Они перед этим каким-то образом успели просочиться в дом и тихо притаились, кто, где смог, в надежде, что про них забудут. Позвав их с собой, я направилась в свою комнату, чтобы немного спокойно обо всем подумать, побездельничать и поваляться на диване с детективом.
  Вскоре раздалось мирное посапывание трех носов. Все было спокойно и счастливо в нашем королевстве. Для полного порядка в доме не хватало главы семьи, бывшего в отъезде. К сожалению, уехавшего надолго, до конца лета. Командировка в Испанию - вещь серьезная. И дети, и собаки сначала скучали, потом привыкли, правда, удвоили свое внимание к моей персоне. Стали следить с усиленным вниманием, чтобы я уж точно никуда не уехала. С тех пор ходят за мной просто строем. Как только я из комнаты, сна у животных, как не бывало. В общем, чувство такое, что находишься "под колпаком у Мюллера". Но мне не привыкать. Сначала дети маленькие со своими проблемами, теперь собаки, которые скучают без человеческого общения. Живу заботами большого коллектива. Ничего, втянулась за долгие годы семейной жизни, теперь даже нравится. Это все Иван. Любит, когда семья большая. И чтобы животные были в доме обязательно.
  Кот у нас тоже был. Жаль, пропал недавно. Такой замечательный и умный кот по имени Фрам. Наверное, его украли и увезли с собой. Приезжих-то много. Не верю я, что с ним что-нибудь плохое случилось, уж больно он умен был. И слишком доверчив. Ко всем шел с открытой душой, даже к незнакомым. Обожал ходить по гостям, с удовольствием принимал угощение. Сначала соседи думали, что он бездомный. Постепенно стало известно всем, что Фрам - наш кот, просто он любит ходить в гости, обожает угощение и общество разных людей и, соответственно, разных кошек. У нас же под домом Фрамуля разогнал всех крыс, которые жили здесь с незапамятных времен.
  Второго такого кота нет в природе, поэтому мы не решились пока заводить другого, не хотим сравнений, которые будут явно не в пользу нового. Сейчас по всему поселку бегают дети и внуки Фрама, черного цвета с белыми носочками и галстучками. Но ни один даже в подметки ему не годится. Поэтому подождем, может быть, как когда-то Фрам, придет в наш дом новый кот, сам придет и останется. Тогда уж мы никуда не денемся. Примем его в нашу большую семью, потому что почти все наши животные сами пришли в этот дом и внедрились, как пришельцы из космоса. Теперь мы просто не представляем, как мы жили раньше без каждого из них!
  
  Глава 6
  
  В восемь часов утра, когда у нас в доме происходило самое, что ни на есть ответственное мероприятие - кормление собак, раздался звонок.
  Звонили из редакции журнала "Вестник университета".
  Честно говоря, статья пылилась в "Вестнике" больше полугода, поэтому этого звонка я уж точно сегодня не ждала. Чудом я не выронила из рук миску, в которую в это время насыпала собачий корм. Процедура требовала серьезного отношения и хотя бы небольшого внимания, так как количество корма всем трем собакам полагалось разное (в зависимости от возраста). Нужное количество корма по правилам отмерялось с помощью специального мерного стаканчика, а не на глазок. При этом я всегда стараюсь не отвлекаться. Однако случай оказался тяжелый, а собеседница на другом конце провода была настроена решительно и не слишком доброжелательно. Не обращая внимания на мои отговорки, что я в отпуске, наш научный редактор (положа руку на сердце, очень зловредная дама) потребовала, чтобы я срочно привезла в редакцию экземпляр своей статьи со всеми исправлениями, так как нужно срочно сдавать очередной номер в набор.
  Пришлось пообещать, что все сделаю, и сегодня до обеда статья будет в редакции.
  В спешке, завершив кормление собак и отправив их гулять, я стала обдумывать план своих мероприятий на день с тем, чтобы исхитриться и все успеть. Поразмыслив, решила, что сегодня дети могут обойтись сосисками с гарниром на завтрак, что сэкономит мне немного времени.
  Набрав телефон Ниночки, я предупредила ее, что смогу подъехать только к обеду, так как неожиданно появилось срочное дело в редакции. Она немного расстроилась, но пообещала, что они с Валерием и Ядвигой(!) скучать не будут и дождутся меня, так как всем нам просто необходимо пообщаться.
  Черт, про Ядвигу я совсем забыла. Ее присутствие чревато тем, что она никому не позволит вставить словечка, будет рассказывать о себе любимой. Ну да ладно. Сейчас главное - быстренько поправить статью и бежать в редакцию. Ну почему я не сделала это заранее, как всегда дотянув до последнего. Сегодня, решила я, можно пожертвовать лишней двадцаткой, зато в Москву, до ближайшей станции метро, я на маршрутке доберусь на полчаса быстрее, чем на непредсказуемой электричке. В общем, если не расстраиваться и не отвлекаться, можно все успеть.
  Собаки таким поворотом дела были не очень довольны. Но их никто особенно и не спрашивал. Я выпроводила всех гулять, озвучив байку, что сейчас придет почтальон, и нужно его обязательно подкараулить. Груся поверила и помчалась к калитке, две старшие уныло поплелись за ней, всем своим видом говоря, что врать нехорошо. Ну какой почтальон придет в такую рань!
  Я схватила кипу бумаг и помчалась включать компьютер. Все, Вовочка, проснешься, а место за монитором занято. Кто не успел, тот опоздал!
  Поправок в исчерканной красным карандашом статье оказалось не так уж много, и все они были, честное слово, просто несущественными. Это же научная статья. И стиль был вполне корректный, и все понятно в манере изложения, и все формулы выверены. Но зловещий красный карандаш говорил сам за себя: в таком виде статья никуда не годилась, и все тут.
  На самом деле, это была уже не первая правка моей работы, не говоря о том, что благополучно были пройдены два научных рецензента. Статья давно выглядела вполне пристойно, но каждый из рецензентов хотел внести свою лепту (не зря ж деньги платят), нередко вступая в противоречие с предыдущим. В общем, замучилась я с ними. Лучший вариант был, по-моему, самый первый, тот в который никто не вмешивался.
  Потихоньку все поправки в лежащий передо мной вариант работы были внесены, новый текст распечатан в двух экземплярах (сколько бумаги пришлось извести понапрасну с этой статьей!), дискета с последним вариантом отправлена в мой рюкзачок. Записку с посланием своим потомкам, которые еще не проснулись, я оставила на кухонном столе. Зазвала собак, так и не дождавшихся почтальона, домой и с чистой совестью отправилась в редакцию.
  Через полтора часа я уже робко стучала в дверь редактора. Не дождавшись ответа, заглянула в узкую комнату, где сидели трое: помощница редактора за отдельным столом слева и сама редактор с очередной жертвой (стареньким профессором) за большим столом, заваленным бумагами. Бедный профессор имел совершенно измученный вид. Беседа велась, по-видимому, довольно давно. Я поняла, что с ним проводится самая первая, так сказать, черновая редакция статьи, когда правится абсолютно каждая фраза. А если автор осмелится возражать, тогда обсуждение очень затянется, и перед ним будут потрясать огромными орфографическими и фразеологическими словарями русского языка, в которых редактор неутомимо будет черпать факты, подтверждающие необходимость внесения все новых и новых исправлений. Видно было, что сидящий за столом автор уже сломлен, готов был во всем с редакторшей соглашаться, и жалел о том, что не захватил с собой валокордин.
  Мое появление прекратило мучения бедного старика, он был отправлен на доработку статьи, и строгая дама переключилась на вновь прибывшую потенциальную жертву. Под конец редактор проводила старичка строгим взглядом, в котором сквозило: "Иди и больше не греши!"
  Я на полусогнутых ногах приблизилась к страшному столу, напоминающему мне в тот момент эшафот, и подала свои бумаги вместе с дискетой. Редакторша молча просмотрела материал, проверила, все ли исправления внесены, одобрительно хмыкнула и отпустила меня с миром. Я обрадовано распрощалась с ней. Ясно было, что еще оставался простор для улучшения стиля изложения материала, но поскольку статья была поставлена в номер, мои мучения прекратились за неимением времени. К тому же, я поняла по смягчившемуся взгляду людоедки в редакторском кресле, что стала самым послушным и желанным автором. Поскольку, в будущем, естественно, я себе не позволю ни малейшего возражения, когда мою статью будут кромсать и не один раз. Буду со всем соглашаться, поддакивать, лишь бы сократить время экзекуции до минимума. Лишь бы физический смысл был сохранен. Но на это редактор старалась не посягать, для критики физического смысла работы и существовали независимые научные рецензенты. С ними, в принципе, спорить и обсуждать проблему имело некоторый смысл. С отдельными вещами они даже могли соглашаться. Однако на данный момент времени наилучшим выходом было выкинуть все из головы и забыть, как дурной сон.
  Я стала твердить себе, что все закончилось нормально, пугаться и расстраиваться не нужно. И все хорошо, что хорошо кончается. Мучения с этой работой почти завершены, останется лишь впоследствии просмотреть гранки набранной статьи, и выверить текст и формулы.
  Тут я столкнулась со своей однокашницей по университету, на данный момент времени занимающей должность ведущего преподавателя одного из столичных вузов. Ирина с возрастом стала выглядеть еще безупречнее, с моей точки зрения, чем раньше, оставаясь блестящей и остроумной собеседницей. И при этом наряду с преподавательской деятельностью, она ухитрялась заниматься довольно серьезными научными изысканиями в области теоретической астрофизики. Если ей что-то удавалось пробить и опубликовать, это исследование, как правило, превращалось в украшение журнала. И реакция научной общественности заключалась в том, что всем было не понятно, почему до таких простых и красивых идей, буквально витающих в воздухе, не додумались раньше.
  Сейчас Ирина находилась на стадии проталкивания очередной, на мой не очень искушенный взгляд, совершенной гениальной работы, объясняющей просто и без ненужных хитростей процесс переноса энергии в ядрах галактик. При этом она наступала на "любимые мозоли" куче профессоров и академиков, которые привыкли объяснять это процесс вот уже тридцать лет с помощью достаточно хитроумной и запутанной физики. Понять все это можно было только после прослушивания соответствующих спецкурсов в университете.
  Идеи Ирины были, как всегда, просты до гениальности. Я слушала ее и думала, что мысль о дискриминации женщин в нашей стране, получает в данном конкретном случае свое очередной подтверждение.
  - Алина, ты понимаешь, в мире ведь все просто устроено. Ну не могут они (надутые оппоненты и рецензенты!) ни одной ошибки найти в моей теории. Ну, злость их берет, что они не додумались, а тут какая-то "девица" простой и очевидный механизм придумала. И все в моей теории просто замечательно сходится. И с наблюдениями согласуется без всяких натяжек и дополнительных предположений!
  - Ириша, дорогая! В первый раз, что ли ты с этим сталкиваешься! Главное не сдавайся, а лучше возьми кого-нибудь из этих академиков в соавторы, тогда все будет опубликовано в лучшем виде, да еще потом назовут твой труд открытием века.
  - Ты же знаешь, чего я не перевариваю, так это присваивание чужих идей маститыми надутыми индюками, тем более моих выстраданных идей. Многие уже сами ничего не могут, только завидуют тем, кто нормально соображает и способен эффективно работать. Меня отовсюду мигом выкинут и забудут. Не хочу работать на людей, основное занятие которых "не пущать" других, а самим удержаться подольше у власти!
  Я была совершенно с ней согласна. Мы дружим давно, и все это время я совершенно искренне признаю ее превосходство в научном плане, при этом не переставая глубоко Ирину уважать за ум и бескомпромиссность. Кто-то из наших однокашников повесил на нее ярлык, назвав "последним романтиком" в науке.
  Я постаралась подбодрить подругу, повеселив ее рассказами о проделках моих собак, она поделилась случаями из жизни своих кошек, и мы расстались у метро, довольные друг другом. Посмотрев на часы, я направилась к Нинуше, радуясь, что успеваю к обеду.
  У тетушки в квартире меня встретили очень весело.
  - Ой, мы тебя так ждем, Линочка, проходи вот сюда, в комнату, - потащила меня Ниночка за собой в гостиную.
   В комнате царила Ядвига, расфуфыренная сверх меры, очень довольная тем, что на горизонте появился еще один внимательный слушатель. Валерий был вынужден примоститься подальше от шумной дамы, невольно вздрагивая при каждом ее восклицании. Я поняла, что Ядвига успела рассказать Валерию о своем огромном вкладе в исследование русской литературы, перечислить свои основные труды и дать им краткую характеристику. Видно было, что такой объем информации его подкосил, и парень слушал вполуха. В данный момент она воодушевленно рассказывала о тех успехах, которых достигли лучшие из ее учеников.
  Ниночка сочла нужным вмешаться в монолог Ядвиги, тактично прервав ее на полуслове. Причина была уважительная: нас пригласили нас на кухню отобедать. Здесь нас встретили такие изумительные запахи, что я побоялась, что слюнки у присутствующих потекут, как у наших собак, что не совсем прилично в случае с людьми. Обеденный стол также был сервирован на высоте, и я внезапно почувствовала себя приглашенной на праздничный прием к королевским особам. Все вокруг показались милыми и симпатичными, а текущие проблемы - пустяковыми. Отобедали мы на славу, болтая, в основном, о всяких разностях. Постепенно Ядвига немного скисла, потому что вклиниться в нашу с Ниночкой беседу ей не удавалось, а мы специально игнорировали все, что она пыталась сказать. После недолгих мучений "маленькой княгине" не оставалось ничего, как отпроситься у всей честной компании пойти немного полежать после обеда. Мы ей с удовольствием дали разрешение.
  А сами тут же обратили свои взоры на Валеру, подбадривая его взглядами и приглашая начать, наконец, рассказывать. Ниночка, не отличаясь большим терпением, пришла на помощь: "Валерочка, мне Александра Тихоновна рассказывала о вас, говорила, что вы сын очень хорошей ее знакомой из Казахстана".
  - Да, я родился в Семипалатинске тридцать пять лет назад. Моя мама, тогда молодой специалист, выпускница местного университета, получила работу в группе ученых, приехавших из Москвы. Она проработала там около двух лет, затем родила меня, в результате чего вынуждена была подыскать другую работу, дающую возможность ухаживать за маленьким ребенком.
  - Ваша мама работала с Вячеславом Александровичем?
  - Да, его лаборанткой. Она тогда часто бывала в гостях в семье Тихомировых. С Александрой Тихоновной тоже подружилась.
  - Естественно, Валерочка, с Шурой невозможно было не сблизиться, она ведь такой открытый человек, такой дружелюбный, - вставила Ниночка.
  - А Вячеслава Александровича, - продолжил Валерий, - моя мама просто обожествляла! И как ученого, и как человека. Как, впрочем, и все, кто с ним тогда работал. И вот, после проведения очередного цикла успешных испытаний на полигонах Казахстана, одна группа москвичей уехала (и с ними семья Тихомировых), а им на замену приехали другие. Мама моя вскоре уволилась, затем родился я, пришлось устроиться на работу поближе к дому, чтобы заниматься семьей.
  - А ваш отец, он чем занимался? - спросила я.
  - Отца я не помню, меня растил отчим, которого я всегда считал родным отцом. У нас в семье со временем появилась сестренка Лиля. Она младше меня на пятнадцать лет. После школы я учился в областном медицинском институте, вот уже десять лет работаю детским хирургом. Лиля тоже недавно стала студенткой этого института. Но, к сожалению, в настоящее время мы с ней остались одни: десять лет назад умер мой отчим, а два года назад - наша мама. Она долго болела. Как у многих из тех, кто был участником первых испытаний наших атомных "изделий", у нее было обнаружено онкологическое заболевание. Это и свело ее в могилу!
  После ее смерти я попытался привести в порядок кое-какие вещи и нашел дневник, хранившийся вместе со связкой писем. Этот дневник и письма относились к тем временам, когда мама работала в московской группе.
  - Я, кажется, догадываюсь, что вы обнаружили в том дневнике, - прервала Ниночка затянувшуюся паузу.
  - Да, из дневника я узнал, что мама, тогда еще совсем молоденькая девчонка, была безумно влюблена в известного ученого Тихомирова, своего руководителя. В результате этой любви, по-видимому, очень пылкой, по крайней мере, со стороны моей матери, родился я. Правда, произошло это уже после отъезда Тихомирова в Москву. Жена ученого, Александра Тихоновна, наверное, догадывалась об отношениях влюбленных, но предпочитала делать вид, что ничего не знает. Думаю, она очень любила своего мужа, и всеми силами пыталась сохранить семью.
  - Знаете, Валерий, вы так похожи на молодого Славу, трудно это не заметить. Я думаю, он не усомнится в вашем рассказе, - вновь вмешалась Ниночка.
  - Да, Нина Ивановна, он и не должен. Потому что он в курсе, что у него в Семипалатинске родился сын. Из тех писем, которые были написаны Вячеславом Александровичем и адресованы моей маме, становится абсолютно ясно, что мама поставила Тихомирова в известность о своем материнстве. Также из писем следует, что и он нисколько не сомневался в своем отцовстве. Просто в своих достаточно сдержанных ответах на мамины письма Вячеслав Александрович давал понять, что менять свою жизнь не собирается, хотя не отказывался от некоторой материальной помощи молодой женщине с ребенком на руках. Казалось, что восторженная и преданная любовь молоденькой девочки была для него, привыкшего к всеобщему поклонению, чем-то совершенно естественным. Он даже выслал несколько денежных переводов. Мама поблагодарила его, но просила больше денег не высылать, так как у нее появился поклонник, предложивший ей руку и сердце. Это был мой отчим, с которым мама прожила вместе много лет, и от которого родился второй ребенок - моя любимая сестренка Лиля. Переписка моей мамы и Вячеслава Александровича после ее замужества прекратилась.
  Мы с Ниночкой дружно вздохнули, а Валерий продолжал:
  - Я думаю, мама всю жизнь любила только его, своего первого мужчину, но когда поняла, что семьи с Тихомировым у нее не будет, нечего понапрасну и надеяться, вышла замуж за надежного человека. Он стал отличным мужем и отцом. У нас были очень теплые отношения, хотя он не скрывал, что он мне отчим, и я звал его по имени-отчеству.
  - Как вы думаете, Валерий, Александра Тихоновна знала обо всем?
  - Она, наверное, не знала, что роман ее мужа завершился рождением сына. Мы познакомились с ней два года назад, когда после маминой кончины, я приехал в Москву. Тогда я и сам не знал, что я здесь ищу. Мне казалось, что Вячеслав Александрович будет рад, что у него есть взрослый сын. По крайней мере, я был уверен, что нам надо встретиться. Но Тихомирова в Москве не было, он читал лекции в Америке. Зато я познакомился с его женой, и она мне очень понравилась, очень славная женщина. Вспомнила мою маму, и сразу поверила моему рассказу, сказала, что я очень похож на молодого Славу и что мы должны обязательно поддерживать связь, ведь это очень важно. Мы встречались с Александрой Тихоновной несколько раз, потом закончился мой отпуск, и я вернулся домой, оставив в Москве хорошего друга. Я не терял надежды вновь посетить столицу и повидать двух славных пожилых людей, не чужих мне. Но получилось так, что я смог вырваться в Москву только спустя два года. Я приехал в надежде встретиться со своим отцом, причем был совершенно уверен, что он будет рад. Тем более, сейчас, когда я узнал о смерти его жены и подумал, что, оставшись совсем один, он обрадуется помощи и участию родного человека. Ведь получается, что мы с ним самые близкие родственники не сегодняшний день!
  Валера посмотрел на нас, и мы с Нинушей дружно кивнули в знак согласия.
  - Но получается так, что ни знать меня, ни встретиться и поговорить со мной, отец не желает, - вздохнул молодой человек. - Для меня это загадка. Хорошо еще, что сотрудники на работе, с которыми мне удалось переговорить, пока Вячеслав Александрович болел, познакомили меня кое с кем из институтского начальства, а там посоветовали связаться с вами, Нина Ивановна. Главное, в институте, совершенно не удивились, что Тихомиров не хочет ни с кем встречаться. Я же им представился родственником его жены из Казахстана. Никто ничему здесь не удивляется, судачат, впрочем, что у профессора "поехала крыша"... Я просто растерялся, что делать в таком случае, просто представления не имел. У нас, может быть, и провинция, но отношения между людьми как-то проще, понятнее.
  - Ерунда, - перебила его Ниночка, - никакая "крыша" у него не "поехала"! Это ж надо такое придумать! Да у него все в порядке с голо/вой, по крайней мере, получше, чем у многих вокруг. Просто у Вячеслава характер тяжелый, который к старости, естественно, мягче не стал. И к тому же он вас, Валера, вообще принимает за кого-то другого. Боюсь, что для старика это будет шоком: узнать, что у него есть взрослый сын, то есть прямой наследник. А квартирный вопрос и вопрос о наследстве для него сейчас самый больной. Ему и так везде мерещатся мошенники, в последнее время просто не дающие человеку нормально работать и жить.
  Сделав небольшую паузу, Ниночка заявила, что нам всем необходимо что-то придумать, чтобы Валерий смог встретиться и спокойно поговорить с отцом.
  - Да у меня не так уж много времени осталось, отпуск кончается, и мне нужно на работу. В больнице и так меня надолго отпускать не хотели, чуть что срочно отзывают из отпуска, это у нас обычная практика. Выходные тоже практически всегда провожу в больнице, но я не жалуюсь, вы не подумайте, я люблю свою работу, и ни на что ее не променяю.
  - Валерик, милый, я вижу, что вы настоящий сын своих родителей, та же преданность работе в ущерб, быть может, личной жизни. Вы ведь не женаты? Я права?
  - Да все как-то руки не доходили, Нина Ивановна, сначала сестренку помогал ставить на ноги, потом учился, потом работа затянула. А теперь, когда мама умерла, вся моя жизнь - это работа и сестра. Помогаю ей с учебой по мере сил и знаний, сами знаете, какая в медицинском институте нагрузка, а у нее к тому же начались проблемы со здоровьем.
  - Я думаю, Валерочка, просто не попалась такая женщина, которая могла бы составить ваше счастье. Других причин я не вижу - все отговорки, - подала голос Ядвига, отдохнувшая на диванчике и вновь полная сил. Валерий что-то неопределенно хмыкнул в ответ, а Ниночка предложила всем попить чаю с плюшками, чтобы не мучиться разговорами на голодный желудок. Я еще раз подивилась здоровому аппетиту нашей петербургской родственницы, уминающей плюшки (очень вкусные, но желудок ведь не резиновый) после недавнего сытного обеда.
  После чая настроение у всех еще улучшилось, дружелюбная беседа, и комплименты хозяйке дома не прекращались ни на минуту.
  - Ой, - спохватилась Ядвига. - Где ж это мой Сергей так задерживается, обещал к обеду вернуться. Наверное, прицепилась к нему какая-нибудь вертихвостка в вашей Москве и морочит парню голову, а он у меня такой интеллигентный, такой доверчивый. Вот сегодня с утра побежал с приятелями старинными встречаться, и меня с собой не взял. Теперь сиди и переживай, жди его.
  - Отстань от парня, - проворчала двоюродная тетя доверчивого парня. Пусть немного побегает по Москве, подышит вольным воздухом, ты ж ему в Питере совсем проходу не даешь, контролируешь каждый шаг.
  - Знаешь что, Нинуша, у тебя нет своих детей, не тебе судить, а я знаю, что Сереже нужно, что для него хорошо и что плохо. Это я, а не ты его маленького выхаживала, когда он болел двусторонней пневмонией, это я водила его в лучшие английские и музыкальные школы. И для кого я старалась? Ты хочешь, чтобы такой золотой парень попал в лапы какой-нибудь наглой проходимке! Ведь он такой интеллигент, всех женщин считает, чуть ли не ангелами небесными, особенно, тех, кто ему строит глазки, дурачок.
  - Послушай, парень уже не мальчик, был женат и не один раз, причем всех его жен ты очень даже одобряла. Предоставь человеку хоть на этот раз самому выбрать себе подходящую спутницу, ну не век же ему сидеть при маминой юбке!
  Раздался звонок в дверь, и Ядвига довольно резво, шурша своей шикарной длинной шелковой юбкой, двинулась в прихожую отрывать дверь любимому сыну.
  Мы с тетушкой переглянулись и одновременно подумали, что необходимо воспользоваться ее отсутствием и принять решение насчет дальнейших действий с учетом сложившейся ситуации. Ясно было одно, что к Вячеславу Александровичу, для его же блага нужно применить какую-нибудь хитрость, которая будет выглядеть совершенно естественно и разумно. Похоже, что в лице Валеры бог послал пожилому ученому защиту и опору в старости. Дело было за малым: донести эту мысль до упрямого старика, не вызывая бессмысленных подозрений и отрицательных эмоций с его стороны.
   Из прихожей донесся сдавленный стон. Мы все бросились туда, где и стали свидетелями очаровательной картины: к стене тихо прислонилась Ядвига, решавшая в данным момент, сразу упасть ли в обморок или немного повременить. Сережа в шапке набекрень, со счастливым раскрасневшимся лицом был основательно навеселе. В чем он совершенно не отдавал себе отчета, поэтому вид разгневанной мамаши его искренне удивил. Мы тоже развеселились, стали тормошить Сергея, помогать ему избавиться от верхней одежды и уличной обуви. Валерий, притащив домашние тапочки, стал стягивать с развеселого Ядвигиного сынишки грязные ботинки. Нинуша хлопотала на кухне, накрывая на стол, чтобы Сереженька смог без промедления пообедать. В конце концов, все благополучно переместились на кухню, а Ядвига так и осталась одна в коридоре, хлопая накрашенными ресницами. Нас с тетушкой порадовало то, каким счастливым и раскованным выглядел обычно закомплексованный интеллигент Сергей. Он со вкусом прихлебывал супчик, по ходу рассказывая, как здорово он посидел в кафе со знакомыми ребятами из молодежного театра, для которого переводил неизвестную у нас пьесу американского драматурга. Оказалось, что вечером он планирует встретиться с однокашниками по университету, которых у него в Москве оказалось великое множество. Мы с удивлением узнали, что во время учебы Сергей руководил студенческим театром, а также играл ведущие роли в репертуаре. Дошло до того, что парень всерьез подумывал о профессии режиссера, но тут свой характер проявила мамаша и запретила связывать свою жизнь с богемной театральной средой.
  Мамаша тихонько проскользнула на кухню, но на нее никто не обратил внимания, все слушали Сергея, который бархатным басом читал нам монолог одного из главных героев из переведенной им американской пьесы. Сейчас он совсем не напоминал забитое существо, прозябающее под каблуком у мамаши или очередной стервозной женушки. Я даже подумала, что, несмотря на свою чудаковатую внешность, Сергей должен пользоваться достаточным успехом у женщин. При условии, что мамаши, глядящей на него, как удав на кролика, не будет поблизости.
  Мы с Нинушей вышли в прихожую проводить Валерия, пообещав при прощании что-нибудь придумать в самое ближайшее время. А он напомнил нам, что пробудет в Москве еще не более десяти дней. Ниночка еще раз повторила, что с такими упрямцами, как Слава, если форсировать события, можно все испортить. И высказала очевидную мысль, что предупредить проблему гораздо проще, чем потом исправлять возможные осложнения.
  Я тоже засобиралась домой, так как мои животные совсем-совсем одни в деревне, некому их покормить, поговорить и выпустить погулять. Тетушка, заперев дверь за Валерой, потащила меня в свою комнату, чтобы Ядвига не встревала в наш разговор.
  - Знаешь, Линочка, такой поворот событий очень даже кстати для Вячеслава Александровича и, наоборот, очень неприятен для тех, кто хочет поживиться за счет будущего наследства Тихомирова. Ты представь себе, никто не знает, что у Славы есть сын. Поэтому нам обязательно нужно сделать все возможное, чтобы они подружились. Главное, чтобы Вячеслав Александрович признал его сыном официально, не знаю, как, можно проконсультироваться у юристов. Тогда по прошествии времени, Валерий официально может наследовать все имущество, а мошенники и прочие шакалы будут вынуждены отстать. Ты понимаешь, все повернулось так, что Слава теперь не одинок, у него есть взрослый сын, который готов и вполне способен его защитить.
  - Дело за малым, Ниночка, нужно только, чтобы Тихомиров поверил в существование сына, в его порядочность, и вообще захотел иметь наследника. Ведь он сам говорил, что мысль о том, что кто-то очень выиграет от его смерти, очень удручает.
  - Да, тут есть над чем подумать, тем более, что парень не москвич, а из Семипалатинска, да еще с сестрой-студенткой на иждивении. В общем, ты езжай домой, а я тут пораскину мозгами, как сделать так, чтобы Слава был вынужден нас выслушать и согласиться встретиться с сыном.
  Я долго себя уговаривать не заставила, тут же подхватилась и понеслась домой. Жутко не люблю, когда мои дети и собаки сидят дома голодные и одинокие. Да и мне не мешает заняться своими домашними делами, привести в порядок затоптанные собачьими лапами полы, постирать, а еще лучше - поваляться с книжкой на диванчике. Это - настоящая жизнь, в моем понимании. К сожалению, я вынуждена мотаться по городу, как борзой щенок, высунув язык.
  Нет, так дальше нельзя. Нужно сказать себе: "Стоп", успокоиться, расслабиться и отдохнуть, но для начала необходимо попасть домой, где ждет меня моя молодежь и хвостатая стая.
  Уже вечерело, когда я открыла калитку своего участка. Собаки были на улице, наблюдали за событиями, происходящими на улице, уткнув морды в щели между досками забора, выходящего на проезжую часть. При подходе у дому я заметила эти три грустные физиономии, окликнула собак, и сразу раздалось совершенно счастливое гавканье. Радости не было предела. Хвосты вращались, как пропеллеры, в сумку попытались проникнуть сразу три носа одновременно. Проинспектировав содержимое на предмет запахов, Соня, подняв голову и проникновенно посмотрев на меня, выразила свое одобрение. Правда, если бы я вошла в дом совсем без сумки, радости было бы не меньше.
  Дети были уже дома, младший пил чай с конфетами (с детства - жуткий сладкоежка), старший наспех сооружал большой бутерброд с колбасой, сыром и майонезом. Такой я бы укусить не смогла, а ребенок - со всем удовольствием. Парни укоризненно уставились на мамашу с сумками и принялись "давить на психику", заявляя, что дети и собаки еле живы от голода, еще немного и погибнут окончательно от отсутствия ласки и ухода.
  Через полчаса, когда все были накормлены и в достаточной мере обласканы, я решила немного побездельничать, но не тут-то было. Позвонила Оля, хозяйка лабрадора Вилли, с просьбой взять кобеля на несколько дней на передержку, так как муж уезжает в командировку, а ей одной с двумя малышами и с Вилли не справиться.
  - Оля, вы знаете, я сейчас мало времени провожу дома, все время приходится мотаться по городу, не думаю, что в ближайшие дни буду свободнее.
  - Что вы, Линочка, нам не нужно никакой особой заботы, пусть Вилли просто поживет с вашими собаками, он очень любит бывать у вас в гостях. Свежий воздух, хорошая компания, деревянный дом, в котором так легко дышится летом, что еще нужно. А мы вам оплатим хлопоты, и свой корм привезем, вы только разрешите Виллику пожить у вас дней пять. Мы будем очень благодарны.
  - Ладно, привозите. Когда вас ждать?
  - Да мой муж Джонатан хотел сегодня вечером привезти, у него самолет завтра утром.
  - Оль, а если бы вы меня дома не застали, что тогда?
  - Тогда бы пришлось отправиться на передержку к нашей дрессировщице. Но Вилли там не очень хорошо чувствует. У нее двухкомнатная квартира в центре, своих собак несколько штук, да постоянно в гостях кто-то. Вилли будет сидеть в клетке, а три раза в день его будут выгуливать понемногу. Вы представляете, в каком состоянии он будет через пять дней, просидев скрюченным даже не в вольере, а в клетке. При этом дрессировщица нам никогда не отказывает, но условия у вас и у нее различаются очень и очень. Вы можете его даже отдельно запереть в комнате, если боитесь оставлять с вашими девчонками, но к сукам он всегда вежливо относился, дерется только с кобелями.
  - Что вы, Оля, я прекрасно с ним справляюсь, мне его совсем не нужно запирать, он в нашем доме ведет себя просто идеально.
  - Очень рада, Лина, что вы согласились. Наш красавец Вилли вас всех так любит! Да, не хотела вам говорить, - продолжила молодая женщина, - знаю, вы огорчитесь, но неделю назад его сбила машина, он летел метров десять, жутко визжал, и потом лежал, как мертвый. Джонатан, подумал, что мы собаку потеряли. Сразу повез его в лечебницу, а врач не нашел даже каких-то больших ушибов. Мы так счастливы, что все обошлось. Я сама никогда не отпускаю Вилли с поводка в городе, но Джонатан, подходя к дому, отпустил собаку, здесь все его знают и не боятся, такой он добрый. Когда на полной скорости пронеслась Волга, практически по тротуару, где гуляют дети и сбила Вилли, Джонатан просто потерял дар речи. Дома он все время повторял, что если бы это был ребенок, то он непременно погиб. Знаете, мой муж в Москве уже больше пяти лет, но до сих пор не может привыкнуть к таким вещам.
  - К таким, что всегда нужно опасаться появления какого-нибудь идиота на Волге? Так и я к этому часто не бываю готова, хотя, конечно, стараюсь не расслабляться. Ладно, жду, за час, наверное, доедут ваши мужчины. А вы положили с собой игрушку покрепче, а то Вилли каждый раз сгрызает одну из любимых игрушек нашей Груси? У нас уже нечего ему предложить. Ничего достойного для его зубов в доме не осталось.
  Я положила трубку и стала дожидаться неугомонного Вилли, прикидывая, что неплохо бы немного повоспитывать его, чтобы он на радостях не разнес наш дом по бревнышку.
  
  Глава 7
  
  С утра позвонил любимый муж и сразу стал ругаться. Повод был серьезный: третий день не может застать меня дома. Дело в том, что, начиная с восьми часов вечера по местному времени, начал объяснять мне Ванюша уже в десятый раз, ему каждый день нужно выходить на ночное дежурство. Всю ночь до утра согласно графику - проведение астрономических наблюдений, потом немного сна, а когда появляется возможность позвонить домой, никого на месте застать невозможно. В чем, спрашивается дело? Сегодня вместо того, чтобы отправиться спать после бессонной рабочей ночи, ему пришлось названивать домой: должен же человек знать, как дела, ничего не чего случилось.
  Я уверила отца нашего многочисленного семейства, что все хорошо, все живы и здоровы, дети и собаки кушают хорошо, не болеют, слушаются и не хулиганят.
   - Что-то, любезная супруга, очень гладко ты все расписываешь. Выкладывай, все ли в порядке. А то ты рапортуешь, как по писаному. Обычно, из тебя слова лишнего не вытянешь, а сейчас ты просто соловьем поешь! Чует мое сердце, опять ты куда-то свой нос и вместе с ним дурную голову суешь. Признавайся, опять с любимой тетушкой на пару что-то затеяли!
   - Ты можешь быть абсолютно спокоен, ничего мы не затеяли, всего лишь подыскиваем невесту для Сережки из Питера, ну ты помнишь, толстого такого. Его Ядвига привезла в Москву, вот мы с Нинушей надумали на этот раз ему нормальную девицу сосватать.
   - Кого-нибудь из твоих незамужних подружек? Брось ты это дело, ничего у вас не получится. Да и неплохо Сергею чуть отдохнуть от тягот семейной жизни...
   - Вот ты милый и отдыхай, представь себя в ближайшие несколько месяцев, пока в командировке, холостым и свободным, а то названиваешь каждый день. Расслабься, заведи роман с какой-нибудь знойной испанкой.
   - Ты не представляешь, Лина, какие они здесь все страшные, смотреть не на что. Наши женщины гораздо красивее, честное слово.
   - Однако раз у тебя даже время находится, чтобы испанок разглядывать, ну тогда не жалуйся, что работаешь за троих и устаешь, как собака. Мы с детьми, конечно, рады, что ты звонишь и беспокоишься, но пока у нас все в порядке, ты можешь не волноваться.
   - Как экзамены у детей?
   - Нормально, зачеты все сдали, экзамены вот-вот начнутся. Но что-то незаметно, чтобы они усердно готовились. За Володю я не волнуюсь, он всегда легко сдает, а для Тимоши экзамены - очередной стресс, да и скрытные они стали ужасно, говорят, чтобы маму поменьше волновать.
   - Ну ладно, целую всех. Ужасно соскучился. Приеду, задушу вас в объятьях, отшлепаю, как следует, а то распустились там без отца. Пока.
   - Пока, дорогой, не забудь про подарки, дети и животные ждут с нетерпением.
   Мне, конечно, совсем не хотелось, чтобы Ванюша знал о нашем с Ниночкой деле, так как он всегда резко противился, когда меня втягивали заниматься чужими проблемами, вместо того, чтобы как следует сосредоточиться на своих домашних обязанностях.
   Ребята, наскоро перекусив бутербродами с чаем, опять побежали в университет, а я отправилась во двор наблюдать за играми уже четырех собак, так как огромный шоколадный лабрадор Вилли со вчерашнего дня благополучно отвоевывал себе место под солнцем в нашем доме. И не без успеха. Взрослые собаки, не большие любители носиться и бестолково гавкать, практически не обращали на него внимания. А вот Груся из последних сил пыталась отстоять свое положение в стайной иерархии повыше, чем Вилли, совершенно справедливо полагая, что она хозяйка, а Вилли - гость. Но такие тонкости простодушного кобеля не волновали вовсе. Он гулял по участку без всяких правил, как хотел, где хотел, ежеминутно задирая заднюю лапу. Естественно, Виланд, такая кличка значится у него в родословной, подчиняться никому не собирался, тем более какому-то практически щенку - полувзрослой "девчонке" Грусе, которую он легко мог сшибить с ног небрежно виляющим хвостом. Я поняла, что наша младшенькая, будучи собачкой, совсем неглупой, задумала какую-то каверзу, которая помогла бы ей поставить на место толстокожего нахала и завоевать его уважение. Как-никак она была хозяйкой на этом дворе, поэтому все потайные места, где зарыты глоданные-переглоданные косточки, были у нее на учете. Но главное - помойка. С этого замечательного места всегда начиналась ознакомительная экскурсия для всех приезжих собак. Это самое интересное место на нашем огороде, здесь всегда к услугам постоянно обновляющийся ассортимент пищевых отходов. К тому же на решетке, огораживающей саму помойку, превращенную в компостную кучу, из которой через несколько лет можно будет брать перегнившее удобрение для грядок, частенько восседает семейство ворон. Это тоже - одно из дополнительных развлечений. Охота на птиц проводится следующим образом: сначала необходимо гавканьем согнать нахальных пернатых с насеста, затем можно бежать за воронами по саду, не давая им приземлиться, и гнать всех прочь. Велика вероятность, что после такой физкультминутки для обеих враждующих сторон вся стая в полном составе вскоре опять окажется на любимом месте возле помойки в ожидании, когда на горизонте появится человек, то есть я, несущий в руках очередное лакомство - ведро с очистками. В случае, когда птицы сразу возвращается на свой наблюдательный пункт, увлекательные гонки собак за воронами можно продолжить к удовольствию всех участников, не отвлекаясь на другие занятия. Все, кроме ворон, довольны. Не нужно забывать, что лабрадоры - охотники и специализируются именно на пернатой дичи. Так что все заезжие представители собачьего племени, время от времени попадающие в наше семейство на передержку, (моя беда в том, что я не могу сказать "Нет", в результате чего по большим праздникам у нас на участке радостно ошиваются с полдюжины собак) проходят дополнительный курс натаски на птиц. Причем мои собаки с удовольствием выступают в роли добровольных инструкторов.
   Вилли, естественно, купился на простенькие хитрости моей младшей собачки, понял, что лучше с ней дружить и подчиняться ее задумкам, поэтому я могла наблюдать, как спустя некоторое время огромный лабрадор послушно трусил следом за малышкой Грусей, повторяя все ее действия. По озабоченно-довольной мордашке моей любимицы я поняла, что собака добилась, чего хотела: заставила Вилли слушаться и подчиняться. Старшие собаки тем временем сторожили почтальона, который совсем растерялся, когда увидел, что коричневых собак уже три, а ему, не очень зоркому человеку, нужно было выбрать из них именно Роберту, так как иначе от газеты, вложенной не в ту пасть, через минуту ничего не останется. Начнутся разборки, драка, вырывание газеты друг у друга. Поэтому пришлось мне вмешаться, подойти к калитке и поздороваться. В результате газету я поделила на четыре части, свернула эти части в трубочки и раздала всем собакам, которые тут же в восторге, все с поноской в зубах помчались на кухню менять газеты на лакомство.
   Лакомство было получено, после чего последовал приказ собакам удалиться с глаз долой и не путаться под ногами.
   Ниночка продолжала обдумывать ситуацию, как получше провернуть знакомство упрямого Вячеслава Александровича с собственным, еще не признанным, сыном Валерой. Тетушка мудро решила не торопить события, ждать подходящего случая.
  Таким образом, неожиданно у меня появилась куча свободного времени, так как на работу я уже не ходила, а заготовки урожая, отнимающие бездну времени, еще не начались. Один сбор черной смородины чего стоит. Мы все ее не очень-то любим, несмотря на ее очевидную полезность. Все, кроме нашего главы семейства, любимого отца и мужа. Он за долгую зиму всю эту смородину, а также крыжовник, яблоки, клубнику и прочие ягоды прекрасно съедает, а избыток относит друзьям на работу или отвозит родителям. Пострадавшей стороной оказываюсь я, так как с середины лета приходится по двадцать часов в сутки заниматься сбором и переработкой урожая.
  Беда в том, что в нашем большом саду каждый год родится достаточно много ягод, а также яблок и облепихи. Я думаю, что надо мне пересмотреть свое отношение к тому, что большую часть урожая нам не съесть, и послать все и всех подальше, наплевав на заготовки на зиму.
  Кстати, мои дорогие и любимые родственники на призыв прийти на сбор той или иной поспевшей ягоды, стараются не реагировать, справедливо полагая, что надрываться вредно, куда удобнее получить баночку-другую варенья в подарок или пойти в супермаркет и купить замороженные ягоды.
  Пора брать пример с умных людей, решила я, и поумерить ненужный энтузиазм: работа не волк, всю ее переделать все равно не возможно, а отдыхать когда-нибудь нужно. Каждый раз даю себе слово, стиснуть зубы и не обращать никакого внимания на яблоки, покрывающие землю ровным слоем после очередного дождя или сильного ветра. Яблоки вполне пригодные на сок и повидло. Пусть лежат, а я займусь чем-нибудь более приятным. Решено, в этом году закрою на все глаза и пусть себе падают, а я потихоньку от мужа регулярно буду сгребать их в кучу и выбрасывать на помойку. Сколько времени освободится: можно сходить с собаками в лес погулять или на речку, где они так любят плавать!
   Правда, с этим тоже не все так просто: нужно подгадать время, когда народу на речке будет поменьше, а то мои хвостатые "спасатели на воде" совершенно шалеют просто от самого вида водоема. Они смело будут бросаться в самую гущу резвящихся в воде и ничего не подозревающих людей, по-видимому, не без умысла кого-нибудь спасти, то есть отбуксировать на берег, а не всем отдыхающим почему-то нравится. К моему глубокому удивлению, многие люди относятся к нашим собакам с симпатией, спрашивают, что это за порода, восхищаются, как ловко они плавают, мол, совсем без устали, с огромным удовольствием и энтузиазмом. Если учесть, что наши собаки, большие любители похвалы и игры на публику, то, видя одобрение окружающих, начинают показывать свои таланты с удвоенной энергией. Неустанно достают из воды все, что туда брошено, как хозяйкой, так и любым желающим, подбегают ко мне и тщательно отряхиваются, подняв кучу брызг.
   Я, естественно, чтобы не обременять своими беспокойными подопечными отдыхающих, стараюсь расположиться как можно дальше от людей. Насколько это позволяет густая толпа людей, проводящих досуг на маленькой подмосковной речушке. В итоге, помотав мои и без того не очень крепкие нервы, довольные собаки ведут меня домой, а это несколько километров по лесу, в надежде побыстрее подкрепиться после купания.
  Дети со мной на подобные прогулки, слава богу, уже не ходят. Их, видите ли, напрягает моя нервозность и постоянные вопли, когда я пытаюсь контролировать собак в воде и на суше, брызги, поднимаемые псами при встряхивании и грязные мокрые носы, постоянно оказывающиеся в сумках с сухой одеждой и бутербродами. Лучше, говорят, тихо посидеть дома у компьютера, чем нервничать, глядя на это безобразие и всеобщую невоспитанность.
   Никогда не думала, что доживу до такого времени, когда дети будут за меня краснеть. Ладно, еще не вечер, подождем приезда папеньки, пусть разберется со своими, чрезмерно "эстетствующими" отпрысками. Мы с собаками, конечно, немного одичали в своей деревне, но не настолько же, чтобы за нас краснеть.
   За такими мыслями я потихоньку все в доме прибрала и приготовила немудреный обед. Оказалось, что мне уже скучно, и свободное время девать просто некуда. По магазинам мотаться в жару особенно не хотелось, читать тоже, телевизор включать было опасно, потому что это, как наркотик, потом не отделаешься. Наконец, услышав мои мысленные призывы, раздался звонок телефона: у Ниночки, тоже томящейся от вынужденного безделья, появилась идея, которой она спешила поделиться. Дело в том, что Вячеслав Александрович стал названивать ей, беспокоясь о своем сотруднике из института, который должен был сегодня с утра съездить к нему на квартиру за какими-то документами по работе. Все сроки вышли, а человек так и не вернулся с бумагами. Вячеслав Александрович, не отличающийся большим терпением, занервничал, тем более что эти бумаги ему жутко нужны именно сейчас. С другой стороны просить меня или Ниночку выяснить, что случилось, и куда затерялся его сотрудник, Тихомиров немного стеснялся, да и полагал, что не женское это дело. Тут позвонила Нинуша, и все из него вытянула. Тетушка немного обдумала ситуацию и придумала следующее: съездить за документами (раз так дело повернулось, и посланный дядечка не справился, куда-то запропастившись) могу я с Валерой, которого тетушка сообразила представить, как нашего общего хорошего знакомого из провинции. Она справедливо полагала, что старый ученый не будет противиться помощнику мужского пола, так как женщине, то есть мне, одной ехать в его уже ставшую "нехорошей" квартиру, не годится.
   Я согласилась, что идея вполне разумная, только предварительно нужно с Тихомировым очень подробно обсудить, какие бумаги ему нужны из той квартиры, где они лежат, чтобы не пришлось мотаться туда несколько раз.
   Заодно пусть подумает, может быть имеет смысл поставить квартиру на охрану, как ему советовали в милиции. Не такие уж это большие деньги, зато всем будет гораздо спокойнее, пока Вячеслав Александрович живет на даче.
   Некоторое время Нинуша перезванивалась с профессором, уточняя, что и как, в результате я получила инструкции, где и во сколько мне встретиться с Валерой и Алей, у которой был дубликат ключей (с тех пор, когда она приходила помогать убираться и ухаживать за больной Александрой Тихоновной).
   Я скоренько завершила все свои дела по дому, тем временем младшего сына уже и след простыл: помчался сдавать какой-то очередной зачет или досрочный экзамен. Старший же Тимоша благополучно продолжал отсыпаться у себя в мансарде на втором этаже нашего дома после бессонной ночи, проведенной за экраном монитора. Я состряпала ему записку с краткими инструкциями, что кушать и чем кормить собак на случай, если я сильно задержусь, и побежала на станцию, чтобы успеть на электричку.
   Валерий с Алевтиной дожидались меня в вестибюле метро "Смоленская", в центре зала, где народу практически не было совсем. Я поздоровалась с молодым человеком и Алей, приятной пожилой дамой в платке и темном платье, наводившем на мысль, что в таком наряде хорошо посещать церковь, а не ходить по Москве в жаркий летний день среди яркой хорошо одетой публики. Аля торопливо повела нас к дому Тихомирова, что оказался в пяти минутах от метро, вход в подъезд был не с шумной улицы, а с тихого дворика. Алевтина была в курсе, что на Вячеслава Александровича напали какие-то отморозки у подъезда и показала нам с Валерой это место. Парень был поражен, когда мы вкратце рассказали ему, что произошло несколько дней назад.
   - Теперь я понимаю, почему Вячеслав Александрович такой нервный, - произнес Валера после некоторого размышления. - Я-то был удивлен, что он от меня шарахается при попытке познакомиться и поговорить. Думал, что он после смерти жены такой стал.
   - Что вы, Валерочка, - произнесла Алевтина, немного растягивая слова. - Вячеслав Александрович очень сильный человек, свои эмоции не показывает никому. Просто его очень нервировали звонки и угрозы, а потом эти парни, от которых он с трудом отбился. Все незнакомые молодые люди у него теперь вызывают предубеждение.
   - Да, я понимаю, - произнес Валерий. - Не верится, что в центре Москвы, среди бела дня вот так спокойно могут напасть на человека. Открыто, ничего не боясь. Хорошо, что старушки не растерялись и подняли крик, это они, по-видимому, сейчас смотрят на нас, вон там, на лавочке, у подъезда.
  Мы подошли поближе, Аля вежливо поздоровалась с двумя пожилыми дамами, не спускающими с нас внимательных глаз, как только мы появились на их горизонте. Я подумала про себя, что единственная опора правопорядка - это пенсионерки на лавочках, выполняющие часть работы своих участковых, и к тому же бесплатно, просто потому, что любят порядок и справедливость во всем. К тому же им все еще любопытно наблюдать за жизнью соседей и судачить между собой, ведь настоящая жизнь гораздо интереснее той придуманной, что показывают в бразильских сериалах. Я решила подойти и выказать свое восхищение тем, как смело дамы вступились за пожилого соседа, не побоявшись мерзких типов. Мы с Валерой представились знакомыми Тихомирова по работе. Объяснили, что по его просьбе вместе с Алей, которую они знают, пришли посмотреть, все ли в порядке в его квартире и забрать кое-какие бумаги для работы на даче.
  Старухи заохали, стали спрашивать, долго ли Вячеслав Александрович пробудет за городом, не нужно ли чем помочь, ведь он сам-то попросить стесняется или гордиться слишком. Не то, что Александра Тихоновна, царство ей небесное. Всегда ласковая, вежливая была, всегда находила минутку-другую спросить о здоровье, поговорить о погоде.
  Мы сказали, что Тихомирова, по-видимому, не будет до конца лета, у него все в порядке и, наверное, придется воспользоваться предложенной помощью, чтобы поставить его квартиру на сигнализацию. Так будет спокойнее всем, пока он отсутствует. Отчитавшись таким образом перед бдительными соседками, мы отправились на третий этаж. Аля с трудом поспевала за нами, все-таки избыточный вес и отдышка давали о себе знать.
  Перед дверью квартиры Тихомирова мы остановились, и Алевтина, переводя дыхание, достала связку ключей.
  - Как странно, Лина, - произнесла она после того, как дверь открылась. - Я была уверена, что Вячеслав Александрович всегда тщательно закрывает дверь на два замка, а тут только захлопнуто на защелку!
  - Подождите, женщины, - медленно произнес Валерий. - Я первый войду. Стойте там. Ой, что это? Аля, где здесь в коридоре свет включается?
  - Там, справа, около вешалки. А что случилось?
  Валерий не отвечал некоторое время, возясь с выключателем. Затем, когда свет зажегся, он произнес, не пуская нас в квартиру и не повышая голоса: "Спокойно, милые дамы, здесь в прихожей кто-то лежит. Постарайтесь не двигаться и не кричать, пока я не пойму, в чем дело".
  Мы послушно замерли на пороге, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и не упасть в обморок. Радовало то, что рядом с нами находился мужчина, который взял на себя руководство в данной ситуации.
  - Валера, это ведь не Вячеслав Александрович, - тихо прошептала Алевтина.
  - Нет, конечно, Вячеслав Александрович с утра на работе. Этого человека я вижу впервые.
  Стойте, по-моему, он дышит, хотя странно это: вокруг головы - лужа крови. Может быть, он по какой-то причине упал неудачно в коридоре и расшиб голову? Но как он так ухитрился, просто непостижимо.
  В любом случае нужно вызывать скорую и милицию. Аля, где телефон?
  - Там, пройдите дальше по коридору, на тумбочке.
  - Так, сейчас вы, женщины, аккуратно, ничего не трогая, пройдете в комнату, а то у вас ноги уже подкашиваются. А я тем временем вызову соответствующее подкрепление и посмотрю, чем можно помочь несчастному. Мы некоторое время в оцепенении пронаблюдали, как Валерий деловито прослушивает пульс, потом осторожно подкладывает валик из какой-то одежды под голову лежащему человеку. После чего на цыпочках просквозили в гостиную.
  Картина предстала неожиданная. В довольно красивой комнате с уютными обоями и высокими потолками царил сильный беспорядок. На столе и на полу валялись книги, бумаги и какие-то вещи
  Мы с Алевтиной присели на край диванчика, и она почему-то шепотом спросила меня: "Так кто же это, вы знаете? Я лично никогда этого человека у Тихомировых не встречала. Не похоже, что это из их близких знакомых, какой-то он не ухоженный. Видели его ботинки?"
  - Аля, на ботинки я как-то сразу не смотрю, тем более в такой ситуации, а вот, кто это, я знаю. Вячеслав Александрович сегодня с утра послал сотрудника за нужными ему бумагами по работе, потом позвонил нам с тетушкой, потому что так его и не дождался. Это, по-видимому, тот человек и есть. Только непонятно, как он ухитрился так неудачно упасть и удариться затылком.
  Мы помолчали, потом Алевтина заговорила: "Лина, я, конечно, понимаю, что Вячеслав Александрович давно не делал уборку в квартире, но какой-то минимальный порядок он всегда поддерживал. По крайней мере, когда я изредка прибиралась у него, я никогда не видела квартиру в состоянии такого хаоса!"
  - Быть может, он перед своим отъездом к Нинуше что-то в спешке искал? И не счел нужным разложить все назад по местам.
  - Ну что вы, Тихомиров всегда содержал свои вещи в порядке, каждая на своем месте. И искать ему ничего не было нужды, потому что он прекрасно помнил, где что лежит. Этот беспорядок, поверьте, - не его рук дело, и, наверное, не того человека, что лежит в передней.
  Мы опять немного помолчали, прислушиваясь к звукам в передней. Резкая трель возвестила о прибытии милиции, и вслед за ней врачей из скорой. Пока Валера что-то объяснял им в коридоре, мы с Алевтиной сидели тихо, как мышки, мечтая о том, чтобы весь этот ужас поскорее закончился.
  Через некоторое время тело, не подающее внешних признаков жизни, погрузили на носилки и с надетой на лицо маской и торчащими трубками (я почему-то вспомнила известный сериал про скорую помощь), повезли в больницу. А доблестные представители милиции вместе с Валерием переместились в гостиную, чтобы опросить свидетелей, то есть всех нас и составить протокол.
  Я, немного волнуясь, постаралась кратко рассказать, что случилось, то есть изложила все, как есть. А именно: мы все трое, хорошие знакомые профессора Тихомирова, проживающего в данный момент на даче у его близкого приятеля, пришли в данную квартиру, чтобы забрать рабочие материалы, которые срочно потребовались. Сам Тихомиров находится в данный момент в институте, на своем рабочем месте, в чем можно сейчас же удостовериться.
  Пояснила, что сегодня с утра за бумагами был направлен сотрудник его же института, который, по-видимому, и был найден нами лежащим без сознания в квартире профессора.
  Мы прибыли сюда в связи с тем, что этот человек не вернулся на работу, отсутствуя довольно долгое время и не подавая признаков жизни. Тихомиров забеспокоился и попросил группу товарищей, которыми мы и являемся, навестить его квартиру, забрать нужные для работы бумаги, и выяснить, наконец, куда запропастился посланный с утра сотрудник.
  Алевтина рассказала, что она давняя знакомая хозяина квартиры, помогающая по хозяйству, поэтому Вячеслав Александрович попросил ее проводить нас, тем более что резервный комплект ключей находится у нее. А первый, свой собственный, по-видимому, Тихомиров дал тому человеку, которого мы нашли в прихожей.
  Милиционер, не перебивая, все записал, задал еще кучу вопросов, с помощью которых пытался прояснить, точно ли ключи профессора были у того человека, нашли ли при нем нужные бумаги. Уточнил, что это за бумаги такие особенные, нет ли там каких-либо секретов, из-за которых на пожилого сотрудника было совершено нападение.
  Я попросила подождать немного, и в сопровождении второго сотрудника, направилась в кабинет, где, согласуясь с запиской, продиктованной профессором по телефону, обнаружила в указанном месте нужные папки с черновиками научных статей. Кстати, статей, предназначенных для публикации в открытых изданиях, так что ничего секретного в этих папках содержаться не могло, о чем я поставила в известность милиционеров.
  Мои показания были тщательно запротоколированы, с нас всех взяты сведения о прописке и мы были предупреждены, что можем быть еще раз вызваны для дачи свидетельских показаний. Потому что имело место быть покушение на убийство, и неизвестно, удастся ли человеку с такой тяжелой (по заявлению врачей) черепно-мозговой травмой выжить. Эта самая травма получена, как заявили медики в результате удара сзади тяжелым предметом по затылку. Нас попросили срочно связаться с хозяином квартиры. Мы с Валерой посмотрели на Алевтину, которая заявила, что не помнит наизусть рабочий телефон Тихомирова.
  Пришлось мне взять инициативу на себя, я сказала, что свяжусь с секретаршей, она аккуратно подготовит профессора, объяснит, что случилось, и через десять минут нам сюда перезвонят.
  Набрала я, конечно, номер телефона Ниночки, так как и сама не знала институтских телефонов, да и для объяснений с Тихомировым тетушка подходила куда больше. К тому же состояние моей нервной системы оставляло желать лучшего. Бравая родственница не обманула мои ожидания и в обморок падать не стала, все поняла, задала все нужные вопросы, чтобы прояснить для себя ситуацию. Сказала, чтобы ждали звонка от профессора.
  Тем временем мы с Алевтиной попытались обратить внимание усталых мужчин, пишущих что-то в своих протоколах, на то, что в квартире, по-видимому, что-то искали, на это указывает царящий вокруг беспорядок.
  Один из сотрудников милиции отправился к входной двери, чтобы установить, не взломана ли она. Вернулся назад и стал опять что-то писать, видимо отчет о состоянии входной двери. Нас он в известность о сделанных умозаключениях ставить не стал. Вообще, после проведения опроса свидетелей, на нас обращали внимание не больше, чем на мебель в квартире. Алевтина опять попыталась внести ясность в ситуацию, помочь, так сказать, следствию, объяснив, что когда мы открывали входную дверь, она была лишь захлопнута на защелку, что нас всех сразу насторожило. Сотрудник молча кивнул, и, по-видимому, внес показания женщины в свои записи.
  Вскоре раздался телефонный звонок: звонил Вячеслав Александрович с работы. Мы навострили уши, постарались понять, о чем разговор. Я знала: тетушка потребует от меня самого подробного отчета обо всем, что произошло. Поэтому я изо всех сил старалась все подметить, все услышать, не упуская ни малейших деталей.
  Милиционеры заявили, что мы можем быть свободны, предварительно подписав ту часть листков, в которые входили наши показания. Просили звонить, если что-то вспомним дополнительно. После чего нам разрешили удалиться с документами, так как для следствия эти бумаги интереса не представляли. Правда, перед уходом, Алевтина заявила, и попросила отметить особо, что те люди, которые что-то искали в квартире, наверное, они и совершили нападение на сотрудника Тихомирова. Также сказала, что беспорядок в гостиной указывает на то, что кто-то рылся в ящиках стенных шкафов и на книжных полках. Такого беспорядка при хозяевах никогда не было. Вот вам и мотив: человек открыл дверь и застал воров в квартире, а может быть, он их не сразу заметил, и его стукнули по голове, когда он искал выключатель света в прихожей.
  Милиционер вежливо попросил оставить нам свои домыслы при себе, еще раз уточнил, как ему связаться со всеми нами, пообещал опечатать квартиру, оставив все, как есть. И вежливо выпроводил нас на лестницу. Чему мы были рады, так как уже надоело все ужасно.
  На улице нас ждала кучка жильцов дома, которые были фактически лишены какой-либо информации о том, что случилось. Интерес у людей был огромный, тем более, недавно от дома отъехала скорая, а машина милиции до сих пор стояла у подъезда.
  Мне показалось справедливым кратко поставить людей в известность о том, что произошло в их доме, тем более жильцы искренне сочувствовали пострадавшему, и их информация могла пригодиться для будущего милицейского расследования. В том, что расследование будет начато, никто не сомневался, так как была совершена попытка ограбления квартиры и покушение на убийство. Это вам не кот наплакал, поэтому лица всех столпившихся были серьезны, все понимали ответственность ситуации. Мужчины, по большей части пожилые, были трезвы, женщины озабочены, даже несколько молодых мамаш с маленькими детьми не расходились по домам. Все хотели помочь следствию, все хотели дать показания. Организовался небольшой стихийный митинг. Выступавшие говорили о том, что нужно возобновить дежурства у подъездов, как раньше после терактов. Добровольные активисты уточняли, кто и когда может выделить время для дежурства на лавочках. Было решено поменять все коды на замках в подъездах, а также предупредить представителей жильцов соседних домов. Также постановили срочно провести собрание квартиросъемщиков и возобновить практику старших по подъезду и по дому.
  Такая деловитость собравшихся мне очень импонировала, так как видно было, что люди, может быть, и доверяют нашим властям, но по мере сил стараются сами защитить себя и свои жилища.
  После того, как мы вкратце поведали о том, что произошло в квартире Тихомирова, люди обещали все, как один, дождаться представителей милиции и рассказать все, что видели и слышали. Правда, было очевидно, что никто ничего толком не видел и не слышал.
  - Ну что, поедем к Ниночке, - обратилась я к своим спутникам. Я точно еду к ней, нужно обсудить, как передать черновики научных работ в институт, очень прошу вас присоединиться ко мне. Тетушка будет выяснять все подробности произошедшего. Хорошо бы присутствовать всем нам, поскольку многие детали в шоке я могла упустить из виду.
  Алевтина попыталась отговориться какими-то неотложными домашними делами, но мы с Валерой подхватили ее под руки, и повлекли за собой. Аля смирилась, было очевидно, что домашние дела немного подождут.
  
