Чудные мужики в прежние времена встречались в центре Москвы. Один, например, устраивал засаду в переходе метро "Китай-город". Он, видать, заранее, дома писал записки страстного содержания и вручал заготовки приглянувшимся девушкам. Меня судьба с ним сталкивала дважды, с промежутком месяца в два. Мне показалось, что во второй раз он даже не вспомнил, что один краткий диалог у нас уже произошел. Записку-то я взяла, потому что в те годы увлекалась коллекционированием подобных приятностей. Правда, когда я отказалась продолжить знакомство с сочинителем, он впал в гнев, и речь его балансировала на грани приличия и ненормативной лексики...
Так вот. Решила я как-то вечерком прогуляться по центру Москвы. Десять часов корпения над диссертацией с ощущением полной маразматичности и конъюнктурности самой ее темы, да пустой холодильник аскетки от науки направили мою активность в единственно возможном направлении. Надо сказать, что в последние годы советской власти колбасу и вообще что-нибудь съедобное, да еще и вечером, можно было купить только в центре Москвы. Туда-то я и направилась со своей Лосиноостровской. Опять же, вечерняя жизнь бурлила в те годы только под стенами Кремля, "спальная" же Москва была безлюдная, темная и страшная.
С мозгами, выжатыми как лимон, мечтающая о хорошем кусочке колбаски (слегка обжаренной, до золотистой корочки, да с картошечкой...м-м-м! - пальчики оближешь!), я поднималась по эскалатору на Тверскую.
И тут я услышала сзади голос:
--
Давайте я помогу вам нести сумку!
У меня баул был, а не пикантная дамская сумочка, чтобы книжки можно было в ней носить. Но в этот раз она была почти пуста:
--
Спасибо, не надо!
--
Но все-таки, вам тяжело! - наконец, вижу своего собеседника. Вроде, даже интеллигентный. А он - мою сумку хвать! И все с вежливыми словами да с расшаркиваниями. А там у меня паспорт, ключи, и прочие важные мелочи. А грабитель как ни в чем ни бывало продолжает светский разговор об искусстве... А я как бы на привязи получаюсь: позорно зависимая от материального! Он - о жизни и об искусстве, я ему изредка вежливо отвечаю, а сама думаю, во-первых, как мне улучить момент и сумку вернуть, во-вторых, что он в целом ведет себя ничего, в цивильных рамках...
Так мы идем по Тверской к Кремлю, потихоньку приближаясь к Китай-городу (конечному пункту моей обычной прогулки). Идем вдоль пресловутой гостиницы Советской, и тут, на уровне кинотеатра "Зарядье", я начинаю отчетливо чувствовать, что мой визави меня незаметно, но все более настойчиво тянет к двери ресторана. Старик-швейцар в ливрее смотрит на нас с удивлением (уж не знаю почему). Мой грабитель устремляется к гардеробу, да с моей сумкой, и явно хочет сдать гардеробщику свое пальто. Еще минута - и он пропадет навсегда, уйдет с моим сиротливым и нелепым, но таким нужным мне баулом - в праздничное нутро ресторана... И я тогда решаюсь последовать за ним, за грабителем. Скандалы я никогда не любила, поэтому тоже отдаю пальто гардеробщику. А грабитель усаживается за столик и меня приглашает:
--
Садись! Что будем заказывать?
Боже! Кому он это сказал! Мне, у которой перед глазами весь вечер стоял кусок колбасы! Ресторанные запахи меня сломили окончательно. И я сдалась.
Но не совсем. Потому что из меню выбрала самый дешевый салат, и еще какое-то рыбное блюдо, тоже самое дешевое. Мне казалось, что, чем меньше я разорю своего случайного попутчика, тем меньше у него будет возможности манипулировать мною в дальнейшем.
Он заказывает шампанское. Рассказывает, что закончил "Плешку", а деньги выиграл в тотализаторе, на скачках. Теперь он мне кажется даже милым. Я честно, но скупо отвечаю на его вопросы о моей биографии. Вокруг ужинают иностранцы и смотрят, против обыкновения, на нас во все глаза. Еще бы: я сижу в ресторане чуть ли не в домашней одежде. Я же не собиралась снимать пальто! Мой галантный грабитель повествует о своей судьбе-индейке.
Не знаю, какой факт из моей жизни повлиял на него решающим образом, но через некоторое время он отдает мне сумку, расплачивается и провожает до метро:
--
Может, все-таки поедешь ко мне? - спрашивает он напоследок.
--
Нет, - отвечаю я.
--
Как знаешь... Счастливо! - и мы расстаемся навсегда.