Конунг Эйрик Мудрый давал ежегодный пир. В зале его дворца, похожего на большой деревянный терем, собрались ярлы всех племён. Под потолком, подпёртые копьями, красовались боевые щиты с родовыми гербами ярлов, а на широких лавках, убранных мехами, за длинным столом восседали гости конунга. Мудрая политика Эйрика закладывалась здесь, во время угощения своих вассалов, соратников по прошлым лихим набегам, под призывы к новым походам. А пир был традицией, способом выразить верность своему предводителю.
В каминах пылали поленья, на вертелах жарилась праздничная еда: туши домашних и диких животных, птица и рыба. Огромные собаки пускали слюни, предвкушая угощение, а здоровенные бородатые мужчины, с красными в свете факелов лицами, осушали кубок за кубком дорогое заморское вино, которым их сегодня потчевал господин.
Эйрик поднял свою чашу, и разговоры сразу же смолкли:
- Наши походы вглубь материка становятся всё успешнее. Ни бритты, ни галлы, ни франки, ни даже латиняне не способны нам противостоять. И мы возьмём у них всё, что сможем: земли, сокровища, женщин и вино! Но прежде, чем двинуться на Запад и Юг, нам необходимо убедиться, что на крайнем Севере нет закалённых холодом мореходов и воинов, которые ударят нам в тыл, когда мы отправимся в долгий викинг. Это важно знать не только для военных походов, но и для мирных планов. Вы сами не раз желали мне доброго брака и потомства. Это верно. Но прежде, чем я выберу себе в жёны вашу дочь или сестру, я должен знать, не допускаю ли я политической ошибки, не породнившись с Севером. Словом, я предлагаю вначале разведать, кого больше в стране Холода: людей, белых медведей или серых гусей? И, самое главное, выяснить, за какой легендой скрывается правда: находится ли Полярная страна на Чёрной Скале, сулящей людям смерть, или в Клондайгре, где жители красивы и богаты?
Эйрик был доволен своей речью. "Если легенда о Клондайгре верна, я заключу мирный договор с Северным соседом, возьму в жёны их Снежную королеву и получу богатое приданное за невесту, а там - видно будет!" - ухмыльнулся конунг своим мыслям. Ему нравилось мечтать о богатстве и о красивых женщинах, но действовал он обстоятельно.
"А если у тамошних обитателей нет ничего ценного кроме снега и льда - оставлю их в покое. Не изверг же я, в конце концов?"
С бедными конунг предпочитал быть миролюбивым. Не случайно же его считали Мудрым.
Ярл Олаф радовался, что всё так сложилось. "Конечно, предстоит трудный викинг, - думал он. - Вояж в Северное море таит много опасностей, одна непогода чего стоит! Зато он открывает путь к славе и почёту. А разве не об этом мечтает храбрый мореход и воин?"
На пиру у конунга ему удалось вовремя поднять заготовленные здравницы за ярла Эйрика. За процветание его рода, и за обязанность вассала быть садовником в оранжерее правителя. Не жалеть ни спины, ни живота своего во славу первого среди равных!
Мудрый Эйрик всё понял. Он читал между строк - Олаф был назначен предводителем викингов, отправляющихся на разведку страны Холода. Но Эйрик ещё и писал между строк. "Знаем мы таких садовников! - отметил конунг, ухмыльнувшись в усы. - Пусть помёрзнет в стране Снегов и Льдов, охладит свою любовь к чужим оранжереям!"
Олафу предстояло собрать дружину к началу тёплого времени года. С викингами было просто: члены семьи, друзья детства, приятели и просто свободные бонды. Многие сами стремились попасть в его экспедицию. Пусть грести тяжело, а что, разве дома - легко и просто? Трудов и забот меньше? Дружина складывалась как по маслу. Одни искали славы, другие богатства. Ярл Ингольф искал для себя ничейной земли. Он вместе с семьёй и слугами готовился отчалить одновременно с Олафом на своём корабле и часть пути плыть вместе.
