Булатова Елена Ошеровна : другие произведения.

Надежды горошик

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Июль 2012
  
   Грошик надежды
  
   Я - человек толпы
  
   Вдохновлена, сливаясь в ощущеньях
   С сообществом двуногих. Огорченьям
   И радостям внимаю чутко я...
   И в парк входя, приятно отвечать
  
   На встречные приветы и улыбки,
   И благодарно замечать
   Свет божьего лица в обычном лике.
   8.7
  
   Дух акаций
  
   Вдохнула ветер, задохнулась
   Душистым запахом акаций -
   И что-то тяжко провернулось
   В мозгу, во множестве абстракций.
  
   И миг конкретности внезапной
   Из груды выхватил прообраз,
   Гвоздями вбитый в мозг дизайном,
   Рожденным в детстве - крутит глобус
   Мои перемещенья в мире -
   Жизнь виртуально наблюдаю
   Каким-то умственным визиром.
  
   И резкость против аберраций
   Придал мне ветер - дух акаций.
   8.7
  
   Гранд-Титон - Йеллоустон
  
   Первый день
  
   ***
   Как там жрали комары,
   Оводы и слепни,
   Будто в жуткие жары
   Подмосковья летом.
  
   Навалились в самый миг
   Вайоминга прелести:
   Озираешь чудный вид -
   И укус, из вредности.
  
   ***
   Мозги распластались - о чем говорить,
   Когда прокатился каток Вайоминга,
   Возможно увидеть, но можно ль постичь -
   Постичь, рассказать об огромности мига.
  
   Что эта неделя в сравнению с тем,
   Что нам подарила природа лавиной,
   Что деньги потрачены, коли хотел
   Увидеть огромность Титона вершины.
  
   Увидеть снега в самый длинный из дней,
   Когда тебя плавит безжалостно солнце,
   Увидеть, как мчится кристальный ручей
   До озера, где холодней, чем в колодце.
  
   Охватит объятьем ледовым вода,
   И гордость свою призывая на помощь,
   Ты грянешь с разбега, без мысли - туда,
   И жар отступает в мгновение ока.
  
   И свежесть такая, что сердце щемит,
   И ты из воды выползаешь без силы -
   И снова в дорогу. Тропинка пылит,
   И вьется комар, и неделя катила.
  
   ***
   Швейцарское шале,
   Гостиничный наш комплекс -
   Дизайнер ошалел,
   Пытаясь дух оформить
  
   Готическим письмом,
   Сосновыми столами,
   Стилистикой простой
   Старинных фотографий,
  
   Оградою резной
   На лоджии-балконе,
   А остальное все
   Найдем мы в Гранд-Титоне:
  
   И ели тонкий шпиль -
   Дух готики извечной,
   И белый снег - в настил
   На пик остроконечный.
  
   И Альпенхоф стоит,
   Заносчиво швейцарский,
   В предгорье стильно вшит,
   Для развлечений барских.
   9.7
  
   День второй
  
   ***
   Июльская жара, сирены визг и вой
   Доносятся рыданием прогресса.
   Куда бреду сквозь непомерный зной -
   С асфальта марева завеса
  
   Струится фантазийно, глаз мутит,
   Поспешно взгляд на розы обращаю -
   И запах вдруг откуда-то летит,
   И с наслаждением его вдыхаю.
  
   Узнать я не могу, но то не стирки знак,
   То неподвластный индустриям аромат
   Отвлек меня на несколько минут...
   А горы Гранд-Титона вновь зовут.
  
   ***
   Согретый солнцем, пахнет плод,
   Еще не зрел, но пал на землю.
   Его и белка не берет,
   И фруктоядной крысе вредно.
  
   Но кормится мураш на нем,
   Жучки неслышно копошатся,
   А к цвету нету слов придраться -
   Пасхального яичка тон.
  
   ***
   А из дальней дали мне сверкают снега Гранд-Титона,
   Их немного в июле, но все-таки это снега.
   Водопады к земле свои нити волос протянули,
   И холодная льется и наполняет озера вода.
  
   Эти Таггард и Бредли приняли всю талую воду,
   И гремящий ручей, стараясь уменьшить объем
   Ледяного котла, нам перекроет дорогу
   И, ломая кустарник, несется вниз напролом.
  
