Костя наконец проснулся. Мокрая наволочка, да еще ко всему вонючая от только что выдохнутого на нее через рот миазма, показалась ему непереносимой рядом и он поднял голову, пытаясь разлепить глаза. Получалось плохо. Голова болела, спину ломило, а во рту явно переночевал какой-то мерзкий вокзальный бомж, не забыв оставить там все возможные следы пребывания. К тому же он абсолютно не выспался - всю ночь ему снилась какая-то черно-белая галиматья, стремительная нарезка из каких-то
смутных кадров премерзко озвученного скрипучими звуками фильма. "Звонок три"- уныло подумал Костик, вытирая жирный и мокрый лоб рукой, содрогнувшись от омерзения. Какие-то старые дворы, серое небо, в которые вплетались осенние деревья с опавшими листьями, и все это сопровождалось противными и фальшивыми звуками расстроенной скрипки, тянущей какую-то заунывную, однообразную и неинтересную мелодию. Время от времени в заунывные звуки скрипки вплетался еще какой-то старческий голос,
вещающий нескладными стихами на непонятном языке, как будто кого-то отчитывал...
Он плохо помнил вчерашний вечер - дорога домой прошла в полубессознательном состоянии - они все таки сходили за второй бутылкой в новенький и пугающий своей белизной магазин, а потом таки выпили ее под какие-то религиозные споры, стараясь не привлекать внимания спящей Пашкиной жены. Сегодня же, как и обычно, Костю мучило раскаяние, жутчайшее похмелье, жажда и осознание того, что с этим всем ему придется сегодня жить целый день на работе. Очередной раз дав себе слово никогда больше не пить, Костя кое-как сполз игриво обвившей его пропотевшим одеялом, кровати и поплелся на кухню заваривать кофе и пить анальгин. Поставил чайник, проследив чтобы зажглась лампочка - контакт как всегда барахлил, вытащил предпоследнюю таблетку из полуразорванной пачки. Мерзкий лекарственный привкус заставил его передернуться, но он знал, что анальгин подействиует быстрее, если его разжевать. Сладковатая хлорированная вода из под крана, несмотря на всю свою тошнотворность принесла небольшое облегчение. Костик задумчиво закурил и взглянул в окно. Осеннее утро, отгородившееся серым, облачным небом не предвещало ничего хорошего.
"Мда... Так себе понедельничек..." - подумал Костя, поймав себя на мысли, что картинно строит унылое лицо, как будто перед невидимой камерой и решительно выкинул только что прикуренную сигарету - от дыма, а можеть быть от анальгина с дымом его тут же начало поташнивать. Он наскоро прошлепал босыми ногами в ванную, умылся, взглянул на свое заросшее еще вчерашней щетиной лицо в зеркало, недобро усмехнулся глянувшему на него оттуда красноглазому чудовищу и решил, что сегодня принимать
душ и бриться - выше его сил, тем более что при его работе на складе, все равно никто и не заметит. К тому же время поджимало.
Выпив чашку крепкого растворимого кофе и в очередной раз отметив, что нет ничего вреднее, чем этот самый кофе натощак с похмелья, он быстро сделал себе бутерброд с плавленным сыром и с отвращением сжевал егоЮ запихнув целиком. Затем быстро накинул куртку, одел промокшие где-то вчера и ко всему грязные ботинки, чертыхнулся на мокрые шнурки и, щелкнув дверью, вышел на лестничную клетку. Естественно как и полагается в плохих фильмах, героем которых он себя часто представлял, лифт не работал. Кнопка нажималась, но шахта вместо привычного потрескивания, которое узнает в своем подъезде каждый житель мегаполиса, не было. Костя, матеря все лифтовое хозяйство, ДЭЗ, утро и свою пропащую жизнь поплелся по лестнице.
Каждый шаг отдавался в голове целым землетрясением. Доковыляв до первого этажа, он, наконец, вышел на улицу, пахнувшую ему в лицо осенним влажным холодком. Стоял туман и, как и полагается при тумане, все знакомое с детства Чертаново выглядело немного необычно. Детский сад, огороженный сеткой-рабицей от особо опасных детей, которых он недолюбливал за привычку орать в выходные утром, казался секретным объектом, а Битцевский лесопарк, сверхая поверхностью большой лужи, идущей по краю, казался иллюстрацией к книге Стругацких про пикник на обочине.