С чем было непросто - это с советником. Олаф хотел иметь в команде не только верных спутников, но хотя бы одного мудрого советника. И он объезжал дворы людей много повидавших и знающих жизнь, нередко - приезжих купцов; расспрашивал, кто из них согласен принять участие в походе. Большинство купцов вежливо отказывались. Некоторые проявляли интерес. И лишь один купец из Китая, молодой красивый мужчина, выгодно продававший скандинавам греческие, египетские и популярные у них багдадские монеты, пришёл к Олафу сам.
- Дозволь мне со своим кораблём и командой следовать за тобой в плавании на Север.
Олаф думал недолго:
- Экспедиция опасна, каждый корабль - подспорье в ней. Однако это - официальная миссия конунга Эйрика. Никакие чужеземные суда или команды не могут сопровождать нас. Однако я бы взял тебя с собой на своём корабле. Но почему ты ищешь опасностей?
- Меня влекут новые страны. К Северу у меня личный и торговый интересы. Возьми меня в свою экспедицию. Я помогу тебе в путешествии.
- Расскажи вкратце о себе и о том, какую помощь ты можешь предложить мне.
- Меня зовут Син Бао. Я опытный мореход и знаток тёплых морей. Я знаю несколько языков и могу быть переводчиком, но, главное, у меня есть "волшебная" игла - с ней невозможно потеряться ни в дремучем лесу, ни в пустыне, ни в открытом море. Но обещай мне перевезти мои товары в обе стороны.
- Опиши подробнее эту "волшебную" иглу.
- Её подвешивают на нити, и она указывает одним концом направление на Юг, а значит другим - на Север. Это куда тебе нужно, не так ли?
- Вот именно! А какой товар ты хочешь за свои услуги везти на моём корабле? На Севере не нужны ни шелка, ни монеты.
- Ты прав. Потому я возьму с собой бочки с бражным мёдом. Он и замёрзший годится. Не в питьё, так в пищу!
- Хорошо. Можешь взять три бочки, но при одном условии: если мы будем бедствовать, мёд бесплатно достанется команде!
И они ударили по рукам.
Небольшую флотилию капитана Олафа из двух судов возглавлял боевой корабль типа драккар, что значит дракон, под названием "Ворон". Его киль и мачта были сделаны из "мужского дерева" - ясеня, а нос - из дуба, для крепости окованного железом. На съёмной мачте крепился парус в белую и красную полоску, а над ним развевался на ветру треугольный флаг, c изображением чёрного ворона.
Караван судов продвигался к цели медленно. Причин тому было несколько.
Во-первых, холод. И не столько низкая температура, которую разгорячённые гребцы и не чувствовали, как порывы ледяного ветра с севера, сбивающего дыхание. Пар изо рта и ноздрей порой застывал сосульками на бородах и усах моряков.
Во-вторых, иногда приходилось грести в воде, смешанной с кусочками льда, в шуге. От этого нещадно ломило спины. А капитан берёг своих матросов!
В-третьих, кружной путь. Опытный мореход Олаф знал, что на севере, толстые льдины быстро скуют корабли и пленят путешественников. Вот, они и шли сколько можно вдоль тёплого течения, на запад, огибая большой остров, со скалами, покрытыми льдом. Назвали его Ледяной землёй. Олаф надеялся максимально приблизиться к искомому месту, чтобы как можно сильнее сократить тяжёлую северную часть пути.
"Волшебная" игла Син Бао вела корабли к цели, однако, чем дальше, тем больше становилось расхождение между полюсом на карте и полюсом, указанном иглой.
Обогнув остров, путешественники почувствовали, как резко похолодало. Это тёплое течение на юге острова сменилось холодным на западе. Причалили к берегу и разбили лагерь. Обследовали окрестности и обнаружили озеро... с горячими источниками! Вот тебе и Ледяная земля! Радости моряков не было предела. Ярл Ингольф, со своим кораблём и людьми, половину которых составляли женщины, решил остаться здесь и основать ферму - застолбить себе землю будущей колонии викингов. Дружина Олафа помогла им срубить два бревенчатых дома, пока ярлы охотились на гусей и песцов. Других животных им не встретилось. А после обеда и сна команда "Ворона" продолжила свой вояж.