   И вода снеговая омоет лицо и руки,
   Одолеть помогая несколько-мильный подъем,
   Мы идем, погибая от жары, комара и мухи,
   И добравшись, нарушим прозрачных озер окоем.
  
   И насмешливо глянут на нас Титоновы боги,
   Наблюдая, как плещется в волнах пришлый карась.
   Отошли от усталости? А теперь уносите ноги!
   А я знай себе, плаваю, плаваю стилем брасс.
  
   А потом выхожу, и пока спутник мой в баттерфляе
   Разгоняет пласты кристально холодной воды,
   Мне на грудь села бабочка, облюбовав купальник,
   Весь цветастый, ошибаясь насчет еды.
  
   ***
   В Альпенхофа ресторане
   После сауновой бани
   Заказали ужин и вина.
  
   В этом месте гвоздь сезона
   Мясо дикого бизона,
   Рюмка "Френсисом Копполою" полна.
  
   Чтобы долго не возиться,
   Заказал мой спутник шницель:
   Любопытство простофили - не порок.
  
   Предпочла я медальоны
   Мяса свежего бизона
   И стаканчик, где клубился взбитый сок.
  
   Ах, какое наслажденье
   Дарит пищи поглощенье,
   Льется музыка негромко с потолка.
  
   Средь неведомых мелодий,
   Появилось что-то вроде
   Иль кадрили, или даже трепака.
  
   Кто и как мотивчик стибрил -
   Непонятно в этом мире.
   Где оригинал, кто автор - не узнать,
  
   Но запела под сурдинку,
   Роясь в музыки копилке,
   Свалке мусора мозги мои подстать.
   10.7
  
   Задымление
  
   Понесло пожаров вонью -
   Дух пожаров разыгрался
   По долинам Вобигонья -
   Вайоминга дым помчался,
  
   Застилая сплошь поляны -
   Лес не может быть защитой,
   И цветочный дух медвяный,
   Запахом дымов убитый
  
   Не пробьется в мои ноздри,
   Переполненные вонью.
   Ветер сильный, ветер борзый,
   Дуй поддержкою здоровью.
   11.7
  
   Сигнал
  
   А пред нами с Сигнальной горы -
   бесконечный простор,
   Разливается Змейка-река
   и шустро бежит по порогам.
   Под безоблачным небом
   извилистый синий убор
   На зеленой груди Сигнальной горы -
   оберегом, подаренным богом.
  
   А у берега озера россыпи
   пестроцветных камней -
   Собирай их горстями
   и сыпь под запоры.
   Только высохнут пленники
   и умрут вне божьего взора -
   Сделав снимок, оставь их,
   не беря на душу грех.
  
   ***
   Отвлекли от тяжелых дум о грехе
   прохожие мимо,
   Потерявшие путь в лабиринтах
   дорожек кривых.
   И улыбки вспорхнули с лица,
   просигналивши зримо,
   Что в тебе есть нужда на земле,
   коль надежду ты даришь другим.
   12.7
  
   В чем наказание?
  
   Твое печальное "смешно"
   Меня ничуть не рассмешило,
   А сердце вдруг иглой пронзило,
   Что истину несло оно.
  
   А может, впрямь тебе смешны
   Пустые, с твоей точки зренья,
   Мои сомненья и волненья,
   Смешны потуги ждать любви,
   Знак благодарности какой-то
   От родственников по крови,
   Кому печаль моя прикольна,
  
   Чья пара теплых лживых слов
   Разгладит сердца разрушенье -
   Кто проклял наше поколенье,
   В чем наказание богов?
   13.7
  
   Morning Glory
  
   Morning Glory славит утро -
   Синий граммофон,
   Гейзера труба раздута,
   Зев водою полн.
  
   Адским кипятком наполнен,
   Из нутра земли
   Вырастает Morning Glory -
   Люди обрели
  
   Ощущение фантазий,
   Видимый каприз,
   Чем природа без оглядки
   Взоры одарит.
  
   И грохочут граммофоны,
   Изливая в пар
   Воды горькие Плутона,
   Тартара нектар.
  
   Тенью тонкой незаметной
   Вглубь земли дыра,
   Вьется пар гадюкой едкой -
   Уходить пора.
   14.7
  
   Сероводород
  
   Ковры, художникам на зависть -
   Слои стелили отложенья
   Растворов соли по поверхности земной.
   Миры другого измеренья
   Палитру пронизали ядом:
   Сквозь дыры дуршлага кальдеры
   Услышишь шип и вой.
  