Костик, закурив еше одну сигарету - традиция! - медленно двинулся к автобусной остановке. Несмотря на ранний час, обычно предвещавший ручейки и даже порою целые потоки невыспавшихся людей, бредущих на работу, на улице никого не было. Как впрочем и автобуса, на котором Костя надеялся добраться до метро. Не увидев людей, Костик не расстроился абсолютно, решив что ему повезло и он будет стоять на остановке в относительной тишине и спокойствии, а вот отсутствие автобуса внушало
подозрения, что следущий появится минимум минут через десять. Закурив еще сигарету, Костя встал на остановке и принялся уныло разглядывать свои нечищеные ботинки. Прошло минут десять, сигарета давно закончилась, но автобус все равно не ехал, а людей все так же не было. Костик матюкнулся, но закурил еще одну - он знал древнюю традицию автобусов приезжать сразу после того, как закуришь, но на этот раз не сработало и это.
Было необычно тихо и пустынно, и постепенно он перешел от разглядывания ботинок к созерцанию окрестностей. "Неужели опять перестарался"? - пронеслось у него в голове. Однажды он встал на два часа раньше (забыл переставить часы на телефонном определителе) и так же вот стоял на пустой улице, удивляясь, куда же все подевались. Но тогда он простоял один максимум минуты три, а потом потоком пошли ранние пташки на свои заводы и автобус, блестя боками унес его в сторону метро, где он и
обнаружил оплошность. На этот раз все выглядело подозрительнее. Он взглянул на наручные часы - было 7:46. Валовое время - на остановке должен собраться уже десяток ежащихся от прохлады и сырости пассажиров, а по улице должны ехать машины с запотевшими стеклами и зевающими детьми - в детский сад. Тем не менее было абсолютно пусто. Закралось маленькое подозрение, что он перепутал воскресенье с понедельником, и поэтому все нормальные люди спят, а он один ходит по воскресному утреннему Чертаново, но воскресенье было вчера и это он знал точно, потому как вчера, он ездил на рынок за продуктами, где и встретил Пашку, после они решили немного выпить и засиделись далеко за полночь.
Что-то было не так. Постояв минут двадцать и выкурив еще две сигареты, ощутив головокружение и тошноту, Костик забеспокоился - ни машин, ни людей, ни автобуса. Быстрым шагом, сдерживая желание извергнуть кофе на влажный щебень дорожки, он двинулся в сторону метро. От его дома до метро идти всего-то двадцать минут.
Туман все так же скрывал от него большую часть домов, мокрые камушки на дорожке парка влажно скрипели под ботинками. Дойдя до обычно оживленной Чертановской улицы, он совсем растерялся, - не работали светофоры, не ездили машины, не было людей, а вокруг стояла полнейшая тишина. Он вдруг заметил, что не слышит обычного низкого гула, который чувствуется всегда в большом городе, не слышит даже карканья ворон и дуновения ветра. Ни одно окно не горело даже слабым утренним светлом в это
туманное утро. Озираясь по сторонам, он двинулся дальше к метро "Пражская", внимательно вглядываясь в дома и проулки. Ни одна дворничиха в оранжевой спецовке не везла тележку с мусором, ни одна машина не стояла и не дымила едким голубоватым дымком, прогреваясь, ни одна ветка не шелохнулась. Костик начал подозревать, что к метро он идет зря. Что-то подсказывало ему, что и на работу он сегодня не попадет уже никак.
Подойдя к подземному переходу, он обнаружил, что свет в нем не горит. Пройдя несколько метров по слегка освещенному падающим с улицы светом пространству, он обнаружил открытые двери метрополитена, за которыми тоже стояла такая тишина и темнота, что идти дальше как-то не хотелось - уж больно черной и неуютной смотрелась эта молчащая масса. Костя темноты не боялся, клаустрофобией не страдал, но кромешная тьма и полная тишина казались все таки явным перебором. Он хотел было rрикнуть внутрь что-нибудь в духе того, то кричат в американских фильмах в таких ситуациях. Но кроме глупого и неподходящего "Хелло! Из самуан хиа?" с бруклинским акцентом, в голове не вертелось ни одного русского аналога этих слов. Поэтому он благоразумно вышел на улицу и снова закурил.
