Посол Федеративной Республики Германии говорил как всегда четко и убедительно. Веснушчатый переводчик-синхронист, стоящий рядом, старался изо всех сил, однако что-то не ладилось в его микрофоне, и окружающие слышали только хрип и отдельные слова
Посол окончил свою речь, публика вежливо поаплодировала. Когда к микрофону подошел господин фон Дерзее ,переводчица Вера Листопадова решила обойтись без микрофона. Ее громкий, хорошо поставленный голос заполнил весь зал для приемов гостиницы "Балчуг", где проходила презентация новой фирмы. Заранее ознакомившись с текстом, Вера переводила красиво и легко, при этом она смотрела на стоящих в зале людей. Сегодняшний вечер - итог многомесячного ожидания - три германских фирмы решили слиться в одну, и на свет появилось детище под названием "Вельттехник". Три московских представительства объединяются в один большой коллектив, руководить которым будет господин фон Дерзее. Переводчица оглядела зал - она видела много знакомых лиц: клиенты ее фирмы, будущие коллеги, сотрудники других германских представительств. Все напряженно вслушивались в каждое ее слово, и она наслаждалось своей властью над залом. Вера с блеском перевела заключительную фразу своего будущего шефа. В зале послышалось оживление, все заплодировали. Официальная часть на этом была окончена, и гости обратились к закускам. Фон Дерзее сделал едва заметный жест, расторопный официант тотчас же протянул поднос с шампанским. Фон Дерзее протянул Вере бокал :
- Благодарю Вас, фрау Вера. Вы переводили прекрасно. Нас ожидают большие задачи. Надеюсь, мы сработаемся.
Раскрасневшаяся Вера пригубила из своего бокала и кивнула. Она бросила пару мимолетных взглядов на лицо своего будущего начальника. У фон Дерзее была запоминающаяся внешность - черные, как смоль, волосы, глаза стального цвета, ухоженная белая кожа, породистое лицо отпрыска аристократического семейства. Однако чувствовалось, что холеный аристократ вовсе не неженка - она явственно ощутила скрытую силу и мужчественность. "Железный кулак в бахатной перчатке" - пришло на ум затасканное сравнение.Верин взгляд прошелся по дорогому темно-синему костюму, задержался на холеной руке,изящно держащей ножку бокала. На безымяном пальце тускло золотилось кольцо-печатка. Мелкие звездочки, высеченные на нем, искрились, когда на них падал свет. Машинально она пересчитала их количество - семь. Она подняла глаза.
-За Вас,- произнес следующий тост фон Дерзее.
- И за Вас, - улыбнулась Вера.
Церемония знакомства была закончена, и фон Дерзее отошел к группе немецких предпринимателей, оживленно болтавших рядом. Вера осталась одна. Ее глаза обежали зал - как всегда, в нем преобладали черные и синие тона мужских костюмов. Бизнес-леди предпочитали костюмы этой же гаммы, всё украшение которых составляли блестящая бижутерия или яркие пятна нагрудных платочков. И только супруги деловых партнеров в цветных полувечерних платьях выделялись пестрыми бабочками среди общей массы. Вера чувствовала себя очень уютно - она замечала заинтересованные взгляды мужчин, обращенные на нее. Действительно, старший переводчик новоиспеченной фирмы была сегодня хороша - в строгом брючном костюме, состоящем из черных прямых брюк и черного жакета, отделанного по вороту и манжетам изящной отделкой из черного бисера. Туфли из тонкой кожи на высоких каблуках делали ее выше, а крохотная черная сумочка казалась почти игрушечной в красивых белых руках. Вера переходила от одной группы гостей к другой. В различных вариантах гости провозглашали тост за процветание фирмы. Она слегка отпивала из своего бокала и отставляла его в сторону - переводчику нужна свежая, ясная голова. Около двенадцати ночи последний гость покинул зал. Остались только российские сотрудники фирмы и немецкое руководство. Фон Дерзее попросил официантов наполнить всем бокалы:
- Я уверен, - начал он свой прощальный тост, - в том, что мы не напрасно пошли на достаточно рискованный шаг и создали эту фирму. У Вас говорят: "Один ум хорошо, а два лучше." Мы же усиливаем наш мозг в три раза. Будем надеяться, что результаты не заставят себя ждать.
Под одобрительный смех он первым поднял бокал и осушил его до дна. Все последовали его примеру. Вечер был окончен, сотрудников развозили по домам специально заказанные такси. После прошедшего дождя вечерний сентябрьский вечер приятно освежал, невдалеке светились красные рубиновые звезды Кремля. Подъехало такси.
- Юго-Западная, пожалуйста, - Вера назвала водителю адрес, расслабленно откинулась на спинку заднего сиденья и погрузилась в воспоминания...
Удивительно, как целый кусок жизни может промелькнуть в голове за какие-то полчаса ! Может, действительно, наш мозг - кинопроектор, и наши мысли и воспоминания могут воспроизводиться с различной скоростью? Ровно девять лет назад выпускница Института Иностранных языков пришла работать на фирму "Швайсстехник". Чтобы стать настоящим профессионалом, ей пришлось пройти долгий и нелегкий путь.
С пятого класса Вера ездила три раза в неделю заниматься немецким языком к преподавателю из института Иностранных языков, упорно сидела над перфектом и плюсквамперфектом, а также изучала историю свастики - как эмблемы фашистской партии. Необычное увлечение эмблемами и символами перерасло в хобби, сохранившееся на всю жизнь. Десятка за урок - стандартная такса, и в карман педагогов перетекали красивые и дорогие платья, туфли, куртки, сумки, колготки. Сама Вера носила оригинальные, но поношенные вещи, выкопанные среди кучи секонд хэнда советского периода, проще говоря - в комиссионках. Сверстники злобно бросали ей в спину оскорбительные клички: "Зубрила", "Выскочка". Но Вера старалась держать спину прямой, а голову высоко поднятой, когда, отправляясь на очередной урок, она вынуждена была проходить мимо собравшихся в стаю одноклассников. Окончив школу с золотой медалью, она, не раздумывая, подала документы в Ин-яз, и конечно, была принята. Теперь должна была бы начаться новая, замечательная жизнь! Но пожалуй, единственными людьми, оценившими студентку Листопадову по заслугам, были преподаватели. Вера на самом деле училась великолепно. Однако неизменные черная водолазка и черная юбка, черные всесезонные сапожки, приглаженная прическа с хвостиком на затылке, ни капли грима способствовали тому, что успешная второкурсница терялась в пестрой нарядной толпе студенток очень престижного ВУЗа, каким был в те времена Ин-яз.
И тогда судьба ей сделала подарок в виде Павлика Пронина, студента второго курса переводческого факультета. Павлик был "швед". В институте была принята такая небрежность - "французы, немцы, итальянцы, шведы" представляли из себя студентов французского, немецкого и других отделений. Недоброжелатели шептали по углам, что дурнушка Вера не заслужила красавчика Пашу с внешностью комсомольского вожака высокого и стройного, с большими серыми глазами и обаятельной улыбкой. Только благодаря давнему увлечению эмблемами произошло это знакомство. Было это так: на институтском новогоднем вечере Вера стояла, как всегда одна, в то время, как ее однокурсницы томно покачивались в обнимку в поклонниками в ритме медленного танца в середине зала или уже разбрелись парочками по углам. Слух Веры уловил яростный спор рядом -трое ребят оживленно обсуждали какой-то предмет. Вера невольно прислушалась - речь шла о масонстве.
- Да пойми ты, пятиконечная звезда - это масонский символ!
- Проснись и пой! Пятиконечная звезда - древний символ ацтеков!
Против своих правил Вера вмешалась в чужой спор. Она поддержала молодого человека, отстаивавшего происхождение пентаграммы как масонского символа, за что заслужила ласковый взгляд серых глаз.
- Молодые люди, пентаграмма - пятиконечная звезда - давний и древний символ масонства. Он означат пять основных чувств человека, а кроме того, это охранный знак.
Спорящие с недоумением смотрели на невзрачную девицу, ни с того, ни с сего ввязавшуюся в их "мужской" разговор. Паша ослепительно улыбнулся:
- Разрешите пригласить Вас на танец?
Это был ее первый настоящий взрослый роман и ее первый мужчина. Вера захлебнулась затопившей ее чувственностью, о существовании которой она и не подозревала, каждая клеточка ее тела пробудилась и оказалась живой. Женщина, спрятаная в Вере за решетками темницы, которые построили ее комплексы, стала расти, ломать установки и стереотипы, обретать новые качества. Паша Пронин был таким нежным, таким понимающим! Его глаза с обожанием следили за каждым ее движением, он готов был сделать все ради ее улыбки, прикосновения, поцелуя. Но однажды Вера почувствовала пресыщение и она дала своему поклоннику решительную отставку. Однако плотина была прорвана - женщина, проснувшаяся в ней, с каждым днем требовала к себе все больше и больше внимания, и Вера потрясающе похорошела. Дело было не в новой пышной прическе, сдержанном макияже и паре настоящих фирменных вещей. Уверенную, яркую, талантливую Веру теперь замечали не только преподаватели. Романы мелькали один за другим, но ни одному не суждено было разгореться ярким огнем. Они вспыхивали, словно спичка, но очень быстро от них оставался лишь скорченный черный остов. В глубине души Вера все еще оставалась неуклюжей, неуверенной студенткой, вслед которой улюлюкают злобно одноклассники.
После окончания института, девять лет назад Вера познакомилась с герром Вернером, который и пригласил ее к себе на фирму. Сокурсницы завидовали Вере - в те времена работа на инофирме считалась очень престижной и одной из самых высокооплачиваемых. Тогда Вера еще не знала, что, получив шанс работать на инофирме, она должна полностью раствориться в общих интересах фирмы и уметь приспосабливаться. Седовласый, импозантный шеф - герр Вернер производил внушительное впечатление. Московским коллективом численностью двадцать человек он правил мудро и справедливо, как король малочисленным государством, и подданные его уважали. Годы шли, Вера делала успехи. Герр Вернер считал переводчицу своей "правой рукой", поэтому часть общего почтения распространялась и на Веру. И вполне оправданно. Работая переводчиком, она приобрела огромный опыт, отточенное мастерство и закалку. Ведь переговоры могли длиться с девяти вечера до трех часов ночи; в офисе, на заводе, в ресторане, в лесном пансионате, на выставке. Нагрузка подчас была невыносимой, и только подготовленные люди могли выдерживать подобный марафон. Но это был ее выбор. Ей нравилось чувствовать себя нужной, компетентной. Она быстро схватывала суть дела, могла работать в условиях ограниченного времени параллельно над несколькими вопросами. Вера гордилась собой.