   И очарованы парами
   Идут животные стадами,
   Как наркоман, принявший дозу, в кайф впадет.
   Вдохнувши сероводорода,
   Бежали любопытных взводы,
   Зажавши нос и прикрывая рот.
   14.7
  
   Гейзер "Черный дракон"
  
   А дракон неожиданно грянул,
   И щелью в земле
   Он прополз и внезапно встал пред глазами людскими.
   Бушевал он - из пасти воды подземные лили,
   Пар горячий валил из ноздрей.
  
   А потом приутих и французским бульдогом дышал,
   Выпускает пары и тихонько плюется водицей.
   А проснется -
   И где Ланселот, чтоб с драконом сразиться,
   И молись всем богам, чтоб оттуда в тот миг убежал.
   !4.7
  
   ***
   На дорожке смазано
   "You are loved" несказанно" -
   Мелом буквы раскрошились по земле.
   Я не верю словесам,
   Удаленным голосам -
   А надежды грошик зазвенел.
   14.7
  
   Непогода
  
   Дождливый день, и обещали грозы -
   Некстати так в походах по горам,
   Некстати так по выезде из дома,
   Но делать нечего - скучать придется нам.
  
   Нет ярко-синего небес великолепья,
   Озер лазури, блеска рек и луж -
   Но делать нечего - терпеньем сердце скрепим,
   И в путь скорей, коль взялися за гуж.
  
   А тучи пеленой стянули небо,
   Дождь крапает в автомобильное стекло,
   И солнце напрочь унесло,
   И на шоссейку смотрят слепо
  
   Гостиницы глазами номеров.
   А дворники скребут стекло Тойоты,
   И сырость до прожилок проберет
   Любителей прогулок и походов.
  
   Все к лучшему: многообразьем
   Природа одарила терпеливых -
   И гейзеры, как на параде,
   Открыли шлюзы пару и разливу.
  
   Земля дымилась тысячами труб,
   Дым ветер рвал в клочки, гонял стадами,
   И парус Старика раздул,
   И лебедями шеи изгибали
  
   Другие гейзеры - им силу придала
   Насыщенная сыростью погода,
   И нам благословение от бога -
   Воистину, великие дела!
   15.7
  
   Пониманье
  
   Деликатно мягок нежный переход
   Тающих под паром отложений
   Солевых растворов мини-извержений,
   Проявившихся под однодневный дождь.
  
   И кальдера мощною парной
   Задымила, белым покрывалом
   Пар ложился и вставал стеной,
   Мысли пониманьем обжигая.
   16.7
  
   Переходят дорогу
  
   Кончался день - решили посетить
   Еще местечко до захода солнца -
   Воткнулись в пробку - час проносится -
   Другой пошел, и некого спросить.
  
   Ушли нетерпеливцы с трассы,
   Пешком разведать, что случилось, шел народ,
   И вот мальчишка - встречный пешеход,
   Сказал - они ушли, и масса
   Застрявших двинулась вперед.
  
   Они ушли, исчезли, как мираж -
   Огромное бизонье стадо
   В вечерних сумерках, в кустах
   Беззвучно растворилась вся громада -
  
   И нет следа. Машина дальше мчит,
   И фары освещают автостраду,
   И тайны сумрак сохранит
   Ушедшего бизонья стада.
   16.7
  
   Горячие источники
  
   Легкий парок, едва видимый глазу,
   Вьется над скалами, манит узнать -
   Что там такое, не видел ни разу -
   Чудится, мнится... явилось опять.
  
   Тонкою, незаметною нитью
   Струйка течет между скал, и над ней
   Слабый парок еле виден, чуть виден:
   Термо-родник просочился из недр.
  
   Палец просунул Фома неразумный
   Между обломками мокрых камней -
   Миг - и обжегшись, дует и дует:
   Эта вода кипятка горячей.
   16.7
  
   ***
   Побольше птичка с красной грудкой
   Хозяйничает на газонах -
   Откуда появилась? Будто
   За много миль летела. Вздорно
  
   Вороны каркнут издалече -
   Ей гнезда вить не помешают.
   А тихий день и теплый вечер
   Ее приветливо встречают.
   17.7
  
   Великанье стадо
  
   Эта мощь нечеловечья -
   Прочный корпус, шея, плечи,
   Сила мышц уму непостижима,
  
   Грива львицам и не снится,
   Этой силы единица
   Вдвое-втрое больше лошадиной.
  