"Может война, какая? Все в убежищах, а я все проспал?" - думал Костик, перебирая нервно варианты. Но рассудок подсказал ему, что в случае войны большая часть населения, если куда и рванет, так это в метро - убежища, если где и есть, то в них все не влезут. К тому же должна была быть какая-то тревога, сирена там... А он кроме своего беспокойного сна ничего особенного ни ночью, ни утром не помнил.
- Мдя... понедельничек... - растерянно тянул он про себя, все таки не забыв глянуть на выражение своего лица в стекле вестибюля, задумчиво перебирая ногами по направлению к коммерческим ларькам, надеясь найти людей хоть там, или уж хотя бы приобрести банку пива, чтобы унять головную боль. Банка пива была бы в обычной ситуации лишней, но сейчас на работу, даже если бы его там кто-то ждал и требовал, казалось ехать просто глупым. "Сейчас вот на выходе из метро палатки и там небось
народ окажется" - загнул пальцы Костик, не зная собственно радоваться он будет или огорчаться этому. Но и там, у метро, где обычно у памятника героям космонавтам по утрам собирались нетрезвые ночные гуляки, никого не было, а сами ларьки были наглухо закрыты.
"Что же делать-то?" - забеспокоился Костик,- "Вымерли они что ли все в понедельник?!"
- Эээээээй!!!! Кто-нибуууудь!!!! - громко заорал он на всю улицу. Но никто почему-то не ответил. Тогда Костик сел на низенький декоративный заборчик около палаток и, снова закурив, надолго задумался. Вернее сделал вид, что задумался, потому что на него снова накатила головная боль и ко всему мыслей конструктивных что-то не рождалось. Поэтому он просто выдыхал уже противный дым, стараясь, чтобы он красиво обтекал пальцы.
Вдруг внимание его привлек какой-то звук. Как будто стрекотание невидимого кузнечика-гиганта, перемежаемое то ли выстрелами, толи взрывами. Туман глушил его, но источник звука явно приближался. Костик настороженно вглядывался в туман, не зная чего ожидать. "Сейчас из тумана вылезут злобные инсектоиды, убившие землян и расстреляют меня из турбобластеров..." - уныло подумалось ему. Но вместо треножника марсиан или корабля Чужих, которые он уже вполне ожидал увидеть, из тумана выехал
старинный драндулет - одноместная машина без номера, какие раньше выдавали инвалидам. В ней сидел невысокого роста старичок, с окладистой бородой, в круглых очках, с увлечением и явным удовольствием крутящий баранку. Видо у него при этом был как у водителя как минимум Роллс Ройса, но драндулет имел вид крайне побитый, пыхал черными клубами дыма и ехал со скоростью километров пятнадцать в час. Костик, в растерянности, поняв что старичок может и уехать, вскочил, замахал руками, давая знать
о своем присутствии. Драндулет остановился, а старичок, недовольно хмуря бровь начал вылезать через низенькую дверцу. Костик поспешил к нему - не дай бог дедок упадет еще. Но подбежать не успел. Дедок таки вывалился на асфальт, упал на бок и начал виртуозно материться. Костя помог ему подняться. Дедок, нехотя достал из кармана маленькую черную штуку, похожую на брелок и только нажав кнопку на ней недоуменно хмыкнул. Потом подошел к драндулету и только когда он стукнул его ногой, раздался
громкий пикающий звук. "Сигнализация" - с запозданием догадался Костик. Он не знал, что на такие драндулеты тоже ставят сигналки.
- А ты еще кто такой и чаво руками тут махаешь? Не видишь, люди ездиют! - неожиданно нахмурил брови старичок, уже было улыбнувшийся, услышав сигналку.
- Да я... Остановить вас хотел - все куда-то пропали, я уж думал, что я тут один остался... - неуверенно начал Костик.
- Один и есть! Один одинешенек, я бы сказал, совершенно и абсолютно. Кто таков вообще? - Заинтересовался вдруг старичок, внимательно разглядывая Костика и переваливаясь с ноги на ногу, обходя его.
- Костя я... Скворцов Костя, - растерянно представился Костя, стараясь поспевать поворачиваться за стариком. - А вас как звать?