  Глава 8
  
  Ниночка дожидалась нас в большом возбуждении. Пока мы возились с обувью в прихожей, она успела сообщить о своих телефонных переговорах с Тихомировым. Он перезвонил ей сразу после разговора с представителями правоохранительных органов. По ее словам, был сильно расстроен. Сказал, что милиционеры пошли ему навстречу: приедут для снятия показаний к нему завтра в институт. Правда, Вячеслав Александрович, не уверен, что от этого будет польза: он сможет лишь подтвердить наши показания, и, кроме того, свое заявление, сделанное ранее, когда он пытался обратить внимание на чертовщину, происходящую вокруг его квартиры. Тогда милиция его заиления проигнорировала, разумно подчеркнув, что пока ничего не произошло, они никаких мер принимать не вправе.
  В результате, согласно Ниночкиному рассказу, профессор жутко раскипятился, что было вполне справедливо. - Как же так, - ругался он, - все его предыдущие заявления посчитали бредом выжившего из ума старика, и вот к чему это привело. Ну и, разумеется, Вячеслав Александрович больше всего переживал, что из-за его беспечности пострадал посторонний человек.
  Выслушав эту информацию, вы прошли в гостиную, где Нинуша с Алевтиной обменялись приветствиями, посетовав на то, что не виделись со времени похорон жены профессора. После чего, за накрытым к чаю столом (когда это тетушка все ухитряется успевать) с пирожками и вареньем, мы по очереди рассказали, что произошло и по мере возможности кратко ответили на возникшие вопросы.
  Выяснилось, что никому из нас ничего не ясно в том, что произошло. Версий нет. Ну, какая логика в том, чтобы ударить, почти убить, пожилого человека, попавшего в эту нехорошую квартиру в первый раз и не имеющего к ней никакого отношения. Логики не было никакой.
  После некоторых размышлений Нинуша постановила, что всем нам пора ехать по домам, а она будет думать. После чего сообщит всем, какие будут наши действия в дальнейшем.
  Аля пообещала помогать нам по мере своих небольших сил и уехала первой.
  В коридоре она столкнулась с Ядвигой, как всегда, недовольной всем и всеми. Оказалось, Сережа с утра, не предупредив маменьку, исчез на целый день. Ядвига попыталась разыскать его через общих знакомых, работающих в дирекции Московского Нового театра. Для этого театра Сергей недавно перевел неизвестную пьесу американского драматурга, чем Ядвига очень гордилась. К сожалению, никто ничего не знал.
  - Милая Ядвига, не думаю, что с ним что-то случилось, просто парень немного загулял на воле: в Москве тебе его не так легко контролировать, как в Питере, вот он и отрывается по полной программе. Посиди с нами, попей чайку, поболтаем немного, - ласково ворковала Ниночка.
  - Некогда мне с вами рассиживаться. Как посмотришь, вы, москвичи, вообще ничего не делаете. Когда не придешь, все вы сидите, болтаете и пьете чай. А дело кто за вас делать будет?
  Бросив этот справедливый упрек, "маленькая княгиня" гордо удалилась в гостевую комнату, которую совершенно бесцеремонно оккупировала на неопределенное время, справедливо полагая, что хозяйка со всеми приятелями и родственниками прекрасненько разместятся на кухне.
  Мы переглянулись и решили никак не реагировать на разозленную мамашку. Пусть гости из Северной столицы сами разбираются в своих проблемах.
  Злополучные папки с бумагами для Тихомирова было решено оставить при мне, так как, по-видимому, именно мне, и придется доставлять их по назначению. В итоге мы с Валерием тоже распрощались, и отправились по домам. Похоже, день не задался с самого утра.
  Дома меня ждал сюрприз. В кухне, куда в нашем доме попадаешь прямо из холодного тамбура, за столом сидел какой-то человек с бритым черепом. Вернее он не просто сидел, а делал вид, что спит, пристроив лысую голову, украшенную шрамом, на стол.
  Собаки, все четверо, сидели в круг, глядя не мигающим взором на пришельца. При моем появлении они только оглянулись, хвосты слабо вильнули, при этом все, не отвлекаясь, продолжали гипнотизировать лысого мужика.
  Я увидела маячившего в проеме двери сына Тимошу, и спросила, в чем дело. Тот пожал плечами и ответил, что недавно спустился со второго этажа, поэтому сам не знает, кто это и что ему нужно. Мужик тем временем шевельнулся, продолжая притворяться спящим.
  - Как это может быть? Совершенно незнакомый человек проник в запертый дом, сидит на кухне, напугал собак...
  После моей фразы про собак мужик опять шевельнулся и нарочито захрапел. Сын предложил вызвать милицию, так как невнятные объяснения увальня, которые из него смог вытянуть Тимофей насчет того, что он знакомый родителей и пришел узнать насчет строительных работ, мною не подтвердились.
  - Тима, он, во-первых, никакой не знакомый, наши строители, помогающие нам от случая к случаю, выглядят просто лощеными интеллигентами по сравнению с этой бандитской рожей. А, во-вторых, он вломился в дом без спроса, просто открыв дверь, захлопнутую на защелку, с помощью какого-нибудь садового инструмента, валяющегося в избытке во дворе.
  - Точно, мам, то-то я гляжу, ножик в коридоре на полу лежит. Этот козел вошел, наверное, на кухню, а тут собаки его потихоньку окружили, пришлось ему бочком на табуретку присесть и затихнуть.
  Он подошел поближе к еще больше захрапевшему мужику и громко произнес: "И правильно делаешь, что не шевелишься. А то у нас собаки серьезные, что-нибудь вмиг оттяпают, если им покажешься подозрительным!"
  Мужик еще больше напрягся, но видно было, что прислушивается.
  Тут позвонила Ниночка с новыми предложениями, которые у нее созрели за те два часа, что мы не общались, по делу Тихомирова. Я предложила поговорить немного позже, так как сейчас у меня в доме возникла неожиданная проблема, требующая немедленного решения. Ниночка, выслушав мой короткий рассказ, посоветовала проверить у мужика документы и вызвать милицию. Я поблагодарила ее за совет и повесила трубку.
  Глядя на полупьяного парня, от которого исходил не совсем приятный аромат - смесь курева, перегара, солярки и прочей дряни, я не могла себе представить, каким образом я буду требовать у него документы, тем более прикасаться к ним. На лице у Тимофея отразились те же сомнения.
  - Ладно, - решила я, - что бы ни случилось, а собаки страдать не должны. Сейчас я их покормлю, отправлю гулять, а потом будем разбираться с этим взломщиком.
  Собаки радостно завиляли хвостами, несколько ослабив внимание, с которым они гипнотизировали незнакомца.
  Тима все так же неподвижно возвышался в проеме двери, явно мечтая о том, чтобы вся эта эпопея поскорее закончилась и чтобы, наконец, можно было проветрить кухню.
  Я, не раздеваясь, наполнила собачьи миски кормом, и уже не обращая внимания на пришельца, расставила их на кухне. Собаки затаились, боясь хоть чем-то меня отвлечь от важного действия, только слюни из пасти Вилли тихо капали на пол. Он был, как полагается кобелю, самым голодным и поэтому на благородной морде было написано прямо-таки нечеловеческое страдание.
  Прозвучала команда: "Можно", после чего раздался радостный хруст. Я немного перевела дух, все же режим собачьего питания почти восстановлен, из графика я выбилась лишь чуточку. Теперь можно отвлечься от собачьих дел, раздеться и приступить к решению оставшихся, не столь важных проблем.
  Мужик стал подавать признаки осмысленной жизни и, наконец, распрямился и посмотрел на меня вполне трезво.
  - Ну что, будешь объяснять, как ты сюда попал, и зачем? - как можно строже спросила я.
  - Как попал, как попал, обычно... Позвонил в дверь, мне открыли, я вошел, а тут эти собаки...
  - Интересно, как и где ты звонил, на что нажимал, у нас и звонка-то нет, все, кому надо стучат или кричат, стоя у калитки. И кто тебе дверь открыл, если кроме собак на кухне никого не было. И что это за нож, валяется в прихожей на полу рядом с дверью. В общем, давай, колись, что тебе здесь нужно, зачем вломился в наш дом?
  - Я не вор, - запричитал детина, - я по строительной части... У меня и паспорт имеется, хочешь, покажу, вот достану из кармана...
  Собаки тем временем завершили трапезу и, довольные жизнью, облизываясь, стали опять проявлять интерес к нашей беседе.
  Мужик, как оказалось, очень внимательно следивший за перемещением моих стражей по кухне, поскольку все это происходило в непосредственной близости от его ног, опасливо стал оглядываться вокруг. Видимо, до него дошло, что просто так сбежать из негостеприимного дома не получиться, хотя дверь на улицу открыта, но члены хвостатой стаи бегают гораздо быстрее.
  Он поджал под себя ноги в грязных кроссовках, потому что Робби в азарте вылизывая миску, пододвинула морду совсем близко к ногам непрошенного гостя. Справедливости ради, надо отметить, что чужие ноги в вонючих кроссовках ее мало интересовали, но видимо, кусочек корма случайно отлетел и приземлился где-то в опасной близости от незнакомца. И Роберта тактично носом пыталась достать этот последний, но такой вожделенный лакомый кусочек.
  Естественно, мужик понял происходящее, как выбор наиболее удачной позиции для атаки его ног, в перспективе, и горла.
  Я видела, что еще немного и у "незадачливого грабителя " начнется истерика.
  - Ладно, поднимаемся и топаем ножками отсюда подобру-поздорову. Давай, давай, пока собаки заняты вылизыванием пола вокруг мисок, я тебя потихоньку выведу, - приняла я инициативу на себя.
  Мужичок подхватился, скрючился за моей спиной, и, прикрываемый моей фигурой от недоуменных собачьих взглядов, в мгновение ока оказался во дворе. Наши маневры не прошли незамеченными. Хотя я старательно с совершенно серьезной миной подыгрывала напуганному насмерть мужику, Тимофей молча покатывался от хохота, а собаки и вовсе были поражены моим необычным поведением. Просто не знали, как правильно реагировать, поэтому так и остались стоять столбами, "разинув рот". В результате бочком-бочком мы покинули дом без хвостатого эскорта.
  - Стой, не туда идешь, калитка на улицу вон там. Спокойно, собак я контролирую, - только и успела я произнести ему вдогонку.
  Но парень меня не слушал: в хорошем темпе добежал, не оборачиваясь на мои крики, до калитки, выскочил на улицу, и стремглав помчался, не разбирая дороги.
  Я его понимала. Бедняга легкой тенью проник в, как ему казалось, заброшенный дом. Ничего не предвещало присутствия хозяев. Лая не слышно, псиной не пахнет - лабрадоры ведь очень чистоплотны. Каково же было его изумление, когда позади беззвучно выросли четыре "громадные" собачьи фигуры. Окружили, расселись и стали внимательно разглядывать, кровожадно облизываясь. Больше всего мужика напугал тот факт, что все действо происходило в абсолютной тишине.
  С другой стороны даже наши ближайшие соседи, хозяева злющих сторожевых собак, несмотря на мои заверения: "Проходите, проходите, они ласковые, не укусят", - молча вытягивают руки по швам и стоят до тех пор, пока я не загоню радостных лабрадоров в дом.
  Что ж говорить о постороннем человеке, который видит перед собой четыре огромные, облизывающиеся пасти...
  По-моему, перспектива общения с милицией пугала нашего незадачливого визитера куда меньше, чем знакомство с клыками четырех собак.
  Знал бы он, что мои собаки по своему обыкновению просто ужасно обрадовались возможности пообщаться с живой душой, возможности немного поиграть, развеять скуку будней.
  Видел бы бедняга, как я, оценив ситуацию, первым делом бросилась ощупывать собак, волнуясь, не причинил ли незваный гость им какого-нибудь вреда. Конечно, было бы обидно, если бы из дома украли вещи или деньги, но самое страшное для меня - нанесение вреда моим любимицам. Тем более гостю нашего дома, каковым был в тот момент огромный красавец Вилли.
  Ведь если отбросить всякие сантименты и посмотреть на Вилли со стороны, то подходить к нему ближе, чем на пять метров, вряд ли кому-нибудь захочется. Если не знать о его исключительном добродушии и интеллигентности. Вид у кобеля, прямо скажем, очень и очень внушительный.
  Тимофей, казалось, тоже был обрадован, что все так благополучно разрешилось, он бросился проветривать помещение, ни словом не попрекнув меня, что я не стала вызывать милицию. Перспектива провести еще хоть какое-то время, находясь рядом с "ароматным" парнем, никого из нас не прельщала.
  Собаки, немного разочарованные, так как всегда обожали гостей, вносящих разнообразие в скучную деревенскую жизнь, были отправлены на свежий воздух, а я тем временем машинально принялась за приготовление ужина.
  Расправившись с домашними делами, позвонила любимой тетушке. Она времени не теряла, проводила телефонную конференцию. Пыталась вытянуть из всех, кто мог быть причастен к событиям сегодняшнего дня, хоть что-нибудь путное.
  Результаты оказались не слишком впечатляющими. Представители правоохранительных органов уже успели нанести краткий визит Вячеславу Александровичу в институт. Не стали вызывать его повесткой, проявили уважение к почтенному возрасту и заслугам перед обществом. Тихомиров был официально поставлен в известность, что пожилой сотрудник из его лаборатории, который утром поехал за бумагами в квартиру профессора, был найден с травмой головы через несколько часов после отъезда из института в прихожей квартиры профессора и в тяжелом состоянии отправлен в больницу. Ключей от квартиры, которыми Вячеслав Александрович снабдил беднягу, при нем не нашли. Сам пострадавший после тяжелой операции продолжает пребывать в бессознательном состоянии.
  Симпатичный милиционер, беседовавший с подавленным все происходящим профессором, попросил высказать свои соображения по поводу всего случившегося.
  Больше часа, по словам Ниночки, Тихомиров рассказывал о том, что происходило вокруг его квартиры в последнее время. Подчеркнул, что его недавнее обращение в милицию, было оставлено без внимания. Отметил также, что надеется, хоть теперь, после всего случившегося, произошедшему инциденту будет сделана соответствующая оценка и делу дан ход.
  Его заверили, чтобы не волновался, что все под контролем в соответствии с принятыми нормами.
  Далее Ниночка выяснила адрес больницы, где находится пострадавший, а также то, что в ближайшее время посетить его вряд ли возможно. Из-за его тяжелого состояния. Она подчеркнула, что больше всего Вячеслав Александрович переживает, что из-за него пострадал невинный человек. Поэтому он высказал пожелание, чтобы Нинуша в дальнейшем не вмешивалась во все происходящее, не привлекала помощников со стороны, предоставив действовать милиции. Сказал, что он опасается и за меня, и за Алю. Попросил обойтись без самодеятельности, но бумаги все же ему хотелось бы получить побыстрее, дело есть дело, они нужны для работы.
  Тетушка, естественно, спорить не стала. Однако я ничуть не сомневалась, что не в ее характере бросать начатое на полпути, тем более что при всем ее уважении к доблестной милиции, она полагала, что может всем дать сто очков вперед. Кроме того, я видела, что Валерий официально перешел в разряд ее подопечных, а раз так, то она в лепешку расшибется, представляя его интересы.
  Согласуясь с прошлым опытом, я была уверена, что, выжав из нас всю возможную информацию, пожилая дама приступила к анализу вариантов происходящего и разработке плана дальнейшего действия.
  На потуги милиции, естественно, она не обращала никакого внимания, совершенно справедливо полагая, что у них и так много дел, ладно пусть уж работают в своем темпе, может быть, чего и узнают по своим каналам.
  Я выразила свое согласие на дальнейшую помощь, и отправилась выполнять свои домашние обязанности.
  Тем временем у стола на кухне собралось все наше семейство, начиная с двух сыновей и заканчивая собаками в полном составе. За ужином мы с Тимой кратко, не вдаваясь в подробности, проинформировали младшенького Володю о незваном госте, посетившим наше жилище сегодня. Могли бы умолчать, но запах курева и перегара оказался достаточно стойким, поэтому второй раз за сегодняшний день я давала показания. Причем, мой младший сын вел допрос с еще большим пристрастием, чем следователь. В результате оказалось, что все я делала неправильно. Мы с Тимой переглянулись, но спорить не стали. С нашим младшеньким, который на время отсутствия главы семейства, по-видимому, взялся за исполнение его обязанностей, в частности за общее руководство нашим шальным семейством, спорить бесполезно. Я попыталась оправдаться тем, что этого противного типа Володя не видел и в замкнутом пространстве с ним более часа не находился.
  Пусть считает, что мы поступили неправильно и что воришку непременно нужно было сдать с милицию, чтобы неповадно было по деревенским домам лазить - это его право. Но дело сделано.
  Однако мы со старшеньким остались при своем мнении: здоровье дороже.
  Я так умоталась за день, что в этот момент больше всего желала, чтобы дети, наконец, спокойно доели свой ужин, собаки угомонились, телефон продолжал молчать, а я с чистой совестью могла бы отправиться в свою комнату поваляться перед сном с книжкой в руке.
  Поэтому я кротко выслушала наставления младшего сына и подтвердила полное с ним согласие, не в силах больше спорить, оправдываться и вообще просто говорить о чем-либо. В глазах Владимира появилось недоверчивое выражение, ведь в нашей семье все - большие любители поспорить. Однако, сын, видя, в каком я нахожусь плачевном состоянии, предложил помыть посуду. Тут уж пришла очередь удивляться мне, так как до праздника всех женщин восьмого марта было очень далеко, а другого повода мыть посуду мужчины в нашей семье не знают. Знают, конечно, что посуда в доме должна быть всегда чистая, а каким образом это достигается, их не касается.
  В тот вечер не было сил даже телевизор смотреть. Засыпая, я лишь успела подумать, что никогда так не выматывалась, как во время заслуженного отпуска.
  Телефон я предварительно отключила, поэтому выспаться удалось хорошо, причем собаки вели себя на редкость корректно: очень вежливо стали меня тормошить без нескольких минут восемь.
  - Все же у них есть отличная привычка соблюдать режим питания, - подумала я, просыпаясь. Встала, побрела на кухню, выудила из шкафа собачьи миски, включила телевизор послушать обзор утренних новостей, и ровно в восемь часов собачий завтрак начался.
  Пришлось потихоньку включить телефон, так как Володя очень психует, когда я его отключаю, пусть даже на дворе уже за полночь. Видите ли, ему могут позвонить.
  А я считаю, что после одиннадцати вечера звонить неприлично, вполне можно и подождать до утра.
  Спорить и по этому поводу опять же не хотелось, телефон включен - не пойман не вор. Я со спокойной совестью села пить кофе. Была какая-то надежда на то, что в сводке криминальных новостей по телевизору расскажут о вчерашнем происшествии в центре Москвы, свидетельницей которого я невольно явилась. Что расскажут об успешном раскрытии этого нападения, но ничего подобного услышать не удалось. Видимо, в программе представляют лишь те происшествия, раскрытие которых прошло по горячим следам. По крайней мере, те, где существует хоть какая-то приемлемая версия случившегося.
  Я вздохнула: придется пока смириться со всей этой неразберихой в жизни вдовца профессора. Хорошо хоть в данный момент у него налажен относительно безопасный быт, когда можно не ожидать каких-либо гадостей и нападений из-за угла.
  Хорошо бы, - подумала я, - вся эта ситуация с квартирой разрешилась поскорее, не может же он вечно гостевать на чужой даче.
  Раздался ранний звонок: Нинуша знает, что после восьми часов вечера из-за собак я на ногах.
  - Лина, дорогая, ты в курсе, что сегодня выходной?
  - Твоя правда, совсем вылетело из головы за ненадобностью...
  - Как ты думаешь, есть ли у тебя возможность отвезти бумаги Вячеславу Александровичу прямо на дачу, или будешь ждать понедельника и повезешь в институт.
  - Знаешь, Ниночка, мне хочется отвезти побыстрее, я же знаю, что ему хочется поработать в выходные, когда никто не отвлекает...
  - Прямо не знаю, как ты будешь добираться, сначала в Москву, потом с Савеловского вокзала на электричке, потом местным автобусом. Я вчера вечером Чернова расспрашивала, как проехать к ним, получается очень неудобно, так как автобусы у них ходят очень редко.
  - Ты можешь назвать точный адрес?
  - Разумеется. Сейчас продиктую тебе.
  После того, как адрес был записан, я попросила тайм аут, и уткнулась в карту Подмосковья.
  Мой муж имеет большое пристрастие к всевозможным картам, у нас их скопилось огромное количество. В том числе - очень подробная карта Подмосковья, на которой помечены даже маршруты автобусов.
  Через несколько минут я позвонила тетушке с радостной вестью: оказалось, что добраться из моей деревни до дачи Чернова можно, минуя Москву. Если я пройду с полчасика до районного центра, то могу попасть на проходящий автобус, который идет сначала по МКАД, а потом сворачивает к Волковскому шоссе, ведущему к водохранилищу, рядом с которым примостилась дача Алексея Гавриловича. Судя по карте, от конечной остановки автобуса до нужной мне дачи - рукой подать.
  Нинуша очень обрадовалась, пыталась дать мне указания, как лучше попасть на автобус, чтобы не торчать час на остановке. Потом ей пришло в голову позвонить на автостанцию, откуда начинается рейс, чтобы узнать расписание автобусов в районе десяти-одиннадцати часов утра.
  Она попрощалась, чтобы начать плотно работать на телефоне, возможно с привлечением платных услуг. Сейчас, чтобы узнать нужный телефонный номер, существует платная справочная, которая мигом выдаст тебе искомый номер, предупредив, что счет, который тебе пришлют, нужно оплатить в течение десяти дней.
  Я не сомневалась, что тетушка все сделает самым лучшим образом, значит, мне нужно срочно готовить завтрак и собираться в дорогу. Радовало то, что в Москву ехать не нужно, а поездка на дачу к знакомым могла обернуться приятной прогулкой, тем более что день обещал быть теплым и солнечным.
  Собаки немного пригорюнились, наблюдая, как я укладываю в рюкзак папку с бумагами для профессора, детектив на случай долгого ожидания транспорта, обуваю кроссовки с летними брюками. Было ясно, что я опять намереваюсь убежать из дома. А им так хотелось, чтобы я хоть денек провела рядом с ними, спокойно повозилась в саду, приготовила что-нибудь вкусное, просто пообщалась с теми, кого приручила...
  Пришлось расцеловать всех в носики и перетерпеть их благодарность в виде тщательного облизывания. Обычно я неплохо переношу подобные ласки, понимаю, что собаки должны иметь возможность выразить свою приязнь тем, кого любят.
  Оставила детям на столе инструкцию по поводу завтрака, и строго-настрого велев приглядывать за собаками, особенно, если парни намереваются уйти из дома. Главное, не забыть запереть всех четверых в доме при уходе, а то не дай бог удерут на какую-нибудь помойку или украдут кого-нибудь из них. В общем, я всегда волнуюсь, оставляя свой дом надолго, как бы чего не произошло.
  Позвонила Ниночка, сообщила расписание автобуса. Оказалось, что у меня в запасе еще полчаса перед выходом, можно еще чашечку кофе выпить.
  Также тетушка заявила, что предупредила о моем приезде двух стариков по мобильному телефону, который у них на даче имеется, и они ждут меня с нетерпением.
  Я поблагодарила милую Ниночку за то, что она все предусмотрела, но она прервала меня: "Лина, я думаю, что Тихомиров будет вынужден выслушать тебя. Ты должна воспользоваться этим моментом и попытаться решить вопрос о Валерии, ведь парню скоро уезжать! Только постарайся, как можно деликатнее... Вячеслав Александрович тебе не откажет. Пожалуйста, попробуй организовать их встречу. Другого такого шанса не будет, ведь не могу же я по телефону с ним об этом говорить. Такой вопрос непременно нужно с глазу на глаз решать, желательно без посторонних, чтобы не смущать старика!"
  У меня сразу испортилось настроение...
  Не люблю никого уговаривать, тем более упрямых стариков, которые не хотят прислушаться ни к каким аргументам оппонента, заранее считая себя правыми.
  Я пообещала Ниночке, что постараюсь сделать все от меня зависящее и при этом, как она настаивает, быть максимально тактичной...
  Вот если бы со мной так кто-нибудь носился, - подумала я, собираясь, - как с хрустальной вазой. Но сначала надо дожить до такого возраста, не впасть в маразм и при этом заставить окружающих с тобой считаться. Это, конечно, по силам, но не каждому.
  Успокаивая себя таким образом, я потихоньку добралась до остановки автобуса. Как ни странно, на столбе висело расписание, и оно совпадало с теми сведениями, которые тетушка получила по телефону.
  Чтобы не терять времени, я переписала на остановке, находящейся на противоположной стороне дороги, расписание подходящих мне рейсов, идущих в обратном направлении. Как-нибудь вычислю нужное мне время, учитывая, что автобус идет где-то полчаса, между двумя интересующими меня пунктами.
  Тем временем к остановке стал подтягиваться народ.
  Из разговора двух пенсионерок я поняла, что одновременно с рейсовыми автобусами здесь курсируют маршрутные такси. Однако вряд ли они на середине маршрута будут останавливаться, так как загружаются под завязку на конечных станциях. Если только кому-нибудь не приспичит выйти именно на нашей остановке.
  Я поняла, что, в крайнем случае, могу воспользоваться услугами "Газели", тем более что назад я могу пройтись и сесть на конечной остановке маршрута.
  Бабульки продолжали сетовать и возмущаться, что жизнь становится все тяжелее: автобусы, на которых проезд для пенсионеров бесплатный, сплошь и рядом заменяют на коммерческие рейсы. На которых пожилому неработающему пенсионеру не очень-то наездишься. Дорого. Вот и приходится грустно стоять на обочине, глотать пыль, наблюдая, как мимо тебя проносятся оккупировавшие маршрутки, более состоятельные члены общества.
  Я от души посочувствовала обиженным пенсионерам, не понимая, какая холера их несет разъезжать в автобусах, метро и электричках. Сидели бы дома, пекли пироги, воспитывали внуков, заедая все это неспешными бразильскими сериалами. Так нет, что-то их все время зовет в дорогу. Автобусы и электрички, и без того переполненные, с семи утра и до позднего вечера, забиты неуемными пенсионерами, которым люди, спешащие на работу, жутко мешают.
  Подошел автобус, все мы торопливо загрузились в него, а я никак не могла понять, где и кому платить за проезд.
  Так получилось, что единственным человеком, с которого кондуктор должна была получить деньгу за проезд, была я. Поскольку это было не запланировано, кондуктор дремала на высоком заднем сидении, не надеясь с кого-нибудь получить наличные. Пришлось мне протискиваться через весь автобус, так как я должна была выяснить лично, где мне сходить и сколько платить.
  Изумленная такой удачей, в смысле не бесполезностью своего сидения на высоком нашесте, кондуктор мне все подробно объяснила, дала совет, как лучше возвращаться, на какой остановке садиться, чтобы можно было воспользоваться также и маршруткой.
  Стала жаловаться на капризных пенсионеров, а они на нее, так потихоньку и добрались до места.
  Оказалось, что часть людей имеет какие-то участки и земельные наделы вдоль маршрута следования, куда они так стремились с объемными сумками и нехитрым скарбом. Всех тянуло к земле: сажать, полоть, окучивать. В связи с этим я тоже пригорюнилась, так как пара хороших дождей, и все грядки у меня на участке зарастут густой травой.
  Пора взять тайм-аут, - решила я, - и навести порядок в собственном королевстве. Вообще-то, на овощные грядки мне было по большому счету наплевать, но мой любимый цветник требовал ухода, за него душа болела...
  Кондуктор крикнула мне, что скоро сходить, и я протиснулась к выходу.
  