   Только гордого бизона
   Впрячь в телегу невозможно,
   Впрочем, как и трепетную лань.
  
   По степи ли, по саванне
   Гордо бродит великанье
   Стадо - руку протяни, достань.
  
   Так в кальдере от вулкана
   Обитают великаны,
   И зеваки - с ними я - глядят им вслед.
  
   Пастухи у них - медведи,
   На машине егерь едет,
   Обеспечивая травяной обед.
  
   Как из травки и улиток,
   Тли и слизней вырос прыткий
   И могучий, и гневливый бык?
  
   Он в сражениях опасен:
   Этой туше, этой массе
   Ни чего не стоит дать под дых.
   17.7
  
   На подъемнике
  
   В трамвае подвесном в преддверии заката
   Средь никого - и фанов не нашлось -
   Мы поднялись над горным скатом,
   Где снег зимой лежал, и лыжников несло.
  
   Обзор сквозь мутноватый сумрак,
   Сквозь вечер надвигавшийся, давал
   Постичь желанье, отодвинув скуку,
   Набрать адреналина, кайф сорвав,
   Начав со старта.
   17.7
  
   Сыновья
  
   Я не могу их не любить,
   Прошедших отвратительную школу жизни,
   И не могу я их корить,
   Что видят мало смысла в жизни.
  
   Когда глядит сын на меня,
   Пустяк неважный обсуждая,
   Как укорять - я мать родная,
   А он, мой сын, душа живая,
   А не преступник и не тать.
   17.7
  
   Птицы
  
   1.
   Вот зеленая колибри
   Вьется среди синих лилий,
   Налету глотнув нектар.
  
   Этот интерес глубокий
   Брат мой передал с дороги,
   По которой движемся в Тартар.
  
   Мы уйдем, а птицы вечно
   Над планетою беспечно
   Переносятся, не оставляя след.
  
   В той ближайшей катастрофе,
   Что пророчат нам пророки,
   Птицы выживут, какой-то сохранится бренд.
  
   2.
   Что сорока-певунья трещала, порхая над дубом,
   Так стрекочут сороки в наших российских лесах.
   Неужели какие-то корни - поройся, и груда
   Откопается связей. Сравнить бы, да жизнь впопыхах.
  
   И не та же ли самая птица сорочьего вида
   Напевает волшебные гимны любви на земле,
   А теперь затрещала, и мечется. Что за обида
   Погубила в ней голос, который нравился мне?
  
   Видно, снова вороны гнездо испоганили птице,
   Оттого и носилась у дуба, бессильно треща.
   Трепетали крыла, и охриплое горло певицы
   Все пыталось кричать.
   17.7
  
   Вечерняя съемка
  
   Как фейерверк, верхушки пальм,
   И облака - горящий феникс,
   Зажглись огни фонарных ламп
   Бегущих волн бесшумным всплеском.
  
   И в сумраке сгустился тон
   Роз, лилий, выцветших на солнце -
   Записанное в память-граммофон
   Иглою глаза, мозг предъявит громче.
  
   А фотоаппарат дарит
   Все, что забылось - без сомненья,
   Все, что схватил без искаженья,
   И то, что память не хранит.
  
   Альбомные крутя страницы,
   Я и не вспомню, что за чем.
   Но дух, но образ возвратится -
   Роз, лилий, пальмы фейерверк.
   18.7
  
   Грязевые ванны
  
   К грязевым вулканам
   Шли бизоны кланом,
   Оставались старики, чтоб кости греть.
  
   И лежит бизонья
   Туша средь зловонья
   Сероводорода, как он есть.
  
   Здесь тепло ночами -
   Прямо перед нами
   Термогрязь лечебная - собес.
  
   И бизон усталый
   Врачует свои раны
   В теплоте зловонья аш-два эс.
   18.7
  
   Синие
  
   Синих лилий волны накатили
   И застыли - ветер не колышет,
   Белой пеной кружевной оделись пышно -
   Тех же, только белоцветных лилий.
  
   Все застыло в мареве жары -
   Редко птица свистнет в клубах пыли,
   Лилий белые и синие шары
   В вал слились и у дверей застыли.
  
