- Познакомься! Наш управляющий. - представила Лея Миронски, парня лет тридцати пяти. - Звать его Мотя. Он контролирует качество нашей работы.
После обмена взаимными комплементами, Мотя повёл меня в посудомоечный зал знакомить с коллективом, в который вливаюсь с сегодняшнего дня и вполне возможно, что буду работать с ними до пенсии. Если конечно меня не выгонят досрочно с работы, как это было многократно раз в разных фирмах, в который работал с увлечением.
Однако увольняли меня без всякой причины. Даже не объясняли, почему не устраиваю управляющего или хозяина фирмы. Такова система приёма и увольнения, рабочих и служащих во всех предприятиях Израиля.
Марокканец по имени Шломо, лет тридцати пяти от роду, ростом с меня и такой худющий, словно узник концентрационного лагеря при фашистах, принялся подробно объяснять мне принцип моей работы на посудомоечной машине, которая собой заполняла весь посудомоечный зал.
Старался, как можно внимательнее знакомиться с условиями моей работы, чтобы показать себя с лучшей стороны и остаться здесь работать хотя бы до следующей безработицы.
Как мне показалось с первого взгляда, то по сравнению с предыдущими работами, эта работа на посудомоечной машине для меня была просто небольшой разминкой мышц, которые в первый мой рабочий день даже не успели устать.
Так как всю грязную посуду из зала общепита подавали по конвейеру прямо ко мне или привозили в пластмассовых ёмкостях на тележках.
Мне только надо было успевать раскладывать на конвейере посудомоечной машины грязную посуду, которую чистой из автомата принимал другой мужчина и раскладывал на специальных тележках.
Кроме меня на посудомоечной машине работало около десяти человек, который в основном занимались тем, что привозили ко мне грязную посуду, а увозили от моего напарника чистую посуду.
Три женщины очищали грязную посуду от остатков пищи и помогали мне раскладывать грязную посуду на конвейере посудомоечной машины.
Весь процесс мой посуды занимал чуть больше двух часов рабочего времени. Затем мы все дружно направились на обед.
На первый взгляд столовая показалась мне обычным общепитом. В действительности была современная столовая из двух огромных залов с кухней и раздачей пищи между двумя залами столовой.
Работа столовой по "шведскому столу" принятому во многих современных ресторанах в гостиницах, а также на современных курортах по всему миру. Каждый посетитель берет себе пищу такую, которая ему нравится по вкусу или подходит по состоянию его здоровья.
Вкус, состояние здоровья и аппетит никогда не подводили меня. Поэтому, чтобы не обижать мой желудок, взял продуктов всех понемногу.
Все выбранные блюда едва умести на столе с двумя женщинами из Индии, которые взяли себе блюд меньше, чем один. Однако никто из шестидесяти работников столовой не обращал никакого внимания на мой страстный аппетит.
Каждый взял себе покушать столько, сколько позволял аппетит и здоровье каждого. Конечно, на халяву и слона можно съесть. Как бы после желудку и здоровью не было худо.
В моей жизни бывали такие случаи, когда на халяву объедался пчелиного мёда в гостях, шоколада во время экскурсии на кондитерскую фабрику и много чего другого.
После чего мне было так дурно, что на съеденную дармовщину не мог годами смотреть. Поэтому в этот первый раз в столовой на военном заводе ел столько, сколько в норме помещалось в желудок.
После обеда мы занимались лишь тем, что мыли остаток грязной посуды после нашего обеда и чистили из шланга напором воды всю посудомоечную машину, которую нам приходилось частично раскрывать и разбирать для мойки.
Никакого физического труда в этой работе не было. Тем более что все продукты и отходы после питания транспортировались на небольших тележках.
Такую работу свободно могли выполнять женщины, а для мужчин просто забава. Весь коллектив столовой работал как одна машина.
За полчаса до окончания смены все было закончено. Мужчины и женщины направились в свои раздевалки, чтобы переодеться в домашнюю одежду и вернуться к своим автобусам, которые привезли утром всех рабочих и служащих работать на запретной территории военного завода "Эльта".