- Как звать - мое дело. Меня может совсем и звать-то не надо. Я вообще сам прихожу, когда по делу. А вот ты, Костя... Хм... Неужто тебя забыли? - начал раздумывать грубый старичок, мусоля что-то в бороде. - Спал, поди? Я смотрю вон с похмела еще к тому же... Нет, ну я с тебя седею прямо-таки...
- Есть немного... Похмелье в смысле... - грустно вздохнул Костя, - А вы-то все-таки кто будете?
- Сказал же не - твое дело! Вот что теперь с тобой делать - вопрос. У меня рабочий день закончен! - посмотрел куда-то вверх старичок.
- Какой еще день? - недопонял Костя, - Говорю же, люди все куда-то пропали. Вы ведь кажется знаете что случилось?
- Что случилось, что случилось... - передразнил его старичок, расхаживая перед драндулетом взад-вперед. - Все случилось! Все что можно уже тут случилось. А ты конечно же вот все поспал, дубина... Нехристь чортов...
Костик почему-то обиделся на грубого старичка. Встал он как раз на работу, не опаздывал, да и вообще с такого похмелья больничные берут, а он вот едет на работу, стараясь быть полезным членом общества, а тут такие дела... Да и вообще он особо не пьет, это так как-то случайно вышло. Он было хотел сказать это все, но пока сформулировал, старичок уже продолжал кудахтать что-то о нерасторопных засонях, которые, дескать, сами во всем виноваты, да еще и алкоголики притом.
- Эй, отец, ты погоди кричать-то, ты все таки объясни, что случилось-то? - попытался остановить Костя старика, потеряв надежду произнести пафосную речь о собственной невиновности.
Старик, не переставая фыркать и трясти бородой, уставился на Костика изумленными глазами.
- Он еще и не знает! Сам, можно сказать все устроил и не знает! Касатик, тебе лечиться надо. От Алкоголизма! Синим светом и электричеством! А ну вспоминай, за что вчера пили?!
Костик недоуменно смотрел на старика, не понимая, о чем тот говорит.
- Вспоминай, вспоминай, давай, не томи, не вечно тут с тобой стоять, прохлаждаться, я человек старый, мине туман вреден, - приговаривал старичок, тыкая в Костика твердокаменным пальцем.
- Ну... Я вчера Пашку встретил, за встречу и пили... А что такое-то? Откуда вы вообще знаете, что мы вчера что-то пили?
- Ноблесс, понимаешь, оближ! Я все тут обо всех знаю! - гордо произнес старичок.
Видя Костиково недоверия, старик почему-то начал сердиться.
- Да рожа у тебя сейчас такая, что и гадать не надо что ты вчера пил! - взорвался он.
- ну мало ли какая у кого.. - начал было оскорбленный Костик - кому приятно когда тебя уличают в пьянстве, но старик схватил его за пуговицу и начал ее тихонько вертеть.
- Еще за что? Говорили о чем? - не отставал старик, и Костя подумал, что дедок сейчас провертит в нем пуговицей большую дыру.
- Ну про религию поспорили немного, за конец света выпили шутки ради, потом вроде за баб каких-то пили... Не помню я...
- почему-то слегка плаксиво произнес Костя.
- Во!!!! Гений блин! Вспомнил, наконец! За конец света. А у нас как раз рабочий день заканчивался, пожелания выслушивали, ваше последнее и оказалось! Ну а по пожеланиям трудящихся Конец света и наступил!
- Это как? - не понял Костик сначала, но тут же смысл слов начал доходить до него. "Нет, не может быть!" - тут же решил он.
- А вот так. Только всех нормальных людей мы отправили по заслугам их, кого в рай, кого ... в другое место, полночи суд вершили, а ты, алкоголик несчастный все проспал. Ты что трубный глас не слышал? - разразился осуждающим тоном дедок.
- Кто это мы? Какой еще глаз? - переспросил Костя.
- Во дурак-то! Трубный глас, ну когда громко так говорят всем...
Костик тут же понял, что за гадостные звуки мешали ему спать. "Оказывается не сон!" подумалось ему.
- Слышал, но не проснулся... - потупился он.
- Да ну, - удивился дедок, - Пора менят технику...
- А кто мы-то? - поинтересовался Костик.