   Синий белопенный океан
   Лишь на снимке волны остановит -
   Я приду к тебе на выходных, поклон отдам,
   Поднимая ракушки осколок,
  
   Или камень, сточенный водой,
   Или вынесен волной обломок рифа -
   На обрывах отдыхают грифы,
   Что гнездятся в здешних эвкалиптах,
  
   Выросших зеленою стеной
   За моей спиной.
   19.7
  
   Четки
  
   Зонт скрипит, прикрыв меня от жара,
   Под редвудом уплотнилась тень.
   Четками стволы перебираю,
   Коротая одинокий день.
  
   Треск сороки, скрип зонта и крик вороны
   Редко нарушают тишину,
   Гул машин воспринимаю отстраненно
   И жасмина запахом дышу.
   19.7
  
   Серный котелок
  
   Как булькал котелок бездонный,
   Как пар клубился, исходя
   Из недр земли, непредставимо раскаленных,
   И глубь приковывала взгляд.
  
   И жидкий магмы слой в приливах колыхался
   И постепенно рос,
   В урочный час мегавулкан чтобы взорвался
   И род людской унес
  
   С его блошиным мельтешеньем,
   Прозрениями мудрецов
   И реформаторов-отцов,
   И ретроградов запрещеньем.
   19.7
  
   Вспомнив Ал. Толстого
  
   Приду с прогулки и сварганю суп
   Куриный с ножками, наваристый, как студень.
   Ну, отчего не съесть посреди буден
   Такой горячий - обжигает кожу губ.
  
   Сварганю суп и пару дней не знаю горя -
   Народ мой сыт и счастлив до утра,
   Как тот приказный дьяк, который объегорил
   Толпу голодных, съевши осетра.
   19.7
  
   Под хлорофитумом
  
   Птица бедная вспорхнула, закричала -
   Окатила я ее водой,
   Вот жестокость походя, случайно
   В час поливки и не слишком регулярной -
   Получилось зло.
  
   Я глазам не верила - откуда
   На балконе, где бываю каждый день,
   Происходит маленькое чудо
   В тишине под хлорофитумом, где тень.
  
   Ни гнезда не увижу, ни птицы -
   Где таилась крохотная плоть?
   Не зови меня быть очевидцем,
   Я не в курсе дел твоих, господь.
  
   Я того не ведаю, не знаю -
   Вылупятся ли птенцы на свет,
   Бог ты мой, а совесть зло карает
   И сверлит гвоздем - прощенья нет.
  
   Ах, вы, птахи... Неуемность птахи
   Истинной заботе отдана.
   Что пред этим мелкотравчатые страхи,
   Жизнь моя - чему посвящена?
  
   Думы за детей - бессмысленны исходно:
   Все уж выросли - так отпустите ж нас.
   Почему ж господь нам дал свободный
   Выбор сделать не когда-то, а сейчас.
  
   Точит зуд иголкою вмешаться,
   Все отдать, не требуя наград...
   Все, достаточно. Вернусь назад -
   К бедной птице, что сидит на яйцах.
   20.7
  
   Не уходит
  
   Полынно пахнущий, от сухости колюч,
   Кустарник низкий ноги хлещет.
   Дождь мелко сеет из-под сизых туч,
   И гейзер банным паром плещет.
  
   В воды копытцах, выросших после дождя,
   Зубчатых елей отраженье.
   Машина мчит, одно мгновенье -
   И останавливает взгляд
  
   Хребет горы касаткой белобрюхой,
   На солнце греющей темно-зеленые бока.
   Ой-ой, метафора плоха,
   Да и украдена, как будто.
  
   ***
   Под прикрытьем сосны разрастаются ели,
   И сменив, как перчатки, зеленый покров,
   Хорошеет природа, века хорошеет,
   Как миледи, надевшая новый убор.
   21.7
  
   Двести лет - русские в Калифорнии
  
   Приближается дата, и взвинчены цены настолько,
   Что смешно и пытаться поехать на праздник с семьей.
   А рулить многочасно муж не может, и возраст небойкий,
   И к тому ж перспектива попасть в бесконечные пробки
   Хоть кого утомит, будь он даже водитель лихой.
  
   И решая проблему оптимального поведенья,
   Выдвигаю критерии против и за, и возможный эффект,
   Понимаю - ресурсы нужны, и стоят ли эти лишенья
   Где-то важно сказать: мы там были, отметить эти самые двести лет.
   22.7
  
   Пожилые дамы
  
   Холодный ветер с утренней жарой,
   Смешавшись, задают приятный тонус.
   Не зная, получу ли бонус
   По возвращению домой,
   Я надеваю темные очки от солнца,
   Скрыть чтоб возраст.
  