Коллеги полюбили ее. Она умела быть негромким и невидимым человеком и вместе с тем неким цементирующим элементом, без которого не держится ни один коллектив. В ее отсутствие всегда происходили какие-то дрязги, недоразумения, офис казался менее чистым и менее приветливым. Мужчины называли ее "Леди Элегантность".Мало кто догадывался о том, что это была умело созданная маска - неприступной, сдержанной, деловой женщины. В душе Вера часто сомневалась, иногда ее одолевала неуверенность и недовольство к себе. Женщины втайне завидовали ее самообладанию и безукоризненным манерам, которые проявлялись в тембре голоса, жестах, манере одеваться. Иногда не обходилось без скрытого недоброжелательства, но Вера старалась не поддаваться на провокации и не вступать в конфликт - достигнув спокойствия, психологического комфорта в жизни, ей не хотелось нарушать это хрупкое равновесие. Переводчица уверовала в то, что она - "Леди Элегантность". В восточных единоборствах признаком мастерства считается умение воздержаться от поединка, и согласно этой теории Вера была настоящим профессионалом.
Работа на фирме не смогла заставить Веру позабыть свое увлечение символикой, а даже способствовала его развитию. Вера получила доступ к книгам по интересовавшей ее теме, издававшимся в Германии. Сегодня же она обнаружила - новый шеф принадлежит к масонскому братству! Из подсознания всплыла картинка - прием, белая холеная рука, держащая тонкую ножку бокала, кольцо-печатка, а на нем семь звездочек. Они обозначают семь даров Святого Духа - премудрость, разум, совесть, крепость, наука, страх божий и любовь.
Такси неслось по улицам, в лучах фар сверкали мокрые от дождя улицы. Путь до дома занял немного времени. Вера расплатилась с таксистом, вышла из машины и поспешила к черному, уже спавшему дому. Квартира встретила теплом и едва уловимым ароматом любимых духов "Палома Пикассо". В течение шести лет Вера пользовалась только этими духами и все вещи пропитались терпким дурманящим запахом. Малогабаритная двухкомнатная квартира на Юго-Западе поступила в полное распоряжение Веры,когда родители вынуждены были уехать из Москвы по состоянию здоровья отца. Шесть лет назад они облюбовали для себя маленький домик в городе Бердянск на берегу Азовского моря. Там жили родственники со стороны матери.После отъезда родителей Вера с энтузиазмом взялась за переделку квартиры - копила деньги на мебель, приличный ремонт и технику, приобретала различные безделушки. Получилось очень уютно и элегантно. Вера очень гордилась своей квартирой: светлые стены оптически увеличивали ее, придавали больше пространства. Спальней служила маленькая комнатка, куда с огромным трудом поместились шкаф-купе c зеркальными дверями, туалетный стол и кровать. Умиротворенное и романтическое настроение создавала драпировка по периметру кровати: мягкими складками прозрачный полог ниспадал до самого пола. Благодаря ему скромная спальня совершенно преобразилась. Многие метры тюля подобной фактуры на окнах делали эту комнату воздушной Огромное зеркало в спальне было расположено напротив окна, и это спасало ситуацию. Спальня казалась гораздо больше, чем была на самом деле. Гостиная исполняла роль столовой, кабинета и комнаты для приема гостей. Нежные оттенки морской волны наполняли комнату свежестью и чистотой. Холодная сине-зеленая гамма создавала ощущение простора, навевала фантазии о легком морском бризе и ветре. Белый цвет светильников, безделушек и тюли напоминали пену морского прибоя. Кухня и ванная поражали воображение количеством напичканной в них бытовой техники. Иначе быть не могло - ведь она "Леди Элегантность."
Вера устало бросила сумку на низенькую тумбочку в прихожей, бережно повесила костюм в шкаф в спальне, сунула ноги в тапочки и прошлепала в ванную. Она включила джакузи на расслабляющий режим, добавила ароматной пены и погрузилась в шипящий гейзер. Вера лениво вспоминала события прошедшего дня и размышляла, удастся ли ей сегодня заснуть - уже долгое время она страдала от бессоницы. Когда же, наконец, засыпала, то видела необыкновенные сны. Устроившись на прохладных простынях, Вера чувствовала, как тело расслабляется после целительного воздействия ванны, как приятная истома охватывает ее всю.
Сегодняшний сон не был похож ни одно обычное сновидение - легкой походкой к ней приближался мужчина. У Веры заколотилось сердце, она поняла - это тот, кого она ждала всю жизнь. Высокого роста, с атлетической фигурой, он излучал силу и мужественность. Незнакомец молча притянул Веру к себе, его губы прижались к ее губам. Казалось, что он вот-вот задушит ее в объятиях, целуя и вкладывая в этот поцелуй все свое томление. В его объятиях было спокойно и безопасно, Вере захотелось стать маленькой, беззащитной девочкой.
- Любимая моя! - без конца повторял мужчина ее мечты.
- Где же ты был? Я так долго ждала тебя, - всхлипнула Вера и прижалась к его груди, мечтая раствориться в крепком сильном теле без остатка, слиться с ним, образуя единую целостность. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце под ее рукой. Близость его тела дурманила мозг, страсть медленно развивала свои кольца внутри ее тела. Она задрожала от этого почти забытого ощущения...
Чувство реальности происходящего заставило Веру забыть о том, что это только сон, и только надсадный звонок будильника безжалостно вырвал ее из вымышленного мира. Вера всегда покупала будильники отечественного производства, деликатные жужжания импортных будильников после бессоных ночей действовали скорее усыпляюще. Сегодня она впервые подосадовала на верой и правдой служившее ей огромное звенящее чудище. Все еще в полусне, Вера пыталась задержать пленительное видение, удержать ощущение тепла и защищенности, но серое сентябрьское утро настойчиво завладевало мозгом, задвигая чудесный сон глубоко в подсознание. Вера слегка застонала и провела рукой по губам - казалось, они все еще горели от поцелуев. Вера с трудом оторвала голову от подушки и огляделась вокруг - все вещи стояли на своих местах, ничего не изменилось. Она взглянула на будильник и спохватилась - время летело быстро.
Через полчаса Вера вышла из дома. В костюме, состоящем из короткой юбки и длинного жакета, выгодно скрывавшем ее широкие бедра, с безупречным каре и макияжем, распростаняя запах "Паломы Пикассо", она была готова к новому рабочему дню. Покачиваясь в вагоне метро, уносившего ее в нужном направлении, Вера снова вспомнила свой сон. Мужчина, так жарко целовавший ее, не был похож ни одного из бывших возлюбленных Веры. Не так-то их было много. Жизнь не баловала любовными приключениям. Личная жизнь так и не наладилась. Года идут, Вере уже тридцать. Не служит ли этот сон предупреждением Вере о том, что карьера-карьерой,а личной жизнью тоже не стоит пренебрегать? Несколько минут она поразмышляла над этим вопросом. Правда, вместе стариться можно и с нелюбимым. Ее давний поклонник Евгений Сорвин - прекрасная кандидатура для замужества. Заботливый, добрый, старше Веры на двадцать лет, заместитель Генерального директора одного московского завода. За ним - как за каменной стеной. Конечно,он не красавец - грузная фигура, широкие плечи. Седые волосы ежиком, квадратное волевое лицо, пронзительно синие глаза. Всем достоинствам своего поклонника Вера безусловно предпочитала один - прекрасный бархатный баритон. В его голосе звучала едва сдерживаемая сила и страсть, прорывавшиеся сквозь мягкость и бархатистость. Иногда Вера приглашала Евгения к себе. Сорвин часами мог петь ее любимые романсы. У Веры хранилась даже его вторая гитара. Негласно между ними было заключено что-то вроде пакта - Вера будет наслаждаться своей свободой столько, сколько пожелает. Когда же независимость надоест, Вера снимет трубку телефона, и, набрав номер Евгения, скажет всего пару слов: " Женя,приезжай за мной". Но пока Вера не торопилась сделать судьбоносный звонок. Женя не проявлял нетерпения, умел держать себя в рамках - при встрече он легко целовал ее в губы, словно это были нежные лепестки капризной розы; прощаясь, галантно целовал руку. И все же Вера чувствовала - на свете есть один-единственный мужчина, который принадлежит ей, а она всем сердцем, всей душой принадлежит только ему. На мгновение перед ее лицом возникло видение - волевое лицо нового шефа, стального цвета глаза и ощущение силы и безопасности, исходящее от него - "железный кулак в бархатной перчатке". Вера встряхнула головой, отгоняя это видение. "Это же новый шеф, тебе предстоит с ним работать", назидательно сказала она сама себе.
В новом здании, где предполагалось разместить офисы новой фирмы "Вельттехник" заканчивалось оформление интерьера, поэтому сотрудники временно оставались на старых местах. Ровно в девять Вера стояла перед своим прежним шефом, герром Вернером. Он дорабатывал последние дни, и расставаться с ним было очень грустно. Ведь они столько лет проработали вместе! Переводчица села за стол, включила компьютетр и углубилась в разбор бумаг, которыми коллеги успели с утра покрыть стол. Всем требовался срочный перевод, незамедлительная отправка факсов, правка текстов контрактов. По многолетней привычке Вера разложила пасьянсом бумаги перед собой, опеределив их срочность и первоочередность, рассортировала аккуратные стопки документов по специальным ящичкам. Записала в календаре наиболее важные дела и звонки , отхлебнула из пузатой чашки горячий крепкий кофе, который принесла горничная, и углубилась в работу. В два часа в офисе зазвучали громкие голоса - трое немецких бизнесменов вернулись из поездки по необъятным просторам Росии. Они были полны энергии и буквально фонтанировали массой впечатлений от поездки. Пока горничная кормила их обедом, Вера созванивалась с клиентами, приглашая их на переговоры. Ровно в три часа в офисе появились российские гости. Вера пригласила их пройти в перегворную комнату, где уже за документами строго и серьезно восседали немецкие предприниматели. Вошел герр Вернер. Традиционный обмен визитных карточек. Общие вопросы о погоде, шутки. Наконец, кто-то из российских гостей откашлялся и приступил к делу. Вера сосредоточенно слушала, но пока не переводила. Ей необходимо было уловить дальнейшую линию переговоров, сообразить, какие документы потребуются в первую очередь, и , наконец, каков настрой клиентов - благожелательный или скандальный. Когда вступительное слово было окончено, глаза присутствующих немецких бизнесменов впились в Веру. Она спокойно описала проблему, цитируя клиента, указала на некоторые "скользкие" места, которые могут возникнуть во время переговоров и тем самым подсказала единственно правильную реакцию на прозвучавшую маленькую речь. Герр Вернер кивнул и что-то записал в блокнот. Пока один из немцев отвечал, Вера попыталась уловить общее настроение клиентов - они тихо переговаривались между собой, показывали друг другу документы, готовились ко второму выступлению. Переводчица передала суть выступления немецкого коллеги. Коротко перевела на немецкий услышанные комментарии и сообщила о том, как она учла их при переводе. Немцы одобрительно кивнули и полистали бумаги. "Видели бы меня сейчас коллеги из Союза переводчиков!", сокрушенно подумала Вера, " лишили бы сертификата переводчика пожизненно! Как бы было все просто, если бы можно было сидеть и бесстрастно переводчить речи двух сторон с русского на немецкий и наоборот! Правда, тогда переговоры продлились бы до Нового года. Увы! Я думаю, коллеги простят", улыбнулась она сама себе, ловя последнюю фразу немецкого предпринимателя, и автоматически перевела ее на русский язык.