Теперь плыли, руководствуясь лишь иглой Бао. Порывы ледяного ветра наводили Олафа на мысль, что не может здесь быть процветающего народа, к тому же способного угрожать их стране. Однако требовалось выполнить задание конунга: найти на полюсе либо сказочный богатый Клондайгр с его золотом и серебром, либо Чёрную Скалу с входом, охраняемым огненным змеем и ведущим в подземный мир Сурта, то есть Чёрного.
И только одна мысль смущала Олафа:
- А что делать, если ни того, ни другого не существует, а все мифы - лишь сказки для устрашения малых детей? - спрашивал он своего советника.
Но Син Бао был спокоен и невозмутим:
- Люди везде живут, - говорил он. - И торгуют всем. Вот и посмотрим, что полезного для нас найдётся в этих местах?
Последний участок пути оказался самым тяжёлым. Курс держали строго на север, точнее туда, куда показывала "волшебная" стрелка, чуть в сторону. Теплее от этого не становилось, и Олаф беспокоился только об одном - не попасть бы во льды и не вмёрзнуть в них при холодах. Но Один хранил их.
После нескольких дней плаванья они достигли земли. Огромной, как материк, без конца и края, с множеством фиордов, словно на родине. Как ни странно, то там, то тут, на суше виднелись остатки зелёной травы. Подивились и назвали землю Зелёной. Но до самого горизонта, трава была покрыта сухим снегом, сдуваемым порывами сильного ветра. Поплыли вдоль берега, пока не добрались до вытянутого острова чёрного цвета.
Он напоминал дремлющую у берега гигантскую рыбу, покрытую чёрной чешуей, хотя на солнце отдельные чешуйки поблёскивали золотом.
"Неужели это и есть Чёрный остров, место входа в преисподнюю?" - подумал струхнувший Олаф. Ответом на его вопрос прозвучал взволнованный голос Бао:
- Смотри, капитан, игла смотрит вниз!
Волшебная игла кренилась к земле и указывала внутрь Чёрной Скалы, в сторону подземного царства Сурта.
Внезапно, за островом, на материке показались крохотные фигурки людей в меховых шубах с капюшонами. Они махали викингам и тыкали руками в сторону от Чёрной Скалы.
- Может, наоборот, высадиться на остров? - предложил Олаф.
- А что нам помешает сделать это позже, когда мы разузнаем о нём больше? - ответил Бао.
И капитан предусмотрительно приказал обойти Чёрный остров с севера, а "волшебная" стрелка, как дрессированная собачка, поворачивалась и постоянно смотрела на остров, точнее, внутрь него, в преисподнюю.
Когда "Ворон" приблизился к "материку", ярл с охраной и Син Бао отправились к берегу в лодке.
Там их уже ждали. Местные жители, невысокие и худые, назвавшиеся инуитами, с разрезом глаз как у Бао, одетые в меховые шубы с цветными украшениями, приветствовали гостей громкими возгласами и аплодисментами.
- Ничего не понимаю! - посетовал Бао. - Совершенно незнакомый язык.
Он пробовал говорить с местными людьми на нескольких языках, но они не понимали его, и лишь китайский вызвал у них возбуждение и оживлённую дискуссию, но и это ничем не помогло.
Местные жители отнеслись к пришельцам дружелюбно и почтительно. Инуиты церемонно кланялись, улыбались и дарили гостям резные украшения из кости, похожей на слоновую.
- Бао, у нас есть что подарить им в ответ? - спросил Олаф.
Его беспокоили луки и стрелы у некоторых воинов, и ритуала ему нарушить не хотелось.
- У меня остались кое-какие монеты, думаю сгодятся для подарков.
Бао церемонно вручил их хозяевам, а вождю местных жителей - бронзовую драхму с профилем Александра Македонского.