   Кокетство - перед кем? Ведь улицы пусты,
   Лишь мусорных бачков толпа скопилась,
   И не стыжусь ног наготы,
   Хоть грусть от шеи жилистой.
  
   О дамах пожилых нейдет с ума
   Недавний фоторепортаж:
   Нужны отвага и кураж,
   Чтоб взгляды брать на абордаж -
   А нам привычнее типаж:
   Старуха, посох и сума.
   23.7
  
   Телега времени
  
   Опять обнял меня медведь
   Волною ароматов детства -
   Боль для чувствительных сердец
   От милого невольного соседства.
  
   С базара мама принесла
   Трофейную игрушку - серый мишка,
   Собачку-сумку обрела сестра -
   Дворовым зависть ребятишкам.
  
   Так и живет облезлый зверь
   На глубине резного шкапа
   Усталым сторожем находок и потерь
   Истории семьи. Больные лапы
  
   Его не держат, глазки те ушли -
   Им на замену пуговицы стали.
   Пыли, телега времени, пыли -
   С обочины гляжу в туманны дали.
  
   Ах, овевай нас, розовый медведь
   Акации приветным ароматом,
   И наша жизнь наполнится приятным,
   И внуку расскажу что было - все как есть.
   24.7
  
   Устали
  
   Как высохла красуля по жаре -
   Ее ни разу не полили, видно,
   Хоть суккулент красуля, ей обидно
   В безводье жить - от солнца перегрев.
  
   Избыточность жары - устали от нее
   И люди, и другие божьи твари.
   Когда же грянет гром, когда же дождь прольет -
   Лазурно небо, над асфальтом марево.
  
   И бедная газонная трава
   Проплешинами покрывается,
   Лист палый, зубом сухости изжеван, рван,
   Под ноги попадается.
  
   Пределы допустимости жары
   Вот-вот уйдут за грань немыслимой,
   И прячусь в глубине норы
   Пространства жизненного.
   24.7
  
   ***
   Скользнуло манго, не оставив след,
   А с яблоком надолго есть не хочется,
   И утренний анахорет
   Ползет домой, и ноги не волочатся.
   ***
   Плоды роняет нектарина,
   Июльским солнцем перегреты,
   И многоцветные картины
   На рынке - летние приметы.
   ***
   Иранский магазин - почти азербайджанцы,
   Лукавые восточные глаза.
   Продажный чек - с Хитровки. Хитрованцы
   Умели объегорить простака.
   24.7
  
   ***
   Я шла за бабочкой, порхавшей
   В тени редвудовой аллеи,
   Меня на шаг опережавшей,
   А солнце брызгало елеем.
  
   А солнце жарило. Ярило,
   Шампуры лета заготовив,
   Нанизывал тела нагие,
   И обгорал народ безвольный.
  
   Бассейн с водой, прокипяченной
   На солнечной плите сверх меры,
   Навродь с селедками бочонок -
   Набит с избытком подгорелыми.
  
   И брызги вверх, но сохнет быстро
   Бетон - бассейнова канистра.
   25.7
  
   Ночное
  
   По утреннему холодку
   Спешу стряхнуть ночные страхи,
   Ночные думы сберегу
   О боге, о судьбе, о карме.
  
   Нам испытанья жизнь пошлет -
   Что выдержим, преодолеем,
   Что совесть скажет, как мораль оценит,
   И вправду ль наказанье ждет,
   Пока твое сознанье дремлет...
  
   И ночь бессонная, в магнитных бурях ночь
   Пройдет в смятенье и в метаньях
   Души, назначенной к изгнанью
   С земли прекрасной в рай иль прочь.
   26.7
  
   На балконе
  
   На балкон, где хлорофитум
   Стал гнездовьем птицы скрытной,
   Заглянула утром, так уж повелось,
  
   И услышала - возникли
   Где-то тихие чикчики,
   И увидела - на стуле крошка-гость.
  
   Думается, эта птичка
   Все же вышла из яичка,
   Несмотря на сокрушительный потоп.
  
