Стоило мне войти в подъезд, как лампочка затрещала и погасла. Наступившая темнота попыталась скрыть от меня неприличную надпись на свежевыкрашенной стене. Как бы не так! Темнота зря старалась, я все равно в ней вижу, а даже если бы не видел, успел все прочитать еще в первый момент. Нечего ведь там особо читать, одно слово, и никакой фантазии. Ну да слово-то - леший с ним, кстати, скорее всего именно леший его и написал, он никогда не отличался богатым воображением... Через пару дней раскается и замажет. А вот лампочка - это уже серьезно.
- Сергеич! - позвал я темноту.
В темноте зашуршало, а потом обвалилось с грохотом. Я позвал еще раз, немного встревоженно.
Из каморки под лестницей в облаке штукатурной пыли, пыхтя и отряхиваясь, как собака, вылез наш домовой, Сергеич. В его длинной шерсти запутался самый разнообразный мусор, успевший скопиться на полу за те два дня, что меня не было дома.
- Почему света нет? - строго спросил я.
- Я как раз за стремянкой лез, лампочку вкручивать, - сумрачно объяснил домовой, вытряхивая из-за уха рыбий скелет. - А тут вы меня позвали... Я от неожиданности лестницу и повалил. До ночи сделаю.
- И подмести не забудь, - напомнил я, оглядев осыпавшийся с Сергеича мусор.
- Подмести не получится.
- Это почему еще? - прищурился я. Домового мой грозный прищур не испугал.
- Александра Ивановна на шабаш улетела.
- У нее что, своей метлы нет?!
- Сломала, когда возвращалась с прошлого шабаша, - презрительно поморщился домовой.
- Мог бы ей и не давать.
- Ага, а потом ходи сглаженный, - фыркнул домовой.
- Как сгладит, так и разгладит... Ладно, я с ней еще поговорю, - пообещал я.
Говори не говори, все равно не поможет. Сколько бы Сергеич не придуривался, актер из него никакой: отношения у них с Александрой Ивановной самые нежные. Он вообще с ней на шабаши летает, вместо фамилиара, странно, что сегодня дома остался. Наверное, метла Сергеича двоих не выдерживает.
Махнув Сергеичу на прощание, я поднялся на второй этаж. Конец месяца уже, пора квартплату собирать. Впрочем, сомневаюсь, что мне хоть кто-то заплатит... Давно пора выгонять всех к чертовой матери, совсем обнаглели. Одно слово, нечисть.
Так, сюда сегодня заходить точно не стоит. Здесь оборотни живут. Милая такая парочка, мы с ними даже не грызлись ни разу, несмотря на природную вражду. Только сегодня полнолуние, а иметь дело с двумя волками мне что-то не хочется. Не то чтобы они при обороте себя не помнили... Просто как-то неуютно.
А вот к Витьке со Светланой можно заглянуть. Я слегка нажал на кнопку звонка, болтающегося у самого пола на замотанном изолентой проводе. Никакого результата. Я нажал посильнее. Опять ничего. Я раздраженно фыркнул и пнул звонок изо всей силы.
В квартире раздался жуткий, леденящий кровь вопль, и я аж подпрыгнул, не сразу сообразив, что это и есть звонок. М-да, Сергеич совершенно нагло пренебрегает своими обязанностями.
Конечно, такой ужасный звук проигнорировать не смогли. Дверь приоткрылась, и из-за нее высунулась всклокоченная Витькина голова. Заметив меня, он приглашающе махнул рукой:
- Заходи, заходи скорее!
Витька был как всегда в трусах, а на лестнице все-таки прохладно. Кстати, Витька - единственный нормальный человек в нашем доме, если, конечно, можно назвать нормальным того, кто живет с русалкой. С морской русалкой, заметьте, а это означает тропическую жару в квартире и соляные следы по всему полу. И еще селедка. Я, разумеется, люблю селедку, но в меру. А вот Светлана не в меру, она только ей и питается.
Старательно обходя соляные лужи, я прошел на кухню. Света сидела на стуле и расчесывала мокрые волосы. Она даже превратили хвост в ноги, и я оценил этот жест, зная, насколько она не любит это делать. А я не могу сидеть покойно, когда у меня перед носом болтается хвост и аппетитно пахнет рыбой. Не селедкой, а нормальной рыбой. У меня сразу появляются людоедские - тьфу, русалкоедские - наклонности. Очень хочется цапнуть, просто сил нет. Я ей как-то сказал, и с тех пор Света уважает мои маленькие слабости. К тому же ей совершенно не хочется быть укушенной.
Вместо приветствия она кивнула - трудно говорить, когда у тебя во рту заколка.
- Знаете, что наш домовой учудил? - спросил я у Светы с Витькой. Конечно, они не знали.