Переговоры с клиентами, звонки, переводы закрутили Веру, заставив очнуться только в половине восьмого вечера. В кабинете было тихо и пусто. Все давно ушли. Так жаль, что именно сегодня пришлось задержаться! Она безбожно опаздывала на день рождения своей институтской подруги. Поставив последнюю точку и бегло просмотрев весь перевод, Вера удовлетворенно вздохнула. Щелкнув мышью по cимволу "Печать", откинулась на спинку стула. Вера быстро привела себя в порядок, выключила компьютер, попрощалась с охранником и вышла на улицу. Болела голова,но Вера мужественно отправилась на другой конец Москвы. Ей не хотелось огорчать подругу. Кроме того, она знала, что Лена Подгорная будет рада ее видеть. Ведь они так редко стали встречаться! Последний раз Вера была в гостях у подруги в июле, на годовщине ее свадьбы. К пятому курсу из всей институтской группы только Вера и Лена остались "холостячками" - все остальные выскочили замуж между третьим и четвертым курсом. После защиты диплома, когда подружки приходили в себя, Лена вдруг выпалила: "Вер, я замуж выхожу. Будешь свидетелем?" Так сдалась предпоследняя крепость. Лена была ослепительной невестой. Жених - выпускник английского отделения той же "альма матер" - застенчивым и тихим. Десять лет брака не изменили ничего в отношениях Лены и Славы друг к другу - они продолжали любить друг друга и никогда не ссорились. Этому никто не верил. Но Вера, пожалуй, единственная близкая подруга Лены знала, что взрывной темперамент Лены прекрасно сочетается с олимпийским спокойствием Славы. Поссориться со Славой невозможно. Поэтому чету Подгорных можно было причислить к счастливой семье, которая, счастлива судя по Льву Николаевичу Толстому абсолютно стандартно.
Когда Лена открыла дверь и сделала при виде Веры обиженное выражение лица, по звукам, доносящимся из комнаты, можно было сразу догадаться, что веселье в самом разгаре. Полгода назад Лена ушла с работы по настоянию супруга. Слава стал хорошо зарабатывать, и предложил жене отдохнуть, заняться домом. Лена, как и Вера, длительное время работала переводчиком. А это значит - неизбежные сверхурочные, командировки, авралы. Лена с удовольствием приняла предложение мужа. Отдых явно пошел на пользу. Именинница была сегодня необычайно хороша в шелковом платье цвета малины с многослойной юбкой. Тщательно завитые локоны обрамляли ее лицо, придавая ему одухотворенный вид, что не скажешь об обычном узле, который Лена заматывала у себя на затылке каждый день.
- Ты бы еще попозже пришла! - с притворным негодованием воскликнула она.- тогда и сладкое тебе бы не досталось!
- Сладкое вредно, - улыбнулась Вера.
Чмокнув подругу в щеку, она вручила свой подарок. Потом Вера протиснулась в дальний угол комнаты к своему излюбленному месту. Больше всего хотелось лечь, вытянуть ноги и закрыть усталые глаза, в которых до сих пор чертиками мелькали буковки и цифры сделанного перевода, но она мужественно боролась с усталостью - с тарелкой в руках Вера уселась на низенькую софу в углу комнаты. Бокал шампанского примостился рядом на полу.. Тем временем веселье достигло апогея. Супруг именинницы Владислав взял в руки гитару, гости сгрудились вокруг него, и нетленный "Хас булат удалой" грянул, распугивая ночную тьму за окном, нарушая покой соседей. -Вера, - Лена легко потрясла подругу за рукав, -хочешь посмотреть наши таиландские фотографии?
Чета Подгорных только что вернулась из отпуска. Вера кивнула. Перекрикивая ревущий уже о челнах Стеньки Разина хор, Лена стала охотно комментировать глянцевые яркие картинки:
- Это мы на острове, где выращивают кораллы, это мы на пляже, это мы и Олег с Вадимом - там познакомились, а это крокодиловая ферма.
Сочные яркие краски, летние легкие наряды, пальмы, орхидеи и бирюзовый океан вызвали в Вере мечтательную зависть. Лена продолжала перечислять:
-Это я и Ирочка, жена Вадима.
Вера грустно покачала головой. Как было бы хорошо махнуть на все рукой, отправиться в какую-нибудь экзотическую страну, лечь животом на горячий песок и ни о чем, совершенно ни о чем не думать. Вера лениво перебирала стопку фотографий. Одна фотография привлекла ее внимание.
- А это мой Славик и Олег, - объяснила Лена.
Вера вглядывалась в черты лица смеющегося мужчины в легком белом костюме, стоявшего на фоне пальм, и в районе солнечного сплетения возникло ухающее чувство. Это был мужчина из ее сна! Она была уверена, это был он! Кажется, Лена сказала, что его зовут Олег. Фамилия Волков. "Как ныне сбирается вещий Олег", произнесла она про себя затасканную строфу.
- А он кто?
Подружка пожала плечами:
- Бизнесмен, у него сеть тренажерных залов. Сам он очень увлекается различными видами борьбы, и где-то даже дает уроки. Вылитый Арнольд Шварцнегер! Ты бы видела его мышцы!
И лукаво добавила:
- Живет один. Кажется, год назад у него окончился бурный роман, но что и как, не знаю.Сейчас он уехал в командировку. Скоро вернется. Могу познакомить.
Вера впилась глазами в фотографию, напряженно слушая объяснения подруги
Весь остаток вечера она просидела, как на иголках. В начале двенадцатого, когда круг гостей поредел, она без сожаления поднялась со своего места. Улучив момент, тихонько вытащила одну фотографию из общей стопки - авось, хозяева не заметят! Она расцеловалась с ними на прощание и легко сбежала с четвертого этажа по лестнице вниз, так ей не терпелось добраться до дома.
Дома под светом галогенового светильника Вера придирчиво изучила крепкую атлетическую фигуру прекрасного незнакомца, лицо с высокими скулами, глаза необычного орехового цвета, широкие брови в разлет, светлые чуть вьющиеся волосы. Мужчина в светлом костюме беззаботно улыбался ей. Ликование поднималось от самых пальцев ног, перетекало через ее тело и выходило теплыми волнами из макушки, она знала, что любит его и любила всегда.
Ложась спать, Вера сунула фотографию под подушку и принялась мечтать. Самый желанный в мире мужчина должен сойти с глянцевой фотографии и прийти к ней. Она ворочалась с боку на бок,то сбрасывала, то натягивала одеяло. Наконец, долгожданный сон унес ее в страну фантазий Вера снова была рядом с мужчиной из вчерашнего сна. Он схватил ее, и в следующее мгновение его руки и губы соединились с ее руками и губами крепко-крепко. Она прижалась губами к его шее и почувствовала солоноватый вкус его кожи.Он приподнял ее голову и впился огненным поцелуем в ее рот. Вера потерялась в океане ощущений. Лицо его осветилось торжествующей улыбкой. Он внимательно вгляделся в ее лицо. Все, что она не в силах была сказать словами, выражали ее глаза. Вздохнув, он кивнул и плавным движением прижался к ней.
Вера с трудом разомкнула ресницы, в глаза ей ударил яркий свет. Видение мужчины стало блекнуть, очертания его фигуры расплываться, объятия разжались, в окно московской квартиры вливался ненавистный рассвет, Вера зажмурила глаза. Голос мужчины превратился в шелестящий шепот.
-Не уходи!, - попросила она. Силуэт возлюбленного еще продержался несколько минут на фоне тюлевой занавеси и окончательно расстаял. Вера приподняла голову и тут же уронила ее на подушку, все тело ломило, глаза и губы горели.
Непросто вернуться в обычную жизнь. Как прожить эти выходные? Она обязана найти Олега. Вера взбила подушки повыше и откинувшись на них, принялась размышлять Но не как Золушка, грезящая о принце. А как специалист по сбору информации
Итак, в ее распоряжении два дня - суббота и воскресение. "Какие факты мы имеем ?"- строго спросил себя специалист. - "Нам известны его имя, занятие, приблизительный возраст, мы изучили его внешность и знаем, что скоро он вернется из командировки. Единственная возможность найти его - через Лену и Славика. Нужно попросить Лену познакомить с Олегом, а далее действовать по обстановке." Тактический план был готов.
Субботний завтрак в постели придал ей сил - в голову приходили различные ситуации знакомства с Олегом - что она скажет, что он ей на это ответит, в чем она будет одета... Приняв решение, Вера подошла к телефону. Отозвалась Лена.
-Как ты смотришь на то, что я заскочу к тебе?,- затараторила Вера. Лена обрадовалась.
- Замечательно! Я как раз затеяла пельмени.
- Обожаю пельмени!
- Тогда ждем тебя часа через полтора.
Перед тем, как одеться, Вера подошла к зеркалу в спальне. Полуденное солнце бросало в окно слепящие блики, которые рассыпались мелкими брызгами в гранях большого, во всю стену зеркала, создавая необыкновенную сверкающую иллюзию. Светловолосая, белокожая в одном белье и колготках, освещаемая сотнями солнечных блесток, Вера была похожа на дорогую вазу тонкого мейсенского фарфора, с плавными пленительными изгибами плеч, талии и бедер. Фигура была пропорциональна, и даже небольшая полнота не портила ее. Тем более, что добротные корсеты из лайкры скрывали этот недостаток. Кроме того, ее светлые волосы всегда были уложены в элегантное каре, кожа лица ухожена и была словно подсвечена изнутри, макияж был тонким и элегантным. Дорогой лак для ногтей и нестандартные кольца украшали руки безупречной формы и белизны, изящные запястья притягивали взгляды благодаря затейливым часам и браслетам.
Вера помнила - сколько было пролито слез, испорчено нервов, прежде чем она осознала - фиксировать внимание нужно на своих достоинствах, а не на недостатках. Маскируя свои слабые места, женщина никогда не добьется успеха - она будет выглядеть серо и пресно. Сначала Вера построила базу для своего гардероба. Для работы она выбрала классический стиль. Деловой этикет требовал безукоризненного покроя жакетов, брюк и прямых коротких юбок. Составив основу, она уже без труда варьировала различными стилевыми акцентами и всегда выглядела подтянуто и элегантно.