Монета произвела неожиданный эффект. Вождь упал на колени, запел подобие гимна, окружение его тоже повалилось в ноги гостям.
- Что это значит? - спросил недоумевающий Олаф.
Син Бао только руками развёл, но в этот момент спутник вождя с бубном в руках выкрикнул слова на чужом языке:
- Теофили! Теофили! - взахлёб повторял он.
- Я понял! - воскликнул Бао. - Это греческий. Он назвал нас любимцами богов! - но, это было единственное слово, которое знал переводчик.
Вскоре гостям предложили прокатиться в санях, запряжённых оленями в сторону шатров, виднеющихся вдали.
- Думаешь, им можно доверять? - спросил Олаф своего советника.
- Полагаю, что да, - поклонился Син Бао. - Судя по эмоциям местного ярла - мы не просто гости, а дорогие гости. Постараюсь выяснить почему.
В главном шатре, сделанном из оленьих шкур, уже накрывали угощение. На обработанной гладкой коже, расстеленной на земле стояли миски с красной и чёрной икрой знакомой викингам, разделанная рыба, а в котле варилась похлёбка тоже с запахом рыбы. Сидениями вокруг импровизированного стола служили шкуры белых медведей.
Во время обеда Олаф угощал новых друзей медовухой из фляги, а Син Бао пытался объясниться с помощником местного ярла, который иногда звенел бубном. Но разговор продвигался плохо.
Вождь достал из сундука монету с изображением Александра, такую же, как и подарок викингов. Теперь обе лежали на его ладони. Он тыкал пальцем в одну монету, потом в грудь Олафа и говорил: "Олаф!" А после - в другую монету и говорил: "Пифеос!"
- Мне ясно, что какой-то Пифей побывал здесь до нас, - сказал Олаф.
- Задолго! И не какой-то, а древнегреческий исследователь Севера, рассказам которого о Гипербореях никто никогда не верил, - ответил образованный Син Бао.
После трапезы малопонятный разговор продолжился.
Вождь пытался объяснить, что давным-давно их земли посетил гость из Греции, а недавно - из Китая: "Пифеос - эллиника, Хай - чжунго!" и завтра, то есть после сна, они увидят его.
Этот рассказ очень взволновал Син Бао.
- Одна из причин, почему я поехал с тобой, это - страстное желание узнать что-то о пропавших родственниках. Мой дядя с женой искали новые рынки и торговые пути и... доискались - сгинули на Севере! Неужели я узнаю что-нибудь о них?!
Хозяева радушно предлагали остаться ночевать в шатрах, но Олаф настоял, чтобы их отвезли на берег, где викинги в волнении ожидали своего капитана.
Спать на корабле было холодно, хотя солнце зашло лишь на пару часов. Команда разожгла на берегу костёр из брёвен, которыми запаслись на Ледяном острове. Оставалось лишь разузнать тайну Чёрной скалы и входа в царство мёртвых. После этого можно было возвращаться назад.
Утром Олаф оставил команду и с переводчиком, двумя охранниками и бочкой браги отправился на оленьих упряжках в стойбище инуитов. Сегодня им предстояла важная встреча. Но особенно волновался Син Бао.
Весь день прошёл за возлияниями. Местные жители оказались нестойкими к напитку и валились от него с ног. А проснувшись, начинали снова пить и плясать. Но к вечеру зазвенели бубенцы, и к шатру подкатили красивые сани с золотыми украшениями. Из саней вышла местная девушка, которую с почестями пригласили внутрь. Это была Сада - дочь вождя инуитов и... китайской женщины. Бао был поражён происхождением Сады и очарован её красотой. А Олаф теперь оценил, как удачно, что его советник говорит по-китайски. Теперь они смогут быстро выполнить задание конунга и вернуться домой.
Сада рассказала, что её мать попала на север с мужем-купцом, который погиб во льдах. Вождь инуитов спас замерзающую женщину и взял её в жёны. У них родилась дочь, которую отец звал Садой, а мать - Ше Хай.
