Раскаленное добела июльским зноем, небо жадно вытягивало из земли последнюю влагу. Полосатый, как греческий флаг, автобус тяжело полз вгору по раскаленному асфальту. В его потрепанном салоне стояла невыносимая духота. Из дребезжащего люка, подпертого кое-как пластиковой бутылкой, веяло, как из фена. В густом воздухе пахло пылью и чьим-то цветочным дезодорантом.
От жгучих лучей едва спасала розовая занавеска с жирным пятном посредине. Поддерживая её рукой, Злата смотрела в лобовое стекло автобуса.
Сизые облака, клубящиеся впереди, все больше напоминали грозовые. Вдруг налетел ветер, поднял пыль с обочин, закрутил её в небольшую воронку, и погнал вдоль дороги вместе с мусором.
За окном помутнело, платиновый солнечный диск окончательно заволокли седые тучи.
На мгновение салон озарил неестественный холодный свет. Послышались первые приглушенные раскаты грома. Тяжелые капли громко забарабанили по автобусной крыше. Из люка потянуло свежестью. Дождь хлынул на разгоряченных пассажиров. Люди возмущенно зашумели, вскакивая с мест. Наконец, кто-то вынул бутылку, и люк с грохотом захлопнулся.
Злата отвернулась к окну, по которому, извиваясь, бежали бурные потоки воды. Гроза всегда вызывала у неё странное трепетное восхищение.
Она помнила, как совсем маленькой хотела потрогать молнию и тянула к небу руки. Поняв к шести годам, что это абсолютно невозможно,Злата часто сбегала из дома, лишь услышав отдаленный отзвук грома. Бегала босиком по лужам в бледных всполохах громовиц и чувствовала себя абсолютно счастливой. Пока молния не предала её жестоко и цинично.
Гроза-убийца разорвала душу Златы пополам. Но, отняв родных, врагом ей так и не стала. Время прошло. И ненависть обратилась болью.
Она смотрела в окно, прижавшись лбом к холодному стеклу. Стихия захватывала, кружила голову. Злате казалось, что она давно за пределами душной жестянки. При каждой вспышке молнии дыхание перехватывало от восторга. Переполнявшая Злату энергия лилась через край, заставляя сердце биться все быстрее.
Вдруг, сзади что-то гнусаво заскрежетало. Мотор пару раз чихнул и заглох под звучное восклицание водителя.
- Э, в чем дело?
- Чего стоим?
- Вот только этого и не хватало... - недовольные возгласы утонули в рокоте небес.
Злата сидела не двигаясь, чтобы не разбудить Ярика, спящего у неё на коленях. Желтая футболка прилипла к его вспотевшей спинке. Взъерошенные кудряшки смешно торчали, вздернутый носик сопел. Он улыбался во сне чему-то, и Злате совсем не хотелось, чтобы братишку разбудили.
Как на зло, сзади раскудахталась всполошенной курицей упитанная тетенька, недовольная всем: от своего месторасположения в автобусе - спор о местах спереди был решен водителем в пользу Златы, до разразившейся стихии за его пределами.
При каждой вспышке молнии тетка пронзительно взвизгивала идеальным сопрано, затихала на мгновение, чтоб подпрыгнуть всей тушей, услышав гром, и затем долго взывала ко всем силам небесным аж до следующей, ослепительно яркой зарницы.
Закрыв уши Ярика ладонями, Злата снова уставилась в окно. Фиолетво-черное, клубящееся небо искрилось и вспыхивало, покрываясь огненными морщинами. Ливень усиливался, ветер пронзительно выл. Автобус одиноко стоял на обочине.
После нескольких тщетных попыток завести мотор, водитель тихо выругался, и, набросив на плечи джинсовую куртку, выскочил из автобуса. Вернулся, спустя минуту, мокрый до нитки.
- Все, дальше не поедем!
- Как это не поедем?! - возмутилась вздорная тетенька сзади.
- Что ж ты на своей таратайке побитой в дорогу вырвался? - вторила ей тощая соседка, недовольно шмыгая носом.
- Что там у тебя случилось? - раздался тихий бас, - может помогу чем?
- Сказал бы я, чем ты мне поможешь... - проворчал шофер.
Пригнувшись, наперед пробирался высокий здоровенный мужик, лет пятидесяти. На широком смуглом лице красовались седые усы. "На Хайка Хогана похож", - подумалось Злате.
- Пойдем, посмотрю. Я это дело знаю...
- Ну, пошли, чи шо? - окинул его взглядом мокрый шофер.