  Глава 9
  
  Вместе со мной из автобуса никто не вышел. Видимо, дачный поселок, где поселился Тихомиров, был населен избранной публикой, отличной от тех людей, что составляли мне компанию в душном транспорте. Мимо меня по дороге, ведущей к ограде, окружавшей группу сходных между собой "навороченных" коттеджей из красного кирпича с башенками и балкончиками, одна за другой проезжали шикарные авто, не останавливаясь в распахнутых воротах.
  Я подошла поближе. Охранник - пожилой веселый дедуля - даже не спросил, к кому я направляюсь, в связи с чем я решила, что охраняется этот поселок так себе, без большого усердия.
  Оно и видно: дачи, хотя и добротные, все же, не идут ни в какое сравнение с дворцами "слуг народа" или очень крутых бизнесменов.
  Поселок производил приятное впечатление: все вокруг было мирно и очень мило. Чистые дорожки, посыпанные песочком, ведущие от основной дороги к отдельным домам. Народу на улице - никого, очень даже приятное место. Правда, каждый отдельный дом тоже был за своей собственной оградой, но оградой какой-то несерьезной, без сигнализации и колючей проволоки.
  Нужный мне дом нашелся без труда: поселок оказался совсем небольшим.
  Из домофона, расположенного на воротах, раздался треск, затем последовал вопрос: "Кто там?" Я представилась, и ворота неторопливо стали открываться.
  Навстречу мне уже спешил энергичный Чернов собственной персоной. Старики были на месте и ждали меня сегодня с самого утра. Это хорошо, побыть в выходной и погожий день на даче - просто чудесно. После обмена приветствиями и дежурными любезностями меня известили, что Вячеслав Александрович в настоящий момент находится в гостиной и чем-то там занимается.
  Вскоре мне стало понятно, чем занят уважаемый профессор: распивал чаи со своей хорошенькой аспиранткой Катей.
  - Здравствуйте, вот и я, почтальон Печкин с нужными бумагами, - радостно объявила вновь прибывшая, представ перед уважаемой аудиторией.
  Присутствующие приветливо загомонили в ответ, а Чернов из-за моей спины велел проходить, чувствовать себя как дома и ждать чая, который сейчас принесет домработница Раечка.
  Я стала осматриваться, прикидывая про себя, как мне найти возможность уединиться с профессором и выполнить последнее задание тетушки насчет организации встречи отца и сына. Посмотреть было на что: все вокруг радовало глаз изысканностью и тонким вкусом. Я даже не стала прикидывать, как это порой происходит автоматически, когда я попадаю в дом первый раз, какой уровень доходов должен быть у хозяев, чтобы обеспечить весь это шик.
  Очевидно, что сын Чернова - владелец дачи - очень и очень обеспеченный человек. Но сейчас это не редкость, пусть хоть нажитые деньги послужат делу: появилась возможность порадовать своего ученого отца, побаловать его на старости лет. В науке, будь ты хоть трижды гений и заслуженный человек, таких денег никогда не заработать.
  Катюша выглядела чудесно, и они с Тихомировым, казалось, были очень увлечены беседой, похоже, не совсем научной. А я тем временем, с удовольствием поедая всякие вкусности и запивая их чаем, все обдумывала и обдумывала свое задание.
  Как-то незаметно беседа коснулась вчерашнего происшествия в квартире профессора. Все на работе, по словам стариков, были очень расстроены, к тому же, пострадавший - очень хороший и уважаемый человек, старый холостяк, проработал в их институте чуть ли не всю жизнь.
  - Вот ведь что интересно, - задумчиво произнес Вячеслав Александрович. - Получается, что человек пострадал из-за собственной отзывчивости. Я сетовал на то, что мне хочется быстрее получить эту папку с формулами и предварительными расчетами, а в очередной раз просить о помощи милых женщин как-то не очень удобно. Вот тут Виталий Иванович и предложил свою помощь. Сказал, что с удовольствием прогуляется по летней Москве, давно не был в старом центре. В общем, будет рад оказать помощь начальнику, который всегда добр и внимателен к нему и его работам.
  - Я, конечно, ухватился за предложение помощи, - вздохнул Вячеслав Александрович, - тем более что бумаги требовались мне для срочного дела. В результате, все вышло ужасно и несправедливо. Наверняка, этот удар, что свалил беднягу с ног, предназначался мне. Теперь до конца жизни все это не будет давать мне покоя...
  - Думаю, - продолжил он, - лучше бы я сам туда потихоньку отправился, может быть, все было бы по-другому, я умею за себя постоять, да и опасность всегда чувствую ...
   - Дай бог, все обойдется, - вступил в разговор Алексей Гаврилович. - Все же бедный Виталий Иванович - мужчина довольно крепкий, и везучий, наверное, ведь помощь подоспела довольно быстро, правда, Линочка?
  Я согласилась, что прибыли на место происшествия мы очень своевременно, еще немного и... Хорошо еще, что сопровождающий нас, то есть меня с Алевтиной, человек оказался врачом - он знал, что необходимо сделать до приезда скорой, чтобы раненый не погиб от потери крови.
  Алексей Гаврилович стал выяснять, кто такой этот врач, и где мы его откопали.
  Я объяснила, что это хороший знакомый моей тетушки, молодой врач из Семипалатинска, проводящий свой отпуск в Москве. Он как раз был в гостях у тетушки Нины, и его попросили проводить нас, так как не без оснований полагали, что помощь мужчины нам не повредит.
  И вообще, пояснила я, после того, как Виталий Иванович ушел с утра и не вернулся, отношение Ниночки к "нехорошей" квартире стало еще более негативным. Можно называть это интуицией, но она оказалась как всегда права: что бы мы делали, две слабые женщины, обнаружив бездыханное тело в коридоре, я просто не представляю. Этого врача нам просто бог послал, да и, возможно, его помощь спасла жизнь Виталию Ивановичу.
  Все это я высказала довольно четко, мне хотелось, чтобы присутствующие, в особенности, Вячеслав Александрович, прониклись симпатией и благодарностью к человеку, так удачно оказавшемуся вместе с нами на месте происшествия.
  Все промолчали, каждый думал о своем, только Катя сидела какая-то отрешенная, вид у нее был такой, что она непременно хочет остаться наедине с Тихомировым и что-то ему сказать. То же самое предстояло и мне, но как заставить присутствующих удалиться хотя бы на время.
  Может быть, увести всех в сад, заманить в какой-нибудь уголок подальше, а самой пробраться в дом и поговорить со старым профессором. Тем более что он явно не собирался вставать со своего кресла у открытого окна, откровенно дожидаясь, что народ скоро разойдется, и тогда можно будет с чистой совестью углубиться в свои расчеты. Уходить мне было еще рано. Поэтому я выразила восхищение видом на сад, открывающийся из окна, и попросила Чернова провести для нас маленькую экскурсию - показать свои цветы. Это прозвучало довольно искренне, мне и в самом деле интересно было взглянуть на цветник.
  У себя на участке я первым делом веду гостей полюбоваться цветами и грядками, причем особой гордостью моей садовой коллекции являются розы: несколько кустов крупных плетистых гибридов. Я ими не устаю любоваться, и всегда рада слышать от окружающих слова восхищения. На самом деле у меня не так много розовых кустов, я еще начинающий цветовод, но некоторые экземпляры из моего сада нисколько не хуже тех, что я видела в Никитском ботаническом саду в Ялте.
  Чернов был польщен и объявил, что всегда рад провести нас по саду и продемонстрировать результаты своих упражнений в искусстве ландшафтного дизайна.
  В результате мы втроем, оставив Вячеслава Александровича в кресле, отправились в сад. Кстати, участок по моим прикидкам был никак не менее 30 соток, а если учесть, сколько стоит здешняя земля... Да еще, сколько денег и труда нужно вложить, чтобы придать участку такой изысканный вид, получаются просто сумасшедшие деньги.
  Если бы у меня была хоть часть таких средств, я нисколько не пожалела бы на такую красоту.
  Западные исследователи опубликовали результаты статистических исследований, и оказалось, что по мере роста благосостояния граждане все больше денег тратят на то, что не является первой необходимостью. А именно на то, чтобы окружающие их предметы быта, обстановка и прочее радовали глаз своим совершенством. Вот на это денег не жалеют, вкладывают, сколько бы это не стоило. И все ради того, чтобы просто любоваться красотой. Оказалось, такой подход себя оправдывает, ну в смысле, улучшает настроение, снимает стресс и продлевает жизнь в конечном итоге.
  Мы очень мило беседовали с Черновым на эту и другие близкие нам темы, соглашаясь друг с другом по всем пунктам. Я была готова бродить по здешнему райскому уголку бесконечно, и уже примерялась, как бы выпросить кое-что из отростков для посадки в моем садике. Покупать все это великолепие на садовых ярмарках очень накладно, а обмениваться друг с другом очередной редкостью очень даже принято, по крайней мере, между моими соседями по деревне.
  Краем глаза я следила за Катенькой, понимая, что наша беседа, да и вся прогулка ее совсем не интересуют. Бросалось в глаза, что девушка заметно нервничает и слушает пояснения увлекшегося хозяина, разливавшегося соловьем, из рук вон плохо. Я, в свою очередь, была так очарована всем увиденным, а также самим Черновым, как великолепным рассказчиком, что забыла буквально обо всем. Забыла на время, зачем приехала, что меня уже дома ждут мои собаки, еще не очень голодные, но скучающие по человеческому общению. Конечно, сыновья, сидящие за своими компьютерами, как истуканы, тоже люди, у которых можно попроситься на улицу, попить, просто гавкнуть на ухо, чтобы обратили внимание. Но это совсем не то. Хозяин у собаки всегда один, остальные воспринимаются, как приложение, друзья по играм, но вся собачья преданность и любовь отдана одному человеку. Этот человек желательно должен быть рядом, без него время просто тянется без всякой пользы. Когда я вспоминаю это, меня сразу начинает тянуть домой со страшной силой.
  А дома такую радость я встречаю на пороге, такой всплеск положительных эмоций и обожания, что сразу улучшается настроение, и все проблемы кажутся мелкими и несерьезными. Все тонет в собачьей любви и счастье. Чувствуешь гордость за то, что ты кому-то доставляешь такую радость. И неважно, не было тебя полдня, или пять минут. Радость просто безгранична в любом случае. Не понимаю людей, у которых нет собаки. Кошку тоже хорошо завести, а лучше и кошку, и собаку. Сразу дома станет веселее, когда там поселятся эти четвероногие существа.
  Мы с Алексеем Гавриловичем тем временем осмотрели альпийскую горку и обсудили ее особенности, затем восхитились забавным маленьким прудиком, поверхность которого частично покрывали красивые плавающие растения.
  Мне естественно пришло на ум, что неплохо бы и у нас на участке соорудить нечто подобное. Однако, прикинув, во что это обойдется, решила, что не потянуть никак. Тем более что собаки, жуткие любители купаться, не дадут растениям спокойно расти и размножаться. Повыловят все, что можно, вытащат на берег, и будут сидеть с умным видом, ожидая похвалы. Заманчиво, но нет и нет...
  У меня животные, и с этим ничего не поделаешь...
  Обойдя почти весь сад, мы подошли к уютной беседке, историю которой Чернов начал рассказывать с большим удовольствием, начиная с ее проектирования и поиска места под строительство, заканчивая рассказами о чаепитиях и восхитительном виде, открывающимся отсюда на водохранилище.
  Все присели на лавочку, передохнуть и полюбоваться окружающей красотой, Катюша тем временем отпросилась на минуточку в дом, видно, что-то ей там понадобилось.
  Я попыталась перевести разговор на сына Чернова, молодого хозяина дачи, начала восхищаться его вкусом и тем, как он все здесь продуманно обустроил. Все так здорово и уютно, просто глаз радуется...
  Алексей Гаврилович эту тему не поддержал, а стал в свою очередь расспрашивать о подробностях происшествия в квартире Тихомирова.
  - Видно я чего-то не понимаю... Что же это, в конце концов, происходит, ну должна быть хоть какая-то во всем этом логика, как вы думаете, Линочка?
  - Я сама в шоке, до сих пор эта жуткая картина с лежащим человеком и лужей крови вокруг его головы не выходит у меня из головы! - вздохнула я. - Хотя, знаете, после того, что Вячеслав Александрович рассказывал нам с Ниночкой про свои приключения, точнее злоключения, произошедшие в последнее время, я ожидала чего-либо подобного. По крайней мере, желания появляться в этой, извините, "нехорошей" квартире, у меня как не было, так и нет.
  - Лина, вы говорите, у всех создалось впечатление, что у Славы что-то искали, правда?
  - Да, все в квартире было перевернуто вверх дном и разбросано. Алевтина нам сказала, что Вячеслав Александрович никогда бы не позволил себе оставить такой беспорядок, тем более что у него все вещи и бумаги всегда лежали на своем определенном месте. Явно, беспорядок устроили те, кто без спросу вломился к нему, те же люди ударили, наверное, Виталия Ивановича и при уходе не закрыли дверь на ключ. Ведь дверь была только захлопнута на защелку, а Вячеслав Александрович заявил милиционерам, что он всегда закрывает дверь аккуратно на два замка, даже когда выходит ненадолго.
  - Все равно ничего не понимаю, - задумчиво произнес Чернов. - Просто уму непостижимо. Что у Славы могло быть такого сверхценного. Не верится, что человека чуть на тот свет не отправили за просто так... Вячеслав ведь совсем не богатый человек, денег и драгоценностей в доме не держал. Я пытался расспросить его, на правах старого друга - все безрезультатно. Он только злится и не хочет говорить на эту тему.
   - Как же мне за эти несколько дней эта злополучная квартира осточертела, - проворчала я. - С ней надо что-то решать, не может же Тихомиров вообще все бросить и там не появляться. Что он думает по этому поводу?
  - Он вежливо отмалчивается и просит не вмешиваться в его дела и дать ему время, чтобы найти какой-то выход, - ответил Чернов. - А выход, я думаю, напрашивается один: нужно менять квартиру, но где гарантия, что и там его не станут допекать. Или другой вариант: оформить фиктивный договор купли-продажи на кого-нибудь из тех, кому он доверяет. Тогда владельцем станет другой человек, а Слава спокойно будет себе жить-поживать в своей квартире. Теребить его всяким проходимцам не будет больше никакого смысла, формально квартира-то будет не его.
  - Здорово, Алексей Гаврилович, ведь это как раз то, что нужно. Вот ведь какая штука: в наличии одинокий старик, у которого есть, что отнять. И очень даже лакомый кусочек, если кому-то удастся урвать его. Вы в курсе, Алексей Гаврилович, что был такой случай совсем недавно, я о том, что Вячеслава Александровича пытались затащить в машину и куда-то, по-видимому, увезти. Тут можно предполагать все, что угодно: может быть хотели силой заставить его подписать какую-то бумагу, например, дарственную, а потом тю-тю... и нет квартиры. В общем, просто ужас, сюжет для дешевого детектива...
  Алексей Гаврилович заявил, что не в курсе.
  - Бедный Вячеслав Александрович! - продолжила я, кратко поведав о сути произошедшего. - Хорошо еще, что все обошлось малой кровью: бабульки у него во дворе такие дружные и горластые подобрались, просто молодцы. И то неизвестно, чем бы все закончилось. Может быть, мы его никогда больше не увидели бы, - вслух подумала я, даже испугавшись такой мрачной перспективе.
  Чернов несколько натянуто усмехнулся и оглянулся в поисках Кати.
  Я предложила ему вернуться в дом к Вячеславу Александровичу, но старик задержал меня и опять вернулся к тому, что его так волновало: как помочь Славе.
  - Лина, вы не поверите, мы со Славой друзья с большим стажем, но когда я завожу подобные разговоры, он смотрит на меня, мягко говоря, не очень... Ничего не хочет слушать. Я уже боюсь с ним о чем-то говорить, кроме как о науке или о погоде.
  Старик вздохнул и пододвинулся ко мне.
  - К чему я это говорю, - продолжил Чернов. - Короче, я знаю, как он уважает и слушается вашу тетушку Ниночку. Наверное, также он во всем раньше слушался свою жену, справедливо полагая, что женщины очень умны и всегда находят оптимальное решение любой проблемы. При желании, конечно. Алина, поговорите с Ниной Ивановной обо всем, я знаю, с ней очень легко: доброжелательна, умна и все понимает с полуслова. Но главное, пользуется большим уважением у Славы. Помогите ему, возможно, у нее получится сделать то, что никому не под силу: вразумить упрямого старика.
  Он вздохнул, представляя себе упрямого старика и его возражения.
  - Сами подумайте, Лина, эта квартира и возня вокруг нее могут просто довести Вячеслава до крайности. А для нас всех, его друзей и коллег по работе, главное, дать человеку возможность спокойно жить и работать.
  - Обязательно поговорю с тетушкой, - ответила я. - Мне вот еще в голову что пришло: в крайнем случае, Алексей Гаврилович может заключить фиктивный брак, например, с уважаемой Алевтиной. Сто лет знакомы, и ей он, безусловно, доверяет. Тем более, видно, что эта женщина очень к нему привязана, можно сказать боготворит.... Тогда он опять будет не один, и все издевательства со стороны мошенников прекратятся за бесперспективностью...
  - Не несите чепуху, Лина, какой фиктивный брак! И при чем здесь какая-то Алевтина... Вы представляете, что в случае, если что с нашим профессором случится, то квартира перейдет, не поймешь к кому, к какой-то простой деревенской женщине, какой-то помощнице по хозяйству!
  - Вы не совсем в курсе, Алексей Гаврилович! Алевтина - давняя подруга покойной Шуры. Когда-то работала бухгалтером, теперь на пенсии, и в свободное время немного подрабатывает, материально помогает сыну с маленьким ребенком. Тетушка Нина ее давно знает с самой лучшей стороны.
  - Нет, Лина, это не вариант, даже не вздумайте с вашей тетушкой советовать Славе что-либо подобное. Еще и сын у этой Алевтины, значит, все будут заинтересованы, чтобы новоявленный муж поскорее освободил им жилплощадь! Нет и нет!
  - Вы зря так волнуетесь, это просто одна из возможностей, что пришла мне в голову. Вы ведь не уверены, что Тихомиров примет тот единственный вариант, который ему посоветуют, вот я и рассматриваю вслух разные варианты. То, о чем я говорю, вполне реально. Со своей стороны я совершенно уверена в порядочности этой женщины, Алевтины, но если уж вы полагаете, что это неприемлемо, положусь на вас. Буду говорить с Ниночкой, передам ей ваши пожелания, как можно точнее, она найдет правильные слова, попытается на Вячеслава Александровича воздействовать со своей стороны. Вы сами-то не пробовали с ней побеседовать на эту тему?
  - Лина, я совершенно уверен, что это не телефонный разговор. А вы часто видитесь, ну и просто поговорите обо всем с Ниной Ивановной, а мне передадите, согласна ли она повлиять на нашего друга, да или нет. Только не тяните с этим.
  - Все сделаю, как вы просите.
  - Спасибо, милая, я знал, что вы меня правильно поймете. Что ни говори, но с людьми образованными говорить легко и приятно. А встречу с вашей тетушки с Вячеславом Александровичем я помогу организовать, например, привезу ее на своей машине к нам в гости на шашлыки. У нас чудно, вы ведь подтвердите...
  - Я просто влюбилась в ваш дом и сад, думаю, тетушка с удовольствием примет ваше приглашение, только не на шашлыки, она ведь мясо не ест. На чай с домашней выпечкой, да еще на природе, приедет с большим удовольствием. Она вообще редко выходит из дому, поэтому будет рада такой возможности.
  - Хорошо, Лина, только прошу вас поговорить об этом как можно быстрее, время-то идет. Хочется определенности, да и Слава нервничает, мне и то с ним становится нелегко, а еще работа срочная как всегда, в общем, надеюсь на вашу помощь и ваш женский ум.
  - Большое спасибо за комплимент моему уму, это совсем не обязательно меня захваливать, буду рада просто оказаться полезной Вячеславу Александровичу.
  А теперь, покажите мне еще тот цветник у забора, не могу уйти, не рассмотрев поближе. Все так красиво, может быть и я на своем участке смогу воспроизвести что-то подобное.
  Мы переместились к забору и увлеклись обсуждением растений, часть из которых уже собиралась зацветать. Особенным успехом в этом сезоне имели разные травы, придающие уголку сада немного "дикий" и запущенный вид.
  Чернов сам руководил весенней посадкой растений, сам выбирал их на ярмарках и аукционах, холил и лелеял. К середине лета ожидал увидеть сад во всей красе. Я напросилась приехать еще через пару месяцев, полюбоваться результатом.
  Мы направились к дому, время близилось к вечеру, и Алексей Гаврилович, зная, что мне нужно домой, предложил выпить по чашечке кофе на дорожку.
  Он отправился на кухню, хотел сам сварить кофе каким-то особенным способом. Тихомиров и Катя сидели за столом, на котором лежали бумаги, но при нашем появлении замолчали, причем вид у обоих был не очень веселый.
  Я подумала, что Катюша, по-видимому, решилась поменять научного руководителя, как собиралась. По себе знаю, что процесс этот очень болезненный и напоминает развод. Вроде бы все понимают, что для пользы дела надо расстаться, а сделать такой шаг очень трудно.
  Так, подумала я, а мне что делать? Как подступиться со своими разговорами о Валерии. Господи, не везет же бедному профессору в последнее время, столько неприятностей за последние несколько месяцев...
  Не понятно, как он это все выдерживает...
  Сначала неожиданная болезнь и смерть жены, потом катавасия вокруг квартиры, а теперь я собираюсь его "обрадовать", что у него, оказывается, есть взрослый сын, который непременно хочет встретиться с отцом. В общем: "Здравствуйте, я ваша тетя"...
  Да, проблема. А у меня, кстати, своих проблем тоже хватает. С одними собаками - цирк на дому. Это, когда они здоровы. А когда, не дай бог заболеют, тогда у меня в душе - чернота и печаль, а в доме - лазарет. Везде раскрыты справочники по лечению животных и людей (на всякий случай), энциклопедии лекарственных средств, бинты, шприцы и ампулы. Радует то, что болеют они достаточно редко и быстро выздоравливают, благодаря, нет, скорее вопреки моему активному вмешательству.
  И ведь если отвлечься от собак и подумать о том, зачем я здесь, понимаешь, как, наверное, тяжело сейчас профессору Тихомирову, привыкшему к спокойной, размеренной жизни педантичного ученого.
  Во всей этой ситуации радовало одно: по крайней мере, с сыном ему повезло. Валерий - очень симпатичный и, по-моему, порядочный человек. А его настойчивость способна вызвать только уважение.
  Я стала расспрашивать Вячеслава Александровича, все ли нужные бумаги мне удалось подобрать и вывезти из злополучной квартиры.
  Он меня поблагодарил, заверив, что все в порядке. При этом отметил, что теперь у него для работы материалов хватает, по крайней мере, на месяц вперед, а там, может быть, он что-нибудь придумает.
  Дело в том, пояснил он, что могут понадобиться книги, журналы, труды конференций. Причем часть этой литературы привезена из-за границы, поэтому в библиотеке его института, в общем неплохой библиотеке, этого всего не достать.
  Я скромно промолчала и постаралась сгоряча ничего не обещать: посещать злополучную квартиру вновь, даже в составе внушительной делегации, желания не было. Поэтому я прикусила язык, не предложив своих услуг на будущее.
  Чернов торжественно внес поднос с кофейником, чашками и сладостями. Все с удовольствием приступили к дегустации кофе, привезенного Черновым из командировки. Именно к дегустации, так как чашечки с густым ароматным напитком были просто малюсенькие.
  Признаться, я до сих пор не пробовала ничего подобного, хотя кофе пью много, но без изысков, а тот, что удается купить в ближайшем магазине. Здесь же я попробовала густой и очень крепкий напиток, сердце от которого страшно заколотилось, но вкус был просто божественный. Правда, допив чашечку и закусив печеньем, я поняла, что вторую мне не осилить, поэтому вежливо отказалась от предложения Алексей Гавриловича повторить.
  Тихомирову Раечка принесла с кухни стакан чая в старинном подстаканнике: он кофе не пил. Я подумала, что жить в таком доме, где ненавязчиво предугадывают все твои пожелания, наверное, очень приятно. По крайней мере, Вячеслава Александровича здесь холят и лелеют, и его ничего не отвлекает от занятий любимой наукой.
  Я поднялась, стала прощаться и попросила профессора проводить меня до ворот, так как мне нужно ему кое-что на словах передать от тетушки. Все поняли намек, и провожать меня отправился один Вячеслав Александрович, что было очень даже на руку. Я предложила ему не торопиться, присела на одну из скамеечек у дорожки, ведущей к воротам. Он присоединился ко мне и немного демонстративно посмотрел на часы, видно, не терпелось поскорее приступить к своим занятиям, но приличия не позволяли выпроводить меня без разговора.
  Сначала я передала заверения тетушки в полной поддержке всех его просьб в дальнейшем, также пожелание не забывать ее и звонить почаще, так как она будет волноваться: ей надо знать, как развивается ситуация. Просила не стесняться, и если понадобится какая-либо помощь, тут же ставить нас в известность.
  Вячеслав Александрович еще раз всех поблагодарил и выразил надежду, что помощь ему не понадобится в ближайшем будущем. Сказал, что ему и так не совсем удобно нас эксплуатировать, но все равно он очень рад вниманию со стороны моей прелестной родственницы. А вообще, он и сам намеревался не терять с ней связь, и в скором времени, немного разобравшись с текущими делами, может быть, даже найдет возможность встретиться с ней и поблагодарить за все.
  Я поинтересовалась, чем же он так сейчас занят, прикидывая про себя, как мне половчее свернуть на интересующий меня вопрос. Всего один. Но, если я не справлюсь, боюсь, кое-кто меня не поймет.
  Вячеслав Александрович рассказал, что в данный момент проблема состоит в написании доклада на международную конференцию, которая состоится через пару месяцев в Германии. Тихомиров послал заявку на устный доклад для себя и еще один доклад в сборник трудов конференции совместно с Катюшей.
  - И как успехи, - поинтересовалась я. - Успеваете с подачей доклада?
  - Вы знаете, Лина, за свой доклад я уверен, успею, напрягусь и сделаю все в срок, не в первый раз. Я волнуюсь за наш общий доклад с Катей. В общем, всегда был доволен ею, она очень работоспособная и исполнительная девочка. Но сегодня она не смогла представить мне результаты даже предварительных расчетов, более того, похоже, она к ним и не приступала. Я думал, что моя консультация поможет ей преодолеть этот, быть может, психологический барьер, но Катюша, кажется, совсем не готова обсуждать научные проблемы. Все это очень странно. Просто не могу понять, в чем тут дело. Может быть, у нее какие-то проблемы личного характера, все же девушка молода и привлекательна. К сожалению, ничего путного вытянуть из нее не удается. Не могу же я просить вас и об этой услуге - поговорите с ней по душам, как женщина, к вам она хорошо относится, может быть ее проблемы не стоят и выеденного яйца.
  - Посмотрим, может и поговорим. По крайней мере, мне эта девочка симпатична, да и проблемы молодежи немного знакомы, хотя мои мальчика несколько выпадают из общепринятых стандартов. Вы не знаете, может быть, у Кати есть проблемы материального характера? Как вы представляете, на какие средства девушка живет в Москве, да еще снимает квартиру...
  Аспирантской стипендии, что платят в вашем институте, да крохотной зарплаты за совместительство, как лаборантки, еле-еле может хватить на проезд в общественном транспорте и, может быть стакан молока с булкой к завтраку.
  - Вы думаете, у нее накопились долги, и она не может вернуть их? Теперь я понимаю, почему Катюша так хотела поехать на этот зарубежный симпозиум, все же, какая-никакая, возможность немного заработать...
  Бедная девочка, - вздохнул старик. - Лина, как вы думаете, могу я предложить своей аспирантке некоторую сумму взаймы, ну, на неопределенное время. У меня есть кое-какие сбережения, да и зарплата приличная, я почти ничего не трачу. Не знаю, удобно ли?
  - Хотите знать мое мнение - любое благое начинание очень даже удобно. Тем более, у вас такая репутация и такая разница в возрасте, что любые намеки на что-то не совсем... вы понимаете, не пройдут. Так что, конечно, очень даже здорово, что вы хотите помочь, а Катя - ваш ценный сотрудник! Знаете, многие просто не задумываются, каково молодым из провинции жить и учиться в Москве. Очень часто родные просто не в состоянии им помогать, многие считают, что дети взрослые, подработают, не пропадут. Но вы-то знаете, что учиться на наших специальностях и так жутко трудно, где уж тут подрабатывать. Мне мой сын говорил на первом курсе, что ребята, живущие в общежитии, все время голодные, кушают один раз в день, варят в общаге куриную ножку с макаронами. Долго так не выдержать. А те, кто начинает подрабатывать, втягиваются и бросают учебу. Так что я удивляюсь, что еще существуют такие девочки, как Катя, увлеченные наукой. Какой ценой это достается, вот вопрос.
  Так что мое мнение, - подытожила я, - ваша помощь будет очень кстати. Только нужно поделикатнее выяснить, в чем дело...
  - Тут я Линочка попрошу вас оказать содействие. Если это возможно. Вот мне пришло сейчас в голову, что я могу Катеньку послать к вашей тетушке Нинон по какому-нибудь поручению. Там вы с ней и поговорите и постарайтесь выяснить, в чем дело. И предложите помощь от моего имени. Как вам такой вариант?
  - Знаете, я с удовольствием приму участие в вашей подопечной. Согласуйте только этот вопрос с моей тетушкой, а она предупредит меня, когда и где мы все встретимся и провернем это дело. Я думаю, все будет хорошо, Катя сможет спокойно подготовить ваш общий доклад, думаю, если все пойдет как надо, она успеет...
  - Лина, не знаю как вас и благодарить. И Нину Ивановну тоже. Знаете, как только судьба вновь свела меня с ней, жить стало легче, - дрогнувшим голосом произнес старик и, выудив из кармана пиджака платок, громко высморкался.
  Я тактично занялась разглядывание ближайшего цветника, благо поглядеть было на что. Между камней, напоминающих природные камни на горном склоне, росла невысокая декоративная травка с сочными листьями. Все это перемежалось разноцветными веселенькими цветочками, живописно выглядывающими тут и там. Кроме того, где-то поблизости журчал ручей, стремящийся к небольшому водоему, который я уже отметила про себя, как "обыкновенное чудо" во время экскурсии по саду с Черновым.
  Наступило время и мне перейти к той теме, ради которой я здесь торчу лишние два часа: "Вячеслав Александрович, у меня к вам тоже есть небольшая просьба", - произнесла я, вдоволь налюбовавшись цветником.
  - Да, Лина, говорите, выполню для вас все, что смогу. Это касается какой-нибудь рецензии на вашу работу, не правда ли?
  - Нет, Вячеслав Александрович. На время отпуска я о работе забыла. Все свои научные дела по большому счету отложила на осень, на конференции не собираюсь, не могу бросить дом и собак с детьми. Вот приедет муж из командировки, может быть, осенью съезжу куда-нибудь на недельку. А сейчас - я мама и все мои мысли о детях и моих хвостатых питомцах.
  - Хорошо, Лина, слушаю вас. Только я не понимаю, чем я могу помочь вам, если в моей поддержке как специалиста в области астрофизики, вы, оказывается, не нуждаетесь.
  - Дело в том, Вячеслав Александрович, что я случайно оказалась в центре ваших семейных проблем.
  - Да, Линочка, и внесли неоценимый вклад в их разрешение. Хочу просить вас принять от моего имени небольшой презент, я еще не придумал, что вам подарить, может быть, мобильный телефон, я знаю, что вещь это очень полезная. Куплю сразу три штуки: вам, Нине Ивановне и себе. Как удобно, будем перезваниваться. Пусть не часто, но я буду знать, что всегда могу позвонить дорогим мне людям.
  - Знаете, с удовольствием приму ваш подарок, давно собиралась приобрести, да все как-то денег жалко. Как подумаю, сколько мяса я смогу купить своим собакам на эти деньги, так и не решаюсь потратить их на какой-то не очень уж необходимый предмет...
  Но я не об этом. Дело в том, что у меня к вам поручение от моей тетушки.
  - Слушаю вас очень внимательно.
  - Вячеслав Александрович, речь идет о Валерии, том самом молодом человеке, детском хирурге из Семипалатинска...
  - А, вот вы о чем. Знаете, мне не очень хочется об этом говорить, но, уважая желание Нинон, я выслушаю вас. Учтите, что проблема не так проста, как вам ее представляет этот парень...
  - Я, Вячеслав Александрович, знаю немного, но, кажется, главное - то, что этот парень очень хочет с вами повидаться. Извините, боюсь, что вы не захотите меня слушать, поэтому спешу быстрее проговорить все, что необходимо. В общем, мы все считаем, что вы должны встретиться, пообщаться...
  Так уж получилось, что моя тетушка приняла в нем большое участие, тем более что он приезжал в Москву два года назад специально, чтобы с вами повидаться.
  - Да, я был в командировке в Стэнфорде. Мне супруга говорила, что приезжал сын нашей общей знакомой, моей тогдашней ассистентки из Семипалатинска. Шурочка сказала, что парень ей понравился, и она пригласила его бывать у нас в свой следующий приезд в Москву.
  - А Нине Ивановне она сказала, что он, вероятно, ваш внебрачный ребенок, очень уж похож на вас в молодости и внешне и в манере поведения. Ей показалось, что Валерий об этом знает, поэтому ищет встречи с отцом.
  На лице Вячеслава Александровича не отразилось никаких эмоций. Поэтому я поспешила продолжить:
  - Когда моя тетушка спросила, на чем основана такая уверенность, Александра Тихоновна сказала, что у вас был роман с его матерью, тогда молоденькой выпускницей института. И это было совсем не удивительно: тогда почти все ваши сотрудницы были тайно в вас влюблены. Когда жена догадалась, что отношения с ассистенткой зашли у вас слишком далеко, она добилась через влиятельных друзей вызова назад в Москву. Главное для нее было сохранить семью, так как без вас она не видела смысла в жизни.
  - Знаете, я догадывался, о чем парень будет говорить со мной, но мне так сейчас не до этого... - вымолвил старик. - С другой стороны, из уважения к вашей тетушке, я не могу ему отказать во встрече, но поймите и меня, так много сразу навалилось проблем, теперь еще нужно строить новые отношения с сыном, которого я и в глаза не видел.
  - Он очень симпатичный и порядочный человек, - заявила я, пытаясь не нарываться на отказ.
  - А для меня - это чужой взрослый человек, по-моему, смешно требовать от меня, чтобы я испытывал к нему какие-то родственные чувства.
  - Вы сомневаетесь, Вячеслав Александрович в его словах, или здесь что-то другое...
  - Нет, Лина, я знал, что у меня растет сын, его мать сообщала мне. Я даже хотел ей помочь материально, проявить, так сказать, участие в жизни мальчика, но она вдруг прекратила принимать мою помощь, сказала, что выходит замуж и в моих деньгах не нуждается. Я тогда был очень обижен, ведь хотел помочь сыну, а меня резко попросили забыть обо всем.
  - Мне кажется, что эта женщина вас очень любила, просто не хотела разбивать вашу семью, ведь она была знакома с вашей женой, не желала причинять ей боль, наверное.
  - Вы так на это смотрите, а я вот по-другому реагировал. Решил, что я не нужен, и выкинул все это из своего сердца. Вы знаете, я был очень рад тогда, когда узнал про рождение ребенка, ведь детей у нас с Шурочкой нет, а тут сын. Да, я был горд и счастлив. Готов был ехать в Семипалатинск, готов был наделать глупостей...
  - Я думаю, что вам очень повезло с женщинами, которые вас любили. Они всеми силами берегли вас, давали возможность заниматься любимым делом, не разрываясь между ними.
  - Ваша правда, Лина, что скрывать, наука - моя самая большая любовь, поэтому я так все быстро все забыл в молодости. Впереди была вся жизнь, я не знал, что все так быстро промелькнет, и хорошее, и плохое. Скажу одно, науке я не изменил ни разу. Да и Шура моя ни словом, ни взглядом не намекнула, что она все знает. Как мне ее не сейчас хватает! - старик опять потянулся за платком и долго сморкался. А потом уставился в одну точку, видно что-то вспоминал, тихо вздыхая.
  Я ему не мешала.
  - Алина, что я сейчас должен делать, как вы думаете?
  - Я думаю, и мое мнение совпадает с тетушкиным, что вам необходимо встретиться. Мне Валерий понравился, Ниночке тоже. Он очень славный, и не чужой. Мы все хотим, чтобы у вас все наладилось - вы должны друг другу понравиться. Воспитала его хорошая женщина, любящая вас. В общем, дело за малым, нужно встретиться...
  - А когда? В эти выходные я занят с докладом, да и не хочется мне, чтобы парень приезжал сюда, в этот дом...
  - Сложность в том, Вячеслав Александрович, что у него заканчивается отпуск, ему осталось в Москве гостить всего неделю. Нужно, по-видимому, созвониться с Нинушей, она сообразит, как лучше все устроить.
  - В общем, девочка моя, такой вариант приемлем. К понедельнику я буду посвободнее, позвоню вашей тетушке с работы, из своего кабинета, а то в этом доме мне кажется, что я все время на виду. Так не хочется, чтобы в мою личную жизнь кто-то нос совал. Не хочу никаких советов. Я привык жить замкнуто, даже Шура не пыталась заглядывать мне в душу. Что мне хотелось, я обсуждал с ней, не более... А сейчас мне кажется, что я уже и не свободен, живу в чужом доме, подстраиваюсь под чужой ритм, чужой распорядок. Так хочется вернуться домой, вы не представляете!
  Я не стала дожидаться очередной паузы с долгим сморканием и вздохами, и стала прощаться.
  - Алина, передайте Нинон, что, если бы не она, я не знаю, как бы я прожил эти дни, я так ей благодарен...
  Не дожидаясь очередного всплеска благодарностей, я устремилась к калитке, благо она была приоткрыта: около нее возился молодой парень, нажимая на какие-то кнопки, чтобы открыть большие ворота для проезда своей шикарной иномарки.
  Я поняла, что это сын Алексея Гавриловича, настоящий владелец всего этого райского уголка.
  В мои планы не входило общение с молодым Черновым, поэтому я потихоньку проскользнула у него за спиной, и помчалась к остановке. Согласно расписанию вскоре должен был подойти рейсовый автобус, который довезет меня почти до дома.
  
  Глава 10
  
  Домашние встретили меня с нетерпением, хотя в тот день я вернулась совсем не поздно - сказывался удачный выбор маршрута - времени на дорогу ушло на удивление немного.
  - Мам, - проворчал Тимофей, - ты где пропадаешь? Телефон не умолкает, всем ты нужна срочно, особенно твоей уважаемой тетушке. Ну что у вас за дела...
  - Не ворчи, сейчас поговорю с ней и приготовлю вам что-нибудь поесть.
  - А нельзя наоборот - сначала поесть, потом разговоры разговаривать по телефону. Тем более, мы с Вовкой жутко голодные, даже не пообедали.
  - Так, а взять кастрюлю с супом из холодильника, разогреть и съесть, это что, выше ваших сил! Просто безобразие, уже не маленькие, вполне можете за собой поухаживать. Я же не прошу невозможного, помыть посуду, например! Но поесть самостоятельно, это вполне посильная задача для двух совершеннолетних молодцов.
  - Ну, мам, не ворчи, - Володя нежно приобнял меня за плечи, для чего ему пришлось согнуться чуть ли не пополам, и продолжил медовым голосом, - просто мы так по тебе соскучились, весь день ждали, ждали, когда ты вернешься. Даже про голод забыли, а теперь ты пришла, и так есть захотелось, просто ужас!"
  - Ну, ладно. Сейчас все будет готово. Вы пока помойте руки, и никуда с кухни не уходите, сейчас я вас покормлю. И собачек, конечно, - прибавила я, потому что собачки грустно ловили мой взгляд, всем своим поведением демонстрируя, что они тоже меня ждали, надеялись, что я вернусь и сразу их покормлю, очень уж они голодные, даже хвостом вертеть нет никаких сил. Но при ребятах больше, чем на взгляды, полные укоризны, они не решились.
  Я приказала им всем идти на место, то есть в большую комнату, куда я частенько их отправляю с кухни перед едой. Затем, чтобы можно было спокойно наполнить миски кормом, расставить их в разные углы кухни, а потом выпустить хвостатую стаю, каждый член которой знает свою миску и место, закрепленное за ней на кухне, и поэтому к другим не лезет.
  Собаки бодренько удалились в комнату, причем не без явного удовольствия: знали, что это предваряет кормежку. Наличие в нашей компании Вилли немного осложняло процесс кормления, поэтому приходилось разводить всех по разным углам, чтобы не возникло драки. Причем пострадать, естественно, может именно Вилли, потому что от голода у него мутится рассудок, и он вполне может сунуться не в свою миску, за что ему, естественно, достанется. Поэтому его я отвела в отдельную комнату, сунула под нос его миску с кормом, заперев эту комнату от греха подальше. Затем покормила остальных собак, и выгнала всю стаю во главе с Вилли на прогулку в сад.
  Дети терпеливо ждали за столом, не высказывая особых возражений, знали, что я всегда сначала кормлю животных, спорить бесполезно. К счастью, много времени этот процесс не занимает, главное, чтобы не отвлекали меня звонки телефона.
  Мы вместе с мальчиками довольно мило пообедали, хотя это скорее было время ужина. Я попыталась провести воспитательную беседу на тему, что неплохо бы сдать сессию вовремя, да еще и без троек, чтобы не остаться без стипендии...
  Ответом мне были два выразительных взгляда. Я подозреваю, что мысленно они крутили палец у виска: ну какая, к чертям, стипендия, что за прок в ней, если ее даже на месячный проездной не хватает... Стоит ли надрываться из-за такого пустяка.
  Я замолчала, пытаясь найти аргументы, подтверждающие мысль, что нужно учиться, учиться, и сдать сессию как можно лучше, желательно на пятерки.
  - Вообще, ты мамочка, рассуждаешь, как типичная зубрилка и отличница, надеюсь, ты такой не была?
  Я что-то пробормотала невнятное, конечно, мне было стыдно признаться, сколько времени я потратила на зубрежку, лекции и конспекты. Сколько сил и нервов было отдано на то, чтобы в дипломе красовались почти одни пятерки...
  Вот в итоге сидела, стараясь не замечать насмешливых взглядов своих отпрысков, и спрашивала себя, нужно было ли так мучиться, быть может, я пропустила в жизни что-то очень важное. Мои однокашники, например, те, кто не очень утруждал себя зубрежкой, сейчас устроились очень и очень неплохо. Ездят на иномарках, живут в престижных районах, занимают немалые должности.
  К слову сказать, у Володеньки, моего младшего, в зачетке красуются почти одни пятерки, разница в том, что он их получает, совершенно не напрягаясь. Учится играючи, овладевая параллельно кучей полезных знаний, которые ему пригодятся в будущем. Притом, что чистая наука ему тоже здорово дается! Повезло парню со способностями, поэтому нечего родную мать попрекать тем, что она во время учебы гонялась за отметками. В те годы оценки в дипломе были основным показателем, от которого могла зависеть твоя будущая карьера. Да еще, все стремились взять на работу или в аспирантуру исключительно мальчиков. Перспектива, что девочки выйдут замуж и будут сидеть с детьми, наших научных руководителей не устраивала. Поэтому я, например, поступила в аспирантуру, когда мой младший сын пошел в школу, а до этого работала в закрытом институте. Конкурса на работу в то заведение не наблюдалось: режимный объект, маленькая зарплата, отсутствие перспективы. Как только у меня появилась возможность уйти и заниматься пусть тоже за мизерную зарплату, но чистой наукой, я ушла, не задумываясь. А тот институт не выдержал перестройки и постепенно заглох. Притом, что когда-то он считался головным институтом одного из министерств. Как все изменилось в жизни, и так быстро. Обидно, что я не успеваю подстраиваться и перестраиваться, вот в чем дело... Слава богу, дети у нас другие, и умнее, и талантливее и удачливее. И "эпоха перемен", надеюсь, заканчивается. Мы с Ванечкой, да и наши старики, достаточно натерпелись от этой эпохи.
  От грустных мыслей меня отвлек звонок телефона: Ниночке не терпелось услышать отчет о моей поездке на дачу к Чернову.
  Я кратко доложила, что все в порядке, поручение выполнила, с Вячеславом Александровичем поговорила, согласие со всеми нашими предложениями получила. Теперь ей нужно ждать звонка профессора с работы в понедельник утром, так как в данное время он занят подготовкой к докладу на международную конференцию. К тому же ему хочется поговорить, по возможности, без свидетелей, поэтому будет звонить с работы, из своего кабинета.
  - Лина, как ты считаешь, у него все в порядке, а то я что-то волнуюсь...
  - Мне показалось, что все замечательно. Устроили его по высшему разряду, дом отличный, сад еще лучше, кормежка вкусная, условия для работы идеальные.
  Так мне показалось, по крайней мере.
  - Значит, я зря беспокоюсь. Мне что-то сон сегодня плохой приснился.
  - Ты поменьше забивай себе голову разными глупостями, да не читай кровавые детективы на ночь, тогда и сны будут сниться нормальные.
  - Дорогая, легко тебе говорить, а у меня одни неприятности, не столько у меня, сколько у моих близких. Вот я и пытаюсь хоть немного отвлечься. Эти, как ты говоришь, "кровавые" детективы совсем не страшные, наоборот даже веселые и занимательные, например, детективы Хмелевской. Мне, вообще, нравится ее тонкий юмор, занимательные сюжеты, неожиданные развязки. Э, да что тебе говорить, тебе и читать-то совсем некогда...
  - Правда ваша, мадам, я почти ничего не читаю, может быть, периодику понемногу. У меня сил даже на телевизор не хватает. Тем более в настоящий момент дачный сезон в разгаре, покопаешься полдня в огороде, поворочаешь лопатой, знаешь, сон какой крепкий бывает, без сновидений. Закроешь глаза, а уже утро, пора вставать, кормить собак. Хорошо еще, что летом я с удовольствием встаю рано. Летом-то здорово: утром в саду так здорово, такая свежесть, просто не надышишься.
  - Как бы мне хотелось к тебе махнуть на несколько дней - пожить немного на природе! - поддержала меня Ниночка. - Но не могу. Тут у нас такое случилось...
  - А можно снять завесу таинственности и рассказать, в чем дело? Я выслушаю тебя, может, что и посоветую...
  - Не волнуйся, пока ничего страшного не произошло, просто Сергей со вчерашнего утра куда-то запропастился!
  Тут я услышала какие-то вопли, затем грохот и в трубке раздался голос Ядвиги: "Лина, деточка, что делать, Сергей ушел и не вернулся, ничего нам не сказал, я этого не переживу!" Затем в трубке раздались долгие и продолжительные рыдания.
  Я постаралась вклиниться со своими вопросами, но несколько минут абонент был недоступен. Наконец, я добилась того, что меня стали слушать, велела успокоиться и объяснить все подробнее.
  - Представляешь, дорогая, вчера Сергей встал очень рано, поцеловал меня, сказал, что у него дела в Молодежном театре, что будет поздно. И ушел. Вечером я обнаружила, что сумка с его вещами исчезла, как и все его документы... Как ты думаешь, что это значит? И что это у вас в Москве творится, люди пропадают среди бела дня.
  - Я думаю, дорогая Ядвига, - мне, наконец, удалось вклиниться в разговор, - что он взял сумку с вещами и документами и отправился домой в Петербург. Хочет, наверное, пожить спокойно несколько дней, один без опеки с вашей стороны.
  - Как ты можешь так говорить, у тебя у самой взрослые сыновья. Разве мать может чем-нибудь помешать родному сыну?
  - Не знаю, что и сказать. А может быть, он хочет опять жениться, но только без помощи родственников, то есть самостоятельно.
  - Не хочешь ли ты сказать, - в голосе Ядвиги послышался металл, - что мой сын заранее все подготовил, приехал в Москву, а потом бросил меня здесь, чтобы обделать какие-то свои делишки. Нет, нет и нет... Мой Сережа на это не способен! Ничего подобного просто не может быть! После всего того, что я для него сделала! Ты знаешь, как мне досталось материнство. Мне вообще строго-настрого врачи запрещали рожать. По состоянию здоровья - я была очень болезненной смолоду. Но несмотря ни на что, я решилась, родила своего мальчика и месяц находилась между жизнью и смертью. Нинуша приезжала ко мне тогда, помогала во время болезни, она подтвердит, как я была слаба!
  В трубке послышались какие-то звуки, видимо, Ниночка лично хотела подтвердить Ядвигины слова, но безутешная мать не думала сдаваться, и телефонную трубку цепко из рук не выпускала.
  - Что мне делать, Лина? Бежать в милицию или подождать денек... Конечно, меня в милиции поднимут на смех, но я так боюсь за своего мальчика, меня так пугает неопределенность всего этого положения! Что делать, я от неопределенности с ума сойду, нужно что-то предпринять!
  - Подождите, Ядвига, послушайте, что я скажу. В первую очередь надо успокоиться, не пороть горячку и подождать, парень никуда не денется, он уже совсем взрослый мальчик, тем более, вы говорите, что документы при нем. Это хорошо. А сейчас, наверное, можно обзвонить его московских знакомых, может такое случиться, что ребята вместе что-нибудь отмечали, да слишком увлеклись. Теперь отсыпаются у кого-нибудь на квартире...
  - Да звонили мы с Нинушей по всем знакомым, весь день висим на телефоне! Ответ один - никто ничего не знает, все говорят, чтобы мы подождали и что он сам объявится!
  - Правильно говорят, я тоже так думаю. Взрослый человек, без пяти минут доктор наук, вполне способен отвечать за свои поступки!
  Тут опять я услышала звуки борьбы, и трубка перешла к Ниночке, которая хотела со мной попрощаться до завтрашнего утра. Она надеялась, что я приеду к ней с утра, помогу ей во всем в очередной раз разобраться, заодно обещала угостить меня каким-то специально приготовленным торжественным обедом.
  Я обязалась прибыть завтра к ней на Рязанский проспект как можно раньше. Положила трубку, помыла посуду, прибралась на кухне.
  Сыновья, как положено, разбрелись по своим компьютерам, причем, когда им нужно что-то обсудить между собой, они не удосуживаются собраться вместе, а просто посылают другу сообщения по электронной почте, благо оба наших компьютера объединены между собой с помощью локальной сети.
  Боюсь, что торжество технического прогресса сыграет с нашим семейством злую шутку: мы разучимся писать и перемещаться в пространстве. А также разговаривать. Соответственные навыки отомрут за ненадобностью...
  Я же переместилась в сад, где играющие собаки встретили меня с полным восторгом, как после длительной разлуки. Их беготня утратила беспорядочность и приобрела некоторый смысл, видно было, что они с удовольствием играют на публику. То есть изо всех сил стараются позабавить своей возней хозяйку.
  На улице был просто чудесный вечер, солнце еще не село, ветер стих. Я решила уделить немного времени своим грядкам, на которых, естественно, росли цветы, остальное мне выращивать с каждым годом становилось все скучнее и скучнее. При моем теперешнем материальном положении появилась возможность покупать овощи и фрукты в магазине. Освободившееся время от воплощения в жизнь продовольственной программы я готова тратить исключительно на выращивание цветов.
  Результаты не замедлили себя ждать, и я не без основания горжусь своим цветником. Это занятие, выращивание цветов, желательно редких, мне никогда не наскучит. Наверное, дело в том, что цветы - просто огромное эстетическое удовольствие, ради чего я готова свернуть горы, сажать, полоть, рассаживать, поливать. Чтобы по прошествии времени любоваться всей этой красотой самой и хвастаться перед соседями. Мужчины мои к цветам достаточно равнодушны, собаки, слава богу, тоже. Соседи синеют от зависти, но самим делать что-либо подобное лень. В общем, за много лет дачной жизни, пришла к выводу, что в грядках с морковкой и капустой нет никакой эстетики, значит, и время на это тратить не нужно.
  Собаки после сытного ужина были настроены благодушно, с удовольствием наблюдая за моими перемещениями с лейкой по саду. Казалось, что их сонные морды кивают в знак одобрения. В общем, созерцание собственной хозяйки для моей собачьей стаи - ни с чем не сравнимое удовольствие. Променять такое можно разве только на хорошую порцию мяса. И то, Роберта, возможно от мяса откажется, в пользу моему обществу.
  На улице соседские дети, приехавшие из Москвы на каникулы, играли в бадминтон. Мне подумалось, что хорошо бы волан не перелетел через невысокий забор - его участь на нашем участке, увы, предрешена. Жевать воланчики - одно из развлечений моих лабрадоров. И наказывать их бесполезно, миг - и от воланчика остаются лишь мелкие кусочки. Поэтому, когда мы сами играем в бадминтон, что случается, когда приезжают гости с детьми, собак приходится непременно запирать от греха подальше.
  Домой не хотелось, но я наметила приготовить назавтра обед, поэтому пришлось брести на кухню, тянуть свою лямку. Собакам, потянувшимся было за мной, велела оставаться в саду и сторожить мои цветы. Они все поняли, остались валяться на травке и сильно не возражали.
  На кухне пришлось готовить в окружении уже проголодавшихся сыновей и жутко надоевших всем телевизионных передач. Из десяти сюжетов информационного блока, восемь были про взрывы, убийства, землетрясения и потопы. Новости культуры, спорта и прогноз погоды просто меркли перед этим безумством. Возможно, нужно или пропускать все это мимо ушей, или не смотреть вовсе. А я почему-то каждый вечер включаю по непонятной привычке несчастный ящик в надежде увидеть что-нибудь светлое, жизнеутверждающее и интересное. И каждый вечер мои надежды не оправдываются. Как избавиться от этой привычки, не представляю? Наверное, пора выкидывать не только компьютеры, но и телевизор.
  Сыновья ужинали и с набитыми ртами обсуждали достоинства различных видеокарт, и как я поняла, других компьютерных запчастей. Я постаралась прислушаться, чтобы понять из разговора, как дела в университете, сдаются ли зачеты с экзаменами. Но ничего полезного из мною услышанного извлечь не смогла. Беседа моих сыновей напоминала бред сумасшедших, не владеющих русским языком, а лишь каким-то наречием с минимальным набором слов. Звучали лишь компьютерные термины, произошедшие от английских слов в грубом переводе на русский язык, ни падежей, ни оборотов, набор каких-то непонятных фраз. Я попробовала подключиться к беседе и попросить разъяснений. Оказалось, что все всем понятно, а если я чего-то не "рублю", значит, мне и не надо! Ну не надо, мне же проще - меньше знаешь, крепче спишь!
  Вздохнув в очередной раз и попытавшись отвлечься от телевизора, я попробовала спланировать основные дела на следующую неделю.
  На работу мне не нужно, лишь один раз съезжу, получу причитающиеся мне отпускные деньги, поставлю торт сослуживцам в связи с отпуском и вперед - свобода на все лето. Далее нужно уладить дела с Валерием и еще одно дело, поговорить с девушкой Катей по просьбе Вячеслава Александровича. После этого неплохо бы нанять рабочих, чтобы подремонтировали забор и калитку, а то стыдно перед окружающими, все разваливается на глазах. Еще необходимо скосить траву на лужайках, между грядками и под деревьями, но, увы, газонокосилка, служившая нам верой и правдой пять лет, приказала долго жить.
  Этот факт навел на меня тоску, так как косить траву вручную, то есть серпом или косой, валяющимися в сарае с незапамятных времен и изрядно затупившимися, это уже не прошлый век, а позапрошлый. Я как-то раньше пыталась косить косой, причем мой свекор, Владимир Иванович, тщательно наточив косу, провел со мной подробный инструктаж. Вспомнил Льва Толстого, не гнушавшегося физическим трудом, в общем, настроил меня на боевой лад. Но, видно, я не очень способная ученица, получилось у меня из рук вон плохо. Старик крякнул, помянул неласково современную молодежь, у которой руки растут не из того места, и выкосил участок сам, да так, что любо-дорого было глядеть. С тех пор прошло много лет, коса, наточенная покойным свекром, так пылится в сарае. Придется вновь попробовать, может быть, на этот раз получится. Ужасно не люблю, когда на участке трава выше пояса, разводится сырость, собаки приходят с прогулки все мокрые, дома постоянный запах мокрой псины, чего не бывает, когда шерсть у моих питомцев сухая.
  Да, просто необходимо уделить усиленное внимание сыновьям: режиму питания и подготовке к экзаменам, не дай бог, переутомятся и заболеют. Такое уж бывало, когда они учились на младших курсах. Для меня легче болеть самой, чем позволить это делать сыновьям, да и мужу тоже. Они становятся ужасно противные, капризные, гоняют меня в хвост и в гриву, и болеют ужасно долго. Не могу вспомнить, чтобы мне когда-нибудь так комфортно болелось, как им! Это - привилегия мужчин. Их так легко изнежить, просто раз плюнуть. Буквально небольшое послабление, и они уже изнежились! А потом вопят и жалуются, что женщины живут на двадцать лет дольше. А что в этом удивительного, женщины у нас трудолюбивые, закаленные и выносливые. Я вот тоже люблю понежиться, поваляться с книжкой, побездельничать, поболеть, в конце концов, да кто ж мне такую роскошь позволит! Вот и приходится закаляться и наращивать мускулы, хочешь, не хочешь, а все хозяйство у нас держится на женских плечах.
  Мужчины - это для заседания в Думе, министерствах, в крайнем случае, на биржах и в офисах. В общем, представительская каста. Они руководят, и больше ничего не умеют. Кстати, в моей семье то же самое. Уму непостижимо, как я со своей независимостью и самостоятельностью и, к тому же, неглупый человек, кандидат физико-математических наук, между прочим, ухитрилась попасть к моим мужчинам на удочку, вертеться, как белка в колесе, выполнять все их прихоти, радоваться и переживать вместе с ними. И еще получать от всего этого удовольствие! Не могу понять, что со мной, и почему я стала такой наседкой, живущей только интересами своего семейства. И ведь ни спасибо, ни иного выражения благодарности не дождешься!
  Как-то раз, решив дать мне передышку, муж Ванечка увез сыновей и собак на рыбалку на несколько дней. Я ликовала, предвкушая, как здорово я отдохну в одиночестве. Первый день я ничего не делала, отдыхала и бездельничала всласть. А через день мне стало жутко тоскливо. Я так обрадовалась, когда они вернулись, целые и невредимые. Они тоже обрадовались мне, сказали, что сильно соскучились. Омрачало то, что привезли кучу вонючей и мелкой рыбешки, которую радостно вручили мне, велев приготовить. А я, как назло, рыбу даже очень хорошую не люблю и не понимаю, как из нее можно приготовить что-нибудь съедобное. Мне всегда чудится запах рыбьего жира, ненавистный с детства.
  В общем, с трудом, я с той рыбой справилась, но в итоге поняла, что мои мужчины - мой крест, который я никому не доверю, буду нести его до конца. Плохо то, что я настолько становлюсь зацикленной на делах своей семьи, что все происходящее вокруг перестает меня интересовать. А это плохо, так и деградировать недолго.
  Этим летом, вернее, в начале осени, когда вернется муж, и я смогу передать ему хозяйство, хочу дней на десять съездить с близкой подругой в Крым. Эта мечта греет меня уже несколько месяцев. Мы с подругой переписываемся по электронной почте, когда я бываю на работе, а она в своем банке, где вынуждена трубить с утра до вечера. Так вот, мы составляем план нашего путешествия, обсуждаем, что взять с собой, что можно прикупить на месте. В общем, мечтаем по-крупному.
  Уверена, что нужно хотя бы раз в году куда-нибудь уезжать даже самой занятой женщине, чтобы набраться впечатлений, отдохнуть от домашних забот!
  Только бы с отпуском у подруги все выгорело, у них в банке отпуск - строго по графику, а у себя на работе я отпрошусь, никто и не заметит моего отсутствия.
  Таким образом, после недолгих размышлений я пришла к выводу, что на первый взгляд предстоящая неделя не предвещает ничего экстраординарного. Ожидались хлопоты, но довольно приятные и все казалось легко осуществимым.
  Конечно, зарекаться не нужно, жизнь вполне способна преподнести сюрприз. Но, если жить сегодняшним днем, то пока все складывается неплохо. Все живы, здоровы, настроение боевое.
  Раздался телефонный звонок. Из Испании. Муж по своему обыкновению беспокоился о нас. Я быстренько отчиталась в том, как прошли последние дни, опуская некоторые подробности, сказала, что все в порядке, пока держимся. Вот только трава по пояс на участке, розетка в одной из комнат искрит, кран на кухне протекает, забор заваливается, входная дверь просела и на втором этаже крыша протекла. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо!
  Ванечка жутко развеселился, сказал, что никто так не может улучшить ему настроения, как я, и всего за несколько минут. Я пожелала, чтобы и он мне что-нибудь этакое рассказал, от чего у меня настроение тоже поднимется. Он рассказал пару историй про свою скучную жизнь в горах, об испанских студентах в научном городке, где он работает. Оказывается, они только и делают, что танцуют и веселятся. Музыка на улицах не смолкает всю ночь. Я посоветовала ему скорее возвращаться, у нас здесь по ночам очень тихо, только изредка проезжает машина по переулку, да с воплями пробегают, перекликаясь между собой, девушки легкого поведения, вышедшие на охоту за любителями клубнички и напоровшиеся на патруль милиции. А так все тихо. Правда, как только встает солнце, начинается птичий гвалт. Мне он не мешает, я бы спала себе без задних ног, но этот гвалт будит собак, и они сразу подбираются поближе к моей кровати с напоминанием о том, что неплохо бы перекусить. Пришло время прощаться. Ванюша передал всем кучу поцелуев: и детям, и собакам, и всем родственникам, и мне, конечно. После чего сеанс связи закончился.
  Я в очередной раз подумала, что неплохо бы вести дневник, столько всего происходит каждый день, потом было бы интересно перечитать все это в старости.
  Поздно вечером позвонила знакомая, которая пять лет назад купила у меня щенка, теперь из этого щенка выросла очаровательная здоровенная сука, сама имеющая титул Чемпиона России и при этом заботливая мать кучи замечательных щенков, многие из которых тоже стали чемпионами.
  Дама стала рассказывать взахлеб о своем посещении вместе с собакой Бригиттой очень красочного мероприятия, а именно, показа мод. Я переспросила, неужели собак пускают теперь на модные дефиле, после чего услышала счастливый смех. Оказалось, что я совсем отстала от жизни в своей деревне, не знаю элементарных вещей. Ведь демонстрация была именно собачьей одежды. И наша Бригитточка принимала в этом показе самое активное участие именно в качестве манекенщицы. Она демонстрировала прогулочный костюм из шотландки с клетчатой кепкой, комбинезон для сырой погоды и красный плащ из блестящей непромокаемой материи. Мне были обещаны фотографии этой очаровашки, которые сделал муж активной дамы. Я выразила свое полное восхищение, не вполне, впрочем, искреннее. Конечно, все это очень прикольно, и многим нравится гулять с собакой, выряженной, как попугай. Естественно, все прохожие, а также автомобилисты и водители общественного транспорта, тормозят и таращат глаза, чтобы получше рассмотреть "чудо в перьях", ведомое на поводке гордой хозяйкой. Вопрос в том, нравится ли это самой собаке? Уверена, что не нравится. Сужу по своим питомцам. Ведь любая одежда им только мешает, ограничивает свободу движений. Но что делать с любителями, которые просто обожают, чтобы на них все без исключения пялились, пытаясь разглядеть, какой породы собака прячется под яркими курточками и шляпками! Действуют по принципу: "Моя собака, что хочу, то с ней и делаю".
  У нас на даче таких проблем нет. Если собака, допустим, выйдет гулять в одежке, как например, Груся в моей футболке, когда мы лечили ее от нарывающего пореза на животе, тут же все остальные члены стаи готовы эту одежку снять и разодрать в клочья. Потеряв пару футболок, я отказалась от затеи наряжать собак во что-либо даже по большой необходимости.
  