Через час Вера стояла перед стальной дверью квартиры Подгорных и не могла заставить себя нажать звонок. Она знала, что выглядит безупречно в фирменном джинсовом костюме, состоящем из короткой куртки и короткой юбки. Но что-то мешало ей, какое-то странное предчувствие. Ей казалось, что сегодня случится нечто такое, что перевернет ее жизнь, изменит привычный уклад. Вера все-же позвонила и обессиленно привалилась к дверному косяку. Дверь отворилась. Не поднимая глаз, Вера сделала шаг вперед и наткнулась на что-то твердое. Она отступила назад и оглядела неожиданное препятствие. Перед ней стоял Олег. Сомнений не было - это был он. Высокий, с мощными мышцами, выпиравшими из-под черной джинсовой рубашки, в кожаных брюках и толстых ботинках, Олег действительно чем-то напоминал Терминатора в исполнении Шварцнегера. Но только в первые минуты. Черты лица были мягче, светлые волосы пышнее, а глаза смотрели на мир уверенно и весело.
- Полегче на поворотах, девушка,- широко улыбнулся Олег,
Вы к кому?.
-К Подгорным,- заикаясь произнесла Вера.
Из кухни вышла Лена.
- Я вижу, вы уже познакомились.
Ответом было недоуменное молчание.
- Господи, неужели еще нет?
И смеясь, Лена представила своих гостей друг другу. В гостиной уже был накрыт стол, стояла закуска, водка, вино. Под одобрительные комментарии гостей Лена внесла огромное блюдо с дымящимися пельменями. За обедом семья Подгорных и Олег рассказывали Вере о своих таиландских впечатлениях, перебивая друг друга и подшучивая друг над другом. Вера жадно вслушивалась в звуки голоса Олега, его тембр. Не может быть! Именно этот голос она слышала во сне, ведь нее прекрасный слух - недаром инстутские годы и дипломная работа посвящены фонетике. Ошибок быть не может - перед ней сидел герой ее сновидений, совершенно не подозревающий об этом. Вера зачарованно глядела на него.
Олег живо и остроумно рассказывал о своей поездке в Германию, показывал фотографии.
- Мы ели такие странные сосиски - тонкие и длинные, кажется нюрнбергские. Они возникли...
" Господи, немцы всем заморочили голову своими байками об этих сосисках!"- с тоской подумала Вера - "сейчас начнется: Замерзший путник..."
Олег прервал свой рассказ и повернулся к Вере:
- Пожалуйста, не перебивайте меня! Я успею об этом рассказать!
И осекся. Вера захлопала глазами и промычала что-то невразумительное. Неужели она думала вслух? Или Олег читает ее мысли? Затянувшуюся паузу прервал хохот Славы. Он давно трясся в беззвучном смехе, выплеснувшемся, наконец, в подобии булькани:
- Ну вы даете, ну ребята, когда успели сговориться? - вот и все, что мог выговорить Слава.
Его никто не поддержал.
- Олег, а как твой бизнес? - Лена перевела разговор на другую тему.
Вера почувствовала, что сегодняшняя встреча отняла у нее всю энергию, исчерпала все резервы. Так не изматывали ни одни переговоры. Олег никогда не узнает, что он герой ее снов, тот самый мужчина, которого она ждала. "Что же он теперь подумает?" , расстроенно спрашивала себя она, "наверное, я ему показалась законченной идиоткой". Лена и Славик вступили в дружескую перепалку, и в этот момент Олег наклонился к Вере:
- Как-то неловко получилось, но я отчетливо слышал Ваш голос, когда рассказывал о Германии . Даже сам не знаю, что на меня нашло.
- Самое смешное, - громко прошептала Вера, - это то, что я действительно знаю историю о возникновении этих сосисек. Замерзший путник брел по Нюрнбергу и стучал в двери домов. Он просил пустить его переночевать. Время было опасное, кругом шастали разбойники, и никто не открывал дверь. Лишь один сердобольный житель пожалел его стал просовывать сосиски сквозь дверную скважину, отчего они стали длинными и тонкими. Так?
Он усмехнулся.
- Вы хотите сказать, что я научился читать мысли на расстоянии?
- Да,но не у всех, - уклончиво ответила Вера.
Он в упор посмотрел на нее:
- Вы хотите сказать, что в Вас есть нечто особенное?
Вера кивнула головой
- Скорее всего в Вас.
Олег взглянул на часы.
- У меня сейчас одна деловая встреча, мы открываем новый зал рядом с Сокольниками. Хотите поехать вместе со мной? Мы сможем продолжить наш разговор.
Пользуйся мгновением, твердил Вере внутренний голос, и она поддалась на его уговоры. Они попрощались с хозяевами, вышли во двор. Пока БМВ Олега вырулил на улицу, Вера молчала. Не хотелось признаваться, что она первой проявила инициативу и как восемнадцатилетняя девчонка прыгнула в машину к малознакомому мужчине.
- Откуда Вы знаете о Германии? - Олег искоса посмотрел на нее.
Вполне безобидный вопрос показался Вере каверзной попыткой выяснить, не приврала ли она для пущего эффекта там, у Подгорных.
Она вздохнула. Главное - держать себя в руках. Вера рассказала, что работает на германской фирме переводчиком. Ей очень хотелось, чтобы Олег поверил, признал, что его оговорка за обедом не случайна. Казалось, он поверил ей. Вскоре Олег обаятельно улыбнулся Вере и произнес:
- Кажется, мы приехали. Прошу Вас, подождите меня. Хотите - в машине, хотите - погуляйте немного. Только не уходите далеко. Я хочу вернуться и найти Вас здесь.
Она кивнула. Разве она могла куда-нибудь уйти? Мысли, вырвались на свободу, развернули бешенный танец у нее в мозгу, то сливаясь в томном танго, то рассыпаясь в бешенном гопаке. Что будет, когда он вернется? Пригласит ли ее? Куда? Стоит ли ей пригласить его к себе домой? Голова горела, а пальцы рук были ледяными, как эскимо на палочке. Прошло пятнадцать минут. Дрожь прошла. Вера перестала мерять шагами асфальтовую дорожку и огляделась вокруг. Сокольники... Заколдованное для нее место. Именно здесь она, юная студентка, гуляла с Павликом Прониным. Сидя на скамейке до темноты, они целовались, наслаждаясь каждым глотком дыхания друг друга. Сюда по мистическому стечению обстоятельств, она приходила почти что с каждым из своих поклонников и зимой, и весной, а также прекрасной золотой осенью. Забавно - в этом скрывалось некоторое предопределение. Воздух был теплый и немного горьковатый, деревья еще красовались золотом и багрянцем крон, но землю уже устилали первые сброшенные листья. Вера прислонилась спиной к высокому клену, тихо ронявшему желтые, словно капли меда, прозрачные листья, и зажмурила глаза. Фантазии сновидения обострили ее чувственность, и сейчас она мечтала прислониться к широкой, крепкой груди Олега, почувствовать физически его силу, тепло, защиту, оказаться в крепком замке объятий. Она закрыла глаза и представила, как бы она приподнялась на цыпочки и поцеловала его, проведя кончиком языка по его сомкнутым губам. Он тоже поцеловал бы ее, в то время как его руки начали медленно ласкать ее тело. Потом она бы затрепетала под его пальцами, а его тело отозвалось бы на этот трепет. Вера очнулась и раскрыла глаза. Прямо к ней направлялся Олег, солнечные лучи светили ему в спину, заключая его в золотой светящийся ореол. Фигура настоящего воина, уверенная поступь, крепкие руки. На мгновение ей почудились золоченая кольчуга и блестящий шлем, как у древних русских рыцарей. "Вещий Олег" , прошептала Вера. Видение исчезло. Олег подошел ближе.
- Извините, - он действительно был огорчен. - Встреча затягивается. Мне придется здесь задержаться. Я не смогу Вас проводить домой. Вот, возьмите деньги на такси.
Вера смотрела на его шевелящиеся губы, не отрываясь.Когда смысл последнего предложения дошел до сознания, щеки загорелись, как будто ей надавали пощечин.
-Благодарю,- с трудом проглотила она ком в горле.
- Я в состоянии добраться сама. И развернувшись на сто восемьдесят градусов, Вера покидала свой любимый парк, где так и не состоялось самое желанное свидание. Олег Волков озадаченно смотрел ей вслед.
Обиженная, она почувствовала себя нелепой, никому не нужной женщиной. В вагоне метро, уносящего ее от Сокольников прочь, она до боли в глазах вглядывалась в непроницаемую тьму за прозрачными дверями и чувствовала, как неуверенность и страх медленно овладевают ею. Она вышла на своей станции, поднялась из подземного перехода и свернула к книжному лотку. Рассматривая глянцевые яркие обложки, Вера обнаружила свежий детектив. Вечер спасен! Вера читала очень быстро - если сюжет книги занимал ее, то она не отрывалась от нее до самого конца. Дома она забралась с ногами на диван, раскрыла книгу. Как многие женщины, Вера "заедала" любой стресс.. Книжка была пристроена на коленях, на подносе рядом - гора еды и огромная чашка чая. Но состояние было таким взбудораженным, что мысли то и дело улетали от увлекательного действия детектива. Из такого критического состояния ее обычно выводили различные лакомства. Каждая клеточка внутри Веры вибрировала, немного кружилась голова. Все же встреча с Олегом не прошла без следа! "Мой вещий Олег, только мой", шептала Вера, глядя в окно, за которым золотился закат. Лена рассказывала, что у него был серьезный роман. Какая она была, его женщина? Какие женщины ему нравятся? Ясно, какие - высокие, хужые, длинноногие, с большим ртом и темными глазами. Фотомодели. Нет, Вера не сможет составить конкуренции. Ей тридцать лет... Считается, что самое сложное должно быть позади. Прыщики на лице уже не кажутся мировой проблемой, а обиды любой тяжести забываются на следующий день. В этом возрасте женщина уже крепко стоит на ногах и точно знает, чего она хочет. У кого-то семья, дети. У кого-то карьера. Кто-то живет просто по инерции. Но именно в это время понимаешь, что жизнь одна и имеет определенные границы. Все, что осталось позади, кажется несерьезным и ненастоящим. Хочется перемен. Хочется начать новую жизнь. Вера почувствовала легкую дрожь. Откуда такие мысли? До сегодняшнего для в ее жизни все было предельно ясно. Встретив сегодня Олега, Вера захотела полностью измениться, стать ЕГО женщиной, и остаться рядом с ним на всю жизнь.
В этот момент оглушающе затрезвонил телефон. Вере не хотелось подходить к телефону, начинать разговор, перебрасываться пустыми фразами...Однако звонивщий был настойчив, и Вера поплелась к аппарату. Это был Евгений Сорвин. "То, что тебе сейчас нужно", сказал Вере внутренний голос, "Женя - чудесный бальзам для душевных ран". Вера вздохнула.
- Жень, может заедешь?
- Конечно, - с готовностью ответил он.- Жди через час.