Огромный пассажир и маленький щуплый водитель вышли из автобуса.
Из-за открытой двери повеяло холодом. Ярик зашевелился и сел, протирая глаза.
- Приехали?
- Неа. Поломались.
- Пить хочу.
Злата достала из сумки сок. Мальчик глотнул несколько раз. Поморщился.
- Кислый.
- Тогда не пей.
- Дай конфету.
Она протянула братишке его любимый "Гулливер". Ярик деловито зашелестел оберткой.
Ветер бросил в окно дождем. Молния осветила салон. И еще одна. И еще. Вспышка - восторг. Вспышка - боль.Вспышка... Злата порывисто встала, и направилась к выходу.
- Ты куда?
- Сейчас вернусь. Воздухом подышу.
Она вынырнула из автобуса. По асфальту, сливаясь в один бурный ручей, текли потоки грязной воды. Злата тут же утонула в ней по щиколотки. Дождь стоял стеной. Молнии били поминутно. Гром рокотал непрерывно, так, что казалось, будто пришли в движение черные, покрытые сизой дымкой тумана, горы, виднеющиеся вдали.
"Горганы"... - она несколько раз завороженно повторила про себя название гор. От него веяло легендами, которые рассказывала мама. Горган и Бескид, два окаменевших великана. Непримиримые враги, обреченные стоять бок о бок целую вечность. Злата так любила эти истории. Давно. Когда-то...
Сняв босоножки, она сделала несколько шагов от автобуса, остановилась, и, раскинув руки, подняла к небу глаза. Молния, ослепительно яркая, почти белая, ослепила её на мгновение. Эмоции вскипели, пролились через край, вырвались наружу пронзительным криком, тут же утонувшим в рокоте неба.
- Эй, придурочная, поехали, что ли?! - Злата очнулась, услышав возмущенный голос водителя, который починил таки двигатель.
Подняв с обочины мокрые босоножки, она запрыгнула в автобус.
Пассажиры недовольно ворчали, сверля её недружелюбными взглядами.
- Фу, какая ты мокрая и холодная, - возмутился Ярик.
- Пусти меня к окну, - выжимая волосы, улыбнулась Злата.
- От дурновата! - не удержалась тетка, имевшая на Злату "зуб", еще с посадки в автобус.
Злата усмехнулась. Сев у окна, она вынула из красной дорожной сумки джинсы. Надев их, отвернулась к окну, сняла промокшее платье и накинула куртку.
Карпаты уже были отчетливо видны. Подъем становился все круче, дорога уже. Она вилась над обрывом, на дне которого гремел полноводный Прут. Встречные "Камазы", груженные лесом, прижимали автобус к краю обрыва. Казалось, еще немного и они соскользнут вниз. Злате стало не по себе. Она вздрогнула, обняв Ярика.
- Еще долго? Тут же принялся канючить он.
- Не очень. Поспи еще.
- Не хочу, - отрезал мальчик, - хочу к окну!
- Ладно, только не капризничай, - вздохула Злата меняясь с братиком местами.
Дождь почти прекратился. Тучи стали грязными и рваными. Горганы дымили. Седые струйки тумана поднимались вверх, цепляясь за верхушки вековых сосен и смерек*, густо облепивших покатые склоны.
Вдруг поднялся небывалый ветер. Дождь припустил с удвоенной силой. Вновь ударил гром, и его звучные раскаты еще долго гудели вдали, отражаемые горами. Застонали деревья у дороги, пригибаемые ветром чуть ли не до самой земли.
- Повесился кто-то, что ли? - проворчал шофер.
- Черт-те-что с погодой творится... - попытался поддержать разговор седой мужичок, сидящий за Златой. Его голос утонул в надсадном визге тормозов. Злата инстинктивно схватила Ярика, прижала его к сиденью, ударившись головой о кабинку водителя.
- От черт! - впившись в баранку, зашипел тот.
Послышался глухой звук удара.
Злате показалось, что какую-то секунду она видела глаза - страшные, обжигающие, полные смерти.
Сзади кто-то сдавленно закричал. Автобус остановился, словно уткнулся в стену.
- А теперь уже точно приехали... - растерянно протянул бледный водила.
- Златка, слышишь, приехали! - обрадовался Ярик.
- Что там такое? - волновались сзади.
- Та ничего хорошего, - чужим голосом буркнул шофер, выходя из автобуса.