  Глава 11
  
  Утро началось с ливня, вставать жутко не хотелось, тем более что сон в деревянном доме под аккомпанемент стучащего по крыше дождя такой, что невозможно проснуться. Однако мои собаки не дремали, помалкивая до времени. Кобеля Вилли все эти тонкости поведения не касались - он начал гавкать ровно в семь часов утра. Гавканье, как назло, было очень зычное, с завыванием и утробными интонациями. Не то, что у его мамаши, милой толстухи Робби. После долгого обучения с помощью хлопанья газетой по морде, она научилась гавкать очень тихо, почти шепотом: деликатное "Гав" обычно перемежается у нее с внушительными паузами, во время которых хозяйка должна проснуться, а если этого не происходит, опять раздается одно-единственное "Гав", и опять долгая пауза. Во время такого "нежного" гавканья можно совершенно спокойно продолжать спать. Что я и делаю. Иное дело - Вилли. Видимо, его хозяин вынужден вставать ровно в семь часов, и пес, таким образом, выполняет роль будильника, подобно петуху в деревне.
  В нашем доме в такой услуге до сих пор нужды не было, но как объяснить это ревностно несущему бремя своих обязанностей кобелю?
  Мне на ум пришел вполне естественный вопрос: как долго приходится перенастраивать внутренние часы этого упрямца после перевода стрелок на летнее время и обратно? Наверное, англичанин, хозяин Вилли, мягко говоря, не очень доволен "мудрым" постановлением нашего правительства, принуждающего граждан России хочешь, не хочешь два раза в год переводить стрелки часов.
  Я тоже каждый раз во время этой всенародной акции сильно огорчаюсь. Невзирая на громкие уверения с телеэкрана, что на моем здоровье и самочувствии все это никак не скажется. Как это объяснить своему организму?
  Большего идиотизма и не представишь! Я (как и многие мои знакомые) каждый раз испытываю стресс, когда переводят стрелки часов с летнего времени на зимнее. Солнце, кажется, сразу опускается почти на плечи, день становится в два раза короче. В общем, организовали бы один раз и навсегда перевод часов на летнее время, наподобие декретному времени (постановило правительство большевиков перевести часы на час - и баста), если уж неймется. Все - какая-никакая польза, день бы удлинился, хуже не стало бы. Но наши власти никогда не упустят возможности очередной раз, точнее два раза в год, поставить всю страну на уши... Этого удовольствия не отдадут никому, несмотря на очевидную бессмысленность действия. И все это - из простого желания поруководить подневольными людьми.
  В конце концов, я решила, что под громоподобное гавканье Вилли спать все равно невозможно, поэтому пришлось вставать и выпускать стаю на прогулку под дождь, что они переносят совсем неплохо, как-никак относятся к водоплавающим собакам...
  Кормить животных было еще рано, но можно провести время с пользой: приготовить завтрак детям, тем более что они собирались с утра пораньше в университет.
  Звонок любимой тетушки застал наше семейство за завтраком. Дождь уже закончился, и собаки за окном весело гонялись за сонными воронами. Вороны подпускали их как можно ближе, а потом лениво отлетали на несколько метров, продолжая притворяться вялыми и дразнить собак в свое удовольствие.
  Нинуша отчиталась о проделанной работе, в частности о своих переговорах с Вячеславом Александровичем и Валерием, встречу которых она организовала сегодня утром. Тихомиров поедет на работу, где его обещал подождать сын. Они намереваются отправиться куда-нибудь в ближайшее кафе, где можно пообщаться подальше от любопытных глаз. В общем, этот пункт программы не обещал проблем в будущем, с чем мы все друг друга должны поздравить, резюмировала тетушка.
  Со следующей проблемой было сложнее, так как, несмотря на то, что Сергей вчера вечером позвонил и велел о нем не беспокоиться, Ядвига бьется в истерике и подозревает, что с ее мальчиком может случиться самое худшее. А что может быть хуже женитьбы без ее материнского благословления? В общем, Ядвига утвердилась в решимости отыскать и наставить беглеца на путь истины, да как это сделать, не знает. Вопит, что тетушка должна ей помочь образумить парня. Сергей со своей стороны тщательно скрывает, где он находится, трезвым голосом твердит о том, что все в порядке, что он здоров и счастлив, пусть мама не волнуется.
  Каким, однако, смельчаком оказался, кто бы мог подумать! Я почувствовала по тону Ниночки, что она почти на пределе и выносить причитания почтенной Ядвиги больше не может. Со своей стороны я не могла, и не горела желанием соваться в этот улей, поэтому приехать не обещала, так как Ядвигу переношу еще хуже, чем тетушка. Все же они кузины, вместе росли, должен же образоваться какой-никакой иммунитет.
  В конце телефонного разговора я посоветовала поскорее спровадить старуху в Петербург, но легче сказать, чем сделать...
  Мои парни, позавтракав, чмокнули меня в щечку и отбыли по своим студенческим делам. Я осталась одна в окружении безмолвной стаи собак, которые встречным потоком просочились в приоткрытую дверь из сада в дом. Запахло мокрой шерстью, стало хорошо и спокойно. Я велела всем спать и не мешать мне кайфовать над чашечкой кофе.
  Собаки с готовностью выполнили приказ, и вскоре раздалось дружное сопение. Что ни говори, это большое счастье, что лабрадоры, большие любители поесть и поспать! Есть возможность немного передохнуть от их активности и бесконечных проделок.
  Посетив ближайшие магазины и заполнив холодильник до отказа, я решила использовать свободное время для большой прогулки вместе с собаками. Ведь беготни в пределах участка совсем недостаточно, моим питомцам нужны новые впечатления. В результате, взяв на поводки Роберту и молоденькую собачку Грусю (большее количество собак на прогулке мне не осилить), мы отправились гулять по нашей деревне. Роберту я совершенно спокойно могла спустить с поводка, она сновала туда-сюда, не отдаляясь на слишком большое расстояние и не очень интересуясь прохожими.
  Другое дело - Груся. Выход на большую прогулку для нее - эпохальное событие. Поэтому мой щенок-переросток старался вовсю. Естественно, чтобы доказать, что не зря я взяла с собой именно ее, что никто не может сравниться с ней в бдительности и быстроте реакции. И в подозрительности. А подозрительными казались все, начиная с любопытных старушек, привыкших торчать у калиток, наблюдая за прохожими. И заканчивая приезжими рабочими, заполонившими нашу деревню с начала строительного сезона. Груся особо их подозревала во всех грехах, ей казалось, что они не так идут и не туда идут, поэтому бросалась, как черт, выскочивший из табакерки, и грозно гавкала, натягивая поводок до предела. Рабочие, обычно перемещающиеся группами и боком, как крабы на мелководье, дружно переходили на другую сторону улицы и, если появлялась возможность, быстро сворачивали в переулок от греха подальше.
  Груся удовлетворенно тявкала, успокаивалась и тихо брела рядом, одновременно высматривая еще что-нибудь мало-мальски подозрительное. Я для проформы ее ругала, особенно, когда она ни с того, ни с сего бросалась на бабулек, торчащих столбами на своей законной территории по ту сторону забора. Ну не нравились ей эти застывшие фигуры, было в них что-то неправильное! Попробуйте объяснить молодой подвижной собаке, зачем вот так столбами стоять, когда можно ходить, бегать, просто двигаться в каком-либо направлении, у меня почему-то не получается. Как объяснить глупышке, что старость - не радость, и для многих очень и очень пожилых такой моцион (застыть столбиком у калитки) способен компенсировать недостаток полноценных прогулок на свежем воздухе.
  В какой-то момент всех старух, как-будто стерло ластиком, оглянулись - и нет их. Это означало только одно: пришло время показа очередного сериала, теперь божьи одуванчики появятся на посту не раньше, чем через час.
  Меня это только порадовало, надоело отворачиваться и делать вид, что ничего не слышишь, когда вслед злобно орут: "Эй, девушка, почему гуляете с собаками без намордников!"
  На такие вопли даже спокойная Роберта не способна адекватно реагировать. Услышав подобную ругань, она, обычно, останавливалась, подходила поближе и начинала тихо рычать. Я тут же спешила отозвать собак и отойти от греха подальше, так как знала, что Робби совершенно не выносит, когда ругают хозяйку.
  Логика у собаки такая: ругайте все и всех на свете, меня в том числе, если язык чешется, но только не хозяйку, это святое. Тут и схлопотать недолго! Укусить она не способна, лабрадор все-таки, а вот подойти и толкануть, как следует мордой, может вполне, чтобы ругаться было неповадно. Понятно, что старухам много не нужно, завалятся на бок, а потом будут вопить, что их убили, растерзали, закопали и сплясали на могиле.
  В общем, перед старой гвардией я пасую, поэтому не реагирую ни на какую ругань и не связываюсь. Просто молча линяю, таща на поводках разошедшихся в справедливом возмущении собак, не оборачиваясь на гневные вопли о том, что людям есть нечего, а тут собак развели...
   В идеале лучше в лесу гулять, подальше от людей: можно спокойно отпустить собак, чтобы вволю побегали. Однако в лесу другая напасть - клещи. Лет десять назад в ближайшем Подмосковье их не было. Теперь - тьма тьмущая. Думаю, это связано с тем, что до перестройки леса целенаправленно обрабатывались от клещей, а сейчас эти твари в полной безнаказанности так расплодились, что животные подвергаются нападению даже в Москве, причем, как на окраинах, так и в центре.
  Поэтому, когда мы совершаем поход на речку, я стараюсь следить, чтобы собаки не отклонялись от основной дороги, не углублялись в лес, полный клещей и других неприятностей, вплоть до встреч с лисой или лосем. Лису я видела сама, довольно страшную и облезлую, а на лося наткнулись как-то мои дети во время лыжной прогулки с приятелями.
  Дома меня встретила телефонная трель. Я схватила трубку, звонила, естественно, тетушка. У нее были две новости, и обе хорошие.
  Во-первых, Вячеслав Александрович с Валерием пообщались и остались довольны друг другом. Причем Валерий помог отцу съездить по делам в посольство, где похлопотали насчет визы для выезда за границу на конференцию. Потом на такси отправились домой, благо квартира не была опечатана, Вячеславу Александровичу там что-то понадобилось. Пока он возился в своем кабинете, Валерий немного прибрался, чтобы в вид был не такой разгромный, выкинул все портящиеся продукты из холодильника, проверил, отключены ли электроприборы. В общем, сделал все необходимое. Старик остался доволен, он просто не ожидал, какого золотого парня ему бог послал.
  Вторая новость звучала еще лучше: Ядвига собирает вещички, возвращается в Петербург. Она уверена, что Сергей там, наслаждается жизнью в обществе какой-нибудь лахудры. Этого мать допустить никак не может, поэтому срочно отбывает домой, чему Ниночка страшно рада. За те несколько дней, проведенные вместе с дорогой кузиной, бедная тетушка не знала ни минуты покоя: Ядвига способна отравить жизнь любому.
  "Бедный Сережа"! - подумали мы с ней одновременно и вздохнули.
  Я в свою очередь выразила свое полное восхищение таким удачным поворотом событий и хотела попрощаться, но, оказывается, была еще одна новость.
   Нинуша торжественно объявила мне, что Вячеслав Александрович, желая отблагодарить нас за помощь и сочувствие, купил всем нам небольшие презенты, а именно, очень нужные и необходимые в хозяйстве мобильные телефоны. Они с Валерием сегодня посетили ближайший к его институту салон связи и выбрали недорогие, но очень удобные модели с экономичным тарифом. И положили на счет каждого телефона приличную сумму. Валерий выразил согласие сегодня же привезти мой телефон к нам в деревню и проинструктировать, как им пользоваться.
  - Теперь все мы, включая Вячеслава Александровича, сможем всегда срочно связаться друг с другом, - сделала заключение тетушка.
  - В моем случае, мобильный - вещь просто необходимая: уровень телефонной связи в Подмосковье оставляет желать лучшего. Эта связь, как назло, пропадает в самый неподходящий момент, - подумала я. - На дворе двадцать первый век, но в нашей деревне иногда об этом забываешь. Куры, кролики, огороды и непролазная грязь по весне - вот привычный пейзаж за окном. Картину дополняют лихо гоняющие по улицам на предельной скорости навороченные "Джипы" новых русских и старенькие "Жигули" местных жителей.
  В общем, все здорово, теперь и я смогу приобщиться к доступным достижениям цивилизации - смогу связаться со всеми близкими при первой необходимости. От неожиданной радости я немного разволновалась, но при этом постаралась, как можно понятнее объяснить Валерию, взявшему трубку из рук тетушки Нины, как до меня добраться. Он все понял, но я заставила повторить, потому что не раз сталкивалась с тем, что внимательно слушающий меня собеседник ровно половину не воспринимает на слух, поэтому плутает по моей деревне, пока не спросит кого-нибудь из местных жителей, где здесь живут хозяева лабрадоров. Ему укажут либо мой дом, либо еще один, где разводят немецких овчарок и маламутов, но оттуда его точно пошлют по нужному адресу.
  Валерий, как я и думала, оказался толковым слушателем, все правильно понял из моих объяснений и обещал подъехать через два часа.
  Я тем временем взялась приготовить что-нибудь вкусненькое. За два часа как раз можно успеть сварганить в духовке мясо в горшочках с овощами и специями. Это блюдо всегда пользуется успехом у моих мужчин, особенно когда подается на стол с пылу, с жару.
  Достала с полки шесть горшочков, пусть будет побольше: назавтра что-нибудь останется, дети смогут быстро разогреть в микроволновке и поесть без хлопот.
  На донышки горшочков налила подсолнечное масло без запаха, щедро насыпала нашинкованный лук, затем мелко нарезанное мясо, которое посолила, поперчила и посыпала еще смесью пряностей. Сверху добавила слой мелко нарезанной морковки и болгарского перца, тоже кусочками, одного хватило на все шесть горшочков. Опять посолила, потом выложила слой картошки, нарезанной кубиками, еще чуточку посолила, полила подсолнечным маслом. Сверху посыпала свежей зеленью - петрушкой и укропом, полила майонезом, плотно закрыла крышечками и поставила в разогретую духовку. Все! Теперь через полтора часа у меня будет отличное угощение - сытное и не очень обременительное для желудка. А главное - вкусное.
  Через час из духовки потянулся аромат тушеного мяса с пряностями, собаки вернулись в дом и стали вертеться вокруг ног, намекая на то, что пора бы и закусить.
  "Ладно, покормлю вас на полчаса раньше, чтобы потом об этом не думать", - решила я и достала с полки собачьи миски. Восторгу не было предела, пришлось его немного умерить, заперев всех в разных комнатах.
  Когда у меня живут в гостях приезжие собаки, приходится кормить хвостатых хозяев и хвостатых гостей в разных комнатах, чтобы по глупости и незнанию порядка кормления приезжие собаки не спровоцировали потасовку.
  Валерий приехал как раз к сервированному столу, тут и мои студенты подтянулись. Я стала всех потчевать, при этом, как всегда, тщетно пытаясь получить какую-нибудь информацию о том, как идут дела у детей. Конкретно, меня очень волновало, как поживают зачеты с экзаменами в университете, но оставила это занятие за совершенной бесполезностью. Выражение лиц у парней были каменные, непроницаемые, нарочито серьезные, чтобы маме невозможно было ни о чем догадаться. Я плюнула про себя, решив впредь ни во что не вникать, даже если попросят...
  И переключилась на гостя. Валерий показал, как пользоваться мобильным телефоном, велел мне сделать пробный звонок тетушке.
  Сегодня, спустя шесть лет даже смешно об этом вспоминать. А тогда... Я под руководством мужчин внесла все нужные номера в память мобильника. Парни, несмотря на показное равнодушие, заинтересовались и помогли выбрать и настроить мелодию. После чего демонстративно удалились к своим компьютерам, а собаки четырьмя ковриками растянулись у моих ног, самые старшие поближе к хозяйке, Вилли на правах приезжего был оттеснен на галерку.
  Вновь появился младшенький Владимир и предложил всем вместе попить кофе. Мы с радостью согласились, Валерий открыл коробку конфет, привезенную в подарок, я достала сливки, и мы уселись смаковать кофе, только что смолотый и сваренный в кофеварке, привезенной мужем Ванечкой давненько из Бразилии. Тогда у нас таких кофеварок не было в продаже. А это с тех пор служит очень даже исправно. Настроение у всех поднялось выше некуда. Я расслабилась и подумала, что в моем возрасте такое времяпровождение - в компании близких людей, в окружении чудесных собак и с чашкой ароматного кофе - неплохо соответствует представлению о полном счастье.
  Но счастье, как ему и полагается, оказалось слишком быстротечно. Раздался бесцеремонный стук в дверь, и тут же на кухне нарисовалась наша новая соседка из огромного кирпичного особняка на углу - колоритная молодая цыганка Света, мать вполне взрослых троих детей.
  Я чуть не задохнулась от табачного шлейфа, тянущегося за цыганкой, бросившей сигарету на пороге. В руках у этой довольно симпатичной мне женщины с выразительными глазами была охапка каких-то ярких тканей.
  - Я слышала, дорогая, что ты машинку имеешь, - проговорила она тягучим голосом, уставившись на меня. Я загипнотизировано кивнула: "Если речь идет о швейной машинке, то да". При этом попыталась сообразить, что меня ожидает, но все оказалось более-менее просто.
  - Я, дорогая, слыхала, наверное, через два дня дочь замуж выдаю, а портниха моя заболела. Нужно две юбки прострочить на машинке, ты не беспокойся, я все наметала как нужно, да ты лучше прострочи, сделай, как следует, а то мало ли что... И еще одну юбку, сделай заодно, эта уже не новая, поэтому не срочно. Просто укоротишь немного, а то слишком метет по полу.
  Я на некоторое время потеряла дар речи, потом спохватилась и выразила полное восхищение и одобрение таким замечательным событием, то есть предстоящей свадьбой двух пятнадцатилетних подростков. Взяла в руки тяжеленную охапку: "Это что, здесь три юбки всего? Мне кажется, по весу, конечно, здесь на добрый десяток платьев!"
  - Э, дорогая, - протянула Света, - ты совсем не понимаешь в цыганской одежде, да тебе и не надо... Вот смотри: это одна юбка, а к ней еще фартук, он спереди надевается. То - для меня. И вот это в цветочек - для моей крестной! Вот юбка, вот фартук, что непонятного?"
  Я взвесила на руке эту юбку, представляющую собой несколько килограмм дорогого тяжелого трикотажа с люриксом и задумалась: "Как же это можно носить. Прямо средневековые доспехи! Да тут на один комплект метров шесть пошло".
  - Хорошо, Света, - кротко ответила я, не желая долго препираться при посторонних. - Когда тебе нужно прострочить?
  - Да сейчас и сделай, я пока посижу, подожду...
  - Не надо ждать, - испугалась я, - дело-то не быстрое, мне еще машинку настраивать нужно. Да и такой трикотаж - вещь очень капризная, здесь специальное оборудование нужно! Так что просто не знаю, сколько провожусь.... Давай сделаем так: я, как управлюсь, так тебе позвоню. Думаю, завтра утром готово будет. Ты не жди сейчас, иди, я попробую все сделать за сегодняшний день.
  Цыганка, как и все ее сородичи не отличалась большим терпением, ей все подавай сразу и непременно лучшего качества, но сообразила, что сегодня лучше не спорить. Под недоуменным взглядом моего гостя (сын Володя сразу исчез, чтобы не дышать табачным перегаром, провонявшим кухню, Тимофей "слинял" еще раньше) гордо кивнула и направилась к двери, а я раскрыла пошире окна и двери, чтобы быстрее выветрился запах дешевых сигарет. Ну что за манера курить всякую дрянь? Поняла бы, если бы у людей денег не было на хорошие. После этого неудивительно, что в тридцать лет у цыган все зубы вставные, не рот, а золотой прииск.
  - А что делать! - ответила я на недоуменный взгляд Валерия, не проронившего ни слова. - Легче согласиться и потратить какое-то время на помощь ближнему, чем объяснять, почему это невозможно. Тем более что с этим вполне цивилизованным семейством я поддерживаю хорошие отношения, эти цыгане оседлые, приехали недавно из Прибалтики, стараются со всеми дружить.
  - Алина, вам не кажется, что эта гипнотизерша просто вьет из вас веревки. Вы согласились помочь, и теперь вынуждены весь вечер возиться с ее тряпками, вместо того, чтобы заниматься своими делами или просто отдыхать!
  - Ну что вы, это же свадьба, такое не часто случается, нужно помочь, слыхали, портниха заболела. Да и я не хочу, чтобы у Светы испортилось настроение в такой день. Они же к свадьбе готовятся с самого рождения ребенка. Она, наверное, уже несколько ночей не спит, готовится. Раз я обещала, то обязательно помогу. Тем более, мне совсем не в тягость, к тому ж самой интересно, как устроена настоящая цыганская одежда.
  Вовка, появившийся на кухне, хмыкнул, но от комментариев воздержался. Пригласил Валерия посмотреть, как работает его, то есть написанная им самим, новая компьютерная программа. Похоже, что он хочет показать графическое отображение эволюции траекторий нескольких материальных тел в собственном гравитационном поле. Графические картинки меняли вид в зависимости от числа этих идеализированных тел, их начальных координат и их начальных скоростей. Эту программу я уже видела, поэтому не проявила желания вновь наслаждаться красивыми картинками. Зато Валерий, как свежий человек в нашем доме, тут же попался в цепкие лапы моего вундеркинда, который стал вдохновенно объяснять все тонкости. Что-что, а популярно объяснять он умеет с детства. Сейчас, наверное, очередную модернизацию этой программы отладил и демонстрирует восхищенной аудитории...
  Я тоже на новенького воспринимала все это с удовольствием, но потом как-то попривыкла, да и мозги у меня к вечеру не так, чтобы блестяще работают, а тут соображать нужно...
  Нет, уж лучше за машинкой сидеть и тупо строчить цыганские юбки, хоть голова свободна, можно немного отдохнуть от мыслительного процесса. Или бетон мешать, или огород вскапывать, только не попадаться к Вовке на зубок.
  К моему удивлению, Валерию все очень понравилось, и, судя по оживленным голосам, сыну повезло - попался достойный собеседник.
  Я потопала в свою комнату, выудила швейную машинку и стала ее налаживать, пробуя на отдельном кусочке ткани, какая получится строчка. Помучалась я еще довольно долго, но результат получился приличный. Теперь цыганке и ее подруге, на которых я потратила уйму времени, не стыдно будет показаться на свадьбе в обновках. Я посмотрела на часы, было уже довольно поздно, а Валерий с Вовкой все сидели у компьютера, что-то обсуждали. Пришлось предложить Валерию переночевать у нас, тем более в общей комнате, где стоит один из компьютеров, мы иногда принимаем припозднившихся гостей: там есть подходящий диванчик, а на полке можно взять чистые постельные принадлежности.
  - Мам, ты иди спать, мы сами справимся, все будет нормально. Мы еще не все посмотрели - радостно проговорил Вовка, не желающий отпускать человека, по достоинству оценившего его компьютерное творчество.
  Я уверила Валерия, что все нормально, пусть не стесняется, места всем хватит, и побрела в свою комнату спать, предвкушая, что завтра Вилли опять примется за свои штучки с ранней побудкой. Собаки немного поразмышляли и двинулись за мной дружной гурьбой все, кроме Вилли, он решил ночевать в комнате с Валерием. Видимо, скучает по хозяину, тянется к мужчинам, предатель.
  Я кое-как убрала машинку на место, вспомнила, что посуда осталась грязная в раковине, но сил никаких на дополнительные подвиги не осталось, и я сразу заснула. Что ни говори, спать в нашем доме - одно удовольствие. Воздух что ли в деревне какой-то особенный, не пойму. Только все говорят, что сон у нас волшебный.
  Но не у Вилли. Ровно в семь утра раздалось его бодрое гавканье. Я натянула подушку на голову, собаки посмотрели на меня и тоже решили еще поспать. Гавканье прекратилось, и через час, когда мы вышли на кухню, передо мной предстал сервированный стол. А Вилли и Валерий, веселые и умытые ждали нас к завтраку.
  - Алина, я встал и погулял с собакой, чтобы вы могли еще поспать. Он такой умница и красавец, как бы мне хотелось такую собаку завести, но как-нибудь потом непременно...
  Так вот, - продолжал молодой человек, - мы погуляли, сделали небольшую пробежку по деревне, вернулись и приготовили завтрак: вскипятили чай и пожарили яичницу. Милости прошу к столу.
  Вилли восседал рядом и, казалось, важничает и радуется, что все так удачно складывается.
  - Валерий, вы ценный кадр, как это вас еще никто не прибрал к рукам! Просто удивляюсь, с такими способностями и на свободе, то есть холостой.
  - Сам не знаю, все время на работе пропадаю, не до личной жизни. А как мама умерла, забочусь о сестре, она студентка, только недавно школу кончила. Столько ей внимания нужно, да еще здоровье у девочки не очень крепкое... Знаете, я в Москве, наверное, впервые за пять лет в театр выбрался, и то друзья заставили, говорят, в Большом театре грех не побывать.
  - Ну и как?
  - Стыдно сказать, заснул, хотя музыка волшебная, декорации, танцуют замечательно. А меня так развезло в духоте, билеты-то на галерку достались. Ну, я и проспал почти все представление. Зато теперь могу хвастаться, что побывал в Большом. Да еще на Красной площади, в Третьяковке и в Пушкинском музее.
  - Мне еще стыднее, но я там тоже лет десять не была, только, когда дети были маленькими, водили их с мужем по достопримечательностям Москвы. А теперь не до этого, парни только и делают, что сидят у компьютеров, да в университет мотаются при крайней необходимости...
  Тем временем собаки, получившие свою часть корма и быстренько все схрумкавшие, были отправлены на улицу проветриться и размяться. Дети тоже подтянулись к столу, и все мы мирно принялись завтракать.
  Валерий не переставал восхищаться моими лабрадорами, при этом отмечая, что все же самые умные собаки - дворянской породы.
  - Вы знаете, на Байконуре, когда собаки осваивали космос, еще до запусков кораблей с людьми, в полет отбирались лишь дворняги. Считалось, что они и выносливее, и умнее. В космосе побывало почти тридцать хвостатых, не все благополучно вернулись на землю, но большинство запусков были вполне удачными.
  - Я знаю только Белку и Стрелку.
  - Еще много собак летало, кое-кто по два раза. Известен случай, когда перед вторым запуском один из "космонавтов" махнул хвостом и удрал в степь. Как не пытались его приманить, ничего не получалось. Что делать? Пуск корабля с двумя собаками назначен на завтра, а "второго пилота" след простыл. На свой страх и риск подманили одну из дворняг, обитавших около столовой. Взяли не глядя, какая под руку попалась, критерий один - вес не более пяти, максимум семи килограммов. О вынужденной замене знали несколько человек, один из которых - руководитель полетов. Главному, то есть, Королеву Сергею Павловичу, ничего не сказали, боялись высочайшего гнева: ведь перед полетом собаки отбирались по многим качествам и должны были проходить длительный курс тренировок. Очевидно, был риск опростоволоситься.
  В итоге все обошлось отлично, но после приземления Сергей Павлович лично подошел посмотреть на собак. А поскольку он, по своей дотошности, знал всех подопечных в лицо, точнее, морду, то удивлению его не было предела.
  "Это кто?" - спросил главный конструктор. Ему сказали, что это - ЗИБ, то есть Заместитель Исчезнувшего Бобика.
  Победителей не судят, и собака ЗИБ благополучно дожила свой век на даче у одного из конструкторов. А хитрый беглец, несостоявшийся космонавт, вернулся сам, как только понял, что опасность полета в космос миновала.
  - Конечно, лабрадоры такой изощренной дворняжьей хитростью, не обладают, заявила я, - а им и не нужно, им и без этого хорошо и комфортно. У лабрадоров есть куча более важных и неоспоримых достоинств.
  Все сидящие за столом со мной согласились.
  