Лично мне транспорт до дома не нужен, живу от места работы в десяти минутах ходьбы. Переодевать надо всего лишь одну сорочку униформу, выданную мне на работе управляющими столовой. В остальной одежде пришёл из дома.
Довольный успехом прошедшего дня словно подросток довольный жизнью весело шагал по улице Хапальмах к своему дому.
За восемь лет проживания в Израиле никогда не работал так близко от дома. Даже когда работал в промышленной зоне лёгкой промышленности через дорогу от нашего микрорайона, в столярной мастерской по изготовлению мебели для синагоги.
Прежде чем после окончания работы отправиться домой, у меня уходило много времени на чистку одежды от стружек и опилок.
Кроме того, чтобы быстрее прийти домой, мне нужно было идти напрямую через пустырь или нарушать правила уличного движения, по дороге проскакивая на красный цвет светофора перед транспортом, идущим на перекрёстке под светофор.
Тут же по пути к дому нет никаких светофоров. Надо только быть внимательным, чтобы на "зебре" во время пересечения перекрёстка не угодить под автомобиль, который нарушает правила уличного движения и не пропускает перед собой пешехода, идущего на "зебру".
Как это было утром сегодняшнего дня, когда ортодоксальная еврейка едва не сбила меня своим автомобилем на "зебре".
Мало того, нарушая правила уличного движения, совершила аварию, пытаясь задержать меня с полицией.
Когда проходил перед своим домом место бывшей аварии, которую утром спровоцировала ортодоксальная еврейка на своём легковом автомобиле, то кроме битого стекла от фар автомобилей на месте бывшей аварии больше ничего не было.
Хорошо, что все хорошо кончается. Даже происшествие заканчивается интересно и романтично. Серая повседневность скучна для моей жизни, просто неинтересно так жить.
Другое дело, когда вокруг тебя бурлит такая страстная жизнь, которая наполнена экстремальными случаями, выходящими из правил повседневной жизни.
Войдя в свою квартиру в половине пятого вечера, ни застал дома никого. Виктория сейчас живёт на съёмной квартире у своего старшего брата Артура в Ашкелоне.
Там же работает на мойке автомобилей возле заправочной станции. Так надо работать и жить после службы в израильской армии, чтобы как одиночке получить из армии деньги на учёбу в университете.
На службе и в жизни в Израиле все построено на обмане. Правительство Израиля всячески обманывает своих граждан, которые в свою очередь обманывают Израиль.
Так получатся, что на Земле Обетованной все построено на хитрости и на обмане. Иначе тут жить не могут.
Пока никого не было дома, решил немного расслабиться после напряжённого дня. Включил телевизор на первом канале российского телевидения, где в этот момент после новостей были программы "Ералаш" и "Федеральный судья", которые одинаково люблю смотреть.
Мне не чуждые людские смех и горе. Почему бы нам ни посмеяться, над нашими глупостями, тем более над детскими? Мы все когда-то были детьми. В тоже время сострадание нам становится ближе с годами. За годы своей жизни мы столько много видим людского горя, что у нас в генах заложено сострадание к людям.
Порой беда перехлёстывает через радости и смех. Хотя мы сами всегда стараемся жить весело. Не надо далеко ходить за примерами из нашей жизни. Достаточно посмотреть на мою жену Людмилу, которая родилась почти через пять лет после войны с фашистами. Однако моей жене часто снятся сны военного времени.
Бывает так, что среди ночи Людмила вскакивает с постели и пытается убежать от расстрела, который якобы пытаются осуществить фашисты.
Иногда проснувшись среди ночи, Людмила указывает мне на обычную тень с улицы, которая зависла на нашем платяном шкафу. Требует от меня убрать верёвку, которой пытаются её повесить фашисты.
Пытался разобраться со стороны знакомых психологов и психиатров, о таком странном поведение моей жены, вполне здорового человека.