Приподнявшись Злата пыталась разглядеть, что там, под самыми колесами "лазика". А разглядев, только ахнула, зажав рот рукой. Огромный старый бук, не выдержавший напора ветра, лежал поперек дороги, придавив собой крошечную "джилли". Увесистая крона смяла машинку в гармошку. Автобус воткнулся в серебристое месиво бампером, словно хотел забодать.
Растеряный шофер "лазика" стоял рядом с "джилли", и пытался прикурить. Даже сквозь пелену дождя было видно как сильно дрожат его руки. Наконец, он отправил размокшую сигарету в лужу, и набравшись смелости, склонился над искореженным автомобилем.
Усатый пассажир, знающий толк в моторах, тоже вышел из автобуса. Подойдя к водителю, он что-то сказал ему. Тот отрешенно махнул рукой.
- Что там, Златка? - часто мигая пушистыми ресницами, потянул её за рукав Ярик.
- Ух ты... - вытягивая шею, как цыпленок, восхитился Ярик.
Злата рухнула на сиденье. Перед глазами стало совсем темно. И снова вспышка-взгляд полный предсмертного ужаса заглянул в душу изнутри.
- В дерево ударила молния, вон, видите, какой след, - вещала женщина в очках, острым носиком напоминающая зяблика.
- Та ветром его повалило, ветром, - ворчал сидящий рядом с ней мужчина в измятом спортивном костюме со странной надписью "adidac".
- А я говорю - молния! - пронзительно взвизгнула женщина.
... Молния... их убило молнией! - как кошмар, занесенный ветром из прошлого, гудел в голове Златы голос тети Даши.
Злата вдохнула на полную грудь и решительно тряхнула головой. Ей просто показалось. Не было никаких глаз. И не могло быть. Она ведь не Даша, чтобы предчувствовать, медитировать и с покойниками общаться.
- А что это он делает?
- Ничего себе...
- Да... вот это - да... - восхищенное недоумение пассажиров заставило еще раз посмотреть в лобовое стекло, за которым могучий дядька, легко надавив плечом на поваленное дерево, снял его с машины и, как жалкую щепку, отбросил на обочину.
- Ото хлоп*! - мечтательно протянула толстая тетка.
- Ой, людоньки, там... там... - тут же зашлась в истерике она.
Злата иступленно смотрела на свесившуюся из салона "джилли" руку с серебряным перстнем на пальце.
Шофер, резво запрыгнув в автобус, вынул мобильный из кармана засаленных брюк, и долго орал в него, ругаясь и резво жестикулируя.
- Дебилы, блин, - сплюнул сквозь зубы, роняя телефон под ноги.
- Мертвый? - робко спросила тетка, - или...
- Куда там, "или"? Череп вдребезги, - шофера била мелкая дрожь.
Крупный мужик стоял рядом с машиной, словно каменный страж. Наконец, стянув с себя ветровку он постелил её на обочине и уверенно подошел к "джилли". Он наклонился, отбросил в сторону отвалившуюся дверку и подхватил на руки безвольное тело. Сделав несколько шагов, бережно опустил его на ветровку.
Злата неотрывно смотрела в залитое кровью лицо покойника. Еще живые глаза смотрели в седое небо. Мужик наклонился, и сомкнул его веки.
- Не надо было трогать... до приезда милиции,- зароптали пассажиры автобуса.
- Знаю, что делаю, - проворчал усатый, заглянув в салон, - ты... это, накрыть его чем-нибудь дай... - пробасил, глядя на испуганного шофера.
Немного покопавшись, тот вынул из-под сиденья разодранную посредине штору. Когда розовый атлас покрыл лежащее на обочине тело, Злата почувствовала странное облегчение. Сверху на покойного упали последние капли дождя. Ветер почти стих, словно испугался того, что натворил.
Несколько секунд в салоне царила полная тишина.
- Ну, что делать будем? - спросил седой мужичок в синем спортивном костюме.
- А что, может пешочком по трассе? Тут до Яремче всего ничего осталось... А то пока ментов дождешься.... - предложил кто-то сзади.
- Так сказали, через час, не раньше, - проворчал шофер.
- Ты б аварийку врубил, - плеснул его по плечу усатый.
- Ох ты ж! - спохватился водила.
- А если из Яремче автобус вызвать?
- Ну. Вызвал. Эти тоже не скоро. Нету у них сейчас свободных автобусов. Нету.
- Куда идти?
- Недалеко. До Яремче километров пять. Но можно до первого перекрестка, и там попутку словить.
- Как же идти в такую погоду? - роптали женщины, собирая вещи.