Вера лихорадочно перебирала висящие в шкафу наряды - одни деловые костюмы, а хотелось надеть что-нибудь необычного, свежее. Пусть грызущие душу сомнения развеет сегодня вечером музыка! Она будет Музой - легкой, воздушной, романтичной,и для этого маленького шоу ничего не подходит из ее небольшого гардероба. Помедлив, она вскарабкалась на антресоли и достала старый чемодан, куда упаковывались вещи, непригодные для ношения, однако бережно хранимые из-за связанных с ними воспоминаний . Например, выпускное платье - белое, нежное, с кружевными вставками. Слегка слежавшиеся складки платья Вера придавила утюгом, потом разлохматила традиционное каре в пышную прическу. Она смыла повседневный макияж и ограничилась удлиняющей тушью, от чего ресницы стали похожи на пушистых шмелей, перламутровая помада придала губам сияние и свежесть молодости. Строгий облик переводчицы изменился. Она покружилась перед зеркалом - если бы ее сейчас увидел господин фон Дерзее! Наверное, не узнал бы. Вскоре в дверь позвонили. Евгений задумчиво оглядел Веру, протянул три традиционных гвоздики, вытянув трубочкой губы, запечатлел на ее щеке невесомый поцелуй. Он прошел в гостиную и замер. Необычно красиво сервированный к вечернему чаю стол переливался золотом чашек, гранями хрустальных бокалов, нежным пламенем свечей удивил его.
- Никак праздник какой? - спохватился он.
- Нет, обычное чаепитие, улыбнулась Вера
- Непохоже,- Женя покрутил головой
- Выпьем, Женя, - предложила Вера.
Евгений ловко откупорил бутылку "Шабли"
- Ну, выпьем за встречу.
Они чокнулись, бокалы издали нежный звон. "Вечерний звон", затянул Женя низким голосом. Вера встала из-за стола:
-Пойдем потанцуем!
Заранее выбранный компактдиск уже находился в гнезде музыкального центра. Нажав на клавишу дистанционного управления, Вера потянула Женю к себя, томная мелодия танго полилась из больших динамиков. Он обнял Веру, и целуя ее в волосы, повел в танце. Композиция сменялась за композицией, но они продолжали двигаться в такт музыке. Евгений недоумевал, скорее он боялся поверить в то, что происходило. Интимная обстановка, необычайный облик Веры, ее лихорадочно горящие глаза - все свидетельствовало о том, что сегодняшний вечер особенный. Сорвин внезапно почувствовал себя растерянным - он был абсолютно не готов к романтическому свиданию.
Вера прижималась к большому теплому телу Евгения, но представляла на его месте Олега. Он примерно такого же роста, только вместо жениного круглого живота у Олега выпуклые мощные мышцы. Женя прерывисто вздохнул, и Вера вернулась в действительность.
- Отдохнем?- предложила она.
Женя взялся за гитару.
- Вера,- простонал он, сжимая гриф так сильно, что если бы на месте гитары оказалась чья-нибудь шея, то он бы неминуемо задушил человека. Ничего не добавив, Евгений запел романс: "Капризная, упрямая, о как я вас люблю..." Вера слушала, зная, что каждое слово, произносимое Евгением, посвящается ей. Какой счастливой парой они могли бы оказаться ! Сегодня вечером она вознамерилась поблагодарить Евгения за годы ожидания, за верность, преданность. Поэтому на ней белое, как у невесты, платье, поэтому горят свечи и льется легкое вино. Но это не главная причина. Она хотела забыть Олега, свое разочарование неудавшимся свиданием в Сокольниках. Евгений запел, и жгучая страсть прорвалась сквозь густой баритон, словно острый нож сквозь тяжелый бархат. Вера поднялась со стула и подошла к Евгению. Она отставила гитару, опустилась ему на колени и обвила его шею руками. Он обнял ее мощными руками, сцепив их в крепкий замок, легкие поцелуи становились настойчивее, Вера почувствовала, как игра увлекает ее, туманит мозг. Жарко разгоревшаяся кровь бурлила в ее жилах. Их губы неохотно разомкнулись и они перевели дыхание. Руками он продолжал крепко прижимать ее к себе. Она соскользнула с его колен и прошептала:
- Пойдем со мной!
Он встал. На его лице застыла смущенная улыбка. Довольно долго, казалось, он не мог решиться, и у нее сердце уже сжалось от боли. Неужели он откажет ей?
- Пожалуйста, - прошептала она, поднимая на него затуманенные глаза. Но он молчал, глядя куда-то мимо. Вера растерялась. Она напросилась к нему и теперь не знала, как выпутаться из неловкого положения. "Господи", подумала она про себя, "кажется, он этого не хочет!"
- Нет, Вера, прошептал он, остраняясь, - я не могу. Прости.
Оставив ошеломленную Веру в комнате, Женя вышел. Хлопнула входная дверь.
Сорвин знал, что нравился женщинам - они восхищались пронзительной синевой его глаз, галантностью манер, чувством юмора и боготворили его голос. Кроме того, он никогда не был ханжой, и легкие отношения с другими дамами ни к чему не обязывали.. Однако ни одна не волновала его больше, чем Вера. Сегодня он испугался - в последнее время у него случались неудачи с женщинами. Что сказала бы Вера, если бы ее давний и преданный поклонник оказался несостоятельным любовником? Женя поежился. Он не был готов к сегодняшему свиданию. Какая ирония судьбы скрывается в этом! Ждать Веру несколько лет подряд, преданно и нежно, и опозориться в самый решительный момент! Сорвин был готов убить самого себя. Ведь теперь хрупкий баланс отношений будет нарушен. Назад дороги нет.
Когда Женя ушел, к Вере вернулась способность соображать. "Это все Олег" - мысли, как в лабиринте, неизбежно возвращались к одному и тому же месту. "Если бы не сон, если бы не встреча, если бы не Сокольники... Тогда бы я не чувствовала себя такой несчастной и брошенной. Тогда бы не стала вызывать Евгения, а тем более соблазнять его. Но сделанного не воротишь." Обиднее всего было то, что ее отвергли за один день сразу двое. Вера расплакалась. "Что во мне не так?", твердила она, стуча кулаком по колену, "в чем я провинилась?". Она сбросила платье и белье прямо на пол в ванной и шагнула под секущий горячий душ. Тугие струйки воды смешивались со слезами и падали вниз. Теперь она могла разреветься в полный голос. Она сползла вниз по стене и обняла руками колени. Вода с шумом падала сверху, долбила по голове в пластиковой шапочке для купания. "Ты отверженная! Отверженная!", злорадно шипел внутренний голос, и от этого хотелось выть, биться головой о стену, только бы не слышать его, только бы забыть сегодняшний день. Когда все слезы были выплаканы, Вера вышла из ванны, закуталась в махровую простыню, прошмыгнула на кухню. Часы показывали пять утра. "Как все запуталось, скорее бы наступил понедельник, скорее бы на работу"- говорила она себе, заваривая кофе. Это единственное место в ее жизни, где все более или менее понятно. "Ах зачем меня назвали Верою, научили не стонать от боли", заскулила она тихонько, склонив голову на локоть. Решение так и не было найдено, кофе остался нетронутым. Вера задремала. Через полчаса она перебралась в спальню и рухнула прямо на покрывало, забывшись тяжелым сном.
Когда она открыла глаза, комната была наполнена ярким солнечным светом воскресного утра. Вера моментально вспомнила вчерашний вечер - Олега в золотистом ореоле солнечного света, Женю... Она стояла перед Женей, как одалиска перед ханом, а он отверг ее и ушел. Ей захотелось стереть все воспоминания о прошедшей ночи. В гостиной она собрала со стола остатки ужина и безжалостно отправила все закуски в мусорное ведро, через секунду туда полетели три хрупкие розовые гвоздики, подаренные накануне. Посуда перекочевала в посудомоечную машину. Гитару Жени она забросила на антресоли. Вера усмехнулась. Вот и осталась она без тыла - когда она состарится, устанет от суеты, некому будет погладить ее по макушке, даже словом перемолвиться будет не с кем. Она как-то не замечала ненавязчивого присутствия Сорвина в своей жизни, но всегда знала, если что-то случится - надо позвонить Жене. Переезд родителей в другой город, поиски редкого лекарства для отца, билеты на спектакли "Ла Скала" или "Комеди Франсез" - все устраивал Женя.
Что же случилось? Почему Женя отверг ее? На душе стало муторно и противно. Захотелось вырваться на свежий воздух, потолкаться среди людей, только бы не ощущать сосущего чувства непоправимости и одиночества. Она влезла в джинсы, натянула уютный трикотажный свитер, взяла в руки легкую ветровку и вышла из дома. Когда душа и тело требовали отдыха, Вера отдавала предпочтение непринужденному, спортивному стилю. Она брела по улице, погруженная в свои мысли, переживая и тоскуя. Но яркое солнце, праздно гуляющая публика вскоре отвлекли от мрачных раздумий. К спортивному комплексу спешили стайки молодых женщин на двенадцатичасовой сеанс шейпинга. Вера всегда завидовала им, способным упорно и регулярно заниматься фигурой, не давая своему телу никакой поблажки. Дойдя до метро, она стала соображать, куда же ей поехать. Внутренний голос подсказал - на Арбат. Там всегда многолюдно, особенно по выходным - там сидят художники, там продают сувениры,там поют и показывают шоу. Вера любила эту шумную, бестолковую улицу. Вера вспомнила, что не завтракала, а от станции метро Смоленская до Макдональдса - рукой подать.. Она не была приверженцем "фаст фуд", но чизбургер и стакан кока-колы поддержали ее угнетенный дух. Было тепло, поэтому Вера села за столик на улице. На углу , напротив аптеки военный духовой оркестрик наигрывал марши, в ветвях деревьев весело чирикали воробьи, перекрикивая музыку. Впервые за много дне на душе у Веры стало спокойно и хорошо. Она медленно шла по улице, внимательно разглядывала безделушки на лотках уличных торговцев, изучала витрины, вместе с прочими зрителями хохотала над проделками смешной обезьянки, любовалась золоченой принцессой Турандот в кружевной беседке у Вахтанговского театра. Художники наперебой зазывали ее, предлагали нарисовать портрет. Большой стенд с надписью: "Гадания по руке" привлек ее внимание. За стендом на раскладном стульчике сидел грузный бородатый мужчина, в красной косынке, расписанной черными непонятными знаками. Он молча поигрывал огромной лупой, никого не зазывая и вроде бы вовсе не интересуясь потоком проходящих мимо людей. Вере стало любопытно. Она отважно шагнула за стенд и требовательно спросила: - Сколько стоит погадать?
Мужчина поднял на нее глаза, и что-то очень знакомое почудилось Вере в этом взоре. Он тоже узнал ее. Некоторое время он разглядывал ее снизу вверх, потом встал и неуверенно произнес "Вера..."
Голос выдал его. "
- Павлик?,- выдохнула Вера. - Это ты?! Как ты сюда попал? Почему ты ушел из МИДа?
Она опустилась на стоящую рядом скамеечку, жадно глядя на своего первого провожатого в страну любви.
- Дипломата из меня не вышло, работал в одной конторе во Внешторге. Дал подлецу по морде. Меня и вышвырнули с треском,- криво усмехнулся Павлик.