  Глава 12
  
  Ранний звонок телефона прервал нашу приятную беседу, и неприятно меня удивил, поскольку полученная информация была из разряда неприятностей, свалившихся неожиданно на мою голову.
  Ниночка взволнованным голосом сообщила, что ей только что звонил Чернов. Сообщение старого друга профессора Тихомирова заключалось в следующем: он обнаружил, что Вячеслава Александровича нет дома, когда поднялся к нему в комнату сегодня утром, чтобы пригласить к завтраку. Сначала Алексей Гаврилович подумал, что профессор в саду, но и там, и в других местах в доме и во дворе не смог его обнаружить. Прислуга и охранники ничего не видели и не знают. Насторожило то, что вместе с профессором пропали его документы. Еще удивительнее то, что остальные вещи, одежда, рукописи остались на месте. В общем, констатировала моя тетушка, все в шоке и не знают, что предпринять. У Чернова создалось впечатление, что профессор, захватив с собой деньги и паспорт, скрылся в неизвестном направлении, не оставив даже записки, что на него, известного педанта, совсем не похоже.
  - Ты представляешь, Алиночка, - продолжала Нинуша, - как я разволновалась! Прямо не знала, что и сказать... Ужас какой-то. Что там могло случиться? Вот сюрприз Слава нам подкинул... В общем, я сказала Чернову все, как есть: Вячеслав Александрович ко мне не приезжал и не звонил, а если он чего учудил, так я к этому касательства не имею. Меня выслушали, но, кажется, не поверили ни одному слову. Как тебе это нравится? И кто будет отвечать, если со стариком что-нибудь случится?
  - Нинуша, тут рядом со мной Валерий, - мне удалось остановить поток слов. - Он вчера ко мне приехал вечером, привез мобильник в подарок от Вячеслава Александровича, да так и застрял у нас: до утра с ребятами провозился у компьютеров. Сейчас я передам ему трубку, возможно, он что-то знает...
  Но, к сожалению, Валерий тоже ничего не знал, поэтому, как и все мы, очень расстроился. Рассказал, что вчера вечером, после того, как они с отцом переделали кучу дел, Вячеслав Александрович сел в такси и поехал на дачу.
  Валерий немного подумал и повторил: "Старик был в отличном настроении: мы с ним провернули уйму важных для него дел. Вряд ли вчера он планировал переезд с дачи, ничего такого не было и в мыслях!"
  Мы смотрели друг на друга, пытаясь сообразить, что делать дальше. И что вообще можно предпринять в такой ситуации...
  Ниночка по телефону продолжала делиться информацией. Оказалось, что Раечка, помощница по хозяйству, работающая у Черновых, видела, как вечером профессор приехал один. На какой машине приехал, она не поняла, но не с Черновым. Ей показалось странным, что профессор кушать отказался, однако промолчала, предположив, что пожилой человек устал и плохо себя чувствует. Тихомиров попросил прислугу его не беспокоить, поднялся наверх и, видимо, лег.
  Сам Чернов в тот вечер приехал поздно: был на чьем-то юбилее, и тоже сразу прошел к себе. А с утра обнаружили, что Вячеслава Александровича и след простыл. И самое удивительное, что никто ничего не видел и не слышал...
  - Что делать, Нинуша, - спросила я, покосившись на Валерия. Вид у него был очень озабоченный, какой-то взъерошенный, мне показалось, что он порывается что-то сказать, но не решается.
  - Лина, - снова заговорила тетушка, - я вообще не понимаю, что происходит. Сама посуди, в конце концов, Вячеслав Александрович мог позвонить кому-нибудь из нас. У тебя есть мобильный телефон, номер ему известен, у него тоже, свой я пока Валерию отдала, ему сейчас нужнее. В общем, Слава с легкостью мог бы с нами связаться, знает ведь, что мы будем переживать...
  - Нинуша, - я попыталась снять напряжение, - ты не забывай, что он очень и очень пожилой человек, к тому же со сложным характером. Не верится, чтобы с ним что-нибудь случилось серьезное. Ему, вероятно, что-то не понравилось, вот он и взбрыкнул. Ушел, не попрощавшись. А позвонить не может по какой-то весомой причине. Или вернее, не звонит, потому что на данный момент еще не определился с дальнейшими своими действиями, да и не считает нужным нас беспокоить. Ты же знаешь ученых, это очень специфическая публика... Все в своих мыслях. Думают только о себе, переживания окружающих вызывают у них легкое недоумение. Как? О чем это вы? Разве это важно? Да по сравнению с эволюцией взрывающейся Вселенной, мельчайшими, но думающими частицами которой мы являемся, - это такая ерунда, о которой просто смешно беспокоиться...
  На самом деле я просто старалась своей болтовней тянуть время, чтобы тетушка успокоилась. Потому как чувствовала, что при своей пунктуальности и ответственному отношению ко всему происходящему, Тихомиров не должен ничего такого делать, повинуясь внезапным импульсам и просто капризам...
  - Алиночка, мне все это ужасно не нравится. И Чернов с его чертовой дачей тоже.
  - А что ты Алексею Гавриловичу сказала?
  - Да ничего. Что я могла сказать? Просто ответила, что ничего не знаю, и он отключился, по-видимому, стал звонить по всем знакомым, куда Слава мог податься. Ну и в институт тоже, надеется, что упрямый старик по какой-то причине с утра, не попрощавшись, отправился на работу. Там же, в их деревне, можно, наверное, поймать попутку до Москвы или сесть на маршрутку до ближайшей станции метро?
  - Можно, и с легкостью, особенно утром. Мне не понятно одно: почему он ушел тайком? Хоть бы записку оставил...
  - Мне, Линочка, это тоже непонятно. Поэтому я и не стала с Черновым долго разговаривать, пообещала лишь обзвонить, кого можно, тебя, в частности. Пообещала тут же дать ему знать обо всем, что разузнаю.
  - Ты рассказала Алексею Гавриловичу, где был Тихомиров вчера весь день, про Валерия, про поездку в посольство.
  - Нет, ничего не стала говорить. Уверена, если Вячеслав Александрович не рассказал другу обо всем сам, то это не мое дело.
  - И не рассказывай. Мы не знаем, такой ли уж это настоящий друг... Да и вообще, что мы о Чернове знаем? То, что работают старики вместе в институте, что живет один, что в московской квартире ремонт, что все лето будет на даче у сына. Кстати, Нинуша, не помню, говорила ли я тебе, но Чернов очень волнуется о дальнейшей судьбе Вячеслава Александровича, а еще больше о его квартире. Буквально любой разговор сводит к этой теме. Просил меня поговорить с профессором, чтобы тот обдумал варианты, которые Алексей Гаврилович ему предлагает. Я обещала поговорить. Тогда мне это показалось естественным: старый друг хочет помочь в решении возникших проблем.
  - А теперь?
  - В свете последних событий все это мне начинает казаться не таким уж невинным...
  Валерий слушал весь наш разговор, так как я сразу перевела телефон в режим громкой связи. В принципе, в таком режиме тетушка могла также слышать все, о чем мы с ним переговаривались. Но молодой человек молчал, похоже, было, что он никак не может переварить новость. Тем более что это нарушало все его дальнейшие планы.
  - Нинуша, а что, если мы с Валерой съездим на дачу и попробуем сами на месте разобраться. Так сказать, по горячим следам. Может быть, Чернов что-нибудь не договаривает. Может быть, записку какую-нибудь найдем или еще чего, сама не знаю... Как думаешь, нужно нам ехать и разбираться на месте?
  - Алина, а что Валерий? Поедет он? Я не хочу тебя одну отпускать, мало ли что...
  - Да, Нина Ивановна, конечно, поеду, - ответил молодой человек. - И не уеду из Москвы, пока отец не найдется. Не беспокойтесь, пожалуйста. Если хотите, я один могу съездить...
  - Не думаю, что так лучше: Чернов про вас слыхом не слыхал. Кто вы, что вы, как будете с ним объясняться... Вряд ли сейчас на это есть время. Не знает он вас, а с Алиночкой все же знаком, и это даже к лучшему, женщине легче что-нибудь разузнать. Вы мужчины, часто нас недооцениваете, в смысле аналитических способностей женского ума, ну и, конечно, интуиции, потому что меньше нашего умеете себя контролировать. Я думаю, Лина должна, по возможности максимально воспользоваться своим обаянием и вытянуть из этой дачи и ее обитателей побольше информации. А я, как Эркюль Пуаро, не выходя из дома, попытаюсь ее, эту информацию, проанализировать и, возможно, сообразить, где Вячеслав Александрович и что с ним.
  Если там какие-то вещи происходят вокруг злополучной квартиры, - продолжила тетушка, постепенно успокаиваясь, - или наследства, или не знаю чего, может быть, научных открытий, пусть Чернов остается в неведении о том, что у Тихомирова есть сын, не его это дело.
  - Нинуша, - перебила я, - так мы сейчас соберемся и поедем, а если что позвоним, теперь-то мы при телефонах. Да, Чернова не предупреждай насчет нашего приезда. Если мы хотим что-то разведать, лучше нагрянуть без предупреждения.
  - А я и не думаю с ним разговаривать, просто не буду отвечать на его звонки и все. Чтобы он, хитрец, из меня ничего лишнего не вытянул, не дай бог. Как-то у меня вдруг вся симпатия к нему пропала, хотя мы с ним ни разу не виделись, и голос у него по телефону очень приятный.
  - Ладно, мы будем собираться. Жди звонка. Через пару минут мы выходим.
  Я заставила собак вернуться домой, проверила, где дети, оказалось, они под шумок уже давно убежали в университет. Ну что ж. Это к лучшему. Значит, в доме за старших остаются мои лабрадоры...
  Как назло, пришлось в спешном порядке созваниваться с цыганкой Светой, чтобы передать ей готовую работу: эти дурацкие юбки бесконечной ширины, из-за которых я провозилась полночи и толком не выспалась. Света тут же явилась пред наши очи и приготовилась к долгому разговору за жизнь, пересыпаемому благодарностями и пожеланиями здоровья мне и моим деткам, но я сказала, что очень тороплюсь. Цыганка обиделась, однако, считая себя хорошо воспитанной особой, виду не подала, еще раз поблагодарила и гордо удалилась.
  Валерий топтался у порога, не осмеливаясь меня поторопить, но было видно, что он волнуется и ему не терпится в путь.
  Внезапно меня осенило: "Валерий, я знаю, как нам быстрее добраться. Вы машину водите? "
  Оказалось, что водит давно, и даже права у него с собой. Удобно, однако, что мужчины, как водится, все документы таскают с собой во внутреннем кармане пиджака, на всякий случай.
  Я схватила ключи от гаража и швырнула ему. Молодой человек помчался открывать ворота, а я бросилась отыскивать свои права, на ходу натягивая кроссовки.
  Когда я подбежала к гаражу, Валерий уже открыл его, и даже успел завести мотор нашего автомобиля. Сказал, что у него примерно такие же "Жигули", только наши поновее лет на пять.
  Машина, как ни странно завелась сразу, и мы, затарахтев, потихоньку поехали, благо маршрут был мне более-менее знаком: совсем недавно я тем же маршрутом добиралась до злополучной дачи Чернова-младшего на автобусе.
  Правда, для верности, я время от времени сверялась с картой местности, которую всегда стараюсь брать с собой, когда выезжаю на машине.
  Валерий терпел некоторое время, потом предложил себя в качестве водителя, на что я с облегчением дала согласие. Что говорить, крутить баранку - не женское дело. Тем более, у парня это получалось просто лихо. Он заметно прибавил скорость, видно, что ему хотелось скорее приехать на место. Я сначала заволновалась, но быстро поняла, что рядом со мной - отличный водитель. Просто не ожидала, что врачи могут так классно управлять автомобилем. Оказалось, что Валерий еще в институтские годы занимался автоспортом и даже входил в студенческую гоночную команду, правда, с тех пор прошло много времени.
  Я подумала, что водит он не в пример лучше всех, кого я знаю, видно, навык с тех давних времен остался, чего не скроешь даже от такого дилетанта, как я. Так потихоньку за разговорами, мы добрались до нужного места.
  Я предложила оставить машину, припарковав ее на площади рядом с магазином и автобусной остановкой. Как раз на этом автобусе я приезжала сюда позавчера, и, на мой взгляд, здесь ничего не изменилось, как и положено в нормальной деревне. На площади практически не было ни одного человека, только у магазинчика время от времени появлялись покупатели. Причем появлялись они на дороге, ведущей по направлению от старой деревни, а не со стороны элитного поселка. Видимо, обитатели коттеджей в такие деревенские магазинчики не заглядывают, а загружают багажники своих джипов в московских супермаркетах.
  Я заявила, что пойду одна, Валерий пусть останется у машины. Молодой человек, подумав немного, согласно кивнул. Он припарковал машину в тенечке и сказал, что подождет на лавочке у магазина, а заодно послушает, о чем судачат местные жители. Нам одновременно пришло в голову: если бы в округе случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, например, нашли бы утопленника, весть мигом бы распространилась по окрестностям. Тьфу, - подумала я, - какие неприятные мысли лезут в голову. Однако, в таком случае сейчас бы здесь, на площади у магазина, было бы полно народу и царило бы оживление, а не сонное царство.
  Я направилась по дороге к коттеджам, договорившись с Валерием, что звякну ему на мобильный минут через пятнадцать, а может быть и раньше. На всякий случай я показала издалека, какой из домов принадлежит Черновым.
  Проходя мимо будки охранника, отметила, что общие ворота, огораживающий поселок, состоящий из красивых новехоньких особняков, по-видимому, всегда открыты. Сам охранник мирно дремал, положив голову на застланный газетами стол, на котором стояли грязные стаканы, электрический чайник и переносной телевизор с заляпанным экраном. Интересно, для чего он здесь сидит? Охранник называется! Ничего не видит, не слышит, ни за что не отвечает. Для "порядка" и отвода глаз, должно быть.
  Около дачи Чернова было тихо. Я притормозила, раздумывая, позвонить ли в калитку или сначала связаться с Валерием, сказать, где я нахожусь. Заходить внутрь почему-то не хотелось. Так я стояла, тянула время и озиралась по сторонам. На территории соседних коттеджей тоже никакого шевеления не наблюдалось. Видимо, те, кто ездит на работу, давно в уже Москве, а те, кто остался дома, еще в объятиях морфея. Удивительно, но собачьего лая тоже не было слышно. Не то, что в нашем поселке. Наверное, богатые не любят собак, точнее хлопот, с ними связанных. Предпочитают высокие заборы и охранные системы по периметру. Что ж, им виднее...
  Я все стояла и не решалась нажать на звонок.
  Вдруг слева от меня, в щели между двумя заборами, отгораживающими дачу Чернова от соседней, еще недостроенной, показалась чья-то фигура. Она тихо позвала меня, я удивилась и подошла поближе. Это оказалась Катя, которая тщетно пыталась протиснуться на улицу.
  - Помогите, пожалуйста, мне выбраться отсюда.
  Я стала тянуть ее, ничего не получалось, тогда мы дружно надавили на одну из досок забора, и она поддалась. Я аккуратно отогнула эту доску, стараясь не уколоться о здоровенные гвозди, торчащие из нее. Гвозди эти, видно, прибиты были как зря, поэтому доска и держалась на честном слове. Только вид был, что этот забор - крепкий. Гастарбайтеры, чьими усилиями возводятся все дачные поселки, не переработают, это уж точно. Сделал дело, и отбыл восвояси, а что там через год развалиться, им дела нет. Многие хозяева - наниматели дешевой рабочей силы это знают и буквально днюют и ночуют на стройке, проверяя каждый шаг горе-строителей. Проверке должно подлежать все, начиная от количества цемента в бетоне (сэкономят строители - замесят один песок с водой), кончая последней прибитой доской.
  Катя, не обращающая внимания на гвозди, вся расцарапанная и взъерошенная, но при этом, как всегда, очень хорошенькая, испуганно прошептала: "Что стоишь? Бежим отсюда!"
  Я подчинилась без всяких вопросов, чтобы не привлекать внимания окружающих, каковых на улице в этот час, кстати, и не было. Но чтобы по возможности сохранить лицо, строгим голосом велела ей успокоиться, затем подхватила девушку под руку, и мы направились назад, в ту сторону, откуда я недавно появилась. Я решила вернуться к Валерию, ожидающему новостей на площади перед магазинчиком.
  Катя все время порывалась бежать, а я придерживала ее, вынужденная при этом ускорять шаги под ее напором, в результате чего манера нашего передвижения стала походить на спортивную ходьбу. А мы сами - на двух перепуганных зайчих, бодро перебирающих ногами.
  - Что случилось, Катюша, почему вы в таком виде?
  - Лина, бога ради, быстрее, они могут меня хватиться, и тогда нам не поздоровиться.
  - Кто вас так напугал? Чернов? Старый? Молодой? Его охранники?
  - Потом все объясню. Нам нужно быстрее отсюда убираться. И чтобы никто не видел, а то они мигом догонят, этого допустить нельзя...
  - Потом, так потом. Но лучше бы мне все знать, а то я как-то не ориентируюсь в ситуации...
  - Тише, Алина, охранника не разбудите, - просипела Катя мне на ухо, - и мы на цыпочках пробежали мимо распахнутых ворот и мирно спящего в будке дедули.
  - Катюша, куда вы меня тянете?
  - Нужно спешить, может быть, автобус как раз подойдет или маршрутка, не пешком же через лес пилить.
  - Катюша, смотрите туда, - я показала в сторону моих Жигулей, возле которых маялся Валерий.
  - Что это? Это ваша машина? Вы на ней приехали? А этот парень, кто он? Кажется, я его где-то видела. Да, конечно, вчера с Вячеславом Александровичем: я столкнулась с ними днем на проходной, они вместе выходили из института.
  - Алина, - проговорила Катя, не переставая оглядываться назад, - я не спросила, почему вы здесь и не знаете ли, где Вячеслав Александрович? У Черновых все в жутком переполохе... В общем, в данный момент на даче его нет, это точно... Где он, не известно... Все просто на стенку лезут!
  - Мы с Валерием как раз и хотим это узнать, за тем и приехали, думали на месте что-нибудь поймем... Что происходит?
  - Знаю только, что туда нельзя. А теперь, когда Вячеслав Александрович исчез, понятно, что там ой как все непросто.
  - Вот мы и пришли. Катюша, залезай в машину, сейчас ты нам все спокойненько расскажешь. Валеру не бойся, он свой. Не удивляйся, но это - новоявленный тихомировский сын, не обижайся только, - повернулась я к парню.
  - Не может быть, - Катя округлила глаза.
  - Поверь, это так. Подробности позже. Извините, но когда я хочу все объяснить кратко, то бишь одной фразой, получается не очень понятно. Но ты не сомневайся, это точно сын Вячеслава Александровича. Мы тебе потом все расскажем. Лучше сначала послушаем тебя. В чем дело? Кого ты так напугалась?
  - Ой, я боюсь, что они вот-вот обнаружат, мое исчезновение. А мне лучше к ним возвращаться. Там все просто озверели, - прошептала Катя. - Если сможете, отвезите в Москву, у знакомых перекантуюсь, пока Тихомиров не найдется.
  - Кого ты боишься все-таки, можно поконкретнее?
  - Да всех, кто в этом доме, и Чернова, и его сына, и его охранников-горилл. Понимаете, я бы в этот дом попала только потому, что дело было срочное. Короче, я вчера приехала к Вячеславу Александровичу вечером, привезла доклад. Нужно было его обсудить с шефом, может быть, и еще поработать над ним. Профессор всегда очень внимательно следит за тем, чем занимаются его подопечные. Обязательно должен посмотреть и внести коррективы, без этого доклад на конференцию не выпустит... А время поджимает. Мы с ним созвонились, что я приеду и привезу материалы. Я приехала, как только смогла, да хоть и не поздно было, мне сказали, что Тихомиров уже отдыхает. Я, конечно, расстроилась, времени на доработку доклада почти не оставалось, вот меня и Раечка, ну, домработница, и уговорила переночевать, чтобы не мотаться в Москву и обратно. Я согласилась - выбирать как-то не приходилось...
  Потом с утра поднялся шум, слышу, говорят, Тихомиров пропал. Я хотела уехать домой, а меня затолкнули в комнату и заперли. Чернов крикнул, что буду сидеть, пока профессор не найдется. Орал, что все мы против него сговорились. Я вообще ничего не поняла, но очень испугалась. Они все стали какие-то жутко злые. Просто не узнать. Совершенно другие люди, орут, физиономии перекошены... И Чернов, и его сын, и охранники, которые ничего не слышали и не знают.
  - А что за охранники. Я их давеча не видела, общалась только с прислугой, вполне милые люди.
  - Эти охранники работают на Чернова-младшего, и на глаза не лезут, я сама их только вчера впервые увидела.
  - Так что ж, получается, - спросила я, - Тихомиров жил на даче под присмотром? Зачем кому-то весь этот огород городить? Валерий, вы что-нибудь понимаете?
  Парень покачал головой, вид у него был расстроенный. Мне показалось, что он переживает за Катю, да и я не осталась равнодушной. Тем более что девушка вся тряслась, как зайчишка, за которым гнались волки.
  Я решила подвести итог и объявила, что в сложившихся обстоятельствах нам с Валерой на этой даче тоже делать нечего, а то сунешь нос, и по нему схлопочешь... Или еще что-нибудь похуже... Узнать что-либо вряд ли получится.
  Кроме того, мне пришло в голову, что я просто физически не могу, то есть не имею права ни во что ввязываться, потому как у меня дети, собаки и муж в командировке.
  - Алина, мне кажется, там что-то не так, там все врут и притворяются - твердила Катя, пытаясь меня убедить, что нужно смываться. - Видели бы вы, как все бегают, ругаются, со мной так грубо обошлись... Хорошо, что я сумела выбраться через окно. Спряталась в кустах, а потом обнаружила щель в заборе между нашим и соседским участком с недостроенным домом. Не стала дожидаться, пока обо мне вспомнят, решила уносить ноги. В заборе соседнего участка нашла щель на улицу, начала протискиваться, и вдруг увидела вас на улице перед воротами, просто не поверила своим глазам от радости.
  - Ну что, тогда будем уносить отсюда ноги? - бодро сказал Валерий, оценив наши унылые лица. - Едем в Москву, а там разберемся.
  - Боюсь, что они сразу нас догонят, у них такой мощный джип, нам от него не удрать. Вдруг они уже обнаружили, что меня нет. Господи, ну зачем я им нужна? Что я, заложница, что ли? Мне их намеки постоянные, что я должна повлиять на Вячеслава Александровича, да уговорить его подписать какие-то бумаги, уже вот где сидят. Мне это сразу не понравилось.
  - Что ж тут не понятного, меня тоже обрабатывали, чтобы я повлияла на Тихомирова. Происходит какая-то возня вокруг его квартиры. Видно, на этот лакомый кусок у Чернова-младшего заказчик имеется, вот он и пытается старика охмурить тем или иным способом. Вроде бы, гладко стелют, но как бы не было жестко спать! - высказалась я.
  Валерий молча слушал, а Катя продолжала свое:
  - Понимаете, что я почувствовала, когда меня втолкнули в комнату и заперли. Первая мысль была, что я заложница.
  - Ладно, спокойствие. Если они там все с ума посходили, то мы не должны поддаваться всеобщему безумию... Какой джип, какая погоня? Это же не боевик...
  - Вы ничего не знаете, не понимаете: это страшные люди, они такое орали, когда я в комнате сидела, по-моему, они на все способны... У них просто пунктик, чтобы уговорить Тихомирова подписать нужные им бумаги насчет квартиры. Ну да, напрямую к нему боялись подступиться, поэтому привязались ко мне. Просто ужас. Как пиявки присосались. Я и не хотела на эту дачу приезжать, да выхода не было, все этот доклад проклятый. В общем, если раньше уговаривали, то теперь перешли к угрозам, пытались шантажировать. А что я, от меня им толку никакого нет, и не будет, я с Вячеславом Александровичем просто не могу на эту тему разговаривать, ну не могу и все... Это ж мой руководитель! Я боюсь, что все это ему повредит. Ну, например, после того, как его уговорят подписать их бумаги, вдруг с ним что-нибудь "случайно" приключится, кирпич на голову упадет или приступ сердечный с летальным исходом. Кто будет разбираться, человеку-то за восемьдесят...
  Что делать, что делать, - продолжала причитать Катя. И вас нельзя в это втягивать. Сами подумайте: со мной рядом сейчас просто опасно! Сказав это, Катюша храбро сделала попытку выбраться из машины.
  - Ну, опасности - наша стихия, - подмигнул мне Валерий, захлопнул дверь с ее стороны и сел за руль.
  Но девушка продолжала твердить, как заведенная, что Тихомиров пропал не просто так. Что, может быть, злодеи с ним что-нибудь сотворили! Мы переглянулись: Катя опять вся тряслась от ужаса. Валерий не отрывал от нее глаз, и казалось, готов дать отпор десятку бандитов на джипах, только чтобы Катя не дрожала и не плакала.
  - Ой, - раздался сдавленный шепот девушки. Мы оглянулись и увидели, как к будке охранника на выезде из коттеджного поселка подруливает темная иномарка.
  - Что делать? - прошептала она.
  Валерий быстро толкнул Катю на заднее сидение, велел лечь на пол и накрыл ее пледом. Потом выхватил у меня ключи от машины, открыл багажник и стал доставать какие-то инструменты. Я схватила свой рюкзачок, выскочила из машины, и, захлопнув дверцу, крикнула: "Зайду в магазин, пока ты возишься со своей колымагой!"
  Краем глаза отметила, что Валерий затеял нешуточный показной ремонт: постелил какую-то тряпку и залез под машину. Со стороны создалось впечатление, что мужик лежит под машиной целую вечность.
  Парни тем временем, растолкав сторожа, трясли его и громко матерились, пытаясь что-нибудь узнать. Хотя и ежу было ясно, что толку от разговора не будет: дедуля глупо улыбался и кивал головой.
  Чтобы не маячить на площади и не привлекать внимания бритых придурков, я зашла в магазин, где народу почти не было. Попросила продавщицу показать мне цветастую косынку, напялила ее на голову, и стала вертеться перед зеркалом. В зеркале отразилась довольно загорелая моя обветренная от работы в саду и огороде физиономия без косметики, ну вылитая деревенская баба. Даже стало обидно, что одна косынка может так опростить, преобразить интеллигентного человека в худшую сторону.
  Я попросила продавщицу показать мне еще одну косынку и стала примерять ее так, чтобы стоя спиной к двери, видеть в зеркале все, что происходит на улице.
  Тем временем грозная иномарка неторопливо подрулила к нашим несчастным Жигулям. Два бугая вылезли из машины и стали переговариваться между собой, а потом один из них наклонился и стал заглядывать вниз, откуда торчали ноги Валерия. Через некоторое время Валерий нехотя вылез из-под машины и стал разминать якобы затекшую спину. Бугаи о чем-то спрашивали его, отчаянно жестикулируя, а Валерий только растерянно озирался и мотал головой. Даже со стороны было ясно, что мужик ничего не видел и не слышал. Так как битый час лежал под машиной и починял ее ...
  Один из детинушек направился к магазину, открыл дверь и подошел к прилавку. На меня он не обратил никакого внимания, видно, местные жители для этих людей - что-то вроде мусора под ногами, который не замечаешь.
  Парень обратился к продавщице с вопросом насчет смазливой девицы, которая с утра могла болтаться на площади, а потом сесть в автобус или какую-нибудь машину. Продавщица испуганно пыталась хоть что-нибудь вразумительное вспомнить, но ей это не удавалось. Связать нас с Валерием с какой-то девицей ей в голову не приходило, да и грозный вид молодцов, по-видимому, начисто лишил ее возможности соображать. Она сказала, что ничего такого не видела, на людей, садящихся в автобусы, просто не обращала внимания, так как не может отвлекаться от покупателей. В магазине ведь все лежит на прилавке и на полках свободно, не дай бог чего стащат, потом расплачивайся.
  Парень поморщился, видно, он и не рассчитывал на помощь продавщицы, сплюнул на пол и вышел на улицу, громко хлопнув дверью. Я перевела дух, сняла ненужную косынку и попросила приунывшую женщину взвесить мне килограмм творога, так как и продукты продавались здесь же, начиная от немытых овощей до селедки в бочке.
  Попутно сообщила немного очумелой от всего происходящего и не обращающей на меня внимания женщине, что едем с мужем в Москву, а в городе такого вкусного творога не купишь. Сказала на всякий случай, но она меня не слушала, только бормотала что-то под нос.
  Я увидела, что джип уже уехал, и вышла на улицу. Валерий открыл мне дверцу машины, я уселась на заднее сидение и попросила заехать за магазин, чтобы оттуда не было видно Катю, когда она вылезет из-под сиденья.
  Мне казалось, что теперь испуганная продавщица будет гораздо внимательнее следить за тем, что происходит на площади, чтобы в следующий раз хоть что-то сказать грозным парням, если потребуется.
  Мы снова припарковались, но так, что из магазина машину не было видно, и стали совещаться.
  Было ясно, что ехать в Москву вслед за джипом опасно, так как машин и автобусов практически нет, так что парни вполне могут быстренько проскочить вперед, затаиться в засаде и потом проверять все машины и автобусы на въезде в Москву.
  Я достала любимую карту Подмосковья, и мы с Валерием погрузились в изучение объездных путей. Такие были, и не один. Главное, что по этим дорогам не ездили ни автобусы, ни маршрутки, ни автолюбители в плохую погоду. Дороги, конечно, были просто ужасные, но по ним можно, минуя крупные магистрали и Кольцевую автодорогу, вполне быстренько добраться до моей деревни. Только придется немного вернуться назад, да постоять на железнодорожном переезде, но это не беда.
  Решили ехать в объезд. Мы с Валерием еще раз уточнили маршрут, я села рядом с водителем с картой в руках за штурмана, и мы поехали.
  Катя пыталась что-то снова объяснять, просила довезти ее до ближайшей железнодорожной станции, но мы уже не вникали в ее причитания. Валерий только повернулся, легонько похлопал ее по плечику и сказал, что все будет нормально, он обещает.
  Девушка успокоилась, притихла и перестала доставать нас своими глупыми вопросами. Наши достаточно уверенные и согласованные действия произвели должное впечатление. Попутно Валерий сообщил, что почему-то верит, что с Вячеславом Александровичем ничего не случилось и скоро он объявится, и все будет в порядке.
  Не успели мы повернуть на дорогу, ведущую в объезд, как девушка на заднем сидении опять пропищала: "Ребята, за нами машина Чернова!"
  - Что делать, Валерий, видно весь автопарк семейства поднят по тревоге, - спросила я. - А вдруг за рулем сам Чернов-старший? Он меня видел раньше, может узнать.
  - Придется спрятаться где-нибудь, пока он нас не обгонит.
  - Нет, у меня другая идея.
  С этими словами я достала из своего неизменного рюкзачка любимую кепку-жокейку, используемую при случае от дождя и солнца, напялила ее, нацепила на нос темные очки. Волосы, и так не очень длинные, скрутила и спрятала под кепкой.
  Валерий взглянул на меня и констатировал, что я теперь похожа на пацана, и узнать меня, тем более через стекло автомобиля, просто невозможно.
  Мы сосредоточились на дороге, а Чернов, который на самом деле был за рулем своей машины, шустро обогнал нас и понесся по направлению к Москве.
  Наши Жигули неторопливо свернул на разбитую объездную дорогу, объезжая ухабы и огромные лужи, не просыхающие никогда ввиду своего объема и жуткого дорожного покрытия. Повернули мы, естественно, согласуясь с довольно подробной картой у меня в руках, и окольными путями поехали к моему дому.
  
  Глава 13
  
  Наконец, после не слишком продолжительного кружения по труднопроходимым объездным дорогам мы подъехали к моему дому в деревне Вешки.
  Что мне в ней было особенно мило, так это практически полное отсутствие у нас новорусских коттеджей. Приезжих денежных мешков практически нет, все местные жители традиционно небогаты, старшие сажали огороды, дети и внуки, в основном жили и работали в Москве, но почему-то здесь сохранился дух настоящей подмосковной деревни. Конечно, у нас не Переделкино и не Жуковка, но вполне симпатичная колоритная деревня, с удобствами: водопроводом, газом и телефоном.
  На улицах кое-где сохранились высоченные сосны, из тех, что не вырубили во время войны, когда из-за проблем с дровами, в основном и погибли прекрасные сосновые рощи.
  Когда бы я не возвращалась домой, у меня повышается настроение, независимо от того, мороз или солнце на улице. В нашей деревне волшебным образом всегда чувствуешь себя хорошо. Хотя Москва уже наступает, пытается переползти за кольцевую дорогу, захватить эту землю и застроить все одинаковыми многоэтажными коробками. Но наш мэр вполне успешно сопротивляется, и мы надеемся, что все останется по-прежнему.
  Я выскочила из машины и бросилась открывать ворота. Пока Валерий загонял Жигули в гараж, мы с Катюшей направились к крыльцу. Из-за закрытых дверей раздавался многоголосый лай. Катя попятилась, но я объяснила, что, когда дверь откроется, главное быстренько отскочить в сторону, чтобы собаки на радостях не сбили с ног.
  - А они не кусаются?
  - Что ты, Катюша, это лабрадоры. Они, конечно, очень темпераментны, порой чересчур, но людей обожают, и никакого вреда не принесут.
  - Лай просто жуткий, может быть, не стоит открывать, пока я не отойду?
  - Ерунда, самое ужасное, что может случиться - это псы не совсем рассчитают свои прыжки и с разбегу столкнутся с кем-нибудь из людей и поставят синяк. Или могут толкнуть мордой или наступить на ногу когтистой лапой.
  - И что, это от радости?
  - Ага, но, когда первая радость схлынет, это вполне управляемая и "приятная во всех отношениях" стая воспитанных собак.
  Катя, похоже, мне не очень поверила, поэтому на всякий случай спряталась за мою спину, когда я открыла дверь.
  Собаки попытались все вместе выбежать на улицу, застряли в дверях, потом Вилли всех опередил, не по-джентельменски оттеснив более мелких дам, своим торсом.
  - Вилли, как тебе не стыдно! Ты же кобель, тем более в гостях, должен соблюдать субординацию. А то прешь, как танк, - проворчала я, уворачиваясь от бурных проявлений нежности огромного лабрадора, повизгивающего от переполнявших его чувств.
  Пока я отбивалась от нахального Вилли, мои девицы обнюхивали Катюшу, которая, осмелев, даже решилась погладить безобидную на вид и самую сдержанную Сонечку. Две шоколадки - мама и дочь - были заняты тем, что пытались оттолкнуть от меня, любимой хозяйки, наглеца Вилли и поставить его на место. С таким же успехом они могли попытаться успокоить разыгравшийся паровой каток.
  Мне надоело бессмысленное толкание в дверях, поэтому я применила испытанный способ и громко заорала: "Скорее в дом, пора кушать!"
  Собачья стая в полном составе мгновенно оказалась на кухне, все чинно расселись рядом с пустыми мисками, виляя хвостами и умильно заглядывая в глаза.
  Я извинилась перед Катей и подошедшим Валерием, благополучно определившим машину в гараж. Предложила им пойти помыть руки и привести себя в порядок, пока я вожусь с собаками. Катюша, жалобно глядя на меня, попросила какую-нибудь одежду, так как ее амуниция имела довольно жалкий вид. Я приволокла свою футболку и джинсы, а сама занялась собаками. Оставила на кухне Грусю и Вилли, двух старших девиц отправила в комнаты. Как только молодежь схрумкала свой корм, на что понадобилось совсем небольшое количество времени, я отправила их в сад. Соня с Робби, выбежавшие на кухню, также не медлили с едой, после чего присоединились к гуляющим.
  Чайник бодро закипел, мы с Катей, облаченной в белую футболку и укороченные, в соответствии с модой, мои джинсы, соорудили бутерброды. Я достала оставшиеся Ниночкины пирожки и разогрела их в микроволновке. Некоторое время мы все жевали, потом Катя стала делиться впечатлениями: "Знаете, под защитой таких собак я бы ничего не боялась. Для посторонних - это просто какая-то стая монстров!"
  Мы с Валерием кивнули с набитыми ртами, в это время зазвонил телефон. Ниночка сообщила, что только что у нее был с визитом Чернов, представился, попросил впустить его в дом. Все осмотрел, как будто ждал застать у Нинуши прячущегося профессора Тихомирова. Выспросил все, что считал нужным. Больше всего его интересовало, у кого из знакомых Тихомиров может быть сейчас.
  Я переключила телефон на громкую связь, чтобы остальные могли слышать наш разговор.
  Тетушка сообщила, что Чернов спрашивал и про меня. Она поклялась, что профессора в моем доме нет точно, по крайней мере, с утра не было. Кажется, он не очень поверил. Попрощался и уехал на своей машине. Тетушка почему-то подумала, что направился ко мне в деревню.
  - Ниночка, так он адреса моего не знает, и телефона тоже.
  - Для такого шустрого, как Чернов, это не проблема. Он же знает, где ты работаешь?
  - Знает, кажется...
  - Ну вот, позвонил, допустим, к тебе на работу, и все выспросил.
  - Так ему все и сказали...
  - Господи, да он придумает что-нибудь, например, что ты ему срочно нужна по научным делам, статьям, докладам на конференции, что необходима научная консультация или что-то в этом роде...
  Ты ведь в отпуске? - продолжала фантазировать тетушка. - Ну вот. Скажет твоим сослуживцам, что ему нужно до зарезу с тобой связаться. И всю информацию получит на блюдечке. Если сразу от меня к тебе поехал, а я думаю, так и есть, через полчаса доберется.
  Мы все молчали, не зная, что сказать. Совсем не хотелось с эти человеком встречаться, ведь, казалось, только что с трудом от него отделались там, на дороге...
  - Я думаю, ему с Валерием видеться не обязательно, - заявила тетушка. - Поэтому и звоню. Пусть куда-нибудь на время уйдет или спрячется...
  - У меня кроме Валерия еще Катя в гостях, - сказала я. - Аспирантка Вячеслава Александровича.
  - Да, припоминаю, профессор упоминал как-то об этой девочке. Говорил, очень способная.
  - Так вот, Катя еще меньше хочет встречаться с Черновыми, как старшим, так и младшим. Она с их дачи еле ноги унесла с нашей помощью. Ладно, Нинуша, спасибо, что позвонила. Будем думать, что делать...
  Катя с Валерием слушали очень внимательно, чувствовалось, что мы все думаем об одном и том же.
  - Да, ребята, - заявила я, - нужно вам куда-нибудь на время исчезнуть, переждать визит Чернова. А что он здесь объявится минут через двадцать, самое большее двадцать пять, как пить дать.
  Пока я говорила, Катя начала обувать свои кроссовки, готовая тут же выскочить за дверь. В руках она судорожно сжимала свой малюсенький рюкзачок, в котором, наверное, лежала дискета с текстом злополучного доклада, документы и косметичка. Больше туда вряд ли что могло поместиться. Ну, может быть, еще кошелек с деньгами.
  Валерий вопросительно посмотрел на меня и тоже потянулся к своим ботинкам.
  - Слушайте, никакой спешки. Допивайте чай, минут десять еще можно посидеть и все обсудить. Если соседка Татьяна дома, я вас к ней провожу, она давно просила меня прислать кого-нибудь починить водопроводный кран на улице. Инструменты у нее есть, вот Валерий и займется. А потом я за вами зайду, когда опасность минует.
  Во дворе раздался шум, мы вздрогнули, но сразу же облегченно вздохнули. На пороге, широко улыбаясь, стояла красавица-цыганка Света.
  - Дорогие соседи, милости прошу в гости, у нас сегодня праздник. Свадьба завтра. Выдаем дочь замуж. А сегодня нужно для всей улицы стол накрыть. Заходите, не отказывайтесь, обычай такой. Обязательно нужно, чтобы все соседи пришли, уважили.
  - Дорогая Света, мы сегодня не можем, видишь гости у меня.
  - Алина, золотой мой, твои гости - мои гости. Ведь это ненадолго, я без вас не уйду. Хочу, чтобы все наши, ромалы, видели, какие у меня соседи. Бери своих гостей, пойдем со мной!
  - Света, я не могу, сейчас ко мне еще человек приедет. Я должна его встретить.
  Через секунду мне пришла в голову хорошая идея: "А можно мои друзья с тобой пока без меня пойдут? Я же позже загляну к вам обязательно, как только освобожусь от гостя!"
  - Конечно можно. Пойдемте, золотые мои. Да какие вы красивые, молодые. Пусть все видят, как соседи меня уважают! Идемте, здесь недалеко, рядом, через два дома! А то столы накрыты, да никто не садится, ждут соседей. - Цыганка говорила нараспев, радуясь предстоящему событию.
  - Что говорить, - тянула она моих гостей к выходу, - со всей улицы одна Алина не гордится, поддерживает с нами хорошие отношения по-соседски. Остальные - просто дикие какие-то. Вот в Прибалтике, там люди другие. Все на улице плакали, когда мы оттуда уезжали.
  - Идите, идите, там хорошо, - я буквально вытолкала Катюшу и Валерия вслед за Светой. - Я сразу прибегу к вам, как только смогу.
  Они кивнули, Катюша при этом, не расставаясь со своим рюкзачком, передвинула его за спину. И правильно, а то попадется на глаза Чернову, не дай бог.
  Собаки во дворе, стоя у калитки, провожали взглядами маленькую процессию, направляющуюся к шикарному кирпичному дому, откуда раздавалась веселая музыка.
  Я крикнула своим стражам, чтобы ждали меня во дворе, а сама бросилась в дом, быстренько переоделась в рабочую одежду, в которой всегда вожусь на грядках.
  Перед тем, как выйти в сад, окинула взглядом кухню на тот случай, если Чернов зайдет в дом: не увидит ли он чего-нибудь лишнего. Все выглядело нормально. Я подхватила лотки с рассадой, которую давно пора было высаживать на грядки, и отправилась в сад.
  Чернов появился буквально минут через пятнадцать, о чем меня известил громкий собачий лай. Я же к тому времени так увлеклась посадками, что обо всем забыла.
  Его машина припарковалась на лужайке перед нашими воротами, а сам он стоял возле калитки и улыбался, но мне показалось, что при этом очень внимательно оглядывал все вокруг.
  Я подбежала к калитке, прикрикнув на собак, которые от радости бешено крутили хвостами перед новым гостем. Вежливо поздоровалась и извинилась за свой чумазый вид и грязные руки.
  - Что вы, Алина, не извиняйтесь. Вижу, вы заняты посадками.
  - Да, Алексей Гаврилович, под впечатлением вашего сада, решила немного навести марафет и на своем участке: как занялась посадками с утра, благо погода позволяет, так до сих пор никак не остановлюсь. Заходите, я сейчас вам все покажу, только собак запру в доме, чтобы они вас не измазали своими лапами.
  - Не нужно никого запирать, они же не сторожевые, не злобные, вреда не причинят. А я к вам вот по какому поводу...
  - Да, как же вы меня отыскали?
  - Это не так уж сложно умеючи. Так вот, я хотел бы немного с вами поговорить, а потом уж похвастаетесь своим садом, посмотрю на ваши достижения в ландшафтном дизайне.
  Я отогнала собак от калитки, давая возможность Чернову войти во двор. Вся стая обиженно толпилась неподалеку, но я строго-настрого запретила им приближаться во избежание неприятностей.
  - Как они вас слушаются, просто замечательные собаки. Но мне все же кажется, что четыре - это уж слишком! Да еще, как я вижу, один из них кобель. Зачем вам столько собак?
  Я снова подумала, что уж очень он глазастый, этот Чернов, но проявила воспитанность и ответила вполне вежливо: "Ну, моих-то собак всего лишь три. Кобель у нас в гостях, скоро его заберут, просто хозяин в командировке, и некому с ним гулять. Он к нам приезжает довольно часто, и ведет себя так, как будто это - его собственная загородная резиденция. Что отчасти соответствует истине. Ведь он - сын Роберты, родился у нас в доме. Какой же он был малюсенький, когда его купили и увезли!"
  Про себя же я подумала, что три собаки на таком большом участке, да, тем более что Соня уже совсем старушка, это - совсем немного.
   - Конечно, конечно, абсолютно с вами согласен. Если вас это устраивает, значит так и должно быть. Хоть десять собак держите, раз вам нравится. Лина, если можно, я хотел бы с вами поговорить. Может быть, мы пройдем в дом?
  - Да, конечно, пойдемте. Я только помою руки и переоденусь. Заодно и кофе попьем, вы не откажетесь? А то я с утра в саду вожусь, нужно передохнуть немного.
  Чернов кивнул, я не поняла, поверил ли он в мои рассказы, но вид у меня и впрямь был уже довольно чумазый, прическа растрепанная, нос облуплен. Все, казалось, служило подтверждением моим словам.
  Мы отправились в дом, а собаки остались на улице, да и что оставалось делать бедным попрошайкам - дверь просто захлопнули перед их носами, путь на кухню был отрезан.
  Я пошла переодеваться и приводить себя в порядок, ворча под нос, что это уже начинает походить на концертный номер с переодеваниями. В течение какого-то времени Чернов был предоставлен сам себе, чем наверняка воспользовался, осмотрев весь дом. Ну и флаг ему в руки, пусть смотрит!
  Через пять минут я выпорхнула из ванной, успев наложить на лицо немного макияжа, чтобы отвлечь человека от его дурацких мыслей и подозрений и немного привлечь к созерцанию моего лица.
  Пока в кофеварке булькал и заваривался кофе, Чернов излагал мне свою версию происходящего. В общем, мне было доложено, что Тихомиров с утра исчез, а может быть и с ночи. Куда и почему - непонятно. В связи с этим Чернову хотелось бы выслушать мои соображения.
  Я заверила пожилого профессора, что, конечно, знаю об этом происшествии от Ниночки, которая с утра по его поручению всех обзвонила. При этом я высказала свое мнение, что ничего с Вячеславом Александровичем не случилось, вероятно, просто очередной каприз. Что в скором времени он объявится, и мы все будем смеяться над нашими теперешними переживаниями.
  Чернов, однако, выглядел встревоженным и не хотел соглашаться с тем, что это всего лишь невинная шутка престарелого профессора.
  - Кстати, вот пару дней назад один наш родственник тоже исчез из дому, никого не предупредив, - припомнила я. - А потом позвонил и сказал, что все отлично, он отдыхает с девушкой на курорте. Представляете, мы так переживали, просто извелись, а он, видите ли, не изволил сообразить, что родственники во главе с беспокойной мамашей могут за него волноваться. Ему, видите ли, было так хорошо, что он обо всем забыл!
  - Да, слышал я эту историю от вашей тетушки, - недовольно проворчал Чернов. - Но сомневаюсь, что Вячеслав Александрович сбежал с моей дачи с какой-нибудь дамой, забыв меня предупредить. Просто это не его стиль, да и возраст уже не тот, чтобы позволять себе подобные безумства.
  - Я понимаю, - кивнула я, - вам виднее, вы же с ним дружите двадцать лет, а я его знаю всего ничего. Познакомилась лишь несколько дней назад, а до этого только слышала о нем, точнее о его покойной жене от тетушки Нины.
  - Я, Лина, все думаю о том, что могло послужить причиной такого поступка? Не могло же просто так помутнение рассудка случиться. Мы бы заметили... И прислуга говорит, что все было в тот вчерашний вечер, как обычно, только от ужина профессор отказался, хотя всегда ужинает с удовольствием. У меня замечательная повариха, и Тихомиров не упускает случая продегустировать ее изыски. Сама Раечка старается вовсю, когда есть такой ценитель ее таланта...
  - Я право не знаю, чем могу вам помочь. Разве только позвонить вам, если мне что-либо станет известно. А все-таки вы точно уверены, что тут не замешана женщина? Вдруг его охмурила какая-нибудь охотница за наследством? Таких случаев сколько угодно.
  - По крайней мере, я такой женщины не знаю. К Алевтине, которая, как всем известно, к Тихомирову неровно дышит еще с незапамятных времен, я сегодня заезжал, как и к вашей тетушке Нине. Она просто в шоке и говорит, что ничего не знает... Все это более чем удивительно. У меня просто в голове не укладывается.
  - Да, такое поведение совсем не в духе Тихомирова. - Я подала подходящую реплику и не стала продолжать, боясь брякнуть лишнее про конференцию и его доклад с Катей, не хотелось выглядеть осведомленной и заинтересованной. Нужно, напомнила я себе, казаться не заинтересованной и постараться не внушать подозрений.
  Вообще, разговор шел не совсем так, как мне хотелось. Я думала, что с легкостью выведаю какие-нибудь подробности о том, как протекает жизнь на даче Чернова. Однако практически я, как отличница старалась отвечать на все вопросы. Так получалось само собой. Мои же вопросы игнорировались полностью. Чернов обладал даром политика на сцене: умеючи уходил от любого вопроса и никакой информации мне не сообщил при видимости диалога. Поэтому я прекратила ненужные попытки что-либо выведать и сосредоточилась на том, чтобы самой не сболтнуть лишнего.
  Тут послышались шаги, и на кухне появился младший сынуля.
  - Мам, чего там собаки томятся на улице. Может быть, их в дом пустить, а то они такие грустные.
  - Володь, поздоровайся, у нас гость, профессор Чернов. А это - мой младший сын, студент-физик. Расскажи-ка нам, отрок, как идет процесс обучения, что получил за экзамен? - перешла я в нападение, чтобы предвосхитить нежелательные в присутствии Чернова вопросы, которые мог задать Володя про Валерия и про то, где я была весь день...
  Сын тут же исчез в своей комнате, буркнув что-то себе под нос. Очень уж он не любит вопросы о своей учебе в университете, хотя учится прилично. Меня бесит, что оба моих ребенка совершенно не терпят никакого контроля над своими успехами, как в учебе, так и на личном фронте. И все это - мой муж Ванечка, внушавший им мысль о том, что нельзя быть маменькиными сынками, нужна самостоятельность. В итоге, я регулярно оказываюсь в полном неведении о том, что происходит. Папаша отпрысков - тоже. Не знаю, как у других, но пока сыновья живут со мной, я считаю, что имею право быть в курсе событий.
  Чернов еще что-то спрашивал меня о том, говорила ли я с Тихомировым насчет квартиры по его просьбе. Я машинально отвечала, что не имела такой возможности, потому что с тех пор с профессором не виделась.
  Теперь все мои мысли были заняты тем, что ребенок голодный, его надо покормить, приласкать. Я подумала и высказала все это вслух. Чернов намек понял, еще что-то продолжал зудеть насчет Тихомирова, да как все ему желают добра, да что это не ценится...
  Я отключилась, то есть сделала вид, что говорить больше не о чем, и Чернов стал прощаться.
  Проводив профессора до ворот и пообещав звонить, если что станет известно, я вернулась домой, окруженная собаками. Хвостатые дипломаты потихоньку рассредоточились по дому, каждый расположился на своем любимом месте, стараясь не вызывать моего недовольства, а я тем временем позвала Володю обедать.
  Пока мое чадо с аппетитом поглощало борщ, я пыталась ему втолковать, что он ни с кем по телефону о том, что происходит в доме, говорить не должен. Лучше пусть не берет трубку, или позовет к телефону меня.
  - Понял, понял, буду говорить, что ничего не видел, ничего не слышал и ничего не знаю. Мам, а если папа позвонит?
  - Тоже особо ни о чем не распространяйся. Ты это умеешь. Подзови меня, и свободен. Еще раз повторяю, никому ничего лишнего по телефону не болтать!
  А ваш папа хорош, сам усвистелся к черту на куличики, да еще названивает, проверяет, как мы тут без него справляемся. А мы что, мы со своей стороны со всем неплохо справляемся, у нас все в порядке, живем нормально. Некоторые даже экзамены в университете успешно сдают, - я покосилась на сына. Но он жевал и делал вид, что ничего не слышит. Ну ладно. Пусть продолжает в том же духе. Пока. Вот приедет папа из командировки, все расскажу.
  А мне пора было идти за Валерой с Катюшей к гостеприимным цыганам.
  Во дворе у цыганской семьи царило бурное веселье. На импровизированной эстраде три музыканта, два гитариста и ударник, вместе с развеселой и сильно накрашенной певицей (все со славянской внешностью и не первой молодости) орали в микрофон так, что дребезжали стекла.
  На меня никто не обратил внимания.
  Катюша с Валерой сидели в сторонке и о чем-то шептались. Цыгане бурно веселились, не обращая внимания на меня и моих друзей.
  Я отметила про себя, что молодые люди смотрятся вместе совсем неплохо.
  Ко мне направилась цыганка Света, подхватила под руку, провела по кругу, знакомя с гостями. Я поздравила счастливых родителей с предстоящим торжеством, извинилась и повела своих подопечных, Катю с Валерием домой.
  Пришлось подробно рассказать о визите Чернова. Молодые люди вместе с вернувшимся домой Тимошей обедали и слушали меня довольно внимательно. Я объяснила, что наверняка Чернов ничего не заподозрил, следов пребывания Катюши в моем доме не обнаружил.
  - Мне одно непонятно, что он к тебе, девочка, так привязался, - сказала я с тетушкиной интонацией в голосе. - Почему с такой маниакальной настойчивостью преследует тебя, запирает у себя в доме и вообще ведет себя не так, как подобает почтенному ученому?
  - Я думаю, Лина, он уверен, что я слишком много знаю про его огромное желание заполучить квартиру Тихомирова любой ценой. Это, во-первых. А во-вторых, он не хочет, чтобы я каким-либо образом встретилась с Вячеславом Александровичем и помогла ему. Вероятно, Чернов считает, что если он изолирует старика от всех возможных друзей, тот вынужден будет пойти на его условия, подарить или я не знаю что сделать с этой квартирой. Но в любом случае, у них с Черновым-младшим, наверняка, есть хороший покупатель на это элитное жилье. Продать такую квартиру они смогут за неделю, в их конторе все схвачено, и юристы, и милиция, и работники жилищно-коммунальных контор.
  - Катя, вы говорили на эту тему с Вячеславом Александровичем?
  - Как раз нет. Ни разу. Мне этого совсем не хотелось, теперь понимаю, что напрасно, нужно было вмешаться в эти проблемы двух "друзей". Однако все наши контакты c руководителем были только научного плана. А вот Чернов почему-то совсем меня не стеснялся, и со своим сыночком неоднократно пытались давить на меня. То с одной стороны, то с другой. И все это в течение последних нескольких дней.
  - А почему они полагали, что ты будешь играть на их стороне, то есть помогать им в ущерб интересам профессора?
  - Дело в том, что эти люди, видно, хорошо подготовились. Они накопали обо всех, кто им нужен или может понадобиться в будущем, о Вячеславе Александровиче, обо мне, о вас с детьми, кучу всяких сведений, которыми приличные люди не должны пользоваться! В частности, они обещали за мое молчание не разглашать кое-что из моей прошлой жизни, - тут Катя жалобно посмотрела на Валеру. Он принял совершенно непроницаемый вид, давая понять, что его это совершенно не интересует.
  - Катя, они что, пытались вас шантажировать?
  - В общем, да. Вы не думайте, я ничего криминального в своей жизни не совершила, но есть вещи, которые я бы не хотела делать достоянием гласности. Просто у меня, как и у всех были сложные моменты в жизни. И я не хочу, чтобы копались в моем прошлом.
  - Какие же они сволочи! - не удержался Валерий.
  - Спокойно, - вмешалась я. - Мы не хотим, да и права не имеем, Катюша, лезть к вам в душу. Я думаю, что Чернов не зря хочет вас изолировать от Вячеслава Александровича. - Да, теперь я жалею, что не улучила момент и не поговорила с Вячеславом Александровичем. Хорошо бы предупредить его, чтобы он не соглашался ни на какие уговоры своего старого друга.
  Ну и тебе, Катя, нужно было бы себя похитрее вести, сделать, что ли, вид для пользы дела, что согласна...
  Катя чуточку помолчала.
  - Не знаю. Может быть, я не так себя вела. Но ведь просто не ожидала, что у Чернова, к которому я всегда с таким почтением относилась, может быть, такой подлый интерес к другу. И еще сынуля его! Такой гад!
  - Он что приставал к тебе? - вмешался Валерий.
  - Если бы только это. Ужасно противный, хотя внешность вполне рядовая.
  - Я думаю, - пришлось мне вмешаться, чтобы свернуть разговор с неприятной темы, - что Вячеслав Александрович скоро объявится. Нужно только подождать. Судя по всему, он жив и здоров, только почему-то не считает нужным позвонить.
  - Наверное, он что-то понял насчет Чернова и не хочет подвергать вас всех опасности, рассказав об этом. По принципу: "Чем меньше знаешь, тем лучше", - высказался Валерий.
  Мы с Катей с ним согласились. Однако очень интересно, где Вячеслав Александрович скрывается ото всех. Ведь практически все возможные адреса были Черновым тщательно проверены.
  Мне в голову стали лезть самые неприятные мысли, но я виду не показала, чтобы не смущать мою молодежь.
  - Знаете, нам в гостях цыганка судьбу предсказала, - подмигнул Катюше Валерий.
  Катя покраснела и хотела замять разговор, но я ужасно заинтересовалась. Почему-то в последнее время меня стало тянуть на всяческую мистику: вещие сны, имеющие обыкновение регулярно сбываться, предчувствия, какие-то проверенные приметы.... Теперь вот, цыганские гадания. Я очень хотела продолжения рассказа и даже начала теребить Валерия, да он и сам, несмотря на внешнюю сдержанность, развеселился и продолжил рассказ.
  Короче говоря, как только молодые люди разместились за праздничным столом, к ним подошла старая худая цыганка. Предложила погадать. Катюша честно ответила, что у них с собой денег нет и стала ждать, когда предсказательница отойдет подальше, чтобы спокойно перекусить: глаза разбегались от яств, разложенных на столе.
  Пожилая женщина не уходила, ей непременно хотелось пообщаться с молодыми людьми. Валерий, наконец, согласился. Подал ей свою ладонь. Цыганка внимательно изучила ее, хмыкнула удовлетворенно и стала приставать к девушке. Катюша, поняв, что добром та не отстанет, тоже протянула свою ладошку.
  - В итоге, - продолжил Валерий, - цыганка нагадала нам счастливый брак, кучу детей и дальнюю дорогу.
  - Ну, слава богу, - вырвалось у меня, - значит, все будем живы-здоровы! А то я уж начала немного беспокоиться.
  - Вы не поняли, Алина, старуха говорила про брак не абстрактно, а между мной и Катей! - сказал Валерий, украдкой взглянув на красную, как помидор, девушку. - Я-то в ее словах нисколько не сомневаюсь, а Катя, похоже, не верит.
  - Конечно, не верю. Охота всякий бред слушать, - пропищала Катюша. - Ну сами подумайте, какой-такой брак с детьми. Я не собираюсь совершенно. Тем более за незнакомого человека. А еще дальняя дорога, это уж совсем бред сивой кобылы. Поймите, я столько сил приложила, чтобы учиться в Москве, окончила институт, поступила в аспирантуру, готовлю диссертацию. Это точно бред.... И вообще, с какой стати я должна верить полусумасшедшей старухе? - сердито заявила девушка, призывая нас согласиться с ее аргументами. Оглядев наши лица, она недовольно высказалась:
  - Вы, как вижу, благодарные слушатели! Готовы уши развесить и внимать первому встречному. Теперь понятно, почему у нас столько людей становится жертвами мошенников. Это надо ж, как только какой-нибудь шарлатан пообещает приоткрыть завесу в будущее, все с радостью готовы этому внимать. А еще называетесь образованными людьми! Стыдно смотреть...
  - Кать, ну что ты кипятишься, - Валерий понизил голос, - ну не хочешь верить, не нужно. Ты, главное, не волнуйся, а то все подумают, что ты неспроста так разволновалась...
  Девушка обиженно насупилась, я тоже молчала, но про себя подумала, что все подобные предсказания, как нарочно, имеют свойства сбываться, какими бы на первый взгляд нелепыми они не казались!
  