Не сговариваясь между собой, знакомые мне психологи и психиатры почти в один голос заявили, что у моей жены обычный генный синдром страха на фашистов, которые в течение длительного времени преследовали в частности евреев.
Так же как у многих детей и даже взрослых, бывает, что часто сняться сны давно прошедших войн и трагедий, которые были в их роду по отцовской или материнской линии.
Словно дети сами участвовали столетия назад в тех самых ужасных событиях, которые до глубины души потрясли наших далёких предков.
Мы переживаем то, что когда-то переживали наши отцы, деды и даже прадеды. По нашим виртуальным сюжетам переживания во время сна можно снимать много сериальные фильмы или писать многотомные драмы, трагедии и даже детективы, которые выглядят настолько реально, что даже трудно представить, что это был фактически обычный сон.
Мы также как наши давно умершие предки, которых мы даже не знаем в лицо, переживаем настолько правдоподобно давно прошедшие события, что седеем от давно прошедшего ужаса, заболевание неизвестным врачам заболеванием. Иногда даже умираем от пережитого страха. Настолько наши сны оказываются правдоподобными.
Едва закончилась на первом канале российского телевидения программа "Федеральный судья", как открылась входная дверь в нашу квартиру. Домой пришли Людмила и Эдик.
Оказывается, мама с сыном гуляли по комплексу новых магазинов, недавно построенных на месте бывшего каравана вагончиков.
Построенных в конце семидесятых годов, для новых репатриантов, неожиданно хлынувших из Советского Союза на Землю Обетованную Богом евреям.
Как быстро летит время. Вроде совсем недавно ходил в гости к своим друзьям, которые жили в вагончиках каравана, построенного специально для них, новых репатриантов из Советского Союза.
Тогда, более тридцати лет тому назад, Израиль не был готов принять на Землю Обетованную хлынувший такой огромный многомиллионный поток новых репатриантов из Советского Союза.
Сам Израиль по численности населения едва превышало желающих евреев переселиться на постоянное место жительства из Советского Союза на Землю Обетованную.
Поэтому пришлось строить для новых граждан Израиля временные караваны домиков, которые затем превращались в современные города Кирьят-Малаха, Ашкелон, Ашдод и многие другие населённые пункты.
- Людмила! Можешь меня поздравить. - радостно, сказал своей жене, когда она появилась в салоне нашей квартиры. - Меня приняли работать в столовую, на закрытую территорию военно-го завода "Эльта". Все-таки добился того, о чём мечтал много лет проживания в Ашдоде. Пускай даже не работаю на главном военном производстве в запретной территории военного завода. Но все равно работаю там, куда мечтал попасть.
- Конечно, это очень приятное известие для нашей семьи. - грустно, сказала Людмила. - Но с тем, что тебе скажу. Нам радоваться нечему. В городском исполкоме сказали мне, что должна им предоставить письменное объяснение на иврите, что данный биюф (канализация) нам не принадлежит. Ремонт своей канализации мы давно оплатили.
- Ты сама говорила, что из каньона (супермаркет) "Ашдод" в хостель (дом престарелых) на нашей улице перевели общественную контору "Едит" (руки), которая бесплатно занимается помощью русскоязычным репатриантам. - напомнил, Людмиле. - Сходи в эту контору. Попроси служащих или адвоката, чтобы они написали тебе письмо на иврите. Тем более, ты однажды была в этой конторе, когда они находились в каньоне "Ашдод" тебя там знают.
- Таких мало имущих репатриантов как там сотни бывают в течение каждого месяца. - тяжело вздыхая, сказала Людмила. - Ты будешь идти с работы мимо хостеля. Узнай расписание работы общественной конторы "Едит". В свободное от работы время, по расписанию конторы "Едит", схожу к ним за письмом на иврите. Но вряд ли нам это поможет. В городском исполкоме творят что хотят. Им не докажешь, что оплату берут с нас за чужую канализацию. Ирия (мерия) думает, что им все дозволено обогащаться за счёт своих граждан и за нас отдыхать за границей.