- Ну так сидите, - хмуро проворчал шофер, - кто-то ж должен показания дать.
Последние слова шофера усилили желание большинства пассажиров совершить пешую прогулку. В салоне осталось всего несколько человек.
Одевшись, Злата с братом тоже вышли из автобуса. Пронзительный ветер запутался в мокрых волосах. По спине побежали мурашки. Ярик нахохлился как маленький мокрый воробышек, покосившись на покрытое шторой тело.
- Холодно.
- Потерпи, - Злата взяла мальчика за руку.
Обойдя то, что осталось от "джилли", они, шлепая по лужам, двинулись в путь.
Остальные пассажиры ворча и негодуя, обгоняли их, так, что скоро брат с сестрой стали замыкающими в нестройной колонне испуганных, раздраженных людей.
- Ну, шо, пацан, ноги намочил? - пробасил усатый мужик. Злата жалобно взглянула на него. Тот с улыбкой подхватил малыша на руки и посадил себе на плечи.
- Ух ты! - воскликнул мальчишка.
- Спасибо... - поблагодарила Злата.
Они ускорили шаг, быстро догоняя остальных.
- Куда ж вы с козаком ехали? - прервал молчание мужик.
- К мольфару, - вздохнула Злата.
- К Стафийчуку? В Микулин? Сами? А батько с матерью где? - удивился мужчина.
- Они умерли. Мы с Яриком одни. Уже пять лет...
- Вот лихо. А к мольфару зачем?
- Понимаете, Ярик, когда совсем маленьким был, болел сильно. Маме с папой посоветовали к нему обратиться. Ярику тогда только полгода было. Ну, мы и поехали. Месяц где-то у деда Стафийчука прожили. Я не помню, что он делал, как лечил. Травами какими-то. И амулет дал... покажи, Ярик...
- Вот! - мальчишка стянул с шеи серебряную цепочку на которой висел зеленовато-серый овальный камень размером с орех. Вокруг отверстия в центре камня были нацарапаны замысловатые узоры.
- Ага, сильная, она меня от астмы вылечила, - поддержал разговор Ярик.
- От астмы?
- Да, - Злата кивнула, - у Ярика очень сложная форма была, врачи говорили, что он и до года не доживет. А Орест Петрович его быстро на ноги поставил. Правда, Ярик так и остался болезненным, и приступы случаются, но с тем, что было - не сравнить, конечно, - Злата нежно посмотрела на мальчишку.
- Молодец, малый, настоящий легинь*, - улыбался в усы мужчина, - а зачем же снова к Стафийчуку?
- Он сам так сказал. Приехать, когда Ярику семь лет исполнится.
- Ну, раз сказал, значит, надо. А с родителями что случилось?
- Погибли. В автокатастрофе, - ответила Злата, отведя взгляд в сторону.
Не могла она, не хотела об этом говорить. Называла смерть родителей автокатастрофой, принимая тем самым лишь часть реальной причины их гибели. Вторая же её часть была откровенно нелепой и дикой.
Они действительно погибли в автомобиле. Сгорели заживо, когда в бензобак ударила молния. Машина тут же воспламенилась и на большой скорости врезалась во встречный грузовик. Поверить в такое было очень сложно.
Злате тогда едва исполнилось двенадцать. Она плохо помнила те дни. Как-то отрывочно, вскользь. Словно кадры из кино.
...Телефонный звонок... сдавленный крик Даши... знакомые и не очень люди, наводнившие квартиру... два наглухо заколоченных гроба...свечи... слезы... венки... цветы... - все смешалось, расплылось закружилось в черном вихре... и яркая вспышка, сжегшая напрочь остатки сознания.
- Молния! Их убило молнией.
Она передернула плечами. Разговорчивый мужчина умолк, загрустив. Дождь совсем прошел, обратился туманом, затянув темно-зеленые, резные горы сизой дымкой. Только с мокрых веток озябших деревьев падали на землю тяжелые капли.
Через полчаса ходу на безлюдной дороге появились первые средства передвижения. Некоторые из пассажиров-неудачников остановились и активно голосовали. Правда, без особого успеха.
Наконец, полной тетке повезло. Она тормознула крытый грузовик. Народ, довольно отряхивая промокшую насквозь одежду, спешно погрузился в кузов. Тетка сделала было попытку проникнуть в кабину, но усатый Златин попутчик, отодвинув женщину от двери, закинул на сиденье Злату и подал ей Ярика. Машина тронулась с места.