  Глава 14
  
  Мы с Катей хлопотали на кухне: я решила приготовить обед назавтра. Продуктов в холодильнике было достаточно, и мы с удовольствием фантазировали. Валерий, а с ним и мои сыновья, которые в кои-то веки оторвались от своих компьютеров, тоже веселились вовсю, давая с толком и без толку "полезные" советы.
  - Так, я не поняла, все голодные здесь собрались, ну-ка признавайтесь? - грозно повысила голос мать семейства.
  Оказалось, что никто не голоден, просто на кухне образовалась такая веселая тусовка, что ребята посчитали: грех упустить момент и не пообщаться всласть. Я, естественно, сообразила, что центром притяжения на нашей кухне была симпатичная Катя. Даже кобель Вилли и тот был очарован и пытался снискать ее расположение. А уж мои подрастающие кавалеры явно дали молодой леди высшую оценку, следуя своей классификации "клевых" девчонок, не говоря о Валерии, который просто не мог отвести глаз от девушки.
   Мне Катюша, впрочем, тоже нравилась: держалась она приветливо, очень естественно, одевалась не крикливо и со вкусом, косметикой не злоупотребляла.
  В общем, три молодых человека, два из которых, по моему мнению, были еще слишком молоды, старались вовсю, рассказывали "приличные" анекдоты и хохмы из студенческой жизни. Мы все хохотали до упаду. Я еще тогда подумала, что это не к добру.
  Только я об этом подумала, тут же позвонила Ниночка с очередными новостями. Я включила телефон на громкую связь, мои сыновья тут же слиняли с кухни, так как весь этот "старушечий бред" и смежные с ним проблемы их принципиально не интересовали.
  - Как же, - подумала я, - вас, благородные молодые люди, интересует лишь то, над чем можно весело посмеяться, а проза жизни с ее не очень красивыми проявлениями заставляет вас прятаться, как улиток, в свою скорлупку. Начитались книжек вроде откровений Карлоса Кастанеды и теперь считают главным занятием в жизни беречь свои нервы, не втягиваясь по возможности в повседневную суету и заботу о пропитании. Может быть, это и правильно в нашем сумасшедшем мире. Может, так только и доживешь до старости без нервных срывов?
  Ниночка доложила, что ей позвонила одна из сотрудниц института, где работает Вячеслав Александрович, и сообщила, что тот сотрудник, на которого было совершено покушение в квартире Тихомирова, пришел в себя в больнице. Врачи оценивают его состояние, как стабильное и разрешили милиционерам поговорить с ним. Обо всем этом уважаемая общественница из института узнала от врачей.
  В общем, несчастный очнулся в больнице и заорал от страха: оказалось, что он ничего не помнит и не понимает, как здесь очутился. Соседи по больничной палате успокоили его, кратко ввели в курс дела, объяснив, что к чему. После чего больной приободрился, покушал и даже согласился поговорить обо всем происшедшим со следователем, ведущим его дело. Толку от этой беседы не было никакого. Пожилой сотрудник ничего не видел, ничего не помнил. Подтвердил только слова Вячеслава Александровича о том, что посетил его квартиру по просьбе руководителя с целью забрать кое-какие научные материалы. Что случилось дальше, не знает, очнулся в больнице, весь опутанный какими-то прозрачными трубочками, мешающими дышать и двигаться. Ничего не добившись, следователь ушел, а больной ненадолго заснул. Через некоторое время он проснулся, и палата вновь огласилась жуткими воплями. Он, оказывается, опять все забыл и жутко испугался, обнаружив вокруг себя больничные стены. Соседи по палате вновь, как могли его успокоили, еще раз подробно объяснив ситуацию. Через некоторое время история повторилась. Всем окружающим это совсем разонравилось. Соседи по палате стали просить, чтобы их куда-нибудь перевели. Врачи тоже не ожидали такого оборота дела. Оставлять этого больного одного, понятно, никак нельзя, так как он, проснувшись и испугавшись в очередной раз, может нанести вред себе и больничному имуществу. В общем, такому пациенту нужна сиделка. Что скромным больничным бюджетом не предусмотрено. Так что возникает очередная проблема, что в этой ситуации можно предпринять...
  Валерий, выслушав весь рассказ и, как врач, дал некоторый комментарий происходящему. Оказалось, что подобная клиническая картина характерна при черепно-мозговой травме. И для того, чтобы человек быстрее пришел в себя, необходимы довольно дорогие лекарственные препараты.
  Нинуша по телефону выразила согласие пожертвовать часть своих сбережений на лекарства для бедолаги:
   - Ребята, надо что-то делать! Ведь это он не по своей вине влип в такую ситуацию. Слава богу, человек остался жив после удара по голове, и есть вероятность, что он, в конце концов, поправится.
  - Наш долг, - заявила моя тетушка по телефону, все еще находящемуся в режиме громкой связи, - помочь этому человеку. Тем более что он одинокий, а реальные возможности института, где он работает и людям платят нищенскую зарплату, ограничены, на что рассчитывать и не приходится.
  Мы все немного помолчали, после чего Валерий выразил желание, опять же, как медик и просто, как человек, причастный ко всему происходящему, купить необходимые лекарства и навестить больного.
  Тетушка пришла в полный восторг, сказала, что она и не сомневалась, что мы придумаем какой-нибудь разумный выход. В итоге договорились, что Валерий заедет к ней за деньгами, потом в больницу за рецептом. Купить лекарства сейчас не представляет сложности, тем более в Москве, главное, чтобы деньги были...
  - Ниночка, дорогая, откуда у тебя "лишние" деньги? - встряла я в разговор.
  - Не беспокойтесь, у меня всегда на черный день отложено. Кроме того, когда кто-нибудь из тех, кому я в незапамятные времена помогла, а таких довольно много, встает на ноги в буквальном или переносном смысле и выражает желание стать моим спонсором, я не отказываюсь. Деньги, они всегда пригодятся.
  Валерий тем временем собрался уходить. Мы попрощались, при этом он смотрел на девушку так, как будто видел ее в последний раз и не мог наглядеться. Я заверила парня, что Катя пока поживет у меня. До выяснения всех обстоятельств у нас ей будет спокойнее.
  Он кивнул, сказал, что вернется, как только сможет. Особо предупредил, чтобы были осторожны. А то "банда" Чернова нагрянет и возьмет всех с детьми и собаками в заложники, что тогда будем делать?
  Мы посмеялись и заверили, что будем предельно осмотрительны и из дома ни ногой.
  После его отъезда мы с Катей от нечего делать отправились в сад, где я продолжила возню с цветочной рассадой. Тимоша выбежал из дома с бадминтонными ракетками, и юные бездельники до самой темноты перекидывали волан через сетку. К ним присоединился и Володя. Я в поте лица копалась на грядках, было немного обидно, что никто не пригласил мать семейства сразиться в бадминтон, я могла бы им сто очков вперед дать! Но молодежи было не до меня. До самой темноты они хохотали и резвились на лужайке, по периметру которой вальяжно расположились лабрадоры. Собаки были страшно довольны всем, что происходит. Их принцип: чем больше хороших людей толкутся на участке, тем веселее, подтверждался. Даже комаров почти не было видно, впрочем, в нашей деревне летающих и кусачих насекомых всегда было немного. Местность что ли такая, здоровая?
  К вечеру запел соловей, домой возвращаться никто не хотел, я вытащила на улицу легкую летнюю мебель с веранды, и мы с удовольствием пили чай с вареньем и булкой на улице. Мне пришла в голову мысль, что если и бывают в жизни отдельные моменты тихого счастья, так этот вечер очень соответствовал таким редким беззаботным мгновеньям.
  Я показала Катюше, где лежат постельные принадлежности, она решила попозже устроиться спать в компьютерной комнате, а пока ей приспичило поработать над докладом. Ребята вызвались ей помочь, переписали доклад с дискеты на жесткий диск, включили программы проверки орфографии и принялись за работу. Я закрыла дверь, так как под их бодрые вопли и споры из-за каждой запятой, заснуть было невозможно. А мне с утра, как всегда, рано вставать: чертов кобель Вилли, выспавшись за день, когда дома никого не было, вскочит с утра пораньше часов в шесть-семь. И придется вставать и выпускать всю компанию гулять, чтобы этот безобразник не перебудил спящих.
  Среди ночи я проснулась и вышла на кухню. Горел свет, Катюша сидела за столом и пила кофе. Я подсела к ней:
  - Кать, ты чего не спишь? Проблемы возникли?
  - Нет, просто не спится что-то. Посидите со мной немного.
  - Давай, мне тоже кофе налей. Выпью чашечку.
  - А как же потом, не заснете ведь...
  - Ничего, после чашки кофе я сначала взбадриваюсь, а через полчаса засыпаю, как убитая.
  - Я хотела сказать, Алина, что мальчики ваши просто молодцы, они мне так помогли!
  - Да, я слышала, весь дом трясся от ваших воплей. О чем это вы так спорили?
  - Это мы обсуждали мою статью на конференцию. Сначала сделали орфографическую проверку, как русского, так и английского текста. Пришлось кое-что поправить и подредактировать. Но, главное, они здорово помогли мне с рисунками. Отсканировали, отредактировали, кое-что поменяли, посоветовали, как лучше подать материал. Я-то с графическими редакторами никогда не работала. Теперь думаю, нужно выбрать время и самой разобраться с этими программами. Обязательно пригодится. В общем, теперь моя статья готова к докладу. Да еще парни мне сделали пару красивых копий на случай, если кто-нибудь попросит экземпляр на память. Осталось за малым: переслать мой доклад по электронной почте и ждать ответа, примут ли его.
  - Я думаю, примут. Тем более, у вас профессор Тихомиров в соавторах. А он, как обычно всегда бывает членом оргкомитета подобных форумов, ему не откажут.
  - Да, он член оргкомитета. Почетный. То есть, он только во время конференции, по прибытии на место будет исполнять как-то необходимые функции, а вся работа по подготовке конференции ложится на плечи членов местного оргкомитета. Если, конечно, он к тому времени объявится и поедет. Мне что-то взгрустнулось, не верится, что все неприятности могут когда-нибудь закончиться. Не по себе становится, как подумаю, не случилось ли с ним что... Как вы думаете, все образуется?
  - Я в этом не сомневаюсь. Будем надеяться на лучшее.
  - Было бы здорово, если бы так...
  - Я рада, Катюша, что мои мальчишки на что-то сгодились, - перевела я разговор на более веселую тему.
  - Не то слово. Я очень им благодарна, теперь я все успею. Только бы Тихомиров нашелся. Знаете, я попыталась похвалить ваших умненьких мальчиков, но они с очень гордым видом заявили, что все это пустяки и не стоит благодарностей.
  - Катюша, давай спать - утро вечера мудренее.
  - Я сейчас не засну, вот если бы вы мне какой-нибудь детективчик дали, то, может быть, мне это и удастся.
  - Какой детектив предпочитаете? Я сейчас принесу, не скрою, прячу их в своей комнате, за полкой с классикой. Мои мужчины совершенно не выносят, когда я кайфую с детективом в руках ...
  - Почему?
  - Считают, что все это ерунда, по крайней мере, утверждают, что лучше писать детективы, чем их читать, терять время понапрасну...
  - А я, Лина, признаюсь, с удовольствием почитываю. Особенно, женские, иронические. Читаешь, и кажется как-будто все про меня, не сюжеты, конечно, а сама жизнь. Все так, похоже, и с юмором, просто удовольствие получаю. Вот мужики пишут - это не по мне: кровь, трупы, какой-то секс грубый. Так в жизни не бывает. Хотя, тоже познавательно, особенно про всякую закулисную жизнь, с которой не приходилось сталкиваться.
  - И я женские детективы читаю с удовольствием, но тайком от моих мужчин, чтобы не стать мишенью для насмешек. Увлекаюсь еще с тех пор, когда у нас начали издавать Иоанну Хмелевскую. Помню, с таким удовольствием читала ее книги: нравится мне, когда юмор женский, тонкий... Но больше всех люблю Рекса Стаута.
  - Да уж, посмотрите вокруг в вагонах метро, что народ читает: каждый второй сидит с детективом, и все больше с ироническими, женскими. Вот где можно увидеть, что людям по-настоящему нравится. Причем не только женщинам, мужчины тоже не отстают...
  - Ладно, Катюха, пойдем, выделю тебе книжку из своих запасов, да посплю еще пару часиков, а то действие кофе уже заканчивается, еле держусь на ногах.
  Утром Вилли проснулся часов в семь, и радостно загавкал, ожидая, что его за это погладят по головке. Я пригрозила наказанием за плохое поведение, чему громадный лабрадор очень удивился, вытаращив на меня свои огромные глаза. Выражение лица, то есть морды было совершенно невинным, даже ругаться расхотелось. Откровенно говоря, в душу закралось сомнение, что Вилюша не так прост, как хочет казаться. Кобель, похоже, играет роль эдакого милого парня, ловко манипулируя доверчивостью окружающих. Надо будет обсудить этот вопрос при случае с его хозяйкой.
  Вот и сейчас, как всегда, само-собой получилось, что пес добился своего: пришлось мне встать с постели ни свет, ни заря, выполнять его прихоти, просто для того, чтобы он замолчал и не перебудил всех. В итоге после таких нехитрых размышлений и потягиваний после сна я выпустила всю развеселую стаю на утреннюю прогулку в сад, а сама отправилась приводить себя в порядок.
   Выспаться удалось, как ни странно, хорошо. Я вспомнила канадского исследователя-натуралиста Фарли Моуэта, который жил в лесу и наблюдал за жизнью волков в стае. Так вот, он обратил внимание, что волки спят очень помалу, урывками, по несколько раз за сутки. Он попробовал жить в таком же режиме, и обнаружил, что высыпается отлично, высвобождая от сна при этом кучу времени.
  Я приготовила завтрак, и пила кофе на веранде, когда проснулась Катюша. Она присоединилась ко мне, и мы стали обсуждать, чем заняться сегодня. У девушки были вполне определенные планы, касающиеся отправки статьи с помощью электронной почты. Для этого необходимо было появиться в институте. Кроме этого, у нее были еще какие-то дела, требующие срочного решения.
  Я высказалась против ее поездки в институт, предлагая подождать новостей от Тихомирова. Напомнила также, что мы обещали Валерию обойтись без самодеятельности.
  - Можно подождать Валеру, пусть он сопровождает тебя в институт, заодно поработает охранником, вряд ли он откажется, - высказала я вслух свои мысли.
  Катя покраснела и заявила, что у нее, к сожалению, нет возможности ждать до вечера. Тем более что она теперь несет ответственность за их совместный с Тихомировым доклад.
  - Должен же Вячеслав Александрович когда-нибудь объявиться, - проворчала я, накручивая диск телефона. Звонила я, естественно тетушке, чтобы посоветоваться с ней, что делать дальше.
  Тетушка сообщила, что Валерий заехал к ней вечером, взял деньги, переночевал и с утра пораньше отправился в больницу за рецептом. Хочет купить лекарства и поговорить с врачами. Думает освободиться к середине дня, смотаться куда-то по своим делам, а к вечеру обещает приехать к нам в деревню. Надеется, что мы с Катей никаких вылазок без него не предпримем.
  - Нинуша, я как раз по этому поводу и звоню. Катя собирается съездить в институт. Все упирается в их с Тихомировым совместный доклад на предстоящей конференции, будь он неладен. Сегодня - последний день, когда принимают текст доклада - его нужно переслать по электронной почте, а все адреса и ссылки у девушки на работе - пожаловалась я. - Что-то мне не хочется ее отпускать в это осиное гнездо. Вдруг там на Чернова наткнется, и он какую-нибудь гадость сотворит.
  - Попробуй уговорить ее никуда не ездить. Но уж если не получится, то предупреди ее, чтобы была поосторожнее.
  Это понятно, - вздохнула я, - однако мне ее не удержать - она уже собирается выходить.
  Я повесила трубку и успела схватить за руки Катю, которая под шумок пыталась улизнуть.
  - Слушай, возьми хоть мой мобильник, пригодится. Я все равно дома, на телефоне. Ты звони, не стесняйся, если нужно. Как только закончишь со своими делами, сразу к нам. И осторожнее там! Старайся никому на глаза не попадаться. Ты же в отделе Тихомирова обитаешь. Больше никуда не суйся. И как только освободишься - пулей лети домой, то есть к нам в деревню. Я буду ждать.
  - Да, естественно: сотрудники отдела Чернова все на другом этаже располагаются, постараюсь на него не нарваться, - сказала Катя, запихивая мобильник в рюкзачок.
  - Этот аппарат можно поставить на режим вибрации, чтобы вибрировал в кармане, когда тебе звонят, - пояснила я. - Простенько и удобно: ты сможешь, не привлекая внимания окружающих принимать сообщения.
  - Тогда я засуну его в карман, чтобы не пропустить звонок. - Катя запихнула мобильник в карман выстиранной и отглаженной блузки и спросила:
  - Как я выгляжу?
  - Намного лучше, чем в моих шмотках, - искренне ответила я. - А вообще-то главное, чтобы
  тебя никто по дороге не похитил. У нас и так один пропавший, и еще один стукнутый по голове,
  не хочется, чтобы ты попала в эту компанию!
  - Есть, - отрапортовала девушка. - Буду ходить и озираться, как шпион из советских фильмов.
  - Ладно, я думаю, Чернов тебя на работе искать не будет, не ожидает от тебя такой наглости...
  - Я тоже так думаю. У себя под носом, он меня не обнаружит. Там и народ вокруг толчется. Может быть, разыскивает меня сейчас в аспирантском общежитии...
  Тут Катя хлопнула себя по лбу, и достала из рюкзачка черный блокнотик:
  - Совсем забыла, Алина, на даче Чернова, когда я выбиралась оттуда, прихватила вот эту записную книжку. Знаете, такая злость взяла на них на всех, что схватила этот блокнот, лежащий на письменном столе, просто из вредности, чтобы помучались, поискали, поползали на карачках, когда понадобится. Хотела выкинуть по дороге, да как-то не до этого было. Вы тут посмотрите, полистайте его на досуге, может быть, какая-нибудь полезная информация для нас есть.
  - Давай сюда, посмотрю, что это такое. Вдруг, правда, здесь что-нибудь интересное. Было бы совсем неплохо, - мечтательно протянула я. - Тогда мы сможем обменять этот "источник компромата" на нашу безопасность, проще говоря, попросить их оставить в покое всех нас, во главе с Тихомировым.
  - Который неизвестно где скрывается...
  - Точно. Катя, а вы уверены, что нам за этот блокнот ноги не поотрывают? И без того вся компания на нас зуб точит...
  - Они ж не в курсе, где меня искать, где Тихомирова, где их драгоценный блокнот? Может, там ничего стоящего и нет.
  - Катюша, если бы вы знали, как мне не хочется копаться в чужих записях, как это все противно.
  - Да там точно ничего нет!
  Я уже листала этот блокнотик. Посмотрю так просто, на всякий случай, прежде чем выбросить. А номера телефонов нам все равно ничего не скажут. И вообще, я думаю, самые нужные телефоны у Чернова младшего, а я уверена, что это его записная книжка, занесены в память мобильника.
  - Да, это самое вероятное, - пробормотала я, осматривая, потряхивая и ощупывая злосчастный блокнот со всех сторон.
  В результате, ничего особенного в этой записной книжке не было. Все очень стандартно. В алфавитном порядке записаны номера телефонов, рядом инициалы. Разобраться во всем этом не представляется никакой возможности. Да у меня и желания не возникало. Терпеть не могу чужие вещи, тем более, взятые без спроса и для моих глаз не предназначенные. При этом я почему-то упрямо продолжала вертеть вещицу, попавшую мне в руки. Вдруг я нащупала какой-то кармашек на внутренней стороне обложки. С трудом открыв этот кармашек, отколупнув какую-то липучку сбоку, я достала маленький ключик с биркой на колечке. На бирке был номер 113.
  - Что бы это значило? - спросила я Катю, уставившуюся на ключик.
  - Надо же, ключик, какой хорошенький, - протянула она. - Никогда бы не подумала, что от этой записной книжки нам хоть какая-то польза будет. Хотелось просто доставить неприятности этим гадам Черновым, чтобы они помучались, побегали чуток. Чтобы знали, как других людей третировать...
  - Осталось, Катерина, дело за малым: понять, откуда этот ключик, и что открывает. Может, лучше его вообще выкинуть вместе с записной книжкой или сжечь, как будто мы ничего не брали и ни о чем не догадываемся.
  - Выкидывать ничего нельзя. В хозяйстве все может пригодиться, - заявила Катя, отложив сумку в сторону и усаживаясь на кресле. - Я, пожалуй, немного задержусь, попробую сообразить, что с этим ключиком делать.
  - Катюша, ты куда-то очень спешила, так оставь этот ключик и иди себе спокойненько. Мы его вернем хозяевам, когда случай представится.
  - Нет уж, я чувствую, что ключик этот очень непростой и вполне может нам пригодиться. - С этими словами Катя схватила ключик и спрятала его в карман.
  - Я, кажется, догадываюсь, что он открывает, - пробормотала девушка себе под нос, - и если моя догадка верна, нужно спешить, пока Чернов-младший не хватился. С этими словами она чмокнула меня в щеку и помчалась к калитке, крикнув на бегу, чтобы я ждала ее с новостями, она постарается не задерживаться.
  Я осталась сидеть некоторое время, неподвижно уставившись перед собой. Очень не хотелось, чтобы еще и Катюша на мою голову влипла в какую-нибудь историю, которую придется распутывать. Как-то все это мне стало нравиться все меньше и меньше.
  Кто-то осторожно толкнул меня под локоть. Я обнаружила, что все собаки тихонько пробрались в комнату, расселись вокруг меня и Сонечка тактично пытается обратить на себя внимание.
  - Да, мои золотые, совсем я вас забросила. Сейчас соберусь с мыслями, и пойдем в сад, поиграем в мячик.
  Собаки оживились, запрыгали, кое-кто радостно залаял, раздался мерный стук хвостов о мебель и стены, и все мы пошли в сад играть и веселиться. Потому как в такую отличную погоду грех сидеть дома.
  После обеда я решила немного поваляться на шезлонге с книжкой под яблоней, но только устроилась поудобнее, как зазвонил телефон, благо трубку нашего стационарного радиотелефона я стараюсь носить с собой. Звонила Катя с моего мобильника.
  - Лина, я, кажется, влипла.
  - Что случилось, - я почувствовала, что сердце у меня ухнуло в пятки.
  - Меня каким-то образом выследили охранники Чернова-младшего, одного из них я знаю в лицо. Заметила их в метро, когда уже возвращалась к вам. Боюсь, что не смогу от них отцепиться, а приводить их в ваш дом не хочу...
  - Где ты сейчас находишься?
  - Я сейчас на вашем железнодорожном вокзале в Москве, у касс, где продаются билеты на поезда дальнего следования. Здесь полно народу, можно хоть незаметно позвонить по мобильнику. Но эти мордовороты сторожат у единственного выхода. Не знаю, что и делать!
  - Только не впадай в панику! Говоришь, народу много. Это хорошо. Я сейчас к тебе приеду, мне до вокзала минут сорок, электрички сейчас ходят хорошо. Ты только никуда не уходи.
  - Лина, а как мы вдвоем от них отвяжемся?
  - Не знаю, что-нибудь придумаем. Меня-то они не знают... Да и ты виду не подавай, что заметила слежку.
  - Вряд ли они что-то заподозрили, уж очень тупые на вид.
  - Значит так, жди меня, но не подходи сразу, через четверть часика займи очередь в какую-нибудь кассу или в две сразу и бегай между ними, проверяй, как очередь движется. Пусть это будет перед моим приходом. Сделай вид, что ты их не замечаешь, а просто собираешься взять билет на поезд, но никак не решишь, на какой. Постой перед расписанием, выпиши что-нибудь в записную книжку. Главное, сделай вид, что ты страшно озабочена, и ничего вокруг не замечаешь.
  - Жду, - приободрилась Катюша.
  - Я сама к тебе подойду, народу много, придумаем, как ускользнуть. Да, ты поосторожней с мобильником, не нужно его афишировать перед этими парнями.
  - А я очень хитро разговариваю. Пристроила аппарат перед собой в рюкзачке, висящем на спинке сидения, а сама как-будто копаюсь в косметичке да нос припудриваю.
  - Ну ладно, я выхожу. До встречи.
  Я уже по ходу разговора стала соображать, что прихватить с собой, чтобы Катюшу изменить до неузнаваемости. Очень кстати у меня осталась одна их цыганских юбок, правда немного не дошитая, ну это не заметно. Кофту, цветастую с рукавами я тоже быстренько отыскала в шкафу. Теперь дело за косынкой и еще хорошо бы парик раздобыть.
  Косынка нашлась тоже, даже не косынка, а шаль, ничего сгодится.
  Я схватила дорожную сумку мужа, запихнула в нее все маскарадные причиндалы, позвала собак и заперла дверь. Тут я вспомнила очень даже кстати, что соседка Татьяна, хоть и на пенсии, но, следуя моде, приобрела седой парик. Попрошу на один день, только бы она была дома.
  Татьяну с внучкой я поймала на выходе из дома и попросила срочно вернуться и выдать мне парик, пообещав, что иначе я умру на пороге ее дома от огорчения.
  Напуганная моим напором, Татьяна молча выдала мне парик, хотя любопытство так и раздирало ее. Я поблагодарила и крикнула на ходу, что в данный момент спешу, но вечером загляну к ней и все объясню.
  Соседка так и осталась стоять столбом, глядя мне вслед, но вид у нее стал какой-то загадочный. Не иначе, как решила, что я в отсутствии своего благоверного помчалась на свидание.
  Я успела на отходящую от платформы электричку, и уже через тридцать пять минут была на вокзале.
  В зале, где меня ждала Катя, и вправду было многолюдно. Все покупали билеты, кто на юг, кто на север. Лето - пора отпусков.
  Катя стояла ко мне спиной в одной из касс, за ней уже занял очередь какой-то мужичок с баулами. Это хорошо. Можно будет переговариваться через него, не привлекая внимания. А где же Катины преследователи? Что-то я их не вижу. И не надо. Главное, что они с Катюши глаз не спускают. Поэтому нужно разговаривать осторожно, не привлекая внимания, а лучше бы ей вообще оставаться ко мне спиной и не поворачиваться.
  Я пристроилась в ту же очередь, громко спросив мужичка, не он ли последний. И пока тот мне обстоятельно отвечал, кто отошел перед ним, а кто за ним, я внятно прошептала, обращаясь к Катиной спине, что я уже приехала. Она, не оборачиваясь, чуть заметно кивнула. Пока мужичок нудно продолжал свои объяснения, я объявила, что тоже должна отойти, так как мне нужно в туалет. Тут дядька совсем взвыл, потому что Кати перед ним уже не было. Он понял: еще немного и останется в очереди один. Я направилась в то единственное место, где мы могли бы спокойно поговорить - в женский туалет.
  Дождавшись, когда за мной займут очередь, чтобы не злить вредного мужика и не привлекать к себе ненужное внимание, я рванула в туалет, попутно озираясь по сторонам, но так ничего и не разглядела в толпе людей, заполонивших кассовый зал.
  Заплатив за вход внимательной бабульке, я оттащила Катю в угол, подальше от приоткрытой входной двери. Достала из сумки все цыганские причиндалы и парик. Девушка молча стала натягивать все это поверх своей одежды. Пока она переодевалась, мы договорились о встрече на платформе, откуда пойдет нужная электричка. Бабулька, наблюдавшая за нашими манипуляциями из своего угла, только восхищенно присвистнула:
  - А что это, девоньки у вас за маскарад такой? Ну, ни в жисть не узнать молодуху - вылитая цыганка. Дай, вот платок поправлю, они немного по-другому повязывают.
  - Да привязались какие-то амбалы, угостили девчонку в ресторане - теперь требуют, чтобы ехала с ними в сауну. Никак не может от них отвязаться, вот вызвала меня на помощь - придумала я, торопливо сворачивая свою приметную дорожную сумку и аккуратно запихивая ее в мой неизменный рюкзачок. На голову напялила коронную кепку, теперь и меня не очень-то признаешь, если кто и наблюдал за нашими передвижениями: вошла в туалет тетка с огромной сумкой и в платке, а вышла девица с рюкзаком в модной кепке.
  - Ты пригляди, милая за моим хозяйством, - обратилась ко мне бабулька, - а я-то выведу девчонку из зала, обманем ваших бандюков, ни о чем не догадаются.
  - Ой, спасибо, бабулечка, вот здорово, вот возьмите, - я сунула ей в руку сто рублей. - Женщина удовлетворенно крякнула, кивнула и вдруг разразилась криком и руганью:
  - Да что же это делается! Пошла вон отсюда! Гоню, гоню тебя, а ты опять здесь людям голову морочишь! Сейчас сдам тебя в милицию, с утра мешаешь работать! - с этими воплями бабуля схватила Катю за руку, вывела из туалета и потащила к выходу из зала. Все в зале уставились на колоритную парочку, а я потихоньку плелась сзади. На меня, естественно, никто внимания не обращал.
  Наша помощница настолько вошла в роль, что по выходе из здания, попыталась обратиться к милиционеру, подталкивая к нему Катю в съехавшем набок парике. Милиционер, к счастью, был чем-то очень занят, поэтому отмахнулся от женщин, как от назойливых мух. Те были, естественно этому только рады. Бабулька отправилась назад к своему рабочему месту, погрозив Катюше на прощание кулаком, а та бросилась к платформам, откуда отправлялись электрички. Я, следуя за ней на некотором расстоянии, ничего подозрительного не заметила. Похоже, что нам удалось уйти незамеченными. Дело облегчалось тем, что парни, по-видимому, были не в курсе Катиных намерений и того, что она их засекла. Они остались сторожить ее в зале, полагая, что Катюша хочет уехать из Москвы подальше.
  Я подумала, что хорошо, что мне удалось не засветиться во время их слежки.
  Катя тем временем нырнула в вагон полупустой электрички, с платформы мне было видно, как она идет по вагонам вперед. Я тоже зашла в поезд и, в конце концов, догнала ее в первом вагоне. Девушка уже сняла с себя все лишнее, я поставила рядом с ней сумку на сиденье, и мы затолкали туда весь маскарадный костюм. Через пару минут электричка тронулась. Народу было мало, ничего подозрительного мы опять же не заметили.
  Уф, наконец-то можно и передохнуть! Я посмотрела на часы - вся операция заняла считанные минуты.
  - Надеюсь, парни все сторожат тебя около туалета, - констатировала я отрадный факт. - Все-таки хорошо, когда имеешь дело с противником, скажем так, не очень-то высоких умственных способностей.
  - Да, это повезло. Дело в том, что я все-таки сообразила, к чему подходит этот ключик! И проверила это.
  - Какой? А, этот! И к чему же?
  - Я подумала, что такой ключик с биркой может быть от абонентского ящика на почте. А напротив агентства недвижимости, где подвизается Чернов-младший, как раз находится почтовое отделение. Вот я и отправилась прямо туда. Ключ подошел, и вот что я обнаружила в почтовом ящике. - Катя помахала перед моим носом синей пластиковой папкой с бумагами. - А дальше все уже было не так гладко: только я успела спрятать в пакет эту папку, как на выходе столкнулась с этими парнями из охраны Чернова. Они, видно, не ожидали меня увидеть, поэтому не сразу среагировали. А я, сильно не раздумывая, рванула к метро, где и обнаружила, что они от меня не отстают. Наверное, получили по мобильнику инструкции от шефа, что со мной делать, и сели на хвост. Ну а я постаралась все время вертеться рядом с милиционерами, тем более что в метро они на каждом шагу. Вышла из метро, и сразу нырнула в здание вокзала, там тоже полно милиции. Стою и думаю, что делать... К тебе ехать не могу, понимаю, что мне от этих бандитов не оторваться. Хорошо хоть мобильник у меня в кармане. Не знаю, что бы я без него делала.
  - Да, похоже, мы этих балбесов обвели вокруг пальца. Теперь надо ехать домой и никуда не высовываться до приезда Валерия. А там, может быть, и новости какие-нибудь от Тихомирова нас ждут.
  Мы дружно уставились в окно, любуясь летним пейзажем, решив, что папку посмотрим дома в спокойной обстановке.
  
  Глава 15
  
  Дома никого не было, кроме томящихся от безделья запертых в помещении собак. Как только освобожденные нами лабрадоры выбежали на прогулку, мы захлопнули входную дверь и стали рассматривать злополучную папку. Я доставала из нее листочки с ровными столбиками цифр, раскладывала их на столе и ничего не понимала. В крайнем левом столбце были, впрочем, и буквенные обозначения, по-видимому, какие-то сокращения. Но это ничуть не облегчало дело. Я вздохнула и отправилась на кухню готовить ужин, а Катя продолжала внимательно разглядывать листочки.
  Собаки весело примчались на мой зов: поняли, что их сейчас покормят. Я заварила чай, стала накрывать на стол, когда девушка с задумчивым видом вошла на кухню.
  - В принципе, суть материалов мне ясна, - произнесла она тоном отличницы, у которой всегда на все готов ответ. - Естественно, все это касается агентства недвижимости, где Чернов - совладелец с долевым участием. Основной владелец - некто Найденов, очень серьезный человек. В этих листочках - похоже, компромат, тщательно собранный Черновым, что очевидно: ключ я стащила из его дома, значит, и папка его. Сведения, здесь имеющиеся, собирались, по-видимому, в течение довольно длительного срока и касаются различных крупных сделок, в которых есть какие-то серьезные нарушения, в официальных документах не отраженные. Либо двойная бухгалтерия и соответственно уход от налогов, либо еще более серьезные махинации.
  - Катя, я поражена, откуда такая осведомленность в работе агентств по недвижимости в целом и данного конкретного в частности. Вы так быстро разобрались в этой абракадабре, я поражена...
  - Хочу пояснить, в принципе, мне скрывать нечего, хотя и гордиться тоже... В общем, семь лет назад, окончив школу, я не сразу поступила в университет, не добрала пару баллов, хотя всегда училась отлично. Удивляться тут нечему. Разрыв между школьной программой и уровнем требований при поступлении в университет довольно большой, а платные услуги и репетиторы, как многим поступавшим абитуриентам-москвичам, мне были недоступны. Вот и пришлось после неудачной попытки стать студенткой, срочно искать работу, чтобы не возвращаться в свой городок. Одна девчонка, с которой я познакомилась во время вступительных экзаменов, поговорила со своим отцом, и он принял меня на работу в то самое агентство по недвижимости. Тогда оно только начинало свою деятельность, а сегодня довольно сильно "поднялось": имеет довольно высокий рейтинг среди подобных фирм. Так вот, этот самый Найденов был и остается по сей день директором и основным владельцем фирмы. Пока.
  - Почему пока?
  - Мне кажется, что тщательный подбор этих документов в синей папочке не случаен, и говорит о том, что небезызвестный нам Чернов-младший собирает все, что можно, чтобы свалить шефа и занять его место. В общем, налицо куча компрометирующего Найденова материала со ссылками на официальные документы и "прочими полезными" сведениями, поэтому попади бумаги в "нужные" руки, все это плохо кончится для господина Найденова. Вплоть до лишения свободы и конфискации, если дело дойдет до суда.
  - Катя, вашими устами говорит настоящий эксперт. Вы так хорошо во всем этом разбираетесь...
  - Не забывайте, что я все-таки год проработала в этом агентстве, прежде чем смогла поступить в университет. При этом я, скажу без ложной скромности, - очень способная ученица. Тем более что с господином Найденовым, а он вполне приличный человек, у меня установились "дружеские" отношения, и он не считал нужным что-либо от меня скрывать. К тому же, а я вижу это по датам, в мое время таких вот "левых" сделок практически не было.
  - Объясни, пожалуйста, попонятнее, - я окончательно попыталась перейти на "ты", отбросив церемонии.
  - Вот посмотрите, Алина, в этом столбце дата, когда совершена сделка, а в других столбцах остальная краткая информация. Тут в разных столбцах разные цифры, касающиеся суммы сделок. Те, что поменьше, видимо, официально озвученные в документах для отчета, те, что побольше - цифры реальные. Разница огромная. Похоже, что кто-то регулярно присваивал приличные суммы, не делясь, или недостаточно делясь с остальными совладельцами фирмы. Я хочу сказать, что эти бумажки дают основание для проверки деятельности агентства и, возможно, указывают на несоответствие между официальными бумагами и тем, что имело место в действительности. Возможно, что где-то надежно спрятаны и сами подлинники подлинных компрометирующих документов.
  - Да, дела... И что же нам с этим делать?
  - Не знаю, но мне кажется, что Чернов будет очень расстроен, если поймет, что бумаги пропали и находятся у меня. Он же в курсе моей "дружбы" с его шефом.
  - А ты что, хочешь передать бумаги Найденову, - удивилась я. - Зачем тебе это нужно. Не вмешивайся в схватку этих бульдогов.
  - Что вы, Алина. Я и не собираюсь. Тем более что с Найденовым я тесно общалась давно, несколько лет назад, тогда это был вполне приличный человек. Законопослушный. В принципе, Чернову может не поздоровиться даже, если Найденов просто узнает о самом факте сбора компромата.
  - А сейчас? Как ты думаешь, Найденов изменился в худшую сторону?
  - Не знаю... Не думаю. Особого повода встречаться с ним у меня не было: как только я поступила в университет, времени стало катастрофически не хватать. Соответственно и наше общение постепенно сошло на нет. За ненадобностью и при взаимном согласии. Хотя, если доведется выбирать между Найденовым и Черновым-младшим, то естественно господин Найденов мне более симпатичен. У младшего как-то сразу видно, что замашки о-го-го, а силенок не хватает, кишка тонка. Своими повадками он напоминает шакаленка из мультфильма про Маугли. Вредностью своей и общим видом.
  - Ладно, давай пока эти бумажки трогать не будем, а потом при случае передашь их Найденову. Ему почему-то сочувствую: почему-то не хочется, чтобы человека шантажировали, кем бы он не был. Противно это и непорядочно. Знаешь, хоть какая-то есть польза от твоего сегодняшнего вояжа, - изрекла я после некоторого раздумья. Катя со мной согласилась.
  - Лина, у меня к вам небольшая просьба. В общем, мне хотелось бы, чтобы то, что я вам рассказала о своих давних отношениях с господином Найденовым, осталось между нами, - выдавила из себя Катя, покраснев.
  - Как скажешь. И вообше, это вполне естественно и, наверное, правильно. Соглашусь с тобой, что об этом и знать никому не нужно, да и неинтересно. Ведь столько лет прошло. - Тут я подумала о влюбленном Валере и замолчала. Конечно, Катя права, нечего ворошить прошлое, тем более что оно может испортить человеку жизнь в настоящем.
  В этот время раздался шум, открылась входная дверь, вбежали собаки, радостно вертя хвостами, а за ними вошли мои сыновья. Сразу стало шумно, посыпались вопросы, главный из которых, что на ужин. Я достала из холодильника запеченную курицу и салаты. Поставила курицу разогреваться в микроволновке, заправила салаты и отправила всех мыть руки и приводить себя в порядок перед ужином.
  Выразительные взгляды собак напомнили мне, что животные тоже должны иногда кушать, хотя бы два раза в день, и что не надо об этом забывать. Я велела им закрыть пасти, не скулить и не волноваться, а смирно сидеть и ждать. Умные собаки все поняли и рядком расселись вдоль стен, приготовившись ждать, сколько потребуется. Я тем временем достала с полки миски и стала сыпать корм. Потом подумала и вынула из холодильника пачку кефира, залила корм сверху, поделив кефир на всех, чтобы корм стал повкуснее. Вилли от волнения тихо гавкнул. Я выставила его кушать в коридор. Все же, когда собак много, от греха подальше лучше кормить своих, соблюдающих правила кормежки, отдельно от чужих, а то передерутся, не дай бог. Через минуту корм был съеден, и я с чистой совестью выгнала собак гулять, чтобы не вертели хвостами во время еды и не мешались под ногами.
  За ужином разговаривали, в основном, мои парни. Им было весело. Шутки и остроты так и сыпались. Мы с Катей молчали, пытаясь переварить все, что случилось сегодня за день. К концу нашей трапезы появился Валерий, тоже страшно голодный и тоже чем-то озабоченный. Парни молча откланялись и удалились в свои комнаты пообщаться с любимыми компьютерами.
  Валерий сосредоточенно жевал, мы с Катей пили чай и не спешили с расспросами. Мне хотелось, чтобы сначала молодой человек пришел в себя и поделился с нами, что у него произошло. Он наверняка думал, что мы сидели весь день дома и ждали его. Не хотелось его разубеждать, но придется.
  Наконец, Валерий поведал нам о своих сегодняшних приключениях. В больнице у человека, пострадавшего в квартире Тихомирова он появился с утра. Поговорил с врачами, купил лекарство в ближайшей аптеке. После этого навестил несчастного пациента. Все предположения о сотрясении мозга и частичной амнезии подтвердились. Соседи по палате хоть и сочувствовали, но жутко нервничали и требовали принять меры, так как находиться с таким больным постоянно просто невозможно. Все же люди хотят поправиться и выписаться из больницы, а тут вопли и днем и ночью. Валерий договорился, что к вечеру нашего пациента переведут в отдельную палату или в двухместную к какому-нибудь тяжелому больному, который ни на что не реагирует. При этом приплатил небольшую сумму сестре, чтобы она почаще заходила и успокаивала больного. Вся надежда была, конечно, на лекарства, которые должны помочь буквально за несколько приемов. После этого он замолчал с расстроенным видом.
  - Валерий, а где вы были оставшуюся часть дня? Мы думали, что вы раньше освободитесь, -спросила я, потому что пауза затянулась, и никто не решался ее нарушить.
  - Я ездил к своим друзьям, консультировался по поводу своих личных проблем. То есть не личных, а проблем со здоровьем моей сестренки. Она перед моим отъездом сдала анализы крови. Девочка регулярно проходит диспансеризацию, так как с детства состоит на учете в областном гематологическом диспансере. Я договорился, что результаты этих анализов мне перешлют в Москву. Вот с ними, а также с прошлогодними анализами, чтобы оценить динамику заболевания, я и ездил сегодня на консультацию к лучшим московским гематологам. Ну и, к сожалению, результаты получил неутешительные. Специалисты в один голос советуют не тянуть и сделать операцию по пересадке донорского костного мозга. Лучше всего такие операции делают в Германии, но это довольно большие деньги. Теперь вот я думаю, как лучше поступить... В общем, поставили диагноз: лейкоз.
  - Да, - я была ошарашена, - мы все, Валерий, вам очень сочувствуем. Надо обязательно что-то придумать, главное, не опускать руки, бороться. Я читала, что в случае своевременно проведенной операции излечение практически полное.
  - О том и речь. Специалисты говорят, что лекарственные методы, конечно, эффективны и реально помогают, но стопроцентную гарантию на данной ранней стадии болезни дает только операция. А я не могу рисковать здоровьем своей сестренки. Я должен что-то придумать. До сих пор вспоминаю, как тяжело болела и умирала моя мать, не хочу, чтобы девочка повторила ее участь, тем более, ей реально можно помочь! И к тому же проблема с отцом: пока он не найден, я не могу уехать и бросить его!
  Катя подошла к Валерию и молча положила руку ему на плечо. Он посмотрел на девушку с благодарностью. Слов не было. Мы все молчали, при этом я судорожно соображала, где мой носовой платок. Так и не найдя его, выскочила из комнаты. Вернувшись через минуту, я застала молодых людей, молча сидящих рядышком и невесело задумавшихся.
  - Валер, как срочно нужно делать операцию? - брякнула я первое, что пришло в голову.
  - Ну, на самом деле срочности особой нет. Специалисты говорят, что болезнь удалось захватить на начальной стадии, то есть поставить правильный диагноз. Это ж не первый случай в нашей семье, вот я и сообразил привезти анализы в Москву. Здесь специалисты - не в пример нашим, местным, да и аппаратура более современная. Врачи не хотят пугать, но и терять время особо не рекомендуют, так как никто не знает, как быстро будет развиваться процесс. Ведь каждый организм сопротивляется болезни по-разному.
  - Значит, время хоть какое-то есть! Ну, тогда мы обязательно что-нибудь придумаем! - бодро заявила я и сама в это поверила. Валерий недоверчиво покачал головой, но меня понесло. Я стала вдохновенно рассказывать, как иногда, очень редко на меня что-то находит, и я совершенно точно могу предсказать, казалось бы, невероятную ситуацию.
  - Вот, например, случай с Сережей Симоновым, пятнадцать лет назад. У него украли новые Жигули. Для парня это было сравнимо с катастрофой. На машину копили всю жизнь, и чтобы купить новую, нужно было лет двадцать ветерану-тестю стоять в очереди у себя на заводе. Прошло две недели, Сергей задействовал милицию, рокеров и блатных, всех, кого можно.
  Все напрасно. Машина, как в воду канула. В один из дней в длинном коридоре нашего института я смогла наблюдать следующую картину: идет Сергей, понурив голову, а все встречающиеся ему по пути, хлопали ему по плечу и "сочувственно" говорили: "Ну, брат. Не найдешь теперь. Две недели прошло. Пропала с концами". И тут на меня что-то нашло. Я подошла к Сергею и сказала, что я знаю, что он обязательно найдет машину. Он посмотрел на меня и пошел к выходу из здания. А на следующий день с утра ждал меня в институте с огромным тортом. Нашел машину в тот же день. Короче говоря, после моих слов, решил уйти с работы и вместе с приятелем еще поискать машину самостоятельно. Они в тот день решили в очередной раз проехать вдоль Московской кольцевой дороги, и на обочине увидели свою машину. Несколько дней назад ее здесь не было. По-видимому, угонщики подготовили ее к перегону через кольцевую, минуя пост ГАИ. В те годы машины на запчасти не разбирали. Так что Симонов успел в последний момент. Никаких особенных повреждений не было. Сергей сел за руль и поехал. В милиции он предложил устроить засаду и выследить угонщиков, чтобы впредь неповадно было. Там только отмахнулись. В общем, суть моего рассказа сводилась к жизнеутверждающему убеждению слушателей в том, что я иногда могу предсказывать вещи, кажущиеся невероятными. И что мои предсказания обязательно исполняются.
  - А что, я верю, что у тебя есть дар предвидения, - задумчиво протянула Катюша. - Тем более что, как говоришь, снисходит на тебя не так уж часто.
  - Что есть, то есть. Но всегда выполняются!
  - Ладно вам, - улыбнулся Валерий. - Спасибо за поддержку, развеселили немного. А вообще я и сам сдаваться не собираюсь. Не в моих правилах сидеть, сложа руки. Буду думать, варианты всегда найдутся. Нужно только выбрать наиболее приемлемый. В конце концов, у нас в Семипалатинске есть трехкомнатная квартира. Вещи, какие-никакие...
  - Постой, если вы все продадите, как жить будете, - воскликнула я. Как женщина практичная, семейная, я понимала, что жизнь продолжается, и надо думать о будущем.
  - Я вам не говорил, но если мы остановимся на варианте с Германией, то будем оформлять с сестренкой документы на выезд. У нее отец, мой отчим, из поволжских немцев. Так получилось, что у нас оказались родственники в Германии, из тех, что выехали раньше.
  - Вы на самом деле думаете о переезде в Германию? - спросила Катя.
  - Да, по-видимому - это наиболее приемлемый вариант в нашем случае. К тому же мне и работу там предлагают. Так что, будет чем постепенно выплачивать кредит за сестренкину операцию.
  - Вот тебе и дальняя дорога, - подумала я вслух, после чего все на меня молча уставились.
  - А теперь выкладывайте, что у вас приключилось, пока меня не было, - улыбнулся Валерий, заметив, как вытягиваются наши лица. Дело в том, что мы с Катей по взаимному умолчанию решили отложить разбор полетов до завтрашнего дня. А раз так дело повернулось, пришлось все выложить, опуская некоторые несущественные подробности.
  - И зачем вам все это нужно было? - спросил Валерий. - Я понимаю: Кате нужно было съездить в институт, отправить доклад. Ну, еще какие-то дела переделать, так зачем же нарываться на неприятности, лезть в чужие проблемы, да еще с криминальным душком. Это же опасно, да и просто противно.
  - А зачем они к людям так относятся, мы же ничего им не сделали. Сами нас во все свои дела и втянули. Просто хотят решить свои проблемы за счет других, вот и идут по головам. Им можно, а нам нельзя? - заявила Катерина срывающимся голосом. - Да я просто хотела иметь на руках хоть что-то против этой банды, хоть какой-то козырь. Не зря же мне этот ключ достался. Я и решила воспользоваться. Просто, чтобы защититься. Ведь мы до сих пор не знаем, где Тихомиров. Не зря ж сбежал из этого осиного гнезда. Наверное, сам догадался, что дело нечисто. Все закручивается вокруг его квартиры, а он догадался и не захотел в этом участвовать, быть подопытным кроликом...
  - Кстати об этом, - произнесла я задумчиво. - Я несколько раз пыталась дозвониться Ниночке, телефон все время занят. В чем дело, не пойму...
  В ответ на мое замечание телефон затрезвонил вовсю. На проводе была моя любимая тетушка. Она спешила сообщить, что у нее пока никаких новостей, но есть одна очень плодотворная идея, которую она в данный момент воплощает в жизнь.
  - Какая идея? - поинтересовалась я.
  - Я решила воспользоваться достижением научной мысли - Интернетом, благо у моих соседей по лестничной клетке имеется молодой компьютерный гений, не обремененный занятиями в школе по причине летних каникул. Так вот, я заманила этого лопоухого вундеркинда Петю к себе на ватрушки с чаем. Результатом нашего плодотворного общения и является мой переход к более активному поиску. Мы с Петей разработали стратегию и тактику предстоящей операции. Парень, а голова у него работает здорово, жутко увлекся возможностью применить свои знания на деле и для начала "скачал" из Интернета очень подробную карту той части Московской области, где находится дача Чернова. Затем я аккуратно переписала названия всех близлежайших населенных пунктов. Разбила их на зоны по удаленности от черновской дачи. Таким образом, у меня есть первая, вторая и так далее зоны поиска. Затем по названиям этих населенных пунктов мы установили номера телефонов местной администрации. После чего я уже почти сутки прозваниваюсь по этим телефонам с целью установить, есть ли у них в подчинении муниципальные или частные больницы, санатории, профилактории, дома отдыха, то есть места, возможного нахождения уважаемого профессора.
  - По-моему, гениально, - восхитилась я. - И как успехи? Неужели в администрациях все с удовольствием тратят время, чтобы дать тебе нужную информацию?
  - Линочка, детка, не забывай, как я умею разговаривать по телефону. Пою соловьем. Мне просто невозможно отказать. Тем более что у меня наготове несколько подходящих случаю "легенд", которые я с удовольствием излагаю благодарным слушателям. Уверяю тебя, что помогают и выдают нужную информацию с превеликим удовольствием!
  - Ну и ...
  - Пока ничего, если ты насчет конечного результата. Но есть успехи в отработке самой методики. Теперь я меньше времени трачу на предварительные разговоры, почти сразу перехожу к сути вопроса. У меня уже полностью отработаны населенные пункты, входящие в первую зону поиска. Сейчас намерена перейти ко второй и так далее, пока не получу нужную мне информацию.
  Я надеюсь, - продолжала Ниночка, - что Тихомиров не смог уехать далеко от дачи Чернова, да и к тому же я знаю, что он ценит удобства и не воспользуется услугами частного сектора, когда ему понадобится жилье.
  - Я бы начала отработку звонков в санатории и пансионаты, находящиеся подальше от черновских хором, - подала голос Катя. - Идея хорошая, но отрабатывать надо было сначала те пункты, что подальше, с третьей зоны, например.
  Как всегда разговоры с тетушкой я проводила при полном участии окружающих, используя громкую связь. Поэтому слова Кати были услышаны, и тетушка заявила, что согласна с нами и начнет обзванивать объекты, находящиеся в третьей зоне, а это достаточно далеко от Черновых. После чего Нинуша поспешила распрощаться с нами.
  Валерий, до этого не проронивший ни слова, заявил буквально следующее:
  - Если пожилая женщина додумалась до такой разумной схемы поиска, то, что мешает Чернову-старшему, человеку очень неглупому и достаточно продвинутому, идти в том же направлении?
  - И дойти до цели раньше, чем мы, - подхватила Катя.
  Я уже откровенно зевала, не хотелось ничего обсуждать, ни о чем думать. Очень хотелось спать. Я пожелала всем спокойной ночи, выразив надежду, что и без меня молодежь разберется, где кому спать. Благо, комнат и свободных спальных мест, как-то диванчиков, раскладных кресел, раскладушек в доме хватало. Собаки все поняли и потянулись в мою комнату. Я не возражала, так как, когда в комнате со мной спит хоть одна собака, комары мне совершенно не досаждают. Мой муж заявляет, что это связано с тем, что нормальная температура тела у собак на 1,5 - 2 градуса выше, чем у человека. И поэтому, утверждает мой Ванечка, комары летят пить кровь к более горячему объекту. Может быть и так, а может быть просто, чем больше объектов для нападения, тем легче каждому отдельно взятому, потому что все равно какое-то количество комаров регулярно кусает и меня, несмотря на то, что температура тела у меня ниже, чему бедных собак. Кстати, собаки как-будто и не волнуются, когда их комары кусают. Только Груся время от времени громко щелкает пастью, пытаясь поймать жужжащее насекомое, мешая мне спать, но это у энергичной псины от молодости и неопытности.
  Снились мне какие-то кошмары, но встала я с уверенностью, что все скоро закончится и закончится хорошо для всех нас. Теплое солнечное утро внушало оптимизм и желание заняться зарядкой на лужайке, хотя и тут меня опередили. Валерий уже делал зарядку, а вокруг него сидели довольные собаки и жмурились на солнышке. Катюша в кресле под деревом с чашечкой кофе в руке тоже дышала свежим воздухом и наслаждалась солнечным утром. Я поздоровалась и нехотя отправилась на кухню готовить завтрак. Подумалось, что хорошо бы куда-нибудь уехать и не видеть эту кухню вместе с плитой и холодильником хотя бы неделю.
  Прибежали собаки и весело закрутили хвостами, знают, черти, что я сначала покормлю их, а потом уж займусь приготовлением еды для людей. Вилли, впрочем, как гость, не был совсем в этом уверен, поэтому периодически взволнованно подавал голос, то есть громко гавкал. На что сразу получал команду "закрыть пасть", и это он сразу и с удовольствием выполнял. Наблюдая, как собаки едят, я в который раз подумала, что почему-то совсем не могу сердиться на них, как бы они не безобразничали. Хоть гавкай полночи, хоть носись по грядкам, задрав хвост, поругаюсь и все. Никакого особенного раздражения не испытываю, не то, что с людьми. Тут я могу обижаться надолго и всерьез. Наверное, дело в том, что собаки мои ничего не делают назло, все их поступки естественны и понятны. И они никогда на меня не обижаются, даже когда я бываю неправа. Это так приятно, хотя стало немного обидно, когда, закончив трапезу, собаки радостно помчались на улицу к Валере и Кате. Я даже почувствовала укол ревности. Но это все ерунда, просто мои собаки хорошо разбираются в людях, и ребята им просто понравились. Сонечка, правда, через некоторое время появилась на кухне, и за верность хозяйке была вознаграждена лакомым кусочком.
  Я заглянула к своим мальчикам, они крепко спали и, судя по мычанию, пожелали любимой мамочке, удалиться и поплотнее закрыть дверь с другой стороны.
  - Ну ладно, - проворчала я, - будут есть одни, и то, что останется.
  Я накрыла на стол и позвала Катю с Валерой завтракать. Они поблагодарили, но в дом не спешили, зато собаки по очереди стали появляться на кухне в надежде на подачку. С милым выражением радости на мордах, виляя хвостами. Видно, унюхали голубчики, что Сонечке достался маленький кусочек лакомства, вот и вертятся под ногами в ожидании, что им тоже что-нибудь обломится...
  У калитки раздались какие-то вопли и радостное гавканье четырех собак. Все же эти твари никогда не пропустят возможности всласть пошуметь. Как же, есть причина и очень уважительная: соседка-цыганка с дочуркой явились за юбкой. Я крикнула, чтобы подождали у калитки, и вернулась в дом за юбкой. Аккуратно запаковала ее в пакет, подумав, что эта юбка нам с Катей очень и очень пригодилась. В обмен я получила какой-то сверток. Цыганка Света сказала, что были гости, она пекла пироги, и один специально для меня с творогом и изюмом. Я поблагодарила и отправилась на кухню пробовать. Катя от пирога отказалась, а мы с Валерием, срезав часть с той стороны, что подгорела, стали есть и нахваливать. Пирог и в самом деле был очень вкусный. Я подозревала, что глупышка просто считает калории, чтоб не дай бог не поправиться. Хотя пару килограмм на такой длинной и худощавой девице вполне могли разместиться без всякого ущерба для внешнего вида. Но я привыкла держать язык за зубами, не вмешиваться и не мешать каждому сходить с ума, как ему заблагорассудится!
  Только собралась звонить тетушке, как она сама вышла на связь с радостным известием, что Вячеслав Александрович нашелся. Точнее она сама нашла его, как и предполагала в пансионате санаторного типа в двадцати километрах от дачи Чернова.
  - Ниночка, ты просто гений, - прокричала я в трубку. - Катя и Валерий, находящиеся рядом со мной на кухне тоже энергично кивали головами, подтверждая мои слова.
  - Пожалуйста, не тяни. Расскажи, как он, как здоров, почему не звонил сам?
  - Сейчас, все расскажу по порядку. Я разговаривала не с ним, а с его лечащим врачом. Он не очень хорошо себя чувствует. Проблемы с сердцем, к тому же нервное перенапряжение и гипертонический криз! Врачи ему запретили двигаться, он лежит в больничном отделении пансионата. Но, говорят, что состояние стабильное. Проводят обследование. Сами хотели заняться поисками родственников. В московском адресном столе им сказали, что родственников нет. На работу Слава просил пока ничего не сообщать. Не знаю, может быть, врачи и не послушались, тогда в течение ближайшего времени Чернов будет в курсе, где сейчас Вячеслав Александрович и что с ним.
  - Нинуша, расскажи подробнее, что знаешь, как он попал в этот пансионат...
  - Да, конечно. Но я постараюсь быть краткой. Дело в том, что один из сотрудников этого пансионата ехал в тот день, когда пропал Тихомиров, с утра на работу. Он подобрал голосующего на шоссе профессора, спросил, куда его везти. Тот ничего толком не мог сказать, кроме того, что он хотел бы несколько дней пожить в какой-нибудь гостинице. Деньги и документы у него с собой. Врач, добрая душа, предложил ему услуги этого небольшого частного пансионата, заверив, что там хорошо, спокойно и недорого. Документы профессора подтвердили, что перед ним уважаемый человек, в чем он, впрочем, и не усомнился.
  Таким образом, через некоторое время, Вячеслав Александрович был устроен со всеми удобствами, оплатив номер за неделю вперед. А к обеду он не вышел в столовую, его хватились и обнаружили без сознания лежащим в собственной гостиной. Срочно перевели в больничное отделение и стали проводить необходимое лечение. Поставили предварительный диагноз: гипертонический криз. Вот в принципе и все. Видимо, этим и объясняется его молчание, сделала заключение тетушка: он просто не мог физически позвонить по мобильному телефону. Лечащий врач, продолжала она, был очень рад, что нашлись родственники и жаждет с ними пообщаться.
  Я посмотрела на Валерия и пообещала, что сегодня кто-нибудь из нас приедет навестить Вячеслава Александровича и поговорить с лечащим врачом о дальнейшем. Ребята дружно закивали головами.
  - Я рада, что с ним все более или менее благополучно, - вымолвила я, переваривая информацию. - Жаль, конечно, что он заболел, но это как раз не удивительно, столько всего свалилось на его голову.... Далее наше общение с помощью громкой связи повернулось в реальное русло.
  - Мы сейчас с Валерием соберемся и поедем, - я оглянулась на молодого человека, он согласно кивнул. - Ты, Нинуша, главное, нам подробно объясни, как туда доехать. Да, оставь необходимые телефоны для связи.
  Через десять минут, получив подробные разъяснения и номера всех необходимых телефонов, мы стали собираться. Я обошла весь дом - дети куда-то опять усвистелись. Ну, это к лучшему. Собаки носились по участку. Все было как обычно.
  Я переоделась в удобную одежду - то есть любимые джинсы с кроссовками. Водрузила на голову кепку, схватила рюкзачок, сунув в него все необходимое, и отправилась выводить машину из гаража. Проверила, на месте ли карта, без нее нам сегодня никак нельзя, и отправилась за Валерием. Заодно позвала собак, чтобы запереть их.
  Катя выразила желание непременно ехать с нами, чему мы были только рады.
  - Алина, - раздался ее крик через минуту, когда она подошла к машине. - Идите сюда, быстрее, что творится, посмотрите!
  - Что там могло произойти за несколько минут, - недоумевала я на бегу. За мной бежал Валерий, тоже несколько испуганный.
  В машине на переднем сидении восседал гордый Вилли. Он воспользовался всеобщей суматохой и вместо того, чтобы отправиться в дом вместе со всей стаей, огородами пробрался к машине и взгромоздился на переднее сидение всей своей огромной тушей.
  Я попыталась выманить его по-хорошему, но Вилли был непреклонен. Он явно задумал ехать вместе с нами.
  - Как он здесь оказался? - смеясь, спросил Валерий.
  - Да я пересчитала собак, все в порядке, как обычно, все три на месте, совсем вылетело из головы, что их четыре. Просто не представляю, как его выманить, он жутко упрямый. Придется возвращаться в дом за лакомством.
  - Нет, возвращаться - плохая примета, давайте его возьмем с собой, раз уж так вышло, - заявила Катя. Может быть, он нам пригодится, ну уж точно не помешает.
  - Он привык в Джипе разъезжать, в Жигулях ему как-то тесновато будет, - изрекла я, оглядывая упрямца, который уставился перед собой немигающим взглядом, полный решимости ехать вместе с нами.
  - Ну да ладно, - смирилась я с неизбежным. - Ошейник на нем, а запасной поводок всегда у нас в машине под сиденьем валяется. Груся часто с Ванечкой на машине раскатывает, так он и держит здесь поводок на всякий случай.
  - Только за рулем я буду, - заявил Валерий, - а вы с Катюшей штурманами поработаете. Берите карту и изучайте, пока я мотор прогрею. Вилли пусть уж едет на переднем сиденье, для солидности. А вы вдвоем как-нибудь на заднем поместитесь.
  - Да что уж, мы с удовольствием, только как он пристегиваться будет?
  - Ладно, как-нибудь обойдется без этого, постараюсь резко не тормозить. С этими словами мы, лихо бибикнув, выехали со двора.
  