   Мама птички-невелички,
   Телом заслонив яичко,
   Выполняла материнский долг.
   26.7
  
   Высшие приматы
  
   1.
   По просторам Вобигонья
   Бродят древние бизоны,
   На Амуре сохранился леопард -
  
   Очевидно, пряли Парки
   Для национальных парков
   Нити крепкие который год подряд.
  
   На просторах Вобигонья,
   В темных пущах Пошехонья,
   Вдалеке от государственных границ
  
   Бродят звери на свободе
   По нетронутой природе,
   Не встречая любопытных лиц.
  
   2.
   Не умеют жить в согласье
   Высшие приматы: зятя
   Не выносит теща, тещу - зять.
  
   Дочь готова гнать в три шеи,
   О своей семье болея,
   Эту женщину, которая ей мать.
   26.7
  
   Просто -
  
   А, может, просто - сочинять стихи,
   Идя под зонтиком, на мир любуясь,
   Сварив борща, на волю всех стихий
   Отдаться - без резонов, не волнуясь.
  
   А, может, просто - сочинять стихи,
   Идя под зонтиком с ключом и диктофоном,
   Живописать синь неба, волн морских,
   Глядеть на эвкалиптов кроны.
  
   А, может, просто - сочинять стихи,
   Идя под зонтиком и с прочим причиндалом,
   Откусывая персика куски,
   И размышляя - что уже устала,
  
   Что волосы седы, очки нужны,
   Что медленней взбираюсь в гору...
   Увижу ль новые просторы?
   И взрослые давно сыны...
   26.7
  
   Слова, слова
  
   Синяя пена, синее кружево -
   Синим воображенье разбужено.
   Синь паутины, прозрачной на солнце -
   Все эти образы в лилию вложены.
  
   Белое кружево, белая пена,
   Белые простыни, саваны белые -
   Лилия та же, да цвет переменный:
   Новые образы, мир драгоценный.
  
   Мир драгоценный волшебного слова -
   Что же находится в слове такого?
   Слово, возникшее в бездне сознанья -
   Есть ли в нем родина, есть ли изгнание?
  
   Дальше гоню я бесплодные мысли -
   Ведра пустые на коромысле.
   Я сочиняю, мир созидая,
   Словом случившимся путь устилаю.
  
   Скатерть-дорожка слова живого -
   Глаз побежит - и возникшее слово
   В чье-то другое внедрится сознанье...
   Может, не зряшное это деянье...
   26.7
  
   ***
   Отрезан кактуса кусок,
   Кому-то надоел, быть может,
   И, ухватив за уголок,
   Я дотащу, коль бог поможет.
  
   Кактусовод Андрей живет
   В подвальчике, где нету солнца,
   И потому ему придется
   Искать местечка для него.
   26.7
  
   Бегство от шума
  
   Банан в руке, и сытною закуской
   Становится, и голод утолен.
   Ворона на березе, склон
   Зеленый пред глазами, гулко
  
   Разносится машинный гром.
   На проводах устроились пичуги,
   И электричество им нипочем.
   И утро разливается в округе,
   И в общем, тишина,
   и лишь машинный гром.
  
   То утро пятницы - спешат перед week-end'ом
   Мирские выполнить дела,
   Чтоб отдохнуть на выходной безбедно
   И в церкви провести полдня.
   27.7
  
   Как то было
  
   Встретилась мне мама с деткой,
   Нежелающим заснуть -
   Изложу свои советы,
   На примере покажу.
  
   Вспоминаю, как то было,
   В отдаленные года -
   Как то было, снова всплыло
   И не делось никуда:
  
   Как катила по тропинкам
   Я коляску на двоих,
   Повстречала там кретинов,
   У которых член отвис.
  
   Как я место выбирала,
   Чтоб потише - леса глубь,
   Как я стоя засыпала,
   Или сидя - будь, что будь.
  
   Как сороки вылетали,
   Пробиралися ежи,
   Как малину собирали,
   Как катилась наша жизнь.
  
   Как из крохотных созданий
   Вырастали мужики...
   Все-таки свежо преданье -
   Надо тормозить стихи.
   27.7
  
   Рыбой
  
   Солнце высоко, но мягче палит,
   Все разошлись - кто куда.
   Я возвращаюсь домой по тени,
   Прячась под дерева.
  
   Даже в туманное утро июль
   Держит свой градус торчком.
   Что-то не слышен местный бюль-бюль*-
   Может быть, время ушло.
  