- А мы... ну... э.... - растерялся дедок, - Тебе еще двоих позвать? Сынка значит моего, и этого, третьего? Так у них больше дел других нет, как к таким, как ты являться... Догадайся уж сам как-нибудь, умник!
В голове у Кости царил сумбур. Он хорошо помнил, как вчера Пашка Лейкин - его приятель со старой работы, с которым они вместе пили, долго доказывал ему, сжимая рюмку, то, что этот мир уже отжил свое, все страсти уже отгорели, все что можно уже произошло, а конец света произойдет не далее как через пару лет. "Ну, тогда за конец света!" подытожил тогда хмельной Костик, которому надоело слушать Пашкины излияния и хотелось скорее выпить, и они продолжили какой-то другой, прерванный ими
разговор. И вот теперь наглый старец утверждает, что Конец света случился, все куда-то разосланы, а сам старец разъезжает на инвалидном драндулете. Неужто именно так белая горячка?
- Эй ты, а ну не спать! Придумай лучше чего мне теперь с тобой делать! - пихнул Костю заскучавший старичок - видать задумался Костя надолго.
- Это вы, дескать, часом, случайно не Господь ли получаетесь?! - улыбаясь глупой улыбкой, спросил Костик путаясь в словах.
- Догада! Ай догада! - просиял явно польщенный старичок, - Ну прямо кладезь догадливости! Горжусь! Долго думал-то? Кто еще конец света устраивать могет?! И главное, стоит тут еще глупо ухмыляется,. Нет, чтоб старику рюмочку там поднести, за стол усадить...
- Да что-то вы ... не очень как-то... - смущенно пробормотал Костя, пытаясь моргнуть, дабы избавится от галлюцинаций.
"Неужто это я так брежу?" - проносилось у него в голове. Перспектива принести Господу богу в образе вредного старичка рюмочку и усадить за стол показалась ему смешной, что он даже снова глупо улыбнулся в пространство.
- Не спааать! - Опять пихнул его старичок. - Давай думать лучше чего теперь с тобой делать. Ну в рай тебя низя - не заслужил, в ад жалко - молодой, да и не особо грешен, хотя пьешь многовато, но теперь-то уж что... Куда тебя девать - ума не приложу... Никуда определить нельзя - время твое не пришло, а частилище местное... Ну собственно где мы вот сейчас есть, мы собственно закрыли уже.
- А может какнить обратно меня? Я на работу пойду... - робко поинтересовался Костя.
- Куда обратно эйнштейн!? Говорено тебе - этот мир поставлен на глубокую консервацию, мало ли зачем еще пригодиться...
Это ты вон остаться умудрился, а все нормальные-то люди - еще ночью отправлены были. Я даже в кои-то веки задержался на работе! Вона вас сколько развелось, дармоедов. А теперь вот даже тебя поместить никуда не могу - у нас с графиком строго - рабочий день закончился - до следующего - за работу браться не могу, Кодекс не позволяет, а то еще устанешь нелжиданно, недоотдыхамши, потом черт знает что натворишь... Я вот этот мир тоже творил из отпуска раньше времени выйдя... Сам видишь что
получилось... Да и товарищи осудят! У нас коллектив справедливый, но строгий...
- А что же делать-то тогда, - закручинился Костик. - Сегодня-то, поди, как раз рабочий день - давайте вы меня куда-нить устроите - не могу ж я в законсервированном мире жить!
Мысль о том, что конец света произошел, а перед ним господь почему-то совершенно его не удивляла. Можно сказать что для себя, где-то внутри он почему-то был уверен, что рано или поздно, что-то такое случится - чтение фантастики просто так не прошло.
- Спать надо меньше было! - ответил сердитый господь, тряся бородой и смешно подпрыгивая. - Не могу я тебя сегодня никуда отправить. День нерабочий и все тут.
- Так день-то как раз рабочий - понедельник! Да и помню у вас же было там сказано, что господь нас мол не оставит... - напомнил Костик.
- Это у вас рабочий понедельник! Только очень гнусные и примитивные существа в понедельник могут работать. Сатана так и вообще в понедельник вон появился. А у нас - свой график. Вон ваши ученые считали, что у меня вон один день - семь тысяч лет ваших! Ну наврали как всегда, естественно... Но не сильно. Но обождать придеться.