Ше Хай Сада рассказала, что встреча с "любимцами богов" была не первой в истории северного народа. В древности сюда пришли люди, которые искали путь вглубь земли, в царство мрака, где носится сын Солнца - огненный змей, дающий тепло недрам Земли. Они нашли вход на Чёрном острове и добыли из преисподней остывшую чешую гигантского змея: тяжёлую - свинцовую, ещё более тяжёлую - золотую и самую тяжёлую - чёрную, очень вредную для жизни. Они построили летательные аппараты и улетели с северным ветром, завещав местному народу следить за подземельем. Змей, хоть и даёт жизнь, но скопление его чешуек вызывает смерть! От самых тяжёлых чешуек даже воздух начинает светится, словно полярное сияние!
Раз в двадцать лет самые старые инуиты спускаются вниз, упаковывают куски урана в свинцовые бочонки, покрытые слоем золота, и засыпают навсегда. А "золотые яйца" выкладывают на поверхности острова. Через пару месяцев золото чернеет и срастается с другими бочонками, вот почему остров выглядит издали словно покрытый чёрной чешуёй. Но некоторые "яйца" не темнеют, и золото на них остаётся блестящим, будто золотистые чешуйки на теле острова. Его можно собрать и использовать на украшения. Вреда это золото уже не приносит.
- А почему нельзя просто забросить шахту и оставить всё как есть? - спросил Син Бао, плохо понимая все эти сложности.
- Потому что зло от подземной чешуи накапливается. Если чешую не изолировать по частям, внутри Земли что-то изменится, и Север с Югом поменяются местами. Твоя "волшебная стрелка" мгновенно повернётся! А это - очень плохо для жизни! Вначале пострадают перелётные птицы, потом звери, а потом, и человек. Так что мы тут... охраняем природу. Весь мир! Чтобы птицы летали как прежде.
- А вы не боитесь, что "яйца" кто-то похитит раньше времени?
- Нет. Посторонний не сможет пройти к ним и к пещере. Любимцы богов научили нас делать взрывной порошок. Горшки с ним расставлены повсюду на острове. Вора и непрошенного гостя ждёт мгновенная смерть.
- Слушайте все! - объявил вождь инуитов. - Совет старейшин решил, что инуитам пора породниться с белыми людьми! Мы предлагаем нашу принцессу Саду в жёны главному вождю белых людей.
"Этого только не хватало! - подумал Олаф. - Лучший способ загубить свою карьеру - привезти такую Снежную королеву Эйрику Мудрому".
- Отец, не делай этого! Белые люди приедут сюда и нарушат наш мир. Ты знаешь, первыми пострадают птицы!
Но тут вмешался Бао. Он обратился к инуитской принцессе:
- Прошу тебя, Ше Хай Сада, уедем со мной! Я отвезу тебя на родину матери. Клянусь, что никто не узнает о входе в преисподнюю и не поменяет Север на Юг!
- О чём ты говоришь с ней? - спросил Олаф.
- Уговариваю девушку ехать со мной. Она не нужна Эйрику, зато мне - очень!
- И ты приглашаешь её на корабль, не спросив об этом меня?
- Ты же обещал перевезти мой товар в обе стороны.
- Ше Хай Сада - это твой товар?! Тогда с тебя пошлина - золото равное её весу!
- По рукам! - сказал Бао. - Золото загрузим вместе с девушкой.
На следующий день инуиты провожали свою принцессу. Десятки узких лодок следовали за драккаром скандинавов в бухте. В качестве приданного на "Ворона" погрузили несколько золотых бочонков похожих на яйца, каждое из которых весило куда больше Ше Хай. Одно из них Олаф считал по договору своей собственностью.
Син Бао подарил вождю бочку замёрзшего хмельного мёда.
"Старому тестю хватит надолго, прежде чем наступит его черёд спускаться в преисподнюю упаковывать бочки чешуёй змея".
Олаф и Син Бао получили золотые браслеты на память о визите.