   Ночью, вестимо, цикады орут
   Свадебной флейтой-зурной.
   Что-то не слышен наш местный бюль-бюль
   Трелью ли, нотой одной.
  
   Быстро куда-то туманы ушли,
   Утро сиянья полно,
   Пятнами солнца и тенью густой
   Утро меня одарит.
  
   Ждет меня синий бассейн, в глубину
   Солнцем наполненных вод,
   Можно считать, что нагая нырну
   Дерзкою рыбой морской.
  
   * бюль-бюль -
   соловей на азербайджанском яз.
   27.7
  
   Раз в четыре года
  
   Олимпиаду как не описать,
   Припомнив и паденья, и награды,
   И пережить особую усладу
   С сердечным другом наблюдать:
  
   Под шалью вязанной укрытые вдвоем,
   Смотреть в глаза победе, пораженью,
   И обменяться впечатленьем
   Без слова - взглядом, вздохом, в унисон.
   28.7
  
   Босиком
  
   От жара хуторов умчались к океану,
   Скорее, доползли в машинной толкотне.
   А пробки в тягость, возражать не стану,
   Но тем роскошней океан - вдвойне.
  
   И босиком на час туда, на час обратно
   Вдоль по песку, убитому волной,
   Отрезанные от других стеной
   Границы пенной, друг за другом рядом
  
   Шагаем мимо Aptos'а. Del Mar
   Впадает в море у начала
   Пути к New Brighton Beach, мимо причала
   Уже в отставке, здесь бессилен жар.
  
   Картонка кофе, шоколад
   Нам силы придает для быстрого движенья,
   На полпути пред возвращеньем
   Бревно лежит у самых скал.
  
   И новым глазом я гляжу
   На стен многометровых протяженье -
   Обрыв над нами - подтвержденье
   Реальности землетрясений,
   Которых здесь все время ждут.
  
   ***
   Каждый раз я с опаской гляжу на эти обрывы -
   Что делать, когда придет большая волна?
   Как поступить, чтобы остались мы живы,
   Иногда из-за этого даже лишаюсь сна.
   29.7
  
   Свои приметы
  
   Настригла синих лилий со двора -
   Так хорошо предстали в польской вазе:
   Головки в кружевах - прелестницы украсят
   Домашний интерьер. А там стоит жара.
  
   Там, во дворе, под тяжестью жары
   Поникли молодые листья,
   Роняют сосны иглы, и сорит
   Редвуд на крыши.
  
   А яблони спешат свои плоды
   До Спаса удержать на ветках.
   А впрочем, здесь свои приметы...
   Но уже ломятся сады.
  
   ***
   А белка, ловкий черненький зверек,
   Решила закусить хурмою у соседки,
   А той, как будто, невдомек,
   Кто у нее таскает с ветки.
  
   На крыше белку увидав,
   Кричит кыш-кыш, но понапрасну:
   Зверек кумекает прекрасно -
   С хурмой умчался, хвост подняв.
  
   Ох, лето красное - любила б я тебя,
   Когда б не вонь машин, избыток их и гул,
   Они в наш быт вросли, как вредный стул,
   Удобства нам создав, здоровье погребя.
   30.7
  
   ***
   Идет тяжелая жара,
   Дожди отсутствуют повсюду.
   Небес фаянсовое блюдо
   Слепит глаза, и надо брать
  
   С собою зонтик плотный красный,
   Коль попадать под луч опасно.
   31.7
  
   Без спроса
  
   Я влезла без спроса в поэтов ряды,
   И знаю - я где-то в хвосте.
   А, может, точнее - средь книжной гряды
   Меня не услышат совсем.
  
   Но все же сильнее разума - страсть
   По строчкам водить пером.
   Вернее - по кнопкам keyboard'а стучать
   Упорно неловким перстом.
  
   Я в ваши ряды ворвалась - потеснись,
   Поэтов сановный строй.
   Вы вправе с презреньем ко мне отнестись,
   Отправив меня на убой.
  
   Но я вылезаю из ямы, кряхтя,
   В руке старый мой диктофон,
   Успела я чувства свои описать,
   Пока выбиралась вон.
  
   ***
   Поэзия - недорогое дело:
   Ведь что тут нужно - чувства да стило,
   И чтоб душа тихонько пела,
   Чтоб сердце пламенем горело,
   Да диктофон, к нему keyboard.
   31.7
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"