Вера сочувственно слушала. Умница Паша, честный, принципиальный, что же сделала с тобой жизнь?Как ты изменился! Только огромные серые глаза напоминают прежнего друга юности.
- Ты действительно гадаешь по руке?
Павлик с готовностью кивнул, и сообщил, что посвятил хиромантии несколько лет, и даже имеет степень магистра, а на Арбат выходит для ловли "наиболее интересных экземпляров". Вера доверчиво протянула ему ладонь, Павлик сосредоточился, поднес лупу к ладони и принялся ее разглядывать. Он то наклонялся над рукой, то отдалялся от нее. Наконец, он заговорил: о том, что жизнь предстоит Вере длинная, но непростая, что в профессиональной деятельности она успешна, но вскоре ей предстоят большие испытания.
- Вот еще что, - задумчиво протянул Павлик, изучая ломаные линии ладони. - У тебя случаются прорывы в общее информационное поле Земли. Все, что тебе подсказывает внутренний голос - правда. Тебе послан мужчина, связанный с тобой кармической связью. Вы были вместе в прошлых жизнях и теперь встретились вновь. Его кармическая память слабее. Но ты помнишь его. Ты знаешь его.
Павлик внезапно поднял на Веру глаза и холодок пробежал вдоль ее позвоночника. Она права! Олег - ее судьба! Голос Павлика звучал почти зловеще.
- В этой жизни у тебя есть еще один мужчина. Настанет день, все встанет на свои места. Именно этот мужчина пойдет с тобой по жизни, а не кармический друг.
Вера осторожно высвободила свою руку. От праздничного настроения не осталось и следа. Она поспешно вынула из сумки кошелек, чтобы расплатиться с Павлом.
- Нет, - он решительно отвел руку Веры. - Я не хочу брать с тебя деньги.Если у тебя будут проблемы, приходи ко мне.
Вера встала, вышла из-за картонного щита. Жизнь по-прежнему бурлила вокруг. А она словно только что побывала в другом измерении.
Долго сидел Павел за своим фанерным щитом. Сегодняшняя встреча не выходила у него из головы. Вера почти что не изменилась, сказал себе Павел. Только стала еще более элегантной. Вдруг Пронин почувствовал легкий укол зависти - как проста и понятна жизнь Веры по сравнению с его "хождениями по мукам". Но он тут же отогнал это несправедливое чувство. У каждого в жизни свой крест, своя миссия. Павел встал, сложил свой табурет, снял фанерный щит и отнес в подсобку ближайшего магазина. У него была договоренность с директором - дамой бальзаковского возраста - он хранит в подсобке свой инвентарь, а взамен рассказывает даме переспективы любовных отношений, которыми так изобиловала ее жизнь. Паша шел по направлению к метро, уже ничем не выделясь от общей толпы. Неожиданная встреча с подругой юности увлекла его в мир воспоминаний, совсем отличный от того, в котором он жил сейчас. Паша грустно покачал головой. Как давно все было! И только такие нежные создания, как Вера, напоминают об этой поре.
По окончании института он попал в МИД -сработали старые связи родителей - высоких чиновников министерства культуры. Первое время Паша пребывал в эйфории от сознания того, что находится в стенах столь уважаемого и почтенного заведения. Жизнь казалась накатанной колеей, где маленькие вешки указывали на очередные этапы судьбы - повышение по службе, удачная женитьба на дочере начальника, машина, дача, аппаратура, квартира, ЦКБ, бесплатный отдых в Крыму. Именно с дочери начальника все и началось. Щенячий восторг Паши Пронина был принят благосклонно. Похожий на медведя-шатуна начальник отдела, в котором служил Паша, давно присматривал зятя. Этот немолодой, много повидавший в своей жизни человек, прошедший огонь, воду и медные трубы, не мог совладать с одним существом на свете, пасуя перед ним самым позорным образом. Этим существом была его взбалмошная, капризная, властная и жестокая дочь. Валерия причиняла родителям массу хлопот. Отец устал вытаскивать свое чадо из сомнительных историй и мечтал найти себе зятя. Выбор пал на восторженного Пашу - неглупого, с прекрасными внешними данными и благонадежными родителями. Пронин долго не мог понять смысла той игры, которая велась вокруг него. Даже родители Паши, большие знатоки аппаратных передряд, не проявили надлежащей бдительности. Неожиданное повышение, поездка в капстраны, благорасположение начальства, подобострастие коллег сыпались на Пронина как подарки из мешка Деда Мороза К несчастью, сам Паша еще не понимал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Ему нравилась раскованная, остроумная Валерия. С ней было легко и свободно. Он сопровождал ее повсюду - на приемах в посольствах, на вечеринках, дачах, премьерах и показах мод. Валерия хитроумно крутила своим незадачливым поклонником, не забывая однако и прежних друзей. Дело шло к свадьбе. Начальник-медведь одобрительно ворчал, когда Павлу случалось находиться рядом с ним. Были закуплены кольца, разосланы сотни приглашений. Обещал приехать"сам"... За несколько недель до свадьбы Пронин застал банальнейшую сцену - невесту в объятиях другого. Существовашие до этого дня подозрения, сомнения в правильности своего выбора, моментально породили чувство брезгливости и отторжения. Пронин вежливо отказал невесте, сдержанно поговорил с отцом, проинформировал своих родителей. Результаты не замедлили сказаться. В течение двух дней его уговаривали все - начиная от высших чинов МИДа, заканчивая собственной матерью. Павел был неприклонен. И дипломатическая карьера закрылась для него навсегда. Но Пронин не переживал. Он был рад тому, что мощные жернова аппаратных передряг не смолотили его в порошок, что он жив и даже имеет переспективы. Одна внешнеторговая фирма приветливо приняла неудавшегося дипломата в свои объятия - отец опять воспользовался своими связями. Не прошло и пяти лет, как разразился новый скандал. Пронин подрался с начальником. Тот был садистом в душе и позволял себе различные забавы. Он унижал секретарш и переводчиков, портил жизнь водителям и горничным, вечно что-то вынюхивал, выслеживал, поощрял интриги и сплетни. Каждый день директор находил повод для разноса, и Павла мутило, когда он видел, как в глазах нормальных, хороших людей появлялось затравленное чувство: "Только бы не выгнали". Пронин все еще надеялся пережить, перескочить на другую фирму, найти с помощью друзей хорошую работу. Время шло, но никто не спешил с предложениями, друзья канули в Лету, новых Паша не нажил. Ему казалось, что плотный вакуум заполнил его жизнь. Ему уже не вырваться. И как всякий русский мужик, Пронин обратился к водке. Финал был предопределен. Когда директор в очередной раз наорал на старенькую уборщицу, ветерана войны, Пронин не выдержал. Он взял шефа за грудки и отбросил к стене . Пашу прорвало - он высказал начальнику все, что о нем думал. На следующий день ему вручили трудовую книжку и посоветовали больше никогда не обращаться во внешнеторговое объединение. Скоропалительная женитьба и не менее скоропалительный развод лишь обозначили очередной этап в жизни Паши. Начались годы безденежья, Павел скатывался в пропасть. Если бы не перестройка. Если бы не добрые люди. Если бы не природа. Случайная встреча с народным целителем буквально перевернула жизнь. В стране стали проклевываться робкие ростки отечественной эзотерики. В течение пяти лет постигал Пронин азы астрологии, хиромантии, биоэнергетики. Увлекался, ошибался, увлекался вновь. Вместе с популярностью эзотерики стала расти популярность Павла. Телевидение дало ему полчаса эфирного времени на ежевечерний астрологический прогноз, газеты наперебой предлагали полосу для различных откровений, астрологическое общество избрало его в президенты. Прежняя жизнь стала стираться, выветриваться словно запах нафталина из старой шубы. А Вера воскресила болезненные воспоминания. Павел задумался - было в Вере что-то надломленное, щемящее, печальное. Как ему хотелось помочь, защитить от грядущих невзгод. Но у каждого своя карма.
"Кармический друг", вспоминала Вера слова Павла. Конечно, это Олег. Но кто же второй? Женя? Как же они могут пересечься друг с другом? В задумчивости она дошла до конца Арбата. Не прошло и недели, как в ее жизни произошли невероятные, мистические совпадения. Слишком много за такой короткий промежуток времени.
В квартире стояла настороженная тишина, словно кто-то невидимый ждал от нее новых решений, новых действий. Или наоборот: готовил очередное испытание для нее. Тишина действовала угнетающе, внезапно, распугивая сумерки, зазвонил телефон.
-Алло, - чуть задыхаясь, ответила Вера в телефонную трубку.
-Это ты, Верочка?- проскрипел бодрый голос
Звонила тетя Надя, старшая сестра матери. Вера обрадовалась. Она любила тетку. Судьба у тети Нади была удивительной - в молодости она была красавицей. Вера до сих пор помнит свое восхищение, когда она в пятилетнем возрасте впервые увидела фотографии тетки. Молодая, похожая на киноактрис того времени с вьющимися локонами, большими глазами, четко очерченными губами, тетя Надя поразила ее детское воображение. Про себя Вера окрестила тетку "принцесса". Знаменитые певцы, артисты, художники, музыканты увивались вокруг нее, щедро оставляя на память о себе различные сувениры.До сих пор тетя Надя играла на стареньком пианино вальс, посвященный ей одним из известных композиторов. На книжной полке бережно хранился журнал "Огонек" времен молодости тетки. На второй странице художник, чье имя прогремело впоследствии на всю страну, страстно и вдохновенно изобразил тетю на картине "Девушка под персиковым деревом". Время шло, и неожиданно для всех тетя Надя вышла замуж за простого инженера, из которого "слепила" Главного конструктора крупного оборонного предприятия. Дядя Рома умер три года назад. Тетя Надя погоревала, но сказала себе, что жизнь продолжается. Былая ошеломляющая красота все еще прогладывала в чертах лица тетки, она чем-то напоминала поздний цветок в увядающем осеннем саду. Тетя Надя принимала участие в судьбе родственников, подруг, была общественницей в ЖЭКе. Мать Веры - Любовь была на пять лет младше . Когда Верины родители уехали, всю заботу о ней на себя взяла тетя Надя. Именно она стала центром семейного клана - часто звонила, приглашала в гости на знаменитые пироги с морковью и картошкой, приезжала и ухаживала за племянницей, когда та простужалась и лежала с температурой. В свои редкие приезды в Москву родители тактично останавливались в огромной квартире тетки, стараясь не мешать личной жизни взрослой дочери.Квартира на самом деле была необыкновенной. Девочкой Вера любила бродить по ней, заглядывать в гулкие коридорчики, прятаться под массивными подоконниками. После смерти дяди Ромы все вещи и мебель продолжали стоять на своих местах. До сих пор Вера любовалась столовой, обставленной в английском классическом стиле. Круглый стол из вишневого дерева в окружении стульев в чехлах, трехстворчатый буфет. Картины в бронзовых рамах, пузатая лампа пятидесятых годов довершали ансамбль. В эркере тетя выращивала любимые цветы. У нее была легкая рука, и любые растения у нее росли крепкими и пышными. Орхидея - нежное и капризное растение, требующая тщательного ухода цвела у тети Нади необычайно роскошно. Нежная зелень аспарагуса подчеркивала красоту орхидей. Долгоцветущие растения - фаленопсис, каттлея радовали глаз круглый год. Самый красивый цветок орхидеи Вера получала к своим именинам. В их семье давно никто не отмечал дней рождения. Существовала одна дата, которую чтили все - тридцатого сентября, день святых Веры, Надежды, Любви.