  Глава 16
  
  Искомое место оказалось согласно карте не так уж далеко, по крайней мере, если прочертить прямую линию от моего дома до пункта назначения. К сожалению, наши проселочные дороги оставляли желать лучшего, и это сильно мешало передвижению. Кое-где попадались хорошие куски - это там, где мы проезжали мимо выросших в ближайшем Подмосковье, как грибы, населенных пунктов, там высились разнокалиберные коттеджи: все как один из красного кирпича с претензией на оригинальность и с фривольными башенками. На самом деле ничего кроме больших денег за этими архитектурными изысками не просматривалось.
  Отъехав немного, мы притормозили, и, разглядывая карту втроем, постарались выработать оптимальный маршрут, по которому следует двигаться. К общему удовольствию, необходимости ехать через Москву или выбираться на Московскую кольцевую дорогу, опоясывающую столицу, не было. Это гарантировало возможность избежать вечных автомобильных пробок, ставших в последние годы просто бичом. После внимательного изучения карты окрестностей мы поняли, что вполне можно доехать до нужного места по дорогам местного значения.
  Пока мы исследовали карту, Вилли получил возможность побегать по окружающему полю, обнюхать и тщательно пометить все подходящие кустики. Я подумала, что ради таких вот новых впечатлений он с нами и отправился. Хорошо, что местность была выбрана пустынная, а то внезапное появление Вилли у неподготовленного человека могло вызвать не только сердечный приступ, но и заикание на всю оставшуюся жизнь.
  Напугав кого-нибудь своим внезапным выпрыгиванием из-за кустов, проказник лабрадор будет иметь такой невинный вид, что на него и ругаться не захочешь. Ясно, говорил его невинный вид, что он ничего дурного даже в мыслях не имел, просто подошел посмотреть. Причем очень тихо и неожиданно для ничего не подозревающей жертвы.
  В процессе общения с Вилли я постепенно начинала догадываться, что этот лабрадор ловит кайф от того, как люди пугаются при его внезапном появлении. Пока они орут от ужаса и бьются в истерике, как-будто увидели приведение, Вилли стоит себе спокойненько, уставившись, не мигая, своими огромными глазищами. Выражение морды - очень кроткое и недоуменное: мол, посмотрите на дураков, что орут, как сумасшедшие, никакого воспитания, приличной собаке просто на улицу страшно выйти!
  Тем временем, выбрав окончательно маршрут следования и зазвав Вилли в машину, мы отправились дальше. При этом Валерий предупредил нас с Катюшей, чтобы не зевали, следили за дорогой и предупреждали его, когда и где нужно сворачивать. Ведь на сельских проселках дорожные указатели не предусмотрены.
  Мы пообещали быть предельно бдительными штурманами: возвращаться и петлять по ухабам и рытвинам как-то не прельщало.
  Валерий вел машину очень аккуратно, настолько насколько позволяла дорога. При этом Вилли все же ухитрился пару раз загреметь с сиденья на пол, и теперь возился на своем месте, стараясь приспособиться так, чтобы не падать при внезапном торможении.
  Через час достаточно успешного преодоления российских дорог мы въехали в искомый населенный пункт. Остановившись на площади, стандартно расположенной в той части поселка, где находились сельские дома из старой, доперестроечной жизни, мы навели нужные справки и отправились в направлении искомого пансионата. За поворотом открылась знакомая картина застройки новой волны - те же трехэтажные коттеджи за железными воротами с игривыми башенками и ну очень уж серьезной системой охраны. Что ж это они все такого натворили, что приходится так сурово себя охранять? Просто бастионы средневековые!
  Нужный нам пансионат находился на территории бывшего ведомственного санатория, который благополучно почил вместе со своим ведомством. Теперь на этом месте вырос симпатичный комплекс для отдыха и развлечений. А при желании - и для проведения всевозможных оздоровительных процедур на самом высоком уровне. Мы оставили машину на стоянке при въезде, предъявили наши документы и получили пропуск у охранника при входе. Пропуск для нас был предварительно заказан лечащим врачом, о чем позаботилась милейшая тетушка. Секьюрити предупредил нас, что посещение в клинике - до двадцати часов. Мы заверили, что поговорим с лечащим врачом, навестим больного - и сразу назад. Не задержимся.
  Вилли, естественно был оставлен сторожить машину, о чем мы его, тщательно выговаривая слова, чтобы он нас понял правильно, заранее предупредили. Он очень хотел идти с нами, но собак на территорию не пропускали - пришлось кобелю остаться и нести караульную службу.
  Клиника находилась на территории, примыкающей к парку пансионата с противоположной от входа стороны. Больные и выздоравливающие практически не пересекались с отдыхающими, которым также не было нужды заглядывать в этот уголок. Даже кабинеты для проведения оздоровительных процедур находились отдельно от лечебного корпуса.
  Оказалось, что весь этот огромный парк, где в настоящее время располагался дорогой пансионат с бассейнами и развлекательным центром принадлежал с давних пор местной лечебнице, построенной одним из знаменитых русских меценатов более ста лет назад. Лечебницу не тронули, в ней до сих пор бесплатно обслуживают местных жителей, а территорию парка приватизировали и превратили в элитный пансионат, где за хорошие деньги можно получить весь комплекс развлечений. Предусмотрены бани и сауны на любой вкус. В комплекс услуг входит рыбалка, охота, катание на лошадях. Егери, тренеры, массажисты, экскурсоводы - можно пользоваться услугами всех самых лучших специалистов. Практикуется семейный отдых, все, разумеется, в течение любого удобного для клиентов временного интервала и в любое время года. По вечерам - рестораны, бары, дискотеки для детей и молодежи, ни и, конечно, фейерверки в одном из самых красивых парков, который я когда-либо видела.
  Все сведения о пансионате я почерпнула из рекламного проспекта, которые в большом количестве лежали в шикарном фойе, из стекла и камня, при входе на территорию.
  В небольшом корпусе, где находилась больница, все сверкало безукоризненной чистотой. Мы были приятно удивлены отсутствием противных больничных запахов и неприятной атмосферы, что присуща казенным учреждениям. Симпатичная дежурная при входе в лечебницу выслушала нас и вызвала врача по телефону. Мы переоделись в раздевалке в предложенные нам халаты, надели на ноги какие-то тапки с завязками, подобно тем, что выдают в музеях с паркетными полами и сдали вещи в камеру хранения. Я ждала, что попросят помыть руки и пройти санобработку, но обошлось.
  Врач оказался симпатичным и очень молодым человеком, важно представившимся нам по имени-очеству. Как мы узнали позже все здешние врачи предварительно проходили практику в ведущих зарубежных клиниках. Попадали туда, естественно, лучшие из лучших студентов и аспирантов наших вузов.
  Вадим Михайлович, кандидат медицинских наук, оказался автором нескольких научных разработок. Он с большой симпатией отозвался о своем новом пациенте, Вячеславе Александровиче. Сказал, что последствия гипертонического криза еще сказываются, но наш профессор - просто молодец, для своего возраста прекрасно сохранился. И главное, имеет светлую голову, бойцовский характер и мечтает поскорее вернуться к научной работе.
  Мы засыпали юного Вадима Михайловича вопросами, как и что. Катя очень волновалась о предстоящей конференции. Доктор сразу дал понять, что все поездки и командировки в ближайшее время можно выкинуть из головы. Профессор должен находиться под наблюдением.
  - А как же? - вырвалось у меня.
  - Если вы насчет оплаты за лечение, не беспокойтесь, - ответил лечащий врач. - Мы с Вячеславом Александровичем все обсудили. Счет за месячное пребывание в пансионате он оплатил из имеющихся у него наличных. Теперь он спокойно может месяц лечиться в нашей клинике. Естественно, мы его оформили с учетом всевозможных льгот, которые ему положены. Так что вопрос с оплатой вас волновать не должен. После того, как повидаетесь с нашим уважаемым пациентом, найдите меня, я сегодня за дежурного врача, охотно уделю вам время и отвечу на ваши вопросы. Да, хочу вас предупредить, что вас пустят ненадолго. Профессор просто еще неважно себя чувствует и говорит с большим трудом. Зато пишет очень четко, мы с ним так, в основном, и общаемся.
  Мы вошли в чистенькую одноместную палату, где у окна на койке располагался наш профессор. Вид у него был довольно неважный, он похудел, зарос щетиной, но глаза смотрели весело. Мы поздоровались и расселись вокруг койки на стулья, предусмотрительно принесенные в палату незаметной сестрой.
  Вячеслав Александрович тихонько нам покивал, давая понять, что очень рад нас видеть. Валера негромко, но четко стал ему объяснять, как мы в свою очередь рады его видеть и пусть он по возможности не утруждает себя: если трудно говорить, пусть просто прикрывает глаза или кивает в знак согласия.
  Тихомиров тут же кивнул. Мы спросили его, готов ли он некоторое время выслушать нас, не трудно ли ему. Он опять кивнул и попытался что-то сказать, но Валерий дотронулся до него рукой, чтобы не волновался.
  Пока Валера с Катей объясняли профессору все, что произошло за последние дни, не забывая сказать, какой он молодец, что приехал в этот пансионат, а также какая молодец Нина Ивановна, что разыскала его. Довольный профессор не успевал кивать, соглашаясь со всем. Катя отчиталась в своих аспирантских делах, в частности, о подготовленном докладе. Тут Вячеслав Александрович пододвинул к себе папку с чистыми листами и написал: "Молодец!". В конце свидания Валерий заверил отца, которого почему-то называл по имени-отчеству, что теперь мы разберемся с Черновым как следует и не допустим никаких нажимов с его стороны.
  Тихомиров некоторое время обдумывал эти слова, а затем возвел глаза к потолку, как бы выражая сомнение, что с Черновым будет легко справиться.
  Тут нас ждал сюрприз. Дверь растворилась, и вбежала Алевтина, та самая, что помогала профессору по хозяйству после смерти жены. Похоже, что она была в "растрепанных" чувствах. За ней спешил лечащий врач, уговаривая подождать и не волновать больного. Мы тоже немного опешили, но Аля, растолкав нашу чинную команду, бросилась к Вячеславу Александровичу, взяла его за руку, прижалась к ней лбом и зарыдала. Больной прослезился, мы старательно отвернулись и потихоньку подались к выходу, пообещав завтра приехать. Алевтина, сидя на стуле возле кровати, даже не обернулась, чтобы попрощаться, а, наклонившись к профессору, что-то ему говорила и гладила его худые руки.
  Доктор махнул рукой и вышел вслед за нами.
  - Знаете, - промолвил он с улыбкой, - положительные эмоции еще никому не повредили. Как я понимаю, эта женщина - хорошая знакомая моего пациента?
  - Да, - кивнула я. - Они знают друг друга много лет, и очень дружны. Это добрая женщина помогала Вячеславу Александровичу, когда болела жена, а сейчас, по-моему, у Алевтины нет никого ближе этого человека.
  - Это неплохо, я даже рад, что все так складывается и старик не одинок. Знаете, профессор очень быстро идет на поправку, я думаю, скоро сможет гулять в парке. А общаться с посетителями без ограничений я, возможно, ему разрешу уже завтра. Да, раз уж к нам попал, мы проведем полное обследование, чтобы по возможности подлечить все, что необходимо....
  Валерий выразил полное согласие с этим. Еще раз поблагодарив врача, мы двинулись к выходу. Алевтину решили не дожидаться, судя по всему, она останется на посту до тех пор, пока не выгонят.
  Мы все ускорили шаг, вспомнив, что бедный Вилли томится в запертой машине. Но беспокоились зря, умный пес спокойно лежал на заднем сидении и при нашем приближении приподнял сонную морду и поприветствовал нас радостным лаем. Валерий попросил подождать минуточку и направился в продовольственный магазин через дорогу, крикнув мне, чтобы пока заводила машину.
  Пока с Катюшей молча сидели в машине и ждали, Вилли лежал на переднем сидении, куда мы его переместили, высунув язык и громко дыша, похоже, мучаясь от жары.
  Неожиданно на площадь вырулил знакомый нам Джип и из него полезли опять же знакомые до боли бритые ребятки.
  - Вот черт, и они здесь! - разозлилась Катя. - Вычислили, гады, нашего профессора.
  - У них мозгов не хватит, это Черновых рук дело. Как ты думаешь, они приехали его вернуть к себе на дачу?
  - Уверена.
  - А как они это сделают, профессор теперь под охраной!
  - Ты не знаешь Чернова, ему, главное, обнаружить Тихомирова, а там они что-нибудь придумают и наплетут с три короба: прикинутся ближайшими родственниками на крайний случай. Профессор сейчас не в очень хорошей форме, чтобы сопротивляться. А Чернов может запудрить мозги кому угодно, не только руководству больницы.
  - Ну, уж ты напридумала бог весть что!
  - Вот посмотришь, этот змей в человеческом обличье будет выступать от лица представителей общественности института, например, сварганит как-нибудь бумажку с печатями. А потом, заполучив Вячеслава Александровича, заставят его подписать еще какую-нибудь бумажку насчет опекунства или дарения, или еще чего, и вмиг квартиру отнимут. А там и еще чего похуже. Больше он им будет не нужен. Нянчиться не будут!
  - Все, молчу, ты меня убедила.... Знать бы, что делать в этой ситуации? И Валерий как назло куда-то запропастился.
  К несчастью один из парней заметил Катю. Он произнес что-то очень непечатное и уставился на нас. Второй в это время копался в багажнике своего Джипа.
  - Слышь, Толян, подожди чуток, сейчас я тебя обрадую. С этими словами верзила неторопливо двинулся в нашем направлении, второй что-то промычал, зарываясь все глубже в недра багажника.
  - Наверное, гранатомет свой потерял и теперь, как без рук, - некстати пришло мне в голову. Катя тем временем нырнула на заднее сиденье и захлопнула за собой дверцу. Хотя было понятно, что братку на эту хилую дверцу начхать и растереть. Он неторопливо подергал за нее, и неожиданно для всех рванул переднюю дверь, чего не ожидал никто, тем более Вилли, уютно свернувшийся калачиком на переднем сидении. От неожиданности Вилли подпрыгнул и громко, мне показалось даже грозно, гавкнул. Парень притормозил и открыл рот. Громадный лабрадор уставился на него немигающим взглядом, при этом из закрытой пасти донеслось какое-то урчание.
  Тут осмелела и я: "Ну что стоишь? Рви когти, пока цел. А то останешься без своего достоинства, Вилли перекусит вмиг, ты ему очень не понравился!" Парень попятился, причем реагировал он не мои слова, а просто перетрусил от неожиданности: вместо худосочной девицы напоролся на собаку Баскервиллей. Ну что ж, не он первый, не он последний, с кем при случайной встрече с внушительным Вилли, случается приступ "медвежьей болезни". Катя захихикала на заднем сиденье, физиономию парня залило краской, и он потихоньку стал отступать. Вилли, как всегда в подобных ситуациях, когда люди теряют дар речи от его грозного вида, тихо наслаждался ситуацией, растягивая мхатовскую паузу до предела. В это время подошел Валерий, отодвинул стоящего, как соляной столб парня, сунул мне в руки увесистый пакет с продуктами из магазина, сел на водительское место, захлопнул дверцу и неторопливо тронул машину.
  - Слышь, Колян, не понял, что ты мне кричал, - произнес второй браток, выбравшийся, наконец, из багажника и поправляющий задравшуюся майку. Последнее, что мы видели перед тем, как повернуть за угол, это две неподвижные фигуры, глядящие нам вслед.
  - Вилли, ты просто прелесть, - пропищала Катя и погладила благородную голову собаки, - так бы и расцеловала этого умницу. А какой смелый! И с каким королевским достоинством держался! Нет, вы видели когда-нибудь такого чудесного пса?
  - Я так понимаю - это дружные ребята из команды Чернова-младшего? - задал риторический вопрос Валерий. - И еще я понимаю, что они взяли след, выслеживая моего отца?
  Возражений не последовало. Все и так было очевидно.
  - Ну что ж, девчонки, держитесь, - продолжал наш защитник, - сейчас за нами будет погоня, а с Джипом мне тягаться непросто. Ну, ну, рано унывать, посмотрим, какие они водилы....
  Некоторое время мы бодро лавировали между рытвинами и ухабами в одиночестве, затем за очередным поворотом показался темный Джип, догоняющий нас с напряжением всех своих многочисленных лошадиных сил. Мы с Катей напряглись, но Валерий нас успокоил:
  - Не бойтесь, красавицы, прорвемся. Не этим салагам со мной тягаться. Кстати, Алина, посмотрите на карте, скоро будет поворот, а за ни спуск к речке?
  - Да, точно, на карте поворот через километр. Только наша машина вряд ли сможет через эту речку переправиться.
  - А и не надо. Просто там очень удобное место, чтобы немного обмануть наших преследователей и попытаться оторваться. Попробуем поводить их за нос, тем временем доберемся до большой дороги, там и затеряемся в потоке машин.
  - Ой, - Катя подпрыгнула на очередном ухабе и покрепче вцепилась в ошейник Вилли, придерживая его. - Смотрите, они уже совсем близко!
  - Ничего, сейчас поднажмем, а там за поворотом аккуратно съедем к речке, а братки, разогнавшись, пусть катят дальше. Пока они будут пыхтеть и разворачиваться, нас уже и след простыл. Вернемся чуть назад, я видел подходящую не слишком приметную дорогу, которую мы проскочили недалеко отсюда, авось, она нас куда-нибудь выведет...
  Тем временем мы снова смогли оторваться от преследователей на приличное расстояние благодаря искусному вождению дипломированного врача. Мне показалось, что Валерий немного дразнит преследователей, периодически подпуская их поближе, так сказать, усыпляет бдительность.
  Сразу за следующим поворотом мы увидели небольшую речку и мост через нее. Валерий взял круто влево и осторожно съехал к речке.
  Джип, выскочивший за нами из-за поворота, промчался по дороге и на ходу стал резко разворачиваться: видимо, парни заметили наш маневр. Мы тем временем потихоньку выбирались на дорогу, чтобы мчаться в обратно направлении.
  Братки, не успев, как следует затормозить, попытались круто развернуть машину, но уже проскочили на мост, чье хилое ограждение не выдержало удара машины, в результате, на глазах изумленных зрителей Джип свалился в речку.
  Все это действие происходило на наших глазах, как в замедленном фильме.
  Мы с Катей завизжали, Вилли тут же загавкал. Валерий остановил машину и бросился вниз по склону, где на мелководье наполовину утопленный лежал на боку Джип. Мы с Катей тоже старались не отставать.
  Верхняя дверца Джипа открылась, и оттуда вывалился один из парней. Валерий подскочил к нему и стал тянуть к берегу. Парень застонал с закрытыми глазами.
  - Девчонки, помогайте, тащите его, только аккуратно, лучше за воротник, и голову придерживайте, - крикнул Валерий, а сам полез внутрь Джипа разбираться, что со вторым.
  Мы с Катей усердно тянули ужасно тяжелого мокрого парня, он перестал стонать, видимо, потерял сознание.
  - Лина, смотри, - кивнула мне Катя.
  Рядом раздавалось усердное пыхтение - это Вилли помогал нам изо всех сил и не безуспешно, потому что тащить стало немного легче. Мы оставили парня на склоне, сбегали в машину за аптечкой и сняли чехлы от машины, чтобы можно было прикрыть насквозь промокшего раненого. Тем временем Валерий каким-то чудом извлек из машины второго братка и вместе с Вилли вытаскивал его из воды.
  - Девчонки, срочно звоните в скорую, нет, лучше в тот пансионат, это ближе, у них при больнице есть, наверное, машина со всем необходимым. Нет, лучше дайте мне трубку, я все объясню.
  Пока мы с Катей устраивали парней, подложив им под голову какие-то валики из одежды и накрыв их чехлами, Валерий закончил разговаривать по телефону и возился в аптечке. Нас вместе собакой отправил в машину, чтобы согрелись и обсохли. Мы немного привели себя в порядок, когда через десять минут пришла первая машина скорой помощи. По-видимому, из той больница при пансионате, потому что из нее выскочил уже знакомый нам молодой врач и санитары с носилками. Пока врач беседовал с Валерием и руководил санитарами, подъехала вторая скорая и затем милиция. Когда парней увезли, милиционер вместе с Валерием подошел в нашей машине, но дверцу открывать не стал, опасаясь Вилли, который приветливо таращился на него с переднего сидения.
  Мы с Катей подтвердили слова Валерия, что проезжали мимо и стали свидетелями аварии. Естественно, кто эти парни, не знаем. Мы же, в свою очередь, просто ехали прогуляться с собакой на природе подальше от людей, потому что, все окружающие почему-то этого кобеля пугаются, а нам хотелось дать ему возможность побегать вволю без поводка.
  Милиционер все старательно запротоколировал с наших слов, велел нам поставить подписи, похвалил за находчивость и правильные действия и ушел, не переставая удивляться, что на этой дороге, где и машины-то не ездят, смогла произойти такая авария.
  Валерий сел за руль, и мы потихоньку продолжили свой путь домой в деревню Вешки.
  По дороге мы все молча думали об одном: радоваться, конечно, нечему, но теперь-то эти братки надолго вышли из строя. Слава богу, что хоть живы остались. Зато милейшему Вячеславу Александровичу можно спокойно долечиваться.
  Домой мы вернулись чумазые и немного подавленные всем, что произошло.
  - Я с вашего позволения отключу телефон, - заявила я и выдернула шнур из розетки. - Нет сил ни на какие разговоры. После этого мы с Катюшей переоделись, кое-как привели себя в порядок и отправились на кухню. В пакете, который Валерий притащил из сельского магазина, оказался очень приличный кусок говядины и много всяких вкусных вещей. Половину куска мяса тут же отрезали и вручили Вилли, а также поделились со всеми остальными примазавшимися к его подвигам собакам. Минуту раздавалось бодрое чавканье, после чего вся стая была отправлена с кухни на вынужденную прогулку: от плохо просохшего Вилли в тесной кухне невозможно запахло мокрой собачьей шерстью. Ну и вообще, почему собаки должны мешаться всем под ногами, когда можно побегать в саду, подышать свежим воздухом?
  Я послала Катю в огород нарвать свежей зелени - укропа и салата к столу. Девушка вернулась развеселившаяся: Вилли продолжал развлекать публику, как умел он один. Оказавшись в саду, собаки переместились на спортивную лужайку - основную достопримечательность нашего участка. Для нее у нас отведено лучшее ровное место в самом центре. Размером эта лужайка, подстриженная на английский манер - точно с теннисный корт. Предусмотрена также возможность натянуть волейбольную или бадминтонную сетку. В общем, кусочек спорта в нашей жизни. Ан нет, дети давно уже не играют даже в бадминтон. Однако Иван - глава нашего семейства - не забывает регулярно подстригать газон, и даже купил для этого газонокосилку. Посередине этого немного запущенного по причине отъезда главы семейства в длительную командировку газона, восседал важный-преважный Вилли. Три моих девочки лежали вокруг, время от времени по очереди подходя к кобелю и тщательно его обнюхивая. Таким образом, наверное, они получали информацию обо всем, что с ним произошло. Вид у всей четверки был очень забавный (для нас) и серьезный одновременно. Просто пародия на пресс-конференции с представителями различных СМИ, что так часто "развлекают" несчастных телезрителей, которым и так-то выбрать нечего посмотреть в нескончаемом потоке рекламы.
  Я вернулась на кухню, где Катя с Валерием очень мило вдвоем дружно накрывали на стол. Тем временем появились мои отпрыски, и все мы дружно поужинали.
  После ужина мы вышли в сад, оставив моих великовозрастных молодцов убирать со стола и мыть посуду. Ребята попытались отлынить, отговариваясь тем, что нужно срочно что-то посчитать на компьютере и вообще мытье посуды - не мужское дело, но это им не удалось.
  На улице, сидя на лавочке под тенистым деревом и попивая кофе, мы обсуждали план дальнейших действий.
  - Я считаю, что необходимо предпринять некоторые шаги навстречу нашим оппонентам, - заявил Валерий. Мы с Катей согласились.
  - Сколько можно терпеть от этой мафии! - кипятилась она. - Если мы будем и дальше бездействовать, они опять что-нибудь предпримут. И, в конце концов, так достанут Вячеслава Александровича, что он согласится на все их условия и в итоге потеряет квартиру. Это в лучшем случае!
  - А в худшем?
  - А в худшем - вдобавок ко всему и здоровье. Много ли нужно пожилому человеку. Нет, мы обязаны что-то обязательно придумать, уже и так двое в больнице по их вине.
  - Не двое, а четверо, не забывай о бандитах, они тоже едва живы остались, - напомнила я кислым голосом.
  - Да, конечно, не очень-то их жаль, сами напросились, но тоже ведь люди и не по своей вине пострадали, а все из-за Чернова с его алчностью, - резюмировал Валерий.
  - Я знаю, что делать, - у Кати зазвенел голос. - Да, я знаю, кто нам поможет найти управу на эту шайку.
  - Неужели наши доблестные правоохранительные органы? Что-то очень сомнительно.
  - Нет, конечно, они действуют по закону, во всем должны соблюдать инструкции. Как, допустим, им доказать, что есть состав преступления? Все пока худо-бедно живы. А все остальные проблемы - просто слова и домыслы без доказательств...
  - Так кто же нам, по твоему, может помочь? - недоверчиво спросил Валерий. Мне показалось, что он в своем увлечении Катей не совсем отдает себе отчет, что перед ним не просто хорошенькая молоденькая девушка, а умница с аналитическим складом ума и без пять минут кандидат наук.
  Катя ему объяснила, кто. Я в свою очередь уже догадалась, чье имя она назовет. В общем, девушка стала втолковывать изумленному Валерию, что самый лучший выход - передать папку с компроматом, собранным Черновым-младшим тому, на кого этот компромат собран, а именно, возглавляющему агентство недвижимости господину Найденову.
  Катюша не пожалела усилий и времени, чтобы все обосновать и убедить меня и недоверчиво хмыкающего Валерия, что Найденов - человек слова, хоть и не всегда следует букве закона, что следует из материалов, собранным в папке. Однако в данной ситуации интересы Найденова совпадают с нашими. И самое главное, он сможет оказать достойный отпор оппонентам, что нам и нужно.
  Далее последовали долгие препирательства, кому ехать с документами к Найденову, а я тем временем включила телефон и кратко посвятила тетушку Ниночку в события сегодняшнего дня. Выслушав ее ахи и охи, вернулась к своим гостям. Они к тому времени обо всем договорились: решили ехать вместе, предварительно созвонившись с главой агентства недвижимости.
  Пока девушка дозванивалась и договаривалась о встрече, мы с Валерием обсудили планы на будущее. Ему не терпелось как можно скорее вернуться домой к сестренке и начать оформление документов на выезд, а также завершить необходимые дела на работе. Впрочем, работа в свете последних событий явно отходила на второй план. С другой стороны парень не мог бросить отца в такой подвешенной ситуации, в принципе, он справедливо считал себя обязанным быть здесь до тех пор, пока профессора не выпишут из больницы. Кроме этого он поведал мне, что волнуется о Кате, так как девушка в Москве одна, попала в сложную ситуацию и ей требуется поддержка.
  Я спросила, уверен ли он, что Катя примет его помощь и потерпит ли вмешательство постороннего в ее жизнь. Валерий задумался на некоторое время, потом уверенно заявил, что в свете последних событий считает себя ответственным за девушку и сделает все возможное, чтобы Катя приняла эту помощь и поняла, как искренне его желание сделать все, чтобы она была счастлива.
  Катя тактично покашляла у двери, я была уверена, что конец разговора она слышала. Ну, это как раз хорошо, пусть знает о серьезности чувств своего очередного рыцаря. Девушка вошла и сказала, что все в порядке, Найденов все понял и без долгих разговоров назначил им встречу сегодня в своем агентстве.
  - А ты предупредила, что будешь не одна?
  - Да, я сказала, что опасаюсь за документы, да и поздно уже, так что он ждет меня с другом, - Катя посмотрела на Валерия и улыбнулась. - Надеюсь, ты не против такого звания?
  - Очень даже рад, готов быть пажом, рыцарем, а другом тем более. И желательно на всю жизнь!
  - Лина, мне кажется, надо мной смеются. Ладно, посмотрим, что будет дальше: смеется тот, кто смеется последним, - еще больше развеселилась Катюша.
  - Ни в одном глазу, я просто смущен и польщен, - парировал довольный рыцарь.
  После чего ребята собрались и вскоре ушли, а я осталась со своими детьми и собаками, все, как в старые добрые времена. Естественно, мы с собаками, а как же без них, занялись хозяйством: приготовили ужин, прибрались в комнатах и пошли поливать огород. При этом я прислушивалась, не зазвонит ли телефон: Катюша обещала держать меня в курсе.
  Уже поздно вечером, когда я через силу пыталась вникнуть в интригу очередного детектива, на этот раз английского классического, требующего хоть какого-то шевеления извилинами, позвонила Катя и сообщила, что все очень даже хорошо, подробности завтра, потому что жутко устала.
  Я облегченно вздохнула и продолжила бесконечные домашние дела, которые никогда все не переделаешь, а результатов труда никогда не видно.
  