- Отдал метлу Сашеньке!.. - возмущенно фыркнул я. - И та улетела на шабаш!
- Именно!.. Вся лестница в мусоре, на стене надпись, - продолжал я, постепенно распаляясь. - Какой это дом?! Это не дом, это... Это...
Я замолчал, подбирая слово.
- Бардак, - подсказала Светлана, заколов волосы.
- Нет, не бардак!.. Хуже. Это... Общага!
- Не знаешь ты, что такое настоящая общага, - мечтательно закатил глаза Витька.
- И знать не хочу, - отрезал я.
- Кстати, у нас новый жилец, - вмешалась Света.
- И почему я всегда узнаю об этом последним? - вздохнул я. - Кто? Где?
- В ванной. Пошли, покажу, - предложила Света.
Она немного неуверенно поднялась на ноги и поманила меня за собой. Я обреченно зашагал к ванной, понимая, что ничего хорошего там не увижу. Наверняка неуемная русалка перетащила в наши края кого-нибудь из своих родичей. И что им так у нас нравится?.. Восемь месяцев зима, вместо фиников морошка...
Ванна была под завязку набита водорослями, не знаю, какими именно, но по виду чем-то вроде морской капусты. Больше никого в воде не наблюдалось.
Я облегченно повернулся в Светлане. Какое счастье, гостю здесь не понравилось, и он уехал к себе на экватор... Но русалка улыбнулась и осторожно раздвинула водоросли рукой.
И я увидел это. Нет, не это. Его. Он был чуть меньше человеческой ладони. Лицо и верхняя часть туловища совсем как у цветочных эльфов - да и как у людей, если приглядеться. А вот дальше... Не тело, а какая-то загогулина.
- Это кто? - ошалело спросил я, напрочь забыв обо всех правилах хорошего тона.
- Морской кентаврик, - объяснила Света и, наклонившись, позвала. - Лэйн, вылезай!
Морской конек... нет, кентаврик, подтянулся и вылез на бортик, по пути превращая хвост в ноги. Замотался в тряпочку, висящую тут же, на бортике - я ее сначала и не заметил - вскочил на протянутую Светину ладонь. Вытянул руку и коснулся моего носа, больше ни до чего он не дотягивался. Я приветственно сощурился.
- Он еще по-русски говорить не научился, - сообщила Света. - Только вчера приехал. До сих пор от путешествия не оправился - представляешь, восемь часов в банке!
Мы вернулись на кухню. Витька радостно поднялся нам навстречу.
- Ну что, познакомились?
- Можно сказать, что и познакомились... - согласился я.
- Тогда за знакомство!
Он откупорил бутылку и маленький флакон, и по кухне разлился одуряющий запах. Голова сразу пошла кругом, и я опустился прямо на пол, с трудом удерживаясь, чтобы не кинуться к столу. Нельзя мне, нельзя...
- Серый, тебе как всегда? - спросил он меня. Я слабо кивнул.
Содержимое флакончика отправилось в блюдце, а бутылку разлили в два высоких стакана и наперсток - специально для Лэйна.
- Ну что, будем?..
Я жадно припал к блюдечку.
...Ну сколько можно себе повторять - больше никогда! Никогда больше, ни капли, даже нюхать не буду... Нельзя так себя вести порядочному управдому... Кстати - как вести? Ничего не помню... Последние мозги напрочь отшибло. Голова болит. Да, а еще сильнее она заболит, когда я узнаю, что натворил на этот раз. Ох, позор-то какой, наверняка уже весь дом знает, что управдом окончательно спился...
Я вышел на лестницу, шатаясь, как сосна под ветром. Лампочка уже горела, Сергеич выполнил обещанное, но вот на стене... Ох... Мало того, что неприличное слово никуда не делось, так теперь оно было еще и обрамлено затейливой вязью угольно-черных когтистых кошачьих и человеческих - только крошечных - следов. Следы, если присмотреться, образовывали вполне читаемую надпись... Это что, я придумал?.. Никогда не подозревал в себе таких способностей. О-ох... А как мы на стену-то залезли?
Я встряхнулся, пытаясь избавиться от дурмана. Проклятый запах, никуда от него не денешься... Я вылез на крыльцо и с наслаждением нырнул прямо в сугроб, чуть не налетев на торчащие из снега обломки метлы. Ф-фух...
Стало немного легче. Пойти наловить мышей на закуску, что ли... Проверенное средство, при похмелье здорово помогает. Только чувствую, сейчас надо мной все окрестные мыши посмеются... Тоже мне, охотничек. Это ж надо было так налакаться!
И квартплату мы всю... хм... прогуляли. Долго ли, умеючи!
Что ни говори, а мы с моими жильцами друг друга стоим.