Голос тети Нади звучал особенно воодушевленно:
-Как ты там, деточка, не скучаешь?
- Ну что ты, тетя Надя, какая там скука! - Вера постаралась, чтобы ее голос не звучал саркастически
- Ты не забыла, что тридцатого, во вторник, собираемся у нас? Прилетают твои родители, собираются друзья. Ждем тебя к пяти часам, ведь тебя с работы отпустят пораньше? Испеку твои любимые пирожки.
Вера улыбнулась:
- Как же можно забыть, тетечка? Обязательно приду.
Наступил первый день работы с новым шефом. Вера долго перебирала плечики с одежкдой в шкафу - сегодня она должна быть безупречной - как внешне, так и внутренне. Здание нового офиса поражало воображение, наводило на мысли о межгалактической станции. Двадцать этажей, масса тонированного стекла, блестящая отдела фасада, необыкновенно удачная подсветка, а также нестандартное архитектурное решение здания в целом приковывали внимание. В здании были расположены не только офисы фирмы "Вельттехник". Здесь были кафе и рестораны, издательский дом, бюро путешествий, офис авиалинии, спонсируемой компанией, дорогие бутики, два больших конференц-зала, гостиница для представителей и клиентов фирмы - короче, в здании "Вельттехник" скрывался целый город.
Подтянутая и строгая, переводчица произвела впечателение на охранников здания фирмы. Отметив в длинном списке фамилий сотрудников ее имя, они проводили ее восхищенными взглядами. Офис представителя фирмы, приемная для его помощника находились на восемнадцатом этаже. В огромной приемной , где располагалось рабочее место Веры, стоял шикарный комплекс для секретаря, кроме того шкафы, картотека, вдоль стены разместились мягкие кожанные диван и кресла. Стол у переводчицы теперь был огромный, вместительный, с различными удобными приспособлениями. Здесь было предусмотрено все - место для компьютера, панель для клавиатуры, телефонная станция на десять линий, с подключенным наушником и микрофоном, станок для брошюрования, факсовый аппарат с функциями копирования и лазерным принтером, большой ксерокс.
Ровно в девять Вера появилась в приемной и столкнулась с господином фон Дерзее. Он стоял в центре приемной, засунув руки в карманы, покачиваясь с носка на пятку, иронично изогнув бровь.
-Мадам,- саркастически произнес он в ответ на ее "Гутен Морген", - Я польщен, что Вы решили почтить нас сегодня своим присутствием. Вера недоуменно улыбнулась. Фон Дерзее вскинул правую руку и взглянул на циферблат часов:
- Обычно мои помощники появляются без четверти девять, а иногда и раньше.
Внутри у Веры закипела злость - никто еще не отчитывал ее как девчонку! Если "успешное сотрудничество" начинается таким образом... Вера подавила в себе раздражение, поставила сумку на тумбочку у стола, включила компьютер и принялась распаковывать коробку с канцтоварами и прочими пустяками, перевезенными из старого офиса. Фон Дерзее и не думал уходить. Он с интересом следил за манипуляциями своего помощника. Когда на свет Божий был извлечен блокнот для записей и горсть разноцветных ручек, шеф Веры наконец покинул свой наблюдательный пункт и бросив : "Зайдите ко мне с блокнотом", направился в свой кабинет. Не спеша Вера вытерла носовым платком запачканные пылью руки, взяла блокнот и ручки и спокойно прошла к шефу. Успокойся, уговаривал ее внутренний голос, это начинается твоя проверка. Вера постояла пока шеф пригласит ее сесть на стул для посетителей, устроила на коленях блокнот и стала бегло набрасывать вслед за Фон Дерзее список дел, письма и прочие распоряжения. При этом она с удовольствием оглядела кабинет начальника. Мягкий, рассеянный свет лился сверху из молочных плафонов. Он был ненавязчивым, его можно использовать и при светлом дне. На белой стене развешаны копии картин импрессионистов. Большой дубовый стол фон Дерзее был усеян документами. На нем стоял компьютер с мультимедийной системой и звуковой картой. Очень красивый канцелярский набор из березы, состоящий из подставки для бумаг, крепежа для календаря, стаканчиков для ручек, коробки для скрепок, контейнеров для визитных карточек и прочей мелочи, был очень полезны для работы. Сбоку, но так, чтобы видели все, стояла фотография в красивой рамке - господин фон Дерзее в обнимку с бундесканцлером Колем.
Вера писала легко, покрывая страницу одной ей понятными значками.
- Последнее, -произнес шеф, -прошу Вас сегодня отменить все личные дела,если они у Вас запланированы. Мне рекомендовали кухню ресторана "Кропоткинская", закажите столик на семь персон на восемнадцать тридцать.
Она кивнула. Честно говоря, Вера совсем не представляла, как ей удастся исполнить все намеченные на сегодня дела. Впервые она растерялась. Объем заданий был в два раза больше того, к чему она привыкла. Значит, надо что-то менять в своей сложившейся привычке обработки документов, но думать об этом пока нет времени. Успеть бы сделать то, что назначено. Иногда сквозь нагромождение дел прорывалась обида на нового шефа - как он мог испортить ей первое утро! Почему-то она представляла себе свой первый рабочий день под началом фон Дерзее иначе. Когда эти мысли приходили в голову, Вера яростнее колотила по клавишам компьютера, вымещаяя на них злость. К шести вечера она все еще сидела, заваленная факсами, письмами, раздираемая телефонными звонками по внутренней связи - это фон Дерзее без конца теребил ее с вопросами и приказами.
В половине седьмого белая "Вольво" с дипломатическими номерами мягко притормозила у ресторана "Кропоткинская 36".
В маленьком вестибюле их уже ждали. Когда все были представлены друг другу, метродотель с дежурной улыбкой проводил их к столу, накрытому на семь персон в центре верхнего зала. Последовала обычная неразбериха с выбором аперетива - каждый старался придумать что-нибудь более экзотическое. Вера ограничилась, как всегда на работе, стаканом сока. Она ловко управляла разговором "ни о чем", которой так трудно вести малознакомым друг с другом людям. Фон Дерзее курил, изредка изящно сбрасывая пепел в маленькую стеклянную пепельницу, молчал, иногда вставлял отдельные реплики. Когда заказы были сделаны, официанты унесли огромные папки с меню, фон Дерзее поднял свой бокал, наполненный красным калифорнийским вином,и произнес свой первый тост :
- Предлагаю выпить за сегодняшнюю встречу, за наше сотрудничество и успех!.
Гости произнесли в свою очередь маленькую речь. Вера со скоростью пулемента переводила фразу на русский язык, ответный тост - на немецкий. Принесли закуски. В этот момент Вера переводила об очень важном этапе в развитии отечественного машиностроения и не могла отвлекаться. Официанты разносили рыбное ассорти по тарелкам, гости с удовольствием угощались. Вера переводила без остановки. Фон Дерзее ловко успевал отведать всего, что лежало на его тарелке и непринужденно вести деловую беседу. Принесли горячее.
- Вашу тарелку убрать, мадам?, с сожалением осведомился официант, подкрадываясь к нетронутой тарелке переводчицы. Не переставая переводить, она только кивнула головой и показала пальцем на свой пустой бокал из под сока. В зал вошли музыканты - скрипач и пианист, следом за ними шествовал певец. Для начала грянуло попурри из русских народных песен. Вера совсем перестала слышать Фон Дерзее . Но он не повысил голоса, зато сделал более четкой артикуляцию. Певец затянул "Однозвучно гремит колокольчик", и переводчица потеряла всякую возможность слышать и переводить. Она откинулась на спинку высокого стула, перевела дух, и ловко расправилась с порцией пельменей. Теперь голодный обморок ей не грозил. Раздались вступление к романусу "Не уезжай ты,мой голубчик", и у Веры заныло сердце. Именно этот романс любил петь Женя. Где же он теперь, ее менестрель? Окружающие люди, пламя свечей, блеск посуды стали расплываться в ее глазах. Это пролились непрошенные, запоздалые слезы об ушедшем поклоннике. Она помотала головой, чтобы они поскорее высохли. Музыканты гуськом выходили из зала, им предстояло отыграть свою программу внизу.
- Вера, прошу Вас переведите,- негромкий голос шефа снова вернул переводчицу к действительности. Вера снова включилась в работу.
Ужин закончился.
-До какого метро Вас подвезти? - спросил фон Дерзее, после того, как последний клиент сердечно распрощался с представителями фирмы "Вельттехник". Вера пожала плечами. Все равно. Она устала до отупения. Едва "Вольво" начальника отчалила от тротуара, на котором осталась стоять переводчица, Вера подняла руку в надежде поскорее поймать машину. "Неужели Вы думаете, господин фон Дерзее, что я сейчас потрясусь домой на метро? И это после многочасового перевода!"- язвительно осведомилась у воображаемого собеседника. Через двадцать минут она была дома. Напряжение, в котором Вера пребывала весь день, отпустило, едва она переступила порог квартиры. Часы показывали полночь. Ночью ей не снилось ничего. Утром Вера разочарованно прослушала трещание будильника, потянулась. На ум пришел фон Дерзее. Вера поморщилась. Что за сюрприз приготовил он ей сегодня? Уж она постарается, не даст ему повода побрюзжать насчет опоздания - будет в офисе в половине девятого, тем более, что работы на самом деле много. Чашка очень крепкого кофе, черный строгий костюм с атласными лацканами от Зайцева, черное кружевное боди, толстая серебрянная цепочка на шее, облако "Паломы Пикассо"... Вера была готова. "Посмотрим кто - кого, господин фон Дерзее!", с легкой угрозой сказала она воображаемому собеседнику.
Всю неделю безжалостный шеф испытывал переводчицу на прочность. Горы деловых бумаг, составление банка данных клиентов фирмы, бесконечные деловые обеды и ужины, за которыми едва удавалось кое-чего перехватить, переговоры, поездка в подмосковный Электросталь... Вера отчетливо осознавала, что подобный рабочий график отнимает у нее все силы. "Неужели придется искать новую работу?" - спрашивала она себя. В субботу, после очередного обеда с клиентом, фон Дерзее не стал высаживать переводчицу, как обычно, у ближайшей станции метро, а расспросил о дороге домой. Некоторое время в машине витала тишина и дымок российских сигарет "Золотая Ява", к которым неожиданно пристрастился фон Дерзее. Вера бросила косой взгляд - четкий профиль, небрежно лежащая на руле холеная рука, белая сорочка, золотые запонки. Затормозив у ее подъезда, выключив зажигание, шеф затушил сигарету и повернулся к ней:
- Вера, Вы - молодец. Это я Вам честно говорю. Больше такой гонки не будет. Неловко признаться, но я Вас испытывал.