- Храни мою девочку и будь счастлив! - пожелал Бао вождь. - Вот, возьми для защиты, - и он протянул купцу горшочек взрывного порошка. - Если понадобится больше, Сада расскажет, как сделать. А бочки только недавно запечатали. Не вздумай открывать их, пока не подрастут твои дети!
Капитан чувствовал, что хорошо завершил викинг в Страну Холода: выполнил задание конунга и заработал много золота. Но его смущала крамольная мысль: "А не присвоить ли всё богатство себе? На это золото он сам сможет нанять войско и пограбить не один город в Европе. Тогда новые сокровища, дорогие вина и красивые женщины будут принадлежать ему! В конце концов, чем я хуже ярла Эйрика? Просто беднее. А сейчас?"
Эта идея неотступно преследовала Олафа, пока они плыли мимо Зелёной земли, затем - мимо Ледяной и, наконец, когда показались родные берега Скандинавии, она полностью овладела им. И Олаф решил перейти к решительным действиям. На рассвете он высадил своего советника с невестой на берег, позволив им взять свои скудные пожитки и горшочек с порошком.
- Золотые "яйца" тебе не положены, радуйся, что сам цел! - сказал Олаф бывшему советнику.
Син Бао было очень жаль, что его друг Олаф оказался вовсе и не другом, а пиратом и стяжателем. Купец в сожалении качал головой, но никакие мысли не могли испортить его настроения - Ше Хай Сада была с ним, и они возвращались на родину!
- Как же мы попадём в Китай? - спросила встревоженная Ше Хай своего жениха.
- Не бойся, мы расплатимся украшениями, наймём лошадей... ну, это такие безрогие олени, и доберёмся до гавани, где меня ждёт мой корабль и верная команда. При помощи "волшебной" иглы мы найдём наш дом. А там я собираюсь продать секрет взрывного порошка императору. Не бойся, мы будем жить богато и счастливо.
- Главное, чтоб птицы летали, как прежде! Тогда и нам будет хорошо! - сказала Ше Хай Сада и обняла Син Бао.
А драккар под флагом с чёрным вороном направился на северо-восток, вдоль побережья и вскоре скрылся из вида. Но прежде, чем пристать к берегу, Олаф решил избавиться от лишнего груза. Он приказал вскрыть бочонки и содрать с них толстые листы золота.
- Внутри бочек - главное сокровище! - сказал он команде и, бросив вёсла, моряки кинулись выполнять приказание своего капитана.
Работа, казалась, была не трудной для могучих рук, вооружённых топорами и баграми. Внутри каждого бочонка лежали куски тёмного очень тяжёлого металла. Такого тяжёлого, что люди вначале почувствовали себя уставшими, потом задышали тяжело, а потом повалились на палубу.
- Ну и сияет! - говорили викинги, слабея всё больше и больше.
Напрасно разъярённый Олаф упрекал бездельников. Последнюю бочку ему пришлось вскрывать самому, и он на себе убедился, как это трудно, как сияет в глазах и как клонит ко сну, словно раненного, из которого вытекают последние капли крови.
Через пару месяцев, драккар "Ворон" был обнаружен флагманом конунга в море, в свободном дрейфе. Полуразложившиеся трупы команды во главе с Олафом и множество чёрных кусков тяжёлого металла лежали на палубе. Всю эту дрянь и заразу мудрый Эйрик приказал сбросить в море, прочь со своего боевого корабля.
Рабы драили палубу, напевая заунывную песню:
"Чёрный ворон... Чёрный остров... -
Так по ним волна вздыхала.
А герою свистнет острый
Меч, и он - уже в Вальхалла!"
А конунг размышлял: "Викингам нечего делать в Полярной стране, раз Чёрная Скала несёт им погибель! Наш путь - на юг, в плодородные земли франков!" И мудрый Эйрик отдал приказ готовить осаду Парижа.
"Франки как раз урожай собрали и свежее вино сделали!" - думал он.
Вино он очень любил. Ну, после богатства и женщин...