- Да я ж за семь тысяч лет подохну тут с голода-холода десять раз - даже электричества нет! - Костик вдруг испугался, - слишком все это похоже было на правду.
- Ну... Это-то мы решим как нить... Оформим тебя Сторожем. Хочешь? Будешь наш консервированный мир сторожить. Он особо и не нужен в общем никому теперь... Тк что работа не пыльная. Довольствие оформим, свет там, отопление, воду, питание... Готовить-то сам умеешь?
- Ну... так... поскольку постольку... - засомневался Костик, - А зачем вам?
- Ну, прислуги не будет - самому придется. Продукты-то все у вас тут остались, а в законсервированном мире с ними ничего не случиться - пользуйся! Здоровьишко мы тебе оформляем тебе, как Сторожу - за семь тыщ лет, поди, и не постареешь больше, чем на год. А как рабочий день у меня начнется, так мы тя тут же куда нить определим! А ты пока тут порядочек наведи
- консерва консерве рознь - миры порядок любят! - Назидательно закончил Господь, проводя вокруг Костика странные пассы руками, отчего над Костиковым телом вдруг прямо в воздухе возникло тонокое сияние и сразу пропало. Но похмелье пропало сразу же. Даже больше - таким здоровым и бодрым Костик себя еще никогда в жизни не чувствовал.
- И вообще - вот тебе пропуск, вот вертушка, - если что звони, говори в нее, попробуем решить проблему. Тока часто не названивай, мне за неделю знаешь как хватило ваших звонков, писем, вкрадчивого шепота под одеялом... - Господь, казалось о чем-то загрустил...
- Много - не буду, пообещал Костик, протягивая руки.
- Чужих не пущай, будут прилетать - скажи я запретил. - С этими словами Господь-старичок протянул Косте неизвестно как оказавшиеся в его руках маленький пропуск, красный телефон, с гербом России без диска и видавшую виды двустволку, явно его перевешивающую.
Пока Костя изумленно смотрел на него, он, отдав пропуск и телефон Косте, лихо щелкнул затвором, пробормотав "эх, молодость" и выдал к двустволке откуда-то из-за спины, патронташ с патронами.
- Ты тока это, сторожи только хорошо! Алкоголем не злоупотреблять, территорию наблюдать, позже двенадцати не спать! А то протекции в раю не составлю - у нас шутки не проходят, читал наверное! - погрозил пальцем старичок изумленному Костику, а сам кряхтя, полез в машину.
Костик настолько был поражен всей его речью, что даже ответить не - мог молча держал в руках все добро, выданное ему и смотрел на старичка. Господь бодренько уселся за руль и начал тихоньку ругаясь дергать какие-то рычаги.
Вдруг, откуда-то со стороны Битцевского лесопарка неслышно подкатил белый красавец-мерседес. За рулем сидел мужчина, лет тридцати, с кудрявой бородой и печальными глазами. Он приостановил Мерседес около драндулета, внимательно посмотрел на Костю, улыбнулся ему ласково и тронул машину. Старичок Господь посмотрел вслед, пожал плечами и тронулся за ним, напоследок издав душераздирающий звук тем устройством, которое у таких драндулетов заместо клаксона. Звук заглушил какую-то фразу,
которую он сказал в этот момент Косте.
- Сынишка!- закончил непонятную фразу Господь, дергая рычаги и уже Через минуту обе машины скрылись в тумане. А Костик остался стоять на площади, около станции метро "Пражская". Мимо него, кинув в него клочьями тумана пролетел неожиданно резкий порыв теплого ветра, кинув в него парой сухих листьев и тут же стих...
И почему-то поверил он старику. И перехватив поудобнее телефон, положив в карман удостоверение и перекинув через плечо двустволку, зашагал он по направлению к дому, где предстоит ему провести ближайшие семь тысяч лет. А может и меньше - он ведь теперь может путешествовать! Может объехать весь мир, побывать где угодно. Не так уж и плоха профессия сторожа законсервированных миров! Это ж надо - он и вдруг Сторож целого мира... И промозглое серое утро впервые показалось Косте не
таким уж и не ласковым. А из-за тумана и красно-фиолетовой мглы над ним неожиданно выглянуло теплое, утреннее солнце...