Он виновато улыбнулся. - Вы справились.
В Вере боролись противоречивые чувства - гордости, облегчения и злости. "Что я - трактор, чтобы меня испытывать", вспомнилась ей фраза из старого фильма. Фон Дерзее тем временем продолжал:
- Признаться, я ехал в Россию не без опаски. Меня пугала переспектива оказаться в нецивилизованной стране, столкнуться с русской мафией. Я люблю рисковать, если только риск оправдан. Машина подъехала к дому, где жила Вера. Фон Дерзее затормозил, выключил зажигание, взял с заднего сидения свой портфель и выудил оттуда плоскую коробочку. "Моцарт" - успела прочитать Вера. - Вот,- торжественно произнес шеф, - на память о Вашем испытательном сроке, который Вы с честью выдержали. Это - опера Моцарта "Волшебная флейта" - моя любимая. Моцарт - особая тема для меня. Честно говоря, я без ума от него. Раньше даже мечтал поселиться в Зальцбурге и работать простым экскурсоводом, водить туристов по моцартовским местам. Но бизнес превыше всего.
Вера с изумлением слушала своего начальника. Она уже сделала определенные выводы на прошедшей неделе. И вдруг этот высокомерный аристократ впускает ее в свой мир, делает подарки. Взгляд шефа был приветливым и очень теплым. Она почувствовала легкое покалывание, словно от него исходили невидимые пучки энергии. Ей захотелось остаться, поделиться с фон Дерзее своими мечтами и планами, ей казалось, что он все поймет... Вдруг она спохватилась - вот глупая! Внутренне собравшись, Вера искренне поблагодарила своего начальника, попрощалась с ним, поднялась на свой этаж. В прихожей повесила пальто, сбросила туфли, и взяв упаковку компактдисков, подаренных ей, прошла к музыкальному центру. Половина субботы прошла. День все-равно поломан. Чем заняться? Вера положила в гнездо музыкального цетра диск, и чарующая мелодия увертюры тотчас же захватила ее. Она присела на диван, захваченная развитием музыкальной темы. Диск окончился. Нарушая тишину, распугивая все еще витавшие отзвуки музыки, зазвонил телефон.
- Слушаю, - почему-то с замиранием сердца отозвалась Вера.
- Это Вера?, - вкрадчиво переспросил мужской голос.
Этот голос она бы узнала из тысячи, миллионов других. Олег! Он позвонил!
- В прошлый раз как-то неловко получилось...
Вера рассмеялась рассыпчатым смехом.
- Пожалуйста, если Вы не возражаете, - продолжил Олег, - давайте встретимся на том же месте. Когда Вам удобно? Скажем, завтра?"
- Почему бы и нет?
- Я буду Вас ждать в три.
- До завтра !
- Я буду очень ждать!
Радость, ожидание перемен и невероятных приключений захватили ее. Вера слонялась по квартире, изредка останавливаясь перед зеркалом, словно спрашивая себя - "со мной ли это происходит?"
Утром она проснулась с твердым убеждением, что в этот раз Олег так просто не уйдет от нее. Она долго выбирала подходящий наряд. Все вещи казались старыми, неинтересными. Потом Вера долго накладывала грим - отдельно на веки, отдельно на лоб, подбородок, губы. Посмотрев на себя в зеркало, она смыла его. Попробовала несколько оттенков помады - все не то! Расстроенно посмотрела на себя в зеркало и замерла, представив грядушую встречу. В половине третьего она очнулась. В спешке натягивая тонкое французское белье, рассыпая пудру, Вера рассуждала про себя: "Ничего, что опоздаю. Женщине это прощается". Как назло, флакончик духов едва не вылился на коврик в ванной, кисточка лайнера выводила толстую, безобразную черту на верхнем веке, тени ложились не так, как надо. Без пяти три Вера пулей выскочила из дома. Через тридцать минут она выбежала из круглого стакана станции метро "Сокольники". Пересекла небольшую аллейку, ведущую от метро к парку и увидела мощную фигуру Олега, нетерпеливо топающего по асфальтовой дорожке. Вера замедлила свой шаг, и элегантной походкой приблизилась к мужчине своей мечты. Заглянув ему в глаза, она вновь почувствовала, как что-то ухнуло в районе солнечного сплетения. Сердце заколотилось сильно-сильно, когда Олег взял ее за локоть и повел гулять в парк. Ей казалось, что тепло, исходящее из его руки, перетекает в ее тело, она дышала в одном ритме с ним, смотрела на мир его глазами. Работа, шеф, подруги, тетя, родители - все растворилось в мерцающей дымке за ее спиной. По земле, усыпанной узорчатыми листьями клена, шагали только два человека - она и Олег. Единственные люди на всей Земле. Олег, вероятно, почувствовал ее настрой. Он недоверчиво взглядывался в ее преданные глаза, не в силах поверить в то, что происходило между ним и этой женщиной. Остановившись, он взял ее лицо в ладони и приблизил свои губы к ее губам. Она потянулась к нему. Еще сомневаясь, Олег легко прикоснулся к ее губам. Вера закрыла глаза и открыла их вновь. Не о таком поцелуе она мечтала. Олег с удивлением обнаружил в ее взгляде обиду. Тогда он поцеловал ее по-настоящему. Мир неуловимо изменился вокруг него. Схватив Веру за руку, он потащил ее назад, к своей машине. Они вернулись к ней почти что бегом. Олег снова поцеловал ее. Этот поцелуй был более страстным, более многообещающим. В глазах Веры он увидел безграничную любовь.
-Куда мы едем?,- прошелестела она.
-Ко мне,- тихо ответил Олег.
Машину он вел почти что на автопилоте.
В полумраке большой, экстравагантно обставленной спальни когда-то коммунальной шестикомнатной квартиры она подошла к нему. Она жадно прильнул губами к ее губам. Их поцелуи становились все горячее. Позабыв обо всем на свете, она наслаждалась его объятиями. Ее тело трепетало, оно больше не повиновалось рассудку. Оно чутко отзывалось только на прикосновения его пальцев. Его руки скользнули по плечам к груди. Она задрожала от вожделения. Сейчас она жила ради него - этого прекрасного, опытного, неотразимого мужчины! На мгновение они прервали долгий поцелуй, чтобы освободиться от одежды и вновь жадно прильнули друг к другу. Она смотрела на него сквозь полуприкрытые веки, ей нравилось, как он выглядит - мощный торс, выпуклые мускулы. Ее кожа казалась невероятно белоснежной в полумраке темной комнаты. Каждая клеточка трепетала под его жаркими, ищущими пальцами. Его губы нежно покрыли поцелуями каждый сантиметр ее тела. Она откинула назад голову, из уст вырвался прерывистый вздох. Волна страсти то накрывала ее с головой, то отступала. Олег превращал каждую минуту любви в длинную, волнующую повесть. Наконец волна экстаза взорвалась и горячей лавой разлилась по их телам. Она растворилась в его объятиях. С каждой вспышкой страсти сплетились не только их тела, но и души - словно корни вековых деревьев. Вера не помнила, испытывала ли она подобные чувства когда-нибудь в жизни. Весь вечер они наслаждались обществом друг друга. Любовь накатилась на них словно освежающая волна, смывая все горести, неудачи, раздражение, накопившееся за долгое время.
Олег приподнялся на локте и заглянул в глаза Веры:
- Не спишь?
Вера вздохнула. Он прижал ее к себе и стал баюкать, словно ребенка. Он шептал ей какие-то успокаивающие слова, гладил ее по голове и по спине, укутывал в одеяло. Вслушиваясь в его голос, чувствуя его тепло, ощущая себя в полной безопасности, Вера медленно погружалась в сон. Во сне она крепко прижималась к плечу. Олега и даже иногда проводила рукой вдоль его груди - словно бы желала удостовериться в том, что лежащий рядом мужчина - реальность.
Наступил понедельник. В шесть утра Вера с изумлением обнаружила себя в пустой постели в спальне Олега. Она огляделась - спальня выглядела экстравагантно. Вера проходила по бесконечному коридору мимо множества дверей, поочередно открывала каждую из них, надеясь где-нибудь обнаружить Олега. У порога одной комнаты она замерла в восхищении. Это была, верояно, библиотека или кабинет. Комната напоминала эпоху литературных салонов начала прошлого века. На никзом белом столике в окружении удобных кресел с обивкой в бело-синюю полоску, лежали книги, журналы, стояла пепельница. Белый торшер на латунной ноге и такая же настольная лампа должны были освещать эту комнату вечерами - настоящий оазис покоя и тишины. Вера представила, как уютно может выглядеть этот салон, когда за окном сгустятся сумерки. Она нашла Олега в большом тренажерном зале, состоящем из двух соединенных комнат. Вера остановилась в дверях и восхищенно наблюдала за движениями Олега, за игрой его мускулов. Господи, как она любила его! Он почувствовал ее взгляд и оглянулся. Широко улыбнулся, встал и, вытираясь большим полотенцем, подошел к ней. Поцелуй длился долго. С сожалением она оторвалась от него.
- Пора? - разочарованно проговорил он.
- Да , - с сожалением отозвалась Вера.
- Одевайся. Я буду готов через пять минут.
Вера быстро натянула на себя одежду. Сказка окончилась, и, быть может, это их последняя встреча. Ей хотелось плакать. В машине Вера расстроенно молчала. Все ее существо тянулось к Олегу словно изголодавшееся по свету растение к скупому полярному солнцу. Она жаждала вновь оказаться в его объятиях, почувствовать рядом крепкое, мускулистое тело. Вместо этого она ехала домой, уставившись в окно.
- Ты - великая молчунья, как я погляжу, - заметил Олег. Вера неопределенно пожала плечами:
- А что говорят в таких случаях?
- При чем здесь "такие случаи"? Можно просто поговорить... Например, расскажи мне о своей работе. Я понял, что ты работаешь переводчиком, верно?
- Да, - коротко ответила Вера
- Нравится?
- Очень. Я бы не променяла свою работу ни на одну другую.
Олег усмехнулся:
-Допустим. А как же семья, дети? Для женщины всегда важнее были домашние дела.
- Я не думаю об этом. Я-человек конкретный. Зачем ломать голову над тем, чего нет?
Олег усмехнулся опять:
-Железная логика. А ты-железная леди, да?
Вере стало обидно.
- Нет, я - "леди Элегантность". Так меня все зовут.
- Тоже неплохо, - засмеялся он.
Машина мягко затормозила.
- Увидимся вечером? - буднично осведомился Олег, высаживая ее у дома.