  Глава 17
  
  Мои собаки почему-то решили, что я всегда теперь буду вставать ни свет, ни заря (к хорошему быстро привыкаешь), поэтому уже с семи утра были на ногах и весело пытались меня растормошить. Я выгнала их в сад, не покормив, и еще с часок спокойно поспала.
  Разбудили меня дети с воплями, что им надо убегать, а завтрак до сих пор не подан, и вообще, как я могу спать, когда все на ногах, а собаки уже час беспрерывно гавкают у двери. Я, естественно, была в отключке, поэтому лая просто не слышала и претензий по этому поводу принимать не собиралась.
  Проклиная все на свете и в особенности тех, кого я приучила к режиму и комфорту, не развив при этом хоть немного самостоятельности, а тем более уважения к старшим, я поплелась на кухню.
  Моя подруга Галя утверждает, что с утра каждая женщина должна уделять хоть тридцать минут своей внешности: принять контрастный душ, нанести крем (к выбору которого надлежит подойти очень тщательно) на лицо, уделяя особое внимание векам. Сидя перед зеркалом, кончиками пальцев постучать по лбу и подбородку - сделать легкий массаж, затем нанести косметику и прочее. Я с ней не спорю: человек, который в сорок пять выглядит на тридцать с любого расстояния и ракурса, имеет право учить окружающих и делиться опытом. Но где ж взять эти проклятые тридцать минут на внешность, да еще столько же на утреннюю гимнастику для тела? Я просто не представляю, откуда их выкроить! Если я встаю на час раньше, все равно находятся неотложные дела, которые необходимо срочно переделать. Поэтому ни о какой волшебной внешности, как у моей подруги Гали, мечтать не приходится. В лучшем случае успеваю кое-как подкрасить глаза и расчесать волосы.
  В результате всего этого - я не большой любитель любоваться на себя в зеркало. Радует то, что некоторые еще могут, издали принять меня за подругу старшего сына Тимофея. Виной тому, наверное, моя манера одеваться в джинсы и кроссовки, забыв о каблуках и английских костюмах, больше подходящих мне по возрасту.
  Радует также то, что в нашем университете и студенты, и преподаватели одеваются и выглядят примерно одинаково. По крайней мере, издали. Все куда-то спешат с озабоченным видом, у всех на ногах кроссовки и за плечами рюкзачки. Преподавателей-мужчин выдает седина в волосах, женщины же, в основном, волосы красят, так что, если не растолстеешь, то сохранишь студенческий вид, а с ним и определенный образ мыслей и поведения, практически, до старости.
  Поэтому я вздохнула и решила, что макияж и прочие штучки для улучшения "выражения морды лица" оставим до лучших времен, когда не дай бог у меня с утра появится свободное время. И желание произвести впечатление на кого-нибудь, кроме собак. А они и так меня обожают в любом виде.
  За завтраком старший сын Тима меня обрадовал:
  - Мам, забыл тебе вчера передать: звонила хозяйка Гаврюши, она сегодня привезет его на недельку.
  - Тим, у меня уже и так четыре собаки бегают по участку, Гаврюши мне только не хватало, да он опять сожрет в доме все, что плохо лежит, а грядки перероет.
  - Да ладно, где четыре, там и пять. Тем более что не бесплатно. Гаврюша - такой классный, и совсем не мешает.
  - А мои любимые тапочки?
  - Подумаешь, погрыз немного старый тапок, было бы из-за чего шум поднимать, - задумчиво промолвил младший.
  - Тоже мне, адвокат какой! А кто свои кроссовки на холодильник прячет, когда Гаврюша к нам приезжает?
  - Так то кроссовки, они у меня одни, любимые. И кто вам мешает свою обувь тоже на холодильник ставить, - парировал Володя, поместив свои тапки на холодильник и хлопнув дверью. За ним выскочил Тима, чмокнув меня на прощание и велев не вешать носа, потому что я всегда со всеми собаками в конечном итоге справляюсь неплохо. Я вздохнула и поставила на холодильник его тапки и свои кроссовки, на всякий случай. Вдруг Гаврюшу привезут неожиданно, а он такой вертихвост, будет носиться от одной собаки к другой, как волчок. Заморочит голову, у меня все мысли разбегутся: и про тапки, и про все на свете забуду.
  Короче, что сказать о Гаврюше: это красивый годовалый лабрадор, внук нашей Сони, тоже частый гость у нас на даче. С очень красивой белой шерстью и угольно-черным носом. При этом любящая хозяйка, молодой продвинутый дизайнер, часто бывает в разъездах, а к дрессировщику Гаврюша ездить на передержку не любит. Во-первых, дрессировщик живет и дрессирует подопечных в малогабаритной городской квартире, во-вторых, ни у кого нет такой хорошей компании и такого замечательного досуга, как у нас. В-третьих, дрессировщик предупреждает, что большую часть времени Гаврюша проведет в клетке, потому как он несет ответственность, а с собакой, сидящей в клетке можно особо не напрягаться, ясно, что ничего не случится. В смысле драк с другими питомцами, которых во время отпусков бывает в избытке. И дрессировщику лишней головной боли не надо, поэтому, будь добр, сиди в клетке и не тявкай!
  Я частенько завидую умению людей разговаривать с клиентами, в данном случае с хозяевами собак, когда от них хоть что-то зависит. В таком случае стараются извлечь максимальные дивиденды из сложившейся ситуации. А я, как дура, стараюсь в лепешку расшибаться, чтобы организовать собачкам досуг и развлечения, никогда не жалуюсь на собак их хозяевам, и при этом платят мне в три раза меньше. А уж о клетках и речи не идет! Поэтому стоит ли удивляться, что собаки с таким удовольствие едут к нам на дачу, просто рвутся из ошейников, как рады вновь нас посетить. В результате - основная проблема сделать так, чтобы у меня на участке не скапливалось одновременно чрезмерно много собак.
  Хотя дети мои считают, что чем больше, тем веселее.
  Я задумалась и стала прикидывать, чем мне грозит нашествие молодого и бодрого Гаврюши. Вроде бы до сих пор он с другими кобелями не дрался. Но что будет на этот раз? Ведь собака взрослеет, и инстинкты, заложенные в нем, никуда не денешь. Не дай бог начнут с Вилли выяснять, кто главный.
  Хорошо, что девочки мои очень миролюбивы и ни с кем не дерутся, но взрослые кобели, попадая ко мне, могут затеять нешуточную драку. Поэтому я, во избежание конфликтов, по очереди запираю их во второй половине дома, следя за тем, чтобы они на прогулках не пересекались. Это - приличная головная боль. Потому как приходится следить не только за собаками, но и за домочадцами, которые могут ненароком открыть дверь, за которой томится жаждущий воссоединиться со всей честной компанией пленник. У Вилли до сих пор шрам на ухе: отметина, полученная в первом бою со своим собственным братом Ван Дарком.
  Но Гаврюша же пока еще ребенок, уговаривала я себя, проклиная всех лабрадоров и их хозяев, которым понадобилось ехать на отдых одновременно. Понятно, что лето - сезон отпусков. Также понятно, что в клетку этого проказника и непоседу, конечно, сажать жалко. Придется стиснуть зубы и потерпеть присутствие двух кобелей в моем доме, тем более что Вилли уже вот-вот заберут.
  Позвонил Валерий и сообщил, что все в порядке, документы Найденову передали, и это было очень правильным шагом, как он теперь понимает. В результате у нас появился еще один очень сильный союзник, очень благодарный Катюше за ее неожиданную помощь и в свою очередь готовый содействовать нам во всем. Что важно - обещал приструнить Чернова-младшего, который и у него, как кость в горле. Дальше Валерий сообщил, что они с Катюшей едут к Тихомирову, которому уже разрешили посещения родственников.
  - Надо же, - подумала я с некоторой долей иронии, - знакомы без году неделя, а уже и "Катюша", и прямо-таки везде вместе, как нитка с иголкой. Какие все шустрые стали, просто век космических скоростей. Во всем, даже в чувствах. Нет, чтобы полгода ходить в гости с букетом, потом в театры, после этого - долгие прогулки при луне и вздохи на скамейке. А тут: пришел, увидел, победил...
  Ладно, ворчание - это признак старости, а до этого пока еще, надеюсь, мне еще далеко. Хотя, если вспомнить, как я выходила замуж за своего Ванюшу, то вряд ли я имею право критиковать Валерия.
  Я была студенткой третьего курса на практике в Средней Азии, а Ванюша - инженером в Отделе переменных звезд местного университета. Так что виделись мы всего несколько раз, и то можно сказать, урывками, но мой будущий муж твердо вбил себе в голову, что я - это его судьба, и развернул настоящую борьбу за мои чувства. Для начала он приехал в командировку в Москву, познакомился с моими родителями и заявил о серьезности своих намерений, затем огорошил меня заявлением, что нам нужно немедленно расписаться. Я, не знаю почему, согласилась. В Загсе нам отказали на основании того, что нужно ждать месяц, а срок командировки новоявленного жениха подходил к концу. Тогда Ванюша взял мой паспорт и отправился с ним домой в Ташкент. Подал заявление в местный ЗАГС, выдав за меня какую-то знакомую девицу, подгадав так, чтобы дата свадьбы пришлась на мои каникулы в университете. В итоге я на рождество тряслась в поезде в Среднюю Азию (тогда паспорт для покупки билета не требовался), проклиная свое легкомыслие и авантюризм. Но Ванюша убедил меня, что все браки совершаются на небесах, и что я скоро пойму, какой он положительный и замечательный. И вообще, если - это судьба, то нечего сопротивляться. Почему-то меня это убедило. Помню, что в тот же день после регистрации брака мы отправили в Чимганские горы кататься на горных лыжах. Это был замечательный медовый месяц. А потом я уехала учиться в Москву, и там поняла, что я ужасно скучаю по своему мужу, и что мы должны быть всегда вместе. Ванюша еще долго не мог собраться и переехать в Москву, гордость не позволяла. Но потом он сдался, и мы стали строить самостоятельную жизнь сначала на съемных квартирах, потом уже приобрели свой угол, этот самый дом, в ближнем Подмосковье. В конце концов, Иван оказался прав. Наверное, это судьба, и как говорила моя мама: "Со временем ты поймешь, что вытянула счастливый лотерейный билет". Мы вместе все это время, у нас растут два замечательных сына-студента, и мы даже практически не ссоримся. Просто не находится для этого повода. Одно плохо, мой муж считает, что семья должна быть большая и чем больше, тем лучше: вместе с нами должны жить и родители, и как можно больше животных, и гости со всех концов необъятной родины. Я в принципе, не против. Только как-то автоматически получается, что некому кроме меня ухаживать за всеми родственниками и гостями, не говоря уж о детях и собаках. Уж не знаю, каким таким медом у нас намазано, но только от желающих пожить у нас и погостить во время отпуска приходится иногда отбиваться. Я не скажу ничего дурного о своих родственниках и знакомых, по большей мере, все это очень милые люди, не забывающие расхваливать мои кулинарные способности, но все почему-то напрочь забывают, что мне нужно еще и на работу ходить, и по магазинам бегать, чтобы всех прокормить. И убираться, и деньги зарабатывать. Всем кажется, что материальные блага появляются сами собой, мило и без усилий.
  Вот моя свекровь - это женщина, можно сказать, старой закваски. Если она что-то делает, во-первых, так, чтобы было заметно всем: поэтому все делается обстоятельно и на публику. А во-вторых, все ее действия сопровождается такими адскими усилиями и надрывом, что в следующий раз, когда она собирается "испечь что-нибудь вкусненькое", я прошу ее не беспокоиться, и делаю все сама. Иначе боюсь, что сердце разорвется при виде, как она героически сражается с кастрюлями, терками и миксером, стоя за кухонной плитой. Хотя повариха она - от бога, и готовит замечательно. Правда, потом мне же приходится до полуночи отскребать кучу сковородок и мисок. Ведь по правилам, все ингредиенты, к примеру, ее знаменитого плова, обжариваются по отдельности, что-то мелется на мясорубке, что-то трется на терке, а перец горошком толчется в ступке, чтобы был свежий, не дай бог купить молотый, выдохшийся - все испортишь!
  Поэтому у нас в семье сложилось твердое мнение, что бабушка, если уж готовит, так готовит! А мама - так, быстренько, на скорую руку.
  Что ж, спорить не буду. Главной наградой мне служат не слова благодарности, а то, как быстро уплетается все мои кулинарные творения. Тешу себя надеждой, что готовлю так вкусно, люди просто язык проглатывают. До благодарностей ли тут?
  Размышляя таким образом, я перемыла посуду и даже протерла кухонный шкафчик. Тут зазвонил телефон, на проводе была моя любимая тетушка.
  - Вот уж кто никогда не забывает меня похвалить и подбодрить, - подумала я, прижимая трубку к уху.
  - Девочка моя, как ты после вчерашних приключений?
  - Каких приключения? - я прикинулась, что не понимаю, о чем речь, наверное, не стоит все рассказывать в деталях, волновать пожилого человека.
  - Как же, Валерий рассказал мне с утра, как вам пришлось спасать раненых парней, попавших в аварию.
  - Ах, ты об этом? Я уж и забыла. Это Валерий, в основном, сам и проявлял чудеса героизма, да Вилли ему помогал. А мы с Катей тихо отсиживались в машине, чтобы не мешать медикам, которые тут же и приехали.
  - Ты имеешь в виду собаку Вилли?
  - Ну да. Он с нами ездил к Вячеславу Александровичу. А на обратном пути, когда случилась авария, он помогал Валерию высвобождать парней из разбитого автомобиля.
  - Надо ж, не зря ваших собак называют спасателями, не зря. Только я не поверю, что ты отсиживалась в машине, про Катю поверю, а про тебя - нет, и не скрывай, я тебя знаю. Кстати, тебе не кажется, что у Валерия с Катей роман?
  - Не кажется, а точно, роман. Ну и что в этом такого. Он - очень положительный парень, она - умница и красавица. Что ж в этом удивительного.
  - Ничего. Просто как это все неожиданно. Мне даже пришло в голову, что подобной уже было в нашей семье.
  - Ты имеешь в виду меня с Ваней?
  - Ну да. Как мы с твоей мамой тогда волновались. Ведь все произошло так скоропалительно. Один твой отец все время повторял, чтобы мы не переживали, потому что у тебя есть своя голова на плечах.
  - Да? А я даже и не заметила, чтобы кто-нибудь волновался, кроме нас самих с Ванечкой. Свекровь моя будущая вообще была спокойна, как танк. Только кормила меня целыми днями и приговаривала, что я такая худенькая, не понятно, как детей буду рожать.
  - То-то было ее удивление, когда ты родила только через три года.
  - Так нужно было сначала университет закончить, потом мы дом этот покупали не без твоей помощи, потом приводили его в порядок.
  - Я вот думаю, - продолжала сердобольная тетушка Нина, - как Валерий с Катей, кто им поможет? Они тоже живут в разных городах. Да еще он сестренку воспитывает, да к тому же проблемы со здоровьем у нее.
  - Ничего, справятся. Жизнь показывает, что все, в конце концов, образуется. Было бы желание.
  Распрощавшись с тетушкой, мысли которой теперь были всецело заняты тем, как можно помочь Кате с Валерием, я отправилась в сад посмотреть, как там мои цветочки и огурчики, не пора ли их полить и окучить. Собаки окружили меня, радостно виляя хвостами, и проводили до самых грядок.
  Я отправила Вилли в дом и заперла его от греха подальше, на случай, если неожиданно прибудет Гаврюша с хозяйкой на крутой иномарке, и в окружении своих родных собачек отправилась в сад.
  Груся тут же погналась за бабочками, аккуратно перепрыгивая через грядки. Я вспомнила про Гаврюшу и пригорюнилась, представив себе вместо грядок разрытую землю и вывороченные цветы. Что ж, делать нечего, будем окапываться... . Я достала из сарая железные колышки, аккуратно вбила их в землю по периметру, и натянула толстую бечевку, огородив грядки от спортивной и прогулочной площадок. В принципе, это не барьер, а так, обозначение, что внутри ограждения бегать не разрешается. Посмотрим, может быть, сработает. Лабрадор все-таки - очень умная собака, даже если это годовалый резвун.
  Около ворот раздалось бибиканье, и через минуту меня облизывал счастливый Гаврюша. Хозяйка кобеля, как всегда очень элегантная и на высоченных шпильках, тащила мешок с кормом и еще мешок с подстилкой, мисками, игрушками и всякими собачьими вкусностями. Я бросилась ей на помощь, а собаки тем временем закружили хороводом, время от времени погавкивая на Гаврюшу, давая понять, кто в доме главный, чтобы он не зарывался, хотя бы первое время.
  Гаврюша тем временем, нимало не смущаясь, подскочил ко мне и, подпрыгнув, ловко лизнул в губы.
  - Ой, извините, он такой хитрый - подала голос хозяйка изрядно подросшего щенка, тщетно пытаясь сохранить равновесие и не уронить многочисленные свертки. - Нам удалось с трудом отучить его становиться на задние лапы и пачкать людей передними. Так он придумал новый способ: подпрыгивает и, не касаясь лапами человека, лизнет в лицо, а сам доволен-предоволен. И поздоровался от души, и одежду не измазал, ругать не за что.
  - Ладно, - смеясь, сказала я, - не будем сердиться, раз он, такой ласковый и шустрый, что ему непременно нужно непременно выразить свою любовь к человеку подобным образом. Пойду, умоюсь, а то лицо все в слюнях.
  Я прихватила один из пакетов из рук Гаврюшиной хозяйки и рванула входную дверь, из которой с грохотом и гавканьем вывалился Вилли.
  - Фу ты, про него-то и забыли, - опомнилась я и стала наблюдать, как будут развиваться события.
  Вилли, недолго думая, помчался к Гаврюшиной хозяйке, вертясь вокруг нее ужом, радуясь и требуя, чтобы его скорее приласкали. Гаврюша, окаменевший от такой наглости, ощетинился и тихо зарычал. Вилли не обратил на него никакого внимания, вертясь вокруг молодой женщины, не забывая тщательно помечать все вокруг, за исключением, к счастью, ее ног. Гаврюша, на самом деле Горацио, согласно собачьим документам, подумал и решил, что силы неравны и связываться не стоит. Пока не стоит, а потом посмотрим...
  Когда я вернулась с кухни за следующей порцией пакетов, хозяйка Гаврюши стояла на том же месте, боясь пошевелиться, Вокруг нее возбужденно скакали уже все пять собак, и каждый шаг грозил ей либо самой наступить на одну из лап, либо тем, что ей наступят на ногу в изящной туфельке на высокой шпильке, что довольно ощутимо.
  Я тут же сориентировалась и швырнула собакам какую-то валявшуюся на земле палку-кидалку. Вся стая наперегонки бросилась отбирать друг у друга добычу, а мы с Гаврюшиной хозяйкой быстро ретировались на кухню и захлопнули за собой дверь.
  - Знаете, Лина, иногда мне кажется, что я вам мало плачу за передержку. С ума сойти, как это вы с ними справляетесь?
  - Ничего, я привыкла. На самом деле они только в первый момент так скачут на радостях. Потом успокоятся, и будут вести себя вполне прилично.
  - Что-то я не помню, чтобы они когда-нибудь вели себя спокойно.
  - Так они же сейчас как раз из-за вашего приезда и переволновались. Демонстрируют, по своему обыкновению, как рады гостям! А только вы уедете, через некоторое время все придет в норму, все заботы перейдут в другую плоскость: как бы не пропустить время обеда.
  - Да, знаете, Гаврюша у меня полюбил, когда в мясо добавляют тертую морковь и иногда яичный желток. А еще я покупаю ему на рынке творог, он его обожает, только надо следить, чтобы не кислый был. И кефир я ему даю обезжиренный, чтобы не толстел, и обязательно с биодобавками. Я оставлю денег, чтобы вы могли купить свежий. Да, еще он очень полюбил, когда ему нечем заняться, грызть специальные собачьи лакомства типа вяленых свиных ушей, ну знаете, это все продается в зоомагазинах.
  Я подумала про себя, что свободного времени у Гаврюши особенно не будет, к его услугам и дом, и сад, и веселая компания. Не то, что в четырех стенах московской квартиры: тут от скуки не только тапки сгрызешь....
  - Давайте, загоним собак домой, - предложила я, - чтобы можно было спокойно проводить вас до калитки. Лучше, чтобы Гаврюша не видел, как вы уезжаете, а то выскочит на улицу. У нас все же и машины ездят, да и вообще, я не разрешаю собакам по улице болтаться, тем более тем, что на передержке.
  - Вы думаете, он будет по мне скучать? - спросила молодая женщина с надеждой в голосе.
  Конечно, - бодро ответила я. - Он будет очень скучать, особенно, первое время, ведь он так вас любит. Но постепенно отвлечется на игры с собаками, так и дождется вашего возвращения. Не волнуйтесь, езжайте со спокойным сердцем. Здесь все его любят, и никто не обидит. А собаки хорошее отношение очень даже тонко чувствуют.
  Через некоторое время я разобралась с Гаврюшей и его хозяйкой, после чего отправилась в супермаркет, очень кстати построенный в нашей деревне и пользующийся большим успехом у населения, тратить только что полученные деньги и заодно прикупить лакомств для Гаврюши и всей остальной команды.
  К вечеру в гости нагрянули Катюша и Валерий. С кучей всяких гостинцев и вкусностей. Особенно угощали Вилли, не забывая нахваливать его вчерашние подвиги. Кобель совсем растаял, сидел и вежливо урчал в ответ на ласковые слова. В конце концов, всем собакам выдали по свиному уху и они разбрелись по саду, чтобы каждый в своем укромном месте спокойно мог полакомиться, максимально растягивая удовольствие. Катю совершенно очаровал Гаврюша в белоснежной блестящей шкурке.
  - Лина, какие у вас лабрадоры все разные и при этом такие красивые!
  - Мои гости все как на подбор Чемпионы и Интерчемпионы, Гаврюша пока молод, поэтому пока претендует на звание Юного Чемпиона. И он им станет, я уверена. Что касается остальных собак, чтобы завоевать титулы всем им пришлось участвовать в огромном количестве выставок с интерэкспертизой и выиграть значительную часть из них. Оценивается и экстерьер в первую очередь, и воспитание собаки, при этом работа дрессировщика-хендлера тоже важна.
  - Кого? - переспросил Валерий с набитым ртом. Видно, что ему сегодня некогда было даже перекусить.
  - Хендлера - специалиста по показу собаки на выставке. Это очень важно, чтобы собаку выставлял опытный специалист по данной породе. Он разбирается в статях собаки получше любого эксперта, поэтому умеет показать своего подопечного с самой выгодной стороны, при этом по возможности скрыть некоторые недостатки. Чтобы не бросались в глаза. Ведь идеальных собак не бывает. Так вот хендлер точно знает, на что особенно обращает внимание тот или иной эксперт. И используют эту информацию в максимальной степени. К сожалению, все это очень дорого и не всем по карману. Поэтому мои девочки до сих пор не Чемпионы. Хотя все внешние данные для этого у них есть. Радует то, что и Соня, и Роберта являются матерями большого числа щенков, получивших титул Чемпиона России и Интерчемпионов. Так что мои собаки очень и очень замечательные представители породы.
  Катя уважительно посмотрела на всю стаю, незаметно просочившуюся на кухню в надежде поживиться еще чем-нибудь вкусненьким. Валерий тем временем посвящал меня в детали своего разговора с Вячеславом Александровичем. В общем, из рассказа следовало, что все недавно произошедшее наложило определенный отпечаток на психику пожилого человека. Переживания последних дней сделали его, как ни странно, мягче и терпимее. Профессор перестал дичиться и с удовольствием общается с окружающими, радуется хорошим новостям, кушает с аппетитом и строит радужные планы на будущее.
  - Здорово, - подумала я. - Надо же, стоило пережить стресс, чтобы посмотреть на всех вокруг не глазами сухаря-ученого, понимающего лишь язык фактов и цифр, а нормальным человеческим взглядом. Как ни крути, все, что ни делается - все к лучшему.
  Оказалось, что Вячеслав Александрович ушел с дачи Черновых, потому что неожиданно столкнулся с охранниками Чернова-младшего и узнал в них тех самых парней, которые так напугали его, пытаясь похитить профессора у подъезда московской квартиры несколько дней назад. Каким-то образом, эти охранники не обратили сейчас на него никакого внимания, видимо, не ожидали увидеть здесь, на даче. А Тихомиров в тот день вернулся раньше, на такси, хотя обычно они вместе с Черновым Алексеем Гавриловичем возвращались из института позднее вместе. Подразумевалось, что охранники не могут столкнуться с Вячеславом Александровичем, так как к моменту его приезда на дачу их отпускали по домам. Из рассказа профессора Валерий понял, что тот не показал виду, что кого-то узнал, поднялся к себе и лег, сославшись на плохое самочувствие. Он просто не хотел встречаться с Черновыми. Боялся, что те что-то поймут по его виду. Дождавшись, когда начнет светать, так и не сомкнув глаз в ту ночь, профессор со своим нехитрым багажом потихоньку покинул дачу. Охранник на выходе мирно спал, засов изнутри открывался довольно бесшумно, так что ничто и никто не помешал Тихомирову попросту сбежать. Он совершенно правильно понял, что его попытаются заставить сначала добром, а потом и силой подписать необходимые бумаги. После чего, вероятно, пристроить его в лучшем случае в какую-нибудь закрытую лечебницу, а в худшем - на кладбище. И никто бы ничего не заподозрил: ведь профессор очень и очень стар, тут неожиданно может случиться все, что угодно. А состряпать необходимое врачебное заключение при наличии больших денег не составляет мошенникам большого труда.
  Тихомиров успел уйти довольно далеко от дачи Чернова, размышляя о том, где бы ему отсидеться, пока он не сообразит, каким образом можно противостоять Черновым. Начал подумывать об обращении в правоохранительные органы с соответствующим заявлением. Но все это требовало времени и обстоятельного размышления, может быть привлечения адвокатов или специалистов из частных сыскных агентств. Требовались деньги. Они имелись, точнее, было что продать, чтобы они появились в необходимом количестве. А на это опять же требовалось время.
  Тут как раз, кстати, подвернулся врач, ехавший на работу и предложивший Вячеславу Александровичу пожить некоторое время в том самом пансионате.
  - А какими средствами располагает Вячеслав Александрович? - задала я бестактный вопрос, но мне, правда, было интересно, есть ли у него возможность жить как раньше, ни в чем себе не отказывая и занимаясь своей наукой, за которую, как известно, ничего не платят. И при этом попытаться не продавать и не обменивать с доплатой свою шикарную квартиру.
  - Да, он как раз об этом и хотел со мной поговорить. Отец сказал, что у него было время все хорошенько обдумать, поэтому он просит вызвать к нему нотариуса и еще одного человека, который поможет ему с продажей части коллекции марок, которую он собирал всю жизнь и которая, по утверждению самого профессора, очень ценна.
  - А нотариус зачем?
  - Отец хочет отметить меня в своем завещании и сделать необходимые распоряжения насчет квартиры. В общем, хочет организовать все так, чтобы эта квартира перестала представлять интерес для мошенников.
  - Да, наверное, имеет смысл оформить все так, чтобы в случае признания Тихомирова недееспособным или каком-нибудь другом подобном несчастном случае квартира все равно бы не досталась жуликам, несмотря на наличие кучи "липовых" справок, - вставила я умное изречение. - Нотариус, видимо, нужен, чтобы оформить официально признание факта отцовства.
  - И для этого тоже. Вячеслав Александрович узнал причину, почему я так спешу домой к сестре. Он сразу понял, о чем речь, и пообещал не беспокоиться насчет оплаты операции. Сказал, чтобы мы с ней оформляли все необходимые документы на выезд, а с деньгами он нам поможет. Честное слово, меня это так воодушевило, вы не представляете! Это - самая большая проблема, которая меня мучает в последние дни. Если деньги на операцию будут, мы с сестренкой срочно вылетаем в Германию. Я уверен, что операция должна помочь, а там - я горы сверну. Устроюсь на работу по специальности, возьму кредит, со временем верну все долги. Я готов браться за любую сверхурочную работу, за все, что подвернется. Главное, чтобы моя Лилечка была здорова!
  - Ну просто не верится, что ситуация может так здорово "разрулиться", просто хэппи-энд какой-то, - поздравила я счастливого Валерия. - Только не надо забывать, что Черновы живы-здоровы, и хоть они и не добрались до Вячеслава Александровича, но примерно знают, где его искать. Я не уверена, что они не затевают какой-нибудь гадости. Если уж не поживиться деньгами профессора, то хотя бы отомстить всем вам за то, что нарушили их планы. В общем, призываю всех не расслабляться и соблюдать осторожность.
  - Это уж как полагается. Расслабляться не будем, - улыбнулся Валерий и сжал Катину руку. - А еще у нас есть неожиданная для вас новость. Только сначала наполним бокалы. Вот это шампанское уже успело охладиться в вашем холодильнике. Судя по всему, оно должно быть неплохое, я его прихватил по дороге в магазинчике, где продают настоящие Крымские вина.
  - Так, должна предупредить: если у нас в доме намечается выпивка, то нужно все провернуть поскорее, до возвращения моих отпрысков. Они почему-то алкоголь на дух не переносят, и мы с Ваней, если и отмечаем что-либо, то редко и тайком от них, чтобы не нарваться на критику и порицание со стороны собственных детей.
  - Ага, это хорошо, что они такие идейные, одобряю. Но сейчас не об этом. Сегодня особый случай! Дело в том, что мы с Катюшей хотим объявить о нашей помолвке!
  - Вот уж удивил, - заявила я, чокаясь со всеми и целуя в щеку раскрасневшуюся девушку. - Мы уже давно все ждем такого поворота событий.
  - Неужели? - рассмеялся Валерий. - А мы думали, что никто ничего не заметил.
  - Не заметишь тут, если ты с девчонки глаз не сводишь, да и она явно тебе симпатизирует. Поверь, только влюбленные думают, что никто ничего не замечает. Для окружающих - все сразу выглядит очевидно. Так что поздравляю вас от всей души и желаю счастья!
  С этими словами мы еще раз дружно чокнулись, заговорили все вместе, собаки радостно запрыгали, и в дверь вошел Володя. Оглядел нашу теплую компанию критическим взором, но, слава богу, воздержался от замечаний.
  Вилли подошел к Кате, уселся рядом и торжественно подал свою огромную лапу. Девушка, смеясь, пожала лапу и погладила его по умной голове.
  - Я уверена, что Вилли понимает русский язык, - воскликнула она. - Он всегда поступает так, как нужно в каждой конкретной ситуации.
  - А его хозяева уверены, что он прекрасно знает и английский. Когда его оставляли у нас, Джонатан, его хозяин-англичанин, долго что-то говорил ему на ухо по-английски. И я уверена, что он все понял и в тот день, когда за ним должны приехать, он будет сидеть у окна и смотреть на ворота, - сказала я, допивая шампанское.
  - А когда за ним приедут? - спросила Катя. - Мне хотелось бы успеть перед отъездом с ним попрощаться.
  - Не помню точно, но Вилли знает сам. Жаль, что он не говорит. А что ты тоже уезжаешь в Семипалатинск? А как же конференция?
  - Мы с Валерием поедем вместе, я провожу его, а потом через некоторое время вернусь в Москву. Думаю, моя помощь там будет нелишней.
  Валерий благодарно взглянул на нее, а потом на меня, призывая всех в свидетели, какая у него замечательно разумная девушка.
  --А где ж вы собираетесь расписываться? Наверное, это лучше сделать до отъезда в Германию.
  - Еще не решили. Посмотрим по обстоятельствам. По крайней мере, заявление в ЗАГС подадим и в Москве, и в Семипалатинске. А там как получится.
  - А как же конференция? Ты так хотела в ней участвовать, к тому же это нужно для успешной защиты твоей диссертации.
  - Конференция никуда не убежит. Она еще не скоро. Да и все это не так уж важно для меня. Посмотрим, как все сложится в дальнейшем. А сейчас самое важное то, что мы с Валерием получим необходимую финансовую поддержку от его отца, и можем, хотя бы первое время, не думать о деньгах, сосредоточась на главном.
  Мой младший сын тем временем потихоньку тоже пристроился с тарелкой на кухне и с удовольствием поглощал все деликатесы, что были разложены на столе. После чего заявил, что всем необходимо выпить по чашечке кофе и стал возиться с кофеваркой.
  - Ребята, вы посидите тут без меня минуточку, мне нужно позвонить Ниночке, сообщить последние новости. Она мне не простит, если я срочно ей обо все не расскажу, честное слово. Знаете, тетушка так обрадуется, вы не представляете. Для нее лучшая награда, когда все счастливы и здоровы, а тут еще свадьба намечается! Так что ждите приглашение в ближайшие дни на пироги, она без этого вас не отпустит! - С этими словами я отправилась в другую комнату, захватив с собой трубку радиотелефона. Мне хотелось поговорить с тетушкой наедине. Ребята весело покивали и стали обсуждать с Володей, с чем лучше пить кофе: с пирожными, конфетами или мороженным. Пришли к выводу, что и с тем, и с другим, и с третьим. Собаки, естественно, остались на кухне. Им этот спор тоже был интересен. Тем более что Катя, несмотря на мой запрет, потихоньку всех одаривала маленькими кусочками вкусностей. Груся побежало было за мной в комнату проверить, чем это я собираюсь заниматься, посмотрела и тут же вернулась на кухню, где вся собачья компания умильно заглядывала в глаза сидящим за столом. Я хотела вмешаться и прекратить это безобразие, но потом махнула рукой: "Ладно уж, сегодня можно все."
  
  Глава 18
  
  От радостных воплей тетушки у меня начала трещать голова. Я прервала ее, пообещав договорить позже, потому как сейчас я должна вернуться к гостям. Ниночка все поняла и велела мне передать ребятам самые большие поздравления вместе с пожеланием счастья. Я распрощалась и вернулась на кухню. К честной компании прибавился Тимоша, вернувшийся с экзамена по философии и что-то жевавший с непроницаемым видом. Этот вид негодник напустил на себя только лишь с той целью, чтобы мама не смогла по лицу прочитать, какую отметку он получил. В другой раз меня бы это взволновало, но сейчас было не до этого. Я только проследила, чтобы он что-нибудь покушал, прежде чем сбежит к своему компьютеру. Ведь если не напомнишь, так и будут голодные сидеть до ночи и стучать по клавиатуре.
  Валерий объяснил моим парням, по какому поводу у нас на столе шампанское. Извинился и подчеркнул, что это особый, исключительный случай, а впредь он никогда их маму спаивать не будет, потому что полностью согласен с ними: алкоголь - это вред.
  Дети покивали с набитыми ртами, промычали что-то нечленораздельное, по-видимому, поздравления, и потихоньку исчезли с кухни.
  - Уф, - сказала я. - Похоже, что на этот раз я легко отделалась. Думала, что сейчас меня разнесут в пух и прах. По крайней мере, боялась, что косые взгляды до конца недели мне обеспечены.
  - Господи, какие несовременные парни, - сказала Катя. - Подумаешь, какие дела. Неужели совсем ни капли не пьют в наше-то время, когда в магазинах полно всяких качественных алкогольных напитков?
  - Не пьют даже пиво и нам с Ваней не дают. А я, честно говоря, только рада, что они такие несовременные. Пусть. Целее будут! Правда из-за этого не очень-то их приглашают на всякие вечеринки и в веселые компании, но они, похоже, не очень страдают от этого.
  - Кошмар, какие домашние дети, - преувеличенно ужаснулась девушка. - Где они себе найдут девушек, готовых разделить с ними подобный монашеский образ жизни?
  - Найдут со временем, никуда не денутся, я же нашел, - улыбнулся Валерий.
  - Ты хочешь сказать, что в нашем доме тоже будет "сухой закон"? Похоже, я поторопилась согласиться на твое предложение руки и сердца.
  - Сухой - не сухой, но я тоже не большой любитель выпивки. Только по очень торжественным случаям и только в очень хорошей компании.
  - Ну, слава богу, от сердца отлегло, - протянула Катя бархатным голосом.
  Я просто не узнавала ее: человек менялся на глазах. Стала женственной, нежной, более открытой. Видно было невооруженным глазом, что ребятам хорошо вместе. Однако шутки шутками, а у меня тоже были свои планы на этот день, накопились кое-какие дела по дому, да и в саду неплохо было бы чуток поработать. Поэтому я довольно прозаично, не давая умилению пересилить другие чувства, прикидывала, долго ли они будут ворковать: подошло время кормить собак, а мне для этого требовалось освободить кухню, чтобы развести пятерых лабрадоров по разным углам во время трапезы.
  Валерий с одного взгляда на меня все понял, и они с Катей стали откланиваться, пообещав звонить и держать нас с Ниночкой в курсе событий.
  Я включила телевизор и стала мыть посуду. Показывали какие-то новости, потом вдруг обратились к свидетелям вчерашней аварии на заброшенной дороге в ближайшем Подмосковье, и я узнала то место, где Джип свалился в речку. Замелькали номера телефонов, я схватила ручку и записала. Как всякий законопослушный член общества, воспитанный пионерской и комсомольской организациями (хорошее, однако, было времечко) я всегда готова откликнуться на подобные призывы, если моя информация и помощь могут быть кому-либо полезны.
  Тетушка вновь позвонила, сгорая от нетерпения: ей хотелось услышать обо всем, что у нас происходит в деталях. Я, как могла, удовлетворила ее любопытство. Мы вместе еще раз порадовались, что жизнь, похоже, повернулась своей светлой полосой и все на редкость удачно складывается: появилась возможность сделать операцию больной девочке, Валерий и Катя поженятся и будут работать и жить за границей. Там, где их таланты смогут, как им кажется, быть оценены по достоинству. А мы будем сидеть дома, радоваться за них и посылать поздравительные открытки на Рождество.
  - Знаешь, Нинуша, мне кажется, что это тот случай, когда все получили то, что хотели, и главное, совершенно заслуженно.
  - Это точно. Я удивляюсь, как вовремя помощь пришла, да к тому же откуда и не ждали - от Вячеслава Александровича. Мы все ахали и охали вокруг него, жалели старика, а он молодец просто, есть еще порох в пороховницах у старой гвардии - поддержал ребят без вопросов. Это ведь так важно, чтобы кто-то вовремя подставил плечо.
  - Ты у меня лучшая и самая боевая гвардия, золотая тетушка, и я не сомневаюсь, что в свою очередь по мере своих сил ты развила бы кипучую деятельность и помогла бы найти необходимые средства для сестренки Валерия. И нашла бы, в этом совершенно не сомневаюсь! Только вопрос, как много времени и сил все это отняло бы. Потому как самое важное в данной ситуации - это достать деньги, как можно скорее.
  Нет, что ни говори, Тихомиров - личность! - продолжала радоваться Ниночка. - Представляешь, как трудно коллекционеру, тем более такому упертому, целеустремленному расстаться хотя бы с частью своей драгоценной коллекции? А он, молодец, решился! Знаешь, девочка моя, Вячеслав Александрович, возможно и производит впечатление этакого скряги, сидящего на сундуках с золотом, но, к счастью для всех, впечатление оказалось неверным. Просто нам надо быть добрее, постараться понять пожилых людей, которые с трудом расстаются с тем, что нажито за долгие годы. У нас стариков психология такая, с возрастом идет переоценка ценностей, появляется излишняя осторожность, бережливость....
  - Что ж произошло с уважаемым профессором? - подумала я вслух. - Не повлиял ли на него произошедший с ним гипертонический криз?
  - Мне кажется, - продолжала тетушка, - тут особый случай: деньги нужны на благое дело, не на всякую ерунду и побрякушки. Поэтому Слава и не сомневался, когда решился пожертвовать своей коллекцией ради здоровья молодой девушки, чью мать он когда-то любил.
  - Да, кстати, Нинуша, сейчас по телевизору прошла информация о той аварии, вчерашней, случившейся, когда мы возвращались от Вячеслава Александровича. Эти парни пострадавшие, охранники Чернова-младшего, они как раз и есть те люди, что пытались недавно, по выходе из дома, затолкать Тихомирова в машину. Он их узнал, случайно столкнувшись на даче, поэтому так поспешно и сбежал от Черновых. Это мне Валерий рассказал.
  - И что там по телевизору про эту аварию передали?
  - Ничего конкретного. Просто просили свидетелей позвонить, я на всякий случай телефоны переписала, хотела Валерия озадачить этой проблемой. Ведь это он у нас основной свидетель. Сообразит, что можно рассказать, что нельзя. А еще я подумала, не сохранился ли у тебя телефон следователя, ведущего дело о нападении на сотрудника Тихомирова в его квартире? Похоже, что это дело рук тех же парней, Черновских охранников.
  - Ты права. На всякий случай нужно довести до сведения следователя, что появились новые факты в деле нападения на человека. Я, кстати, звоню в ту больницу, где он лежит, каждый день, справляюсь о состоянии здоровья пострадавшего.
  - Да, кстати, как его здоровье?
  - Потихоньку идет на поправку. Те лекарства, которые Валерий ему достал, помогают, врачи им довольны. Может быть, через некоторое время его выпишут домой. Только кто ж за ним будет ухаживать, он живет один.... Ну ладно, что-нибудь придумаем!
  - Нинуша, так ты запиши телефоны, - и я продиктовала ей номера. - Передай, как только появится возможность, Валерию, он вечером наверняка появится у своих друзей. Можно, конечно, и на мобильник ему позвонить. В общем, пусть свяжется со следователем и расскажет то, что считает нужным. Можно еще поговорить с теми, кто ведет дело о нападении на квартиру Тихомирова, поделиться новой информацией. У Валерия есть соответствующие телефоны. Было бы здорово, если бы удалось хорошенько потрясти этих парней. Меньше будут на людей бросаться по приказу своего хозяина. А там, может быть, и за решеткой посидят. Вот где им самое место!
  - Хорошо, милая. Позвоню, все передам. Да ты не беспокойся, все будет нормально. Отдохни, наконец. Хватит заниматься чужими делами, у тебя, поди, своих дел невпроворот.
  - Ничего, я же в отпуске. У меня теперь много-премного свободного времени, ответила я бодрым тоном, мечтая немного вздремнуть или просто побыть одной.
  Немного погодя, отдохнув и выпив чашечку кофе, я отправилась играть с собаками во двор, велев детям записывать всех, кто будет звонить, но меня к телефону не подзывать. Хотелось побыть немного в компании своих веселых хвостатых друзей. Потому как ничто не способствует восстановлению душевного равновесия так, как постое наблюдение за играми веселых лабрадоров на лужайке. Вот этим я и собиралась заниматься в ближайшие полчаса. То есть восстанавливать упадшие силы и улучшать настроение.
  Гаврюша резвился так, как будто перед этим год сидел в заточении. Казалось, он нисколько не скучал по разлуке с хозяйкой, но я знала, что он так обожает компанию моих собак, так любит наш дом и сад, что просто забыл о том, что хотя бы для приличия нужно немножко потосковать. Он каким-то образом понял, что на огороженную территорию с грядками собакам забегать воспрещено. Я это отчетливо прочитала на его умненькой мордочке. Гаврюша исподтишка бросил взгляд в мою сторону, и стало ясно, что, когда меня не будет видно поблизости, он все-таки на грядки наведается. Не с целью набезобразничать или нанести разгром, а просто быстренько пометить территорию, чтобы все знали: "Здесь был Гаврюша!" И запомнили это надолго, и зарубили себе на носу.
  Мои собаки вместе с Вилли, который стал за последние дни просто родным, смотрели на Гаврюшину беготню и проказы со снисходительностью старших и умудренных опытом товарищей. Одна Груся заходилась в приступе истерического лая, пытаясь привлечь к себе внимание окружающих. Но тщетно. На арене цирка в этот день был только Гаврюша, показывающий все трюки, которые он сумел разучить за время, что мы не виделись.
  Груся разозлилась, вильнула хвостом и вернулась ко мне, пытливо заглядывая в глаза, как бы проверяя, не разлюбила ли я ее, не отдала ли сердце этому противному подлизе. В ее взгляде читалось четкое мнение, что собаки, не имеющие ни малейшего представления о чувстве собственного достоинства, готовые ходить на задних лапах и умильно улыбаться за кусочек лакомства, достойны всяческого презрения.
  Я успокоила милую злюку, сказала, что она для меня всегда останется самой любимой, и велела ей бросить свои штучки с ревностью. Ведь Гаврюша - гость, и к нему нужно относиться с максимумом внимания, предупреждать все его прихоти, а не сердиться. Тем более что он так мил, так мил. Говоря все это, я нежно почесывала Грусю за ушком, и она меня простила, однако играть с собаками не вернулась, а поплелась за мной в дом, намекая, что ласки неплохо бы подкрепить чем-нибудь вкусненьким. Чтобы она смогла утешиться окончательно. Пришлось достать из коробки и дать ей вяленое свиное ухо (этими специальными собачьими лакомствами нас снабдила Гаврюшина хозяйка, чтобы песик не скучал в одиночестве). Поскольку Гаврюше в данный момент было совсем не скучно, ухо досталось Грусе, которая и впрямь находилась не в своей тарелке от ревности.
  Оставшуюся часть дня мы были заняты отправкой Вилли домой. Сначала позвонила его хозяйка и предупредила, что скоро приедет за своим милым мальчиком. Затем мы все в течение двух с половиной часов принимали сообщения по телефону, в какой пробке она, хозяйка Вилли на этот раз находится, и что совсем-совсем скоро будет у нас. Мне тем временем приходилось запирать в доме, а потом выпускать побегать всю стаю, потому что сидеть запертыми никто не хотел, когда Вилли разрешают гулять на воле свободным, как ветер.
  Дело в том, что мои собаки по обыкновению так бурно выражали свою радость вновь прибывшим, что я от греха подальше взяла за правило запирать всех заранее, чтобы не мешались под ногами. Ситуация осложнялась тем, что хозяева и хозяйки собак почему-то приезжали к нам в деревню в дорогих костюмах, белых джинсах или нарядных платьях и обуви на шпильках. В общем, при полном параде. Это производило странное впечатление, потому как я всегда стараюсь одеваться более-менее практично: в темные джинсы и удобную обувь. Люди, приезжающие к нам неоднократно, могли бы зарубить себе на носу, что здесь выпендриваться и демонстрировать новинки от зарубежных дизайнеров не перед кем. После общения со стаей радостных лабрадоров эти наряды, как правило, приобретали довольно жалкий вид, и я бывала вынуждена долго оправдываться, искать одежные щетки и, чертыхаясь и растрачивая драгоценное время, которого всегда не хватает, помогать гостям отчиститься от грязи и собачьей шерсти. Почему так трудно сообразить, что к нам нужно приезжать в функциональной одежде, в которой можно запросто обниматься с собаками, например, в спортивных костюмах.
  Наконец, хозяйка Вилли появилась у калитки, и огромный лабрадор, визжа от восторга и жалуясь на то, что она так долго, так долго за ним не приходила, помчался ей навстречу. "Вот паршивец! Можно подумать, что с ним здесь плохо обращались", - пробурчала я себе под нос, широко улыбаясь гостье. Молодая женщина хотела наклониться, чтобы погладить собаку, но я тут же предостерегающе заорала. Она выпрямилась, и вовремя: Вилли в высоком прыжке лизнул ее в лицо. Еще чуть-чуть, и он мог расквасить ей подбородок или поставить синяк своим железобетонным лбом. Это мы уже проходили и не раз.
  Я терпеливо ответила на вопросы, не скучал ли Вилли, хорошо ли кушал, как себя вел, не очень ли гавкал, когда надо и не надо. Я ответила, что все прошло почти идеально. Мы одновременно тайком взглянули на часы, я вынесла сумку с Виллиными вещами, мисками и игрушками, и мы, наконец, мило распрощались. Лабрадор взгромоздился на переднее сиденье дорогой машины рядом с водителем, неотрывно глядя прямо перед собой. Он в своих мыслях был уже дома с любимыми домочадцами.
  Помахав рукой на прощанье, я срочно выпустила запертых в доме собак. Они с громким лаем помчались к калитке, но поздно ... Вилли уже и след простыл. Некоторое время все мы чувствовали себя как-будто не в своей тарелке. Стало как-то немного одиноко. Собаки лежали, кто где, и никто не хотел играть и веселиться. Я знала, что утром все забудется, но момент расставания с питомцами всегда производил на меня удручающее впечатление. Во всех уголках дома чудился силуэт огромного Вилли, в нашем доме стало пусто и скучно. Мне пришла в голову мысль, что, когда собаки приезжают на передержку, то берешь чужое существо, а через некоторое время отдаешь свое.
  Через несколько дней все мы участники последних событий собрались на квартире у Ниночки. Отмечали отъезд Катюши и Валерия, а также благополучное окончание всей этой истории с квартирой Тихомирова. Он сам еще находился в пансионате на долечивании, после чего намеревался вернуться в свою квартиру вместе с преданной Алевтиной. Симпатичная женщина заявила, что не оставит профессора, будет ухаживать за ним и вести хозяйство. Вячеслав Александрович и не думал отказываться от такой помощницы, радуясь, что может, как раньше, ни о чем не печалясь, заняться вплотную любимой наукой. Квартиру свою многострадальную профессор завещал родному институту, оформив с помощью нотариуса, приезжавшему к нему в пансионат, соответствующие бумаги. Так что теперь никто не мог ему помешать доживать свой век в любимой квартире, где старик надеялся как можно дольше и плодотворнее потрудиться на славу науки.
  Вообще события последних дней здорово его встряхнули, и заставили реально посмотреть на вещи, творящиеся вокруг.
  Мы все выпили за его здоровье и пожелали долгих лет жизни. К нашей компании присоединился господин Найденов. Он только что побывал у следователя, ведущего дело Чернова, дал свидетельские показания. Их подшили в папку с показаниями охранников Чернова, которые вполне оклемались и были переведены в тюремную больницу. Парни довольно бодро описывали мошенничества Чернова, в которых принимали участие, эпизод с квартирой Тихомирова и нападением на его сотрудника был одним из немногих в этом деле.
  Найденов был жутко благодарен за те материалы, которые Катя ему передала, потому с их помощью недоброжелатели могли представить его соучастником афер Чернова. Сам же глава агентства недвижимости клялся и божился, что не имеет к этим проделкам никакого отношения. Виноват лишь в том, что пригрел на груди змею, опорочившую безупречную репутацию фирмы.
  После этого разговор вернулся к не очень радостному открытию, которой сделал Валерий на днях, когда по просьбе отца заглянул в сейф в его квартире, чтобы достать спрятанный там альбом с коллекцией марок. Сейф был взломан и пуст. Оперативники, бегло осматривающие квартиру после нападения на квартиру Тихомирова, не заметили этого, так как сейф был искусно замаскирован висевшей на стене картиной. На следующий день охранники Чернова вновь были допрошены, но ничего нового узнать не удалось. Они божились, что обнаружили и вскрыли сейф, но альбома с марками там не было. Поэтому, взяв все, что там было, какую-то мелочь и драгоценности покойной жены Тихомирова, они смылись, предварительно стукнув по голове сотрудника профессора, застукавшего их, уже намылившихся покинуть квартиру. Парни, хоть и не обладали достаточными мыслительными способностями, были очень рады услышать, что пострадавший от них человек оказался с крепкой головой, выжил и даже идет на поправку. И вообще авария чудесным образом повлияла на противных мордоворотов. Они стали тихими и набожными, лежа в больнице целыми днями благодарили судьбу за чудесное спасение после аварии. В настоящее время раскаялись, дали показания и изо всех стараются помочь следствию.
  Все это было бы здорово, но вот вопрос: куда делся драгоценный альбом с марками? Тихомиров уверял, что в сейфе, больше ему быть негде. В итоге Валерий грустно констатировал тот факт, что проблема с деньгами на операцию вновь стала трудноразрешимой.
  Господин Найденов обещал ссудить парня деньгами под минимальные проценты и на длительный срок. В принципе, это был выход. Валерий поблагодарил за предложенную помощь, но сказал, что часть денег он намерен выручить, продав свою квартиру в Семипалатинске. Согласился, что недостающую сумму, по-видимому, придется брать в долг, как это не прискорбно звучит.
  Но все равно вечер удался на славу, мы веселились, Нинуша превзошла себя, наготовив кучу всяких вкусных блюд. Катя с Валерием выглядели, как два голубка, мы умилялись, глядя на милую пару.
  Под конец застолья, когда меня осенила одна неожиданная мысль, я попросила всех немного взбодриться, выпить кофе, пока я сделаю один звонок. И, может быть, мне удастся преподнести небольшой сюрприз.
  Я достала мобильник и вышла звонить в коридор, прикрыв дверь, чтобы никто не подслушал - голос у меня слишком уж поставлен, не хочешь, а все услышишь.
  Через несколько минут я вернулась в комнату, где публика весело ждала, что я еще придумала под занавес.
  - Нинуша, милая, ты не помнишь, куда дела ту маленькую сумку, которую Вячеслав Александрович велел тебе хорошенько припрятать в свой первый приезд? - спросила я, стараясь не выдавать волнения.
  - Помню, конечно, Сережа по моей просьбе положил ее на стеллаж в коридоре, чтобы она не мешалась. Все же чужая вещь, не дай бог куда-нибудь подевается...
  - Давай достанем ее и откроем, Вячеслав Александрович мне разрешил. Это ему я сейчас звонила. Посмотрим, что в ней, а потом перезвоним ему, он немного разволновался.
  Нинуша с Валерием отправились в коридор за сумкой, а я спокойненько допила свой кофе, закусив пирожным. Ладно, забудем на сегодня о фигуре, можно иногда расслабиться!
  Из коридора появилась раскрасневшаяся Ниночка, за ней Валерий с сумкой, небольшой, но довольно вместительной.
  Перед глазами изумленной публики предстал толстый старинный альбом с марками, завернутый в несколько листов прозрачной пленки.
  - Как ты думаешь, Валерий, это то, что мы ищем и до чего не смогли добраться парни Чернова? - произнесла я в гробовой тишине.
  Он медленно кивнул, после чего я набрала номер Вячеслава Александровича и протянула ему мобильник.
  - Ну вот, можешь обрадовать отца. Пропажа нашлась.
  Он еще раз кивнул, взял телефон и тоже вышел в коридор. Через несколько минут, прошедших в гробовой тишине, он вернулся и облегченно вздохнул:
  - Все в порядке, это тот самый альбом. Отец потерял дар речи от радости, просит привезти его, чтобы можно было оценить коллекцию и заняться ее продажей.
  Все радостно заохали, стали поздравлять друг друга, смеяться и недоумевать, как такое могло случиться.
  Валерий объяснил нам, что с точки зрения медицины ничего странного в произошедшем нет: после гипертонического криза, произошедшего с профессором в пансионате, часть недавних событий просто стерлась из его памяти. И это не удивительно, учитывая его почтенный возраст, а также свойственную всем ученым рассеянность.
  - Так значит, ему, таким образом, удалось спасти свою коллекцию от Чернова, который был о ней наслышан от своего отца? - спросила Ниночка, обращаясь ко всем присутствующим.
  - По-видимому, господь помог, чтобы коллекция не попала в руки мошенника, - произнес господин Найденов. - Тем более что Чернова так и не смогли задержать, он исчез, и может быть, его уже нет в России, - продолжил он.
  - Ну и бог с ним, забудем обо всем неприятном и порадуемся, что у нас все складывается хорошо, - заявила Ниночка. - Как здорово, друзья, что этот извечный, трудный, невозможный квартирный вопрос, испортивший жизнь многим людям, в данном случае разрешился....
  - По-человечески, - сказали мы с Катей одновременно.
  
  2003 год.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"